Министерство культуры и массовых коммуникаций РФ
Федеральное агентство по культуре и кинематографии
Государственный институт искусствознания
ЭКОНОМИКА
КУЛЬТУРЫ
Ответственный редактор
А.Я. РУБИНШТЕЙН
Слово / Slovo
Москва
2005
Часть I
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ
Раздел 1
Экономические основы
Введение
О методологии. Жизнь - это непрестанная погоня за счастьем. Само
счастье можно понимать по-разному, но его достижение всегда связывается
индивидуумом с максимизацией степени удовлетворения собственных
потребностей (в самой их широкой трактовке). Именно поэтому экономику
можно определить как совокупность видов деятельности и обслуживающих
их институтов, которые обеспечивают удовлетворение многообразных
потребностей членов общества. Экономическая теория относится к
общественным наукам, поскольку предметом ее изучения является одна из
сфер социума. Это - поведенческая наука, поскольку ей приходится иметь
дело с людьми, которые в соответствии с собственными интересами
(потребностями, предпочтениями) активно реагируют на сигналы
окружающего мира, внося тем самым в него постоянные изменения.
Последнее обстоятельство (изменчивость экономических институтов)
создает для исследователей огромные сложности: состояние экономической
системы на любой момент времени оказывается, с одной стороны, продуктом
предшествующего развития, а с другой — не более чем очередной
ступенькой на бесконечном пути социально-экономической эволюции.
Высокая динамика хозяйственных институтов удивительным образом
сочетается с устойчивостью их базы. В течение многих веков для экономики
характерны такие институты, как разделение труда, товарный обмен, деньги,
прибыль, процентная ставка и др., хотя в их содержании, несомненно,
происходят непрерывные изменения.
Современная экономика — крайне сложная система, состоящая из
огромного числа элементов. Исследование объектов такого рода, в принципе,
невозможно без широкого применения метода абстракции. Его суть состоит в
постепенном усложнении модели, призванной, в конечном счете, дать
адекватное представление о реальном объекте. Вся сложность, однако, в том,
от какой исходной модели отталкиваться и по какой траектории следовать к
«конечному пункту» исследования.
В идеале задача состоит в аксиоматическом построении экономической
теории: на основании исходных гипотез абстрактного плана должна быть
выведена вся совокупность современных экономических институтов с их
функциональными взаимозависимостями. И до тех пор, пока
синтезированные человеческим интеллектом закономерности такой системы
соответствуют поведению ее реального аналога, принятые гипотезы можно
рассматривать как достоверные.
Аксиомы в отношении характера человеческих потребностей. За
исходный пункт примем категорию индивидуальных потребностей. Такой
выбор вполне оправдан с учетом того, что естественное стремление каждого
человека,
непосредственно
отражающееся
на
функционировании
экономической системы, состоит в максимизации степени удовлетворения
своих нужд.
С точки зрения источников удовлетворения все потребности можно
разделить на три вида. Первый вид — это те потребности, удовлетворение
которых осуществляется постоянно и автоматически вне зависимости от
каких-либо усилий со стороны индивидуума. К нему относится, в частности,
потребность любого человека в кислороде для дыхания. При всей их
важности такие потребности не представляют никакого интереса для
экономического исследования (по крайней мере, до тех пор, пока их
реализация действительно гарантирована). Второй вид потребностей
характерен тем, что их реализация предполагает осуществление человеком
производственной деятельности с целью создания соответствующих благ
(потребительных ценностей, по К. Марксу) или оказания соответствующих
услуг. Это - тот вид потребностей, которым экономическая наука по вполне
понятным причинам уделяет особо пристальное внимание. И, наконец,
третий вид — потребность в свободном времени. Любой человек нуждается в
отдыхе и тех или иных развлечениях— доказывать это нет особой
необходимости.
Сразу же возникает вопрос: измеряемы ли потребности? Со времен В.
Парето экономическая теория трактует его следующим образом.
Объективная, т. е. не зависимая от индивидуума мера разнообразных
потребностей отсутствует. В самом деле, можно ли, скажем, однозначно
утверждать, что яблоки нужнее для человека, чем велосипед? В то же время
постулируется, что каждый из нас обладает субъективной способностью
ранжировать по значимости самые разнообразные наборы потребительских
благ. Иными словами, каждый человек обладает картой индивидуальных
предпочтений (преференций), отражающей сравнительную значимость для
него всех мыслимых комбинаций потребительских благ. У каждого
индивидуума своя шкала предпочтений, а следовательно, и своя функция
полезности ∗. Субъективный характер оценки различными людьми
полезностей делает невозможным их межличностные сопоставления.
Для наглядного графического представления карты индивидуальных
преференций в случае, когда потребительские наборы состоят только из двух
благ, используются так называемые кривые безразличия ∗∗. Каждая такая
∗
Математически она может определяться как: U=f(x1,…,xn), где x1,…,xn — количества
потребительских благ разного вида.
∗∗
В случаях когда количество благ, из которых состоят потребительские наборы, больше двух,
приходится говорить уже не о кривых, а о плоскостях или гиперплоскостях безразличия.
кривая представляет собой совокупность всех наборов потребительских благ,
которые одинаково оцениваются рассматриваемым индивидуумом.
Поскольку число наборов бесконечно (ведь речь идет о комбинациях
различных благ в различных количествах), постольку бесконечно и число
кривых безразличия. Несколько из них представлено на графике (рис. 1).
Рис. 1
Карта потребительских предпочтений
Форма кривых безразличия на рисунке 1 соответствует следующим
предположениям (аксиомам!) относительно особенностей индивидуальных
предпочтений. Во-первых, предполагается, что люди предпочитают большее
меньшему. Иными словами, если к любому набору прибавить какое-то
количество одного из благ, то новый набор будет иметь для потребителя
большую ценность. Отсюда следует, что по отношению к данной кривой
безразличия все кривые, лежащие выше нее, представляют для индивида
большую, а ниже - меньшую ценность. Во-вторых, отрицательный наклон
кривых безразличия отражает свойство субституции (замещения) одних
потребительских благ другими. Его суть состоит в том, что изменение
количества одного из благ, входящих в потребительский набор, может быть
компенсировано, с точки зрения величины общей полезности, изменением в
противоположную сторону количества любого из других благ, входящих в
этот же набор. В-третьих, выпуклость кривых безразличия в сторону начала
системы координат отражает следующее допущение: чем большее
количество одного блага принадлежит потребителю, тем меньшим
количеством другого блага он готов жертвовать для дополнительного
приращения потребления первого блага на одну единицу (положение об
убывающей предельной норме замещения блага по мере роста его
потребления). Графически этот постулат выражен убывающим абсолютным
значением наклона касательной ∗ к кривой безразличия по мере увеличения
∗
Взятое со знаком «минус» значение тангенса угла касательной к кривой безразличия как раз и
представляет собой величину предельной нормы замещения блага, откладываемого по оси х, благом,
откладываемым по оси у.
количества блага, откладываемого на оси x.
Карта потребительских предпочтений любого человека характеризует
не только сравнительную ценность различных наборов благ на данный
момент времени, но и его преференции в отношении распределения
потребления во времени. Как мы увидим, между текущим и будущим
потреблением нередко существует возможность размена, в одних случаях
можно сократить сегодняшнее потребление ради его увеличения в
последующие периоды времени, в других - наоборот, увеличить степень
удовлетворения потребностей в данный период за счет сокращения
потребления в будущем. Для принятия рациональных решений в отношении
распределения потребления во времени каждый индивид должен иметь
некоторую шкалу, определяющую количественные характеристики
упомянутого размена между текущим и будущим потреблением. Гипотеза,
которой экономическая наука давно и успешно пользуется, состоит в том,
что размен этот характеризуется убывающей предельной нормой
субституции полезности будущей полезностью текущей. Иными словами, за
каждую следующую единичку прироста полезности в будущем люди
согласны жертвовать все меньшим и меньшим количеством текущей
полезности. Нередко, для простоты (хотя и с некоторым ущербом для
содержания), это положение формулируется следующим образом: текущее
потребление оценивается людьми выше, чем будущее.
Выраженная в процентах и взятая по модулю обратная величина
предельной нормы субституции полезности будущей полезностью текущей ∗
за вычетом единицы получила название дисконта (в переводе с английского скидка). Процесс дисконтирования заключается в уменьшении полезности
каждого следующего периода на величину дисконта. С его помощью
осуществляется приведение будущих полезностей к сопоставимому с
текущей полезностью виду ∗∗. Дисконт представляет собой прообраз одного
из ключевых инструментов рыночной экономики - процентной ставки.
Производство. Производственная деятельность - важнейшее средство
удовлетворения потребностей людей. Процесс труда (производства) имеет
место тогда, когда происходит соединение субъективных и объективных
факторов производства (производительных сил). Субъективным фактором
является рабочая сила (способность к труду) человека. В этом отношении
терминология К. Маркса представляется более удачной, чем терминология
современной экономической теории, рассматривающей сам труд в качестве
фактора производства ∗∗∗.
Она же - предельная норма замещения полезности текущей полезностью будущей.
Пусть предельная норма замещения полезности будущей полезностью текущей составляет (-0,9).
Тогда величина дисконта составляет (1/0,9-1) х 100% = 11,1%. Чтобы привести величину полезности и,
которая будет получена через п лет, к данному моменту времени, нужно произвести ее дисконтирование по
следующей формуле: 11р=11 /(1 + г/100)и (г— величина дисконта).
∗∗∗
Труд - это процесс (поток), тогда как факторы производства — это запас. Не случайно только при
таком понимании можно обеспечить необходимую симметрию. Труд - это функционирующая рабочая сила,
подобно тому, как услуги машин и оборудования - это результат функционирования последних.
∗
∗∗
К объективным факторам производства относятся предметы и средства
труда. Первые представляют материал (сырой или прошедший
предварительную
трудовую
обработку),
из
которого
создаются
хозяйственные блага; вторые — материальные условия, обеспечивающие
воздействие труда на сырье и полуфабрикаты. Они включают природные
факторы производства (землю), здания, производственный транспорт, а
также орудия труда (инструмент, станки, оборудование), непосредственно
воздействующие на предмет труда в процессе производства. Совокупность
предметов и средств труда составляет средства производства. Комбинацию
факторов производства (рабочей силы и средств труда), необходимых для
создания потребительского блага, определим как технологию производства.
Глава 1.
От натурального хозяйства к рынку
Проблема максимизации степени удовлетворения потребностей в
наиболее простом виде может быть рассмотрена на примере натурального
хозяйства, в условиях которого изолированный индивидуум (назовем его
Робинзон) самостоятельно производит все необходимые для него блага и
определяет продолжительность своего досуга.
1.1
Натуральное
хозяйство.
Очевидно,
что
увеличение
продолжительности трудовой деятельности такого Робинзона, с одной
стороны, способствует увеличению степени его удовлетворенности
благодаря умножению потребляемых им благ, а с другой - ее уменьшению
из-за сокращения свободного времени. Налицо классический «размен»
между временем производства и досуга. Поэтому альтернативными
издержками трудовой деятельности является потерянное удовольствие от
сокращающегося свободного времени, а альтернативными издержками
свободного времени — упущенная выгода, связанная с недопроизводством
потребительских благ.
Отсюда становится понятным смысл задачи, стоящей перед
Робинзоном: ему нужно распределить время жизни (того или иного ее
отрезка) между различными видами производственной деятельности и
досуга,
чтобы
добиться
максимальной
степени
удовлетворения
потребностей.
Модель с неограниченными ресурсами. Пусть, для простоты, Робинзон
производит лишь одно потребительское благо. Максимально возможная
продолжительность
досуга
равняется
величине
рассматриваемого
(единичного) временного отрезка (24 часам, неделе, месяцу и т. п.). Ей
соответствует точка А на рисунке 1.1.
Рис. 1.1
Механизм определения набора потребительских благ, максимизирующего степень удовлетворения
потребностей
Уменьшая продолжительность свободного времени, Робинзон получает
возможность
для
ведения
производственной
деятельности:
продолжительность последней представляет собой разность между
величиной единичного временного отрезка и временем досуга. Разделив
продолжительность трудовой деятельности на удельные трудозатраты,
связанные с производством потребительского блага, получаем то его
количество, которым Робинзон будет располагать при данной
продолжительности досуга. Соответственно прямая АВ выражает все
возможные при заданном уровне производительности труда комбинации
количества потребительского блага и свободного времени. Назовем ее
границей возможностей Робинзона.
Система предпочтений Робинзона представлена на рисунке 1.1
кривыми безразличия. Поскольку последние заполняют все пространство,
постольку обязательно найдется одна из них, по отношению к которой
прямая АВ окажется касательной. Точка касаниями будет представлять собой
то сочетание досуга и производственной деятельности, которое обеспечивает
максимальное
удовлетворение
потребностей
рассматриваемого
хозяйственного субъекта. Это связано с тем, что данная кривая является
наивысшей из доступных для него кривых безразличия.
В рамках данной модели для оптимального набора потребительских
благ характерно следующее важное свойство: последняя единичка времени,
затраченная по каждому из направлений удовлетворения потребностей (т. е.
на производство различных благ и на досуг), должна приносить одинаковую
Иными
словами,
предельная
полезность
времени,
полезность ∗.
израсходованного по различным направлениям, должна быть одинаковой.
Это требование не сложно понять, рассуждая «от противного». В самом деле,
если бы отдача времени по какому-то направлению была выше, чем по
другим, то общий эффект можно было бы увеличить, перераспределив время
в пользу соответствующего вида деятельности или досуга.
Модель с ограниченными ресурсами. В окружающем нас мире все
ограниченно, в том числе и природные ресурсы. Поэтому, когда выше мы
рассматривали вариант с «неограниченными» ресурсами, то имелась в виду
неограниченность экономическая, а не физическая. Под первой понимается
такая ситуация, когда увеличение количества какого-либо ресурса не ведет к
увеличению его производственного использования и, соответственно, росту
степени удовлетворения потребностей. Это может иметь место только тогда,
когда ограничителем производственной деятельности является какой-то иной
ресурс (или какие-то иные ресурсы) - в противном случае масштабы
производства должны были бы возрастать до тех пор, пока не оказались бы
использованы все физически доступные факторы производства. Фактически
таким единственным редким ресурсом в рассмотренном выше случае был
∗
При этом свободное время обладает для индивидуума непосредственной полезностью, рабочее —
опосредованной (через полезность производимой продукции).
сам Робинзон, или, точнее, имеющийся у него фонд времени для трудовой
деятельности.
Теперь же мы рассмотрим ситуацию, при которой ограниченным в
экономическом смысле является наряду с рабочей силой и какой-то
природный ресурс (или несколько видов природных ресурсов).
Поначалу Робинзон будет действовать точно так же, как и в первом
случае. Он постепенно наращивает время трудовой деятельности,
распределяя его между производством различных благ таким образом, чтобы
предельная полезность времени, расходуемого по разным направлениям
производственной деятельности, оставалась одинаковой. Однако в какой-то
момент, когда предельная отдача труда все еще выше, чем предельная
полезность свободного времени, закончится первый ограниченный ресурс.
Робинзону, естественно, придется отказаться от дальнейшего производства
тех товаров, где этот ресурс используется. Но само производство будет
продолжаться, только теперь рабочее время будет распределяться между
производством остальных благ, пока либо не закончится следующий ресурс,
либо предельная полезность рабочего времени не сравняется с предельной
полезностью свободного времени. Очевидно, что при наличии дефицитных
(редких, ограниченных) ресурсов неравенство предельной отдачи времени,
затраченного на производство различных потребительских благ, является
неизбежным. Однако здесь это не является признаком ошибочного
распределения времени Робинзоном: ведь перераспределить труд в пользу
благ, дающих относительно большую отдачу, невозможно из-за ресурсных
ограничений.
Степень редкости (дефицитности) природного ресурса характеризуется
тем приростом общей полезности, который имел бы место в случае
увеличения его количества на одну единицу; не случайно эта оценка
получила название предельной производительности соответствующего
ресурса. Измеряемая таким образом степень дефицитности ресурсов
определяет в условиях рыночной экономики величину природной ренты.
Модель с учетом фактора времени. Особенность орудий труда, при
помощи которых производитель осуществляет непосредственное воздействие
на предметы труда, состоит в их способности повышать производительность
рабочей силы. Поэтому, выделив часть своего рабочего времени в текущем
периоде на создание тех или иных инструментов или механизмов, Робинзон
имеет возможность увеличить собственное производство и потребление в
будущем. В силу того, что отдача будет получена лишь в следующих
периодах, соответствующие затраты времени имеет смысл именовать
трудовыми инвестициями.
Трудовые инвестиции материализуются в форме запаса орудий труда.
Отдача последних будет представлена в виде потока дополнительной
полезности в период функционирования орудий труда. Затраты, связанные с
формированием запаса орудий труда, можно выразить в виде количества
затраченного на их производство времени. Однако в таком виде они
непосредственно не сопоставимы с отдачей от применения орудий труда.
Поэтому для принятия решения о целесообразности осуществления трудовых
инвестиций Робинзону следует использовать показатель альтернативных
издержек, представляющих собой потерю полезности в текущем периоде изза выделения части рабочего времени на создание орудий труда. Тогда задача
сводится к простому сравнению этих издержек с суммарной
дисконтированной величиной всех будущих приростов полезности,
связанных с введением в действие соответствующих орудий труда.
Оптимальное распределение времени в первом периоде между
производством потребительских благ, производством орудий труда и
досугом будет иметь место тогда, когда приведенная к единому виду общая
полезность за все периоды времени, в течение которых будут действовать
соответствующие орудия труда, окажется максимальной. При этом второй и
все последующие периоды мы должны рассматривать как самостоятельные,
но не изолированные от первого и друг от друга. Это значит, что созданные в
первом периоде орудия труда следует считать лишь преходящим моментом в
производстве потребительских благ в последующих периодах. Иными
словами, их роль в производственном процессе сводится к повышению
производительности труда во втором и последующих периодах; никакой
самостоятельной полезностью орудия труда не обладают.
Оптимальный уровень трудовых инвестиций будет достигнут тогда,
когда предельная полезность свободного времени и предельная полезность
рабочего времени по всем направлениям производства потребительских благ
в первый период будут в точности равны соответствующим показателям для
последующих периодов времени, дисконтированным по показателю
предпочтения текущей полезности перед будущей.
1.2
Обмен и общественное разделение труда. Пусть на «необитаемом
острове», не зная о существовании друг друга, живут два человека Робинзон и Пятница. Для простоты предположим, что они производят и
потребляют лишь два блага – x и y, ориентируясь на собственные вкусы и
производственные навыки. Допустим далее, что Робинзон и Пятница
впервые встретились друг с другом в тот момент, когда каждый из них
только что произвел оптимальный набор потребительских благ в
соответствии с алгоритмом, изложенным выше и представленным на рисунке
1.1. Возникает вопрос: могут ли они повысить степень удовлетворения своих
потребностей за счет обмена (торговли)! Кстати, заметим, что обмен, не
основанный на специализации производителей, современная экономическая
наука именует чистой торговлей.
Чистая торговля. Ответ на этот вопрос зависит от соотношения
предельных норм замещения блага х благом у или, что то же самое, от
соотношения углов OBA (см.рис. 1.1} и, соответственно, их тангенсов у
обоих хозяйственных субъектов. Величина предельной нормы замещения
показывает, от какого количества блага у хозяйственный субъект отказаться
ради увеличения количества блага x на 1 единицу, не уменьшая степень
удовлетворения своих потребностей. Поэтому если предельная норма
замещения блага х благом у больше у Робинзона, то ему следует предложить
Пятнице некоторое количество блага у в обмен на благо л:. При этом сделка
будет выгодна хотя бы одному участнику при неущемлении интересов
второго, если пропорция обмена будет находиться в промежутке,
ограниченном значениями предельных норм замещения блага х благому у
обоих участников. Проиллюстрируем сказанное при помощи известной
диаграммы «Коробка Эджуорта» (рис. 1.2).
Поскольку суммарное количество потребительских благ x и y
фиксировано, постольку есть возможность скомбинировать в рамках одной
диаграммы все возможные варианты их распределения между Робинзоном и
Пятницей и отразить на ней же карты их кривых безразличия. С этой целью
будем рассматривать обычный параллелограмм с длиной сторон,
соответствующей количеству благ x и y, совместно произведенных обоими
хозяйственными субъектами, как объединение двух систем координат (с
началом соответственно в точках О 1 и О 2 ).
Тогда любая точка внутри параллелограмма будет одновременно
определять наборы потребительских благ x и y, находящиеся в распоряжении
Робинзона и Пятницы. Так, точке A соответствует набор (х 1 , у 1 ,),
принадлежащий Робинзону, и набор (х 2 , у 2 ), принадлежащий Пятнице. Всю
площадь параллелограмма заполняют кривые безразличия обоих
потенциальных участников обмена, так что кривые безразличия Робинзона
являются выпуклыми по отношению к началу координат О 1 , а кривые
безразличия Пятницы - выпуклыми по отношению к началу координат O 2 .
Кривая O 1 O 2 представляет собой множество таких наборов благ x и y, для
которых характерны одинаковые предельные нормы замещения блага х
благом у у обоих хозяйственных субъектов. Эту кривую принято называть
«контрактной кривой»; если распределение благ соответствует любой из
принадлежащих ей точек, то его невозможно улучшить за счет обмена для
одного из участников, не ухудшив одновременно для другого.
X2
X,
Рис. 1.2. Контрактная кривая и выгоды обмена
Предположим теперь, что исходные наборы потребительских благ,
которыми располагали Робинзон и Пятница, соответствовали точке А Тогда
переход к распределению, соответствующему точке В, будет означать, что
степень удовлетворения потребностей Пятницы осталась прежней (точка В
принадлежит той же кривой безразличия), а потребности Робинзона
оказались удовлетворенными в большей степени, чем прежде (точка В
принадлежит к его более высокой кривой безразличия). Понятно, что переход
от точки А к точке В возможен лишь в том случае, если Робинзон обменял
строго определенное количество принадлежавшего ему блага у на строго
определенное количество блага х, принадлежавшего Пятнице. Зеркальная
ситуация возникает при переходе в результате обмена из точки А в С: в этом
случае положение Робинзона остается прежним, а Пятницы— улучшается.
При определенных иных пропорциях обмена блага х на благо у
возможен переход из точки Л в любую точку интервала ЕС. Отличительной
особенностью распределений потребительских благ, отражаемых точками
этого интервала, является то, что все они являются более выгодными для
обоих участников обмена, чем распределение, соответствующее точке А.
Все другие пропорции обмена, выводящие распределение
произведенных благ за рамки отрезка ЕС, делают его невыгодным для одного
из участников. Такой обмен не может состояться, если теряющий от него
участник обладает свободой принятия решений. Здесь мы сталкиваемся с
принципом эффективности по Парето. Он гласит, что эффективной является
ситуация, от которой нельзя перейти к другой, не ухудшив положения хотя
бы одного экономического субъекта. Иными словами, все точки отрезка ВС
являются эффективными по Парето.
Усложним нашу модель чистой торговли. Будем исходить из того, что
имеется не два, а n членов общества, и не два, а т видов благ,
удовлетворяющих их потребности. Пусть ei — вектор потребительских благ,
произведенных i-м членом общества в соответствии со своими
потребительскими предпочтениями. Допустим теперь, что происходит
«встреча» владельцев этих благ, и они вступают в обмен друг с другом,
стремясь повысить степень удовлетворения своих потребностей.
Пропорции обмена можно рассматривать как относительные
общественные оценки соответствующих благ. Выражение «один килограмм
хлеба обменивается на два яблока» означает, что общественная (меновая)
ценность килограмма хлеба в два раза выше, чем у одного яблока. От
относительных оценок легко перейти к абсолютным: для этого достаточно
принять величину ценности одного из благ за единицу.
Л. Вальрас, которому принадлежит эта идея, назвал такое благо
«счетчиком». Предполагая, что пропорции обмена одноименных благ
являются одинаковыми для всех его участников, можно дать им
количественное выражение при помощи вектора, который мы обозначим
латинской буквой p.
При заданных пропорциях обмена каждый его участник будет
стремиться к тому, чтобы осуществить такие сделки, в результате которых в
его распоряжении окажется максимизирующий полезность набор благ х
Условием максимизации является равенство предельных норм субституции
всех пар благ, входящих в набор х, их меновым ценностям. Вместе с тем нет
никакой гарантии, что при следовании всеми участниками обмена этому
принципу суммарное количество j-того блага, на которое будет
предъявляться спрос ∑ x j i, будет при заданных пропорциях обмена
i =1
соответствовать их общему запасу, или предложению
∑e
i =1
i
j
В рамках теории общего равновесия доказано, что обязательно
найдется хотя бы один такой вектор р, при котором обмен позволит каждому
его участнику максимизировать полезность и при этом спрос будет в
точности равняться предложению ∗*. Такой вектор меновых ценностей и
соответствующий ему вектор конечного распределения потребительских
благ x и будут определять состояние общего равновесия, которое называют
также, в честь автора этой концепции, равновесием по Валърасу. В
современном виде теория общего равновесия разработана американскими
экономистами К. Эрроу, Г. Дебре и Ф. Ханом.
Каков же механизм, приводящий систему многостороннего
натурального обмена в состояние равновесия? При определенных условиях
оно может быть обеспечено путем длительной процедуры многочисленных
двусторонних актов обмена. Иное решение было предложено еще Л.
Вальрасом. Его знаменитый «аукционщик» называет произвольный вектор
пропорций обмена и ожидает от всех его потенциальных участников
сообщений о том, что они хотят приобрести и продать при этих условиях.
Пусть хi(р) - оптимальный вектор конечного распределения потребительских
благ для i-того участника обмена, а ei, как и прежде, исходный набор
имевшихся в его распоряжении благ. Тогда zi = хi(р) - ei представляет собой
вектор чистой торговли, которую i-тый участник желает совершить при
объявленных пропорциях обмена. Он сообщает об этом «аукционщику»
(отрицательные элементы вектора z освидетельствуют о желании продать
соответствующее благо, а положительные — купить). «Аукционщик»
суммирует векторы z, представленные всеми участниками обмена: Z= ∑ zi
i =1
Если все элементы результирующего вектора Z равны нулю (т. е. если
спрос равен предложению), то налицо состояние общего равновесия. В
противном случае «аукционщик» должен предложить новый вектор
пропорций обмена, улучшая их для благ, спрос на которые не был
удовлетворен при прежних пропорциях обмена, и ухудшая для тех, спрос на
которые был меньше предложения.
После того как равновесные пропорции обмена найдены, у
Строго говоря, в состоянии равновесия спрос может быть и меньше предложения, но только для
имеющихся в изобилии благ, которые в силу этого обстоятельства имеют нулевую меновую ценность.
∗
«аукционщика Вальраса» имеются два варианта действий. Первый вариант
состоит в том, чтобы довести эти значения меновых ценностей до участников
аукциона и предоставить им возможность самим осуществить операции
обмена. Суть второго варианта в том, чтобы централизовать все
предлагаемые к обмену блага (отрицательные элементы вектора Z) и
перераспределить их в соответствии с заявленными потребностями членов
рассматриваемого сообщества.
Таким образом, меновые ценности благ формируются в результате
действия некоего общественного механизма, обеспечивающего достижение
экономикой состояния общего равновесия. По этой причине современная
экономическая наука справедливо рассматривает их как вмененные оценки.
Подведем итоги. Первый и главный из них состоит в том, что различие
в системе потребительских предпочтений является достаточной
предпосылкой для появления обмена. Соответственно, сферы производства и
потребления дополняются сферой обращения, экономика начинает
приобретать общественный характер, а потребительское благо —
превращаться в товар ∗.
Второй итог может показаться неожиданным: мы фактически ввели в
анализ понятие частной собственности. В самом деле, предполагая, что
обмен происходит на сугубо добровольной основе, а потому - в строгом
соответствии с интересами его участников, мы тем самым де-факто
постулировали, что хозяйственные субъекты признают суверенитет друг
друга в отношении наборов имеющихся у них благ.
Третий итог вытекает из второго: показав, что возможности обмена,
основанного на взаимной выгоде, рано или поздно исчерпываются, мы в
неявном виде сформулировали понятие эффективности по Парето и пришли
к выводу, что меновая экономика даже в столь примитивной форме
обеспечивает Парето - эффективный результат.
Наконец, четвертый итог, заключается в том, что нам удалось развеять
два весьма распространенных заблуждения. Заблуждение первое: в рамках
случайного обмена происходит исключительно обмен излишками. Как мы
видели, никаких излишков ни у Робинзона, ни у Пятницы, равно как и у
участников многосторонней чистой торговли, не было, однако это не
помешало осуществлению ими эффективных товарообменных операций.
Заблуждение
второе:
изменение
пропорций
обмена
ведет
к
перераспределению между его участниками некоего общего эффекта. На
деле, никакого общего эффекта от обмена нет и быть не может в силу
несводимости
индивидуальных
предпочтений
к
единой
мере.
Соответственно, не существует и перераспределения такого эффекта.
Меновое хозяйство, основанное на разделении труда. Сам факт
наличия эффекта от «чистого, случайного обмена» не может не натолкнуть
его участников на мысль о том, что результаты могли бы быть еще лучше,
∗
Под товаром мы здесь понимаем потребительское благо, становящееся объектом обмена.
если бы возможность обмена учитывалась на стадии выбора каждым из них
структуры выпуска. Ориентируясь на пропорции обмена, сложившиеся в
условиях чистой торговли, каждый хозяйственный субъект имеет
возможность сконцентрировать свои усилия на производстве того товара,
который благодаря обмену принесет ему наибольшую отдачу с точки зрения
удовлетворения потребностей.
Эффект специализации легко увидеть, введя понятие окольной
трудоемкости. В отличие от обычной трудоемкости, характеризующей
прямые затраты времени на производство единицы изделия, окольная
трудоемкость показывает, какое количество времени специализированный
производитель должен затратить на выпуск такого количества своего
изделия, которого достаточно, чтобы получить через обмен единицу другого
товара. Специализироваться нужно на производстве такого изделия, которое
обеспечивает более низкий уровень окольной трудоемкости всех других
товаров по сравнению с трудоемкостью их собственного производства.
Теория сравнительных издержек (преимуществ) выражает этот факт
следующим образом: специализироваться нужно на выпуске той продукции,
в производстве которой имеется относительное преимущество.
Пусть у первого хозяйственного субъекта затраты времени на
производство товара х составляют 3 часа, а товара у — 4 часа, а у второго —
соответственно 1 и 3 часа; при этом на рынке пропорция обмена этих товаров
составляет 2:1. Таким образом, второй производитель обладает абсолютными
преимуществами в производстве обоих благ. Окольная трудоемкость товара
у будет равняться у первого хозяйственного субъекта 3x2 = 6 часов, у
второго - 1x2 = 2 часа, а товара х - соответственно 4/2= 2 часа и 3/2 = 1,5 часа.
Оказывается, что по благу х окольная трудоемкость у первого производителя
ниже прямой, а у второго - выше. Обратная картина по товару y — здесь
сравнительные преимущества у второго производителя. Таким образом,
первому производителю следует специализироваться на производстве товара
х, а второму - товара у.
В условиях развитого общественного разделения труда долгосрочное
(общее) равновесие экономической системы будет достигнуто тогда, когда у
всех ее хозяйственных субъектов будут отсутствовать стимулы к изменению
сложившейся на рынке ситуации, т. е. когда экономика окажется в
эффективном по Парето состоянии. Это произойдет в том случае, если
сформируется такое размещение ресурсов (или такая алокация ресурсов), при
котором (которой) будут соблюдаться следующие два требования. Вопервых, как и в условиях чистого обмена, у всех членов общества
предельные нормы субституции одних благ другими должны совпадать с
соответствующими пропорциями обмена. Во-вторых, каждый участник
разделения труда должен специализироваться на производстве товара,
дающего наибольшую отдачу, т. е. характеризующегося минимальными
затратами времени на единицу получаемой через обмен полезности.
Замечательно, что в рыночной экономике действуют силы,
направляющие ее развитие в сторону общего равновесия. Имея их в виду, А.
Смит и говорил о «невидимой руке рынка», чудесным образом
подталкивающей экономику, основанную на эгоистическом интересе
каждого ее субъекта, к общественному благу. Рассмотрим механизм действия
«невидимой руки».
Пусть имеется произвольное разделение труда и соответствующее ему
распределение готовых товаров между индивидуальными производителями.
Обмен этими товарами, как было показано при анализе чистой торговли,
обязательно приведет к ситуации, когда предельные нормы замещения одних
товаров другими у всех хозяйственных субъектов сравняются с пропорциями
обмена. Однако, если мы случайно не попали в точку общего равновесия, то
окажется, что, по крайней мере, у некоторых производителей избранная
специализация не является оптимальной (иными словами, при сложившихся
пропорциях обмена они могут увеличить степень удовлетворения
потребностей, переключившись на производство другого товара). Начинается
процесс реалокации ресурсов, в свою очередь приводящий к изменению
равновесных пропорций обмена. И продолжаться он будет до тех пор, пока
не сформируется равновесие по Вальрасу.
Рыночная экономика, простейшую форму которой мы сейчас
рассматриваем, содержит мощные стимулы для производителей
совершенствовать свое искусство и повышать производительность труда:
ведь это позволяет им выйти на более высокий уровень удовлетворения
потребностей. В результате конкуренция становится движущей силой этой
хозяйственной системы. Она развертывается как между производителями,
специализирующимися на производстве одного товара (внутриотраслевая
конкуренция), так и между производителями разных отраслей
(межотраслевая конкуренция). Одновременно постоянная конкурентная
борьба подрывает устойчивость состояния общего равновесия. Ведь
возросший уровень выпуска у отдельных производителей меняет ситуацию
на рынке, вызывая новый тур изменений в размещении рабочей силы и
других факторов производства по видам деятельности.
Общее равновесие может нарушаться и в связи с изменениями во
вкусах потребителей. Вместе с тем, как свидетельствует опыт,
потребительские предпочтения относительно консервативны. Поэтому, когда
речь идет об объяснении экономической динамики на относительно
небольшом отрезке времени, нередко допускают, что они неизменны.
1.3
Денежная
экономика,
основанная
на
индивидуальном
производстве. В условиях натуральной торговли реализация потенциальной
способности каждого товара быть обмененным на любой другой товар
сопряжена с серьезными затратами времени и сил. Потребности i-того
производителя j-того товара в q единицах l-того товара при существующей
пропорции обмена одного товара на другой отнюдь не обязательно
соответствует потребность того или иного производителя l-того товара в
предлагаемом количестве j-того товара. Поэтому оказывается, что для
удовлетворения потребностей участников обмена последний по
необходимости становится многоступенчатым, что сопряжено со
значительными трансакционными издержками. Их резкое сокращение
обеспечивает институт денег, к рассмотрению основных функций которого
мы и приступаем.
Деньги и их функции. В ходе развития товарообменных операций из
общего мира хозяйственных благ постепенно выделяется такое, которое как
бы концентрирует в себе свойство всеобщей обмениваемости, или
ликвидности. Это означает, что обладатель данного товара имеет
возможность беспрепятственно обменять его на любой другой товар. Такая
возможность существует, разумеется, только потому, что все члены
рассматриваемого сообщества признают соответствующее свойство за
данным благом. Но это означает, что его натуральные количества (например,
граммы золота) становятся измерителем (мерой) меновой ценности всех
других товаров. Этот особый товар принято называть всеобщим
эквивалентом, или деньгами, а выраженные в его натуральных количествах
меновые ценности других хозяйственных благ— ценами.
Появление денег приводит к расщеплению процесса обмена на два акта
- продажи (Т-Д) и купли (Д-Т). Вырученная товаровладельцем сумма денег
от продажи товара представляет собой его доход. Акт продажи для одного
хозяйственного субъекта является в то же самое время актом купли для
другого. Это означает, что происходит своеобразное сцепление оборотов ТД-Т различных товаров, причем их связующим звеном выступают деньги.
Последние, переходя из рук в руки, постоянно остаются в сфере обращения,
опосредуя осуществление все новых и новых сделок. Тем самым деньги
выполняют важнейшую функцию средства обращения.
Появление денег ведет к структуризации рынка, поскольку оно создает
предпосылки для выделения самостоятельных товарных рынков, на которых
продаются и покупаются одноименные товары. Количество денег,
необходимое для того, чтобы процесс обмена товаров мог осуществляться
беспрепятственно,
прямо
зависит
от
суммы
совершаемых
за
соответствующий период времени торговых сделок и обратно - от скорости
оборота денег, т. е. от количества сделок, в которых за данный период
участвует каждая денежная единица. Эта зависимость выражается так
называемым «уравнением обмена»:
M x V ≡ Y x P ∗,
где:
М— количество платежных средств;
V- скорость обращения денег;
У — вектор продукции, поступающей в обмен;
Р - вектор цен.
∗
Знак ≡ говорит о том, что левая и правая части тождественно равны друг другу.
(1)
В ситуации, когда полученные от продажи деньги немедленно
используются для покупки товаров, скорость обращения денег является
функцией времени, которое в среднем уходит на проведение одной сделки.
Например, если среднее время совершения сделки составляет 3 часа, то при
непрерывном заключении сделок за сутки каждая денежная единица
совершит 8 оборотов ∗.
Появление денег создает предпосылки для дальнейшего развития
общественного разделения труда — выделения торговли в качестве
самостоятельного вида деятельности. Основа этого - возможность снижения
трансакционных издержек, связанная с эффектом специализации. При этом в
выигрыше оказываются и производители (им нет больше необходимости
«терять время» на непрофильную деятельность), и потребители (они
экономят на поиске нужного товара по наилучшей цене), и, конечно, сами
торговые посредники («купцы»). Последние, естественно, должны получать
доход не ниже того, который они имели бы в случае занятия любой другой
деятельностью. Источником этого дохода является разница между ценой
покупки товара у производителя и ценой продажи его потребителю.
Соответственно, единый товарный рынок расщепляется на оптовый рынок и
розничный рынок, а единая рыночная цена - на оптовую цену розничную
цену. Разница между этими ценами, представляющая собой доход купца,
регулируется конкуренцией: она будет слишком высокой в случае, когда
предложение посреднических услуг недостаточно, низкой — когда налицо их
избыток, и «нормальной» (т. е. отвечающей состоянию общего равновесия) при соответствии ее возможностям получения дохода в других видах
деятельности.
Важнейшую роль в рыночной экономике играет кредит. Для его
возникновения в форме потребительского кредита достаточной
предпосылкой является наличие у разных хозяйственных субъектов
неодинаковых сравнительных оценок текущего и будущего потребления.
Кредитные отношения реализуют потребность в «трансвременном» обмене,
точно так же, как неравенство предельных норм субституции одних благ
другими дает импульс для обычного обмена товаров. Сторона,
предоставляющая кредит, называется кредитором; сторона, получающая
кредит, - заемщиком. Кредит может осуществляться в натуральной форме,
однако появление денег резко снижает связанные с ним трансакционные
издержки; в силу этого обстоятельства деньги становятся универсальным
орудием заимствований.
Роль цены в кредитных сделках играет процентная ставка,
характеризующая в относительном выражении превышение суммы
обязательств заемщика через единичный период времени (как правило, год)
над величиной полученного им кредита. Например, если заемщик 50
∗
При стремлении времени заключения сделок к нулю скорость оборота денег стремится к
бесконечности, а потребность экономики в средствах обращения - к нулю. Этот результат легко получить,
если обе части уравнения (1) разделить на V: M=(Y x P) / V.
денежных единиц должен вернуть кредитору через год 55 денежных единиц,
то процентная ставка составляет (55 - 50) / 50 = 0,1, или 10%.
Для тех хозяйственных субъектов, для которых абсолютное значение
предельной нормы субституции «настоящего будущим» больше, чем
процентная ставка плюс единица, выгодно брать деньги в кредит. Причем
брать взаймы ему следует до тех пор, пока абсолютная величина его
предельной нормы замещения «настоящего будущим» минус единица не
сравняется с процентной ставкой. В противоположном случае, — когда
процентная ставка выше свойственной данному субъекту и взятой по модулю
предельной нормы субституции благ сегодняшних благами будущими за
вычетом единицы, - ему по этой же причине выгодно давать деньги взаймы,
т. е. выступать в качестве кредитора.
Процентная ставка выйдет на равновесный уровень тогда, когда под
влиянием развития кредитных отношений предельная ставка замещения
текущего потребления будущим у всех хозяйственных субъектов сравняется.
Выполнение деньгами функции инструмента заимствования оказывает
влияние на потребность в них экономики. Заключение кредитных сделок,
подобно совершению обычных товарообменных операций, требует
известного времени, в течение которого соответствующие средства
оказываются выведенными из обращения. В этом отношении кредит
замедляет скорость оборота денег и увеличивает потребность в их общем
количестве.
Под накоплением (сбережением) денег понимается воздержание со
стороны хозяйственного субъекта, получившего деньги за реализацию своей
продукции, от их немедленного расходования. Возможность накопления
денег (т. е. откладывание покупки) - результат того, что деньги представляют
собой абстрактное воплощение всеобщего богатства и обладают устойчивой
покупательной способностью.
Накопление денег сопряжено с очевидными издержками для того, кто
его осуществляет. Дело в том, что соответствующий субъект, откладывая
часть денег на будущие покупки, сокращает текущее потребление, не
получая компенсации в виде роста потребления в будущем. Поэтому
рыночный
уровень
процентной
ставки
становится
величиной,
характеризующей величину альтернативных издержек хранения денег. Кроме
того, при накоплении денег появляется риск, связанный с возможным их
обесцениванием в будущем. Возникает естественный вопрос: что же тогда
заставляет людей сберегать часть доходов?
Получение денег товаропроизводителями происходит дискретно, с
интервалами,
зависящими,
в
частности,
от
продолжительности
производственного процесса. В этих условиях они предпочитают
расходовать деньги равномерно вплоть до следующего их поступления,
поскольку не желают нести дополнительные потери в сфере хранения и
потребления (никто не будет покупать впрок хлеб и другие скоропортящиеся
продукты; покупка же услуг впрок попросту невозможна). В результате часть
денег автоматически изымается из обращения. Другая причина сбережения
части дохода - потребность в накоплении необходимой суммы для покупки
дорогостоящего товара. Отказ от сбережения здесь равносилен отказу от
приобретения соответствующего товара, что сопряжено с потерями
полезности.
Рассмотренный
мотив
хранения
денег
получил
название
трансакционного.
Его
естественным
образом
дополняемости
в
предосторожности, суть которого состоит в том, что именно из этих
соображений хозяйствующие субъекты хранят денег несколько больше, чем
требуется для планируемых ими покупок.
Изъятие денег из оборота, связанное со сбережением хозяйственными
субъектами части своих доходов, снижает скорость денежного оборота и
увеличивает потребность экономики в платежных средствах. Одновременно
возникают дополнительные возможности для развития кредита. Они связаны
с тем, что в каждый данный момент практически все хозяйственные
субъекты имеют определенный запас денежных средств при том, что у
многих он недостаточен для приобретения дорогостоящих товаров.
Потенциальные кредиторы готовы предоставлять различные по объему
кредиты на разные сроки, а потенциальные заемщики - привлекать
различные по величине кредиты на разные сроки. Это значит, что возникают
дополнительные трансакционные издержки, связанные с нахождением друг
друга кредиторами и дебиторами, обладающими, соответственно,
возможностями и потребностями предоставления и привлечения кредитов на
одинаковое время.
Реакцией на эти издержки становится институциональное
совершенствование рыночной экономики, заключающееся в появлении
финансовых посредников, первой формой которых исторически стали
ростовщики. Финансовые посредники мобилизуют относительно избыточные
(т. е. избыточные при данном уровне рыночной процентной ставки) средства
у одних хозяйственных субъектов и предоставляют их тем, кто испытывает
временный дефицит денежных ресурсов.
Подобно тому как появление торговой деятельности приводит к
расщеплению единой рыночной цены на цену оптовую и розничную,
возникновение финансового посредничества связано с раздвоением единой
процентной ставки на ставку, выплачиваемую по привлекаемым
ростовщиком средствам, и ставку, получаемую им за предоставленные
займы. Возникающий на разнице этих двух ставок доход финансового
посредника в состоянии общего экономического равновесия должен
соответствовать доходу, который он мог бы получать при перемене сферы
деятельности ∗.
∗
Мы исходим из того, что все хозяйствующие субъекты способны заниматься любыми видами
деятельности. Добавим, что если в силу тех или иных причин посредническая деятельность (будь она
торговой или финансовой) рассматривается в обществе как не вполне достойный вид занятий, то
конкуренция приведет к тому, что в состоянии общего равновесия доход от этих видов деятельности будет
выше, чем от других, считающихся «престижными». Таким образом, рынок компенсирует работникам
соответствующих сфер неудобства, связанные с неблагоприятными для них предрассудками.
Под функцией денег как средства платежа понимается их способность
служить инструментом окончательных расчетов. Наиболее простой случай,
когда возникает потребность в таких расчетах, связан с предоставлением
продавцом покупателю товара на условиях отсроченного платежа. Как
правило, при совершении таких сделок покупатель передает продавцу
специальный документ - вексель, представляющий собой обязательство
вернуть его предъявителю в установленный срок согласованную сумму денег
(цену товара плюс начисленные за период отсрочки платежа проценты). До
истечения срока погашения векселя последний может использоваться его
обладателем как средство расчетов со своими продавцами с передачей
последним права на получение части процентного дохода. И чем больше
сделок с применением векселя происходит, тем в большей степени он
замещает реальные деньги в функции средства обращения.
Поскольку вексельное обращение вырастает на базе кредита
(товарного), постольку эту ценную бумагу принято рассматривать как
разновидность кредитных денег. Выполнение же реальными деньгами
(золотом) функции средства платежа произойдет тогда, когда вексель будет
погашен.
Однако это всего лишь частный, хотя и весьма распространенный на
практике пример выполнения деньгами функции средства платежа. В общем
же плане следует увязать выполнение деньгами рассматриваемой функции
осуществлением расчетно-платежных операций, основанных на широком
использовании неполноценных (билонных) денег.
Системы, основанные на использовании драгоценных металлов в
качестве денег, являются весьма дорогими для общества. Помимо отвлечения
ресурсов на производство денежного материала, значительные издержки
возникают и в сфере обращения: ведь хозяйственным субъектам приходится
тратить силы на хранение золота, его физическое перемещение, проверку
подлинности и измерение (взвешивание) при совершении сделок; кроме того,
в процессе обращения золото подвергается износу.
Как мы уже видели, наличие крупных затрат является стимулом для
институциональных усовершенствований хозяйственной системы. В данном
случае снижение трансакционных издержек идет по линии замены в сфере
обращения реальных денег (золота) их неполноценными (билонными), а
потому и дешевыми представителями, развития безналичных форм расчетов,
а также объединения расчетных и кредитных функций в рамках банковской
деятельности. В конечном счете денежная система полностью отрывается от
товарной основы (золота) и роль окончательного средства платежа переходит
к эмитируемым государством бумажным деньгам.
Ограниченность ресурсов и рента. Наличие ограниченных ресурсов
вносит важное изменение в условия общего равновесия. Теперь, наряду с
требованиями соответствия пропорций цен вкусам потребителей и
специализации производителей на тех видах деятельности, которые приносят
им наибольший доход, появляется еще одно: суммарная потребность в
ресурсах для реализации производственных программ ни по одному из их
видов не должна выходить за рамки имеющихся ограничений.
Но совместимо ли это новое требование с условием выбора каждым из
хозяйственных субъектов той сферы производства, которая приносит ему
наибольший доход? Ведь ограниченность ресурса приводит к «заниженному
выпуску» благ, в производстве которых он применяется, а следовательно, - к
«завышенности» цены последних. Данное обстоятельство, казалось бы,
неизбежно ведет к тому, что далеко не все смогут реализовать желание
производить соответствующие блага.
Налицо противоречие, которое в условиях рыночной экономики
разрешается посредством института платного доступа к редким ресурсам.
Плату за аренду природного ресурса на определенный период времени
принято называть природной рентой. С ее появлением любой участник
общественного разделения труда получает возможность выбирать без
ограничений сферу деятельности, поскольку для доступа к дефицитным
ресурсам достаточно заплатить ренту.
Для того чтобы возник платный доступ к редким ресурсам,
распоряжение последними должно быть монополизировано. Отсюда органичность для рыночной экономики института собственности на землю.
Сама рента становится экономической формой реализации собственности на
землю, а ее величина - характеристикой степени редкости ресурса.
Рассмотренный вид ренты будем, вслед за Марксом, называть
абсолютной рентой. Наряду с ней существует дифференциальная рента.
Однородный товар на рынке должен иметь одну цену - независимо от того, с
использованием каких природных ресурсов он был произведен. Между тем
нередко приходится сталкиваться с дифференциацией качества природных
ресурсов (например, участков
сельскохозяйственной земли или
месторождений полезных ископаемых) при ограниченности их наилучших
образцов. В таких ситуациях один и тот же товар производится с
использованием различных по качеству (производительности) природных
ресурсов. Конкуренция определяет, какие природные ресурсы должны
вовлекаться в хозяйственный оборот, а какие - нет. Использование даже
худших по качеству из применяемых природных ресурсов должно быть
выгодно производителю. В результате у собственника лучших по качеству
природных ресурсов появляется дополнительный, сверх абсолютной ренты,
доход при пользовании этими ресурсами. Он и является дифференциальной
рентой.
Платный доступ производителей к редким природным ресурсам ведет к
появлению у них наряду с затратами собственного труда денежных
издержек, связанных с производством продукции. Соответственно возникает
разница между валовым доходом и чистым доходом, а цена продукции
распадается на денежные издержки и чистый доход (p=c+ny, где c — от
английского costs — денежные издержки, ny - от английского net income чистый доход). При этом чистый доход выступает как мера отдачи трудовых
затрат производителя, а следовательно, как величина, которую каждый
производитель стремится максимизировать. Это связано с тем, что именно
чистый доход позволяет товаропроизводителю приобретать блага,
обеспечивающие удовлетворение его потребностей.
Формирование
и
развитие
арендных
отношений
является
предпосылкой торговли природными ресурсами как товарами. Земля
привлекает взоры покупателей тем, что собственность на нее дает
возможность извлекать бесконечный во времени поток рентных доходов.
Отсюда следует хорошо известный в теории вывод, в соответствии с
которым цена природных ресурсов производна от ренты, а не наоборот. При
этом в состоянии равновесия цена природных ресурсов соответствует
величине, полученной посредством капитализации потока рентных доходов:
p l = Rent / r, где r - рыночная процентная ставка. Ясен и экономический
смысл этой формулы: цена земли соответствует той сумме денег, в
результате предоставления которой в кредит можно получить доход, равный
платежу за передачу земли в аренду.
Особенности
рынка
средств
производства.
Преимущества,
предоставляемые общественным разделением труда, ведут к его
прогрессирующему углублению. Рано или поздно его самостоятельными
элементами становятся являющиеся продуктом человеческой деятельности
средства производства, в состав которых входят как предметы, так и средства
труда (физический капитал).
Вовлечение предметов труда в рыночный оборот расширяет круг
денежных издержек. Последние наряду с рентными платежами начинают
включать затраты на приобретение потребленных в процессе производства
сырья и полуфабрикатов.
Спрос на предметы труда носит производный характер от спроса на
выпускаемые с их участием потребительские товары; он также прямо зависит
от применяемых технологий производства. Например, если для производства
одного стола по технологии необходимо х кубических метров древесины, то
при наличии спроса на 1000 столов их производители приобретут на рынке
1000 x x кубических метров древесины. Механизм рыночной конкуренции
приводит к тому, что на предметы труда в конечном счете устанавливаются
такие цены, которые позволяют привлечь в эту сферу деятельности
количество трудовых и материальных ресурсов, необходимое для
достижения экономикой состояния общего равновесия.
Спрос на средства труда также носит производный характер от спроса
на выпускаемые с их участием потребительские товары и от существующих
технологий выпуска продукции. Однако ситуация с ними существенно
сложнее, чем с предметами труда. В конечном счете это связано с различным
характером участия в производственном процессе этих двух видов
материальных факторов производства.
Используемые в процессе производства сырье и материалы целиком
потребляются; соответственно затраты на их приобретение прямо входят в
текущие денежные издержки. Средства труда служат в течение длительного
времени. Их отдача, следовательно, растягивается на большее или меньшее
количество производственных циклов, в силу чего единовременные затраты
на покупку средств труда приобретают, аналогично рассмотренным выше
трудовым инвестициям Робинзона, характер долгосрочных вложений (но
теперь уже денежных).
Инвестиции в средства труда имеют смысл только тогда, когда за весь
период их функционирования суммарный дисконтированный при помощи
процентной ставки прирост чистого дохода оказывается по крайней мере не
меньше, чем величина первоначальных вложений. Данное требование
удовлетворяется в том случае, если цена готового товара обеспечивает
наряду с покрытием текущих денежных издержек достаточную отдачу на
затраты живого труда и на инвестиции в средства труда.
Отдача на средства труда, в свою очередь, распадается на две части.
Первая, призванная компенсировать текущую потерю ценности средств
производства (износ), получила название амортизации. Вторая представляет
собой доход на капитал, величина которого равняется произведению
первоначальных инвестиций на процентную ставку.
Механизм рыночной конкуренции приводит к тому, что на средства
труда в конечном счете устанавливаются такие цены, которые позволяют
привлечь в эту сферу деятельности количество трудовых и материальных
ресурсов, необходимое для достижения экономикой состояния общего
равновесия. В этом отношении дело обстоит точно таким же образом, как и с
любыми потребительскими товарами и предметами труда.
Собственность на физический капитал не является обязательным
условием ведения производственной деятельности. Как и в случае с
природными ресурсами, альтернативная возможность связана с арендой
соответствующего средства труда, получившей название лизинга. При
лизинге производитель готовой продукции приобретает на определенное
время поток услуг, связанный с функционированием средства труда, а не сам
этот фактор производства. Конечно, необходимость инвестирования средств
в создание физического капитала не исчезает; просто роль инвестора
переходит от производителя готовой продукции к собственникуарендодателю. У производителя при этом появляется дополнительный
элемент денежных издержек — арендная плата за пользование
оборудованием.
В связи с этим возникает вопрос: как рынок регулирует уровень
арендной платы? Ответ прост — в условиях долгосрочного равновесия
арендодатель должен получать такой платеж за календарный период,
который обеспечивает нормальную отдачу на произведенные им инвестиции.
А это значит, что равновесный уровень арендной платы за рассматриваемый
календарный период i (LP i – от leasing payment)) равняется величине
амортизационных отчислений (D i ) и процентному доходу на величину
авансированного капитала К х r.
LP i = D i + К х r
(2)
Календарные уровни оплаты предоставляемых средством труда услуг
(лизинговые платежи) и рыночная цена самого этого средства труда связаны
между собой следующим образом: в состоянии долгосрочного равновесия
цена средства труда должна совпадать с суммарным дисконтированным
притоком наличности от сдачи его в аренду. Обеспечивая равно выгодность
аренды и приобретения средств труда, это условие гарантирует требуемую
устойчивость долгосрочному равновесию.
Очевидное отличие между физическим капиталом и природными
ресурсами состоит в том, что первый представляет собой продукт
человеческой деятельности, а вторые - нет. Созданные трудом человека
орудия служат ограниченный срок, природные ресурсы (с известными
оговорками) — вечно. Соответственно, с чисто количественной точки зрения,
связь между величиной платежа за поток услуг, предоставляемых этими
двумя видами факторов производства, и их ценой неодинакова. В случае с
физическим капиталом речь идет о суммарном дисконтированном потоке
наличности за ограниченный период времени, в случае с природными
ресурсами - об аннуитете (бесконечном потоке одинаковых величин)
рентных платежей. Но главное — в другом. Будучи платой за доступ к
ограниченным ресурсам, рента первична по отношению к цене земли;
последняя не имеет никакой иной основы, кроме ренты. В случае же с
произведенными человеком орудиями труда дело обстоит прямо
противоположным образом: первичной является их цена, а плата за
пользование их услугами — вторична.
И, наконец, последнее. В условиях, когда существует кредит, не
обязательно сокращать текущее потребление для приобретения в
собственность средств производства. Понятно, что привлечение заемных
средств для этих целей (производственный кредит) выгодно тогда, когда
дополнительный доход в будущем позволяет покрыть обязательства по
кредиту. Возможность использования кредита для производственных нужд
означает, что возникает дополнительный компонент спроса на кредиты, что,
естественно, вносит коррективы в формирование равновесия на этом рынке.
Но одновременно появляется и дополнительный источник кредитных
ресурсов - текущие амортизационные отчисления. Все это, разумеется,
влияет как на уровень равновесной процентной ставки, так и на общее
состояние равновесия в экономике.
Основной и оборотный капитал; процесс воспроизводства
индивидуального хозяйства. Поскольку деньги, авансированные на
приобретение средств труда, в конечном счете возвращаются к инвестору,
постольку есть все основания говорить о том, что они совершают оборот.
Характеристиками оборота инвестированной суммы являются период (время)
оборота и скорость оборота (количество оборотов за календарный период).
Так как в конечном пункте денег оказывается больше, чем было вложено в
начальном, процесс оборота капитала удобно обозначать следующей
марксовой формулой:
D -Т (средства труда) -D'.
(3)
До сих пор мы исходили из предположения, что между временем
приобретения предметов труда и временем продажи произведенной из них
продукции нет различия. На практике между этими двумя точками лежит
более или менее длительный период, характеризующий время оборота
соответствующих денежных сумм.
Во-первых, известного времени требует сам процесс производства
(время производства). Во-вторых, обеспечение его непрерывности
предполагает наличие у производителя постоянного запаса предметов труда.
Это означает, что последние, прежде чем попасть в производство, должны
пролежать определенное время на складе сырья и материалов (время
нахождения предметов труда на складе). Наконец, в-третьих, определенного
времени требует и продажа готовой продукции (время реализации). В
результате затраченная на приобретение предметов труда сумма приобретает
характер инвестиций, последовательно трансформирующихся из инвестиций
в запасы в инвестиции в незавершенное производство и, наконец, в
инвестиции в готовую (нереализованную) продукцию. Время, в течение
которого первоначальные затраты на приобретение предметов труда
проходят все эти стадии, и будет составлять время их оборота.
Для разграничения двух видов инвестиций (в средства труда и
предметы труда) экономическая теория издавна использует понятия
основного и оборотного капиталов. Их суммарная величина и представляет
собой весь авансированный капитал. Чем выше скорость оборота оборотного
капитала, тем меньше при тех же удельных текущих затратах уровень цены,
обеспечивающий нормальную отдачу на авансированный капитал. Налицо
очевидный стимул для производителей добиваться максимально возможного
сокращения времени, проходящего от закупки сырья и полуфабрикатов до
поступления средств от продажи готовой продукции.
В нормальных условиях один закупочно-производственно-сбытовой
цикл сменяет другой, благодаря чему деятельность любого хозяйственного
субъекта приобретает непрерывный характер. Постоянно возобновляемый
процесс производства приобретает характер воспроизводства. Его отдельные
фазы — закупка сырья, производство, сбыт — теперь уже не только следуют
друг за другом, но и сосуществуют в одно и то же время. Инвестиции в
оборотный капитал оказываются одновременно представленными и в запасах
сырья, и в готовой продукции, и в незавершенном производстве.
Имеет смысл, вслед за Марксом, различать следующие типы
воспроизводства: простое, расширенное и суженное. В условиях простого
воспроизводства процесс производства постоянно возобновляется в одном и
том же масштабе. Это связано с тем, что на увеличение потребления
используется весь дополнительный доход (А.О =В' -В). Для суженного
воспроизводства характерно «проедание» не только дополнительного дохода,
но и части валового дохода, которая должна была бы обеспечить
своевременную закупку средств и предметов труда. Соответственно, рано
или поздно произойдет сокращение производства. Расширенное
воспроизводство связано с увеличением масштабов выпуска за счет
обращения части дополнительного дохода на приобретение дополнительных
факторов производства. В рамках рассматриваемой нами модели, для
которой свойственно индивидуальное производство, а следовательно, и
невозможность привлечения дополнительной рабочей силы, такой тип
воспроизводства возможен лишь при переходе к более капиталоемкой
технологии.
Отраслевые рынки. Как уже отмечалось, одним из результатов
перехода от натурального обмена к денежному становится появление
относительно самостоятельных товарных рынков, в рамках которых
происходит продажа и покупка одноименных товаров и услуг. Данное
обстоятельство является предпосылкой для применения в экономической
теории подхода к исследованию с позиций частного анализа. Его
особенность - в изолированном от всех остальных отраслей определении
влияния изменений отдельных экономических параметров (системы
преференций
индивидов,
удельной
трудоемкости
производства
соответствующего товара и цен на него, уровня дохода потребителей) на
спрос, предложение и условия равновесия на данном товарном рынке.
Количество блага, которое желает приобрести индивидуальный
потребитель, зависит от ряда факторов: его вкусов и дохода, цены данного
товара, цены других товаров. Для того чтобы определить влияние любого из
этих факторов на величину спроса, нужно зафиксировать значения всех
остальных параметров, т. е. анализировать влияние данного фактора, как
принято говорить, при прочих равных условиях. Традиционно функцию
индивидуального спроса принято представлять в форме зависимости
количества приобретаемого потребителем блага от его цены.
Рис. 1.3 Модель потребительского выбора
Модель, при помощи которой выводится функция индивидуального
спроса (модель потребительского выбора), аналогична той, которую мы
использовали для определения оптимального распределения рабочего
времени Робинзоном (рис. 1.3)- Различие состоит лишь в том, что вместо
границы производственных возможностей в данном случае применяется так
называемое бюджетное ограничение, характеризующее максимально
доступные при имеющемся доходе наборы потребительских благ. Поскольку
OA - количество товара х, а OВ — количество товара у, которое можно
приобрести на весь доход рассматриваемого потребителя, постольку
соотношение
выражаемых
этими
отрезками
величин
обратно
пропорционально ценам представляемых ими товаров (т. е. ОА/ОВ =р у /р х ).
Набор товаров, соответствующий точке Е (см. рис. 1.3), является
оптимальным для рассматриваемого потребителя, т. к. этот набор находится
на наивысшей из доступных для него кривых безразличия. Определив точку
Е, мы фактически получили первую точку кривой спроса для каждого из
двух представленных на рисунке товаров. Чтобы получить вторую и все
последующие точки, необходимо последовательно изменять цену и находить
новое оптимальное количество соответствующего товара.
Предположим, мы заинтересованы в построении кривой спроса на
благо х. Произвольным образом изменим его цену; это повлечет за собой
сдвиг точки А влево (в случае повышения цены) или вправо (в случае ее
снижения). Соответственно, бюджетное ограничение будет представлено
теперь прямой BA′, а новый оптимальный набор товаров — точкой Е′.
Одновременно мы получили и новую точку на кривой спроса на товар х; в
нормальном случае величина спроса при более высокой цене будет ниже.
Рис. 1.4
Кривая индивидуального спроса
Продолжая действовать таким образом и далее, мы в конечном счете
получим однозначное соответствие между различными уровнями цен и
величиной потребления данного товара рассматриваемым потребителем, т. е.
получим функцию его индивидуального спроса. Ее стандартное графическое
изображение представлено на рисунке 1.4.
Кривая спроса DD представляет количества товара, которое
потребитель будет приобретать при различных уровнях цен при условии, что
все остальные факторы, влияющие на спрос, остаются постоянными.
Функция спроса является убывающей, поскольку изменения цен и количеств
товара, на которые предъявляется спрос, идут в противоположном
направлении. Если происходит изменение одного из «прочих» факторов, то
кривая спроса сдвигается либо вправо вверх, либо влево вниз; иными
словами, прежнему уровню цен будут соответствовать либо большие, либо
меньшие величины спроса. Так, при росте дохода у потребителя кривая
спроса на подавляющее большинство товаров будет сдвигаться вправо вверх.
Совокупное количество данного товара, которое при различных ценах
готовы приобрести все потребители, принято называть функцией рыночного
('или общественного) спроса. Она является результатом так называемого
горизонтального суммирования всех индивидуальных функций спроса.
Иными словами, для получения величины рыночного спроса на каждом
уровне цен, необходимо складывать все соответствующие значения
индивидуального спроса. В стандартном случае кривая рыночного спроса
является убывающей.
В рамках рассматриваемой модели источником предложения товаров
являются индивидуальные производители; они же предъявляют спрос на
средства производства. Мы также основываемся пока на допущении, в
соответствии с которым для производства каждого товара имеется лишь одна
технология. Оно связано исключительно с тем, что рассматриваемая
хозяйственная модель все еще остается весьма примитивной с точки зрения
технического оснащения труда.
ToeapX
Рис. 1.5
Равновесие на отраслевом рынке
Рассмотрим влияние роста цены готового изделия на его предложение.
Предположим вначале, что рост цены не влияет на продолжительность
рабочего времени производителей. Тогда предложение товаров со стороны
тех из них, кто работал в отрасли до повышения цены, останется прежним.
Однако возросшая цена, несомненно, привлечет в отрасль других
производителей, для которых этот вид деятельности станет более выгодным,
чем тот, на котором они специализировались прежде. Соответственно,
общественная (рыночная) функция предложения будет возрастающей. Тем
более она будет обладать этим качеством в том случае, если под влиянием
возросшей цены возрастающими окажутся и индивидуальные функции
предложения в силу увеличения производителями продолжительности
рабочего времени.
Изменение цен на средства производства при заданной цене на
готовую продукцию прямо сказывается на величине чистого дохода у
производителя готовых товаров. Снижение дохода в результате роста этих
цен будет вести как к уменьшению продолжительности рабочего времени у
производителей, так и к выходу части из них из отрасли. Естественно, спрос
на средства производства в этом случае будет падать. Прямо
противоположное будет наблюдаться при снижении цен на материальные
факторы производства: увеличение рабочего времени на индивидуальном
уровне, вход в отрасль новых производителей, повышение спроса на средства
производства. Таким образом, функция спроса на средства производства убывающая.
Равновесие на отраслевом рынке. Равновесие на отраслевом рынке
достигается при таком уровне цен, при котором спрос оказывается равен
предложению. Предположим, величина выпуска представлена отрезком ОА
на оси х (рис. 1.5). Проведя вверх из точки А перпендикуляр вплоть до
пересечения с кривой спроса, а оттуда — влево до пересечения с осью у, мы
выясним, что потребители готовы покупать продукцию по цене p 1 . Это
значительно выше, чем цена р 0 по которой были бы готовы продавать товар
его производители. Налицо превышение спроса над предложением, которое
подталкивает, с одной стороны, производителей к увеличению выпуска, а с
другой — к входу в отрасль новых производителей. Выпуск будет
возрастать, а цена падать до тех пор, пока последняя не выйдет на уровень р е .
В этот момент спрос и предложение совпадут, и рынок окажется в
равновесии. Поэтому цена р е называется равновесной ценой.
Приток ресурсов в данную отрасль или их отток из нее меняет
положение с обеспеченностью факторами производства на других рынках.
Возникает эффект, подобный «эффекту сообщающихся сосудов», в роли
которых выступает вся совокупность отраслевых рынков. «Возмущения
системы» затухают с наступлением состояния общего равновесия.
Глава 2
Рыночная система с использованием наемного труда
На основе технического прогресса на определенном этапе развития
возникает потребность перехода от индивидуального труда к коллективному.
Новая машинная технология предполагает участие многих людей в
производственном процессе. Особенность общественно-комбинированного
труда состоит в том, что каждый из его участников выполняет лишь частную
функцию в процессе создания конечного продукта (товара), а
согласованность их действий обеспечивается за счет централизованного
управления производственной деятельностью. Таким образом, общественное
разделение труда, обслуживаемое рынком, должно дополниться внутри
единого технологического процесса единичным разделением тру да,
функционирующим на основе планового управления действиями
совокупного
работника.
Общественной
формой,
обеспечивающей
формирование коллективного производства в условиях рыночной экономики,
становится институт найма рабочей силы.
Рынок услуг рабочей силы. Найм рабочей силы означает переуступку
собственником в пользу покупателя прав на ее использование в течение
определенного договором времени на согласованных условиях. Поэтому
найм рабочей силы является формой ее аренды. И собственник
передаваемого в лизинг оборудования, и собственник рабочей силы не
претендуют на производимый с участием этих факторов производства
продукт. Их вознаграждение заключается, соответственно, в арендной плате
и заработной плате. Аренда (найм) - единственная форма вовлечения рабочей
силы в рыночный оборот; ведь продажа рабочей силы как товара в силу ее
неотделимости от человеческой личности возможна только в условиях
рабовладения. Поскольку рабочая сила берется в аренду ради ее полезного
эффекта трудовой деятельности, постольку сферу соответствующих
отношений принято называть рынкам труда.
Рис. 2.1
Кривая предложения услуг рабочей силы
С появлением рынка услуг рабочей силы завершается процесс
формирования сферы распределения. Теперь выручка от реализации
продукции за вычетом денежных затрат на потребленные предметы труда
распределяется в виде доходов между владельцами соответствующих
факторов производства: заработная плата — владельцам рабочей силы, рента
- собственникам земли, процент на капитал и его амортизация собственникам капитала.
Предложение услуг рабочей силы исходит от потенциальных наемных
работников. Принятие соответствующего решения каждым из них зависит от
того, в какой степени оно является оптимальным с точки зрения
возможностей максимизации степени удовлетворения его потребностей.
Важнейшим фактором при этом выступает величина заработной платы.
Прежде всего, она должна быть не ниже любого другого доступного для
данного человека дохода. Далее, чем она выше, тем, до определенного
предела ∗, большее количество трудовых услуг готов предоставить отдельный
работник. Таким образом, более высокая заработная плата увеличивает как
число людей, желающих «продавать свой труд», так и количество труда,
предлагаемого
отдельными
работниками
(«предложение
труда»).
Соответственно, функция предложения услуг рабочей силы является
возрастающей (рис.2.1).
Кривая спроса на услуги рабочей силы так же, как и кривая спроса на
другие факторы производства, является производной от спроса на готовую
продукцию. Однако с учетом технической сложности производства,
свойственной классической капиталистической фирме, мы вынуждены
отказаться от предположения о наличии единственной технологии
производства каждого товара. Кроме того, трансформацию претерпевает и
цель, которой подчиняет свою деятельность товаропроизводитель — в
данном случае фирма. Все это вносит важные коррективы в характеристику
функций спроса на факторы производства.
2.1
Капиталистическая фирма. У индивидуального товаропроизводителя
труд являлся источником части чистого дохода. Остается источником дохода
он и для наемного работника. Однако для капиталистической фирмы он уже
выступает в качестве источника денежных затрат: ведь для приобретения
прав на использование чужой рабочей силы необходимо выплачивать
заработную плату. Чистый доход капиталистической фирмы приобретает
форму прибыли, представляющей собой разницу между валовым доходом от
реализации продукции, с одной стороны, и денежными издержками (включая
заработную плату) и амортизацией - с другой. Максимизация прибыли на
вложенный капитал представляет собой основную цель капиталистической
фирмы.
Изменение содержания чистого дохода ведет и к модификации
∗
А именно до того момента, когда предельная полезность дохода не сравняется с предельной
полезностью свободного времени.
формулы равновесной цены. Последняя
производства и имеет следующий вид:
получила
название
P = C/q + D/q + (K/q) x r,
цены
(4)
где C — текущие денежные издержки на производство всей продукции
за рассматриваемый период времени, включающие рентные платежи, затраты
на потребленные предметы труда и заработную плату;
D - амортизация,
К — авансированный капитал,
r - равновесная процентная ставка,
q - количество произведенной продукции за соответствующий период
времени.
Максимизация прибыли. В хозяйстве, основанном на индивидуальном
труде, важнейшим лимитирующим фактором выпуска являлись возможности
самого производителя. В экономике, базирующейся на наемном труде, это
ограничение снимается: любое количество факторов производства, включая
рабочую силу, здесь может быть приобретено на рынке. Означает ли это, что
масштабы производства определяются фирмой исключительно исходя из
доступного ей капитала?
В условиях сложного, основанного на коллективном труде
производства появляется возможность выпускать любой товар при помощи
многочисленных технологий, для которых характерны различные сочетания
факторов производства (прежде всего рабочей силы и капитала). Вся
совокупность эффективных с производственной точки зрения технологий
описывается производственной функцией:
Y = f (x1, …, xn),
(5)
где Y — величина выпуска продукции в натуральном измерении,
x 1 , …, x n - используемые количества факторов производства.
MC
AC
BbmycK npOAYKLIMK
Рис. 2.2
Общие, средние и предельные издержки в долгосрочном плане
Будем первоначально рассматривать такой вариант, при котором
фирма получает в свое распоряжение землю и средства труда на основе
аренды. Тогда ее денежные затраты будут складываться из рентных и
арендных платежей, стоимости потребленных предметов труда и величины
выплаченной заработной платы. Стоящая перед фирмой задача - выбрать
ради максимизации прибыли при сложившихся на рынке факторных ценах
(ренте, арендной плате, ценах на предметы труда и заработной плате) и при
данном уровне выпуска такую технологию, которая обеспечивает
наименьшие общие, а следовательно, и средние издержки производства.
С ростом выпуска минимальные общие издержки растут неравномерно
(рис. 2.2). На первом этапе они увеличиваются медленнее производства,
поскольку здесь преобладает так называемы и эффект масштаба. На втором
этапе ситуация меняется на прямо противоположную, поскольку
доминировать начинает эффект роста расходов на управление производством
по мере его усложнения. Такой динамике общих затрат соответствует Uобразная форма кривой средних издержек (снижение на первом этапе, рост
на втором).
Назовем предельными издержками прирост общих издержек при
увеличении выпуска на 1 единицу. Кривая предельных издержек также имеет
U-образную форму; она находится ниже кривой средних издержек на первом
этапе и выше - на втором. Соответственно, она пересекает кривую средних
издержек в точке ее наименьшего значения.
BbmycK
Рис. 2.3
Максимизация прибыли фирмой в долгосрочном плане
Будем понимать под предельным доходом прирост общего дохода при
увеличении выпуска на 1 единицу. Если предположить, что масштабы
выпуска фирмы в рамках отрасли представляют незначительную величину,
то его изменения не будут влиять на цену, по которой продукция будет
продаваться на рынке. Это означает (рис. 2.3), что кривая спроса — DD (от
английского demand) - на продукцию фирмы будет совпадать с кривой ее
предельного дохода — МR (от английского marginal revenue): поскольку
каждая следующая единичка продукции продается по одной и той же цене,
постольку предельный доход совпадает с ценой. Оптимальный сточки зрения
максимизации прибыли выпуск имеет место тогда, когда предельные
издержки равняются предельному доходу. В самом деле, при меньшем
выпуске предельные издержки меньше предельного дохода, а это значит, что
увеличение производства сопровождалось бы ростом прибыли. И наоборот,
при большем выпуске прибыль начинает сокращаться, т. к. дополнительные
затраты превышают дополнительный доход.
Максимизирующему прибыль выпуску A соответствуют издержки в
размере АС, включающие процент на заемный капитал и его амортизацию.
Соответственно, ВС представляет собой прибыль предпринимателя,
ведущего производство без использования собственных средств. Следует
обратить внимание на то, что задача максимизации прибыли заставляет
фирму превысить выпуск ОА 1 , обеспечивающий наименьшие средние
издержки.
При снижении цены вплоть до уровня р 1 , [кривая DD(МR) опускается
вниз] выпуск фирмы будет уменьшаться (до величины ОА 1 ). В случае
дальнейшего падения цены фирма становится убыточной и должна
прекратить выпуск. При цене, равной р,, фирма будет вести производство в
размере ОА 1. При этом у нее будут минимальные средние издержки и
нулевая прибыль (не считая процента на капитал, который вместе с
амортизацией достанется собственнику средств труда).
При различных уровнях цены, от р 1 , и выше, кривая предельных
издержек определяет максимизирующий прибыль выпуск фирмы. Таким
образом, эта кривая, начиная с точки В 1 , представляет собой кривую
предложения фирмы. Она является возрастающей, что неудивительно: ведь
чем больше цена на выпускаемую фирмой продукцию, тем больше прибыль.
До сих пор мы исходили из того, что ничто не мешает фирме
адаптировать уровень выпуска к требованиям рынка. В долгосрочном плане
та кое допущение справедливо. Однако в краткосрочной перспективе дело
обстоит иначе из-за наличия у фирмы фиксированных факторов
производства, под которыми имеются в виду элементы физического капитала
и земли. В самом деле, в случае резкого роста спроса на выпускаемый
фирмой товар невозможно мгновенно построить новые цеха, необходимые
для выпуска дополнительной продукции с минимальными издержками.
Точно так же, при падении спроса невозможно сразу же отказаться от части
арендуемой земли, поскольку договор об аренде заключен на фиксированный
срок.
Наличие фиксированных факторов производства приводит к
появлению у фирмы в краткосрочном плане фиксированных издержек, не
зависящих от уровня выпуска (рис. 2.4). Соответственно, их величина,
приходящаяся на единицу выпускаемой продукции (SAFC – sbort-run average
fixed costs), тем меньше, чем больше выпуск. Наряду с фиксированными
имеются и переменные издержки (SAVC – sbort-run average variable costs),
величина которых изменяется вместе с изменением выпуска. К таким
издержкам относятся затраты на сырье и на заработную плату (если
отсутствуют жесткие договоры о сроке найма).
Важным следствием наличия у фирмы фиксированных издержек в
краткосрочном плане является целесообразность продолжения ею
производства в условиях, когда цена меньше общих издержек, но больше
издержек переменных. В данном случае, обеспечивая покрытие части
фиксированных издержек, фирма минимизирует свои убытки.
В краткосрочной перспективе кривая средних издержек (SAC – sbortrun average costs), формирующаяся в результате суммирования кривых
удельных фиксированных и переменных затрат, имеет U-образную форму.
Однако причина здесь — в законе убывающей предельной
производительности факторов производства. В соответствии с этим законом
каждая следующая единица прироста одного из факторов производства при
фиксированном количестве остальных дает меньшее увеличение выпуска
продукции, чем предыдущая. Это объясняется тем, что при таком алгоритме
увеличения производственного потенциала нарушается оптимальность его
структуры, т. е. применяются все менее и менее эффективные технологии.
Соответственно, с определенного момента рост издержек (правое крыло Uобразной кривой!) становится неизбежным.
Рис. 2.4
Издержки фирмы в краткосрочном плане
Для примера рассмотрим следующий случай. Пусть фирма
осуществляет выпуск в соответствии с требованиями долгосрочного
равновесия, изложенными выше. В этот момент спрос на продукцию отрасли
резко возрастает, что приводит к значительному повышению цен. Возникает
очевидный стимул к увеличению производства. Однако для строительства
нового цеха, позволяющего фирме с оптимальными издержками
удовлетворить спрос, нужно время. Поэтому в краткосрочном плане она
прибегает к дополнительному набору рабочих с тем, чтобы на тех же
мощностях увеличить выпуск. Ей удается это сделать, однако лишь ценой
неуклонного снижения эффективности (роста средних затрат). Возникает
вопрос: каков оптимальный сточки зрения максимизации прибыли набор
дополнительных рабочих?
Ответ прост: в условиях, когда в силу закона убывающей предельной
производительности труда прирост дохода от каждого следующего
работника падает, необходимо остановиться в тот момент, когда этот
прирост, именуемый предельным ценностным продуктом труда, будет в
точности равен величине заработной платы. В противном случае,
дополнительные затраты начнут превышать дополнительные доходы (рис.
2.5).
Таким образом, в оптимальном положении предельный ценностной
продукт труда MVPL (произведение предельного продукта труда на цену
производимой фирмой продукции) должен быть в точности равен заработной
плате. А это значит, что построенный график (см. рис. 2.5) одновременно
характеризует спрос фирмы на рабочую силу LD. Спрос на рабочую силу со
стороны всей отрасли складывается из кривых спроса действующих в ней
фирм. Точно так же предельный ценностной продукт капитала и земли в
оптимальном положении должен быть в точности равен величине арендной
платы и ренты соответственно. А графики предельного ценностного
продукта капитала и земли являются одновременно графиками спроса фирмы
на соответствующий фактор производства.
И в заключение - о ситуации, когда фирма является собственником
земли и физического капитала. Очевидно, что сам по себе этот факт не
должен влиять на оптимальную величину выпуска фирмы. Но ясно и то, что
все кривые денежных издержек фирмы при этом сдвигаются вниз на
величину ренты и арендной платы, а потому прямое применение изложенной
выше методики привело бы к иным результатам.
3aHATOCTb
Рис. 2.5
Оптимальный уровень найма для фирмы (кривая спроса фирмы на рабочую силу)
Стандартная экономическая теория выходит из этой ситуации
следующим образом. Вводится понятие альтернативных (экономических)
издержек, в состав которых наряду с денежными издержками включается
упущенная выгода от того, что используемые в производстве земля и
капитал, соответственно, не сданы в аренду и не переданы в кредит.
Поскольку эта упущенная выгода равняется величине ренты и платежам по
обслуживанию кредита (амортизации основной части кредита и процентной
ставке), постольку применение альтернативных издержек позволяет
возвратить соответствующие кривые «на место». Но тогда оказывается, что
понятие экономических издержек (общих, средних, предельных)
тождественно соответствующим разновидностям индивидуальной цены
производства фирмы: ведь последняя складывается как раз из денежных
затрат, амортизации и части прибыли, представляющей процент на капитал и
ренту.
Данное обстоятельство заставляет нас внести некоторые коррективы в
формулировку цели капиталистической фирмы. Оказывается, что более
точно говорить не о максимизации прибыли, а о максимизации прибыли в
рамках данного выпуска или, что то же, о максимизации сверхприбыли (т. е.
прибыли сверх процента на капитал и ренты). Дело в том, что для
максимизации общей величины прибыли следовало бы установить выпуск на
уровне, обеспечивающем равенство предельных денежных издержек
предельному доходу. При этом пришлось бы использовать большее
количество факторов производства, соответственно возросли бы величины
амортизации, процента на капитал и ренты, а сверхприбыль упала бы, хотя и
в меньшей степени. Между тем, нормальную отдачу на капитал и ренту их
владелец рассматривает как естественное вознаграждение, а уменьшение уже
имевшейся сверхприбыли — как недопустимую потерю.
2.2
Типы рыночных структур. Под рынком совершенной (свободной)
конкуренции понимается такая рыночная структура, в рамках которой
каждый производитель имеет дело с горизонтальной (абсолютно
эластичной ∗) кривой спроса. Это означает, что предельный доход фирмы
постоянен и равен цене производимого ею товара. Выше, рассматривая
максимизацию прибыли капиталистической фирмой, мы исходили именно из
этой ситуации.
BblnyCK
Рис. 2.6
Краткосрочная и долгосрочная кривые предложения отрасли свободной конкуренции
Совершенный рынок. Для формирования
необходимы следующие условия:
 наличие множества фирм в отрасли;
совершенного
рынка
Показатель эластичности характеризует процентное изменение функции при изменении
исследуемого фактора на один процент. Абсолютная эластичность имеет место тогда, когда даже небольшое
изменение фактора приводит к бесконечному увеличению значения функции; при откладывании
соответствующего фактора на оси у график абсолютно эластичной функции будет параллелен оси х.
Напротив, график абсолютно неэластичной функции будет вертикален, т. е. параллелен оси у.
∗
 выпуск отраслью стандартной продукции;
 свободный доступ потребителей к достоверной информации о качестве
продукции, выпускаемой фирмами;
 свободный «вход» на рынок и «выход» с него.
При анализе формирования равновесия на свободном рынке
необходимо иметь в виду особенности функций (кривых) предложения
отрасли в краткосрочном и долгосрочном плане. В краткосрочной
перспективе имеет место не только наличие фиксированных факторов
производства, используемых каждой фирмой, но и фиксированность
количества фирм в отрасли. В долгосрочной перспективе как те, так и другие
ограничения отсутствуют.
Краткосрочная кривая предложения отрасли SRMS (рис. 2.6)
получается в результате горизонтального суммирования кривых
предложения всех находящихся в отрасли фирм. Долгосрочная кривая
предложения LRMS отрасли эластичнее краткосрочной, т. к. в случае
изменения цен не только отдельные фирмы будут изменять свой выпуск
(причем из-за отсутствия фиксированных издержек - в большей степени, чем
в краткосрочном плане), но будет изменяться и количество фирм в отрасли.
Кроме того, в силу упоминавшейся возможности минимизации убытков
предложение в краткосрочном плане будет начинаться при более низкой
цене, чем в долгосрочном.
Важное значение имеет понятие «маргинальной фирмы». Так
называется фирма, у которой минимальные долгосрочные средние
альтернативные издержки в точности равны цене. Это название связано с
тем, что такая фирма - первый кандидат на «вылет» из отрасли, т. к. самого
небольшого повышения цены достаточно, чтобы она не могла обеспечивать
нормальную отдачу на капитал и ренту на собственную землю.
..
s
lE
Q.
'\
$s
DD, \
',
\\
.'' '\
·'\:,
l'
BblnYCK <l>MPMbl
Рис. 2.7
Равновесие на отраслевом совершенном рынке в условиях горизонтальной кривой предложения
Если все фирмы в отрасли, а также те, которые могут войти в отрасль,
являются технологическими близнецами, а потому обладают одинаковыми
кривыми средних альтернативных издержек, то конкуренция приводит к
тому, что кривая долгосрочного предложения отрасли становится абсолютно
эластичной. Это значит, что изменение спроса приводит не к изменению
предложения каждой фирмой, а к изменению числа фирм в отрасли. Причем
каждая из фирм является в таких условиях маргинальной.
Следует обратить внимание на то, что хотя у каждой отдельно взятой
фирмы в условиях совершенной конкуренции кривая спроса горизонтальная,
кривая общественного спроса на продукцию отрасли имеет, как и обычно,
отрицательный наклон. Рыночная цена в условиях «технологической
однородности» отрасли устанавливается на фоне минимальных
долгосрочных средних альтернативных издержек (рис. 2.7). Соответственно,
объем производства каждой фирмы будет равняться q 1 , а количество фирм в
отрасли — частному от деления равновесного выпуска отрасли Q 1 на
величину выпуска отдельной фирмы q 1 .
Если по каким-то причинам произойдет увеличение спроса на
продукцию отрасли (кривая DD 1 сдвинется вправо), то в краткосрочном
плане каждая из находящихся в отрасли фирм увеличит выпуск до q 2 , при
этом их средние и альтернативные издержки повысятся. В соответствии с
кривой краткосрочного предложения SRSS увеличится до Q 2 и выпуск
отрасли. Однако возросшая прибыльность отрасли приведет к приходу в нее
новых фирм, что увеличит предложение и снизит цену. Полная
(долгосрочная) адаптация (приспособление) рынка к изменению спроса
произойдет тогда, когда в отрасли окажется такое количество фирм, при
котором они смогут удовлетворять спрос, выпуская продукцию при
минимальных долгосрочных средних альтернативных издержках. Прямо
противоположное будет происходить в случае сокращения спроса.
npe411o>KeH11e Toaapa, cnpoc Ha Toaap
Рис. 2.8
Социальная эффективность совершенного рынка
Доказано, что если условия совершенной конкуренции господствуют
на всех отраслевых рынках, то экономика обязательно обеспечивает
эффективность по Парето, гарантируя полное использование всех факторов
производства и выход на границу производственных возможностей.
Социальная эффективность такой экономики связывается с тем, что выпуск
на всех товарных рынках устанавливается на уровне, обеспечивающем
максимизацию
общественной
полезности,
поскольку
предельные
альтернативные издержки общества (фирм) на производство оказываются
равными предельным общественным выгодам, отражаемым кривой спроса ∗.
Если бы выпуск представленного на рисунке 2.8 товара был меньше
равновесного, то величина предельной общественной полезности SМВ
оказалась бы больше, чем предельные альтернативные общественные
издержки SМС. А это означало бы, что не все возможности увеличения
общественной полезности использованы. И наоборот, если уровень выпуска
будет выше равновесного, то предельные альтернативные общественные
издержки окажутся больше, чем предельная общественная полезность.
Следовательно, общий уровень полезности начал падать.
Монополия. Монопольная рыночная структура является антиподом
рынку свободной конкуренции. В данном случае предполагается наличие
одного производителя и отсутствие возможности появления в отрасли его
конкурентов (невозможность входа в отрасль новых фирм). Разновидностью
такой структуры является монопсония, предполагающая наличие одного
покупателя на продукцию отрасли. Ее закономерности являются зеркальным
отражением закономерностей классической монополии, поэтому специально
анализировать мы ее не будем.
Возникновение монополистической ситуации может быть результатом
ряда причин. В некоторых случаях ее появление являлось следствием
специальных решений властей, предоставлявших отдельной фирме право
эксклюзивного занятия той или иной деятельностью (например,
производством водки). В других случаях монополия формировалась в
результате приобретения одним собственником всех предприятий
соответствующей отрасли. Наконец, имеются виды деятельности,
технологические
особенности
которых
делают
неэффективным
существование в отрасли более одного производителя. Речь идет о так
называемых естественных монополиях. В качестве примера последних
можно привести трубопроводный и железнодорожный (в части путевой и
станционной инфраструктуры) транспорт, систему передачи электроэнергии,
местное централизованное водо- и теплоснабжение.
Признаком
естественной
монополии
является
наличие
у
соответствующего предприятия не U-образной, а убывающей кривой средних
и предельных альтернативных издержек. Благодаря этой особенности любой
по величине спрос может быть эффективно удовлетворен одним
производителем. Соответственно, для других производителей в отрасли
просто «нет места».
Как и любая другая капиталистическая фирма, монополия стремится к
максимизации прибыли и устанавливает объем выпуска на уровне, где
альтернативные предельные издержки равны предельному доходу. Однако в
отличие от конкурентной фирмы кривая спроса на ее продукцию (а
∗
Подразумевается, что готовность платить за соответствующее благо является свидетельством его
полезности. Поэтому цена, которую готовы платить, рассматривается как мера предельной общественной
полезности.
следовательно, и кривая предельного дохода) – убывающая. Это связано с
тем, что понятия отрасли и фирмы в условиях монополистической
организации рынка сливаются. Поэтому точка пересечения кривых
предельных альтернативных издержек и предельного дохода всегда лежит
ниже кривой спроса.
BbtnYCK
Рис. 2.9
Максимизация прибыли монополией
Поскольку для конкурентной фирмы свойственно равенство рыночной
цены предельным альтернативным издержкам, постольку имеющаяся здесь
разница между ними (отрезок DС на рис. 2.9) рассматривается как мера
монополистической мощи данной фирмы. При этом монополия, как
правило ∗, получает сверхприбыль (сумму, превышающую индивидуальную
цену производства).
На рисунке 2.9 изображена ситуация, когда прибыль максимизируется
монополией, состоящей из ряда объединенных одним собственником
предприятий, - об этом свидетельствует U-образная форма кривых средних
(АС) и предельных альтернативных (МС) издержек. Устанавливая выпуск на
уровне, соответствующем равенству предельной индивидуальной цены
производства предельному доходу, монополия реализует сверхприбыль в
размере ВС; отрезок DС характеризует степень монополистической мощи
данной фирмы. Цену реализации p продукции принято называть
монопольной ценой (иногда — монопольновысокой ценой).
Другой важной особенностью монополии является отсутствие у нее
однозначно определенной кривой предложения. Это значит, что в
зависимости от положения кривой спроса на ее продукцию она будет
поставлять на рынок различное количество продукции при одних и тех же
ценах.
Существование
монополистических
структур
препятствует
достижению экономикой состояния, эффективного по Парето. В социальном
∗
Конечно, если над точкой пересечения кривых предельной индивидуальной цены производства и
предельного дохода кривая спроса лежит ниже кривой средней индивидуальной цены производства, то
соответствующий выпуск будет минимизировать убытки. Такая ситуация возможна только в краткосрочном
плане.
плане ситуация, порождаемая монополией, считается неблагоприятной, т. к.
выпуск устанавливается на таком уровне, когда предельные альтернативные
общественные издержки ниже, чем предельные общественные выгоды,
связанные с увеличением производства данного товара. Иными словами,
монополия в отличие от свободной конкуренции препятствует достижению
производством оптимального уровня с точки зрения максимизации
общественной полезности. Дополнительные выгоды для одного
производителя в данном случае наносят ущерб многочисленным
потребителям: они потребляют меньшее количество соответствующего блага
по повышенной цене.
В силу этого обстоятельства в большинстве стран мира действует
антимонопольное законодательство, направленное на предотвращение
монополизации потенциально конкурентных рынков. Что касается
естественных монополий, то свобода их действия, как правило, резко
ограничивается государством, а в отдельных случаях возможность их
эффективного регулирования связывается с национализацией.
Олигополия. Ситуация, когда на рынке действует ограниченное число
фирм и существуют серьезные барьеры для входа новых конкурентов,
называется олигополией. В силу немногочисленности рыночных игроков
изменение выпуска каждого из них оказывает непосредственное влияние на
состояние рынка (равновесные выпуск и цену). Трудности входа на рынок
способствуют
консервации
такого
положения
дел.
Примерами
олигополистически организованных отраслей сегодня являются производства
гражданских самолетов, судов, автомобилей.
Олигополистические рынки формируются, как правило, на основе
процесса концентрации производства. Технический прогресс приводит к
тому, что уровень минимальных издержек достигается фирмой при величине
выпуска, составляющей значительную часть совокупного потребления
данного товара. Очевидно, что в таком случае в отрасли могут эффективно
функционировать лишь несколько предприятий.
Важнейшая особенность олигополистической структуры рынка состоит
в том, что в ее рамках у фирм объективно формируется противоречивое
стремление, с одной стороны, к сговору с производителями в отношении
масштабов выпуска и реализации продукции, а с другой - к тайному
нарушению условий достигнутого соглашения. Совместное установление
квот на поставку продукции на рынок (картелирование) фактически
позволяет участникам создать ситуацию монополии на рынке и обеспечить
себе получение монопольно высоких цен и прибылей. Тайное от партнеров
нарушение договоренностей, состоящее в увеличении выпуска сверх
согласованных квот, позволяет (в случае если партнеры, ничего не
подозревая, продолжают выполнять свои обязательства) еще более увеличить
размеры прибыли.
На олигололистическом рынке каждая фирма должна принимать во
внимание возможную реакцию конкурентов на свои действия. Ситуация в
этом отношении аналогична той, которая характерна для любой игры, и
именно поэтому для анализа олигополистических рынков широко
применяется теория игр. По этой же причине конкуренция в условиях
олигополистически организованных отраслей существенно отличается от
конкуренции в рамках совершенных рынков; ее принято называть
стратегической конкуренцией.
В известных случаях фирма может резко увеличить выпуск и снизить
цену на свою продукцию, стремясь, не считаясь с временными потерями,
завоевать большую рыночную квоту, а вместе с ней и возможности
последующего контроля над рынком. При этом, разумеется, существует
опасность переоценить собственные силы в ценовой войне с конкурентами.
В случае роста издержек олигополистическая фирма будет очень
осторожно подходить к принятию решения о повышении цены. Ведь если за
ней не последуют конкуренты, то она может попросту лишиться рынка.
Стратегическая конкуренция направлена не только на действующие в
отрасли фирмы, но и на потенциальных конкурентов. В условиях олигополии
существуют естественные барьеры для входа и, прежде всего, огромная
минимальная величина капитала, необходимая для налаживания «с нуля»
эффективного производства в соответствующей отрасли. Помимо этого
действующие в отрасли фирмы зачастую возводят искусственные барьеры:
создают избыточные производственные мощности (с тем, чтобы иметь
возможность в любой момент наводнить рынок продукцией, сбить цену и
разорить
любого
«пришельца»);
ведут
масштабные
научноисследовательские работы и держат «про запас» значительную часть их
результатов; диверсифицируют выпускаемую продукцию (для новой фирмы
конкурировать по целому ряду родственных продуктов значительно сложнее,
чем по одному); проводят дорогостоящую маркетинговую политику,
призванную развить у потребителя приверженность к. торговой марке
(брэнду).
Высокий уровень доходности в олигополистических отраслях иногда
приводит к появлению фирм, действующих по принципу «бей — беги». Они
входят в отрасль с тем, чтобы успеть ухватить высокую прибыль до того, как
против них действующими гигантами будут приняты меры (в первую
очередь — увеличение выпуска и обрушение цен). После этого они уходят из
отрасли. Разумеется, такая стратегия имеет смысл только тогда, когда
издержки, связанные с входом и выходом, не «съедают» всей сверхприбыли.
Сговоры в отношении дележа рынка (картелирование) в большинстве стран
запрещены антимонопольным законодательством. Монополистическая
конкуренция.
Заслуга
в
выявлении
особенностей
структуры
монополистической конкуренции принадлежит известным экономистам XX
в. - англичанке Джоан Робинсон и американцу Эдуарду Чемберлину. Под
монополистической конкуренцией понимается такая рыночная структура, в
рамках которой имеется большое количество относительно небольших фирм,
каждая из которых производит близкий, но не совпадающий полностью по
качественным характеристикам продукт. Поэтому отрасль в данном случае
состоит из фирм, производящих не однородную продукцию, как в условиях
свободной конкуренции, а близкие субституты (заменители). В результате
каждая из фирм имеет собственный устойчивый круг потребителей, а потому
кривая спроса на ее продукцию является убывающей. Вход фирм в отрасль в
условиях монополистической конкуренции и выход из нее - свободный.
Поскольку для отрасли, организованной таким образом, характерны
наличие большого количества фирм и свободный вход на рынок и выход с
него, постольку она напоминает совершенный рынок. Поскольку в силу
неполной однородности продукции каждая из фирм сталкивается с
убывающей кривой спроса, постольку в отрасли есть что-то от
монополистически организованного рынка. Именно отсюда происходит
название данной рыночной структуры.
Монополистическая конкуренция свойственна для таких сфер, как
ориентированная на определенный круг потребителей торговая деятельность,
ресторанное обслуживание, исполнительские искусства. В бакалейной лавке,
расположенной в данном квартале, продаются те же самые товары, что и в
крупных универсамах. Вместе с тем, многие жители близлежащих домов
предпочитают делать мелкие покупки именно в ней. С одной стороны, это
связано с нежеланием терять время на лишние переезды, а с другой — :
особо теплой атмосферой обслуживания постоянных клиентов, характерной
именно для таких торговых точек. В результате бакалейная лавка
оказывается близким субститутом универмага и обладает убывающей кривой
спроса. В сфере ресторанного обслуживания и исполнительских искусств
каждое из предприятий (ресторан, театр и т. п.) обладает собственным
брэндом, создающим ему особый контингент потребителей. Близкими
субститутами здесь уже являются продукты деятельности (блюда,
театральные постановки), но результат тот же - убывающая кривая спроса на
услуги соответствующих организаций.
Рис. 2.10
Касательное равновесие
в условиях монополистической
конкуренции
Важно иметь в виду, что кривые спроса отдельных фирм в условиях
монополистической конкуренции не независимы друг от друга: предоставляя
близкие по характеру услуги, они конкурируют между собой за «кошелек
потребителя». Резкое повышение цен на билеты в театре имени Евг.
Вахтангова может привести к увеличению числа посетителей МХТ или
Лейкома. Особенности рассматриваемой рыночной структуры наиболее ярко
проявляются в характере достижения в ее рамках состояния равновесия.
Приведем иллюстрирующий пример.
Пример 2.1.
Цирк. Предположим, в городе имеется один цирк; спрос на его услуги
представлен (рис. 2.10) кривой DD, предельный доход цирка — кривой МR, а
средние и предельные индивидуальные цены производства (средние и
предельные альтернативные издержки) - соответственно кривыми АС и МС.
Тогда максимизирующий прибыль цирк будет предоставлять услуги в
размере Q 0 ; при этом цена услуг (билетов) цирка будет превышать как
предельные (свидетельство монополистической мощи!), так и средние
альтернативные издержки (свидетельство наличия сверхприбыли). Наличие
сверхприбыли в цирковой деятельности приведет к организации новых
«цирковых фирм». Каждая следующая такая фирма (а мы для простоты
считаем, что у нее такие же предельные и средние альтернативные издержки,
как и у первой) будет отбирать часть посетителей у первого цирка, в
результате чего кривая спроса на его услуги будет постепенно сдвигаться
влево. При этом будет уменьшаться превышение ценой как, предельных
(уменьшение монополистической мощи), так и средних альтернативных
издержек (падение сверхприбылей). Вход на рынок новых цирковых
коллективов прекратится тогда, когда каждый действующий цирк будет
получать лишь среднюю прибыль. Это произойдет в тот момент, когда
кривая спроса Ш' каждого цирка окажется касательной по отношению к
кривой его альтернативных средних издержек. Отсюда и происходит
название - касательное равновесие. Следует обратить внимание на то, что в
состоянии равновесия цирк, хотя и не получает сверхприбыли, обладает
известной мерой монополистической мощи (цена превышает предельные
альтернативные издержки производства).
Из сказанного понятно, почему в условиях монополистической
конкуренции особой остротой характеризуется борьба за потребителя. Ведь
сдвиг кривой спроса фирмы вправо ведет к расширению масштабов ее
деятельности, снижению издержек, появлению (или увеличению)
сверхприбыли.
2.3
Неопределенность и риск. До настоящего времени мы практически
исходили из того, что хозяйственные субъекты - от Робинзона до
капиталистического предприятия - принимают все решения, обладая
точными знаниями в отношении результатов своей деятельности. Им как бы
заранее известны все основные параметры, определяющие эффективность их
деятельности, - производственные издержки, условия обмена, процентные
ставки. Пожалуй, возможность известной неопределенности мы допускали
лишь в связи с анализом рыночного механизма достижения общего
равновесия.
Между тем проблема неопределенности и рисков ∗ имеет
фундаментальный характер для экономической деятельности.
Каждому человеку приходится сталкиваться с риском потери
трудоспособности; работникам сельского хозяйства — с риском неурожаев и
неопределенностью в изменении цен на их продукцию между двумя
урожаями; предпринимателю — с риском, что инвестированный им капитал
не даст должную отдачу; наемному работнику — с риском безработицы;
фирме — с операционными и финансовыми рисками ∗∗ и т. д. и т. п.
В отдельных случаях амортизировать неблагоприятные последствия
тех или иных явлений можно при помощи создания страховых запасов. В
большинстве стран в периоды хороших урожаев часть сельскохозяйственной
продукции закупается в госзапас с тем, чтобы иметь возможность
поддерживать удовлетворительный уровень потребления в неурожайные
годы. Иногда запасы сырья сверх уровня, определяемого обычными
техническими и экономическими соображениями, формируются на уровне
фирм. Запасы денежных средств и отдельных товаров «на черный день»
могут создаваться и отдельными лицами.
Некоторые виды рисков могут быть уменьшены, а в отдельных случаях
даже устранены полностью за счет объединения тех видов деятельности, с
осуществлением которых они сопряжены. В основе эффекта диверсификации
рисков лежит простая идея: выигрыши и потери, связанные с различными
видами деятельности, могут взаимокомпенсировать друг друга. Но
полностью решить проблему рисков таким образом невозможно. Во-первых,
имеются так называемые недиверсифицируемые, или системные риски. К
ним относятся последствия действия факторов, затрагивающих всю
хозяйственную систему — от природных катастроф до циклических
колебаний экономики. Во-вторых, диверсификация хозяйственной
деятельности может входить в противоречие с потребностями разделения
труда и концентрации производства, т. е. быть экономически неоправданной.
Различные виды деятельности сопровождаются неодинаковыми по
величине рисками. Одно дело - производство товаров первой необходимости,
спрос на которые колеблется в незначительном диапазоне, другое — выпуск
принципиально новых продуктов, перспективы реализации которых
труднопредсказуемы. Производство последних - а оно является
В экономической теории о рисках говорят тогда, когда имеются статистические данные в
отношении распределения вероятностей того или иного результата рассматриваемого хозяйственного
решения. В тех случаях, когда таких, основанных на прошлом опыте, данных нет, говорят о
неопределенности последствий соответствующих решений. В дальнейшем, для простоты, мы не будем
проводить различие между неопределенностью и риском.
∗∗
Под операционным риском понимается риск недостижения предприятием так называемой точки
безубыточности. Такая ситуация возможна в том случае, если из-за оказавшегося низким спроса фирма не
может установить выпуск на уровне, обеспечивающем покрытие текущих издержек. Под финансовым
риском понимается опасность неполучения фирмой доходов, необходимых для погашения своих
финансовых обязательств, прежде всего — возврата основной части полученных кредитов и выплаты
∗
принципиально важным для прогресса общества — будет иметь место только
в том случае, если рынок будет соответствующим образом' вознаграждать
предпринимательский риск. Отсюда вытекает необходимость внесения
известных уточнений в наше представление о состоянии общего равновесия.
Равновесными следует теперь рассматривать цены, обеспечивающие
равную цену на капитал в каждой отрасли плюс маржу (прибавку),
отвечающую свойственной для данной отрасли степени риска ∗. Маржа
является
источником
предпринимательского
дохода,
получаемого
капиталистом за риск, который он берет на себя, направляя средства на
ведение той или иной деятельности.
Поскольку
различные
виды
деятельности
характеризуются
неодинаковыми рисками, постольку банки начинают дифференцировать
процентные ставки по предоставляемым кредитам, вводя так называемые
рисковые премии. Поскольку предприятия одной отрасли могут
характеризоваться различными уровнями финансового риска ∗∗, поскольку
рисковые премии подвергаются дальнейшей дифференциации — по
отдельным предприятиям. Для того чтобы это было возможно, в экономике
формируется
институт
оценки.
Соответствующая
деятельность
развертывается как внутри банков, так и на специализированной основе в
различных рейтинговых агентствах.
Отношение к риску является составной частью системы предпочтений
каждого человека. Хотя это отношение неодинаково у различных
хозяйственных субъектов, принято считать (и практика подтверждает эту
гипотезу), что основная их часть негативно относится к принятию на себя
рисков. Иными словами, большинство из нас, как правило, не расположено
рисковать (или, выражаясь языком теории вероятностей, не склонно
принимать справедливых пари) даже тогда, когда шансы на выигрыш и на
проигрыш равны друг другу. Но отсюда следует, что значительное число
хозяйственных субъектов готовы платить за достижение желаемого
соотношения «риск — выгода». На этой основе формируется рыночный
механизм распределения рисков_ между различными экономическими
субъектами.
Наиболее распространенной его формой является страхование. Оно
эффективно в тех областях, где имеется возможность объединить большое
количество субъектов, сталкивающихся с опасностью наступления одного и
того же неблагоприятного события. На основе тщательного отслеживания
статистики таких событий в прошлом страховые компании определяют
вероятность их наступления, а на этой основе - минимально приемлемую для
них цену страховых услуг - страховую премию.
∗
Поскольку уровень риска определяется рынком, постольку можно сказать и иначе. Если при
данных ценах ни у одного из хозяйственных субъектов нет желания изменить свое поведение, то разница
между этими ценами и ценами производства соответствующих отраслей будет адекватно представлять
признаваемые рынком различия в степени риска отдельных видов деятельности.
∗∗
При прочих равных условиях связанный с фирмой финансовый риск тем больше, чем больше
доля привлеченных (заемных) средств в используемом ею капитале.
Важным
инструментом
перераспределения
рисков
является
спекуляция. Полезная функция последней состоит в ее способности
перемещать товары в пространстве и во времени. В первом случае,
получившем название арбитража, спекулянт приобретает товары на одном
рынке с тем, чтобы реализовать их на другом, где уровень цены на них выше.
При этом он берет на себя риски, связанные с тем, что цена на втором
рынке может упасть к тому времени, когда ему удастся доставить туда
товары. Второй случай связан с заключением так называемых срочных
контрактов. Механизм их действия лучше всего проиллюстрировать на
примере.
Урожай зерна должен относительно равномерно потребляться в
течение всего времени до следующего урожая. Крестьянин, вырастивший
его, имеет выбор. Он может сам определять время наиболее выгодной
продажи зерна, обеспечивая его хранение (у себя или на элеваторе). Однако в
этом случае ему придется взять на себя риски, связанные с
неопределенностью движения цен на зерно в рассматриваемый период.
Альтернатива состоит в заключении срочного контракта со спекулянтом. В
этом контракте четко устанавливается цена, по которой последний
приобретет зерно в установленный момент времени. Для крестьянина такой
договор означает достижение полной определенности в отношении своих
доходов. Спекулянт, естественно, рассчитывает на то, что цена в
установленный момент окажется выше, чем та, которая зафиксирована в
срочном контракте; но при этом он берет на себя риски, связанные с
неопределенностью движения цен. В любом случае спекулянт играет важную
роль, являясь частью механизма, обеспечивающего равномерное потребление
зерна в период между урожаями.
Сопровождающие
научно-технический
прогресс
процессы
концентрации производства и капитала увеличивают инвестиционные риски:
огромные средства приходится вкладывать в производства, успех продукции
которых на рынке не гарантирован. Формирование маржи, обеспечивающей
предпринимательский доход, не решает этой проблемы: ведь масштабы
потребного капитала таковы, что предприниматель не в состоянии
реализовывать несколько таких проектов с тем, чтобы иметь возможность
компенсировать потери по одним из них выигрышами от других. По этой же
причине нельзя рассчитывать и на привлечение кредита отдельного банка.
Экономика реагирует на эту ситуацию появлением новых институтов,
обеспечивающих возможность разделения одного крупного риска на
множество мелких.
Задачу мобилизации крупных денежных средств от многочисленных
собственников решает новая форма капиталистической фирмы - акционерное
предприятие. Являясь обществом с ограниченной ответственностью, оно
лимитирует величину риска каждого акционера масштабами внесенного
капитала, обеспечивая ему доход в виде дивидендов пропорционально
количеству принадлежащих акций (долей в капитале фирмы). Кроме того,
акционеры заинтересованы и в использовании части прибыли (так
называемой нераспределяемой прибыли) на развитие производства,
поскольку тем самым увеличивается принадлежащий им капитал фирмы и
создаются условия для роста дивидендов в будущем. Для привлечения
средств акционерным обществом (как первичного - при создании общества,
так и дополнительного - для увеличения имеющегося капитала) используется
эмиссия акций. Для эффективного обслуживания эмиссионных процессов
формируется специальный институт — инвестиционная банковская
деятельность. Ее задача — помощь эмитенту в определении оптимальных
масштабов выпуска акций и их размещении на первичном рынке.
На стороне финансовых посредников формируется механизм
синдицирования средств: для предоставления крупного кредита
объединяются ресурсы многих банков. При этом каждый из участников пула
берет на себя лишь относительно небольшую долю общего риска. Наконец,
специальным инструментом привлечения средств крупными корпорациями
становятся эмитируемые последними долговые обязательства — облигации.
Эти ценные бумаги также позволяют распределить риск между большим
количеством финансовых инвесторов.
Функционирование рыночной экономики в условиях неопределенности
и многообразных рисков приводит к тому, что ожидания хозяйственных
субъектов становятся важным фактором развития экономики. В особых
случаях они могут даже приводить в действие механизм самореализующихся
пророчеств, суть которого состоит в том, что то или иное событие
происходит только потому, что все ожидают его наступления. Например,
если в силу тех или иных причин среди вкладчиков укоренилось ошибочное
представление о финансовой несостоятельности банка, то его банкротство
может стать неизбежным. Оно произойдет в результате возникшей паники,
когда каждый стремится поскорее изъять свои средства из «обреченного»
банка. Поскольку часть средств банка инвестирована на более или менее
длительный срок, постольку в результате набега вкладчиков он
действительно оказывается не в состоянии выполнять свои финансовые
обязательства перед ними.
2.4
Финансовый
капитал.
Акция
представляет
собой
титул
собственности на капитал, дающий право ее владельцу на получение дохода
в виде дивидендов. При этом акционер не связан никакими обязательствами
по отношению к акционерному обществу и не несет ответственности по
обязательствам последнего. Это создает предпосылки для формирования
вторичного рынка акций — фондового рынка.
Интерес продавца - в получении такой суммы денег, депонирование
которой в банке принесет не меньший доход, чем дивиденды по акции.
Интерес покупателя — во вложении средств в такой актив, отдача от
которого будет не меньше (с коррекцией на риск), чем при альтернативном
использовании. Поэтому в основе рыночной цены акций капитализированная величина ожидаемых в будущем доходов фирмы,
скорректированная на представления участников фондового рынка о
величине рисков, сопряженных с ее деятельностью.
Цена акций, таким образом, может изменяться под влиянием ряда
факторов: степени успешности деятельности акционерного предприятия;
оценки покупателями рисков, связанных с приобретением акций; динамикой
процентной ставки. Уменьшение последней действует в сторону роста цен на
акции (продавцы должны иметь большую сумму денег, чем при более
высоком проценте, чтобы получать от их депонирования в банке тот же
доход, что и от дивидендов по акциям), а увеличение — в сторону падения
цены акций. В результате изменчивости цены акций их владельцы могут
иметь как дополнительный доход — в случае повышения курсовой ценности
акций, так и потери при ее снижении (доход/потери от изменения ценности
капитала]. Разумеется, как доход, так и убытки такого рода реально
возникают лишь в случае продажи акций.
Вовлекаются в оборот на вторичном рынке ценных бумаг и долговые
обязательства фирм - облигации. В основе рыночной цены облигаций лежит
суммарный дисконтированный поток причитающихся по ним доходов. Так
же, как и в случае с акциями, при снижении процентной ставки (дисконта) их
цена растет, а при повышении - падает. Кроме того, цена такой бумаги
отражает взгляды их покупателей на риски, связанные с получением
ожидаемых доходов.
Развитие рынка ценных бумаг приводит к прогрессирующему отрыву
процесса инвестирования капитала в денежной форме от его
производительного использования. В распоряжении каждого владельца
свободных денежных средств оказывается широкий спектр финансовых
инструментов (акций, облигаций и т. п.), приобретение которых позволяет
обеспечить возрастание капитала без каких-либо обязательств в сфере
производства и без прямых последствий для нее. Экономика распадается на
две части - реальный сектор и финансовый сектор. Соответственно, капитал,
оперирующий во втором из них, приобретает форму финансового капитала.
Его отличительная особенность - отсутствие устойчивой связи с какой-либо
сферой производственной деятельности, способность к быстрой смене форм.
В соответствии с интересами финансовых инвесторов формируются
институты, позволяющие диверсифицировать риски вложений в различные
ценные бумаги (инвестиционные компании), развивается спекуляция
ценными
бумагами,
дающая
возможность
должным
образом
перераспределять риски, появляются все новые и новые финансовые
инструменты, обеспечивающие условия для получения любого желаемого
соотношения риска и доходности. Все это, несомненно, способствует
мобилизации имеющихся сбережений. Но реальная отдача для общества
будет иметь место только в случае их трансформации в производственные
инвестиции.
Механизм такой трансформации имеется, и его существование
опирается на взаимозависимость вторичного и первичного рынков капитала.
Высокий спрос на облигации на вторичном рынке, сопровождающийся
снижением процентной ставки, побуждает фирмы к новым выпускам этих
долговых обязательств для реализации ставших эффективными
инвестиционных проектов. Повышение курсовых котировок акций тех или
иных компаний на фондовом рынке делает для них выгодным привлечение
новых капиталов за счет дополнительной эмиссии акций. Именно поэтому
для акционерного общества важнейшей задачей становится рост рыночной
капитализации (рыночная цена акций, помноженная на их количество,
находящееся на руках у акционеров), а фондовый рынок превращается в
своеобразный барометр, показатели которого регулируют движение
капиталов в реальном секторе экономики.
Но этот барометр не является идеальным. Его сигналы - результат
интегрирования ожиданий участников рынка ценных бумаг в отношении
отдачи денежных вложений в соответствующие финансовые инструменты.
Но еще Дж. Кейнс показал, что ожидания финансовой выгоды не
эквивалентны оценкам реальной эффективности: при вложении денег в
акции предприятий финансовый инвестор руководствуется не своими
представлениями об эффективности соответствующих производств, а своими
оценками совокупного мнения финансовых инвесторов в отношении
эффективности тех или иных вложений. А поскольку таким образом
действуют все инвесторы, искажения сигналов, подаваемых фондовым
рынком, неизбежны. Кроме того, на функционировании фондового рынка
негативным образом может сказываться спекулятивная лихорадка. Быстрый
рост курсоволй ценности акций того или иного предприятия сам по себе
зачастую проводит к повышению спроса на них и дальнейшему росту
котировок. Именно таким образом и формируются финансовые пузыри. Рано
или поздно они неизбежно лопаются, т. к. финансовая сфера не может
полностью оторваться от своей основы - реальной экономики. Но приведение
их в соответствие друг с другом при помощи финансовых кризисов - очень
болезненная для общества процедура, связанная с дестабилизацией всего
воспроизводственного процесса.
2.5
Государство как экономический субъект. Развитие общества
неизбежно приводит к формированию института государства. Последний на
всех этапах своего существования выполняет функции, имеющие важное
значение для функционирования экономической системы. При этом по мере
совершенствования хозяйственной деятельности эти функции становятся все
более разветвленными и сложными.
Естественной задачей государства с момента его возникновения
является обеспечение соблюдения всеми хозяйственными субъектами правил
игры, отвечающих природе существующего экономического устройства.
Наиболее важные из этих правил государство закрепляет в законах, а для
соблюдения последних активно применяет аппарат принуждения. В
рыночной экономике особое значение имеет роль государства как гаранта
реализации
заключенных
хозяйственными
субъектами
договоров
(контрактов).
Государство принимает участие в формировании и развитии некоторых
важнейших экономических институтов. Так, оно играет ключевую роль в
становлении денежной системы. Первоначально государство брало на себя
функцию чеканки монет из драгоценных металлов; к настоящему времени
выпускаемые им денежные знаки полностью заменили золото и серебро в
роли денег.
Во многих случаях государство берет на себя задачу компенсации
«провалов рынка». Последние возникают из-за того, что далеко не все
индивидуальные предпочтения имеет возможность проявить себя на рынке.
Предоставляемые государством общественные услуги требуют
значительных средств. Во-первых, необходимо содержать аппарат,
предоставляющий их; во-вторых, сами эти услуги зачастую связаны с
передачей материальных средств в виде трансфертов и субсидий тем или
иным общественным группам (разного рода пособия, средства, выделяемые
для поддержки тех или иных видов деятельности, и т. п.). Финансирование
соответствующих расходов производится из государственного бюджета,
основным средством пополнения которого являются налоги. Кроме того,
бюджет может формироваться за счет доходов от государственной
собственности.
В настоящее время в развитых странах государство является
крупнейшим покупателем товаров и услуг. Доля с з сход о в так называемого
«расширенного правительства», включающих в себя наряду с расходами
центрального и местных бюджетов расходы внебюджетных государственных
фондов, в валовом внутреннем продукте (ВВП) в большинстве стран
варьирует от 30 до 60%; в среднем по Организации экономического
сотрудничества и развития, объединяющей наиболее развитые государства
мира, она составляет 50%. Этот уровень значительно больше, чем в начале
XX в. (примерно 10-15% ВВП), что отражает резко возросшую в силу
отмеченных выше причин роль государства в размещении ресурсов.
Все рассмотренные здесь вопросы заслуживают более внимательного
отношения и будут подробнее освещены в следующей главе.
Глава 3
Государство в смешанной экономике∗
Из созданной Адамом Смитом концепции экономической свободы
следует, что рынок представляет собой оптимальную систему координации
решений экономических субъектов. Действие некой «невидимой руки»
рынка обеспечивает оптимальное распределение благ и ресурсов между
производителями и потребителями. Однако это утверждение справедливо
лишь для условий совершенной конкуренции - абстрактной модели с четко
заданными параметрами. В реальной действительности фактические
результаты функционирования рыночной системы часто отклоняются от
социально приемлемых, т. е. не совпадают с общественными ожиданиями.
Тогда приходится иметь дело с так называемыми «провалами» или
«ошибками» рынка (market failure). Чтобы такого рода ситуации не
допускать, требуется вмешательство государства. Следовательно, его
главной задачей становится своевременная идентификация «провалов» и
выбор оптимальной стратегии «лечения» рынка. Существуют несколько
типов таких «провалов» рынка.
3.1
Несостоятельность рынка. Идеальная модель рынка предполагает,
что каждый из его участников полностью несет бремя издержек,
возникающих в результате производственной деятельности, и полностью
получает доход от результатов своего труда. Это означает, что все издержки
и прибыли находят свое выражение в ценах — будь то цены факторов
производства или цены готовой продукции. В реальной же это условие
нередко нарушается — возникают внешние эффекты.
Внешние эффекты (экстерналии). Математически внешние эффекты
могут быть описаны с помощью следующей формулы: U A = F(X A 1, X A 2, …,
X A N, Y) где U A - полезность субъекта А, X A 1, X A 2, …, X A N — факторы, значения
которых определяются решениями субъекта A (например, решениями о
закупке сырья, найме рабочей силы, установлении цен готовой продукции и
т. д.), а Y - фактор, не зависящий от воли субъекта А и определяющийся
каким-либо другим экономическим субъектом.
Внешние эффекты могут быть позитивными и негативными.
Негативные внешние эффекты связаны с издержками, не находящими
выражения в ценах. Их примером является загрязнение окружающей среды.
От сброса целлюлозно-бумажным комбинатом ядовитых веществ в реку
страдают многие предприятия и жители расположенных поблизости городов,
часто не имеющие никакого отношения к комбинату. Глобальное
потепление, вызванное выбросом парниковых газов в Европе или США,
ведет к наводнениям в Канаде и Латинской Америке или тайфунам в
Восточной Азии.
∗
Настоящая глава написана совместно с к.э.н., проф. Л. Г. Ходовым и к.э.н. А. М. Либманом
В результате экономические субъекты этих регионов несут издержки,
которые не были вызваны их решениями. Величина У в приведенной выше
формуле отрицательна.
Позитивные экстерналии характеризуются тем, что создают
дополнительные выгоды для хозяйствующих субъектов, не участвующих в
производстве того или иного блага. Например, в современной Германии на
средства немецких налогоплательщиков создана прекрасная сеть автобанов,
которая используется при транспортировке грузов и пассажиров, скажем, из
Восточной Европы во Францию и Испанию не только немецкими фирмами,
но и компаниями других стран, которые в свое время не несли никаких
расходов, связанных со строительством дорог. Величина Y в приведенной
выше формуле положительна. Крайним случаем положительных экстерналии
являются «общественные блага» ∗.
Возникновение внешних эффектов всегда искажает результаты
действия
рыночного
механизма.
Производители,
вызывающие
отрицательные внешние эффекты, могут позволить себе полностью
игнорировать связанные с ними издержки, более того - заинтересованы в
росте экстерналий, если это позволит им сэкономить на «осязаемых»
издержках, связанных, например, с внедрением новых технологий.
Положительные внешние эффекты также далеко не безвредны - их
существование снижает мотивацию производителей, часть труда которых
«бесплатно» додается другим. Поэтому необходимым становится
вмешательство государства.
Для того чтобы заставить производителей «учитывать» негативные
внешние эффекты, необходимо их интернализировать. Например, введение
платежей за выброс «парниковых газов» заставляет металлургические
компании и угольные электростанции относиться к внешним эффектам как к
части собственных издержек и создает мотивацию к их минимизации.
Но всегда ли вмешательство государства при возникновении
негативных внешних эффектов является неизбежным? Опубликованная в
1960 г. статья нобелевского лауреата Рональда Коуза показывает, что при
отсутствии трансакционных издержек и при наличии возможности четкого
определения причин «внешних эффектов» их устранение возможно и в
результате переговоров между участниками рынка1. Более того, результат
переговоров не зависит от распределения прав собственности. Это
утверждение получило название теоремы Коуза. В реальном мире, однако,
трансакционные издержки существуют и нередко становятся запретительно
высокими при проведении переговоров (например, решение проблемы
«парникового эффекта» потребовало бы переговоров между тысячами
компаний - производителей СО2 и других газов - и миллиардами частных
лиц и фирм, несущих издержки глобального потепления). Поэтому
государственное вмешательство в реальном мире все же становится
∗
Подробнее проблема общественных товаров будет рассматриваться в специальной главе.
неизбежным.
Монополии. Модель совершенной конкуренции исходит из большого
числа игроков на рынке. При этом предполагается, что каждый из них не в
состоянии влиять на рыночные цены. Однако в реальной действительности
рынок постоянно порождает монополистические ситуации, что означает
определенную степень власти над ценой независимо от того, на каких
предпосылках эта власть базируется. Это может быть захват значительной
доли отраслевого производства как следствие концентрации и централизации
капитала, тайные или явные соглашения о разделе рынков и уровне цен,
создание искусственных дефицитов и т. п.
Еще Адам Смит отмечал в свое время склонность предпринимателей к
сговору с целью ограничения конкуренции. Результатом монополии
становится отклонение рынка от оптимального объема производства,
завышение цен и уменьшение выпуска по сравнению с совершенной
конкуренцией. Поэтому государство время от времени вынуждено
вмешиваться в дела хозяйствующих субъектов и восстанавливать
конкурентную среду на рынке, предотвращая возникновение монополии или
ликвидируя уже возникшего монополиста путем разделения его на более
мелкие компании. Очень точно и образно высказался по поводу
необходимости государственной антимонопольной политики известный
немецкий экономна Вильгельм Репке, заметивший, что «конкуренция — это
не дикорастущий цветок, а культурное растение, нуждающееся в уходе»2. В
некоторых случаях «склонность предпринимателей к сговору» принимает
весьма изощренные формы. Приведем один исторический пример.
Пример 3.1
«Световой телеграф» поставщиков бензина. В ФРГ в 1970-е гг.
Федеральное ведомство по картелям длительное время пыталось доказать
существование сговора между крупными компаниями — поставщиками
бензина. Однако все попытки расследования оставались безрезультатными.
Доказательство было найдено, в сущности, случайно. В те годы ведомство по
картелям находилось, как и головные офисы компаний-поставщиков, в
Гамбурге. Один из сотрудников ведомства, возвращаясь домой, заметил, что
в офисах компаний сравнительно в позднее время остается освещенным
большое число окон. Наблюдения показали, что цена бензина на следующий
день росла всегда на число пфеннигов, равное числу освещенных окон
накануне.
Сегодня многие экономисты либерального направления ставят под
сомнение необходимость в жесткой антимонопольной политике. Существует,
например, теория «оспариваемых рынков» (contestable markets),
утверждающая, что в реальности всегда существует давление на
монополиста со стороны потенциальных игроков, которые при чрезмерном
завышении цен способны войти на рынок и вытеснить с него монополиста.
Однако многие рынки ограждены от прихода новых компаний «барьерами
входа» - высокой стоимостью первоначальных инвестиций или
существующей системой долгосрочных контрактов.
Неделимость факторов производства и естественные монополии.
Модель совершенной конкуренции исходит из абсолютной делимости
факторов производства. Например, предприятие может свободно изменять
потребление топлива в зависимости от необходимого объема выпуска.
Однако в действительности многие факторы производства (например,
трубопроводы, линии электропередач) являются неделимыми. Предельные
издержки производства в этом случае постоянно снижаются при росте
объемов производства. Возникают значительные эффекты экономии от
масштаба, в результате которых эффективным становится присутствие на
рынке только одного производителя. Возникает «естественная» монополия,
способная воспользоваться своей рыночной властью и привести к
нарушению оптимального состояния экономики.
В отличие от «обычной» монополии, разделение естественной
монополии не является эффективным. Соответственно, государство
вынуждено контролировать естественные монополии и процесс
ценообразования, например, ограничивая уровень цен и рентабельности
монополиста. В некоторых случаях целесообразным является введение
«временной монополии», когда монопольные права предоставляются на
ограниченный срок на основе конкурса.
Длительное время в практике промышленно развитых стран
господствовала «расширительная» трактовка естественных монополий.
Например, такие отрасли, как телекоммуникации (включая даже
производство телефонных аппаратов), электроэнергетика, железнодорожный
транспорт, добыча и транспортировка газа полностью объявлялись
«естественными монополиями». Сегодня основной целью становится
«выделение» в подобных отраслях собственно монопольной и конкурентной
составляющих. Например, транспортировка газа и электроэнергии,
эксплуатация
железнодорожных
путей
соответствуют
критериям
естественной монополии, а продажа и генерация электроэнергии, добыча газа
и собственно транспортировки с использованием железной дороги
естественной монополией могут и не являться. Однако перспективы
реформирования естественных монополий (и в промышленно развитых
странах, и в России) неясны. Многие вопросы еще остаются без ответа.
Информационная асимметрия. Одной из наименее реалистичных
предпосылок модели совершенной конкуренции является допущение полной
информированности, в соответствии с которым все экономические субъекты
мгновенно получают сведения о любых действиях других экономических
субъектов. На самом же деле фирмы и домохозяйства вынуждены
функционировать в условиях неполной информации, неопределенности и
риска. Существуют две группы проблем, порожденных дефицитом
информации, - обратный отбор, или обратная селекция (adverse selection), и
моральный риск (moral bazard). Приведем пример обратного отбора.
Пример 3.2
Феномен обратной селекции. Впервые исследование обратной
селекции было проведено на примере «рынка лимонов» - так в США принято
называть подержанные автомобили низкого качества. На рынке
одновременно предлагаются машины высокого и низкого качества, и
покупатель не способен отличить одни от других. Допустим, что вероятность
покупки «лимона» равна 50%. За «лимон» покупатель готов заплатить 1 тыс.
долл., а за качественный автомобиль — 5 тыс. долл. Но раз он не знает,
покупает он «лимон» или качественный автомобиль, скорее всего он
согласится потратить 3 тыс. долл. (0,5 х 1 тыс. + 0,5 х 5 тыс.). Понятно, что в
выигрыше в этом случае окажутся только продавцы «лимонов», а продавцы
качественных автомобилей вынуждены будут покинуть рынок. Таким
образом, сработает «обратный отбор», в результате которого качество
товаров на рынке будет постоянно ухудшаться. Аналогичная ситуация
возникает всегда, когда покупателю неизвестно качество приобретаемого
товара.
Моральный риск связан с проблемой принципала и агента и возникает
при заключении долгосрочных договоров, например, договора страхования.
Страховщик (принципал) обязуется оплатить страхователю (агенту) убытки,
а страхователь обязуется принять все меры к предотвращению убытков.
Однако на самом деле часть страхователей, будучи недобросовестной,
сплошь и рядом не следит за своим имуществом или даже пытается получить
страховую премию с помощью различного рода манипуляций с ним. В
результате страховщик вынужден устанавливать более высокие взносы,
чтобы обезопасить себя от угрозы злоупотреблений. Это, в свою очередь,
может привести к тому, что для добросовестных страхователей
использование услуг страховщика окажется нецелесообразным, и они
откажутся от договора страхования. Как и в случае с обратным отбором,
моральный риск постоянно будет выталкивать честных страхователей.
Моральный риск возникает и во многих других ситуациях - например, в
сношениях менеджера (агента) и акционеров (принципалов). Не так уж редко
акционеры в достаточной степени не осведомлены о решениях менеджера и
не могут оценить, как эти решения повлияли на результаты деятельности
компании.
В некоторых случаях для преодоления информационной асимметрии
могут применяться и негосударственные механизмы - например, реклама,
накопление репутации и т. п. Однако в современном мире рынок зачастую не
справляется с информационной проблемой. И тогда ему на помощь приходит
государство, устанавливая стандарты отчетности для корпораций и нормы
качества для тех или иных продуктов.
Низкая способность рынка к адаптации. В некоторых случаях
механизм саморегулирования рынка, сводящий вместе спрос и предложение,
не функционирует. Например, на рынках продовольствия часто наблюдается
аномальная реакция предложения — при снижающихся ценах фермеры
вынуждены увеличить объем производства, чтобы компенсировать
наметившееся снижение доходов. Некоторые товары (товары Гиффена)
характеризуются аномальной реакцией спроса — рост цен ведет к
увеличению потребления этих товаров. Речь идет в основном о дешевом
продовольствии, которое в условиях общего роста цен становится
заменителем более дорогих продуктов, уже не доступных потребителю.
Проблемой является и адаптация рынка в условиях структурных
кризисов, когда производители не в состоянии адекватно реагировать на
снижение спроса и вынуждены уходить с рынка в связи с необходимостью
вложения больших инвестиций в основные фонды и обострением
социальных проблем. Наглядным примером здесь является европейская
угольная и сталелитейная промышленность. Наконец, способность рынка к
адаптации уменьшается вследствие господства негибких долгосрочных
контрактов. В международной экономике эмпирически подтвержденным
примером негибкости рынков является аномальная реакция платежного
баланса — снижение курса национальной валюты к иностранной ведет к
результатам, обратным ожидаемым: росту импорта и сокращению экспорта.
Во всех этих случаях также требуется соответствующее вмешательство
государства.
Иррациональное поведение. Модель совершенной конкуренции
исходит среди прочего из совершенной рациональности в поведении
участников рыночных процессов. Однако рациональность решений,
принимаемых на реальных рынках, нередко вызывает сомнение. Речь,
прежде всего, идет о так называемых мериторных благах* — благах,
объективно обладающих полезностью, не осознаваемой потребителями.
Примером может служить начальное образование в преимущественно
неграмотной стране, где государство принуждает родителей отправлять
своих детей в школу «для их же блага».
Таким образом, выявляя «провалы рынка», можно получить достаточно
обширный перечень условий, при которых государство должно активно
воздействовать на рыночные процессы. В этой связи современная рыночная
экономика справедливо считается смешанной, где «невидимая рука» рынка
систематически взаимодействует с дополняющей ее «видимой рукой»
государства.
3.2
Сферы деятельности государства. Государственное регулирование
рыночной экономики представляет собой систему мер законодательного,
исполнительного и контролирующего
характера, осуществляемых
правомочными государственными учреждениями в целях стабилизации и
приспособления существующей социально-экономической системы к
изменяющимся условиям. В современном обществе государственное
регулирование является необходимым во многих сферах хозяйственной
жизни.
Поддержание конкуренции. Действенная конкуренция, как уже
отмечалось, не воспроизводится сама по себе.
* Проблема мериторных благ будет рассматриваться в специальной главе.
Накопление капитала ведет к его концентрации, а поглощения и
слияния фирм ведут к централизации капитала. Постоянное образование
новых мелких и средних фирм сопровождается постепенным сокращением
числа крупных компаний, определяющих ситуацию на рынке ведущих
отраслей экономики. Основной двигатель рыночного хозяйства конкуренция — подрывает сам себя. Процесс этот противоречивый, он
представляет собой скорее тенденцию, развивающуюся медленнее или
быстрее, а иногда временно и в обратном направлении.
Государство должно создать общеэкономические, правовые и
социальные условия, разработать и внедрить правила, обеспечивающие
действенное функционирование конкуренции; контролировать выполнение
этих правил, не подрывая основ социально-экономической системы, т. е. не
подрывая права собственности и свободы хозяйственной деятельности. Во
многих развитых странах действуют законы по защите конкуренции от
монополий, например, антитрестовский закон в США и законы против
недобросовестной конкуренции в ФРГ. В настоящее время почти во всех
странах Западной Европы национальное законодательство в области защиты
и поощрения конкуренции постепенно уступает место унифицированному
праву Европейского союза.
Обеспечение общеэкономической стабильности. Система рыночного
хозяйства в силу специфики координации экономических решений и
действий допускает нарушения внутренней стабильности народного
хозяйства, сильные колебания конъюнктуры, возникновение отраслевых
диспропорций. В связи с этим перед государством стоит задача
выравнивания долгосрочных циклических и кратко- и среднесрочных
конъюнктурных колебаний. Рыночный механизм сам по себе с этой задачей
не справляется.
Наряду с проведением политики стабилизации к задачам государства в
области экономики относится регулирование отраслевой и региональной
структуры народного хозяйства. Обеспечение общехозяйственной
стабильности в целом означает, что государство несет ответственность за
умеренный, но постоянный экономический рост, поддержание здоровой
структуры народного хозяйства, устойчивость национальной валюты,
занятость и внешнеэкономическое равновесие. Юридической основой
государственной политики стабилизации в большинстве развитых стран
рыночной экономики являются соответствующие специальные законы,
например закон о стабильности и росте, принятый в ФРГ в 1967 г.
Социальная обеспеченность. В современном обществе защита
интересов лиц, работающих по найму, потребителей, пенсионеров, больных,
детей, молодежи совершенно необходима. Теоретически в условиях чистой
рыночной экономики больные, старики, инвалиды, сироты могут вообще не
получать никакого дохода, т. к. они ничего не могут предложить на рынке. В
период первоначального накопления так зачастую и было, о чем
свидетельствуют произведения классиков литературы многих стран. В наше
время государство, в целях обеспечения социального равновесия, а в
конечном счете гарантирования социальной устойчивости общественноэкономического строя, обязано проводить политику перераспределения
национального дохода. В большинстве стран под эту политику подведена
юридическая база, направленная на создание «социальной сети», системы
социального обеспечения.
Кризисы на микроуровне. Сбои в функционировании рыночного
механизма могут происходить и на микроуровне, на отдельных рынках
товаров и услуг. В этих случаях государство должно активно вмешиваться в
хозяйственные процессы на местах. Например, снизить налоги с фирм л лиц,
пользующихся
энергосберегающей
аппаратурой
и
эффективными
теплоизоляционными материалами, не допустить краха фирмы, от которой
зависит благосостояние и занятость в регионе. В ряде случаев государство
должно брать на себя конкретные функции, которые рыночный механизм
выполняет медленно, плохо или вообще не выполняет, — организации и
финансирования охраны окружающей среды, создания и совершенствования
инфраструктуры.
Поддержка фундаментальной науки, образования и культуры. Наряду
с экономикой и социальной сферой чрезвычайно важным является
систематическое финансирование государством науки, образования и
культуры. Во-первых, наука и образование являются необходимыми
условиями экономического роста, научно-технического прогресса и
повышения национальной конкурентоспособности. Во-вторых, развитие
культуры в стране — это предпосылка сохранения национальной
самобытности и тесного контакта с мировой культурой, а также
неотъемлемая составляющая качества жизни в стране. В-третьих, критерию
рыночной эффективности — максимальная прибыльность в минимальные
сроки - не соответствуют фундаментальный и характер исследований,
необходимость долгосрочных вложений в массовую подготовку кадров и
неопределенный коммерческий результат творческого процесса. Именно
поэтому развитие науки, образования и культуры неизменно является
постоянным объектом деятельности современного государства.
Но всегда ли государственное вмешательство приводит к устранению
недостатков в функционировании рыночного механизма? Опыт показывает,
что лекарство от рынка» может оказаться хуже самой болезни.
3.3
«Провалы государства». Под «провалами государства (government
failure) понимаются ситуации, в которых результаты государственного
вмешательства не только ведут к оптимуму, но более того, лишь ухудшают
ситуацию, возникшую на рынке. Можно выделить три основные группы
факторов, ведущих к возникновению «провалов государства».
1. Прежде всего, речь идет о недостатке информации руководства
государства при принятии решений в области экономической политики. Во
многих случаях оно просто не знает, какие цели в реальности преследуют те
или иные экономические субъекты, и поэтому не в состоянии принять
правильные решения. Особенно сложной становится ситуация, если
предположить, что предприятия и домохозяйства обладают рациональными
ожиданиями, т. е. знают все те теории и модели, на основе которых строится
государственная политика. В этой ситуации, например, попытка государства
за счет денежной эмиссии обеспечить рост совокупного спроса может
обернуться крахом, потому что экономические субъекты с самого начала
понимают, что в конечном итоге эмиссия приведет к роау цен,
«съедающему» их дополнительные доходы. Приведем несколько конкретных
примеров.
Пример 3.3
Проблема «принципала и агента». Известно, что в условиях дефицита
информации государственное вмешательство порождает часто так
называемую проблему принципала и агента. Ярким примером здесь является
страхование рисков. Чувствуя за собой «руку государства», компании охотно
вкладывают средства в различные амбициозные и спекулятивные проекты,
часто не утруждая себя оценкой их экономической целесообразности.
Вкладчики, при наличии гарантирования вкладов, часто доверяют свои
средства банкам с низкой надежностью, обещающим сверхвысокие
проценты. В результате действительно эффективные с точки зрения
доходности и рисков проекты и надежные банки становятся
непривлекательными для инвесторов и вкладчиков и вытесняются с рынка.
Пример 3.4
«Эффекты принятия (tаkе-оп)». Еще одним примером дефицита
информации, ведущего к бессмысленному расходованию ресурсов, являются
эффекты принятия. Государство стимулирует те решения экономических
субъектов, которые и так были бы приняты, даже в отсутствие
государственной поддержки. Например, в современной экономике
инновации являются основой конкурентоспособности предприятий, которые
поэтому охотно инвестируют средства в научно-технические разработки.
Поэтому часто государственная поддержка НИОКР, например в форме
льготного налогообложения, оказывается ненужной и ведет лишь к
дополнительным расходам бюджета. Определить, насколько государственное
вмешательство действительно оказалось полезным, а насколько было
избыточным, практически невозможно.
Современная экономика представляет собой сложнейшую систему
взаимосвязанных рынков, в чем-то похожую на экосистему. И, как и в
экологии, в экономике далеко не всегда возможно просчитать побочные
эффекты тех или иных государственных решений. В конце концов,
экономическая политика строится на основе экономической теории, а любая
теория лишь упрощенно отражает реальность. Помимо всего прочего, рынок
всегда имеет возможность «уйти» из-под государственного контроля - или
путем перевода производственных мощностей за границу, или путем ухода в
тень». Примером «непредсказуемых последствий» может являться жесткое
трудовое законодательство Германии, делающее практически невозможным
увольнение сотрудников. В результате компании предпочитают не нанимать
новых работников, а перераспределять обязанности между старыми или
использовать труд временных работников.
2. «Провалы государства» связаны и с временным лагом между
принятием решений и их воздействием на экономику. Подобные проблемы
особенно важно учитывать при осуществлении антициклического
регулирования, - например, эффект изменения учетной ставки центрального;
банка в промышленно развитых странах проявляется лишь через год. Между
тем с середины XX в. длительность экономических циклов постоянно
сокращается. Поэтому — государственное регулирование часто запаздывает.
То же касается и налоговой политики, хотя причины возникновения блага
уже другие- изменение ставки налога требует решения парламента, которое
часто принимается лишь в ходе длительных дискуссий и значительно
запаздывает по сравнению с развитием экономики.
3. Наконец, причины «провалов государства» могут корениться и в
реальных целях политиков и бюрократов. По большому счету теория
«провалов рынка» противопоставлена реальной картине несовершенной
экономики «идеальный образ» государства, стремящегося исключительно к
общему благу. Между тем на самом деле чиновники и парламентарии часто
стремятся к удовлетворению собственных эгоистичных интересов. Анализ
«реального» механизма принятия решений в политической сфере находится в
центре внимания теории общественного выбора (иногда используется термин
новая политическая экономия).
Политическую сферу можно в известном смысле сравнить с рынком.
На нем «покупателями» выступают избиратели (если в государстве
существует избирательная система), а «продавцами» — партии и
политические движения, стремящиеся привлечь их на свою сторону. Однако
«политический рынок» еще больше отдален от идеала совершенной
конкуренции, чем рынки товаров и услуг. Избиратели вынуждены делать
выбор в пользу целых «пакетов» партийных программ, часто принимая
решение в пользу «наименьшего зла». Помимо этого, сама причина,
заставляющая граждан приходить на избирательные участки, с точки зрения
экономического анализа вызывает много вопросов (парадокс голосования).
В конечном итоге затраты избирателя на ознакомление с партийными
программами и позициями кандидатов, как и затраты времени, связанные с
походом на избирательный участок, куда больше, чем реальное воздействие
одного голоса на результаты выборов. Например, в России, где число
избирателей превышает 100 млн. человек, вероятность того, что голос
избирателя окажется решающим на выборах президента, равна лишь
0,00000001. Многие исследователи приходят к выводу, что голосование
становится иррациональным, осуществляется на основе недостаточной
информации, или же просто выражает протест избирателя, или же, наоборот,
его удовлетворенность окружающей действительностью. Существует
опасность возникновения своего рода «политической обратной селекции» и
«политического рынка лимонов». В конечном счете, программа победителя
может весьма серьезно отклоняться от воли большинства. Наконец, как
показывает парадокс голосования, сформулированный Кеннетом Эрроу, итог
голосования часто случаен и неустойчив и поэтому не может являться
эффективной основой для проведения политики3.
Еще сложнее ситуация становится на стадии реализации политических
целей. Политики часто стремятся не к общему благу, а к преумножению
собственной власти и благосостояния, т. е. к поиску так называемой
политической ренты (rent-seering). Поэтому в политической сфере аналог
теоремы Коуза - политическая теорема Коуза, в соответствии с которой
решения, принимаемые государством, являются оптимальными вне
зависимости от того, какая именно группа находится у власти, — едва ли
описывает реальное положение дел4.
Огромным влиянием на политические решения обладают группы
интересов, например, объединения производителей или профсоюзы,
реализующие свои цели часто за счет блага большинства. Известный
американский исследователь из Университета штата Мэриленд Мансур
Олсон приходит к выводу, что чем меньше группа (и, соответственно, чем
уже круг лиц, чьи интересы она представляет), тем легче ей организоваться и
оказать реальное влияние на политический процесс. В результате в
большинстве стран принимаемые политиками решения во многом следуют
воле групп интересов5.
Реализация политических решений возложена на бюрократию. Она же,
в свою очередь, как показывают исследования создателей экономической
теории бюрократии Г. Таллока и Э. Даунса, обладает собственными
интересами и стремится, прежде всего, к увеличению расходов бюджета,
созданию новых должностей в аппарате, росту окладов чиновников, росту
своего влияния. В качестве примера приведем известное наблюдение,
получившее название закона Паркинсона: в 1914-1928 гг. количество боевых
кораблей во флоте Великобритании сократилось на 67%. За это же время
численность служащих адмиралтейства выросла на 78%.
Уильям Нисканен описывает взаимодействие политиков и бюрократов
как двустороннюю монополию, в которой реальная государственная
политика определяется в результате переговоров, часто непрозрачных для
общества6. Наконец, в отношениях политиков и бюрократии возникает
проблема принципала и агента», уже описанная ранее. Она усложняется и
отсутствием реальных показателей эффективности работы государственных
служащих. Если на рынке эффективность предприятия определяется его
прибыльностью, то определить с помощью количественного показателя
работу, например, дипломатов или судей куда сложнее - едва ли количество
заключенных соглашений или количество судебных вердиктов могут быть
объективной мерой результативности работы МИДа или суда.
Таким образом, «конституция» политической системы часто
несовершенна и ведет к «провалам государства». Устранение подобных
недостатков в организации политической сферы является важнейшей
задачей, которую ставит перед собой конституционная экономика, созданная
американским экономистом Дж. Бьюкененом7. Им предлагается, например,
включение в основной закон норм, ограничивающих права государства по
привлечению кредитов или повышению налогов и социальных трансфертов.
Однако на практике трансформация политической системы часто не
позволяет устранить неэффективные институты, поэтому «провалы
государства» сохраняются. Для решений на конституционном уровне (т. е. на
уровне базовых принципов и норм) справедливы те же ограничения, что и
для конкретных решений о проведении экономической политики, ограниченность информации субъектов и зачастую их сугубо эгоистические
цели.
Таблица 3.1. «Провалы рынка» и ошибки государства
«Провал рынка»
Есть
Нет
1
3
Есть
Государственное
2
4
Нет
вмешательство
Таким образом, государственное вмешательство в хозяйственную
жизнь социума бывает как общественно оправданным, так и
нецелесообразным. В экономике в связи с «провалами» рынка и государства
могут возникнуть четыре ситуации.
В ситуации (1) государственное вмешательство в принципе может
оказаться эффективным. Ситуация (4) также позволяет обеспечить
экономический оптимум. В ситуации (2) «провал рынка» может привести к
негативным для экономики последствиям. А ситуация (3) соответствует
«провалу государства» - неоправданное вторжение в рыночный механизм
чревато потерями для всего общества. В этом случае государство
превращается, пользуясь образом, введенным еще Томасом Гоббсом, в
Левиафана, охватывающего своим регулированием все более широкие сферы
экономики8.
«Лекарствами» от «провалов государства» являются, с одной стороны,
ограничение масштабов государственного регулирования, либерализация и
приватизация, а с другой — жесткий контроль над деятельностью
государственного аппарата, ограничение свободы чиновников и политиков
нормами права, примат регулирования институтов над вмешательством в
текущие рыночные процессы.
Большие надежды возлагаются на децентрализацию государственной
власти путем усиления федеративной структуры и местного самоуправления,
т. е. на последовательное применение принципа субсидиарности, в
соответствии с которым максимальное число проблем решается на наиболее
низком уровне и лишь в случае крайней необходимости решение части из
них передается вышестоящим органам. В этом же ряду надо упомянуть
принцип «на расстоянии вытянутой руки», когда средства государственного
бюджета выделяются независимым от правительства посредническим
организациям. В данном случае конечные получатели средств как бы
«отдаляются» от государственных чиновников с помощью конкурсных
процедур и авторитетных в той или иной области общественных советов.
Существует также возможность преодоления «провалов рынка» с помощью
негосударственных
саморегулирующихся
организаций,
подобных
американскому FASB, определяющему стандарты бухгалтерского учета, или
российскому НАУФОР, объединяющему участников фондового рынка.
Учитывая сказанное, надо, однако, постоянно иметь в виду, что
чрезмерное увлечение борьбой с «провалами государства» может приводить
к отказу от регулирования и в тех ситуациях, когда оно действительно
необходимо. Тогда общество сталкивается с весьма плачевными социальноэкономическими последствиями. Истинный смысл и содержание смешанной
экономики как раз и состоит в том, что государство и рынок не исключают, а
дополняют друг друга. В здоровом демократическом обществе во
взаимоотношениях между ними действует своеобразная система сдержек и
противовесов, препятствующая установлению монополии того или другого.
Как подметили американские исследователи А. Л. Флитчер и Б. X.
Росс, «государство регулирует предпринимательство и причудливым
образом переделывает рынок, но при этом оно же и субсидирует, и поощряет,
и защищает бизнес. Регулирование создает для него безопасную
окружающую среду. Так, не будь патентов и контрактов, банковского и
валютного регулирования или продовольственных и медицинских
сертификатов качества, некоторые виды предпринимательства перестали бы
существовать. Начинающим компаниям государство предоставляет
техническую финансовую помощь, заключает с ними контракты. Оно
защищает от иностранной конкуренции одни отрасли бизнеса и спасает от
надвигающегося банкротства другие.
Своей финансовой и валютной политикой, направленной на
укрепление экономики и сглаживание экономических циклов, государство
способствует экономическому росту».
3.4
Государственный сектор в рыночной экономике. Понятие
«государственный сектор в экономике» (ГС) охватывает государственные
хозяйственные объекты, пакеты акций, ресурсы, права, которые реализуются
или могут реализоваться в хозяйственном обороте. Предприятия в
добывающей
промышленности,
научно-производственные
центры
(например, Аэрокосмическое агентство России), долевые участия в
совместных предприятиях, электростанции, железные дороги, требования по
долгам к иностранным государствам — все это части государственного
сектора в экономике. ГС представляет собой комплекс хозяйственных
объектов, целиком или частично принадлежащих центральным и местным
государственным органам власти.
Во многих странах различают
публичную собственность,
принадлежащую
центральному
правительству,
и
коммунальную
собственность, принадлежащую местным органам управления. Если один
хозяйственный объект принадлежит частично центральным, а частично
местным властям и в то же время в нем участвует частный капитал, то
говорят о смешанной собственности. Пакеты акций крупнейшего в Европе
германского
автомобильного
концерна
«Фольксваген»,
например,
принадлежат правительству ФРГ, правительству земли Нижняя Саксония и
многочисленным частным акционерам.
Предприятия государственного сектора решают главным образом
задачи развития инфраструктуры, реконструкции некоторых отраслей
промышленности,
обеспечения
народного
хозяйства
дешевыми
электроэнергией и сырьем, финансирования и организации в
общегосударственных
масштабах
научно-исследовательских,
экспериментальных и опытно-конструкторских работ, а также поддержки
сферы
культуры,
образования
и
здравоохранения.
Приведем
иллюстративный пример.
Пример 3.5
Государственный
сектор
экономики.
На
предприятиях,
принадлежащих государству, в настоящее время производится от 1/5 до 2/3
валового внутреннего продукта в развитых странах мира. В странах —
членах ЕС на государственных хозяйственных объектах занято более 8 млн.
человек, что составляет почти 11% всех работающих по найму.
На них приходится 12,5% вновь созданной стоимости и почти 20%
валовых капиталовложений в основные фонды (без сельского хозяйства). По
странам эти показатели сильно дифференцированы. Государственные
предприятия преобладают в энергетике (на них приходится примерно 70%
всех занятых в этой отрасли ЕС), на транспорте и в связи (около 60%
занятых), в финансовом секторе (30%). Во Франции, Италии, Австрии,
Испании, Португалии роль государственного сектора особенно велика. Он
широко представлен во многих странах Южной Америки, Персидского
залива.
В одних странах ГС возник в основном в результате национализации (в
форме выкупа государством) частных хозяйственных объектов ряда отраслей
и предприятий (во Франции, Италии, Великобритании, Австрии), в других
странах государство строило хозяйственные объекты (в ФРГ, США, Швеции,
Японии). В первой группе стран доля ГС в национальном богатстве выше,
чем во второй. Размеры ГС, его доля в национальной экономике не только
увеличиваются в результате нового строительства и приобретений, но и
уменьшаются вследствие приватизации — продажи рентабельных,
реконструированных объектов ГС частному капиталу. В 1980-1990-е гг.
последняя тенденция заметно усилилась.
В государственной собственности находятся земли, лесные массивы, а
также национальные парки, памятники истории и культуры, важные для
сохранения ландшафта, природного и культурного генофонда страны.
Частный капитал не смог бы сохранить эту чрезвычайно важную часть
национального богатства; он заинтересован в максимальном использовании
собственности, а не в сохранении ее для будущих поколений.
Заметное место в ГС занимают государственные резервы топлива,
сырья и продовольствия, что необходимо так для национальной безопасности
страны, так и для ее экономической стабильности. В мировой торговле
известна роль стратегических запасов цветных и редкоземельных металлов
США. При повышении мировых цен правительство США продает металлы
из этих запасов. После вспышек энергетического кризиса во многих странах
Западной Европы и Японии были созданы государственные резервы жидкого
топлива для защиты национальных хозяйств от возможного нефтяного
эмбарго или резкого повышения цен. Частные фирмы могли бы создать
буферные и спекулятивные запасы для себя, но не стали бы делать этого для
всего народного хозяйства.
Значительная часть ГС - это объекты инфраструктуры, в большинстве
своем нерентабельные. Другая 1асть — государственные предприятия в
сырьевых и энергетических отраслях, где требуются большие инвестиции, а
оборачиваемость капитала медленная. Рентабельность государственных
фирм, как правило, ниже, чем частных. Государство таким образом берет на
себя наименее выгодные, но необходимые с народнохозяйственной точки
зрения сферы деятельности, оставляя наиболее рентабельные частному
сектору. Производство товаров и услуг в общественном секторе государство,
как правило, сочетает с другими средствами регулирования.
Государственный сектор в странах, где его доля в национальной
экономике значительна, неизменно используется в целях выравнивания
экономического цикла и поддержания занятости. В условиях ухудшения
конъюнктуры, репрессии или кризиса, когда частные капиталовложения
сокращаются, государственные объекты не сокращают производство. Более
того, обновление основного капитала на государственных железных дорогах,
закупки дорогостоящего оборудования почтой и телеграфом, бум в
строительстве автомобильных дорог, реконструкция портов и аэродромов,
сопровождаемые соответствующим ростом закупок товаров и заказов на
строительные работы, приходятся, сак правило, на депрессивные периоды.
Таким образом, государственные хозяйственные объекты призваны
противодействовать спаду производства и росту безработицы.
После Второй мировой войны не было случая, что-5ы в годы массового
закрытия предприятий и увольнений в частном секторе то же самое не
происходило на объектах 1ли фирмах, где государству принадлежал
контрольный пасет акций. Наоборот, увеличение строительства объектов
инфраструктуры и энергетики в Северной Швеции и Финляндии, увеличение
затрат на освоение канадского севера, юга Италии практически всегда
происходило в периоды ухудшения конъюнктуры. Две самые большие
стройки второй половины XX в. в Западной Европе - строительство тоннеля
между Францией и Великобританией и канала Рейн — Майн - Дунай на
территории ФРГ происходили в годы низких темпов экономического роста в
этих странах по инициативе и при участии государственных регулирующих
органов.
Государственный сектор играет заметную роль в государственной
структурной политике. Государство создает новые объекты, выкупает у
частных собственников и реконструирует старые. Спасение английской
угольной промышленности и черной металлургии от гибели в конце 1940-х начале 1950-х гг. было бы безнадежным делом, не пойди лейбористское
правительство на национализацию этих отраслей.
Ценовая политика государственных предприятий, особенно в условиях
естественных монополий, служит эффективным средством государственного
регулирования. Заниженные цены на товары и услуги ГС способствуют
стабилизации цен в стране, а цены по государственным заказам и подрядам в
ряде случаев становятся лидирующими, т. е. определяющими уровень цен в
соответствующей отрасли.
Государственное регулирование при помощи ГС имеет одно очевидное
преимущество перед экономико-политическими акциями, осуществляемыми
за счет отказа от части поступлений в бюджет (налоговых льгот) или
бюджетных расходов. Регулирование при помощи ГС обходится дешевле
мер, финансируемых из бюджета. Государственные предприятия, какими бы
малорентабельными они ни были, имеют собственные воспроизводимые
фонды, выпускают ценные бумаги, пользуются банковским кредитом.
Поэтому их капиталовложения, задолженность финансируются полностью
или частично за счет собственных средств. Некоторые предприятия приносят
доходы в бюджет, частично покрывая дефицит других объектов ГС.
Проблемы и трудности использования ГС для государственного
регулирования носят, во-первых, идеологический и политический характер.
Если он убыточен, его критикуют за неэффективность. Если он рентабелен,
то он является немым укором частному предпринимательству, т. к.
демонстрирует возможность успешной хозяйственной деятельности без
частного присвоения прибыли. Но как только частный капитал набирает
достаточно сил, а некоторые государственные хозяйственные объекты
начинают работать с прибылью, возникают политические инициативы и
пропагандистские кампании в пользу приватизации этих объектов, т. е.
продажи их частным физическим или юридическим лицам. При этом,
несмотря на всю критику ГС, государству обычно оставляют нерентабельные
и капиталоемкие хозяйственные объекты.
Во-вторых, возможности предприятий ГС в оживлении конъюнктуры,
увеличении занятости и достижении других целей связаны с серьезными
затратами, а возможности их финансирования сильно ограничены низкой
рентабельностью и четко фиксированными дотациями из государственного
бюджета.
В-третьих, вокруг экономического использования ГС постоянно идет
острая политическая борьба, ибо любое хозяйственное действие здесь
затрагивает чьи-либо интересы. Тарифные льготы на электроэнергию и
перевозки для одних отраслей вызывают недовольство предпринимателей из
других отраслей. Нерентабельные, но сулящие значительные выгоды
предпринимателям и местным властям капиталовложения в государственные
объекты одних регионов вызывают возмущение в соседних, обделенных
инвестициями, областях. Соображения общей народнохозяйственной
полезности при этом интерпретируются представителями групповых
экономических интересов и политических партий совершенно по-разному.
Достаточной иллюстрацией служит борьба вокруг приватизации ГС в нашей
стране.
В-четвертых, в давно существующем ГС складывается общество
чиновников,
чья
судьба
неразрывно
связана
с
управлением
государственными активами. Эта корпоративная группа, как уже отмечалось,
четко осознает свои коллективные интересы, которые не всегда совпадают с
интересами общества в целом. Она может, несмотря на смену группировок,
находящихся у власти, и смену задач государственного регулирования, в
определенных пределах отстаивать свои интересы, формально признавая
новые веяния, но по сути ничего не меняя.
Тем не менее, существование в условиях рыночного хозяйства сектора,
который
в
своей
деятельности
руководствуется
принципами,
отличающимися от принципов частных фирм, позволяет использовать ГС для
решения общих государственных экономических задач, повышения
рентабельности частного хозяйства, а также в целях государственного
регулирования экономики. Монопольная прибыль, а зачастую и прибыль
вообще, не является первостепенной целью деятельности ГС в
инфраструктуре, энергетике, сырьевых отраслях, в области научных
исследований, подготовки и переподготовки кадров, охраны окружающей
среды, т. к. высоких прибылей от него никто не требует, а убытки
покрываются из бюджета. Поэтому ГС в различных странах и в разные годы
является поставщиком дешевых услуг, в частности, транспортных, почтовотелеграфных, а также электроэнергии и сырья, снижая таким образом
издержки в частном секторе.
ГС в отдельных странах в конкретных ситуациях защищает
национальные экономические и политические интересы от иностранной
экспансии. Если национальный капитал слаб и не справляется с этой задачей,
то ГС может играть заметную роль в первичной индустриализации,
защищает некоторых отраслей, видов производств, регионов от захвата их
иностранным капиталом. В целом ГС служит дополнением частного
хозяйства там и в такой мере, где и поскольку мотивация для частного
капитала оказывается недостаточной. В результате ГС служит повышению
эффективности народного хозяйства в целом и является одним из
инструментов перераспределения национального дохода.
В заключение следует отметить, что ГС может увенчиваться или
сокращаться, но никогда не исчезает полностью. Государственный сектор
отступает до тех пор, пока он снова не понадобится в роли несущего
неокупаемые расходы первопроходца или для санирования кризисных
отраслей и объектов.
1 Coas R. The Problems of Social Costs // Journal of Law and Economics.
1960. Vol. 3.
2 Цит. по: Nell-Breuning О. V., Dег Mensch in der heutigen
Wirtschaftsgesellschaft, Munchen; Wien. 1975. S. 39
3 Эрроу К. Дж. Коллективный выбор и индивидуальные ценности. М.:
ГУ ВШЭ, 2004.
4 Обзор проблематики, связанной с политической теоремой Коуза,
приводится в: Acemoglu D. Why Not A Political Coase Theorem? Socisl Costs,
Commitments and Politics. Mimeo, 2002.
5 Олсон М. Логика коллективных действий: Общественные блага и
теория групп. М.: Фонд экономической инициативы, 1995.
6 Niscanen W.A. Bureaucracy and representative goverment. Chicago,
1971.
7 Расчет согласия. Логические основания конституционной демократии
(совместно с Г. Таллок) // Бьюкенен Дж. Сочинения. М., 1997.
8 Гоббс Т. Левиафан или материя, форма и власть государства
церковного и гражданского. Пер. с англ. М.: Государственное социальноэкономическое издательство, 1936.
Раздел II
Экономическая теория культурной деятельности
Введение
Экономика культуры достаточно молода. Исторически ее становление
как отдельной ветви экономической теории пришлось на конец 1960-х начало 1970-х гг. - период создания Международной ассоциации экономики
культуры (Association for Cultural Economics International -- ACEI) и во
многом обязано появлению специального журнала (Journal of Cultural
Economics), который регулярно издается с середины 1970-х гг.
Международные конгрессы, проводимые АСЕI каждые два года, сотни
монографических исследований и тысячи научных статей, в том числе таких
известных экономистов, как В. Баумоль, М. Блауг, Д. Нетцер, А. Пикок, В.
Померане, Д. Тросби, Б. Фрей, Дж. О'Хаган, В. Хенден, М. Хуттер, М.
Шустер и др., обеспечили накопление необходимого материала. Достижения
российских ученых в этой области науки связаны с работами следующих
авторов: Г.Г. Дадамяна, А.И. Дымниковой, Г.П.Иванова, Е.П. Костиной, А.Я.
Рубинштейна, Б.Ю. Сорочкина, И.А. Столярова, С.В. Шишкина, Л.И.
Якобсона.
Право же называться самостоятельной научной дисциплиной
экономика культуры заслужила еще в середине 1960-х гг., после выхода в
свет классического труда Вильяма Баумоля и Вильяма Боуэна
«Исполнительские искусства — экономическая дилемма». Именно с той
поры теория располагает знанием о специфическом недуге. Речь идет о
«болезни Баумоля», или «болезни цен».
«Болезнь Баумоля». Суть этого недуга заключается в том, что в
некоторых ситуациях издержки производства растут быстрее, чем цены на
конечный продукт. Изучая экономику исполнительских искусств, Баумоль
обратил внимание, в частности, на тот факт, что «количество труда,
предназначенное для производства данного уровня продукции, постоянно во
времени и фактически не зависит от новаторства и концентрации капитала».
Для иллюстрации этого феномена приведем пример Баумоля.
Пример В1
Трио Чайковского. В 1948 г. Лев Оборин, Давид Ойстрах и Святослав
Кнушевицкий исполнили знаменитое трио П. И. Чайковского памяти Н.Г.
Рубинштейна за предусмотренные композитором 46 минут и 12 секунд.
Отбросив 12 секунд и другие возможные изменения продолжительности
исполнения сочинения Чайковского, обусловленные художественными
задачами и трактовкой, можно утверждать, что и полвека спустя, даже при
замене музыкальных инструментов на самые совершенные, количество труда
музыкантов, необходимое для исполнения трио Чайковского, не зависит от
«новаторства и концентрации капитала». И любая попытка повысить
производительность
привела
бы
лишь
к
разрушению
самого
художественного продукта.
Отмеченный феномен позволил Баумолю сделать принципиальный
вывод - производительность труда в данной сфере объективно отстает от
общего роста производительности труда в экономике. При этом, анализируя
многолетние статистические наблюдения, ученый установил, что
положительная динамика общей производительности труда является
«фактором риска», способствующим развитию «болезни цен». Повышение
оплаты труда и, как следствие, рост цен на другие производственные
факторы вызывают общее увеличение издержек производства, требующее
соответствующих компенсаций либо за счет адекватного роста
производительности труда, либо посредством переноса возникших
удорожаний на цены конечного продукта. Однако для ряда продуктов рост
производительности труда и/или повышение цен являются объективно
невозможными. В этом, собственно, и проявляется указанный недуг.
Как показали исследования, «болезнью цен» страдают не только
исполнительские искусства. Ею инфицировано большинство продуктов
культуры, платежеспособный спрос на которые сдерживается невысокой
настоятельностью индивидуальных потребностей в этих благах ∗. В подобной
ситуации оказываются музеи и галереи, клубы и библиотеки,
предоставляющие бесплатные услуги, другие организации культуры, где
«заторможенный» спрос не успевает за увеличивающимися издержками
производства и не дает возможности переложить их рост на плечи
потребителей. Данный феномен, собственно, и определяет границы той части
рыночного
пространства,
внутри
которой
повышение
общей
производительности оборачивается угрозой свертывания производства
конкретных товаров и услуг. Вполне понятно, что сфера культуры, где
производительность труда объективно отстает от производительности в
экономике, а платежеспособный спрос не успевает за ростом издержек
производства, попадает именно в эту «патогенную» часть рыночного
пространства. Указанный факт превращает «болезнь цен» в универсальную
закономерность культурной деятельности ∗∗.
Своего рода аналог этой болезни можно обнаружить в других секторах
экономики, когда предельные издержки падают медленнее цен. На это, в
частности, обращает внимание Николай Петраков, описывая ситуацию,
которая возникает «в условиях снижающихся дополнительных затрат на
прирост производства продукции при падающих ценах (эффект научнотехнического прогресса)...». На тот же феномен указывал и Мансур Олсон:
Объясняя этот феномен, напомним известное высказывание Ричарда Масгрейва: «Необразованные
не видят всех выгод образования». Очевидно, что этот «диагноз» может быть распространен и на
потенциальных потребителей культурных благ.
∗∗
Не следует забывать и об исключениях из этой универсальной закономерности. Примерами таких
исключений, подтверждающих общее правило, могут служить шоу-бизнес, коммерческие театры Бродвея и
Уэстенда и т. п. Вместе с тем анализ экономики их деятельности заставляет думать, что и они в тенденции
рискуют заразиться этим недугом.
∗
«Всякий раз, как кривая спроса пересекает кривую предельных издержек на
уровне ниже уровня средних издержек, фирма не может покрыть свои
средние издержки». Но вернемся к культурной деятельности.
За почти сорок лет, прошедших после обнаружения «болезни Баумоля»
(цены на факторы производства растут быстрее, чем цены на конечный
продукт), ей были посвящены многочисленные теоретические исследования
и статистические анализы, авторы которых сомневались и снова
подтверждали гипотезу, ставшую аксиомой. Время идет, появляются новые
идеи, новые подходы. Но всякий раз «болезнь Баумоля» служит
своеобразным тестом, на котором проверяются любые теоретические
новации. Этот тест важен еще и потому, что, кроме ответа на вопрос, прав
или не прав Вильям Баумоль, он позволяет глубже проникнуть в само
содержание указанного недуга. Приведем иллюстрирующий пример.
Пример В2
Театры и концертные организации. В этом примере рассматриваются
два индекса, рассчитанные на основе данных официальной статистики.
Первый из них характеризует динамику производительности живого труда,
второй — динамику соотношения затрат на оплату труда и доходов от
основной деятельности театров и концертных организаций России в период
1970-2000 гг. (табл.1).
Таблица 1. Признаки «болезни Баумоля»
Годы
Индекс производительности
живого труда (среднегодовой
«Индекс Баумоля»
темп прироста числа посещений (среднегодовой темп прироста
в расчете на одного работника), оплаты труда в расчете на 1 руб.
%
доходов от продажи билетов), %
Театры
Концертные
Театры
Концертные
организации
организации
1970-1975
-0,7
-5,7
-1,1
-2,1
1976-1980
-1,5
-2,8
6,4
1,1
1981-1985
0,2
0
0,8
1,6
1986-1990
-5,0
-6,1
14,3
19,1
1991-1995
-13,3
-14,6
8,0
15,1
1996-2000
-4,1
-7,9
-8,3
-4,8
1970-2000
-2,5
-3,1
2,1
5,9
Комментируя приведенную таблицу, следует обратить внимание на
предложенный «индекс Баумоля», которому присвоено это имя с целью
демонстрации его связи с обсуждаемым недугом. Приняв допущение о
постоянстве цен на все факторы производства кроме труда, можно сказать,
что «болезнь Баумоля» характеризуется опережающим ростом оплаты труда
по отношению к росту доходов от реализации услуг организаций
исполнительских искусств. И если данный феномен наблюдается, то и
классические симптомы болезни — цены на факторы производства растут
быстрее цен на конечный продукт - тем более имеют место. В этой связи для
статистической проверки болезни цен достаточно проанализировать
динамику соотношения затрат на оплату труда и доходов от основной
деятельности, т. е. «индекс Баумоля».
Анализируя статистические данные (см. табл. 1), можно сделать два
вывода. Во-первых, тридцатилетние наблюдения свидетельствуют о
снижающейся динамике производительности живого труда в театрах и
концертных организациях со среднегодовыми темпами -2,5% и -3,1%
соответственно. При этом за тот же тридцатилетний период общая
производительность живого труда в экономике выросла. Иначе говоря,
наблюдается теоретически предсказанное отставание производительности
труда в организациях исполнительских искусств по отношению к общей
производительности по народному хозяйству. Наблюдаемый в период 19811985 гг. рост производительности в театрах и концертных организациях
общего вывода не меняет.
Во-вторых, тридцатилетние сопоставления расходов на оплату труда в
театрах и концертных организациях с доходами от реализации их услуг
населению демонстрируют положительную динамику «индекса Баумоля».
Так, в период с 1970 по 2000 г. расходы на оплату труда, обусловленные
общим ростом производительности в экономике, росли быстрее доходов от
основной деятельности организаций исполнительских искусств. В отдельные
же периоды среднегодовой темп прироста оплаты труда в расчете на один
рубль доходов от продажи билетов составлял весьма значительные
величины: в 1986-1990 гг. по театрам -14,3%, по концертным организациям
— 19,1%; в 1991-1996 гг. по театрам - 8,0%, по концертным организациям —
15,1%. И лишь в течение двух периодов (1970-1975 и 1996-2000 гг.)
многократный рост цен на билеты в театры и концертные организации
обусловил отрицательную динамику «индекса Баумоля». Однако это не
изменило общей закономерности: в течение всего тридцатилетнего периода с
1970 по 2000 г. расходы на оплату труда в расчете на рубль доходов от
основной деятельности росли по театрам со среднегодовым темпом прироста
— 2,1%; по концертным организациям соответственно - 5,9% в год. Завершая
рассмотрение этого «статистического примера» из реальной практики
организаций исполнительских искусств, можно говорить о доказанности
существования «болезни Баумоля».
Известно, что возможности экономии затрат труда на единицу
полезного результата посредством сокращения
числа музыкантов в оркестрах, исполнителей в спектаклях, работников
библиотек, музеев и клубов в массовых учреждениях культуры так же, как
и увеличение посещаемости соответствующих организаций культуры
ограничены самой природой культурных благ. Статистические данные
подтверждают это в полной мере. Поэтому, если и возможен опережающий
рост производительности труда в сфере культуры, то лишь на коротком
интервале времени. В длительной же перспективе, повторим это еще раз, он
всегда будет отставать от роста общей производительности в экономике.
Именно поэтому организации культуры и искусства функционируют в
экономически трудных условиях, в особой среде, где развивается недуг,
открытый Баумолем.
Хронический характер этой «болезни цен» и угроза свертывания
производства культурных благ как раз и порождают «экономическую
недостаточность» большинства организаций культуры, их объективную
неспособность к самоокупаемости и необходимость поддержки
существования. Обращая внимание на множество исторических фактов
(финансирование Дионисийских празднеств в Древней Аттике, дотации
лондонским театрам времен Шекспира, бюджетные ассигнования на
музыкальную жизнь моцартианской Вены), а также на инвестиции в культуру
во всех развитых странах современного мира, следует признать — это не
какая-то особая традиция государственного меценатства, а реальная
необходимость в экономической поддержке культурной деятельности.
Основной вопрос экономики культуры. Открытие «болезни Баумоля»
подтолкнуло некоторых экономистов даже к выводу том, что с появлением
этого теоретического результата главная тема экономики культуры оказалась
исчерпанной и общество, получив объяснение причин убыточности
культурной деятельности, будет финансировать ее в нужном объеме.
Однако очень скоро стало понятным, что возникшие ожидания были
излишне оптимистическими. Во-первых, относительная локальность
«болезни цен» и немалые трудности ее распространения на другие виды
культурной деятельности породили сомнения в универсализме объяснения
экономической недостаточности организаций культуры. Во-вторых, и это
главное, факт неспособности указанных организаций обеспечить свою
рыночную окупаемость сам по себе еще не означает обязательности их
поддержки со стороны государства.
В конце концов, почему именно организации культуры надо защищать
от разорения, препятствуя самоочищению рынка и естественному отбору —
тех, кто способен выжить самостоятельно? Как бы плохо ни относиться к
подобному рыночному приговору, данный вопрос внес окончательную
ясность в трактовку «болезни цен»: с помощью обнаруженного
экономического недуга Баумоль лишь объяснил объективный характер
убыточности производства культурных благ, но не дал дополнительных
теоретических аргументов в пользу вмешательства государства. При этом в
обосновании необходимости поддержки культуры и заключен основной
вопрос экономической теории культурной деятельности.
В той или иной степени данный вопрос присутствует в исследованиях
большинства ученых, занимающихся проблемами экономики культуры.
Нашел он соответствующее отражение и в учебной литературе. Автор
одного из последних учебных пособий, посвященных экономике
социальной сферы, С. В. Шишкин считает, что «для понимания специфики
экономических отношений в сфере культуры ключевыми являются ответы
на следующие вопросы: почему государство финансирует и обеспечивает
представление определенных видов культурных благ? И почему одни виды
деятельности поддерживаются государством и частными благотворителями
больше, другие — меньше, а третьи - вообще нет?».
Отвечая на эти вопросы, С. В. Шишкин идет традиционным путем и
обосновывает необходимость государственной поддержки культуры
обычными соображениями. В их ряду - представление культурных благ в
качестве общественных товаров, необходимость учета положительных
внешних эффектов культурной деятельности (экстерналий), явно
повышенная ценовая эластичность, а также различные внеэкономические
причины общественной поддержки сферы культуры. К их числу, видимо по
инерции, была причислена и «болезнь Баумоля», устанавливающая, как уже
отмечалось, лишь причины убыточности организаций культуры, а не
аргументы в пользу государственной поддержки культурной деятельности.
Следует
напомнить
и
стандартные
положения
теории,
«узаконивающей» государственную активность в любом секторе экономики.
Подробно об этом уже говорилось в предыдущей главе. Поэтому здесь
имеет смысл означить лишь более общие основные причины, называемые
обычно при обосновании государственной поддержки культуры в ряду
других секторов социальной сферы. Подчеркнем, что все они связаны с уже
упоминавшимися ошибками рынка. Речь идет о несовершенстве
конкуренции, асимметричном распределении информации, наличии
экстерналий, о неспособности рынка правильно оценивать проекты с
достаточно удаленными последствиями, наконец, о мериторных и
общественных благах.
Все это действительно имеет место в сфере культуры. Специфика
творческого труда, в частности, не позволяет думать о поиске субститутов
для многих произведений искусства, и, наверное, без всякого риска
ошибиться можно говорить, например, о монопольном положении
режиссуры Петра Фоменко, исполнительского мастерства Юрия Башмета
или Николая Цискаридзе. Наряду с этим наблюдается и феномен
информационной асимметрии, проявляющийся в том, что далеко не все
потребители знают об истинных качествах продуктов, которые
производятся, хранятся и распространяются библиотеками, музеями,
клубными учреждениями, театрами, филармониями, цирками, другими
организациями этой особой сферы. Рассуждать же о культуре, не думая об
отдаленных последствиях, причем для всех и каждого, просто нелепо. В
каком-то смысле сфера культуры представляет собой уникальный пример
«полного собрания» ошибок рынка. Это — сущая правда, как и тот факт,
что не все культурные блага, страдающие «болезнью цен», находятся в зоне
провалов рынка ∗. Именно поэтому стандартная аргументация для решения
основного вопроса экономки культуры оказывается недостаточной.
Приведем и дополнительное соображение, подтверждающее вывод о
невозможности решения основного вопроса экономики культуры лишь на
основе анализа ошибок рынка. Дело в том, что все известные случаи
провалов рынка указывают на отсутствие каких-либо иных целей
государственной
активности,
кроме
желания
«подправить»
осуществленную рынком неэффективную алокацию ресурсов, причем вне
всякой зависимости от производимых благ, будь то химические удобрения,
алкоголь или услуги библиотек. Более того, исправление ошибок рынка и
обеспечение лучшего по Парето распределения ресурсов являются
единственным
мотивом
государственной
поддержки
культурной
деятельности, который признает ортодоксальная теория. При этом над
культурными благами, пораженными «болезнью цен», но находящимися вне
зоны ошибок рынка, висит «дамоклов меч» свертывания их убыточного
производства.
Здесь имеются три возможности. Первая связана с незыблемостью
традиционной экономической теории и проведением жесткой либеральной
политики, сопровождаемой механизмами самоочищения рынка от
нерентабельных товаров. В ситуации государственного невмешательства
многие виды культурной деятельности обречены на умирание и выживут
лишь те из них, кто приспособится к рыночной среде. Второй путь сопряжен
с менее строгим отношением к теоретическому канону и с расширением
границ самого феномена провалов рынка, причем до та кой степени, чтобы в
легитимную зону государственной активности попала вся культура. В этом
случае законность поддержки культурной деятельности зависит от трактовки
каждого вида ошибок рынка и от того, насколько обоснованно попадание
того или иного вида культурной деятельности в зону рыночных провалов. В
основе третьего пути лежит специальная экономическая теория культурной
деятельности. Ключевым моментом в решении основного вопроса
экономики культуры в этом случае является наличие целенаправленной
государственной активности, обеспечивающей реализацию специфических
интересов
общества
в
отношении
производства,
сохранения,
распространения и потребления культурных благ.
Изложению основ экономической теории культурной деятельности,
собственно, и посвящен данный раздел учебника. Причем, кроме ключевых
положений указанной теории, объясняющих особенности действия
универсальных рыночных механизмов и специфику конкурентного
Равновесия на рынках культурных благ и факторов производства, большое
внимание здесь уделено изложению иных концепций, иных версий
∗
Примером культурных благ, находящихся вне зоны стандартных случаев ошибок рынка, но
страдающих «болезнью Баумоля», являются услуги театров.
решения основного вопроса экономики культуры. Без их подробного
рассмотрения - возможно понять достоинства и недостатки существующих
методов и приемов обоснования государственной поддержки культурной
деятельности. Речь идет о трех известных концепциях - теории
«общественных
товаров»,
«мериторике»
Ричарда
Масгрейва,
«экономической
социодинамике».
С
обсуждения
именно
этих
теоретических концепций начинается настоящий раздел учебника.
Глава 4
Общественные товары
Экономисты не сразу обнаружили неоднородность главного модуля
построенной ими рыночной модели. В итоге используемое в качестве
универсального предмета обмена частное благо оказалось лишь частным
случаем. При этом другие товары и услуги, отличающиеся от универсального
образца, не вписываются в стандартную модель рыночного равновесия и
порождают множество аномальных ситуаций, пополняющих обширную
коллекцию провалов рынка
Одна из таких особых ситуаций Мансуром Олсоном описывается
следующим образом: «Дополнительное потребление некоторых товаров,
такое, как дальнейшее использование идеи, дополнительный показ
телевизионной программы, дополнительный переход неперегруженного
моста или дополнительный зритель смертельного номера в непереполненном
зале, не уменьшает возможностей потребления других. В этих классических
условиях неконкурентности дополнительное потребление не увеличивает
издержек производства, а необходимым условием эффективности по Парето
является то, что товар не имеет позитивной цены». Вслед за Олсоном
повторим: подобные товары не могут производиться частной фирмой, ибо
цена, установленная по нулевым предельным издержкам, не может
компенсировать фактические затраты. Поэтому обычно такие товары
производятся государством и называются «общественными товарами»
(public goods).
Существует несколько дефиниций общественных товаров. В
трактовке Пола Самуэльсона, например, общественным является товар,
который «в одинаковом количестве входит в две или более
индивидуальные функции полезности». Марк Блауг, опираясь на
исследование Уго Маццолы, итальянского экономиста XIX в.,
сформулировал иное определение: «Особая природа общественных благ
заключается в том, что их потребление может быть только совместным и
равным: чем больше достается одному домохозяйству, тем больше, а не
меньше достается любому другому». Из этих формально разных, но в
сущности совпадающих дефиниций следует знакомый вывод о том, что
предельные издержки производства общественного блага равны нулю, и
если цены строятся на основе предельных издержек, то общественные
блага не могут иметь позитивных цен.
С определением, которое использует Блауг, связаны два свойства
общественных благ. Если они доступны кому-нибудь, то они должны быть
доступны всем - свойство неисключаемости (nonexdudability). Их
потребление кем-то одним не должно препятствовать потреблению других свойство несоперничества (nonrivalness). Собственно, эти критериальные
свойства и выделяют общественные блага из мира товаров и услуг.
Приведем пример, иллюстрирующий эту особую группу благ.
Пример 4.1
Маяк. Классической иллюстрацией общественного блага является
маяк. Это легко установить, проанализировав свойства, которыми он
обладает. Достаточно сказать, что всякое судно, ориентирующееся на свет
маяка, никак не уменьшает
возможностей
других
кораблей.
Несоперничество в потреблении является генетическим свойством этого
блага. Аналогичная ситуация характерна и для свойства неисключаемости,
ибо ограничить мореплавателей в использовании маяка невозможно даже
технически. Учитывая это, нетрудно обнаружить, что свет маяка
потребляется совместно и в равной мере (дефиниция Блауга) и в
одинаковом количестве входит в индивидуальные функции полезности всех
мореплавателей (определение Самуэльсона). Понятно также, что всякий
дополнительный корабль, проплывающий в световой видимости от маяка,
не увеличивает затрат на его содержание. Нулевые предельные издержки
окончательно убеждают в том, что здесь имеет место общественное благо.
Заметим, однако, что это лишь статическая картина. Нетрудно понять, что
спутниковая навигация и радиомаяки с их возможностями кодировки
сигнала создают предпосылки для преодоления свойства неисключаемости и
тем самым для последующей индивидуализации этого исходно
общественного блага.
Оставляя до времени в стороне тему дефиниций общественных
товаров (к ней мы еще вернемся), начнем исследование этой особой группы
товаров и услуг с проблемы формирования рыночного спроса. Именно здесь
стандартная модель рынка, собственно, и дала сбой, именно здесь родился
главный сюжет общественных товаров, связанный с экономически
оправданным нежеланием индивидуума платить за благо, если он не может
быть исключен из процесса его потребления. Речь идет об известном
феномене, получившем в литературе название проблемы «безбилетника»,
«зайца» или «фрирайдера».
4.1
Проблема «безбилетника». История эта началась давно, как минимум
с того времени, когда экономисты заметили, что смитсианскии принцип
рационального поведения индивидуума входит в противоречие с
производством
общественных
товаров.
Обладая
свойствами
неисключаемости и несоперничества, эти особые блага подталкивают
рационально действующих потребителей к поведению в стиле
«фрирайдера» («безбилетника»). На такое эгоистическое желание
индивидуумов подать ложный сигнал об отсутствии спроса на
общественное благо указывал еще Самуэльсон. Об этом же пишут и в
современных экономических учебниках. Для облегчения понимания
приведем здесь два примера из учебника Джозефа Стиглица.
Пример 4.2
Вакцинация. «Один из способов, благодаря которому сокращается
вероятность распространения некоторых болезней, — вакцинация. Люди,
которым делают прививки, несут некоторые затраты (дискомфорт, время,
деньги, риск заболеть от плохой вакцины). Они получают и некоторый
частный выигрыш, выражающийся в уменьшении вероятности заболеть. Но
основная часть выигрыша — общественный товар. Это - уменьшение
вероятности возникновения данного заболевания в данной общине, от чего
выигрывают все. Во многих случаях частные затраты превышают частный
выигрыш, но общественный выигрыш, включая уменьшение вероятности
возникновения заболевания, значительно превышает затраты. В связи с
проблемой «зайца» государство часто принуждает людей к вакцинации».
Пример 4.3
Пожарная служба. «Во многих общинах пожарные службы
финансируются добровольно. Некоторые люди в общинах отказываются
делать взносы в пользу пожарной службы. И все же там, где здания
расположены близко друг от друга, пожарная служба обычно тушит огонь в
доме таких людей из-за угрозы пожара для строении тех, кто вносит лад в
содержание пожарной службы. Однако были случаи пожаров в отдельно
стоящих зданиях таких людей, в которых пожарные команды отказывались
тушить огонь... Это пример, когда исключение из пользования
общественным благом возможно. Пожарная служба может лишить своих
услуг тех, кто отказывается ее содержать. Пожарные службы утверждают, что
при отсутствии подобных санкций каждый стал бы «зайцем».
Приведенные примеры демонстрируют не только саму проблему
«безбилетника», но и некоторые практические возможности ее решения. В
первом случае государство, учитывая важность сохранения здоровья
граждан, использует доступные ему механизмы принуждения и делает
вакцинацию обязательной для всех индивидуумов. Известны ситуации,
когда в условиях надвигающейся эпидемии государство привлекает для
обязательной вакцинации населения даже специальные контингенты
полицейских и воинских частей.
Во втором случае проблема «безбилетника» решается более
радикально: путем преодоления свойства неисключаемости (введение
обязательного взноса в пользу пожарной службы) общественный товар
трансформируется в совокупность частных благ, уже не страдающих данным
недугом. При этом нельзя сказать, что рассмотренные методы воздействия
на «безбилетников» действительно решают е проблемы. Остается
неясным, в частности, как установить размер индивидуального взноса в
примере с пожарной службой, и, безусловно, не очень симпатичной
выглядит насильственная вакцинация населения. Невозможно утверждать
также, что способы решения проблемы «безбилетника», представленные в
этих примерах, являются единственными.
В общем же случае экономически рациональное нежелание людей
добровольно вносить свою лепту в создание благ, проявляющих свойства
неисключаемости и несоперничества в потреблении (это и есть проблема
«безбилетника»),
требует
создания
альтернативных
механизмов
компенсации издержек производства общественных товаров. Можно
говорить о нескольких типах таких механизмов. Во-первых, это
экономические
и
институциональные
формы
государственного
принуждения, во-вторых, специальные мероприятия, направленные на
преодоление неисключаемости индивидуумов из процесса потребления
конкретного блага, и, в-третьих, формирование социальных установок и
норм поведения, обеспечивающих добровольное участие индивидуумов в
создании общественных товаров и/или компенсации затрат на их
производство.
Механизмы первого типа. Говоря о принуждении как о легитимной и
монопольной способности государства, принципиально отличающей его от
рыночной координации (организует добровольные соглашения), следует
иметь в виду прямые и косвенные методы, институциональные и
экономические формы воздействия на субъекты хозяйственной жизни, в том
числе на потребителей общественных товаров. Мы уже приводили пример
прямого принуждения населения к вакцинации. Несложно найти и другие
случаи введения обязательных для населения правил и/или законов,
исполнение которых направлено на принудительное обеспечение вклада
индивидуумов в производство общественных товаров. Здесь можно
вспомнить натуральную (передачу части урожая) и трудовую (срочную
службу в армии) повинности, а также выполнение различного рода общих
требований, предъявляемых к частным жилищам (к примеру, ограничение
высоты здания), и т. п. Подчеркнем двоякий характер указанного воздействия.
Его институциональные формы - введение правил и норм поведения —
сопровождаются прямым принуждением к выполнению этих правил.
Но все же подавляющая часть механизмов компенсации издержек
производства общественных товаров основана на применении косвенных
методов, связанных с налогообложением граждан. Здесь действует
довольно простая схема. Если имеет место благо, проявляющее свойства
неисключаемости и несоперничества в потреблении, а потребители в силу
этих свойств пытаются вести себя в стиле «фрирайдера», государство берет на
себя поставку данного общественного товара, принуждая его потребителей
уплачивать соответствующий налог, суммарная величина которого является
достаточной для компенсации издержек производства этого блага. И здесь
сохраняется двоякий характер воздействия на индивидуумы - институт
налогообложения дополняется принуждением к уплате налога. Приведем
конкретный пример из российской практики.
Пример 4.4
Выплаты в дорожный фонд (дорожный налог). Еще до недавнего
времени среди налогов, действующих на территории нашей страны, был
особый дорожный налог, уплачиваемый предприятиями и организациями, а
также иными юридическими лицами в бюджеты субъектов Российской
Федерации. Средства от этого специального налога аккумулировались в
дорожном фонде и расходовались целевым назначением на строительство
и ремонт городских дорог - типичного общественного блага.
Принудительный характер указанных выплат создал компенсационные
возможности для производства общественных благ, позволил собрать
достаточные средства и значительно улучшить логистику России. В
частности, на средства именно этого фонда было осуществлено
строительство третьей московской кольцевой дороги. Отмена же данного
налога, по свидетельству руководства столичной администрации, резко
затормозила завершение этого крупнейшего дорожного проекта Москвы.
В добавление к сказанному отметим, что налоговая схема компенсации
издержек производства общественных товаров также не является идеальной.
К такому выводу экономистов побуждают два обстоятельства. Во-первых,
распределение общего налогового бремени между индивидуумами редко
соответствует персональной ценности общественного блага для каждого из
них. Например, дороги, построенные за счет средств дорожного налога,
обладают разной полезностью для автолюбителей и лиц, не имеющих
личного автомобиля. Во-вторых, сам сбор налогов требует, как известно,
достаточно высоких затрат, связанных с разработкой налогового
законодательства, содержанием налоговой службы и службы контроля за
уплатой налога. Причем сопутствующие трансакционные издержки,
сокращая доходы от налоговых поступлений, явно снижают эффективность
этой традиционной меры государственного принуждения.
Механизмы второго типа кажутся более естественными. Речь идет о
мероприятиях,
направленных
на
преодоление
неисключаемости
индивидуумов из процесса потребления конкретного блага, о методах
индивидуализации общественных товаров, их возвращения в рыночный
оборот. Историческая практика демонстрирует конкретные ситуации, когда
преодоление свойства неисключаемости было обеспечено эволюцией самого
блага, обусловленной техническим и технологическим прогрессом, а также
развитием институциональной общественной среды. Кроме того,
возможны специальные действия, трансформирующие общественное благо
в пучок частных товаров.
Анализ подобных ситуаций позволяет заметить, что в большинстве
случаев затраты, связанные с преодолением свойства неисключаемости из
процесса потребления, могут быть сравнительно малы. Как правило,
существенными здесь являются лишь разовые инвестиции, обеспечивающие
внедрение технических (оборудование маяка радиосигналом) или
институциональных (разработка нормативного акта) нововведений.
Остальная же часть «издержек исключения» сопряжена с обслуживанием
обычного ценового механизма, который, вообще говоря, практически
одинаков для частных и общественных товаров. Однако имеются и такие
блага, для которых издержки исключения столь велики, что носят явно
запретительный характер. В этом смысле даже технически или
институционально возможное решение проблемы индивидуализации
общественного товара становится экономически нецелесообразным.
Рассмотрим теперь специальный случай, когда преодоление свойства
неисключаемости в потреблении общественного товара связано с
разграничением прав собственности на него. Этот важный практический
метод следует из знаменитой теоремы, сформулированной Рональдом
Коузом в конце 1950-х гг. К теореме мы еще вернемся, а пока отметим тот
факт, что общественное благо и присущие ему специфические свойства
существуют зачастую лишь постольку и до тех пор, поскольку и пока это
благо не принадлежит никому. Продемонстрируем данный феномен на
следующем простом примере.
Пример 4.5
Рыбная ловля в парковом пруду. Речь идет о находящемся в
общественном парке пруде, в котором водится достаточно большое, но все
же ограниченное количество зеркальных карпов. Неисключаемость рыбаков
из процесса рыбной ловли обусловлена отсутствием прав собственности на
рыбу, находящуюся в этом пруду. Несоперничество за вылавливаемую рыбу
связано с ее исходно большим количеством в данном водоеме. С течением
времени, однако, ситуация меняется, и карпы в пруду могут полностью
исчезнуть. Понятно поэтому, что сохранение рыбы требует введения
соответствующих механизмов компенсации издержек производства
данного общественного блага. Один из таких механизмов хорошо известен:
национализация рыбы продажа государственных лицензий рыболовам.
Другой способ позволяет обойтись без участия государства. Речь идет об
установлении или разграничении прав собственности. По замыслу Коуза,
рыболовы могут сесть за стол переговоров и прийти к соглашению о
приватизации паркового пруда или о введении ограничений ловли рыбы с
целью предотвращения ее исчезновения.
Теперь о самой теореме Коуза. Рассматривая ситуации неэффективной
рыночной алокации ресурсов, вызванные экстерналиями, и их предельный
случай — общественные товары, Рональд Коуз пришел к выводу о том, что
для преодоления свойства неисключаемости в потреблении и устранения
ошибок рынка далеко не всегда надо прибегать к вмешательству государства.
Более того, согласно теореме Коуза всякий раз, когда возникают подобные
ситуации, заинтересованные стороны могут собраться вместе и при
определенных условиях выработать соглашение, по которому экстерналии из
внешних превращаются во внутренние факторы, а распределение ресурсов
становится эффективным. Приведем два иллюстративных примера.
Пример 4.6
Инсоляция.
Освещенность
солнечными
лучами
-проблема
современных городов. Она имеет место для каждой пары соседних зданий,
ибо второе, как правило, сокращает объем инсоляции первого
(отрицательные экстерналии). Признавая солнечный свет общественным
благом, разные города и страны создали свои методы решения этой
проблемы, в большинстве своем основанные на вмешательстве государства.
Иной способ демонстрирует город Нью-Йорк. Еще в начале 1920-х гг. там
был принят специальный закон, согласно которому, приобретая земельный
участок, его владелец приобретал и права на воздушное пространство над
этим участком. Тем самым была создана институциональная основа для
формирования
рынка
инсоляционных
сделок,
устанавливающих
взаимосогласованную освещенность солнечными лучами соседних зданий.
Именно так в Нью-Йорке объем инсоляции стал результатом рыночных
сделок, всякий участник которых, продавая (покупая) инсоляционное благо,
приобретает (расходует) взамен соответствующие денежные средства.
Пример 4.7
Индульгенции. Как и всякое общественное благо, любой «закон для
всех» подталкивает индивидуума к поведению в стиле «фрирайдера», к
нескончаемым попыткам исключить себя из числа плательщиков за данное
благо. Именно так ведет себя безбилетник в общественном транспорте, так
поступают и обладатели разного рода льгот и привилегий. В борьбе за
подобную форму исключения из общего правила индивидуум тратит часто
весьма значительные средства, оплачивая услуги лоббистов и чиновников,
реализующих интересы «специальных групп». Данный феномен не является
чем-то новым и выходит далеко за пределы жизни светского государства.
Один из таких примеров демонстрирует католическая церковь. История
религии знает множество удивительных сюжетов и самых разнообразных
примеров формирования нравственных ценностей, которые вполне
обоснованно можно рассматривать в качестве общественных благ. К их
числу относятся и нормы христианской морали. Причем сама идея
христианской морали демонстрирует безусловное родство последней с
общественными благами, ибо в соответствии с религиозным каноном перед
Господом все равны и никто не может быть исключен из действия
сформулированных им законов. Как сегодня, так и тысячу лет назад,
эгоистический человек искал пути к привилегиям, позволяющим
исключить его из состава плательщиков за общественное благо, из списка
подвластных общему закону. И здесь еще задолго до Рональда Коуза
католическая церковь реализовала свой метод решения проблемы,
установив, говоря современным языком, имущественное право на
отпущение грехов. Обладая властью миловать и отпускать грехи от имени
самого Господа, церковь трансформировала неделимое общественное
благо в пучок частных благ и стала «дилером» этого «божественного
товара». Так возник рынок индульгенций, где за определенную плату
отпускались грехи. Быть может, это не самый ранний, но, безусловно, один
из наиболее ярких примеров, показывающих, как условия теоремы Коуза
были реализованы задолго до того, как была сформулирована сама
теорема. Историческая практика богаче любой фантазии экономиста.
Несмотря на всю привлекательность схемы индивидуализации
общественного товара, предложенной Коузом, следует отметить, что условия
сформулированной им теоремы - небольшое число участников и локальный
характер экстерналии — ограничивают возможности применения данного
метода. В частности, вне зоны этой теоремы оказываются многие
общественные
товары,
имеющие
достаточно
большой
радиус
распространения экстерналии и проявляющие свойство неисключаемости из
потребления в отношении значительной совокупности индивидуумов.
Именно поэтому в арсенале средств борьбы с «безбилетниками» попрежнему остаются методы государственного принуждения, включая
налогообложение граждан, а также технические решения по преодолению
свойства неисключаемости. Как отмечают многие экономисты, главным
недостатком тех и других являются высокие трансакционные издержки.
Механизмы третьего типа связаны с формированием условий для
добровольного участия индивидуумов в создании общественных товаров
и/или компенсации затрат на их производство. Такие условия в соответствии
с институциональной теорией могут обеспечить обычаи, традиции,
писаные и неписаные правила, соблюдение которых является признанной
нормой поведения. В качестве примера здесь можно назвать добровольное
участие жителей в озеленении территории их дома или очистку от снега
дорожек членами дачного кооператива. К сожалению, подобные ситуации
наблюдаются лишь в тех немногих случаях, когда возникает так называемая
мораль кооперации, когда «обычаям следуют почти все члены общества».
Анализируя перспективы решения проблемы «безбилетника» именно
таким путем, следует согласиться с вердиктом Дугласа Норта, который
оценивает данное условие как абсолютно неприменимое к большим группам
людей и тем более к обществу в целом.
Другую
возможность
создания
условий
для
«феномена
добровольности» демонстрирует конституционная теория Джеймса
Бьюкенена. Не вдаваясь в подробности этой теории, обратим внимание на
ее исходное допущение. Оно связано с тем, что рационально действующие
индивидуумы способны обеспечить консенсус при выборе общих правил
поведения (конституции). Важный аспект данной теории связан с
условиями формирования консенсуса. В их числе называют обычно
возможность универсализации поведения, когда все индивидуумы могут
улучшить свое положение путем «отказа от своих интересов (даже от
использования стратегии «безбилетника»), чтобы заключить договор, в
котором каждый отказывается от нанесения ущерба другому».
В качестве такой универсальной нормы Бьюкенен рассматривает
«вуаль неведения» Ролса. Речь идет о гипотетической конструкции, в рамках
которой индивидуумы в момент заключения конституционного договора
знают лишь общие факты о постконституционном обществе, но не имеют
представления о своем социальном положении и предпочтениях.
Предполагается, что исходная «вуаль неведения» заставит всех рациональных
индивидуумов выбрать одинаковые конституционные принципы. В нашем
случае это приведет к консенсусу в отношении участия всех индивидуумов
в создании общественных товаров и/или компенсации затрат на их
производство. Понятно, что такой подход более чем ограничен и возможен
лишь там, где выполняются эти искусственные условия, необходимые для
формирования единогласия. Кроме того, указанный консенсус
устанавливает лишь правила поведения, не гарантируя их исполнение.
Поэтому и здесь все сводится к государственному принуждению,
обеспечивающему выполнение выработанных правил.
4.2.
Спрос, предложение и равновесие. Мы уже отмечали, что одна из
наиболее сложных проблем общественных товаров связана с выявлением
индивидуального спроса на эти блага. Приобретая в некотором количестве и
по определенной цене частные товары и услуги, люди обнаруживают свои
предпочтения по отношению к различным благам. Для общественных
товаров, потребляемых индивидуумами совместно и в равном количестве,
подобного механизма не существует. Более того, обстоятельства потребления
этих особых благ подталкивают индивидуумов, как уже отмечалось,
подавать ложный сигнал об отсутствии спроса на общественные товары. В
результате этого, собственно, и может возникнуть недостаточность их
рыночного предложения. Стремясь исправить эту ошибку стандартного
механизма спроса и предложения, государство, как правило, берет на себя
производство общественных товаров ∗, компенсируя его издержки за счет
налогообложения граждан.
В подобной ситуации, несмотря на сигналы об отсутствии спроса на
общественный товар, государство принуждает всех индивидуумов вносить
плату за его потребление. И в результате каждый потребитель получает
одинаковое количество общественного блага по цене, равной его налоговому
взносу. Принципиально важным в данной схеме явится вопрос о величине
лепты, которую должны вносить индивидуумы. Может ли она быть
одинаковой для всех или следует дифференцировать? Если да, то чем
определяется персональный вклад индивидуумов? Ответы на поставные
вопросы требуют специального анализа.
Говоря о потреблении общественных товаров, раньше мы совсем не
обращали внимания на их полезность и предполагали по умолчанию
одинаковый характер оценки полезности различными индивидуумами.
Теперь же темой дальнейшего обсуждения будет проблема персональных
оценок этого специфического блага. При этом, не забывая особенности
общественного товара и его вынужденно одинаковое потребление, не
следует думать, что отношение людей к данному благу может быть менее
Здесь не рассматриваются случаи, когда общественное благо в результате
эволюции или осуществления специальных мероприятий по преодолению свойства
неисключаемости уже трансформировалось в пучок частных товаров.
∗
различное, нежели к частному товару. Личностные характеристики людей,
их вкусы, пристрастия, ценностные ориентации и установки, а также
множество иных факторов самого разного толка прямо или косвенно
сказываются на индивидуальной оценке полезности общественного блага.
Рассчитывать же на то, что совместное и равное потребление этого блага
вызовет унификацию его индивидуальных полезностей, можно лишь под
«вуалью неведения» Ролса. В общем же случае надо исходить из
существования разного отношения индивидуумов к одному и тому же
общественному благу.
Например, проведение вакцинации населения во время эпидемии
(пример 4.2) выгодно для всего общества, но все же более образованные
группы
населения,
как
правило,
демонстрируют
большую
заинтересованность в этом общественном благе. Встречаются ситуации,
когда потребление общественного блага навязывается индивидууму,
вызывая у него отрицательную оценку. В качестве примеров здесь
экономисты приводят обычно отношение преступника к уголовному
кодексу или пацифиста к перевооружению армии. Список можно
продолжить — негативное отношение некоторых индивидуумов к запрету
наркотиков и порнографии, к природоохранным мероприятиям и борьбе с
браконьерством. Повторим еще раз общий вывод: у нас нет оснований
думать об одинаковой полезности общественного блага для индивидуумов.
И несмотря на то, что индивидуальный интерес в отношении
общественного блага не проявляется в обычном рыночном спросе, он
может существовать латентно. Так, чисто в теоретическом плане можно
представить, что спрос на общественное благо со стороны индивидуума
неявно присутствует в проводимом им сопоставлении полезности этого
блага с другими товарами и услугами. Речь идет о персональной оценке того
количества частных благ, включая денежные средства, от которых он готов
отказаться рад получения дополнительной единицы общественного блага.
Используя данное соображение и ту же схему, на основе которой строят
обычно кривые спроса для частных благ, можно определить и кривую
индивидуального спроса на общественное благо.
Рис. 4.1 Индивидуальный и совокупный спрос на общественное благо.
Приведем в этой связи фрагмент из учебника Стиглица:
«Индивидуумы не покупают общественные товары. Тем не менее можно
спросить, каков был бы спрос, если бы за каждую дополнительную единицу
общественного товара им пришлось бы платить соответствующую цену. Это
не совсем гипотетический вопрос, так как по мере увеличения расходов на
общественные товары возрастают налоги индивидуумов. Мы назовем
дополнительную плату, требуемую от индивидуума для получения каждой
дополнительной единицы общественного товара, его налоговой ценой».
Уменьшая или увеличивая налоговую цену, мы можем выявить
кривую спроса для каждого потребителя общественного товара. Без
ограничения общности анализа рассмотрим кривые спроса на
общественное благо G только для двух индивидуумов: Робинзона и
Пятницы (рис. 4.1). Линия U 1 на этом графике отражает индивидуальный
спрос Робинзона, т. е. его готовность оплачивать общественное благо G, а
линия U 2 — индивидуальный спрос Пятницы, также представляющая его
сугубо персональную готовность платить соответствующую налоговую цену
за определенный объем общественного блага.
Допустим далее, что общественное благо производится государством в
объеме Gо. При этом в силу свойства неисключаемости каждый из
потребителей данного блага - Робинзон и Пятница - получают его в
одинаковом количестве G 0 . На приведенном графике этому соответствуют
точка D, для линии спроса Робинзона (U,) и точка D 2 для линии спроса
Пятницы (U 2 ). Проведя через точки D, и D 2 прямые, параллельные оси G,
можно получить в точках пересечения с осью Р величину налоговых цен р 1 и
р 2 , которые готовы заплатить за одно и то же количество общественного
блага G 0 соответственно Робинзон и Пятница. Таким образом, на графике
(см. рис. 4.1) различное отношение потребителей к общественному благу
находит отражение в дифференциации цены, которую они платят за его
одинаковое количество. Подчеркнем в этой связи принципиальное отличие
общественного товара от частного блага, проявляющееся в своеобразной
инверсии цен и объемов. Если частное благо потребители приобретают в
разном количестве, но по одной и той же цене, то общественный товар они
приобретают в равном количестве, но по разным ценам.
Теперь можно определить совокупный спрос индивидуумов на
общественное благо (U). Для этого достаточно просуммировать кривые
спроса Робинзона и Пятницы. Однако, в отличие от частных товаров, где
используется горизонтальное суммирование кривых индивидуального
спроса (суммирование объемов при одной и той же цене), в случае
общественного блага применяется процедура вертикального суммирования
(суммирование цен при одном и том же количестве блага). Иначе говоря,
вертикальный агрегат кривых спроса Робинзона и Пятницы есть не что
иное, как сумма их предельных готовностей оплачивать дополнительную
единицу общественного блага - линия U (см. рис.4.1. И поскольку каждая
точка на кривых спроса Робинзона и Пятницы отражает их предельные
нормы замещения, суммируя эти кривые по вертикали, мы получаем сумму
предельных норм замещения.
Инверсия цен и количества блага находит отражение в инверсии
условий равновесия. Для частных товаров и услуг, как известно, предельные
нормы замещения по всем индивидуумам равны между собой и
тождественны предельной норме трансформации:
MRS 1 =MRS 2 = ..MRS i ... = MRS n = MRT ∗.
Для общественных же товаров это равенство приобретает другой вид:
предельная норма трансформации общественного блага в частное
тождественна сумме предельных норм замещения по всей совокупности
индивидуумов:
n
MRT =
∑
MRS i .
r =1
Экономический смысл данного равенства достаточно прост и во
многом уже изложен нами. Поэтому, суммируя сказанное, и в дополнение к
нему процитируем еще один учебник: «Индивидуальному потребителю нет
надобности целиком брать на себя "цену", по которой благо поставляется
сообществу, достаточно внести некоторый вклад, соответствующий
персональной готовности платить, причем оптимум достигается в том и
только в том случае, если сумма определенных таким образом вкладов равна
альтернативной стоимости ресурсов, которые нужны для получения
единицы общественного блага». Использование в данном фрагменте понятия
«оптимума», вообще говоря, требует определения кривой предложения
общественных товаров, вторая может быть построена таким же образом,
как это делается для частных благ. Рассмотрим в связи с этим график (рис. 4.2)
u
Рис. 4.2 Кривая предложения общественного блага
.
∗
учебника.
Подробное обоснование этого принципиального равенства было дано в разделе I настоящего
Кривая предложения общественного товара S на этом графике
отражает зависимость объема его выпуска G от уровня цены Р. При этом
для каждой точки на оси выпуска G соответствующая ему цена на оси Р
демонстрирует, от какого количества других товаров приходится
отказаться для того, чтобы произвести одну дополнительную единицу
общественного блага. Иначе говоря, каждая точка на оси цен Р
представляет собой предельные издержки или предельную норму
трансформации. Заметим также, что на пересечении кривых спроса и
предложения в точке D т. е. когда совокупный спрос равен предложению
общественного блага в количестве Gо по цене p 0 , сумма предельных норм
замещения по всем индивидуумам равняется предельным издержкам
производства или предельной норме трансформации. И поскольку в точке D
предельная
выгода
от
производства
дополнительной
единицы
общественного товара равняется предельным издержкам, уровень выпуска в
количестве G 0 является эффективным по Парето.
Вместе с тем здесь необходим уточняющий комментарий. В
сущности, мы не привели никакого обоснования тому, что равновесное
предложение общественных товаров должно возникнуть на пересечении
кривых спроса и предложения. Была лишь продемонстрирована обратная
ситуация: если бы все это случилось именно так, то уровень производства
общественного блага был бы эффективным по Парето. Подчеркнем, что в
отличие от частных благ решение об уровне производства общественных
товаров принимают не индивидуумы с их латентным спросом, а
государство, опирающееся на соображения политического характера. Более
того, мы чисто теоретически допустили, что государство может назначать
для разных потребителей одного и того же общественного товара разную
налоговую цену.
И хотя допущение это обосновывается экономистами вполне
логичными соображениями ∗, все же нельзя забывать о латентности
предельных норм замещения индивидуумов. Полагать, что они реально
известны государству, мы никак не можем. Поэтому возникающий в точке
пересечения кривых спроса и предложения общественных товаров оптимум
следует считать лишь идеальной моделью равновесия. Впервые эта модель
была предложена Эриком Линдалем17 и в его честь названа «равновесием
Линдаля». Рассмотрим в этой связи третий график (рис. 4.3).
Равновесие Линдаля по определению реализуется в точке пересечения
D кривой предложения S и кривой совокупного спроса U, образованной
вертикальным суммированием кривых индивидуального спроса U1 и U2 .
Подчеркнем особо, что в равновесии Линдаля все его участники потребляют
общественное благо в равном количестве G 0 , но по разным налоговым ценам:
Любое общественное благо может быть произведено лишь за счет отказа от других товаров, и
поэтому для каждого индивидуума утраченные и приобретенные полезности должны обеспечивать
положительный баланс, т. е. индивидуальные налоговые цены общественного блага должны
дифференцироваться в соответствии с различной готовностью платить за это благо.
∗
первый индивидуум платит цену р 1 , а второй - цену р 2 . И как было
показано выше, эти персонифицированные цены - «цены Линдаля» —
обеспечивают эффективное равновесие по Парето.
Рис. 4.3. Равновесие Линдаля
Нужно подчеркнуть особо, что равновесие Линдаля указывает лишь
на одну из точек оптимума по Парето. В действительности же существует
множество вариантов Распределения ресурсов, эффективных по Парето. В
некоторых из них улучшается положение одного индивидуума, в других другого. И нет реальных способов выбрать наиболее предпочтительный
вариант. Поэтому отдельные люди могут быть не удовлетворены частным
оптимумом, реализуемым равновесием Линдаля, и не соглашаться с
использованием данной схемы. Для них лучшими могут оказаться
неэффективные по Парето варианты, но обеспечивающие им большую
выгоду. И в силу латентности отношения индивидуумов к общественному
благу избежать подобных ситуаций практически невозможно.
Данный вывод полностью согласуется с наиболее распространенной
критикой равновесия Линдаля. Вот, например, что пишет по этому поводу
Стиглиц: в решении Линдаля «индивидуумы не имеют стимулов называть
истинные предпочтения, потому что их налоговая цена увеличивается по
мере увеличения высказанных ими пожеланий... Но если люди понимают
механизм Линдаля, они добьются того, чтобы сказанное ими изменяло ту
сумму, которую они должны выплачивать за единицу общественных
расходов. Таким образом, они никогда не будут объявлять о своих
действительных потребностях».
Иначе говоря, здесь вновь возникает вопрос о механизмах выявления
истинных предпочтений индивидуумов. Пессимизм в отношении
возможности корректного решения данной задачи заставляет экономистов
искать иные пути разрешения дилеммы общественных товаров. В этой связи
имеет смысл уточнить само понятие общественных благ и вновь вернуться к
анализу существующих определений данной группы товаров и услуг.
4.3
Еще раз о дефинициях общественных благ. Существуют два подхода к
общественным товарам. В «строгом варианте» в эту группу включают
только те блага, которые удовлетворяют уже упоминавшимся двум
критериальным свойствам. В расширительной версии к ним относят все
множество товаров и услуг, производимых в общественном секторе
экономики. При этом сам общественный сектор определяется как
«совокупность ресурсов, находящихся в непосредственном распоряжении
государства». Иначе говоря, по второму варианту к общественным благам
причисляют товары, затраты на производство которых полностью или
частично осуществляются за счет бюджетных средств.
В отличие от второго варианта, предполагающего наличие
одновременно двух свойств — неисключаемости и несоперничества в
потреблении, в расширительной версии общественные товары могут
удовлетворять одному критерию. На это, в частности, указывает Олсон, по
мнению которого каждое из этих свойств является существенным, но
необязательным для ошибки рынка, а их различные комбинации покрывают
все типы рыночных провалов и государственного вмешательства. В данном
контексте возникает вопрос относительно пограничной зоны, когда одно
из свойств оказалось утраченным в процессе эволюции или специальных
мероприятий. Приведем следующий пример.
Пример 4.8
Научное знание. «Тот, кто получает идею от меня, пользуется ею, не
обедняя меня, подобно тому, как получивший свет от моей лампы не
погружает меня в темноту», - написал Томас Джефферсон в 1813 г. И мы
продолжаем думать, что всякое «знание», доступное одному, становится
доступным всем, а его использование одним индивидуумом не ограничивает
других, обуславливая тем самым нулевые предельные издержки его
производства. Иначе говоря, научное знание обладает свойствами
неисключаемости и несоперничества в потреблении и в силу выполнения
критериальных условий исходно принадлежит к группе общественных благ.
При этом в современном мире широко применяется законодательство об
интеллектуальной собственности, устанавливающее патентное, авторское и
смежные права, создающие возможности для исключения индивидуумов из
потребления этого исходно общественного блага. Развитие названного
законодательства и его применение с целью обособления и защиты
интеллектуальной собственности позволяют преодолеть свойство
неисключаемости. Таким образом, и в этом примере мы сталкиваемся с
ситуацией, когда в процессе развития общества появляются возможности
индивидуализации общественного товара. К сказанному остается добавить,
что
осуществление
данных
возможностей
сопровождается
трансакционными затратами, которые не всегда компенсируются выгодами
от превращения общественного товара в пучок частных благ, подлежащих
реализации на рынке.
Продолжая обсуждение рассматриваемого примера, заметим, что
понятие «пучок частных благ» характеризует специфическую ситуацию
одновременного производства определенного объема товаров или услуг. К
примеру, показ кинофильма в зале на 900 мест - это производство (пучка
частных услуг» объемом в 900 единиц. Аналогичный феномен наблюдается в
300-местном авиалайнере, выполняющем рейс Москва - Париж, или в 400местном поезде, перевозящем пассажиров из С.-Петербурга в Москву. Во
всех этих случаях речь идет о «пучке частных благ», размеры которого
обусловлены технологическими параметрами: вместимостью зрительного
зала, количеством мест в самолете и поезде. Подобные ситуации некоторые
экономисты рассматривают со стороны потребителей. В тогда размер
пучка они увязывают с границами совместного потребления и даже с
границами несоперничества в потреблении указанных благ, полагая, что
«совместное потребление имеет место, например, когда пассажиры
пользуются автобусом или поездом, зрители, находясь в одном зале, смотрят
спектакль и т. д.». При таком подходе всякое неполное использование пучка
частных благ (полупустой зал или автобус) порождает формально и
несоперничество.
При этом существует особый случай, когда размер пучка не имеет
реальных ограничений, когда «границы несоперничества практически
недостижимы»23 и каждый дополнительный потребитель не увеличивает
затрат производства. Речь идет об исходно общественных благах,
утративших в процессе своей эволюции свойство неисключаемости. В
указанных обстоятельствах соперничество за благо отсутствует уже в
классическом смысле, но всякий индивидуум, не желающий тратить
собственные средства на приобретение этого блага, может быть исключен из
числа его потребителей. Хотя практика свидетельствует о том, что в
большей своей части подобные ситуации нереальны - при наличии
исключаемости существует, как правило, и соперничество, — все же случай
этот возможен и поэтому требует специального комментария.
Дело в том, что эволюция общественных товаров и общая тенденция их
индивидуализации сопровождаются часто появлением технических и/или
институциональных
возможностей
преодоления
свойства
неисключаемости. Вспомним появление радиомаяков (пример 4.1} и
развитие законодательства об интеллектуальной собственности (пример
4.8). При этом несоперничество по-прежнему остается генетическим
свойством указанных благ. В создавшихся обстоятельствах возникает
резонный вопрос: можно ли исходно общественный товар, утративший в
процессе эволюции свойство неисключаемости, но восстанавливающий это
свойство для тех индивидуумов, кто приобретает данное благо за
определенную плату, причислить к семейству общественных благ? Решение
указанного вопроса позволяет уточнить саму категорию public goods.
В пользу положительного ответа на данный вопрос говорит наличие
критериальных признаков общественного товара (несоперничество и
неисключаемость) и нулевые предельные издержки производства,
обеспечивающие возможность увеличения размеров пучка и выручку от его
реализации без дополнительных затрат производителя. К отрицательному
ответу склоняет тот факт, что неисключаемость здесь появляется лишь после
покупки блага потребителем и, строго говоря, это совсем другая
неисключаемость. Такая ситуация характерна для всех восприимчивых к
новым технологиям производств на основе приобретенного патента или
лицензии, когда число покупателей know how неограниченно и его
владельцы не несут практического ущерба от приобщения к этому «знанию»
других лиц. Теоретический анализ данного случая позволяет утверждать, что
здесь имеет место обычное частное благо, отличающееся от других товаров и
услуг лишь технологическим процессом, когда производится одновременно
пучок частных благ, каждую единицу которого потребитель покупает
индивидуально. И в этом смысле совершенно неважно, ограничены размеры
пучка или нет.
В целом же, рассматривая совокупность общественных товаров и услуг
в динамике, можно обнаружить, что некоторые из них под влиянием
научного, технического и технологического прогресса, а также в результате
развития институциональной среды способны в процессе эволюции
утратить свойство неисключаемости, сохраняя при этом свойство
несоперничества. Другие же демонстрируют и более радикальные
возможности эволюции, обусловленные потерей сразу двух свойств
общественного товара - неисключаемости и несоперничества в потреблении.
Важно подчеркнуть, что и в первом, и во втором случаях результат
одинаковый. Утрачивая одно или оба критериальных свойства, общественное
благо превращается в пучок частных товаров и у слуг.
Подчеркнем еще раз, что в основе данного вывода лежит «строгий
вариант» дефиниции общественных благ, связанный с выполнением двух
критериальных условий одновременно - свойства несоперничества и
неисключаемости в потреблении. Вместе с тем, ряд экономистов, как уже
отмечалось, придерживается расширительной версии этих специфических
товаров и услуг. Полагая, что указанные свойства могут проявляться в
разной степени интенсивности четкой границы между частными и
общественными парами не существует, они исходят из компромиссной
возможности существования некоторых промежуточных видов товаров и
услуг.
Так, кроме чисто общественных благ, «удовлетворяющих обоим
условиям», или в иной версии, когда «оба свойства присущи в высокой
степени», в специальной литературе, встречаются и своего рода «смысловые
кентавры»: квазиобщественные товары, которые «хотя бы отчасти носят
общественный характер»; смешанные общественные товары, когда «хотя бы
одно из свойств выражено в умеренной степени», а также «блага, потребление
которых полезно для общества». К сожалению, о строгости этих определений
можно говорить лишь «в умеренной степени» и, наверное, только «отчасти».
В данном контексте и вся совокупность общественных товаров
представляет собой достаточно размытое понятие, страдающее
значительной неопределенностью и порождающее столь широкие и
неоднозначные трактовки, что демаркация границ, отделяющих
общественные блага от обычных товаров, становится почти нереальной. И
очень часто имеет место содержательная подмена, когда общественные
товары начинают «путать» с благами, полезными для общества, с товарами
и услугами, которые не имеют вообще никаких особых свойств, кроме тех,
что находятся в зоне государственных интересов.
Результатом такой подмены, собственно, и стало включение в группу
общественных благ всех товаров и услуг, производимых в общественном
секторе (расширительная версия). Именно таким образом «породнились»
маяк и продукты национальной обороны. При этом понятно, что свет маяка
действительно является общественным благом, потребляемым отдельными
индивидуумами. А вот с национальной обороной вышла неувязка: такие
продукты военного назначения, как отравляющие вещества, смертоносные
вирусы, ядерные боеголовки или иные виды вооружений,
непосредственно не потребляет ни один индивидуум, и ни в одну
индивидуальную функцию полезности они не входят. То же самое можно
сказать о достижениях фундаментальной науки. Трудно представить себе,
что, скажем, уравнение Шредингера из квантовой механики, теорема
Понтрягина-Куратовского из теории графов, модели Эрроу-Дебре и
Маккензи из математической экономики могут быть предметом
потребления отдельных людей и входить в их функции полезности.
Нам кажется, что истинной причиной перемещения этих благ в
группу общественных товаров было отсутствие соответствующей ячейки в
стандартной модели рынка. Именно таким не вполне «законным» образом
продукты обороны и фундаментальной науки приобрели свойства
неисключаемости и несоперничества, несмотря даже на неучастие
индивидуумов в самом процессе потребления указанных благ. Более того,
это превратилось в традицию, и национальная оборона наряду с маяком
стала обычным примером общественного товара в учебниках по
экономике. Вместе с тем сложившаяся традиция никак не уменьшает
сомнений в корректности применения указанных свойств.
Для разъяснения этих сомнений вернемся вновь к определению
общественных товаров. В связи с этим следует еще раз обратить внимание на
то обстоятельство, что речь идет о двух особых свойствах потребления благ
индивидуумами, о невозможности исключения кого-нибудь из потребления
данного блага и об отсутствии соперничества за это благо. Подчеркнем в
этой дефиниции сам факт потребления блага отдельными индивидуумами.
Собственно об этом говорит и приведенное выше определение Самуэльсона,
согласно которому общественный товар должен входить в две или более
индивидуальные функции полезности, на это же обстоятельство указывает и
определение Блауга, где речь идет об индивидуальном потреблении блага
домохозяйствами.
Анализируя причины случившейся подмены, следует отметить
главное: возникла она из-за предположения, что все потребности, включая
заинтересованность государства в оружии массового уничтожения, должны
сводиться к потребностям индивидуумов. Изменив этот исходный «угол
зрения», можно допустить существование благ, которые потребляются
исключительно государством. Они не входят ни в одну из индивидуальных
функций полезности и в принципе не предназначены для индивидуального
потребления. Именно к таким благам как раз и относятся большинство
продуктов фундаментальной науки и национальной обороны ∗. Не имея
индивидуальной полезности, они способны удовлетворять потребности
общества как такового, т. е. обладают социальной полезностью. Поэтому
будем называть их социальными благами. Кроме социальных благ введем
еще несколько определений, предварив их небольшим комментарием.
Во-первых, нетрудно заметить, что в предыдущих размышлениях о
специфических свойствах общественных благ были использованы, если
можно так выразиться, характеристики «отрицания» — неисключаемость и
несоперничество в потреблении. Во-вторых, строгий вариант дефиниции
этих особых товаров и услуг предполагает наличие одновременно двух
указанных свойств, побуждая к поиску общего критерия принадлежности
блага к общественным товарам. В-третьих, выделив группу социальных благ
и удалив их из традиционной версии общественных товаров, для
обозначения
благ,
проявляющих
свойства
неисключае-мости
и
несоперничества в потреблении, целесообразно использовать какой-то иной
термин.
Учитывая данные соображения, имеет смысл две «негативные»
характеристики общественного блага объединить в одном «позитивном»
свойстве коммуналъности ∗∗, понимая под ним одновременное проявление
неисключаемости и несоперничества в потреблении. При этом товары и
услуги, удовлетворяющие свойству коммунальности, будем называть в
дальнейшем коммунальными благами. Приведем несколько иллюстративных
примеров социального и коммунального блага.
Пример 4.9
Космическая связь — социальное благо. На заре своего существования
данное благо имело лишь социальную полезность. Предназначалось оно для
решения оборонных задач и использовалось исключительно государством. В
этом своем качестве космическая связь не предназначалась для
индивидуального потребления, не входила ни в одну из функций
полезности индивидуумов и не имела никаких особых свойств, кроме
Здесь вполне уместно обратить внимание на специальный случай, когда оборонное благо, к
примеру, некоторые виды стрелкового оружия (пистолеты, винтовки и т. п.) являются предметами личного
потребления. Такие блага суть обычные делимые товары, не имеющие никакого отношения ни к группе
общественных благ, ни к социальным благам.
∗∗
Применяя данный термин, следует обратить внимание на более широкую его интерпретацию:
«Коммунальность означает такое свойство материально-технологической среды, которое предполагает ее
использование как единой нерасчлененной системы, части которой не могут быть обособлены без угрозы
распада всей системы... Коммунальная среда может функционировать только в форме общественного
блага, которое не может быть разделено на единицы потребления и продано (потреблено) по частям»
(Кирдина С. Г. Институциональные матрицы и развитие России. М., 2000. С. 39).
∗
исходной способности удовлетворять специфические потребности общества
как такового. Существовавшая в потенции и «дремавшая» до поры до
времени индивидуальная полезность космической связи оказалась
выявленной много позже, в процессе эволюции данного блага, в результате
достижений научно-технического прогресса и специальных действий
государства, которые открыли технологические, экономические и
правовые возможности для ее индивидуального использования. Собственно,
благодаря этому и возник индивидуальный спрос на спутниковые телефоны,
не «потянувший» за собой иных особых свойств. Обретенная
индивидуальная полезность данного блага, а вместе с ней его делимость и
возможность исключения индивидуумов из процесса потребления
превратили услуги спутниковой связи в пучок частных благ.
Пример 4.10
Дорога на Гросглокнер - социальное благо. История этой дороги на
самую высокую вершину австрийских Альп началась в 1930-е гг., в период,
когда «великая депрессия» тяжело ударила по экономике Австрии, вызвав
серьезный спад производства и увеличение безработицы. Пытаясь
остановить развивающийся кризис кейнсианскими методами, в надежде на
рост производства и увеличение числа рабочих мест в результате повышения
совокупного денежного спроса правительство этой страны приняло решение
о финансировании «общественных работ». В их список попало и
строительство дороги на Гросглокнер, нужды в которой у австрийцев в то
время не было. Именно так было создано социальное благо, не имеющее
индивидуальной полезности, но способное удовлетворить специфические
потребности общества как такового, связанные с «лечением» больной
экономики.
Пример 4.11
Дорога на Гросглокнер — коммунальное благо. Продолжая
предыдущий пример, заметим, что спустя несколько лет положение
изменилось. Перед войной дорога на Гросглокнер стала выполнять свою
естественную работу. В новой ситуации, когда отдельные индивидуумы
стали пользоваться дорогой, проезд по ней превратился в коммунальное
благо, когда никто не мог быть исключен из числа его потребителей и никто
не испытывал соперничества в использовании этого блага. При этом
издержки, связанные с содержанием дороги, по-прежнему финансировало
государство, продолжающее производить теперь уже общественный товар. В
итоге, исчерпав кейнсианский потенциал и утратив тем самым исходную
социальную полезность, это благо перешло на следующую фазу своей
эволюции, где, обретя вместе с индивидуальной полезностью и свойство
коммунальности, трансформировалось в коммунальное благо.
Пример 4.12
Дорога на Гросглокнер — пучок частных благ. Завершая рассказ об
уникальной высокогорной дороге, обратим внимание на заключительную
фазу в эволюции этого исходно социального блага, преврати фазе своего
развития в коммунальное благо. Третья фаза началась уже после Второй
мировой войны, в конце 1950-х гг., когда в поисках средств на ремонт и
содержание этой привлекательной для туристов трассы австрийские власти
ввели плату за проезд по данной дороге. Именно тогда на последнем участке
пути к вершине Гросглокнер были установлены специальные турникеты,
где и по сей день взимается соответствующая плата. Преодолев таким
образом свойство коммунальности и превратив общественный товар в пучок
частных услуг, государство обеспечило следующую трансформацию, в
соответствии с которой коммунальное благо эволюционировало уже в
частное благо, обладающее лишь индивидуальной полезностью. Этим,
собственно, и завершается заинтересовавшая нас экономическая история
дороги на Гросглокнер.
Мы еще не раз вернемся к группе социальных благ, не потребляемых
отдельными индивидуумами и обладающих лишь социальной полезностью.
Здесь же следует подчеркнуть, что имеющее место традиционное
объединение этих специфических благ с коммунальными товарами ∗ является
следствием весьма распространенного заблуждения. Речь идет о типичной
ошибке, связанной с необоснованным отождествлением процесса
потребления социального блага, в котором отдельные индивидуумы не
участвуют, с его последствиями, затрагивающими всех членов общества.
Этот тезис заслуживает специального обсуждения.
4.4
Особенности результатов потребления. Описывая модель рынка в
смешанной экономике, где одновременно действуют индивидуальные
субъекты с присущими им потребностями и государство с его
специфическими интересами, не выявляемыми рыночным путем, надо
сделать следующий принципиальный вывод. Для удовлетворения
потребностей отдельных индивидуумов и государства, действующего от
имени общества, должны производиться и быть доступными блага,
потребление которых порождает два качественно разных эффекта.
Выделим вначале хорошо изученный эффект, возникающий в процессе
потребления блага отдельными индивидуумами, — индивидуальный
потребительский эффект, традиционно измеряемый их «удовольствием».
Ничего другого, в сущности, экономическая теория никогда и не предлагала,
ибо она всегда опиралась на известную гипотезу о том, что любой полезный
результат может быть представлен в виде некоторой функции
Отметим, что объединение социальных и коммунальных благ в одной группе соответствует уже
упоминавшейся категории «чистых общественных товаров».
∗
индивидуальных потребительских эффектов. Констатируя ограниченность
зоны действия подобной гипотезы, мы должны признать одновременно
возможность существования и такого результата потребления, который не
может быть сведен к указанной функции.
В общем случае следует считать, что совокупный результат
потребления состоит из двух частей: одна из них объединяет
индивидуальные потребительские эффекты, другая представляет собой
некий дополнительный эффект, обусловленный реализацией интересов
общества как такового, социальный потребительский эффект. Собственно,
сам факт удовлетворения специфических потребностей общества указывает
на возможность возникновения дополнительного эффекта. Уточняя
описанную картину, следует ответить на три ключевых вопроса: ЧТО есть
результаты потребления, КОГДА они возникают и, наконец, КТО их
присваивает?
Мы исходим из того, что в основе полезного результата, будь то
индивидуальный или социальный потребительский эффект, в общем случае
лежит потребление блага отдельными субъектами рынка. Более того,
социальный эффект, который по природе своей суть дополнительный
результат, формируется, как правило, только после получения
индивидуальных потребительских выгод ∗. Собственно, именно поэтому и
лишь в данном смысле можно хронологически разделить эти качественно
разные эффекты: индивидуальный эффект правомерно обозначить как
первичный, а социальный эффект- как вторичный.
Разделив потребительские эффекты на первичный и вторичный, нужно
разделить и сам процесс их формирования на две обособленные стадии. Это
связано с тем, что между субъектами, присваивающими результаты
потребления какого-либо блага (первичный и вторичный эффекты),
объективно существуют качественные различия: в их присвоении
участвуют как отдельные индивидуумы, так и общество в целом. Без
ограничения общности анализа, мы исходим из того, что на каждой стадии
результаты потребления не могут доставаться тем и другим одновременно.
Они присваиваются либо отдельными индивидуумами, либо их
совокупностью в целом. Собственно, это и есть мотив разделения
рассматриваемого процесса на две стадии. Приведем два примера,
демонстрирующих самый простой случай, когда в результате потребления
блага возникает только один эффект: либо первичный, либо вторичный.
Пример 4.13
Модная одежда — можно констатировать наличие только первичного
эффекта от ее приобретения (удовольствие и комфорт) и присвоение блага
исключительно отдельными индивидуумами на первой стадии. Вторичный
Следует указать на исключение из этого общего правила. Речь идет о ситуации, когда первичный
эффект потребления блага в принципе не существует, ибо само благо изначально не предназначено для
потребления отдельными индивидуумами. Сюда относятся, в частности, уже рассмотренные выше продукты
национальной обороны и фундаментальной науки.
∗
эффект здесь отсутствует, ибо потребление такой одежды кроме личного
удовольствия не имеет иных последствий.
Пример 4.14
Национальная оборона — в этом случае, наоборот, можно говорить о
наличии лишь вторичного эффекта (безопасность государства) и присвоении
блага обществом на второй стадии. В данном случае отсутствует первичный
эффект, т. к. само благо изначально предназначено исключительно для
удовлетворения потребностей общества в целом и в принципе не может
быть предметом потребления отдельных индивидуумов.
Существует, однако, и более общая ситуация. Мы имеем в виду такие
товары и услуги, которые способны удовлетворять потребности как
отдельных индивидуумов, так и общества в целом. В подобных
обстоятельствах, собственно, и формируются упомянутые выше качественно
разные эффекты. При этом особо подчеркнем наличие между ними явно
выраженной причинно-следственной связи: социальный (вторичный)
эффект, за исключением вырожденного случая, практически всегда
появляется лишь после и в результате возникновения индивидуальных
потребительских эффектов. Приведем и здесь пример, иллюстрирующий
существование первичного и вторичного потребительских эффектов.
Пример 4.15
Библиотечные услуги — результаты их потребления проходят две
стадии формирования. Во-первых, возникновение первичного эффекта
(удовольствие и информация) и его присвоение на первой стадии
отдельными индивидуумами — читателями. Во-вторых, отложенный во
времени дополнительный эффект от чтения книг и его присвоение
обществом как таковым. Речь идет о социальном эффекте, выражающемся в
повышении образовательного или интеллектуального уровня населения, в
приросте «человеческого капитала». Очевидно, что указанный эффект
возникает на второй стадии лишь после и в результате реализации
индивидуальных выгод.
Теперь можно ответить на вопросы, кем и когда присваиваются
первичный и вторичный потребительские эффекты. По нашему мнению,
первичный эффект присваивают исключительно индивидуальные субъекты
рынка на первой стадии, а вторичный (социальный) эффект присваивается
государством на второй стадии и проявляется он в некоем качественном
улучшении
общественной
среды.
Именно
поэтому
вторичный
потребительский эффект касается всех участников рыночных отношений,
всех членов общества. И в этом смысле социальный эффект проявляет
классические свойства общественного товара', никто не может быть отстранен
от преимуществ улучшения общественной среды и каждый может
пользоваться ими в равной мере.
Обратим внимание еще на одну особенность социального эффекта.
Будучи следствием реализации общественной потребности, не выявляемой в
индивидуальных предпочтениях на первой стадии, социальный эффект
(улучшение общественной среды) становится достоянием всех и каждого на
второй стадии. Таким образом, деятельность государства, направленная на
реализацию интересов общества как такового, создает для его членов
возможности получения потенциальных или вторичных индивидуальных
выгод. Продемонстрируем этот феномен на примере вакцинации населения.
Пример 4.16
Вакцинация населения (продолжение). Прежде всего, речь здесь идет
о первичном эффекте (профилактика болезни) и его присвоении
индивидуумами - покупателями вакцины. При этом вероятность
заболевания уменьшается и у других субъектов рынка (феномен
антиэпидемической экстерналии). Однако, пока количество потребителей
вакцины не достигло критической массы, указанные экстерналии в условиях
эпидемии не могут предотвратить угрозы заболевания тех людей, которые
этой вакцины не имеют. Добиваясь удовлетворения общественной
потребности, связанной с устранением такой угрозы, государство
предоставляет субсидии производителям вакцины и обеспечивает тем
самым необходимые масштабы вакцинации. Поэтому возникающий на
второй стадии социальный эффект обуславливает качественное улучшение
общественной среды в виде прекращения эпидемии и ведет к снижению
уровня заболеваемости со всеми позитивными последствиями и вторичными
выгодами для каждого члена общества, включая и тех, кто вакциной не
пользовался.
Проведенный анализ формирования совокупного потребительского
итога и двух его составляющих - индивидуального и социального эффектов
дает основания для применения общей теоретической схемы к самым
разным видам товаров и услуг. Такая возможность имеется, в частности, и в
отношении интересующих нас социальных и коммунальных благ,
обладающих, как уже отмечалось, особыми свойствами. Учитывая это, вновь
вернемся к социальным благам и попытаемся выяснить их родовое отличие
от коммунальных благ, которые в расширительной версии общественных
товаров вместе с социальными благами входят в одну и ту же группу
«общественных товаров».
Продолжая анализ результатов потребления, но теперь уже
конкретных видов товаров и услуг, следует обратить внимание на общее и
особенное в самом характере потребления и присвоения результатов
потребления коммунальных благ, проявляющих свойства неисключаемости
и несоперничества в потреблении, и социальных благ, имеющих социальную
полезность.
Формирование
совокупного
потребительского
итога
применительно к частным, коммунальным и социальным благам
демонстрирует приведенная ниже схема 4.4.
Схема 4.4. результаты потребления товаров и услуг
СОВОКУПНЫЙ ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ ИТОГ
Первичный эффект потребления
-
Вторичный эффект потребления
l
Присвоение индивидуумами
первичного эффекта
потребления благ
Присвоение индивидуумами
вторичного эффекта
потребления благ
f
T
Делимые
блага
T
Коммунальные
блага
I
I
I
Делимые
блага
Коммунальные
блага
Социальные
блага
Комментируя эту схему, обратим внимание на ее левую часть,
демонстрирующую первую стадию формирования потребительского итога.
Нетрудно заметить, что на этой стадии, где результаты потребления
получают только индивидуумы, имеют место две разные формы присвоения
первичного эффекта. В одном случае речь идет о делимых благах, результаты
потребления которых присваивают отдельные индивидуумы независимо друг
от друга (пример 4.13 — Модная одежд). В другом случае (Коммунальные
блага] потребительский эффект также присваивается индивидуумами, но в
силу свойств коммунальных благ только совместно и в равных количествах
(пример 4.1 —Маяк).
Рассмотрение левой части схемы позволяет заметить общую
закономерность. Если неисключаемость и несоперничество характерны для
процесса потребления благ - именно данный феномен наблюдается по
группе коммунальных благ, — то эти же свойства проявляются и в
присвоении первичного потребительского эффекта. Иначе говоря, в
присвоении результатов потребления любого нога блага наблюдаются те же
свойства, которые присущи и самому процессу потребления коммунального
блага. Поэтому в зависимости от контекста указанные свойства можно
рассматривать применительно и к потреблению данного блага, и к
присвоению первичного эффекта от его потребления. Теперь о правой части
схемы. Она характеризует вторую стадию, где результаты потребления,
связанные с удовлетворением потребностей общества как такового,
присваиваются совокупностью индивидуумов в целом. В отличие от
первой стадии здесь имеет место лишь один способ присвоения вторичного
эффекта, вне зависимости от того, является благо делимым, коммунальным
или социальным. Во всех случаях речь идет о присвоении вторичного эффекта
только сообществом индивидуумов как таковым. Данный потребительский
эффект «доходит» впоследствии и до индивидуумов, но лишь
опосредствованно, через результаты деятельности государства. В этом смысле
делите и коммунальные товары, а также социальные блага ничем друг от
друга не отличаются. Приведем и здесь несколько конкретных примеров.
Пример 4.17
Театральные услуги — делимое благо. Этот пример демонстрирует
благо, имеющее индивидуальную и социальную полезность и
порождающее два потребительских эффекта. Во-первых, имеет место
первичный эффект (удовольствие и информация) и его персональное
присвоение присутствующими на спектакле зрителями. При этом, несмотря
на коллективный характер просмотра спектакля, потребление данной
услуги и соответствующее присвоение первичного эффекта носят
индивидуальный характер. Во-вторых, речь идет об отложенном во
времени вторичном эффекте от просмотра спектаклей и его присвоении
государством в виде интеллектуального развития населения и
соответствующего прироста общественного капитала. Именно в этой
превращенной форме, опосредствованной государством, вторичный
социальный эффект театральной деятельности становится доступен для всех
членов общества. Никто не может быть отстранен от качественного
улучшения общественной среды и нет никакого соперничества за
использование приращения культурного потенциала общества.
Пример 4.18
Сеть шоссейных дорог - коммунальные блага. В данном примере
представлено коммунальное благо, но в отличие от маяка, порождающее два
вида потребительского эффекта. Нетрудно заметить, в частности, что это
многократно упоминаемое в учебниках благо проявляет свойства
неисключаемости и несоперничества в потреблении. Кроме вырожденного
случая «дорожных пробок», каждый дополнительно проезжающий
автомобиль не ограничивает возможности других водителей и без
специальных мер никому из них не может быть закрыт проезд по дороге.
Именно эти свойства данного блага обуславливают и форму присвоения
индивидуумами первичного потребительского эффекта от использования
шоссейных дорог. Кроме того, здесь, так же как и в театральном примере,
присутствует
вторичный
социальный
эффект,
обусловленный
удовлетворением специфической потребности общества в развитии
транспортной инфраструктуры. Данный эффект обеспечивает улучшение
общественной среды и уже в этом своем качестве, проявляя свойство
коммунальности становится достоянием всех членов общества.
Пример 4.19
Культурное наследие — социальное благо. В данном примере, как и в
случае с национальной обороной (пример 4.14), речь идет о ситуации, когда
спрос на сохранение наследия предъявляет исключительно государство. С
учетом этого можно утверждать, что работы по консервации и реставрации
памятников культуры порождают лишь вторичный потребительский
эффект, присваиваемый обществом в целом. И точно так же, как и в двух
предыдущих примерах, удовлетворение общественных потребностей в
сохранении наследия приводит к накоплению культурного потенциала
общества. Проявляя свойство коммунальности, он становится доступен
каждому члену общества.
Рассматривая в целом приведенную выше схему формирования
результатов потребления товаров и услуг, надо подчеркнуть, что далеко не
всем благам присущи оба потребительских эффекта. Подавляющая их масса
порождает лишь первичный эффект потребления. Этот частный случай
остается для многих экономистов единственным, ибо в стандартной модели
рынка вторичного эффекта потребления просто не существует. Таким же
частным случаем является и другая крайняя ситуация, связанная с
отсутствием первичного эффекта. Речь идет о социальных благах, изначально
не предназначенных для потребления отдельными индивидуумами, а потому и
вовсе не имеющих первичного эффекта.
Схема 4.4 позволяет определить родовые признаки коммунальных и
социальных благ и сформулировать то общее и особенное, что есть у этих
благ. Так, в результате выполненного анализа нетрудно заметить, что и те и
другие блага имеют прямое отношение к уже упоминавшимся свойствам
неисключаемости и несоперничества. Однако коммунальные товары и
услуги демонстрируют указанные свойства в процессе потребления и
присвоения результатов потребления этих благ индивидуумами, а в
отношении социальных благ, не предназначенных для индивидуального
потребления, можно констатировать лишь то, что указанными свойствами
обладает только социальный эффект, присваиваемый обществом в целом.
В этом свете становится понятной природа неоправданного
отождествления коммунальных и социальных благ. В его основе лежит
исходная неразделенность условий потребления и его результатов,
индивидуального и социального эффектов.
Следует обратить внимание еще на один примечательный факт.
Делимые и коммунальные блага представлены в приведенной схеме дважды:
в ее левой и правой частях. Данное обстоятельство указывает на
существование двух автономных групп делимых благ и стольких же не
определенных пока подвидов коммунальных товаров. Причем
обнаруженная корреляция этих подвидов public goods со способностью
благ порождать вторичный эффект потребления скорее подсказка, чем
ясный критерий их дифференциации. Поэтому сформулируем пока лишь
общий вывод. Разбиение всей совокупности товаров и услуг только на три
подмножества - частные блага, т. е. обычные делимые товары, коммунальные
блага, проявляющие свойства неисключаемости и несоперничества в
потреблении, а также социальные блага, вообще не предназначенные для
потребления индивидуумов, но обладающие социальной полезностью, явно недостаточно. Необходимы иное решение и более детальная
классификация товаров и услуг, учитывающая кроме всего прочего и
обнаруженные особенности в характере потребления и присвоения
результатов потребления благ. К этому сюжету мы еще вернемся в шестой
главе.
Подводя итоги обсуждения сюжета с общественными товарами,
можно ответить на главный вопрос о взаимоотношении общественных
товаров и культурных благ. Он сводится к следующему. Несмотря на
конвенциональную безграничность семейства public goods, все продукты
культурной деятельности невозможно «втиснуть» в эту специфическую
группу товаров и услуг. Культурные блага и общественные товары суть
пересекающиеся, но не совпадающие множества. В подтверждение данного
вывода достаточно привести пример с услугами театров или цирков,
которые при ограниченной их доступности и очевидном соперничестве
между потребителями никак нельзя отнести к общественным благам. Точно
так же, скажем, и результаты деятельности по сохранению культурного
наследия, направленные на реализацию интересов общества как такового,
следует включить в группу социальных благ, а не общественных.
Использование же расширительной версии общественных благ для
обоснования необходимости государственной поддержки культуры
бессмысленно по своей сути. Ибо само определение этой, вообще говоря,
неопределенной совокупности товаров и услуг, производимых в
«общественном секторе экономики», существует, как упоминалось выше,
лишь в связи с тем, что «затраты на их производство полностью или
частично осуществляются за счет бюджетных средств». Понятно, что
обоснование необходимости бюджетных расходов невозможно найти в
самом факте этих затрат общества.
Кроме того, главная проблема общественных товаров, связанная с
выявлением существующего в латентной форме персонального отношения
индивидуумов к этим благам, не очень монтируется в тематику культурной
деятельности. В данной сфере, как правило, потребители культурных благ
выражают свои интересы явно, в том числе голосуя принадлежащими им
денежными средствами. На это указывают приобретение билетов в театры и
цирки, платное посещение концертов, музеев и выставок, а также других
мероприятий, каждодневно проводимых организациями культуры. Ну а
там,
где
обстоятельства
культурной
деятельности,
вызванные
неисключаемостью и несоперничеством потребителей, стимулируют
индивидуумов «подавать ложный сигнал об отсутствии спроса» на продукты
культуры, там действительно эти блага можно зачислить в группу
общественных товаров. Повторим еще раз, культурные блага и общественные
товары суть пересекающиеся, а не совпадающие множества.
В целом же, нетрудно убедиться, что очень многие продукты
культурной деятельности являются делимыми и никакого отношения не
имеют к общественным товарам. При этом в большинстве своем культурные
блага страдают «болезнью цен», а их производители нуждаются в
поддержке государства. Потребность в подобной поддержке организаций
культуры,
производящих
в
общественном
секторе
экономики
«необщественные блага», лишь подчеркивает невозможность решения
проблемы легитимации вмешательства государства в культурную
деятельность на основе парадигмы общественных товаров. Поиски
оправданий поддержки культурной деятельности в серой зоне родственных
связей с общественными товарами - путь явно ограниченный. В связи с этим
имеет смысл расширить область анализа и поискать «родственников»
продуктов культурной деятельности среди представителей еще одной группы
благ, требующих общественной поддержки. Но это тема уже следующей
главы.
Глава 5
Дискуссия вокруг мериторики
Заканчивая предыдущую тему, повторим главный для нас вывод: все
продукты культурной деятельности абсолютно невозможно «втиснуть» в
группу общественных товаров. Это относится и к театрам, и к циркам,
услуги которых при их ограниченной доступности и очевидном
соперничестве между потребителями никак нельзя отнести к «public goods».
В предварительном порядке заметим также, что эти виды культурной
деятельности наряду с услугами образования, социального обеспечения и
рядом других представителей социальной сферы часто приводят в качестве
примера еще одной специфической группы благ, нуждающихся в поддержке
государства. Мы имеем в виду мериторные товары (merit goods), способные
удовлетворять потребности отдельных индивидуумов и специфические
потребности (merit wants) их совокупности в целом.
Этот особый вид товаров и услуг, собственно, и побудил нас
расширить поиск обоснования поддержки культурной деятельности, добавив
в число кандидатов на роль «мирового судьи» еще одну теоретическую
концепцию. Речь идет о «мериторике» Ричарда Масгрейва, которая не
вписывается ни в общую теорию благосостояния, ни в концепции
общественных товаров и конституционной экономики. Находясь в стороне
от мейнстрима и будучи предметом полувековой дискуссии, эта концепция
сохранила свою актуальность и является весьма существенным
теоретическим достижением, имеющим свои очевидные достоинства и не
менее явные недостатки.
Представляя основные сюжеты и главных участников этой дискуссии,
наряду с трудами самого Масгрейва мы будем пользоваться материалами,
которые содержатся по преимуществу в немецких журналах — «Zeitschrift
fur Wirtschafts - und Sozialwissenschaften» и «Finanzarchiv», -а также
некоторыми специальными публикациями, появившимися в Тюбингене.
Причем, отдавая должное старым и новым работам Масгрейва (1957-1994),
Шмидта (1964, 1988), Хеда (1966, 1988), Маклюра (1968), Анделя (1984),
Приддата (1992) и ряда других известных специалистов, мы обратим особое
внимание на обширное критическое исследование мериторики,
представленное в Берлине Манфредом Титцелем и Кристианом Мюллером
(1998). Именно эта работа вместе с анализом мериторики Р. Гринберга и А.
Рубинштейна (2000) послужила основой для написания настоящей главы.
Говоря о мериторике, выделим ключевую дефиницию. Мериторными
называются блага, спрос на которые со стороны частных лиц отстает от
«желаемого обществом» и стимулируется государством, а демериторными
являются товары и услуги, потребление которых государство стремится
сократить. Таким образом, само понятие мериторики связано с интересами
сообщества людей в целом, которые не выявляются обычным рыночным
путем и не проявляются в индивидуальных предпочтениях. Причем сам
Масгрейв выделяет четыре базовых типа этих специфических потребностей
общества.
Во-первых, патологический случай, когда общество «желает»
защитить недостаточно информированных людей от их возможных
негативных решений. Во-вторых, заинтересованность в разрешении
известной коллизии «слабоволия Одиссея», когда государство вынуждено
препятствовать некоторым неверным решениям индивидуумов. В-третьих,
потребность в натуральном перераспределении благ, направленном на
предоставление помощи нуждающимся членам общества. Наконец, вчетвертых, коллективные потребности, присущие обществу как таковому.
В данной главе мы собираемся подробно проанализировать каждый из
видов мериторных потребностей общества и соответствующие им ситуации
мериторного вмешательства государства. На основе этого анализа мы
попытаемся понять также, в какой мере мериторная аргументация может
оказаться полезной для обоснования государственной поддержки культурной
деятельности. Собственно, это и есть тот угол зрения, который позволяет
увидеть мериторику в нужном для нас свете.
5.1
«Патологический случай». Рассматривая его в качестве первого типа
потребностей общества, для удовлетворения которых необходимо
государственное вмешательство, большинство авторов, как и сам Масгрейв,
выделяют две основные ситуации — нерациональность поведения
индивидуума и его неосведомленность о фактических свойствах блага.
Типичным примером здесь является преференциальный статус умственно
неполноценных людей или детей, за «верность» выбора которых отвечает
общество. Не вдаваясь в иные причины иррационального поведения,
отметим, что легитимность государства-опекуна в данном случае признается
лишь тогда, когда хозяйствующий субъект даже при повторных ситуациях не
сумел научиться рациональным действиям, направленным на рост
собственного благосостояния. В этой, как и во всех подобных ситуациях,
мериторика
должна
обеспечить
корректировку
индивидуальных
предпочтений.
Допуская возможность нерационального поведения субъектов рынка,
но пытаясь оправдать вмешательство государства не мериторными
интересами общества, а чисто с индивидуалистических позиций, некоторые
экономисты сводят рассматриваемый случай к договорному обоснованию и
к уже упоминавшейся процедуре реализации единодушных решений
индивидуумов под «вуалью неведения» Ролса. Учитывая это, имеет смысл
подробнее рассмотреть данный методологический прием. Процитируем
самого Ролса: «...мы должны свести на нет специфические случайности,
которые ставят людей в невыгодное положение и искушают их использовать
социальные и естественные обстоятельства во имя получения для себя
преимуществ. Для того чтобы сделать это, я предположу, что стороны
находятся за занавесом неведения... Никто не знает своего места в обществе,
своего классового положения или социального статуса. Никто не знает своей
удачи в распределении естественных дарований... своих умственных
способностей и силы, и т. п.».
Открытый
Ролсом
методологический
прием
оказался
востребованным экономистами, особенно теми из них, для кого договорный
процесс является главным элементом любой социальной организации.
Показался удобным он и критикам Масгрейва, которые пытаются доказать,
что «мериторная концепция не выходит за рамки индивидуалистической».
В их интерпретации корректировку иррациональных предпочтений и
выполнение государством соответствующих мериторных функций можно
объяснить с индивидуалистических позиций. Если предположить, в
частности, что индивидуумы находятся под «вуалью неведения» и ничего не
знают о своем будущем положении, то, страхуя себя, они бы добровольно
согласились на вмешательство государства. В этом смысле государство меритор не стремится к реализации каких-то специфических интересов
общества, а лишь действует по воле «страхующих себя» индивидуумов.
Такова позиция экономистов, отвергающих мериторику и объясняющих
«патологический случай» с позиций «конституционной экономики»
Бьюкенена. Приведем здесь наиболее часто рассматриваемый пример.
Пример 5.1
Школьное образование. Исследуя мериторную реакцию общества на
нерациональное поведение людей в «патологическом случае», рассмотрим
логику и обычные аргументы Масгрейва применительно к школьному
образованию. По его мнению, когда сами дети могут не проявлять должного
интереса к занятиям в школе, т. е. в ситуации отсутствия индивидуального
спроса на услуги просвещения или при его недостаточной величине,
возникают мериторные потребности общества и соответствующие
обязанности государства по образованию детей и их обеспечению
бесплатными школами. Соглашаясь с тезисом Масгрейва по поводу
обязательности школьного образования, критики мериторики находят иное
обоснование для вмешательства государства. Прибегая к «вуали неведения»,
они полагают, что индивидуумы будут страховать себя от случая, когда
«имеющие на то право могут решить, что их детям учиться не надо», и
потому единогласно проголосуют под этой вуалью за обязательное школьное
обучение. Именно так мериторная потребность растворяется под «вуалью
неведения» в единогласном решении индивидуумов, а государство, не
обнаруживая собственных интересов и отказываясь от принуждения,
действует в этом утопическом мире исключительно со всеобщего согласия.
Главным же для критиков мериторики остается императив
нежелательности любого государственного вмешательства. Неизменная
приверженность данной установке заставляет мириться с государством лишь
там, где нет никакой возможности избежать этого. И тогда для
восстановления привычной картины мира остается только одно — найти
индивидуалистическое
обоснование
легитимности
деятельности
государства, т. е. построить требуемое доказательство сводимости его
специфического интереса к индивидуальным предпочтениям. Способ
реализации таких устремлений мы, собственно, и продемонстрировали в
приведенном выше примере со школьным образованием.
К обсуждению этого важного в теоретическом плане сюжета мы
вернемся позже, а пока, анализируя «патологический случай», обратим
внимание еще на один аспект мериторики. Даже признавая легитимность
мериторных действий государства, направленных на коррекцию
иррациональных решений индивидуумов, ряд авторов, и прежде всего такие
известные немецкие экономисты, как Манфред Титцель и Кристиан
Мюллер, высказывают сомнение по поводу формы государственного
вмешательства. Они категорически не приемлют субсидии (в нашем
примере - школам) и отстаивают принципиальные позиции радикально
настроенных экономистов, утверждающих, что бюджетные трансферты
потребителям эффективнее финансовой поддержки производителей.
Придерживаясь принципа минимального принуждения, Титцель и Мюллер
считают допустимыми лишь такие действия государства, при которых
«...родители, получая финансовую поддержку, могут свободно выбирать из
различных имеющихся образовательных учреждений, включая частные, а не
зависеть от квазимонопольного предложения в этой области».
Не останавливаясь на достаточно сложной проблеме сравнительной
эффективности трансфертов и дотаций, отметим лишь, что здесь в принципе
нет и не может быть никакого единственного решения. Причем выбор в
пользу того или иного способа мериторного вмешательства не должен
иметь никакого идеологического налета, будь то принцип минимального
принуждения или доктрина патернализма. Наши исследования показали, что
форма государственной поддержки существенным образом зависит от
размеров опекаемых групп населения: «...небольшие маргинальные группы
требуют использования прямых субсидий потребителям, в то время как для
поддержки общественно значимых маргинальных групп нужна
соответствующая ограничительная политика цен, проводимая на основе
предоставления субвенций производителям».
Теперь о неосведомленности, которая имеет место тогда, когда
индивидуум не знает или неверно оценивает свойства самого блага. В этой
ситуации
также
возникает
общественная
заинтересованность
в
корректировке искаженных индивидуальных предпочтений. Причем
граница, отделяющая знание от незнания, весьма условна, что в данной
версии «патологического случая» делает возможность мериторного
вмешательства слишком широкой. Но даже тогда, когда из-за
информационного отказа рынка действия государства признаются
легитимными, сторонники и критики мериторики пытаются обосновать их
исключительно с индивидуалистических позиций. Иначе говоря, и здесь речь
идет о поиске любых возможностей для сведения общественного интереса к
предпочтениям отдельных индивидуумов. Одновременно с этим
вмешательство государства допускается лишь в тех границах, которые
удовлетворяют уже упомянутому принципу минимального принуждения.
Отсюда и главное направление мериторного вмешательства в случае
неосведомленности индивидуума - принудительное информирование
населения.
Обратим особое внимание на одно весьма важное обстоятельство. Дело
в том, что расходы государства на информирование населения или прямое
принуждение производителей товаров и услуг информировать
потребителей об истинных свойствах блага часто в принципе не могут
устранить хронический дефицит информации. Рискнем повторить здесь
слова Масгрейва о том, что «необразованные не могут оценить всех выгод
образования». Поэтому любая информация, и даже регулярно
воспроизводящая одну и ту же ситуацию, может не научить индивидуума
поступать правильно. В этом смысле неосведомленность всегда чревата
нерациональностью. И государству ничего не остается, как побуждать
индивидуумов к рациональному поведению старым и проверенным
способом - созданием условий для снижения цен на мериторное благо
посредством субсидирования его производства. В некоторых случаях это
обуславливает и установление «нулевого тарифа» - предоставление
бесплатных услуг. Приведем и здесь соответствующий пример.
Пример 5.2
Услуги публичных библиотек. Изучая поведение индивидуумов и
государства, следует иметь в виду, что любовь к чтению и желание читать не
являются столь же естественными, как потребности людей в еде или
одежде. В этом смысле, как бы ни рекламировалось само чтение, приносящее
очевидную пользу каждому человеку, какая бы информационная работа ни
проводилась в данном направлении, все равно останутся люди, не
желающие читать вообще или читающие слишком мало. Всегда
сохраняющиеся неосведомленность или недооценка того, что затраты
времени и средств на чтение могут обеспечить индивидууму прирост
благосостояния, вызванный повышением его образовательного и
интеллектуального уровня, обуславливают возможность нерационального
поведения людей, проявляющегося в ограниченном потреблении данного
блага. При этом цены на книги, журналы и газеты, как и «бюджетные
ограничения» индивидуумов, уменьшают число читателей и объем
прочитанного. В складывающихся обстоятельствах государство - меритор
стимулирует увеличение объема чтения традиционным путем — финансируя
публичные библиотеки и предоставляя населению бесплатные услуги.
Завершая данный пример, следует подчеркнуть, что другие стимулирующие
чтение механизмы — информирование населения об истинной полезности
данного блага или предоставление целевых трансфертов его потенциальным
потребителям - оказываются, как показала практика, недостаточно
эффективными.
Анализ существующих точек зрения свидетельствует о том, что ряд
экономистов вообще не признает мериторного вмешательства. Учитывая
смутные представления государства об истинных предпочтениях
индивидуумов, а также ввиду отсутствия у мериторики каких-либо решений
по поводу формы интервенционизма, другие специалисты настаивают на
неприменимости данной концепции конкретно в «патологическом случае».
Их вердикт весьма категоричен: «Концепция мериторных товаров в случае
нерациональности индивидуумов однозначно не годится: она не
применима для вывода о необходимости государственного вмешательства,
поскольку приводит к тем же результатам, что и индивидуалистический
подход; в вопросе носителя вмешательства она, напротив, является менее
четкой, чем этот подход, и в отдельных случаях не исключает даже такого
вмешательства, которое могло бы быть воспринято как тоталитарное».
Хронический нигилизм в отношении государства и генетический страх
перед тоталитаризмом затруднили восприятие мериторики и не дали
возможности большинству ее критиков увидеть в ней свидетельство
существования интересов общества, принципиально не выявляемых в
индивидуальных предпочтениях. В этом отношении школьное образование и
услуги публичных библиотек являются прекрасными примерами
существования именно таких интересов — специфических потребностей
общества как такового. Рассмотрим теперь другие случаи мериторики,
которые, по мнению Масгрейва, более всего подходят для раскрытия данной
концепции.
5.2
«Слабоволие Одиссея». Когда-то давно, проплывая мимо одного их
островов Эгейского моря, велел Одиссей залить уши воском матросам, а себя
привязать к мачте, чтобы услышать пение сладкоголосых сирен, но не иметь
возможности свершить ошибку. Знаменитый сюжет Гомера стал, повидимому, первым описанием ситуации, когда у человека не хватает воли
принять правильное решение, и поэтому он сознательно соглашается на
вмешательство третьих лиц. Этот же тип мериторики демонстрирует
известная коллизия с наркотиками, когда принимающие их люди на себя не
надеются и хотят, чтобы им помогли избавиться от зловредной зависимости.
Рассмотрим и наиболее часто встречающийся мериторный пример с
пенсионным обеспечением.
Пример 5.3
Обеспечение по старости. Анализируя ситуацию с обеспечением по
старости, многие специалисты традиционно трактуют ее как мериторную.
Речь действительно идет о специфических потребностях общества, которые
возникают в связи с необходимостью корректировки проявлений
нерационального поведения молодых людей, предпочитающих часто
тратить средства на иные текущие нужды. В этом смысле существующая во
многих странах мира практика обязательного страхования и пенсионного
обеспечения, собственно, и демонстрирует типичный пример мериторного
вмешательства государства, соответствующего случаю «слабоволия
Одиссея».
В рассмотренном примере все кажется предельно ясным и даже
банальным. Вместе с тем и в этом случае критики мериторики не могут
смириться с нарушением принципа минимального принуждения, и
многие из них настаивают на соблюдении суверенитета индивидуума, на
сохранении его права самому решать проблемы своего обеспечения по
старости. Но даже в тех случаях, когда государственное вмешательство
признается необходимым, ему, как обычно, пытаются найти иное
оправдание. И здесь больше других преуспели Титцель и Мюллер, искусство
интерпретации которых можно сравнить лишь с искусственностью
предложенной ими конструкции и с нежеланием признавать иной мотив
вмешательства, кроме реализации некоего гипотетического консенсуса.
Вот что пишут они поданному поводу: «Возможным основанием для
государственного вмешательства в сфере обеспечения по старости могло бы,
например, быть то, что каждый гражданин, естественно, может ожидать, что
его сограждане не оставят его умирать с голоду, если он сам упустил
возможность принять достаточные меры по обеспечению своей старости.
Здесь государственное вмешательство (например, в форме общей
обязанности страхования), поскольку у каждого есть одинаковый стимул
стать "социально-политическим безбилетником" за счет остальных членов
общества, обосновывалось бы аргументом экстерналий, а не проблемой
слабоволия». Иначе говоря, мериторные действия государства здесь
трактуются как решение уже знакомой «проблемы безбилетника». Причем
само это решение связывается исключительно с поисками добровольного
согласия индивидуумов под привычной уже «вуалью неведения».
Но вернемся к автору мериторики и его собственному пониманию
коллизии «слабоволия Одиссея». Описывая данный тип мериторных
потребностей, Масгрейв изначально исходил из слишком сильного
предположения о том, что действия государства совпадают с некими
истинными интересами индивидуумов. Нам кажется, что именно поэтому он
и не смог обнаружить общую ситуацию, при которой государство,
ориентируясь на потребности общества как такового, заинтересовано в
ограничениях или запрете потребления некоторых товаров и услуг, вне
зависимости от желания индивидуумов или даже вопреки им. Отправной
точкой для Масгрейва осталась его внутренняя установка на сводимость
общественных интересов к индивидуальным предпочтениям. Этой же
гипотезы придерживаются и большинство критиков мериторики.
Пытаясь устранить всякую возможность выхода за пределы
нормативного индивидуализма, Титцель и Мюллер пошли еще дальше.
Описанную ситуацию «слабоволия Одиссея» они трактуют с позиций более
радикальной гипотезы о том, что «у человека одновременно может быть
несколько систем предпочтений, т. е. стандартов оценки, и то эти системы
при определенных обстоятельствах могут исключать друг друга так, что
совсем другие, даже противоположные действия, оцениваются как
оптимальные». В контексте этой интерпретации обычно допускается
существование стратегически верных преференций и искаженных
предпочтений индивидуума, возникающих под давлением условий и
факторов текущего момента, которые мешают «слабовольному» человеку
принимать правильные решения. Поэтому и мериторная помощь государства
должна быть направлена лишь на преодоление слабости индивидуумов, т.е. не
на достижение какого-то общественного интереса, а на реализацию неких
истинных предпочтений людей.
Ничего не добавляет в этом отношении и модель Талера и Шефрина,
постулирующая «раздвоение личности» человека - одновременное
исполнение им ролей безвольной жертвы искусителя (я - исполнитель) и ее
рационального антипода и «гордости создателя» (я - программатор). Если
«исполнитель» ориентируется на эгоистические и близорукие действия, то
«программатор» стремится к реализации долгосрочных и просвещенных
интересов. Названные авторы предполагают, что «я-программатор» может
согласиться на мериторные действия государства, ограничивающие «яисполнителя».
Общая
же
позиция
сформулирована
в
виде
«самопатернализма» индивидуума — как его желание создавать институты,
которые нужным образом, в соответствии с предпочтениями
«программатора», корректируют поведение «исполнителя».
Отсюда и множество растиражированных в литературе заживших
самостоятельной жизнью примеров: это мотоциклист, который не хочет
надевать шлем, но согласный на установление правил, предписывающих
обязательное ношение шлема; это и все тот же молодой человек, которому
кажутся более эффективными сиюминутные расходы, но соглашающийся,
чтобы государство за счет его средств инвестировало в его же обеспечение по
старости; наконец, это уже упоминавшийся случай с наркоманом, который
поддается своей пагубной страсти, но мечтает освободиться от нее. Все
примеры направлены на одно — на обоснование того, что мериторное
вмешательство и в случае «слабоволия Одиссея» можно оправдать
исключительно индивидуальными мотивами.
Несколько с иных позиций случай «слабоволия» и возникающую в
связи с ним проблему самоуправления рассматривает Хед. Этот тип
мериторного вмешательства он сводит к уже проанализированному
«патологическому случаю», когда дефицит информации порождает
нерациональность поведения индивидуума. Поэтому и вмешательство
государства
Хед
обосновывает
необходимостью
повышения
информированности индивидуума. Оправдание мериторных потребностей
по Хеду следует искать в «стимулировании информационного выбора и
пресечении потока ложной или вводящей в заблуждение информации».
Тактические
предпочтения
слабовольного
«исполнителя»
Хед
рассматривает лишь в контексте его незнания или непонимания истинных
последствий потребительского выбора. Ясно, что трактовка Хеда тоже
связана с индивидуалистической схемой. Всякий человек в ней может
иметь ложные и истинные предпочтения, а роль государства сводится
исключительно к созданию условий, при которых индивидуум пожелает или
вынужден будет отказаться от ошибочных решений и выбрать верные.
И даже в этом случае, когда речь идет об ограничениях и запретах (так
представляет коррекцию проявлений «слабоволия» Масгрейв), особое
внимание Титцеля и Мюллера занимает сам характер мериторного
вмешательства. Причем отстаивание принципа минимального принуждения
заставляет этих авторов вновь подвергать сомнению фактически любые
действия государства. Они пишут, в частности, что «и в этом случае, чтобы
излечить слабоволие, видимо, следовало бы предпочесть информационное
или даже негосударственное решение, а не мериторное принуждение к
использованию ремней безопасности или мотоциклетных шлемов. Если
какой-либо мотоциклист не поддается уговорам своих друзей и
родственников и не надевает защитный шлем, то, видимо, у него для этого
есть свои причины, которые следует уважать с индивидуалистической точки
зрения».
Таким образом, даже признавая обоснованность мериторного
вмешательства государства, эти авторы стремятся сделать его таким
«незаметным», что согласны и на утрату исходной мотивации
интервенций. Никак не оспаривая требования «уважать» личные
предпочтения, следует все же заметить, что если вмешательство признано
необходимым, то оно должно быть и эффективным. В этом смысле
принцип минимального принуждения следует трактовать и как принцип
разумной достаточности. Иначе говоря, если действия государства не
являются достаточными Для реализации целей, ради которых они
осуществляются, тO даже самое безупречное с позиций индивидуализма
вмешательство должно быть отвергнуто как неадекватное. Рассмотрим в
этой связи пример, который приводят критики мериторики.
Пример 5.4
Акцизный налог против наркотиков. Хотя в своей верности
принципу минимального принуждения ряд экономистов заходят так далеко,
что вмешательство теряет необходимую достаточность (денежные
трансферты неимущим с целью роста потребления одних товаров могут
приводить к увеличению спроса на совершенно иные блага), они и сами
приводят пример неадекватности либеральной схемы. Речь идет о борьбе с
наркоманией с помощью акцизного налога. Вот что пишут Титцель и
Мюллер: «такое вмешательство неизбежно не достигнет цели. Напротив,
заядлые наркоманы в результате государственного вмешательства вряд ли
откажутся от наркотиков. Для этой группы потребителей налоги или
ожидаемые издержки, связанные со штрафом, всегда являются низкими...
В качестве нежелательного побочного эффекта в результате может
развиваться преступность, которая дорого обойдется обществу. Яркие
примеры тому — наркопреступность и контрабанда алкоголя во время
сухого закона в США». Комментируя это высказывание, заметим, что
акцизный налог на демериторные товары, в сущности, ничем не отличается от
трансфертов потребителям мериторных благ. И та и другая формы
государственных
неэффективными.
интервенций
оказываются
часто
абсолютно
Завершая описание случая «слабоволия Одиссея», подчеркнем, что
немериторное
обоснование
вмешательства
государства
зависит
исключительно от таланта интерпретатора. Владение же такими
универсальными методологическими
средствами,
как
«феномен
безбилетника» или «вуаль неведения», позволяет строить безупречно
изящные, но абсолютно нереальные конструкции возможного достижения
единогласия. А главное, в пылу борьбы за свободу и суверенитет
индивидуума можно легко оправдать даже диктатора, ибо для всякого его
решения всегда найдется подходящая схема достижения гипотетического
консенсуса. Под «вуалью неведения» все одинаковы. Тогда гипотетическое
единогласие превращается в фактическое единомыслие и становится
возможным то, что Эрроу посчитал абсолютно невозможным ∗.
5.3
Преодоление иррациональности неимущих. В качестве типичного
примера мериторики Масгрейв приводит и третий случай, когда
государство предоставляет материальную помощь неимущим гражданам.
Однако и здесь он оправдывает подобные действия государства чисто с
индивидуалистических позиций, связывая их с особыми интересами
налогоплательщиков. По мнению самого Масгрейва и его соавторов,
возможна ситуация, когда «отдельный жертвователь вместо денег дает
материальную помощь, т. к. считает, что она нужна ее получателю.
Возможно также, что налогоплательщики предпочтут социальные
программы, по которым даются такие материальные пожертвования, как
продовольствие, талоны на одежду или ордера на квартиры, и не захотят
оказывать денежную помощь». Как известно, первичное распределение
может быть модифицировано не только с помощью денежных налогов и
трансфертов. Мировой опыт свидетельствует о практике предоставления
жизненно необходимого минимума и в форме чисто материальной помощи.
В этой связи нельзя не согласиться с Масгрейвом, который подчеркивает,
что «товары, выделяемые для нерыночного распределения, можно
рассматривать как мериторные». В подобной ситуации государство
действительно предъявляет дополнительный спрос на указанные блага,
отличный от «искаженных» индивидуальных предпочтений, для их
последующего (бесплатного или льготного) распределения между
неимущими гражданами. С позиций же критиков данной концепции
мериторное вмешательство, корректируя предпочтения неимущих,
Согласно знаменитой теореме Кеннета Эрроу «О невозможности», единогласное
решение при демократическом голосовании в принципе невозможно; единогласие может
быть реализовано исключительно при наличии диктатора.
∗
реализует «страховые интересы» налогоплательщиков и поэтому не
противоречит конституционной теории.
Обсуждая помощь нуждающимся и соглашаясь с возможностью
вмешательства (почему нет, если оно может быть объяснено с позиций
конституционной теории), некоторые экономисты оспаривают саму форму
государственного участия в решении этого вопроса. Как и в «патологическом
случае», когда речь шла о нерациональности или незнании индивидуумов,
они ультимативно настаивают лишь на одной возможности, связанной с
денежными трансфертами. Процитируем и здесь Титцеля и Мюллера:
«Материальная помощь и денежная помощь не являются равнозначными
альтернативами; лучшим «страхованием» от риска бедности при одинаковых
издержках жертвователя была бы выплата денег.
Поэтому "мериторный" переход от социального страхования к
материальной помощи вместо денежной помощи легитимировать нельзя».
Таким образом, аргументом против служит все тот же принцип
минимального вмешательства, допускающий помощь лишь в форме
налогов и трансфертов. Приведем иллюстрирующий пример, который
достаточно часто обсуждается в литературе.
Пример 5.5
Дотирование
оперы.
Рассмотрим
известную
ситуацию
с
государственным дотированием оперы и воспроизведем по этому поводу
традиционную критику Титцеля и Мюллера. «Здесь несостоятельность
оправдания государственного вмешательства, - пишут они, - еще очевиднее,
поскольку это мериторное благо не отвечает даже договорно-теоретическому
аспекту...». И далее: «Никто не захочет посещение оперы отнести к жизненно
необходимым минимальным потребностям, которые могут быть
легитимными лишь под "вуалью неведения". Но если бы мы захотели зайти
так далеко, что предположили бы наличие у всех граждан
конституционного интереса к операм, то дотирование музыкальных театров
разбилось бы о принцип недопущения принуждения, поскольку есть
альтернатива с большей степенью свободы: прямой перевод денег
потенциальным посетителям оперы». Вердикт этих экономистов в
отношении оперы прост и строг. Дотировать оперу не следует, но если уж
тратить на это общественные средства, то надо давать их не производителям, а
потребителям, выделяя денежные трансферты неимущим гражданам.
Что тут добавить? Только за каким-то особым «занавесом неведения»
можно не знать или просто не желать знать того, что четыре пятых всех
расходов родных для Титцеля и Мюллера музыкальных театров Германии
покрывают бюджетные дотации. То же самое происходит во всем остальном
мире. Лишь индивидуалистическая ортодоксия, генерирующая нигилизм в
отношении всякого государственного вмешательства, не позволяет видеть
истинного положения дел. Ничем другим сомнения в «состоятельности
оправдания» финансовой поддержки оперы объяснить невозможно. Строго
говоря, без бюджетных дотаций репертуарные театры, а тем более опера,
выжить не могут ∗. Если теория данного факта не признает, то не может она
рассчитывать и на достаточную адекватность реальному миру.
Что же касается альтернативных бюджетным ассигнованиям
трансфертов для потенциальных посетителей театра, то еще со времен
Древней Греции и Рима их применяют лишь в форме особых денег, и даже не
денег, а лишь заменителей денег. Напомним, что в античные времена казна
выдавала свободным гражданам специальные денежные знаки — «таболы»,
которые они могли потратить исключительно на приобретение билета в
театр. Потом уже театры обменивали таболы на настоящие деньги. Этот явно
мериторный метод применяется и сегодня, например, в виде продуктовых
талонов. В сущности, и таболы, и продуктовые талоны представляют собой
особый вид натуральной помощи неимущим.
При этом повторим еще раз, что данная форма поддержки бедных
эффективна лишь в том случае, когда указанная маргинальная группа
составляет незначительную часть населения. Выдавая же реальные
денежные средства нуждающимся (трансферты), надо считаться с тем, как
пишут Титцель и Мюллер - и с этим нельзя не согласиться, — что
«свободный выбор, пойти в оперу или истратить деньги на другие
развлечения, может не отвечать стремлениям патерналистского политика;
между тем договорно-теоретический принцип минимального принуждения
не допускает иного решения». Именно поэтому данная форма
интервенционизма (трансферты) и вызывает у нас сомнение.
Отстаивая ту или иную форму государственного вмешательства, а мы
не думаем, что можно всерьез говорить о каком-то одном единственном
решении, следует сопоставить исходные цели и ожидаемые результаты.
Идеологизированное стремление во что бы то ни стало сохранить свободу
индивидуального выбора, даже в случае сознательного принятия решения о
его ограничении, порождает лишь хорошо известные «сапоги всмятку».
Вроде бы будем вмешиваться, но лучше так, будто бы и не вмешиваемся,
будто бы индивидуумы сами все решили. Имея все отрицательные
последствия
такого
вмешательства
(альтернативные
издержки
индивидуумов), общество рискует взамен вообще ничего не получить.
Среди аргументов против легитимации дотирования оперы Титцель и
Мюллер приводят и совсем простой тезис: «Однако, что будет, если любители
изобразительного искусства посчитают дотирование музеев таким же
жизненно необходимым, как любители оперы свои более дешевые билеты в
театр? И что будет, если спортсмены подумают, что Дотирование оперы и
искусства является несправедливым предпочтением и будут удовлетворены
лишь тогда, когда их спортивные сооружения и клубы получат такие же
Напомним, что мы уже говорили об этом при обсуждении «болезни Баумоля».
Здесь лишь подчеркнем, что в связи именно с данным хроническим недугом ряда
производителей культурных ценностей, собственно, и возникла потребность в
обсуждении концепций государственной поддержки, в том числе и мериторики.
∗
дотации? А как быть с другими занятиями в свободное время —
коллекционированием марок или разведением птиц?».
Этот перечень можно продолжить. Более того, мы хотели бы продлить
его на те сферы деятельности, где такие вопросы действительно надо задавать,
причем обязательно. Например, как быть с венчающими XX в. «забавами
военных» на Балканах, с финансированием бактериологического оружия,
ведь на эти государственные решения тратятся немалые деньги
налогоплательщиков? Неужели кто-то действительно думает, что здесь
властвует доктрина индивидуализма, пусть в ее виртуальной
конституционно-договорной форме? Лишь только под «вуалью страшного
сна» можно представить себе единогласие индивидуумов по поводу этих
совсем уж «неправедных интересов».
Мы не о несовершенстве мира - это другая тема. Мы и не о политике это тоже требует специального разговора. Мы о теории и своих сомнениях.
О том, насколько она может не соответствовать реальному миру и что в этом
случае делать. Но вернемся к мериторике. Соглашаясь с Бонусом33 по поводу
причин расширения государственного участия, Титцель и Мюллер приводят
удивительные слова: «Есть веские основания предполагать, что постоянно
растущая доля государства является следствием "мериторизации"
технически частных благ. Между тем эта тенденция в корне противоречит
индивидуалистическому принципу минимального принуждения». Ну и что
с этим делать: требовать другой глобус или пересматривать ставшие
предметом религиозных поклонений догматы индивидуализма?
Следует ответить и на ранее поставленный вопрос, связанный с
расширением зоны мериторного вмешательства государства и конкуренцией
за общественные ресурсы между различными сферами деятельности людей.
Здесь нет ничего драматичного. Прекрасно, если музеи и другие виды
искусства будут пользоваться общественной поддержкой. Собственно, так и
происходит во многих странах мира, включая ту же Германию, где
бюджетные средства, выделяемые художественным музеям и галереям,
весьма значительны. Нет ничего худого и в том, что поддержкой пользуются
коллекционеры, сохраняющие культурное наследие, будь это полотна
«малых голландцев», старинные манускрипты или редкие марки. Вполне
легитимны — взгляните хотя бы на США и Великобританию, не говоря уже
о Франции и Германии — бюджетные ассигнования на спорт.
Мы не думаем, что в этой реальной практике надо искать какой-то
гипотетический консенсус, возникающий за очередным искусно
выстроенным «занавесом неведения». Нам кажется, что все происходит
проще и вместе с тем сложнее. Речь идет не о поиске возможности
согласования интересов отдельных индивидуумов, а о потребностях
общества как такового, которые в индивидуальных предпочтениях
принципиально не выявляются. Кроме того, здесь имеет место конкуренция
самых разных общественных интересов, требующая и соответствующих
механизмов выработки их приоритетов. Но об этом позже, а пока
рассмотрим еще один аспект мериторики.
5.4
Общие потребности. Речь пойдет о тех потребностях, которые
отражают интересы всей совокупности индивидуумов. Выделяя данный
случай, Масгрейв допускает, что по некоторым товарам и услугам в
качестве альтернативы индивидуальной норме могут выступать «общие
нормы. Наличие таковых Масгрейв связывает с возможностью принятия
индивидуумами «общих ценностей или предпочтений, даже если их
личные предпочтения могут не совпадать с ними». И по его мысли к ним
относятся «забота о сохранности исторических мест, уважение к
национальным праздникам, природе или почтение перед эрудицией и
искусством».
Строго говоря, данный случай лишь немногим отличается от уже
упоминавшихся моделей Бергсона - Самуэльсона и двух функций полезности
Марголиса, где индивидууму предписывается в обязанность «согласовывать»
свои представления о личном благосостоянии и благосостоянии общества в
целом. В сущности, мы наблюдаем здесь появление квазиобщественных
предпочтений, т. е. таких потребностей, которые, хотя и можно представить
как общие ценности, но все же только как усвоенные и принятые всеми или
почти всеми индивидуумами. В этой связи надо вспомнить и давнюю статью
Курта Шмидта, содержащую исторический обзор проблематики общих
потребностей. Принципиальной позицией автора этой работы является
положение о том, что коллективные потребности всегда суть потребности
индивидуумов, признавших их в качестве личных. Эта ситуация также была
нами рассмотрена ранее: в частности, по Сагдену она жестко связана с
возникновением «морали кооперации».
Точку зрения Масгрейва и Шмидта разделяет Хед, допускающий лишь
ограниченную легитимность общих потребностей, которые существуют, по
его мнению, только тогда, когда они спроецированы на индивидуума. Он
считает, что в некоторых ситуациях могут формироваться общие ценности
или предпочтения, заставляющие «почти единогласно поддерживать
политику, определяющую важные аспекты общей культуры или
предостерегающую от возможности неразумного или близорукого
поведения современного поколения, включая решения большинства».
Пример 5.6
Поддержка фундаментальной науки. Ситуацию с фундаментальной
наукой анализируют достаточно часто. Причем делают это и с позиций
общественных благ, и сточки зрения общих потребностей в мериторике.
Продолжая мериторную линию, не будем доказывать потребность общества
в фундаментальной науке — сегодня это императив любого развитого
государства. И хотя результаты фундаментальных исследований не
предназначены
для
потребления
индивидуумов,
вторичный
потребительский
эффект
научных
знаний,
проявляя
свойство
коммунальности, доходит до всех и каждого ∗. Это происходит всякий раз,
когда действующие институты, технические и экономические условия
позволяют соединять склонность индивидуумов к созиданию с улучшенной
общественной средой, в нашем случае с соответствующим научным
открытием. Именно так запускается социодинамическии мультипликатор
экономического роста, приносящий дополнительные выгоды всем членам
общества. Наличие указанных потенциальных выгод, собственно, и дает
основания говорить о возможности формирования общих ценностей,
заставляющих - повторим еще раз слова Хеда — «почти единогласно
поддерживать политику, определяющую важные аспекты общей
культуры», в данном примере - государственную поддержку
фундаментальной науки.
Однако с существованием даже таких квазиобщественных (по
Масгрейву - общих) потребностей не смогли согласиться Титцель и Мюллер.
Если в предыдущих случаях эти критики мериторики, отказывая Масгрейву
в признании его концепции, искали индивидуалистическое обоснование
государственного вмешательства, то случай «общих потребностей»
отвергается ими, как говорится, «с самого порога». А все примеры
Масгрейва,
демонстрирующие
«альтернативную
норму»,
интерпретируются указанными авторами с помощью других концепций
или рассмотренных ранее трех типов мериторных потребностей, уже
получивших у них индивидуалистическую интерпретацию. При этом сама
эта критика ассоциируется у нас с известными приемами военной стратегии
Карла Клаузевица - «разделение армии противника на части, их
блокирование и уничтожение каждой в отдельности».
Именно на расщеплении общих потребностей и выделении
изолированных случаев, которые у самого Масгрейва присутствуют лишь в
виде примеров, построена их критика в работе Титцеля и Мюллера.
«Сохранность исторических мест» и «уважение к природе», например, эти
авторы рассматривают с позиций теории общественных товаров, а
«почтение перед искусством» - с позиций перераспределения в форме
материальной помощи. Такой подход трудно назвать корректным. Ведь смыл
мериторики как раз и состоит в том, что она «сумела увидеть» в разных
аномальных (с позиций неоклассической модели рынка) явлениях единую
природу, единую мотивацию государственного вмешательства.
Поэтому иное объяснение, например, потребности общества в
сохранности исторических мест (на основе «дилеммы арестанта», теории
общественных благ или с помощью «вуали неведения») в отрыве от других
примеров Масгрейва никак не опровергает саму мериторику. Нельзя считать
выбранный способ критики удачным и в методологическом отношении. Ведь
Подробно об этом уже говорилось в предыдущей главе при обосновании
наличия особой группы социальных благ.
∗
так можно не заметить и существование общей биологической потребности
людей в продуктах питания, признав легитимными лишь стимулирование
потребления фруктов, имеющих необходимый набор полезных витаминов
(скандинавские страны, последняя четверть XX в.), или запрет продажи
бельгийской курятины, содержащей вредный диоксин (европейские страны,
1999 г.).
Еще большее возражение вызывают у нас взгляды Титцеля и Мюллера
на государственную поддержку искусства и образования, также объясняемую
Масгрейвом с позиций «общих ценностей». Здесь авторы обзора в принципе
не допускают наличия каких-либо общих потребностей и пытаются все
свести к «перераспределению в форме материальной помощи», когда
единственно легитимным способом вмешательства оказываются денежные
трансферты, например, неимущим посетителям оперы. Согласиться с таким
видением никак нельзя и в том случае, когда оппоненты не хотят «зайти так
далеко, чтобы предположить, что у всех граждан есть конституционный
интерес к операм» ∗. Подтверждая прежние сомнения по поводу уместности
разговора лишь об одной форме государственного вмешательства, обратим
внимание и на иной аспект проблемы поддержки искусства.
Дело в том, что кроме обеспечения доступа граждан к ценностям уже
традиционного искусства, созданным Бахом, Моцартом, Верди, Рафаэлем,
Рембрандтом, Шекспиром, Мольером, Чеховым, поддержки требует и
новаторство Бэккета, Гратовского, Штокхаузена, Булева, Губайдулиной,
других представителей авангарда, которое лишь с временным лагом
становится традицией, но без которого искусство развиваться не может.
Поэтому если в первой ситуации, хоть и условно, но все же можно говорить
о поддержке потребителей, то во второй - в поддержке нуждаются сами
«творцы искусства», точнее их профессиональная деятельность. Речь идет о
том, что принято называть исканиями, о новых художественных идеях, о
«лабораторных» проектах, не имеющих до времени никакого
потребительского спроса. И было бы явной ошибкой думать, что поддержка
художественных новаций сводится к стандартным мотивам помощи
неимущим, к материальному обеспечению прожиточного минимума
«бедных художников». При этом, по мысли самого же Масгрейва, мы
сталкиваемся с совершенно иными потребностями общества, не имеющими
отношения к его заинтересованности в помощи нуждающимся и которые
«могут рассматриваться как отражение результата исторического процесса
взаимодействия индивидуумов, ведущего к созданию общих ценностей или
предпочтений, которые потом передаются дальше».
Если для Титцеля и Мюллера это выглядит полным абсурдом, то вполне
естественным представляется либерально настроенному директору Венского института
высших исследований, профессору Бернхарду Фельдереру. Для него государственная
поддержка музыкальных театров есть прямое отражение национального консенсуса,
существующего в австрийском обществе в отношении музыки.
∗
Не углубляясь в природу «общих ценностей» и механизмы их
формирования, отметим сам факт признания Масгрейвом категории «общих
потребностей». Анализируя этот случай мериторики, он полагает, что
существует «интерес общества как такового... интерес, который может быть
отнесен к обществу в целом». Нам кажется, что именно данный факт
вызывает у критиков мериторики наибольшее непонимание и максимальное
неприятие. Но именно данный мотив мериторного вмешательства
государства представляется нам в концепции Масгрейва особенно важным и
наиболее адекватным. К этой теме мы еще вернемся, а пока имеет смысл
остановиться на специфике мериторного равновесия и динамическом
аспекте мериторики.
5.5
Равновесие и динамический аспект мериторики. Не повторяя
сказанного выше, отметим, что с точки зрения спроса индивидуумов
мериторные блага, в отличие от общественных, ничем не отличаются от
частных товаров и услуг. Желая приобрести в некотором количестве и по
определенной цене мериторные блага, люди демонстрируют свои
предпочтения, которые с успехом обнаруживает рынок. Но все же в отличие
от частных товаров и услуг, где эти предпочтения, трансформирующиеся в
цены, являются сигналом для их производства в соответствующем
количестве, объем предложения мериторных благ устанавливается
государством исходя из интересов общества, не выявляемых рыночным
путем.
При этом, как уже не раз отмечалось, государство-меритор исходит из
того, что в ряде случаев индивидуумы действуют нерационально и подают
ложный сигнал об отсутствии или недостаточном спросе на мериторные
блага. В результате подобного поведения индивидуумов может возникнуть
недостаточность рыночного предложения указанных благ. Стремясь
исправить положение дел, государство осуществляет так называемые
мериторные интервенции, стимулируя необходимый рост потребления ряда
товаров и услуг, в результате предоставления их производителям
соответствующих субсидий и/или налоговых льгот. Рассмотрим в этой связи
график (рис. 5.1).
Допустим теперь (в отличие от графика нарис.4.3), что линия U,
отражает суммарный спрос островитян Робинзона и Пятницы, т. е. их
совокупную готовность приобретать различные количества мериторного
блага G по соответствующим ценам Р. Пусть, как и раньше (см. рис. 4.3),
кривая предложения 5 отражает зависимость объема выпуска G от уровня
цены Р: для каждой точки на оси выпуска G соответствующая ему цена на
оси Р представляет собой предельные издержки производства
дополнительной единицы мериторного блага. Заметим также, что на
пересечении кривых спроса и предложения в точке D, т. е. когда
совокупный спрос равен предложению мериторного блага в количестве G 0
и по цене р1 0, уровень выпуска в количестве G 0 является эффективным по
Парето. Иначе говоря, точку D можно рассматривать в качестве точки
стандартного рыночного равновесия.
MepHTOpHble
cy6CHAHH
s
1
5 i(p ,,,ADmPm)
PaCXOAbl
Ha npi,io6peTeHHe
MepHTOpHoro 6nara
1
S ,(OGmAP m)
Koni,i-.ecreo 6nara
Рис. 5.1. Мериторное равновесие (I)
Рассмотрим ситуацию, когда государство, реализуя мериторный
интерес, побуждает Робинзона и Пятницу к росту потребления блага G. И
пусть принятые меры обеспечили потребление в желаемом для Меритора
объеме G m . Понятно, что в этом случае указанное количество островитяне
будут покупать (в соответствии с кривой спроса U1) по цене р'm. Поэтому
расходы Робинзона и Пятницы на приобретение мериторного блага
исчисляются величиной, равной площади прямоугольника S1 (OgmAр1m).
Заметим также, что нужное количество этого блага (в соответствии с кривой
предложения S) продается на рынке лишь по цене р т . Отсюда следует, что
мериторные интервенции, обеспечивающие снижение цен с р'0 до р'm т и
побуждающие островитян к увеличению потребления с G 0 до G m ,, должны
включать субсидии и/или налоговые льготы производителям в размере
площади прямоугольника S 2 (p' m AD m p m ). Указанные субсидии вызывают
сдвиг кривой предложения (S) вправо вниз параллельно себе (S') и
определяют новую точку равновесия А, где спрос равен предложению
мериторного блага в количестве G m и по цене р'm (см. рис. 5.1). Завершая
этот сюжет, заметим, что мериторное равновесие поддается и иной
трактовке (рис. 5.2).
Комментируя данный график, будем исходить теперь из того, что на
острове одновременно оперируют два обобщенных участника: Островитяне
(коллектив Робинзона и Пятницы) с их агрегированной кривой спроса U1 и
Меритор с его интересом, определившим кривую спроса U m . Последняя
отражает зависимость уровня цены Р, которую готов платить Меритор за
каждую дополнительную единицу выпуска блага G. При этом мериторное
равновесие реализуется в точкеDm, где пересекаются кривые предложения S и
совокупного спроса Островитян и Меритора U. Для того чтобы описать
данное равновесие, необходимо определить указанную кривую совокупного
спроса. Обратим в связи с этим внимание на особенность кривой U.
•
!
' ,,,,
......~1
'
.
--~~~~----~~--------------·····
-
U
Kom,~ecrso 6nara
Рис. 5.2. Мериторное равновесие (II)
Дело в том, что в рассматриваемой ситуации потребление блага G
обеспечивает одновременно два результата: наряду с удовольствием
Островитян имеет место Удовлетворенность Меритора уровнем потребления
мериторного блага. Нетрудно заметить также, что оба участника в этом
случае потребляют благо G совместно и в равном количестве. Данная
особенность указывает на возможность построения кривой совокупного
спроса U с помощью уже описанной процедуры вертикального
суммирования спроса Островитян U1, и спроса Меритора U m .
В этом случае искомый агрегат кривых спроса U, и U m есть не что
иное, как сумма цен, по которым Островитяне и Меритор готовы
приобретать каждую дополнительную единицу блага G. Принимая во
внимание все сказанное выше, указанные цены можно интерпретировать
как «персонифицированные цены Линдаля», а само мериторное равновесие
как «равновесие Линдаля» ∗. При этом в ситуации равновесия Робинзон и
Пятница приобретают мериторное благо в количестве G m по цене р'm, а
Меритор, потребляя то же самое количество этого блага, доплачивает за
каждую его единицу свою цену рт т =рт -р' т . Таким образом, в точке
равновесия Dm совокупный спрос равен предложению мериторного блага в
количестве G m и по цене р1 m +рт т = р т (см. рис. 5.2).
Рассмотрим еще один сюжет, на который не обратили внимания ни сам
Масгрейв, ни его критики. Речь идет о динамике предпочтений
индивидуумов и общества в целом. Так получилось, что в дискуссии вокруг
мериторики данная тема никого не заинтересовала, но имплицитно ее
участники всегда исходили из рассмотрения лишь мгновенного временного
Подробно о процедуре вертикального суммирования кривых спроса и о «равновесии Линдаля» см.
предыдущую главу (рис.4.3)
∗
среза, когда все товары и услуги делятся на мериторные и обычные блага.
Между тем это очевидное упрощение проблемы. Даже не затрагивая
мотивации действий государства, можно смело утверждать, что
мериторность товаров и услуг не является их врожденным свойством.
Напротив, всякое благо в какой-то момент времени может стать
мериторным, т. е. обрести способность удовлетворять один из четырех
рассмотренных видов мериторных потребностей, а затем утратить
приобретенную особенность.
В очень большой степени это обусловлено институциональной средой.
Именно институты - сложившиеся в текущий момент времени ценностные
ориентации и нормы поведения — определяют меру «видимости»
индивидуумами последствий потребления тех или иных благ. Именно
институты обуславливают и «невидимую» для большей части субъектов
рынка составляющую совокупного потребительского итога, находящую
свое выражение в потребностях общества как такового. Поэтому
комбинированное воздействие меняющейся институциональной среды и
механизмов формирования общественных потребностей может одни товары
и услуги выводить из «невидимой зоны», а другие блага, наоборот,
перемещать в эту «непрозрачную» для основной массы участников
рыночных отношений область государственных интересов. Приведем
несколько иллюстрирующих примеров.
Пример 5.7
Мериторизация противогриппозной вакцины. Продолжая пример
4.16, демонстрирующий социальный эффект, связанный с качественным
улучшением общественной среды, и возникшую способность этого блага
удовлетворять потребность общества в устранении угрозы эпидемии,
отметим явно мериторный характер данной ситуации. Нам думается, что и
Масгрейв посчитал бы субсидии производителям противогриппозной
вакцины типичным случаем мериторных действий государства,
побуждающего индивидуумов увеличить масштабы потребления этого блага.
Однако здесь особенно легко заметить то, что Масгрейв обошел своим
вниманием. Нетрудно понять, в частности, что со временем, когда угроза
эпидемии гриппа исчезает, соответствующая потребность утрачивается, и
общество отказывается от своих конкретных целей, сформировавшихся в
прежних условиях. Следствием такого изменения ситуации является
превращение вакцины из мериторного в обычное благо с одновременным
прекращением государственных субсидий его производителям.
Пример 5.8
Мериторизация тропических фруктов. Эти особые блага всегда были
вне мериторной зоны. Ситуация изменилась лишь несколько десятков лет
назад, когда в скандинавских странах возникли новые жизненные стандарты
и сформировалась институциональная среда, в которой возникла
заинтересованность общества в полноценном рационе питания граждан, в
стремлении увеличить потребление тропических фруктов населением
этих государств. В соответствии с такой целевой установкой тропические
Фрукты в скандинавских странах обрели способность удовлетворять
мериторные потребности общества. Реализация этих потребностей,
выявленных нерыночным путем, обусловила мериторное вмешательство
государства и выделение бюджетных субсидий импортерам фруктов.
Причем в данном случае мериторную мотивацию можно объяснить как
«общими
потребностями»,
так
и
с
позиций
преодоления
нерациональности поведения в «патологическом случае».
Пример 5.9
Мериторизация мясопродуктов. Угроза массового недоедания в
послевоенной Европе сформировала не выявленную рыночным путем
мериторную потребность общества в необходимости роста потребления
мясопродуктов всеми группами населения. Адекватные этой потребности
мериторные государственные субсидии позволили даже при нехватке мясных
изделий обеспечить их доступность для малообеспеченных семей. Причем и
здесь возникшую мериторную мотивацию можно объяснить двояко: с
позиций «общих потребностей» и сточки зрения преодоления
нерациональности
неимущих.
В
результате
же
последующего
экономического роста и повышения уровня жизни людей мериторная
мотивация оказалась утраченной. В соответствии с изменившейся ситуацией
в начале 1950-х гг. большинство европейских стран прекратили дотирования
мясопродуктов.
Пример 5.10
Мериторизация и демериторизация денег. Расширенный взгляд на
мериторику позволяет в качестве подобных действий государства
рассматривать и его кредитно-денежную политику. В этом смысле всякое
понижение процентной ставки можно трактовать как установление
льготных цен на кредитные деньги с целью стимуляции субъектов рынка к
более активной инвестиционной деятельности. И наоборот, повышение
указанной ставки следует интерпретировать как осуществление политики
ограничения потребления кредитных ресурсов, направленной на
охлаждение инвестиционного климата. Обоснование такого рода
потребностей общества лежит в области теории и практики
макрорегулирования, без которого не обходится ни одна страна мира.
Может быть, кому-то удастся или уже удалось построить очередную модель с
новой «вуалью неведения» для легитимации подобного вмешательства с
позиций нормативного индивидуализма. Дело не в этом. Важно, что деньги
действительно можно рассматривать в качестве мериторного блага. И в этом
своем качестве они являют пример, наверное, самой кратковременной
мериторизации, точнее бесконечную последовательность мериторных и
демериторных импульсов государства. Собственно, именно в такой череде
понижения и повышения процентной ставки и реализуется кредитноденежная политика государства.
Пример 5.11
Мериторизация образования. Образование традиционно относят к
мериторным благам. На это указывал сам Масгрейв и все участники
последующей дискуссии. Именно образование рассматривается часто в
качестве главного свидетельства «двойного стандарта» в преференциях
индивидуумов. Более того, формула «необразованные люди не видят всех
выгод образования» стала ключом к обоснованию легитимности действий
государства в «патологическом случае». Теперь продолжим рассмотрение
ситуации с услугами образования, описанной в примере 5.1, дополняя ее
констатацией существования социального эффекта - качественного
улучшения общественной среды в виде повышения образовательного уровня
населения и прироста «человеческого капитала». Наличие такого эффекта
указывает на способность услуг образования удовлетворять не выявляемые
рыночным путем потребности общества (еще раз повторим, что
«необразованные люди не видят всех выгод образования»).
Обратим внимание еще на одно обстоятельство. Какой бы ни была
мотивация государственной активности в отношении образования —
наличие не выявляемой рыночным путем общественной потребности или
корректировка индивидуальных предпочтений в «патологическом случае» несколько столетий мериторизации этого блага позволили накопить богатый
опыт как самой государственной поддержки образования, так и реакций на
эти действия со стороны индивидуумов. И в начале XXI в. можно
констатировать, наверное, определенные сдвиги в институциональной
среде, связанные с изменением ценностных ориентации и социальных
установок на образование. Помимо явно «видимых» индивидуальных выгод
(хорошая и высокооплачиваемая работа), индивидуальные инвестиции
свободного времени и денежных средств в образование стали нормой
поведения основной массы людей в большинстве развитых стран мира.
Иначе говоря, там, где индивидуум продолжает «не видеть» всех выгод
образования, за него стали «работать» сложившиеся в обществе институты,
превратившие ранее «невидимую» связь образования с благосостоянием в
очевидный факт, признаваемый большей частью населения.
Однако
именно
в
такой
ситуации,
когда
меняющаяся
институциональная среда делает «прозрачными» каналы связи между
социальным
эффектом
образования
и
вторичными
выгодами
индивидуумов, когда их начинают видеть и необразованные люди,
социальный интерес к образовательным услугам снижается, растворяясь в
предпочтениях отдельных индивидуумов. Тогда и вызревают условия для
прекращения государственной поддержки учебных заведений и выхода
образования из «невидимой зоны» мериторных благ. Причем и в новой
ситуации
вполне
может
сохраниться
поддержка
потребителей
образовательных услуг. Однако в этом случае речь идет лишь о помощи
неимущим, которым могут предоставляться соответствующие льготы и
стипендии.
Приведенные примеры демонстрируют эволюцию частных благ,
которые в разное время в связи с изменением ценностных ориентации и
целевых установок могут приобретать и утрачивать способность
удовлетворять мериторные потребности общества. В отличие от
общественных товаров, которые теряют свою особенность лишь в результате
специальных действий, направленных на преодоление свойства
неисключаемости, мериторность блага зависит от сложившейся
институциональной среды и доминирующих целевых установок общества.
Столь широкое понимание мериторики несколько размывает ее границы. И
в принципе любые товары и услуги в какой-то момент могут стать
мериторными.
Предельные же случаи известны. Это - центрально планируемая
экономика, рассматривающая все блага как мериторные, с глобальным
вмешательством государства и полной нейтрализацией рыночных сил. Ее
антиподом служит так называемый дикий рынок, когда абсолютно все
отдано во власть «невидимой руки» при полном отказе государства от
реализации собственных интересов и где нет места для мериторных благ.
Наиболее содержательным является промежуточный случай, когда наряду с
множеством частных благ существуют товары и услуги, обладающие
специфической способностью удовлетворять предпочтения отдельных
индивидуумов и социальный интерес общества как такового.
5.6
Мериторика и социальный интерес. «Крошка сын к отцу пришел,
и спросила кроха: что такое хорошо и что такое плохо?» С рождения человек
не знает ответа на этот фундаментальный вопрос. И лишь воспитание,
образование и жизненный опыт позволяют людям принимать хотя бы
относительно верные решения, т. е. вести себя экономически рационально.
Но, во-первых, происходит это не сразу, а с течением времени, а во-вторых,
и потом далеко не все индивидуумы способны осуществлять правильный
выбор в силу неодинакового распределения между ними знаний, воли и
ресурсов. У одних людей нет достаточных знаний об истинных свойствах
блага. У других отсутствуют необходимые волевые качества, чтобы даже
при наличии знаний о пользе и вреде тех или иных товаров и услуг принять
позитивное для себя решение. Предпочтения третьей группы людей
искажаются из-за недостатка средств для потребления важных для общества
и стратегически полезных для индивидуума благ.
При этом традиционная теория исходит из постулата рационального
поведения человека. Игнорируя проблему знаний и воли, она «беспокоится»
лишь о ресурсном обеспечении. И если начальное распределение
материальных средств не реализует справедливого решения, то, как гласит
одна из фундаментальных теорем благосостояния, положение можно
исправить в результате перераспределения богатства: «для всякого
эффективного по Парето распределения ресурсов найдется такой вариант их
перераспределения, что данное эффективное по Парето распределение
окажется конкурентно равновесным для нового распределения ресурсов».
На практике все выглядит иначе. Когда человек не знает, что такое
хорошо и что такое плохо (патологический случай), или даже знает, но у него
не хватает воли для принятия позитивных решений (слабоволие Одиссея), т и
после перераспределения богатства оптимум не достигается. Определенная
часть людей будет продолжать ориентироваться на ложные преференции.
Перераспределить же знания и волю подобно экономическим ресурсам
вряд ли возможно. Наука пока не знает процедур, аналогичных
фундаментальным теоремам благосостояния, где такое перераспределение
имело бы место ∗. Поэтому ясно, что одной «невидимой руки» здесь
недостаточно. Нужны реальные действия, направленные на коррекцию
индивидуальных предпочтений.
Добавим к этому специальный комментарий. Если нельзя
рассчитывать на перераспределение знаний и воли, то можно использовать
иной путь восполнения дефицита этих особых «человеческих ресурсов»,
базирующийся на их институциональном «субституте». Принятые в
обществе (группе) неписаные правила в виде ценностных ориентации и
норм поведения способны заменить человеку знания об истинных свойствах
некоторых товаров и услуг. Система же писаных правил, закрепленных в
соответствующих законодательных актах, в гражданском и уголовном
кодексах, в определенных границах может компенсировать слабоволие
людей. В этом смысле предъявляемое требование к распределению «знаний,
воли и ресурсов» можно заменить условием существования адекватной
институциональной среды, т. е. такой системы общественных институтов,
которая заставляет всех членов социума вести себя экономически
рационально. Однако подчеркнем, что выполнение этого условия является не
менее трудным, и его никак нельзя рассматривать как нечто само собой
разумеющееся.
Для того же чтобы обеспечить рациональное поведение людей при
отсутствии адекватной институциональной среды — именно это условие
классическая модель предполагала в виде исходного постулата — Масгрейв и
придумал свою мериторику. Во всех исследованных им ситуациях
(патологический случай, проявление слабоволия, материальная помощь и
общие потребности) «отец-меритор» стремится создать соответствующие
условия, подталкивающие «кроху» к правильному выбору. Таким образом,
в мериторике речь всегда идет о государственном вмешательстве, которое
по вполне понятным причинам плохо вписывается в традиционную модель
∗
Здесь возникает ассоциация, на которую мы хотели бы обратить особое внимание. Дело в том,
что возникшую в традиционной теории брешь, связанную с отсутствием процедур перераспределения
знаний и воли, по-видимому, закрывает «вуаль неведения» Ролса. В сущности, она виртуально реализует
требуемое перераспределение этих человеческих качеств, ибо под «вуалью неведения» все люди
оказываются одинаковыми. Тем самым о «вуали неведения» можно говорить как о виртуальном аналоге
упомянутых теорем благосостояния.
рынка, основанную на индивидуалистическом подходе и принципе
наименьшего принуждения.
«Напуганные» досмитовской феодальной властью, а затем сильнее
прежнего тоталитарной экономикой национал-социализма и коммунизма,
когда государственное вмешательство стало сутью системы хозяйствования,
либеральные экономисты возвели индивидуалистическую ортодоксию в
ранг непреложной истины. И тогда всякая теоретическая концепция стала
подвергаться обязательному тестированию на верность именно
индивидуалистической философии. В этом ряду, и даже в самом эпицентре
проверок на «чистоту крови», оказалась мериторика Масгрейва,
предполагающая
коррекцию
индивидуальных
предпочтений
и
государственное вмешательство. Достаточно взглянуть на дискуссию
вокруг данной концепции, чтобы заметить, что главным всегда оставался
один вопрос: в какой мере мериторное вмешательство государства можно
обосновать с индивидуалистических позиций?
В этой связи полувековое обсуждение концепции Масгрейва также
походит больше на своеобразный свод попыток устранения противоречий
между декларативно индивидуалистическим образом государства и его
очевидно не индивидуалистическими мериторными действиями. В их ряду
и попытки непосредственного совмещения мериторики с нормативным
индивидуализмом. Причем в данном случае речь идет о широком его
понимании, в соответствии с которым мериторика опирается на так
называемые рефлексивные предпочтения индивидуумов. В определенной
ситуации эти преференции могут рассматриваться индивидуумами как более
правильные. Поэтому до тех пор, пока действия государства направлены на
осуществление этих «рефлексивных предпочтений», они оказываются
совместимы с принципом суверенитета потребителя. И, как полагает ряд
экономистов, взгляды подобного рода являются частным случаем более
общей концепции конституционной экономки.
Здесь можно выделить несколько точек зрения. Во-первых, подход
Бреннана и Ломаски, считающих мериторным такое вмешательство,
которое базируется на упоминавшихся «рефлексивных предпочтениях»
индивидуумов.
В
этом
смысле
конституционное
единогласие,
оправдывающее мериторное вмешательство, всегда возможно. Во-вторых,
мнение Хеда, также утверждающего, что конституционно-экономический
анализ способен оправдать любые мериторные действия, ибо идея
множественности предпочтений применима «во всей области проблем,
связанных как с мериторными, так и с обобщенными общественными
потребностями». В-третьих, совершенно противоположную убежденность
демонстрируют Титцель и Мюллер, рассматривающие конституционную
теорию как ограничивающий фактор государственного вмешательства. Они
настаивают на том, что «рациональные индивидуумы под "вуалью
неведения" Ролса придут к единодушию только в отношении передачи
государству определенных "страховых функций"». При этом во всех этих
трактовках социальному интересу в мериторике места фактически не
остается.
Теперь о главных недостатках мериторики. Одним из аргументов
противников концепции Масгрейва остается упрек государству-меритору в
неведении относительно истинных предпочтений хозяйствующих
субъектов, а между тем оно призвано их реализовывать. Нам кажется, что
это действительно «ахиллесова пята» данной теории, делающая ее весьма
уязвимой для любой критики. В этом отношении прав скорее Маклюр,
указавший на данный недостаток еще тридцать лет назад, чем Титцель и
Мюллер, которые утверждают, что государству не обязательно знать
«истинные» предпочтения индивидуумов. Лояльность Титцеля и Мюллера
именно в данном вопросе продиктована их исключительно твердой
позицией относительно сводимости любых общественных интересов к
индивидуальным предпочтениям.
Не кажется убедительной и аргументация Бьюкенена, который считает,
что индивидуумов следует рассматривать как единственный и даже
«исключительный источник оценок», а также аргументация его
последователей, изыскивающих самые невероятные возможности сведения
любого внешнего «источника оценок» к консенсусу индивидуальных
интересов.
Упорное
отстаивание
«единственно
верной»
индивидуалистической доктрины неизбежно приводит к неединственности
предпочтений самих индивидуумов. В этом же ряду находятся попытки
Хеда примирить мериторику с нормативным индивидуализмом и анализ
Титцеля и Мюллера, оспаривающих Хеда. Да и сама мериторика, как уже
отмечалось, базируется на предположении о наличии двух систем
индивидуальных предпочтений. И как бы исследователи ни выстраивали их
иерархию, речь всегда идет о двойственности предпочтений, об истинных и
ложных преференциях индивидуумов.
Другими словами, уверенность в том, что любая общественная
потребность может быть представлена в виде некоего компромисса
индивидуальных оценок, породила, на наш взгляд, куда более «греховное»
допущение неединственности функции индивидуальной полезности. В этой
ситуации фактические предпочтения оказываются всегда ложными, а
истинные преференции имеют исключительно «рефлексивный характер», и
о них государство может иметь «лишь смутные представления». Вот тогда-то
и приходится поворачивать вспять и мириться с тем, что индивидуумы не
являются «исключительным источником оценок». Ибо для того чтобы
понять, какие из индивидуальных предпочтений являются искаженными,
нужно иметь другой источник оценок. Очевидно, что здесь круг замыкается
весьма неприятной логической петлей.
Более того, из-за «смутности представлений» об истинных интересах
индивидуумов вероятность произвола в выборе «правильных» преференций
возрастает. Это создает среду для недобросовестных политиков, которые
используют мериторную риторику для достижения целей, не связанных с
интересами общества. К сказанному добавим: производители в ожидании
мериторной помощи могут «преувеличивать» степень искажения
предпочтений индивидуумов в отношении конкретного блага. Напомним
в этой связи часто встречающийся пример. Директора театров или музеев
подают прошения о выделении дополнительных субсидий; единственное
обоснование прошений состоит в «непроверяемом» утверждении о том,
что поддержание интереса к театру или музеям требует дополнительных
затрат на повышение качества предлагаемых ими услуг. С этим
действительно надо считаться, ибо «никто, кроме самих адресатов (у
которых в случае дотирования не будет повода к протесту), не знает
"истинных" предпочтений».
И все же нам кажется, что негативные аспекты мериторики в очень
большой мере относятся не к самой концепции, а к ее интерпретации, к
попыткам индивидуалистического оправдания данной теории, традицию
которых заложил сам Масгрейв. Сформулированная им исходная дилемма
между ложными и истинными предпочтениями индивидуумов - по сути,
сама ложна. Вслед за Парето повторим и мы: каждый человек является
наилучшим судьей своего благосостояния. В этом смысле предпочтения
индивидуумов всегда истинны. Как гласит один из принципов римского
частного права, желание не может быть признано несправедливым «volenti поп fit iniuria».
Учитывая это, подчеркнем главный недостаток мериторики, с которым
действительно трудно смириться. Мы имеем в виду ее базовое «двоемыслие»∗.
И дело не в отрицании амбивалентности в оценке товаров и услуг как
таковой, а в ином понимании природы этой двойственности. На наш взгляд,
такое отношение к благу связано с существованием двух различных
источников его оценки и никак не предполагает двоемыслия одного и того
же индивидуума. Причем вторым и, главное, автономным по отношению к
индивидууму источником оценки является государство, которое, выражая
интересы общества в целом, выступает в качестве самостоятельного
субъекта рынка. Мы исходим также из того, что некоторые блага в
дополнение к их индивидуальной полезности способны удовлетворять
потребности общества как такового. Совокупный результат потребления
таких товаров и услуг объединяет в себе индивидуальные выгоды и
извлекаемый государством социальный эффект. Причем социальный эффект,
как уже было показано в предыдущей главе, проявляется в качественном
улучшении общественной среды, которое в потенции касается всех членов
общества.
Однако наличие социального эффекта не является достаточным
условием для превращения потребительского дохода «в потенции» в
∗
Более широкий взгляд на данную проблему позволяет увидеть «философские корни» двоемыслия.
Еще Платон в своем «Государстве» указывал на раздвоение субъекта на человека как человека и человека как
гражданина (Платон. Государство // Соч.: В 3 т. М., 1971, Т. 3 (1). С. 91-454). По-видимому, платоновское
«раздвоение личности» больше всего отвечает двоемыслию мериторики, по сути и рассматривающей
индивидуальные оценки сквозь призму «человека» и «гражданина».
фактические выгоды индивидуумов. Для того чтобы это состоялось, нужна
адекватная институциональная структура, побуждающая субъектов рынка
использовать преимущества улучшенной общественной среды, делающая
«видимой» связь социального эффекта с личными выгодами. Когда
появляются такие институты, например установка постиндустриального
общества о выгоде образования, тогда возникают предпосылки для
индивидуализации социального эффекта, тогда и субъекты рынка начинают
«правильно» оценивать само благо. Однако в общем случае
институциональная среда не является «прозрачной», и поэтому вторичные
выгоды социального эффекта «не видны» подавляющей части
индивидуумов. Видят их только те, кого Платон называл философами, а
Масгрейв относит к «информированной группе людей», Шмидт же — к
«политикам». Для нас важно одно: это те, кто генерируют социальные
интересы.
Оставляя в стороне проблему «правильности» мировоззрения
«информированных людей» или политиков, отметим, что именно здесь
проходит главная линия водораздела. В традиционной мотивации
мериторики
указанные
интересы
трактуются
как
«истинные»
предпочтения индивидуумов, или как «общие ценности», которые каждый
индивидуум готов признать в качестве собственного интереса. Подобная
трактовка и приводит к «двоемыслию» субъектов рынка, порождая
проблему «самоуправления» в духе уже упоминавшейся модели Талера и
Шефрина. Выбраться из этого тупика, в котором «у индивидуума есть
мнение, но он с ним не согласен», без содержательных потерь просто
невозможно. Именно поэтому представители конституционной теории,
добиваясь гипотетического консенсуса, готовы накрыть всех граждан
глобальной «вуалью неведения», о масштабах которой не догадывался даже
сам Роле.
Мы думаем, что с мериторикой связана совершенно иная природа
государственных действий. Мы исходим из того, что у государства есть
свой автономный интерес. Еще раз повторим, что реально существующая в
каждый момент времени институциональная среда не позволяет всем
индивидуумам «видеть» все выгоды всех благ. Это и порождает хотя бы в
отношении некоторых товаров и услуг потребности общества, не
выявляемые рыночным механизмом ∗. Их никак нельзя использовать с
∗
Обратим внимание читателя на близость этого вывода трактовке Биргера Приддата: «В
момент, когда отдельные актеры констатируют, что их рациональной компетенции относительно
действий более не хватает для того, чтобы сохранить уровень доходов и занятости, что они лишены
того средства, которое позволило бы им повысить эту компетентность, когда они более не в состоянии
самостоятельно улучшить свое положение, тогда - в этом заключается этическое требование - перед
государством стоит задача обеспечить им посредством мериторных товаров "кредит", который следует
понимать как инвестицию в их будущую производственную компетентность— в этом заключается
экономическое решение» (Priddat В. P. Zur Okonomie der Gemeinschaftsbedurfnisse: Neuere Versuche einer
ethischen Begrundung der Theorie meri-torischer Guter // Zeitschrift fur Wirtschafts- und
Sozialwissenschaften 112, 1992. S. 255-256). Отличие нашего подхода заключается лишь в том, что
неспособность индивидуумов видеть все выгоды производства и потребления некоего блага (в
терминологии Приддата — недостаток их рациональной компетенции) не требует индивидуальной
целью разделения предпочтений индивидуумов на «ложные» и «истинные».
Отстаивание же подобной двойственности означает, в сущности, признание
идеального государства Платона или верование в возможность
существования некоего коммунистического общества, в котором все
индивидуумы гармонично развиты, а адекватные такому обществу
институты
обеспечивают
абсолютную
«видимость»
результатов
потребления всех благ.
В завершение настоящей главы воспроизведем эпиграф к известной
статье Курта Шмидта «Еще к вопросу о мериторике», в котором он приводит
слова Альфреда де Мюссе из «Лорензаччо»: «Не натвори чего-нибудь,
Филипп, ведь ты подумал о счастье человечества». Прекрасно подобранный
эпиграф с удивительной точностью выражает идеологические настроения
подавляющей массы представителей неолиберализма. За звуками их
дружного хора трудно услышать голос в поддержку концепции,
«замахивающейся» на базисную индивидуалистическую норму. И все же
полувековая дискуссия вокруг мериторики показала, что просто так
проигнорировать реальную практику государственного вмешательства с
целью реализации социального интереса никак невозможно. Идеи
Масгрейва, попытавшегося объяснить, а иногда и примирить вмешательство
государства
с
либеральной
экономической
теорией,
остались
неопровергнутыми.
Думая о «счастье человечества», Масгрейв понял, что общество
должно дать возможность быть счастливыми всем: и тем, кто не имеет о
счастье истинных представлений, и тем, у кого для этого нет средств или
воли принимать верные решения, и наконец, будущим поколениям людей.
Но пусть останется и предостережение: «не натвори чего-нибудь». Благие
намерения мериторики недобросовестные политики действительно могут
сделать дорогой в ад. Однако защиту надо искать не в опровержении теории,
пытающейся объяснить наше общество, а в демократизации самого
общества, в создании эффективных институтов, обеспечивающих
выявление, актуализацию и достижение истинных интересов большинства
его членов. В этом смысле индивидуалистический фундаментализм, в силу
его достаточной удаленности от реальной жизни, еще никогда не
препятствовал самым чудовищным нарушениям суверенитета и свободы
людей.
В целом же анализ концепции Масгрейва убеждает, что в отличие от
общественных товаров здесь действительно имеет место практически
полное погружение культурной деятельности в среду мериторных
интересов. И в этом смысле теоретическое обоснование экономической
констатации. Для мериторизации того или иного блага достаточно «общественного желания»
компенсировать объективно «невидимые» последствия поведения индивидуумов. Причем речь здесь
идет и о более широком спектре мотивов, нежели сохранение уровня доходов и занятости.
поддержки культурных благ, страдающих «болезнью Баумоля», следует
искать именно в мериторных интересах государства. Это вытекает из
следующих соображений.
Во-первых, налицо описанная выше ситуация неосведомленности
населения — потенциальных потребителей культурных благ. Общий тезис о
том, что «необразованные не могут оценить всех выгод образования» без
каких-либо натяжек может быть распространен на всю культурную
деятельность. И в этом смысле заинтересованность любого общества в
расширении масштабов приобщения населения к ценностям культуры и
искусства является очевидной.
Во-вторых, и случай «слабоволия Одиссея» весьма характерен для
культурной ситуации в современном государстве. Речь идет не только о
неготовности многих людей платить реальную цену за культурные услуги при
одновременном согласии оплачивать эту же цену через механизм
налогообложения их доходов. Типичной ситуацией стало и «раздвоение
личности», когда даже понимание полезности культурных благ для
индивидуума часто входит в противоречие с его нежеланием сделать
соответствующие усилия, пренебречь привычным домашним комфортом и
«оторваться от дивана». В этом же ряду находятся структурные сдвиги в
потреблении культурных благ в пользу домашних форм и тех видов досуга,
которые стали уже привычными. Очевидно, что в этом случае существует
явный интерес общества, связанный с оптимизацией структуры культурной
деятельности.
В-третьих, необходимость материальной помощи с традиционной
целью адресной поддержки неимущих участников культурной деятельности
также является вполне очевидной. При этом поддержка потребителей может
быть обеспечена двояким образом: в результате установления доплат к
личным доходам граждан и на основе социальных трансфертов, в форме так
называемых «культурных ваучеров». Подчеркнем главное — оказание
материальной помощи социально не защищенным группам населения в их
культурной деятельности относится к числу приоритетных интересов
любого демократического общества.
Наконец, в-четвертых, общие потребности. На проявление именно в
культурной деятельности этого специфического мериторного интереса
указывал сам Масгрейв. Речь идет о потребности общества как такового в
сохранении культурного наследия. Причем, кроме чисто институциональных
возможностей реализации этого интереса в результате введения
соответствующих законов и других писаных правил, а также посредством
формирования в обществе системы ценностей, ориентирующих «на заботу о
сохранности исторических мест и почтение перед искусством»,
государственной поддержки требует и прямая деятельность по сохранению
и восстановлению недвижимых памятников культуры, музейных и
библиотечных фондов, всего культурного потенциала, созданного
прошлыми поколениями.
Таким образом, необходимость и этого вида мериторного
вмешательства государства в культурную деятельность является сегодня
достаточно очевидной. Другой вопрос, насколько сама мериторика
признается экономистами и в какой мере мериторная активность
государства может считаться легитимной.
Не обсуждая проблему идеологического неприятия государственного
вмешательства и суммируя все сказанное в настоящей главе, подчеркнем
еще раз, что мериторика, как и концепция public goods, постулирует наличие
двух систем предпочтений. Причем, если в случае общественных товаров
рационально действующий субъект ведет себя как фрирайдер и сознательно
скрывает свои предпочтения, то в мериторной среде искаженный сигнал о
потребностях индивидуума возникает по причине нерациональности его
поведения, о которой «знает» государство-меритор, а сам субъект часто и не
догадывается. Подобная достаточно традиционная трактовка мериторики
делает эту концепцию мало применимой к культурной деятельности и не
открывает никаких дополнительных возможностей для решения основного
вопроса экономики культуры.
Повторим и другой принципиальный вывод выполненного анализа.
Пессимистическая оценка применимости мериторики к решению проблем
экономической поддержки производства культурных благ относится не к
самой
концепции,
а
к
ее
интерпретации,
к
попыткам
индивидуалистического «оправдания» данной теории. Изменение
взглядов на базовую норму этой концепции — единственным основанием
для мериторизации любых товаров и услуг, на наш взгляд, является
стремление общества реализовать собственные, автономные интересы —
изменяет и отношение к самой мериторике.
Говоря об автономных интересах общества, мы имеем в виду его
специфические потребности, не сводимые к частным интересам
индивидуумов, т. е. потребности общества как такового, которые не
выявляются посредством рыночного механизма. Но в отличие от Масгрейва,
рассматривавшего такие потребности лишь в качестве специального случая,
мы считаем, что все ситуации мериторного вмешательства связаны
исключительно с эгоистическими интересами государства. И в
«патологическом» варианте, и в случае «слабоволия Одиссея», и тем более
при «оказании материальной помощи» - всегда речь идет о некоторых
иных, отличных от мнения индивидуума, представлениях о том, «что такое
хорошо и что такое плохо». Такая позиция и признание возможности
существования несводимых интересов общества потребовали пересмотра
одного из базовых положений теории. Собственно, так и возникла
«Экономическая социодинамика».
Глава 6
Экономическая социодинамика
Продолжая обсуждение основного вопроса экономики культуры,
повторим вывод предыдущих глав: продукты культуры никак не
вписываются даже в размытые границы общественных товаров, и
единственным мотивом погружения культурных благ в мериторную среду
является стремление общества реализовать собственные интересы. Говоря об
этих автономных интересах, мы имеем в виду общественные потребности, не
сводимые к предпочтениям индивидуумов, т. е. не выявляемые рыночным
путем потребности общества как такового. И в отличие от Масгрейва,
который подобные интересы рассматривает лишь в качестве особого случая,
мы считаем, что все мериторные интервенции, как, впрочем, и
государственное вмешательство в производство общественных товаров,
связаны исключительно с несводимыми интересами общества. С позиций
признания таких интересов, именно с этой новой «точки обзора»
продолжим и в данной главе поиск теоретического обоснования
государственной поддержки культурной деятельности.
6.1
Принципы экономической социодинамики. Назовем сначала
конкретные причины, подтолкнувшие к смене теоретической модели. Вопервых, общество постоянно сталкивается с ситуациями, когда рынок
обнаруживает свою несостоятельность, и эти ошибки вынуждено исправлять
государство. Анализ активности государства приводит почти к крамольной
мысли о том, что в априорной мотивации государственного вмешательства
совсем не часто отслеживаются интересы индивидуумов. Существуют другие
резоны, побуждающие власть к тем или иным мерам независимо или даже
вопреки потребностям отдельных людей. Собственно, именно эти резоны,
находящиеся вне области индивидуальных предпочтений, и привлекают
наше внимание, стимулируя дальнейший поиск.
Во-вторых, наблюдая расширение сферы участия государства, мы не
нашли и достаточно внятных апостериорных объяснений того, каким образом
указанные действия удается согласовывать с предпочтениями частных лиц.
При этом все известные попытки индивидуалистического оправдания
государственных интервенций, несмотря на изощренность приемов анализа
(«феномен безбилетника», «дилемма арестанта», «вуаль неведения» и т. п.),
проблему так и не решили. И без всякой натяжки можно констатировать
наличие «парадокса государства» — фундаментального противоречия между
доминирующей установкой экономической теории на минимизацию
действий государства и его фактической ролью в хозяйственной жизни
рыночных стран. Мы подозреваем, что за этим парадоксом также скрывается
специфический интерес общества, отличающийся от любого агрегата
индивидуальных функций полезности.
В-третьих, еще одним аргументом в пользу изменения угла зрения
стала концепция мериторных благ. Продолжающаяся почти полвека
дискуссия о товарах и услугах, заслуживающих государственной поддержки,
выявила два регулярно воспроизводящихся сюжета. С одной стороны,
предметом анализа являются особые потребности общества, принципиально
несовпадающие с интересами индивидуумов. С другой стороны,
наблюдаются нескончаемые попытки нивелировать эту особость с помощью
индивидуалистического обоснования общественных потребностей. Анализ
критики мериторики укрепил нашу уверенность в невозможности
разрешить это противоречие и найти для мериторных благ место в зоне
«сводимости всех потребностей». И здесь смена точки обзора кажется
необходимой.
Мы имеем в виду новую теоретическую концепцию, ключевое
понятие которой — несводимостъ — как раз и связано с заменой постулата
всеобщности
методологического
индивидуализма
на
принцип
комплементарности (взаимодополняемости) индивидуальных предпочтений
и социальных интересов. Представляя концепцию экономической
социодинамики, выделим ее основные положения.
Как и раньше, начнем с дефиниций. Способность блага
удовлетворять несводимые потребности социума названа его социальной
полезностью. В соответствии с главным сюжетом данной концепции любое
благо может удовлетворять потребности качественно разных участников
экономических отношений, в том числе и несводимые потребности
общества в целом. Именно данное предположение получило название
принципа социальной полезности. Приведем несколько примеров,
иллюстрирующих
способность
блага
удовлетворять
несводимые
∗
потребности общества .
Пример 6.1
Первые искусственные спутники Земли. 4 октября 1957 г. в СССР был
запущен первый искусственный спутник Земли. Позднее подобный запуск
был совершен и в США. Это экстраординарное событие в истории
человечества является одновременно едва ли не самым наглядным
свидетельством существования несводимой потребности общества и
примером блага, способного удовлетворить указанную потребность, т. е.
обладающего социальной полезностью. Комментируя данный факт,
подчеркнем, что мечту людей о звездах ни в коей мере нельзя отождествлять
с потребностями индивидуальных участников рынка, воздействующих на их
рациональное поведение. Даже в конце XX в., когда запуски космических
аппаратов превратились в сугубо утилитарные акции, обеспечивающие и
экономические выгоды, «тяга к звездам» по-прежнему не входит в
индивидуальные функции полезности. В 1950-е же годы подобного рода
возможности использования космоса просто не существовали. Поэтому не
Указанные примеры, приведенные здесь с небольшими сокращениями, заимствованы из уже
цитированной монографии «Экономическая социодинамика».
∗
могло быть и никаких индивидуальных потребностей в запусках
искусственных спутников. Что же касается общественной потребности в
создании и запуске космических аппаратов, то и в середине века
соответствующий интерес общества был столь велик, что СССР и США
тратили гигантские бюджетные средства на его реализацию. Таким
образом, рассматривая первые искусственные спутники, мы вправе видеть в
них пример блага, имеющего социальную полезность, т. е. способного
удовлетворять несводимую общественную потребность.
Приведенный пример демонстрирует продукты, изначально
производимые с целью удовлетворения соответствующей несводимой
потребности общества. При этом существуют блага, также имеющие
социальную полезность, но для которых характерны иные механизмы
удовлетворения несводимой потребности общества. Вместо создания
продуктов, непосредственно удовлетворяющих несводимую потребность
(пример 6.1), государство может реализовать свой автономный интерес
опосредованно, используя для этого рыночные механизмы саморегуляции.
В частности, оно способно сформировать условия, побуждающие
индивидуальных субъектов рынка производить и потреблять такие блага,
которые в конечном счете обеспечивают удовлетворение соответствующей
потребности общества.
Пример 6.2
Автомобильные катализаторы. Известно, что увеличение числа
автомобилей стало фактором нарушения экологического равновесия. В
частности, обнаружилось, что выхлопные газы усугубляют так называемый
парниковый эффект, ставший причиной ряда природных катаклизмов. Все
это сформировало потребность общества в защите атмосферы от этих
опасных загрязнений. Выяснилось также, что технически данную
потребность можно удовлетворить, установив на автомобилях специальное
приспособление — катализатор. При этом ни одно государство не может
рассчитывать на то, что автомобилисты будут добровольно тратить средства
на приобретение катализатора. Быть может, в будущем и случится то, о чем
пишут институционалисты, и норма устанавливать катализатор
действительно приобретет моральную силу. Пока же, как и десять лет назад,
подобный мотив даже под «вуалью неведения» кажется явной иллюзией.
Мировой опыт свидетельствует, что данный абстрактный интерес в
защите от «парникового эффекта» никак не улавливается в индивидуальных
функциях полезности. Сохранение атмосферы остается несводимой
потребностью общества. Учитывая это, многие государства приняли
специальные меры, направленные на возбуждение спроса индивидуумов:
ввели денежные штрафы за езду на автомобиле без катализатора и
предоставили субсидии их производителям. Именно так социальная
полезность этого блага была дополнена его индивидуальной полезностью,
возникшей под влиянием искусственно созданной государством
заинтересованности автомобилистов в снижении издержек эксплуатации
автомобиля.
В дополнение к приведенному примеру заметим, что, как и в случае с
мериторными товарами, здесь также имеет смысл говорить о возможной
эволюции благ. В разное время в связи с формированием и актуализацией
специфических общественных интересов некоторые товары и Услуги могут
приобретать, а затем вновь утрачивать обретенную способность
удовлетворять несводимые потребности общества. Иначе говоря,
социальная полезность может быть не только исходным (пример 6.1), но и
приобретенным (пример 5.8) и утраченным (пример 5.9) свойством блага.
Важно подчеркнуть также отсутствие какой-либо функциональной
зависимости социальной полезности от индивидуальных предпочтений, ибо
в ее основе всегда лежит несводимая общественная потребность, которая
постулируется лишь для совокупности индивидуумов в целом.
Независимость общественного интереса от предпочтений индивидуумов,
собственно, и превращает государство в самостоятельного участника рынка,
где одновременно действуют индивидуальные субъекты с присущими им
потребностями и государство с его автономным интересом. Причем каждый
из них стремится к максимизации исключительно своей функции
полезности.
Здесь уместно напомнить, что понятие социальной полезности было
определено в самом общем виде, т. е. для любой совокупности людей. Это
позволяет расширить состав участников рыночных отношений, введя в анализ
наряду с отдельными индивидуумами и обществом в целом различные его
части. Ибо согласно принципу социальной полезности и дефиниции этого
понятия любое сообщество людей может иметь свой автономный интерес,
отличающийся от предпочтений индивидуумов, входящих в данное
сообщество. При этом в соответствии с аксиоматикой Парето каждый
индивидуум сам оценивает меру реализации своего интереса вне зависимости
от мнения входящих в сообщество.
С учетом сделанного замечания можно говорить о социализации
индивидуумов и об определенной структуре рынка: всякий носитель явно
выраженного и обособленного интереса, включая отдельных индивидуумов,
их группы и общество в целом, выступает в качестве самостоятельного
субъекта рынка, стремящегося реализовать этот интерес; всякий субъект
рынка, включая государство, — наилучший судья своего благосостояния.
Данное положение получило название принцип социальной мотивации. Для
облегчения понимания приведем пример, иллюстрирующий поведение
весьма специфического субъекта, выражающего корпоративные интересы
определенной профессиональной группы и существенно влияющего на
формирование самой рыночной среды. Речь идет о российском Союзе
театральных деятелей.
Пример 6.3
Союз театральных деятелей России. Более ста лет назад великая русская
актриса Мария Николаевна Ермолова организовала первую ссудную кассу
для «актерского братства». Превратившись впоследствии во Всероссийское
театральное общество, а затем и в Союз театральных деятелей (СТД), это
профессиональное объединение является сегодня носителем явно
выраженного и обособленного группового интереса. Достаточно взглянуть
на устав этого творческого союза, чтобы обнаружить наличие
специфических интересов театрального сообщества, никак не сводимых к
индивидуальным потребностям его членов. Речь идет о сохранении русской
театральной школы и традиций актерского мастерства, о развитии
театрального искусства, поддержке творчества молодых артистов и т. п.
Очевидно, что интересы такого рода, как бы близки они ни были
театральному человеку, не могут быть выявлены в индивидуальных
предпочтениях актеров, режиссеров, художников и т. п. В этом случае
действительно происходит расширение состава участников рынка: кроме
театров и театральных организаций на нем появляется новый игрок — СТД,
стремящийся реализовать указанные групповые интересы.
Исключительно важным является еще одно исходное положение
анализируемой концепции — принцип социального иммунитета. Данный
принцип устанавливает, что всякое общество объективно обладает
иммунитетом. Иначе говоря, в нем генетически существуют социальные
интересы и формируются силы, направленные на самосохранение и развитие
этого общества. Иммунная энергия самозащиты, преодолевая одну из
ключевых аксиом Парето, заставляет сопоставлять индивидуальные
благосостояния и на основе механизмов обратной связи формировать в
разные моменты истории такие социальные установки и обособленные
потребности, включая специфические интересы эффективности и
справедливости, которые рынок выявить не в состоянии. Для лучшего
понимания принципа социального иммунитета приведем пример.
Пример 6.4
Угольная промышленность ФРГ. С начала 1960-х гг. в результате
осуществления политики открытия внутренних рынков в странах Западной
Европы обозначилась тенденция усиления международной конкуренции
практически во всех отраслях экономики. Особенно в трудном положении
оказалась угольная промышленность ФРГ, где в силу природных условий
издержки добычи угля всегда были сравнительно высокими. В сложившейся
ситуации на фоне более дешевых импортных углей появились серьезные
затруднения со сбытом западно-германского угля. Индивидуальные
предпочтения потребителей и рыночный механизм фактически
«приговорили» угольную отрасль ФРГ к «пожизненному» падению спроса
на ее основной продукт. Угроза закрытия угольных шахт, традиционно
занимавших заметное место в экономике Германии, становилась все более
реальной и предвещала массовую безработицу шахтеров, особенно в Рурской
области.
Опасность потери работы для множества людей и роста социального
напряжения активировала механизм социального иммунитета, т. е. привела
в движение защитные силы общества. В противовес требованиям рынка
стал формироваться некий общественный интерес в сохранении рабочих
мест, который никак не мог быть представлен в индивидуальных
предпочтениях производителей и потребителей немецкого угля.
Многочисленные забастовки в Северной Рейн-Вестфалии, давление Союза
немецких профсоюзов, политические выступления в средствах массовой
информации стали той обратной связью, которая обеспечила выявление и
актуализацию соответствующей несводимой потребности общества. Став
предметом общественной дискуссии и пройдя горнило обсуждений в
ландтагах и бундестаге, эта потребность получила общенациональное
признание.
Итак, мы рассмотрели три основных постулата экономической
социодинамики:
принцип
социальной
мотивации
предполагает
социализацию субъектов рынка и обобщенную трактовку потребностей
его участников -носителей обособленных интересов; принцип социального
иммунитета
определяет
механизм
формирования
общественных
потребностей и социально-экономических целей деятельности государства;
принцип социальной полезности устанавливает наличие несводимых
потребностей общества и социальной полезности благ. При этом
подчеркнем еще раз положение о комплементарности индивидуальной и
социальной полезности товаров и услуг.
Изложив основные принципы экономической социодинамики и
описав родовое понятие данной концепции — категорию социальной
полезности, обратим внимание на некий «прикладной» сюжет,
связанный с решением важнейшей задачи, сформулированной нами в
четвертой главе. Речь идет о необходимости построения более детальной
типологии товаров и услуг, учитывающей их социальные свойства.
Возможность построения такой классификации предоставляет концепция
«экономической социодинамики».
6.2
Социодинамическая классификация товаров и услуг. Экономика,
как известно, не принадлежит к числу наук, где методы классификации
получили необходимое развитие. Между тем без четкого разведения
понятий и описания типичных явлений часто в «тумане» остается их
сущность. Страдает и понятийный аппарат. По-видимому, в силу этих
причин терминологический словарь экономистов обслуживает сегодня ряд
близких понятий, имеющих много общего и даже связанных между собой,
но все-таки не идентичных друг другу. Их феноменологическое описание
привычно оперирует почти одинаковыми терминами, не прошедшими
прививку классификацией.
Думается, что дефицит типологического знания породил и другой
порок: теория до сих пор не определила точных границ применения своих
важнейших понятий. Поэтому, используя по существу одни и те же слова,
экономисты часто вкладывают в них разный смысл. К примеру, термин
«общественные» применительно к товарам и услугам (public goods) из
иллюстративно-назывного прилагательного, быть может, выбранного
изначально не очень правильно, превратился для некоторых
исследователей в содержательную характеристику. И тогда критериальные
свойства
неисключаемости
и
несоперничества
в
потреблении
«общественных товаров» стали признаком их социальной (social)
полезности, которой в общем случае они не обладают. Точно так же и
мериторные блага нередко приписывают к группе общественных товаров,
хотя мериторными, как известно, могут быть всякие блага, в том числе и
делимые.
Вполне вероятно, что «под вуалью» понятийной и терминологической
сумятицы «затемненной» оказалась и тема комплементарности
индивидуальной и социальной полезности, отражающая извечный
конфликт и взаимодействие отдельного человека и общества в целом. Во
всяком случае, попытки пролить свет на эту проблему автоматически
потребовали внесения ясности в понятийный аппарат и применяемую
терминологию. При этом разложить по полочкам и отделить друг от друга
социально полезные, общественные и мериторные блага без
предварительной общей классификации благ оказалось просто
Невозможным.
Думая о такой классификации, нельзя упускать из виду имеющийся
инструментарий дифференциации благ, т. е. те критерии, которые
позволяют разделить весь мир товаров и услуг на соответствующие группы.
Принимая во внимание вектор наших теоретических поисков,
ориентированный на социальные свойства благ, т. е. на особенности их
производства и потребления в социуме, представляется вполне логичным
воспользоваться уже известными признаками. Речь идет о двух
специфических характеристиках коллективного потребления блага
(неисключаемости и несоперничестве) и о важном свойстве обособленного
социального интереса (несводимости). При этом для удобства последующего
изложения введем ряд дополнительных определений.
Мы уже отмечали, что в размышлениях о социальных свойствах
товаров и услуг были использованы в основном характеристики отрицания неисключаемость, несоперничество, несводимость. Здесь же, как и в
четвертой главе, две негативные характеристики общественного блага мы
объединим в одном позитивном свойстве коммуналъности, понимая под ним
одновременное проявление неисключаемости и несоперничества в
потреблении. При этом феномен несводимости потребностей, наоборот,
можно разделить на два позитивных свойства: социальной полезности для
товаров и услуг, обладающих свойством несводимости, и индивидуальной
полезности - для благ, не имеющих этого свойства.
Подобная смена декораций не влияет на содержание самих
социальных свойств, но позволяет использовать их более удобные аналоги.
Именно эти позитивные характеристики создают необходимые
предпосылки для построения искомой классификации. Более того, связь
указанных свойств со всеми товарами и услугами, «не поместившимися» в
пространстве частных благ, включая рассмотренные ранее общественные,
мериторные и социальные блага, дает основание думать о полноте
выбранного набора признаков. Учитывая данное обстоятельство, имеет
смысл проанализировать все возможные комбинации с участием трех
социальных свойств: индивидуальной полезности, коммунальности и
социальной полезности благ. Результат такого комбинаторного перебора совокупность всех допустимых сочетаний из трех признаков (по одному, по
два и по три) образует искомую типологию.
Комментируя данную типологию, подчеркнем еще раз, что свойство
коммунальности (неисключаемость и несоперничество в потреблении) имеет
место лишь в том случае, когда товар или услуга потребляются
отдельными индивидуумами. Поэтому ясно, что среди множества товаров и
услуг реально не существуют блага, проявляющие свойство коммунальности
без индивидуальной полезности. Опираясь на указанное замечание и
содержательную интерпретацию допустимых комбинаций анализируемых
социальных свойств, можно сформулировать следующий принципиальный
вывод. В соответствии с построенной социодинамической классификацией
существуют пять непересекающихся групп благ — частные, смешанные,
коммунальные, смешанные коммунальные и социальные блага, совокупность
которых полностью покрывает весь мир товаров и услуг, и в каждый момент
времени всякое благо принадлежит только одной из этих групп (табл. 6.1).
Таблица 6.1. Социодинамическая классификация благ
№ Группа благ
п/п
Индивидуальная
полезность
Коммунальность
потреблении
в Социальная
полезность
Сочетания из трех по одному
1 Частное благо
Отсутствует
2 Социальное
благо
Индивидуальная
полезность
Коммунальность
потреблении
Сочетания из трех по два
3 Коммунальное Индивидуальная Коммунальность
благо
полезность
потреблении
в
Социальная
полезность
в
Отсутствует
4 Смешанное
благо
5 Смешанное
коммунальное
благо
Коммунальность
потреблении
Индивидуальная
полезность
Сочетания из трех по три
Индивидуальная Коммунальность
полезность
потреблении
в Социальная
полезность
Социальная
полезность
в Социальная
полезность
Демонстрацией частного блага с присущим ему единственным
социальным свойством - индивидуальной полезностью — можно считать
любое делимое благо, в отношении которого у общества нет никаких
интересов. Пример коммунального блага, обладающего индивидуальной
полезностью и свойством коммунальности, был рассмотрен нами в
четвертой главе (пример 4.11). С социальным благом, имеющим только
социальную полезность и никаких других рассмотренных выше свойств,
знакомит пример также из четвертой главы (пример 4-10). Поэтому в данном
случае имеет смысл проиллюстрировать лишь те товары и услуги, которые
относятся к группам смешанных и смешанных коммунальных благ, которые
одновременно обладают индивидуальной и социальной полезностью.
Пример 6.5
Услуги учреждений искусства – смешанные блага. В 2000 г. в России
действовали 518 государственных и муниципальных репертуарных театров,
265 концертных организаций и самостоятельных музыкальных
коллективов, 36 стационарных и 20 передвижных цирков, 1964 музея,
сосредоточивших в своих коллекциях более 55 млн. единиц хранения. За год
эти организации предложили населению 115,8 тыс. спектаклей, 85,3 тыс.
концертов, 7,7 тыс. цирковых представлений, а также многочисленные
выставки и постоянные экспозиции музеев. Годовой объем потребления
услуг учреждений искусства превысил 100-миллионную отметку: 29,8 млн.
театральных зрителей, 18,9 млн. слушателей концертов, 6,3 млн. любителей
циркового искусства и 68,2 млн. посетителей музеев. При этом доход от
реализации культурных услуг населению составил 2 млрд. 844 млн. руб. Еще
4 млрд. 318 млн. руб. эти организации получили в 2000 г. в виде
соответствующих ассигнований из государственного бюджета Российской
Федерации.
Речь здесь идет о делимых благах, имеющих индивидуальную и
социальную полезность и порождающих два вида эффекта. Во-первых,
потребление услуг учреждений искусства обеспечивает возникновение
первичного эффекта (удовольствие, художественная информация) и его
присвоение теми индивидуумами, которые приобрели билеты в театр и на
концерты и оплатили свои посещения цирковых представлений, музеев и
выставок (2 млрд. 844 млн. руб.). Во-вторых, реализация этих услуг приводит
к появлению вторичного эффекта в виде прироста «социального капитала» и
его присвоению уже всем обществом, что, собственно, и оплачивает
государство, расходуя соответствующие бюджетные средства (4 млрд. 318
млн. руб.). Сопоставив расходы населения с бюджетными тратами, можно
оценить сформировавшееся в 2000 г. соотношение между индивидуальной и
социальной полезностью. Оно составило 40:60. Именно с такой усредненной
пропорцией услуги учреждений искусства демонстрируют свою
принадлежность к группе смешанных благ, имеющих одновременно
индивидуальную и социальную полезность.
Пример 6.6
Телеэфир — смешанное коммунальное благо. Можно и здесь
заметить, что кроме индивидуальной полезности данное благо проявляет
еще и свойство коммунальности. Это следует из самой природы эфира,
доступного для всех и каждого в равной мере. Указанное свойство
характерно и для процесса присвоения индивидуумами первичного
потребительского эффекта. Поэтому ясно, что телеэфир без всяких оговорок
должен быть отнесен к группе коммунальных благ. Кроме того, в данном
случае можно говорить и о возникновении вторичного (социального)
эффекта, порожденного использованием эфира для телевещания и влиянием
последнего на культурное развитие народа, качественное улучшение
общественной среды. Указанный потребительский эффект присваивает
общество как таковое, и этот факт заставляет относить телеэфир к благам,
имеющим социальную полезность. Суммируя сказанное, можно
утверждать, что приведенный пример демонстрирует образец смешанного
коммунального блага, обладающего полным набором социальных свойств.
Оно проявляет свойства неисключаемости и несоперничества в потреблении,
имеет одновременно индивидуальную и социальную полезность.
Анализируя предложенную типологию (см.табл. 6.1), следует обратить
внимание на тот факт, что в отличие от традиционного подхода в новой
классификации товаров и Услуг проведена демаркационная линия между
двумя видами делимых благ, обуславливающая разделение их общей
совокупности на частные и смешанные блага. Такая же граница появилась и
внутри группы общественных товаров, разделив их на коммунальные и
смешанные коммунальныie блага.
При этом частные и коммунальные блага имеют лишь
индивидуальную полезность и их потребительский эффект присваивают
только индивидуумы. Что же касается смешанных и смешанных
коммунальных благ, то, во-первых, они обладают индивидуальной и
социальной полезностью одновременно и, во-вторых, первичный эффект
потребления этих благ присваивают отдельные индивидуумы, а вторичный
эффект, как уже не раз отмечалось, их совокупность в целом.
Кроме того, осуществленное разделение общественных товаров на две
автономные группы заставляет думать, что характер потребления и
присвоения результатов потребления коммунальных и смешанных
коммунальных благ различен. Поэтому и вывод, который был сделан раньше
для совокупности общественных товаров в целом, - в присвоении
результатов потребления этих специфических благ наблюдаются свойства,
присущие процессу их потребления, - нуждается в уточнении
применительно к каждой из групп в отдельности.
В отношении коммунальных благ он трансформируется в следующее
утверждение. Для существования коммунального блага необходимо и
достаточно выполнение двух условий: наличие первичного потребительского
эффекта и проявление свойства коммуналъности в его присвоении. Данный
вывод вытекает из разделения потребительского эффекта на первичный и
вторичный и выделения ядра общественных товаров – коммунальных благ.
Подчеркнем еще раз, что, несмотря на вынужденно совместный характер
потребления коммунальных благ, его результаты присваивают
исключительно отдельные индивидуумы.
Применительно к смешанным коммунальным благам, результаты
потребления которых присваивают отдельные индивидуумы и их
совокупность в целом, справедливым является иное заключение. Однако
перед тем как говорить о нем, следует рассмотреть другой аспект
построенной типологии. Речь идет о взаимосвязях коммунальных благ,
проявляющих в потреблении свойства неисключаемости и несоперничества,
с товарами и услугами, обладающими социальной полезностью, т. Е.
способными удовлетворять потребности общества как такового. Можно ли
говорить о принципиальных отличиях между ними? Сформулируем и
совсем «криминальный» для традиционной теории вопрос — все ли
общественные товары полезны для общества, т. Е. все ли они обладают
социальной полезностью в терминах экономической социодинамики?
Для удобства введем еще одну дефиницию. Учитывая, что имеющие
социальную полезность товары и услуги — смешанные, смешанные
коммунальные и социальные блага – по определению обладают
способностью удовлетворять несводимые общественные потребности, всю
совокупность таких благ можно назвать несводимыми благами. Устанавливая
общее между коммунальными и несводимыми благами, подчеркнем, что
появление этих групп товаров и услуг обусловлено «смягчением»
классического требования взаимной независимости поведения субъектов
рынка. Выделение указанных групп, не помещающихся в пространстве
частных благ, является прямым следствием выхода за пределы
индивидуалистического мировоззрения. Строго говоря, именно парадигма
социализации объединяет коммунальные блага с товарами и услугами,
имеющими социальную полезность.
Изучая особенности несводимых благ и сравнивая последние с
коммунальными товарами, отметим, что различия между ними проявляются
в присвоении потребительских эффектов. Несводимые блага включают в
себя смешанные, смешанные коммунальные и социальные блага, результаты
потребления которых присваиваются обществом как таковым независимо от
характера их потребления. Противоположным образом обстоит дело с
коммунальными благами. Они, наоборот, представляют собой такую
группу товаров и услуг, которая характеризуется совместным характером их
потребления (свойство коммунальности), притом что сам потребительский
эффект присваивают исключительно отдельные индивидуумы.
Обнаружив общее и особенное, конкретизируем теперь специфические
качества сопоставляемых групп товаров и услуг. Нетрудно заметить, в
частности, что у несводимых и коммунальных благ имеется одинаковое
свойство, проявляемое на разных стадиях присвоения результатов их
потребления. Имея в виду свойство коммунальности (неисключаемость и
несоперничество), можно определить Условие существования и для
несводимых благ. Для существования несводимого блага необходимо и
достаточно выполнение двух условий: наличие вторичного потребительского
эффекта и проявление свойства коммуналъности в его присвоении.
Приведенный результат – критерий существования для несводимых
благустанавливает
весьма
примечательный
факт,
имеющий
многочисленные продолжения, в том числе явно выходящие за пределы
взаимосвязей между ядром общественных товаров и несводимыми благами.
Сформулируем в связи с этим следующее утверждение. Коммуналъные и
несводимые блага отличаются тем, что присущее им свойство
коммуналъности проявляется в присвоении разных потребительских эффектов
— первичного (коммунальные блага) и вторичного (несводимые блага).
Подчеркнем здесь, что лишь разделение потребительских эффектов
позволило установить столь важный факт. В сущности, именно данное
следствие выявляет природу взаимосвязей между коммунальными благами и
товарами, обладающими социальной полезностью.
Теперь можно без лишних трудностей уточнить рассмотренную в
четвертой главе схему 4.4, выделив в ней среди делимых товаров и услуг
частные и смешанные блага, а внутри общественных благ – коммунальные
и смешанные коммунальные блага. Принимая во внимание особенности этих
групп товаров и услуг, выявленные в рамках предыдущего анализа, можно
построить общую схему формирования совокупного потребительского
итога, учитывающую все имеющиеся связи между типами благ и их
потребительскими эффектами (схема 6.1)
Результаты выполненного анализа позволяют решить и две другие
теоретические задачи. Во-первых, построенная социодинамическая
классификация благ позволяет локализовать и систематизировать
безгранично широкую группу общественных товаров. Во-вторых, она
создает необходимые предпосылки для адекватной дифференциации
социального интереса.
Схема 6.1 результаты потребления товаров и услуг
ТОВАРЫ И УСЛУГИ
,.
ДЕЛИМЫЕ
БЛАГА
I
+
Частные
блага
1
~
~
~
6.3.
СОЦИАЛЬНЫЕ
БЛАГА
I
+
Смешанные
блага
+
ОБЩЕСТВЕННЫЕ
ТОВАРЫ
Коммунальные
блага
+
Смешанные
коммунальные
блага
l
Социальные
блага
1
ПЕРВИЧНЫЙ ЭФФЕКТ,
присваиваемый индивидуумом
ВТОРИЧНЫЙ ЭФФЕКТ,
Присваиваемый обществом в целом
+--
-
Общественных благ к социальным интересам. Начнем с того, что
вновь обратимся к уже упоминавшейся расширительной трактовке
общественных товаров. Напомним, что в указанной версии к ним относят
все множество благ, производимых в общественном секторе экономики, т.
е. те товары и услуги, затраты на производство которых полностью или
частично осуществляются за счет средств государственного бюджета.
Приведем здесь и соответствующую дефиницию Бьюкенена: «Для целей
нашего исследования любое благо, которое группа или сообщество
индивидов в силу тех или иных причин решает производить через
посредство коллективной организации, определяется как общественное».
Вдумываясь в приведенные формулировки, следует отметить, что
расширительная трактовка общественных товаров, использующая в
качестве отличительного признака момент участия государства (по
Бьюкенену - коллективной организации) в производстве этих
специфических благ, создает весьма неприятную логическую петлю. Дело в
том, что и сам вопрос о государственной активности в производстве
общественных товаров традиционная теория связывает с феноменом
«безбилетника», который характерен лишь для общественных товаров.
Вот и получается, что категория «общественные товары» определяется
опять-таки через общественные товары.
На первый взгляд, положение это можно исправить, если
дефиницию Бьюкенена доопределить, заменив его «те или иные причины»
на стандартную мотивацию из «экономической социодинамики» —
наличие социальной полезности блага. В этом случае к общественным
товарам можно причислить всякое благо, обладающее социальной
полезностью. Однако и данное решение нельзя считать Достаточным. Не
говоря уже о занятости самого понятия «public goods», указывающего на
вынужденно-коллективный характер потребления этих специфических благ,
в этой необоснованно широкой трактовке «утонут» выявленные выше
социальные особенности товаров и услуг и исчезнут реальные границы,
отделяющие друг от друга смешанные, коммунальные смешанные и
социальные блага.
Более верным представляется иной путь, связанный с дефинитивным
сужением расширительной версии общественных товаров, с нахождением
законного места в социодинамической классификации мериторных и
общественных
благ,
а
также
встречающихся
в
литературе
квазиобщественных и смешанных общественных товаров. Для решения
поставленной задачи нужно вернуться к рассмотрению мериторных и
общественных благ. Причем если мериторика особых трудностей не
вызывает — предыдущий анализ позволяет утверждать, что мериторные
товары входят в группы смешанных и смешанных коммунальных благ, - то
общественные товары требуют особого разговора. Дело в том, что выбор
критериев при построении социодинамической классификации был
основан на «строгой» версии общественных товаров, обладающих
свойством коммунальности (неисключаемость и несоперничество в
потреблении) без каких-либо оговорок.
При этом традиционная теория в соответствии с расширительной
версией общественных товаров включает в эту группу уже упоминавшиеся
«смешанные общественные товары» и «квазиобщественные блага». В
качестве примера последних приводят обычно услуги образования, о
которых Блауг, в частности, пишет, что «экономические выгоды
образования в значительной степени являются личными (персональными) и
делимыми... Тем не менее не все выгоды образования достаются только тем,
кто за них заплатил, а также невозможно целиком отстранить менее
образованных людей от "выгод", создаваемых более образованными.
Образование, следовательно, представляет собой то, что можно было бы
назвать "квазиобщественным" благом, и попытка производить его
посредством рыночного механизма вполне могла бы привести к
недоинвестированию в образование».
Итак, какие же свойства образования делают его квазиобщественным
благом? «Плодами просвещения», по Блаугу, пользуются не только те, кто
заплатил за свое образование, но и остальные члены общества. Именно в
этом факте многие авторы видят проявление свойств неисключаемости и
несоперничества, что, наверное, и побуждает их говорить об
«общественности» услуг образования. Это, безусловно, ошибка.
Воспользовавшись приведенным выше анализом (см.рис. 6.1), нетрудно
показать, что в данном случае неисключаемостью и несоперничеством
обладают лишь отдаленные последствия образования, а не сами его услуги.
Иначе говоря, указанные свойства проявляются не в характере потребления
блага, а лишь в присвоении его вторичного потребительского эффекта.
Действительно, любой человек, даже тот, для кого собственное
образование не имеет особой ценности, отказываясь от него, все равно,
будучи членом общества, неизбежно получает часть вторичного
потребительского эффекта. Однако сами услуги образования остаются при
этом персональными, делимыми и исключаемыми, а следовательно, к
общественным благам отношения не имеют. Добавление же приставки
«квази» сути дела не меняет и не приближает указанные услуги к
общественным товарам.
Пример образования еще раз демонстрирует необходимость
различать характер и последствия потребления всякого блага. В строгой
версии общественных товаров речь идет об особом режиме потребления, о
невозможности исключить кого-либо из потребления данного блага и о
несоперничестве индивидуумов в этом процессе. В случае с
квазиобщественными товарами ситуация выглядит по-другому: сами товары
являются делимыми и потребляются обычным образом, а вот последствия
их потребления проявляют свойство коммунальности. Учитывая это, можно
сформулировать следующей вывод, устанавливающий место таких товаров и
услуг в предложенной типологии. Квазиобщественные товары, будучи
делимыми и обладая одновременно индивидуальной и социальной полезностью,
входят в группу смешанных благ (схема 6.2).
Наряду с квазиобщественными благами, повторим, в литературе
упоминаются еще и смешанные общественные товары. К ним относят, как
правило, прикладную науку, театр, авиаперевозки и т. п. Аккуратный
анализ этих примеров убеждает в том, что указанные блага являются либо
просто частными, либо смешанными в терминах предложенной выше
классификации. Легко показать, например, что услуги прикладной науки и
театра принадлежат к смешанным благам, ибо, с одной стороны, являются
Делимыми благами, а с другой — обладают вторичным эффектом
потребления,
в
присвоении
которого
проявляется
свойство
коммунальности, т. е. они имеют индивидуальную и социальную
полезность одновременно.
Схема 6.2. Сопряженность товаров и услуг
ОБЩЕСТВЕННЫЕ ТОВАРЫ
(расширительная версия)
!
Чисто
общественные
блага
Мериторные
блага
l
~
Социальные
блага
!
!
I
l
Смешанные
коммунальные
блага
i
i
СОЦИАЛЬНЫЕ
БЛАГА
Смешанные
общественные
блага
Квазиобщетвенные
блага
Коммунальные
блага
·~
!
I
ОБЩЕСТВЕННЫЕ
ТОВАРЫ
(строгая версия)
I
,,
Смешанные
блага
Частные
блага
I
ДЕЛИМЫЕ
БЛАГА
Что же касается весьма популярного примера с услугами
авиакомпаний, то они без всяких оговорок должны быть отнесены к
частным благам. Возникающее в границах совместного потребления
несоперничество- ситуация полупустого самолета или зрительного зала —
носит явно формальный характер и, как это было показано в четвертой
главе, обусловлено исключительно технологическими особенностями
указанных благ. Принимая во внимание все сказанное выше, можно
сформулировать следующий вывод: в так называемых смешанных
общественных товарах «перемешаны» две группы благ — частные блага,
имеющие лишь индивидуальную полезность, и смешанные товары, обладающие
индивидуальной и социальной полезностью одновременно (см. схему 6.2).
Построенная классификация товаров и услуг позволила «разложить по
полочкам» все блага, выделив среди них те, которые обладают социальной
полезностью, т. е. способностью удовлетворять несводимые потребности
общества. В производстве и потреблении именно этих видов товаров и
услуг- смешанных, смешанных коммунальных и социальных благ —
принимает участие государство, реализуя свой автономный интерес. И если
до сих пор мы говорили лишь о неком агрегированном социальном интересе,
то теперь настало время, и, главное, появилась реальная возможность,
дифференцировать и сами несводимые потребности общества.
Исходным пунктом здесь служит представление о государстве как о
рыночном игроке, который стремится реализовать интересы общества в
целом. Будучи участником рыночного обмена, государство обеспечивает
удовлетворение общественных потребностей посредством приобретения
товаров и услуг, номенклатура и количество которых зависят от
бюджетных возможностей и социальной полезности этих благ. Поэтому
вполне обоснованным является предположение о наличии разного рода
связей между интересами общества и совокупностью товаров и услуг. В
рамках именно этого предположения и возникли условия для построения
социодинамической эволюционной модели (СЭМ) с ее содержательными
возможностями для изучения структуры социального интереса.
Предпосылкой тому была еще одна гипотеза.
Речь идет об изоморфизме совокупности благ и множества
несводимых общественных потребностей. В соответствии с данной
гипотезой структура одного множества подобна структуре другого. Это
означает, что типология общественных потребностей должна быть связана с
классификацией товаров и услуг. Указанный вывод, собственно, и
обусловил намерение «распознать» структуру социального интереса
посредством установления соответствия между типами общественных
потребностей и группами благ, способных удовлетворять эти потребности.
Подобный анализ, выполненный на исследовательском поле СЭМ,
обеспечил эффективное решение поставленной задачи. Не вдаваясь в детали
данного исследования, остановимся лишь на его главном результате—
предложенной типологии потребностей общества как такового.
Использование социальной классификации товаров и услуг и
сформулированная
выше
гипотеза
изоморфизма,
постулирующая
существование взаимно-однозначных соответствий между потребностями
общества и благами, способными их удовлетворять, позволили выделить
пять классов несводимых интересов. К ним относятся базовые, мериторные,
регулятивные, структурокорректирующие и компенсаторные потребности
общества, которые в принципе не сводятся к предпочтениям
индивидуумов. Если в эту типологию в качестве еще одного вида
общественных потребностей добавить некий агрегат индивидуальных
предпочтений субъектов рынка — мегаиндивидуалъные потребности
общества, то будет иметь место общая классификация потребностей,
покрывающая все их множество и охватывающая весь окружающий нас мир
производства и потребления товаров и услуг. Объедение этой типологии
потребностей с классификацией благ дает возможность построить таблицу
их сопряжений (табл. 6.2).
Коммунальные блага
Смешанные блага
Смешанные
коммунальные блага
Социальные блага
•••
•
Базовые
Компенсаторные
Мериторные
••
Регулятивные
Частные блага
Несводимые потребности общества
Струкрурокорректирующие
Вид благ
Сводимые
(мегаиндивидуальные)
потребности общества
Таблица 6.2. Типы потребностей и виды благ
•
Приведенная таблица демонстрирует выявленные в процессе анализа
связи между типами потребностей и видами благ, способных
удовлетворять эти потребности. Подчеркнем особо, что только частные,
коммунальные и социальные блага вызывают «монохромный интерес»
либо со стороны отдельных индивидуумов (частное и коммунальное благо),
либо со стороны государства (социальное благо). И только эти крайние
случаи фактически и рассматривает традиционная модель рынка, в которой
индивидуальные субъекты рынка и государство разделены «берлинской
стеной».
На западе от этой искусственной стены торжествует гипотеза
сводимости и нет места дотациям или иным формам обмена бюджетных
средств на социальные полезности; на востоке - бюрократия, реализуя
специальные интересы групп, «проматывает» большую часть налоговых
расходов суверенных рыночных субъектов. Столкнувшись же с
промежуточными вариантами - с необходимостью макрорегулирования,
осуществления структурной политики, поддержки социальной сферы и
производства общественных товаров, ортодоксальная теория так и не смогла
решить возникшие проблемы. Ее антигосударственная бинарная логика
породила очередной тупик.
Между тем анализ таблицы сопряженности указывает, что широко
представленные в мире товаров и услуг смешанные и смешанные
коммунальные блага, вызывают одновременный спрос как со стороны
индивидуальных субъектов рынка, так и со стороны государства. Поэтому,
соединив на одном поле государство с индивидуальными рыночными
игроками, можно понять главное — в общем случае рыночное равновесие
формируется во взаимодействии сводимых и несводимых потребностей
общества, в конфликте его базовых, регулятивных, мериторных,
структурокорректирующих
и
компенсаторных
интересов
с
индивидуальными предпочтениями субъектов рынка.
6.4
Равновесие
в
экономической
социодинамике.
Отказ
от
абсолютизации методологического индивидуализма, его замена на принцип
комплементарности индивидуальных предпочтений и общественных
интересов позволяют в ином свете увидеть современное государство,
находящееся не где-то за пределами рынка или над рынком, а органично в
него встроенное. Кроме того, применение указанного принципа создает
необходимые предпосылки для позиционирования государства в качестве
автономного РЫНОЧНОГО игрока, отвечающего за реализацию интересов
общества в целом. Именно так комплементарность полезностей
трансформируется в комплементарность индивидуалыных субъектов рынка
и государства, определяя тем самым и новый состав участников в
обобщенной рыночной модели.
Однако изменение состава участников рыночной модели в результате
добавления к ним государства нуждается в отражении данного факта в
стандартном экономическом описании. Иначе говоря, мы сталкиваемся с
необходимостью учета государственной активности в рыночных сделках.
Новая «точка обзора» требует коррекции известного условия равновесия —
равенства предельных издержек предельной полезности, поиска его
обобщенной формы с учетом социальных интересов общества. При этом мы
исходим из того, что социальная полезность товаров и услуг отражает
общественные преференции, которые не выявляются рыночным путем и
которые экономическая теория благосостояния относит к так называемым
ценностным суждениям (Werturtett).
Оставляя в стороне известную дискуссию на тему правомерности
включения в экономический анализ «ценностных суждений» и
рассматривая
не
выявляемые
рыночным
путем
общественные
предпочтения в качестве одной из составляющих экономического
равновесия, обратим внимание на другой теоретический сюжет. Дело в
том, что появление государства в числе субъектов рынка ставит вопрос о
нахождении корректного способа учета его автономного интереса, не
растворенного в предпочтениях индивидуумов. По своему содержанию это
соответствует
задаче
построения
некой
обобщенной
функции
благосостояния В = F(U1, U2, ..., UK, U S ), где U- - предпочтения k-го
индивидуума, a U S - «ценностные суждения», постулируемые в границах и
посредством механизмов политической системы, существующей в данном
обществе и в данное время. Поиск такой функции общественного
благосостояния, собственно, и есть доминанта указанного сюжета. Здесь
существуют три основных подхода.
Первый подход продиктован принципом свободы от ценностных
суждений. Заметим, что данный принцип главенствовал в экономической
теории в течение многих лет и обуславливал игнорирование преференций
Us, не выявляемых рыночным путем. В этом простом, в сущности,
вырожденном случае (нет интереса U S - нет и проблемы) все сводится к
различным агрегатам индивидуальных полезностей: от бентамовского
«суммарного счастья» (В = U1+U2+...+UK) до минимаксовских моделей,
включая
ролсианскую
функцию
максимизации
благосостояния
индивидуумов, оказавшихся в худшем положении [В = min (UK)].
Второй подход, связанный с отменой «табу» на ценностные суждения,
был предложен в классической работе Абрама Бергсона, который ввел в
экономический анализ индивидуальные предпочтения альтернативных
состояний общества. Указанный результат лег в основу известной модели
Бергсона-Самуэльсона, где общественный интерес Us был представлен в
виде индивидуальных преференций в отношении разных состояний общества
U1 S , U2 S ,…, UK S . Таким образом, базовой нормой в данной модели —
подчеркнем это особо - оставалось требование индивидуализации
общественного интереса (парадигма сводимости). При этом в конструкции
функции общественного благосостояния был использован стандартный
прием: общественные преференции U1s,U2s,…,UKs были просуммированы
с помощью некого множителя с индивидуальными предпочтениями U1,
U2,….., UK, т. е. сведены к весовым множителям «ранжирующие различные
комбинации индивидуальных полезностей» ∗.
Назовем здесь и работу Ховарда Марголиса, предложившего свою
модификацию функции общественного благосостояния, учитывающую уже
в явном виде социальный интерес Us, присущий совокупности
индивидуумов как целому. Принципиальный характер конструкции
Марголиса состоит в том, что признание автономного общественного
интереса указывает на возможность его неполного растворения в
предпочтениях
индивидуумов,
выявляемых
рыночным
путем.
Возникающий в этом случае «остаток», собственно, и демонстрирует
социальную составляющую Us в функции общественного благосостояния В.
Однако, оставаясь адептом принципа нормативного индивидуализма,
Марголис постарался избавиться от этого «социального довеска». Придав
Именно так описывает Блауг «функции общественного благосостояния»,
предложенные Бергсоном (Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. М., 1994. С.
545).
∗
социальному интересу соответствующий вес Аi, он присовокупил его к
предпочтениям индивидуумов и определил функцию общественного
благосостояния в виде:
В =F[(U 1+AU S ), (U 2+AU S ), ..., (U K+AU 5 )}.
В этом смысле модель Марголиса не очень сильно отличается от
модели Бергсона - Самуэльсона. И в той и в другой конструкции не
выявляемый рыночным путем общественный интерес U S суммируется с
помощью весовой функции с индивидуальными интересами U, Главное, что
сам процесс такого суммирования опирается на предположение об
однородности этих интересов. Причем, когда интерес U S строго
предписывается индивидуумам (парадигма сводимости), предположение
это выглядит даже логичным. Если же исходить из невозможности
индивидуализации несводимых социальных интересов, из того, что
ценностные суждения нельзя «приклеивать» к предпочтениям
индивидуумов, то неоднородность преференций Uk и U S становится
очевидной. Использование весовой функции здесь ничего не меняет и
никак не уменьшает сомнений в корректности суммирования этих
интересов.
Третий подход основан на принципах экономической социодинамики
и в некотором смысле продолжает линию Марголиса в отношении
существования интереса, присущего обществу в целом. Однако в отличие от
модели Марголиса базовой нормой в данном случае является несводимость
социального интереса U S , его несоизмеримость с индивидуальными
предпочтениями UK, не допускающая их традиционного суммирования.
Для большей наглядности изложения этих подходов упростим
ситуацию до двух обобщенных игроков. Пусть, как и в предыдущей главе,
индивидуальные интересы Робинзона и Пятницы, трансформируемые
механизмом невидимой руки в агрегированный общественный интерес
U1,, представляет игрок под именем Мегаиндивидуум. И пусть другой игрок
- Меритор является носителем ценностных суждений, постулируемых в
виде несводимого общественного интереса Us. Рассмотрим теперь
рисунок 6.3, на котором представлены интересы Мегаиндивидуума и
Меритора по поводу производства и потребления некого блага G.
Иллюстрируя первый подход, допустим, что любые интересы
сводимы и ценностные суждения в отношении блага G отсутствуют или
просто игнорируются. В этой стандартной ситуации точка пересечения
кривых предложения S и совокупного спроса индивидуумов - спроса
Мегаиндивидуума U 1 =f(U 1, U2,….,UK) является точкой равновесия А, в
которой производство блага в объеме G А и его продажа по цене Р А
оказываются приемлемы для Мегаиндивидуума.
При рассмотрении двух других подходов будем исходить из того, что
островитяне сформулировали в отношении блага G некоторые ценностные
суждения и решили, что их игнорировать не следует. Допустим, что именно
так и проявился невыявленный рыночным механизмом социальный интерес,
скажем, в отношении увеличения объема производства и потребления блага
G. В возникшей ситуации кроме сформировавшихся рыночным путем
предпочтений Мегаиндивидуума U 1 появились еще и преференции Меритора
US , стремящегося к увеличению потребления блага G, причем теми же
островитянами, интересы которых представлял раньше лишь один
Мегаиндивидуум. В этих обстоятельствах точка А перестает быть точкой
равновесия. Для того чтобы в изменившихся условиях найти новое
положение равновесия, необходимо построить обобщенную кривую
совокупного спроса, учитывающую предпочтения Мегаиндивидуума и
Меритора..
Kom~'lecrao 6nara
Рис. 6.3. Равновесие в экономической социодинамике
Иллюстрируя второй подход, будем опираться на традиционные
представления об однородности интересов Мегаиндивидуума и
Меритора. В этом случае Меритор с интересом U S может рассматриваться
в качестве такого же субъекта рынка, как и другие его участники,
обладающие предпочтениями U1, U2,…,Uk. В подобных обстоятельствах
совокупный спрос уже нового Мегаиндивидуума – II формируется по
известному закону: в поток индивидуальных предпочтении U1, U2,…,Uk
вливаются и общественные преференции U S ,, т. е. В =F(U1,U2, ....,UK,U S .) ∗
Следует подчеркнуть, что в подобной конструкции все участники рынка,
включая Меритора, приобретают разные объемы блага G по единой для всех
цене, равной предельной полезности этого блага.
Комментируя данный подход, выскажем еще раз свои сомнения в
корректности конструкции, основанной на агрегировании сводимых и
несводимых интересов на уровне индивидуумов. В основе этих сомнений
Частным случаем такой функции общественного благосостояния является
рассмотренная выше модель Марголиса, где суммирование индивидуальных преференций
и общественного интереса реализуется с помощью весовой функции.
∗
лежит один примечательный факт. Дело в том, что возникновение
несводимого интереса U s , в дополнение к сводимому интересу
U 1 =f(U1,U2.,..,UK) в отношении блага G, и появление отвечающих за эти
интересы пары игроков - Меритора и Мегаиндивидуума, сопровождается
трансформацией самого блага G. Внимательный читатель должен заметить
появление в данном благе признаков общественного товара. В этом
нетрудно убедиться, если обратить внимание на характер потребления
Мегаиндивидуумом и Меритором блага G: как это ни покажется
удивительным, но для указанной пары игроков оно может быть только
совместным и равным. Последнее утверждение требует некоторых
пояснений.
Начнем с того, что в основе несводимого социального интереса U S
лежит не сам феномен потребления блага G отдельным индивидуумом, а
«ценностные суждения» по поводу желательности потребления этого блага
на заданном уровне всей их совокупностью. Примером служит
заинтересованность общества в увеличении масштабов потребления
культурных благ, в расширении образования и т. п. Процесс потребления
блага G в этом случае приводит к двум результатам: наряду с удовольствием
отдельных индивидуумов имеет место удовлетворенность их совокупности
в целом общим уровнем потребления данного блага. Иначе говоря, благо G
входит одновременно в обе функции полезности: Мегаиндивидуума и
Меритора. Причем без потребления блага G индивидуумами не может
удовлетворяться интерес общества; и чем больше достается индивидуумам,
тем в большей степени реализуется и общественный интерес. Указанные
свойства, собственно, и превращают благо G в общественный товар, который
Мегаиндивидуум и Меритор потребляют только совместно и в равном
количестве.
Сформулируем общий теоретический вывод. В композиции, где
индивидуумы имеют предпочтения U1 , U2, ..,UK в отношении частного
блага G, и их агрегированный посредством рынка совокупный интерес
U 1 =f(U1,U2.,..,UK) дополняют ценностные суждения U S , само благо G
приобретает некую двойственность. С позиций индивидуальных
предпочтений оно остается частным благом, для пары интересов U1 и U S ,
оно выступает в качестве общественного товара. В этой ситуации
эффективное равновесие по Парето для рассматриваемой пары игроков —
Мегаиндивидуума и Меритора, имеющих свои персональные интересы в
отношении общественного блага G, реализуется, как уже отмечалось ранее,
лишь в форме равновесия Линдаля. И, по свидетельству теории, суммарный
спрос в указанном случае определяется путем вертикального суммирования
кривых спроса Мегаиндивидуума и Меритора.
Подчеркнем особо, что в равновесии Линдаля все его участники
потребляют общественное благо в равном количестве, но по разным ценам.
Эти персонифицированные цены — «цены Линдаля», обеспечивающие
эффективное равновесие по Парето, собственно, и выявляют неоднородность
интересов Мегаиндивидуума и Меритора. Мы имеем в виду лишь тот факт,
что интерес Меритора, сформированный на основе ценностных суждений,
не может вливаться в общий поток индивидуальных предпочтений,
выразителем которых является Мегаиндивидуум. Поэтому и кажутся нам не
вполне корректными любые формы индивидуализации общественных
преференций U s посредством их агрегирования с каждым из
индивидуальных интересов UK в отдельности.
Проиллюстрируем теперь третий подход, основанный на процедуре
вертикального суммирования агрегата индивидуальных предпочтений U 1
и социального интереса U S . Его содержанием является построение
обобщенной кривой совокупного спроса. Для этого вновь вернемся к
рисунку 6.3, где искомая кривая спроса представлена линией U. Понятно,
что в этом случае равновесие Линдаля ревизуется в точке L, где
пересекаются кривые предложения S и совокупного спроса U. В этой точке и
Мегаиндивидуум и Меритор потребляют одинаковое количество блага G L , по
цене PL, равной сумме персонифицированных цен РL и Ps. При том
Мегаиндивидуум предъявляет спрос на благо G в объеме P1GL, а Меритор - в
объеме P S G L . Иначе говоря, в точке равновесия выполняется равенство
S(G L ) =P 1 G L + P S G L .
Проинтерпретируем теперь «цены Линдаля». Напомним, что в
авторской трактовке речь идет о совокупности граждан, предъявляющих
спрос на одинаковое количество общественного блага посредством заданного
распределения общего налогового бремени D. При этом налоговые доли D1,
D2, ..., DH, собственно, и выполняют функцию цен равновесия. В
предложенной же конструкции, где благо G одновременно выступает как
частное благо и как общественный товар, цены Линдаля имеют иную и,
главное, разную природу. В основе персонифицированной цены
Мегаиндивидуума Р 1 лежит предельная индивидуальная полезность частного
блага G; цена, оплачиваемая Меритором PS , также соответствует предельной,
но уже социальной полезности общественного блага G и отражает ту часть
бюджетных ресурсов государства (в том числе налоговых доходов), которая
расходуется на реализацию социального интереса U S ..
Принимая во внимание интерпретацию персонифицированной цены
Меритора и обращаясь к рисунку 6.4, заметим, что существуют две
возможности реализации социального интереса U S .. Во-первых, желаемый
результат можно достигнуть, если бюджетные ресурсы Меритора в размере
P S G L будут направлены на компенсацию части издержек производителей
блага G посредством предоставления им соответствующих налоговых льгот
и/или прямых субсидий. В этом случае кривая предложения S сдвинется
вправо вниз параллельно себе S1 и пересечет кривую совокупного спроса
индивидуумов U 1 =f(U1,U2.,..,UK) в новой точке равновесия А1. В указанной
точке индивидуумы потребляют желаемое количество блага G L по единой
цене, соответствующей предельной полезности блага G.
Во-вторых, теоретически тот же результат можно ожидать, если
бюджетные ресурсы Меритора в размере PS G L распределить в виде
денежных трансфертов между потребителями блага G. В этом случае кривая
совокупного спроса U1 сдвинется вправо вверх параллельно себе U 1 1 и
пересечет кривую предложения S в точке равновесия L. В указанной точке
индивидуумы также потребляют желаемое количество блага G L по единой
цене, соответствующей предельной полезности блага G
KollH'lecTBO
611ara
Рис.6.4. Равновесие в экономической социодинамике
Подводя итоги анализа, сформулируем общий вывод. В обобщенной
версии равновесия, с учетом того что на рынке одновременно оперируют
индивидуальные субъекты с присущими им предпочтениями U1,U2.,..,UK и
государство, стремящееся реализовать не выявляемые рыночным путем
общественные преференции U S , равновесие достигается лишь тогда, когда
предельные издержки уравниваются одновременно предельной индивидуальной и
предельной социальной полезностью блага. При этом расходы государства,
связанные с реализацией социального интереса, могут осуществляться
посредством бюджетных субсидий и/или налоговых льгот производителям
благ, имеющих социальную полезность, а также на основе трансфертов
потребителям этих благ. В некотором смысле данный результат повторяет
широко отмеченный в литературе вывод из второй теоремы
экономической теории благосостояния. Указывающей на тот факт, что при
определенных условиях любое эффективное по Парето распределение
ресурсов может быть реализовано как конкурентное равновесие при
соответствующих единовременных трансфертах и налоговых изъятиях.
Опыт теоретических исследований и практика последних десятилетий
свидетельствуют о том, что попытки оказать законность государственной
поддержки культур ной деятельности, аргументировать мотивы и формы ее
финансирования почти всегда заканчиваются разговором об исходных
принципах, обоснование которых лежит в мировоззренческой плоскости.
Развитие экономики культуры упиралось в некие фундаментальные
проблемы, требовавшие концептуальных решений, которые не могли быть
найдены в ее собственных границах. При этом постулаты общей
экономической теории и, в частности, базовый принцип методологического
индивидуализма, требовавший сводимости любых потребностей к
предпочтениям индивидуумов, не позволяли взглянуть на эти проблемы с
иных позиций. Разорвать порочный круг, как выяснилось, можно было,
лишь отказавшись отданного постулата. Именно этот путь и был предложен
в рамках новой концепции, получившей название «экономическая
социодинамика».
Изменение традиционного мировоззрения и утверждение принципа
комплементарности
полезностей
товаров и услуг привело к
позиционированию государства в качестве самостоятельного рыночного
игрока, отвечающего за реализацию автономных интересов общества.
Именно так комплементарность полезностей трансформировалась в
комплементарность индивидуальных субъектов рынка и государства,
определяя тем самым и новый состав участников в рыночной модели.
Подчеркнем в этой связи, что государственная активность обусловлена не
только и не столько провалами рынка и его неудачами в борьбе за
гармонизацию предпочтений отдельных индивидуумов, сколько интересами
их совокупности в целом.
Изменение состава субъектов рынка, имеющих «status quo ante»
лишь индивидуальные предпочтения, с последующим добавлением
государства, отвечающего за реализацию несводимых интересов общества не выявляемых рыночным путем общественных преференций (ценностных
суждений), потребовало соответствующих изменений в стандартном
экономическом описании. В новой его версии, использующей модель
Линдаля, равновесие достигается лишь тогда, когда предельные издержки
уравниваются одновременно предельной индивидуальной и предельной
социальной полезностью блага. При этом расходы государства, связанные с
реализацией социального интереса, могут осуществляться посредством
бюджетных субсидий и/или налоговых льгот производителям благ,
имеющих социальную полезность, а также на основе трансфертов
потребителям этих же благ.
Именно в этом концептуальном положении и заключено решение
проблемы поддержки культурной деятельности, наполняющее ясным
экономическим смыслом бюджетное финансирование всей социальной
сферы. Согласно принципам экономической социодинамики речь идет о
«персонифицированной цене», по которой государство оплачивает
социальную полезность культурных благ. Объектом купли-продажи здесь
является каждая предлагаемая на рынке культурная услуга (например,
просмотр спектакля). Приобретая ее, свою цену платит зритель, и также свою
цену доплачивает государство. Иначе говоря, в рамках предложенной
концепции расходы организаций культуры уравниваются доходами от
реализации их услуг и бюджетными ассигнованиями, которые носят здесь уже
законный характер.
Указанный результат, дополняя «болезнь Баумоля», дает ответ на
основной вопрос теории и позволяет думать о наличии серьезных оснований
для появления специальной экономической теории культурной деятельности.
Создание такой теории представляется одним из важнейших приложений
концепции экономической социодинамики. И если раньше практика
культурной деятельности и методы ее выживания в экономической среде
подпитывали научный интерес, стимулируя теоретические изыскания,
приведшие к созданию экономической социодинамики, то теперь настал
черед теории ответить добром на добро, способствуя решению важнейших
проблем экономики культуры. При этом главной задачей здесь остается
теоретическое описание экономической поддержки культуры, мотивов
государственного
вмешательства
и
механизмов
финансирования
культурной деятельности. Именно этим проблемам и посвящена следующая
глава учебника.
Глава 7
Рынок культурных благ
Размышляя об экономической теории культурной деятельности,
повторим вывод предыдущих глав: продукты культуры никак не
вписываются даже в размытые границы общественных товаров, и
единственным мотивом погружения культурных благ в мериторную среду
является стремление общества реализовать собственные интересы. Говоря об
этих автономных интересах, мы имеем в виду общественные потребности,
не сводимые к предпочтениям индивидуумов, т. е. не выявляемые
рыночным путем потребности общества как такового. И в отличие от
Масгрейва, который подобные интересы рассматривает лишь в качестве
особого случая, мы считаем, что все мериторные интервенции, как, впрочем,
и государственное вмешательство в производство общественных товаров,
связаны исключительно с несводимыми интересами общества.
С позиций существования таких особых интересов, именно с этой
новой точки обзора, в данной главе будет продолжено обсуждение
центрального сюжета экономики культуры - проблемы государственной
поддержки культурной деятельности. При этом углубленное исследование
этой проблемы в большой степени обусловлено получением ответов на
следующие принципиальные вопросы: какие культурные блага, с какой
целью и каким образом должно поддерживать государство?
7.1
Культурные блага и социальные интересы. Сформулированные
вопросы явно непростые и поддаются решению не сразу. Достаточно сказать,
что имевшие место попытки «втиснуть» все результаты культурной
деятельности и любые продукты культуры в «общественные товары» успеха
не принесли. Ту же судьбу разделили и мериторные интенции,
использующие гипотезу о ложных и истинных предпочтениях
индивидуумов. Выяснилось, в частности, что значительный сегмент
культуры — ее наследие — в принципе не подлежит мериторизации.
Кроме того, и в первом и во втором случаях применяемые дефиниции
не определили истинную дифференциацию товаров и услуг, создаваемых в
сфере культуры. Они не позволили выявить и фактические причины
поддержки культурной деятельности, т. е. те специфические общественные
потребности, которые способны удовлетворять именно культурные блага. А
без решения этих проблем, как оказалось, невозможно ответить корректно
ни на один из поставленных вопросов.
Таким образом, как и раньше, когда речь шла о совокупности товаров
и услуг в целом, все вернулось на круги своя - к необходимости создания
классификации, теперь уже, правда, культурных благ. При этом любая
дифференциация экономических благ всегда ориентирована на решение
конкретных задач, что в полной мере относится и к культурной
деятельности. Отметим здесь, что искусствоведы и культурологи давно
используют различные типологии, разбивая всю совокупность продуктов
культуры на культурное наследие, исполнительские и визуальные искусства
и т. п. Применяется и более детальное деление: на продукты драматического
и музыкального театра, филармонической и джазовой музыки, эстрады и
цирка, живописи и скульптуры, кино и телевидения, библиотек и клубов,
музейной и реставрационной деятельности и т. п. Все они имеют свою
теоретическую и прикладную ценность. Однако в данном случае речь идет
о совершенно другом «угле зрения» и принципиально иной классификации.
Необходимо так разделить культурные блага на группы, чтобы
удалось обнаружить присущие им различия сточки зрения социальных
интересов, с позиции способности этих благ удовлетворять специфические
потребности общества. Именно таким требованиям соответствует
представленная в предыдущей главе типология товаров и услуг, в основе
которой лежит комбинаторный принцип перебора возможных сочетаний из
трех социальных свойств: индивидуальной полезности, свойства
коммунальности и социальной полезности блага. Характеристики
указанной типологии, охватывающей всю совокупность товаров и услуг, в
производстве и потреблении которых участвуют экономические агенты
различных отраслей народного хозяйства, содержатся в таблице 6.1.
Адаптировав эту таблицу применительно к культурным благам, приведем ее
еще раз в модифицированном виде (табл. 7.1).
Таблица 7.1. Типология культурных благ
№
п/п
1
Группа
культурных
благ
Частное
культурное
благо
Отсутствует
2
Социальное
культурное
благо
3
Коммунальное
культурное
благо
Отсутствует
4
5
Смешанное
культурное
блага
Смешанное
Индивидуальная
полезность
Коммунальность в
потреблении
Социальная
полезность
Сочетания из трех по одному
Индивидуальная
полезность
Коммунальность в
потреблении
Социальная
полезность
Сочетания из трех по два
Индивидуальная Коммунальность в
полезность
потреблении
Индивидуальная
полезность
Коммунальность в
потреблении
Сочетания из трех по три
Индивидуальная Коммунальность в
Социальная
полезность
Социальная
полезность
Социальная
I
I
коммунальное
культурное
блага
полезность
потреблении
полезность
Нет нужды тратить усилия на описание частного и коммунального
культурного блага. Очевидно, что существуют и такие продукты культурной
деятельности. К примеру, большинство товаров и услуг шоу-бизнеса без
всякого риска ошибиться можно отнести именно к частным благам. И точно
так же среди множества телевизионных программ можно легко обнаружить
коммунальные блага с нулевыми предельными издержками и ненулевой
индивидуальной полезностью. Отличительной чертой частных и
коммунальных культурных благ, как и их аналогов из других секторов
экономики, является то, что они не имеют социальной полезности. Учитывая
это, можно утверждать, что в производстве и потреблении подобных благ
государство участия не принимает, а потому в контексте решения основного
вопроса экономики культуры — поддержки культурной деятельности - они
не представляют особого интереса.
Противоположная ситуация складывается со смешанными,
смешанными коммунальными и социальными культурными благами. В
качестве примера смешанных благ назовем театральные услуги,
обладающие
индивидуальной
и
социальной
полезностью.
Демонстрируемый по государственному телевидению фильм может
служить примером смешанного коммунального блага, имеющего кроме
индивидуальной и социальной полезности еще и свойство коммунальное™,
— никто из телезрителей не может быть исключен из потребления данного
блага, налицо отсутствие соперничества между ними.
Приведенная таблица 7.1 свидетельствует о существовании и такой
специфической группы товаров и услуг, как социальные культурные блага,
потребителем которых является исключительно государство. Напомним, что
товары и услуги этой группы не входят ни в одну из индивидуальных
функций полезности и в принципе не предназначены для индивидуального
потребления. Именно к таким благам следует отнести значительную, а
может быть, и преобладающую часть результатов культурной деятельности,
связанную с сохранением культурного наследия. Речь идет о ежедневной и
ежечасной работе музеев, книжных хранилищ, архивов, реставрационных
организаций и т. п. Сюда же можно отнести создание новых театральных
постановок и музыкальных программ, имеющих значение для самого
искусства и часто не вызывающих интереса у конкретных зрителей и
слушателей, а иногда и вовсе остающихся лишь в «лабораторном виде», не
выходя за рамки репетиционного процесса. Заказчиком, а часто и
единственным потребителем таких благ также является государство.
Поэтому и здесь имеет смысл обратить внимание на особенность,
которая касается свойств неисключаемости и несоперничества в
потреблении. Указанные свойства - повторим это для социальных
культурных благ- проявляются лишь в последствиях потребления
указанных продуктов культурной деятельности. Результаты их потребления
государством - созданный культурный потенциал -действительно,
обладают данными свойствами: они доступны всем членам общества и
никто не может быть ограничен в их присвоении. Конкретные же
достижения, например, в области реставрации памятников архитектуры,
формирования и сохранения музейных коллекций и книжных фондов
библиотек, этих свойств не имеют, ибо вообще не участвуют в потреблении
индивидуумами. Однако, не имея индивидуальной полезности, указанные
блага способны удовлетворять несводимые потребности общества, т. е.
обладают социальной полезностью, а потому принадлежат к группе
социальных культурных благ.
Итак, отвечая на первый вопрос, следует исходить из существования
пяти однородных и непересекающихся групп культурных благ,
отличающихся между собой набором социальных свойств. Имея в виду
существующие взаимосвязи товаров и услуг с социальными интересами,
целесообразно выделить среди них и более узкий сегмент, включающий
только три вида культурных благ: смешанные и смешанные коммунальные
продукты культуры, обладающие одновременно индивидуальной и
социальной полезностью, а также социальные культурные блага, имеющие
лишь социальную полезность. Производство и потребление этих благ,
способных удовлетворять не выявляемые рыночным путем интересы
общества, в соответствии с буквой и смыслом законов экономической
социодинамики обязано поддерживать государство.
Полученный результат создает методологические предпосылки для
необходимой дифференциации общественных потребностей посредством
установления изоморфного соответствия между двумя множествами —
совокупностью продуктов культуры и общественными потребностями,
которые данные блага способны удовлетворять (рис. 7.1).
B"1Abl KYllbTYPHblX
611ar
T1-1nbt norpe6Hocrei1 06114ecraa
Рис. 7.1. Изоморфное соответствие между видами культурных благ и типами потребностей
общества
Выполненный анализ позволил структурировать третированный
общественный интерес в отношении не выявляемых посредством рынка
преференций. Адаптационная версия указанной типологии общественных
интересов применительно к культурным благам и анализ выявленных
связей соответствия дают основания для выводов о содержательных мотивах
и целях государственной поддержки культурной деятельности. С учетом
сказанного следует различать три вида социальных интересов.
Во-первых, мериторные интересы - не выявляемые рыночным путем
общественные преференции, связанные с обеспечением в заданном объеме
производства культурных благ, имеющих одновременно индивидуальную и
социальную полезность. Механизм реализации таких интересов основан на
действиях государства в качестве третьего участника рыночных сделок,
предъявляющего дополнительный (по отношению к индивидуумам) спрос
на смешанные культурные блага (табл. 7.2).
Частные культурные
блага
Коммунальные
культурные блага
Смешанные
культурные блага
Смешанные
коммунальные
культурные блага
Социальные
культурные блага
•
•
Базовые
Компенсаторные
Мериторные
Регулятивные
••
Несводимые потребности общества
Струкрурокорректирующие
Вид благ
Сводимые
(мегаиндивидуальные)
потребности общества
Таблица 7.2. Культурные блага и интересы общества
•
Во-вторых, компенсаторные интересы - потребности общества,
мотивированные «желанием» компенсировать сокращение или полное
прекращение производства культурных благ, хотя и обладающих
индивидуальной полезностью, но в отношении которых индивидуумы ведут
себя как «фрирайдеры». При этом и в данном случае государство выступает в
качестве автономного участника рынка, предъявляющего компенсационный
денежный спрос на смешанные коммунальные блага культуры.
В-третьих, базовые интересы— потребности общества, связанные с
реализацией основных функций государства, с исполнением его
смитсианских обязанностей «создавать и содержать определенные
общественные учреждения, создание и содержание которых не может быть в
интересах никаких отдельных лиц или небольших групп», в том числе с
необходимостью производства социальных благ, в принципе не имеющих
индивидуальной полезности. В отличие от мериторных потребностей
общества его базовые интересы полностью определяют спрос на социальные
культурные блага, потребляемые исключительно государством. Приведем и
здесь несколько примеров, иллюстрирующих соответствующие интересы
общества∗.
Пример 7.1
Реализация мериторных интересов. В начале 1970-х гг. в результате
текущего обострения «болезни Баумоля» расходы, связанные с организацией
и проведением концертов филармонической музыки в земле БаденВюртенберг, стали стремительно возрастать. В частности, в соответствии с
общей тенденцией повышения оплаты труда в ФРГ заметно выросли
гонорары музыкантов, и, кроме того, существенно увеличилась арендная
плата за пользование филармоническими залами. При этом возросшие
издержки концертной организации «Sud-Westdeutsche Konzertdirektion» (г.
Штутгарт), как и предполагалось, не удалось полностью перенести на цены
билетов. В результате возникла угроза сокращения индивидуального спроса
и свертывания концертной деятельности там, где всегда были сильны
традиции музыкальной культуры и музыкально-ориентированного досуга.
Механизм социального иммунитета дал тогда новый импульс потребности
в сохранении уровня производства музыкальных услуг, составляющих часть
повседневной жизни граждан земли Баден-Вюртенберг. Усилившийся в этой
связи мериторный интерес к музыкальной деятельности побудил ландтаг
увеличить бюджетные субсидии, направляемые «Sud-Westdeutsche
Konzertdirektion». Этот дополнительный денежный спрос со стороны
государства обеспечил сохранение концертной жизни в прежнем объеме.
Пример 7.2
Реализация компенсаторных интересов. Продолжая пример б.б
(телеэфир), демонстрирующий образец смешанного коммунального блага,
проявляющего свойства неисключаемости и несоперничества и имеющего
одновременно индивидуальную и социальную полезность, заметим, что и в
Указанные примеры, приведенные с небольшими сокращениями,
заимствованы из уже цитированной монографии «Структура и эволюция
социального интереса».
∗
данном случае желание государства сохранить производство данного блага в
определенном объеме генерирует особый вид потребностей. Речь идет о
компенсаторных интересах общества, его внерыночной реакции на
рыночное поведение индивидуумов в стиле «фрирайдера». Реализация
компенсаторных интересов в отношении телевидения посредством
бюджетного финансирования государственных телеканалов обеспечивает
существование некоммерческого телевещания, по поводу которого
индивидуумы подают «ложный сигнал» об отсутствии спроса.
Пример 7.3
Реализация базовых интересов. Среди сундуков, шкафов, кроватей,
буфетов, столов, стульев и других образцов крестьянской мебели музея в
деревне Хиршбах (Австрия) привлекает внимание один экспонат. Речь идет
о двустворчатом шкафе работы Йозефа Эккера, украшенном цветочным
орнаментом и изображениями военных сражений в двух симметричных
медальонах. Его история началась в 1815 г., когда русские войска стояли в
Париже, а в Вене проходил конгресс, определявший будущее Европы.
Именно тогда один из жителей Хиршбаха приобрел двустворчатый шкаф,
уплатив тышлермайстеру 12 крон, что в ценах 1963 г. соответствует
примерно 1,5 тыс. долл. США ∗. Собственно, так в начале XIX в. и
оценивалась индивидуальная полезность шкафа — частного блага,
способного удовлетворять бытовые потребности человека. Проходили
годы и десятилетия. В силу естественных причин эккеровский шкаф терял
свою первоначальную стоимость, а главное, его прямые функции стали
гораздо лучше выполнять более удобные и дешевые образцы современной
мебели. Постепенно утрачивая индивидуальную полезность, этот шкаф
нередко менял и своих владельцев. Последняя частная сделка куплипродажи состоялась в 1963 г., когда полуторавековой шкаф был
приобретен новым владельцем всего лишь за 200 австрийских шиллингов,
что составляло в 60-е гг. менее 10 долл. США. Исчерпав свой потенциал и
способность удовлетворять бытовые потребности человека, эккеровский
шкаф утратил и исходно присущую ему индивидуальную полезность.
Однако, еще тридцать лет спустя, в 1993 г., когда история шкафа,
современника Меттерниха и Талейрана, казалось бы, уже завершилась,
произошло то, что можно назвать его вторым рождением. Утратив
индивидуальную полезность, старый шкаф приобрел социальную ценность,
исчерпав свои функциональные возможности, и это исходно частное благо
превратилось в предмет культурного наследия, сохранение которого входит
в круг несводимых интересов современного общества. И уже в своем
новом качестве старый шкаф оказался востребованным общиной Хиршбаха.
По решению магистрата он был выкуплен у последнего владельца за 160
∗
По свидетельству смотрителя музея за те же 12 крон в Хиршбахе в 1815 г. можно было
приобрести двух быков. С использованием данного натурального эквивалента и была получена
стоимость шкафа в ценах 1963 г.
тыс. шиллингов (более 10 тыс. долл. США) и передан в местный музей
крестьянской мебели. Именно так оценили социальную полезность
данного объекта культурного наследия жители одной из деревень Верхней
Австрии. Собственно этим и завершается рассказ об истории одного
исходно частного блага, превратившегося в процессе почти двухвековой
эволюции и социальной мутации в социальное благо, желание сохранить
которое сгенерировало базовый тип социального интереса. Его реализация
потребовала сначала 10-тысячной долларовой инвестиции, а затем и
последующих затрат, направленных на сохранение наследия старых
мастеров.
Завершая разговор о видах культурных благ и типах общественных
потребностей, которые данные блага способны удовлетворять, попытаемся
определить ситуацию в целом. Что же происходит в культуре, точнее в
наиболее значимом ее сегменте, где сохраняется наследие прошлых лет и
создаются новые произведения искусства, литературы, архитектуры и
народного творчества, где производятся, распространяются и потребляются
культурные блага, имеющие социальную полезность, где потенциальными
участниками культурной деятельности являются все члены общества, а ее
непосредственными субъектами - весьма ограниченная часть населения, где
сами по себе рыночные механизмы саморегулирования не в состоянии
обеспечить в достаточном для общества объеме производство смешанных,
смешанных коммунальных и социальных благ культуры?
Именно эта часть культурной деятельности находится под
общественной опекой, именно здесь дополняющее рынок государство,
удовлетворяющее свои мериторные потребности, стремится расширить круг
потребителей культурных благ, обеспечивая их доступность для широких
слоев населения посредством поддержки производителей соответствующих
товаров и услуг, именно здесь реализация компенсаторных и базовых
интересов общества заставляет государство брать на свои плечи ношу
экономического обеспечения производства смешанных коммунальных и
социальных культурных благ, спрос на которые рынок выявить не в
состоянии.
Обратим в связи с этим внимание на весьма важное отличие в
экономическом обеспечении производства и потребления культурных благ,
направленном на реализацию мериторных, компенсаторных и базовых
потребностей общества. Учитывая, что смешанные блага наряду с социальной
обладают еще и индивидуальной полезностью и пользуются, пусть
ограниченным, но все же реальным спросом отдельных индивидуумов, их
производство в желаемом для государства объеме (реализация мериторного
интереса) нуждается лишь в соответствующей «финансовой добавке».
Совершенно другая ситуация характерна для смешанных коммунальных и
социальных культурных благ. Здесь нетрудно заметить, что в отличие от
смешанных товаров и услуг расходы на производство указанных благ
(удовлетворение компенсаторной и базовой общественной потребности)
должны полностью финансироваться за счет бюджетных средств.
Очевидно также, что в производстве культурных благ могут
участвовать различные производители: от частных предприятий самого
широкого профиля до государственных учреждений, созданных с целью
производства конкретных продуктов культуры и функционирующих как
одна из наиболее регламентированных форм некоммерческих
организаций. Поэтому характер и механизмы бюджетных расходов на
культуру зависят еще и от организационно-правового статуса самих
производителей культурных благ. Учитывая эти обстоятельства, следует
сформулировать еще несколько общих вопросов – каких участников
культурной деятельности и, главное, каких производителей культурных благ
должно поддерживать государство. Для ответа на них необходимо
рассмотреть всю совокупность субъектов культурной деятельности.
7.2
Субъекты культурной деятельности. Начнем с очевидного —
культурная деятельность осуществляется не только производителями
культурных благ. И даже рассматривая весь их спектр, охватывающий
многие секторы экономики, нельзя забывать о потребителях культурных
благ - границы, очерчивающие эту категорию, также намного шире простой
совокупности активных и потенциальных зрителей театров, слушателей
концертов, читателей библиотек, посетителей музеев и т. п. Для
конкретизации нашего анализа имеет смысл с самого начала разделить всех
участников культурной деятельности на прямых и косвенных, особо
выделив создателей продуктов культуры, производителей и потребителей
смешанных, смешанных коммунальных и социальных культурных благ.
К прямым непосредственным участникам процесса производства и
потребления товаров и услуг, создаваемых в сфере культуры, относятся:
 создатели продуктов культуры — писатели, художники,
композиторы, артисты, музыканты, реставраторы, другие представители
свободных профессий и обслуживающий персонал организаций культуры;
 собиратели и хранители культурного наследия — коллекционеры
произведений изобразительного искусства, редких книг, предметов
материальной культуры, собиратели фольклора, владельцы и арендаторы
недвижимых памятников культуры, работники музеев, библиотек, архивов и
т. п.;
 институционально оформленные производители культурных
благ — частные и государственные коммерческие предприятия,
функционирующие в сфере культуры; учреждения культуры и другие виды
государственных некоммерческих организаций (ГНО), а также
негосударственные некоммерческие организации культуры (ННО);
 потребители культурных благ — состоятельные и неимущие
зрители театров, читатели библиотек, посетители музеев и т. п., а также само
государство (схема 7.2).
Схема 7.2. Участники культурной деятельности
УЧАСТНИКИ КУЛЬТУРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
I
ПРЯМЫЕ
I
I
КОСВЕННЫЕ
I
I
I
I
Потребители
культурных
благ
Создатели
продуктов
культуры
Собиратели и
хранители
культурного
наследия
Институционально
оформленные
производители
культурных благ
Несанкционированные
потребители продуктов
культуры
Благотворительные
организации, фонды
и меценаты
Социально
незащищенные
группы
населения
Представители
свободных
профессий
Коллекционеры и
собиратели
культурных
ценностей
Учреждения
культуры и другие
ГНО
«Пираты по закону»
Фонды поддержки
культуры
Остальное
население
Обслуживающий
персонал
учреждений
культуры
Хранители
культурного
наследия
Негосударственные
некоммерческие
организации(ННО)
Пираты
Государство
Коммерческие
предприятия
Благотворительные
организации
Меценаты
Спонсоры
Юридические
лица
Физические
лица
К косвенным участникам культурной деятельности, способствующим
производству культурных благ или несанкционированно использующим
созданные в сфере культуры продукты, относятся:
- спонсоры - крупные и мелкие корпорации, предприятия, банки,
другие коммерческие и некоммерческие организации, а также физические
лица, оказывающие спонсорскую поддержку прямым участникам
культурной деятельности;
- фонды поддержки культуры, благотворительные организации и
меценаты — федеральные и региональные фонды поддержки культуры,
благотворительные организации, миссией которых является оказание помощи
прямым участникам культурной деятельности, а также физические лица
(меценаты), осуществляющие безвозмездные благотворительные взносы и
дары;
- несанкционированные потребители продуктов культуры — «пираты»,
другие
физические
и
юридические
лица,
несанкционированно
присваивающие интеллектуальную собственность, созданную в сфере
культуры, права на которую действующим законодательством регулируются
не в полной мере.
Нетрудно понять, что ответы искать надо раздельно для прямых и
косвенных участников культурной деятельности. Причем в отношении
косвенных участников они трансформируются в несколько иную дилемму.
Речь идет не о том, кого следует стимулировать (наверное, всех, кто
поддерживает культуру), а о том, как это лучше делать для увеличения объемов
их помощи прямым участникам культурной деятельности - о политике
налогового протекционизма в отношении доноров и, наоборот, о введении
маркированных налогов (в пользу культуры) для юридических и
физических лиц, использующих интеллектуальную собственность, созданную
в данной сфере. В отношении же прямых участников, прежде всего создателей
продуктов культуры и производителей культурных благ, ответ на вопрос,
кого нужно поддерживать, требует специального анализа.
Подобный анализ также предполагает раздельное описание рынка
культурных благ, в рамках которого товары и услуги обмениваются на
денежные средства, и рынка труда создателей культурных продуктов, где
оперируют собственники результатов своего или коллективного труда
(рынок имущественных прав) и непосредственно наемные работники. Для
удобства изложения начнем наш анализ с рынка продуктов культуры,
главными субъектами которого являются институционально оформленные
производители культурных благ. Дифференциация этих прямых участников
культурной деятельности с выделением тех их групп, которые объективно
требуют государственной поддержки, собственно, и будет ответом на
поставленный вопрос.
Решение данной проблемы, как нам кажется, может быть найдено с
помощью уже применявшегося ранее инструментария, на основе
построения соответствующей типологии производителей культурных благ.
При этом искомая типология, подчеркнем данный момент особо, должна
учитывать ряд обстоятельств функционирования организаций культуры: вопервых, содержание и специфику их основной деятельности, во-вторых,
основные институциональные характеристики, которые в достаточной
степени обуславливают меру хозяйственной самостоятельности субъектов
рынка и возможности получения ими общественных средств.
Занимаясь подобной типологией, нужно сознавать также, что
существует великое множество различных способов разбиения общей
совокупности организаций культуры на автономные группы. Учитывая
содержательную сторону культурной деятельности, можно воспользоваться,
к примеру, традиционной классификацией и выделить театры, концертные
организации, цирки, клубные учреждения, музеи, библиотеки и т. п. Имея в
виду территориальный фактор, допустимо разделить все организации
культуры, скажем, на городские и сельские учреждения. Таким же
естественным покажется и ряд других типологий, дифференцирующих
организации культуры по масштабам их деятельности, количеству
работников, величине основных фондов или популярности их продукции.
Но все это не имеет никакого отношения к ответам на вопросы, которые
были сформулированы выше.
Подчеркнем, что в данном случае речь идет о принципиально иной
типологии, позволяющей дифференцировать производителей культурных
благ в соответствии с их институциональными особенностями и
организационно-правовым статусом. Представляется, что в качестве главных
признаков подобной типологии целесообразно использовать две
характеристики. Во-первых, коммерческую или некоммерческую
ориентацию основной деятельности производителя культурных благ и, вовторых, вид собственности, которой он располагает при осуществлении
своих основных функций. При этом для целей данного анализа следует
различать два вида собственности: частную и государственную ∗.
Суммируя
сказанное,
можно
назвать
четыре
признака
проектируемой классификации: наличие частной или государственной
собственности,
а
также
коммерческая
или
некоммерческая
направленность основной деятельности. Различные сочетания указанных
признаков (комбинации по два из четырех), собственно, и обеспечивают
искомую
дифференциацию
производителей
культурных
благ.
Содержательная
интерпретация
этих
комбинаций
позволяет
сформулировать итоговый вывод. Вся совокупность производителей
товаров и услуг в сфере культуры распадается на четыре
взаимодополняющие друг друга группы: частные предприятия,
государственные предприятие (унитарные и казенные предприятия, а
также акционерные общества с участием государства), негосударственные
некоммерческие организации, государственные учреждения (табл. 7.3).
∗
Говоря о государственной собственности, мы имеем в виду и ее муниципальные формы. Здесь
можно было бы говорить о еще одном виде собственности - собственности общественных организаций. Однако его рассмотрение выходит за рамки нашего анализа.
Таблица 7.3. Типология производителей культурных благ
Производители культурных
благ
Частные предприятия
Государственные предприятия
Негосударственные
некоммерческие организации
Государственные учреждения
Вид собственности
Частная
Государственная
Направленность
основной деятельности
Коммер- Некоммерческая
ческая
•
•
• •
•
•
•
•
Комментируя предложенную типологию, следует обратить внимание
на два дополнительных момента. Анализ используемых признаков
подсказывает, что кроме выделенных «базовых» типов производителей
культурных благ могут существовать еще и смешанные их варианты. Скажем,
нетрудно представить себе такого субъекта культурной деятельности,
который использует оба вида собственности: частную и государственную
(предприятия со смешанным капиталом). И уж совсем просто говорить об
организациях культуры, совмещающих в своей деятельности коммерческие
и некоммерческие интересы. В самом тривиальном варианте это существующее разделение на основную и предпринимательскую
деятельность в рамках одной организации культуры. Однако возможна и
более сложная конфигурация, когда основная деятельность производителя
культурных благ, строго соответствующая культурной миссии,
зафиксированной в его уставе (некоммерческая ориентация), не
противоречит стремлению к прибыли — известному признаку коммерческой
деятельности. При этом отказ от распределения извлекаемой прибыли и ее
направление на уставные цели сохраняет данного производителя культурных
благ в числе некоммерческих организаций.
Сделав небольшое отступление от этих теоретических абстракций,
отметим, что современное российское законодательство очень строго
подходит к трактовке собственности организаций культуры, учреждаемых
государством, и не допускает никакого смешения собственности разных
учредителей, в том числе частной и государственной собственности и даже
государственного и муниципального имущества и/или денежных средств.
Точно так же и основную деятельность учреждений культуры законодатель
отделил от их предпринимательских функций настоящей стеной. Поэтому
нетрудно понять, что всякий промежуточный вариант организационноправового статуса производителей культурных благ в нынешних условиях
оказывается «вне закона». Между тем реальная потребность в новых типах
государственных организаций культуры, для которых присущи более гибкие
возможности формирования их собственности, и, главное, потребность в
организациях, обладающих существенно большей хозяйственной свободой,
не вызывает сомнения ∗.
В целом же выполненный анализ показал, что с учетом специфики
культурной деятельности и преобладания в этом особом секторе рынка
смешанных, смешанных коммунальных и социальных культурных благ,
требующих постоянной поддержки государства, наиболее распространенной
организационно-правовой формой в сложившейся институциональной среде
остается учреждение культуры. К этому следует добавить, что помимо
учреждений культуры, создающих основную массу продуктов данной сферы,
в процессе производства, хранения, распространения и потребления
культурных благ участвуют и другие субъекты рынка, различные физические
и юридические лица, включая государство, обменивающее социальную
полезность результатов культурной деятельности на соответствующие
финансовые средства. Поэтому, продолжая экономическое описание рынка
культурных благ, следует иметь в виду все каналы формирования и
расходования финансовых ресурсов культуры.
7.3
Источники финансовых ресурсов культуры. Для теоретического
анализа выделим четыре источника финансовых поступлений в культуру.
Один из них связан с доходами от реализации культурных благ населению семейные бюджеты (бюджеты домохозяйств). Другой отражает
деятельность спонсоров и благотворительных организаций -корпоративные
бюджеты (бюджеты предприятий и организаций). Еще два источника
обусловлены государственной поддержкой культуры - региональные и
центральный (федеральный) бюджеты. Указанные источники определяют
многоканальную систему финансирования культурной деятельности, в
рамках которой в данную сферу поступают как непосредственно
«заработанные» ею доходы, так и ресурсы, полученные в результате
перераспределения общественных средств. Причем сама эта многоканальная
система обладает некоторой внутренней иерархией и позволяет выделить
четыре уровня распределения ресурсов и соответствующие им процедуры
финансирования.
∗
Отметим здесь, что законодательство ряда зарубежных стран позволяет создавать организации
культуры с промежуточным правовым статусом. В последние годы и в России ведется работа по внесению
соответствующих изменений и дополнений в действующее законодательство.
Первый уровень обусловлен применением административной модели
распределения общественных ресурсов и связан с выделением бюджетных
ассигнований ∗ государственным органам культуры (министерствам
культуры, комитетам культуры и т.д.) для последующего распределения
указанных средств между организациями культуры ∗∗ и отдельными
направлениями культурной деятельности (схема 7.3). Целесообразность
использования здесь именно административной модели обосновывается
необходимостью выполнения бюджетных обязательств государства по
отношению к созданным им учреждениям культуры. При этом все решения
о размерах и адресности государственных ассигнований принимают
непосредственно чиновники. Хотя и в данной модели для распределения
ограниченной части бюджетных средств могут применяться конкурсные
процедуры с привлечением независимых экспертов.
Так, в настоящее время в практике органов культуры используются
три канала распределения общественных ресурсов.
Во-первых,
финансирование
текущей
деятельности
организаций
культуры,
находящихся в непосредственном подчинении соответствующего органа
культуры. Во-вторых, финансирование централизованных мероприятий,
включая государственный заказ, с использованием конкурсных процедур
выбора исполнителей этих мероприятий. В-третьих, финансирование
федеральной (региональной) целевой программы, в рамках которой
проводится конкурсный отбор как самих мероприятий этой программы,
так и конкурс их исполнителей.
В целом же административная модель обеспечивает максимально
допустимое соответствие между сформулированными целями и выделенными
для их достижения ресурсами, которое нарушается лишь в меру воздействия
на распределение общественных средств эгоистических мотивов бюрократии,
обусловленных ее «специальными интересами». Традиционной формой
такого отрицательного воздействия являются всякого рода исключения из
установленных правил, связанные с предоставлением «незаконных»
привилегий отдельным производителям соответствующих благ. Привлечение
независимых экспертов несколько ослабляет это искажающее воздействие
«специальных интересов».
Отметим здесь, что в разных странах применяются различные процедуры
выделения средств органам управления культурой. В нашей стране государственные
органы культуры выступают в качестве распорядителей бюджетных средств. В этой связи
им выделяются не сами денежные средства, а лишь лимиты указанных ресурсов (размер
бюджетных ассигнований).
∗∗
В результате административной реформы 2004 г. на федеральном уровне
распределение средств между конкретными организациями культуры обеспечивают
соответствующие федеральные агентства. Подробнее об этом будет сказано в тринадцатой
главе учебника.
∗
Схема 7.3. Истоки финансовых ресурсов культуры
ФИНАНСОВЫЕ РЕСУРСЫ КУЛЬТУРЫ
!
!
Центральный
(федеральные)
бюджет
Корпоративные
бюджеты
!
Семейные
бюджеты
Бюджетные
ассигнования
региональным
органом
культуры
~
Бюджетные
ассигнования
центральным
фондом
поддержки
культуры
~
!
Региональный
бюджет
Бюджетные
ассигнования
центральным
органом
культуры
~
I
~
Бюджетные
ассигнования
региональным
фондом
поддержки
культуры
~
Налоговые
льготы
участникам
культурной
деятельности
Спонсорские
взносы в фонды
поддержки
культуры
~
Налоговые
льготы
участникам
культурной
деятельности
Ценовые
льготы
участникам
культурной
деятельности
,-
~
,
~
Адресная
поддержка
неимущих
граждан
(социальные
трансферты)
Адресные
спонсорские
взносы
Оплата
культурных
услуг
,.
Донорские
взносы,
дары
Второй
уровень
финансирования
культуры
(по
степени
демократизации применяемой процедуры) предполагает использование
модели распределения общественных средств «на расстоянии вытянутой
руки» ∗. В этом случае правительство определяет только общий объем
государственной поддержки культуры. Дальнейшим же распределением
общественных средств ведают независимые от правительства посреднические
организации — фонды поддержки искусства, культурного наследия,
образования и науки или общий фонд поддержки культурной деятельности
(см. схему 7.3).
Указанная модель предполагает участие в распределительном процессе
представителей общественности. Из них обычно и формируются советы таких
организаций, которые на конкурсной основе принимают решения о
конкретных размерах и адресности субсидий. Применение данной модели
обосновано необходимостью адресной поддержки создателей, собирателей и
хранителей культурных ценностей, а также конкретных проектов в области
культуры. Принцип «на расстоянии вытянутой руки» и конкурсные
процедуры отдаляют представителей государственной власти от денег, а
получателей средств от чиновников, уменьшая влияние последних на
распределение финансовых ресурсов. Однако вместе с этим снижается
адекватность распределения средств тем интересам общества, для реализации
которых средства предназначались. Это вызвано существованием
противоречия
между
детерминизмом
указанных
интересов
и
стохастичностью распределения, основанного на конкурсной процедуре.
Отметим еще одно обстоятельство: сами общественные советы, участвующие в
распределении средств, также страдают «специальными интересами». Однако
эгоизм чиновников проявляется все же с большей силой, чем эгоизм
«общественных выборщиков», ибо последние значительно сильнее зависят
от общественного мнения и вынуждены больше заботиться о своей
репутации. Именно поэтому принцип «на расстоянии вытянутой руки» во
многих случаях дает более эффективные результаты.
Третий уровень связан с еще большим «вытягиванием руки». На этом
уровне применяется модель квазирыночного распределения ресурсов, при
которой используется налоговый механизм: государство определяет
«правила игры», предоставляя соответствующие льготы участникам
культурной деятельности. Отказываясь от части налоговых поступлений в
соответствующие бюджеты, государство фактически предоставляет самим
налогоплательщикам решать вопрос, кому и в каком объеме надо оказать
поддержку. Подобные же задачи решают и ценовые льготы предприятий.
При этом налоговая политика федеральных и региональных властей может
различаться в меру их полномочий и поставленных целей (см. схему 7.3)
∗
Данный принцип (The arm's length principle) был использован впервые при осуществлении
послевоенной реформы поддержки культуры в Великобритании. В отличие от многих стран мира в России
эта модель не нашла до сих пор применения.
Как и при чисто рыночных механизмах, результат распределения
ресурсов на базе данной модели всегда становится только апостериорным
фактом. Поэтому и сама процедура, по сути своей весьма демократичная, с
точки зрения реализации поставленных целей является одновременно и
мало предсказуемой. Тем самым налоговый протекционизм обеспечивает
еще меньшую адекватность распределения средств исходно заданным
целям. Что же касается групп «специальных интересов», то и при данной
модели они оказывают влияние на процесс алокации общественных
ресурсов. Однако влияние этих групп ограничено здесь лишь воздействием
на процессы принятия соответствующих законодательных актов,
определяющих политику налогового протекционизма.
К этому следует добавить, что данная модель применяется, как
правило, лишь в качестве дополнительного механизма распределения
общественных ресурсов, который в большей степени ориентирован не на
прямую поддержку культурной деятельности (за исключением налоговых
льгот для самих организаций культуры), а на стимулирование косвенной
реакции - привлечение в культуру альтернативных средств из бюджетов
предприятий, организаций и отдельных домохозяйств.
Четвертый уровень предполагает распределение общественных средств
путем «денежного голосования» самих потребителей. Максимальная степень
демократизации процессов распределения достигается именно в этой
квазирыночной модели, где сами потребители исходя из собственных
предпочтений и возможностей определяют, каким организациям культуры
следует отдать принадлежащие им средства (в виде платы за услуги этих
организаций, в форме культурных ваучеров — полученных от государства
социальных трансфертов, а также в виде прямых пожертвований и даров).
Аналогично и предприятия других секторов экономики решают вопрос об
адресной поддержке организаций культуры, создателей, собирателей и
хранителей культурных ценностей (см. схему 7.3).
Выбирая те или иные блага и оплачивая их приобретение,
потребители фактически распределяют общественные средства в
соответствии со своими предпочтениями. Однако и здесь поставленные
задачи, связанные с потреблением благ в соответствии с общественными
предпочтениями, не могут быть реализованы полностью. Предпочтения
индивидуумов далеко не всегда будут подчиняться нормам,
продиктованным «общественным разумом». Проявление же интересов
«специальных групп» в данной модели, как и в случае налогового
протекционизма, перемещается в сферу принятия законодательных
решений по поводу реализации соответствующих социальных программ.
Подводя предварительные итоги, сделаем одно общее замечание.
Можно часто услышать, что экономика служит инструментом для
достижения целей общества, которые сами по себе до конца не ясны. Это
справедливо и в отношении культурной деятельности, где не выявляемые
рыночным путем общественные интересы политическая система не всегда
определяет достаточно точно. Потому и конечный результат не всегда
соответствует исходной мотивации, т. е. фактическим потребностям
общества. Причем из-за интересов «специальных групп», т. е. тех людей, кто
призван принимать решение о распределении общественных средств,
необходимых для реализации социальных интересов, подобного рода
ошибки могут мультиплицироваться. Преломленные через интересы
специальных групп, общественные потребности оказываются часто
искаженными.
С другой стороны, сокращение «присутствия государства» и
попытки нейтрализовать интересы специальных групп в результате
использования квазирыночных процедур распределения общественных
ресурсов всегда чреваты утратой исходной социальной мотивации.
Преломляющей призмой в этом случае становятся предпочтения
индивидуумов, интересы которых принципиально не могут обеспечить
распределение общественных ресурсов в соответствии с социальными
преференциями.
Поэтому здесь уместна, наверное, некоторая аналогия со знаменитым
физическим принципом неопределенности Гейзенберга. В нашей
интерпретации он может быть сформулирован в виде принципа
несовместимости. Детерминизм не выявляемых рыночным путем интересов
общества несовместим с рыночными или квазирыночными процедурами
распределения общественных средств, необходимых для реализации этих
интересов. Иначе говоря, самые ясные и строго определенные социальные
цели, сталкиваясь с рыночными или квазирыночными процедурами
распределения общественных средств, утрачивают эту определенность.
Таким образом, все распределительные процессы подвергаются
альтернативному воздействию двух основных сил: во-первых, со стороны
интересов специальных групп, во-вторых, со стороны индивидуальных
предпочтений субъектов рынка. Любая попытка принять только одну
сторону усиливает ее искажающее воздействие и мультиплицирует ошибки
конечного результата. Историческая практика государств с различной
экономикой подтверждает этот вывод.
При этом подчеркнем еще раз, что все уровни распределения ресурсов
культуры и связанные с ними механизмы дополняют друг друга, определяя
единую многоканальную систему финансирования культурной деятельности.
На основе данной системы может быть предложен общий подход к
теоретическому описанию государственных расходов на культуру - как
собственно бюджетных ассигнований, так и политики налогового
протекционизма.
7.4
Бюджетные ассигнования организациям культуры. Классификация
культурных благ и разделение социальных интересов в сфере культуры на
мериторные, компенсаторные и базовые потребности общества, а также
дифференциация производителей культурных благ по признаку их
организационно-правового статуса позволяют обсудить ответ и на тот
вопрос, который связан с особенностями самих бюджетных ассигнований,
проявляемыми в процессе рыночного обмена. Подчеркнем при этом, что
тип культурного блага, наличие у него тех или иных социальных свойств, вид
социального интереса, который способно удовлетворять благо данного типа,
а также статус производителя этого блага обуславливают наиболее
эффективные, а иногда и просто единственно возможные формы
государственных расходов. С учетом сказанного рынок культурных благ
описывается следующим образом.
Во-первых, при производстве частных и коммунальных культурных
благ, не имеющих социальной полезности, все потребности в них сводятся к
потребностям отдельных индивидуумов, а совокупный денежный спрос
полностью выявляется на рынке. Производство и реализация таких товаров и
услуг обеспечивают производителям достаточные финансовые ресурсы и не
требуют привлечения бюджетных средств ни в форме прямых ассигнований,
ни в виде налоговых льгот. При этом изъяны рынка, связанные с
коммунальными благами, либо устраняются без вмешательства государства
(по Коузу), либо не вполне эффективная алокация ресурсов продолжает
иметь место, не затрагивая интересы государства. В этом смысле все
производители частных и коммунальных культурных благ ничем друг от
друга не отличаются, и никому из них государство не должно создавать
преимуществ.
Во-вторых, положение дел меняется при производстве смешанных
культурных благ, обладающих одновременно индивидуальной и социальной
полезностью. Совокупный спрос на такие блага складывается из двух
составляющих: спрос индивидуумов дополняется спросом, который
предъявляет государство, стремящееся к реализации мериторных интересов и
расходующее на эти цели соответствующие средства, направляя их по каналам
бюджетных ассигнований и/или посредством предоставления налоговых
льгот. В подобной ситуации любой производитель смешанных благ, вне
зависимости от своего статуса, может рассчитывать на бюджетных ресурсов.
Понятно также, что формы расходования государственных средств,
направленных на реализацию мериторных интересов, существенно
различаются в зависимости от организационно-правового статуса
производителя культурных благ.
К примеру, при производстве смешанных культурных благ
предприятиями государство выступает в виде одного из потребителей этих
товаров и услуг, обменивая их социальную полезность на принадлежащие
ему средства. И здесь возможны различные варианты контрактации ∗. В
частности,
применительно
к
производству
услуг
организаций
исполнительских искусств, музеев, библиотек и т. п. в объеме, необходимом
Л. Якобсон, в частности, выделяет контракт с фиксированной ценой, контракт типа «издержки
плюс прибыль», контракт типа «издержки в расчете на услугу», блочный контракт и их комбинации
(Якобсон Л. И. Государственный сектор экономики. Экономическая теория и политика. М., 2000. С. 296298).
∗
для удовлетворения мериторных потребностей общества, целесообразно
использовать контракты с фиксированной ценой — норматив
государственных расходов в расчете на услугу (на одного зрителя, слушателя,
посетителя, читателя и т. п.). В этом случае сумма контрактного
финансирования предприятий определяется исходя из указанного норматива
и объема производства культурных услуг. Такие контракты, как правило,
заключаются для реализации конкретных проектов.
Похожая ситуация складывается при производстве смешанных
культурных благ негосударственными некоммерческими организациями.
Кроме прямых ассигнований, также определяемых на основе норматива
государственных расходов и в зависимости от объема произведенных услуг,
этим организациям в соответствии с их статусом могут предоставляться
соответствующие налоговые льготы. При этом в практике многих
государств указанные льготы распространяются лишь на основную
деятельность некоммерческих организаций культуры, зафиксированную в
уставных документах.
При производстве смешанных культурных благ государственными
учреждениями «...рамки самостоятельного принятия алокационных
решений особенно узки». Будучи не только собственником данного типа
некоммерческих организаций, но и беря на себя всю ответственность за их
текущую работу, государство предъявляет жесткие требования не столько в
отношении результатов деятельности этих организаций, сколько к отдельным
ее составляющим и направлениям использования бюджетных средств. В этом
случае необходимые ресурсы государственным учреждениям выделяются по
смете доходов и расходов, постатейно утверждаемой собственником с
последующим контролем ее исполнения органами государственного
казначейства. Принимая во внимание статус таких организаций, им могут
предоставляться и соответствующие налоговые льготы. Понятно также, что и
для государственных учреждений культуры возможны разные варианты
контрактации.
В-третьих, специального упоминания заслуживают смешанные
коммунальные продукты культурной деятельности. С одной стороны,
обладая, наряду с социальной, и индивидуальной полезностью, они
генерируют спрос индивидуумов, с другой стороны; присущее этим благам
свойство коммунальности стимулирует потребителей к подаче ложных
сигналов (по Самуэльсону) об отсутствии такого спроса. В связи с этим
фактический денежный спрос на смешанные коммунальные блага культуры
определяется исключительно на основе компенсаторных интересов
общества, а производство указанных благ финансируется за счет
государственных расходов с использованием стандартного инструментария
прямых ассигнований и/или налоговых льгот. При этом механизмы
бюджетного финансирования смешанных культурных благ аналогичны
механизмам, которые применяются при финансировании производства
социальных культурных благ.
В-четвертых, в относительно иной ситуации создаются социальные
блага культуры, имеющие лишь социальную полезность и не
предназначенные для индивидуального потребления. В их создании
принимают участие библиотеки и музеи (формирование и хранение их
фондов),
организации,
занимающиеся
сохранением
недвижимых
памятников культуры, различные организации исполнительских искусств
(формирование и сохранение репертуара) и т. п. Подчеркнем, что
потребности в социальных благах не связаны с предпочтениями
индивидуумов, а совокупный денежный спрос на эти продукты культуры
определяется исключительно базовыми интересами общества, текущими
приоритетами и возможностями государства, которое расходует на указанные
цели соответствующие средства, посредством прямых бюджетных
ассигнований и/или налоговых льгот. Отличие социальных благ от
смешанных и смешанных коммунальных благ находит отражение в
механизмах расходования государственных средств, форма которых также
зависит от статуса производителей этих специфических благ.
При производстве социальных культурных благ предприятиями
государство выступает в качестве своеобразного инвестора и заказчика
определенного проекта (создание новой постановки или концертной
программы, осуществление реставрации памятника культуры и т. п.). В этом
случае объем финансирования государственного заказа определяется на базе
детально обоснованной сметы расходов в результате тендера на
осуществление проекта, в котором принимают участие различные
предприятия. Инвестиционные контракты такого рода (государственный
заказ) являются разовыми.
Теоретический анализ свидетельствует, что аналогичная ситуация с
некоторыми дополнительными нюансами складывается при производстве
социальных культурных благ негосударственными некоммерческими
организациями. В отличие от предприятий, для которых производство
указанных продуктов культуры суть нетипичный фрагмент их
коммерческой жизни, у подавляющей массы некоммерческих организаций,
функционирующих в сфере культуры, подобная деятельность является
основной, а некоторые из них и вовсе созданы исключительно с этой целью.
Таким образом, отличительной особенностью таких организаций служит
постоянное производство социальных благ (репертуар театров и
музыкальных коллективов, сохранение музейных коллекций и памятников
культуры и т. п.).
Условия и формы финансирования государственных учреждений при
производстве социальных благ мало чем отличаются от бюджетного
финансирования смешанных культурных благ. Отсутствие индивидуальной
составляющей в социальных благах, ее неучастие в обмене, трансформирует
смету «доходов и расходов» в чисто расходную смету. В остальном же
механизм расходов государства не меняется. И в этом случае необходимые
ресурсы государственным учреждениям выделяются по смете расходов,
постатейно Утверждаемой собственником с контролем ее исполнения органами
государственного казначейства. С учетом статуса учреждений им также могут
предоставляться соответствующие налоговые льготы. И здесь возможны
разные формы контрактов с учредителем.
Итак, теоретический анализ позволил выделить две основные формы
бюджетного финансирования предприятий и негосударственных
некоммерческих организаций — государственный заказ и проектное
финансирование, и две формы финансирования государственных
учреждений — смету доходов и расходов, расходную смету ∗. При этом
отметим, что бюджетная поддержка частных и государственных
предприятий, а также негосударственных некоммерческих организаций
может происходить лишь спорадически в форме разовых контрактов на
реализацию конкретных проектов, связанных с производством благ,
способных удовлетворять мериторные, компенсаторные и базовые интересы
общества.
Финансирование
же
учреждений
культуры
должно
осуществляться на постоянной основе и предусматриваться в учредительных
документах этих организаций в виде соответствующих бюджетных
обязательств. Приведем теперь сводную таблицу (табл. 7.4).
Таблица 7.4. Формы государственных расходов
на производство культурных благ
Реализация
социального
интереса данного
типа
Реализация
посредством
производства
культурных благ
данного вида
Мериторных
потребностей
Смешанного блага
Компенсаторных
потребностей
Смешанного
коммунального
блага
Базовых
потребностей
Социального блага
На основе механизмов финансовой
поддержки производителей культурных
благ, имеющих правовой статус:
предприятия или
государственного
негосударственной
учреждения
некоммерческой
организации
Проектное
Финансирование по
финансирование
смете доходов и
расходов текущей
деятельности
Государственный
Финансирование по
заказ
смете расходов
текущей
деятельности
Государственный
Финансирование по
заказ
смете расходов на
сохранение и
развитие
культурного
потенциала
∗
Отметим, что в качестве поддержки учреждений культуры могут использоваться механизмы
государственного заказа (средства централизованных мероприятий) и финансирования отдельных проектов
(программные средства).
Комментируя представленную таблицу, подчеркнем, что основная
масса производителей культурных благ создает одновременно два вида
товаров и услуг, имеющих социальную полезность, - социальные и
смешанные культурные блага. Для организаций культуры это означает
одновременное существование и двух форм бюджетного финансирования полное обеспечение финансовыми ресурсами создания социальных
культурных благ и частичная поддержка производства культурных услуг для
населения. Данный теоретический факт имеет особое практическое
значение, ибо позволяет отказаться от одномерной и явно упрощенческой
парадигмы государственных расходов на культурную деятельность как
финансирования культурного обслуживания населения.
Теперь можно подытожить и сформулировать ответы на все
поставленные выше вопросы. Во-первых, под опекой государства должны
находиться смешанные, смешанные коммунальные и социальные
культурные блага, обладающие социальной полезностью. Во-вторых,
поддержка культурной деятельности осуществляется с целью удовлетворения
мериторных, компенсаторных и базовых интересов общества, составляющих
основу культурной политики государства. В-третьих, указанная поддержка
может быть реализована в форме выполнения бюджетных обязательств
учредителя и предоставления налоговых льгот организациям культуры
(финансирование институтов), а также посредством финансирования
разовых проектов (проектное финансирование).
Обсудим в этой связи еще одну важную тему — проблему
соотношения финансирования институтов и отдельных направлений
культурной
деятельности,
а
также
возможность
перехода
к
преимущественно проектной форме финансирования и конкурсному
порядку распределения бюджетных средств. Учитывая предложенную
типологию государственных расходов, обеспечивающих реализацию
базовых, мериторных и компенсаторных интересов общества (см. табл. 7.4),
данную тему следует рассматривать раздельно для учреждений культуры,
которые плохо вписываются в проектное финансирование, и для иных
организаций, вне зависимости от их правового статуса и форм собственности,
включая негосударственные некоммерческие организации культуры, вполне
адаптированные к такой форме финансовой поддержки.
Рассматривая учреждения культуры, подчеркнем еще раз, что речь
идет о некоммерческих организациях, учредителем и собственником которых
является государство (муниципалитет). В нашей стране, как и в ряде других
государств, такие хозяйствующие субъекты, созданные для выполнения
определенной культурной миссии (формирование библиотечных фондов и
информационное обслуживание населения, сохранение и публичная
демонстрация музейных коллекций, постановка произведений театрального
искусства и показ их зрителям и т. п.), составляют большинство организаций
отрасли. Бюджетное финансирование подобных организаций в соответствии
с обязательствами учредителя ∗ должно обеспечивать выполнение культурной
миссии, зафиксированной в их уставных документах, и потому не может
быть ориентировано на отдельные проекты, имеющие определенную
длительность и конкретное содержание.
Другое положение характерно для негосударственных организаций
культуры, уставные цели которых могут не соответствовать культурной
политике, направленной на реализацию базовых, компенсаторных и
мериторных интересов общества. Учредителем таких организаций,
созданных на свой страх и риск, государство не является и потому не несет
пред ними бюджетных обязательств. В этом случае, наоборот, наиболее
приемлемыми, а может быть, и единственно возможными являются
проектное финансирование и конкурсный порядок распределения
бюджетных средств. Следует подчеркнуть особо, что для учреждений
культуры методы проектного финансирования можно рассматривать лишь
в качестве вспомогательных механизмов распределения бюджетных средств,
включая финансирование целевых программ и инвестиционных проектов.
В таких условиях превращение конкурсного порядка распределения
бюджетных средств из вспомогательного в основной способ
финансирования культурной деятельности может быть осуществлено лишь в
результате проведения масштабной институциональной реформы. Причем
главным направлением подобной системной модернизации сферы
культуры может быть только ликвидация большинства государственных и
муниципальных учреждений и создание на их основе организаций
культуры, имеющих принципиально иной правовой статус.
Комментируя такой нежелательный, а может быть, и неприемлемый
сценарий развития, следует подчеркнуть, что сама по себе система
финансирования культурной деятельности и даже вполне естественное
стремление к разумной экономии бюджетных средств не могут быть
причиной изменения правового статуса организаций культуры. Институт
государственного учредительства, как и сама миссия учреждений культуры,
определяются стратегическими интересами общества в области культуры,
его культурной политикой. При этом без делегирования необходимых
полномочий учреждениям культуры посредством определения их миссии,
выраженной в уставных целях, реализовать культурную политику
невозможно. В этом контексте было бы наивным думать, что культурная
политика государства может быть сведена к совокупности проектов и
программ.
Ряд ученых считают, что в основе данного заблуждения лежат две
крайние позиции. Первая берет начало в централизованной экономике
недавнего прошлого с ее стремлением превратить хозяйствующих субъектов
в исполнителей решений управляющего органа. В этом случае никаких
∗
Бюджетное финансирование государственных учреждений предусмотрено Гражданским (ст. 120)
и Бюджетным (ст. 161) кодексами Российской Федерации
полномочий делегировать не надо, ибо все решают директивные задания
сверху (в наиболее продвинутой форме - это госзаказ). Вторая, будучи
полной противоположностью первой, связана с отказом государства от
проведения культурной политики в расчете на позитивные результаты
рыночных механизмов саморегулирования. И в этом случае никакой
передачи полномочий организациям культуры не происходит. Не имея
перед ними бюджетных обязательств, государство решает только текущие
задачи, корректируя рынок за счет финансирования тех же самых госзаказов
в форме поддержки конкретных проектов и программ.
Отвергая обе крайности, большинство экономистов исходит из
парадигмы смешанной экономики, признающей целесообразность
вмешательства государства в тех особых случаях, когда сам рынок не
справляется. Именно к таким особым случаям, повторим еще раз, относится
самый большой сегмент культурной деятельности, где не выявляемые
рыночным путем базовые, мериторные и компенсаторные общественные
интересы (ценностные суждения, формируемые политической системой и
демократическими институтами общества) определяют стратегические
цели и культурную политику государства. Их реализация невозможна без
делегирования соответствующих полномочий организациям культуры.
Ориентируя созданные учреждения на выполнение определенной
культурной миссии, государство берет на себя тем самым и
соответствующие бюджетные обязательства по финансированию их
текущей деятельности.
Собственно, здесь и проходит та граница, за пределами которой
культура оказывается во власти чисто рыночных механизмов. Поэтому,
признавая не вполне приемлемым для многих производителей культурных
благ статус учреждения и думая о целесообразности проведения
институциональных реформ с целью создания нового типа организаций
культуры, имеющих промежуточный правовой статус, следует исходить из
необходимости сохранения двух «родовых» признаков их деятельности —
наличие уставных целей, отражающих государственную культурную
политику, и бюджетных обязательств государства по финансированию
текущей деятельности этих организаций.
С указанных позиций надо подходить и к методам проектного
финансирования.
Вместо
чисто
идеологических
попыток
перераспределения бюджетной поддержки культуры в пользу конкретных
проектов следует признать принцип субсидиарности, переводя в зону
проектного финансирования лишь те задачи культурной политики, которые
не могут быть решены в рамках текущей деятельности учреждений
культуры (к примеру, создание крупных информационных систем или
проведение фестивалей, конкурсов и других мероприятий, направленных на
сохранение единого культурного пространства, а также инвестиционные
проекты и т. п.). Богатый опыт европейских стран с развитой сетью
организаций культуры демонстрирует, что на долю проектного
финансирования приходится около 20% всех бюджетных
выделяемых на поддержку культурной деятельности.
средств,
7.5
Другие
формы
поддержки
культурной
деятельности.
Продолжение теоретического описания общей системы финансирования
культуры требует рассмотрения возможных методов поддержки всех
прямых участников культурной деятельности. Поэтому в дополнение к
проанализированным ранее механизмам бюджетного финансирования
производителей культурных благ теперь следует остановиться на поддержке
потребителей этих благ, а также создателей, собирателей и хранителей
культурных ценностей. При этом ясно, что формы финансирования, как и
способы распределения соответствующих средств, могут быть различными.
Рассмотрим четыре «среза» данной проблемы: модели бюджетного
финансирования участников культурной деятельности, не имеющих статуса
юридического лица; организацию специальных фондов поддержки
культуры
и
искусства;
механизмы
социальных
трансфертов,
обеспечивающие взаимодействие бюджетов разных уровней; политику
налогового протекционизма.
Поддержка потребителей культурных благ. Выбор оптимальных
способов поддержки потребителей между ценовыми субвенциями
производителя и денежными доплатами к личным доходам потребителей
является одним из важнейших вопросов концепции экономической
социодинамики. На разных этапах экономического развития и
применительно к разным товарам он может решаться по-своему4. В
наиболее общем виде современная практика культурной деятельности
допускает одновременное существование дополняющих друг друга
государственных субсидий производителям культурных услуг и адресной
поддержки социально-слабых групп населения.
При этом поддержка потребителей может быть обеспечена двояким
образом: в результате установления доплат к личным доходам граждан и на
основе так называемых социальных трансфертов. Опыт ряда стран
свидетельствует о целесообразности использования именно социальных
трансфертов, которые непосредственно из государственного бюджета
направляются нуждающимся лицам в форме ваучеров на оплату
коммунальных услуг, талонов на питание, субсидий на оплату медицинских
услуг или «культурных ваучеров» ∗.
Реализация этого непростого, но весьма эффективного способа
поддержки потребителей предполагает определение критериев выделения
малоимущих и социально-незащищенных групп граждан, условий и
порядка предоставления им «культурных ваучеров», размеров и процедур
финансового обеспечения «культурных ваучеров», механизма их обмена на
Именно в этой форме, как известно, с использованием специальных денег осуществлялась
поддержка потребителей «театральных услуг» во времена Дионисийских празднеств в Древней Аттике.
∗
бюджетные средства для организаций культуры. Данный механизм может
быть реализован на Региональном уровне за счет средств республиканских,
краевых, областных и муниципальных бюджетов.
Поддержка собирателей и хранителей культурного наследия. Еще
одним направлением государственных расходов на культуру является
наличие «бюджетной доли» в затратах на обеспечение сохранности
культурного и исторического наследия. В данном случае речь идет о
применении органами культуры принципа «встречных субсидий» для
поддержки частных коллекционеров, а также реставрационной и
восстановительно-охранной деятельности в отношении недвижимых
памятников культуры, находящихся в частном владении. Указанные
бюджетные ресурсы могут предоставляться частным лицам при
гарантированном расходовании их личных средств в определенной
пропорции, установленной соответствующим нормативом (норматив
встречных субсидий). Опыт европейских стран демонстрирует
плодотворность подобных мер ∗.
Поддержка создателей культурных ценностей. Мы уже говорили о
такой широко применяемой процедуре, как финансирование культуры на
основе принципа «на расстоянии вытянутой руки». Речь идет об
организации самоуправляемых фондов для поддержки создателей
культурных ценностей. Здесь могут существовать различные фонды,
обеспечивающие поддержку искусства (театр, музыка, изобразительное
искусство), культурного наследия (музеи, библиотеки, недвижимые
памятники культуры), а также науки и образования (научные учреждения и
учебные заведения в сфере культуры). Вполне допустимым вариантом
является и создание общего фонда поддержки культурной деятельности. За
последние полвека в большинстве европейских и в североамериканских
странах появились подобные фонды поддержки культуры. В России такого
рода фонды созданы лишь для поддержки науки (РФФИ и РГНФ).
Продолжая теоретическое описание механизмов поддержки
культурной деятельности, отметим, что многоканальная система
финансирования культуры, кроме всего прочего, способна обслуживать
политику социально-культурного партнерства. Речь идет о долевом
финансировании культурных проектов и программ, а также о системе
межбюджетных трансфертов. Широкое использование принципа
встречных дотаций (субсидий вызова) применительно к культурным
проектам и программам, имеющим значение для всей страны, а также
межрегиональный
или
межведомственный
характер,
позволяет
поддерживать важные и зачастую совершенно новые культурные
инициативы, не вписывающиеся в традиционные рамки действующей
системы.
∗
Отметим, что с недавних пор и в российском законодательстве появились нормы,
устанавливающие механизмы государственной поддержки собирателей и хранителей культурного наследия.
Долевое финансирование культурных проектов. Экономическая
теория и культурная практика ясно продемонстрировали, что долевое
участие бюджетов разных уровней в «субсидиях вызова» может
способствовать решению ряда проблем, связанных с выставочной и
гастрольной деятельностью, с финансированием других проектов,
требующих объединения возможностей всех заинтересованных сторон,
включая местные и центральные органы управления, спонсоров и
самоуправляемые фонды поддержки культуры. Техническое обеспечение
этого вида социально-культурного партнерства предполагает разработку
соответствующих нормативов встречных субсидий и порядка их выделения.
Другими формами взаимодействия бюджетов разных уровней в области
финансирования культуры являются межбюджетные трансферты, которые
делят обычно на два основных типа: общие и специальные трансферты.
Универсальный (общий) трансферт. Согласно теории — это трансферт,
которым реципиент (бюджет более низкого уровня) вправе распоряжаться
как собственными доходами. Единственным ограничением здесь может
быть общее требование использовать его для финансирования культурной
деятельности. Донор (бюджет более высокого уровня) берет на себя
обязательства формировать фонд общих трансфертов за счет собственных
доходов (обычно нескольких видов налоговых поступлений) и регулярно
предавать указанные средства реципиенту.
Указанная программа, как правило, должна носить долгосрочный
характер и гарантировать реципиенту устойчивое поступление средств, если
его бюджетные показатели соответствуют определенным критериям. От
реципиента не требуется ни ежегодной подачи заявки на трансферт, ни
встречного финансирования. Его права должны быть гарантированы
законом. Целью общего трансферта служит увеличение доходов
региональных бюджетов (повышение относительно низкого налогового
потенциала) и сглаживание горизонтальных бюджетных дисбалансов,
обусловленных объективными причинами неодинакового положения
Региональных бюджетов.
Целевые (специальные) трансферты — это трансферты, которые, также
согласно теории, предназначены Для выполнения определенных задач и
имеют оговоренные условия финансирования. Такими условиями служат
либо требование встречного финансирования культурной деятельности,
либо обязательство региональных властей придерживаться определенных
бюджетных показателей (например, сохранять достигнутый до получения
трансферта уровень собственных бюджетных расходов на культуру). При
этом практика выделяет три вида таких трансфертов: нормативные,
проектные и трансферты с открытым финансированием.
Величина
нормативного
трансферта
рассчитывается
по
установленным нормативам и предполагает образование соответствующего
фонда на долгосрочной основе за счет ресурсов бюджета более высокого
уровня. Права на его получение обычно оговариваются в соответствующем
законе, и заявки от региональных властей не требуется. Проектные
трансферты предназначены непосредственно для финансирования
конкретных культурных проектов, и их величина определяется исходя из
планируемого объема затрат. Предоставление трансферта может
производиться на конкурсной основе. Трансферт с открытым
финансированием — это, как правило, нормативный трансферт,
компенсирующий региональным бюджетам определенную часть их
фактических расходов на культуру. Право на получение такого трансферта
также должно быть гарантировано законом. Этот вид трансфертов
применяется в основном для финансирования программ поддержки
малоимущих и социально незащищенных групп населения.
В целом же совместные формы финансирования позволяют
экономить средства центрального (федерального) бюджета за счет
привлечения бюджетных ресурсов регионов и тем самым значительно
увеличивать общие расходы на культурную деятельность. При этом
трансфертные системы служат важным инструментом регулирования объема
и структуры расходов региональных бюджетов.
Еще одним элементом многоканальной системы финансирования
культуры, дополняющим механизмы прямых бюджетных ассигнований,
служат методы налогового протекционизма, обеспечивающие социальную
опеку прямых участников культурной деятельности. Речь идет о
предоставлении
налоговых
льгот
некоммерческим
организациям,
производящим продукты культуры, а также потребителям культурных благ,
создателям культурных ценностей, собирателям и хранителям культурного
наследия. К косвенным участникам культурной деятельности применяются,
как правило, иные принципы: налоговые льготы для предприятий спонсоров
и, наоборот, введение специальных налогов для юридических лиц
(маркированные налоги), безвозмездно присваивающих вторичный эффект
продуктов культуры.
Налоговые льготы организациям культуры дифференцируются, как
правило, в зависимости от организационно-правового статуса организаций.
Некоммерческие организации культуры, не преследующие цель извлекать
прибыли, могут быть полностью освобождены от всех видов налогов,
сборов, пошлин и иных платежей в части их основной деятельности,
направленной на достижение уставных целей. Всем иным организациям
культуры, целью которых является получение прибыли, могут
предоставляться льготы по уплате налогов в случае инвестирования
указанных средств в культурную деятельность. Практика ряда стран
показывает, что установление налоговых льгот требует решения ряда
технических вопросов, связанных с определением перечня направлений
культурной деятельности, инвестирование которых дает право на льготы, с
выработкой механизмов предоставления указанных льгот и порядка
соответствующей отчетности.
Налоговые льготы потребителям культурных благ. Теоретически одним
из важных элементов политики налогового протекционизма могут стать
налоговые льготы, предоставляемые физическим лицам - потребителям
культурных благ. Указанные льготы обеспечиваются в результате
сокращения подоходного налога физических лиц на всю сумму (или часть)
их расходов, связанных с прямым потреблением культурных благ (покупка
билетов в театры, концерты, музеи и выставки, произведений искусства и т.
п.) ∗. Реализация данного предложения также требует решения ряда
технических вопросов, связанных с определением перечня культурных благ,
потребление которых дает право на льготы по подоходному налогу, с
выработкой механизмов предоставления указанных льгот и порядка
соответствующей отчетности.
Налоговые льготы собирателям и хранителям культурного наследия.
Принимая во внимание специфику Деятельности коллекционеров, их
«производственные расходы», связанные с поиском и приобретением
художественных ценностей, для них также могут устанавливаться налоговые
льготы. Соответствующие льготы предоставляются обычно в форме
сокращения облагаемой налогом части их дохода на сумму расходов,
связанных с приобретением культурных ценностей. Аналогичные льготы
могут быть предоставлены всем собирателям и хранителям культурного
наследия. Другой вид налоговых льгот для коллекционеров связан с их
благотворительной деятельностью. Здесь также может быть сокращена
облагаемая налогом часть дохода коллекционера на сумму (или часть
суммы), равную рыночной стоимости его дара государственному музею
или другому государственному учреждению. Пример США в этом
отношении демонстрирует самые широкие возможности.
Налоговые льготы создателям культурных ценностей. Учитывая
специфику творческого труда и нерегулярность гонораров многих
создателей культурных ценностей, для них, как правило, устанавливается
особый вид налоговых льгот. Указанные льготы обычно предоставляются в
форме увеличения необлагаемой налогом части дохода, в том числе в
результате учета «производственных расходов», сокращения действующих
ставок подоходного налога по всем видам гонораров работников культуры, а
также на основе распределения полученного дохода на период более одного
года (от трех до пяти лет). И здесь практика европейских государств весьма
обширна. Некоторые льготы подобного рода присутствуют и в российской
налоговой системе.
Налоговые льготы спонсорам культуры. Принимая во внимание
необходимость стимулирования спонсорской деятельности, большинство
зарубежных стран вводит для них соответствующие льготы. Указанная мера
реализуется обычно с использованием стандартного инструментария
«налоговых сокращений» — уменьшения налогооблагаемой базы на величину
спонсорских взносов на культурную деятельность. В последнее время все
чаще и чаще обсуждается возможность изменения содержания налоговой
∗
Отметим здесь, что прецедент установления подобных налоговых льгот в Росси существует. Уже
около десяти лет гражданам России предоставляются льготы по подоходному налогу при покупке домов,
квартир и земельных участков.
льготы для спонсоров. Вместо распространенного «разрешения списать на
издержки» сумму спонсорских взносов предлагается перейти к прямому
финансированию культурной деятельности за счет части средств,
предназначенных на уплату налогов.
Введение специальных налогов (налогообложение косвенных
потребителей продуктов культуры). Маркированный налог «культурная
рента» может быть установлен в виде определенного процента с доходов
от:
- объема реализации товаров и услуг, продажа которых осуществляется
на территории культурных центров, памятников культуры, музеев,
заповедников, а также в помещениях организаций культуры;
- объема реализации туристических услуг;
- объема реализации чистых аудио- и видеокассет и аудио-,
видеооборудования;
- коммерческой рекламы в средствах массовой информации;
- проведения национальных лотерей.
Плательщиком данного налога являются все юридические лица, не
принадлежащие к числу некоммерческих организаций культуры.
Маркированный налог на «культурную недвижимость» может быть
установлен в виде определенного процента с доходов от коммерческого
использования (включая сдачу в аренду) нежилых помещений памятников
культуры, а также помещений организаций культуры. Плательщиком
настоящего налога являются все юридические лица, не принадлежащие к числу
некоммерческих организаций культуры, а также физические лица,
использующие (на правах собственника или арендатора) в коммерческих
целях нежилые помещения памятников культуры и учреждений культуры.
Маркированный налог на строительство также устанавливается
обычно в виде определенного процента от стоимости строительства и
направляется на поддержку культурного наследия для осуществления
реставрационных и других работ по восстановлению недвижимых
памятников культуры. Плательщиком настоящего налога являются все
юридические и физические лица.
Общую схему, отражающую движение финансовых ресурсов
культуры и механизмы поддержки культурной деятельности см. на форзаце.
Глава 8
Особенности факторных рынков в сфере культуры
В рамках культурной деятельности существует несколько сфер, в
которых рыночный механизм имеет свою специфику. Можно выделить
исполнительские искусства, конечный продукт которых не имеет вещной
формы, неотделим от процесса производства и, соединяясь с условиями
потребления, предстает в виде культурной услуги. Услуги нематериального
характера предлагают на рынке культурных благ и такие организации
культуры, как музеи, галереи, библиотеки, учреждения клубного типа и т. п.
Присутствуют на рынке и продукты культуры, имеющие вещную форму, произведения изобразительного искусства, иные художественные ценности,
обладающие материальным носителем и т. п. Указанная специфика
конечного продукта культуры определяет особенности факторных рынков в
данной сфере.
8.1
Факторы производства и факторные рынки. Нематериальный
характер многих культурных благ обуславливает наличие особенностей в
отношениях собственности на продукты культуры и факторы их
производства. Сама же собственность на конечный продукт, создаваемый в
организациях культуры, - спектакль, концертную и цирковую программу,
выставочную экспозицию, публичное мероприятие в клубе и библиотеке и т.
п., представляет собой разновидность интеллектуальной собственности.
Причем применительно к художественному произведению корректным
следует считать использование понятия права или комплекса прав на
конечный художественный продукт, близких по своей природе к авторским
и смежным с ними правам ∗.
Обратим
внимание
на
ограниченное
понимание
прав
собственности на конечный продукт организаций культуры, бытующее в
среде российских законодателей и сведенное ими лишь к непосредственным
правам авторов текстов, а также к смежным с ними правам исполнителей.
Такой подход оставил вне зоны регулирования отношения собственности
на конечный продукт организаций культуры в целом. И если в
обстоятельствах централизованной плановой экономики это не имело
особого значения, то в условиях рынка ситуация изменилась. При
объективном и очевидном ослаблении государственного контроля
сохранение прежних представлений о правах на конечный продукт
порождает лишь нецивилизованные формы его присвоения.
Именно
поэтому
выделение
имущественного
права
на
художественный продукт в целом и закрепление этого права за конкретным
∗
В следующей главе, посвященной правовым основам экономики культуры, вопросы авторского
права и смежных прав будут рассмотрены более подробно.
владельцем (организацией культуры) является, по существу, одним из
условий легитимизации рынка культурных благ. Одновременно с ним
нужно иметь в виду соотношение уже защищаемых за коном авторских и
смежных прав с правами на конечный продукт в целом. И те и другие
должны подчиняться общему принципу - право на целое не может
ущемлять права на часть, а право на часть не замещает права на целое.
Все имущественные права могут частично или полностью
отчуждаться. Причем авторские и смежные с ними права строго
персонифицированы
и
регулируют
отношения
собственности
применительно к отдельным составляющим конечного продукта культуры
(пьесы, музыки, циркового номера, режиссерского решения, плана музейной
экспозиции, сценарий публичного мероприятия и т. п.). В отличие от них за
имущественные права на продукты культуры в целом может
«конкурировать» вся совокупность его создателей. Речь идет об авторах
литературных и музыкальных текстов, постановщиках, интерпретаторах
литературных и музыкальных текстов, исполнителях, интерпретаторах
постановочных решений, продюсерах (физических и юридических лицах,
объединивших людей различных профессий в единый коллектив и внесших
организационный и/или финансовый вклад в создание конечного продукта
культуры).
Не вдаваясь в подробности распределения первичных прав ∗,
подчеркнем, что право на постановку должно принадлежать авторам и
постановщикам, каждому в отдельности и, соответственно, в границах
авторского и смежного с ним права. Другие два вида имущественных прав
на
конечный
продукт—
определение
коммерческих
условий
использования созданных спектаклей, концертных и цирковых программ,
музейных экспозиций, проведения иных публичных мероприятий, а также
уступка этих прав - должны принадлежать организации культуры
(продюсеру) в качестве права на использование конечного продукта в
целом.
Подобная специфика собственности на конечный продукт
организаций культуры порождает особенности в использовании факторов
производства и, прежде всего, живого творческого труда. Сопоставляя
деятельность различных организаций культуры, можно сделать общий
вывод - для них характерны как отношения с собственниками (владельцами
прав на интеллектуальную собственность), так и непосредственное
использование труда наемных работников. При этом трудовые отношения с
наемными работниками и отношения с владельцами интеллектуальной
собственности имеют принципиальные отличия. В одном случае продается
живой творческий труд работника, участвующего в коллективном процессе
создания культурного блага, в другом - предметом купли-продажи
∗
Подробнее об этом см.: Художественная жизнь современного общества. М., 1997. Т. 3:
Искусство в контексте социальной экономии. С. 151-155.
являются права на использование уже созданного продукта культуры, т. е.
имущественные права, принадлежащие конкретному лицу или группе лиц.
И в том и в другом случае возникают особые факторные рынки:
рынок творческого труда и рынок имущественных прав на созданные
продукты культуры. Причем если рынок труда, пусть в искаженной форме,
но все же существовал и раньше, то рынка имущественных прав на конечный
продукт культуры в России никогда не было. Следует подчеркнуть, что
легитимное формирование этого рынка является важной практической
задачей, решение которой может значительно улучшить экономическое
положение организаций культуры. Дело в том, что закрепление прав на
созданный конечный продукт и превращение этих прав в продукт рынка
обеспечит
организациям
культуры
возможность
получения
дополнительных финансовых ресурсов.
Еще одной специфической чертой рынка культурных услуг является,
как уже отмечалось, соединение созданного продукта с условиями его
потребления. Последние определяются в основном характеристиками
зрительных залов (видимость, акустика, комфорт, количество мест) и
параметрами музейных, библиотечных и клубных помещений (размер
площадей и приспособленность зданий). В данном случае принципиальное
значение имеет сам факт необходимости существования особых помещений
(залов, арен, музейных помещений и т. п.), ибо он вновь высвечивает
отношения собственности на факторы производства, но теперь уже по
поводу
капитала,
материализованного
в
соответствующих
специализированных зданиях.
Рассматривая эти отношения, целесообразно различать следующие
субъекты рынка специализированных помещений:
- организации культуры, имеющие собственные помещения;
независимые
владельцы
специализированных
зданий,
предоставляющие их на коммерческих условиях для проведения
культурных мероприятий;
- организации культуры, использующие чужие помещения на условиях
долгосрочной или краткосрочной аренды.
Заметим
здесь,
что
традиционная
модель
организации
отечественного театра (репертуарный театр) и цирковой системы
(конвейер) наложила свой отпечаток, разведя два вида исполнительских
искусств по разные стороны в отношениях собственности. Если
театральные коллективы, как правило, используют закрепленные за ними
театральные здания, то цирковые арены обычно отчуждены от творческих
коллективов. Библиотеки и музеи работают примерно в таких же
условиях, как и репертуарные театры. Специфика их деятельности
(хранение библиотечных и музейных фондов) предполагает закрепление за
ними на постоянной основе соответствующих помещений. В концертной
деятельности наблюдается смешанная ситуация с превалированием
раздельного функционирования творческих коллективов и концертных
залов.
Особняком стоит проблема собственности. В соответствии с
действующим законодательством государственные и муниципальные
организации культуры имеют, как правило, статус учреждения ∗, в
соответствии с которым они не могут быть собственниками своего
имущества, в частности используемых помещений. Последние переданы им
учредителями на праве оперативного управления. Причем от имени
учредителей - собственников сценических площадок, выступают органы
государственной власти и управления как на муниципальном, так и на
федеральном уровне. Таким образом, в сфере культуры мы сталкиваемся с
ситуацией, когда производители (продавцы) культурных благ не являются
собственниками одного из важнейших факторов производства - своих
основных фондов (специализированных зданий, помещений).
Такое положение дел, обусловленное спецификой существующих
отношений собственности между учредителями и организациями культуры,
порождает дополнительные особенности рынка основных фондов, где
основным объектом купли-продажи является аренда помещений. Исходя из
действующего законодательства такая аренда превращается в субаренду,
доходы от которой распределяются между собственником сценической
площадки и организацией культуры, смещая точку рыночного равновесия в
сторону повышения цены предложения. Легко заметить, что это вызывает
дополнительный рост издержек производства культурных благ у
субарендатора помещений.
Отметим еще одно обстоятельство: большинство организаций
культуры расточительно вяло использует переданные им учредителями
помещения. Достаточно сравнить режим работы театров Москвы или С.Петербурга и любой европейской столицы, и можно легко убедиться в
правомерности такого вывода. В отличие от театров западных стран
отечественные театры, как правило, не организуют в своих помещениях
работу баров, кафе и ресторанов, магазинов, сувенирных и книжных лавок;
они не открыты для населения в течение дня, с утра до глубокой ночи. И от
этого страдают все, причем дважды. Потребители не получают комплекса
сопутствующих услуг, организации культуры - соответствующих доходов.
Вместо этого присутствует теневое использование специализированных
помещений, предоставление их различного рода коммерческим фирмам, не
имеющим отношения к культуре или сопутствующей ей деятельности.
Неоправданной является здесь и позиция законодателей. И вновь
дважды. Во-первых, при сохранении за государством прав собственника на
федеральном и/или муниципальном уровне необходимо устранить все
препятствия и даже создать стимулирующие механизмы (предоставление
соответствующих льгот или полный отказ от арендной платы) для
эффективного использования помещений, закрепленных за организациями
культуры. И, во-вторых, более верным представляется радикальное решение
Исключение здесь составляет небольшое количество функционирующих в сфере культуры
унитарных и казенных предприятий
∗
проблемы «общенародной недвижимости» в пользу организаций культуры
— передача им в собственность (в крайнем случае в полное хозяйственное
ведение) всех специализированных помещений ∗.
В этом случае рассмотренная выше классификация действительно станет
отражать реальные группы «продавцов» на рынке основных фондов, которые
обеспечат в конечном итоге максимальную эффективность использования
существующих специализированных помещений и предоставят потребителям
дополнительные, сопутствующие культурной деятельности, разнообразные
услуги и товары. Ключом к решению данной проблемы является
приватизация государственной собственности, в том числе наделение
правами собственников на средства производства действующих и вновь
создаваемых организаций культуры. Как и в случае интеллектуальной
собственности, решение данного вопроса обеспечит выход на рынок новых
товаров и услуг, реализация которых позволит получить дополнительные
финансовые ресурсы, причем в результате профильной деятельности
организаций культуры.
Обратим внимание еще на один аспект указанной проблемы. Речь
идет о вовлечении в активную жизнь культурного наследия. Опыт других
стран свидетельствует, что полную «музеефикацию» на государственном
уровне следует проводить лишь применительно к уникальному
культурному наследию, имеющему мировое, национальное, а для России и
межнациональное значение. Большая же часть недвижимых памятников
отечественной культуры непременно должна быть включена в
экономическую жизнь, способствуя этим повышению культурной активности
населения и обеспечивая отрасли немалые дополнительные доходы.
Реализация такой стратегии требует решения уже давно назревшей
проблемы приватизации в сфере культуры, где «самая живучая»
государственная монополия еще препятствует осуществлению экономически
осмысленных мер. При этом государство должно оставить за собой
контрольно-надзорные функции, обеспечивающие сохранение объектов
культурного наследия, а также функции одного из главных инвесторов
реставрационных и восстановительных работ. В дополнение к этому
государство обязано заботиться и о соблюдении правил сервитута, т. е. той
или иной доступности памятника культуры.
Завершая тему собственности на факторы производства, отметим еще
раз существование двух специфических рынков - рынка имущественных
прав на созданный конечный продукт культуры и рынка прав на
использование специализированных помещений. И в том и в другом случае
предметом купли-продажи являются права, легитимность владения
которыми обеспечена действующим законодательством явно не в полной
мере.
∗
Указанная мера требует изменения организационно-правового статуса организаций культуры.
Одним из возможных решений в данном случае было бы использование формы автономной некоммерческой
организации
8.2
Особенности рынка труда. Начнем исследование рынка труда и
социально-экономических основ трудовых отношений в сфере культуры с
анализа характера самого труда. Он имеет как общие черты с трудом в
других отраслях, оказывающих услуги и производящих духовные блага, так
и свои особенности.
Характер труда в культуре. Способности, знания и опыт создателей
культурных ценностей и непосредственно связанные с ними
профессиональный уровень, традиции и «лицо» коллективов — главный
ресурс отрасли, где ведущую роль в процессе производства и предоставления
услуг играет живой творческий труд. При этом характер труда в
организациях исполнительских искусств, музеях, библиотеках, клубах,
парках и других организациях культуры определяется свойствами продукта
и процессом его производства, который включает:
- создание, сохранение и пополнение материальных и
нематериальных фондов - репертуара театральных, концертных и цирковых
коллективов, библиотечных и музейных фондов, кружков учреждений
клубного типа, досуговых объектов, аттракционов, многолетних
насаждений парков;
- подготовку новых продуктов - театральных постановок,
концертных и цирковых программ и номеров, постоянных музейных
экспозиций и временных выставок, мероприятий парков и учреждений
клубного типа;
- оказание культурных услуг потребителям.
Продукты культуры, как правило, не имеют вещной формы и могут
потребляться только в форме услуги, полезные свойства которой
проявляются в виде целесообразной деятельности, направленной
непосредственно на человека. Посетители театров, концертных
организаций, цирков, музеев, парков, пользователи библиотек, участники
кружков являются объектом трудового воздействия (предметом труда) и в
едином процессе производства и потребления услуг выступают активными
действующими лицами.
Эта особенность обуславливает ведущую роль живого труда в
организациях культуры. Здесь средства труда являются лишь необходимыми
вспомогательными элементами в процессе производства. Прежде всего это
относится к исполнительским искусствам, где даже материальное
оформление постановок, программ и номеров, которое непосредственно
служит созданию художественного образа, играет лишь дополняющую роль
к живому труду исполнителей.
При этом уровень технической оснащенности организаций культуры
растет. В большей степени это касается шоу-бизнеса, высокая прибыльность
которого позволяет тратить большие средства на декорации, оборудование и
спецэффекты, а также - библиотечного дела, автоматизация которого с 1992
г. становится все более приоритетным направлением культурной политики
государства. Тем не менее высокая доля затрат на живой труд в
организациях культуры сохраняется и сейчас. Следствием этого является
низкий уровень материальных текущих затрат, технической оснащенности
и фондовооруженности труда в организациях культуры по сравнению с
материальным производством, отсутствие влияния данных показателей на
производительность. Поэтому конкуренция между трудом и средствами
труда здесь ограничена, а между творческим трудом и средствами труда
практически отсутствует.
Для культуры, как и для других отраслей социальной сферы,
характерна ведущая роль творческого труда в достижении конечного
эффекта. Его результаты достигаются ценой переработки и осмысления
всего накопленного опыта в различных сферах художественной и научной
деятельности. При этом «основными критериями оценки результатов всех
разновидностей творческого труда являются новизна, оригинальность,
самобытность, т. е. различные Формы преодоления уже достигнутого уровня
художественных ценностей и научных представлений, ломки традиций,
УСТОЯВШИХСЯ приемов и догм». Говоря о творческом характере труда, мы
имеем в виду главным образом труд художественного и артистического
персонала в организациях исполнительских искусств, научных
сотрудников в музеях и библиотеках, специалистов в клубах, связанных с
художественными и научными видами деятельности.
В творческой деятельности всегда есть элемент неопределенности,
непредсказуемости. Ее результаты не всегда материализуются в законченный
художественный продукт и получают признание потребителей. Но и такие
результаты являются позитивными в той мере, в какой они могут стать
элементами культуры и использоваться в настоящем или будущем.
Признавая за творцом право на неудачу, общество априорно признает
самоценность творческого поиска, экспериментальных работ, не
получающих в большинстве случаев ни общественного признания, ни
денежной оценки.
Признание творчества внутренне присущей чертой производства
культурных благ не означает, что трудовая деятельность представляет здесь
непрерывный творческий процесс. На разных его стадиях и в различных
функциональных службах организаций культуры определенный удельный
вес занимает нетворческая работа. И это касается не только работников
сквозных профессий, но и специалистов. Так, например, работа
библиотекаря, который выдает книги и делает записи в читательских
формулярах, в большей степени носит технический характер. Наряду с
этим в крупных библиотеках, выполняющих методические функции,
ведутся книговедческие исследования, совершенствуются системы
классификации научных знаний, осуществляется издательская деятельность,
создаются сложные компьютерные системы, ведутся поиски информации в
Интернете. Достаточно технической, рутинной работы и у творческих
работников.
Труд в различных сферах культурной деятельности является, как
правило, одновременно и индивидуальным и коллективным. Здесь услуга -
результат работы тех, кто занят созданием, сохранением и пополнением
материальных и нематериальных фондов, подготовкой новых продуктов,
оказанием культурных услуг потребителям, результат работы индивидуумов в
творческом коллективе. Труд в культуре является коллективным по своему
содержанию еще и потому, что результат его, как мы уже говорили выше,
достигается ценой переработки и осмысления всего накопленного опыта в
различных сферах художественной и научной деятельности.
Для того чтобы трудиться в сфере культуры, человек должен обладать
совокупностью физических и интеллектуальных способностей, которые
он может использовать в своей профессии. Эту способность к
определенному труду называют рабочей силой, и в современных условиях
человек является ее собственником. Способы экономического существования
создателя культурных ценностей на культурном пространстве, а их может
быть только два, зависят от того, владеет ли он кроме своей рабочей силы
еще и средствами производства.
Суть первого способа состоит в том, что специалист, во-первых,
лишен средств производства, а значит, возможности вести свое дело, вовторых, он не имеет юридически закрепленных имущественных прав на
конечный продукт коллектива и не может получать доход от его
использования. При таких социально-экономических условиях рабочая
сила становится товаром, и собственник продает, а вернее сказать, отдает ее
в наем владельцу средств производства на рынке труда, т. е. становится
наемным работником. В этом случае заработная плата как цена рабочей силы
становится источником восстановления и развития физических,
интеллектуальных и других профессиональных способностей работника.
Отношения, складывающиеся между наемными работниками и
работодателями по поводу купли-продажи рабочей силы, отношения в
области занятости, организации и оплаты труда называют трудовыми
отношениями. Они регулируются трудовым законодательством.
Специалист в системе отношений второго типа является
собственником не только своей способности к труду, но и результатов своего
труда или труда коллектива, в котором он работает. Источником
воспроизводства творческого потенциала становятся доходы от продажи
культурных услуг или прав на использование созданного продукта на
соответствующих рынках. В данном случае речь идет об отношениях по
поводу интеллектуальной собственности на создаваемое культурное благо.
Такого рода отношения, хоть и в ограниченном плане, но регулируются
законодательством об авторских и смежных с ними правах.
Таким образом, теоретически воспроизводство творческого
потенциала может осуществляться посредством трех рынков: рынка труда,
рынка культурных услуг и рынка имущественных прав на продукты
культуры. На практике все обстоит иначе. Если говорить о некоммерческом
секторе рынка культурных услуг, то здесь в качестве продавцов действуют,
как правило, организации культуры, а не творцы, т. к. последние не
являются собственниками продуктов индивидуального или коллективного
труда. Исключение составляют композиторы, авторы драматургических
произведений и прочие «свободные художники». Рынок имущественных
прав на продукты культуры в России существует лишь в очень
ограниченных пределах. Фактически для большинства специалистов в
области культуры «открыт» лишь рынок труда.
Товары на рынке труда. На рынке труда, как и на любом другом
рынке, действуют продавцы и покупатели в лице работников и
работодателей. Первые претендуют на работу по найму и предлагают в
качестве товара рабочую силу, вторые владеют средствами производства, а
значит, рабочими местами (поэтому их и называют работодателями). В
некоммерческом секторе сферы культуры работодателями в большинстве
случаев выступают организации культуры. Поведение продавцов и
покупателей определяет спрос и предложение на рынке труда и результат его
функционирования — распределение рабочей силы по организациям и
коллективам, профессиям и регионам. Активную роль здесь играют
профессиональные союзы, в том числе творческие, защищающие интересы
работников, а также государство с его системой профессионального
образования и органов управления, регламентирующих режим и оплату
труда работников и формирующих правовую среду функционирования
рынка труда.
Главная особенность рабочей силы — реальное существование в самом
работнике — делает ее специфическим товаром. Так, неотделимость от
своего носителя предполагает ее продажу лишь во временное пользование
при сохранении работником собственности на самого себя. Строго говоря,
здесь, как уже отмечалось, происходит не продажа (не меняется
собственник), а сдача рабочей силы в наем2. Не будучи собственником
средств труда и его результатов, не имея возможности отделить от себя свой
товар — собственную способность к труду, работник вынужден наниматься
в нашем случае в организации культуры, которые владеют рабочими
местами. Это обеспечивает доступ специалиста к «капиталу» коллектива и
включение его в процесс производства культурных благ.
Как уже было отмечено, непосредственными потребителями и
покупателями товара «рабочая сила» являются организации культуры. Для
них носители этой рабочей силы обладают текущей и перспективной
полезностью. Во-первых, работники способны создавать или участвовать в
создании новых продуктов и оказании культурных услуг потребителям,
тем самым прямым образом влияя на доходы своих коллективов. Во-вторых,
специалисты, работающие в сфере культуры, обладают способностью
поддерживать и развивать творческие традиции коллективов, поднимать их
профессиональный уровень на новую высоту, т. е. воспроизводить
нематериальные элементы средств труда. Деятельность, обусловленная такой
способностью, направлена на коллектив, а опосредованно, с лагом во
времени, — и на потребителей культурных благ. Можно сказать поэтому,
что труд артистов и режиссеров, научных сотрудников и экскурсоводов,
специалистов культурно - досуговой деятельности, библиотечных и других
работников не только прямым, но и косвенным образом влияет на доходы
организаций культуры. Однако эта способность рабочей силы обеспечивает
лишь перспективные успехи коллективов, требуя определенного времени
для ее реальной отдачи.
Надо иметь в виду, что рабочая сила - неоднородный товар. В
соответствии с рядом признаков вся совокупность реальных и
потенциальных работников делится на неконкурирующие между собой
группы, каждую из которых следует рассматривать как единичный товар,
удовлетворяющий соответствующие потребности покупателей. Рабочая
сила в культуре дифференцирована по специальностям, квалификации,
узкой специализации ∗. В исполнительском искусстве основаниями для
дифференциации артистов могут быть также пол, возраст и национальный
язык. Понятие неконкурирующих групп является гибким, его можно
применять к различным подгруппам и даже конкретным лицам в данной
группе. Это особенно актуально Для творческих работников, основными
требованиями к которым являются индивидуальность мышления,
уникальность психологических и физических качеств.
Оценка полезности труда, т. е. его способности удовлетворять
потребности конкретных организаций культуры происходит и до и после
процесса производства. При этом априори работодатель учитывает
профессиональные качества носителя рабочей силы и его соответствие
текущим и перспективным задачам коллектива. После процесса
производства работодатель оценивает полезность каждого конкретного
работника по результатам его труда, Априорная и апостериорная оценка
отражаются в цене труда — заработной плате.
До сих пор речь шла о товаре «рабочая сила». Но неотделимый от
своего носителя труд не мог бы существовать без своего «парного товара» —
рабочих мест, который также обладает соответствующей полезностью и
ценой. И дело не только в том, что работа в организациях культуры
обеспечивает создателям культурных благ необходимые условия жизни.
Продавая свою рабочую силу, человек получает доступ к материальным и
нематериальным средствам труда. Соединяясь с ними, а также с предметом
труда, он реализует свою способность развиваться в ходе трудовой
деятельности, способность, обусловленную главной особенностью рабочей
силы как товара, — неотделимостью от своего носителя.
Поэтому организации культуры, в рамках которых происходит это
соединение, являются не только потребителями рабочей силы, но и
участниками ее производства и воспроизводства. В процессе труда человек
развивается и как личность, и как специалист, он имеет возможность не
только использовать, но и совершенствовать свои профессиональные
качества, получать дополнительные знания. Границы этого развития
определяются характером и условиями труда, местом работника в процессе
∗
Подробно об этом мы будем говорить в главе 11.
производства, насыщенностью его деятельности творческими элементами,
возможностью постоянного образования.
Оценка полезности рабочего места со стороны работника зависит от
общественно признанного профессионального уровня коллектива, его
руководства и отдельных работников, психологического климата в
коллективе, напряженности режима работы, оснащенности организации
культуры
оборудованием,
ее
обеспеченности
специфическими
материальными фондами, а также от качества бытовых условий, наличия
жилья, детских дошкольных учреждений, поликлиник, домов отдыха и пр.
Заметим, что оценка качества рабочего места всегда субъективна, а особенно
в творческой среде, и она может не совпадать с общепризнанными
представлениями об объекте выбора.
Работник как покупатель сопоставляет полезности рабочих мест.
Разница в заработной плате, которой он готов пренебречь, делая свой выбор,
определяет цену рабочего места. Подчеркнем при этом, что базой цены
рабочей силы и цены рабочих мест является предельная полезность этих
товаров. И чем она больше, тем выше уровень рыночных цен. Однако
последние могут отклоняться от своей базы под воздействием реально
складывающегося равновесия между спросом и предложением.
Специфика рыночного равновесия. Поскольку мы имеем дело с
рынком, на котором функционируют два взаимосвязанных товара, поскольку
любая сделка здесь состоит из двух актов, совершаемых одновременно:
купли-продажи рабочей силы и купли-продажи рабочих мест. В этой сделке
агенты на рынке труда, каждый из которых является и продавцом и
покупателем, обмениваются товарами. Работник обменивает свою
способность к труду на условия работы и жизни, а организации —
свободные рабочие места и финансовые средства на рабочую силу. Таким
образом, спрос на рабочую силу со стороны организаций культуры есть
одновременно и предложение рабочих мест, а предложение рабочей силы
есть одновременно и спрос на рабочие места со стороны работников.
Рассмотрим в связи с этим процесс купли-продажи рабочей силы и
проанализируем чисто абстрактную ситуацию, когда рабочие места всех
организаций культуры имеют для работников одинаковую полезность. Это
позволит исключить влияние такого фактора, как качество рабочих мест, и
обеспечит выполнение правила «при прочих равных условиях». Известно,
что «спрос на ресурсы является производным спросом, т. е. производным от
готовых товаров и услуг, которые производятся с помощью данных
ресурсов». В сфере культуры данная зависимость (спроса на труд от
доходов)
проявляется
особенно
сильно,
ибо
возможности
ресурсозамещения здесь очень ограничены, а доля издержек, приходящихся
на трудовые ресурсы, составляет основную часть расходов производства
культурных благ.
Кривая спроса на ресурс есть кривая «прироста общего дохода в
результате применения каждой дополнительной единицы переменного
вводимого фактора производства (в данном случае - труда)». Каждая точка
на ней показывает число работников, которое наняла бы организация при
каждой возможной ставке заработной платы. В силу закона «убывающей
доходности или убывающей предельной физической производительности»
кривые спроса на конкретный вид труда носят нисходящий характер.
Кривая предложения отражает связь между ценой на конкретный вид
труда и объемом его предложения. Она по сути является «кривой средних
издержек на труд со стороны фирмы; каждая точка на ней показывает
ставку заработной платы (издержки) одного рабочего, которую следует
платить для привлечения соответствующего числа рабочих». Кривая
предложения труда носит восходящий характер. И связано это с тем, что
«она является кривой издержек упущенных возможностей. Чтобы привлечь
рабочих на определенные рабочие места, ставка заработной платы должна
покрывать издержки упущенных возможностей альтернативного
использования времени либо на других рынках труда, либо в домашнем
хозяйстве, либо на отдых. Повышение заработной платы привлекает
больше людей на данное рабочее место — людей, которых не привлекала
низкая заработная плата, ибо их издержки упущенных возможностей были
слишком высоки».
Можно предположить, что эти же законы распространяются и на труд
в сфере культуры: спрос на него выше, когда ставки заработной платы ниже,
и наоборот, рост оплаты труда стимулирует его предложение. Правда,
считается, что кривая предложения имеет восходящий характер при
относительно низком уровне заработной платы. Если же она продолжает
расти, то достигается такая точка, после которой работники предпочитают
свободное время увеличению личного дохода. В этом случае кривая будет
иметь загибающийся характер. Учитывая достаточно низкий уровень
заработной платы в сфере культуры, этот случай рассматривать не будем и
обратимся к анализу классического равновесия на рынке труда (рис. 8.1).
s
KOl111'1ecT80 TPYAa
Рис.8.1 Классическая модель равновесия на рынке труда
На приведенном рисунке показаны кривая спроса D и предложения S.
Точка их пересечения A является точкой равновесия, в которой цена
предложения совпадает с ценой спроса Р А , или, иначе, ставка заработной
платы и, соответственно, предельные издержки на труд равны его
предельному продукту в денежном выражении. При любой ставке
заработной платы, превышающей равновесную, величина предложения
рабочей силы будет больше величины спроса, т. е. возникает избыток этого
товара. И наоборот, при ставке ниже равновесной появляется дефицит
рабочей силы. В обоих случаях несоответствие спроса и предложения
ведет к изменениям цены труда. В конечном счете она устанавливается на
уровне, при котором решения продавцов о продаже и решения покупателей
о покупке рабочей силы взаимно согласуются. В точке равновесия цена
предложения равна цене спроса, которая обуславливает и равновесный
уровень занятости Q A . До этой точки (на отрезке OQ A ) каждой организации
выгодно нанимать работников. Когда же их численность превосходит
уровень Q А , затраты на трудовые ресурсы превышают доходы от них, что
ведет к неэффективному использованию рабочей силы и неоправданной
убыточности.
На приведенном рисунке, однако, показана лишь классическая модель
равновесия, где все потребности в труде сводятся к агрегату потребностей
покупателей рабочей силы. На практике же мы имеем дело с рынком,
который погружен в среду экономической социодинамики. В этих общих
условиях многие товары кроме индивидуальной имеют еще и социальную
полезность. Именно к таким особым товарам относится труд в сфере
культуры. Наряду с трудом в сфере науки, образования, иных отраслях
социального сектора труд в рамках культурной деятельности является
источником нематериальных форм национального богатства. Создавая
художественные ценности, он удовлетворяет потребности общества как
такового в нравственном и интеллектуальном развитии человека, развивая тем
самым производственные потенции человека — его общую культуру,
способности, знания, навыки, опыт.
Социальной полезностью обладает и параллельный товар на рынке
труда - рабочие места. Их наличие обеспечивает людям, владеющим
соответствующими специальностями, занятость и доходы, а значит самостоятельность, нормальные условия жизнедеятельности, уверенность в
завтрашнем дне. Потребности такого рода являются базовыми для любого
общества и применительно к любым его профессиональным группам.
Удовлетворение потребностей людей в рабочих местах обеспечивает
нормальное развитие потребительского рынка и всей экономики страны,
гарантирует обществу спокойствие и ограждает его от социальных
катаклизмов.
В соответствии с концепцией экономической социодинамики наличие
социальной полезности товаров на Рынке труда обуславливает деятельность
еще одного участника рыночных сделок - государства, которое
воздействует на формирующееся равновесие. Последнее складывается здесь
тогда, когда оплачена не только индивидуальная полезность товаров на
рынке труда для работников и работодателей, но и социальная полезность,
связанная с реализацией потребностей общества в создании и сохранении
рабочих мест в сфере культуры, поддержании определенного уровня
занятости соответствующих специалистов, удовлетворении материальных,
социальных и духовных потребностей работников и их семей на
протяжении всей жизни, включая и нетрудоспособный возраст.
Государство на рынке труда. Границы и меру участия государства на
рынках смешанных благ, обладающих индивидуальной и социальной
полезностями, определяет их соотношение. Известно, что предельная
социальная полезность факторов производства имеет базовый характер и
начинает замещать предельную индивидуальную полезность с момента
возникновения самого государства. Это относится к земле, любому виду
живого труда, к деньгам и всем иным формам капитала. Но живой труд, или,
точнее говоря, рабочая сила, — это специфический товар, который
существует в самом работнике, неотделим от него. Это сдвигает
соотношение полезностей в пользу социальной, а значит, и усиливает
необходимость активного участия государства на пространстве трудовых
отношений.
Труд в сфере культуры — еще более специфический товар. В контексте
наших рассуждений обратим внимание на затруднительность, а часто и
невозможность перелива труда между отдельными рынками. Это связано с
тем, что выбор места работы в территориальном и профессиональном плане
здесь крайне ограничен. Узкая специализация работников делает
практически невозможным перераспределение трудовых ресурсов между
разными видами культурной деятельности (например, музеями и клубами,
библиотеками и концертными организациями, театрами и цирками),
внутри них (между музыкальными и драматическими театрами,
филармонической и эстрадной деятельностью, литературными музеями и
музеями прикладного искусства и пр.) и даже в рамках одного
коллектива (например, в симфоническом оркестре между разными
инструментальными группами). Но и там, где переход не связан со сменой
специализации, коллективный характер труда, требования, предъявляемые
к работнику с точки зрения творческих, научных, мировоззренческих
позиций коллектива, накладывают дополнительные ограничения на его
мобильность.
Особенности труда в сфере культуры обуславливают и другие
ограничения его мобильности. Так, высокая квалификация и узкая
специализация работников снижают возможности их перехода в другие
профессии. Перечень последних, как правило, невелик: административная
работа в учреждениях культуры, преподавание в специальных учебных
заведениях, работа в самодеятельных творческих коллективах и кружках. А
возможности перемещения рабочей силы в другие отрасли (и наоборот) в
рамках своей профессии также ограничены. Ведь соответствующие
профессии есть лишь в немногих смежных подотраслях, таких как шоубизнес, кино, телевидение и радио.
Обратим внимание еще на одно обстоятельство, обуславливающее
специфику экономического равновесия на рынке творческого труда. На
самом деле речь идет о сложной структуре множества рынков. Напомним,
что вся совокупность работников состоит из неконкурирующих между
собой групп или единичных товаров, удовлетворяющих соответствующие
потребности покупателей. Подчеркнем здесь, что предложение каждого
единичного товара и спрос на него представляют собой отдельные рынки
труда с разной степенью сбалансированности. На одних рынках мы имеем
дело с дефицитом рабочей силы и элементами монополии продавцов, на
других - с ее избытком и элементами монополии покупателей. В том и в
другом случае снижаются возможности конкуренции и смещается точка
равновесия.
Таким образом, можно утверждать, что сущность труда как
смешанного блага и специфика труда создателей культурных ценностей
обуславливают самую высокую активность государства на рынке труда в
сфере культуры. Желая реализовать свои специфические интересы, в данном
случае выраженные в наиболее важных стратегических целях культурной
политики, государство устанавливает особые правила для использования
труда и рабочих мест в сфере культуры. При этом оно обменивает
имеющиеся в его распоряжении бюджетные средства на их социальную
полезность товаров рынка труда. Учитывая это, вернемся к проблеме
Равновесия, добавляя в классическую модель еще одного Участника государство. Рассмотрим в связи с этим следующий график (рис. 8.2)
!.,
D
I!
C:
C
0
D,
Рис. 8.2 Равновесие на рынке труда с учетом государства
На приведенном рисунке кроме кривой агрегированного спроса
индивидуальных покупателей рабочей силы (фирм, предприятий) D 1
появилась кривая, отражающая интересы государства на рынке труда DS ..
Последняя показывает зависимость уровня цены P, которую готово платить
государство за каждую дополнительную единицу вводимого фактора
производства, в данном случае — труда. Суммируя эти две кривые (метод
вертикального суммирования), мы получаем кривую совокупного спроса,
учитывающего интересы индивидуальных покупателей рабочей силы и
государства. В этом случае равновесие Линдаля реализуется в точке L, где
пересекаются кривая предложения S и кривая совокупного спроса D. В этой
точке и агрегированный индивидуальный покупатель рабочей силы и
государство потребляют одинаковое количество блага Q L . по цене P L ,
равной сумме персонифицированных цен Р 1 и P S . При этом первый субъект
предъявляет спрос на рабочую силу в объеме P 1 Q L , а второй - в объеме P S Q L .
Иначе говоря, в точке равновесия выполняется равенствоS(QL)=P1 QL+PS QL.
Цена, оплачиваемая государством P S , соответствует предельной социальной
полезности рабочей силы Q и отражает ту часть бюджетных ресурсов
государства (в том числе налоговых доходов), которая расходуется на
реализацию социального интереса D S /.
Экономическая природа цены труда. Оценка социальной полезности
труда в сфере культуры происходит априори, еще до процесса производства
продукта, независимо от степени общественного признания результатов
труда коллективов и их отдельных членов. В данном случае в качестве цены
выступает или гарантированный минимум заработной платы, обязательный
для организаций всех видов собственности, или тарифы и оклады в
государственном секторе. Они в той или иной форме гарантированы
государством.
Уровень тарифной заработной платы во многом обусловлен
материальным богатством страны. В каждый данный момент времени
возможности удовлетворения общественной потребности в творческом
труде и его результатах ограничены финансовыми ресурсами государства. Но
не только их наличие определяет цену, которую платит общество за
потребляемый им полезный эффект труда в культуре. Не менее важную роль
играет распределение ресурсов, которое, в свою очередь, зависит от
потребностей общества в культурных благах и его целевых установок на этот
счет.
Одним словом, оценка полезности труда в сфере культуры является
отражением не только меры богатства государства, но и его культурной
политики. В области труда она проявляется в централизованном
регулировании
уровня
заработной
платы
посредством
общегосударственной системы тарификации и нормирования труда,
которая в разные исторические периоды может быть более или менее
жесткой, а также в установлении гарантированного минимального уровня
заработной платы на основе таких показателей, как минимальная и средняя
«корзина потребления» и прожиточный минимум.
Увеличение минимальной ставки заработной платы приводит, в
частности, к повышению издержек организаций и, как следствие, к
уменьшению размера прибыли или увеличению убытков. В результате
сокращаются налоговые поступления в бюджет государства от коммерческих
предприятий и растут дотации некоммерческим организациям.
Поддерживая доходы экономически слабых, государево стремится к
социальной стабильности общества и платит за это потерей части своих
бюджетных средств. Уменьшение доходов предпринимателей также
«обменивается» на социальный эффект, но присваиваемый ими уже не как
индивидуальными субъектами рынка, а как членами соответствующей
социальной группы и общества в целом. Потери государственного бюджета
при регулировании уровня оплаты труда являются одной из форм оплаты
социальной полезности рабочей силы в сфере культуры.
Оценка полезности творческого труда со стороны конкретных
организаций культуры происходит, как мы уже говорили, и до и после
процесса производства. При этом априорная оценка в некоторой степени
отражается в тарифной части заработной платы. Конечно, она является
прежде всего объектом воздействия государства. Но и работодатель,
присваивая разряды конкретным работникам, определяя их тарифы и
оклады, также влияет на тарифную заработную плату. Та ее часть, которая
превышает гарантированный минимум, является объектом совместного
управления государства и организаций культуры.
Апостериорная оценка количества и качества труда отражается,
главным образом, в надтарифной части заработной платы. Уровень
последней зависит от результатов работы творческого коллектива, доходов,
которые он получает, и от того, какую их часть может направить на оплату
труда, а также от результатов работы самого работника. В отличие от
государства организации культуры вступают в распределительные
отношения с каждым работником. Их роль в вопросах распределения своих
доходов и дифференциации дополнительной оплаты труда зависит от
политической и экономической системы управления, принятой в стране.
Но при любой системе регулирующая роль государства распространяется и
на надтарифную часть заработной платы если не прямым, то косвенным
образом — через финансовую, налоговую и ценовую политику.
Активная роль государства на рынке труда не ограничивается
участием в формировании уровня заработной платы. Социальная
составляющая цены труда была бы неполной без затрат государства,
связанных с пенсионным обеспечением и другими формами социальной
защиты. Эти затраты могут осуществлять и организации (предприятия,
фирмы), и государство. При этом государство законодательно устанавливает
уровень обязательных отчислений в фонды социального и медицинского
страхования и пенсионный фонд, определяет величину и условия выплат из
этих фондов и порядок пользования социальными льготами.
Оплата социальной полезности рабочих мест (социальная составляющая
цены) осуществляется в разных формах. Так, выделяя соответствующие
финансовые средства организациям культуры, государство оплачивает не
только социальную полезность результатов производства, хранения,
распространения и потребления культурных благ, но и социальную
полезность рабочих мест, связанных с деятельностью этих организаций.
Кроме того, бюджетные ассигнования, направленные на создание рабочих
мест, программы по занятости (содержание служб занятости, выплата
пособий по безработице и т. п.), являются дополнительными издержками
государства или, по его требованию, организаций культуры,
обусловленными реализацией интересов общества в этой области.
Зарплата, пенсии, социальные льготы, ассигнования из бюджета на
программы занятости и т. п. являются отражением оценки товаров на рынке
труда обществом и самостоятельными субъектами хозяйствования и
должны решать две противоположные задачи: обеспечивать социальноэкономическую защищенность работников общественно признанных
профессий и стимулировать их эффективную работу.
8.3
Специфика рынка капитала (основных фондов). Повторим: в
рамках культурной деятельности можно определить несколько сфер, в
которых рыночный механизм имеет свою специфику. Одной из них
является рынок капитала, в частности основных фондов организаций
культуры. Объектами предложения на этом рынке являются здания и
сооружения, приспособленные для использования театральными,
концертными или цирковыми коллективами, музеями и библиотеками и т.
п., а также необходимое для их деятельности оборудование.
Оснащение организаций культуры основными фондами имеет свои
особенности. Чаще всего при инвестициях в основные фонды издержки
производства культурных благ либо просто возрастают, либо снижаются
явно медленнее, чем увеличивается стоимость фондов. Это связано с тем, что
развитие
материально-технической
базы
указанных
организаций
осуществляется, главным образом, за счет расширения и совершенствования
пассивной части основных фондов - зданий и сооружений.
С другой стороны, рост фондовооруженности, хотя и не заменяет
труд в этой сфере (и даже может привести к Увеличению обслуживающего
персонала для эксплуатации сложной техники), но способствует
повышению эффективности его использования за счет расширения
возможностей воздействия на потребителя. Все это означает, что рост
издержек производства культурных благ, связанный с инвестициями в
основные фонды организаций культуры, обуславливает, как правило,
повышение качества продуктов культуры.
Заметим здесь, что стандартный рыночный механизм требует, как
известно, наличия достаточно большого числа однородных товаров. Между
тем в рассматриваемой сфере данное условие кажется невыполнимым.
Например, театрально-концертные, музейные здания и цирки, как правило,
уникальны, существуют в небольшом количестве, функционируют в
ограниченном пространстве. И чаще всего организации культуры соседнего
населенного пункта не могут вступить в конкуренцию и участвовать в
формировании спроса и предложения. В некоторой степени это может
относиться и к оборудованию, изготовленному специально для конкретного
театрального, концертного или циркового здания, музея либо библиотеки.
Все это обуславливает неоднородность рынка. Дефицит основных
фондов в одном населенном пункте может существовать одновременно с
их избытком в другом. Во многом это определяется сложившейся сетью
существующих организаций культуры, но в то же время ситуация может
изменяться и в соответствии с существующим спросом со стороны
отдельных творческих коллективов. Отсутствие таковых в определенный
момент времени приводит к избытку предложения на рынке основных
фондов и вызывает падение их цены (в первую очередь, понижается
арендная плата, которая более мобильно реагирует на изменение ситуации на
рынке, чем цена продажи). И наоборот, дефицит основных фондов
приводит к возникновению монополии владельцев, которые получают
возможность взвинчивать цены на собственность, находящуюся в их
управлении ∗.
Субъектами
экономических
отношений
(продавцами
и
покупателями) на этом специфическом рынке выступают: государство в
лице федеральных и региональных органов культуры, общественные
организации, предприятия, частные лица и сами организации культуры, вне
зависимости от их организационно-правового статуса. Причем процесс
купли-продажи может осуществляться в самых различных формах. Это
может быть непосредственно продажа и переход прав собственности в
другие руки, это может быть аренда помещений на различных условиях, а
также аренда с правом выкупа — лизинг и т. п.
Для того чтобы можно было легче понять, из чего складывается и как
формируется цена основных фондов на рынке капитала, целесообразно
рассмотреть своего рода цикл их функционирования, включающий в себя:
- создание основных фондов (строительство зданий и сооружений,
производство соответствующего оборудования);
- текущую эксплуатацию основных фондов;
- капитальный ремонт, восстановление и реставрацию основных
фондов.
Участниками первой стадии цикла являются специализированные
строительные организации и предприятия материально-технического
снабжения, изготовляющие оборудование для организаций культуры.
Заказчиком этих работ может быть общество в лице государственных,
общественных и других организаций или частное лицо. На этом этапе
стоимость фондов определяется суммой затрат на их строительство или
производство, которая, в свою очередь, кроме издержек производства, также
зависит от платежеспособного спроса на основные фонды со стороны
заказчиков и предложения строительно-монтажных организаций,
предприятий специализированной промышленности.
Поскольку законы этого рынка идентичны законам рынка в реальном
секторе экономики, будем считать цену производства известной величиной,
с которой основные фонды попадают на собственный рынок. Цена на этом
В нынешних условиях арендная плата, взимаемая «хозяевами» недвижимости, оказалась настолько
взвинченной, что превратила сдачу помещений организациями культуры в весьма существенный источник
их финансовых ресурсов, сравнимый с размером государственных субсидий и величиной доходов от основной
деятельности.
∗
рынке формируется уже с учетом будущих доходов организации культуры и
величины их эксплуатационных расходов, необходимых для содержания
зданий и оборудования. Кроме того, на эту цену оказывают влияние
величина спроса, т. е. наличие организаций культуры или отдельных
коллективов, нуждающихся в помещении, а также платежеспособность
указанных производителей культурных благ.
Эти показатели зависят от множества факторов, основные из которых
можно сгруппировать следующим образом. Первая группа факторов
достаточно стабильна и поддается измерению. В нее входят:
- количественные характеристики (общая площадь здания,
коммерческая вместимость зрительного зала, площади экспозиционных
помещений и т. п.);
качественные характеристики помещений, оборудования и
вспомогательных служб, стоимость их эксплуатации;
- территориальное положение здания, численность и состав
жителей населенного пункта и т. д. (т. е. характеристики потенциального
зрительского спроса).
Вторая группа факторов (условия аренды и кредитования, состав и
величина налогов, страхование и т. п.) достаточно изменчива, причем по
разным причинам экономического или политического характера. Гораздо
более сложной для измерения является третья группа факторов, отражающая
социальную значимость, социальную полезность культурной деятельности,
осуществляемой именно данной организацией в это время и в этом месте.
Указанный фактор может стать решающим и обусловить, например,
безвозмездную передачу основных фондов в пользование или даже в
собственность какой-либо организации культуры. В целом же величина
спроса зависит от таких факторов, как наличие организаций культуры,
имеющих потребность в помещении; наличие у них источников
финансирования или собственных финансовых средств; соответствие их
деятельности социальным задачам общества, что обуславливает поддержку
государства.
Вторая стадия цикла может показаться выходящей за рамки рынка
основных фондов, т. к. факт купли-продажи уже свершился, фонды получили
свою цену, и то, что происходит с ними потом, уже не представляется
важным. На самом же деле процесс купли-продажи на этом этапе не
кончается. Одной из особенностей основных фондов организаций культуры
является то, что они регулярно сдаются в аренду, и на разных условиях,
постоянно оставаясь, таким образом, на рынке. В некотором смысле
меняющийся показатель арендной платы может рассматриваться как оценка
спроса на эти фонды.
Кроме того, именно производство и потребление конечного
продукта — соответствующих культурных благ - играет существенную
роль в формировании спроса и предложения и установления, в конечном
счете, рыночного равновесия. Так, будущие доходы организаций культуры
главным образом зависят от посещаемости спектаклей, концертов,
представлений или музейных экспозиций. Этот фактор оказывает влияние
на величину спроса и одновременно определяет платежеспособность самой
организации культуры. С другой стороны, производимые культурные блага в
очень большой степени определяют социальную полезность результатов
деятельности данной организации культуры, а значит, величину ее
поддержки со стороны государства.
При этом особенности культурных благ обуславливают и специфику
экономического равновесия на рынке основных фондов. Дело в том, что
необходимость творческого поиска, а следовательно и право на неуспех у
зрителей, являются законом существования искусства и, в свою очередь,
приводят к неполной заполняемости зрительного зала (что в определенных
рамках является нормальным). А это означает возможность дисбаланса
между предложением и спросом (если за единицу продукта принимать
место в зрительном зале). К такому же результату приводит и
необходимость в помещениях, оборудовании, не используемых в данный
момент (в связи с особенностями репертуара, сезонностью работы и т. д.).
Последняя стадия цикла - капитальный ремонт и восстановление
основных фондов, которые позволяют им вновь возвращаться на рынок с
прежней или даже возросшей стоимостью. При создании ремонтного фонда
необходимо:
- решить, каковы источники создания ремонтного фонда
(амортизация, целевые дотации, субсидии других организаций, собственные
отчисления и т. д.);
- выбрать
методы
исчисления
собственных
средств,
направляемых в ремонтный фонд;
- определить направления использования ремонтного фонда
(капитальный ремонт, восстановление, реставрация);
- решить проблемы собственности вновь созданных фондов.
В материальном производстве амортизационный фонд формируется
из отчислений от реализации созданной продукции. В данной же сфере
доходы организаций культуры представляют собой сумму доходов от
продажи культурных услуг населению и бюджетных ассигнований,
выделяемых государством. Поэтому и равновесие на этом специфическом
рынке формируется при участии государства, которое в обмен на
социальную полезность культурных благ выделяет субсидии для покрытия
части издержек организаций культуры и, в частности, для создания их
амортизационного фонда. Еще до недавнего времени это происходило в
виде освобождения указанных организаций от амортизационных
отчислений и выделения этих средств из государственного бюджета
целевым назначением ∗.
По существующему положению государство не имеет обязательств
перед организациями культуры по выделению средств на реновацию
∗
Начиная с введения «Новых условий хозяйствования» (1989) подобное положение дел изменилось.
основных фондов, а также на их капитальный ремонт. Следовательно, нет с
его стороны и гарантий, что по истечении срока функционирования тех или
иных фондов они будут обновлены. Однако с изменением условий
хозяйствования участие государства в формировании амортизационного
фонда может осуществляться и в других формах, например, посредством
включения амортизационных средств в сумму бюджетных ассигнований и т.
п. При этом необходимо учесть, что здания, в которых расположены
организации культуры, очень часто являются памятниками культуры и
потому не имеют срока службы. Следовательно, необходим особый
механизм получения средств, который гарантировал бы сохранение для
общества этих памятников.
Потребительский спрос в рассматриваемой сфере можно разделить на
ряд видов, связанных с арендой помещения на одно выступление того или
иного сценического коллектива, с арендой на небольшой период (до
нескольких месяцев), с длительной арендой здания (возможно, лизинг), с
продажей помещения и оборудования.
При этом у каждого вида потребления основных фондов есть свои
особенности. Так, для отдельного выступления предложение обычно шире,
чем для всех остальных видов аренды. В этом случае владелец фондов, как
правило, берет на себя все эксплуатационные расходы, что подразумевает их
компенсацию при установлении размера арендной платы. Рыночный сегмент
потребителей, аудитория такого выступления обычно известна заранее, что
облегчает определение суммы будущих доходов. Спрос на этот вид аренды
отличается мобильностью и может быть достаточно массовым.
Для гастрольных выступлений помещение заранее снимается на
определенный срок. При этом арендующая сторона может принимать на
себя некоторые обязательства по эксплуатации зданий и оборудования (но
амортизацию фондов оплачивает принимающая сторона). Аудитория
будущих спектаклей, концертов или представлений менее прогнозируема,
а потому величина предполагаемого дохода от деятельности является менее
определенной. В целом этот рынок уже предыдущего. Удельный доход
принимающей стороны может быть ниже, чем в предыдущем случае,
однако он гарантирован на некоторый период. Можно предположить, что
арендная плата в данном случае будет также несколько ниже.
Принципиально другая ситуация складывается при аренде здания для
длительной работы в данном городе. На арендатора перекладываются все
обязанности по эксплуатации, ремонту и восстановлению здания и
оборудования. Получать доход он может, сдавая это помещение на короткий
срок другим коллективам (например, во время собственных гастролей). В
данном случае несколько меняется и вид государственной поддержки. С
помощью системы налоговых льгот, целевых дотаций и т. п. государство
помогает содержать основные фонды организаций культуры. В этом
случае в ставке арендной платы фактор экономической заинтересованности
участвует меньше, чем в предыдущих вариантах. Социальный фактор
действует сильнее и в условиях дефицита производства культурных благ.
При насыщении же рынка соответствующими благами ситуация меняется, и
общество уменьшает свое влияние на цену аренды основных фондов.
Формирование цены при продаже основных фондов в собственность
юридическим и физическим лицам зависит от тех же факторов, что и аренда
помещения на длительный срок. Важную роль здесь играет износ здания и
оборудования, срок функционирования фондов, потребности в ремонте,
восстановлении и реставрации. При этом государство определяет условия
передачи основных фондов в собственность. Устанавливая определенные
ограничения на процессы приватизации, оно регулирует и сам характер
рыночного оборота средств культурного производства.
Заметим здесь, что платежеспособность спроса на основные фонды
зависит как от потребительского спроса на культурные блага, так и от
средств, выделяемых государством на поддержку культурной деятельности.
Кредитная политика, налоговые льготы, целевые бюджетные ассигнования
могут способствовать тому, что основные фонды будут приобретаться или
сниматься в аренду самими организациями культуры. При этом для всех
видов аренды и продажи основных фондов необходимо определить, какие
факторы становятся решающими при установлении соответствующей цены,
каким образом государственная поддержка может способствовать
установлению равновесия или изменять его, стимулируя продавцов или
покупателей на соответствующем рынке.
Хронический недостаток средств на строительство и ремонт,
произвол в их распределении, необоснованное размещение сети
организаций культуры привели к тому, что неравномерность дислокации
сочетается с высокой степенью износа (как физического, так и морального)
зданий и оборудования. Учитывая это, подчеркнем, что развитие
материальной базы культуры должно происходить по двум направлениям.
Во-первых, следует повышать уровень обеспеченности населения
культурными благами, для чего необходимо строить новые здания. Вовторых, нужно постоянное обновление существующих фондов, которое
происходит как за счет капитального ремонта, реновации, так и увеличения
размера выбытия.
Все показатели развития материальной базы культуры оказываются
тесно связаны между собой. Так, выделение из государственного бюджета
средств на строительство новых зданий прямо влияет на уровень морального
и физического износа используемых фондов, составлявший в середине 80-х
гг. от 28 до 55%12. Можно только предположить реальный износ указанных
фондов к настоящему времени, когда новое строительство в сфере культуры
почти не ведется, а капитальный ремонт и реставрация существующих
зданий за неимением средств почти полностью приостановлены. При этом
на размеры выбытия оказывает влияние и уровень обеспеченности
населения соответствующими благами.
Известно, что в соотношении спроса и предложения цены играют
ключевую роль. «При изменении цен и продавцы и покупатели меняют
свое поведение, чтобы "воспользоваться выгодами" новой ситуации, о
которой сигнализируют новые цены. Именно это приводит рынки в
равновесие и превращает достижение собственных целей в сотрудничество».
«Фиксация цен равносильна отключению механизма социальной
координации». Долгие годы именно это происходило в отечественной
культуре, в результате чего многие здания не использовались в полной мере
из-за невыгодности сдачи их в аренду по фиксированным ценам. В то же
время многие коллективы не могли получить зал, даже когда они готовы
были заплатить запрашиваемую цену — возник дефицит фондов при их
неполном использовании.
С развитием рыночных отношений в культуре часто возникает другая
проблема — проблема редкости. Залы для спектаклей, концертов и
цирковых
представлений
должны
удовлетворять
определенным
требованиям. Стоимость же их строительства столь высока, что превращает в
событие ввод каждого нового здания культурного назначения. Но если благо
является редким, его приходится распределять, т. е. предоставлять помещения
в соответствии с некоторыми критериями отбора, что означает появление
своеобразной конкуренции.
В рассматриваемой сфере мы сталкиваемся с конкуренцией
организаций культуры за право использовать основные фонды. И критерии
отбора здесь зависят не только от готовности платить деньги за аренду, но и
от социальной полезности результатов деятельности того или иного
потребителя фондов. Однако для разных видов аренды роль платы будет
различной. Если для разовой или краткосрочной аренды доходы сдающей
организации играют решающую роль, то для долгосрочной аренды и
продажи фондов большую роль будет играть социальная полезность
дальнейшего использования фондов. И все же конкуренция между
покупателями, как правило, приводит к повышению цены редкого блага.
Надо учитывать, правда, что увеличение спроса на помещение может
повысить затраты на его приобретение (аренду) лишь постольку, поскольку
не вызывает роста величины предложения.
Посмотрим, что происходит с равновесными ценами фондов по мере
увеличения спроса на них, и наоборот, какова ценовая эластичность спроса
для различных видов аренды и покупки фондов. При разовой аренде
предложение может существенно увеличиваться за счет приспособленных
помещений. В то же время падение спроса не является катастрофой для
владельцев зданий. У них существует ряд альтернативных возможностей для
использования тех же помещений. То есть равновесная цена в этом случае
меньше подвержена колебаниям, чем при других формах спроса.
Если же возможности предложения исчерпаны и цены все же
повышаются с ростом спроса, то величина спроса, по всей вероятности,
будет достаточно чутко на них реагировать до тех пор, пока выступление
будет приносить доход (или, по крайней мере, не будет убыточным), т. к.
экономическая
заинтересованность
коллектива
является
здесь
определяющей. В целом можно предположить, что спрос эластичен на
определенном ценовом отрезке.
При краткосрочной аренде рост предложения ограничен из-за более
высоких требований к помещению. Однако существуют и возможности
расширить предложение. А именно - можно изменить маршрут
гастролей. В конкуренцию тогда вступают театральные, концертные и
другие приспособленные здания разных городов, областей, республик.
При этом существенную роль играет степень ограниченности рынка.
Наличие больших перепадов в ценах на одинаковые (по коммерческой
вместимости) здания снижает эластичность спроса. Высокая социальная
значимость гастрольной деятельности обуславливает возрастание роли
государства в формировании соответствующих цен. По этой причине и
эластичность потребительского спроса должна быть невысокой.
Повсеместное сворачивание гастролей, наблюдаемое сегодня, лишний раз
свидетельствует о недостаточной общественной поддержке этого вида
культурной деятельности.
При длительной аренде (лизинге) колебания спроса и предложения
очень незначительны. Увеличение спроса означает появление новых
организаций культуры, претендующих на определенное здание. Рост
предложения — строительство новых зданий. То и другое - события в
жизни региона. И главную роль в распределении здесь играют не цены, а
социальный фактор. Так что можно предположить, что для этого вида аренды
спрос по цене не эластичен.
Цена основных фондов формируется на общем рынке недвижимости.
Если исключить социальный фактор, то цена на основные фонды будет
зависеть и от предельных затрат на переброску ресурсов из сферы их
нынешнего приложения в производство того блага (здания, оборудования
культурного назначения), на которое увеличился спрос. Усложняют
ситуацию высокие сроки строительства подобных зданий. Правда, в
конкуренцию могут вступить и уже построенные здания, нуждающиеся в
реконструкции или перестройке, но количество их очень невелико. Это
приводит к выводу, что, хотя и существует теоретическая возможность
создания новых основных фондов, все же на практике возможности
расширения предложения явно ограничены, а спрос в данном случае высоко
эластичен.
Утверждение о том, что для рыночного хозяйства характерно
усреднение потребностей, в то время как в культуре особенно ценным
является индивидуальность и неповторимость, частично справедливо и для
основных фондов организаций культуры. Когда мы говорим о
театральном или концертном зале, то представляем себе не только
площадку, удобную для зрителей и исполнителей, но и уникальное здание,
создающее определенную атмосферу.
Конечно, существует потребность и в маленьких залах театровстудий, и в стадионах для эстрадных концертов. Но все же основной заботой
для государства должна быть поддержка (своевременный ремонт,
модернизация, реставрация, восстановление зданий и оборудования)
уникальных, построенных по индивидуальным проектам, зачастую
являющихся историко-архитектурными памятниками театров и концертных
залов.
Специфика основных фондов организаций культуры определяет и
решение вопроса о собственности. Если здание является памятником
культурного наследия, историческим достоянием, прямой обязанностью
государства является создание таких условий, при которых основным
фондам будут обеспечены сохранность и эффективное использование.
Государственная активность должна способствовать сохранению зданий и
сооружений культурного назначения независимо от их принадлежности
тому или иному собственнику. Срок эксплуатации таких зданий обычно
очень высок. За период их функционирования в них могут работать
различные коллективы - преуспевающие или, наоборот, влачащие жалкое
существование, но состояние основных фондов не должно зависеть от
финансового положения занимающего их коллектива. Необходимо также
учитывать, что основные фонды культуры обладают высокой социальной
полезностью.
Если на стадии строительства новых зданий финансирование
практически полностью осуществляется государством, то на стадии их
эксплуатации участие в финансировании должны принимать и организации
культуры. Отсюда вытекают и два направления государственной
активности. С одной стороны, обязанностью государства является
выделение соответствующих финансовых и материальных ресурсов, с
другой,
государственная
активность
Должна
стимулировать
администрацию творческого коллектива использовать собственные доходы
на модернизацию и реконструкцию используемых фондов, а также на
участие в оплате собственных эксплуатационных расходов (например, с
помощью налоговых льгот или освобождения от налогов средств, идущих
на содержание основных фондов).
Влияние государства на величину затрат на основныe фонды
различно для каждого вида спроса. Так, при проведении разовых
выступлений размер арендной платы формируется без учета
эксплуатационных расходов на содержание фондов (как правило, это
стоимость отмены спектакля или концерта). То есть цену аренды для
творческого коллектива определяет индивидуальная полезность данной
площадки для потребителя. Следовательно, участие общества в покрытии
расходов в данном случае сводится к минимуму. Другая ситуация
складывается для спроса второго вида (т. е. при гастрольных или выездных
спектаклях). Недостаток основных фондов на той или иной территории,
нехватка собственных творческих коллективов или их невысокий
профессиональный уровень, а также необходимость большего
разнообразия в предоставлении культурных благ определяют высокую
социальную значимость таких выступлений. И чем ниже индивидуальная
полезность таких выступлений для самих коллективов (низкие доходы,
сложные условия работы), тем выше должна быть доля государственного
финансирования гастрольной деятельности, в том числе и в оплате аренды
помещения.
Для длительной аренды помещения положение принципиально
другое. Здесь речь идет не о стимулировании определенного вида
деятельности, а о сохранности зданий, сооружений и оборудования. Именно
для этого вида спроса необходимо создание системы нормативов целевых
бюджетных ассигнований, а также эффективного привлечения спонсоров и
меценатов. Причем для определения целевых бюджетных нормативов
необходимо:
- провести переоценку основных фондов с тем, чтобы
амортизация на капитальный ремонт и восстановление соответствовали
реальным затратам на их осуществление;
- пересмотреть нормативы затрат на эксплуатацию основных
фондов;
- определить стоимость реставрации основных фондов и
разработать программы, средства на которые целесообразно получать путем
привлечения спонсоров;
разработать программу поддержки строительной базы.
Необходимо также создать механизм стимулирования использования
собственных доходов для содержания основных фондов. Система налоговых
льгот должна исходить из того, что собственные деньги организации
культуры будут расходовать на содержание фондов, им не принадлежащих.
Поэтому должен быть обеспечен режим наибольшего благоприятствования
подобному расходованию средств.
Для спроса последнего вида - покупки основных фондов - цена
должна формироваться в основном с учетом индивидуальной полезности
для покупателя, т. к. у потребителя не может быть экономической
заинтересованности в сохранении основных фондов дольше срока
функционирования коллектива в случае приобретения фондов бесплатно
или за низкую плату. Владелец фондов будет стремиться максимально
использовать их, не заботясь о возвращении затраченного капитала. «Когда
ресурсы недооценены, они редко используются бережно и обдуманно. При
низких затратах стимулы к экономии ресурсов действуют слабо».
В то же время инвестор, вложивший собственные средства в
приобретение основных фондов, будет заинтересован в содержании зданий
и оборудования в таком состоянии, которое позволит ему в любой момент
вернуть затраченный капитал. Необходимо, кроме того, учитывать, что для
всех видов аренды ее уровень так или иначе отразится на конечной цене
культурных благ. И снижая уровень затрат на аренду и эксплуатацию
основных фондов, государство решает свои социальные задачи —
увеличивает доступность для всех групп населения соответствующих благ.
Часть 2
ЭКОНОМИКА ОТРАСЛИ
Раздел 3
Институты культуры
Введение
Институты культуры, то есть исторически сложившиеся формы
организации и регулирования этой сферы, в значительной мере зависят от
стадии развития общества, культурной политики государства. Государство,
определяя свою культурную политику, выдвигает цели в области культуры
и устанавливает принципы и нормы, на которые оно будет опираться для
достижения этих целей. Реализация государственной культурной политики
требует правового обеспечения, финансовых и материальных ресурсов.
В СССР властью коммунистической партии, опирающейся на труды
классиков марксизма, культура была безоговорочно отнесена к
идеологическим инструментам воспитания человека нового типа,
построения
бесклассового
коммунистического
общества.
Всё
противоречившее
этому
постулату
безжалостно
подавлялось.
Соответствующим образом строились и правовые институты культуры.
Государственные органы власти в Советском Союзе были практически
отлучены от регулирования общественных отношений в духовной сфере.
Нормы жизни и правила поведения здесь диктовались коммунистической
партией фактически с 1917 г. В 1977 г. такое положение было закреплено в
статье б Конституции СССР, где коммунистическая партия Советского
Союза провозглашалась «руководящей и направляющей силой советского
общества, ядром его политической системы, государственных и
общественных организаций».
В результате к середине 1980-х гг. в СССР действовали лишь два
принятых Верховным Советом СССР закона, регулировавшие отношения в
сфере культуры. Один - принятый в 1978 г. закон «Об охране и
использовании памятников истории и культуры», второй - принятый в 1984
г. закон «Об утверждении Положения о библиотечном деле в СССР». По
существу принципы и нормы культурной политики государства
устанавливались партийными документами. В качестве примера приведем
названия некоторых постановлений ЦК КПСС: «О литературнохудожественной критике» (1972), «О мерах по дальнейшему развитию
советской кинематографии» (1972), «О повышении роли библиотек в
коммунистическом воспитании населения и научно-техническом прогрессе»
(1974), «О работе с творческой молодежью» (1976), «Об улучшении
производства и показа кинофильмов для детей» (1981), «О деятельности
партийной организации Белорусского театра имени Янки Купалы» (1985),
«О мерах по улучшению использования клубных учреждений и спортивных
сооружений» (1985).
Обновление общественной и политической жизни в нашей стране на
стыке 1980-х — 1990-х гг. происходило стремительно. Коренные изменения
в экономике, политике, социальном устройстве общества за достаточно
короткий исторический срок привели не только к переоценке
фундаментальных положений, определявших культурную политику на
протяжении многих десятилетий, но и обусловили новый подход к
нормотворческой практике. В период системных реформ и перехода к
рыночным отношениям культура как никогда нуждалась в правовой защите.
Во многих странах государство' и общество, признавая самоценность
культуры, ее способность к саморазвитию, не считают необходимым
законодательное регулирование культурной деятельности не только в
специальных правовых актах, но даже в основных законах - конституциях.
Иное положение в странах, вставших на путь демократического развития
после длительного периода господства авторитарных режимов. В
конституциях, например, Португалии и Испании вопросам культурной
политики отведено значительно больше места, чем, допустим, в
конституциях Бельгии или Нидерландов.
Принятая в 1993 г. всенародным голосованием Конституция России
провозгласила Российскую Федерацию социальным демократическим
федеративным государством, в котором человек, его права и свободы
являются высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита –
обязанность государства.
Конституция Российской Федерации определяет основные принципы
государственной культурной политики, в основе которой свобода мысли и
слова; свобода искать, получать, передавать, производить и распространять
информацию; запрет цензуры; государственные гарантии свободы
литературного, художественного, научного и других видов творчества и
преподавания; право каждого на участие в культурной жизни и пользование
учреждениями культуры, на доступ к культурным ценностям.
Устанавливается и обязанность каждого заботиться о сохранении
исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и
культуры. Начиная с 1994 г. все законы и иные нормативные правовые акты
в области культуры разрабатываются и принимаются исходя из
конституционных норм и направлены на их реализацию.
Глава 9
Правовые основы экономики культуры
Право — это система общеобязательных норм, регулирующих
общественные отношения, прямо установленных или санкционированных
(одобренных) государством. Правовое регулирование - процесс воздействия
государства на общественные отношения с помощью норм права. Целью
правового регулирования является упорядочение, охрана и развитие
общественных отношений в соответствии с общественными потребностями.
Но отношения в сфере культуры многообразны и многоплановы, и не на все
из них можно прямо воздействовать при помощи юридических норм. Так,
например, создание произведений искусства, интеллектуальная, умственная
деятельность человека фактически являются «отношениями автора с самим
собой по поводу своего творчества» и не поддаются правовому
регулированию.
Правовое обеспечение — создание системы правового регулирования,
необходимой для нормального возникновения, изменения и прекращения
отношений в отрасли человеческой деятельности. Правовое обеспечение в
сфере культуры, как и в других отраслях, представляет собой разработку и
принятие государством законодательных и иных нормативных актов, а
также принятие мер по соблюдению этих норм, т.е. осуществление
государством
правотворческих,
правореализационных,
правоисполнительных и правоохранительных действий.
Правовое регулирование в сфере культуры осуществляется по многим
направлениям. Прежде всего, это развитие закрепленного в ч. 1 ст. 44
Конституции РФ принципа свободы творчества и обеспечение
декларированного 3 ч. 2 той же статьи права каждого на участие в
культурной жизни, пользование учреждениями культуры и на доступ к
культурным ценностям. Особенности правового регулирования культурной
деятельности можно разделить на несколько групп.
Особенности, связанные с неоднородностью сферы культуры. В
соответствии с российским законодательством культурная деятельность
включает в себя деятельность по сохранению, созданию, распространению и
освоению культурных ценностей. Само понятие «культурные ценности»
охватывает широчайший круг объектов — нравственные и эстетические
идеалы, нормы и образцы поведения, языки, диалекты и говоры,
национальные традиции и обычаи, исторические топонимы, фольклор,
художественные промыслы и ремесла, произведения культуры и искусства,
результаты и методы научных исследований культурной деятельности, а
также имеющие историко-культурную значимость здания, сооружения,
предметы и технологии, уникальные в историко-культурном отношении
территории и объекты.
При таком всеобъемлющем подходе к предмету правового
регулирования необходим большой массив законодательных актов, на
сегодняшний день в основном сформированный. Нормы, регулирующие
отношения в сфере культуры, практически невозможно отнести к какойлибо одной отрасли права, хотя в классификаторе правовых актов,
утвержденном указом президента Российской Федерации № 511 от 15 марта
2000 г., законодательство о культуре выделено в самостоятельную ветвь.
Сюда включены общие положения, законодательные акты, регулирующие
вопросы управления в сфере культуры, сохранения национального
культурного наследия народов Российской Федерации, охраны и
использования памятников истории и культуры, а также нормативные
документы, определяющие режим особо охраняемых историко-культурных
территорий, особенности правового положения культурных ценностей и
отдельных направлений культурной деятельности.
Особенности методов правового регулирования. Сфера культуры
практически единственная, в которой законодательство в большинстве
вопросов исходит не только из принципа юридического равенства, но и
презумпции добросовестности. Это отражается в том, что в правовых актах
практически не содержится профилактических мер, упреждающих
возможные нарушения прав и законных интересов субъектов культурной
деятельности, а случаи наступления юридической ответственности строго
ограничены (что неплохо), и их реализация на практике вызывает
затруднения.
Особенности, связанные с подчиненностью предмета регулирования. В
соответствии с Конституцией (ст. 71) в ведении Российской Федерации
находится ограниченный круг вопросов сферы культуры. Это установление
основ федеральной политики в области культуры и федеральные программы
культурного развития России, а также правовое регулирование
интеллектуальной собственности. Общие вопросы культуры отнесены
Конституцией (ст. 72) к совместному ведению Российской Федерации и
субъектов Российской Федерации. Таким образом, национальное
законодательство о культуре состоит фактически из двух уровней правовых
актов: федерального и регионального. В связи с этим многие положения
федерального законодательства являются не нормами прямого действия, а
носят рекомендательный или рамочный характер, а детализация содержится
в региональных актах.
Помимо технических неудобств, такая система порождает сущностные
проблемы, связанные с различиями в регулировании сходных отношений в
зависимости от территории. Кроме того, некоторые субъекты не имеют
собственного законодательства по целому ряду вопросов, требующих
правовой трактовки.
Особенности, связанные с протекционистской политикой в области
культуры. В самом начале периода коренных преобразований в экономике
нашей страны государство исходило из необходимости введения режима
сохранения и развития отечественной культуры. Это выразилось в
установлении льгот (в основном налоговых) для отдельных категорий
субъектов культурной деятельности, которые не носили системного характера
и со временем перестали обеспечиваться реальными возможностями
государства. Однако отмена части этих льгот в настоящее время
воспринимается как невнимание со стороны власти к нуждам отрасли.
Особенности, связанные с международными обязательствами
Российской Федерации. Вопросы культуры всегда были в центре внимания
международных организаций, однако наиболее остро некоторые проблемы
встали перед международным сообществом в связи с процессом так
называемой глобализации. Отдельные аспекты культурной Деятельности,
правовой статус объектов этой деятельности и правовое положение ее
субъектов являются предметами Регулирования большого числа
международных соглашений, причем некоторые из них носят
декларативный и политический характер, а другие содержат большое
количество норм прямого действия, иногда не сопрягающихся и даже
вступающих в противоречие с национальным законодательством. Проблемы
правоприменения возникают еще и потому, что в соответствии с
Конституцией Российской Федерации нормы международного права не
только являются частью правовой системы нашей страны, но и имеют
преимущество в применении по сравнению с положениями внутреннего
законодательства.
9.1
Формирование отраслевого законодательства. Законодательное
обеспечение российской культуры имеет непродолжительную, но очень
насыщенную историю. Первым специальным актом в сфере культуры, ее
правовой базой стали принятые в 1992 г. «Основы законодательства
Российской Федерации о культуре» (закон Российской Федерации № 3612-1
от 9 октября 1992 г.; далее - Основы). Время рождения и форма этого
документа предопределили не только его содержание, но и возможности
применения на практике. Тогда уже сама возможность принятия того или
иного закона казалась панацеей от всех бед. С одной стороны, факт
появления правового акта, охватывающего максимальное число аспектов
культурной деятельности, свидетельствовал о внимании государства к этой
сфере. И это было важным проявлением государственной политики по
отношению к культуре. С другой стороны, универсальный характер акта —
своеобразной «конституции» культуры - существенно повлиял на его
правовое наполнение, состоящее в значительной степени из деклараций.
Однако Основы сыграли и продолжают играть ключевую роль в правовом
регулировании отношений в сфере культуры.
Основы состоят из десяти разделов. Они определяют правовое
положение отдельных объектов в сфере культуры или их совокупности
(например, национального культурного достояния и культурного наследия,
включая библиотечный, музейный, архивный и иные фонды), правомочия и
обязанности основных субъектов культурной деятельности (физических лиц
как создателей и потребителей культурных ценностей и благ, их
объединений, народов и иных этнических общностей, государства и его
органов, а также органов местного самоуправления), режим и условия
культурной деятельности (включая условия и порядок создания,
реорганизации и ликвидации организаций культуры и осуществления ими
предпринимательской
деятельности,
вопросы
собственности
и
приватизации, финансирования и ценообразования, инвестиционной
политики и обеспечения материально-технической базы в области
культуры).
Несомненным достоинством Основ является то, что впервые в
законодательстве были определены обязанности государства в области
культуры, в том числе по обеспечению доступности для граждан культурной
деятельности, культурных ценностей и благ, свобод и самостоятельности
всех субъектов культурной деятельности, по созданию условий для
самореализации талантов. Немаловажным явилось введение норм,
регулирующих трудовые отношения и социальное положение работников
культуры. Наконец, Основы, путем включения отсылочных норм,
устанавливали ответственность за правонарушения в сфере культуры.
Ряд положений Основ был развит в принятых позднее законах — не
только отраслевых, но и таких важнейших правовых актах общего характера,
как Конституция, Гражданский, Трудовой, Налоговый кодексы и др. В то же
время с появлением этих правовых актов некоторые нормы Основ утратили
силу. Однако целый ряд норм по-прежнему остается актуальным и с
течением времени приобретает все более принципиальный характер. Так,
многие судебные споры были разрешены в пользу Минкультуры России на
основании статьи 31 Основ, устанавливающей право государственных
органов вмешиваться в творческую деятельность граждан и их объединений,
государственных и негосударственных организаций культуры, если такая
деятельность ведет к пропаганде войны, насилия и жестокости, расовой,
национальной, религиозной, классовой и иной исключительности или
нетерпимости, порнографии.
Принципы, закрепленные в Основах, получили развитие в
самостоятельных законах или их отдельных положениях. Среди них:
 закон Российской Федерации «О вывозе и ввозе культурных
ценностей» № 4804-1 от 15 апреля 1993 г., обеспечивающий защиту
культурных ценностей от незаконного вывоза, ввоза и передачи права
собственности на них;
 Федеральный закон «О библиотечном деле» 78-ФЗ от 29 декабря
1994 г., являющийся правовой базой хранения и развития библиотечного
дела в Российской Федерации; он устанавливает принципы деятельности
библиотек, гарантии прав на культурную, научную и образовательную
деятельность, на доступ к информации и на приобщение к ценностям
национальной и мировой культуры;
 Федеральный закон «О Музейном фонде Российской Федерации и
музеях в Российской Федерации» № 54-ФЗ от 26 мая 1996 г., определяющий
особенности правового положения Музейного фонда Российской Федерации
и создания и правового положения музеев в нашей стране;
Федеральный закон «О национально-культурной автономии» №
74-ФЗ от 17 июня 1996 г., определяющий правовые основы национальнокультурной
автономии
как
формы
национально-культурного
самоопределения, которая представляет собой объединение граждан
(относящих себя к определенной этнической общности, находящейся в
ситуации национального меньшинства на соответствующей территории) на
основе их добровольной самоорганизации в целях самостоятельного
решения вопросов сохранения самобытности, развития языка, образования,
национальной культуры; этот закон определяет правовые условия
взаимодействия государства и общества для защиты национальных
интересов граждан Российской Федерации в процессе выбора ими путей и
форм своего национально-культурного развития;
 Федеральный
закон
«О
государственной
поддержке
кинематографии Российской Федерации» № 126-ФЗ от 22 августа 1996 г.,
устанавливающий основы протекционистской политики в отношении
национальной кинематографии и порядок ее государственной поддержки;
он определяет основные направления деятельности государства по
сохранению и развитию кинематографии;
 Федеральный закон «О культурных ценностях, перемещенных в
Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории
Российской Федерации» № 64-ФЗ от 15 апреля 1998 г., регулирующий
отношения, связанные с определенными культурными ценностями; он
обеспечивает защиту от расхищения, незаконного вывоза и неправомерной
передачи этих ценностей, создает правовые условия для реального
обращения таких ценностей на частичную компенсацию ущерба,
причиненного культурному достоянию нашей страны в результате войны, а
также для возможности ознакомления с указанными ценностями;
 Федеральный закон «О народных художественных промыслах» №
7-ФЗ от 6 января 1999 г., регулирующий отношения в области народных
художественных промыслов на территории Российской Федерации,
определяющий основы государственной политики в этой сфере и условия
участия граждан и организаций в связанной с ней деятельности;
 Федеральный
закон «Об объектах культурного наследия
(памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» № 73ФЗ от 25 июня 2002 г., регулирующий отношения в области сохранения,
использования, популяризации и государственной охраны объектов
культурного наследия; он обеспечивает реализацию конституционного
права каждого на доступ к культурным ценностям, декларирует
конституционную обязанность каждого заботиться о сохранении
культурного и исторического наследия, а также обеспечивает право народов
и этнических общностей на защиту, восстановление и сохранение историкокультурной среды обитания.
Кроме законов в развитие Основ был принят ряд иных нормативных
правовых актов, среди которых по предмету правового регулирования
выделяются следующие:

 постановление правительства Российской Федерации № 179 от 12
февраля 1998 г. «Об утверждении Положений о Музейном фонде Российской
Федерации, о Государственном каталоге Музейного фонда Российской
Федерации, о лицензировании деятельности музеев в Российской
Федерации»;
 постановление
правительства
Российской
Федерации
«О
государственной поддержке театрального искусства в Российской
Федерации» № 329 от 25 марта 1999 г., ставящее целью сохранение лучших
традиций российского репертуарного театра, реализацию инновационных
проектов организации театрального дела, осуществление систематической
гастрольной
деятельности,
способствующей
сохранению
единого
культурного пространства страны и стран СНГ, обеспечение стабильного
финансово-экономического положения театров, создание условий для
необходимого кадрового обновления творческих коллективов театров,
создание системы социальной защиты их работников; этим постановлением
утверждены Положение о театре в Российской Федерации и Положение о
принципах финансирования государственных и муниципальных театров,
являющиеся документами прямого действия по отношению к федеральным
театрам и модельными документами для разработки соответствующих
постановлений в Регионах;
 постановление правительства Российской Федерации № 504 от 5
июля 2001 г. «Об общероссийском мониторинге состояния и использования
памятников истории и культуры, предметов Музейного фонда Российской
Федерации, документов библиотечных фондов, Архивного фонда
Российской Федерации, а также кинофонда», устанавливающее порядок
наблюдения за состоянием культурного наследия и его изучения в целях
получения информации, необходимой для принятия обоснованных
управленческих решений. Предметом обследования являются целостность
памятников истории и культуры, сохранность их конструкций, соблюдение
пользователем установленного договором либо охранным обязательством
порядка проведения ремонтно-реставрационных работ; сохранность
предметов Музейного фонда Российской Федерации, документов
библиотечных фондов, Архивного фонда Российской Федерации,
материалов кинофонда, условия их хранения, порядок проведения
реставрационных работ; использование памятников истории и культуры,
предметов Музейного фонда Российской Федерации, документов
библиотечных фондов, Архивного фонда Российской Федерации, а также
кинофонда, условия доступа к ним.
Вопросы
культуры
неоднократно
становились
предметом
нормативных актов президента Российской Федерации, определяющих
основные направления государственной политики в сфере культуры. Среди
указов, имеющих особое регулирующее значение для всей сферы
культуры, можно выделить следующие:
• указ президента Российской Федерации № 1487 от 30 ноября 1992 г.
«Об особо ценных объектах культурного наследия народов Российской
Федерации»;
• указ президента Российской Федерации № 1607 от 7 октября 1993 г. «О
государственной политике в области охраны авторского права и смежных
прав»;
• указ президента Российской Федерации № 1904 от 12 декабря 1993 г. «О
дополнительных мерах государственной поддержки культуры и искусства в
Российской Федерации»;
• указ президента Российской Федерации № 1987 от 7 октября 1994 г.
«О мерах государственной поддержки народных художественных
промыслов»;
• указ президента Российской Федерации №1010 от 1 июля 1996 г. «О
мерах по усилению государственной поддержки культуры и искусства в
Российской Федерации». Кроме того, вопросы культуры нашли отражение в
президентских актах о национальной безопасности, региональной политике,
информационной стабильности, архивном деле и т. д.
Дополняет
президентские
акты
комплекс
ведомственных
нормативных актов. В него входят не только документы, выпускавшиеся
Министерством культуры Российской Федерации, но и акты многих
других ведомств*: Государственного таможенного комитета Российской
Федерации (по вопросам сохранения культурных ценностей и режима
перемещения через границу товаров, необходимых для осуществления
культурной деятельности), Министерства финансов Российской Федерации
(по вопросам финансирования организаций культуры), Министерства
Российской Федерации по налогам и сборам (относительно налогообложения
в сфере культуры и порядка предоставления льгот), Министерства
имущественных отношений Российской Федерации (по вопросам
имущества организаций культуры, а также о правовом режиме объектов
культурного
наследия
федерального
значения),
Министерства
экономического развития и торговли Российской Федерации (относительно
реализации федеральной целевой программы «Культура России») и т. п.
Как уже говорилось, частью российской правовой системы являются
нормы международного права. Они приобретают нормативный характер в
силу участия Российской Федерации в международных организациях и в
международных соглашениях, и это оказывает влияние на регулирование
отношений в сфере культуры. Россия является членом Организации
Объединенных Наций (ООН), Организации Объединенных Наций по
вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО), Всемирной
организации интеллектуальной собственности (ВОИС), Международной
Организации Труда (МОТ), Европейского фонда поддержки совместного
кинопроизводства и проката кинематографических и аудиовизуальных
работ (ЕВРИМАЖ) и других правительственных и неправительственных
организаций.
* Структура правительственных органов и названия министерств даны по состоянию на 1
января 2004 г.
Среди
множества
международных
договоров,
к
которым
присоединилась Россия, выделим наиболее актуальные для регулирования
отношений в сфере культуры. К ним относятся следующие:
♦ Европейская конвенция об охране археологического наследия;
♦ Конвенция об охране всемирного культурного и природного
наследия;
♦ Конвенция об охране архитектурного наследия Европы;
♦ Европейская конвенция о совместном кинопроизводстве;
♦ Конвенция о сотрудничестве в области культуры, образования,
науки и информации в Черноморском регионе;
♦ Конвенция ЮНИДРУА по похищенным и незаконно вывезенным
культурным ценностям;
♦ Международная
конвенция
о
пресечении
обращения
порнографических изданий и торговли ими;
♦ Соглашение о сотрудничестве в области кинематографии (между
странами СНГ);
♦ Конвенция о мерах, направленных на запрещение и
предупреждение незаконного ввоза, вывоза и передачи права собственности
на культурные ценности;
♦ Европейская культурная конвенция; -1 Конвенция о защите
культурных ценностей в случае вооруженного конфликта;
♦ Бернская конвенция об охране литературных и художественных
произведений;
♦ Всемирная конвенция об авторском праве;
♦ Международная конвенция об охране интересов артистовисполнителей, производителей фонограмм и вещательных организаций.
Особое
регулирование
в
сфере
культуры
обеспечивает
законодательство о результатах интеллектуальной деятельности. Объекты
культурной деятельности в большинстве случаев представляют собой продукт
творчества, и для них установлен специальный правовой режим. Правовой
базой в этой области является закон Российской Федерации «Об авторском
праве и смежных правах» № 5351-1 от 9 июля 1993 г., призванный
урегулировать правовые отношения, возникающие в связи с созданием и
использованием произведений науки, литературы и искусства, фонограмм,
исполнений, постановок, передач организаций эфирного или кабельного
вещания. Среди основных его положений, соответствующих нормальному,
принятому в мировом сообществе уровню охраны плодов творческого
труда, необходимо отметить следующие:
1. Охрана предоставляется всем результатам творческой
деятельности, независимо от достоинства, назначения, формы выражения,
содержания, факта обнародования.
2.Охрана предоставляется в силу факта создания произведения и не
зависит от выполнения каких бы то ни было формальностей.
3.Правомочия автора не связаны с правом собственности на
материальный носитель, в котором выражен результат творческой
деятельности.
4.Автором признается только физическое лицо, чьим творческим
трудом произведение создано.
5.Автору
принадлежат
личные
неимущественные
права
(неотчуждаемые и охраняемые бессрочно), а также срочные имущественные
права, которые могут передаваться третьим лицам, как правило, с условием
выплаты вознаграждения за использование ими произведения.
6.Устанавливается
баланс
интересов
автора
и
публики,
предполагающий в том числе строго лимитированные случаи
использования произведения автора без его согласия и без выплаты
вознаграждения, как правило, в гуманитарных целях.
7. Определяются особые виды ответственности за нарушения
авторского права и смежных прав.
За десятилетнюю практику применения закона были выявлены
положения, нуждающиеся в корректировке, о чем будет рассказано ниже.
Особенностью авторского законодательства по сравнению с остальными
нормами, регулирующими отношения в сфере культуры, является то, что в
соответствии с Конституцией Российской Федерации законодательство об
интеллектуальной собственности является исключительной прерогативой
Российской Федерации.
9.2
Отраслевые
аспекты
общего
законодательства.
Массив
специальных законов в области культуры охватывает широчайший круг
вопросов, однако регулирования этой сферы только специальными
нормами недостаточно. Во-первых, многие отношения, возникающие при
осуществлении культурной деятельности, не обладают спецификой, и для
них достаточно общих норм; во-вторых, вплетение специальных норм в
общее законодательство позволяет лучше понять особенности правового
регулирования отношений культуре. Наконец, наметившаяся в последнее
время в законотворческой деятельности тенденция «расчистки» правого
поля отдает преимущество общим актам, учитывающим особенности
правового регулирования различных сфер, одновременно сокращая число
специальных законов, вступающих в противоречие с основополагающими
документами.
Основами законодательства Российской Федерации о культуре
основная часть норм, регулирующих отношения в сфере культуры, отнесена
к отрасли гражданского права. Действительно, гражданское право,
базирующееся на таких принципах, как юридическое равенство участников
и свобода договора, как нельзя лучше подходит для регулирования
отношений в области культурной деятельности. Кроме того, именно в
Гражданском кодексе Российской Федерации закреплены организационноправовые формы юридических лиц, основные требования к различным
видам договоров и сделок, положения о причинении вреда и многие другие
положения, необходимые для регулирования отношений в сфере культуры.
Приведем конкретный пример.
Пример 9.1
Применение норм Гражданского кодекса. Рассмотрим случай из
практики применения статьи 300, определяющей сохранение прав на
имущество при переходе предприятия или учреждения к другому
собственнику. Использование именно этой статьи Гражданского кодекса
обусловило легитимный способ передачи Академического Малого
драматического театра — театра Европы из регионального (Ленинградской
области) в федеральное ведение.
Гражданский кодекс содержит и специальные нормы, определяющие
особенности тех или иных аспектов правоотношений в области культуры,
например, абз. 2ч. 3 ст. 1 устанавливает, что ограничения перемещения
товаров и услуг могут вводиться, если это необходимо для охраны
культурных ценностей, а ст. 240 устанавливает порядок изъятия у
собственника культурных ценностей, содержащихся им бесхозяйственно.
В Гражданском кодексе дано определение коммерческих и
некоммерческих организаций, приводятся перечни их организационноправовых форм. Закон дает исчерпывающий перечень форм коммерческих
организаций (хозяйственные товарищества и общества, производственные
кооперативы, государственные и муниципальные унитарные предприятия).
Некоммерческие организации в соответствии с Гражданским кодексом могут
создаваться в форме потребительских кооперативов, общественных и
религиозных организаций (объединений), финансируемых собственником
учреждений, благотворительных и иных фондов, а также в других формах,
предусмотренных законом.
Среди законов, предусматривающих и описывающих различные
организационно-правовые формы, важнейшим для отношений в сфере
культуры является федеральный закон «О некоммерческих организациях»,
принятый в 1996 г. Этим законом, наряду с перечисленными выше,
предусмотрены
следующие
организационно-правовые
формы
некоммерческих организаций: некоммерческие партнерства, автономные
некоммерческие организации, объединения юридических лиц (ассоциации,
союзы), государственные корпорации. Закон, с учетом специфических
особенностей отдельных организационно-правовых форм, определяет
порядок создания, деятельности, управления, реорганизации и ликвидации
некоммерческих
организаций,
их
взаимодействия
с
органами
государственной власти.
Другие федеральные законы конкретизируют порядок создания и
деятельности организаций отдельных форм. Например, закон «Об
общественных объединениях», определяющий статус большинства
творческих союзов в нашей стране, и закон «О государственных и
муниципальных унитарных предприятиях».
Большое значение для регулирования отношений в государственном
секторе сферы культуры, а также для обеспечения государственной
поддержки культурной деятельности приобрел Бюджетный кодекс
Российской Федерации, принятый в 1998 г. Впервые в нашей стране в виде
кодекса был принят свод норм, имеющий целью финансовое регулирование,
а также установление общих принципов бюджетного законодательства,
правовых основ функционирования бюджетной системы, правового
положения субъектов (участников) бюджетных правоотношений и порядка
регулирования межбюджетных отношений. Кодекс определяет основы
бюджетного процесса в Российской Федерации, устанавливает основания и
виды ответственности за нарушение бюджетного законодательства. Он дает
определение бюджетного учреждения - наиболее распространенной формы
среди государственных и муниципальных организаций культуры.
Еще одной новеллой российского законодательства - непосредственно
затрагивающей сферу культуры, явился Налоговый кодекс Российской
Федерации. Первая часть того акта определяет общую систему налогов и
сборов в Российской Федерации, а также принципы налогообложения и
виды налогов и сборов; основания возникновения (изменения, прекращения)
и порядок исполнения обязанностей по уплате налогов и сборов; принципы
установления, введения в действие и прекращения действия ранее
введенных налогов и сборов субъектов Российской Федерации и местных
налогов и сборов; права и обязанности налогоплательщиков, налоговых
органов и других участников отношений, регулируемых законодательством
о налогах и сборах; формы и методы налогового контроля, ответственность
за совершение налоговых правонарушений, порядок обжалования актов
налоговых органов и действий (бездействия) их должностных лиц. Эта первая
часть Налогового кодекса была принята в 1998 г., окончательное же
формирование полного текста растянулось на многие годы.
Введение в действие Налогового кодекса ознаменовало новый курс
государственной политики в сфере налогообложения, направленный в
первую очередь на сокращение льгот, что не могло не отразиться на
отношениях в сфере культуры, традиционно строящихся на системе
налоговых преимуществ как одной из форм государственной поддержки.
Вступивший в силу в 2002 г. Трудовой кодекс Российской Федерации
во многом отразил особенности трудовых отношений в сфере культуры и
искусства. В качестве общих основных целей трудового законодательства
этим законом определены установление государственных гарантий трудовых
прав и свобод граждан, создание благоприятных условий труда, защита прав
и интересов работников и работодателей всех категорий и сфер. Кодекс
определил также создание необходимых правовых условий для достижения
оптимального согласования интересов сторон трудовых отношений,
интересов государства, правовое регулирование трудовых отношений и
иных непосредственно связанных с ними отношений по организации труда
и управлению трудом, трудоустройству, профессиональной подготовке,
переподготовке и повышению квалификации работников. Кроме того, в
указанном законе сформулированы условия социального партнерства,
ведения коллективных переговоров, заключения коллективных договоров и
соглашений, участия работников и профессиональных союзов в
установлении условий труда и применении трудового законодательства,
материальной ответственности работодателей и работников, надзора и
контроля (в том числе профсоюзного контроля) за соблюдением трудового
законодательства (включая законодательство об охране труда), разрешения
трудовых споров.
При этом законодатель нашел возможным урегулировать в Кодексе
ряд специальных вопросов трудовых отношений в сфере культуры. Так,
непосредственно в Трудовом кодексе регулируются вопросы участия
несовершеннолетних в процессе создания и использования результатов
творческой деятельности, работы в ночное время, выходные и праздничные
дни творческих работников организаций кинематографии, театров,
театральных и концертных организаций, цирков и иных лиц, участвующих в
создании и (или) исполнении произведений. В этом же Кодексе
устанавливается возможность заключения с такими работниками срочных
трудовых договоров. Кроме того. Трудовой кодекс допускает, что некоторые
вопросы регулирования отношений, связанных с особенностями труда
творческих работников и иных лиц, обеспечивающих их деятельность, могут
быть решены в других федеральных законах и иных нормативных актах. В
такой ситуации роль специализированных законов по регулированию
трудовых отношений в культуре многократно возрастает.
Большое значение для культуры, в первую очередь для охраны объектов
культурного наследия, имеют Земельный и Градостроительный кодексы
Российской Федерации. Земельный кодекс вводит в категорию особо
охраняемых территорий земли историко-культурного назначения, к
которым относятся земли, на которых находятся объекты культурного
наследия народов Российской Федерации, в том числе объекты
археологического наследия. К охраняемым территориям относятся также
достопримечательные места, включая места бытования исторических
промыслов, производств и ремесел, военных и гражданских захоронений.
Такие земли могут использоваться строго в соответствии с их целевым
назначением. Их изъятие и не соответствующее их целевому назначению
использование не допускаются, а на отдельных землях историко-культурного
назначения, подлежащих исследованию и консервации, может быть
запрещена любая хозяйственная деятельность. В целях сохранения
исторической, ландшафтной и градостроительной среды устанавливаются
зоны охраны объектов культурного наследия. Использование земельных
Участков, не отнесенных к землям историко-культурного назначения и
расположенных в зонах охраны, определяется в соответствии с требованиями
охраны памятников истории культуры. Кроме того, Земельный кодекс
относит некоторые земли историко-культурного назначения к особо
ценным землям, это - земли, в пределах которых находятся объекты
культурного наследия, представляющие особую научную, историкокультурную ценность, например, культурные ландшафты. На собственников
и пользователей таких земельных участков возлагаются обязанности по их
сохранению.
Кодексом ограничивается оборот земельных участков, занятых особо
ценными объектами культурного наследия народов Российской Федерации,
объектами, включенными в Список всемирного наследия, историкокультурными заповедниками, объектами археологического наследия.
Одним из основополагающих принципов Градостроительного
кодекса является сохранение объектов историко-культурного наследия. Это
находит отражение в нормах об обязательности согласования любой
градостроительной документации с органами охраны памятников
культуры, нормах, предусматривающих учет зон охраны памятников
истории и культуры при разработке генерального плана поселений и во
многих других положениях. Особо необходимо отметить, что в
Градостроительном кодексе нашли отражение вопросы, практически не
затронутые специальным законодательством сферы культуры. Кодекс
требует обеспечить доступ к местам отдыха, центрам социальнокультурного обслуживания всем категориям населения, независимо от
места их проживания; особое внимание при этом уделено обеспечению
доступа к культурно-зрелищным и иным подобным объектам инвалидов, в
том числе использующих кресла-коляски и собак-проводников.
Вопросы культуры затронуты также в Таможенном кодексе
Российской Федерации, вступившем в силу с 1 января 2004 г. В нем
сохранены традиционные нормы, относящиеся к сфере культуры, которые
предусматривают пресечение незаконного оборота культурных ценностей,
полное освобождение товаров от таможенных пошлин и налогов (если
временный ввоз этих товаров осуществляется в рамках развития
международных связей в сфере культуры и кинематографии), недопущение
уничтожения
культурных
ценностей
таможенными
органами,
безвозмездную передачу музеям обращенных в федеральную собственность
предметов истории и произведений искусства и т. п. Вместе с тем
Таможенный кодекс содержит и ряд новых важных для культуры норм,
например, полное освобождение физических лиц от уплаты таможенных
пошлин и налогов на ввозимые культурные ценности при условии их
декларирования и соблюдения специального законодательства о ввозе и
вывозе культурных ценностей.
Абсолютно новым в Таможенном кодексе является установление
полномочий таможенных органов по охране результатов интеллектуальной
деятельности. Эти нормы были введены российским законодателем при
подготовке вступления нашей страны во Всемирную торговую организацию.
Одно из соглашений в рамках этой международной организации Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности
(ТРИПС) - предусматривает деятельность таможенных органов по
профилактике незаконного распространения товаров, содержащих в себе
объекты интеллектуальной собственности. Такая деятельность является
одним из способов защиты интеллектуальной собственности.
Так, в соответствии с Таможенным кодексом Российской Федерации
таможенные органы при перемещении товаров через таможенную границу
или совершении иных действий, с товарами, находящимися под
таможенным контролем, принимают меры по приостановлению выпуска
товаров на основании заявления обладателя исключительных прав
(интеллектуальной собственности) на объекты авторского права и смежных
прав.
Подача
заявления
и
последующее
включение
объекта
интеллектуальной собственности в таможенный реестр являются не
обязанностью, а правом правообладателя. Поскольку эти процедуры не
бесплатны, к такой мере, очевидно, прибегает только тот правообладатель,
у которого есть достаточные основания полагать, что при перемещении через
таможенную
границу
товаров,
являющихся,
по
его
мнению,
контрафактными, может иметь место нарушение его прав, защищаемых
законодательством
Российской
Федерации
об
интеллектуальной
собственности. Отсутствие таможенных мер не пре-1ятствует принятию
традиционных гражданско-правовых, административных и уголовных мер
защиты.
Порядок, определенный в Таможенном кодексе, не применяется в
отношении
товаров,
содержащих
объекты
интеллектуальной
собственности и перемещаемых через таможенную границу физическими
лицами или пересылаемых в международных почтовых отправлениях в
незначительном количестве, если такие товары предназначены для личных,
семейных, домашних и иных не связанных с осуществлением
предпринимательской деятельности нужд.
Среди основополагающих законодательных актов общего характера,
влияющих на отношения в сфере культуры, нельзя не вспомнить кодексы,
специально посвященные вопросам ответственности за нарушения прав и
свобод человека и гражданина и за иное несоблюдение установленных
законодательством норм.
Вступивший в силу в 1996 г. Уголовный кодекс Российской Федерации
устанавливает, в частности, ответственность за:
• нарушение авторских и смежных прав;
• хищение предметов или документов, имеющих особую
историческую, научную, художественную или культурную ценность,
независимо от способа хищения (особо в случаях, повлекших уничтожение,
порчу или разрушение таких предметов или документов);
• подкуп
организаторов
или
членов
жюри
зрелищных
коммерческих конкурсов в целях оказания влияния на результаты этих
конкурсов;
• невозвращение в установленный срок на территорию Российской
Федерации вывезенных за ее пределы предметов художественного,
исторического и археологического достояния народов Российской
Федерации и зарубежных стран, если возвращение указанных предметов
является обязательным в соответствии с законодательством Российской
Федерации;
• незаконное изготовление в целях распространения или
рекламирования, распространение, рекламирование порнографических
материалов или предметов;
• уничтожение или повреждение памятников истории, культуры,
природных комплексов или объектов, взятых под охрану государства, а
также предметов или документов, имеющих историческую или культурную
ценность.
В соответствии с введенным в действие в 2002 г. Кодексом Российской
Федерации об административных правонарушениях административная
ответственность наступает за следующие деяния:
• ввоз, продажа, сдача в прокат или иное незаконное
использование экземпляров произведений или фонограмм в целях
извлечения дохода в случаях, если экземпляры произведений или
фонограмм являются контрафактными в соответствии с законодательством
Российской Федерации об авторском праве и смежных правах либо на
экземплярах произведений или фонограмм указана ложная информация
об их изготовителях, о местах их производства, а также об обладателях
авторских и смежных прав;
• иное нарушение авторских и смежных прав в целях извлечения
дохода;
• нарушение требований сохранения, использования и охраны
объектов культурного наследия (памятников истории и культуры)
федерального значения, включенных в Государственный реестр объектов
культурного наследия и их территорий, несоблюдение ограничений,
установленных в зонах их охраны, а также в отношении вновь выявленных
объектов культурного наследия или на их территориях;
• проведение
земляных,
строительных,
мелиоративных,
хозяйственных и иных работ без разрешения государственного органа
охраны объектов культурного наследия в случаях, если такое разрешение
обязательно;
• ведение археологических разведок или раскопок без полученного
в установленном порядке разрешения (открытого листа) в случаях, если
наличие разрешения обязательно, либо с нарушением условий,
предусмотренных разрешением;
• незаконный отвод земельных участков на особо охраняемых землях
историко-культурного назначения.
Среди федеральных законов, регулирующих отношения в сфере
культуры, необходимо назвать федеральный закон «О приватизации
государственного имущества» №178-ФЗ от 21 декабря 2001 г.,
устанавливающий требование обременения обязательствами по содержанию,
сохранению и использованию приватизируемых объектов культурного
наследия одновременно с заключением сделки приватизации. Причем
охранное обязательство должно содержать не только требования к
содержанию объекта культурного наследия, порядку и срокам проведения
реставрационных, ремонтных и иных работ, но и условия доступа граждан к
такому объекту в рамках конституционного права на доступ к культурным
ценностям. Немаловажно, что указанный закон вводит возможность
установления требования по сохранению профиля деятельности
приватизируемого объекта, если она относилась к предоставлению услуг
населению в сфере культуры.
Вопросы имущественных отношений, в первую очередь касающихся
недвижимых памятников истории и культуры, нашли также отражение в
иных федеральных законах. Так, федеральный закон «О государственной
регистрации недвижимого имущества и сделок с ним» № 122-ФЗ от 21
июля 1997 г. предусматривает, что органы охраны объектов культурного
наследия направляют в учреждения юстиции по государственной
регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним сведения о
недвижимом имуществе, отнесенном к объектам культурного наследия
(памятникам истории и культуры) народов Российской Федерации или к
выявленным объектам культурного наследия, подлежащим государственной
охране до принятия решения о включении их в единый государственный
реестр объектов культурного наследия, о принятом решении о включении
выявленного объекта культурного наследия или об отказе включить
выявленный объект культурного наследия в единый государственный реестр
объектов культурного наследия, об особенностях, составляющих предмет
охраны указанного имущества как объекта культурного наследия или
выявленного объекта культурного наследия, и об обязательствах по его
сохранению.
Федеральный закон «Об ипотеке (залоге недвижимости)» № 102-ФЗ от
16 июля 1998 г. устанавливает, что удовлетворение требований
залогодержателя не допускается, если предметом ипотеки является
имущество, имеющее значительную историческую, художественную или
иную культурную ценность для общества. Если залогодержатель оставил за
собой заложенное имущество, которое по своему характеру и назначению не
может ему принадлежать, в том числе имущество, имеющее значительную
историческую, художественную или иную культурную ценность для
общества, он обязан в течение года произвести отчуждение данного
имущества.
Сохранению движимых культурных ценностей посвящены некоторые
статьи федеральных законов «О гражданской обороне» № 28-ФЗ от 12
декабря 1998 г. и «О чрезвычайном положении» № 3-ФКЗ от 30 мая 2001 г.
Федеральный закон «О лицензировании отдельных видов деятельности»
№ 128-ФЗ от 8 августа 2001 г. устанавливает, что лицензированию подлежит
деятельность, связанная с публичным показом аудиовизуальных
произведений, если указанная деятельность осуществляется в кинозале, с
воспроизведением
(изготовление
экземпляров)
аудиовизуальных
произведений и фонограмм на любых видах носителей, а также деятельность
по реставрации объектов культурного наследия (памятников истории и
культуры).
Федеральный закон «Об основах государственного регулирования
внешнеторговой деятельности» № 164-ФЗ от 8 декабря 2003 г. призван
обеспечить благоприятные условия для внешнеторговой деятельности,
защиты экономических и политических интересов Российской Федерации.
Этот закон был принят в рамках подготовки к вступлению России во
Всемирную торговую организацию и содержит многие позиции, требуемые
или рекомендуемые ВТО. Указанный закон отдает приоритет защите
культурных ценностей и регулирует отношения по его обеспечению.
Из новелл закона стоит отметить следующее. В предмет правового
регулирования вошла внешняя торговля интеллектуальной собственностью.
Под торговлей в данном случае понимается передача исключительных прав на
объекты интеллектуальной собственности или предоставление права на
использование объектов интеллектуальной собственности российским лицом
иностранному лицу либо иностранным лицом российскому лицу. В отличие
от иных внешнеторговых сделок, к сделкам, предметом которых являются
результаты интеллектуальной деятельности, не выдвигается требование об
обязательном пересечении границы материальным носителем, в котором
такой результат выражен. Данный подход может негативно сказаться на
некоторых аспектах культурной деятельности, например, на проведении
зарубежных гастролей. Еще одна проблема для отношений в сфере культуры
заложена в регулировании внешнеторговых бартерных сделок, предметом
которых могут быть результаты интеллектуальной деятельности. Такие сделки
могут заключаться только при условии обмена равноценными по стоимости
объектами, однако единых и адекватных методик оценки этих объектов в
области художественного творчества в российском законодательстве и на
практике не существует.
Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях»
№ 125-ФЗ от 26 сентября 1997 г. также содержит нормы, регулирующие
отношения в сфере культуры. Так, в числе обязанностей государства
установлена финансовая, материальная и иная помощь религиозным
организациям в реставрации, содержании и охране культовых зданий и
объектов, являющихся памятниками истории и культуры, а также содействие
религиозным
организациям
в
осуществлении
ими
культурнопросветительской деятельности.
Федеральный закон «Об обязательном экземпляре Документов» № 77ФЗ от 29 декабря 1994 г. также имеет отношение к сфере культуры, поскольку
определяет политику государства в области комплектования полного
национального
библиотечно-информационного
фонда
документов
Российской Федерации и развития системы государственной библиографии.
Он предусматривает обеспечение сохранности обязательного экземпляра
документов и его общественное использование, вменяет в обязанность
организациям культуры предоставление обязательных экземпляров
документов специально уполномоченным организациям, многие из которых
также являются субъектами правоотношений в сфере культуры.
Правило обязательного экземпляра распространяется на издания
текстовые, нотные, картографические, изоиздания, издания для слепых и
слабовидящих, аудиовизуальную продукцию (кино-, видео-, фоно-,
фотопродукцию и ее комбинации на любых видах носителей). Получателями
обязательных экземпляров являются Российская книжная палата,
крупнейшие библиотеки, Государственный фонд телевизионных и
радиопрограмм, Государственный фонд кинофильмов Российской
Федерации, Российский государственный архив кинофотодокументов.
Российский государственный архив фонодокументов. Закон также
устанавливает, что Министерство культуры Российской Федерации может
выдавать прокатные удостоверения на кино- и видеофильмы только после
передачи их копий на государственное хранение. Копирование и
репродуцирование обязательного экземпляра в целях библиотечноинформационного обслуживания граждан и организаций Российской
Федерации осуществляются в соответствии с законом Российской Федерации
«Об авторском праве и смежных правах».
Федеральный закон «О благотворительной деятельности и
благотворительных организациях» № 135-ФЗ от 11 августа 1995 г., на
который многие участники правоотношений в сфере культуры возлагали в
свое время большие надежды, устанавливает основы правового
регулирования благотворительной деятельности, определяет возможные
формы ее поддержки органами государственной власти и органами
местного самоуправления, особенности создания и деятельности
благотворительных организаций в целях широкого распространения и
развития благотворительной деятельности в Российской Федерации. Под
благотворительной деятельностью понимается добровольная деятельность
граждан и юридических лиц по бескорыстной (безвозмездной или на
льготных условиях) передаче гражданам или юридическим лицам
имущества, в том числе денежных средств, по бескорыстному выполнению
работ, предоставлению услуг, оказанию иной поддержки.
Благотворительность может осуществляться в целях содействия
деятельности в сфере культуры, искусства, просвещения, духовного развития
личности, а также в сфере охраны и должного содержания зданий, объектов,
территорий и мест захоронения, имеющих историческое, культовое,
культурное значение. Благотворителями считаются лица, осуществляющие
пожертвования в формах бескорыстной (безвозмездной или на льготных
условиях) передачи в собственность имущества, в том числе денежных
средств и (или) объектов интеллектуальной собственности, бескорыстного
наделения правами владения, пользования и распоряжения любыми
объектами
собственности,
бескорыстного
выполнения
работ,
предоставления услуг. Кроме того, участниками благотворительной
деятельности
являются
также
и
граждане,
осуществляющие
благотворительную деятельность в форме безвозмездного труда в интересах
благополучателя, в том числе в интересах благотворительной организации;
часто их называют волонтерами.
Законом установлены особые возможности для благотворительных
организаций, в том числе по осуществлению хозяйственной и
внереализационной деятельности. Органы государственной власти и органы
местного
самоуправления
призваны
оказывать
участникам
благотворительной деятельности поддержку в следующих формах:
предоставление льгот по уплате налогов, таможенных и иных сборов и
платежей и других льгот, материально-техническое обеспечение и
субсидирование благотворительных организаций (включая полное или
частичное освобождение от оплаты услуг, оказываемых государственными и
муниципальными организациями, от платы за пользование государственным
и муниципальным имуществом), финансирование на конкурсной основе
благотворительных программ. Разрабатываемых благотворительными
организациями, размещение на конкурсной основе государственных и
муниципальных
социальных
заказов,
передача
в
собственность
благотворительных организаций на бесплатной или льготной основе
государственного или муниципального имущества в процессе его
разгосударствления и приватизации. Следует признать, что на практике
реализация этих норм закона «0 благотворительной деятельности и
благотворительных организациях» не привела к ожидаемым результатам.
Федеральный закон «О рекламе» № 108-ФЗ от 18 июля 1995 г. среди
прочего устанавливает важные нормы для регулирования сферы культуры.
Так, в соответствии с этим законом признается неэтичной реклама,
порочащая объекты искусства, которые составляют национальное или
мировое культурное достояние. Запрещается реклама алкогольных
напитков, табака и табачных изделий, распространяемая любыми
способами в культурных организациях, а также на расстоянии ближе 100
метров от них. Особое значение имеют положения, не разрешающие
прерывать рекламой детские, образовательные и религиозные радио- и
телепередачи, а также без согласия правообладателей — радиопостановки и
передаваемые по телевидению художественные фильмы. При показе
аудиовизуальных произведений в кинозале запрещается прерывать
рекламой демонстрацию фильма, за исключением перерывов между
сериями (частями).
Относящиеся к сфере культуры нормы появились и в федеральном
законе «Об ограничении курения табака» №87-ФЗ от 10 июля 2001 г. Этот
акт запрещает продажу табачных изделий и курение табака в организациях
культуры, за исключением курения табака в специально отведенных для
этого местах, а также устанавливает обязанность федеральных органов
исполнительной власти по культуре через средства массовой информации
регулярно осуществлять пропаганду знаний о вреде курения табака. Закон
предусматривает также содержательные ограничения для отдельных видов
произведений. Так, не допускается демонстрация курения табака во вновь
создаваемых телевизионных фильмах, в кинофильмах и спектаклях, если та
кое действие не является неотъемлемой частью художественного замысла, и
демонстрация в средствах массовой информации курения табака
общественными и политическими деятелями.
Федеральные законы «О гарантиях прав коренных малочисленных
народов Российской Федерации» № 82-ФЗ от 30 апреля 1999 г., «Об общих
принципах организации общин коренных малочисленных народов Севера,
Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации» № 104-ФЗ от 20
июля 2000 г., «О территориях традиционного природопользования
коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока
Российской Федерации» № 49-ФЗ от 7 мая 2001 г. устанавливают в качестве
принципов правового регулирования сохранение и развитие самобытной
культуры малочисленных народов, сохранение исторически сложившихся
социальных и культурных связей лиц, относящихся к малочисленным
народам, сохранение целостности объектов историко-культурного наследия
и т. п.
Вопросы культуры регулируются даже такими, казалось бы, далекими
от этой сферы законодательными актами, как:
• Федеральный закон «О лотереях», предусматривающий целевые
отчисления от лотереи для финансирования социально значимых объектов и
мероприятий, в том числе направленных на развитие культуры и искусства,
включая творчество народов Российской Федерации, а также для
осуществления благотворительной деятельности;
• Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и
права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»,
запрещающий
вывешивать
(расклеивать,
размещать)
печатные
агитационные материалы на памятниках, обелисках, зданиях, сооружениях и
в помещениях, имеющих историческую, культурную или архитектурную
ценность;
• Кодекс
торгового
мореплавания
Российской
Федерации,
устанавливающий особый правовой статус и порядок подъема имущества
культурного характера, имеющего доисторическое, археологическое или
историческое значение, если оно находится на морском дне.
Интересы сферы культуры в целом и участников культурной
деятельности должны непременно учитываться не только в законодательных
актах всех направлений, но и при разработке и реализации программ
развития отдельных направлений жизни общества. Однако на сегодняшний
день это очевидное требование соблюдается не всегда.
9.3
Проблемы правового обеспечения культурной деятельности.
Многие положения, регулирующие отношения в сфере культуры, нуждаются
в пересмотре в силу следующих причин:
 значительный нормативный массив был принят до введения в
действие основополагающих законодательных актов, в результате чего
отдельные положения вошли в противоречие с Конституцией, кодексами и
иными законами;
 некоторые нормы морально устарели, не отражают актуальных
реалий, не отвечают современным нуждам, не регулируют вновь возникшие
отношения;
 в результате правоприменительной практики были выявлены
дефекты и пробелы как в специальном, так и в общем законодательстве;
 взятые Россией за последние годы международные обязательства
должны найти отражение во внутреннем законодательстве.
Министерство культуры и массовых коммуникаций Российской
Федерации в сотрудничестве с соответствующим Комитетом Государственной
думы инициирует корректировку законодательства о культуре последующим
направлениям.
1. Определение статуса творческого работника не только в связи с его
основной деятельностью, но и его положение как члена общества с точки
зрения социального, трудового, пенсионного, налогового законодательства,
введение системы льгот и преимуществ в целях создания условий для
реализации конституционной свободы творчества. Попытки создать некий
универсальный документ не были поддержаны президентом Российской
Федерации, поэтому предполагается разработка так называемых точечных
изменений в целом ряде законодательных и иных нормативных актов.
Другим полюсом внимания законодателя должен стать вопрос об
ответственности художника перед обществом за результаты его
творческого труда.
2.Создание условий для развития меценатства и благотворительной
деятельности. Благодаря новой налоговой политике этот элемент
гражданского общества практически исчез. Поэтому необходимо
законодательное закрепление системы стимулов для лиц, готовых
участвовать в мероприятиях по сохранению, поддержке и развитию
отечественной культуры, причем основной акцент может быть перенесен из
налоговой сферы в иные области.
3.Развитие рынка культурных благ, предполагающее введение новых
организационно-правовых форм для организаций культуры (в том числе в
целях оптимизации бюджетной сферы), уточнение роли государства в
формировании и проведении культурной политики.
4. Защита прав потребителей культурных благ, обеспечение их
интересов с точки зрения защиты нравственности, установление
своеобразных «стандартов» при оказании услуг в сфере культуры. Кроме
того, необходимо ввести в орбиту государственного регулирования
организацию культурного досуга населения, включить культурные блага в
так называемую потребительскую корзину различных социальнодемографических слоев.
5. Корректировка законодательства о результатах интеллектуальной
деятельности, в том числе в связи с возможным присоединением России к
Всемирной торговой организации, в связи с обязательствами по
гармонизации законодательства, взятыми в соответствии с Соглашением о
партнерстве и сотрудничестве между Российской Федерацией и
европейскими сообществами и государства ми-участниками, а также в связи
с появлением новых способов использования произведений (в первую
очередь в киберпространстве) и новых разновидностей результатов
творческой деятельности.
Таким образом, правовое обеспечение культуры по-прежнему
находится если не в стадии становления, то в состоянии постоянной
модернизации.
Глава 10
Структура отрасли и субъекты культурной деятельности
Понятие «культура» многозначно. В самом общем смысле этого слова
оно означает любые проявления созидательной деятельности человека.
Энциклопедический словарь определяет термин «культура» как
«исторически определенный уровень развития общества, творческих сил и
способностей человека, выраженный в типах и формах организации жизни и
деятельности людей, в их взаимоотношениях, а также в создаваемых ими
материальных и духовных ценностях... в более узком смысле — сфера
духовной жизни людей»1. Когда термин «культура» употребляется, например,
в таких комбинациях, как «министерство культуры», «экономика культуры»,
«законодательство о культуре», то подразумевается как раз этот «более узкий
смысл». Следует признать, что определение «сфера духовной жизни» дает в
свою очередь также широкое поле для различных толкований. Поэтому
необходимо найти дополнительные дефиниции для интересующего нас
понятия.
10.1
Виды культурной деятельности. Закон Российской Федерации
«Основы законодательства Российской Федерации о культуре» не дает
толкования термина «культура». Но косвенная его характеристика здесь всетаки содержится:
 выявление,
изучение, охрана, реставрация и использование
памятников истории и культуры;
 художественная
литература,
кинематография,
сценическое,
пластическое, музыкальное искусство, архитектура и дизайн, фотоискусство,
другие виды и жанры искусства;
 художественные промыслы и ремесла, народная культура в таких ее
проявлениях, как языки, диалекты и говоры, фольклор, обычаи и обряды,
исторические топонимы;
 самодеятельное (любительское) художественное творчество;
 музейное
дело и коллекционирование; Ш книгоиздание и
библиотечное дело, а также иная культурная деятельность, связанная с
созданием произведений печати, их распространением и использованием,
архивное дело;
 эстетическое
воспитание,
художественное
образование,
педагогическая деятельность в этой области;
 научные исследования культуры;
 международные культурные обмены; л производство материалов,
оборудования и других средств, необходимых для создания, распространения
и освоения культурных ценностей;
иная деятельность, в результате которой сохраняются, создаются,
распространяются и осваиваются культурные ценности2.
Последний пункт оставляет перечень открытым. И это разумно,
поскольку многообразие проявлений культуры в реальной жизни не
терпит однозначных замкнутых схем.
Закон определяет и термин «культурные ценности» как
«нравственные и эстетические идеалы, нормы и образцы поведения, языки,
диалекты, говоры, национальные традиции и обычаи, исторические
топонимы, фольклор, художественные промыслы и ремесла, произведения
культуры и искусства, результаты и методы научных исследований
культурной деятельности, имеющие историко-культурную значимость
здания, сооружения, предметы и технологии, уникальные в историческокультурном отношении территории и объекты»3. В том же законе
определено, что культурная деятельность - это «деятельность по сохранению,
созданию, распространению и освоению культурных ценностей»4.
Таким образом, законодатель, не давая в «Основах законодательства
Российской Федерации о культуре» прямо-° определения термина «культура»,
тем не менее достаточно ясно обозначил границы его смыслового
использования.
Культурная деятельность в совокупности носит глобальный характер.
Объектом этой деятельности, наряду с памятниками истории и культуры,
другими материальными культурными ценностями, является практически
каждый человек. В свою очередь, субъекты культурной — это, во-первых,
организации (обычно - юридические лица), осуществляющие действия,
связанные с сохранением, созданием, распространением и освоением
культурных ценностей и благ, во-вторых, люди (физические лица),
работающие в этих организациях, или «свободные художники» (писатели,
композиторы, художники и др.). Последние могут быть связаны трудовым
договором с той или иной организацией. Созданные в подобных случаях
произведения законодательство об авторских правах называет «служебными
произведениями»5.
К субъектам культурной деятельности следует отнести также
Российскую Федерацию, субъекты Российской Федерации, муниципальные
образования, являющиеся в соответствии с Гражданским кодексом
субъектами гражданского права. Какие же организации осуществляют
культурную деятельность? Вернемся к приведенному ранее из «Основ
законодательства Российской Федерации о культуре» перечню видов
культурной деятельности и сопоставим его с наиболее типичными видами
соответствующих организаций (табл. 10.1).

Таблица 10.1. Культурная деятельность и виды организаций
Виды культурной деятельности
Виды организаций
Выявление, изучение, охрана, реставрация и Специализированные
организации
по
использование памятников истории и охране памятников истории и культуры
культуры
музеи-заповедники, специализированные
реставрационные организации
Художественная
литература, Театры, концертные организации, цирки,
кинематография, сценическое, пластическое, киностудии, кинотеатры, выставочные
музыкальное искусство, архитектура и залы,
изостудии,
художественно
дизайн, фотоискусство, другие виды и оформительские
организации,
жанры искусства
архитектурные мастерские; творческие
союзы общества, ассоциации, гильдии и
другие
общественные
организации,
объединяющие создателей, исполнителей,
интерпретаторов произведений искусства
Музейное дело и коллекционирование
Музеи, архивы, ассоциации (союзы) музеев,
архивов,
общественные
объединения
работников музеев, архивов; частные
коллекционеры культурных ценностей
(физические и юридические лица) и их
объединения
Книгоиздание и библиотечное дело, Издательства, библиотеки, библиотечные
архивное дело
системы, архивы; объединения издателей,
библиотечных работников, архивистов
Международные культурные обмены
Министерство иностранных дел РФ,
Министерство культуры и средств массовой
информации РФ, Российские отделения
международных организаций (например:
ЮНЕСКО, Международного института
театра), множество других организаций,
координирующих
и
осуществляющих
международные культурные контакты
Производство материалов, оборудования и Предприятия соответствующего профиля
других средств, необходимых для создания,
распространения и освоения культурных
ценностей
Иная деятельность, в результате которой Организации телевидения и радиовещания,
сохраняются, создаются, распространяются фильмотеки, фонотеки, ботанические сады,
и осваиваются культурные ценности и парки культуры и отдыха, зоопарки и др.
блага
Художественные народные промыслы и Предприятия
(артели)
народных
ремесла, народная культура
художественных промыслов и ремесел,
народные (фольклорные) коллективы
Самодеятельное
(любительское) Дворцы, дома культуры, клубы, другие
художественное творчество
досуговые организации
Эстетическое воспитание, художественное Образовательные
учреждения
общего,
образование, педагогическая деятельность в профессионального и дополнительного
этой области
образования
Научные исследования в области культуры
Научно-исследовательские институты и
центры, вузы культуры и искусства
Круг организаций – субъектов культурной деятельности – косвенно
определен еще одним официальным документом – Общероссийским
классификатором
видов
экономической
деятельности
(ОКВЭД)6.
Необходимо отметить, что этот документ, следующий за Статистической
классификацией видов экономической деятельности в Европейском
экономическом сообществе, отвел сфере культуры не слишком почетное
место. Она помещена в подразделе «Деятельность по организации отдыха и
развлечений, культуры и спорта» раздела «Предоставление прочих коммунальных,
социальных и персональных услуг«.
К видам культурной деятельности ОКВЭД отнес следующие:
 производство, прокат и показ фильмов; деятельность в области
радиовещания и телевидения;
 создание произведений искусства; реставрация произведений
искусства (картин и т. п.);
 деятельность по организации и постановке театральных и оперных
представлений, концертов и прочих сценических выступлений;
 деятельность актеров, режиссеров, композиторов, художников,
скульпторов и прочих представителей творческих
профессий,
выступающих на индивидуальной основе;
 деятельность
концертных и театральных залов, агентств по
продаже билетов, студий звукозаписи;
 деятельность
цирков, ярмарок и парков с аттракционами,
танцплощадок, дискотек, школ танцев;
 деятельность библиотек всех видов, читальных залов, залов для
прослушивания,
просмотровых
залов,
лекториев,
планетариев,
государственных архивов;
 деятельность учреждений клубного типа: клубов, дворцов и домов
культуры, домов народного творчества и т. п.;
 деятельность музеев всех видов, включая исторические дома-музеи,
музеи на открытом воздухе и т. п.;
 деятельность по охране исторических мест и зданий; деятельность
ботанических садов, зоопарков и заповедников.
Перечень по ОКВЭД принципиально не отличается от списка видов
деятельности и организаций, приведенных в таблице 10.1. Однако
некоторые различия следует отметить. В указанной таблице в отличие от
ОКВЭД к видам организаций, ведущих культурную деятельность, отнесены
различные творческие союзы и другие общественные организации,
объединяющие создателей, исполнителей, интерпретаторов произведений
искусства, а также образовательные учреждения, научно-исследовательские
институты. Творческие союзы и общества изначально создавались как
субъекты культурной деятельности, но по статусу — это общественные
объединения. Поэтому классификатор и содержит их в соответствующем
разделе.
В другом разделе ОКВЭД оказались и образовательные учреждения,
являющиеся активными участниками культурной деятельности, основная
цель которых состоит в подготовке и повышении квалификации
специалистов для различных областей культуры и искусства. Среди них
высшие и средние специальные учебные заведения сферы театрального,
хореографического, изобразительного искусства, консерватории и
музыкальные училища, вузы и училища культуры, подготавливающие
специалистов в области музейной и библиотечной работы, руководителей
самодеятельных коллективов и др., а также институты повышения
квалификации работников культуры.
Не относит к сфере культуры ОКВЭД и научные учреждения,
исследующие эту сферу. С точки зрения «Основ законодательства Российской
Федерации о культуре» в круг субъектов культурной деятельности
безусловно включаются те научные организации, которые специально
созданы для проведения фундаментальных и прикладных исследований в
области культуры. В качестве примера можно назвать такие известные
научные организации, как Государственный институт искусствознания,
Российский научно-исследовательский институт культурного и природного
наследия имени Д. С. Лихачева, Российский институт истории искусств.
Российский институт культурологии.
Еще один официальный документ, косвенно определяющий состав
сферы культуры, - Государственный бюджет Российской Федерации. Этот
документ принципиально важен в контексте рассмотрения особенностей
экономики культуры в России. Ежегодно в стране принимается федеральный
закон о федеральном бюджете на очередной год. И в нем приводится
распределение ассигнований из федерального бюджета по разделам и
подразделам, целевым статьям и видам расходов функциональной
классификации. Анализ 15 раздела этой классификации «Культура,
искусство и кинематография» дает основания с точки зрения
государственного бюджета отнести к интересующей нас сфере:
• дворцы и дома культуры, другие учреждения клубного типа;
• музеи и постоянные выставки;
• библиотеки;
• театры, концертные организации и другие организации
исполнительских искусств; Я цирковые организации; ';: архивы;
• кинематографию;
• содержание особо ценных объектов культурного наследия
народов Российской Федерации;
• мероприятия,
предусмотренные
Федеральной
целевой
программой «Культура России (2001-2005 годы)»;
• прочие учреждения и мероприятия в области культуры и
искусства7.
Следует заметить, что последний список короче двух предыдущих,
сформированных на основании «Основ законодательства Российской
Федерации о культуре» и Общероссийского классификатора видов
экономической деятельности. Все учебные заведения, в том числе и
находящиеся в системе Министерства культуры и средств массовой
информации Российской Федерации, финансируются отдельно, по 14
разделу функциональной бюджетной классификации - «Образование».
Государственная
поддержка
государственных
телерадиокомпаний,
издательств, средств массовой информации осуществляется по 16 разделу «Средства массовой информации», а научные исследования в области
культуры финансируются по б разделу - «Фундаментальные исследования и
содействие научно-техническому прогрессу». Проведение выставок за
рубежом, как и некоторые другие виды международного культурного
сотрудничества, поддерживается бюджетом в рамках раздела 3 «Международная деятельность».
10.2
Структура управления и органы культуры. Должно ли государство
управлять культурой? И что значит «управлять культурой»? Подобные
вопросы не имеют однозначного ответа. Все зависит от политического и
экономического уклада государства и от принятой им государственной
политики в области культуры.
В современном мире даже демократические государства с развитой
рыночной экономикой по-разному относятся к регулированию культурной
деятельности. Если в США практически нет государственных организаций
культуры, а государственная поддержка этой сферы осуществляется
исключительно косвенными способами, то, например, во Франции
организации государственного сектора, находящиеся в ведении
Министерства культуры этой страны, весьма многочисленны, и
распространена практика прямой государственной поддержки культурной
деятельности.
Тоталитарное
государство
обычно
осуществляет
всеобъемлющий контроль сферы культуры. Это подтверждается
семидесятилетней практикой функционирования системы управления
культурой в Советском Союзе, где культура и искусство относились к
идеологическим инструментам, призванным пропагандировать и
проводить в жизнь коммунистические идеалы. Указанное обстоятельство
определяло главные характеристики этой системы: жесткая централизация в
вопросах создания, материального обеспечения, финансирования,
оперативного руководства и оценки деятельности организаций культуры,
многоступенчатая цензура их художественно-творческой деятельности,
назначение на руководящие должности любого уровня в основном членов
КПСС, ограниченная хозяйственная самостоятельность организаций.
Реализовывались эти установки системой государственного управления
культурой, во главе которой было Министерство культуры СССР,
находившееся в подчинении Совета Министров СССР. Следующий уровень
пирамиды составляли министерства культуры союзных республик,
находившиеся в двойном подчинении. Так, Министерство культуры РСФСР
подчинялось одновременно Совету Министров РСФСР и Министерству
культуры СССР. Принцип двойного подчинения распространялся и на
последующие уровни пирамиды: министерства культуры автономных
республик и управления культуры краев и областей в РСФСР подчинялись
своим советам министров или исполкомам и одновременно Министерству
культуры РСФСР. И так далее - вплоть до районных отделов культуры.
Необходимо напомнить также о чрезвычайно важном для того времени
обстоятельстве: над государственной системой стояла параллельная
партийная пирамида - от первичной партийной организации практически
на каждом предприятии, в каждом учреждении до Центрального комитета
КПСС и его Политбюро.
Перемены в нашей стране, начало которым было сложено во второй
половине 1980-х гг., в корне изменили ситуацию. Сначала потеряла свою
монополию, а затем прекратила существование КПСС. Соответственно были
ликвидированы первичные партийные организации КПСС, деятельность
любых партий на предприятиях, в учреждениях выла законодательно
запрещена. Была сломана вертикаль управления в сфере культуры, которая в
прошлые времена обеспечивала жесткую централизацию. В новых условиях
решение об открытии новых организаций культуры принимается на месте
без всякого согласования в каких-либо центральных органах власти; сняты
ограничения по финансированию организаций из различных источников;
появилась свобода в вопросах ценообразования; ликвидирована цензура;
организации культуры и искусства получили полную свободу в творчестве и
т. п. Можно утверждать, что в последнее десятилетие XX в. культура в России
функционировала в условиях формирующегося демократического
правового государства.
При этом под правовым понимается такое государство, где права
граждан определяются не решениями того или иного чиновника, не
постановлениями правящей партии или назначенного ею правительства, а
законами, принятыми демократически избранным парламентом или
всенародным референдумом и неукоснительно исполняемыми всеми
звеньями государственной власти и гражданами. Это относится и к культуре
- в правовом государстве политика в сфере управления культурой
определяется законодательством.
Следует напомнить, что Россия по государственному устройству федерация, объединяющая 89 государственных образований, называемых
субъектами федерации. Все они - республики, края, области, национальные
округа, автономная область и два города федерального значения (Москва и
С.-Петербург) - поименованы в статье 65 Конституции Российской
Федерации. Здесь же, в статьях 12, 130-133 определены функции местного
самоуправления. Конституция определила также полномочия федерации в
сфере культуры. В соответствии со статьей 71 (п. е) в ведении Российской
Федерации находится «установление основ федеральной политики и
федеральные программы в области... культурного... развития Российской
Федерации». Кроме того, статьей 72 Конституции определено, что в
совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской
Федерации находятся охрана памятников истории и культуры, а также
общие вопросы культуры.
Реализуя эти конституционные полномочия, высший законодательный
орган Российской Федерации — Федеральное собрание Российской
Федерации (состоящее из двух палат - Совета Федерации и Государственной
думы) принимает влияющие на культуру федеральные законы.
Президент Российской Федерации, являющийся главой государства,
издает соответствующие указы, а правительство Российской Федерации —
федеральный орган исполнительной власти - постановления. Среди этих
нормативно-правовых актов, как было показано в предыдущей главе, есть
специализированные, предназначенные для регулирования отношений в
сфере культуры или ее отдельных отраслях, а также важнейшие акты общего
характера, регулирующие среди прочих и сферу культуры.
Некоторые органы исполнительной власти Российской Федерации в
соответствии с российским законодательством вправе издавать в пределах
своей компетенции нормативные правовые акты, обязательные для
исполнения всеми физическими и юридическими лицами на территории
России. Среди них в первую очередь надо назвать Министерство финансов и
Министерство экономического развития и торговли, составляющие основу
так называемого экономического блока в системе федеральных органов
исполнительной власти, а также Министерство здравоохранения и
социального развития, принимающее нормативные правовые акты в
области труда и заработной платы, оказывающие существенное влияние на
сферу культуры. В целом же достаточно сложно найти среди федеральных
министерств и ведомств те, которые не имеют отношения к вопросам
управления сферой культуры. Приведем несколько примеров из
современной российской практики.
Пример 10.1
Влияние на культуру федеральных органов управления. Указом
президента Российской Федерации № 314 от 9 марта 2004 г. «О системе и
структуре федеральных органов исполнительной власти» федеральным
органам исполнительной власти предписаны новые функции. В
соответствии с ними, например, Федеральная служба государственной
статистики регулярно собирает, упорядочивает, анализирует статистические
данные, характеризующие сферу культуры. Министерство образования и
науки обеспечивает подготовку кадров для всех отраслей, включая культуру
и искусство. Даже такие, казалось бы, далекие от сферы культуры силовые
ведомства, как Министерство обороны, Министерство внутренних дел,
Федеральная служба безопасности, имеют в своем ведении организации
исполнительских искусств, клубные и музейные учреждения и таким
образом соучаствуют в управлении сферой культуры.
Описывая систему управления, обратимся к федеральному органу
исполнительной власти, созданному специально для регулирования
различных аспектов функционирования сферы культуры. Таким органом
является Министерство культуры и средств массовых коммуникаций
Российской Федерации, созданное в 2004 г.8 и принявшее на себя основные
функции существовавших до этого Министерства культуры, Министерства
по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций и
Федеральной архивной службы России.
Такие преобразования федеральный орган исполнительной власти,
ведающий вопросами культуры, в 1990-2000 гг. претерпевал неоднократно.
Менялись и названия: Министерство культуры, Министерство культуры и
туризма, опять Министерство культуры. Но основная сфера деятельности и
функции оставались по сути неизменными.
Вновь созданное в 2004 г. Министерство культуры и массовых
коммуникаций Российской Федерации по сравнению со своим
предшественником получило более широкое поле деятельности. В его
ведение были переданы вопросы, находившиеся прежде в компетенции
различных федеральных органов исполнительной власти. Новое
министерство получило сферу деятельности не только бывшего
Министерства культуры, но и Министерства по делам печати,
телерадиовещания и средств массовых коммуникаций и Федеральной
архивной службы России.
Укрупнение
министерств,
осуществленное
в
процессе
правительственной реформы 2004 г., фактически повысило их статус. При
этом в структуре федеральных органов исполнительной власти появилось
дополнительное звено: федеральные службы и федеральные агентства. В
ведении Министерства культуры и массовых коммуникаций Российской
Федерации
находятся
Федеральное
агентство
по
культуре
и
кинематографии, Федеральное агентство по печати и массовым
коммуникациям. Федеральное архивное агентство и Федеральная служба по
надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций
и охране культурного наследия.
Министерство культуры и массовых коммуникаций осуществляет
функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому
регулированию в сфере культуры, искусства, историко-культурного
наследия и кинематографии, средств массовой информации и массовых
коммуникаций, архивного дела и по вопросам межнациональных
отношений. К его правомочиям отнесена разработка и внесение в
правительство Российской Федерации проектов федеральных законов и
других нормативных правовых актов по вопросам, относящимся к сфере
ведения министерства и к сферам ведения подведомственных ему
федеральной службы и федеральных агентств.
На основании Конституции, федеральных законов, актов президента и
правительства Министерство культуры и массовых коммуникаций вправе
самостоятельно принимать нормативные правовые акты, связанные со
сферой его деятельности. Перечень таких актов содержится в Положении о
Министерстве культуры и массовых коммуникаций Российской Федерации.
Эти акты касаются кинематографии и музейного дела, телерадиовещания и
распространения зарубежных печатных изданий, архивов и режима
хранения перемещенных культурных ценностей, а также других вопросов
сферы деятельности министерства и подведомственных ему федеральной
службы и агентств. К правомочиям Министерства отнесены также:
проведение конкурсов и заключение государственных контрактов на
размещение заказов на поставку товаров, выполнение работ, оказание услуг
для нужд Министерства, а также на проведение научно-исследовательских
работ в сфере культуры; обобщение практики применения законодательства
Российской Федерации и проведение анализа реализации государственной
культурной политики и др.
Определив правомочия министерства и механизмы их реализации,
Положение о Министерстве культуры и массовых коммуникаций фиксирует
ряд действий и функций, которые министерство осуществлять не вправе.
Например, оно не вправе устанавливать ограничения на осуществление прав
и свобод граждан, прав негосударственных коммерческих и некоммерческих
организаций, за исключением случаев, когда возможность введения таких
ограничений
прямо
предусмотрена
Конституцией,
федеральным
законодательством, актами президента и правительства.
Министерство не вправе также осуществлять функции по контролю и
надзору, поскольку эти функции принадлежат подведомственной ему
Федеральной службе по над-3°РУ за соблюдением законодательства в сфере
массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Аналогично
обстоит дело и с функцией управления государственным имуществом,
которая принадлежит подведомственным министерству агентствам.
Как и Министерство, они вправе проводить конкурсы и заключать
государственные контракты на размещение заказов на поставку товаров,
выполнение
работ,
оказание
услуг,
на
проведение
научноисследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ для
государственных нужд соответствующей сферы деятельности. Они
осуществляют полномочия собственника в отношении федерального
имущества в соответствующей сфере деятельности, в том числе переданного
подведомственным агентству федеральным государственным предприятиям и
учреждениям.
Агентства
осуществляют
экономический
анализ
деятельности подведомственных государственных унитарных предприятий,
утверждают экономические показатели их деятельности, проводят в
подведомственных организациях проверки финансово-хозяйственной
деятельности и использования имущественного комплекса. Эти и подобные
функции и полномочия свойственны в новой системе органов федеральной
исполнительной власти любому федеральному агентству. Причем каждое из
агентств имеет свои специфические полномочия в соответствующей сфере
деятельности.
Федеральное агентство по культуре и кинематографии9 организует:
проведение государственной историко-культурной экспертизы в отношении
объектов культурного наследия и в некоторых иных предусмотренных
Положением случаях; сохранение и реставрацию музейных предметов и
музейных коллекций, включенных в состав Музейного фонда Российской
Федерации и находящихся в федеральной собственности библиотечных
фондов и фильмофонда; хранение исходных материалов национальных
фильмов; создание сводного каталога библиотек Российской Федерации и
др.
Кроме того, оно осуществляет: ведение государственного реестра
объектов культурного наследия народов Российской Федерации,
Государственного свода особо ценных объектов культурного наследия
народов Российской Федерации и т. п.; реализацию от имени Российской
Федерации прав и обязанностей в отношении музейных предметов и
коллекций, включенных в состав Музейного фонда Российской Федерации,
принимает решения о включении в его состав и исключении из него
музейных предметов и коллекций; реализацию от имени Российской
Федерации преимущественного права покупки музейных предметов и
коллекций, включенных в состав негосударственной части
Музейного фонда Российской Федерации; выдачу прокатных
удостоверений на фильмы, созданные в Российской федерации или
приобретенные за рубежом для проката на ее территории, и др.
Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям10
организует проведение измерений аудитории электронных средств
массовой информации и анализ тиражей печатных средств массовой
информации;
осуществляет
комплектование
фонда
обязательных
бесплатных экземпляров печатных изданий, проведение сценарных
конкурсов по созданию социально значимых телерадиопрограмм,
телевизионных и мультипликационных фильмов; подготавливает
предложения по техническим мероприятиям, направленным на развитие
средств массовых коммуникаций и распространение средств массовой
информации; ведет единые общероссийские реестры средств массовой
информации; принимает решения об управлении находящимся в
федеральной собственности фондом законченных производством и
прошедших в эфир телерадиопрограмм, передач, фонограмм, а также иных
аудиовизуальных произведений (за исключением кинофильмов).
Федеральное архивное агентство11 организует информационное
обеспечение граждан, органов государственной власти, органов местного
самоуправления, организаций и общественных объединений на основе
архивных документов; организует работу по подготовке документальных
публикаций, а также документальных экспозиций и справочников;
обеспечивает экспертизу архивных документов, заявленных к вывозу за
пределы Российской Федерации, и документов, временно вывезенных, после
их возвращения и др.; ведет государственный учет документов Архивного
фонда Российской Федерации, Государственный реестр уникальных
документов Архивного фонда Российской Федерации; осуществляет
согласование
списков
источников
комплектования
федеральных
государственных
архивов;
принимает
меры
по
обеспечению
преимущественного права Российской Федерации на покупку архивных
Документов, находящихся в частной собственности, в случае их аукционной
или комиссионной продажи и др.
Таким образом, в новой системе федеральных органов исполнительной
власти Министерство культуры и Массовых коммуникаций —
стратегический орган управления, доминанта деятельности которого
связана с определением государственной политики в сфере культуры,
направленной на сохранение исторического и культурного наследия,
создание необходимых условий для реализации конституционных прав
граждан Российской Федерации на свободу творчества, участие в
культурной жизни и пользование учреждениями культуры, доступ к
культурным ценностям. А подведомственные ему агентства реализуют эту
политику, распоряжаясь федеральной собственностью в своей сфере, имея
в своем ведении федеральные государственные предприятия и учреждения.
Министерство
культуры
и
массовых
коммуникаций
и
подведомственные ему федеральные агентства осуществляют свою
деятельность во взаимодействии с другими федеральными органами
исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов
Российской Федерации, а также творческими союзами и другими
общественными объединениями. При этом наибольшее количество
государственных организаций культуры находится в региональном ведении,
т.е. в ведении республик, краев, областей, других субъектов федерации.
Конституцией Российской Федерации (ст. 73) определено, что «вне пределов
ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по
предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов
Российской Федерации субъекты Российской Федерации обладают всей
полнотой государственной власти».
В каждом субъекте федерации есть представительные и
исполнительные органы государственной власти. Представительные органы
субъектов федерации ∗, по сути, - региональные парламенты, принимающие
в пределах своей компетенции региональные законы. При этом
региональные законы не должны противоречить федеральным, а если такое
противоречие образуется, то действующим признается соответствующее
положение федерального закона. Региональные парламенты часто принимают
нормативные правовые акты, основываясь на федеральных законах.
Приведем конкретные примеры.
Пример 10.2
Региональные
законы
1996-2000
гг.
В
развитие
«Основ
законодательства Российской Федерации о культуре», а также указа
президента Российской Федерации «О мерах по усилению государственной
поддержки культуры и искусства в Российской Федерации» региональные
законы были приняты в 1996-2000 гг. в более чем 45 субъектах федерации. В
∗
Названия этих органов не единообразны, поскольку определяются самостоятельно
законодательством каждого субъекта федерации (например: дума, законодательное собрание, народный
хурал и др.).
этот же период 59 субъектов федерации приняли региональные законы в
развитие федерального закона «О библиотечном деле»12. В подобных
региональных актах обычно повторяются нормы федерального закона,
однако учитываются и региональные особенности.
Решение конкретных региональных проблем сферы культуры
находится в ведении исполнительных органов государственной власти
субъекта федерации. Высшие органы исполнительной власти, не одинаково
именуемые в разных регионах (правительство во главе с президентом,
администрация во главе с губернатором и др.), в своем составе обычно
имеют орган культуры. У этих органов тоже разные названия: министерства
культуры (культуры и искусства, культуры и туризма), комитеты по культуре
(с теми же вариантами), управления культуры ∗.
Региональные органы культуры выполняют функции, которые
определяются нормативными правовыми актами субъектов федерации. При
всем разнообразии этих функций от региона к региону у них все же больше
общего, чем различий. Их функции в регионе близки к тем, которые
осуществляет Министерство культуры и средств массовых коммуникаций
Российской Федерации и его агентства на территории страны в целом.
Государственная власть в нашей стране имеет два уровня: федеральный
и региональный. Однако в управлении сферой культуры есть еще одна
ступень — местное самоуправление, осуществляемое в муниципальных
образованиях. Следует признать, что введенное Конституцией Российской
Федерации 1993 г. местное самоуправление - ново для России. За более чем
десять лет, прошедших с тех пор, не удалось решить ряд вопросов, без
которых в большинстве муниципальных образований не может
осуществляться полноценное самоуправление. Главный из них — это
передача имущества муниципальным образованиям и формирование их
финансовых средств.
Федеральный закон «Об общих принципах организации местного
самоуправления в Российской Федерации» 131-ФЗ от б октября 2003 г.
определил, что местное самоуправление осуществляется на всей территории
Российской Федерации в городских, сельских поселениях, муниципальных
районах, городских округах и на внутригородских территориях городов
федерального значения (ст. 10, п. 1). Ряд существенных вопросов сферы
культуры отнесен этим законом к вопросам местного значения.
Среди них: организация библиотечного обслуживания населения;
создание условий для организации досуга и обеспечение жителей поселения
(городского округа) услугами организаций культуры; охрана и сохранение
объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) местного
(муниципального) значения, расположенных в границах поселения
∗
В конце 1980-х — начале 1990-х гг. на волне дискуссии «Можно ли управлять культурой?» в
большинстве краев и областей отказались от названия «Управление культуры», общепринятого до этого в
СССР.
(городского округа). Законом предусмотрен также порядок наделения
органов местного самоуправления отдельными государственными
полномочиями. Это дает основания для расширения полномочий
муниципальных образований в сфере культуры.
Законом определены экономические основы местного самоуправления
(гл. 8). Определены состав и порядок распоряжения муниципальным
имуществом, порядок формирования и исполнения местных бюджетов,
ответственность органов и должностных лиц местного самоуправления,
порядок осуществления контроля их деятельности. Введение в действие
федерального закона «Об общих принципах организации местного
самоуправления в Российской Федерации» существенно повлияет на
организацию управления сферой культуры. Однако связанные с этим
изменения нельзя произвести одномоментно. Не случайно закон, принятый
Государственной думой и одобренный Советом Федерации в сентябре 2003
г., подписанный президентом Российской Федерации б октября того же
года, вступает в силу лишь с 1 января 2006 г.
До этого действует закон «О местном самоуправлении в Российской
Федерации» № 1550-1 от б июля 1991 г., который не обеспечил правовую
основу для развития в России нового для нее института самоуправления. Тем
не менее крупные муниципальные образования и сегодня — активные
участники управления сферой культуры. Они имеют в своем ведении
учреждения культуры, реализуют различные собственные программы
культурного развития либо участвуют в региональных или федеральных
программах и т. п. Структура органов муниципального образования
определяется
региональными
законами
и
правовыми
актами
соответствующих органов местного самоуправления. Органы культуры в
крупных муниципальных образованиях — это обычно комитеты или отделы
культуры.
Подводя итоги рассмотрению вопросов управления сферой культуры,
отметим, что поскольку в нынешней России культура занимает
преимущественно государственно-муниципальный сектор, то главные
управленческие усилия органов государственной власти и органов местного
самоуправления в сфере культуры сосредоточены в основном на
регулировании деятельности этих подчиненных им организаций. При этом
обратим внимание на то, что каждая из ветвей и уровней власти имеет
собственные рычаги по отношению к организациям культуры.
10.3
Потенциал культуры и его территориальная структура. Россия страна с богатейшими культурными традициями, обладающая огромным
количеством памятников культуры и истории. Она имеет развитые
библиотечную и музейную системы. Известны во всем мире достижения
России в области музыкального исполнительства, хореографии,
драматического искусства.
В системе Министерства культуры Российской Федерации в 2000 г.
действовали 518 государственных и муниципальных театров13, за
предшествовавшие 10 лет их число выросло на 35,6%. Причем 47 театров
появились в городах, население которых ранее было лишено возможности
общения с театральным искусством. Театрами обладают все республики
(исключение составляла Чеченская Республика, где в 2000 г. в силу известных
причин не функционировала ни одна из организаций культуры и искусства),
края, области. Есть театры и в двух из десяти автономных округах (КомиПермяцком и Ханты-Мансийском). Наибольшее по регионам количество
театров в двух городах федерального значения: Москве - 80 (рост за Ю
лет на 70,2%) и С.-Петербурге - 35 (рост в 2 раза). Самый распространенный
вид театрального искусства в России - это драма.
Драматических театров в стране в 2002 г. насчитывалось 291. К ним
еще надо добавить 52 театра, именуемых по принятой классификации
театрами юного зрителя. Это же драматические театры, но
ориентирующие свой репертуар в основном на детскую и юношескую
аудиторию. 92 РОССИЙСКИХ театра кукол тоже ориентированы главным
образом на детскую аудиторию, хотя в этом виде искусства есть и спектакли
высочайшего уровня, предназначенные взрослых. Рост числа театров
наблюдался по всем видам. Исключение составляли театры музыкальной
комедии, число которых в последние годы регулярно убывало. При этом
общее число музыкальных театров (71 единица, в том числе 61 театр оперы
и балета и 10 - музыкальной комедии) также имело устойчивую тенденцию
к росту. Происходило это по той причине, что новые театры оперы и балета
создавались в некоторых случаях на базе театров музыкальной комедии.
Число работников, занятых в театрах системы Министерства культуры
Российской Федерации, превышало 68 тыс. человек, из них художественный
и артистический персонал составлял менее половины - 29 тыс. человек.
Потенциал государственных и муниципальных театров дополняется
множеством негосударственных театров. Но если сеть государственных и
муниципальных театров за редчайшим исключением представлена
репертуарными
театрами
с
постоянными
труппами,
то
в
негосударственном секторе превалирует так называемая антреприза. Эти
театры обычно используют в своих спектаклях артистов, постоянное место
работы которых - государственные или муниципальные театры. Поэтому
негосударственный сектор театрального дела дает артистам, режиссерам,
сценографам дополнительные возможности для творческой работы,
получения дополнительных доходов, но практически не увеличивает
количества рабочих мест для творческого персонала.
Существенно выросло за десятилетие число государственных и
муниципальных концертных организаций и самостоятельных музыкальных
коллективов. К 2000 г. оно составило 264 единицы при росте на 72,5%.
Названные организации и коллективы тоже представлены практически во
всех регионах, за исключением пяти автономных округов. Первенство по их
числу держат Москва (43), Санкт-Петербург (18) и Московская область (11).
В составе концертных организаций действуют симфонические оркестры (61),
камерные оркестры и ансамбли (125), оркестры народных инструментов (57)
и духовые оркестры (20), народные хоры (18) и множество других
филармонических коллективов (421).
Обратим внимание на тот факт, что рост числа государственных и
муниципальных театральных и концертных организаций сопровождался
сокращением объема их предложения — количества спектаклей и
концертов. Общее число спектаклей российских театров, составлявшее в
1990 г. 139,2 тыс., упало к 1997 г. до 106,5 тыс., правда, затем постепенно
увеличивалось, достигнув 115,9 тыс. к 2000 г. (83,2% к уровню 1990 г.).
Значительно большее падение отмечалось в объемах концертной
деятельности: от 225,9 тыс. концертов в 1990 г. до 142,6 тыс. в 2000 г. Иначе
говоря, их количество сократилось в 2,7 раза.
Подобное явление, когда рост числа театров и концертных организаций
сопровождался сокращением совокупного объема их деятельности, имеет
несколько причин. Во-первых, в прошлом эти организации зачастую
получали непомерные государственные задания по количеству спектаклей и
концертов, входившие в противоречие с содержанием творческого процесса.
Обретя хозяйственную свободу, театры и концертные организации
естественным образом оптимизировали режимы своей деятельности.
Во-вторых, сокращение объемов деятельности происходило и по
причинам, не зависящим от организаций культуры, вопреки воле их
руководителей. Например, изменившиеся с 1992 г. цены на транспортные и
гостиничные услуги затруднили, а в ряде случаев сделали невозможными
гастроли для многих театральных и концертных коллективов. А гастрольные
спектакли и концерты составляли существенную часть в общем объеме
предложения на рынке театрально-концертных услуг. К тому же концертные
организации потеряли ряд своих лучших эстрадных коллективов, постепенно
перебравшихся в негосударственный сектор, в шоу-бизнес.
По мере развертывания процесса приватизации прекратилась также
практика заказа билетов на концерты и спектакли за счет фондов
материального поощрения предприятий или за счет профсоюзных средств. С
другой стороны, сократились объемы государственного субсидирования.
Платежеспособность населения в свою очередь тоже резко понизилась. С
экономической точки зрения в каких-то случаях стало выгоднее не играть
спектакли и не давать концерты. Все это в совокупности приводило к
снижению их количества, хотя и на фоне роста числа театров и концертных
организаций.
Иначе обстоит дело в кинематографе. Здесь сокращение числа
киноустановок с платным показом (кинотеатров, клубов и т. п.) началось уже в
1970-е гг. Число их в 1970 г. составляло 96,7 тыс., а уже к 1990 г. упало до 77,2
тыс. В каждом пятилетии сокращение составляло от 4 до 8,5%. Уже тогда, при
советской власти, которая продолжала считать кино важнейшим из искусств,
кинотеатры проигрывали дуэль на рынке киноуслуг телевидению. Приведем
и здесь пример, основанный на статистических данных.
Последнее десятилетие XX в. характеризовалось обвальным
сокращением количества киноустановок, число которых к 2000 г. составило
18 тыс., что в 4,3 раза меньше, чем в 1990 г. и в 5,4 раза меньше, чем в 1970 г.
При этом предложение многократно превышало спрос, что привело к
закрытию многих кинотеатров в городах и клубных киноустановок на селе.
Оставшиеся требовали переоборудования и повышения качества обслуживания
зрителей.
Параллельно
сокращался
и
объем
отечественного
кинопроизводства. Если в 1993 г. в России еще было произведено 137
полнометражных фильмов, то в 1994 г. почти в 2 раза меньше — 74. Это
снижение продолжалось до 1996 г., когда была достигнута точка
минимума — 30 отечественных фильмов. В 1997г. кинопроизводство
ожило (56 фильмов), но, к сожалению, не надолго. Грянул экономический
кризис 1998 г., и кривая кинопроизводства опять поползла вниз (46
фильмов в 1998 г., 27 - в 1999 г.). В 2000 г. опять проявилась тенденция к
росту (50 фильмов), хотя до показателей 1993 г. тогда было еще далеко.
Для преодоления кризиса российского кинематографа большое
значение приобретает его техническое перевооружение. Это относится и к
фильмопроизводству, и к кинопоказу. Тенденции в этом направлении уже
проявляются, правда, пока в основном в столице. Полностью
переоборудованный «Мосфильм» обладает теперь самыми современными
технологиями. Начиная с 1995 г. ведется модернизация кинотеатров
страны, более 60 из них уже оснащены современной киноаппаратурой, в том
числе звуковоспроизводящей системой «Долби». И как свидетельствует опыт
московских кинотеатров, такая модернизация приводит к резкому
увеличению посещаемости.
Сеть государственных музеев как системы Министерства культуры,
так и других ведомств, охватывает все без исключения субъекты Российской
Федерации. Лидер по числу музеев (включая филиалы) - Московская
область. Здесь в 2000 г. действовал 81 музей, не считая ведомственных, при
среднегодовой посещаемости в расчете на один музей — 30 848 посещений.
На втором месте — с 66 музеями и средним числом посещений б 812 —
Республика Башкортостан. Действовавшие в том же году 52 музея С.Петербурга посетило в среднем на один музей 274 048 человек, а в 49
московских музеях средняя посещаемость составила 232 910 посещений.
Приведенные данные дают представление о том, насколько разнородны по
посещаемости музеи разных регионов.
В течение десятилетия (1990-2000 гг.) сеть музеев росла как по России в
целом (с 1 315 до 2 046 музеев), так и по абсолютному большинству
субъектов федерации. Сокращение музейной сети в эти годы зафиксировано
лишь в Республике Калмыкия (с 10 до 5), Курганской области (с 10 до 9),
Новгородской области (с 9 до 8), Таймырском автономном округе (с 2 до 1) и
в Еврейской автономной области (с 3 до 2). В нескольких регионах Республике Бурятия, Калининградской и Пензенской областях, Агинском
Бурятском и Эвенкийском автономных округах — количество музеев
осталось на прежнем уровне. Все остальные регионы увеличили количество
музеев.
Наибольший абсолютный прирост зафиксирован статистикой в
республике Башкортостан — 42 единицы, при относительном росте в 2,8
раза, в Московской области - соответственно 42 единицы, в 2,1 раза и
Республике Саха (Якутия) - 41 единица, в 2,2 раза. Наибольший
относительный рост сети музеев отмечен в Карачаево-Черкесской Республике
(с 1 до 8) и в Республике Хакасия (с 1 до 6). Кроме того, еще 7 регионов
увеличили количество музеев более чем в 3 раза (Мурманская и Омская
области. Корякский, Ненецкий, Усть-Ордынский Бурятский, ХантыМансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа) и 8 регионов — более
чем в 2 раза (Удмуртская Республика, республики Татарстан и Тыва,
Ивановская, Пермская, Самарская, Сахалинская и Свердловская области).
Разнообразна сеть российских музеев по видам. Из 2047
государственных и муниципальных музеев всех ведомств, действовавших
в России в 2000 г., 44,4% - это краеведческие музеи, 22,7% исторические и археологические, 14,7% - художественные, 8,3% специализированные отраслевые, 7,5% - музеи комплексного профиля
2,4% - естественнонаучные и научно-технические музеи. Следует отметить,
что, как и в театрах, рост сети музеев сопровождался совокупным
снижением их посещаемости. За период 1990-2000 гг. совокупная
посещаемость музеев Министерства культуры Российской Федерации упала
с 99 461 до 68 216 посещений, т.е. на 31,4%. Причины подобного явления
схожи с теми, которые ранее были указаны для театров и концертных
организаций. При этом в те же годы росла выставочная активность музеев.
Общее число выставок выросло в 2,3 раза, в том числе «выездных», т.е.
проводимых вне музея, — в 1,6 раза. 339 выставок было проведено в 2000 г.
российскими музеями за рубежом. Из них 226 выставок провели
крупнейшие музеи федерального ведения (Эрмитаж, Русский музей,
Центральный музей Великой Отечественной войны, Государственный
музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина и др.).
В музеях системы Министерства культуры занято более 50 тыс.
человек, из них 16 тыс. составляют научные работники и экскурсоводы.
Объем музейных фондов - свыше 57 млн. экспонатов, что в среднем на
один музей составляет более 28 тыс.
В отличие от музеев, библиотеки России в последнем десятилетии XX в.
часть своей сети потеряли. Она сократилась на 17,7% и составила в 2000 г.
51224 библиотеки всех ведомств государственного и муниципального
секторов. Библиотечная сеть сократилась по всем регионам России, за
исключением Республики Тыва, которая сохранила на протяжении этих лет
все 180 своих библиотек.
Первое место по относительному сокращению числа библиотек держит
Магаданская область (снижение на 71,4%). На втором и третьем местах Москва (61,8%) и Камчатская область (54,1%). С.-Петербург в этом списке
занимает четвертую строчку (49,1%). В 28 регионах России потери
библиотечной сети превысили 20%, в 10 из них -30%. Сокращение числа
библиотек в регионах сопровождалось примерно пропорциональной
потерей числа пользователей. Правда, эта пропорция выдерживается не по
всем регионам. Так, например. Республика Татарстан, на 8,3% сократившая
библиотечную сеть, имеет значительно большие относительные потери в
числе пользователей -20%. И наоборот: Республика Калмыкия, на 9,1%
сократившая сеть, число пользователей сохранила практически без потерь. В
Москве, как уже было сказано ранее, сеть сократилась на 61,8%, а число
пользователей - только на 29,3%. Необходимо отметить, что сокращение
сети происходило преимущественно за счет ведомственных библиотек.
В системе Министерства культуры Российской Федерации потери
библиотечной сети тоже есть, но они не кажутся столь катастрофичными. В
целом по России они составили 2,8%. В 21 регионе сеть библиотек системы
Министерства культуры не сократилась и даже выросла. В числе таких
регионов Москва, имеющая самые большие потери в сети ведомственных
библиотек. В 32 регионах, несмотря на некоторое сокращение числа
библиотек системы Министерства культуры, число пользователей
увеличилось. К таким регионам относится и С.-Петербург, где число
библиотек снизилось на 4 единицы (с 194 до 190), а число пользователей
выросло на 137,1 тыс. (с 914,3 до 1 051,4 тыс. человек). В библиотеках всех
ведомств в 2000 г. было занято более 170 тыс. человек, из них 123,6 тыс.
человек — библиотечные работники.
Подобные процессы в 1990-2000 гг. происходили и в сети клубных
учреждений. Здесь сокращение сети определялось тоже закрытием в первую
очередь ведомственных клубов, дворцов и домов культуры. Их сеть
сократилась на 84,8%. В то же время в системе Министерства культуры
сокращение сети значительно менее катастрофично (6,3%). К 2000 г. в стране
действовало 54 836 культурно-досуговых учреждений, из них 52 279 - в
системе Министерства культуры, а 2 557 - ведомственных. Учреждения
системы Министерства культуры имеют суммарную коммерческую
вместимость 9,3 млн. мест, дают работу более чем 295 тыс. человек.
Таким образом, можно констатировать, что в 1990-х гг. сфера культуры
переживала сложные времена. Будучи защищенной от приватизации во всех
своих отраслях, кроме кинематографии, она в значительной степени
сохранила свой потенциал, а в чем-то его даже и приумножила. На сфере
культуры сказались глубокие изменения, происходившие в экономике
страны. Приватизация в производственном секторе привела к потере
ведомственной сети в музейном и библиотечном деле, в культурно-досуговой
сфере и др. Резкое изменение масштабов цен, низкая покупательная
способность основной части населения страны, существенное сокращение
государственного финансирования организаций культуры, почти полное
отсутствие механизмов косвенной экономической поддержки со стороны
государства, низкий уровень заработной платы, поддерживаемый в
большинстве государственных и муниципальных организаций культуры, и
ряд других негативных факторов поставили в том десятилетии сферу
культуры на грань выживания.
В начале нового века, на фоне общего экономического роста, культура
получила надежду на переход от ситуации выживания к стабильному
развитию. Как будут развиваться эти процессы, зависит от того, какую
культурную политику будут проводить федеральные и региональные власти,
как будут относиться к культуре нарождающиеся структуры местного
самоуправления.
10.4
Виды организаций культуры и их правовой статус. В начале этой
главы приведена таблица 10.1, в которой сопоставлены виды культурной
деятельности и виды организаций. Заметим, что в данной таблице
представлены не только организации культуры. Например: Министерство
иностранных дел координирует вопросы участия нашей страны в
международном культурном сотрудничестве; любая средняя школа
занимается эстетическим воспитанием детей. Тем самым и Министерство
иностранных
дел,
и
общеобразовательная
школа
занимаются
определенными видами культурной деятельности. Но ни Министерство
иностранных дел, ни средняя школа не являются организациями культуры.
Под организациями культуры обычно понимают организации, для
которых культурная деятельность является основной. Такие организации есть
в государственном секторе (государственные и муниципальные организации
культуры) и в частном (негосударственные организации культуры).
Отличаются они друг от друга формой собственности. Конституция
Российской Федерации (ст. 8) определяет наличие в России частной,
муниципальной, государственной и иных форм собственности. В свою
очередь государственная собственность разделяется на собственность
Российской Федерации и собственность субъектов федерации. Напомним,
что в России 89 субъектов федерации, и каждый из них имеет обособленную
государственную собственность.
Кроме того, Гражданский кодекс Российской Федерации (ст. 50, п. 1)
различает коммерческие и некоммерческие организации. Коммерческие
организации в качестве основной цели преследуют извлечение прибыли.
Целями некоммерческих организаций является выполнение определенной
миссии, ради которой они создаются, а прибыль не служит мотивом их
деятельности. Это отнюдь не означает запрет на ее получение
некоммерческой организацией. Большинство таких организаций ведут
хозяйственную деятельность, имеют доходы, и превышение доходов над
расходами (наличие прибыли) - вполне реальная ситуация. Но, в отличие
от коммерческих организаций, полученная прибыль здесь является лишь
«непланируемым» результатом и не распределяется между участниками.
Основные цели деятельности некоммерческой организации, ее миссия
связываются с достижением «социальных, благотворительных, культурных,
образовательных, научных и управленческих целей...»14. Каждая
некоммерческая организация имеет учредительные документы (устав,
учредительный договор или положение; далее - устав), в которых
фиксируются предмет и цели ее деятельности. Эти обстоятельства отличают
некоммерческие организации культуры от других тем, что зафиксированные
в их уставе предмет и цели деятельности относятся к сфере культуры. Строго
говоря, информация об этом содержится и в наименовании некоммерческой
организации культуры. Но об этом скажем несколько позднее.
Сложнее обстоит дело с коммерческими организациями. Если
коммерческая организация среди всего остального занимается и культурной
деятельностью, это не дает оснований относить ее к организациям культуры.
Например, фирма, производящая напитки, может взять на себя финансовую
поддержку симфонического оркестра. Или туристическая фирма среди
прочих дел объявит специальные туры с целью посещения театральных
премьер Москвы и С.-Петербурга. Обе эти фирмы можно по указанным
обстоятельствам
признать
участниками,
субъектами
культурной
деятельности, но это не дает оснований считать их организациями культуры.
В отличие от некоммерческих организаций, коммерческие, как правило, не
обязаны в своих уставах указывать предмет и цели деятельности (кроме
основной — получения прибыли). Поэтому коммерческая организация
может быть признана организацией культуры, если ее учредители
(участники) зафиксировали в ее уставе в качестве основного предмета
деятельности тот или иной вид культурной деятельности.
Коммерческие
и
некоммерческие
организации
культуры
функционируют
в
различных
организационно-правовых
формах,
предусмотренных гражданским законодательством (табл. 10.2).
Как видно из приведенной ниже таблицы, круг организационноправовых форм государственных и муниципальных организаций весьма
ограничен. И связано это с тем, что государственная и муниципальная
собственность имеет особый статус. Эти виды собственности альтернативны
частной собственности.
Государственная и муниципальная собственность однозначно
определена как собственность, соответственно, Российской Федерации, ее
субъектов и муниципальных образований. Переход собственности из
государственной или муниципальной в частную принято называть
приватизацией. Частная собственность — это собственность либо
физических, либо юридических лиц.
Большинство организаций являются юридическими лицами.
Гражданский кодекс Российской Федерации в статье 48 дает следующее
определение юридического лица: «Юридическим лицом признается
организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или
оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим
обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и
осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести
обязанности, быть истцом и ответчиком в суде. Юридические лица должны
иметь самостоятельный баланс или смету».
Таблица 10.2. Организационно-правовые формы
коммерческих и некоммерческих организаций15
Учредитель
Коммерческие
организации
Государство
(муниципалитет)
Государственные
(муниципальные)
унитарные предприятия
Юридические,
Физические лица
Товарищества:
- полное товарищество;
- товарищество на вере.
Хозяйственные общества:
- общество с ограниченной
ответственностью (ООО) и с
дополнительной
ответственностью;
- открытое акционерное
общество (ОАО);
- закрытое акционерное
общество (ЗАО).
Производственные
кооперативы (артели)
Некоммерческие
организации
Государственные
(муниципальные)
учреждения.
Государственные
корпорации
Общественные
и
религиозные
организации
(объединения).
Фонды
(в
том
числе
Благотворительные фонды,
общественные фонды).
Некоммерческие
партнерства (НП).
Учреждения, (в том числе
общественные учреждения).
Автономные
некоммерческие
организации (АНО).
Объединения юридических
лиц (ассоциации, союзы)
Юридические лица в большинстве случаев являются собственниками.
Это означает, например, что при создании общества с ограниченной
ответственностью учредители (участники) этого общества передают ему в
той или иной форме имущество, теряя при этом на него право собственности.
Имущество
становится собственностью
созданного
общества
с
ограниченной ответственностью. Учредители (участники) этого общества в
порядке, предусмотренном законодательством и уставом, участвуют в
управлении этим обществом, имеют право на определенную часть прибыли
от его деятельности (дивиденды). Но, повторим, правом собственности на
имущество, как переданное обществу при его организации, так и
приобретенное им в результате хозяйственной деятельности, обладает
юридическое лицо - в данном случае общество с ограниченной
ответственностью.
Это правило распространяется на все юридические лица - как
коммерческие, так и некоммерческие организации, за двумя исключениями.
Законодатель
выделил
два
вида
организаций:
государственные
(муниципальные) унитарные предприятия и учреждения, которые в отличие
от всех других организаций - юридических лиц не являются собственниками
(ГК РФ, ст. 213, п. 3).
Какова же логика этого законодательного решения? Представим себе,
что государственное унитарное предприятие наряду с другими
юридическими лицами было бы признано собственником имущества,
переданного ему при организации и приобретенного в процессе
хозяйственной деятельности. Тогда его имущество потеряло бы статус
государственной собственности, поскольку собственность юридического
лица - это частная собственность ∗. Государство, создавая коммерческую
организацию - унитарное предприятие, регистрирует его в установленном
порядке как юридическое лицо, предоставляет ему тем самым
предусмотренную законодательством и уставом самостоятельность. Но право
собственности при этом сохраняет за собой. Поэтому имущество унитарного
предприятия остается государственным (муниципальным), а юридическое
лицо владеет, пользуется и распоряжается этим имуществом на праве
хозяйственного ведения (ГК РФ, ст. 294, 295). Право хозяйственного ведения
имуществом имеет ряд существенных ограничений по сравнению с правом
собственности.
В
подобном
же
положении
находятся
государственные
(муниципальные) учреждения. Являясь юридическими лицами, эти
некоммерческие организации, в отличие от всех других, не обладают
правами собственника ∗∗, а распоряжаются имуществом на праве
оперативного управления (ГК РФ, ст. 296, 298). Такой режим распоряжения
собственностью ставит учреждение в еще большую зависимость от
собственника, чем право хозяйственного ведения, применяемое для
унитарных предприятий. Гражданский кодекс предполагает возможность в
определенных случаях создавать на праве оперативного управления
федеральной собственностью и унитарные предприятия. В этом случае их
называют федеральными казенными предприятиями (ГК РФ, ст. 115).
Организации культуры действуют сегодня в России в самых
разнообразных организационно-правовых формах. Среди организаций
культуры можно встретить производственные кооперативы (артели) и
хозяйственные общества, некоммерческие партнерства и автономные
некоммерческие организации, фонды и общественные объединения. Однако
следует признать, что наиболее распространенная форма организаций
культуры в сегодняшней России - государственное (муниципальное)
учреждение. Для того чтобы понять причины этого, заглянем в недавнюю
историю.
∗
Исключение из этого правила составляет государственная корпорация. Но это специфическая
организационно-правовая форма. Государственная организация в этой форме создается не
исполнительной властью, а законодательной - принятием соответствующего федерального закона.
∗∗
Указанное обстоятельство в полной мере относится не только к государственным
(муниципальным), но и к любым другим учреждениям, созданным иными собственниками.
Пример 10.3
Формирование сети учреждений культуры. В дореформенные времена
в нашей стране превалировала государственная форма собственности.
Абсолютное большинство организаций культуры существовали именно в
этой форме, т. е. были государственными. Законодательство Советского
Союза не различало коммерческие и некоммерческие организации. Хотя
среди организаций культуры были учреждения, полностью финансируемые
государством, а также так называемые планово-убыточные предприятия,
имевшие собственные доходы и получавшие финансирование в виде
государственных дотаций. Другими словами, за редчайшим исключением
организации культуры в Советском Союзе финансировались государством.
В 1990-х гг. значительная часть государственной собственности в стране была
приватизирована. Но этот процесс в малой степени задел сферу культуры.
Частично это определялось ограничениями приватизации в этой сфере,
предусмотренными законодательством. Но главное — это отсутствие
заинтересованности инвесторов в приватизации объекта, который не сулит
коммерческой выгоды, а наоборот - чаще всего требует регулярных
финансовых вливаний. Благодаря этим обстоятельствам Россия унаследовала
у РСФСР практически полностью сохранившуюся сеть государственных
учреждений культуры ∗. Более того, за годы реформ, как было показано в
предыдущем параграфе, эта сеть заметно выросла.
Статус учреждения определен статьей 120 (п. 1) Гражданского кодекса
Российской Федерации: «Учреждением признается организация, созданная
собственником
для
осуществления
управленческих,
социальнокультурных или иных функций некоммерческого характера и
финансируемая им полностью или частично». Следует заметить, что,
употребляя формулировку «созданная собственником», законодатель
подчеркивает указанное ранее обстоятельство: учреждение не является
собственником, по сути, оно со всем своим имуществом остается в
собственности того, кто его создал. Этим же вызвано то обстоятельство, что
учреждение отвечает по своим обязательствам лишь находящимися в его
распоряжении денежными средствами, а при их недостаточности
субсидиарную, т. е. дополнительную, ответственность несет собственник
(ГК РФ, ст. 120, п. 2).
С принятием в 1998 г. Бюджетного кодекса Российской Федерации в
оборот было введено понятие «бюджетное учреждение». К бюджетным
учреждениям по смыслу статьи 161 этого закона относятся все
государственные и муниципальные учреждения. При этом определено, что
они финансируются «из соответствующего бюджета или бюджета
государственного внебюджетного фонда на основании сметы доходов и
расходов»16.
Часть из них в процессе разделения собственности получили статус муниципальных учреждений
культуры.
∗
Организационно-правовая форма юридического лица фиксируется в
его учредительных документах. «Юридическое лицо действует на основании
устава, либо учредительного договора и устава, либо только учредительного
Договора. В случаях, предусмотренных законом, юридическое лицо, не
являющееся коммерческой организацией, Может действовать на основании
общего положения об организациях данного вида» (ГК РФ, ст. 52, п. 1).
Учредительный договор — это договор, который заключают между собой
учредители (участники), создающие организацию ∗. Если учредитель один,
необходимость в учредительном договоре отпадает.
Наиболее распространенная среди организаций культуры форма
учредительного документа - устав. Гражданский кодекс Российской
Федерации определил, что в «учредительных документах юридического
лица должны определяться наименование юридического лица, место его
нахождения, порядок управления деятельностью юридического лица, а
также содержаться другие сведения, предусмотренные законом для
юридических лиц соответствующего вида. В учредительных документах
некоммерческих организаций и унитарных предприятий, а в
предусмотренных законом случаях и других коммерческих организаций
должны быть определены предмет и цели деятельности юридического лица.
Предмет и определенные цели деятельности коммерческой организации
могут быть предусмотрены учредительными документами и в случаях, когда
по закону это не является обязательным» (ГК РФ, ст. 52, п. 2).
Особые
требования
предъявляет
Гражданский
кодекс
к
наименованиям некоммерческих организаций и унитарных предприятий.
Их наименования по общему для всех юридических лиц правилу должны
содержать указание на соответствующую организационно-правовую
форму. Но, кроме того, в отличие от других коммерческих организаций,
наименования унитарных предприятий и любых некоммерческих
организаций должны содержать указание на характер их деятельности (ГК
РФ, ст. 54, п. 1). Указанные требования гражданского законодательства на
практике приводят иногда к длинным тавтологическим наименованиям
учреждений сферы культуры. Например: Федеральное государственное
образовательное учреждение высшего профессионального образования
«Театральный институт имени Бориса Щукина при Государственном
академическом театре им. Евг. Вахтангова».
Для того чтобы юридически оформить создание организации культуры
любой организационно-правовой формы, необходимо произвести следующие
действия: подготовить и утвердить в порядке, предусмотренном для этой
организационно-правовой
формы,
учредительные
документы;
зарегистрировать организацию в уполномоченном государственном органе.
Зарегистрированная организация вносится в единый государственный реестр
∗
Не путать с договором, который в определенных случаях заключается между учредителем и
созданной им организацией. Такие договоры не относятся к учредительным. Они предусмотрены, в
частности, «Основами законодательства Российской Федерации о культуре» и законом «Об образовании».
юридических лиц. С этого момента организация считается созданной, т. е.
начинает пользоваться всеми правами юридического лица, как, впрочем, и
нести соответствующую ответственность.
1. Новый
иллюстрированный
энциклопедический
словарь.
М.:Научное издательство «Большая Российская энциклопедия»,2003. С. 381.
2. Закон
Российской
Федерации
«Основы
законодательства
Российской Федерации о культуре» № 3613-1 от 9 октября 1992 г., ст. 4.
3. Там же. Ст. 3, ч. 3.
4. Там же. Ст. 3, ч. 2.
5. Закон Российской Федерации «Об авторском праве и смежны
хправах» № 5352-1 от 9 июля 1993 г., ст. 14.
6.Общероссийский
классификатор
видов
экономической
деятельности. ОК 029-2001 (КДЕС Ред. 1): Издание официальное. М.:
Минэкономразвития России и Госстандарт России, 2001.
7. См., например: Федеральный закон «О федеральном бюджете на
2003 год» № 176-ФЗ от 24 декабря 2002 г., Приложение 21«Распределение
ассигнований из федерального бюджета на2003 год по разделам и
подразделам, целевым статьям и видам расходов функциональной
классификации расходов бюджетов Российской Федерации».
8. Положение о Министерстве культуры и массовых коммуникаций
Российской Федерации утверждено постановлением правительства
Российской Федерации № 289 от 17 июня 2004 г.
9. Положение о Федеральном агентстве по культуре и кинематографии
утверждено постановлением правительства Российской Федерации № 291 от
17 июня 2004 г.
10. Положение о Федеральном агентстве по печати и массовым
коммуникациям утверждено постановлением правительства Российской
Федерации № 292 от 17 июня 2004 г.
11. Положение о Федеральном архивном агентстве утверждено
постановлением правительства Российской Федерации № 290 от17 июня 2004
г.
12. См.: Десять лет, которые потрясли культуру: Очерки культурной
жизни России на рубеже веков. М.: Государственный институт
искусствознания, 2002. С. 259.
13. Все показатели в этом параграфе приводятся по состоянию на2000 г.
по следующему источнику: Десять лет, которые потрясли культуру. С. 279322.
14. Закон Российской Федерации «О некоммерческих организациях»,
ст. 2, п. 2.
15. Таблица составлена на основании федеральных законов:
«Гражданский
кодекс
Российской
Федерации.
Часть
1»,
«О
некоммерческих организациях», «Об общественных объединениях», «О
благотворительной деятельности и благотворительных организациях» - с
учетом внесенных в них изменений по состоянию на 1 июля 2003 г.
16. федеральный закон «Бюджетный кодекс Российской Федерации» №
145-ФЗ от 31 июля 1998 г., ст. 161.
Раздел IV
Трудовые отношения в сфере культуры
Введение
Трудовые
отношения
являются
наиболее
важной
сферой
общественной жизни. Они во многом определяют развитие экономики
страны, уровень материального благополучия людей, порядок и
стабильность в обществе, а знание их сущности играет ключевую роль в
понимании множества экономических и социальных проблем. Рассматривая
трудовые отношения в сфере культуры, мы имеем в виду отношения,
складывающиеся
между
наемными
работниками,
владеющими
соответствующими специальностями, профессиональными творческими
союзами, представляющими их интересы, организациями культуры разных
форм собственности и организационно-правовых форм и государством по
поводу производства-потребления и купли-продажи двух специфических
товаров - «рабочей силы» и «рабочих мест».
Статистика. В начале двадцать первого столетия (2001 г.) в отрасли
«Культура и искусство» были заняты 1160 тыс. человек1. В организациях
исполнительских искусств, кинематографии и культурно-просветительных
учреждениях Министерства культуры России — 588,1 тыс. (без аппарата
управления), в том числе в организациях федерального ведения — 47,0 тыс.
человек2. По видам деятельности они распределялись следующим образом:
работники культурно-просветительных учреждений — 459,9 тыс. человек
(78,2% от общего числа занятых), в том числе 260,7 тыс. - учреждений
клубного типа (клубы, дома культуры, дома народного творчества, центры
досуга и пр.), 136,6 тыс. — библиотек, 49,6 тыс. — музеев и 13,0 тыс. человек
- парков. Работники организаций исполнительских искусств — 101,0 тыс.
человек (17,2%), в том числе 66,1 тыс. - театров, 34,9 тыс. — концертных
организаций и цирков. Работники организаций кинематографии - 27,3 тыс.
человек (4,6%), в том числе 3,6 тыс. - киностудий, 23,6 тыс. человек организаций кинофикации и кинопроката.
О методологии. Мы уже изложили теоретические подходы и
методологию анализа трудовых отношений в сфере культуры. В восьмой
главе учебника были исследованы природа труда как товара и важнейшего
фактора производства культурных благ, специфика рынка труда в этой
сфере, законы его функционирования, экономическая сущность цены труда и
рабочих мест. Данный же раздел посвящен политике государства в сфере
труда и занятости, системе организации и оплаты труда в учреждениях
культуры и, главное, реальной практике их функционирования.
Две наиболее важные тенденции характеризуют развитие трудовых
отношений во второй половине XX -начале XXI в. Первая - постоянная
модернизация общегосударственной системы тарификации и нормирования
труда и рост тарифной части заработной платы, вторая — расширение
свободы хозяйствующих субъектов в оценке труда своих работников.
Сущность труда как смешанного блага, обладающего социальной
полезностью, и специфика труда создателей культурных ценностей
обуславливают высокую государственную активность на рынке труда в
сфере культуры. При этом на протяжении периода 1954-2004 гг. государство
играло разную роль — от монополиста-диктатора до равноправного
участника рыночных отношений. В конце этого полувекового периода
произошла полная трансформация системы управления и смена
общественного строя. Страна прошла путь от тоталитарного общества к
демократическому, от централизованной экономики к рыночным
отношениям. Это не могло не сказаться на социально-экономической среде
функционирования культуры, ее хозяйственном механизме и трудовых
отношениях.
Изменение роли государства на рынке труда в сфере культуры можно
проследить по динамике соотношения Двух функций заработной платы —
воспроизводственной и стимулирующей. Воспроизводственная обеспечивает
возможность формирования, распределения и использования рабочей силы.
Реализация данной функции во многом проявляется в размере тарифной
заработной платы, который отражает оценку социальной полезности труда.
Надтарифная заработная плата, являясь отражением оценки труда
индивидуальными субъектами рынка и будучи обеспеченной результатами
деятельности коллективов и работников, призвана стимулировать их
эффективную работу. В условиях централизованной системы управления
соотношение этих двух функций заработной платы было «перекошено» в
сторону воспроизводственной. Государство диктовало условия труда и
жестко регламентировало его оплату, которая практически не зависела от
качества и меры участия работников в деятельности организации культуры,
их вклада в развитие коллектива.
В условиях плановой экономики в сфере культуры основная
заработная плата, которая определялась тарифными ставками и
должностными окладами, составляла не менее 90% в общем месячном
заработке работников. Ее абсолютная величина постоянно увеличивалась.
Этот процесс продолжался и в 1980-х - начале 1990-х гг., что было связано,
главным образом, с пересмотром размеров минимальной заработной платы,
а также тарифных ставок и должностных окладов. Повышение минимальной
заработной платы касалось всех работников и происходило регулярно и
довольно часто, особенно в 1990-е переходные годы, когда ее рост был
призван в какой-то степени обеспечивать индексацию доходов работников
бюджетной сферы в условиях высоких темпов инфляции.
Пересмотры тарифных ставок и должностных окладов - мероприятия
более серьезные и трудоемкие - случались реже и распространялись обычно
не на всех работающих. Они были связаны не только с повышением
заработной платы, но и с выравниванием диспропорций в оплате труда
между
регионами
страны,
отраслями,
профессионально-
квалификационными категориями работников. Пересмотр тарифной
оплаты в 1956-1961 гг. затрагивал 45 млн. человек, а в 1972-1975 гг. — 62
млн. человек3. В 1964-1965 гг. изменение тарифной оплаты касалось 20
млн. работников так называемой непроизводственной сферы4, в 1977-1978
гг. - только низко- и среднеоплачиваемых работников5. Пересмотр
заработной платы в 1986-1987 гг. охватывал все отрасли народного
хозяйства. Общая численность работников, у которых пересматривались
условия оплаты труда, превышала 75 млн. человек, т. е. две трети работающих
в народном хозяйстве6. В 1992 г. была введена Единая тарифная сетка по
оплате труда работников организаций бюджетной сферы (ETC). Это была
крупная реформа в организации оплаты труда, заменившая ранее
действовавшие здесь отраслевые, ведомственные и индивидуальные
принципы едиными межотраслевыми (межпрофессиональными). В настоящее
время на основе ETC определяются условия оплаты труда примерно 15 млн.
человек, занятых в социальной сфере экономики, в том числе в культуре.
Такие
общегосударственные
мероприятия,
как
пересмотры
общегосударственной системы тарификации и нормирования труда и
повышение минимальной заработной платы проводились тогда, когда
уровень применявшихся тарифных ставок и должностных окладов уже не
обеспечивал роста производительности и качества труда работников, не
отвечал уровню их материальных и культурных потребностей. Они были
результатом изменения общественной оценки труда и благоприятной
финансовой ситуации в целом в экономике.
Вторая тенденция, характеризующая развитие трудовых отношений в
сфере культуры во второй половине XX в. — расширение свободы
хозяйствующих субъектов в оценке труда своих работников, — связана с
усилением стимулирующей функции заработной платы. Ее выполнение
определяется, главным образом, организацией надтарифной заработной
платы.
Надо сказать, что еще до первых попыток экономических
преобразований, которые были предприняты во второй половине 1950-х гг.,
существовали многочисленные виды дополнительных выплат из планового
фонда заработной платы. Большинство доплат и надбавок (в театрах и
концертных организациях, например, действовало более 30 их видов)
отражали количественные показатели труда и были ориентированы на
компенсацию дополнительного объема работ. Надбавки за высокую
квалификацию и профессиональное мастерство, в том числе за почетные
звания, учитывали долговременные показатели качества результатов труда
и закреплялись, как правило, на длительный срок, а часто носили
«пожизненный» характер. Это, как считали многие специалисты,
существенно снижало их стимулирующий эффект и превращало в
«повышенные должностные оклады». В рассматриваемый период
применялось несколько видов премий. Как правило, они зачислялись
ежеквартально или ежемесячно и должны были стимулировать
эффективность и качество индивидуального труда. На практике премии
трансформировались в постоянную составляющую заработной платы и
обычно населялись в одинаковом проценте к окладу всем работникам
подразделений.
Следует констатировать, что заработная плата практически не зависела
от качества и меры участия работников в деятельности организации
культуры, их вклада в развитие коллектива, т. е. не выполняла свою
стимулирующую функцию. И на то было несколько причин: характер самого
источника дополнительных выплат — планового фонда заработной платы,
формирующегося на бюджетной основе; уравнительность в распределении
его средств, жесткая система ограничений индивидуальных выплат, их
небольшой размер. Неэффективность такой системы оплаты труда заставляла
искать пути приемлемой модернизации действующего механизма,
использовать все в большей степени экономические стимулы к труду.
Развитие трудовых отношений в середине 1960-х гг. шло по пути
расширения прав организаций культуры в оплате труда работников и
усиления ее зависимости от коллективных результатов деятельности. В
период, который принято называть реформой 1965 г., появились новые
источники оплаты труда - фонды экономического стимулирования. Они
формировались, в отличие от фонда заработной платы, в соответствии с
хозрасчетными принципами, т. е. зависели от результатов деятельности
коллективов и гарантировались их доходами. Это изменило характер премий
и других видов надтарифной заработной платы, которые в разные периоды
выплачивались из фондов экономического стимулирования, и усилило
стимулирующую функцию заработной платы.
При этом и после реформы 1965 г. организации культуры были жестко
ограничены государством в вопросах оплаты и стимулирования труда. Но в
ходе последующих модернизаций (театральный эксперимент 1987-1988 гг.,
введение в 1989 г. новых условий хозяйствования) организациям культуры
предоставлялась все большая самостоятельность в расходовании фонда
заработной платы, дифференциации оплаты труда отдельных работников, в
определении размера и условий выплаты различных видов надтарифной, а
позднее и тарифной заработной платы.
Реформы как 1960-х гг., так и 1980-х гг. пытались, каждая на своем
уровне, изменить соотношение двух составляющих цены труда в пользу
большего учета потребностей производителей культурных благ и
восстановить права организаций культуры в определении этой цены.
Однако инерция системы стремилась сохранить прежнее положение. Борьба
этих двух тенденций определяла основную линию эволюции трудовых
отношений. Их развитие шло по пути преодоления уравнительных
тенденций в оплате труда и усиления ее стимулирующей функции.
Театральный эксперимент 1987-1988 гг., введение новых условий
хозяйствования вслед за реформой 1965 г. уменьшали искажения рынка труда
и трансформировали характер его действующих лиц. «Диктатор» и
«подчиненный» настойчиво двигались к роли полноценных участников
трудовых отношений, которые должны подчиняться экономическим
законам.
К 1992 г. объективно существующее соотношение полезности
творческого труда для организаций культуры и общества в целом нашло свое
выражение в новой системе оплаты труда. Она сохраняла права и
обязанности государства обеспечивать необходимые условия работы и
жизни людям, владеющим общественно признанными профессиями, и
устанавливала права организаций культуры в оценке труда конкретных
работников, исходя из той роли, которую они играют в творческом
процессе.
Однако воспользоваться преимуществами этой системы оплаты труда
работникам культуры практически не пришлось. Снижение уровня
заработной платы до критического уровня, хронические ее невыплаты,
беспрецедентно высокая дифференциация оплаты труда между отраслями
экономики, ее коммерческим и некоммерческим секторами и регионами
страны привели к тому, что система уже не могла выполнять не только
стимулирующую, но и воспроизводственную функцию.
Надо сказать, что отрасль «Культура и искусство» практически всегда
была на последнем месте по уровню оплаты труда, «соперничая» иногда с
сельским хозяйством. Так было и во времена централизованной экономики,
когда тарифные ставки не являлись едиными для всей экономики и
дифференцировались с учетом «народнохозяйственного» значения той или
иной отрасли, и в переходный период, когда была введена единая
межотраслевая тарифная сетка. Хотя в условиях высокой инфляции ETC
сыграла свою положительную роль, обеспечивая принятие согласованных
решений по повышению уровня оплаты труда работников всей бюджетной
сферы.
Завершение переходного периода развития экономики России в
начале 2000-х гг. требует модернизации политики государства в области
оплаты труда. Многие специалисты считают, что со снижением темпов
инфляции применение системы заработной платы на основе ETC
неоправданно, т. к. она не позволяет учитывать особенности различных
отраслей бюджетной сферы и дифференциацию уровней стоимости жизни
по регионам страны. Они предлагают вернуться к отраслевым системам
заработной платы, а также максимально расширить права субъектов
Российской Федерации и органов местного самоуправления по
установлению уровня оплаты труда.
1. Российский статистический ежегодник. 2002: Стат. сб. М.:
Госкомстат России, 2002. С. 141. Табл. 6.6.
2. Численность работников и заработная плата в учреждениях и
организациях Министерства культуры Российской Федерации в цифрах за
2001 год: Стат. сб. М.: ГИВЦ Министерства культуры РФ,2002. С. 5. Табл. 1.
3. Минин Э. В., Щербаков В. И. Заработная плата: Вопросы и ответы:
Справ.-мет. пособие. М., 1989. С. 21-22.
4. Марков В. И. Оплата труда в системе управления экономикой
развитого социализма. М., 1980. С. 141.
5. О повышении минимальной заработной платы рабочих и служащих
с одновременным увеличением ставок и окладов среднеоплачиваемых
категорий работников, занятых в непроизводственных отраслях народного
хозяйства. Постановление ЦК КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС //
Справочник партийного работника. М., 1977. Вып. 17. С. 306-307.
6. Минин Э. В., Щербаков В. И. Указ. соч. С. 21-22.
Глава 11
Эволюция трудовых отношений и их регулирование
Система организации и оплаты труда, сложившаяся в годы довоенных
пятилеток, базировалась преимущественно на административных методах
руководства, а, следовательно, на абсолютизации роли государства. И в той
системе хозяйствования не могло быть иначе. Естественно, что
подавляющую часть доходов работников предприятий определял и
гарантировал тот, кто давал им плановые задания, - государство. Оно
устанавливало величину заработной платы на основе жестко заданной
системы тарифов и окладов, централизованно выделяло фонд заработной
платы. А небольшая степень свободы при выполнении директив
определяла и небольшую роль той части оплаты труда, которая зависела
от трудового коллектива и самого работника. В результате абсолютизации
роли государства воспроизводственная функция заработной платы
приобрела гипертрофированное значение, а стимулирующая практически
сошла на нет. Поэтому и социальная политика, лишь уравнивающая
благосостояние всех слоев населения, неизбежно входила в противоречие с
экономической целесообразностью. Полное отсутствие стимулирования
труда обуславливало неэффективность экономики. Положение усугублялось
тем, что формы и методы хозяйствования оставались неизменными на
протяжении десятилетий.
11.1
Директивная система управления и реформа 1965 года. Первые
попытки экономических преобразований были предприняты во второй
половине 1950-х гг. С началом «оттепели» и некоторого роста
благосостояния отчетливыми стали мысли о демократизации экономики, о
придании ей динамичности в результате дополнительного стимулирования
трудовой активности. Наиболее крупные изменения в механизме
управления произошли в 1965 г., когда было принято постановление «О
совершенствовании
планирования
и
усилении
экономического
стимулирования промышленного производства». Оно было направлено на
децентрализацию планирования и управления, усиление роли товарноденежных отношений, расширение самостоятельности и инициативы
предприятий, повышение материальной заинтересованности трудовых
коллективов в конечных результатах своей деятельности, повышение
стимулирующей функции заработной платы.
В том же году было введено в действие «Положение о
социалистическом государственном производственном предприятии». В
1968 г. оно было распространено на театры, концертные организации и
цирки (или, как их тогда называли, театрально-зрелищные предприятия), в
1972 г. — на парки культуры и отдыха и зоопарки, т. е. на те организации
культуры, экономическая деятельность которых в значительной степени
зависела от потребителей1. У них появился новый источник заработной платы
— фонды экономического стимулирования, а именно - фонд материального
поощрения и фонд предприятия, из которых выплачивались премии
работникам2. Они формировались из так называемой экономии дотации, а
для очень небольшого числа прибыльных организаций культуры - из
сверхплановой прибыли. В соответствии с хозрасчетными принципами эти
фонды гарантировались доходами организаций культуры, и их размер
зависел от коллективных результатов деятельности: Это должно было усилить
стимулирующую функцию заработной платы. Ведь, несмотря на все
недостатки действовавшего тогда хозяйственного механизма, эту часть
совокупного фонда оплаты труда коллективы «зарабатывали»3.
Данную меру можно рассматривать в качестве первой попытки
восстановления роли предприятия в оценке результатов труда работников.
Однако этот шаг нарушал баланс системы, которая сразу же стала отторгать
принятые нововведения: возник целый комплекс регламентации со стороны
государства, часть из которых осталась с прежних времен, а часть появилась
в ответ на экономические перемены.
Под контролем государства оказалось формирование обоих источников
оплаты труда — фонда заработной платы и фондов экономического
стимулирования. На основе централизованно установленных типовых
перечней должностей и схем должностных окладов каждому коллективу
«сверху» утверждалось штатное расписание. Конкретные его параметры —
численность и структура персонала, должностные оклады работников зависели от подчиненности и категории организации культуры. Плановая
величина фонда заработной платы рассчитывалась исходя из средних
окладов схемы штатного расписания и также утверждалась вышестоящей
организацией.
Таким образом, государство жестко регламентировало все, что
определяло размер данного фонда: численность работников, их средний
заработок, тарифы и оклады. Если полный объем какого-либо вида
деятельности не мог быть обеспечен штатными работниками, в плане по
труду предусматривался нештатный фонд заработной платы, размер
которого устанавливался прямыми директивными решениями органов
управления культурой. В целом по фонду заработной платы можно сказать,
что его величина определялась факторами, не имеющими отношения к
качеству работы организаций культуры, не зависела от результатов их
деятельности и формировалась на началах, типичных для сметного
финансирования.
Что касается фондов экономического стимулирования, то организации
культуры не имели права самостоятельно определять величину средств,
направляемых в них. «Сверху» устанавливались не только пропорции
распределения «экономии дотации» между государством и предприятием,
что было бы для тех условий вполне логичным, но и абсолютные размеры
фондов экономического стимулирования для каждого коллектива. Для фонда
предприятия нормативными документами были заданы (правда, не жестко)
еще и пропорции распределения его средств по отдельным статьям.
Существовали и внешние по отношению к организациям культуры
источники премирования их работников - централизованные фонды
союзного и республиканских министерств культуры. Для каждого
конкретного коллектива выплаты из них были крайне редкими, а для
среднестатистического коллектива их объем приближался к нулю4. В
организациях культуры, как и в любой другой сфере, государство строго
регламентировало не только формирование фонда оплаты труда, но и его
распределение между отдельными работниками. В первую очередь это
касалось основной (тарифной) заработной платы, которая отражала
общественную оценку труда работника определенной специализации и
квалификации на определенном рабочем месте. И в этом вопросе
организации культуры мало чем отличались от других предприятий.
Размеры ставок и окладов, нормы трудовой нагрузки определялись здесь
общегосударственной системой тарификации и нормирования труда и
зависели от квалификационного уровня, условий, тяжести, интенсивности и
ответственности выполняемых работ. Тарифные ставки не являлись едиными
для
всей
экономики
и
дифференцировались
с
учетом
народнохозяйственного значения той или иной отрасли, а также
общеотраслевых
условий
труда.
Периодически
их
размер
пересматривался, но не во всех отраслях одновременно.
Недостатком такой тарифной системы была неоправданная
межотраслевая дифференциация в оплате труда и значительное отставание
уровня оплаты труда в социальной сфере, в частности в культуре, от средней
заработной платы в экономике страны. Конечно, средняя заработная плата в
социальной сфере постоянно увеличивалась. И это было связано в первую
очередь с общегосударственными мероприятиями по пересмотру
ставок и окладов. В 1964-1965 гг. было проведено повышение заработной
платы 20 млн. работников просвещения, здравоохранения, культуры,
жилищно-коммунального хозяйства, торговли, общественного питания и
других отраслей, непосредственно обслуживающих население5. Второе
повышение в 1977-1978 гг. касалось только низко- и среднеоплачиваемых
работников, занятых в так называемой непроизводственной сфере6. Но
темпы роста этого показателя здесь были ниже, чем во многих других
отраслях, что увеличивало отставание уровня оплаты труда. Так,
среднемесячная зарплата работников в отрасли «Культура и искусство»
составляла 67% от оплаты труда в промышленности в 1970 г., 64% в 1980 г.,
60% в 1985 и 1990 гг. (табл. 11.1).
Не сыграли положительной роли в динамике оплаты труда в культуре
и фонды экономического стимулирования. Их абсолютная величина была
столь незначительна, что не давала возможности организациям культуры
достойно оплачивать результаты труда каждого конкретного работника.
Под контролем государства находилась не только основная (тарифная)
часть заработной платы, но и дополнительная (надтарифная). Оно
устанавливало максимально возможные размеры и условия выплаты
надбавок, доплат и премий, перечни профессий и должностей работников,
которые могли их получать. Причем это касалось дополнительных выплат из
фонда заработной платы, который не зависел от работы коллективов, и
фондов экономического стимулирования, которые они «зарабатывали».
Таким образом, организации культуры, оценивая со своей стороны
полезность труда каждого конкретного специалиста, были ограничены не
только
величиной соответствующих
фондов, но и размером
индивидуальных выплат из них. А ведь только сами коллективы, в недрах
которых проходит профессиональная жизнь творческих работников,
научных сотрудников и других специалистов, могут знать вклад каждого из
них в общее дело.
Таблица 11.1. Соотношение среднемесячной зарплаты
в культуре и промышленности (Российская Федерация)7
Годы
Среднемесячная
зарплата в
промышленности,
руб.
Среднемесячная зарплата в культуре
В%к
Руб.
среднемесячной
зарплате в
промышленности
1970
136
91
67
1975
168
99
59
1980
191
123
64
1985
218
130
60
1990
311
188
60
Все эти проблемы были актуальны не только для хозрасчетных
организаций культуры (театров, концертных организаций, цирков, парков
культуры и отдыха, зоопарков), имеющих достаточно высокий уровень
доходов от платных форм деятельности, но и для бюджетных учреждений
(музеев, библиотек и клубов). Хозяйственный механизм, основанный на
сметном
финансировании,
практически
исключал
Материальное
стимулирование их деятельности, не допускал возможности самих
учреждений культуры оценивать и экономически влиять на результаты труда
своих работников.
Государство жестко регламентировало не только оплату труда, но и
занятость работников сферы культуры. На уровне страны, регионов и
населенных пунктов, отраслей и предприятий оно решало вопросы создания
и ликвидации рабочих мест, распределения и перераспределения рабочей
силы. В те годы решение об открытии или закрытии самого маленького
театра, концертной организации, цирка, музея и пр. в любой точке страны
принималось на уровне Совета Министров. Напомним, что организациям
культуры
«сверху»
определялась
численность
работников,
их
профессиональный и квалификационный состав. Социальная защищенность
работников государством, а оно заменяло и профсоюзы, которые
существовали в нашей стране чисто номинально, была настолько неразумна,
что не оставляла места для каких-либо самостоятельных действий
организациям культуры по отношению к тем, кто не соответствовал задачам
коллективов или просто плохо работал.
Трудовое законодательство практически не позволяло администрации
освобождаться от таких работников. Да ни у кого на них и не поднялась бы
рука. Ведь вся государственная система была направлена на защиту
работающих, а не безработных, которых у нас в стране официально не было.
Но отсутствие естественного и гибкого механизма создания новых и
ликвидации уже изживших себя «вечных» коллективов с их закостенелой
организационной системой привело к скрытой безработице в этой сфере,
как и во всех других.
Подводя некоторые итоги, можно сказать, что в период расцвета
административно-командной системы у нас в стране действовал один
работодатель - государство. Оно обеспечивало работой, определяло
плановые задания и, естественно, гарантировало и регламентировало
практически всю оплату труда. Государство же и защищало работников,
выполняя функции профсоюзов. Система организации и оплаты труда в
культуре уравняла добросовестных и лентяев, талантливых и бездарных,
гарантируя им почти 100% заработка только за принадлежность к
общественно признанным профессиям. А качество и мера участия
работников в деятельности организаций культуры, их вклад в творческое
развитие коллективов, которые и могли быть оценены только
коллективами, практически не влияли ни на заработную плату, ни на их
номинальную занятость.
В конце 1980-х гг. на фоне развивающихся демократических
процессов была предпринята еще одна попытка экономических
преобразований в сфере культуры, которая оказала большое влияние на
трудовые отношения и оплату труда.
11.2
Модернизации конца 1980-х годов. Реформы в культуре начались
в 1989 г. Им предшествовал комплексный эксперимент по
совершенствованию управления и повышению эффективности деятельности
театров (1987-1988 гг.)8. Развитие трудовых отношений в период
театрального эксперимента шло по пути расширения прав театров в оплате
труда творческих работников и усиления зависимости оплаты от
коллективных результатов деятельности. Это достигалось, в первую очередь,
с помощью нормативного метода определения фонда заработной платы,
точнее, нормативного регулирования его прироста в зависимости от
динамики собственных доходов. Принципиальным моментом было то, что
устанавливалась устойчивая, заранее известная зависимость величины этого
фонда от результатов деятельности театров. Коллективам предоставлялось
право зарабатывать дополнительные средства на оплату труда на основе
собственных
трудовых
усилий.
Это
повышало
материальную
заинтересованность коллективов в увеличении объема услуг необходимого
для потребителей качества.
Хозяйственный механизм, апробированный во время эксперимента,
позволил повысить финансовые возможности театров и, в частности,
увеличить объем средств, направляемых на оплату труда. Важную роль
сыграла возможность применения гибкой системы цен. Этому
способствовала также стабилизация дотации каждому театру: сохранение ее
объема на неизменном уровне, сложившемся в год, предшествующий
эксперименту. Одно из существенных достижений эксперимента было
связано с новым принципом Распределения экономии дотации, согласно
которому вся ее сумма оставалась в театре. Это принципиально меняло
систему стимулирования. Доходы театров, оставшиеся после возмещения
материальных затрат и образования фонда заработной платы, полностью
направлялись в фонд поощрения и фонд творческо-производственного и
социального Развития. Отныне они планировались в расходной части сметы.
Окончательная же их величина складывалась по фактическим результатам
деятельности театров. По существу, это означало, несмотря на сохранение
понятия «экономии плановой дотации», переход от поощрения
перевыполнения плана к стимулированию реальных результатов.
Государство продолжало, хотя и менее жестко, регламентировать
формирование всех источников оплаты труда. Творческие коллективы,
участвующие в эксперименте, не могли в пределах утверждаемых
показателей плана (количества зрителей и размера государственной
дотации) самостоятельно распоряжаться собственными финансовыми
средствами, т. к. пропорции распределения доходов в фонды
экономического стимулирования и фонд заработной платы определялись
нормативами, уставленными положениями эксперимента и частично
корректируемыми вышестоящими организациями.
Вместе с тем нельзя не отметить, что эксперимент предоставил
театрам больше прав в расходовании совокупного фонда оплаты труда,
расширил
возможности
коллективов
в
области
материального
стимулирования работников, дифференциации их заработной платы.
Изменения затрагивали только дополнительную (надтарифную) ее часть,
которая отражала оценку творческого труда со стороны театров. В перечне
дополнительных выплат появились надбавки артистам за активную
творческую деятельность и другим специалистам за высокие достижения в
работе. Надбавки, стимулирующие устойчивые показатели качества
результатов труда, существовали и раньше, но условия их применения в
период эксперимента изменились. Театры получили право самостоятельно
устанавливать конкретный размер надбавок и круг лиц, получающих их (в
пределах, оговоренных в нормативных документах). Увеличился объем
источника этих выплат - планового фонда заработной платы. Расширение
правовых и финансовых возможностей позволяло повысить уровень
заработной платы работников и более ощутимо поощрять тех людей,
которые этого заслуживали.
Кроме того, надбавки устанавливались сроком на квартал,
театральный сезон или на время выполнения определенной работы, но не
более чем на год. Они могли снижаться или отменяться полностью при
ухудшении работы, невыполнении заданий руководства и при других
нарушениях трудовой и производственной дисциплины. Временный
характер, периодический пересмотр, вероятность снижения или отмены
усиливали стимулирующее воздействие надбавок. В связи с введением
нормативного метода, который обеспечивал зависимость объема фонда
заработной платы театров от динамики их услуг, иным стал характер этого
воздействия. Если раньше надбавки стимулировали только индивидуальные
результаты труда, то в период эксперимента — и коллективные.
Несмотря
на
несовершенство
хозяйственного
механизма,
предложенного экспериментом, можно вполне определенно сказать, что
была сделана реальная попытка восстановления права театров в оценке труда
своих работников. Однако, предоставив театрам больше прав в области
организации заработной платы, государство, как и прежде, лимитировало
уровень заработной платы. Так, положения эксперимента ограничивали
размеры премий и вновь введенных надбавок. Это наряду с другими
причинами способствовало сохранению уравнительных тенденций в оплате и
стимулировании труда.
Театральный эксперимент был попыткой реформировать трудовые
отношения в рамках старой системы, суть которой состояла в прямом
централизованном
управлении
с
использованием
в
основном
неэкономических методов. Менялись масштаб централизованного
руководства, соотношение административных и экономических методов
управления, тип и набор показателей, но природа системы оставалась
прежней. Однако, несмотря на половинчатость эксперимента, сохранение
ненужных регламентации, что было вполне естественным для того периода,
он сыграл свою роль в продвижении организаций культуры к новым
экономическим отношениям9.
Следующим шагом в этом направлении стала реформа 1989 г. переход организаций культуры на новые условия хозяйствования, при
которых развивались и углублялись идеи театрального эксперимента10.
Продолжался процесс передачи прав в сфере творческой и оперативнохозяйственной деятельности от государства коллективам. Так, организации
культуры получили гораздо больше прав в области финансовой политики,
ценообразования, распоряжения своими доходами, формирования
профессионального состава работников, оплаты и стимулирования их труда,
развития творческо-производственной и социальной сферы. Впервые
бюджетным учреждениям (музеям, библиотекам, клубам) были
предоставлены практически те же права, что и хозрасчетным организациям
(театрам, концертным организациям, циркам, паркам).
Новые условия организации и оплаты труда были связаны с двумя
принципиальными моментами. Государственные ассигнования организациям
культуры стали рассматриваться как определенный вид дохода, что
наполнило новым содержанием уже привычные понятия доходов и
расходов и ликвидировало понятие «плановой убыточности». Как
следствие этого, коллективы получили возможность формировать свой
хозрасчетный доход, который отражал конечные экономические
результаты их работы и был источником производственного и социального
развития, стимулирования и оплаты труда. При переходе на новые условия
хозяйствования на выбор каждого коллектива предлагались две формы
нормативного распределения хозрасчетного дохода и, соответственно,
формирования фонда оплаты труда". Нормативный метод, устанавливая
связь между результатами работы коллективов и средствами на оплату труда,
повышал стимулирующую роль последних.
Одна форма хозрасчета предполагала формирование фонда оплаты
труда из двух частей - фонда заработной платы и фонда поощрения - по
нормативам, установленным вышестоящей организацией для каждого из
них отдельно. При этом фонд заработной платы зависел не от хозрасчетного
дохода, который отражал собственные усилия коллективов, а от их валового
дохода, а фонд поощрения отчислялся от прибыли. Эта форма хозрасчета
характеризовалась ограниченными правами организаций в распоряжении
заработанными средствами и сильным централизованным началом в оценке
результатов работы коллективов и их материальном поощрении.
Недостатком этого порядка являлось и то, что надтарифная часть заработка
по-прежнему была раздроблена между разными фондами. Это усложняло
систему оплаты труда.
Другая форма хозрасчета предполагала формирование единого фонда
оплаты труда как остатка хозрасчетного дохода коллектива после
образования фонда творческо-производственного и социального развития.
Причем норматив отчислений в последний устанавливала вышестоящая
организация. То есть, по существу, речь шла о нормативно регулируемом
«сверху» распределении хозрасчетного дохода. Такой метод формирования
фонда оплаты труда не давал коллективам права самостоятельно определять
величину средств на оплату и поощрение труда своих работников. Однако
относительно первой формы хозрасчета этот метод был более
прогрессивным. Ведь в данном случае величина фонда оплаты труда зависела
от хозрасчетного дохода, отражающего конечные экономические результаты
деятельности организаций культуры. Кроме того, формирование единого
фонда без разделения на фонд заработной платы и фонд поощрения давало
коллективам большую свободу в использовании его средств, в определении
конкретных направлений и целей их расходования.
В театральном эксперименте был предложен третий вариант
механизма распределения хозрасчетного дохода. На тот момент он был
наиболее прогрессивным. Прежде всего, создавался фонд основной
заработной платы. Из оставшихся после этого средств (остаточного дохода)
трудовые коллективы самостоятельно формировали фонд творческопроизводственного и социального развития и фонд поощрения.
Достоинством предложенного механизма было то, что он обеспечивал
наглядную и простую для понимания людей связь между результатами труда
и его оплатой. Единый фонд оплаты труда состоял в данном случае из фонда
основной заработной платы и фонда поощрения. Первый гарантировал
работникам выплату заработной платы, предусмотренной должностными
окладами и тарифными ставками, второй был источником всего
надтарифного заработка. Важно также отметить, что размер единого фонда
оплаты труда зависел от величины хозрасчетного дохода коллектива12.
Эта
форма
предоставляла
театрам
значительно
большую
самостоятельность в распоряжении заработанными средствами по
сравнению с другими формами, предложенными в Законе о
государственном предприятии, принятом в 1987 г. Театры ограничивал лишь
размер хозрасчетного дохода как экономический результат их деятельности и
схемы должностных окладов и тарифных ставок как гарантированный
минимум заработной платы работников. В этих пределах коллективы были
свободны в регулировании размера постоянной части единого фонда оплаты
труда — фонда основной заработной платы. Ведь в новых условиях
хозяйствования театры, как и все другие организации культуры,
самостоятельно определяли общую численность работников, их
профессиональный и квалификационный состав, проводили тарификацию и
утверждали штаты, а также устанавливали должностные оклады работникам
без соблюдения средних окладов по штатному расписанию и без учета
соотношения их численности. Театральные коллективы самостоятельно
определяли и величину переменной составляющей единого фонда оплаты
труда - фонда поощрения, устанавливая пропорции распределения
хозрасчетного дохода, оставшегося после выплаты основной заработной
платы, между фондами экономического стимулирования.
В новых условиях хозяйствования коренным образом изменилась
система оплаты и стимулирования труда работников организаций культуры.
Обеспечивая гарантированный минимум заработной платы, она не
ограничивала ее максимальный размер. Анализируя эту систему, можно
отметить следующие важные моменты. Развитие данной системы шло по пути
преодоления уравнительных тенденций, расширения прав и возможностей
творческих коллективов в области дифференциации основной и
дополнительной заработной платы. Это позволяло усилить зависимость между
трудовым вкладом и трудовыми доходами каждого работника.
Впервые изменения произошли в организации основной заработной
платы. Она стала более гибкой. Теперь организации культуры, как и все
другие предприятия, могли самостоятельно определять должность и
квалификацию работника, а также назначать любой оклад в пределах
максимума и минимума, установленного в централизованном порядке. Здесь
следует отметить, что тарифная система оплаты труда — важнейший
инструмент централизованного регулирования заработной платы - по
форме и содержанию не изменилась. Отраслевой характер этой системы
сохранялся до перехода на единую межотраслевую тарифную сетку в 1992 г.
По сравнению с другими предприятиями права организаций культуры в этой
области были ограничены. Так, в их компетенцию не входило введение
новых должностных окладов и тарифных ставок за счет заработанных
средств. Это снижало стимулирующее воздействие основной заработной
платы на индивидуальные и коллективные результаты труда. Однако, и это
совершенно очевидно, в новых условиях хозяйствования повышалась роль
тарифов и расширялись возможности коллективов в оценке с их помощью
количества и качества труда работников.
Новые условия хозяйствования сняли ограничения с дополнительной
(надтарифной) части заработка. Отныне хозрасчетные организации
культуры в пределах своих финансовых средств могли самостоятельно и
свободно определять размер дополнительной заработной платы работника,
исходя из тех задач, которые на него возложены, и той роли, которую он
играет в творческом процессе, т. е. исходя из его полезности для
коллектива. В законе СССР «О государственном предприятии
(объединении)» данная позиция была четко сформулирована: «заработная
плата каждого работника определяется конечными результатами работы,
личным трудовым вкладом работника и максимальным размером не
ограничивается»13.
Новые
условия
хозяйствования
предоставили
хозрасчетным
организациям культуры свободу в выборе систем заработной платы и форм
поощрения труда. При решении этого вопроса исходили из следующего
принципа: как не существует одинаковых условий в творческих
коллективах разных типов, жанров, характера деятельности, подчиненности
и т. д., так и не существует единственной, наилучшей для всех них формы
оплаты
труда
участников
творческо-производственного
процесса.
Имеющиеся различия обуславливают объективную необходимость
многовариантности,
многообразия
рассматриваемого
механизма14.
Признание свободы организаций культуры в вопросах оплаты и
стимулирования труда подкреплялось двумя важными решениями, которые
давали им возможность увеличить объем своих доходов. Во-первых,
творческим коллективам дали право привлекать внебюджетные источники.
До участия в финансировании культурной деятельности были допущены все
субъекты, заинтересованные в развитии искусства и улучшении культурного
обслуживания населения — предприятия всех форм собственности,
общественные и другие организации, частные лица. Во-вторых, с 1989 г. в
театрах, а позже и в других организациях исполнительских искусств были
введены свободные цены на билеты. В новых условиях хозяйствования
впервые признавалась необходимость установления экономических связей
между всеми субъектами культурной деятельности; организации
исполнительских искусств, музеи, учреждения культурно-досугового
комплекса получили достаточно широкую экономическую и хозяйственную
самостоятельность. Coдержанием реформы 1989 г. стал по существу поворот
к РЫНОЧНЫМ отношениям. В начале 1990-х гг. он был подкреплен такими
важными нормативными актами, как постановление «О социальноэкономической защите и государственной поддержке театров и
театральных организаций в РСФСР», Положение о театрах, «Основы
законодательства о культуре», в которых государство признало все формы
собственности в сфере культуры, официально провозгласило отказ от
административного вмешательства в творческую жизнь коллективов и
навязывания им идеологических догм15. В результате организации культуры
оказались более других подготовлены к рыночным преобразованиям.
11.3
Рыночные преобразования 1990-х годов. Рыночные отношения
обеспечивают свободу индивидуального выбора, что является условием
активной позиции человека в деле обеспечения себя необходимым объемом
материальных ресурсов. Без этого невозможны эффективность и
жизнестойкость системы хозяйствования. Рыночный механизм и проявления
экономической свободы по существу неразделимы. В условиях рыночных
отношений человек имеет возможность свободно распоряжаться своими
ресурсами, не только материальными и финансовыми, но и собственным
трудовым и творческим потенциалом, выбирать место работы на
предприятиях и в организациях разных форм собственности, и не только у
себя в стране. Это принципиально иной уровень свободы.
Так, в сфере культуры рыночные реформы и связанный с ними новый
порядок создания организаций изменили ситуацию в области занятости,
позволяя, по существу, решать проблемы скрытой безработицы. Это в
первую очередь касалось исполнительских искусств и художественных
музеев. В переходный период появились эффективные процедуры создания
новых организаций культуры различных форм собственности, возникло
множество независимых коллективов, принадлежащих к так называемому
некоммерческому сектору. Причем, кроме увеличения сети постоянных
театров, концертных и цирковых коллективов, музеев и галерей, стало
возникать
множество
временных
творческих
коллективов
для
осуществления конкретных культурных проектов. Помимо этого, новая
политическая и социально-экономическая ситуация расширила границы
рынка творческого труда и до международных масштабов. Таким образом,
одной из важнейших тенденций занятости в культуре стало определенное
расширение возможностей работы для людей творческого труда.
Но есть и другая сторона рынка. Общество, живущее по его законам, общество равных прав, но неравных возможностей. «Принцип равенства...
применяется к заведомо "неравным", не одинаковым людям. К мужчинам и
женщинам, сильным и слабым, ловким и неуклюжим, симпатичным и "не
очень", талантливым и заурядным, трудолюбивым и лентяям, образованным
и невеждам. И все эти, и множество других особенностей, формирующих
неповторимый индивидуальный облик каждого, определяют, естественно,
разные возможности людей в состязании за свое личное счастье и
благополучие»16. В условиях рынка человек вступает в конкурентную
борьбу с другими его участниками. Здесь больше подходят люди
энергичные, предприимчивые и инициативные. Конкуренция всегда
сопряжена с риском и неожиданными результатами. Рынок не гарантирует
право на труд и доход и не существует без таких атрибутов, как безработица
и дифференциация доходов. Поэтому возникает необходимость в
государственном регулировании сферы труда и занятости, в системе
защитных мер, которая не оставляла бы человека один на один со стихией
рынка.
Коллективы и отдельные работники в сфере культуры тем более
нуждаются в такой защите. Ведь профессии режиссера, артиста, музыканта,
библиотечного работника, научного сотрудника в музее и пр. с их
специфическими проблемами можно отнести, по аналогии с «группами
риска» населения, к социально уязвимым профессиям, которые требуют
особого внимания со стороны общества.
В переходный период, как и в прежние времена, организации
культуры по механизму формирования и расходования фонда основной
(тарифной) заработной платы были приравнены к бюджетным
организациям (такой порядок сохраняется до настоящего времени). На них
распространены Единая тарифная сетка оплаты труда работников
бюджетной сферы (ETC)17 и Закон о минимальной заработной плате.
Известно, что к началу 1990-х гг. тарифные ставки и оклады, утверждаемые
под влиянием сиюминутных экономических факторов и лоббистских
влияний различных групп, существенно различались по отраслям для
работников одних профессий и одного уровня квалификации. Введение ETC
в 1992 г. должно было привести к упорядочению основных (тарифных)
условий оплаты труда по отраслям, финансируемым из бюджетных
источников, в частности, к установлению обоснованных соотношений в
уровнях заработной платы различных профессионально-квалификационных
групп в зависимости от сложности труда и квалификации работников и к
поддержанию этих соотношений. Эти задачи на первом этапе
функционирования ETC были выполнены.
В условиях рынка важной составляющей системы социальной защиты
работников является индексация их Доходов. Для ее осуществления в
переходный период государство использовало в бюджетной сфере два вида
инструментов: 1) постоянные разряды оплаты труда и тарифные
коэффициенты, установленные в ETC; 2) минимальную ставку заработной
платы, которая периодически пересматривалась в соответствии с темпами
инфляции. Суть ETC состояла в том, что в ней в виде коэффициентов
зафиксированы соотношения в уровнях заработной платы (напомним - в
зависимости от сложности труда и квалификации работников). Эти
соотношения постоянны, а вот абсолютная величина окладов, как
произведение тарифного коэффициента и минимальной ставки заработной
платы, периодически менялись. Таким образом, существующая система
организации и оплаты труда, с одной стороны, не лишала социальных
гарантий работников, с другой - ограничивала их доходы лишь конечными
экономическими результатами деятельности организаций.
Однако в условиях экономического кризиса защитные меры
государства гарантировали лишь минимальный уровень заработной платы в
сфере культуры, обеспечивающий физическое выживание творческих
работников. Об этом свидетельствовал многократный разрыв между
зарплатой в культуре и оплатой труда, к примеру, в топливноэнергетическом комплексе или на транспорте (табл. 11.2), отставание роста
номинальной заработной платы от общего уровня потребительских цен.
Это было результатом политики государства в области оплаты труда
работников бюджетной сферы. В 1990-е гг. индексация тарифных ставок ETC
существенно отставала от темпов инфляции и роста величины
прожиточного минимума трудоспособного населения. Если в 1993 г.
величине прожиточного минимума соответствовал 11-й разряд ETC, то в
1999 г. даже максимальная тарифная ставка, предусмотренная 18-м разрядом,
уже не обеспечивала этого уровня (табл. 11.3). Что касается дополнительной
(надтарифной) части заработной платы, то в 1990-е гг. организации культуры не
лишались права выплачивать ее из фонда заработной платы. Однако в
условиях, когда резко снизился удельный вес оплаты труда в структуре
бюджетных ассигнований организаций культуры и их расходов, ее роль
практически сошла на нет.
Удешевление творческого труда привело к расширению масштабов
вторичной занятости работников культуры, вынужденному увеличению их
рабочего времени. Это совершенно естественно для стран, переживающих
переходный период, где создание стабильной экономики требует от людей
тяжелого интенсивного труда. Однако беспокоит то, что работники
культуры, имеющие высокий образовательный и интеллектуальный
потенциал, как и раньше, замыкают очередь за общественными благами.
Таблица 11.2. Среднемесячная зарплата в Российской Федерации18
(в % к средней по экономике в целом)
Отрасли
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
Электроэнергетика
220
209
205
209
204
198
203
Транспорт
146
151
150
156
144
141
144
Топливная промышленность
290
255
236
256
242
244
237
Культура и искусство
52
62
62
61
65
62
62
Таблица 11.3. Соотношения тарифных ставок ETC
и прожиточного минимума19
Годы
Величина прожиточного
минимума (в среднем на душу
населения в месяц), тыс. руб.*
Тарифная
ставка (оклад)
1-го разряда
ETC по оплате
труда
работников
Разряды
Тарифная ставка 1оплаты труда,
го разряда к
соответствую
величине
щие величине прожиточного
прожиточног минимума, %
о минимума
1993
23,1
4,5
11
19,0
1994
97,4
16,0
12-13
16,4
1995
297,0
39,0
14
13,1
1996
416,0
80,0
11
19,2
1997
462,0
80,0
12
17,3
1998
555,0
90,0
12-13
16,2
1999
1003,0
110,0
<18
11,0
* С 1998 г. - в руб.
Критическое снижение уровня заработной платы может привести к
такой самоэксплуатации творческих работников, которая будет
отрицательно сказываться на качестве самого труда.
Итак, в первых трех параграфах этой главы мы проследили процесс
эволюции политики государства в области труда и занятости и механизмов ее
реализации в сфере культуры во второй половине XX в., а также
проанализировали результаты этой политики. Подчеркнем здесь, что
понимание логики происходивших изменений является непременным
условием адекватной оценки нынешней ситуации. В следующем параграфе
мы рассмотрим современные механизмы регулирования трудовых
отношений.
11.4
Общие принципы регулирования трудовых отношений.
Отношения между наемными работниками и работодателями (в роли
последних выступают организации культуры в лице их руководителей)
регулируются трудовым ц законодательством Российской Федерации и
иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового
права.
Такие нормы содержит Конституция Российской Федерации, которой
определено, что труд свободен. «Каждый имеет право свободно
распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и
профессию», каждый «имеет право на труд в условиях, отвечающих
требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд без какой
бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным
законом минимального размера оплаты труда» (ст. 37, п. 1 и 3).
Важнейшую роль в рассматриваемой сфере права играет Трудовой
кодекс Российской Федерации (далее - Трудовой кодекс или ТК РФ)20. Нормы
трудового права могут содержать и иные федеральные законы, а также указы
президента
Российской
Федерации,
постановления
правительства
Российской Федерации, нормативно правовые акты федеральных органов
исполнительной власти, конституции (уставы), законы и иные нормативные
правовые акты субъектов Российской Федерации, акты органов местного
самоуправления и локальные нормативные акты, принимаемые в
организациях. При этом законодатель в статье 5 ТК РФ определил, что нормы
трудового права, содержащиеся в иных законах, должны соответствовать
Трудовому кодексу. В этой же статье Трудового кодекса определено, что
нормативные правовые акты не должны входить в противоречия с
положениями нормативных правовых актов более высокого уровня.
Высшая позиция Трудового кодекса в трудовом законодательстве
закрепляется еще и содержанием последнего абзаца статьи 5, в котором
сказано: «Если вновь принятый федеральный закон противоречит
настоящему Кодексу, то этот федеральный закон применяется при условии
внесения соответствующих изменений и дополнений в настоящий Кодекс».
В статье 1 Трудового кодекса определены цели и задачи трудового
законодательства:
«Целями
трудового
законодательства
являются
установление государственных гарантий трудовых прав и свобод граждан,
создание благоприятных условий труда, защита прав и интересов работников
и работодателей. Основными задачами трудового законодательства являются
создание необходимых правовых условий для достижения оптимального
согласования интересов сторон трудовых отношений, интересов
государства, а также правовое регулирование трудовых отношений и иных,
непосредственно связанных с ними отношений, по:
• организации труда и управлению трудом;
• трудоустройству у данного работодателя;
• профессиональной подготовке, переподготовке и повышению
квалификации работников непосредственно у данного работодателя;
• социальному партнерству, ведению коллективных переговоров,
заключению коллективных договоров и соглашений;
• участию работников и профессиональных союзов в установлении
условий труда и применении трудового законодательства в предусмотренных
законом случаях;
• материальной ответственности работодателей и Работников в сфере
труда;
• надзору и контролю (в том числе профсоюзному контролю) за
соблюдением трудового законодательства (включая законодательство об
охране труда);
• разрешению трудовых споров».
Большинство норм Трудового кодекса носит универсальный характер
и распространяется на организации Культуры и их работников. Но в ряде его
статей учитывается специфика культурной деятельности. Например,
Трудовым кодексом определено, что особенности работы по
совместительству для работников культуры определяются в порядке,
установленном правительством Российской Федерации (ТК РФ, ст. 282).
Трудовой кодекс допускает заключение срочного трудового договора
по инициативе одной из сторон «с творческими работниками средств
массовой информации, организаций кинематографии, театров, театральных
и концертных организаций, цирков и иными лицами, участвующими в
создании и (или) исполнении произведений... в соответствии с перечнями
профессий, утвержденными правительством Российской Федерации с
учетом мнения Российской трехсторонней комиссии по регулированию
социально-трудовых отношений» (ТК РФ, ст. 59).
Детский труд трудовым законодательством строго ограничен. По
общему правилу, дети до четырнадцати лет не могут вступать в трудовые
отношения. Но для особых случаев в рамках определенных видов культурной
деятельности Трудовой кодекс делает исключение: «В организациях
кинематографии, театрах, театральных и концертных организациях, цирках
допускается с согласия одного из родителей (опекуна, попечителя) и органа
опеки и попечительства заключение трудового договора с лицами, не
достигшими возраста четырнадцати лет, для участия в создании и (или)
исполнении произведений без ущерба здоровью и нравственному развитию»
(ТК РФ, ст. 63).
Для творческих работников организаций кинематографии, теле- и
видеосъемочных коллективов, театров, театральных и концертных
организаций, цирков, средств массовой информации может также
устанавливаться отличный от общего порядок:
• продолжительности ежедневной работы (ТК РФ, ст. 94);
• работы в ночное время (ТК РФ, ст. 96);
• привлечения к работе в выходные и нерабочие праздничные дни и
оплаты труда в эти дни (ТК РФ, ст. 113,153);
• направления в служебные командировки, привлечения к
сверхурочной работе, работе в ночное время, в выходные и нерабочие
праздничные дни работников в возрасте до восемнадцати лет (ТК РФ, ст.
268).
Обобщая указанные отличия, статья 351 Трудового кодекса определяет:
«На творческих работников средств массовой информации, организаций
кинематографии, театров, театральных и концертных организаций, цирков
и иных лиц, участвующих в создании и (или) исполнении произведений...
распространяется
трудовое
законодательство
с
особенностями,
предусмотренными федеральными законами и иными нормативными
правовыми актами».
В каждой организации культуры есть работники «сквозных»
профессий, например: бухгалтер, экономист, рабочий по зданию, уборщик
служебных помещений и т. п. Труд работников этих профессий схож в
разных сферах и отраслях, включая разнообразные организации культуры.
Когда же речь идет о специалистах - музейных хранителях, библиотекарях,
артистах, режиссерах, руководителях самодеятельных коллективов,
кинооператорах и множестве других работников, то характеристики их
труда определяются конкретными задачами соответствующих организаций,
сутью того или иного вида культурной деятельности.
Главные параметры труда работников как «сквозных», так и
специфических для сферы культуры профессий зафиксированы в тарифноквалификационных характеристиках, последний вариант которых был
разработан во исполнение постановления правительства Российской
Федерации № 785 от 14 октября 1992 г. «О дифференциации в уровнях
оплаты труда работников бюджетной сферы на основе Единой тарифной
сетки»21. Каждая из характеристик состоит из трех разделов. Первый
определяет должностные обязанности, второй - уровень знаний,
необходимых для замещения данной должности, третий - требования к
квалификации по разрядам оплаты (уровень образования и стаж
профессиональной работы, требуемые для замещения соответствующей
должности).
Конечно, на отраслевом уровне невозможно учесть все нюансы
конкретных условий деятельности отдельных организаций культуры.
Поэтому тарифно-квалификационные характеристики в части должностных
обязанностей служат основой для разработки в каждой организации
должностных инструкций. Второй раздел используется с учетом конкретных
условий при различных процедурах аттестации или тарификации работника.
Содержание этого раздела учитывается также при разработке
соответствующих образовательных программ подготовки и повышения
квалификации специалистов в вузах, училищах, институтах повышения
квалификации.
Требования к квалификации по разрядам оплаты учитываются при
приеме на работу и переводах с должности на должность. Но в определенных
случаях в сфере культуры здесь допустимы исключения. Как указывает
документ Минтруда России, «лица, не имеющие специальной подготовки
или стажа работы, установленных квалификационными требованиями по
разрядам оплаты, но обладающие достаточным практическим опытом и
выполняющие качественно и в полном объеме возложенные на них
должностные обязанности, по рекомендации аттестационных комиссий в
порядке исключения тарифицируются так же, как и лица, имеющие
специальную подготовку и стаж работы»22.
Отношения, регулируемые трудовым законодательством, возникают в
результате заключения трудового договора между работником и
работодателем. Эти отношения имеют ряд признаков:
• личное выполнение работником работы по определенной
специальности, квалификации или должности;
• оплата работнику работодателем выполнения трудовой функции;
• подчинение
работника
правилам
внутреннего
трудового
распорядка;
• обеспечение работодателем условий труда, предусмотренных
трудовым законодательством, коллективным договором, соглашениями,
трудовым договором (ТК РФ, ст. 15).
В определенных случаях отношения с физическим лицом,
выполняющим необходимую работу, могут строиться и вне трудового
законодательства. Приведем иллюстративный пример.
Пример 11.1
Договор вне трудового законодательства. Допустим, театр должен к
новой постановке сшить костюмы по разработанным эскизам. В рамках
трудового законодательства эта задача будет решаться силами работников
театра соответствующего подразделения, в данном случае - пошивочного
цеха (или участка), имеющего своего руководителя и исполнителей
(художников-модельеров,
закройщиков,
швей)
и
обеспеченного
необходимыми для работы помещениями и оборудованием. Этому
подразделению будет дано поручение в соответствии с производственным
планом изготовить театральные костюмы для новой постановки и будут
выданы необходимые материалы. Каждый из работников этого
пошивочного цеха в соответствии с правилами внутреннего распорядка
ежедневно, кроме выходных и праздничных нерабочих дней, отпуска и дней
болезни, является к определенному часу на свое рабочее место и в течение
всего рабочего дня, за исключением обеденного перерыва, исполняет свои
служебные обязанности. Дважды (не реже) в месяц работник получает
предусмотренную Т руд 0 вым договором заработную плату, т. е. плату за
выполняемую работу.
Продолжая наш пример, представим, что пошивочный цех театра
перегружен работой и сшить костюмы для новой постановки к сроку не
может. Тогда добиться необходимого результата при наличии необходимых
средств театр может другим способом: найти на стороне специалистов и
заключить с ними договор на изготовление нужных театру костюмов вне
трудового законодательства. В рамках такого договора одна сторона не будет
брать на себя обязанности по обеспечению условий труда, а другая - по
выполнению правил внутреннего распорядка.
Подобные отношения могут регулироваться договором подряда. Это
один из видов договоров гражданско-правового характера, предусмотренных
Гражданским кодексом Российской Федерации (далее — ГК РФ), по которому
подрядчик обязуется выполнить по заданию другой стороны (заказчика)
определенную работу и сдать ее результат заказчику, а тот, в свою очередь,
обязуется принять результат работы и оплатить его (ГК РФ, ст. 702, п. 1).
Сумма вознаграждения и порядок расчетов фиксируются в договоре подряда.
Обычно исполнителю выплачивается аванс при заключении договора, а
окончательный расчет производится после подписания акта о выполнении
предусмотренных договором работ. Работы в соответствии с договором
могут выполняться с применением материалов, инструментов,
оборудования подрядчика либо полностью или частично предоставляемых
заказчиком. Гражданский кодекс Российской Федерации определяет и
другие виды договоров, предусматривающих трудовую деятельность
исполняющей стороны. Например, договор на выполнение научноисследовательских работ, опытно-конструкторских и технологических
работ, договор возмездного оказания услуг (ГК РФ, ст. 769).
Подобные гражданско-правовые договоры, если они заключаются с
физическими лицами, имеют сходство с трудовым договором, поскольку
предполагают выполнение одной из сторон определенной работы. Однако
под-Рядчик или исполнитель23 (заметим, что в законодательных Документах
специалист, выполняющий работу в рамках гражданско-правового
договора, называется не работником, а исполнителем) никак не связан
правилами внутреннего распорядка организации, выполнение им трудовой
функции определяется исключительно достижением конкретной
цели, определенной в договоре.
И гражданско-правовой и трудовой договоры, как правило,
предусматривают ответственность сторон за неисполнение их условий. При
этом гражданское законодательство основывается на признании равенства
участников регулируемых им отношений, свободы договора (ГК РФ, ст. 1,
п. 1). Поэтому обе стороны несут полную ответственность по возмещению
ущерба (включая упущенную выгоду) в результате, например,
несвоевременной выплаты аванса заказчиком или непредоставления им
подрядчику материалов, неисполнения сроков выполнения работ
подрядчиком, несоответствия качественных параметров изготовленных
изделий или произведенных услуг и др. Добавим к этому, что исполнитель
по гражданско-правовому договору не имеет права на выплаты пособий по
временной нетрудоспособности; законодательно не отрегулированы
вопросы соотношения его труда и отдыха и т.д.
Трудовое законодательство в вопросах ответственности ставит
работника в лучшее положение по сравнению с работодателем. За
причиненный ущерб он обычно несет материальную ответственность в
пределах своего среднего месячного заработка, и лишь в особых случаях
предусматривается обязанность работника возместить ущерб в полном
размере (ТК РФ, ст. 241-243). При этом договорная ответственность
работодателя перед работником не может быть ниже, а работника перед
работодателем - выше, чем это предусмотрено Трудовым кодексом или
иными федеральными законами в рамках трудового законодательства (ТК
РФ, ст. 232).
Приведенное сопоставление позволяет сделать вывод о том, что в
рамках гражданско-правового договора риски исполнителя оказываются
выше, а заказчика ниже по сравнению с возможным вариантом их же
отношений в рамках трудового договора в ролях «работник —
работодатель». Правда, выигрыш исполнителя по сравнению с работником
обычно заключается в более высоком вознаграждении за один и тот же
объем работы. На рынке труда разница между субъектами двух типов
договоров не всегда существенна. Потенциальные работники и подрядчики,
готовые к выполнению сходных работ, обычно оказываются в состоянии
конкуренции, а работодателю в определенных случаях бывает удобно
спрятать за формой договора подряда отношения иного типа. Поэтому
Трудовым кодексом определено, что в тех случаях, когда в судебном порядке
установлено, что договором гражданско-правового характера фактически
регулируются трудовые отношения между работником и работодателем, к
таким отношениям применяются положения трудового законодательства» (ТК
РФ, ст. 11).
Как видно из этих формулировок, законодательство выводит
отношения, регулируемые гражданско-правовым договором, за рамки
трудовых отношений. Чтобы понять, верно это или нет, мы должны задать
себе следующий вопрос: является ли исполнитель по гражданско-правовому
договору собственником средств производства: владеет ли он капиталом для
приобретения материалов, пользуется ли собственными инструментами? В
случае отрицательного ответа исполнитель по гражданско-правовому
договору является таким же наемным работником, как и тот специалист,
который работает по трудовому договору, и его отношения с заказчиком
можно считать разновидностью трудовых отношений. При этом и в том и
другом случае могут использоваться и повременная и сдельная формы
оплаты труда.
Отношения иного типа существуют у организаций культуры с
авторами и субъектами так называемых смежных прав по поводу
интеллектуальной собственности на создаваемое культурное благо. Эти
особые правоотношения, связанные с созданием и использованием
произведений, реализуются на двух рынках (рынке культурных услуг и
рынке имущественных прав на продукты культуры) и регулируются, хоть и
в ограниченном плане, гражданским законодательством. Закон Российской
Федерации «Об авторских правах и смежных правах» № 5351-1 от 9 июля
1993 г. к произведениям, являющимся объектами авторского права,
относит:
• литературные произведения (включая программы для ЭВМ);
• драматические и музыкально-драматические произведения,
сценарные произведения;
• хореографические произведения и пантомимы;
• музыкальные произведения с текстом или без текста; '
аудиовизуальные
произведения
(кино-,
телеи
видеофильмы,
слайдфильмы, диафильмы и другие кино- и телепроизведения);
• произведения
живописи,
скульптуры,
графики,
дизайна,
графические рассказы, комиксы и другие произведения изобразительного
искусства;
• произведения декоративно-прикладного и сценографического
искусства;
• произведения архитектуры, градостроительства и садовопаркового искусства;
• фотографические произведения и произведения, полученные
способами, аналогичными фотографии;
• географические, геологические и другие карты, планы, эскизы и
пластические произведения, относящиеся к географии, топографии и к
другим наукам;
• производные произведения (переводы, обработки, аннотации,
рефераты, резюме, обзоры, инсценировки, аранжировки и другие
переработки произведений науки, литературы и искусства);
• сборники (энциклопедии, антологии, базы данных) и другие
составные произведения, представляющие собой по подбору или
расположению материалов результат творческого труда24.
Отношения организации культуры с автором могут регулироваться
авторским договором заказа, по которому автор обязуется создать
произведение в соответствии с условиями договора и передать его
заказчику, а заказчик обязан в счет обусловленного договором
вознаграждения выплатить автору аванс25. Произведение может быть создано
и в рамках трудового законодательства. Например, должностной
инструкцией заведующего литературно-драматической частью театра может
быть предусмотрено написание аннотаций к спектаклям текущего
репертуара. Тогда он будет автором написанных им аннотаций, но правом
использования этих аннотаций, являющихся так называемыми «служебными
произведениями», будет пользоваться театр26. Договоры гражданскоправового характера заключаются также с субъектами близких к авторским
так называемых смежных прав. Наиболее характерный случай подобных
договоров в деятельности организаций культуры связан с созданием
фонограмм.
Итак, мы рассмотрели механизмы, регулирующие отношения
создателя культурных ценностей с покупателями его рабочей силы или
продукта его труда, механизмы, от которых во многом зависит
существование специалиста в сфере культуры, а значит, и воспроизводство
его трудового потенциала. Качественные и количественные показатели
трудовых ресурсов во многом определяются системой профессионального
образования: уровнем подготовки специалистов, потенциалом учебных
заведений.
11.5
Воспроизводство кадров культуры. Одними из принципов
государственной политики России в области образования признаются
единство федерального культурного и образовательного пространства,
защита и развитие системы образования национальных культур,
региональных культурных традиций27. Законодательное признание
непосредственной связи между культурой и образованием позволяет в
российской системе образования решать задачи культуры как общего
характера - приобщение населения к мировым, общероссийским,
национально-региональным ценностям культуры и удовлетворение
потребностей людей в художественном, эстетическом образовании, так и
специальные — подготовка кадров специалистов для организаций культуры
и, шире, для осуществления различных видов культурной деятельности28.
В России существует широкая сеть образовательных (в основном
государственных) учреждений, где готовятся кадры для сферы культуры и
искусства в рамках программ начального, среднего, высшего и
послевузовского профессионального образования. Наибольший удельный
вес среди них занимают организации профессионального музыкального
образования: консерватории и музыкальные училища. Однако подготовка
профессионалов в этой сфере оказалась бы невозможной, не будь она
поддержана широкой системой детских музыкальных школ. Не имея статуса
профессиональных, они действуют в системе так называемого
дополнительного
образования.
Большинство
детей,
закончивших
музыкальные школы, выбирают в дальнейшем профессии, никак не
связанные с музыкой. Но для тех, кто хочет продолжить свое образование в
музыкальных училищах, получение образования в детской музыкальной
школе по существу является необходимым. Это не зафиксировано в правилах
для поступающих, но требования к абитуриентам на вступительных
испытаниях таковы, что без очень серьезной предварительной музыкальной
подготовки обойтись просто невозможно.
Среди множества музыкальных школ есть такие, которые
ориентированы на раннее профессиональное образование особо одаренных
детей — так называемые средние специальные музыкальные школы
(ССМШ). Статус этих Школ окончательно не определен. Однако их
выпускники поступают в консерватории и работают в различных
организациях культуры наряду с выпускниками музыкальных училищ,
дающих среднее профессиональное образование. Но и высшее учебное
заведение - консерватория — не является последней ступенью в системе
музыкального образования. Наивысшую квалификацию музыканты
различных специальностей могут получить освоением программ
послевузовского
образования
в
аспирантуре
по
творческим
29
исполнительским специальностям , а музыковеды - в аспирантуре и
докторантуре.
Подготовка специалиста наивысшей квалификации в области
музыкального исполнительства требует, пожалуй, наибольшего времени по
сравнению с любыми другими видами человеческой деятельности. Детская
музыкальная школа - 7-10 лет, музыкальное училище— 3 года,
консерватория - 5 лет, аспирантура по творческо-исполнительским
специальностям — 2 года. В сумме получается 17-20 лет.
Консерватории и другие высшие учебные заведения музыкального
образования ведут подготовку специалистов по следующим специальностям
высшего
профессионального
образования:
«Инструментальное
исполнительство (по видам инструментов)», «Вокальное искусство (по
видам)», «Дирижирование (по видам исполнительских коллективов)»,
«Композиция», «Музыкальное искусство эстрады», «Музыкальная
звукорежиссура», «Этномузыкология», «Музыковедение»30.
Каждой специальности культуры и искусства соответствует, как
правило,
несколько
образовательных
программ,
отличающихся
31
присваиваемой
квалификацией .
Например,
специальности
«Инструментальное
исполнительство
(по
видам
инструментов)»
соответствуют квалификации «концертный исполнитель, артист оркестра,
артист ансамбля...» по соответствующим группам инструментов;
специальности «Вокальное искусство» - две квалификации: «оперный
певец, концертно-камерный певец...» и «исполнитель народных песен...»;
специальности «Композиция...» соответствует одна квалификация
«композитор...» и т. д. Но вузовская программа подготовки любого
музыканта обязательно имеет и педагогическую составляющую. Поэтому к
каждой из квалификаций в блоке музыкального искусства через запятую
добавлено «преподаватель». Таким образом, высшая школа в области
музыкального искусства одновременно решает и проблему подготовки
педагогических кадров, поскольку разветвленная сеть музыкальных
образовательных
учреждений
требует
постоянного
кадрового
воспроизводства.
Профессиональное образование в области изобразительного искусства
реализуется в подобной же структуре. В этой сфере действуют средние
специальные и высшие учебные заведения. И при приеме в высшие учебные
заведения предпочтение обычно отдается закончившим художественное
училище. Перечень специальностей высшего профессионального образования
в области изобразительного искусства и дизайна содержит восемь позиций:
«Живопись» (станковая, монументальная, театрально-декорационная,
церковно-историческая и др.), «Графика» (станковая, книжная, плакатная,
анимационная, компьютерная и др.), «Скульптура», «Монументальнодекоративное искусство» (живопись, скульптура), «Декоративноприкладное искусство» (художественный металл, художественная керамика,
художественное стекло), «Искусство интерьера», «Дизайн» (графический,
промышленный, дизайн костюма, среды, средств транспорта), «История и
теория изобразительного искусства».
Образовательные программы в рамках этих специальностей
реализуются в восьми государственных художественных вузах страны
(четыре в Москве, два в С.-Петербурге и по одному в Перми и Красноярске).
Среднее профессиональное образование в области изобразительных
искусств дают пятьдесят государственных художественных училищ.
В нашей стране существует государственное высшее учебное
заведение, дающее профессиональную подготовку в области литературного
творчества, включая перевод художественной литературы, - Литературный
институт имени М. Горького. В перечне специальностей к этому виду
художественного творчества отнесены: «Литературное творчество» и
«Драматургия».
Последняя
специальность
предполагает
кроме
квалификации «драматург» еще и «кинодраматург», которая присваивается
выпускникам Всероссийского государственного института кинематографии
имени С. А. Герасимова.
Театральное искусство синтетично. Спектакль объединяет творчество
литератора и композитора, искусство художника, музыканта и, конечно,
артиста. Общую идею определяет и воплощает режиссер-постановщик,
объединяя творчество всех участи и ков спектакля. Театр к тому же и
Многовидовое искусство. Драматический театр, музыкальней театр, театр
кукол — наиболее распространенные в нашей стране виды театрального
искусства. Сюда же нужно отнести близкие театру искусства эстрады и
цирка.
Семь театральных государственных высших учебных заведений
(четыре в Москве и по одному в С.-Петербурге, Екатеринбурге и Ярославле)
и некоторые вузы культуры и искусства общего профиля готовят для театров
специалистов по пяти специальностям: «Актерское искусство» (артист
драматического театра и кино, музыкального театра, театра кукол, эстрады),
«Режиссура театра» (режиссер драмы, музыкального театра, театра кукол,
эстрады, цирка), «Сценография» (художник - постановщик театра, театра
кукол, художник по сценическому костюму), «Технология художественного
оформления спектакля» (художник-технолог сцены, театра кукол, художник
по сценическому костюму), «Театроведение» (театровед, театроведменеджер). Квалификацию «артист драматического театра» можно также
получить и по программе среднего профессионального образования в одном
из четырех действующих в России театральных училищ (в Иркутске, Казани,
Нижнем Новгороде, Новосибирске).
К этому нужно добавить, что оперные труппы пополняются также
выпускниками музыкальных училищ (артисты хора, концертмейстеры низших
категорий) и консерваторий (оперные певцы, артисты оркестра,
концертмейстеры и др.). Некоторые консерватории наряду с крупнейшими
театральными вузами ведут подготовку режиссеров музыкального театра.
Балет - тоже один из видов театрального искусства. Однако в силу
специфики хореографического искусства подготовка кадров для этой сферы
имеет автономию. В перечне специальностей высшего образования ей отведено
четыре позиции: «Хореографическое исполнительство» (артист балета, педагог-
репетитор), «Искусство хореографа» (хореограф, балетмейстер-репетитор,
хореограф балета на льду), «Педагогика балета» (педагог-балетмейстер, педагог
бального танца), «История и теория хореографического искусства» (балетовед,
менеджер исполнительских искусств).
Основная масса артистов балета получает среднее специальное
образование. Специальность «Артист балета» с трудом укладывается в рамки
соответствующих стандартов среднего профессионального образования.
Хореографические учебные заведения производят набор на обучение этой
специальности детей, окончивших четыре класса общеобразовательной школы.
Поэтому вопреки обычному порядку, при котором среднее профессиональное
образование базируется на основном общем (9 классов) или среднем (полном)
общем
образовании
(11
классов),
освоение
хореографической
образовательной программы начинают ученики, завершившие к этому
времени лишь программу начального общего образования. Поэтому в
хореографических училищах учащиеся одновременно осваивают и
общеобразовательную программу, и программу среднего специального
хореографического образования.
Лишь в середине 1990-х гг. артисты балета получили возможность
приобретать высшее образование. По существу, на обучение по этой
специальности в вуз приходит уже профессиональный артист балета, и здесь он
повышает свою квалификацию как артист, а главное, приобретает
дополнительную квалификацию - педагога-репетитора. Благодаря этому у
артиста балета, имеющего высшее образование, появляется возможность после
завершения артистической карьеры на базе полученного высшего
образования перейти к профессиональной репетиторской деятельности в
балетном театре или других организациях сферы хореографии.
В области кино и телевидения высшее образование можно получить по
следующим специальностям: «Режиссура кино и телевидения» (режиссеры
игрового кино-, теле- и видеофильма, неигрового кино-, теле- и видеофильма,
анимации и компьютерной графики, телевизионных программ),
«Режиссура мультимедиапрограмм», «Продюсерство и телевидения»,
«Звукорежиссура кино и телевидения, «Кинооператорство» (кинооператор,
телеоператор), Киноведение». Сюда же нужно добавить упомянутую ранее
специальность «Актерское искусство», общую для театра и кинематографа, а
также специальность «Драматургия», поскольку одна из соответствующих ей
квалификаций - кинодраматург. В России два крупных вуза кинематографии.
Ведущий вуз этой отрасли - Всероссийский государственный институт
кинематографии имени С. А. Герасимова, осуществляющий подготовку кадров
по всему спектру кинематографических специальностей. СанктПетербургский государственный университет кино и телевидения готовит
специалистов не только творческих, но и киноинженерных специальностей,
обеспечивая
техническими
кадрами
высокой
квалификации
кинопромышленность.
Перечень творческих специальностей, по которым дается высшее
образование в области искусств, завершает Зодчество». По этой специальности
ведут подготовку Всероссийская академия живописи, ваяния и зодчества в
Москве, а также Академический институт живописи, скульптуры и архитектуры
имени И. Е. Репина в С.-Петербурге. Реставраторов для музеев и других
организаций, обеспечивающих сохранение памятников культуры и искусства,
готовят, например. Московский художественно-промышленный университет
имени С. Г. Строганова и Суздальское художественно-реставрационное училище.
Специальности «Реставрация» соответствует широкий круг присваиваемых
квалификаций: реставраторы памятников архитектурной среды, живописи,
скульптуры, графики, предметов декоративно-прикладного искусства;
эксперты-менеджеры объектов культурного наследия.
Пополнение библиотек и музеев высококвалифицированными кадрами
обеспечивают так называемые вузы культуры (культуры и искусства).
Обучающиеся по специальности «Библиотечно-информационная деятельность»
получают одну из следующих квалификаций: библиотекарь-библиограф,
преподаватель, технолог автоматизированных информационных ресурсов,
референт-аналитик информационных ресурсов, менеджер информационных
ресурсов. Специальности «Музейное дело и охрана памятников» соответствует
квалификация музеевед.
Вузы культуры реализуют также образовательные программы по
специальностям «Народное художественное творчество» (художественный
руководитель музыкально-инструментального коллектива, вокально-хорового
коллектива, хореографического коллектива, студии декоративно-прикладного
творчества, любительской студии кино-, фото -, видеотворчества,
руководитель этнокультурного центра, режиссер любительского театра),
«Режиссура театрализованных представлений и праздников» (режиссер
театрализованных представлений и праздников, режиссер шоу программ,
режиссер
художественно-спортивных
праздников),
«Звукорежиссура
театрализованных представлений и праздников», «Социально-культурная
деятельность» (менеджер социально-культурной деятельности, технолог
социально-культурной деятельности, постановщик культурно-досуговых
программ).
Вузы сферы культуры и искусства имеют также возможность вести
образовательную деятельность по нескольким направлениям: «Музыкальное
искусство», «Изобразительное искусство», «Дизайн», «Литературное
творчество», «Театральное искусство», «Искусство балета». «Киноискусство»,
«Реставрация», «Декоративно-прикладное искусство и народные промыслы»,
«Библитечно-информационные
ресурсы»,
«Народная
художественная
культура», «Социально-культурная деятельность». Наименования многих
направлений подготовки созвучны, а в некоторых случаях полностью
совпадают с наименованиями рассмотренных ранее специальностей. Однако
направления и специальности, даже одноименные, имеют существенно
отличные образовательные программы.
Подготовка по специальностям одноступенчатая. Срок обучения — 5
лет, если иное не предусмотрено государственным образовательным
стандартом по соответствующей специальности. Выполнившим полностью
образовательную
программу
присваивается
соответствующая
ей
квалификация специалиста с высшим образованием.
Направление
предполагает
двуступенчатую
подготовку
и
соответствующие ступеням образовательные программы. Первая ступень подготовка бакалавра (4 года). Успешно освоившим программу присваивается
академическая степень бакалавра соответствующего направления, например,
бакалавр музыкального искусства, бакалавр дизайна и т. п. Выпускник вуза,
получивший степень бакалавра, признается лицом, имеющим высшее
образование и имеющим право на замещение соответствующих должностей.
Выпускник бакалавриата может претендовать на получение высшего
образования более высокой ступени по образовательной программе того же
направления в магистратуре. Успешное освоение образовательной программы
подготовки магистра (2 года) завершается присвоением академической
степени магистра соответствующего направления. Подготовку бакалавров и
магистров в России начали вводить в середине 1990-х гг. Вузы культуры и
искусства пока в большей степени ориентируются на традиционную для
нашей страны подготовку специалистов.
Послевузовское образование в сфере культуры и искусства осуществляется
в аспирантурах и докторантурах, открываемых в вузах и научноисследовательских учреждениях этой сферы. Выше уже шла речь о
свойственной только сфере искусства подготовке аспирантов по творческоисполнительским специальностям. В отличие от обычных аспирантов,
подготавливающих кандидатские диссертации, перед аспирантом по
творческо-исполнительской специальности такая задача не ставится. Он, вопервых, продолжает совершенствовать свое исполнительское мастерство, вовторых, приобретает квалификацию педагога высшей школы по
соответствующей специальности. Обычная (научная) аспирантура и
докторантура в сфере культуры и искусства обеспечивает пополнение и
обновление научных и научно-педагогических кадров в вузах и научноисследовательских организациях отрасли.
Управление системой образования осуществляется в порядке,
предусмотренном
российским
законодательством.
Большинство
государственных высших учебных заведений культуры и искусства находятся в
ведении либо Министерства культуры Российской Федерации (ныне
Министерство культуры и массовых коммуникаций), либо Министерства
образования Российской Федерации. При этом Министерство образования в
соответствии с законодательством является федеральным (центральным)
органом управления высшим профессиональным образованием. К его
компетенции отнесены такие функции, как утверждение федеральных
компонентов соответствующих государственных образовательных стандартов,
примерных учебных планов и образовательных программ; лицензирование и
аккредитация вузов независимо от их организационно-правовых форм и
ведомственной принадлежности; открытие в вузах аспирантуры и
докторантуры; установление порядка приема граждан в вузы федерального
ведения и многие другие32. Поэтому Министерство образования оказывает
влияние на вузы культуры и искусства независимо от того, в чьем ведении они
находятся.
Важным звеном в российской системе высшего образования являются
учебно-методические объединения высших учебных заведений (далее - УМО) по статусу государственно-общественные объединения вузов в разных
областях науки и техники, культуры и искусства. Основные задачи УМО участие в разработке проектов государственных образовательных стандартов и
примерных учебных планов; координация действий научно-педагогической
общественности вузов, представителей предприятий, учреждений и организаций
для обеспечения качества и содержания высшего и послевузовского
профессионального образования; разработка предложений по структуре,
отнесенной к их компетенции в области высшего и послевузовского
профессионального образования, и по содержанию основных образовательных
программ; экспертиза учебно-методической документации.
Создаются УМО при ведущих вузах. Министерство образования
Российской Федерации издает Типовое положение об учебно-методическом
объединении, утверждает принятое советом УМО положение, разработанное
на основе типового, определяет круг направлений и специальностей,
которые относятся к компетенции каждого УМО. В сфере культуры и
искусства функционирует восемь учебно-методических объединений: в области
музыкального искусства, театрального искусства, дизайна и изобразительных
искусств хореографического искусства, кинематографии и телевидения,
литературного творчества, реставрации, а также народной художественной
культуры, социально-культурной деятельности и информационных ресурсов33.
В соответствии с Конституцией Российской Федерации гражданам
гарантируется получение на конкурсной основе высшего и послевузовского
профессионального образования в государственных и муниципальных
высших учебных заведениях в пределах государственных образовательных
стандартов, если образование данного уровня гражданин получает впервые34. Эта
гарантия обеспечивается финансированием государственных и муниципальных
вузов из соответствующих бюджетов. Абсолютное большинство этих вузов,
включая вузы культуры и искусства, - бюджетные учреждения федерального
ведения, финансируемые из федерального бюджета на основе сметы доходов и
расходов.
За счет бюджетного финансирования обеспечивается обучение
студентов (аспирантов, докторантов) в пределах контрольных цифр приема,
устанавливаемых ежегодно каждому вузу. Государственные вузы имеют
право в пределах, допустимых лицензией, принимать на обучение студентов
по договору (с полным возмещением затрат) в дополнение к основному
контингенту обучающихся за счет бюджета. Приведем иллюстративный
пример.
Пример 11.2
Кадровое пополнение сферы культуры. В 2001 г. вузы культуры и
искусства Российской Федерации приняли на обучение 19,3 тыс. человек, в том
числе 8,1 тыс. на платное обучение. Училища культуры и искусства приняли в
том же году 24,2 тыс. человек, из них 2,2 тыс. на платное обучение. Эти
цифры достаточно стабильны на протяжении последних трех лет, и они дают
представление о масштабах кадрового пополнения сферы культуры и
искусства специалистами с высшим и средним специальным образованием.
Ведущие учебные заведения культуры и искусства всех направлений,
определяющие уровень образования в стране в целом, расположены в
основном в Москве и С.-Петербурге. Но достижения в области подготовки
работников искусства и культуры есть и за пределами этих городов. Сеть
государственных вузов культуры и искусства охватывает, кроме Москвы и
Санкт-Петербурга, еще 42, а средних специальных учебных заведений - 76
регионов России. Школы искусств для детей есть в каждом из 89 субъектов
федерации. При этом уровень образования работников культуры во многих
регионах еще недостаточно высок. Приведем здесь в качестве примера
официальные статистические данные!
Пример 11.3
Кадровый потенциал сферы культуры. По данным Министерства
культуры Российской Федерации на 2000 г., среди клубных работников имели
высшее образование в Новгородской области 17%, в Чувашской Республике
-22,8%. Из всех специалистов сферы культуры имели высшее образование в
Республике Саха (Якутия) - 11%, в Белгородской области - около 20%, в
Ставропольском крае -21%, в Республике Марий Эл - 28%36.
Очевидно, существует несколько причин такого положения. Во-первых,
неравномерное распределение вузов сферы культуры и искусства по регионам:
19 из них (более 30%) находятся в Центральном федеральном округе, в том
числе 12 - в Москве. Выравниванию распределения вузов по регионам
способствует открытие новых вузов или филиалов центральных вузов в
регионах, где в этом есть настоятельная необходимость, а также открытие
подготовки по специальностям культуры и искусства в региональных
университетах общего профиля.
Во-вторых, чрезвычайно низкий уровень оплаты труда в
государственных и муниципальных организациях культуры зачастую
«вымывает» специалистов из той сферы, для которой они готовились. В поисках
более достойной заработной платы они находят себе работу в различных
подразделениях коммерческих структур, где нередко с успехом применяют
знания и умения, полученные в учебных заведениях культуры и искусства.
Исправить положение может лишь взвешенная политика государства в области
заработной платы работников культуры и искусства, работающих в
государственном секторе.
В заключение следует заметить, что российская система образования еще
не пришла в равновесное состояние. Поиск рационального соотношения
базовых традиций отечественного образования, с одной стороны, и
необходимых новаций, без которых невозможно обойтись в стремлении войти
в европейское и мировое образовательное пространство, — с другой,
продолжается. И важно, чтобы в процессе этих изменений, как их ни назови реформа образования или его модернизация, не потерять то лучшее, что есть
в отечественном опыте. Особенно чувствительным в этом вопросе
оказывается образование в сфере культуры и искусства.
1. Положение о социалистическом государственном театральнозрелищном предприятии. Издано в соответствии с постановлением Совета
Министров СССР № 941 от 29 ноября 1968 г.; Положение о
социалистическом государственном парке культуры и отдыха, городском
саде и зоопарке (зоосаде). Утверждено Министерством культуры СССР 25 мая
1972 г. на основании постановления Совета Министров СССР № 602 от 26
августа 1971 г.
2. Средства
фонда
материального
поощрения
полностью
использовались на премирование работников. А для фонда предприятия
были заданы следующие пропорции распределения: не менее 20% - на
укрепление материально-технической базы, не менее 40% — на жилищное
и культурно-бытовое строительство и до 40% - на социальное развитие
коллектива, индивидуальное премирование и единовременную помощь.
3. О недостатках системы стимулирования см.: Костина Е. П. О
совершенствовании системы экономического стимулирования ТЗП // Пути
совершенствования хозяйственного механизма управления театральнозрелищными предприятиями. М., 1984. С. 185; Костина Е. П. Развитие
системы
экономического
стимулирования
театрально-зрелищных
предприятий // Социально-экономические проблемы художественной
культуры: Экономические аспекты управления / Под ред. А. Я. Рубинштейна.
М., 1987. С. 185-198; Иванов Е. О системе премирования работников
учреждений культуры // Вопросы экономики и управления культурным
обслуживанием населения. М., 1979. С. 138.
4. Об отчислениях в централизованный фонд Министерства культуры
СССР. Постановление Совета Министров СССР № 872 от 5 ноября 1965 г.;
Инструкция о порядке образования и расходования централизованного фонда
Министерства культуры СССР. Издана на основании постановления Совета
Министров СССР № 872 от 5 ноября 1965 г.
5. Марков В. И. Оплата труда в системе управления экономикой
развитого социализма. М., 1980. С. 141.
6. О повышении минимальной заработной платы рабочих и служащих
с одновременным увеличением ставок и окладов среднеоплачиваемых
категорий работников, занятых в непроизводственных отраслях народного
хозяйства. Постановление ЦК КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС //
Справочник партийного работника. М., 1977. Вып. 17. С. 306-307.
7. Российский статистический ежегодник. 2002: Стат. сб. М.:
Госкомстат России, 2002. С. 187. Табл. 7.20.
8. О комплексном эксперименте по совершенствованию управления и
повышению эффективности деятельности театров. Приказ Министерства
культуры СССР № 330 от 6 августа 1986 г.; Методические указания о
порядке
планирования,
финансирования
и
экономического
стимулирования театров, участвующих в комплексном эксперименте по
совершенствованию
управления
и
повышению
эффективности
деятельности театров. Разработаны в соответствии с постановлением Совета
Министров СССР № 800 от 8 июля 1986 г.
9.
Об итогах деятельности театров в условиях эксперимента см.: Об
итогах первого года комплексного эксперимента по совершенствованию
управления и повышению эффективности деятельности театров
республики. Постановление коллегии Министерства культуры РСФСР №
59 от 15 июня 1988 г.; Решение Секретариата правления Союза театральных
деятелей РСФСР по результатам первого года работы театров в условиях
эксперимента // Информация секретариата правления. М., 1988; Театры
страны в условиях эксперимента. М., 1988.
10. Положение о переводе театров страны на новые условия
хозяйствования. Одобрено Комиссией по совершенствованию управления,
планирования и хозяйственного механизма от 22 ноября 1988 г., протокол №
136, раздел III; Положение о переводе концертных организаций страны на
новые
условия
хозяйствования.
Одобрено
Комиссией
по
совершенствованию управления, планирования и хозяйственного механизма
от 6 декабря 1988 г., протокол № 188, раздел II; Положение о переводе
Творческо-производственного ордена Ленина объединения гос. цирков
«Союзгосцирк» на полный хозяйственный расчет и самофинансирование.
Одобрено Комиссией по совершенствованию управления, планирования и
хозяйственного механизма 3 января 1989 г., протокол № 142; Основные
положения перевода культурно-просветительных учреждений на новые
условия хозяйствования. Одобрены комиссией по совершенствованию
хозяйственного механизма при Совете Министров СССР 25 мая 1989 г.,
протокол № 13.
11. Они соответствовали двум формам хозрасчета, предложенным в
Законе о государственном предприятии (объединении). См.: О
государственном предприятии (объединении). Закон Союза Советских
Социалистических Республик. Принят на седьмой сессии Верховного Совета
СССР одиннадцатого созыва 30 июня 1987г. М., 1987.
12. Для учреждений искусства впервые такой механизм
формирования фонда оплаты труда был предложен и подробно описан в
статье: Рубинштейн А. Я. Проблемы и основные направления реформы
управления в сфере искусства // Пути совершенствования хозяйственного
механизма в сфере культуры / Отв. ред. С. Н. Вознесенский, С. В. Шишкин.
М., 1988. С. 28-29.
13. Закон Союза Советских Социалистических Республик о
государственном предприятии (объединении). Принят на седьмой сессии
Верховного Совета СССР одиннадцатого созыва 30 июня 1987г. М., 1987. С.
40.
14. О необходимости многовариантности механизма распределения
дополнительной части фонда оплаты труда см.: Рубинштейн А. Я.
Введение в экономику исполнительского искусства. М., 1990. С. 29-30.
15. О социально-экономической защите и государственной
поддержке театров и театральных организаций в РСФСР. Постановление
Совета Министров РСФСР № 297 от 31 мая 1991 г.; Положение о театре в
РСФСР. Утверждено постановлением Совета Министров РСФСР № 297 от
31 мая 1991 г. М., 1991; Основы законодательства Российской Федерации о
культуре. Закон Российской Федерации от 9 октября 1992 г. М., 1992.
16. Толстая тетрадь // Экономическая школа. 1991. Вып. 2. С. 208.
17. О дифференциации в уровнях оплаты труда работников
бюджетной сферы на основе Единой тарифной сетки. Постановление
правительства Российской Федерации № 785 от 14 октября 1992 г.; О
дифференциации в уровнях оплаты труда работников бюджетной сферы на
основе Единой тарифной сетки. Приказ Министерства культуры Российской
Федерации от 23 октября 1992 г.
18. Российский статистический ежегодник: Стат. сб. М.: Госкомстат
России, 1995. С. 80, 81, 82; Российский статистический ежегодник. 2002: Стат. сб.
М.: Госкомстат России, 2002. С. 187. Табл. 7.20. С. 188. Табл. 7.22.
19. Российский статистический ежегодник: Стат. сб. М.: Госкомстат
России, 1995. С. 88; Российский статистический ежегодник. 2002: Стат. сб. М.:
Госкомстат России, 2002. С. 189. Табл. 7.23. При расчетах использовались
тарифные коэффициенты и тарифные ставки первого разряда, установленные
правительством Российской Федерации в соответствующие годы.
20. Федеральный закон «Трудовой кодекс Российской Федерации» №
197-ФЗ от 30 декабря 2001 г. Введен в действие с 1 февраля 2002 г.
21. Тарифно-квалификационные характеристики (требования) по
должностям работников культуры Российской Федерации: Приложение № 2 к
постановлению Министерства труда Российской Федерации № 8 от 1 февраля
1995 г.//Разряды оплаты труда и тарифно-квалификационные характеристики
(требования) по должностям работников культуры Российской Федерации.
М.: Министерство культуры РФ, 1995. С. 9-87. Тарифно-квалификационные
характеристики утверждаются Министерством труда Российской Федерации.
22. Разряды
оплаты
труда
и
тарифно-квалификационные
характеристики (требования) по должностям работников культуры
Российской Федерации. С. 10.
23. Здесь рассмотрен случай, когда подрядчик по договору гражанскоправового характера - физическое лицо, но им может быть и юридическое
лицо. Такой договор между двумя организациями не имеет никакого сходства с
трудовым договором.
24. Закон Российской Федерации «Об авторском праве и смежных
правах» № 5351-1 от 9 июля 1993 г., ст. 7, пп. 1, 2.
25. Там же, а. 33.
26. Там же, а. 14.
27. 3акон Российской Федерации «Об образовании» (в ред.
федерального закона № 12-ФЗ от 13 января 1996 г.), а. 2, п. 2.
28. Последнее уточнение определяется тем, что система образования
дает профессиональную подготовку, например, художникам, композиторам,
писателям, осуществляющим культурную деятельность индивидуально, вне
рамок какой-либо организации.
29. Такая форма послевузовского образования имеет отношение не
только к музыкальному, но и к другим видам искусав. С 1956 по 1968 г. в СССР
предусматривался особый порядок обучения в аспирантуре музыкантовисполнителей, композиторов и мастеров изобразительного, декоративноприкладного, театрального и киноискусства. С 1968 г. такая послевузовская
подготовка осуществлялась в рамках ассистентуры-стажировки. Приказом
Минобразования России N° 814 от 27 марта 1998 г. был введен статус аспиранта,
обучающегося по творческо-исполнительским специальностям в области
искусства.
30. Здесь и далее названия специальностей и присваиваемых
квалификаций приводятся по следующему источнику: Перечень направлений и
специальностей высшего профессионального образования в области культуры и
искусства: Приложение к приказу Минобразования России № 1196 от 26 марта
2003 г. // Бюллетень Министерства образования Российской Федерации /
Высшее и среднее профессиональное образование. 2003, № 7, с. 22-28.
31. До 2002 г. разные образовательные программы в рамках одной
специальности отличались различными специализациями.
32. Федеральный
закон
«О
высшем
и
послевузовском
профессиональном образовании» № 125-ФЗ от 22 августа 1996 г., ст. 24, п. 3.
33. Мураталиева С. Г. Образование в сфере культуры и искусства:
Аналитический обзор. М., 2002. С. 22.
34. Конституция Российской Федерации, ст. 43, п. 3, а также
федеральный закон «О высшем и послевузовском профессиональном
образовании» № 125-ФЗ от 22 августа 1996 г., а. 2, п. 4.
35. Учебные заведения Министерства культуры Российской
Федерации в цифрах. 2001/2002 учебный год. М., 2002. С. 28, 70.
36. Мураталиева С. Г. Образование в сфере культуры и искусства. С.
41-42.
Глава 12
Принципы, формы и система оплаты труда
В экономической литературе и практической деятельности понятия
«оплата труда» и «заработная плата» используются как синонимы для
обозначения величины вознаграждения, получаемого работником за
выполненную работу, и совокупности отношений между работником и
работодателем по поводу этого вознаграждения. Трудовой кодекс
Российской Федерации разграничивает эти понятия. В нем под оплатой
труда понимается система отношений, связанных с установлением и
осуществлением работодателем выплат работникам за их труд в
соответствии с законами, иными нормативными правовыми актами,
коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными
актами и трудовыми договорами.
Иное содержание вкладывается в понятие «заработная плата»: это
вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника,
сложности, количества, качества и условий выполненной работы. При этом
следует различать номинальную и реальную заработную плату. Номинальная
заработная плата - это сумма денежных средств, полученных работником
за определенный промежуток времени (неделя, месяц, год и т. д.). Для
проведения сравнений и расчетов, как правило, используется среднемесячная
заработная плата. Реальная заработная плата - это количество товаров и
услуг, которые можно приобрести на номинальную заработную плату.
12.1
Государственные гарантии по оплате труда. Заработная плата
представляет собой стоимость (цену) рабочей силы. Развитие рыночных
отношений предопределяет реальное стоимостное выражение объективно
требуемого объема жизненных средств для воспроизводства рабочей силы
и эффективного развития экономики. Заработная плата является
главным источником формирования доходов для большинства населения.
Она служит работнику и его семье источником оплаты жилья, питания,
одежды и т.д. Понимание экономической природы заработной платы, как
стоимости (цены) рабочей силы предполагает, что ее уровень должен
быть ориентирован на определенный потребительский бюджет. Следует
иметь в виду, что экономическими ограничителями потребительского
бюджета являются произведенный национальный доход и его доля,
направляемая на заработную плату. В свою очередь, чем больше эти
показатели, тем выше уровень жизни работника и его семьи. Данный
тезис указывает на зависимость уровня заработной платы от степени
экономического развития страны, что определяется прежде всего
конкурентособностью предприятий, производительностью труда другими
факторами, характеризующими эффективность экономики.
Необходимо отметить и обратное влияние. Заработная плата формирует
платежеспособный спрос населения, обоснованный рост которого оказывает
стимулирующее воздействие на развитие экономики, а необоснованный рост
способствует возникновению и раскручиванию «спирали инфляции» со
всеми вытекающими отрицательными последствиями. Таким образом,
заработная плата не только определяет уровень жизни работников, но и
оказывает влияние на состояние и развитие экономики.
С экономической сущностью заработной платы связаны и
основные ее функции - воспроизводственная и стимулирующая.
Воспроизводственная функция обеспечивает возможность формирования,
распределения и использования рабочей силы — трех стадий ее
воспроизводства, связанных в единый процесс. Формирование рабочей
силы включает в себя естественное воспроизводство населения,
приобретение самой способности к труду через систему образования,
развитие и восстановление этой способности. Распределение рабочей
силы происходит по сферам деятельности, отраслям и территориям
страны, рабочим местам в организациях. Ее использование
осуществляется
непосредственно
через
трудовую
деятельность.
Стимулирующая роль заработной платы заключается в повышении
заинтересованности работников в достижении высоких результатов труда
за счет обеспечения взаимосвязи размеров денежного вознаграждения и личного
трудового вклада.
Экономические преобразования, осуществляемые в России в последние
10-12 лет, повлекли за собой существенное снижение влияния государства на
уровень заработной платы. Государство регулирует лишь минимальный размер
оплаты труда - норматив, обязательный для всех сфер экономики, оплату труда
работников бюджетной сферы, районные коэффициенты и надбавки к
заработной плате.
Снижение роли государства в регулировании оплаты труда в условиях
экономического кризиса и хронического недостатка бюджетных средств привело
к развитию ряда негативных тенденций в области оплаты труда. К ним следует
отнести общий низкий уровень заработной платы в нашей стране по сравнению
со странами с развитой рыночной экономикой, беспрецедентно высокую
дифференциацию заработной платы между отдельными категориями
работников, организациями, отраслями экономики и регионами страны,
хронические невыплаты заработной платы, широкое распространение способов
выплаты заработной планы минуя систему налогообложения. Все это привело к
ущемлению основных функций заработной платы. Она в значительной степени
утратила свою воспроизводственную и стимулирующую роль.
Одним из ключевых элементов механизма регулирования заработной платы
являются государственные гарантии по оплате труда. В условиях перехода к
рыночной экономике, когда на уровень заработной платы и порядок ее выплаты
все большее влияние оказывают переговорные процессы между работодателями и
представителями работников, необходимо установление государственных
гарантий для определения параметров договоренностей, как правило,
минимальных, за пределы которых переговорный процесс выходить не должен.
Система основных государственных гарантий по оплате труда предусмотрена
Трудовым кодексом Российской Федерации.
Минимальный размер оплаты труда (минимальная заработная плата) гарантируемый федеральным законом размер денежного вознаграждения
работника, полностью отработавшего норму рабочего времени в нормальных
условиях труда. В размер минимальной заработной платы не включаются премии
и другие поощрительные выплаты, доплаты и надбавки, в том числе за работу в
условиях, отклоняющихся от нормальных, за работу в особых климатических
условиях и другие выплаты. Минимальный размер оплаты труда используется в
качестве меры защиты минимально допустимых уровней заработной платы на
всей территории Российской Федерации и призван служить инструментом
смягчения социального неравенства, снижения дифференциации в заработной
плате, сокращения удельного веса низкооплачиваемых работников.
На сегодняшний день величина тарифной ставки (оклада) первого
разряда Единой тарифной сетки по оплате труда работников организаций
бюджетной сферы устанавливается федеральным законом и не может быть
ниже минимального размера оплаты труда. Для работников организаций
бюджетной сферы порядок повышения (индексации) заработной платы с
учетом роста цен и уровня инфляции также устанавливается федеральными
законами и другими нормативными правовыми актами (например,
законами, постановлениями правительства Российской Федерации,
решениями органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации
и др.). Механизм регулирования размера оплаты труда в коммерческих и
производственных организациях определяется коллективными договорами и
соглашениями.
Сроки и очередность выплаты заработной платы. Заработная плата
должна выплачиваться не реже чем каждые полмесяца, в день, определенный
правилами внутреннего трудового распорядка организации, коллективным
договором или трудовым договором. При этом работодатель обязан в
письменной форме известить каждого работника о составных частях
заработной платы, размерах и основаниях произведенных удержаний, а также
об общей денежной сумме, подлежащей выплате.
Функции государственного контроля и надзора за полной и
своевременной выплатой заработной платы и реализацией государственных
гарантий по оплате труда выполняются Федеральной инспекцией труда,
основными задачами которой являются:
• защита прав граждан, включая право на своевременную и полную
оплату труда;
• контроль за соблюдением работодателями норм трудового права;
• обеспечение работодателей и работников информацией в целях
предотвращения возможных нарушений норм трудового права;
• доведение до сведения органов государственной власти фактов
нарушений, действий или злоупотреблений, которые не подпадают под
действие законов или иных нормативных правовых актов.
На этапе становления рыночной экономики в России произошло
кардинальное изменение трудовых отношений, а следовательно, и принципов
организации заработной платы.
12.2.
Организация оплаты труда в сфере культуры. В связи со спецификой
трудовых процессов в сфере культуры здесь применимы далеко не все
принципы организации и регулирования оплаты труда, которые используются
в коммерческом и производственном секторах экономики. Это относится,
например, к принципу взаимосвязи уровня заработной платы с изменением
производительности труда, являющемуся одним из основополагающих в
производственном секторе. Вместе с тем, существует немало общих
принципиальных основ организации и регулирования заработной платы.
Установление заработной платы на основе цены труда. Напомним, что базой
цены труда является предельная полезность этого товара. При этом уровень и
динамика заработной платы формируются под воздействием спроса и
предложения на рынке труда. Отметим, что с развитием рыночных отношений
в отраслях социальной сферы стал активно развиваться негосударственный
сегмент, появились частные организации, оплачивающие труд занятых в них
специалистов в размерах, значительно превышающих оплату труда в
аналогичных организациях бюджетной сферы. В указанных обстоятельствах
перед государством-работодателем стоит задача переориентации стихийно
складывающегося несбалансированного регулирования заработной платы в
социально-культурных
отраслях
на
обеспечение
воспроизводства
квалифицированных работников, активизацию факторов, стимулирующих
результативный труд, а также адекватное отражение в уровнях оплаты труда
изменяющихся спроса и предложения на рабочую силу. Функционирование
такого механизма призвано обеспечивать реализацию на практике принципа
«равная оплата за равный труд» применительно к работникам
преимущественно умственного труда.
Регулирование заработной платы в зависимости от количества и
качества труда. Количество труда работника определяется количеством
отработанного им рабочего времени (в часах, днях) или объемом
выполненной работы. Качество труда характеризуется сложностью
выполняемой работы или квалификацией работника. Дифференциация
заработной платы по категориям персонала в организациях культуры
осуществляется в зависимости от требуемых на данном рабочем месте
профессиональной подготовки, физических и умственных усилий,
ответственности за персонал или использованные средства и предметы труда.
Оценка качества труда Осуществляется с помощью тарификации работ —
отнесения видов труда к тарифным разрядам или квалификационным
категориям в зависимости от сложности труда.
Учет индивидуальных и коллективных результатов труда. В сфере
культуры проблема зависимости величины заработной платы работников от
затрат и полезных результатов их труда имеет свои особенности. Прежде
всего, в этих организациях коллективный результат труда, как правило, не
может быть выражен в виде прибыли. Однако на макроуровне величина
внутреннего валового продукта (ВВП) является косвенным измерителем
полезного результата функционирования социальной сферы, поскольку ее
продуктом выступает человеческий компонент производительных сил
общества. Следовательно, прирост ВВП должен вызывать как минимум
пропорциональное увеличение средств, которые могут быть направлены
на оплату труда работников социальной сферы, в том числе бюджетных
организаций культуры и искусства.
Формы и системы заработной платы представляют собой механизм
организации и регулирования заработной платы, обеспечивающий учет
количества и качества труда работника. Система оплаты труда - это способ
установления зависимости между величиной оплаты труда работника и
результатами его работы с помощью показателей, характеризующих меру
(норму) труда и норму его оплаты. Системы оплаты труда делятся на
группы в зависимости от основного показателя, применяемого для
определения результата труда. Такие группы принято называть формами
оплаты труда. В зависимости от конкретных условий организации
применяют две традиционные формы оплаты труда: повременную и
сдельную.
Повременная оплата - форма оплаты труда по тарифной ставке
(окладу) за фактически отработанное работником время. Эта форма в
последнее время получает все большее распространение, что связано с
научно-техническим
прогрессом,
механизацией
и
автоматизацией
производственных процессов, компьютеризацией управления. Сдельная оплата
— форма оплаты труда по количеству выполненной работы при заданном
уровне качества. Применяется в том случае, когда можно с достаточно большой
точностью определить количество единиц заданной работы. В этой связи по
сдельной форме преимущественно осуществляется оплата труда рабочих на
основе норм труда (норм выработки, времени, трудоемкости и др.),
установленных с учетом особенностей технологии выполняемых работ и
организации труда.
Формы оплаты труда подразделяются на ряд систем. Повременная
форма содержит две основные системы - простую повременную и
повременно-премиальную. При простой повременной системе заработная
плата начисляется работнику по присвоенной ему тарифной ставке или
должностному окладу за фактически отработанное время. По способу
начисления заработной платы эта система подразделяется на почасовую,
поденную и помесячную.
Повременная форма оплаты труда, как правило, сочетается с
различными премиальными системами. Эта система называется повременнопремиальной. По этой системе работник в дополнение к тарифной ставке или
окладу за фактически отработанное время получает премию за конкретные
достижения в работе по установленным показателям. Именно на этой системе
основывается механизм организации и регулирования оплаты труда для
большинства категорий работников культуры и искусства.
Сдельная форма оплаты труда содержит следующие основные системы:
• сдельно-прогрессивная: часть заработной платы начисляется по
обычным сдельным расценкам, а другая часть - по прогрессивным
расценкам с целью стимулирования работника на увеличение объема
выполняемых работ;
• аккордная: заработная плата выплачивается за полностью
выполненную работу, объем которой заранее просчитан по нормам труда и
сдельным расценкам и оговорен в трудовом соглашении;
• бригадная (коллективная): заработная плата начисляется по
результатам труда бригады или коллектива в целом и распределяется между
работниками по коэффициенту трудового участия или в другом порядке,
определяемом членами бригады (коллектива);
• сдельно-премиальная: сочетает сдельную оплату труда и различные
премиальные выплаты.
Меры, направленные на применение такой системы оплаты труда,
которая обеспечивает заинтересованность работников в повышении
эффективности своего труда и создает основы для справедливого
вознаграждения за его результаты, определяют механизм организации и
регулирования оплаты труда.
От того, какая форма оплаты труда используется в организации, зависит
структура заработной платы, которая включает следующие основные
элементы: тарифные ставки (оклады), доплаты, надбавки, премии, районные
коэффициенты. Тарифная ставка — фиксированная норма оплаты труда за
единицу времени. В зависимости от времени работы и характера применения
различаются часовая, дневная и месячная тарифные ставки. В зависимости от
сложности выполнения работ тарифные ставки дифференцируются по
тарифным разрядам.
По своей экономической природе и функциональному назначению
тарифная ставка и оклад одинаковы. Различие между ними состоит в том, что
величина часовых и дневных ставок устанавливается исходя из годового
фонда рабочего времени (в днях или часах), и оплата в этом случае
колеблется каждый месяц, а оклад и месячная тарифная ставка
устанавливаются
в
фиксированной
величине
независимо
от
продолжительности рабочего периода в месяце. Таким образом, оклад и
месячная тарифная ставка равнозначны. На практике тарифные ставки
применяются для оплаты труда рабочих, а оклады - для оплаты труда
руководителей, специалистов и служащих. Для работников, занимающих в
соответствии со штатными расписаниями своих организаций штатные
должности, вместо термина «оклад», как правило, применяется термин
«должностной оклад» - ежемесячный размер оплаты труда работников,
зависящий от занимаемой должности, требований к квалификации и
деловых качеств работников.
Оплата труда по тарифным ставкам (окладам) считается основной частью
оплаты труда и складывается в тарифную систему, которая с практической
точки зрения представляет собой совокупность ставок заработной платы
(тарифных ставок, должностных окладов) и условий их применения. Тарифная
система строится на основе тарификации работ - отнесения работ к
различным разрядам или квалификационным категориям по признаку
сложности труда. Тарификация работ осуществляется при помощи тарифного
нормирования - группировки работ, относимых к той или иной профессии
(должности), по степени сложности, точности и ответственности.
Многолетняя практика тарифного нормирования в нашей стране
позволила разработать Единый тарифно-квалификационный справочник работ
и профессий рабочих (ЕТКС), основанный на аналитическом методе оценки
сложности труда. Работы и профессии здесь сгруппированы по производствам
и видам работ независимо от ведомственной принадлежности и форм
собственности организации. ЕТКС используется для тарификации работ и
установления квалификационных разрядов рабочим всех отраслей
экономики.
Оценка сложности труда руководителей, специалистов и служащих
базируется на иных принципах, учитывающих специфику управленческого
труда. В ее основу была положена квалификационно-должностная
группировка работ исходя из их функционального назначения в системе
управления. На базе должностной группировки работ разработан
Квалификационный справочник должностей руководителей, специалистов и
служащих, содержащий описание работ и требования к знанию, умению и
необходимому трудовому опыту для работников, которые будут занимать
соответствующую должность. Квалификационный справочник дополняется
отраслевыми квалификационными характеристиками, разработанными
министерствами и ведомствами по единой методологии.
Не менее важной задачей, которую должна решать тарифная система,
является установление коэффициентов нарастания оплаты от одной тарифной
группы к другой внутри каждого направления тарификации: по сложности и
интенсивности труда, значимости видов трудовой деятельности и условиям
труда на рабочем месте. Совокупность квалификационных разрядов и
соответствующих им коэффициентов нарастания (тарифных коэффициентов),
с помощью которых устанавливается непосредственная зависимость оплаты
труда работников от их квалификации, принято называть тарифными
сетками. При установлении тарифных условий оплаты труда они зачастую
преобразуются в схемы должностных окладов и тарифных ставок. В одной
и той же организации могут применяться различные тарифные сетки для
установления тарифных условий оплаты труда работников основного и
вспомогательного производства, сдельщиков и повременщиков и пр.
Тарифная система служит базой для организации заработной платы на
основе других ее элементов. Так, доплаты к основной части заработной
платы учитывают дополнительные трудозатраты работника, которые носят
постоянный характер и связаны со спецификой отдельных видов труда,
рабочих мест и условий труда. Надбавки - это выплаты стимулирующего
характера, которые имеют цель поощрения работника за достижения в труде,
повышение квалификации и профессионального мастерства, за непрерывный
стаж работ или выслугу лет, а также за работу в неблагоприятных
климатических условиях (северные надбавки) и в определенной сфере
деятельности. Премии — элемент заработной платы, призванный
стимулировать работников к улучшению количественных и качественных
показателей в работе и обеспечить связь заработной платы с результатами
труда. Районный коэффициент — норматив, в соответствии с которым
осуществляются дополнительные выплаты к заработной плате, призванные
компенсировать работникам различия в стоимости жизни, обусловленные
дополнительными потребностями населения в регионах с суровыми
природно-климатическими условиями.
Условия оплаты труда (в том числе размер тарифной ставки или
должностного оклада работника, доплаты, надбавки и поощрительные
выплаты, нормы труда, должностные обязанности работника) отнесены
Трудовым кодексом к существенным условиям трудового договора соглашения между работодателем и работником, в соответствии с которым
работодатель предоставляет работнику работу по определенной трудовой
функции. Это означает, что изменение условий оплаты труда работодателем
допускается только на основании письменного согласия работника.
Работодатель должен поставить в известность работника об этих изменениях
не позднее чем за два месяца до их введения и сделать это в письменной
форме. Условия оплаты труда устанавливаются:
• работникам организаций, финансируемых из бюджета, соответствующими законами и другими нормативно-правовыми актами;
• работникам
организаций
со
смешанным
финансированием
(бюджетное финансирование и доходы от предпринимательской и иной
приносящей доход деятельности) — законами и иными нормативными
правовыми актами, коллективными договорами, соглашениями, локальными
нормативными актами организации;
• работникам других организаций - коллективными договорами,
соглашениями, локальными нормативными актами организации, трудовыми
договорами.
Таким образом, все организации культуры и искусства при определении
условий оплаты труда разделены на две группы:
• государственные и муниципальные бюджетные учреждения, в том
числе те, которые помимо средств из бюджетов различных уровней имеют
дополнительные средства от предпринимательской и иной приносящей доход
деятельности;
• другие организации культуры и искусства, имеющие различный
правовой статус и формы собственности.
Для организаций первой группы система оплаты труда определяется
государством и устанавливается законами и другими нормативными
правовыми актами. В настоящее время оплата труда работников этих
организаций осуществляется на основе Единой тарифной сетки.
12.3.
ЕТС в сфере культуры. Единая тарифная сетка по оплате труда
работников организаций бюджетной сферы (ЕТС), как уже говорилось,
введена в 1992 г. Переход к оплате труда на основе ЕТС представлял собой
крупную реформу в организации оплаты труда. Ранее действовавшие
отраслевые, ведомственные, индивидуальные принципы организации
оплаты
работников
бюджетных
отраслей
заменены
едиными
межотраслевыми (межпрофессиональными), суть которых состоит в равной
оплате за равносложный труд, независимо от места его приложения, а также в
социальных гарантиях оплаты в размере тарифной ставки (оклада)
соответствующего разряда за выполнение нормы труда (должностных
обязанностей), соблюдение ее количественных и качественных параметров.
По сфере применения ЕТС является наиболее крупной системой
организации заработной платы. На сегодняшний день на основе этой
системы, носящей межотраслевой характер, устанавливаются условия оплаты
труда примерно 15 млн. человек, занятых в образовательных учреждениях,
организациях здравоохранения, науки, культуры и других отраслях
экономики. Так, на основе ЕТС регулируется оплата труда работников
государственных и муниципальных библиотек, культурно-досуговых
учреждений, музеев, организаций исполнительских искусств и других
учреждений культуры и искусства, финансирование которых осуществляется
из федерального и региональных бюджетов.
Организация и регулирование тарифных условий оплаты труда на
основе ЕТС включают следующие основные элементы:
• установление тарифной ставки первого разряда;
• определение поразрядной дифференциации уровней тарифных ставок
(окладов) на основе тарифных коэффициентов;
• тарификацию работ на основе тарифного нормирования;
• отнесение к разрядам оплаты труда категорий работников и
профессионально-квалификационных групп;
• тарификацию рабочих и аттестацию руководителей, специалистов и
служащих.
С 1999 г. функционирование ЕТС осуществляется на основе федерального
закона № 22-ФЗ от 4 февраля 1999 г. «Об упорядочении оплаты труда
работников организаций бюджетной сферы». Согласно требованиям этого
закона установление тарифной ставки (оклада) первого разряда ЕТС стало
прерогативой федерального закона, а тарифные ставки второго и
последующих разрядов определяются правительством Российской Федерации
исходя из размера тарифной ставки первого разряда и тарифных
коэффициентов.
Тарифная ставка (оклад) первого разряда ЕТС фактически определяет
уровень оплаты труда работников бюджетной сферы и по своей сути является
бюджетообразующим нормативом. Ее размер определен федеральным законом
№ 139-ФЗ от 25 октября 2001 г. «О тарифной ставке (окладе) первого разряда
Единой тарифной сетки по оплате труда работников организаций бюджетной
сферы» и установлен с 1 января 2005 г. в сумме 720 руб. в месяц. Тарифные
коэффициенты устанавливаются с учетом соотношения между двумя
крайними разрядами ЕТС. По мере роста ставки первого разряда ЕТС это
соотношение за прошедшие 10 лет неоднократно пересматривалось и с 1
декабря 2001 г. составляет 1:4,5 (табл. 12.1).
ЕТС представляет собой единую шкалу разрядов оплаты труда и
совокупности тарифных коэффициентов, с помощью которых осуществляется
дифференциация тарифных ставок (окладов) в зависимости от сложности
труда и квалификации работников. Шкала ЕТС предусматривает 18 разрядов
оплаты труда, каждому из которых соответствует определенный тарифный
коэффициент. Тарифной ставке (окладу) первого разряда соответствует
тарифный коэффициент 1,00. Размеры тарифных ставок и должностных
окладов определяются путем умножения тарифной ставки первого разряда на
соответствующие тарифные коэффициенты. Построением единой шкалы
определена поразрядная дифференциация уровней тарифных ставок (окладов)
по категориям работников (табл. 12.1).
Таблица 12.1. Тарифные разряды, тарифные коэффициенты и
тарифные ставки (оклады) ЕТС (на 1 января 2005 г.)
Разряды
оплаты
труда
Тарифные
Тарифные ставки
коэффициенты
(оклады), руб.
1
1.00
720
2
1,12
804
3
1,23
888
4
1,37
984
5
1,52
1092
6
1,68
1212
7
1,85
1332
8
2,03
1464
9
2,23
1608
10
2,45
1764
11
2,68
1932
12
2,90
2088
13
3,13
2256
14
3,37
2424
15
3,63
2616
16
3,90
2808
17
4,20
3024
18
4,50
3240
*Размеры тарифных ставок (окладов) округлены до целых рублей.
Далее на единой шкале были размещены различные отраслевые системы
оплаты труда с соблюдением единого межотраслевого подхода, т. е.
осуществлена группировка равных по сложности видов работ и квалификации
исполнителей на одинаковых тарифных разрядах независимо от отрасли и
организации, в которых они работали. Порядок отнесения различных
категорий работников к разрядам оплаты труда ЕТС определен постановлением
правительства Российской Федерации № 785 от 14 октября 1992 г. «О
дифференциации в уровнях оплаты труда работников бюджетной сферы на
основе Единой тарифной сетки» с последующими дополнениями и
изменениями.
Тарификация работ является главным содержанием любой тарифной
системы. Эта работа выполнялась с учетом анализа сложности различных
видов работ в отраслях бюджетной сферы на основе тарифного
нормирования.
Отнесение отраслевых
должностей руководителей,
специалистов и служащих к разрядам оплаты ЕТС было осуществлено с учетом
тарификации общеотраслевых должностей. Так, например, инженеры и
экономисты различных специальностей были тарифицированы 6-11-м
разрядами, а технологи, конструкторы, электроники, математики и
программисты - 6-13-м разрядами. Таким образом, тарифные ставки и
должностные оклады по общеотраслевым должностям специалистов и
служащих установлены в едином диапазоне, независимо от отрасли и
организации, в которой они работают.
Для осуществления на практике тарификации руководителей,
специалистов и других категорий служащих учреждений, организаций и
предприятий бюджетной сферы были разработаны и соответствующими
министерствами (ведомствами) утверждены квалификационные требования.
В Квалификационном справочнике должностей руководителей, специалистов
и служащих квалификационные характеристики были дополнены
квалификационными требованиями. Эти требования были даны по разрядам
оплаты, предусмотренным ЕТС. В основу дифференцированных требований
были положены профессиональное образование и стаж работы в
соответствующей должности (или на аналогичных должностях).
На этапе введения условий оплаты труда работников бюджетных
отраслей на основе ЕТС были согласованы принципы тарификации всех
категорий работников культуры и искусства (руководителей, специалистов и
служащих) и порядок установления им разрядов оплаты труда в соответствии с
постановлением Минтруда России № 8 от 1 февраля 1995 г. «О согласовании
разрядов оплаты труда и тарифно-квалификационных характеристик
(требований) по должностям работников культуры Российской Федерации» с
последующими дополнениями и изменениями.
Пример 12.1
ЕТС в организациях культуры и искусства. В качестве примера приведем
расположение на единой шкале основных категорий работников организаций
культуры и искусства по состоянию на 1 сентября 2003 г. (Наименование
должностей работников и диапазон разрядов).
1.Театры, концертные организации, музыкальные и танцевальные коллективы, цирки
Руководители ______________________________
Директор
Заведующий отделом по основной деятельности, службой, цехом
Главный администратор
Заведующий производственной мастерской
Заведующий костюмерной
Заведующий билетными кассами
Художественный персонал ___________________
Художественный руководитель
Главные: режиссер, дирижер, балетмейстер, художник
Режиссер-постановщик
Балетмейстер-постановщик
Художник-постановщик
Дирижер
.
Балетмейстер
Хормейстер
Художники всех специальностей
Помощник главного режиссера
Репетитор по вокалу
Репетитор по балету
Ассистенты: режиссера, дирижера, балетмейстера, хормейстера,
помощник режиссера
Суфлер
Артистический персонал________________________
Театры
Артист-вокалист (солист)
Артист балета
Артист оркестра
14-17
11-14
11-14
11-14
7-8
5-6
15-18
14-17
13-15
13-15
13-15
13-15
9-12
9-12
9-14
11-13
8-11
8-11
7-9
5-7
8-15
7-15
8-15
Артист хора
Артист драмы
Артист театра кукол (кукловод)
Артист вспомогательного состава театров
Музыкальные коллективы
Артист симфонического, камерного, духового,
эстрадно-симфонического оркестров, оркестра народных инструментов
Артист оркестра ансамблей песни и танца, эстрадного оркестра
Артист балета ансамбля песни и танца, танцевального коллектива
Артист хора, ансамбля песни и танца, хорового коллектива
Концертные организации
Артисты — концертные исполнители всех жанров
Аккомпаниатор-концертмейстер
Технические исполнители (служащие) _______ ____
Администратор (старший администратор)
Контролер билетов
Мастер-художник по созданию и реставрации музыкальных инструментов
6-12
8-15
8-15
5-6
9-15
6-13
8-13
8-13
5-15
5-14
7-11
3-4
8-14
2. Культурно-просветительные учреждения и организации
Библиотеки
Руководители ______________________________
Директор
Заведующий филиалом
Заведующий сектором (отделом)
Главный библиотекарь
Главный библиограф
Ученый секретарь
Специалисты _______________________________
Библиотекарь
Библиограф
Методист
Редактор
Музеи и выставки
Руководители ______________________________
Директор
Заведующий филиалом
Главный хранитель фондов
Заведующий отделом (сектором)
Заведующий передвижной выставкой
Заведующий реставрационной мастерской
Ученый секретарь
Методист
Художник-реставратор
Лектор, экскурсовод ___________________
_
Организатор экскурсий
Технические исполнители (служащие) ___________
Смотритель музея
Клубные учреждения, парки культуры и отдыха
11-16
10-14
10-14
11-14
11-14
10-14
5-11
6-11
7-13
6-10
11-16
10-14
12-15
11-14
10-13
11-14
11-14
7-13
7-15
6-11
6-8
3-4
Руководители ______________________________
Директор
Художественный руководитель
Заведующий отделом (сектором)
Заведующий аттракционом
Заведующий художественно-оформительской мастерской
Специалисты
Методист
Редактор
Художник-постановщик
Режиссер, дирижер, балетмейстер, хормейстер
Руководитель кружка
Аккомпаниатор
Культорганизатор
11-16
12-15
10-14
10-12
9-12
7-13
6-10
9-13
9-13
5-8
6-8
6-8
Присвоение конкретному работнику разряда оплаты труда в границах
соответствующего
диапазона
разрядов
производится
с
учетом
квалификационных требований и квалификационных характеристик по
каждой должности и профессии. С целью установления соответствия
работника занимаемой должности и определения разряда оплаты в
соответствии с ЕТС производится периодическая аттестация руководителей,
специалистов и служащих бюджетных учреждений. Постановлением
Минтруда России и Минюста России № 27 от 23 октября 1992 г. были
утверждены Основные положения о порядке проведения аттестации. На их
основе разработано и утверждено отраслевое положение и методы оценки
квалификации и профессиональной компетенции работников культуры и
искусства, учитывающие специфику трудовых функций, выполняемых
работниками по занимаемой должности.
Присвоение разряда оплаты труда руководителю организации зависит
от масштаба руководимого объекта, требований к квалификации (стаж и
образование). При этом для оценки масштабов и сложности руководства тем
или иным объектом учитывается объем оказываемых организацией услуг
(например, для библиотек - количество книговыдач, для музеев — число
посещений и т. д.), численность работников и другие специфические для них
показатели. На основе систематизации этих показателей организации
относятся к группам по оплате труда руководителей. Кроме групп по оплате
труда имеет значение общественный статус организации. Так, к 16-му разряду
оплаты труда отнесены руководители библиотек, имеющих общероссийское
и межрегиональное значение по перечню, утверждаемому Минкультуры
России. Руководителям библиотек, отнесенных к 1, 2, 3 и 4-й группам по
оплате труда, присваиваются соответственно 15,14,13 и 12-й разряды ЕТС.
Руководителю библиотеки, не отнесенной к группе по оплате, присваивается
11-й разряд. При этом для занятия должности директора библиотеки
необходимы высшее профессиональное образование и стаж работы по
специальности не менее 5 лет.
От группы по оплате труда зависит размер должностного оклада не
только директора, но и других работников, отнесенных к профессиональноквалификационной группе руководителей, - заместителя директора, главного
бухгалтера, главного инженера, руководителей структурных подразделений и
др. Группы по оплате труда руководителей разрабатываются по видам
организаций (библиотекам, музеям, клубным учреждениям, театрам и т. д.).
Разработка этих групп относится к компетенции Минкультуры России.
Должностной оклад руководителю устанавливается на основе присвоенного
ему разряда ЕТС и фиксируется в трудовом договоре.
Специалистам и служащим организаций культуры и искусства разряды
оплаты труда присваиваются руководителем организации с учетом мнения
аттестационной комиссии и на основе предъявляемых к нему
квалификационных требований. Приведем конкретный пример.
Пример 12.2.
Квалификационные требования для библиотекарей. Подобные
квалификационные требования разрабатываются по каждой должности
специалистов и служащих для разных организаций культуры.
11-й разряд (ведущий
библиотекарь)
9-10-й разряды
(библиотекарь1-й
категории)
7-8-й разряды
(библиотекарь2-й
категории)
6-й разряд
Высшее профессиональное образование и стаж
работы в должности библиотекаря 1-й категории не
менее 3 лет
Высшее профессиональное образование и стаж
работы в должности библиотекаря 2-й категории не
менее 3 лет
Высшее профессиональное образование без
предъявлений требований к стажу или среднее
профессиональное образование и стаж работы в
должности библиотекаря не менее 3 лет
Среднее профессиональное образование без
предъявлений требований к стажу или среднее
общее образование и курсовая подготовка
Необходимо иметь в виду, что квалификационные требования служат
лишь основанием для установления разряда. Окончательное решение
принимается аттестационной комиссией и руководителями соответствующих
организаций культуры.
Тарифные разряды рабочим присваиваются в соответствии с
требованиями Единого тарифно-квалификационного справочника работ и
профессий рабочих (ЕТКС), который сохранил роль нормативного документа
в вопросах тарификации труда в условиях функционирования ЕТС. Тарифные
ставки рабочим устанавливаются в диапазоне 1-8-го разрядов ЕТС.
Система оплаты труда работников организаций культуры и искусства на
основе ЕТС не ограничивается только тарифными ставками и должностными
окладами, в ней в полной мере применяются и другие элементы заработной
платы.
Стимулирующие выплаты — различные системы надбавок и
премирования:
• премии, надбавки за основные результаты работы, увязывающие
оплату труда с уровнем выполнения трудовых обязанностей работником, с
достижением определенных показателей работы;
• персональные надбавки, увязывающие оплату труда с личными
деловыми качествами работника, уровнем его профессионального
мастерства, его индивидуальными качествами, отношением к работе;
• единовременные премии, надбавки на время выполнения
определенной работы, увязывающие оплату труда с какими-либо
достижениями, не носящими систематического характера, с выполнением
важных и ответственных работ или с общими коллективными результатами
работы в течение определенного календарного периода.
В соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации размеры,
порядок и условия применения стимулирующих выплат устанавливаются:
• в учреждениях, финансируемых из федерального бюджета, - в
порядке, определяемом правительством Российской Федерации;
• в учреждениях, финансируемых из бюджета субъекта Российской
Федерации, - в порядке, определяемом органами государственной власти
соответствующего субъекта Российской Федерации;
• в учреждениях, финансируемых из местного бюджета, - в порядке,
определяемом органами местного самоуправления.
Постановлением правительства Российской Федерации № 785 от 14
октября 1993 г. определен порядок установления стимулирующих выплат для
бюджетных организаций федерального уровня. Этим организациям
предоставлено право самостоятельно устанавливать размеры и виды
стимулирующих выплат. При этом стимулирующие выплаты (надбавки, премии и
др.) предельными размерами не ограничиваются. Этот порядок рекомендован
для организаций, финансируемых из бюджетов субъектов Российской Федерации
и местных бюджетов. Вместе с тем, субъекты Российской Федерации и органы
местного самоуправления вправе устанавливать другой порядок применения
стимулирующих выплат для работников организаций, финансируемых из их
бюджетов. Руководителям бюджетных организаций культуры и искусства также
устанавливаются стимулирующие выплаты. Размеры, порядок и условия
применения подобных выплат определяются вышестоящей организацией в
заключаемых с ними трудовых договорах.
Оплата труда на работах в местностях с особыми климатическими
условиями устанавливается с целью компенсации работникам повышенных
расходов в связи с проживанием в местностях с неблагоприятными
климатическими условиями. Механизм этой оплаты основан на использовании
районного регулирования заработной платы с применением районных
коэффициентов и надбавок к заработной плате.
Пример 12.3.
Районные коэффициенты. По отдельным территориям
Федерации установлены следующие районные коэффициенты:
Районы Крайнего Севера
Северо-восточные районы
Северные районы Сибири
Северные районы европейской части России
Местности, приравненные к районам Крайнего Севера
Дальневосточные районы
Южные районы Дальнего Востока и Восточной Сибири
Европейский Север (кроме районов Крайнего Севера)
Южные районы Западной Сибири, Урал
Российской
1,60-2,00
1,40-1,80
1,40-1,50
1,40-1,60
1,20-1,30
1,15-1,20
1,15-1,20
Кроме районных коэффициентов работникам, занятым на работах в
высокогорной, пустынной и безводной местностях устанавливается
специальный коэффициент. Коэффициент за работу в высокогорной местности
устанавливается в зависимости от высоты над уровнем моря, на которой
ведется работа: от 1500 до 2000 м - до 1,15; от 2000 до 3000 м - до 1,30;
свыше 3000 м - до 1,40. Коэффициент за работу в пустынной и безводной
местности дифференцируется в пределах от 1,10 до 1,40. Районные
коэффициенты начисляются на всю заработную плату работников без
ограничения размеров, кроме надбавок за работу в районах Крайнего Севера
и персональных надбавок. За непрерывный стаж работы в районах Крайнего
Севера и приравненных к ним местностях, в южных районах Дальнего
Востока, Красноярского края, Иркутской, Читинской областей, в отдельных
районах республик Бурятия, Тува, Хакасия устанавливаются надбавки к
заработной плате. Надбавки начисляются в процентном отношении на
фактический заработок. Процентная надбавка устанавливается в зависимости
от непрерывного стажа работы в определенной местности.
Оплата труда при совмещении профессий (должностей) и выполнении
обязанностей временно отсутствующего работника осуществляется в виде
доплат, устанавливаемых в процентах к тарифной ставке или должностному
окладу ЕТС. Под совмещением профессий или должностей понимается
выполнение работником наряду со своей работой, обусловленной трудовым
договором, дополнительных обязанностей по другой профессии или
должности в пределах нормы рабочего времени. При временном отсутствии
работника в связи с болезнью, отпуском, командировкой или по другой
причине его обязанности могут быть возложены на другого работника без
освобождения его от основной работы.
Совмещение профессий (должностей) и выполнение обязанностей
временно отсутствующего работника оформляется в дополнение к
трудовому договору приказом руководителя организации. Размер доплат
определяется по соглашению сторон. Очевидно, что дополнительная работа по
другой профессии или должности может быть поручена работнику только в
том случае, если он по уровню своей квалификации в состоянии ее
выполнить. Поэтому совмещение профессий и выполнение обязанностей
временно отсутствующего работника, как правило, осуществляются в
пределах той категории персонала, к которой относится работник.
Оплата труда за работу в ночное время производится в виде доплат,
устанавливаемых в процентах к тарифной ставке (окладу) ЕТС, за каждый час
работы в ночное время. Ночное время считается с 22 до 06 часов. Большинство
организаций культуры и искусства применяют доплату в размере 20%
тарифной ставки (оклада). В отдельных организациях размер этих доплат
увеличен до 35% ставки.
Оплата труда за пределами нормальной продолжительности рабочего
времени. Работа за пределами рабочего времени подразделяется на
сверхурочную работу и работу по совместительству. Сверхурочная работа
оплачивается за первые два часа не менее чем в полуторном размере, за
последующие часы - не менее чем в двойном размере. Оплата труда при работе
по совместительству производится на тех же условиях, которые применяются
для работников, занятых на работе в основное рабочее время.
При повременной форме оплата осуществляется пропорционально
отработанному времени по установленной тарифной ставке или
должностному окладу. При этом работнику могут устанавливаться все
предусмотренные выше стимулирующие выплаты. Оплата труда по этому
основанию может быть также установлена за определенный объем работ
(норму труда). Важно, чтобы этот объем соответствовал продолжительности
работы на условиях совместительства, которая согласно Трудовому кодексу не
может превышать четырех часов в день и 16 часов в неделю.
Оплата труда в выходные и праздничные дни, которые оплачиваются по
месячным тарифным ставкам или должностным окладам, осуществляется в
размере не менее одинарной дневной или часовой ставки сверх оклада, если
работа в выходной или праздничный день производилась в пределах месячной
нормы рабочего времени, и в размере двойной часовой или дневной ставки
сверх оклада, если работа производилась сверх месячной нормы. Важно
отметить, что для работников, получающих месячный оклад, должна быть
определена часовая или дневная ставка. Также важно определить,
включалась ли работа в выходной или нерабочий праздничный день в норму
рабочего времени (т. е. предусматривалась ли заранее работа в эти дни) или
она производилась сверх нормы.
Многим работникам организаций культуры и искусства нередко
приходится работать в выходные и праздничные дни, и поэтому еще одним
существенным обстоятельством является то, что по желанию работника оплата
труда в такие дни может быть заменена предоставлением ему другого дня
отдыха.
12.4.
Полномочия органов власти в вопросах оплаты труда. Конституция
Российской Федерации устанавливает, что вопросы трудового законодательства
являются предметом совместного ведения Российской Федерации и субъектов
Российской Федерации. Это означает, что предусмотренные федеральными
законами нормы трудового права обязательны для всех уровней
исполнительной власти. Вместе с тем, органы государственной власти субъектов
Российской Федерации и органы местного самоуправления вправе принимать
законодательные акты, содержащие социальные гарантии, которые
превышают федеральные нормы.
С изменением системы взаимоотношений федерального центра и
регионов бюджеты субъектов Российской Федерации и органов местного
самоуправления стали самостоятельными. Важная особенность бюджетной
сферы состоит в том, что основная доля затрат по финансированию
организаций и учреждений этой сферы приходится на бюджеты субъектов
Российской Федерации и муниципальных образований. В целом она составляет
более трех четвертей (до 80%) всех затрат по оплате труда, а по учреждениям
культуры и искусства - 88%. В связи с этим представляется важным
рассмотреть существующий порядок разграничения полномочий органов
государственной и муниципальной власти в вопросах оплаты труда
работников организаций, финансируемых из федерального, региональных и
местных бюджетов. Этот порядок был закреплен в рекомендациях
Российской трехсторонней комиссии по регулированию социальнотрудовых отношений на 2005 г.в соответствии со статьей 135 Трудового
кодекса и Федеральным законом № 122-ФЗ от 22 августа 2004 г..
На федеральном уровне предусматриваются полномочия по организации
оплаты труда работников федеральных государственных учреждений на
основе ЕТС, в частности установление соотношения между двумя крайними
разрядами ЕТС (федеральным законом), размера тарифной ставки (оклада)
первого разряда ЕТС, тарифных коэффициентов и тарифных ставок (окладов)
второго и последующих разрядов ЕТС (постановлениями правительства
Российской Федерации). За правительством Российской Федерации
закреплены исполнительно-распорядительные функции по финансовому
обеспечению расходов на заработную плату работников федеральных
учреждений и формированию финансовой помощи для выравнивания
бюджетной обеспеченности субъектов Российской Федерации в части расходов
на заработную плату. Федеральным законом устанавливается минимально
допустимый уровень заработной платы на всей территории Российской
Федерации.
Субъектам Российской Федерации и муниципальным образованиям
предоставляется право самостоятельно определять размеры и условия оплаты
труда работников, соответственно, государственных и муниципальных
учреждений, в частности устанавливать размеры тарифной ставки (оклада)
первого разряда ЕТС, дифференциацию в уровнях оплаты труда работников и
размеры тарифных ставок по разрядам ЕТС. Все эти вопросы регулируются
законодательными и нормативными правовыми актами субъектов Российской
Федерации и правовыми актами органов местного самоуправления. За
исполнительными органами на региональном и местном уровнях закрепляются
функции по финансовому обеспечению расходов на заработную плату
работников подведомственных учреждений. Условия оплаты труда,
установленные правительством Российской Федерации и федеральными органами
исполнительной власти для работников федеральных государственных
учреждений, являются рекомендательными для работников учреждений
регионального и муниципального подчинения. При наличии в соответствующих
бюджетах необходимых финансовых средств могут устанавливаться тарифные
ставки (оклады) в более высоких размерах, чем это предусмотрено на
федеральном уровне. Это не касается регионов и муниципальных образований,
получающих дотации в целях выравнивания бюджетной обеспеченности.
Ряд субъектов Российской Федерации активно используют свои права в
части установления повышенных норм оплаты труда. Как правило, это так
называемые субъекты-«доноры», которые не получают дотаций из федерального
бюджета. Повышение заработной платы осуществляется путем установления
региональных надбавок работникам подведомственных учреждений за счет
средств собственного бюджета субъекта и местных бюджетов данного региона.
Под региональными надбавками понимаются не только собственно надбавки к
тарифным ставкам, но и повышение ставок на определенный процент,
дополнительные условия оплаты труда сверх федеральных норм (за ученую
степень, профессиональное мастерство, высокую квалификацию, за
непрерывный стаж работы и т. д.).
Все эти выплаты осуществляются в целях повышения оплаты труда
работникам организаций культуры и искусства, поскольку федеральные
нормы на сегодняшний день не обеспечивают приток квалифицированных
кадров в эту важнейшую для жизни страны отрасль. Так, за счет региональных
надбавок уровень оплаты труда в бюджетных организациях Москвы и
Московской области значительно превышает федеральный уровень.
Гораздо большую проблему представляют взаимоотношения с
субъектами Российской Федерации, которые испытывают нехватку
бюджетных средств, в том числе на выплату заработной платы. Это является
одной из причин сохранения негативной тенденции существования
задолженности по выплате заработной платы работникам бюджетных
организаций. Большинству субъектов Российской Федерации постоянно
оказывается финансовая помощь в соответствии с утвержденными лимитами
финансирования путем перечисления им средств из Федерального фонда
финансовой поддержки субъектов Российской Федерации.
Необходимо отметить, что ЕТС используется при выполнении
различных расчетов для формирования и исполнения бюджетов всех уровней.
Кроме того, ЕТС выполняет функции одного из элементов межбюджетных
отношений. Именно с учетом этой системы определяются размеры
трансфертов и суммы материальной помощи субъектам Российской
Федерации на оплату труда работников бюджетных учреждений территорий.
Трансферты и ссуды, перечисляемые из фонда финансовой поддержки, не
имеют целевого назначения. Адресное распределение средств, направляемых
субъектам Российской Федерации, осуществляется непосредственно органами
исполнительной власти субъекта Российской Федерации. При этом с
региональных органов власти не снимается ответственность за рациональное
использование финансовой помощи и мобилизацию собственных финансовых
ресурсов, позволяющих обеспечить выплату заработной платы.
Изменения, происходящие в жизни страны, прежде всего в экономике,
постоянно вынуждают искать новые подходы к организации заработной
платы, определять направления ее реформирования. В многочисленных
дискуссиях и обсуждениях на страницах печати все больше критики
высказывается в отношении системы оплаты труда на основе ЕТС. Эта
критика главным образом сводится к следующему. В условиях высокой
инфляции ЕТС сыграла свою положительную роль. Она обеспечила механизм
поддержания соотношений по тарифным ставкам (окладам) и принятие
согласованных решений по повышению уровня оплаты труда работников всей
бюджетной сферы, принимаемых в целях компенсации роста
потребительских цен. Со снижением темпов инфляции жесткая
систематизация должностей в рамках ЕТС становится неоправданной.
Применение системы оплаты труда на основе ЕТС в дальнейшем не позволит
учитывать особенности и различия деятельности отдельных категорий
работников различных отраслей бюджетной сферы.
В настоящее время политика государства в этом вопросе заключается в
том, чтобы перейти к отраслевым системам оплаты труда. Главным вектором
этой реформы становится максимальное расширение прав субъектов
Российской Федерации и органов местного самоуправления в выработке
обоснованной политики по установлению системы заработной платы, уровня
оплаты труда и порядка его индексации, ориентированного на прожиточный
минимум соответствующего региона. Основные принципы государственной
политики в области оплаты труда работников бюджетной сферы,
предусматривающие обеспечение отраслевого подхода, будут формироваться
на основе федерального закона о системах заработной платы работников
организаций бюджетной сферы.
12.5.
Коллективные и индивидуальные трудовые договоры. Оплата
труда работников организаций культуры и искусства, кинематографии и
других, имеющих статус государственных унитарных предприятий,
некоммерческих и общественных организаций, товариществ, акционерных
обществ, осуществляется на основе коллективных договоров и локальных
нормативных актов. Централизованное государственное регулирование
заработной платы в этом секторе экономики прекратило свое существование
еще в начале 1990-х гг. Решение основных вопросов оплаты труда формирование средств, направляемых на выплату заработной платы,
распределение этих средств между работающими, применение систем
материального стимулирования - было передано на уровень организаций.
Одним из приоритетов государственной политики в сфере заработной платы
стало развитие коллективно-договорного регулирования заработной платы.
Различного уровня соглашения и коллективные договоры призваны стать
механизмом объективного и справедливого регулирования заработной платы.
Коллективно-договорное регулирование оплаты труда осуществляется в
системе социального партнерства, которая понимается как система
взаимоотношений между работниками (их интересы, как правило,
представляют профсоюзы), работодателями; органами государственной
власти, органами местного самоуправления, направленная на согласование
интересов работников и работодателей по вопросам регулирования трудовых
отношений. Принципиальной особенностью регулирования заработной платы
в системе социального партнерства является то, что в нем задействован
механизм переговоров, консультаций, согласований. По всем условиям оплаты
труда, включая тарифную систему, доплаты, надбавки, премиальные системы,
необходимо договариваться.
Коллективно-договорное регулирование осуществляется на различных
уровнях социального партнерства путем заключения соглашений и
коллективных договоров. В зависимости от уровня договаривающихся
сторон соглашения бывают следующих видов: генеральное, отраслевое,
региональное, профессиональное и др. Генеральное соглашение заключается на
федеральном уровне между полномочными представителями общероссийских
объединений профсоюзов, общероссийских объединений работодателей и
федеральных органов исполнительной власти. Региональное соглашение
заключается на уровне субъекта Российской Федерации между
представителями региональных объединений профсоюзов, региональных
объединений
работодателей
и
органами
исполнительной
власти
соответствующего субъекта Российской Федерации. Отраслевые соглашения
заключаются между представителями отраслевых объединений профсоюзов и
отраслевых объединений работодателей.
Формы и принципы социального партнерства, условия и порядок
проведения переговоров, определение прав и обязанностей сторон
переговоров и другие законодательные основы определены Трудовым
кодексом Российской Федерации. Соглашения, как правило, определяют
общие принципы организации заработной платы, рекомендуемый размер
минимальной тарифной ставки, порядок индексации заработной платы в
связи с ростом цен на товары и услуги, рекомендуемое соотношение в
уровнях оплаты труда между отдельными категориями работников.
Соглашениями не устанавливаются условия оплаты труда, отнесенные
законодательством к существенным условиям договора.
Основная нагрузка по организации и регулированию оплаты труда и
определению условий оплаты труда приходится на коллективный договор
- нормативный акт, регулирующий трудовые отношения в организации и
заключаемый между работниками их представителем и работодателем.
Коллективный договор базируется на законодательных актах и
нормативных актах более высокого уровня. Он не может содержать норм
и условий оплаты, противоречащих действующему законодательству и
принятым соглашениям. Условия оплаты труда работников в
коллективном договоре целесообразно фиксировать как положение об
оплате труда, которое может состоять приблизительно из следующих
разделов.
Общие положения. В этом разделе указываются цели организации и
регулирования оплаты труда, приводятся законодательные акты и
нормативные документы, на основе которых устанавливаются условия
оплаты труда, нормативные материалы (нормативы численности и
обслуживания, типовые штаты, нормы времени, выработки и
обслуживания и др.), трудовые обязанности работника, принципы оценки
трудового вклада работника и т. д.
Тарифные условия оплаты труда работника. В этом разделе приводятся
тарифные сетки, ставки, тарифные коэффициенты, виды применяемых
ставок, схемы должностных окладов руководителей, специалистов и
служащих, условия повышения тарифных ставок или порядок установления
доплат за условия труда.
Положение о премировании работников. В этом разделе приводятся
условия премирования работников за основные результаты работы (то есть
результаты работы, оговоренной в коллективном или трудовом
договоре), условия единовременного премирования работников за
участие в работах, не оговоренных коллективным или трудовым договором,
за экономию сырья или материалов и др., поощрения по результатам
работы организации за год и другие условия и показатели премирования.
Условия установления надбавок к заработной плате. Этот раздел
содержит порядок установления надбавок за непрерывный стаж, выслугу
лет, за профессиональное мастерство, высокие достижения в труде, ученую
степень и др.
Условия установления доплат к тарифным ставкам и должностным окладам.
Этот раздел содержит порядок установления и размеры доплат за
совмещение профессий и должностей, выполнение обязанностей временно
отсутствующего работника, за работу в ночное время.
Условия оплаты труда работников, занятых на тяжелых работах, работах с
вредными или опасными условиями труда, осуществляемой в повышенном
размере по сравнению с оплатой различных работ в нормальных условиях.
Особые условия оплаты труда отдельных категорий работников. Этот раздел
содержит условия оплаты труда, представляющие собой исключения из
общих правил. В организациях культуры и искусства такими исключениями
могут быть, например, введение поспектакльной оплаты или установление
дополнительной оплаты за выступления в спектаклях сверх установленной
охранной нормы и т.д.
На основе коллективных договоров работодатель принимает локальные
нормативные акты с целью конкретизации условий оплаты труда для
отдельных работников или категорий работников. Локальные нормативные
акты чаще всего издаются в виде приказов и принимаются с учетом мнения
представителей работников.
Индивидуальные договоры. В соответствии с Трудовым кодексом
Российской Федерации оплата труда руководителей организаций культуры и
искусства, их заместителей и главных бухгалтеров осуществляется по
индивидуальным трудовым договорам. Особый порядок заключения
трудовых договоров с этими категориями работников обусловлен тем, что
они являются представителями собственника организации, и поэтому
условия оплаты их труда не могут быть установлены коллективным
договором. Условия оплаты труда руководителей организации, их
заместителей и главных бухгалтеров определяются собственником
организации по соглашению сторон и устанавливаются в индивидуальном
трудовом договоре.
Условия
оплаты
труда
руководителей
государственных
и
муниципальных унитарных предприятий в соответствии с постановлением
правительства Российской Федерации № 210 от 21 марта 1994 г. определяют
органы исполнительной власти, на которые возложены координация и
регулирование деятельности в соответствующих отраслях.
Что касается оплаты труда руководителей коммерческих предприятий,
то ее условия в соответствии с действующим законодательством
определяются собственником конкретного предприятия. Например, в
соответствии со статьей 65 Федерального закона № 208-ФЗот 26 декабря
1995 г. «Об акционерных обществах» установление размеров
вознаграждений членам исполнительного органа (генеральному директору,
директору, членам дирекции) входит в компетенцию собрания акционеров
либо совета директоров акционерного общества. Срочные трудовые
договоры заключаются на определенный срок, но не более чем на пять лет
или на время выполнения определенной работы.
Согласно Трудовому кодексу срочные трудовые договоры могут
заключаться с творческими работниками организаций кинематографии, театров,
театральных и концертных организаций, цирков и иными работниками,
участвующими в создании и исполнении произведений. Перечень этих
профессий утверждается правительством Российской Федерации с учетом
мнения Российской трехсторонней комиссии по регулированию социальнотрудовых отношений.
В отличие от коллективного договора срочный трудовой договор,
заключаемый с творческим работником, применяется как индивидуальная
форма трудовых отношений, которая предусматривает временное
соглашение между руководителем организации и работником. В таком
соглашении определяются условия работы и оплаты труда. Индивидуальная
форма, как наиболее соответствующая специфике творческого труда,
постепенно становится основной формой трудовых отношений для
художественного и артистического персонала организаций кинематографии,
театров, театральных и концертных организаций, цирков.
Срочный трудовой договор заключается в письменной форме при найме
работников. Все условия договора фиксируются в едином акте, обязательном
для сторон. Представителем работодателя в трудовых отношениях является
руководитель организации. Существенными условиями срочного трудового
договора являются:
• место работы;
• дата начала работы и срок ее окончания;
• наименование
профессии
в
соответствии
с
Перечнем,
утвержденным правительством Российской Федерации, и занимаемой
должности;
• права и обязанности работника;
• права и обязанности работодателя;
• характеристика условий и режим труда;
• условия оплаты труда;
• виды и условия специального страхования, непосредственно
связанного с трудовой деятельностью.
Договор с творческим работником может содержать и дополнительные
условия, к числу которых следует отнести:
•
установление испытательного срока;
•
продолжительность ежедневной работы;
•
порядок работы в ночное время;
•
порядок привлечения к работе в выходные и нерабочие
праздничные дни;
•
повышение квалификации, продолжительность ежегодного
отпуска, режим рабочего времени и времени отдыха и др.
В организациях кинематографии, театрах, театральных и концертных
организациях,
цирках
трудовым
законодательством
разрешается
заключение трудовых договоров с лицами, не достигшими четырнадцати
лет, для участия в создании или исполнении произведений. Непременными
условиями заключения договоров с детьми и подростками являются:
согласие одного из родителей (опекуна, попечителя, органа опеки и
попечительства); исключение какого-либо ущерба здоровью и
нравственному развитию.
Срочный трудовой договор не может содержать условий,
противоречащих действующему законодательству. В трудовом договоре
необходимо определить обязанности работника в соответствии с той
профессией и должностью, на которую он принят. Круг обязанностей
работника вытекает из необходимости выполнения творческой программы,
достижения определенных показателей, режима работы (создание и
оформление произведений, подготовительная работа, участие в репетициях,
спектаклях и выступлениях и т.д.). Конкретизацию обязанностей
целесообразно производить на основе квалификационной характеристики
или должностной инструкции.
Согласование и четкое определение обязанностей в трудовом
договоре необходимо и работодателю и работнику. Работодателю это дает
возможность осуществлять оперативное управление деятельностью
организации, оценивать занятость работника, а для работника создает
определенность относительно качества и объема выполняемой работы,
возможность правильного решения спорных вопросов.
В трудовой договор могут быть внесены обязательства работника по
повышению квалификации, уровня профессионализма и компетентности, а
также обязательства работодателя по отношению к работнику,
заключающиеся в предоставлении широких возможностей для получения
творческих знаний и навыков, создании соответствующих условий для их
приобретения. При заключении с работником трудового договора на время
выполнения определенной работы указывается, какая конкретно работа
должна быть выполнена.
Регулирование оплаты труда творческих работников, заключивших
срочный договор с бюджетной организацией, осуществляется, как правило,
на основе Единой тарифной сетки. В срочном трудовом договоре
целесообразно указывать размер тарифной ставки (должностного оклада)
работника по профессии (должности), квалификационному разряду и
квалификационной категории. Кроме размера
тарифной
ставки
(должностного оклада) могут быть оговорены различные выплаты,
предусмотренные системой оплаты труда на основе ЕТС. По соглашению
сторон в трудовом договоре эти выплаты конкретизируются и в отдельных
случаях могут быть увеличены по сравнению с общей нормой,
предусмотренной в организации. Работникам, внесшим выдающийся вклад в
развитие отечественной культуры, размеры должностных окладов
определяются на индивидуальных условиях и предельными размерами не
ограничиваются. Должностные оклады в этом случае определяются сторонами
трудового договора и согласуются с Минкультуры России.
Вопросы оплаты труда работников организаций кинематографии,
театров, театральных и концертных организаций, цирков, имеющих статус
государственных унитарных предприятий, некоммерческих и общественных
организаций, товариществ, акционерных обществ в настоящее время
решаются непосредственно на предприятии. По соглашению сторон может
быть установлен более высокий размер оплаты труда, чем в коллективном
договоре или локальном нормативном акте, действующем на предприятии.
Установление в индивидуальном порядке более высокого размера оплаты
труда должно быть связано с высокой квалификацией работника,
выполнением более сложных творческих задач, программ.
Установленные в срочном трудовом договоре ставки и должностные
оклады, формы и система оплаты труда могут периодически
пересматриваться в зависимости от достигнутых творческих результатов и
финансового положения организации. При этом ставки и оклады не могут
быть ниже установленного государством минимального размера оплаты
труда. Дополнительные по сравнению с предусмотренными в
законодательстве льготы и услуги по социальному обслуживанию,
социальному обеспечению, дополнительному медицинскому страхованию и
другим видам обслуживания могут устанавливаться за счет средств
организации. В целях оказания практической помощи организациям в
заключении трудовых договоров с работниками разработана примерная
форма трудового договора.
Раздел V
Финансовые отношения в сфере культуры
Введение
Финансовые отношения государства со сферой культуры в целом и
организациями культуры складывались десятилетиями. Характер этих
отношений в различные периоды отечественной истории во многом
определялся их встроенностью в функционирующую систему экономических
отношений в государственном секторе экономики. С момента
формирования этого сектора все входящие в его состав хозяйствующие
субъекты оказались разделенными на две группы. Первую составили
организации, полностью или частично покрывающие свои расходы на выпуск
продукции и реализацию услуг за счет доходов от собственной
производственной деятельности, вторую - организации, полностью или
частично компенсирующие указанные расходы за счет государственных
средств, выделяемых им из бюджетов различных уровней. За первыми
экономическая наука закрепила статус предприятия с различными
модификациями, за вторыми - учреждения, также с различными
модификациями.
Теоретики плановой экономики внесли свои уточнения в эту
группировку, введя в отечественный научный оборот по отношению к
предприятиям понятие хозяйственного расчета как метода «планового
ведения социалистического хозяйства, основанного на соизмерении затрат
предприятия на производство продукции с результатами производственной
деятельности, возмещении расходов доходами, обеспечении рентабельности
производства, материальной заинтересованности и ответственности
предприятия в выполнении плановых показателей, экономного использования
ресурсов»1.
Однако далеко не все предприятия могли полностью перекрывать свои
расходы собственными доходами, т.е. были прибыльными, или иначе
рентабельными. Значительная их часть, хотя и имела возможность «соизмерять
доходы с расходами», была убыточной. Для этих предприятий в оборот была
введена еще одна дефиниция - «неполный хозяйственный расчет». Таким
образом, в структуру государственного сектора экономики включались три
группы организаций: хозрасчетные предприятия, предприятия на неполном
хозяйственном расчете, учреждения.
В системе культуры в первую группу вошли цирки, эстрадные
организации и коллективы, киностудии, кинотеатры, конторы кинопроката,
издательства, производственные предприятия, выпускающие продукцию для
отрасли и др. Ко второй группе предприятий были отнесены театры,
концертные организации и коллективы, получившие статус «театральнозрелищных предприятий», а также парки культуры и отдыха, городские сады
и зоопарки, производственно-хозяйственная деятельность которых была
организована на началах неполного хозяйственного расчета. Группу
учреждений составили библиотеки, музеи, все виды клубных учреждений,
методических центров и отраслевых учебных заведений.
Эволюция финансовых отношений в сфере культуры. До начала 1960-х гг.
эволюция системы хозяйствования в каждой из этих групп носила вялотекущий
поверхностный характер. Но жизнь требовала иных темпов изменений и
иной глубины реформ. Сложившаяся в стране командно-административная
централизованная система управления экономикой начала давать
существенные сбои. В результате отсутствия стимулов к внедрению научнотехнических достижений, передовой технологии замедлились темпы роста
производительности труда и общего объема производства. Реформы, начатые в
эти годы в сфере материального производства, позволили несколько ослабить
негативные последствия неэффективной системы управления, отодвинуть
сроки назревающего экономического кризиса. Хозяйственная реформа 1965 г.
была направлена на усиление стимулирующего воздействия прибыли для
развития производства. Ее значительная часть направлялась на формирование
фондов материального стимулирования коллективов, предприятий и на
развитие собственного производства.
В равной степени эта реформа затронула и хозрасчетные организации
культуры. Эволюция их финансовых отношений с государством
принципиально не отличалась от аналогичных процессов в сфере
материального производства. Однако ускоренный рост издержек производства,
который опережал рост доходов от реализации продукции и услуг, привел к
тому, что в семидесятые годы некоторые из этих организаций - киноустановки
в малых городах и сельской местности, цирки, небольшие эстрадные
группы и др. - были вынуждены обратиться за бюджетной поддержкой к
государству и осуществлять в дальнейшем свою производственную
деятельность на началах неполного хозяйственного расчета. Так на практике
еще раз нашла свое подтверждение «болезнь цен», симптомы и проявления
которой подробно изложены в теоретической части учебника.
Финансовые отношения с государством учреждений, входящих в сферу
культуры, существенно не отличались от отношений, установленных для
учреждений других отраслей социальной сферы. Лишенные хозяйственной
самостоятельности учреждения культуры, находящиеся на бюджетном
содержании, полностью зависели от государственных разнарядок.
Необходимые финансовые ресурсы выделялись им из бюджета по смете,
постатейно утверждаемой и постоянно контролируемой органами управления
культурой и финансовыми органами. Библиотекам, клубам, музеям
диктовались кроме художественных принципов все параметры экономической
жизни, они должны были существовать в жестких границах сметы, тратить
средства исключительно по регламенту.
Возможность
получения
учреждениями
дополнительных
внебюджетных доходов была сведена к минимуму и исчерпывалась
поступлениями от реализации билетов на платные мероприятия музеев и
клубных учреждений. Расходовать полученные средства учреждения могли
только на те цели, которые были предусмотрены в утверждаемой финансовыми
органами смете специальных средств. Такая система финансирования
функционировала в практически неизменном виде до 1989 г.
Более сложно складывались финансовые отношения государства с
организациями культуры, осуществляющими свою производственную
деятельность на началах неполного хозяйственного расчета. Финансирование
этих организаций из бюджета в течение десятилетий рассматривалось не как
необходимое условие их жизнедеятельности, а как нагрузка на бюджет,
следствие неудовлетворительной работы коллективов и их руководителей.
Наиболее остро в решениях правительства критиковалась деятельность
театров, концертных организаций и коллективов, не покрывающих свои
расходы доходами от продажи билетов. В целях иллюстрации приведем
примеры из послевоенной практики.
Пример В5.
О финансировании театров. Позиция государства в отношении
финансирования искусства была сформулирована в известном
постановлении Совета Министров СССР № 537 от 4 марта 1948 г. «О
сокращении государственной дотации театрам и мерах по улучшению их
финансовой деятельности». Совет Министров СССР, отмечалось в
постановлении, считает порочной практику, укоренившуюся в театрах,
когда основным источником финансирования их деятельности стали не
доходы, получаемые от продажи билетов, а дотация театрам из
государственного бюджета. В целях ликвидации иждивенческой практики в
работе театров Совет Министров постановил снять с 15 марта 1948 г. с
государственной дотации и перевести на полную самоокупаемость 646
театров союзного, республиканского и местного подчинения. Одним
росчерком пера большинство театров страны были лишены
государственной поддержки. И последствия не заставили себя ждать. Страна
вышла из Великой Отечественной войны, сохранив 766 театральных
коллективов из 908 довоенных, а в 1950 г. их осталось 545, в 1960 г. -502, в
1963 г. - 482. Миллионы граждан страны на долгие годы были лишены права
на доступ к театральному искусству.
Аналогичный подход к финансированию искусства был еще раз
продемонстрирован почти четверть века спустя в известной записке министра
финансов СССР в правительство и вновь повторен в 1982 г. Обращаясь в
Совет Министров СССР, Министерство финансов СССР письмом от 20
декабря 1982 г. просило поручить Министерству культуры СССР и Советам
Министров союзных республик разработать мероприятия по упорядочению
деятельности театрально-зрелищных предприятий, усилению режима
экономии в расходовании государственных средств на эти цели с тем, чтобы
в ближайшие два-три года ликвидировать убыточность театральнозрелищных предприятий и концертных организаций. И хотя это
предложение не было принято, дотация творческим коллективам была в
очередной раз сокращена.
Придавая
государственной
поддержке
театрально-зрелищных
предприятий и отдельных видов культурно-просветительных учреждений
исключительно финансовый смысл, государство вместе с тем не наделило их
экономическими инструментами, направленными на повышение
заинтересованности самих творческих коллективов в результатах своего труда.
Первые шаги в этом направлении были предприняты лишь после
осуществленной в стране хозяйственной реформы 1965 г. и распространения в
1969-1971 гг. на государственные театрально-зрелищные предприятия, парки
культуры и отдыха, городские сады и зоопарки основных положений «О
социалистическом государственном производственном предприятии».
Существенно расширив права этих предприятий в области планирования,
финансов, труда и заработной платы, капитального строительства и
капитального ремонта, государство в этих документах сохранило без
изменений характер их финансовых отношений с бюджетом. Вопрос о
социальной сути финансирования культуры остался вне зоны внимания
государственных органов. Объем дотации еще долгие годы зависел не только от
экономической конъюнктуры в стране, но и от субъективной позиции
руководителей экономических ведомств. Что же касается финансирования
каждого конкретного коллектива, то тут безраздельно господствовал принцип
планирования от «достигнутого уровня».
Порочность этого метода планирования общеизвестна. Его применение
не способствует формированию материальных стимулов для экономного
расходования средств на производственные нужды, наращивания доходов от
реализации продукции и услуг и повышения рентабельности производства.
Более того, такая практика бюджетного планирования порождает
иждивенческие настроения у слабых, незначимых в творческом отношении
коллективов. Нередко дотация этим коллективам увеличивалась за счет
соответствующего ее сокращения тем, кто напряженным трудом добивался
высоких художественных результатов и финансового успеха.
Отметим, однако, что при всех недостатках действующей в те годы
системы финансирования организаций культуры, состоящих на неполном
хозяйственном расчете, было у нее одно неоспоримое преимущество.
Ассигнования на покрытие превышения расходов этих организаций над
доходами (убытка) выделялись им из бюджета (дотация) одной строкой и
использовались организацией по своему усмотрению.
Поиск научно-обоснованных принципов планирования дотации начался
в 1970-е гг. Его инициаторами стали Министерство культуры и Всероссийское
театральное общество (ВТО). Созданный научный коллектив тщательно
изучил отечественную практику бюджетного планирования и существующий
зарубежный опыт. Результаты анализа продемонстрировали отсутствие как
общего теоретического решения, так и экономически обоснованного
практического подхода к модернизации системы финансирования культуры в
рамках централизованного планирования. Разработанные новые идеи и
предложения с порога отвергались финансовыми органами. И лишь тогда,
когда кризис этой системы достиг своего апогея, появилась возможность
изменения финансовых отношений в сфере культуры.
Реальное начало этому было положено в двухлетнем эксперименте по
совершенствованию управления и повышению эффективности деятельности
театров, проведенном в стране в соответствии с постановлением Совета
Министров СССР от 8 июля 1986 г. Проверенные в ходе эксперимента подходы
получили дальнейшее развитие при подготовке в конце 1980-х гг. перевода
сферы культуры на новые условия хозяйствования.
Формирование новых условий хозяйствования шло параллельно в
Комиссии по совершенствованию хозяйственного механизма при Совете
Министров СССР для всей непроизводственной сферы, а в аппарате
министерств культуры Союза ССР и Российской Федерации - для сферы
культуры. К этой работе были привлечены научные учреждения отрасли,
специалисты органов культуры, практические работники театров, концертных
организаций, учреждений культуры. В ходе дискуссии большинство
специалистов склонялось к тому, что в условиях новой системы
хозяйствования необходимо прежде всего решить вопрос о расширении прав
организаций культуры. Их нормальная деятельность может быть хорошо
организована лишь в том случае, если эти организации получат всю полноту
прав и ответственности за решение производственных и социальных задач,
включая выполнение своих обязательств перед государством. В результате
прошедших обсуждений был сформулирован и другой важный вывод:
признано недопустимым при внедрении нового хозяйственного механизма
снижение величины бюджетной поддержки организаций культуры путем ее
замещения доходами от увеличения платных услуг населению.
В итоге в основу формирования новых условий хозяйствования в сфере
культуры были положены следующие основные принципы:
• развитие самостоятельности коллективов в решении основных
вопросов производственной деятельности и социального развития;
• установление тесной зависимости материального и морального
стимулирования коллективов, размеров фондов производственного и
социального развития организаций и оплаты труда каждого работника от
конечных результатов, качества и эффективности труда;
• изменение системы бюджетного финансирования организаций,
переход от выделения средств на их содержание к финансированию
деятельности по долговременным стабильным нормативам, без регламентации
по отдельным статьям расходов;
• сочетание бюджетного финансирования деятельности организаций с
развитием платных услуг населению, выполнением работ по договорам с
другими предприятиями;
• широкое использование различных форм хозяйствования, а также
распространение гибких форм организации, оплаты и режимов труда.
Основным источником финансирования организаций культуры — было
сказано в отраслевых положениях — служат средства государственного бюджета,
выделяемые по стабильным нормативам на пятилетний период. Именно так,
по сути впервые, была предпринята попытка отказа от волюнтаристского
подхода к определению размера бюджетных средств, выделяемых на культуру,
и его замены нормативным методом текущего финансирования организаций
культуры. При этом проблема определения самих нормативов в новых условиях
хозяйствования фактически не рассматривалась и стала предметом дальнейших
дискуссий.
Вторая идея по изменению принципов финансирования касалась
характера и размера бюджетных средств, получаемых каждой организацией.
Отныне бюджетные ассигнования должны были выделяться организациям не
на покрытие разницы между их расходами и доходами, а направляться в
доходы организаций и вместе с доходами от платных форм культурной
деятельности и другими поступлениями составлять общий объем их
финансовых ресурсов. В результате организации культуры перестали считаться
финансово-убыточными, а бюджетные средства приобрели социальный
смысл.
Третья идея, зафиксированная при разработке новых условий
хозяйствования, касалась права организаций культуры вступать в договорные
отношения с предприятиями и учреждениями любых организационноправовых форм и получать доходы от неосновной деятельности. Пока еще с
некоторой осторожностью, но здесь уже открывался путь для поиска иных,
внебюджетных источников финансирования организаций культуры.
Средства, полученные из данных источников, не должны были уменьшать
ассигнования из бюджета.
По поручению правительства, Комиссия по совершенствованию
хозяйственного механизма при Совете Министров СССР 22 ноября 1988 г.
одобрила перевод на новые условия хозяйствования театров страны, б
декабря 1988 г. — концертных организаций, а 25 мая 1989 г. — культурнопросветительных учреждений. На этом этапе эволюции финансовых
отношений, подчеркнем это еще раз, изменился характер бюджетного
финансирования сферы культуры. Оно потеряло характер узкофинансового
инструмента и приобрело социальный смысл. С переходом отрасли на
новую систему хозяйствования наступил короткий по времени, но
плодотворный по содержанию новый этап финансовых взаимоотношений
сферы культуры и государства.
В связи с происходившей в конце 1980-х — начале 1990-х гг. ломкой
политических, экономических и социальных устоев общества государство
не сразу обратилось к проблемам культуры. Но уже 31 мая 1991 г.
правительство РСФСР приняло постановление, которым утвердило
«Положение о театре в РСФСР» и «Положение о принципах
государственного финансирования государственных и муниципальных
театров в РСФСР». В этих положениях правительство суверенной России
подтвердило, что театры обладают всеми правами, обеспечивающими
свободу творческой деятельности, пользуются независимостью в выборе
художественных направлений, репертуара, самостоятельно формируют
свою экономическую программу, определяют порядок реализации билетов,
других услуг и продукции, устанавливают на них цены.
«Положением о театре в РСФСР» было установлено право каждого
театра покрывать свои расходы не только за счет бюджетных средств и
сборов от продажи билетов, но и за счет поступлений по договорам за
проведение работ и оказание услуг юридическим лицам, добровольных
взносов, даров и субсидий, процентов от вкладов в банки, других
поступлений. При этом было признано, что бюджетное финансирование
государственных и муниципальных театров является одним из важнейших
социально-экономических обязательств государства как гаранта развития
театрального искусства. Принятые нормативные документы имели
принципиальное значение не только для театра. Выступая гарантом развития
театрального искусства, государство тем самым подтвердило свою
ответственность и за развитие других видов искусства и сферы культуры в
целом.
Экономические аспекты правоотношений государства с организациями
культуры и искусства заняли значительное место в принятом Верховным
Советом РСФСР в октябре 1992 г. законе «Основы законодательства
Российской Федерации о культуре». Им посвящен VIII раздел закона
«Экономическое регулирование в области культуры». Включенные в этот
раздел статьи регулируют условия и порядок создания, реорганизации и
ликвидации организаций культуры, права и обязанности учредителя
(учредителей), вопросы собственности и приватизации в области культуры,
финансирования культуры и культурной деятельности, формирования и
использования финансовых ресурсов организаций культуры, организацию
предпринимательской и внешнеэкономической деятельности в области
культуры, вопросы цен и ценообразования, трудовых отношений и
принципов оплаты труда работников культуры, а также их социальной
защиты.
С принятием этого акта многие правовые нормы, на основе которых была
сформирована система хозяйствования в области культуры в 1988-1989 гг.,
получили законодательное подтверждение. Главные среди них - узаконивание
самостоятельности организаций культуры в осуществлении своей творческой,
производственной, экономической деятельности, социального развития
коллектива в пределах имеющихся творческих и хозяйственных ресурсов и
задач, предусмотренных уставом, а также обязанность органов власти всех
уровней и учредителей некоммерческих организаций культуры финансировать
культурную деятельность по установленным нормативам.
Хозяйственная самостоятельность организаций культуры, их широкие
права в области определения направлений деятельности и финансирования
получили подтверждение в утвержденном постановлением правительства
Российской Федерации от 26 июня 1995 г. «Положении об основах
хозяйственной деятельности и финансирования организаций культуры и
искусства»2. В третьем разделе этого положения, распространившего свое
действие на организации культуры, находящиеся в федеральной
собственности, обозначены финансовые обязательства государства по
отношению к организациям культуры. В статье 21 перечислены цели, на
которые выделяются бюджетные ассигнования организациям культуры: оплата
труда работников; содержание зданий; комплектование фондов, коллекций
и т.п.; материальное обеспечение художественного воплощения творческих
замыслов; оснащение организаций современными техническими средствами и
оборудованием; проведение капитального ремонта; реставрация памятников;
другие затраты, связанные с основной деятельностью организации культуры.
Кроме того, в Положении подчеркнуто, что поступление средств из
внебюджетных источников не является основанием для уменьшения размеров
бюджетных ассигнований организации культуры. Вышедшее в 1995 г.
Положение было, как показывает анализ последующих законодательных
актов, последним из серии документов, отстаивающих экономические права
организаций культуры. Реализация нормативных правовых актов и решений,
принятых в 1988-1995 гг., закрепила отношение государства к
финансированию культуры как к его важнейшей социальной функции,
позволила существенно повысить качество работы, заинтересовать работников
в результатах своего труда, улучшить в рамках возможного их финансовое
положение, привлечь дополнительные финансовые ресурсы и тем самым
повысить выживаемость культуры в трудный период 90-х гг. Становилась
реальностью
многоканальная
система
финансирования
культурной
деятельности. Начало возрождаться загубленное за годы советской власти
меценатство. С появлением законов, регулирующих правоотношения в сфере
культуры, завершился второй этап эволюции финансовых отношений в этой
сфере.
В ноябре 1994 г. были приняты первая часть Гражданского кодекса
Российской Федерации, а в июле 1998 г. - Бюджетный кодекс Российской
Федерации, определившие начало третьего этапа. К сожалению, в них не
нашлось
места
правовым
нормам,
регулирующим
деятельность
государственных и муниципальных организаций культуры, находившихся
ранее на неполном хозяйственном расчете. Все они были отнесены к
бюджетным учреждениям, лишенным права вести самостоятельную
хозяйственную деятельность, наращивать за счет нее внебюджетные доходы,
материально стимулировать своих работников. В результате многие
организации культуры, прошедшие сложный путь переустройства
менеджмента, самостоятельного управления своим экономическим
развитием, оказались отброшенными в прошлое и вновь попали в тиски
директивной экономики.
Теперь в соответствии с Бюджетным кодексом доходы
государственного и муниципального учреждения включаются в доходы
соответствующих бюджетов. Практическая реализация данных положений
лишает большинство организаций культуры заинтересованности в
выявлении всех источников финансирования. Использование бюджетных
средств должно происходить лишь в соответствии с утвержденной сметой
доходов и расходов. По окончании финансового года неизрасходованные
средства изымаются из оперативного управления учреждения.
Бюджетный кодекс закрепил принцип казначейского исполнения
бюджетов и описал механизм его действия. С зачислением всех доходов на
единый лицевой счет казначейства и финансированием всех расходов с него
регламентируется вся цепочка прохождения бюджетных средств. Это
позволяет органам казначейства осуществлять непрерывный контроль за
исполнением бюджета. На органы казначейства также возлагается
управление счетами бюджетов и бюджетными средствами, осуществление
платежей за счет бюджетных средств от имени и по поручению бюджетных
учреждений. Такой механизм движения бюджетных средств не учитывает
специфику деятельности театров и концертных организаций, парков,
других организаций культуры, имеющих доходы от основной деятельности,
существенно замедляет финансовые операции, не позволяет оперативно
решать возникающие проблемы.
Право самостоятельного распоряжения своими финансовыми
ресурсами, которое было закреплено российским законодательством за
учреждениями культуры в течение предшествующего десятилетия,
сужается новыми положениями Бюджетного кодекса Российской
Федерации. Для любой организации культуры творческие планы имеют
приоритетное значение, и финансовая сторона вопроса не должна им
препятствовать.
Лишая
эти
организации
самостоятельности
в
распоряжении заработанными средствами, новые положения могут
отрицательно повлиять на творческие процессы.
Данное в кодексе определение бюджетного учреждения как
«организации, деятельность которой финансируется из соответствующего
бюджета или бюджета государственного внебюджетного фонда на основе
сметы доходов и расходов, утвержденной вышестоящим органом с учетом
исполнения такой сметы за отчетный период», исключает возможность
определения объема их финансирования на основе установленных этим
органом заданий на предоставление государственных или муниципальных
услуг и норматива затрат на единицу этих услуг. В результате традиционная
система сметного финансирования остается господствующей, хотя и
является малоэффективной, несвязанной с результатами деятельности
учреждений.
Практика применения Бюджетного кодекса выявила и другие его
изъяны, среди них - несовершенство бюджетной классификации
Российской Федерации и бюджетного учета, неупорядоченность процедур
составления и рассмотрения бюджета, межбюджетных отношений,
ограниченность
сферы
применения
программно-целевых
методов
планирования, нечеткость установленного нормативно-правовыми актами
правительства Российской Федерации порядка разработки, утверждения и
реализации федеральных целевых программ. Меры по преодолению этих и
других
изъянов
в
бюджетном
законодательстве,
повышению
результативности бюджетных расходов, оптимизации управления
бюджетными средствами начали приниматься правительством Российской
Федерации уже спустя полтора года после вступления в силу Бюджетного
кодекса.
Первым таким шагом стало принятие 15 августа 2001 г. Программы
развития бюджетного федерализма в Российской Федерации до 2005 г.3 и
уточненной редакции этой программы в феврале 2004 г.4 Затем в 2004 г.
правительством были одобрены принципы реструктуризации бюджетного
сектора в 2003-2004 гг. и на период до 2006 г., а в мае 2004 г. принята
Концепция реформирования бюджетного процесса в Российской Федерации
в 2004-2006 гг.5 Реализация мер, предусмотренных в этих нормативных
правовых актах, составит содержание четвертого этапа эволюции
финансовых отношений в бюджетной сфере в целом и в области культуры
в частности.
№ 6.
1. Бюллетень Комитета по делам искусств при СНК Союза ССР. 1940.
2. Собрание законодательства РФ. 10.07.95. № 28. Ст. 2670.
3. Постановление правительства РФ № 584 от 15 августа 2001 г.
4. Постановление правительства РФ № 51 от 6 февраля 2004 г.
5. Постановление правительства РФ № 249 от 22 мая 2004 г.
Глава 13
Государственные расходы на культуру
Типология товаров и услуг, создаваемых в сфере культуры, и
целесообразность поддержки культурных благ, имеющих социальную
полезность, предопределяют характер и направленность экономических
взаимоотношений государства с субъектами культурной деятельности.
13.1.
Государственные гарантии развития культуры. Повторим, что
государственная поддержка в виде прямого финансирования производства и
потребления продуктов культуры (и/или в виде соответствующих налоговых
льгот) осуществляется только для тех из них, которые относятся к
социальным, смешанным и смешанным коммунальным культурным благам.
Приведем иллюстративный пример, воспользовавшись для этого данными
бюджетной статистики (табл. 13.1).
Таблица 13.1. Доля ассигнований из бюджета
в общей сумме доходов*
Ассигнования из бюджета, в % к
величине дохода
1998
2001
2002
1. Учреждения культуры
94,4
93,8
95
Библиотеки
87,6
88
89,2
Дома культуры и клубы
71,1
73,8
71,3
Музеи
Парки
культуры
и
40,7
37,6
40,9
отдыха
83,7
83,2
84,2
Всего
2. Учреждения исполнительских искусств
60,1
64,9
70,2
Филармонии
и
самостоятельные
музыкальные
коллективы
Театры
Всего
66,4
66,1
60,9
61,8
65
66,2
* При составлении таблицы использованы данные ведомственного статистического наблюдения
Министерства культуры Российской Федерации за 1998-й, 2001-й и 2002 гг.
Данные, приведенные в этой таблице, свидетельствуют о том, что объем
государственной поддержки организаций культуры больше там, где выше
социальная полезность. Услуги библиотек, например, обеспечиваются
финансированием из бюджета в пределах 95%, сельских клубов и домов
культуры - в пределах 90%, филармоний и музеев - в пределах 70%, а парков
культуры и отдыха, где превалирует развлекательная деятельность, - в
пределах 40%.
Выявленные экономической теорией культурной деятельности принципы
финансового бытования культуры получили правовое подтверждение в
законодательных актах Российской Федерации и, прежде всего, в ее основном
законе — Конституции, в соответствии с которой Россия является социальным
государством. Проводимая им политика направлена на создание условий,
обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека, а каждый
человек имеет право на участие в культурной жизни и пользование
учреждениями культуры, на доступ к культурным ценностям.
Руководствуясь Конституцией Российской Федерации и признавая
основополагающую роль культуры в развитии и самореализации личности,
гуманизации общества и сохранении национальной самобытности
народов, закон Российской Федерации «Основы законодательства
Российской Федерации о культуре», принятый в 1992 г., установил, что
государственное финансирование является основой государственных
гарантий сохранения и развития культуры, реализации конституционных
прав граждан в области культуры.
Обязанность государства путем прямого финансирования и проведения
соответствующей
налоговой
политики
поддерживать
развитие
библиотечного дела, хранение и использование музейных предметов и
музейных коллекций, входящих в состав музейного фонда Российской
Федерации, обеспечивать сохранение, популяризацию и государственную
охрану объектов культурного наследия в последующие годы была закреплена
в федеральных законах «О библиотечном деле», «О Музейном фонде
Российской Федерации и музеях в Российской Федерации», «Об объектах
культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской
Федерации». Финансовым источником выполнения этих обязательств являются
федеральный, региональные (субъектов Российской Федерации) и местные
(муниципальных образований) бюджеты, последние составляют в совокупности
консолидированный бюджет субъектов Российской Федерации, а совместно с
федеральным бюджетом — консолидированный бюджет страны.
По определению Бюджетного кодекса Российской Федерации, «бюджет
является формой образования и расходования денежных средств,
предназначенных для финансового обеспечения задач и функций государства и
органов местного самоуправления». Из этого определения вытекает, что
утверждаемый ежегодно бюджет — это не только финансовый документ, в
котором отражается состояние экономики страны, но и идеологический акт,
характеризующий приоритеты государственной политики. Поскольку в
отечественной практике составление, рассмотрение, утверждение и
исполнение бюджета происходит ежегодно, приоритеты могут изменяться, но
к кардинальному изменению структуры бюджета это, как правило, не
приводит. Вот как, к примеру, выглядела структура расходов бюджетов
различного уровня по отчету за 2001 г.
Пример 13.1.
Расходы государственного бюджета. И в данном примере,
воспользовавшись статистическими данными, построим специальную
таблицу (табл. 132). Социальная направленность консолидированных
бюджетов субъектов Российской Федерации очевидна. Непосредственно на
социально-культурные мероприятия в субъектах РФ расходуется около 40%, а
с учетом целевых бюджетных фондов, также направляемых в основном на
социальные нужды, - более 50% всех денежных ресурсов. Расходуя на
поддержку отдельных отраслей экономики — промышленности, транспорта,
сельского и жилищно-коммунального хозяйства еще более одной трети
имеющихся средств, региональные и муниципальные органы власти также
способствуют положительному решению многих социальных проблем.
Таблица 13.2. Расходы федерального и консолидированного
бюджетов субъектов РФ в 2001 г. (в % к итогу)*
1.
Государственное
управление,
правоохранительная
деятельность,
обеспечение
государственной
безопасности
2.
Поддержка
отдельных
отраслей
экономики
3.
Социальнокультурные
мероприятия
4.
Национальная
оборона
5.
Обслуживание
государственного долга
6. Финансовая помощь
бюджетам
других
уровней
Федеральный
бюджет
Консолидированный
бюджет субъектов
Российской Федерации
14,4
7,8
7,9
36,2
15,4
29,4
18,7
-
17,5
1
17,4
0,2
7. Расходы целевых
бюджетных фондов
8. Остальные расходы
Итого
1,1
10,4
7,6
100
5
100
* Источник: Российский статистический ежегодник. 2002.
Иной характер носит федеральный бюджет. В качестве приоритетных
направлений
в
нем
приняты:
государственное
управление,
правоохранительная
деятельность,
обеспечение
государственной
безопасности и национальная оборона. На это уходит треть всех ресурсов. Еще
треть направляется на обслуживание государственного долга и выполнение
перераспределительной функции — финансовую помощь бюджетам других
уровней. Эти затраты существенно сокращают возможности федерального
бюджета расходовать средства на социально-культурные мероприятия и
поддержку отдельных отраслей экономики.
Затраты бюджета на социально-культурные мероприятия включают
расходы на образование, культуру, средства массовой информации,
здравоохранение и физическую культуру, социальное обеспечение и
социальную помощью. Уровень и динамика этих расходов являются
наиболее емкой характеристикой любой экономической системы,
социальной политики государства. При положительной динамике такую
политику можно признать социально ориентированной, направленной на
повышение уровня и качества жизни граждан, их нравственного и
физического здоровья, высокого уровня образования и культуры,
информационной осведомленности и социальной обеспеченности на всех
этапах жизни. Принимаемые в Российской Федерации стратегические и
среднесрочные программы социально-экономического развития страны
ориентированы на достижение указанных целей. Однако на практике
замедленные темпы роста национального дохода, стремление сохранить
сложившиеся пропорции его распределения существенно замедляют
продвижение к этим целям.
В сопоставимых ценах и условиях расходы консолидированного
бюджета Российской Федерации на социально-культурные мероприятия
составили в 1998 г. -199,1 млрд. руб., в 1999 г. - 191,1 млрд. руб., в 2000
г. -199,4 млрд. руб., в 2001 г. - 225,3 млрд. руб. Расходы на культуру,
искусство и кинематографию — соответственно 8,4 млрд. руб., 9,4 млрд.
руб., 10,6 млрд. руб. и 12,0 млрд. руб. Пи этом накануне дефолта, в 1997 г.,
затраты на социально-культурные мероприятия занимали 38,0%
консолидированного бюджета России, в последующие годы они снижались
до 34,8% в 1998 г., 30,2% - в 1999 г., 25,6% - в 2000 г. и выросли до
27,1% в 2001 г.
За пять лет консолидированный бюджет России в текущих ценах
увеличился в 3,8 раза, а расходы на социально-культурные мероприятия -
лишь в 2,7 раза, в том числе на культуру, искусство и кинематографию - в
2,4 раза. В результате доля расходов на культуру, искусство и
кинематографию в федеральном бюджете сократилась с 0,66% в 1997 г. до
0,53% в 2001 г. при нормативе затрат на эти цели, установленном
«Основами законодательства Российской Федерации о культуре» в размере
2,0%. В консолидированных бюджетах субъектов Российской Федерации
расходы на культуру, искусство и кинематографию снизились с 2,34% в
1997 г. до 1,63% в 2001 г. при норме финансирования, установленной тем
же законом, в размере 6%. Очевидно, что проводимая в эти годы бюджетная
политика не была ориентирована на приоритетное решение социальных
проблем.
13.2.
Порядок и формы финансирования культурной деятельности.
Государственная поддержка культурной деятельности осуществляется из
федерального бюджета, бюджетов субъектов Российской Федерации и
местных (муниципальных) бюджетов, исходя из тех предметов ведения и
полномочий в области культуры, которые возложены на соответствующие
органы власти и органы местного самоуправления Конституцией Российской
Федерации, конституциями и уставами субъектов Российской Федерации,
федеральными и региональными законодательными актами, нормативными
правовыми актами органов местного самоуправления.
Вот как, например, определены полномочия органов власти субъектов
Российской Федерации в области культуры Федеральным законом от 4 июля
2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих
принципах
организации
законодательных
(представительных)
и
исполнительных органов государственной власти субъектов Российской
Федерации"», которые они осуществляют самостоятельно за счет средств своего
бюджета:
• охрана и сохранение объектов культурного наследия
регионального значения;
• организация
библиотечного
обслуживания
населения
библиотеками субъекта Российской Федерации;
• создание и поддержка государственных музеев (за исключением
федеральных);
• организация и поддержка учреждений культуры и искусства (за
исключением федеральных);
• поддержка
народных
художественных
промыслов
(за
исключением организаций народных художественных промыслов, перечень
которых утверждается правительством Российской Федерации).
Этим же законом установлено, что часть этих государственных
полномочий может быть передана органам местного самоуправления с
передачей им соответствующих материальных и финансовых ресурсов.
Таким образом, объем финансирования культурной деятельности из
бюджетов разного уровня связан как с необходимостью финансового
обеспечения отдельных полномочий в области культуры, так и с составом и
числом учреждений культуры, имущество которых находится в федеральной,
региональной или муниципальной собственности. С учетом этих факторов доля
федерального бюджета в расходах на культуру составляет 18-20% общих затрат
государства на эти цели, доля бюджетов субъектов Российской Федерации 3133%, местных бюджетов - 41-47%.
Формирование и исполнение бюджета культуры на всех уровнях
бюджетной системы осуществляется на основе единых принципов,
установленных Бюджетным кодексом Российской Федерации, а также
другими законами и нормативными правовыми актами, регулирующими
отношения, возникающие между субъектами бюджетных правоотношений в
процессе формирования доходов и осуществления расходов бюджетов,
составления и рассмотрения проектов бюджетов, утверждения и исполнения
бюджетов всех уровней бюджетной системы Российской Федерации, а также
контроля за их исполнением.
Реализация этих принципов возможна лишь при условии единой для
бюджетной системы группировки доходов и расходов, используемой для
составления и выполнения бюджетов, названной в бюджетном законодательстве
бюджетной классификацией. Состав бюджетной классификации изложен в
Бюджетном кодексе и подробно расшифрован в Федеральном законе «О
бюджетной классификации Российской Федерации». Группировка расходов
бюджетов всех уровней включает их функциональную экономическую и
ведомственную классификацию.
Функциональная классификация отражает направление бюджетных
средств на выполнение основных функций государства и состоит из четырех
уровней. Первый уровень - разделы, определяющие расходование
бюджетных средств на выполнение функций государства, второй уровень подразделы, конкретизирующие направление бюджетных средств на
выполнение функций государства в пределах разделов. Третий уровень целевые статьи, отражающие финансирование расходов по конкретным
направлениям деятельности главных распорядителей бюджетов в пределах
подразделов. Четвертый уровень - виды расходов - определяет направления
финансирования расходов.
В соответствии с бюджетной классификацией, введенной с 2005 г.,
расходы на культуру, кинематографию и средства массовой информации
объединены в один раздел бюджета, которому установлен код 08. В качестве
подразделов выделены расходы на: культуру - код 0801, кинематографию код 0802, телевидение и радиовещание - код 0803, периодическую печать и
издательство - код 0804, прикладные научные исследования в области
культуры, кинематографии, средств массовой информации — код 0805, другие
вопросы в области культуры, кинематографии, средств массовой
информации - код 0806. Перечень целевых статей и видов расходов
функциональной классификации, применяемой при планировании бюджета и
отчете об его исполнении в сфере культуры кинематографии и средств
массовой информации, приведен в таблице 13.3.
Таблица 13.3. Функциональная классификация расходов на
культуру, кинематографию и средства массовой информации
по состоянию на начало 2005 г.
Уровень
функциональной
классификации
Первый уровень
Раздел
Второй уровень
Подразделы
Код
Наименование
08.
Культура, кинематография
массовой информации
и
средства
08.01.
08.02.
Культура и искусство
Кинематография
08.03.
Телевидение и радиовещание
08.04.
Периодическая печать и издательства
08.05.
Прикладные научные исследования
области культуры, кинематографии
средств массовой информации
08.06.
Другие вопросы в
кинематографии и
информации
области
средств
в
и
культуры,
массовой
Третий уровень
Целевые статьи
расходов
1000000
4400000
4410000
4420000
4430000
4500000
4530000
4550000
4560000
810000
0010000
Федеральные целевые программы
Дворцы и дома культуры, другие
учреждения культуры и средств массовой
информации
Музеи и постоянные выставки
Библиотеки
Театры, цирки и другие организации
исполнительских искусств
Мероприятия в сфере культуры и средств
массовой информации
Телерадиокомпании
Издательства
Периодическая печать
Прикладные научные исследования и
разработки
Руководство и управление в сфере
установленных функций
Четвертый уровень
Виды расходов
I
300000
4510000
005
006
123
196
198
I
Международное сотрудничество
Информационные агентства
Центральный аппарат
Территориальные органы
Обеспечение
мероприятий,
предусмотренных
соглашениями
с
международными
финансовыми
организациями
Выполнение научно-исследовательских и
опытно-конструкторских работ для нужд
отрасли
Субвенции на гранты в области науки,
культуры, искусства и средств массовой
информации
210
Поддержка и сохранение Архивного фонда
213
Строительство объектов для нужд отрасли
214
327
448
451
453
Строительство объектов общегражданского
назначения
Обеспечение
деятельности
подведомственных организаций
Премии в области литературы и искусства,
образования, печатных средств массовой
информации, науки и техники и иные
поощрения за особые заслуги перед
государством
Обеспечение деятельности особо ценных
объектов
(учреждений)
культурного
наследия народов Российской Федерации
Государственная поддержка в сфере
культуры, кинематографии и средств
массовой информации
Экономическая классификация расходов является группировкой расходов
бюджетов всех уровней по их экономическому содержанию и состоит из
групп, статей и подстатей расходов. Порядок распределения расходов по
соответствующим статьям и подстатьям экономической классификации
утверждается нормативными актами Министерства финансов Российской
Федерации.
С течением времени в экономическую классификацию вносятся
поправки, направленные как на сокращение числа статей и подстатей, что
создает возможности для более гибкого и рационального использования
финансовых ресурсов, так и на увеличение их числа, что существенно
ограничивает права получателей бюджетных средств. Последние по времени
изменения и дополнения в бюджетную классификацию были внесены в
декабре 2004 г. Характер и число внесенных поправок свидетельствуют, что
законодатель принял новую идеологию построения экономической
классификации расходов бюджета. В ней предусмотрено не только
существенное сокращение групп, статей и подстатей расходов, но и иное
содержание четырех групп, одиннадцати статей и девятнадцати подстатей
расходов.
При планировании расходов бюджета, смет доходов и расходов
учреждений культуры и соответственно отчетов об их исполнении
используются не все элементы классификации, а только те из них, которые
связаны с особенностями сферы культуры, кинематографии и средств
массовой информации. Перечень этих элементов приведен в таблице 13.4.
Указания о порядке отнесения бюджетных расходов к тем или иным
группам, статьям и подстатьям экономической классификации, введенной с
2005 г., утверждены приказом Министерства финансов Российской
Федерации № 114н от 10 декабря 2004 г.
Таблица 13.4. Экономическая классификация расходов
Группа
Код
I Наименование
200
Расходы
Статья
Код I Вид расходов
210
220
Подстатья
Код
I Вид расходов
211
Заработная плата
Оплата
труда
и
212
Прочие выплаты
начисления на оплату
Начисления на оплату
труда
213
труда
221
Услуги связи
Приобретение услуг
222
Транспортные услуги
223
Коммунальные услуги
224
Арендная
плата
за
пользование имуществом
225
Услуги по содержанию
имущества
226
231
230
Обслуживание
долговых обязательств*
232
240
Безвозмездные
безвозвратные
перечисления
бюджетам *
и
251
252
Прочие услуги
Обслуживание
внутренних
долговых
обязательств
Обслуживание внешних
долговых обязательств
Перечисления
другим
бюджетам
бюджетной
системы РФ
Перечисления
наднациональным
организациям
и
правительствам
иностранных государств
253
261
260
Социальное
обеспечение
262
263
300
500
Поступление
нефинансовых
активов
Поступление
финансовых
активов
290
Прочие расходы
310
Увеличение стоимости
—
основных средств
320
Увеличение стоимости
нематериальных
—
активов
340
Увеличение стоимости
—
материальных запасов
540
Увеличение
задолженности
по —
бюджетным кредитам
Перечисления
международным
организациям
Пенсии,
пособия
и
выплаты
по
пенсионному,
социальному
и
медицинскому
страхованию населения
Пособия по социальной
помощи населению
Пенсии,
пособия,
выплачиваемые
организациям
сектора
государственного
управления***
—
*В сфере культуры не используется
**В сфере культуры подстатьи 251, 252 не используются
***Подстатья 263 используется только для выплат в секторе государственного управления
Ведомственная классификация расходов бюджета утверждается при
принятии законов о бюджете на предстоящий год. Поскольку в
ведении органов культуры находятся детские художественные школы
всех видов, училища и высшие учебные заведения культуры и
искусства, в ведомственную структуру их бюджета помимо
ассигнований по разделу 08 «Культура, кинематография, средства
массовой информации» включаются расходы на образование (разд.
07).
Предоставление бюджетных средств на финансирование
культурной
деятельности
может
осуществляться
в
форме
ассигнований на содержание бюджетных учреждений, выделения
средств на оплату товаров, работ и услуг, выполняемых физическими
и юридическими лицами по государственным и муниципальным
контрактам, а также в форме субвенций и субсидий.
В форме государственного или муниципального контракта, т. е.
договора, заключаемого органами государственной власти, органами
местного самоуправления, другими уполномоченными ими органами
и
организациями,
а
также
бюджетными
учреждениями,
осуществляется финансирование мероприятий, предусмотренных:
• в федеральных и региональных целевых программах в области
культуры;
• в планах централизованных мероприятий федеральных,
региональных и муниципальных органов культуры на: создание и
постановку произведений театрального, музыкального искусства,
киноискусства, заказ произведений изобразительного искусства и
выставочную деятельность, проведение фестивалей, конкурсов,
смотров, организацию гастролей театральных и концертных
коллективов и другие цели, учтенные в бюджете.
В форме субвенций, т. е. бюджетных средств, предоставляемых
на безвозмездной и безвозвратной основе для осуществления
определенных целевых расходов, могут финансироваться организации
культуры, не являющиеся по организационно-правовому статусу
учреждениями. Эти же организации могут финансироваться и в форме
субсидий, т. е. бюджетных средств, выделяемых на условиях долевого
финансирования целевых расходов. В сфере культуры на основе
субсидий финансируются организации кинематографии и цирки, а
также предоставляются гранты на реализацию конкретных проектов.
Концепцией реформирования бюджетного процесса в 2004-2006
гг. предусматривается дальнейшее расширение круга организаций и
мероприятий в сфере культуры, кинематографии, радиовещания,
телевидения и среда в массовой информации, финансирование которых
должно осуществляться на договорной основе.
В соответствии с Бюджетным кодексом все получатели бюджетных средств,
т. е. бюджетные учреждения или иные учреждения, имеющие право на
получение бюджетных средств в соответствии с бюджетной росписью на
соответствующий год, свои отношения с бюджетом осуществляют через
главного распорядителя бюджетных средств. В сфере культуры на федеральном
уровне в этом качестве действовали Министерство культуры Российской
Федерации, другие федеральные органы, имеющие в своем ведении федеральные
учреждения культуры.
В связи с осуществленной в 2004 г. административной реформой в
качестве главных распорядителей бюджетных средств в сфере культуры
выступают находящиеся в ведении Министерства культуры и массовых
коммуникаций Российской Федерации Федеральная служба по надзору за
соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране
культурного наследия, Федеральное агентство по культуре и кинематографии,
Федеральное архивное агентство. Федеральное агентство по печати и
массовым коммуникациям. В состав главных распорядителей средств
федерального бюджета включаются также отдельные наиболее значимые
учреждения культуры и средств массовых коммуникаций - Государственный
академический Большой театр России, Государственный Эрмитаж,
Госфильмофонд, ИТАР-ТАСС.
Министерство культуры и массовых коммуникаций осуществляет
функции главного распорядителя и получателя средств федерального бюджета
лишь по ассигнованиям, предусмотренным на содержание самого
министерства и реализацию возложенных на него функций. Министерству
поручено также вносить в Министерство финансов Российской Федерации
предложения по формированию федерального бюджета и финансированию
подведомственных федеральной службы и федеральных агентств. В целях
выполнения этой функции Концепция реформирования бюджетного сектора
предусматривает введение понятия «субъект бюджетного планирования» и
определение его статуса.
На региональном и муниципальном уровнях главный распорядитель
бюджетных средств в сфере культуры определяется при утверждении бюджета
на соответствующий год. Бюджетным кодексом предусмотрено, что главный
распорядитель бюджетных средств:
• устанавливает задания по предоставлению государственных и
муниципальных услуг для подведомственных распорядителей и получателей
бюджетных средств с учетом нормативов финансовых затрат;
• утверждает сметы доходов и расходов подведомственных бюджетных
учреждений;
• составляет бюджетную роспись, устанавливающую распределение
бюджетных ассигнований между получателями бюджетных средств,
распределяет лимиты бюджетных обязательств по подведомственным
распорядителям и получателям бюджетных средств и исполняет
соответствующую часть бюджета;
• осуществляет контроль получателей бюджетных средств в части
целевого использования средств бюджета и своевременного их возврата, а
также выполнения заданий по предоставлению государственных и
муниципальных услуг;
• представляет сводный отчет об исполнении бюджета по выделенным
средствам, сводную смету доходов и расходов, а также отчет о выполнении
заданий по предоставлению государственных и муниципальных услуг.
Права и обязанности получателей бюджетных средств также
установлены Бюджетным кодексом. В частности, они обязаны своевременно
подавать заявки и иные документы на получение бюджетных средств,
эффективно их расходовать по целевому назначению, своевременно
представлять отчет об итогах своей финансовой деятельности. Получатели
бюджетных средств имеют право принимать денежные обязательства по
осуществлению расходов и платежей и оформлять соответствующие
документы в пределах утвержденной сметы доходов и расходов и доведенных
до них лимитов бюджетных обязательств.
13.3.
Бюджетное финансирование государственных и муниципальных
учреждений культуры. В соответствии с Бюджетным кодексом деятельность
учреждения культуры финансируется из соответствующего бюджета на
основании сметы доходов и расходов. В этом финансовом документе должны
быть отражены все доходы учреждения культуры, получаемые как из бюджета,
так и от осуществления предпринимательской и иной приносящей доход
деятельности, предусмотренной уставом учреждения, в том числе от оказания
платных услуг, другие доходы, получаемые от использования государственной
или муниципальной собственности на праве оперативного управления.
Утверждается смета доходов и расходов главным распорядителем средств после
представления бюджетной заявки учреждения, составленной на основе
прогнозируемых
объемов
предоставления
государственных
или
муниципальных услуг, установленных финансовых нормативов на их
предоставление и с учетом исполнения сметы доходов и расходов отчетного
периода. В бюджетную заявку, а затем и в смету могут быть включены статьи,
предусмотренные экономической классификацией на текущие и капитальные
расходы, включая:
• оплату труда в соответствии с заключенными трудовыми
договорами и правовыми актами, регулирующими размеры заработной платы
соответствующих категорий работников;
• перечисления
страховых
взносов
в
государственные
внебюджетные фонды;
• социальные трансферты, которые выплачиваются населению в
соответствии с федеральными за конами, законами субъектов Российской
Федерации и правовыми актами органов местного самоуправления;
• командировочные и иные компенсационные выплаты работникам
в соответствии с законодательством Российской Федерации;
• оплату товаров, работ и услуг на сумму свыше 200 минимальных
размеров оплаты труда по государственным или муниципальным
контрактам; а при оплате товаров, работ и услуг на меньшую сумму - без
заключения контрактов в соответствии с утвержденными сметами.
Одновременно со сметой доходов и расходов по бюджетным средствам
учреждения культуры составляют смету доходов и расходов по
внебюджетным источникам. В доходной части этой сметы указываются виды
(источники) средств, планируемые к получению от предпринимательской и
иной приносящей доход деятельности, а также целевые, добровольные взносы и
иные поступления. В расходной части - расходование внебюджетных средств в
структуре статей и подстатей экономической классификации расходов
Российской Федерации. При этом расходы, производимые за счет
внебюджетных средств, к конкретным источникам образования этих средств не
привязываются. После утверждения этой сметы главным распорядителем
бюджетных средств учреждения культуры включают показатели утвержденной
сметы доходов и расходов по внебюджетным источникам в общую смету
доходов и расходов учреждения.
Полученные бюджетные средства учреждение культуры имеет право
использовать только в соответствии с утвержденной сметой доходов и расходов.
Но при этом оно самостоятельно в использовании внебюджетных средств.
Расходование бюджетных и внебюджетных средств федеральными
учреждениями культуры осуществляется исключительно через лицевые счета
учреждения, которые ведутся Федеральным казначейством, а учреждениями
культуры субъектов Российской Федерации и муниципальными учреждениями
- в порядке, установленном соответствующими органами власти и органами
местного самоуправления. Бюджетные средства, не использованные на 31
декабря, закрываются, а остатки средств, полученных из внебюджетных
источников на ту же дату, зачисляются на вновь открываемый учреждению
лицевой счет.
Любой законодательный акт в реальной жизни становится руководством
к действию, когда провозглашенные в нем правовые нормы оснащены
действенными механизмами реализации. Есть эти механизмы и в Бюджетном
кодексе. Рассмотрим те из них, которые представляют особый интерес в связи с
формированием отраслевого бюджета культуры и отдельных субъектов
культурной деятельности. В качестве ведущих рычагов этих механизмов
Бюджетным кодексом признаны: норматив минимальной бюджетной
обеспеченности, задание на предоставление государственных или
муниципальных услуг, норматив финансовых затрат на оказание этих услуг,
смета доходов и расходов бюджетного учреждения.
Норматив минимальной бюджетной обеспеченности является базовым
для формирования бюджетов всех уровней бюджетной системы.
Утверждение этого норматива отнесено к компетенции правительства
Российской Федерации. При этом органам государственной власти
субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления
предоставлено право с учетом имеющихся возможностей увеличивать его
размер.
Нормативы такого рода, как правило, могут устанавливаться в
абсолютных суммах (например, расходы бюджета на душу населения), либо в
относительном выражении (например, расходы бюджета на ту или иную
сферу деятельности в процентах к расходам соответствующего бюджета),
либо в доле этих расходов в валовом внутреннем продукте, как это
установлено действующим законодательством в области культуры,
образования, науки, обороны.
Введение стабильного норматива минимальной бюджетной
обеспеченности — необходимое условие формирования долговременных
и среднесрочных программ развития не только отдельных отраслей
деятельности, в том числе и культуры, но и каждого учреждения. Однако в
бюджетную практику этот механизм до сих пор не внедрен, поскольку
федеральный и региональные бюджеты ежегодно составляются без учета
нормативов, установленных отраслевыми законодательными актами, а
правительство не утвердило ни методику формирования норматива, ни его
размеры.
Задание по предоставлению государственных или муниципальных услуг
призвано обеспечить адресность бюджетной поддержки, связать объемы
деятельности учреждений с объемами их финансирования из бюджета.
Внедрение этого механизма в сферу культуры серьезно осложняется
многопрофильностью услуг, которые оказывают учреждения культуры
различного вида, и существенными различиями между потребителями этих
услуг. Это означает, что для каждого вида учреждений культуры должно
быть установлено свое задание, связанное с конкретными целями его
деятельности и дифференцированное по потребителям, основными среди
которых являются население и государство. Указанные задания
определяются с учетом норматива финансовых затрат на единицу
указанных услуг.
В соответствии с Кодексом задания на представление государственных
или муниципальных услуг должны устанавливаться:
• органами
государственной
власти
для
главных
распорядителей бюджетных средств;
• главными распорядителями бюджетных средств – для
подведомственных распорядителей бюджетных средств и получателей
бюджетных средств.
Направленность услуг и система показателей их измерения
представлена в таблице 13.5.
Таблица 13.5. Услуги учреждений культуры и
показатели их измерения
Вид учреждений
Библиотеки
Услуги населению
Показатель
Вид
измерения
Удовлетворение
потребности
населения
в
библиотечном и
информационно
м обслуживании
Число
книговыдач,
информационных
услуг
Услуги государству
Показатель
Вид
измерения
Сохранение
преумножение
культурного
наследия
и
Норматив затрат на
библиотеку
Осуществление
просветительско
й
и
образовательной
деятельности
музейными
средствами
Выявление,
собирание,
Число выставок, изучение
массовых
хранение
мероприятий,
музейных
объем услуг
предметов
музейных
коллекций
Учреждения
исполнительских
искусств
Удовлетворение
потребности
населения
в
театральном,
музыкальном,
цирковом
и
других
видах
исполнительски
х искусств
Число спектаклей,
концертов,
представлений.
Объем
услуг
(число билетов,
поступивших
в
продажу)
Культурнодосуговые
учреждения
Удовлетворение
потребности
населения
в
проведении
культурного
досуга
и
самодеятельном
творчестве
Организация
общественнополезных
форм
Число массовых
культурного
мероприятий,
досуга,
Норматив затрат на
любительских
сохранение,
учреждение
объединений
изучение
и
кружков
популяризация
народного
творчества
Музеи
и
и
Развитие
театрального,
музыкального,
циркового
и
других
видов
исполнительских
искусств
Норматив затрат на
музей
Норматив затрат на
создание нового и
прокат
текущего
репертуара
на
учреждение
Норматив финансовых затрат на единицу государственных или
муниципальных услуг - расчетный показатель в денежном выражении, с
учетом которого определяется потребность в бюджетных средствах для
распорядителей и получателей бюджетных средств. Разработка и
утверждение этого норматива Бюджетным кодексом возложена на
соответствующие органы исполнительной власти.
Предложенный в Бюджетном кодексе механизм формирования
бюджета для главных распорядителей бюджетных средств и других
бюджетополучателей, включая бюджетные учреждения, в практику еще не
вошел, и финансирование их деятельности производится на основе смет
доходов и расходов - инструмента не совершенного, не создающего
стимулов к рациональному использованию ресурсов, воспроизводящего
затратный тип хозяйствования.
Итак, основным документом, регулирующим бюджетный процесс в
Российской Федерации, является Бюджетный кодекс, вступивший в действие в
2000 г. Сейчас, спустя пять лет, стало ясно, что многие его положения носят
чисто технологический характер и фискальную направленность. В условиях
наметившейся стабилизации экономики, развития рыночных отношений все
более очевидна необходимость внесения в этот законодательный акт
изменений и дополнений, адекватных новым условиям. На это, собственно, и
направлена комплексная программа реформирования бюджетной системы,
одобренная правительством Российской Федерации в 2004 г.
Программа носит системный характер и включает меры по
реформированию бюджетного процесса, межбюджетных отношений,
бюджетного сектора, в том числе мероприятия по реструктуризации
бюджетных организаций и принципов их функционирования, условия
перехода к новым формам финансирования государственных и
муниципальных услуг и модернизации процедур формирования, утверждения
и исполнения бюджетов всех уровней. Ядром новой организации бюджетного
процесса, как подчеркивается в документах правительства, должна стать
модель «бюджетирования», ориентированного на результаты в рамках
среднесрочного финансового планирования. Ее суть - в распределении
бюджетных ресурсов между администраторами бюджетных средств и (или)
реализуемыми ими бюджетными программами с учетом или в прямой
зависимости от достижения конкретных результатов (предоставления услуг). В
ходе реформы этого процесса должны быть обеспечены:
•
разработка и введение новой бюджетной классификации,
направленной на переориентацию бюджетов на достижение конечных
результатов, в частности путем повышения самостоятельности и
ответственности участников бюджетного процесса и администраторов
бюджетных средств, приведение структуры функциональной классификации в
соответствие с основными функциями органов государственной власти и
местного самоуправления, а структуры экономической классификации расходов в соответствие с экономическим содержанием операций в секторе
государственного управления, согласование бюджетной классификации с
международными стандартами;
•
разграничение бюджета на бюджет действующих обязательств, под
которыми понимается объем ассигнований, необходимый для исполнения в
планируемом периоде расходных обязательств, обусловленных действующими
нормативными правовыми актами органов представительной и исполнительной
власти, договорами и соглашениями, и бюджет принимаемых обязательств, под
которыми понимается объем ассигнований, необходимых для исполнения в
планируемом периоде расходных обязательств, вытекающих из нормативных
правовых актов, договоров и соглашений, вводимых или планируемых к введению
в плановом периоде. При переходе к раздельному планированию этих бюджетов
будет обеспечиваться гарантированное финансирование в полном объеме бюджета
действующих обязательств, а ассигнования на новые обязательства будут
приниматься только в случае и в пределах превышения прогнозируемых ресурсов
над расчетным объемом действующих обязательств;
•
переход к среднесрочному бюджетному планированию, при
котором бюджет на очередной финансовый год является составной частью
ежегодно обновляемого и смещаемого на один год вперед многолетнего (как
правило, трехлетнего) финансового документа. Эта давно назревшая мера
обеспечивает преемственность государственной политики и предсказуемость
распределения ассигнований между субъектами бюджетного планирования на
трехлетний период;
•
совершенствование программно-целевых методов бюджетного
планирования, осуществляемого в настоящее время в форме федеральных,
региональных и муниципальных программ. Расширение сферы их применения за
счет преобразования сметных расходов, формируемых соответствующими
органами исполнительной власти в ведомственные целевые программы, которые
должны стать основной формой реализации программно-целевого планирования.
При этом предусматривается расширить полномочия субъектов бюджетного
планирования при управлении программными расходами по сравнению с
управлением сметными расходами.
Центральным звеном реструктуризации бюджетного сектора является
уточнение правоспособности бюджетных учреждений и (или) их
реорганизация на основе разделения этих учреждений на две группы учреждения, способные функционировать в рыночной среде, и учреждения,
оказывающие государственные и муниципальные услуги на нерыночной
основе.
Учреждения, отнесенные к первой группе, предлагается преобразовать в
некоммерческие организации иных организационно-правовых форм,
существенно расширить их права в части распоряжения финансовыми
ресурсами,
осуществления
предпринимательской
деятельности
и
распоряжения доходами от нее. Но при этом государство снимает с себя
обязанности гарантированного финансирования таких организаций на
основании сметы доходов и расходов и субсидиарную ответственность за
принятые ими обязательства. Участие государства в финансировании услуг,
ранее предоставляемых бюджетным учреждениям, планируется осуществлять
в формах нормативно-подушевого финансирования, государственного
(муниципального) заказа и других бюджетных инструментов.
Учреждения, отнесенные ко второй группе, останутся в составе
бюджетной сферы и будут гарантированно финансироваться государством на
основе сметы доходов и расходов. Но при этом предлагается существенно
ограничить их правоспособность и лишить права самостоятельно
распоряжаться средствами из внебюджетных источников. Таковы жесткие
условия выбора стратегии жизнедеятельности, поставленные перед
учредителями бюджетных учреждений и их коллективами.
Основное направление реформы межбюджетных отношений —
наделение органов власти субъектов Российской Федерации и органов
местного самоуправления финансовыми ресурсами в размерах, достаточных
для выполнения ими полномочий, предусмотренных федеральным законом от
4 июля 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон
"Об общих принципах организации законодательных (представительных) и
исполнительных органов государственной власти субъектов Российской
Федерации"» и Федеральным законом от б октября 2003 г. «Об общих
принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»,
и повышение их ответственности за экономическое, социальное и
политическое развитие соответствующих административно-территориальных
образований. В ходе реформы планируется упорядочить бюджетное устройство
субъектов Российской Федерации, четко разграничить расходные полномочия и
сократить «нефинансируемые мандаты», стабилизировать разграничение
налоговых полномочий и закрепить доходные источники за бюджетами разных
уровней, сформировать и развивать объективные и прозрачные механизмы
финансовой поддержки региональных и местных бюджетов, повысить качество
управления общественными финансами на региональном и местном уровнях.
Реализация
комплекса
мер,
предусмотренных
Концепцией
реформирования бюджетного процесса в Российской Федерации принципами
реструктуризации бюджетного сектора и Программой развития бюджетного
федерализма, потребует внесения существенных изменений в законодательные
акты Российской Федерации, включая Налоговый и Бюджетный кодексы,
нормативные правовые документы правительства Российской Федерации.
Отдельные положения реформы должны быть экспериментально проверены на
практике. Столь кардинальная реформа бюджетной сферы в России проводится
впервые. Ошибки в ее реализации недопустимы, слишком высока их цена конституционные обязательства государства в социальной сфере.
13.4.
Проектное финансирование культурной деятельности. Финансирование
культуры может направляться как на текущую деятельность организаций, так и на
отдельные культурные проекты. Проект - это совокупность взаимосвязанных
мероприятий, направленных на достижение определенной цели и реализуемых в
пределах определенных временных рамок1. В приведенном лаконичном
определении подчеркнуты основные характеристики проектов вообще и
культурных в частности: ориентация на определенные цели; наличие временных
рамок; фиксирование точно обозначенного начала и завершения работ; наличие
системы взаимосвязанных действий.
Строго говоря, проекты в культуре существовали и реализовывались всегда.
Проектами являлись и являются выпуск кинофильмов, создание спектаклей,
организация выставок, проведение гастролей и т. п. Однако XXI в. отличается
повышенным интересом к проектной деятельности. Его можно называть веком
проектов вообще и социально-культурных в частности. Такой интерес к
проектам связан с многообразием культурной жизни, возродившемся в стране
в 1990-е гг., когда в России стали постепенно создаваться условия для свободы
творчества, развития всех видов искусства, любых инноваций в культуре, а
значит - для саморегулирования творческой жизни. В этих условиях
определенные подвижки происходят и в экономической стратегии
государства по отношению к культуре. Постепенно уходят в прошлое запреты
на «многоукладность», свободное развитие инициатив, новаторских
проектов, организаций различных видов собственности. Это позволяет
наиболее полно удовлетворить многообразные потребности населения в сфере
культуры, поддержать духовное «многоголосие» общества - залог его
цивилизованного развития.
Проектный менеджмент, таким образом, стал востребованным в России
как технология, необходимая для поддержания этого многообразия
культурной жизни. При этом он не вытесняет и не заменяет менеджмент
организаций культуры, а дополняет его. В настоящее время проекты принято
дифференцировать на основе трех группообразующих факторов: цели
деятельности, характера деятельности и принципа организации2.
По целям деятельности проекты делятся на коммерческие и
некоммерческие. Коммерческие проекты нацелены на получение прибыли.
Поэтому чаще всего они ориентированы на массовый зрительский спрос или
на спрос высокоплатежных групп потребителей. Естественно, что ценовая
политика организаторов таких проектов связана не с идеей общедоступности,
а со стремлением увеличить доходы от реализации данного проекта.
Некоммерческие проекты, наоборот, не преследуют в качестве основной цели
получение прибыли и не распределяют ее между участниками. Они
направлены на реализацию социально-культурных целей, удовлетворение
соответствующих потребностей общества.
По характеру деятельности проекты можно разделить на инновационные
и традиционные. Без первых, не всегда принимаемых широкой публикой,
невозможны эксперимент, поиск в искусстве, освоение новых технологий в
кинематографии и сценографии, библиотечном деле и экс-позиционновыставочной деятельности музеев. Без вторых, направленных на сохранение
и преумножение культурного наследия, поддержку отечественной
культуры, повышение ее конкурентоспособности в условиях глобализации
рынка культурных услуг, невозможно сохранить национальную самобытность
народов России. Удачные проекты сами часто становятся основой для
создания новых организаций, как правило, негосударственных.
Примеров организаций, рожденных в недрах проектов, можно привести
немало. Это и ассоциация «Золотая Маска», созданная в связи с проведением
одноименного фестиваля и награждением высшей национальной театральной
премией. Это и автономная некоммерческая организация «Продюсерский
центр "Одеон"», начавшая свое существование с проведения празднования
открытия центральных ворот Эрмитажа и работающая в тесном сотрудничестве
с Государственным Эрмитажем и фондом «Эрмитажная академия музыки».
Это и Петербургский музей кино, зарегистрированный после осуществления
проекта ретроспективы фильмов немецкого кинорежиссера Р.В. Фасбиндера, и
Пушкинский театральный центр в С.-Петербурге, созданный на базе проекта
В.Э. Рецептера.
Существуют также проекты, реализуемые постоянно действующими
организациями. Их примером является выпуск инновационных спектаклей
старейшим коллективом России - Большим театром. Один из последних
проектов подобного рода - подготовка оперы «Дети Розенталя» по либретто В.
Сорокина на музыку современного композитора Л. Десятникова. Для
осуществления новых идей, реализации инновационной проектной
деятельности, поисков дополнительных источников ее финансирования в
Большом театре создан специальный проектно-продюсерский отдел. К
проектам такого рода, безусловно, можно отнести и постановку на сцене
Московского театра оперетты ряда мюзиклов, открывших этот жанр искусства
для отечественной публики.
Метод финансирования проектов любой формы обладает существенными
особенностями. Реализация проекта невозможна без целевого выделения
финансовых средств. Если финансирование постоянно действующей
организации культуры в основном поступает на ее содержание, часто вне
зависимости от художественных и экономических результатов деятельности, то
проектное финансирование предполагает привлечение средств для творческих
начинаний, т. е. тесную увязку выделяемых финансовых ресурсов с результатами
деятельности.
Источники финансирования культурных проектов разнообразны и не
отличаются от аналогичных источников финансирования организаций
культуры, в частности от государственных и муниципальных. Это также могут
быть средства государственного и муниципального бюджета, средства,
поступающие от непосредственных потребителей культурных услуг, средства
доноров (коммерческих структур, благотворительных организаций, физических
лиц). Причем долевое участие в финансировании проектов разных источников
зависит не только и не столько от содержания проекта и его художественной
значимости, сколько от нацеленности менеджеров на работу с определенными
покупателями (потребителями) результатов проектной деятельности:
государственными органами, населением, донорами.
Так, например, Международный оперный фестиваль им. Ф. И. Шаляпина
в Казани, музыкальный фестиваль им. Г. В. Свиридова в Курске, фестиваль
финно-угорских театров в Йошкар-Оле, Всероссийский Пушкинский
театральный фестиваль в Пскове в основном финансируются из
государственного бюджета. За счет этого же источника живет и развивается
постоянно действующий фестиваль «Балтийский Дом», доходы которого за
последние пять лет более чем на 95 процентов состоят из средств федерального
и регионального (Санкт-Петербург) бюджета.
Примером иной структуры финансирования являлось соотношение
финансовых источников кинопроекта «Ретроспектива фильмов Р.В.
Фасбиндера». Организаторы данного проекта, что встречается уже достаточно
часто, вообще не рассчитывали на государственное финансирование. Они
работали лишь с населением и донорами. Причем несмотря на «элитарность»
проекта, предоставившего российским зрителям возможность посмотреть все
фильмы знаменитого немецкого режиссера, доходы от продажи билетов
составили более 60% всего бюджета. Организаторы киноретроспективы
грамотно использовали маркетинговый инструментарий при работе с
публикой, им удалось позиционировать свою услугу в соответствии с
запросами интеллектуальной молодежной аудитории - прежде всего
студентов вузов города. На этот же сегмент рынка была нацелена рекламная и
РR-кампания проекта. Другим источником финансирования ретроспективы
стали доходы от доноров. Здесь главным финансистом выступил Институт
Гёте, взявший на себя часть расходов и привлекший к финансированию
проекта ряд немецких коммерческих фирм.
Небольшие культурные проекты часто проводятся на средства
благотворительных организаций, этот сегмент донорского рынка осваивается
менеджерами
достаточно
активно.
Но
список
грантодающих
благотворительных организаций - а это в основном зарубежные организации,
нацеленные на российский культурный рынок, — достаточно ограничен. В
борьбе за их ресурсы существует жесткая конкуренция. Так, еще в недавнем
прошлом в конкурсах по культурным проектам, объявляемых Институтом
«Открытое общество» (Фондом Сороса), удовлетворялось лишь 5-10%
поданных заявок. Наиболее жизнеспособным, влияющим на долголетие
проекта, представляется его ориентация на несколько источников поступления
средств, на смешанное финансирование, предполагающее выход на
несколько групп потребителей.
Важнейшим источником финансирования проектов в области
культурного развития по-прежнему является федеральный и региональные
бюджеты. На эти цели из федерального бюджета в последние годы
направляется до 30% средств, предусмотренных на финансирование культуры,
искусства и кинематографии. В государственных бюджетах субъектов
Российской Федерации на реализацию проектов используется от 5 до 10%
средств, выделяемых на культуру.
Конкурсный отбор проектов диктует необходимость подробного
обоснования их актуальности и направленности на решение ключевых
проблем федеральной и региональной культурной политики. К участию в
конкурсах допускаются как государственные, так и негосударственные
организации культуры, творческие союзы и другие общественные
организации,
независимые
творческие
коллективы
и
участники
самодеятельных объединений. На государственную поддержку могут
рассчитывать и частные коммерческие организации, работающие в сфере
культуры, в случае осуществления ими важных для общества, социально
значимых, некоммерческих культурных проектов. Эта возможность
используется сегодня в России недостаточно. Примеров частных
коммерческих организаций, работающих с государственными органами,
вступающих в партнерские отношения с государством, получающих
государственные средства на осуществление проектов в рамках социального
заказа, пока еще мало.
Немного таких примеров и в деятельности некоммерческих
негосударственных организаций культуры. Уже в 1992 г. в законе Российской
Федерации «Основы законодательства Российской Федерации о культуре»
государство продекларировало необходимость поддержки деятельности
негосударственных
организаций
культуры,
функционирующих
в
организационно-правовых
формах
некоммерческих
организаций.
Необходимость такой поддержки связана с интересами строящегося в России
гражданского общества, одной из составляющих которого является
многообразие в культуре и искусстве.
Однако продекларированная в этом и других правовых актах
обязанность государства пока еще недостаточно реализуется на практике.
Многие негосударственные некоммерческие организации культуры,
выполняющие важные социальные задачи, часто в большей степени, чем
государственные, занимающиеся экспериментом, поиском, организующие
инновационные проекты, не получают надлежащей государственной
поддержки. Многое здесь зависит от активности менеджеров этих
организаций, которые не работают с государственными органами, не считают
этот потребительский рынок перспективным.
Устранение государства от помощи независимым организациям
культуры, попытка «бросить их в свободное рыночное плавание»
представляется бесперспективной. Они, как правило, не ориентированы на
массовый спрос, и доходы населения не могут стать существенным
источником их финансирования. В результате так нужный для развития
культуры и искусства эксперимент может прерваться, а культурное
пространство будет пополняться лишь коммерческими организациями,
нацеленными на массовый спрос и получение прибыли. Вряд ли от этого
выиграет российское общество.
13.5.
Финансирование культуры в рамках федеральных и региональных
целевых программ. Существовавшая в России в течение десятилетий жестко
централизованная система директивного управления экономикой породила в
обществе, среди многих практических работников культуры крайне негативное
отношение к планированию. Демонтаж этой системы, осуществленный в 1990е гг. XX в., либерализация хозяйственной деятельности и внедрение рыночных
отношений были восприняты как сигнал к отказу от любых форм
планирования. Между тем функционирование экономики в рыночной среде не
только не отменяет этот действенный метод регулирования экономической и
социальной жизни, но и в значительной степени требует его развития,
расширения временных рамок на основе формирования целевых
долгосрочных программ в области государственного, экономического,
социального, культурного и национального развития Российской Федерации. В
условиях, когда общие вопросы воспитания, образования, науки, культуры,
физической культуры и спорта в соответствии с Конституцией Российской
Федерации находятся в совместном ведении федеральных и региональных
органов власти, именно через долгосрочные целевые программы
обеспечивается проведение в стране единой государственной политики.
Особенно важно использование программно-целевых методов в
социальной сфере, т. к. оно помогает системно перераспределять ресурсы на
основе заранее определенных и четко сформулированных целей, критериев,
возможных форм и направлений использования данных ресурсов. В отличие
от других методов планирования программирование позволяет четко
определить проблему, наметить сроки ее решения, определить адресата
получения ресурсов и государственные органы, ответственные за решение этой
проблемы. Здесь должны быть намечены и взаимосвязаны все составляющие:
цели - ресурсы - мероприятия - сроки - результат. Разработка и реализация
программ позволяют в полной мере использовать не только финансовые, но и
иные виды ресурсов, в том числе организационные, представляющие собой
систему мероприятий и форм их контроля. Государственное регулирование при
помощи социального программирования может быть особенно эффективно, т.
к. управляющий орган получает в этом случае большие возможности добиться
концентрации ресурсов в рамках программного решения поставленных проблем.
В первом десятилетии существования суверенного Российского
государства в стране был накоплен определенный опыт формирования
целевых долгосрочных программ в сфере культуры. Толчком к этому
послужили «Основы законодательства Российской Федерации о культуре»
(далее - Основы). Рассматривая культуру как основу демократического
общества, государство в этом законе регламентировало свое вмешательство в
культурную деятельность, обязалось обеспечить условия для общедоступности
культурных услуг через систему финансирования и другие регуляторы. Одним
из таких важнейших регуляторов, установленных Основами, стало изменение
системы планирования отрасли культуры и искусства.
Все большее применение программных методов в управлении сферой
культуры, предусмотренное Основами и реализуемое на практике, имеет
несколько причин3. Первая связана с расширением хозяйственной
самостоятельности организаций культуры на рубеже 1980-1990-х гг.
Возможность получения и освоения бюджетных средств разного уровня под
решение конкретных задач потребовала выработки особой технологии и
соответствующего ей документа - договора, определяющего содержание
работ, сроки и другие условия. Таким документом и является программа.
Вторая причина связана с формирующейся в то время многоканальностью
финансирования культуры. Необходимость привлечения внебюджетных
источников финансирования также потребовала наличия соответствующего
документа, под который можно привлекать ресурсы.
Третья причина состоит в том, что «программный подход - характерная
черта современного менеджмента вообще. Дополняя разработку отраслевых
и территориальных планов, он как бы задает планированию "третье
измерение", позволяя координировать усилия различных партнеров и
соисполнителей вне зависимости от их ведомственной принадлежности и
места расположения»4.
Достаточно близкие по смыслу понятия проект, план и программа
имеют, тем не менее, существенные отличия. Проект, как уже отмечалось,
обычно связан с решением определенной задачи, с достижением определенной
цели, с конкретным результатом. План, как правило, распространяется на
объект народного хозяйства (фирму, подразделение) или регион. Программа
чаще всего интегрирует силы, средства, структуры. От ее разработчиков
требуется знание технологии создания и обеспечения реализации культурных
программ. Формируя программу, нужно дать обоснованные ответы на
следующие вопросы: кому и зачем она нужна, каков должен быть ее объем и
содержание, кто войдет в группу разработчиков, как будет разрабатываться
программа, кто будет ее осуществлять, как будет организована реализация
программы. При этом в самой программе должны быть представлены
следующие ее составляющие:
• проблема, вызывающая необходимость разработки программы;
• концепция (идея) ее решения;
• цели, т. е. представление о желаемом результате программы;
• методы достижения целей;
• содержание, т. е. перечень конкретных мероприятий (работ) и
сроков их выполнения;
• ресурсное обеспечение программы в виде сметы или баланса.
Первая федеральная целевая программа «Сохранение и развитие
культуры и искусства Российской Федерации на 1993-1995 гг.» была
разработана сразу же после принятия Основ законодательства о культуре. В
последующие годы такие программы были утверждены на 1997-1999 гг. и на
2001-2005 гг. С учетом приоритетов культурной политики, обозначенных в
федеральных программах, в регионах страны было разработано и принято
большое число концепций и программ сохранения и развития различных сфер
культурной деятельности. Среди них: программы сохранения культурного
наследия, развития искусства, кинематографии, укрепления материальнотехнической базы и кадрового потенциала учреждений культуры,
формирования информационной базы библиотек и музеев. Всего за три года
такие программные документы были приняты в 21 республике, крае,
области.
Реализация первых двух программ происходила в условиях глубокого
экономического кризиса 1990-х гг. В эти годы финансирование культуры,
включая программы, из бюджетов всех уровней не только существенно
отставало от темпов инфляции, но и было значительно ниже параметров,
предусмотренных федеральными и региональными законами о бюджете. Так,
первая федеральная целевая программа «Сохранение и развитие культуры и
искусства» была профинансирована из бюджета всего на 29%, вторая - на
44%. Финансирование региональных программ из государственных
бюджетов субъектов Российской Федерации также не превышало 50%
планового уровня. Негативные последствия кризиса сказались и на
финансировании программ из внебюджетных источников.
В результате эффективность программ оказалась значительно ниже
ожидаемой. Сконцентрировав финансовые ресурсы на сохранении
культурного наследия, заказчики федеральных и региональных программ
были вынуждены отказаться от многих программных мероприятий,
направленных на: усиление влияния культуры на российское общество,
формирование позитивных установок и ценностных ориентации граждан,
преумножение культурного потенциала страны, развитие инновационных
форм культурной деятельности, формирование современной инфраструктуры
отрасли и ее ускоренную информатизацию. Сосредоточение финансовых
ресурсов на сохранении культурного наследия страны, наделение
региональных и муниципальных органов власти всей полнотой прав в области
культурного строительства позволили в основном сохранить культурный
потенциал большинства субъектов Российской Федерации, предотвратить
массовое закрытие государственных учреждений культуры, продолжить
накопление фондов музеев, архивов, библиотек, создать немало новых
профессиональных и самодеятельных театров, музыкальных и танцевальных
коллективов.
Третья федеральная целевая программа «Культура России. 2001-2005 гг.»
была принята правительством Российской Федерации 14 декабря 2000 г.
Составленная в полном соответствии с требованиями Бюджетного кодекса
Российской Федерации программа была сформирована с учетом прогноза
социально-экономического развития Российской Федерации и отдельных
регионов на указанные годы и определенных на основе этого прогноза
приоритетов. Кодекс предопределил и структуру программы, включающую:
технико-экономическое обоснование; прогноз ожидаемых результатов;
наименование заказчика; сведения о распределении объемов и источников
финансирования по годам.
Государственными заказчиками и разработчиками программы
правительством утверждены Министерство культуры Российской Федерации
и Федеральная архивная служба России, исполнителями программы организации культуры, искусства и кинематографии, архивные учреждения,
научные организации, творческие союзы и объединения деятелей культуры и
искусства, общественные объединения и организации. Контроль над
выполнением программы возложен на государственных заказчиков
программы.
В структуру программы включены три подпрограммы: «Развитие
культуры и сохранение культурного наследия России», «Кинематография
России» и «Архивы России». Сохраняя преемственность с федеральными
целевыми программами 1993-1999 гг., разработчики новой программы
определили, что ее основными целями являются:
• сохранение культурного потенциала и культурного наследия
страны, обеспечение преемственности развития российской культуры наряду с
поддержкой многообразия культурной жизни;
• обеспечение единства культурного пространства, равных
возможностей доступа к культурным ценностям для жителей различных
территорий страны и представителей разных социальных групп, создание
условий для диалога культур в многонациональном государстве;
• формирование ориентации личности и социальных групп на
ценности, обеспечивающие успешную модернизацию российского общества.
В части реформирования отрасли эта программа призвана обеспечить:
• гарантированную поддержку государством профессионального
творчества, создание условий для его развития и участия граждан в культурной
жизни;
• сохранение культурного наследия России, Архивного фонда
Российской Федерации, их эффективное использование;
• развитие и укрепление инфраструктуры отрасли, обеспечение
условий для доступа граждан к культурным благам и информационным
ресурсам государственных музейных, библиотечных и архивных фондов,
включение России в мировое информационное пространство;
• достижение устойчивого развития кинематографии посредством
структурной реорганизации государственного сектора и активизации
рыночных механизмов взаимодействия сферы производства и проката;
• повышение роли культуры в укреплении институтов
гражданского общества, формировании социально активной личности, защите
социально уязвимых категорий граждан;
• концентрацию
бюджетных
средств
на
приоритетных
направлениях развития культуры.
На реализацию проектов и мероприятий, включенных в программу,
предусмотрено за пять лет израсходовать 49,1 млрд. руб., в том числе за счет
федерального бюджета -28,4 млрд. руб. (57,8% общих расходов), за счет средств
субъектов Российской Федерации - 7,8 млрд. руб. (15,9%) и за счет
внебюджетных источников - 12,9 млрд. руб. (26,3%). Распределение средств по
подпрограммам произведено с учетом локальных целей, выдвинутых в
подпрограммах, и совокупности включенных в них проектов и мероприятий.
На реализацию подпрограмм «Развитие культуры и сохранение
культурного наследия» планируется направить 27,8 млрд. руб. (56,2% общих
расходов), «Кинематография России» - 19,7 млрд. руб. (40,1%), «Архивы
России» -1,5 млрд. руб. (3,7%). В агрегированном виде в каждой
подпрограмме выделены три направления использования средств инвестиции в основные фонды, финансирование НИОКР, финансирование
прочих расходов. Соотношение между этими направлениями по каждой
подпрограмме представлено в таблице 13.6.
Таблица 13.6. Структура федеральной целевой программы
«Культура России. 2001-2005 гг.», в % от общей суммы расходов
Расходы
Всего
Программа «Культура
России»
100,0
В том числе:
Инвестиции
НИОКР
Прочие расходы
26,2
0,2
73,6
Подпрограмма
«Развитие культуры и
сохранение
культурного наследия
России»
100,0
37,3
0,2
62,5
Подпрограмма
«Кинематография
России»
100,0
8,2
0,3
91,5
Подпрограмма
«Архивы России»
100,0
59,6
1,7
38,7
Как видно из приведенных данных, немногим более четверти всех
ресурсов предполагается израсходовать на строительство новых и
реконструкцию старых зданий действующих учреждений культуры. Причем по
подпрограмме «Развитие культуры и сохранение культурного наследия» почти 40%. Очевидно, что это направление использования средств признано в
2001-2005 гг. приоритетным.
Значительное место в каждой подпрограмме занимают «Прочие
расходы». Их структура также определяется отраслевыми приоритетами.
Так, в подпрограмме «Развитие культуры и сохранение культурного
наследия России» на сохранение культурного наследия предполагается
направить за пять лет 9,4 млрд. руб. (54,2% прочих расходов), на поддержку
всех видов исполнительских искусав - 3,2 млрд. руб. (18,3%), на
модернизацию и внедрение информационных технологий в библиотечное
дело - 1,8 млрд. руб. (10,4%), на образовательные проекты - 1,4 млрд. руб.
(8,3%).
По подпрограмме «Кинематография России» на поддержку
фильмопроизводства намечено затратить 12,1 млрд. руб. (66,9% прочих
расходов) и на прокат отечественных фильмов и кинообслуживание
населения — 4,9 млрд. руб. (27,1%). По подпрограмме «Архивы России» на
проекты, связанные с обеспечением сохранности и комплектованием архивного
фонда, - 318,5 млн. руб. (54,9% прочих расходов), на использование
документов фонда и внедрение информационных технологий — 223,1 млн. руб.
(35%).
Для того чтобы новую программу не постигла участь двух
предыдущих, помимо обеспечения ее полного финансирования в пределах
сумм, принятых правительством Российской Федерации, необходимы
действенные механизмы реализации ее положений, среди которых особое
место занимают:
• разработка и внедрение в практику системы социально-творческих
заказов;
• формирование
и
свойственная
гражданскому
обществу
деятельность специальных неправительственных независимых органов,
распределяющих финансовые ресурсы на конкурсной основе;
• координация программной деятельности федеральных и
региональных органов власти;
• создание надежной информационной базы, позволяющей
организациям культуры подавать заявки на участие в программах.
Финансирование культуры возможно не только в рамках отраслевых
федеральных и региональных программ. Основы законодательства о культуре
обязывают органы государственной власти и управления Российской
Федерации в обязательном порядке учитывать культурные аспекты в других
государственных
программах
экономического,
экологического,
социального и национального развития страны.
Проекты и мероприятия такого рода по инициативе отраслевых
органов управления культурой включались во многие федеральные и
региональные программы конца 1990-х - начала 2000-х гг. По федеральной
целевой программе «Дети России» в течение нескольких лет выделяются
средства на проекты, связанные с развитием культуры детей-инвалидов,
поддержкой одаренных детей; по федеральной целевой программе
социального развития села - на строительство зданий учреждений культуры
на селе; по государственной программе «Патриотическое воспитание
граждан Российской Федерации» - на проекты использования в целях
программы средств культуры и искусства.
Десятилетняя практика финансирования культуры на основе
федеральных и региональных программ подтвердила целесообразность
дальнейшего расширения этого метода управления процессом культурного
развития; вместе с тем накопленный здесь опыт показал, что программные,
проектные методы экономической поддержки культуры не заменяют и не
могут заменить сметное финансирование текущей деятельности учреждений
культуры.
1. Шапиро В. Д., Мазур И.И. Управление проектами. М.: Высшая
школа, 2002; Болотников И. М., Майзель А. И. Проект и бизнес-план в
социально-культурной сфере. СПб., 2003; Драгичевич-Шешич М.,
Стойкович Б. Культура: Менеджмент, анимация, маркетинг. Новосибирск,
2002.
2. Игнатьева Е.Л. От менеджмента организаций к менеджменту
проектов //http: //www/art-management.ru/txt/management/html. С. 2-3.
3. Тупьчинский ГЛ. Технология менеджмента в сфере культуры. СПб.,
1996. С. 65-66.
4. Там же. С. 65.
Глава 14
Налоговые правоотношения государства и культуры
Формирование налоговой системы Российской Федерации началось в
1990-е гг. сразу же после провозглашения суверенитета России и избрания
первого состава Верховного Совета республики. Уже в декабре 1991 г.
парламент принял закон «Об основах налоговой системы в Российской
Федерации», установивший общие принципы налогообложения юридических
и физических лиц, и пакет законодательных актов о налогах и сборах,
которыми предусматривалось введение в стране 17 видов федеральных, 5
видов региональных и 22 вида местных налогов, сборов и пошлин.
Демократические преобразования, осуществленные в эти годы,
естественно, сказались на социальной направленности принятых законов. В
большинстве из них были установлены льготные режимы налогообложения
организаций культуры, образования, науки, а также предусмотрено
материальное стимулирование предприятий, организаций, учреждений и
граждан, вкладывающих свои средства в развитие этих сфер деятельности.
Этими же принципами руководствовались субъекты Российской Федерации и
представительные
органы
местного
самоуправления,
принимая
законодательные и нормативно-правовые акты по налогам и сборам,
предусмотренные
их
компетенцией.
Протекционистская
позиция
государства в отношении культуры в налоговых законах 1991-1993 гг.
проявилась в освобождении учреждений культуры и искусства от уплаты
подавляющего большинства налогов, включая налоги на землю, имущество,
прибыль, добавленную стоимость, в уменьшении налогооблагаемой базы
предприятий, организаций и физических лиц, оказывающих за счет прибыли
или собственных доходов финансовую поддержку этим учреждениям.
Однако качество многих законодательных налоговых актов,
выработанных в эти годы, было невысоким. Сказались отсутствие
продуманной налоговой стратегии у государства, должного опыта у
разработчиков и сжатые сроки, отведенные на их подготовку. Система
оказалась неэффективной, громоздкой и плохо управляемой. В принятые
законы начали вносить многочисленные изменения, дополнения, другие
поправки, существенно усложняющие как положение налогоплательщиков,
так и работу налоговых органов.
Необходимость реформы стала очевидной, как очевидны и основные ее
направления - сокращение числа налогов, снижение величины налогового
бремени, отмена неэффективных налогов и сборов, уточнение правил
формирования налоговой базы. Эти и другие задачи был призван решить
Налоговый кодекс, формирование которого началось во второй половине
1990-х гг.
14.1.
Основы налоговой системы Российской Федерации. Первый этап
формирования налоговой системы завершился принятием в июле 1998 г.
первой части Кодекса, включающей общие положения, правовой статус
налогоплательщиков и налоговых органов, принципы организации
налогового контроля и ответственности за налоговые правонарушения.
Кодекс установил принципиальные основы налогового законодательства.
Среди них:
• всеобщность и равенство налогообложения;
• запрет на установление дифференцированных ставок налогов и
сборов, налоговых льгот в зависимости от формы собственности, гражданства
физических лиц, их социального положения, национальности, убеждений, или
места происхождения капитала;
• экономическая обоснованность налогов и сборов, недопустимость
их произвольного установления, введения налогов и сборов, препятствующих
реализации гражданами своих конституционных прав;
• запрет на установление налогов и сборов, нарушающих единое
экономическое пространство России;
• единство налоговой политики и системы налогов, строгое
разграничение полномочий в области налогообложения между Федерацией,
субъектами Федерации и местным самоуправлением;
• ясность налогового законодательства, исключающая возможность его
произвольного толкования, с тем чтобы каждый точно знал, какие налоги и сборы,
когда и в каком порядке он должен платить;
• обязательность условий установления налогов — определение
налогоплательщиков и элементов налогообложения, т. е. объектов
налогообложения, налоговой базы, налогового периода, налоговой ставки,
порядка исчисления налогов и сроков их уплаты.
В Налоговом кодексе установлены разграничение налогов и сборов и их
перечень по видам — федеральные налоги и сборы, региональные налоги и
сборы и местные налоги, определен порядок их утверждения и
территориального применения. К числу федеральных отнесено 16 видов
налогов, сборов и пошлин, региональных - 7 (в том числе налог с продаж,
отмененный с 1 января 2004 г.), а также налог на имущество организаций,
действие которого на территории субъектов Российской Федерации будет
прекращено после принятия закона «О налоге на недвижимость», к числу
местных - 5 (в том числе земельный налог и налог на имущество физических лиц,
которые утратят силу на соответствующей территории после введения в
действие налога на недвижимость). Законодательные акты, утверждающие эти
налоги, составляют вторую часть Налогового кодекса, которая была принята в
июле 2000 г. и последовательно дополняется до настоящего времени.
Таким образом, к началу 2004 г. налогообложение регулировалось как
законами, вошедшими в Налоговый кодекс, так и сохранившими свою силу
законодательными актами, принятыми в начале девяностых годов: «Об основах
налоговой системы Российской Федерации (в редакции от 1 января 2001 г.), «О
плате за землю» (с изменениями и дополнениями), «О налоге на имущество
физических лиц» (с изменениями и дополнениями), «О налоге на имущество
предприятий» (с изменениями и дополнениями), «О налоге на рекламу», «О
таможенном тарифе» и др. Все они утратят силу после завершения их пересмотра и
включения во вторую часть Налогового кодекса.
Платежи по налогам и сборам в соответствии с Кодексом устойчиво
поступают в бюджеты всех уровней и являются главным источником их
доходов. Так, в 2001 г. налоговые поступления составили 87,3% доходов
консолидированного бюджета Российской Федерации, в том числе 91,6% доходов
федерального бюджета и 66,9% доходов бюджетов субъектов Российской
Федерации.
Экономическая весомость и структура налоговых поступлений в
федеральном и региональном бюджетах существенно различаются, что связано с
принятыми в конкретных законах принципами их направления. В Федеральном
бюджете 2001 г. основными источниками являлись налог на добавленную
стоимость - 43,8% всех налоговых доходов, таможенные пошлины и
таможенные сборы -22,7%, налог на прибыль предприятий и организаций 14,6% и акцизы — 13,9%. Такая структура налоговых доходов сохранилась и в
последующие годы.
Основными источниками налоговых доходов региональных бюджетов в
2001 г. являлись налог на прибыль предприятий и организаций — 33,9%, налог
на доходы физических лиц - 28,6%, налоги на имущество юридических и
физических лиц - 10,0%, платежи за пользование ресурсами - 9,7%. Не
претерпела существенных изменений эта структура налоговых поступлений и в
2002-2004 гг.
Такое распределение налоговых поступлений во многом определяет
устойчивость и стабильность доходов федерального бюджета и слабость
подавляющего большинства региональных бюджетов, живущих за счет
перечислений, дотаций, субсидий и кредитов из федерального бюджета. Эта
политика не может быть признана оптимальной. Она порождает иждивенчество,
тормозит рост экономики, темпы социального развития, становление малого и
среднего предпринимательства — основы экономического благополучия
современного общества.
14.2.
Налогообложение организаций культуры. Налоговые правоотношения
государства и организаций культуры на 1 января 2004 г. регулировали в
основном:
• федеральные налоги и сборы - налог на добавленную стоимость, налог
на прибыль (доход) организаций, единый социальный налог, таможенные
пошлины и сборы, федеральные лицензионные сборы;
• региональные налоги и сборы - налог на имущество организаций,
транспортный налог, региональные лицензионные сборы;
• местные налоги и сборы - земельный налог, налог на рекламу,
местные лицензионные сборы.
Налог на добавленную стоимость (НДС). Правовые нормы, регулирующие
взимание налога на добавленную стоимость, включены в статьи 143-170 главы
21 Налогового кодекса. В соответствии с этими нормами плательщиками налога
являются учреждения, индивидуальные предприниматели, а также лица,
признанные налогоплательщиками этого налога в связи с перемещением
товаров через таможенную границу Российской Федерации. При этом
объектом налогообложения признаются: реализация товаров (работ, услуг) на
территории Российской Федерации; передача на территории Российской
Федерации товаров (выполнение работ, оказание услуг) для собственных нужд,
расходы на которые не принимаются к вычету при исчислении налога на
прибыль организаций; выполнение строительно-монтажных работ для
собственных нужд; ввоз товаров на таможенную территорию Российской
Федерации.
Налоговая база определяется налогоплательщиком в зависимости от
особенностей реализации произведенных им или приобретенных на стороне
товаров (работ и услуг) в соответствии со статьями 153-162 Налогового
кодекса. Налоговый период устанавливается как календарный месяц, а при
оборотах в месяц менее одного миллиона рублей как квартал.
Ставка налогообложения установлена в размерах 0%, 10% и 18%. Ставка
в размере 0% установлена для операций, которые в сфере культуры не
совершаются. Ставка в размере 10% применяется в культуре при реализации
периодических печатных изданий и книжной продукции, связанной с
образованием, наукой и культурой, за исключением изданий и продукции
рекламного и эротического характера. Эта же ставка применяется для
редакционных и издательских работ, услуг по доставке указанных изданий и
продукции. Ставка в размере 10% применяется и к услугам по размещению
рекламы и информационных сообщений в периодических печатных изданиях,
не носящих рекламного и эротического характера. При реализации всех
других видов товаров, работ и услуг применяется ставка налога в размере 18%.
Причем НДС полностью зачисляется в федеральный бюджет. В сфере культуры
по ставке 18% облагаются только доходы, полученные от предпринимательской
деятельности и сдачи имущества в аренду.
При формировании закона законодатели, соблюдая конституционные
нормы о доступности культуры и необходимости сохранения культурного
наследия, сохранили в основном социальную направленность НДС
приданную этому налогу в начале 90-х гг. Так, в сфере культуры освобождены
от налогообложения услуги по распространению и реализации входных
билетов и абонементов на посещение театрально-зрелищных, культурнопросветительных и зрелищно-развлекательных мероприятий, аттракционов в
зоопарках и парках культуры и отдыха, экскурсионных билетов и
экскурсионных путевок, форма которых утверждена в установленном порядке
как бланк строгой отчетности. Не подлежит налогообложению реализация
программ на спектакли и концерты, каталогов и буклетов. Освобождена от
налогообложения деятельность учреждений культуры и искусства по:
•
предоставлению напрокат аудио-, видеоносителей из фондов
указанных учреждений, звукотехнического оборудования, музыкальных
инструментов, сценических постановочных средств, костюмов, обуви,
театрального реквизита, бутафории, постижерских принадлежностей, животных,
экспонатов и книг;
•
изготовлению копий в учебных целях и учебных пособий,
фотокопированию,
репродуцированию,
ксерокопированию,
микрокопированию с печатной продукции, музейных экспонатов и
документов из фондов указанных учреждений;
•
звукозаписи театрально-зрелищных, культурно-просветительных
и зрелищно-развлекательных мероприятий, по изготовлению копий
звукозаписей из фонотек этих учреждений;
•
доставке читателям и приему у читателей печатной продукции из
фондов библиотек;
•
составлению списков, справок и каталогов экспонатов, материалов
и других предметов и коллекций, составляющих фонд указанных учреждений;
•
предоставлению в аренду сценических и концертных площадок
другим бюджетным учреждениям культуры и искусства.
Закон о НДС определил также перечень учреждений культуры и
искусства, к которым применяются указанные нормы. Это театры, кинотеатры,
концертные учреждения и коллективы, театральные и концертные кассы,
цирки, библиотеки, музеи, выставки, дома и дворцы культуры, клубы. Дома
творчества, планетарии, парки культуры и отдыха, лектории и народные
университеты, экскурсионные бюро (за исключением туристических
экскурсионных бюро), заповедники, ботанические сады и зоопарки,
национальные природные и ландшафтные парки. В соответствии с законом не
подлежат
налогообложению
работы
(услуги)
по
производству
кинопродукции,
выполняемые
(оказываемые)
организациями
кинематографии, передача прав на использование (включая прокат и показ)
кинопродукции, получившей удостоверение национального фильма.
Большое значение для сохранения культурного наследия имеет
освобождение
от
налогообложения
ремонтно-реставрационных,
консервационных и восстановительных работ, выполняемых при реставрации
памятников истории и культуры, охраняемых государством, культовых зданий
и сооружений, находящихся в пользовании религиозных организаций (за
исключением археологических и земляных работ в зоне расположения
памятников истории и культуры или культовых зданий и сооружений),
строительных работ по воссозданию полностью утраченных памятников
истории и культуры или культовых зданий и сооружений; работ по производству
реставрационных, консервационных конструкций и материалов; деятельности
по контролю над качеством проводимых работ, а также услуг по сохранению,
комплектованию и использованию архивов, оказываемых архивными
учреждениями и организациями.
Существенное влияние на развитие благотворительной деятельности
может оказать освобождение от НДС выполнения работ, оказания услуг и
передачи товаров (за исключением подакцизных) безвозмездно в рамках
благотворительной деятельности в соответствии с Федеральным законом «О
благотворительной деятельности и благотворительных организациях».
Развитию отечественной культуры будет также способствовать освобождение от
налогообложения ввоза на таможенную территорию Российской Федерации:
• художественных ценностей, передаваемых в качестве дара
учреждениям, отнесенным в соответствии с законодательством Российской
Федерации к особо ценным объектам культурного и национального наследия
народов Российской Федерации;
• всех видов печатных изданий, получаемых государственными и
муниципальными библиотеками и музеями по международному
книгообмену, а также произведений кинематографии, ввозимых
специализированными
государственными
организациями
в
целях
осуществления международных некоммерческих обменов.
Вместе с тем социальная направленность налога была существенно
ослаблена в связи с отменой ранее действовавших льгот на реализацию
книжной продукции, печатных изданий и связанных с ними редакционных,
издательских и полиграфических услуг. Введение НДС на эти виды работ,
товаров и услуг, даже в минимальном размере, привело к удорожанию
духовной продукции. Негативные социальные последствия такого акта
очевидны и превышают сиюминутный финансовый эффект.
Налог на прибыль организаций. Правовые нормы, регулирующие
взимание с организаций налога на прибыль, включены в статьи 246-333 главы
25 Налогового кодекса. Налогоплательщиками налога на прибыль признаются
российские и иностранные учреждения, осуществляющие свою деятельность в
Российской Федерации. Объектом налогообложения является прибыль, которая
исчисляется как разница между полученными доходами и произведенными
расходами. В состав доходов включаются доходы от реализации товаров (работ,
услуг) и имущественных прав, а также внереализационные доходы. Полный
перечень
доходов,
признанных
доходами
от
реализации,
и
внереализационных доходов приведен в статьях 249-250 Налогового кодекса.
В законе приводится также перечень доходов, которые не учитываются при
определении налоговой базы. К ним, в частности, относятся доходы,
полученные:
• в виде имущества, переданного бюджетным учреждениям по
решению органов исполнительной власти всех уровней;
• в виде средств бюджетов всех уровней, государственных
внебюджетных фондов, выделяемых бюджетным учреждениям по смете
доходов и расходов;
• в виде грантов, предоставленных на безвозмездной и
безвозвратной основе физическими лицами и некоммерческими
организациями,
в
том
числе
иностранными
международными
организациями по перечню таких организаций, утверждаемому
правительством Российской Федерации. Обязательным условием при этом
является предоставление грантов в виде денежных средств или иного
имущества для осуществления конкретных программ в области образования,
искусства, культуры, охраны окружающей среды, а также на проведение
конкретных научных исследований на условиях, определяемых грантодателем,
с обязательным предоставлением ему отчета о целевом использовании
средств.
Полный перечень доходов, не учитываемых при определении налоговой
базы, установлен статьей 251 Налогового кодекса.
В состав расходов включаются обоснованные и документально
подтвержденные затраты, осуществленные налогоплательщиком. Эти затраты
подразделяются на расходы, связанные с производством и реализацией
(включающие материальные затраты, расходы на оплату труда, суммы
начисленной амортизации и прочие расходы) и внереализационные расходы.
Подробный перечень и характеристики тех и других расходов, а также
расходов, не учитываемых при налогообложении, установлены статьями 254270 Налогового кодекса.
В расходы, связанные с производством и реализацией, включаются суммы
начисленной амортизации. При этом определено, что амортизируемым
признается имущество со сроком полезного использования более 12 месяцев и
первоначальной стоимостью более 10 тыс. руб. Установлены также виды
имущества, которые не подлежат амортизации. В частности, к ним относятся:
имущество бюджетных организаций, за исключением имущества,
приобретенного в связи с осуществлением предпринимательской деятельности и
используемого для осуществления такой деятельности; имущество
некоммерческих организаций, полученное в качестве целевых поступлений или
приобретенное за счет средств целевых поступлений и используемое для
осуществления некоммерческой деятельности; приобретенные издания
(книги, брошюры и иные подобные объекты), произведения искусства. При
этом стоимость приобретенных изданий и иных подобных объектов, за
исключением произведений искусства, включается в состав прочих расходов,
связанных с производством и реализацией в полной сумме в момент
приобретения указанных объектов.
В перечень прочих расходов, связанных с производством и реализацией,
включены расходы на рекламу производимых, приобретенных и реализуемых
товаров, а также на рекламу деятельности налогоплательщика, товарного знака
и знака обслуживания. Для сферы культуры важна расшифровка состава этих
расходов, т. к. в соответствии с Федеральным законом «О рекламе» спонсорство
признано одним из видов рекламной деятельности, а спонсорский вклад платой за рекламу. Известно, что средства спонсоров являются одним из
источников внебюджетного финансирования организаций культуры, однако в
Налоговом кодексе расходы налогоплательщиков на этот вид рекламной
деятельности ограничены и признаются лишь в размере, не превышающем 1%
выручки от реализации.
Налоговой базой признается денежное выражение прибыли, подлежащей
налогообложению и определяемой в соответствии с Кодексом. Особенности
определения налоговой базы для отдельных категорий налогоплательщиков, а
также операций установлены статьями 275-283 Налогового кодекса. Налоговым
периодом по налогу признается календарный год, а отчетным - первый квартал,
полугодие и девять месяцев календарного года.
Ставка налога на 1 января 2004 г. установлена в размере 24%. Иной
размер ставок установлен лишь на доходы иностранных организаций, доходы в
виде дивидендов, доходы от отдельных видов долговых обязательств. При
названной ставке в федеральный бюджет зачисляется часть налоговых
поступлений в размере 6% исчисленного налога, в бюджеты субъектов
Российской Федерации -17% и в местные бюджеты - 2%. При этом субъектам
Российской Федерации предоставлено право понижать ставку налога,
зачисляемого в их бюджет, до 13%. Ограничение прав органов власти
субъектов Российской Федерации снижать ставку налога в больших размерах
вряд ли экономически оправдано. На практике это приводит к существенному
сокращению их возможностей влиять на решение региональных социальных и
инвестиционных задач.
С принятием главы 25 Налогового кодекса утратил силу закон Российской
Федерации «О налоге на прибыль предприятий и организаций», введенный в
1991 г. с изменениями и дополнениями, внесенными в последующие годы. По
этому закону прибыль государственных и муниципальных учреждений
культуры, как некоммерческих организаций, по основной деятельности не
подлежала налогообложению, а другим юридическим лицам предоставлялось
право перечислять на благотворительные цели государственным учреждениям и
организациям культуры и искусства, кинематографии, архивной службы,
творческим союзам и иным объединениям творческих работников до 5%
облагаемой налогом прибыли. Эти нормы находились в русле международного
налогового законодательства, которое предусматривает особый статус для
некоммерческих
организаций
«учреждения,
освобожденные
от
налогообложения».
Пример 14.1.
Налоговые льготы за рубежом. Пример тому дали США, которые в Указе
о государственном доходе на 1894 г. (разд. 32) полностью освободили от
уплаты налога благотворительные, религиозные и образовательные
учреждения (затем этот список дополнялся), что стало важным фактором
развития некоммерческих организаций, включая учреждения культуры.
Широко распространена за рубежом и практика налоговых сокращений. В
тех же США на благотворительные цели может быть направлено до 10%
прибыли, в Польше - от 10 до 15%, в Чехии - до 2%, в Великобритании - в
пределах 3% дивидендов, выплачиваемых по обыкновенным акциям.
С введением в действие главы 25 Налогового кодекса льготы по налогу
на прибыль для организаций культуры, действовавшие в Российской
Федерации более десяти лет, были отменены, что существенно ухудшило их
финансовое положение. Вместе с тем снижением налоговой ставки с 35 до
24% (самого низкого в Европе уровня) государство значительно облегчило
финансовое положение коммерческих организаций всех организационноправовых форм.
Единый социальный налог. Правовые нормы, регулирующие взимание
единого социального налога, включены в статьи 234-245 главы 24
Налогового кодекса. Единый социальный налог был введен в Российской
Федерации 1 января 2001 г. в целях мобилизации средств для реализации
гражданами своих конституционных прав на пенсионное и социальное
обеспечение (страхование) и медицинскую помощь. Плательщиками налога
являются работодатели -организации, индивидуальные предприниматели,
физические лица, не признаваемые индивидуальными предпринимателями,
производящие выплаты наемным работникам, а также индивидуальные
предприниматели и адвокаты.
Объектом налогообложения признаются выплаты и иные
вознаграждения, начисленные налогоплательщиком в пользу физических лиц
по трудовым и гражданско-правовым договорам, заключенным в целях
выполнения работ, оказания услуг (за исключением вознаграждения,
выплачиваемого индивидуальным предпринимателям), а также по авторским
договорам. Объектом налогообложения индивидуальных предпринимателей
являются доходы от предпринимательской либо иной профессиональной
деятельности, за вычетом расходов, связанных с их извлечением.
Налоговая база включает любые выплаты и вознаграждения, вне
зависимости от формы, в которой они осуществлялись. При расчете
налоговой базы выплаты и иные вознаграждения в натуральной форме
учитываются как стоимость этих товаров (работ, услуг) на день их выплаты,
исходя из рыночных цен (тарифов), а при государственном регулировании цен
(тарифов) на эти товары (работы, услуги) - исходя из государственных
регулируемых розничных цен. При определении налоговой базы в части,
касающейся авторского договора, сумма вознаграждения определяется с
учетом расходов, определенных в порядке, установленном законом о
подоходном налоге с физических лиц.
Единый социальный налог зачисляется в государственные внебюджетные
фонды - пенсионный фонд (через федеральный бюджет), фонд социального
страхования и фонды обязательного медицинского страхования Российской
Федерации, которые ведут персональный учет перечисленных им средств.
Поскольку в состав налогооблагаемой базы включен гонорар авторам
художественных и литературных произведений, их авторы обретают
финансовый источник для решения назревших проблем социальной защиты
своего труда.
При уплате социального налога его плательщики должны учитывать,
что Кодексом установлен перечень сумм, не подлежащих налогообложению
(ст. 238), и налоговых льгот (ст. 239). В частности, от уплаты налога
освобождаются учреждения любых организационно-правовых форм - с сумм
выплат и иных вознаграждений, не превышающих в течение налогового
периода 100 тыс. руб. на каждого работника, являющегося инвалидом первой,
второй или третьей группы. В перечень сумм, не подлежащих
налогообложению,
включены
доходы,
связанные
с
бесплатным
предоставлением жилых помещений и коммунальных услуг, питания и
продуктов, топлива, или соответствующие денежные возмещения.
Налоговым периодом признается календарный год, а отчетным периодом
по налогу - первый квартал, полугодие и девять месяцев календарного года.
Ставка налога для разных работодателей устанавливается по шкалам,
приведенным в статье 241 Налогового кодекса. Наиболее распространенной
является ставка в размере 35,6%, применяемая работодателями, у которых
налоговая база на каждого отдельного работника составляет нарастающим
итогом с начала года менее 100 тыс. руб.
Транспортный налог. Правовые нормы, регулирующие взимание
транспортного налога, содержатся в статьях 356-363 главы 28 Налогового
кодекса и законах субъектов Российской Федерации. Налог обязателен к уплате
на территории соответствующего субъекта, Российской Федерации.
Налогоплательщиками транспортного налога являются лица, на которых в
соответствии с законодательством Российской Федерации зарегистрированы
транспортные средства, признанные объектом налогообложения. Налоговая
база определяется в отношении транспортных средств, имеющих двигатели, исходя из их мощности в лошадиных силах, в отношении несамоходных
(буксируемых) транспортных средств - исходя из валовой вместимости в
регистровых тоннах.
Налоговые ставки устанавливаются законами субъектов Российской
Федерации в зависимости от мощности двигателя, валовой вместимости
транспортных средств или на единицу транспортного средства в размерах,
указанных в статье 361 Налогового кодекса. Так, например, для легковых
автомобилей с мощностью двигателя до 100 л. с. налоговая ставка
устанавливается в размере 2 руб. с каждой лошадиной силы, для автобусов с
мощностью двигателя до 200 л. с. - 10 руб. с каждой лошадиной силы, для
грузового автомобиля с мощностью двигателя до 100 л. с. - 5 руб. с каждой
лошадиной силы. Законами субъектов Российской Федерации налоговые ставки,
указанные в статье 361 Налогового кодекса, могут быть увеличены либо
уменьшены, но не более чем в пять раз; также могут быть установлены
дифференцированные налоговые ставки для каждой категории транспортных
средств. Этими же законами устанавливается Налоговый период и сроки
уплаты налога.
Налог на имущество организаций. Федеральным законом от 11 ноября 2003
г. часть вторая Налогового кодекса Российской Федерации дополнена главой 30
«Налог на имущество организаций», вступившей в силу с 1 января 2004 г.
В соответствии с этим Федеральным законом налог на имущество
организаций (далее налог) устанавливается Налоговым кодексом и законами
субъектов Российской Федерации. При установлении налога законодательные
органы субъектов Российской Федерации определяют налоговую ставку в
пределах, установленных федеральным законодательством, порядок и сроки
уплаты налога, форму и периодичность отчетности по налогу. Кроме того, им
предоставлено право устанавливать дифференцированные налоговые ставки в
зависимости от категории налогоплательщиков и/или имущества,
признаваемого объектом налогообложения, предусматривать налоговые льготы
и основания для их использования налогоплательщиками.
Другие правовые нормы - определение налогоплательщиков, объектов
налогообложения, налоговой базы, налогового периода, порядок исчисления
сумм налога - субъекты Российской Федерации должны определять в полном
соответствии со статьями 373-386 главы 30 Налогового кодекса.
Плательщиками налога признаются все российские организации, а также
иностранные организации, осуществляющие деятельность в Российской
Федерации через постоянные представительства и (или) имеющие в
собственности недвижимое имущество на территории Российской Федерации,
на ее континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне.
Объектам налогообложения для российских организаций является движимое и
недвижимое имущество (включая имущество, переданное во временное
владение, пользование, распоряжение или в доверительное управление, а также
выделенное для обеспечения совместной деятельности), учитываемое на балансе
в качестве объектов основных средств в соответствии с установленным
порядком ведения бухгалтерского учета. Не признаются объектами
налогообложения земельные участки и иные объекты природопользования.
Налоговая база определяется как среднегодовая стоимость имущества,
признаваемого объектом налогообложения. При этом налоговая база
рассчитывается каждым налогоплательщиком самостоятельно, с учетом
требований, указанных в статьях 375-376 Налогового кодекса, отдельно в
отношении следующего имущества: подлежащего налогообложению по месту
нахождения организации; каждого обособленного подразделения, имеющего
отдельный баланс; каждого объекта недвижимого имущества, находящегося вне
места нахождения организации, имеющего отдельный баланс; облагаемого по
различным ставкам.
Налоговым периодом признается календарный год. Налоговые ставки
устанавливаются законами субъектов Российской Федерации, но не могут
превышать 2,2%. Льготы по налогу. С включением в Налоговый кодекс главы 30
утратил силу закон Российской Федерации от 31 декабря 1991 г. «О налоге на
имущество предприятий». Правовые нормы, установленные новой главой
Налогового кодекса, в части льгот существенно отличаются от норм,
действовавших с 1992 по 2004 г. Как и в других главах Налогового кодекса,
принятых в последние годы, существенно ослаблена социальная составляющая
законодательного акта.
Так, по закону 1991 г., имущество бюджетных учреждений и
организаций, а также имущество, используемое исключительно для нужд
образования и культуры, налогом не облагалось. По Федеральному закону 2003
г. от налога на имущество освобождаются организации лишь в отношении
объектов, признаваемых памятниками истории и культуры федерального
значения в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.
Помимо них до 1 января 2006 г. федеральные законодатели предусмотрели
освобождение от уплаты налога организаций, использующих свое имущество
для нужд культуры, искусства, образования и некоторых других социальных
нужд.
Воспользуются ли законодательные органы субъектов Российской
Федерации предоставленным им правом предусматривать в региональных
законах о налоге на имущество другие льготы для организаций культуры,
искусства и образования в 2004 г. и в годы, последующие после 1 января 2006
г., покажет время. Приведем в этой связи несколько примеров из недавнего
прошлого.
Пример 14.2.
Льготы по налогу на имущество. Практика прежних лет свидетельствует,
что
некоторые
субъекты
Российской
Федерации
использовали
предоставленное им право и установили для организаций культуры, искусства
и образования дополнительные льготы по налогу. Так, законом г. Москвы
от 5 ноября 2003 г. «О налоге на имущество организаций» освобождены от
налогообложения бюджетные учреждения, финансируемые из бюджета г.
Москвы или бюджетов муниципальных образований г. Москвы на основе
сметы доходов и расходов. Законом Республики Башкортостан от 28 ноября 2003
г. «О налоге на имущество организаций» льгота по налогу предоставлена
бюджетным учреждениям и организациям, находящимся в государственной и
муниципальной собственности республики, а также организациям,
финансируемым в полном объеме из соответствующих государственных
бюджетов и бюджетов внебюджетных фондов Республики Башкортостан.
Бюджетные учреждения Московской области пользуются льготой по налогу,
установленной для них в 1997 г. и действующей в области в настоящее время в
соответствии с законом Московской области от 21 ноября 2003 г. «О налоге на
имущество организаций Московской области». И это не единичные примеры
ответственного отношения органов власти субъектов Российской Федерации к
формированию региональной налоговой политики.
Налог на землю (Земельный налог). Правовые нормы, регулирующие
взимание земельного налога, установлены законом РСФСР от 11 октября
1991 г. «О плате за землю». В соответствии с этим законом от уплаты
земельного налога, в частности, полностью освобождаются:
• заповедники,
национальные
и дендрологические парки,
ботанические сады;
• учреждения
искусства,
кинематографии,
образования,
здравоохранения, финансируемые за счет средств соответствующих бюджетов,
государственные органы охраны природы и памятников истории и культуры;
• учреждения культуры, физической культуры и спорта, туризма,
спортивно-оздоровительной направленности и спортивные сооружения
независимо от источника финансирования.
Если организация, освобожденная от уплаты земельного налога, сдает
принадлежащий ей земельный участок в аренду, то с площади, передаваемой в
аренду, налог взимается.
Налог на рекламу. Налог на рекламу действует в Российской Федерации с
1991 г. Максимальный размер ставки этого налога не должен превышать 5%
стоимости услуг от рекламы. Конкретный размер ставки, а также порядок
исчисления налоговой базы, перечень плательщиков налога и виды льгот
устанавливаются на месте. На практике учреждения культуры и искусства этим
налогом не облагаются.
14.3.
Налогообложение работников культуры и деятелей искусства.
Налоговые правоотношения государства, работников культуры и деятелей
искусства регулируют Федеральный закон «О налоге на доходы с физических
лиц» и местные законы о налоге на имущество физических лиц, а также
регистрационный сбор с физических лиц, занимающихся предпринимательской
деятельностью.
Налог на доходы физических лиц. Правовые нормы, регулирующие
взимание налога на доходы физических лиц, включены в статьи 207-233 главы
23 Налогового кодекса. Особенностями этого акта являются отказ от
прогрессивной шкалы налогообложения доходов, введение практически для
всех граждан России единой ставки налога на достаточно низком уровне,
установление системы льгот для многих категорий налогоплательщиков.
Плательщиками этого налога признаются физические лица, являющиеся
налоговыми резидентами Российской Федерации, а также физические лица,
получающие доходы от источников в Российской Федерации, не являющиеся
налоговыми резидентами Российской Федерации.
Объекты налогообложения — доходы, полученные физическими
лицами, являющимися налоговыми резидентами Российской Федерации от
источников в Российской Федерации и (или) от источников за ее пределами,
а для физических лиц, не являющихся налоговыми резидентами Российской
Федерации, - доходы, полученные от источников в Российской Федерации. К
этим доходам относятся:
• вознаграждения за выполнение трудовых или иных обязанностей,
выполненную работу, оказанную услугу, совершение действия в Российской
Федерации и за ее пределами;
• доходы, полученные от использования в Российской Федерации и
за ее пределами авторских или иных смежных прав;
• дивиденды и процентные доходы, полученные от российской и
иностранной организации, а также от российских индивидуальных
предпринимателей;
• страховые выплаты при наступлении страхового случая,
полученные от российской и (или) иностранной организации;
• иные доходы, получаемые налогоплательщиками в результате
осуществления деятельности в Российской Федерации и за ее пределами.
Полный перечень этих видов деятельности приведен в статье 208 Налогового
кодекса.
Налоговая база. При определении налоговой базы учитываются все
доходы налогоплательщиков, полученные ими как в денежной, так и в
натуральной формах или право распоряжения которыми возникло у них, а
также доходы в виде материальной выгоды. Особенности определения
налоговой базы при получении доходов в натуральной форме, в виде
материальной выгоды, по договорам страхования и договорам
негосударственного пенсионного обеспечения, от долевого участия в
организации, по операциям с ценными бумагами регулируются статьями 211215 Налогового кодекса. Налоговым периодом признается календарный год.
Налоговая ставка устанавливается в размере 13% всех доходов (после
произведенных установленных законом вычетов) для лиц, являющихся
налоговыми резидентами Российской Федерации, в размере 30% — для лиц,
не являющихся налоговыми резидентами Российский Федерации, в размере 6%
— в отношении доходов от долевого участия в деятельности организаций,
полученных в виде дивидендов, и в размере 35% - от отдельных видов доходов,
указанных в статье 224 Налогового кодекса.
Отказ от прогрессивной шкалы налога на доход физических лиц и переход
к единой ставке в размере 13%, вне зависимости от уровня материальной
обеспеченности, осуществленные с 1 января 2001 г., были вызваны не
социальными соображениями, а желанием власти вывести из тени суммы
заработной платы, получаемые работниками из рук в руки, и пополнить за счет
этого государственную казну. Расчет оказался достаточно точным. При
плановых доходах бюджета от взноса этого налога в 2001 г. в сумме 22,9 млрд.
руб. фактически было внесено 25,3 млрд. руб. Вместе с тем равное обложение
доходов низкооплачиваемых и высокооплачиваемых категорий граждан было
не однозначно воспринято в стране.
Снятию определенной напряженности способствовало освобождение от
налогообложения доходов физических лиц, полученных в виде
государственных пособий (за исключением пособий по временной
нетрудоспособности), государственных пенсий, всех видов стипендий,
компенсационных выплат, включая бесплатное предоставление жилых
помещений и коммунальных услуг, сумм материальной помощи, оказываемой
работодателями своим работникам, и других доходов по перечню,
установленному статьей 217 Налогового кодекса, а также введение системы
стандартных налоговых вычетов, т. е. сокращение налоговой базы для многих
категорий малообеспеченных граждан (ст. 218 Налогового кодекса),
установление имущественных налоговых вычетов, связанных с улучшением
жилищных условий налогоплательщиков (ст. 220 Налогового кодекса).
Большое значение для гуманитарной сферы имеет введение системы
социальных налоговых вычетов, направленной на создание условий для
образования граждан, их детей и подопечных, а также на улучшение здоровья
населения (ст. 219 Налогового кодекса). Особое место в системе социальных
налоговых вычетов занимают меры по стимулированию участия граждан в
благотворительной деятельности. Налогоплательщики получили право на
сокращение налоговой базы в сумме доходов, перечисленных ими на
благотворительные цели в виде денежной помощи организациям науки,
культуры, образования, здравоохранения и социального обеспечения,
частично или полностью финансируемым из средств соответствующих
бюджетов,
а
также
физкультурно-спортивным
организациям,
образовательным и дошкольным учреждениям на нужды физического
воспитания граждан и содержание спортивных команд. То же правило
распространено на пожертвования, перечисляемые (уплачиваемые)
религиозным организациям на осуществление ими уставной деятельности.
Вычеты из налоговой базы на указанные цели производятся в размере
фактически произведенных расходов, но не более 25% суммы дохода,
полученного в налоговом периоде.
В сфере культуры широкое распространение получили доходы от
выполнения работ и оказания услуг по договорам гражданско-правового
характера, а также выплаты авторам за создание, исполнение и иное
использование произведений литературы и искусства. Для лиц, получающих
указанные доходы, законом предусмотрены профессиональные налоговые
вычеты (ст. 221 Налогового кодекса).
Для налогоплательщиков, получающих доходы от выполнения работ
(оказания услуг) по договорам гражданско-правового характера, эти вычеты
производятся в сумме фактических и документально подтвержденных
расходов, непосредственно связанных с выполнением работ (оказанием
услуг). В таком же порядке имеют право на сокращение налоговой базы
налогоплательщики,
получающие
авторские
вознаграждения
или
вознаграждения за создание, исполнение или иное использование
произведений литературы и искусства. Право на получение налоговых
профессиональных вычетов реализуется путем подачи письменного
заявления лицу, на которое возложены обязанности по исчислению,
удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий
бюджет налога (налоговому агенту), а при отсутствии налогового агента налоговому органу.
В случае, если они не могут документально подтвердить фактически
произведенные ими расходы, вычеты производятся в размерах, приведенных
в таблице 14.1.
Таблица 14.1. Профессиональные налоговые вычеты
Виды профессиональной деятельности
Создание литературных произведений, в том числе для
театра, кино, эстрады и цирка
Норматив затрат
(в % к
начисленному
доходу)
20
Создание художественно-графических произведений, фоторабот для печати, произведений архитектуры и дизайна
Создание произведений скульптуры, монументальнодекоративной живописи, декоративно-прикладного и
оформительского
искусства,
станковой
живописи,
театрально- и кинодекорационного искусства и графики,
выполненных в различной технике
Создание аудиовизуальных произведений (видео, теле- и
кинофильмов)
Создание музыкально-сценических произведений (опер,
балетов, музыкальных комедий), симфонических, хоровых,
камерных музыкальных произведений, произведений для
духового оркестра, оригинальной музыки для кино-, теле- и
видеофильмов и театральных постановок
Создание других музыкальных произведений, в том числе
подготовленных к опубликованию
Исполнение произведений литературы и искусства
30
40
30
40
25
20
Налог на имущество физических лиц. Правовые нормы, регулирующие
взимание этого налога, установлены законом РСФСР от 9 декабря 1991 г. «О
налоге с имущества физических лиц» с последующими изменениями и
дополнениями, а также законодательными актами субъектов Российской
Федерации. Плательщиками налога являются граждане Российской
Федерации, иностранные граждане и лица без гражданства, в собственности
которых на территории России имеется имущество, признаваемое объектом
налогообложения. Объектом налогообложения являются жилые дома,
квартиры, дачи, гаражи и иные строения.
Ставка налогообложения установлена в зависимости от стоимости
имущества в размере: до 0,1% при стоимости имущества до 300 тыс. руб., от 0,1
до 0,3% при стоимости имущества от 300 до 500 тыс. руб., от 0,3 до 2% при
стоимости имущества свыше 500 тыс. руб. Конкретный размер ставки, исходя из
установленных пределов, устанавливается на местах. Отдельным категориям
плательщиков налога установлены льготы. В частности, налог не уплачивается
со специально оборудованных сооружений, помещений (включая жилье),
принадлежащих деятелям культуры, искусства, народным мастерам на праве
собственности и используемых исключительно в качестве творческих
мастерских, ателье, студий, а также с жилой площади, используемой для
учреждения открытых для посещения негосударственных музеев, галерей,
библиотек и других организаций культуры - на период такого их
использования.
Налоговая политика Российского государства в начале 1990-х гг.
формировалась под влиянием процессов демократизации общества, глубоких
изменений в системе политического устройства страны, демонтажа
директивного управления экономикой и внедрения рыночных отношений.
В сформированных в эти годы основах налоговой системы и
законодательных актах в области налогообложения конкретных видов
деятельности отразились все противоречия переходного периода. В них четко
прослеживаются как социальная направленность - льготное налогообложение
учреждений социальной сферы, демократическая устремленность - наделение
финансовыми ресурсами региональных органов власти и органов местного
самоуправления, так и метастазы прежней системы - централизация
финансовых потоков, высокие налоговые ставки, ограничение прав
налогоплательщиков.
Реформирование налоговой системы, начатое с принятием в июле 1998 г.
первой части Налогового кодекса и в августе 2000 г. его второй части,
направлено на сокращение числа налогов, снижение величины налогового
бремени, отмену неэффективных налогов и сборов, уточнение правил
формирования налоговой базы.
В результате медленных темпов осуществления реформы налоговое
регулирование в стране к началу 2004 г. осуществляется как Налоговым
кодексом, так и рядом налоговых законов 1990-х гг.
Включенные во вторую часть Налогового кодекса федеральные налоги
на добавленную стоимость, на доходы физических лиц сохранили в основном
систему льготного налогообложения организаций культуры, а также
принципы финансового стимулирования физических и юридических лиц,
вкладывающих свои средства в развитие культуры. Принципиальные
изменения претерпели многие положения налога на прибыль, в результате
чего финансовая ситуация учреждений культуры существенно ухудшилась, т.
к. они попали в число плательщиков этого налога, а коммерческие
учреждения и другие структуры лишились материальных стимулов для
вложения средств в развитие культуры.
Глава 15
Внебюджетные источники финансирования
Доходы от собственной деятельности являются одним из источников
финансирования организаций культуры. Значимость этого источника для
конкретной организации, доля в общей сумме доходов зависит от ряда
существенных факторов. Это, прежде всего, статус организации (коммерческая
или некоммерческая), ее отраслевые особенности, ориентация на различные
целевые рынки населения, оснащенность основными фондами и многое
другое.
15.1.
Доходы от реализации культурных услуг населению. В 2002 г. доходы
от основных видов уставной деятельности государственных и муниципальных
некоммерческих учреждений культуры составили в целом по стране 16%
общего объема их финансовых ресурсов. Надо иметь в виду, что собственная
деятельность не всегда является весомым источником финансовых ресурсов
организаций культуры. Она может вообще не приносить доходов при
предоставлении услуг по «нулевой» цене. Так, например, в библиотеках только
дополнительные услуги (ксерокопирование, пользование некоторыми
техническими средствами информации и т. п.) осуществляются за плату.
Поэтому доля платных услуг в доходах библиотек, как правило, невелика. В
2002 г. она достигла 3,4% всех поступлений. Это не означает, однако, что
библиотеки не заинтересованы в притоке читателей, т. к. с малым их
количеством они не могут полноценно выполнять свою социальную миссию,
расходы по осуществлению которой берет на себя государство.
Невелики, как правило, доходы и от реализации образовательных услуг
учреждений культуры и искусства. Большинство из них, выполняя важные
социальные
функции,
обеспечивает
дополнительное
музыкальное,
художественное и иное творческое образование детей и взрослых. Несколько
выше поступления от собственной деятельности в бюджетах музеев и
культурно-досуговых учреждений: в 2002 г. их доля составила соответственно
14,2 и 8,6% всех доходов.
Однако многие некоммерческие организации получают весьма
значительные доходы на рынке культурных услуг. Так, в целом по Российской
Федерации они составили соответственно в парках культуры и отдыха - 46,3%, в
театрах - 30,2%, в концертных организациях — 25,3% всех финансовых
поступлений. Чем ближе к коммерческой деятельности приближается работа
организации, тем в большей степени она зависит от рынка культурных услуг и
тем выше поступления от реализации услуг потребителям. При этом показатели
отдельных организаций могут существенно отличаться от среднего уровня.
Приведем конкретные примеры.
Пример 15.1.
Реализация культурных услуг населению. Статистика свидетельствует, что
МХТ им. А.П. Чехова около 40% своего бюджета формирует за счет средств от
продажи билетов, а Московский художественный академический театр им. М.
Горького - чуть более 20%. В бюджете Владимирского академического
драматического театра доходы от продажи билетов достигли 46%, а в
Кемеровском областном драматическом театре - вдвое меньше. Концертные
организации Амурской области получают через кассу более 40% всех своих
доходов, а в Волгоградской области - лишь 12%. Библиотеки Ярославской
области пополняют свой бюджет за счет платных услуг населению на 4%,
а в Тамбовской области - на 1,5%. В доходах музея-заповедника «Павловск»
(Санкт-Петербург) сборы от продажи билетов составляют 82%, а в
Литературном музее им. М. М. Зощенко - только 2%. Большой концертный
зал «Октябрьский» имеет в общей сумме своих доходов 96,8% поступлений от
собственной деятельности, а Академический оркестр им. Андреева — лишь
около 6%. Список таких примеров можно продолжить. Совершенно очевидно,
что размер доходов от реализации культурных услуг населению зависит от
многих факторов.
Наблюдаемая дифференциация доходов организаций культуры одного и
того же вида говорит о наличии достаточно весомых объективных причин,
обуславливающих реальные возможности этих организаций наращивать
доходы от собственной деятельности. На размер доходов организаций культуры
влияет, в частности, емкость рынка, его объем, который, в свою очередь,
определяется тремя группами факторов.
Первая группа факторов отражает роль организаций в социальнокультурном пространстве региона (города, поселка, района). Это такие
факторы, как степень социальной значимости организации; направленность
ее творческо-художественной (репертуарной) программы (на массовый,
ограниченный или концентрированный спрос); наличие, состав, степень
уникальности (богатства) музейных, библиотечных фондов; степень
инновационности услуг. Вторая группа факторов связана с уровнем
платежеспособности основных потребителей услуг. Сюда входит разнообразие
социальных групп потребителей; необходимость социальной защищенности
реальных и потенциальных потребителей. Третья группа факторов
характеризует трудовые и материальные ресурсы. Это численность и
квалификационный уровень профильного (художественно-творческого)
персонала; наличие квалифицированного управленческого персонала
(предпринимательские способности руководителя); степень оснащенности
основными фондами (здание, оборудование и др.) для осуществления
основных, дополнительных и предпринимательских видов деятельности;
месторасположение организации и наличие транспортных коммуникаций;
наличие социально-бытовой инфраструктуры. В качестве примера приведем
исследование, выполненное в Санкт-Петербурге1.
Пример 15.2.
Факторы роста объема реализации культурных услуг населению.
Основой данного исследования стал экспертный опрос, который позволил
ранжировать указанные факторы по степени их влияния на возможности
организаций культуры наращивать доходы от реализации услуг населению.
Среди важнейших экспертами были названы: наличие квалифицированного
управленческого
персонала
(предпринимательские
способности
руководителя); степень оснащенности учреждения основными фондами
(здание, оборудование); социальная незащищенность реальных потребителей
услуг культуры. Причем если первые два фактора, по мнению экспертов,
действуют в направлении увеличения доходов, то третий фактор существенно
сдерживает их рост. Поддержание «социального уровня» цен на билеты в
большей части музеев, театров и концертных организаций города
ограничивает возможность роста поступлений от реализации культурных
услуг населению.
Кроме того, в значительные для наращивания собственных доходов
факторы
эксперты
включили:
численность
и
профессиональноквалификационный уровень профильного (художественно-творческого)
персонала; месторасположение учреждения и наличие транспортных
коммуникаций, которые существенно влияют на посещаемость, а значит, и на
рост доходов; направленность творческой программы (на массовый,
ограниченный или элитарный спрос). Последний фактор связан с
содержательными особенностями деятельности организаций культуры и
искусства. По мнению экспертов, государство должно поддерживать и
элитарные учреждения искусства, предназначенные не для массового зрителя
(ряд музеев, театров и т. п.), без существования которых невозможно само
развитие культуры.
Доходы от основной деятельности организации культуры - это, прежде
всего, поступления от реализации тех услуг, которые непосредственно связаны
с ее миссией, ради которых, собственно, и создана данная организация. Речь
идет о спектаклях, концертах, представлениях - для организаций
исполнительских искусав, об оказании библиотечных услуг читателям - для
библиотек, об организации выставочных экспозиций - для музеев и т. п. На
объем данных поступлений влияют как интенсивность деятельности
организации, так и ее маркетинговые усилия. Это реклама, стимулирование
продаж,
формирование
имиджа
(проведение
пресс-конференций,
установление контактов со СМИ и т. п.) и мн. др. Такие действия помогают не
только продвигать культурные блага на рынок, но и формировать спрос на них.
Коммерческие организации культуры, как правило, активнее
применяют маркетинговый инструментарий, используют разнообразные его
приемы и методы, а также public relations (PR). Позиционируя свои услуги, они
рассчитывают, главным образом, на массовый спрос. Некоммерческие же
организации, занимаясь чаще всего дифференцированным маркетингом,
нацеливая свои услуги на несколько сегментов потребителей, должны
способствовать информированности населения о своих услугах, формированию
потребительского спроса высокого художественного уровня.
Важнейшей составляющей маркетинговой политики организаций
культуры и одновременно фактором, влияющим на рост их доходов, является
ценовая стратегия организации. Рыночное ценообразование на услуги
культуры, законодательно закрепленное в России с начала 1990-х гг., дает
возможность организациям использовать разнообразные ценовые стратегии:
политику средних цен, тактику «снятия сливок», внедрение на рынок,
дифференцированных, дискриминационных цен и т. п.2 При этом следует
обратить внимание на наличие объективных границ повышения цен на услуги
культуры, на высокую эластичность спроса по цене, приводящей к снижению
потребления при росте цен на культурные услуги. Причина здесь кроется в том,
что культурные услуги находятся за пределами жизненно необходимых
человеку благ.
Надо ясно понимать также, что не только основная деятельность
организаций культуры может приносить доходы. Театры, библиотеки, клубы,
кинотеатры предлагают своим слушателям, зрителям, посетителям и читателям
ряд дополнительных услуг. Часть из них непосредственно обусловлена миссией
организации, другая - в меньшей степени, а некоторые виды совсем не связаны с
основными задачами организации, но и не противоречат им. Так, для
библиотек, например, дополнительные платные услуги первой группы это:
ксерокопирование, пользование электронными каталогами, доставка книг на
дом, организация экскурсий по хранилищам редких и рукописных книг и т. д.
Ко второй группе можно отнести такие виды платных услуг, как продажа
литературы из фондов, торговля товарами с эмблемой библиотеки, организация
концертов, вечеров, встреч, обслуживание читателей в кафе и т. п. К третьей все разрешенные российским законодательством и зафиксированные в уставе
виды предпринимательской деятельности.
15.2.
Доходы от неосновной деятельности. В странах с развитой рыночной
экономикой, в частности в США, некоммерческие организации всегда
занимались деятельностью, хотя и не ориентированной на достижение их
основных целей, но приносящей дополнительные доходы. Причем
увеличение доходов не входило первоначально в число приоритетных задач
этих организаций. «Магазины дешевых вещей, - как пишут американские
исследователи, — родились из затеи обучать ремеслу инвалидов... Книжные
магазины при университетах возникли для удобства студентов и
преподавателей. Даже скаутские организации для девочек, которые получают
приблизительно 40% своего дохода от продажи выпечки, ценны тем, что
приучают девочек трудиться в коллективе, уметь обращаться с деньгами и
получать удовольствие от хорошо выполненной работы»3.
Постепенно некоммерческие организации стали более направленно
относиться к подобной деятельности. Внимание к ней особенно выросло в 1980е гг. в период правления Р. Рейгана, сократившего средства федерального
бюджета, выделяемые некоммерческой сфере. В ответ на эти меры менеджеры
некоммерческих организаций активизировали действия по увеличению
дополнительных доходов. Стали изучаться такие возможности, которые ранее
игнорировались. «Университеты подсчитали убытки от пустующих летом
общежитий и аудиторий и открыли двери конференциям, семинарам и съездам.
Зоопарки изучили маршруты посетителей и установили киоски, торгующие
всякими мелочами - от сосисок в тесте до воздушных шариков и лакомств для
слонов»4. «Сувенирные киоски, неиспользуемая земля, квалифицированные
сотрудники - все стало рассматриваться под новым, деловым, углом зрения»5.
Некоммерческий сектор стал использовать любые возможности для получения
дополнительных доходов от своей деятельности.
Ситуация, сложившаяся в американском обществе в 1980-е гг.,
напоминает отчасти нынешнее положение культуры в России. С одной
стороны, наблюдается рост числа некоммерческих организаций, с другой сокращение их государственной поддержки. Данное обстоятельство делает
особенно полезным знакомство с американским опытом. Рассмотрим в этой
связи следующий пример.
Пример 15.3.
Некоммерческие организации США. Изучение опыта США
показывает, что возможности для предоставления и продвижения
сопутствующих платных услуг некоммерческих организаций достаточно
обширны. Однако преувеличивать их значение все же не стоит. Анализ
деятельности 130 некоммерческих организаций США, проведенный
американскими исследователями в 1980-е гг., показал, что только у 22% из них
поступления от предоставления дополнительных услуг составили более 10%
дохода. У других эта доля - гораздо ниже. Занимаются же такого рода
деятельностью 60% организаций6. Таким образом, даже предприимчивые
американцы, имеющие немалый опыт бизнеса в некоммерческой сфере,
относятся к неосновным видам деятельности достаточно осторожно. Это и
понятно. Часто люди только потому и работают в некоммерческом секторе, что
верят в миссию организации. Они выбрали для себя деятельность, связанную со
служением обществу, и не желают примешивать к этому заботы о прибыли.
Успешно заниматься бизнесом в рамках некоммерческой организации,
созданной ради выполнения определенной миссии, — задача не из легких.
Вместе с тем, решение данной задачи часто бывает необходимым. Это
относится и к российским организациям культуры, дополнительные услуги
которых чрезвычайно разнообразны. В их перечень могут входить как уже
привычные предоставление в аренду временно свободных помещений другим
предприятиям и организациям, продажа рекламной продукции (футболки,
кепки, сумки, календари с эмблемой организации культуры), так и совершенно
новые услуги, требующие определенной фантазии и предпринимательской
активности.
Многие российские театральные коллективы, например, обладают
уникальными специалистами мастерских, по уровню не отличающимися от
самых элитных профессионалов. Это портнихи, обувщики, столяры и т. п. Все
они без ущерба основной деятельности по изготовлению материального
оформления новых постановок могли бы участвовать в выполнении сторонних
заказов. Во многих театрах эти службы часто простаивают, а работники,
получая мизерные зарплаты, ищут индивидуальных заказчиков. Для кого-то
этот поиск заканчивается удачно - и на своем рабочем месте, используя
оборудование театра, работник фактически занимается нелегальным бизнесом.
Известны случаи, когда, например, костюмерные подразделения брали и
высококачественно выполняли заказы по стирке и чистке одежды клиентов, при
этом устанавливая цены на порядок ниже, чем в прачечных и химчистках
города. Но все это фактически становится теневым бизнесом и, естественно, не
приносит доходы в бюджет театра. Вполне реально поставить поиск таких
заказов и деятельность по их реализации на легальную и профессиональную
основу. Это могло бы принести дополнительные доходы театру и улучшить
материальное положение работников мастерских. Приведем пример такого
рода в деятельности клубов7.
Пример 15.4.
Дом культуры в Ставропольском крае. В одном из районов
Ставропольского края при Доме культуры создана швейная мастерская «Сделай
сам», оборудованная современными швейными и вышивальными машинами,
оверлоком, гладильной доской и т. п. Мастерская открыта с 8 до 17 час.; в ней
изготавливают костюмы для самодеятельных коллективов и за умеренную
плату подгонят клиентам купленную одежду. Кроме того, если клиент умеет
работать на швейной машине, то за небольшую плату в мастерской он сделает
все необходимое либо самостоятельно, либо с помощью опытного
консультанта. Здесь же помогут наладить и настроить швейную машину. При
мастерской открыты курсы кройки и шитья. Доходы от мастерской попадают
в бюджет Дома культуры.
Расширение дополнительных услуг населению требует от руководства
организаций культуры и менеджеров среднего звена определенной
предпринимательской активности. Еще в большей степени она нужна для
осуществления деятельности, не связанной с миссией организации, ее
основными
задачами.
Такая
деятельность
относится
российским
законодательством
к
предпринимательской.
Перечень
видов
предпринимательской деятельности был впервые приведен в статье 47 закона
Российской Федерации «Основы законодательства Российской Федерации о
культуре». Согласно этому закону к ним относятся:
•
реализация или сдача в аренду основных фондов и имущества для
целей, не связанных с культурной деятельностью;
•
торговля покупными товарами, оборудованием;
•
оказание посреднических услуг и долевое участие в работе
коммерческих структур;
•
приобретение акций, облигаций, иных ценных бумаг и
получение доходов (дивидендов, процентов) по ним.
Несколько иное представление о предпринимательской деятельности
содержится в статье 24 Федерального закона «О некоммерческих организациях».
Такой деятельностью признаются приносящие прибыль производство
товаров и услуг, отвечающих целям создания некоммерческой организации, а
также приобретение и реализация ценных бумаг, имущественных и
неимущественных прав, участие в хозяйственных обществах и участие в
товариществах на вере в качестве вкладчика. А в некоторых статьях Бюджетного
кодекса к предпринимательской деятельности вообще отнесена вся платная
деятельность, осуществляемая организациями культуры8.
Российское законодательство, как видно, достаточно противоречиво
трактует
конкретные
виды
предпринимательской
деятельности
некоммерческих организации. Для практики же важно понимать, что,
развивая такую деятельность, следует заботиться, чтобы она не вступила в
противоречие с миссией организации. Так, например, аренда помещений
коммерческими структурами чревата опасностью отрицательно повлиять
на имидж организаций культуры. Задача руководства не только не допускать
этого, но и взаимодействовать со своими, арендаторами, с их клиентами как
с потенциальными зрителями и друзья ми организации. Развитие
партнерских отношений с коммерческими структурами может принести
организациям культуры дополнительные выгоды. Приведем и здесь
иллюстративный пример.
Пример 15.5.
Опыт партнерских отношений. В этом отношении показательна работа
одного из провинциальных музеев. Сдав в аренду свободные помещения
юридической фирме, музей получает доходы за аренду и бесплатные
консультации арендаторов, которые помогли организации выиграть несколько
сложных судебных дел. Кроме того, сотрудники фирмы стали постоянными
посетителями музея и привели туда немало своих коллег и друзей. Подобного
рода партнерство, кроме доходов от аренды, позволило музею сэкономить
издержки (судебные) и увеличить аудиторию своих посетителей.
15.3.
Донорская поддержка. Среди внебюджетных доходов организаций
культуры и в целом культурной деятельности особую роль играют
поступления от доноров ∗. При этом лидирующее место в этой форме
финансирования культуры традиционно принадлежит США. Экономисты
данный факт объясняют особенностями американской системы
финансирования культуры9. В соответствии с применяемой в этой самой
рыночной стране моделью «вдохновителя» государство не слишком щедро
Здесь и далее понятие «донор» включает в себя всех субъектов (юридических и физических лиц),
предоставляющих на добровольной и нерыночной основе финансовую и/или материальную помощь
некоммерческим организациям.
∗
финансирует данную сферу ∗∗, но «вдохновляет» общество, стимулирует все
- секторы экономики поддерживать культуру, вкладывать средства в
некоммерческие организации, устанавливает для доносов значительные
налоговые льготы.
Практика США свидетельствует, что наибольший удельный вес после
взносов частных лиц приходится на средства благотворительных организаций,
особенно фондов. Учитывая особую роль благотворительных фондов в
поддержке культуры, уделим им большее внимание. Приведем классификацию
благотворительных организаций10.
Пример 15.6. Благотворительные фонды. Благотворительные фонды наиболее распространенный источник финансирования некоммерческих
организаций. Согласно данным Центра европейских фондов (EFC), в США
зарегистрировано около 40 тыс. подобных организаций, в Европе их
количество колеблется от 80 до 100 тыс. Годовые бюджеты фондов очень сильно
различаются: от десятков тысяч до сотен миллионов долларов. Существует
несколько классификаций благотворительных фондов. Исходя из источников
финансирования они подразделяются на: ассоциированные (корпоративные)
фонды, которые создаются и финансируются определенной коммерческой
структурой (к примеру, IBM Foundation); государственные или
межгосударственные фонды, которые создаются и финансируются
правительством одной или нескольких стран (например, USAID, TACIS);
независимые (частные) фонды, создаваемые и финансируемые частными лицами
(например, MacArtbur Foundation).
Пример 15.6
Благотворительные фонды различаются также по видам деятельности:
фонды, предоставляющие гранты; организации, основной целью деятельности
которых является осуществление программ грантов (например, Mott
Foundation); фонды прямого действия - организации, получающие
финансирование для реализации собственных программ (например,
International Foundation for Social Adaptation); фонды, предоставляющие
гранты и одновременно реализующие собственные программы (например,
Freedom House); фандрейзинговые фонды - организации, основной целью
деятельности которых является поиск финансирования для реализации
грантовых или собственных программ. Главное отличие фандрейзинговых
фондов состоит в том, что они не имеют одного или нескольких постоянных
спонсоров (учредителей), обеспечивающих их финансирование, а занимаются
фандрейзингом наравне с другими некоммерческими организациями.
Традиция меценатства существовала и в России, приобретя наибольший
размах в конце XIX - начале XX в. В условиях централизованной экономики, до
начала 1990-х гг., этот канал привлечения дополнительных средств в культуру
оказался полностью перекрытым. Крах административно-командной системы
Отметим, что в США бюджетные средства многих других организаций культуры составляют не более
10% их финансовых ресурсов.
∗∗
и демократические преобразования вновь возродили общественный интерес к
участию в финансировании культурной деятельности. Возникли и новые
ожидания, связанные с надеждами на появление богатых соотечественников,
готовых уже в самом близком будущем выдвинуть из своих рядов Щукиных,
Третьяковых, Боткиных, Морозовых, которые начнут помогать русской
культуре. Однако не все надежды сбываются так быстро.
Начало 1990-х гг. - это особое время, когда меценатство и спонсорство в
России носило характер, с одной стороны, искренний и достаточно
простодушный, а с другой — с заметным оттенком применения различных
схем «ухода от налогов». Сложная мозаика корыстных и бескорыстных
мотивов, «шальных» доходов в период первоначального накопления капитала и
жажды самоутверждения за счет культуры, желания быть причастным к всегда
популярному процессу творчества — вот база, на которой были реанимированы
тенденции меценатства и спонсорства в культуре. С середины 1990-х гг.
ситуация
стала
меняться.
Возникли
такие
формы
культурной
благотворительности,
как
корпоративное
меценатство,
а
также
демонстративное меценатство и спонсорство - с широким обсуждением в
прессе и мощным пиаровским резонансом; меценаты и спонсоры стали больше,
нежели ранее, ориентироваться на поддержку конкретных культурных
проектов.
В эти же годы благотворительная деятельность получила серьезное
юридическое обоснование. В июле 1995 г. в Федеральном законе Российской
Федерации «О рекламе» впервые было зафиксировано понятие «спонсорство»,
а 11 августа 1995 г. был принят Федеральный закон «О благотворительной
деятельности и благотворительных организациях». В данном законе впервые в
новой России была определена благотворительная деятельность как таковая и ее
конкретные цели. Среди них: «содействие деятельности в сфере образования,
науки, культуры и искусства, просвещения духовному развитию личности»;
«охрана и должное содержание зданий, объектов и территорий, имеющих
историческое, культовое, культурное или природоохранительное значение, и
мест захоронения». Кроме того, в законе содержатся определение участников
благотворительной деятельности, благотворительных организаций и их форм,
учредителей благотворительных организаций, а также условия и порядок
осуществления
деятельности
благотворительных
организаций,
государственные гарантии благотворительной деятельности.
Принятие этого закона можно считать началом создания отечественной
сети благотворительных организаций. В «Едином реестре благотворительных
организаций России» (ЕРБОР) стал налаживаться их учет. В соответствии с
правилами данного реестра в него включаются все благотворительные
организации, пожелавшие на добровольной основе проинформировать
общество о своей деятельности. По состоянию на 1 января 2004 г. в ЕРБОР
учтены более 300 таких организаций. Фактически же их значительно больше.
Это подтверждают локальные исследования, проводимые в разных регионах
России. Приведем несколько конкретных примеров.
Пример 15.7.
Благотворительные организации. Кроме организаций, включенных в
ЕРБОР, в С.-Петербурге существует более двадцати благотворительных фондов,
поддерживающих проекты в области культуры. Часто направление их
деятельности можно определить по самим названиям, например:
Благотворительный фонд им. П.И. Чайковского, Благотворительный фонд БДТ,
Благотворительный актерский фонд Николая Симонова, Фонд восстановления
дворцов Русского музея. В большинстве своем круг задач этих фондов узок, а их
деятельность чаще всего имеет своей целью получение дополнительных
источников финансирования для конкретного объекта. Однако среди них есть
поистине уникальные организации, прежде всего к ним следует отнести
Благотворительный фонд БДТ. Созданный в 1994 г. с целью помощи одному из
старейших театров С.-Петербурга фонд не только существует до сегодняшнего
дня, но без него уже невозможно представить жизнь коллектива театра. Все
значимые проекты БДТ, начиная от финансовой помощи работникам и
заканчивая крупными ремонтными работами, проходят при значительном его
участии. Важно и другое. Фонд БДТ стал классикой российского
благотворительного движения. Структура его управления, состав и деятельность
Совета попечителей, работа в области фандрейзинга — всему этому можно
здесь поучиться11.
Действуют такого рода организации и в других городах. Значительных
успехов в области фандрейзинга добился Благотворительный фонд поддержки
Уральского академического филармонического оркестра. За годы своего
существования, обеспечивая стабильные и постоянно увеличивающиеся
поступления донорских средств, фонду совместно со службой развития
Свердловской филармонии удалось, например, увеличить число музыкантов
оркестра, получающих солидную ежемесячную материальную помощь, с трех
человек в 1995 г. до тридцати пяти в 2000 г.12 Пять лет работает аналогичный
благотворительный фонд поддержки Вологодской областной картинной
галереи. На его счету не только помощь музею, но и проведение значительного
числа культурных проектов в городе и области.
Повторим еще раз, что законодательное оформление благотворительности
стало достаточно мощным фактором быстрого развития сети российских
благотворительных организаций. Наряду с западными благотворительными
фондами они стали принимать активное участие в финансировании отдельных
проектов в сфере науки, образования, культуры. Для общей характеристики
благотворительной деятельности воспользуемся результатами исследования,
проведенного Союзом благотворительных организаций". Его целью было
выявление приоритетов политики благотворительных организаций на
территории России.
Пример 15.8.
Характеристика благотворительной деятельности в России. В первом
полугодии 2002 г. в стране было официально объявлено 136 конкурсов на
участие в разнообразных программах, осуществляемых более чем 70
организациями и фондами из 10 стран, включая Россию. Авторы исследования,
организованного Союзом благотворительных организаций, пришли к
следующим выводам:
• основными организаторами конкурсов в России являются иностранные
частные и общественные благотворительные фонды и организации, ими
объявлено более 60% конкурсов;
• подавляющее
число
всех
иностранных
благотворительных
организаций, распределяющих свои средства в России, составляют организации
США (более 64%). Среди них лидером является Институт «Открытое
общество» (Фонд Сороса). Его программы составляют 47% от общего числа
конкурсов, проводимых американскими организациями, и 30% от всей
зарубежной грантовой поддержки;
• приоритетными направлениями поддержки благотворительными
организациями являются: наука и образование (53%). Значительно отстает от
них культура, программы ее поддержки составляют лишь 6% от общего числа
программ;
• культура поддерживается прежде всего иностранными организаторами
конкурсов, их вложения составляют 86% всех средств, выделяемых на нее
благотворительными организациями;
• российские
благотворительные
организации
предпочитают
поддержку проектов, связанных с инновационной деятельностью, а также
направленных на развитие экономики и бизнеса.
Результаты приведенного исследования свидетельствуют, что
поддержка культурной деятельности еще не стала приоритетной для
благотворительных организаций, работающих в России. Однако немало
зарубежных фондов такую поддержку оказывают и в настоящее время.
Большую часть благотворительных поступлений для учреждений
культуры могут обеспечить в России коммерческие хозяйствующие
субъекты. Практика показывает, что именно к коммерческим структурам
(фирмам, банкам, агентствам) менеджеры культуры обращаются прежде
всего, и именно у них организации культуры чаще, чем у благотворительных
фондов или частных лиц, находят необходимую поддержку.
Так, по данным российского представительства британского
благотворительного фонда CAF (Cbarity Aid Foundations), 70% отечественных
фирм жертвуют деньги на благотворительность организациям социальной
сферы. В среднем на эти цели они перечисляют в год 1,5 млрд. долл.14 Эти
цифры пока несопоставимы с данными о благотворительности в США, где
ежегодные пожертвования исчисляются сотнями миллиардов долларов.
Возрождение благотворительности в России — процесс длительный,
зависящий от многих факторов: стабильного развития экономики, роста
банковского и промышленного капитала, возрождения норм морали и
нравственности владельцев больших и малых капиталов. Но начало
положено. Свидетельство тому — деятельность отдельных коммерческих
структур.
Даже после отмены налоговых льгот активную благотворительную
деятельность продолжают вести такие крупные компании, как «ЛУКОЙЛ»,
«Сибнефть», холдинг «Интеррос», стремящиеся поддерживать новые
проекты в области культуры, которые продвигают государственные
организации. На этом же поле действуют известные кредитные
организации: Альфа-банк, Внешэкономбанк, Банк Москвы, Национальный
резервный банк и др. Так, финансовая помощь культуре является основным
направлением благотворительной деятельности Альфа-банка, который, в
первую очередь, поддерживает изобразительное искусаво, балет и джаз.
Московский кредитный банк сосредоточил свою благотворительную
деятельность на обеспечении сотрудничества деятелей культуры и искусства
России и Германии и т. д. Приведем еще ряд примеров.
Пример 15.9.
Благотворительность банков. О возрождении благотворительности в
России говорят сведения о деятельности 18 банков, входящих в Ассоциацию
банков Северо-Запада15. Некоторые из них перечислили значительные
средства на поддержку социально значимых программ. Например, Балтийский
банк потратил 3,8 млн. руб.; банк «Менатеп - С.-Петербург» — 11 млн. руб.;
Северо-западный Сбербанк России - 8 млн. руб. Всего за год банками было
поддержано 189 проектов. На первом месте в их числе (45 проектов, т. е.
23,8 %) - оказание социальной помощи малообеспеченным, инвалидам,
больным, особенно нуждающимся в помощи детям. На втором месте (41
проект, 21,7%) - поддержка культуры, искусства и восстановления
исторических памятников. На третьем, четвертом и пятом местах - взносы в
проекты, связанные с развитием городов (30 проектов), науки и образования
(29 проектов) и спорта (17 проектов). И это далеко не полный перечень
благотворительности банков в России.
Многие организации культуры и искусства - Государственная
Третьяковская галерея, Музей изобразительных искусств им. Пушкина, Эрмитаж,
ряд крупных и небольших театров - не сумели бы полностью реализовать
концепции своего развития, не имей они донорской поддержки. Поэтому,
продолжая разговор о благотворительной деятельности в России, приведем еще
ряд иллюстративных примеров из практики культурного спонсорства и
меценатства.
Пример 15.10.
Практика благотворительности. В 2000 г. Мариинский театр получил от
американского миллиардера Альберто Виллара 14 млн. долл. на свое развитие и
постановку новых произведений. Эрмитаж смог издать иллюстрированный
путеводитель по своим залам при помощи Всемирного банка, получив на эту
цель 200 тыс. долл. Этот же банк выделил 136 тыс. долл. Пушкинскому Дому на
издание 35 книг по научно-массовому пушкиноведению. Блестящие проекты
Русского музея были бы маловероятны без поддержки Балтонексимбанка,
Сбербанка России и все того же Всемирного банка: последний предоставил
сумму в 60 тыс. долл., чтобы осуществить проект «Русский музей — детям».
За последние несколько лет московский театр «Современник»
неоднократно менял, искал и с успехом находил нового генерального спонсора.
Издание одного из лучших журналов по искусству «Русская галерея» бы