Материал для самостоятельной работы студентов по Истории
государства и права России
1 семестр
1. Введение в курс. Предмет, методология, периодизация,
историография.
2. Государство и право древней Руси. Русская правда.
3. Государство и право периода феодальной раздробленности.
Новгородская и Псковская судные грамоты.
4. Создание единого Московского государства. Источники права.
Судебники.
5. Сословно-представительная монархия. Соборное уложение.
2 семестр.
1. Государство и право российской империи в период абсолютизма.
2. Государство и право в период перехода к буржуазной монархии.
Буржуазные реформы и контрреформы XIX в. Переход к
конституционной монархии (1905 – 1917 гг.).
3. Государство и право в период буржуазно-демократической
республики (февраль-октябрь 1917 г.). Двоевластие.
4. Создание советского государства и права (1917 – 1919 гг.).
1 семестр
Тема 1. Методологические и историографические основы изучения курса
истории отечественного государства и права.
I. Предмет истории отечественного государства и права. Задачи и
методы изучения курса.
История отечественного государства и права как научная дисциплина
изучает развитие институтов и механизмов государственной власти, а
также эволюцию правовой системы, отдельных отраслей, институтов и норм
права.
«История русского права есть наука, излагающая прогрессивное развитие
юридических норм в жизни русского народа» (М.Ф. Владимирский-Буданов).
Основные методы исследования, используемые при изучении истории
отечественного государства и права: диалектический метод, позволяющий
выявить развитие, эволюцию государственных и правовых институтов в
истории России, а также логический, формально-юридический методы
исследования. Сравнительно-исторический метод, используемый в данной
дисциплине, позволяет не только изучить многочисленные исторические
факты, но и выявить общие закономерности развития общества, государства
и права в разные исторические эпохи, сравнить российские и европейские
государственно-правовые институты на различных этапах мировой истории.
Таким образом, историческая преемственность – главная методологическая
предпосылка курса.
II. Периодизация истории отечественного государства и права.
Особенности развития социально-экономической, политической
системы России позволяют выделить следующие периоды в истории
отечественного государства и права:\
1. Древняя (Киевская) Русь (IX – первая четверть XII вв.).
На данном этапе основой правовой системы Руси являлись
юридический обычай и судебный прецедент (судебная практика). Закон играл
второстепенную роль. Форма правления – раннефеодальная монархия. По
форме государственного устройства Киевская Русь представляла собой
относительно единое государство.
2. Период феодальной раздробленности или удельный (30-е гг. XII –
XIV вв,).
На данном этапе разрушается относительное единство государства,
Киев перестает играть роль политического, экономического, религиозного
центра Русской земли. Образуются суверенные удельные государства –
княжества. После установления над Русью ига Золотой орды (XIII в.) русское
население уходит из разоренного монголами днепровского юга на северовосток, в верховья Волги. Усиливаются северо-восточные княжества, на
северо-западе Руси развиваются Новгородская и Псковская республики.
3. Русское (Московское) государство (XIV – XVII вв.).
Данный период можно разделить на два этапа:
А) Образование единого Московского государства, присоединение
Московскими князьями удельных княжеств – политическая централизация
(XIV – первая четверть XVI вв.).
Б) Развитие Московского государства – сословно-представительная
(соборная) монархия (середина XVI – XVII вв.).
В Московском государстве главным источником права становится
закон. Но сохраняются такие правовые формы как обычное право и судебный
прецедент. Форма правления – сословно-представительная, самодержавная
монархия. По форме государственного устройства с середины XVI в.
Московская Русь (русское царство) становится единым, централизованным
государством.
Во второй половине XVII в. начинается переход к следующему периоду
– абсолютной монархии.
4. Российская империя периода абсолютизма (XVIII – середина XIX
вв.).
В этот период закон становится единственным источником права.
Власть русого царя (с 1721 г. – императора) является юридически и
фактически неограниченной. В отличие от европейских стран переход к
абсолютной монархии в России совершается в условиях господства
феодального социально-экономического уклада. В Европе абсолютизм
складывался в условиях перехода от феодального общества к
капиталистическому.
5. Российская империя в период перехода к буржуазной монархии
(вторая половина XIX – начало XX вв.).
Данный период можно разделить на два этапа:
А) Период буржуазных реформ императора Александра II (60-70-е гг.
XIX в.), в результате которых совершается переход от феодального к
капиталистическому укладу, при неизменности формы правления –
абсолютной монархии.
Б) Период реформ императора Николая II (1905 – 1917 гг.), в результате
которых начинается переход к новой форме правления – конституционной
монархии.
Необходимо отметить, что историко-правовая характеристика реформ
1905 – 1917 гг. является дискуссионной. Ряд исследователей считают, в эту
эпоху произошел переход к конституционной монархии. Некоторые
исследователи отрицают данную точку зрения, полагая, что абсолютизм в
России сохранялся до февраля-марта 1917 г.
6. Россия в период буржуазно-демократической республики (февраль
– октябрь 1917 г.). Период разрушения монархии. Двоевластие.
7. Период социалистической революции и советского государства
(октябрь 1917 г. - 1990-е гг.).
Данный период можно разделить на несколько этапов:
А) Период создания советского государства и права, «военного
коммунизма» (1917 – 1920 гг.).
Б) Переходный период новой экономической политики (нэп) для
восстановления народного хозяйства после гражданской войны (1921 – 1930
гг.).
В) Период государственно-партийного социализма (1930 – 1960-е гг.).
Г) Период кризиса социализма и советской системы (1960 – 1990-е гг.).
8. Период перехода к капитализму и строительства
демократической республики (с 1990–х гг.).
III. Историография курса.
Исследование этапов и особенностей государственно-правового
развития России начинается уже в XVIII веке. Наиболее существенным для
данного периода является труд выдающегося русского историка В.Н.
Татищева «История российская с самых древнейших времен» (1768 г.).
В первой половине XIX века историко-правовая наука стала
самостоятельной дисциплиной. Вышел курс Н.М. Карамзина «История
государства Российского» (1842 г.). Историки П.М. Строев и К.Ф.
Калайдович исследовали текст великокняжеского Судебника 1497 г. Начали
складываться научные школы в области государства и права: школа
«официальной народности», основывающаяся на формуле «самодержавие,
православие, народность» (М.П. Погодин); славянофильская школа (И.Д.
Беляев); государственная школа (Б.Н. Чичерин, К.Д. Кавелин).
Во второй половине XIX – начале XX вв. были разработаны
основополагающие курсы по истории русского права В.И. Сергеевича, А.Д.
Градовского, В.Н. Латкина, А.Н. Филиппова, которые не потеряли своей
актуальности и в настоящее время. Например, учебник М.Ф. ВладимирскогоБуданова «Обзор истории русского права» переиздавался в 1995, 2006 г.г. и
постоянно используется в качестве отправной точки для исследования
отечественного государства и права.
Существенный вклад в развитие нашей дисциплины внес
замечательный русский историк В.О. Ключевский, который в «Курсе русской
истории» и других работах применил культурно-исторический метод
исследования права. Согласно методологии Ключевского, в историческом
процессе действуют три основные исторические силы: человеческая
личность, общество и природа страны, которая формирует духовные
особенности личности и общества, совокупность которых – народный
темперамент. Каждая из трех исторических сил вносит в состав общежития
свой запас элементов: 1) физиологических: пол, возраст, кровное родство; 2)
экономических: труд, капитал, кредит; 3) юридических и политических:
власть, закон, право, обязанности; 4) духовных: религия, наука, искусство,
нравственное чувство.
Марксистская историография курса связана с исследованиями С.В.
Юшкова, разработавшего первый курс «Истории государства и права СССР»,
а также с работами советских историков Б.Д. Грекова, Б.А. Рыбакова, Л.В.
Черепнина, А.А. Зимина и др.
Современные исследования истории отечественного государства и
права, в первую очередь, представлены курсами академика И.А. Исаева,
профессора Ю.П. Титова.
Помимо монографических источников при изучении курса необходимо
работать с первоисточниками – нормативно-правовыми актами,
юридическими документами, собранными в «Хрестоматии по истории
отечественного государства и права», а также в более крупных сборниках
юридических материалов, таких как: «Российское законодательство X – XX
вв.» (1984 – 1994 гг.), «Памятники русского права» (1952 – 1961 гг.).
Раздел II. Государство и право древней Руси
Тема 2. Государственный строй и правовая система древней Руси.
Русская Правда.
I. Возникновение государственности у восточных славян.
История славян как самостоятельной этноязыковой единицы
начинается со II – I тысячелетия до н.э. Именно в этот период праславянский
язык выделился из индоевропейской языковой семьи (балтийского,
германского, италийского, греческого, армянского и др. языков). По наиболее
распространенной исторической версии ранние славяне (праславяне)
проживали в северной части Восточной Европы – между реками Днепром и
Одером. В эпоху великого переселения народов (III – VI вв. н.э.) славяне
освоили территорию Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы.
Согласно концепции академика Б.А. Рыбакова, славянские племена
находились на пороге государственности уже в VII веке до н.э. Однако,
нашествие скифо-сарматских племен (иранских) в III веке до н.э., а
впоследствии нашествие гуннов в IV веке н.э., приводили к разорению,
упадку славянских племен, колонизации их на север.
Первые письменные свидетельства о славянах относятся к I
тысячелетию н.э. Греческие, римские, арабские источники упоминают славян
под именем «венедов» (согласно исследованиям В.В. Седова, в первых веках
н.э. славяне – венеды заселяли территорию между Балтийским морем и
Карпатами, к IV веку сюда вошла и область Поднестровья). Византийский
историк VI в. Прокопий Кесарийский пишет о славянах – «антах». Готский
историк VI в. Иордан называет славян «венедами», «антами», «склавенами».
Современные исследователи полагают, что «склавены» - это северозападная группа славянских племен, «анты» - юго-восточная группа.
Существуют различные исторические концепции образования
государственности у восточных славян. Наиболее спорной является
«норманнская теория».
Впервые она была сформулирована немецкими учеными Миллером,
Байером и Шлецером, приглашенными в российскую Академию наук в XVIII
веке. Согласно их версии государственность у славян явилась результатом
иноземной инициативы: она была создана викингами или норманнами,
приходившими на Русь из Скандинавии и Балтии (славяне их называли
«варягами»). Основанием для данной теории стал отрывок древнейшей
русской летописи – «Повести временных лет», созданной в XII веке иноком
Киево-Печерской лавры Нестором. По летописной версии накануне
образования Киевской Руси северные племена славян платили дань варягам,
а южные – Хазарскому Каганату. В 859 г. новгородцы изгнали варягов за
море, что привело к междоусобице. В результате старейшинами были
призваны варяжские князья – братья Рюрик, Синеус и Трувор (возможно,
Рюрик прибыл на Русь «с домом и дружиной»): «Земля наша велика и
обильна, а порядка в ней нет. Придите княжить и владеть нами». Это
произошло в 862 г. После этого Синеус ушел на Белое озеро (район Вологды),
а Трувор правил в Изборске (около Пскова), через два года братья умерли.
Рюрик правил в Новгороде до 879 г., а далее, его преемник – Олег в 882 г.
захватил власть в Киеве, убив князей Аскольда и Дира. В результате данных
событий, связанных с деятельностью варяжских князей, в 882 г. были
объединены два крупнейших экономических и политических центра
славянского мира – северный (Новгородский) и южный (Киевский) и создано
государство – Киевская Русь.
В современную эпоху вполне доказана научная несостоятельность
норманнской теории, политический смысл которой заключается в положении
и якобы исконной отсталости русского народа, который не способен к
самостоятельному историческому развитию
Русские ученые, первым из которых стал в XVIII веке М.В. Ломоносов,
представили
неоспоримые
доводы
в
пользу
национального,
самостоятельного пути русской истории и, в частности, создания
славянской государственности.
Некоторые историки не считают подлинным отрывок летописи о
призвании варягов.
Ряд исследователей доверяют летописи, но считают варягов русским
племенем, жившем на южном берегу Балтийского моря.
Многие историки, одним из которых является В.О. Ключевский,
считают, что варягов не призвали к власти, а наняли на службу для военной
защиты. Факт пребывания варяжских дружин на службе у славянских князей
и их участия в жизни Руси подтверждается многими историческими и
юридическими источниками (например, договорами Руси с Византией X в.).
Княжение в Новгороде Рюрика является примером захвата власти
наемниками-варягами в некоторых славянских городах.
Если суммировать многочисленные версии русских ученых, можно
сделать следующий вывод: варяжский элемент сыграл определенную роль в
становлении русской государственности (в частности, в происхождении
княжеской династии), однако наша государственность начала формироваться
задолго до призвания Рюрика. Государственные институты развивались в
результате объективного процесса территориального, экономического,
политического, духовного развития славянского общества.
Попытаемся
представить
этот
процесс
национального
государственного развития славян, руководствуясь положениями такой
юридической дисциплины, как теория государства и права, о признаках
государства. Указываются различные признаки, или предпосылки,
государственности, главными из которых являются: единая территория;
этническое, племенное, национальное единство; институты публичной,
государственной власти.
Все эти элементы государственности сформировались в славянском
мире до IX в. Рассмотрим их более подробно.
А) Территориальное, племенное единство.
В летописном рассказе Нестора указаны территории расселения 14
славянских «племен», образованных к VIII в. Однако исследователи
рассматривают эти объединения восточных славян уже не как отдельные
племена, а более крупную территориальную форму – племенные союзы.
Каждый из 14-ти племенных союзов включал 120 – 150 отдельных племен,
названия которых были уже утрачены. Наиболее сильными союзами племен
были «поляне» (область Киева), «северяне» (Чернигов), «древляне»,
«ильменские словене» (Новгород). Земля полян носила также название «русь»
(существуют различные версии по поводу происхождения данного термина:
либо «русь» происходит от «рось» - названия одного из племен полянского
союза, жившего на реке Рось; либо слово «русь» скандинавского
происхождения и является синонимом слова «варяг»).
Племенные союзы в военно-политических целях объединялись в еще
более крупные формирования – союзы союзов. Восточные источники
упоминают три таких суперсоюза («протогосударственных объединения»
И.А. Исаев): Куяба (Куява) – южная группа славянских племен с центром в
Киеве; Славия – северная группа (Новгород); Артания – юго-восточная
группа (Рязань или Чернигов).
В 882 г. князем Олегом была поставлена последняя точка в этом
сложном процессе территориального, племенного объединения славян: Куява
и Славия объединились под властью Киева. С конца IX в. до начала XI в.
древнерусское государство благодаря энергичной деятельности киевских
князей присоединяло территории других славянских племенных союзов –
«древлян», «северян», «радимичей», «уличей», «тиверцев», «вятичей». Таким
образом, древнерусское государство стало своеобразной федерацией племен.
Однако постепенно границы между племенами стирались, уходили в
прошлое названия племен. Этому во многом способствовало развитие
городов на Руси – прежде всего городов, расположенных на великом водном
пути «из варяг в греки».
Торговый путь «из варяг в греки» возник в конце IX в. и через
Балтийское море, реку Неву, Ладожское озеро, реку Волхов, озеро Ильмень,
реки Ловать и Днепр, Черное море связывал Северную и Южную Европу.
Новгород и Киев контролировали северный и южный участки этого пути.
Крупными городами стали также Чернигов, Смоленск, Суздаль, Муром и др.
Источники указывают в IX веке не менее 24 крупных торговых городов на
Руси. Постепенно города стали давать свои названия контролируемым ими
территориям.
В досоветский период историографии сложилась даже очень
интересная теория «городовых областей» (В.О. Ключевский, М.Ф.
Владимирский-Буданов, В.Н. Латкин). Согласно данной теории, крупный
город и зависимые от него мелкие города, волости составляли «городовую
область» - основную территориальную, экономическую, политическую
единицу государственности на Руси. Объединение городовых областей
формировало славянское государство; подчинение городовых областей
Киевской области, опять же, стало точкой отсчета государства Киевская Русь.
Племенная теория и теория городовых областей, несмотря на разный
выбор различных территориальных протогосударственных форм (союз
племен, городовая область), едины в главных своих выводах: славяне
проходят длительный, сложный, самостоятельный путь территориального,
этнического объединения.
Необходимо также указать социально-экономические предпосылки
государственности, связанные с указанным выше процессом формирования
единой государственной территории.
Например, процесс территориального объединения славян протекал на
фоне разрушения первобытнообщинного строя: на смену родовой общине
пришла территориальная или соседская община. Общинников объединяло
уже не кровное родство, а общность территории и хозяйственной жизни.
Теперь не род, а сельская община («вервь»), разделенная на семьи, стала
основной социальной клеточкой славянского общества.
Кроме
того,
развивались
города,
торговля,
ремесла,
совершенствовалась культура земледелия. В ходе военных походов большую
часть обычи получали военные вожди славян и их дружинники (дружины
упоминаются уже в VI – VII вв.). Все это вело к социальному расслоению,
развитию процесса классообразования, формированию правящей элиты.
Б) Таким образом, мы переходим к характеристике важнейшего
признака государственности – институтам публичной власти.
Форму общественных отношений славян в VII – VIII вв. исследователи
определяют как «военную демократию». Она характеризуется следующими
политическими институтами:
1. Высшим органом власти в племени или племенном союзе являлось
народное собрание – «вече». В его деятельности участвовали только
взрослые мужчины, которые были вооружены и составляли
народное ополчение – «тысячу» во главе с тысяцким (тысяча
разделялась на отряды по сто человек - «сотни» во главе с сотскими,
сотни разделялись на «десятки» во главе с десятскими).
2. Многие вопросы судебного, религиозного характера рассматривал
«совет старейшин», в который входили самые старые, уважаемые
члены племени, главы родов (летопись называет их – «нарочитые,
лучшие люди»). В совет входили также служители языческого
культа – жрецы.
3. Период «военной демократии» стал переходным этапом к
государственности, но не к демократической, а к монархической ее
форме, поскольку в процессе военных походов славян усиливалась
власть военного вождя племени (племенного союза) – князя,
который опирался на особый аппарат профессиональных воинов –
дружину. Сначала князь получал власть демократическим путем –
вече избирало вождя из самых сильных, мудрых мужчин племени,
но постепенно князья стали передавать власть, руководствуясь
собственным выбором, что означало разрушение «военной
демократии» и переход к единоличной форме правления. Например,
летопись упоминает древнейшую славянскую княжескую династию
– князя Кия (по легенде, основателя Киева) с братьями Щеком,
Хоривом и сестрой Лыбедью (историки датируют это княжение VI
веком). Причем, летописец отмечал, что такие же княжения были и у
других племен.
Фактически князья становятся главами племенных союзов, починяя
себе и демократическое вече и аристократический совет старейшин.
Наконец, в 882 г. князь Олег стал главой государства Киевская Русь. Он
и его преемники постепенно подчинили своей власти местных племенных
вождей.
Таким образом, образование государственности на Руси явилось
результатом сложного, объективного процесса внутреннего развития
восточных славян – развития территориального, этнического, социальноэкономического, политического в VI – IX вв. Варяжский элемент, возможно,
повлиял на этот процесс (например, ускорил становление княжеской
единоличной власти), но не мог стать решающим государственно
образующим фактором.
II. Государственный строй Киевской Руси.
Хронологические рамки Киевского периода: IX в. (882 г.) – 30-е годы
XII в. (1132 г.). Это период раннего феодализма, развития классовых
отношений, формирования социальной, государственной и правовой
системы.
А) Форма правления – раннефеодальная монархия.
Форма государственного устройства – относительно единое
государство.
Главой государства являлся великий князь Киевский, но власть его
только оформлялась, определялись ее функции, идеология, складывались
административный аппарат, судебная система.
Указанные
признаки
раннефеодальной
монархии,
процесс
формирования
государственного
аппарата,
развития
функций
великокняжеской власти можно проиллюстрировать, сравнивая этапы
правления киевских великих князей.
Рассмотрим кратко этапы эволюции великокняжеской власти и
государственного строя Киевской Руси.
1. Период правления первых киевских князей (конец IX – середина X
вв.) часто историки называют «варварским»: великие князья Олег
(882 – 912 гг.), Игорь (912 – 945 гг.), Святослав (957 – 972 гг.) –
прежде всего, воины, варяги, совершающие военные походы за
добычей и собирающие дань с подвластного им населения. В этот
период развиваются, в основном, военная, финансовая, судебная
функции власти.
Древнейшей формой сбора дани являлось «полюдье» - князь с
дружиной объезжал зависимые от Киева территории.
Еще князья Аскольд и Дир в 860 г. предприняли удачный поход на
Византию. В 907 и 911 гг. князь Олег с войском дважды успешно воевал под
стенами Константинополя (Царьграда), прибил щит к воротам города, обязал
греков платить руссам дань и заключил первые торговые договоры. При
Олеге в состав его державы были включены и стали платить дань Киеву
племенные союзы древлян, северян, радимичей. Однако процесс включения
других племенных союзов в состав Киевской Руси имел достаточно
длительный характер.
В княжение Игоря был предпринят уже менее удачный поход на
Византию в 944 г. и договор с греками был подтвержден на менее выгодных
ля руссов условиях. Неудачным для Игоря стало и «полюдье» в земле
древлян – в 945 г. великий князь был убит.
Великая княгиня Ольга (945 – 957 гг.), с одной стороны, по варварски,
жестоко отомстила древлянам за убийство мужа. С другой стороны, она
совершила первую в нашей истории административно-финансовую
реформу: летопись сообщает, что княгиня «установила уроки и погосты», то
есть нормы и места сбора дани (укрепленные дворы княжеских правителей,
куда свозилась дань). Таким образом, мы видим не только развитие,
совершенствование финансовой, правительственной функции власти, но и
первое проявление более сложной, законодательной функции. Устав великой
княгини Ольги «об уроках и погостах» - первый в русской истории
неписаный закон.
Кроме того, великая княгиня Ольга совершила очень смелую (в
условиях языческого окружения) и очень важную (для княгини лично, для ее
внука Владимира и для всей русской истории) реформу: в 957 г. в
Константинополе она приняла христианство.
В княжение Игоря и Ольги к Киеву были присоединены земли
племенных союзов тиверцев, уличей и окончательно – древлян.
Сын Ольги и Игоря – великий князь Святослав не стал продолжателем
реформаторской деятельности своей матери. Это князь – воин, который в ходе
многочисленных походов начал присоединение земли вятичей, нанес
поражение Волжской Булгарии, покорил мордовские племена, разгромил
Хазарский Каганат, успешно воевал на Северном Кавказе и Азовском
побережье, овладев Тмутараканью на Таманском полуострове, отразил
натиск печенегов. Однако борьба с Византией на Балканский полуостров
закончилась для Святослава неудачно. В 971 г. с греками был заключен
договор о ненападении, и дунайские земли пришлось вернуть. В 972 г.
Святослав был убит печенегами у Днепровских порогов.
После гибели Святослава началась первая феодальная война. Великим князем
Киевским стал старший сын князя – Ярополк (972 – 980 гг.). Его брат (средний сын
Святослава) Олег получил Древлянскую землю. Третий сын Святослава – Владимир
получил Новгород. В начавшейся через пять лет княжеской «междоусобице» Ярополк
разбил древлянские дружины Олега. Сам Олег погиб в бою (977 г.) Владимир бежал «за
море», но через два года вернулся с наемной варяжской дружиной. Ярополк был убит.
Владимир занял великокняжеский престол.
2. Период правления великих князей Киевских Владимира I (980 –
1015 гг.) и Ярослава Мудрого (1019 – 1054 гг.) историки называют
«эпохой расцвета» Киевской Руси. Князья – воины, варяги
превращаются в великих государственных деятелей –
реформаторов, законодателей, просветителей.
При Владимире Святославиче была проведена религиозная реформа.
На ее первом этапе князь существенно сократил численность пантеона
языческих богов, выделив приоритет одного из них – Перуна. На втором
этапе реформы Владимир принял христианское крещение в городе Корсуне
(Херсонесе) – центре византийских владений в Крыму, женился на
византийской царевне Анне и привез на Русь первого митрополита, греческое
духовенство, церковные книги и предметы богослужения. Началась
христианская миссия на Руси: в 988 г. совершилось крещение киевлян и
далее православное христианство стало распространяться по всей русской
земле.
Принятие православного христианства в качестве государственной
религии имело определяющее значение для исторического развития России.
Русь стала равной другим христианским державам, христианство укрепляло
государственную власть и территориальное единство Киевской Руси, стало
основой и движущей силой культурного, духовного развития русского
народа.
Князь Владимир Креститель установил налог в пользу русской
православной Церкви – «десятину», составлявший одну десятую часть всех
доходов князя; принял церковный устав, определявший правовое положение
Церкви в новом для нее отечестве.
Церковный устав Владимира Крестителя, документально
сохранившийся, стал первым в нашей истории писаным законом.
По инициативе князя Владимира на Руси началось строительство
православных храмов, открылись первые школы, больницы, приюты при
церквях.
Помимо церковной реформы, великий князь Владимир Святославич
активно занимался решением территориально-государственных вопросов.
При нем все земли восточных славян объединились в составе Киевской
Руси. Были окончательно присоединены вятичи, земли по обе стороны
Карпат. Происходило укрепление государственного аппарата: 12 сыновей
Владимира получили в управление основные центры Киевской Руси. Ля
обеспечения защиты русских земель от набегов кочевников – печенегов на
границе с «дикой степью» , по рекам Десне, Осетру, Суле, Стугне
сооружались крепости.
После смерти Владимира вновь произошла княжеская «междоусобица»: киевский
престол перешел к старшему в роду Святополку (1015 – 1019 гг.), которым были безвинно
убиты братья Борис Ростовский и Глеб Муромский (1016 г.). Ярослав, княживший в
Новгороде Великом (1015 – 1019 гг.), сумел изгнать Святополка Окаянного из Киева в
Польшу и стал великим князем Киевским.
При Ярославе Владимировиче Киевская Русь достигла наивысшего
могущества. Ему, как и Владимиру I, удалось обезопасить Русь от набегов
печенегов; в 1030 г. неподалеку от Чудского озера был основан город Юрьев
(Тарту), укрепивший русские позиции в Прибалтике. После смерти брата
Мстислава Тмутараканского, владевшего землями к востоку от Днепра,
Ярослав стал единодержавным правителем Киевской Руси.
Ярослав Мудрый продолжил христианскую миссию своего отца. При
нем продолжали строиться храмы, стали открываться монастыри, активно
велись работы по переписи и переводу церковных книг с греческого на
русский язык, обучению грамоте. Сам великий князь, по свидетельству
летописи, «читал и денно, и ношно», его сыновья и дочери знали по
нескольку языков. С семьей Киевского князя стремились породниться
крупнейшие королевские дворы в Европе: сам Ярослав был женат на
шведской принцессе; его дочери были замужем за французским, венгерским
и норвежским королями; сестра Ярослава стала женой польского короля, а
внучка Ярослава вышла замуж за германского императора. Сын Ярослава,
Всеволод, женился на дочери византийского императора Константина
Мономаха (отсюда прозвище, которое получил сын Всеволода – Владимир
Мономах).
Подобно Софии Константинопольской, в Киеве был построен
Софийский собор и Золотые ворота.
Ярослав Мудрый издал второй церковный устав. Более того,
начинается кодификация древнерусского права, разработка первого
общерусского правового сборника – Русской Правды.
3. Третий этап в истории Киевской Руси (вторая половина XI в. – 30 –е
годы XII в.) обозначен историками как переходный период к
территориально-политической раздробленности: правление
сыновей Ярослава Мудрого, его внука - Владимира Всеволодовича
Мономаха и правнука – Мстислава Владимировича Великого.
В период «триумвирата» Ярославичей – Изяслава (великого князя
Киевского в 1054 – 1068, 1069 - 1073, 1076 – 1078 гг.), Святослава (1073 –
1076 гг.) и Всеволода (1078 – 1093 гг.) Русь потерпела поражение от
кочевников - половцев, с чем были связаны народные восстания 60 – 70-х гг.
XI в. (наиболее мощным было восстание в Киеве в 1068 г.). Ярославичи
дополнили Русскую Правду рядом статей, получивших название «Правды
Ярославичей». Важнейшим законом сыновей Ярослава Мудрого, о котором
свидетельствует «Правда Ярославичей», стала отмена древнейшего обычая
кровной мести и введение штрафных санкций за преступления против
жизни и здоровья.
Владимир Всеволодович Мономах (1113 – 1125 гг.) принял
великокняжеский престол не по традиции «старшинства» в княжеском роде.
Он был избран киевлянами в связи с восстанием в Киеве в 1113 г., которое
вспыхнуло после слабого правления Святополка II (сына Изяслава). Для
снятия социальной напряженности великий князь принял так называемый
«Устав Владимира Мономаха», дополнивший Русскую Правду. Устав
упорядочил взимание процентов ростовщиками, регламентировал правовое
положение должников – «закупов», а также правовое положение купечества,
способы перехода в холопство, вопросы наследственного права.
Благодаря авторитету в народе и среди князей Владимиру
Всеволодовичу удалось удержать под своей властью всю Русскую землю,
несмотря на то, что признаки дробления усиливались (чему способствовало
затишье в борьбе с половцами). При Мономахе укрепился международный
авторитет Руси. Сам князь был внуком византийского императора, его женой
стала английская принцесса. Не случайно великий князь Московский Иван III
в завершающий период политической централизации часто обращался к
правлению Мономаха, с именем которого связывали и появление на Руси
короны русских царей – шапки Мономаха, и преемственность власти русских
царей от константинопольских императоров.
При Владимире Всеволодовиче в Киево-Печерской лавре монахом
Нестором была составлена начальная русская летопись – «Повесть
временных лет». И сам великий князь создал литературный труд – «Поучение
Мономаха», в котором сформулировал актуальную для того времени идею
верховной власти.
Сыну Мономаха – Мстиславу Великому (1125 – 1132 гг.),
сохранившему авторитет отца в обществе, некоторое время удавалось
удерживать единство русской земли. Но после смерти Мстислава Киевская
Русь окончательно разделилась на полтора десятка суверенных княжеств –
государств. Начался период политической раздробленности.
Таковы основные этапы развития власти русских монархов в Киевский
период истории отечественного государства и права - период формирования
государственного аппарата, развития функций, идеологии власти.
Б) Политическая система Киевской Руси. Организация
центрального управления.
Важнейшей чертой раннефеодальной монархии является то, что власть
великого князя Киевского юридически являлась неограниченной (так как не
существовало закона, по которому великий князь должен был принимать
решения совместно с каким-либо политическим органом), но фактически
власть великого князя была ограничена такими политическими институтами
как:
- Княжеская дума (Княжеский совет);
- Народное собрание – «вече»;
- Феодальный съезд – «снем».
1) Главной опорой (и главным ограничением) великокняжеской власти в
Киевской Руси являлась Княжеская дума или Княжеский совет.
Следует отметить, что пока не существовало формальных правил
организации и деятельности данного органа. Но, в ситуациях принятия
решений великими князьями, в летописи часто встречаются фразы: «князь
думу думает…», «сдумав со своими боярами…» и т.п. Это был постоянно
действующий совет при князе, выполнявший законосовещательную,
правительственную, судебную функции. В состав Думы входили самые
близкие князю люди – его военные соратники, старшие дружинники.
Следует отметить, что именно княжеская дружина – аппарат
профессиональных воинов, рожденный во времена военных походов
славянских племен, становится основой для формирующегося аппарата
управления.
Дружину можно разделить как бы на две иерархические группы воинов
– старшую и младшую. Старшие дружинники – «бояре» (от слова «боляре» лучшие бойцы), «княжие мужи» - составляли совет, или Думу, при князе,
получали должности наместников, воевод, казначеев, а также высшие
должности в княжеском хозяйстве (например, в Русской Правде указаны:
«огнищанин» - управляющий домом, «старший конюх» - начальник
конюшни). Младшие дружинники – «отроки», «детские» - получали менее
значительные должности в административно-судебном и хозяйственном
аппарате (например, обычный «конюх» по Русской Правде), либо выполняли
отдельные поручения князя.
Личные служебные обязанности дружинника (прежде всего, старшего –
боярина) вскоре начинают связываться с поземельными, владельческими
отношениями: в Киевский период развивается практика раздачи земель
боярам в собственность, формируется вотчинное землевладение («вотчина»
- от слов «отчина, «отчизна» - земля отца).
Таким образом, военная аристократия – бояре не только формирует
административно-судебный аппарат Киевской Руси, но и постепенно
превращается в землевладельческую аристократию. Закрепление вотчины в
родовую собственность позволяло боярам даже при смене своего сюзерена –
князя оставлять при себе земельную собственность. В Киевский период
действовал принцип свободы боярской службы, право «отъезда» боярина к
другому сюзерену.
2) Со времен «военной демократии» в Киевский период сохраняется
такой орган как Народное собрание – «вече».
Только во времена «военной демократии» вече было высшей властью
племени или племенного союза, а в Киевском государстве – это совет при
князе, состоявший из всех свободных (правоспособных) жителей города
(«посада») и примыкающих к городу поселений («слобод»).
Вече созывалось ля решения чрезвычайных вопросов: военных
(объявления войны или заключения мира), финансовых (введения налогов). В
особо исключительных ситуациях, вече (по древней традиции племенной
жизни) выбирало или изгоняло князя в нарушение «очередного» порядка
наследования престола (например, избрание киевлянами не старшего в
княжеском роде Владимира Всеволодовича Мономаха в ходе народного
восстания 1113 г.).
На практике мы видим, что чем сильнее была власть князя, тем менее
он нуждался в совете с народом, тем реже упоминается «вече» в летописи. И
напротив, чем слабее была княжеская власть, тем чаще созывалось «вече».
Особенно усиливается роль народного собрания в конце XI – начале XII вв. –
при переходе к феодальной раздробленности.
Со времен «военной демократии» в Киевский период сохранился еще
один политический институт – «совет старейшин». Однако по мере развития
государственности, характер данного органа также менялся. На смену старой
аристократии приходила новая – военная, боярская. По мере развития
внешней и внутренней торговли, развивались города, усиливалось
купечество. По мнению исследователей, «старцы градские», о которых
свидетельствует летопись, - это уже не столько старейшины города, сколько
самые богатые, влиятельные жители города (городской патрициат).
3) Феодальный съезд («снем») – совет великого князя Киевского с
удельными князьями, боярской знатью, собиравшийся в ситуации
военной угрозы, а также в особо сложные периоды княжеских
отношений.
В отличие от Боярского совета и Народного собрания, Княжеский съезд
сформировался не в до государственный период «военной демократии», а в
период развития русской государственности XI – XII вв. Возникновение
данного политического института обусловлено особенностями отношений
великого князя Киевского и его родственников – удельных князей и во
многом характеризует государственно устройств Киевской Руси: это
относительно единое государство (с точки зрения В.О.Ключевского,
Киевская Русь – это федерация, но не политическая, а генеологическая).
Как было указано выше, великий князь Владимир Святославич
«посадил» в основные центры своего государства 12 сыновей – удельных
князей. Его преемник – Ярослав Мудрый также разделил территорию
Киевской Руси между 5 сыновьями и племянником от умершего старшего
сына Владимира. Кроме того, Ярослав завещал наследникам жить в мире и
любви и слушаться во всем старшего брата Изяслава. Таким образом, был
сформирован порядок передачи престола к старшему в княжеском роде (по
признаку физического старшинства). Данный порядок престолонаследия
получил название «очередного» или «лествичного»:
- Киевский престол занимал старший из рода Рюриковичей, но его
власть в значительной мере носила номинальный характер.
- Русской землей коллективно владел весь род Рюриковичей, члены
которого составляли феодальную иерархию.
- Каждый из князей в зависимости от «старшинства» владел
определенной ему территорией (княжеством, волостью, землей и т.п.).
- При освобождении Киевского престола, его занимал старший из
князей. После этого происходило перемещение по «лестнице» удельных
владений: каждый из князей покидал свой прежний удел, чтобы занять
другой - лучший и более престижный. В связи с этим, В.О. Ключевский
называл князей «перелетными птицами», «летающими кометами» земли
Русской.
Таким образом, «лествице» рода соответствовала «лествица»
княжеских уделов: чем старше был князь, тем лучше был его удел. И,
конечно, князья стремились в самый лучший удел – в Киев.
Династический порядок правления и замещения престола имел как
положительные, так и отрицательные последствия. Положительным
фактором можно считать факт укрепления династии Рюриковичей:
генеалогическое единство являлось предпосылкой политического
единства Киевской Руси. Отрицательным последствием династического
порядка являлась слабость личного характера верховной власти.
Православное духовенство, по византийской традиции, пыталось воспитать в
русских князьях идею самодержавной власти, но пока политической почвы
для развития этой идеи не было.
Расширение круга родичей, сложность династических счетов,
постоянные споры о «старшинстве», личные амбиции князей – все это
способствовало нарушению неясно определенного «династического
порядка», неминуемо вело к княжеским «усобицам».
Таким образом, «лествичная» система из фактора централизации
постепенно превращалась в фактор децентрализации, разрушаясь внутри
себя, она разрушала единство Русской земли.
Политическая традиция выработала два главных способа разрешения
противоречий очередного порядка:
1. Вооруженное разбирательство;
2. Договоры – «ряды» между князьями, коллегиальное решение
территориальных, династических, военных вопросов.
Договорной, более цивилизованный способ решения проблем
«лествичной» системы, стал предпосылкой формирования нового
политического института Киевской Руси – Княжеского съезда («снема»),
который фактически ограничивал власть великого князя Киевского.
Чем сильнее был старший киевский князь, чем больше у него было
авторитета в народе и среди князей, тем более он выступал в качестве
сюзерена по отношению к удельным князьям – его вассалам, и тем более
можно говорить о едином государстве. И наоборот, чем слабее был киевский
правитель, сложнее международная, экономическая ситуация и т.п., тем чаще
он решал вопросы с удельными князьями не посредством приказа, а
посредством договора, совета, съезда. В данной ситуации уже нельзя
говорить о сюзерено-вассальных отношениях, поскольку договор
заключается между равными сторонами. В данной ситуации Киевская Русь
представляла собой относительно единое государство.
Еще одним способом преодоления очередного порядка стала идея
«отчины». Сначала она имела генеалогическое значение: под «отчиной
понималось место претендента среди родичей на «лествице»
старшинства, доставшаяся ему по наследству от отца. Позже понятие
«отчины» приобретает территориальное значение: «отчиной», или
«вотчиной», стала называться земля, которой владел отец претендента
(«отчина» - «отчизна», «отечество», земля отца). Закрепление вотчинного,
территориального принципа подорвало основы очередного порядка и
нераздельность родового династического владения. Княжеский съезд в
Любече (1097 г.), созванный по инициативе Владимира Всеволодовича
Мономаха, принял решение прекратить «усобицы» и провозгласил принцип:
«Каждый да держит отчину свою». Начинается переход к территориальной
раздробленности. Внешний фактор – борьба с половцами, несколько
сдерживал этот процесс, но с 30 – х годов XII в. Русская земля окончательно
разделилась на удельные самостоятельные княжества.
Таким образом, политическая система Киевской Руси
характеризуется сочетанием нескольких политических элементов:
- Главным является элемент единоличной власти – великий князь
Киевский. Его власть формируется по традиции «старшинства», но иногда,
как исключение, по принципу народного избрания (например, избрание
киевлянами на вече Владимира Мономаха).
- Рядом с великим князем Киевским присутствует аристократический
элемент власти: постоянно действует при князе Боярский совет – боярская
аристократия; в чрезвычайных случаях при великом князе действует
Княжеский съезд (снем) – феодальная, княжеская аристократия.
- Кроме того, при решении особо важных для народа вопросов (война,
мир, налоги, иногда – кандидатура великого князя) действует
демократический элемент власти – Народное собрание (вече).
Боярский совет, вече, снем – фактически ограничивают власть
великого князя Киевского. С другой стороны, данные институты являются
одновременно и опорой единоличной власти, а в особо кризисных ситуациях
– даже ее заменой. В связи с данной особенностью политической системы
Киевской Руси, ее формальной неопределенностью, можно указывать
различные модели осуществления власти, различные сочетания
политических институтов, различную их активность и значимость на
отдельных этапах истории древнерусского государства.
Кроме того, следует подчеркнуть особую роль в государственном строе
Киевской Руси духовного элемента власти – Русской Православной
Церкви. Особая роль заключалась в том, что Церковь юридически не входила
в политическую систему, но активно взаимодействовала, сотрудничала, даже
идейно формировала указанные политические институты.
После принятия православного христианства в качестве
государственной религии в 988 г. на Руси начала формироваться церковная
организация. Правовой статус Церкви, ее имущественные права и
юрисдикция определялись церковными уставами князей в соответствии с
каноническим кодексом Церкви и практикой церковно-государственных
отношений в Византии. Можно сказать, что древнерусское государство
восприняло не просто православную христианскую веру в качестве
государственной религии, - на Руси начала реализовываться византийская
модель христианства и церковно-государственных отношений.
Следует отметить, что в государствах, воспринявших христианство в
качестве государственной религии, существовали три модели церковногосударственных отношений:
1. В католических странах существовала модель папоцезаризма
(господство Церкви над цезарем – государственной властью).
2. В протестантских странах – модель цезарепапизма (Церковь была
юридически подчинена государству).
3. В православных странах действовала модель «симфонии» духовной
и светской власти, введенная византийским императором
Юстинианом (6 Новелла): данная модель означала юридическое
разделение властей (как тело и душа в человеке), но их фактическое
взаимодействие.
Следуя византийской норме, русская православная Церковь была
юридически независима от княжеской власти. Высшим органом власти в
Церкви был поместный или Освященный собор церковных иерархов,
исполнительная власть осуществлялась митрополитом. Митрополия
разделялась на епархии (епископии), епархии – на приходы. Кроме того, в
епархиях учреждались монастыри.
Однако на практике русские князья начинают участвовать в
церковной жизни: осуществлении судебной власти, избрании митрополитов,
епископов. Помимо «десятины», князья жаловали храмам, монастырям
земли, населенные деревни. Более того, сама миссия христианства на Руси
первоначально осуществлялась князьями Владимиром Крестителем,
Ярославом Мудрым.
Активному участию князей в церковных делах в X – XV вв.
препятствовала каноническая зависимость русской православной Церкви от
Византии: до 1589 г. русская Церковь являлась митрополией
Константинопольского патриархата и митрополиты обычно были греками.
Однако уже при Ярославе Мудром по инициативе великого князя Киевского в
Византии был избран первый русский митрополит Иларион (автор «Слова о
законе и благодати»).
С другой стороны, и русское духовенство начинает участвовать в
светской жизни: митрополит, епископы, настоятели монастырей
присутствовали на заседаниях Княжеской думы, участвовали в Народных
собраниях, Княжеских съездах, выступали в роли первых дипломатов,
миротворцев в периоды княжеских «усобиц». Естественно, Церковь пыталась
развивать на Руси византийскую идеологию самодержавной власти, идею о
«помазаннике Божьем». Однако в киевский период данная идея не могла
активно восприниматься русским обществом: ее развитию препятствовали
династический порядок правления и, в связи с этим, слабость личного
характера верховной власти.
В) Развитие местного управления в Киевской Руси
По мере присоединения к Киеву племенных союзов, в уездные города
отправлялись наместники великого князя Киевского, волостями управляли
волостели. Начала формироваться система «кормления», при которой
содержание («корм») княжеские чиновники получали за счет сборов,
денежных и натуральных, с городской или сельской общины (см. «покон
вирный» Русской Правды). Органом крестьянского самоуправления являлась
территориальная община – «вервь».
Древнейшей системой местного управления являлась «десятичная»
(или «численная») система организации населения, построенная по военному
принципу. Данная система своими корнями уходит во времена «военной
демократии», когда взрослые мужчины племени или племенного союза
составляли народное ополчение – «тысячу» - во главе с тысяцким; «тысяча»
разделялась на отряды по сто воинов (сотни) во главе с сотскими, сотни
разделялись на отряды по десять воинов (десятки) во главе с десятскими.
Тысяцкий, сотские и десятские выполняли военную функцию, но, по мере
развития деятельности княжеского наместника, они становятся опорой для
него, начинают осуществлять вместе с наместником административносудебные, финансовые функции, т.е. сбор налогов, суд от лица великого князя
и пр. Таким образом, численная система управления из собственно военной
сферы переходит в сферу политическую – управление местным населением.
По мере развития княжеского и боярского землевладения, усложнения
хозяйственного и административно-судебного аппарата, на смену десятичной
системе приходит дворцово-вотчинная система управления, при которой
политическая власть принадлежит собственнику земли. Формируются два
центра власти – княжеский дворец и боярская вотчина. Княжеские и
боярские слуги, управляющие княжеским и боярским хозяйством (см. по
Русской Правде: «огнищанин», «конюх», «тиун», «ключник» и др.),
постепенно начинают решать вопросы управления населением на
территории, подвластной землевладельцу, – административные, судебные,
финансовые. Таким образом, сфера хозяйственников, дворцовых служащих
переходит в сферу политическую, местного управления.
В Киевский период истории нашего отечества дворцово-вотчинная
система управления только начала формироваться, по мере развития
феодальных отношений. Расцвет данной системы приходится на период
политической раздробленности XII – XIV вв.
III. Становление древнерусского права.
Особенности правовой системы Киевской Руси. Источники
права.
В древнейший период истории России, когда частноправовые начала
были еще слиты с государственными, закон не являлся преобладающей
правовой формой. В сфере правовых отношений он играл второстепенную
роль по сравнению с обычаем, который и являлся «тем юридическим
базисом, на котором зиждется весь строй политических и общественных
отношений Древней Руси» (Латкин В.Н.). Именно обычное право стало
основой для возникновения и формирования третьей правовой формы –
судебного прецедента. Но, по мере того как русские князья вырабатывали
собственные законодательные нормы, а не использовали народные обычаи,
основанием судебной практики все более становилась княжеская воля,
выраженная в форме закона - «устава». Чем более князья изменяют,
реформируют и даже отменяют нормы обычного права (по мере развития
социально-экономических отношений, политической системы), тем более
очевидным становится переход от обычая к законодательству. Четвертым,
очень важным, источником формирующейся правовой системы являлся
договор, который в древнее время выходил за пределы известных в
современном гражданском быту договоров, не созидающих нового права, а
только применяющих уже существующие нормы к известным лицам и
отношениям. Напротив, древний договор в связи со слабостью
законодательной власти и преобладающим образованием права путем
обычая, имел более широкую область действия: он имел законодательный
характер, устанавливал новое право «во всех тех случаях, которые не
определены еще обычаем или относительно которых он не ясен или спорен»
(Сергеевич В.И.). Ввиду такого творческого значения договора в древнее
время, он становится важнейшим средством перехода от обычного права к
законодательству. Серьезное влияние на развитие княжеской законодательной
деятельности также оказала рецепция византийских законодательных
источников после принятия Русью христианства из Византии.
Рассмотрим более подробно указанные источники древнерусского
права.
А) Обычное право
Обычай (от слова «обыкнуть») есть правило, к которому все привыкли
(«Обычное право – это превращение однообразных действий в привычку»
(Владимирский-Буданов
М.Ф.)),
которое
изначально
получает
общеобязательное значение традиционным соблюдением его в данной
общественной среде в силу «согласного убеждения действующих лиц в
необходимости подчиниться» (Дьяконов М.А.) этой норме.
Основное отличие норм закона от норм обычного права заключается в
том, что закон необходимо предполагает элемент формальной обязательности
выполнения, в обычном праве такого элемента почти нет. Если закон
выполняется не только по внутреннему убеждению в его полной
справедливости, но и потому, что он закон, то нормы обычного права имеют
юридическое значение только тогда, когда общее согласное мнение известной
округи признает необходимость их применения в данном случае, и при
данных, наличных условиях.
Значит, по своему происхождению обычай безличен, возникает не в
результате деятельности отдельных личностей (исключением является так
называемый политический обычай, который создавался князьями и их
окружением), а всего народа в течение определенного периода его
исторической жизни, и является общеобязательной нормой, прежде всего,
потому, что признавался таковой всем народом.
«Обычное право – это совокупность юридических норм, создающихся независимо
от предписаний законодательной власти и выражающихся в народных обычаях и
обрядах. В незапамятные, доисторические еще времена стали слагаться эти обычаи и
обряды в тех союзах людей, которые предшествовали образованию государства. В этих
союзах, - будь то родовая организация, племя или народ, как совокупность нескольких
племен, - были уже известные свои представления о праве и справедливости,
первоначально тесно связанные с религией данных союзов и стойко защищаемые ими в
жизни, в интересах развития самих союзов и поддержания в них необходимого мира и
спокойствия».
Филиппов А.Н.
Эти представления о праве, выражавшиеся в юридических обычаях и
обрядах, не могли, конечно, быть везде одинаковыми, а, наоборот, отличались
своим содержанием друг от друга, в зависимости, во-первых, от того,
интересы какого союза они защищали (рода, племени, союза племен), и, вовторых, от того, на какой ступени развития стоял данный союз. Народная
масса всегда и везде представляет собой разнообразные пласты многих
исторических наслоений, и, в связи с этим исследователи отмечают такую
особенность обычного права как партикуляризм.
По летописному рассказу даже близкие по крови племена сильно
отличались друг от друга своими нравами и обычаями («имяху обычаи свои и
закон отец своих и преданья, каждо свой нрав»; поляне «отец своих обычай
имут кроток и тих», древляне «живяху зверинским образом, живущее
скотьски»), а это наглядно показывает, что они одновременно переживали
разные стадии своего культурного развития.
Когда обычай принимается, санкционируется государственной властью,
помимо качества внутренней обязательности (голос совести, осознанная
необходимость, общественное мнение), он получает и качество внешней
обязательности, за обычаем уже стоит принудительный авторитет власти.
Нормы обычного права имеют консервативный характер: охраняются
традициями, изменяются в течение долгого времени, вместе с изменением
жизненных потребностей народа, совершенствованием форм общественной и
государственной жизни. Нигде процесс переработки юридических понятий и
форм быта не происходил столь медленно, как в народе. Мир народных
понятий в области права бережно и упорно хранит в себе прадедовские
взгляды, нравы и обычаи. В связи с этим нормы обычного права очень трудно
поддаются как констатированию, так и общей формулировке. Они живут,
большей частью, в народе в виде обычаев и обрядов, символов и пословиц,
передаются изустно из поколения в поколение, как достойные уважения
преданья дедов и прадедов. Словесная передача, при своей живости и силе
народной памяти, не всегда, однако, является достаточной гарантией того,
что обычай сохраняется передающим его лицом в полной
неприкосновенности и не поддается влиянию времени. Поэтому уже в
древние времена, как только начинает несколько распространяться
грамотность, появляется потребность в записи народных обычаев и такими
записями в значительной мере стали первоначальные народные «правды», в
которых и формулируются нормы обычного права данного племени или
народа.
Таким образом, нормы обычного права могут иметь различные формы
выражения: устную (например, в юридических действиях: акты юридических
сделок, судебные акты; символах, обрядах (например, рукобитие при
заключении договора; наложение руки на предмет, прикосновение к нему при
совершении купли-продажи), словесных формулах («се – мое» произносили в
случае приобретения права на вещь), пословицах («молодой на битву, а
старый на думу») или письменную (судебные приговоры, юридические
сборники, например, Русская Правда).
В силу консервативного характера обычного права, переход от обычая к
законодательству часто приобретал революционный характер, так сказать,
характер «скачка». Средством такого резкого перехода являлась рецепция
более совершенного права. Для древней Руси таковым образцом,
«учебником» права, стала правовая система Византии.
В IX – X веках на Руси не существовало письменных сборников
обычного права. Первая попытка русских выразить нормы своего права в
объективной форме была предпринята в договорах Руси с Византией X века,
которые: 1) стали первым писаным памятником русского права, поскольку
содержали ссылки на «закон русский» - сборник устных норм обычного
права древней Руси; 2) стали первым этапом рецепции византийского права,
знакомства руссов с более совершенной правовой системой.
Б) Договор как источник права
Как уже указывалось, договор («докончанье», «ряд», позднее «крестное
целование») в древнейший период истории наравне с юридическим обычаем
являлся преобладающей правовой формой, посредством которой часто
происходил переход от обычного права к законодательству. Договоры в
древности вообще имели громадное значение, в виду неустойчивости норм
обычного права, с одной стороны, в виду необходимости обеспечить
взаимным отношениям, внутри и вне государств, некоторую определенность,
с другой стороны. В заключении договоров поэтому одинаково нуждались
как отдельные государства, так и различные органы власти и союзы внутри
данного государства. В связи с этим многие исследователи выделяют две
основные категории договоров, существовавших в древнейший период
истории русского права:
1. Договоры международные – с греками, немцами.
2. Договоры внутриполитические. Данная категория, в свою очередь,
включает следующие виды договоров:
А) Договоры русских князей между собой. Хотя первый сохранившийся
договор между сыновьями Ивана Калиты был заключен в 1341 году, но
можно предположить, что такие договоры существовали на Руси уже в X – XI
веках ввиду достаточной независимости князей друг от друга (договор 1341 г.
содержит ссылку на древний княжеский обычай заключать «ряды»), и
содержали, в основном, нормы государственного права: о военной помощи,
выдаче преступников, о мире князей, их служилых людях, о распределении
«столов», порядке общего суда и т. п.
Именно данный тип договоров являлся источником такой особой
правовой формы как политический обычай, действующей в княжескобоярской среде и формирующей институты центрального (княжеская «дума»
с боярами, «снемы» или съезды княжеско-боярской знати) и местного
управления
(десятичная,
дворцово-вотчинная
системы),
форму
государственного устройства древней Руси (очередной или «лествичный»
порядок наследования, распределения уделов).
Б) Договоры князей с народом (городами). Хотя сохранились только
договоры с «вольным» Новгородом, но уже в самом раннем из них договоре
князя Ярослава Ярославича 1264–1265 г. есть ссылка на обычай новгородцев
вступать в договорные отношения с князьями («держать тебе Новгород по
старине, по тому, как пошло искони»), что позволяет предполагать
существование и более ранних договоров князей, причем не только с
Новгородом, но и с другими русскими городами. Так, уже по договорам
русских князей с греками, князья заключали мирные соглашения не от своего
только имени, но и от имени народа – «от всех людей русской земли»
(договор великого князя Игоря 944 г.). Вместе с княжескими договорами,
соглашения князей с городами создавали целый ряд правил, регулирующих
внутренний строй государства.
«Некоторые из элементов, образующих этот строй, только на почве договора
создают временную устойчивость часто колеблющихся взаимоотношений. Так,
постановления народного собрания являются по существу ничем иным, как договором
единения между участниками собрания».
Дьяконов М.А.
Договоры Руси с Византией
Самым значительным явлением внешнеполитической деятельности
киевских князей в X веке были военные походы на Византию, которые в
основном диктовались экономическим интересом поддержания торговых
отношений. Торговля вообще была важным этапом в развитии культурных
связей между соседними народами, в частности же – первые выступления
славяно-русских племен на историческое поприще были торгового характера.
Известны походы князей Аскольда (860 или 865 г.), Олега (907 г.), Игоря (941
и 944 гг.), Святослава (971 г.), Ярослава (1043 г.), обычным результатом
которых были торговые соглашения. Летопись («Повесть временных лет» русский летописный свод начала XII в.) сохранила четыре договора русских с
греками: два договора Олега 907 и 911 гг., договор Игоря 944 г. (или 945 г.) и
договор Святослава 971 г. (или 972 г.). Летописец полностью приводит
тексты трех последних договоров, первый им только пересказан. Многие
исследователи (Шахматов А.А., Юшков С.В., Зимин А.А. и др.) склоняются к
тому, что в 907 г. никакого особого договора заключено не было; перед нами
– литературная компиляция, основанная на материале договоров 911 и 944 гг.
По мнению С.М. Соловьева, «допустив к себе Русских на продолжительное
житье в Константинополе, греческий двор должен был урядиться с киевским
князем, как поступать при необходимых столкновениях Русских с
подданными Империи; вот почему в 911 г., следовательно, по счету
летописца, через 4 года, Олег послал в Царьград мужей своих утвердить мир
и положить ряд между Греками и Русью, на основании прежнего ряда,
заключенного тотчас после похода». Также и профессор А.Н. Филиппов
предполагает, что обе стороны были заинтересованы в пересмотре договора
907 года: греки едва ли были довольны условиями мира, заключенного с
победителями,…русские желали более точно определить свои отношения с
греками, что и вызвало пересмотр договора всего через 4 года после его
заключения.
Договоры Руси с греками составлялись в двух экземплярах: у руссов
хранился экземпляр на греческом языке, у греков – экземпляр на русском
языке.
Вопрос о праве договоров Руси с Византией оценивается историками
весьма различно: от полного отрицания права руссов в этих договорах
(В.Сергеевич), до полного отрицания византийского права (Д.Самоквасов).
Большинство ученых придерживаются компромиссной точки зрения,
определяя право договоров как право смешанное, славяно-византийское,
сообразующее две различные правовые системы: обычное право руссов и
более цивилизованное византийское законодательство, являющееся
продолжением и развитием римского права. Греческое право, как право
нации, стоявшей на более высоком уровне культурного развития, по
сравнению с русскими X века, весьма нередко было вовсе непригодно для
последних; греки поэтому поневоле должны были идти на уступки и
соглашаться на введение в договоры норм, чуждых их праву, лишь бы
добиться соглашения с русскими и обеспечить государству мир и
спокойствие от воинственных соседей, ставивших не раз Византию на край
гибели. Уже в договоре Олега 907 г. указывается, что стороны присягали (в
верности условиям «мира») следующим образом:
Греки целовали Крест, а Олега и его дружинников (привели к приcяге) «по
Русскому закону»; и клялись те своим оружием, и своими богами Перуном и Велесом,
богом скота. И так был утвержден мир. (Перевод авт.)
А в договоре Игоря 944 г. указывается, что в процессе поиска беглого
«челядина» (холопа) русские – христиане присягают «по вере своей», а
русские – не христиане присягают «по закону своему».
Именно договоры с Византией X века, сообразующие отечественные
нормы с иноземными, заимствующие византийское право, являются
юридической
формой,
наиболее
ярко
представляющей
начало
законодательства на Руси, посредством которой совершался переход от
обычного права к закону.
«Спокойная племенная (патриархальная) жизнь славян могла долго обходиться
тем неизменным запасом юридических норм, которые выработаны обычаями с
незапамятных времен. Но с X века восточные славяне вовлечены были
авантюристическими дружинами варягов в столкновение с отдельными странами –
Византией и западноевропейским миром. Это возмутило прежний спокойный уровень
обычного права двояким образом: усилило разнообразие в понимании юридических норм и
принудило согласить свои отечественные нормы с чужеземными. Отсюда возникли
первые приемы законодательства: договоры с иноземцами и рецепция чужих законов».
Владимирский-Буданов М.Ф.
Основное содержание договоров составляют нормы торгового,
международного, уголовного, наследственного права. Так, договоры князей
Олега и Игоря определяют юридическое положение руссов в Византии,
взаимные обязательства сторон, причем договор Игоря 944 г., заключенный
после неудачного похода на греков, несколько видоизменяет, ограничивает
права руссов, предоставленные им договорами 907 и 911 гг., заключенными
после завоевания Византии великим князем Олегом.
«Поход Олега 907 г. на Константинополь, совершенный уже соединенными силами
всех племен, подвластных Руси, северных и южных (Славян (Новгородцев), Чуди,
Кривичей, Мери, Полян, Северян, Древлян, Радимичей, Хорватов, Дулебов и Тиверцев), с
участием, конечно же, и варягов, - стал удачным для русского князя. По летописи,
русские корабли были поставлены на колеса, и флот, при попутном ветре, двинулся на
парусах по суше к Константинополю. Олег приготовился к осаде города. Греки
испугались и отправили к русским посольство…».
Соловьев С.М.
Нормы торгового, международного права договоров.
По договору великого князя Олега 907 г. русские обязывались входить в
Константинополь одними воротами, без оружия, отрядами не более 50
человек, в сопровождении императорского чиновника, предъявив княжескую
грамоту с обозначением числа кораблей, имен прибывших в Византию
послов и купцов. Руссы должны были жить в пригороде Константинополя –
при монастыре св. Мамонта («у св. Мамы»).
Со своей стороны, греки обязывались:
1) Платить «дань» руссам (контрибуцию), причем, платить каждому из
городов (Киев, Чернигов, Переяславль и др.), князья которых участвовали в
походе Олега: чем «старше» был город, тем большую дань он получал.
2) Греки должны были предоставлять «корм» русским, проживавшим в
Византии (послы получали посольские оклады, а купцы – «месячину», то
есть месячное содержание, также по старшинству русских городов) и
бесплатную баню.
3) Руссы получили право вести беспошлинную торговлю, а также
продовольствие и судовые снасти на дорогу, когда покидали Византию.
Договор Олега 911 г., сохраняя основные положения договора 907 г.,
более полно определял правовое положение руссов в Византии. Например,
договор 911 г. обязывает русских помогать греческим кораблям в случае
кораблекрушения, нападения разбойников, а также содержит нормы о
взаимном выкупе и возвращении в отечество рабов и пленников, выдаче
преступников, о праве руссов свободно поступать на службу к греческому
императору.
Также в договоре Олега 911 г. есть постановление о наследовании
руссов, находящихся на службе у византийского императора: возможно
наследование по завещанию («створит обряженье») и по закону:
указываются родственники нисходящие («свои») и, при отсутствии
нисходящих, - боковые («малые ближники»). Многие исследователи
полагают, что данная норма есть буквальный перевод текста одного их
постановлений XII римских таблиц. Наследник на Руси мог получить
имущество от русских купцов и, вообще, от всех руссов, «ходящих в греки».
Несколько норм договора Игоря 944 г., заключенного после неудачного
для руссов похода, регулируют вопросы военной помощи грекам: русский
князь обязывался не позволять «черным булгарам» нападать на византийский
город Корсунь (Херсонес), отказываясь и сам от притязаний на херсонскую
страну («О Корсуньстей стране»). Причем, он может требовать военную
помощь от греков, только при условии, если сам откажется от притязаний на
черноморское побережье.
Договор Святослава 971 г. является самым кратким из всех договоров
(князь был осажден войсками греческого императора Цимисхия в
Доростоле): Святослав клянется не воевать с греками и защищать их в
случае нападения «другого народа».
Таким образом, договоры Руси с Византией можно назвать первыми
международными договорами в русской истории. В области торгового,
международного, наследственного права, естественно, можно говорить о
преобладании византийской правовой системы.
Именно нормы, относящиеся к области уголовного права, более всего
указывают на компромисс правовых систем и свидетельствуют о
существовании у руссов правовых норм уже в X веке, а именно, свода норм
обычного права – «закона Русского».
Так, ответственность за убийство формулируется договорами Олега
911 г. и Игоря 944 г. следующим образом: русин ли убьет христианина или
христианин русина – (убийца) «да умрет» (Перевод авт.). То есть преступник
может быть предан по византийскому законодательству смертной казни или
убит по обычаю кровной мести руссов. Если у преступника было имущество
(«домовит»), то родственник убитого мог взять часть этого имущества,
которая полагалась ему по закону. Но и жена убийцы должна была получить
свою законную часть имущества.
Кроме того, устанавливается ответственность за причинение телесных
повреждений «ударом мечем» или другими предметами: денежное
взыскание («литр 5 серебра») – «по закону Русскому».
Среди имущественных преступлений различаются кража (убийство
вора в момент совершения преступления является ненаказуемым в случае
оказания последним сопротивления), грабеж и разбой («возьмет что-либо
дружинне»). Опять же, по договору Игоря, вор наказывается по «закону
Гречьскому» или «закону Русскому».
Таким образом, развивая национальное право путем рецепции
византийского законодательства, договоры Руси с Византией стали и первым
опытом русских «выразить нормы своего права в объективной (письменной)
форме и притом сделать их для себя обязательными по силе внешнего
принуждения и клятвы» (Владимирский-Буданов М.Ф.). Помимо огромного
влияния на развитие русского права, переход к более совершенным
юридическим формам и понятиям, договоры сыграли и огромное культурное
значение для Руси: они стали «главным средством, подготовившим
принятие христианства Русью и именно из Византии» (Ключевский В.О.).
Так, летопись, по поводу договора Олега 911 г., указывает:
Царь же Леон…приставил к ним (русским послам) своих мужей показать им
церковную красоту, золотые палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота,
драгоценные ткани, а также чудеса своего Бога и страсти Господни: Венец, Гвозди,
Багряницу, Мощи Святых, - уча их своей вере и показывая им истинную веру. (Перевод
авт.)
А в договоре Игоря 944 г. уже говориться о руссах, принявших Св.
Крещение:
Если кто-либо из Русской страны дерзнет нарушить этот союз с Греками, то
пусть те из них, которые приняли крещение, будут осуждены Богом Вседержителем на
гибель вечную и временную, а те из них, которые не крещены, пусть не получат помощи
ни от Бога, ни от Перуна, не защитятся они щитами своими, и да падут они от мечей
своих, стрел и другого своего оружия, да будут рабами в сей век и в будущий. (Перевод
авт.)
Договоры Руси с немцами
Помимо русско-византийских договоров, важным источником для
изучения древнерусского права являются договоры западных русских земель,
лежащих по великому водному пути «из варяг в греки» (Новгородской,
Псковской, Смоленской, Полоцкой и Витебской), с европейскими городами –
членами Ганзейского союза, Данией, Швецией. Поскольку иностранцы
говорили на непонятном для русских языке, их стали называть «немыми», а
всех европейцев – «немцами». Древнейшим из договоров с немцами является
договор, заключенный Новгородом в период между1189 и 1199 гг. «со всеми
немцами и с готы и со всем латинским языком», то есть с жителями города
Висби на острове Готланде (список его сохранился в виде приписки к
договору Александра Невского 1257-1263 г.). Важное значение в истории
права играют также новгородский договор 1270 г. и договор смоленского
князя Мстислава Давидовича 1229 г. с Ригой и Готским берегом.
Основное содержание договоров составляют нормы международного
права, регулирующие дипломатические, торговые отношения сторон.
Главным отличием русско-немецких договоров от договоров с Византией
является то, что они заключались государствами, стоящими примерно на
одном уровне развития культуры и правосознания и более полно отражают
правовые воззрения русских XII – XIII вв. Право руссов преобладает в
договорах, нормы уголовного и гражданского права сходны с нормами
Русской Правды. Даже сам договор, являвшийся законом для его участников,
обозначен термином «Правда» (смоленский договор 1229 г.). Однако, в
отличие от Русской Правды, договорам известны преступления против
нравственности: например, по договору 1189 – 1199 гг., если кто
«повержет насильем» рабыню, т. е. попытается изнасиловать, то ей
полагается «за обиду» гривна, а если же обесчестит («соромит»), то рабыня
«себе свободна»; в договоре 1229 г., помимо «насилия» свободной женщине
(штраф 5 гривен серебра), упоминается прелюбодеяние («застанет со своей
женой»), денежный штраф за которое (10 гривен серебра, равнявшееся 40
гривнам кун) соответствует штрафу за убийство свободного человека
(«вире») Русской Правды. В области процессуального права договор 1229 г.
первым среди русских юридических памятников упоминает судебный
поединок – «поле» (о судебных поединках упоминается в источниках
издревле, а именно, еще у арабских писателей X – XI вв., но Русская Правда
не упоминает этого института). С другой стороны, договор 1229 г. является
последним документом в нашем праве, упоминающим ордалий («железо
горячее»).
В) Закон как источник права древней Руси.
Развитие законодательства в древнерусском государстве происходило в
двух основных формах:
1) В форме рецепции византийских законодательных источников,
ставших вторым после русско-византийских договоров, более
глобальным, этапом рецепции на Руси византийского права.
2) В форме развития национального княжеского законодательства:
церковные уставы великих князей Владимира Святославича и
Ярослава Владимировича; княжеские уставы в Русской Правде (см.
далее).
I. Кодексы византийского права
В конце X века на Руси произошло событие, определившее не только
дальнейшую нашу историю, но и, в частности, совершившее переворот во
всех сферах правовой жизни. Если договоры с Византией, являясь
первоначальной формой рецепции византийского права, заимствовали только
его отдельные нормы и институты, ограничиваясь, в основном, сферой
торговых и дипломатических отношений, то «принятие христианства было
тождественно с принятием кодекса церковных канонов в той его полноте,
какая была ему дана вселенскими Соборами» (Суворов Н.С.). Причем, сама
мысль о необходимости регулировать общественную жизнь волей власти
появилась вместе с христианством, внушалась Церковью.
Русская Церковь, являясь частью православной восточной Церкви
(митрополией Константинопольской патриархии) и устраиваясь по образу и
подобию последней, естественно и неизбежно перенимала от нее и
действующий кодекс узаконений. Нет почти ни одного известного
произведения канонической литературы на Востоке, перевода которого, в
полном или сокращенном виде, не встречалось бы в памятниках
древнерусской письменности.
«Россия попечениям своего Духовенства обязана была успехами в просвещении всех
состояний и в сохранении древнего общего Отечественного права, словом, в первом
устройстве Гражданской образованности».
Г. Розенкампф
Кодексы церковного права, принятые русской православной Церковью
из Византии, включали законы собственно церковные (правила или каноны
семи Вселенских соборов, ряда Поместных соборов Церкви, правила Св.
Апостолов и Св. Отцов – Учителей Церкви: Василия Великого, Григория
Богослова, Иоанна Златоуста) и гражданские (императорские) законы по
церковным делам («симфония» духовной и светской властей предполагала
право светской власти издавать свои законы по тем делам, которые были
подведомственны Церкви). Таких сборников церковно-гражданского
законодательства – Номоканонов, оказавших огромное влияние не только
на сферу церковного законодательства и управления, но и на наше
государственное законодательство (как по церковным, так и по светским
вопросам), судебную и административную практику, было два:
1)
Номоканон
VI
в.
Иоанна
Схоластика,
патриарха
Константинопольского. Это систематический сборник церковных правил (50
титулов или отделений), включающий правила 4-х Вселенских и 6-ти
Помесных соборов, а также 85 правил Апостольских, 68 правил Св. Василия
Великого. В дополнение к сборнику церковных правил Иоанн Схоластик
составил систематическое собрание царских законов, касающихся Церкви (87
глав): подлинный сокращенный текст 10-ти Новелл Юстиниана.
Ввиду широкого употребления на Востоке сборников Схоластика,
появилось множество их списков, в которых собрание церковных правил
обычно предшествовало 87 главам из Новелл. Но появились и такие списки, в
которых те и другие постановления, церковные и гражданские, были
соединены между собой, по сходству содержания, в одно целое – собственно
Номоканоны, не потерявшие своего значения в практике восточной Церкви
даже после издания в IX веке более совершенного и обработанного сборника
патриарха Фотия.
2) Номоканон IX в. патриарха Фотия (14 титулов). Состоял из двух
частей: Номоканона и Синтагмы (собрания только церковных правил),
которые, хотя и не составляли одного целого, но были заключены в одном
сборнике, называвшемся греками то Номоканоном, то Синтагмой. Номоканон
состоял из 14 титулов (в каждом по несколько глав) и включал, помимо
церковных правил (цитаты из канонов Соборов и Св. Отцов), гражданские
постановления Империи (краткие извлечения из Кодекса и Новелл
Юстиниана; причем, излагается не столько сам текст законов, сколько
толкования на них византийских законоведов). В отличие от Номоканона,
содержащего церковно-гражданские постановления, Синтагма представляет
собой хронологическое собрание церковных канонов (по порядку Соборов) в
их полном тексте. Весь сборник Фотия включает 85 правил Апостольских,
правила Вселенских и Поместных соборов, канонические правила Св. Отцов
Церкви. Номоканон Фотия стал «лучшим сборником церковных правил,
дополненным и обработанным на основании утвержденного Церковью
канона в IX веке» (Иоанн, архимандрит), и получил широкое употребление
на Востоке и в России.
Номоканоны Схоластика и Фотия появились на Руси в готовом
славянском переводе уже в XI – XII вв. и получили название Кормчей книги:
часто в сочинениях Св. Отцов первых веков Христианская Церковь
сравнивается с кораблем, который управляется Божественным Писанием и
правилами Св. Отцов как кормилом или кормчим.
Многие исследователи церковного права полагают, что Номоканон
Схоластика (точнее, его первая половина – свод церковных правил) был
переведен Св. Мефодием - просветителем славян, в IX веке и заимствован
русской Церковью из Болгарии вскоре после крещения Руси (например, в
числе дополнительных статей Номоканона мы встречаем «Закон судный
людям» - болгарскую компиляцию Эклоги византийских императоров Льва и
Константина).
Переведено ли было законодательство императора Юстиниана по
сборнику в 87 глав неизвестно, но зато в славянском списке Номоканона
содержится ряд дополнительных статей церковного и светского
происхождения. Кроме упомянутого «Закона судного людям» (главным
образом, славянской переделки XVII титула Эклоги о наказаниях), включены
7 и 24 титулы Прохирона императора Василия Македонянина;
непосредственно 2 титул 3 главы Эклоги.
По мнению профессора А.С. Павлова и многих других канонистов,
перевод Номоканона Фотия был сделан при Ярославе Мудром (XI в.),
который, по свидетельству летописи, любил церковные уставы, собирал
писцов и переводил книги с греческого на русский. С мнением о русском
происхождении упомянутого перевода не соглашаются историки Церкви
профессор Е. Голубинский и А. Карташев, полагая, что перевод был сделан в
Болгарии еще до принятия нами христианства, и оттуда принесен на Русь.
Существуют три списка этого сборника. В состав его входят: 1.
Номоканон в до-фотиевской редакции; 2. Синтагма церковных правил,
изложенных в полной редакции, но без толкований; 3. Извлечения из Новелл
Юстиниана в 87 главах; 4. Отрывки из Прохирона (7, 24, 28 тит.), Эклоги (2
тит., 2 гл.). В XII и первой половине XIII вв. к этому составу Номоканона
были добавлены разные источники русского права, как церковного, так и
светского происхождения: Русская Правда, канонические ответы
митрополита Иоанна II и новгородского епископа Нифонта.
Кроме того, на востоке, после первоначального перевода греческого
Номоканона на славянский язык, появились новые источники канонического
права (например, толкования Номоканона, выполненные Аристином,
Зонарой, Вальсамоном в XII веке). Русская Церковь, как митрополия
Константинопольской патриархии, также должна была обновить свой
канонический кодекс.
В связи с этим, в XIII веке на Руси появился третий греческий сборник,
уже содержащий значительное число неизвестных источников церковного
права. Когда после татарского погрома русским митрополитом стал серб
Кирилл II, по его просьбе болгарским царем Иаковом Святиславом в 1262 г.
был прислан список сербской Кормчей, переведенной с греческого сербским
архиепископом Саввой. Митрополит Кирилл II предъявил эту Кормчую
церковному Собору 1274 г. во Владимире и рекомендовал ее русским
епископам к руководству как сборник более полный и ясный, дающий
надлежащее понятие о церковных правилах. «Эту репутацию сохранил
сербский Номоканон в практике русской Церкви во все последующее время
до печатного издания Кормчей включительно» (Бердников И.С.).
Список, полученный митрополитом Кириллом II, не сохранился в
подлиннике, но сохранилась копия с него, выполненная при преемнике –
митрополите Максиме в 1284 г. По этому списку сербская Кормчая содержит:
1. Синопсис (правила Вселенской Церкви в хронологическом порядке и
сокращенной редакции) с толкованиями греческого канониста Алексея
Аристина (XII в.); 2. Номоканон патриарха Фотия без ссылок на
постановления византийских императоров; 3. Толкования других греческих
канонистов – Зонары и Вальсамона; 4. Сборник Схоластика в 87 глав; 5.
Прохирон; 6. Новеллы императора Василия Македонянина, некоторые
Новеллы императора Алексея Комнена о браке; 7. Моисеево
законодательство (выборка из четырех книг Моисея: Исход, Левит, Числа и
Второзаконие); 8. Правила двух Константинопольских Соборов 861 и 879 гг.
при патриархе Фотии, которых не было в славяно-русских Кормчих прежнего
времени; 9. Новые для нашего церковного права постановления
Константинопольского патриаршего Синода (в основном, по брачным делам),
разные канонические ответы и трактаты греческих иерархических лиц.
Таким образом, уступая прежним славяно-русским Кормчим по
достоинству текста, сербская Кормчая содержала полное собрание правил,
принятых на Соборах Вселенской Церкви. Кроме того, она содержала уже
толкования на церковные правила, превосходила прежние сборники
количеством добавочных статей.
Образовалось две фамилии списков сербской Кормчей (XIII – XVII вв.),
которые в литературе называют Рязанской и Софийской. Рязанская Кормчая
является точной копией Сербско-Кирилловской Кормчей: список ее был
послан преемником митрополита Кирилла II митрополитом Максимом в
Рязань, по просьбе рязанского епископа Иосифа (иногда встречается название
«Иосифовская Кормчая»), в 1284 г. был переписан и положен в рязанском
кафедральном Соборе. В Рязанской Кормчей церковные каноны изложены в
синоптическом, то есть в сокращенном виде, принятом в сборниках
аристиновой редакции.
Напротив, Новгородская Кормчая (старший из списков этой фамилии
написан около 1280 г. по повелению новгородского князя Дмитрия для
новгородского архиепископа Климента и положен в Софийском Соборе) не
составляет точной копии Сербско-Кирилловской Кормчей, а представляет
собой опыт сводной славяно-русской Кормчей, составленной на основании
нескольких редакций славянского Номоканона. В Рязанской Кормчей правила
вселенской Церкви были изложены в краткой редакции, но по
первоначальной русской Кормчей они были известны на Руси в полной
редакции. Поэтому русские составители нашли возможным создать такие
списки Кормчей, в которых правила излагались в полной редакции: за
основание был взят Номоканон Фотия в 14 титулах, с заимствованием из него
систематической
части
и
текста
правил,
расположенных
по
хронологическому порядку Соборов и Св. Отцов. К этой основе были
прибавлены из Сербско-Кирилловской Кормчей целиком толкования
Аристина, а также правила Константинопольских Соборов при Фотие по
краткому тексту. Таким образом, был создан полный сборник вселенского
церковного законодательства, в основном, в полной редакции
первоначальной Кормчей, с толкованиями сербской Кормчей. Также
поступили составители и относительно дополнительных статей. Например,
из старейшего славяно-русского Номоканона Иоанна Схоластика были
заимствованы «Закон судный людям» и правила Феодора Студита монахам.
Кроме того, в Новгородской Кормчей были помещены отрывки из Прохирона
и Эклоги, а также юридические статьи местного русского происхождения
(церковного и гражданского), которые оставались всегда чуждыми Кормчей
рязанской фамилии: Русская Правда, церковные уставы князей Св.
Владимира, Ярослава Мудрого, новгородского князя Святослава, правила
новгородского архиепископа Ильи, канонические ответы митрополита
Иоанна II, вопросы Кирика с ответами Нифонта, правило митрополита
Кирилла II, правила Владимирского Собора 1274 г.
Две фамилии Сербско-Кирилловской Кормчей, представляемые
рязанским и новгородским списками, послужили образцами для русских
рукописных Кормчих последующего времени, причем списки Новгородской
Кормчей в XIV – XVI вв. удерживали первенство в церковной практике и
сохранились в большем количестве, чем списки Рязанской Кормчей, не
содержащей памятников русского церковного и светского законодательства.
Но, несмотря на большее практическое значение и употребление
Новгородской Кормчей, в печатной Кормчей (1650 – 1653 гг.) был принят за
основу список правил Рязанской редакции с толкованиями Аристина.
Кроме Кормчих, приблизительно с XIV в. появились на Руси особого
рода церковно-юридические сборники, известные под названием «Мерила
праведного», содержание которых было заимствовано, большей частью, из
Кормчих Новгородской фамилии и которые служили и юридическим
руководством, и, своего рода, нравственным наставлением не только для
церковных, но и для светских судей.
Таким образом, под влиянием духовенства на Руси происходила
рецепция византийского права: прежде всего, византийского церковного
права и, конечно, светского права (например, законодательства Юстиниана,
византийских кодексов Эклоги VIII в. и Прохирона IX в.). На основании
вселенских канонов и церковно-гражданских постановлений византийских
императоров определялись многие стороны и отношения церковной и
частной гражданской жизни. Но, если церковные каноны принимались
церковной и гражданской властью как правила, имеющие вселенское
значение, строгую обязательность для всей православной Церкви, то более
сложным является вопрос о степени обязательности для русской Церкви и
русского великого князя византийского императорского законодательства.
Естественно, что эта часть Номоканона, имеющая местное значение,
обусловленная обстоятельствами греческой жизни, не могла иметь столь
строгой обязательности на национальной русской почве и рецепция
светского византийского права имела ограниченный характер. Принимались
нормы, не противоречившие национальному правосознанию, интересам
княжеской власти.
«Византийские законы как по делам церковным, так и по другим, применялись в
практике русской Церкви и государства по мере надобности и возможности, ввиду
местных обстоятельств жизни, с согласия местного светского правительства».
Бердников И.С.
Обычное русское право, по основным своим принципам, было
настолько не похоже на византийское право, что неминуемо должно было
вступить в долгую и упорную борьбу с ним.
«Древняя Русь не была закрыта от влияния иноземного права, но это влияние
выражалось, однако, не в механическом заимствовании чужого, а в постепенной и
органической переработке чужого в свое. Поэтому, как ни велико было значение Церкви в
древней Руси, ей удавалось проводить в русскую жизнь начала византийского права
только путем медленной работы и признания важности самих народных правовоззрений.
Византийские юридические нормы не прилагались в церковных судах буквально, а
изменялись, толковались и соображались с местными нравами и обычаями; иначе говоря,
путем многовековой практики они приспосабливались к условиям нашей
действительности».
Филиппов А.Н.
Некоторые изменения византийских норм мы находим уже в самом
древнем византийском памятнике – «Законе судном людям» или Судебнике
царя Константина (в Номоканоне Схоластика), который является переводом
или славянской интерпретацией 17 титула Эклоги византийских императоров
Льва и Константина, где говориться о наказаниях за разные уголовные
преступления. «Закон судный» в одних случаях заменяет смертную казнь,
членовредительные или болезненные наказания Эклоги (отсечение головы,
руки, носа, ослепление, палочные удары) денежной пеней и продажей, а в
других случаях вместо уголовных наказаний устанавливает церковные
епитимии. Некоторые термины церковного устава св. Владимира («церковная
татьба», «мертвецы сволочат») указывают на заимствования из «Закона
судного». Еще более заметно влияние этого источника на церковный устав
Ярослава Мудрого (предметы церковной подсудности, некоторые
текстуальные заимствования).
Отрывки из Эклоги (свода семейного и гражданского, частью
уголовного, права - VIII в.) и Прохирона (свода IX в., созданного на
основании законодательства Юстиниана) включались в наши Кормчие книги
в качестве дополнительных статей. В качестве примера можно указать
следующие отрывки: «о возбраненных женитвах» - о поводах к разводу и о
незаконных браках (тит. 7 Прох. и тит. 2 Эклоги); «о послусех» - о свидетелях
(из Эклоги); «закон о казнях» - уголовное законодательсво из Прохирона. В
Сербской Кормчей Прохирон помещен в полном составе под названием
«Закона градского главы». Кроме того, здесь мы встречаем другой
византийский памятник гражданского содержания – «Избрание от закона
Богом данного Израильтянам Моисеем о суде и правде», или «Закон
Моисеев» - извлечение из Моисеевых книг Исхода, Левит, Чисел и
Второзакония, созданное неизвестным автором и касающееся, в основном,
вопросов уголовного права, хотя встречаются и нормы семейного,
обязательственного права. Некоторые статьи этого сборника также
отразились на содержании церковных уставов св. Владимира и Ярослава:
неблагопристойная защита женой своего мужа в драке его с другим (24 глава
Закона Моисеева) – в числе предметов церковного суда в уставе князя св.
Владимира (Пространная редакция); гл. 20 закона Моисеева о поджоге гумна,
гл. 25 о соблазнении девицы повлияли на содержание устава Ярослава.
История сохранила немало фактов, свидетельствующих об
использовании византийских законов и в нашей государственной
административно-судебной практике, влиянии византийского права на
становление правовой системы Руси. Например, Русская Правда –
древнейший свод русского права, носит на себе заметные следы влияния
византийских источников: Эклоги, Прохирона, «Закона судного людям»,
«Закона Моисеева» и пр.
«Известные нам источники светского законодательства до Петра Великого,
равно как судебные решения, во многих случаях составлены под непосредственным, или
посредственным, влиянием источников, с одной стороны, церковного законодательства,
а с другой – Византийского права вообще, притом именно тех самых источников,
которые большей частью включены в Кормчую».
Калачов Н.В.
Однако, как и церковные уставы, нормы Русской Правды о
преступлениях против телесной неприкосновенности, составленные под
влиянием норм Эклоги, не сохраняют суровых наказаний этого
византийского кодекса, но заменяют их «вирами» и «продажами», которые
были в обычае русской земли. Еще раз повторим: рецепция византийского
законодательства
всегда
сообразовывалась
с
потребностями
национального права, русскими обычаями и русской жизнью.
Система приспособления византийских законов к местным
потребностям и условиям простиралась на Руси так далеко, что проникла
даже в чисто церковную область, в сферу церковной юрисдикции. Согласно
церковному уставу Ярослава Мудрого, денежные пени за преступления
практиковались у нас не только в светском, но и церковном суде и, вне
всякого сомнения, под влиянием местного обычного права.
Таким образом, совершившийся в русском правосознании переворот,
связанный с принятием христианства, «благодаря устойчивости русского
обычного права, не привел к полной замене местного права чужим, а лишь
способствовал, по мере необходимости, усвоению церковного права и
частной рецепции некоторых кодексов византийского светского права»
(Владимирский-Буданов М.Ф.). В результате этой рецепции появилась особая
византийско-русская юридическая догма, представлявшая любопытную
страницу в истории нашего права и наглядно свидетельствующая о силе
сопротивления обычного народного права началам права иноземного.
Древняя Русь домонгольского периода, воспринимая чужое право, умела в то
же время бережно хранить «добрые обычаи отцов» и отступала от них не
сразу.
II. Законодательная деятельность русских князей
Уставная, то есть законодательная, деятельность русских князей
началась еще до принятия христианства.
Например, под 882 г. в летописи сообщается, что князь Олег «устави
дани Словенам, Кривичам и Мери». Кроме того, можно вспомнить известную
административно-финансовую реформу великой княгини св. Ольги:
летопись сообщает (под 946 г.) о том, что Ольга с сыном своим и дружиной в
Древлянской земле «уставляюще уставы и уроки», и далее (в 947 г.) в
Новгороде «устави по Мьсте повосты (погосты) и дани, а по Лузе оброки и
дани». В ходе реформы был установлен централизованный порядок сбора
дани князьями с подвластного населения: в специальных центрах сбора дани
– «погостах», и по определенным правилам, нормам – «урокам». Есть
известия об уставах и уроках св. Владимира, Ярослава Мудрого, его
сыновей и внуков.
Первоначально эти уставы и уроки были весьма кратки и излагались в
устной форме (возможно, поэтому многие из них и не дошли до нас); другие
же, будучи позднее записаны, сохранились для потомства, войдя частью в
состав Русской Правды (например, уставы Владимира Мономаха) и других
памятников древности. Эти, как устные, так и письменные постановления
князей, весьма редко получали наименование «законов».
Хотя слово «закон» и было известно нашему праву еще в глубокой
древности, но ему долго не придавалась того специального значения, какое
оно получило позднее, главным образом, в нашей новой истории, когда закон
стал противопоставляться обычному праву. Наоборот, в древности летописцы
безразлично говорят об «обычаях отцов» и о «законах отцов», подразумевая
под тем и другим выражением представления о праве и справедливости
наших предков. Именно поэтому княжеские уставы и уроки (от глагола
«урекать», то есть определять, назначать) являлись древнейшей формой
законодательной деятельности носителей верховной власти первого периода
нашей истории. Эти уставы были весьма разнообразны по своему
содержанию: во-первых, князья утверждали своим именем нормы обычного
права или видоизменяли эти нормы; во-вторых, князья делали те или иные
распоряжения по отдельным вопросам своей административно-судебной и
финансовой деятельности.
Таким образом, обычно древние княжеские уставы не являлись общими
правилами (подобно современным законам), поскольку содержали княжеские
решения по отдельным частным случаям. Развитие уставной
деятельности князей связано с принятием христианства, когда «устав»
действительно становится общегосударственным законом, когда была
предпринята попытка собрать в одно целое постановления, относящиеся к
известному кругу дел, а именно – к кругу дел церковных.
На почве греческого Номоканона русское правительство стало
создавать свои постановления, и прежде всего, конечно, при решении
вопросов, касающихся правового положения Церкви в новом для нее
государстве. Замечательным показателем этого момента в состоянии
национального законодательства являются церковные уставы христианских
князей Руси – св. Владимира и его сына Ярослава Мудрого, которые не
только определяют правовой статус православной христианской Церкви в
славяно-русском обществе, но и содержат ценные сведения о многих
древнейших языческих обычаях народа, дают возможность более
всесторонне осветить и изучить многие вопросы юридического быта наших
предков. Именно церковные уставы представляют собой наиболее яркий
пример указанного выше «столкновения» юридических начал византийского
права с началами русского обычного права, а точнее, пример творческой
рецепции на Руси византийского императорского законодательства.
Оба церковных устава дошли до нас в многочисленных списках XIII –
XVIII вв. Устав великого князя – крестителя русской земли Владимира
Святославича сохранился в списке конца XIII века Новгородской Кормчей,
устав Ярослава Мудрого – только в списках XV в. Разнообразие редакций
уставов и большое количество неясностей в изложении, позволяют сделать
вывод об «обрастании первоначального текста позднейшими переделками в
процессе судебной практики» (Карташев А.В.). Это обстоятельство дало
повод некоторым историкам (Н.М.Карамзин, Е.Е.Голубинский) к полному
отрицанию подлинности обоих памятников.
Но большинство ученых все же настаивают на подлинности уставов,
хотя и очень измененных позднейшими переделками (митрополит Евгений
(Болховитинов), К.А.Неволин, М.Ф.Владимирский-Буданов и др.).
«Письменные памятники древности могут быть подлинными в материальном
отношении и неподлинными в формальном, то есть они могут содержать юридические
нормы, действительно принадлежащие тем законодательным авторитетам, которым
приписывается данный памятник, но самое письменное изложение может быть делом
другой руки, современной или позднейшей».
Павлов А.С.
Если подлинность дошедших до нас списков уставов не может быть
точно установлена, то это еще не доказывает, чтобы таких уставов не могло
быть – в той или иной форме (устной или письменной); наоборот, надо
признать, что была нужда в княжеском законе, как для Церкви, так и для
государства.
Устав великого князя св. Владимира введен в науку в 1775 г.
немецким ученым Г. Миллером, который опубликовал одну из наиболее
поздних его обработок XVI века в составе Степенной книги. Расширение
числа известных редакций устава позволило митрополиту Евгению
(Болховитинову) высказать мнение, что в основе их лежит один и тот же
ранний текст, который можно связывать с именем князя Владимира. Преосв.
Макарий (Булгаков) характеризовал его древнюю основу как первый опыт
применения к условиям Руси норм православной Церкви и кодификации
собственно русского церковного права, и не исключал возможности, что
устав сложился уже в XI веке.
Специальное текстологическое исследование памятника С.В.Юшковым
показало, что первооснова устава принадлежит XII веку и что главным его
источником является грамота князя Владимира Святославича начала XI в.,
подтвердившая ряд привилегий церковной организации на Руси. По мнению
Я.Н. Щапова, в основе устава лежит грамота о выделении «десятины» церкви
Пресвятой Богородицы в 995 – 996 гг., которая была переработана в
первоначальный устав в начале XI в. (до 1011 г.), в связи с учреждением
епископских кафедр, распространения на них церковной десятины и
установления церковной юрисдикции. Устав продолжал складываться и
развиваться в XI – XII вв. вместе с укреплением и расширением церковной
организации.
Устав Владимира Святославича известен более чем в 200-х списках.
Преосв. Макарий (Булгаков), С.В. Юшков, А.А. Зимин разделяют все списки
устава на 3 редакции: Краткую, Среднюю и Пространную; К.А. Неволин – на
2 редакции: Краткую и Пространную. Я.Н. Щапов указывает 7 редакций,
относящихся к XII – XIV вв. Синодальный список 1282 г. Пространной
редакции является древнейшим, дошедшим до нас, списком устава.
По содержанию устав великого князя св. Владимира заключает в себе
пожалование «десятины» (одной десятой части княжеских доходов) в пользу
Церкви, поручение епископам заведовать богоугодными заведениями
(школами, больницами, приютами) и контролировать торговые эталоны меры
и веса. Основная часть устава – это определение круга предметов и лиц,
подведомственных церковному суду.
I. Устав предоставляет Церкви широкую юрисдикцию над всеми
христианами по тем преступлениям, которые в языческой
Руси не считались преступлениями и не были знакомы
светским судьям. Перечень дел («суды церковные»), по
которым церковному суду подлежало все христианское
население Руси (по Синодальному списку Пространной
редакции), следующий:
1. Преступления против христианской веры и устоев Церкви:
разные виды колдовства, знахарства («ведьство, зелейничество, потворы,
чародеяния,
волхования»);
дела
по
нарушению
святости
и
неприкосновенности христианских храмов и символов («церковная татьба»,
гробокопательство, разграбление могил – «мертвецы сволочат», ввод в храм
животных – «скот или псы», обезображивание креста – «крест посекут»,
языческое идолослужение – молитва «под овином или в рощеньи или у воды»).
2. Преступления против христианской нравственности, об
оскорблении нравственного чувства, противоестественных грехах, о
покушениях на женскую честь, об обидах словом: изнасилование
(«пошибанье»); языческая форма совершения брака путем похищения
девушки или чужой жены («умычка»); браки между близкими
родственниками («в племени») или свойственниками («в сватьстве»);
ложное обвинение в блуде, колдовстве, ереси; укушение («зубоежа»),
оставление или убийство новорожденного («девка дитя повержет»),
скотоложство; непочитание детьми родителей («сын отца бьет, или дочка
матерь, или сноха свекровь»), спор (или даже драка) между супругами из-за
имущества.
3. Все семейные дела, тесно связанные с преступлениями против
христианской нравственности и полностью входившие в юрисдикцию
Церкви (по византийскому законодательству суду Церкви подлежали только
некоторые из этих дел, исключая дела о нарушении родительской власти,
споры о наследстве, споры между супругами об имуществе, которые
подлежали гражданскому суду): дела бракоразводные («роспуст»), брачный
сговор с назначением неустойки («смилное заставанье»), споры о наследстве
(«братья или дети тяжутся о задницю»).
Что касается споров о наследстве, то здесь мы видим противоречие
между церковным уставом и Русской Правдой, поскольку по ст. 108 ее
Пространной редакции дела о наследстве решались князем. По уставу же они
отнесены к компетенции церковного суда. Возможно, данное противоречие
объясняется конкуренцией двух источников: обычного права, нашедшего
отражение в Русской Правде, и церковным правом (А.С. Павлов).
Указанная конкуренция источников проявляется также в другой важной
особенности устава великого князя св. Владимира – отсутствии наказаний
за преступления против христианской веры, Церкви, нравственности и
семьи. Можно было бы предположить, что византийские церковные иерархи
принесли вместе с новой религиозной системой и новую правовую систему,
представленную Эклогой и Прохироном, где отсутствовали указания на
собственно церковные наказания (отлучение, епитимии), характерные для
канонических источников права. В Византии (а позже и в России) обычной
практикой стало то, что светские наказания дополняли церковные санкции. В
Греции дела, предоставленные суду Церкви, могли подлежать и суду
гражданскому.
«Церковь судила их с церковной стороны, как дела совести, определяя их
нравственное значение, полагала за них епитимии, употребляла и другие свойственные ей
меры для вразумления и обращения согрешивших; мирская власть могла рассматривать
те же самые дела со стороны гражданской как преступления общественные и часто для
наказания их и пресечения употребляла свои меры».
Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский.
Как уже отмечалось выше, в Эклоге и Прохироне были широко
представлены смертная казнь, членовредительные и болезненные телесные
наказания. Очевидно, что жестокие византийские наказания не
соответствовали
русской
обычно-правовой
системе
наказаний,
представленной, в основном, имущественными санкциями. Это
несоответствие византийской системы наказаний русским обычаям, повидимому, и обусловило отсутствие санкций за преступления в уставе св.
Владимира. Система наказаний появляется только в церковном уставе
Ярослава Мудрого, но опять же: эта система более соответствовала русским
обычаям, нежели византийским источникам.
Таким образом, устав великого князя Владимира Святославича, с одной
стороны, объявляет общественно опасными такие поступки, которые не
рассматривались как преступления русским обычным правом, а, с другой
стороны, определяет подведомственность таких дел церковному суду,
запрещая гражданским судьям вмешиваться в «суды церковные».
II.
Церковному суду подлежали некоторые категории
христианского населения Руси – по всем делам: и
церковным, и светским – гражданским и уголовным
(«обида» - имущественный ущерб или преступления против
личности, «котора» - ссора, раздор, распря, «вражда» убийство, преступление», «задница» - тяжбы о наследстве).
В связи с принятием христианства, учреждением церковной
организации и духовной иерархии, естественно, из христианской паствы
должно было выделиться особое общество, особый разряд лиц, служащих
Церкви и, вообще, стоящих к ней в особых отношениях. К этому обществу
«людей церковных, богадельных» по уставу св. Владимира принадлежали:
1. Прежде всего, белое духовенство (с семьями), монашество:
«игумен, поп, дьякон, дети их, попадья, и кто в клиросе, игуменья, чернец,
черница».
2. Миряне, служащие в церковных учреждениях: «просвирни» (или
«проскурницы») – женщины, выпекающие просфоры, «паломник» (или
«псаломник»), врач («лечец»), повивальные бабки и т.д.; а также люди убогие,
призреваемые Церковью или получающие от нее содержание: лица,
живущие в монастырях, церковных богадельнях – «слепец, хромец,
монастыреве, больнице, гостиницы, странноприимнице», «сторонник» странник-богомолец, (в некоторых списках устава еще указаны - «вдовица»,
«калика» - калека); «задушный человек» (холоп, отпущенный на свободу по
духовному завещанию), «прощеник» (человек, которому простили грехи,
получивший чудесное исцеление).
Кроме того, устав предусмотрел ситуацию, когда сторонами в деле
являются церковный человек и светский человек: в этом случае назначается
общий («обчий») суд князя и епископа.
Церковный устав великого князя Ярослава Мудрого был открыт для
русской науки исследователем В.В. Крестининым в 1771 г. в Архангельске, в
сборнике первой половины XVI в. и опубликован И.И. Лепехиным в 1780 г.
Как уже отмечалось, разнообразие редакций устава, как и устава св.
Владимира, вызвало в науке дискуссию о времени происхождения памятника.
Известные русские ученые (историк Церкви митрополит Макарий (Булгаков),
юрист-канонист А.С. Павлов, историки В.О. Ключевский, К.А. Неволин и
др.) полагали, что основа устава была создана с эпоху правления Ярослава
Мудрого.
«Говорить о подлинности этого устава в собственном смысле, то есть
принадлежности его, как письменного памятника, самому Ярославу, можно еще менее,
чем о подлинности такого же устава, приписываемого св. Владимиру. Подобно этому
последнему памятнику, устав Ярослава, несомненно, образовался путем частной
кодификации норм церковного права, вызванной исторической, т. е. жизненной
необходимостью, перенести в сферу церковного суда ту же самую систему вир и
продаж, какая принята в Русской Правде».
Павлов А.С.
Ключевский В.О. также полагал, что устав князя Ярослава являлся
«сверстником» Русской Правды и определял его происхождение первой
половиной XII в. Митрополит Макарий (Булгаков) указывал, что великий
князь Ярослав «дал Церкви устав уже под конец своей жизни, при
митрополите Илларионе», называя его «продолжением и подробнейшим
раскрытием устава Владимирова». С.В. Юшков полагал, что самому князю
Ярославу Владимировичу принадлежала лишь его вводная и заключительная
части, а остальная часть устава (так называемый «Судебник») сложилась к
середине XII века. Также и Я.Н. Щапов относит создание первоначального
архетипа устава к XI – началу XII вв., а упоминание в тексте устава о
составлении его князем Ярославом по согласованию с митрополитом
Илларионом расценивается ученым как вполне достоверное (таким образом,
время создания устава – 1051 – 1054 гг.). По мнению А.А. Зимина,
первоначальный текст устава лучше всего сохранился в его Краткой группе
списков Восточно-Русской редакции и был создан в канцелярии митрополита
Киприана, то есть в конце XIV – начале XV вв.
Митрополит Макарий (Булгаков) разделял все списки устава на три
редакции: Краткую, Среднюю и Пространную. Я.Н. Щапов, подготовивший и
опубликовавший все известные списки устава (их насчитывается около 100),
разделяет их на шесть редакций: Краткую, Пространную, а также возникшие
в результате переработки этих двух старших редакций Румянцевскую,
Тарновскую, Устюжскую и Заподно-русскую. Самые ранние из дошедших до
нас списков датируются второй четвертью XV в., самые поздние – XIX в. По
мнению Я.Н. Щапова, Пространная редакция возникла раньше Краткой (в XII
– первой четверти XIII в.) в результате переработки первоначального
архетипа. Создание же Краткой редакции, по мнению ученого, можно
связывать с именами московских князей Семена (1340 – 1353) или Ивана II
(1353 – 1359) и митрополитов Феогноста или св. Алексия. Однако, несмотря
на более позднее возникновение, Краткая редакция лучше сохранила архетип
устава. Согласно исследованию А.А. Зимина, устав Ярослава сохранился в
двух редакциях: Восточно-русской и Западно-русской (последняя, известная
по списку 1499 г., основана на первой редакции). Восточно-русская редакция
состоит из двух групп: Краткой и Пространной; древнейшей из них является
Краткая группа.
Устав Ярослава уже является «довольно пространным и стройным
церковным судебником» (Ключевский В.О.), еще более расширяющим сферу
епископского суда, устанавливающим систему наказаний и порядок
судопроизводства по тем делам и над теми лицами, которые только
перечисляются уставом св. Владимира. Следуя классификации В.О.
Ключевского, можно разделить дела церковно-судебного ведомства на три
разряда (Восточно-русская редакция. Краткая группа (с дополнительными
(новыми) статьями из Пространной группы):
1. Дела «греховные», без элемента преступности – судит только
епископ, без участия княжеского судьи. Например: за колдовство
(«волхование, чародеяние») - женщина наказывается мужем («казнит ее, а не
лишиться») и штрафом митрополиту. Инцест, или половая связь кровных
родственников, а также духовных родственников (крестного отца и крестной
матери) и свойственников, скотоложство – наказываются штрафом епископу
и епитимией. Вступление мужчины во второй брак, без расторжения первого
(«оженится иною женою, со старою не распустився») – наказывается
«виной» перед епископом (вероятно, штрафом), а также предписанием жить
со старой женой, а новую жену («молодую») отправляют в «дом церковный»
(вероятно, в монастырь). Если же изменяла жена (если «пойдет» жена от
своего мужа за другого мужа или будет изменять своему мужу), то для нее
объявлялся недействительным не только второй брак, но и первый, ее
отправляли в монастырь, а «новоженя» (незаконный муж, сожитель) платил
штраф митрополиту. Штрафом в пользу церковной власти наказывались
также драки между женщинами («две жены биються») и избиение женой
мужа («жена мужа бьет»). В случае рождения внебрачного ребенка девушку или замужнюю женщину, которая «дитяти добудет» полагалось,
осудив, отправить в дом церковный.
Интересно отметить толкование исследователями двоеженства в
собственном смысле, то есть одновременного сожительства с двумя женами
(«две жены кто водит»): 1) Согласно комментариям А.А. Зимина, М.Ф.
Владимирского-Буданова, при законном первом браке («держати по закону»)
муж имеет еще вторую, незаконную, жену («которая подлегла»). В этом
случае виновный платит штраф епископу, незаконную жену отправляют в
монастырь, а законная жена остается с мужем, причем он не должен ей
причинять зла («лихо водить ю»), иначе ему полагается «казнь». 2) По
мнению Н.А. Семидеркина, устав преследует языческое двоеженство: слово
«водит» указывает на то, что церковного брака ни с одной из жен, возможно,
и не было заключено, обе жены могли быть «водимыми» (это понятие
употребляется в «Повести временных лет» для обозначения языческих жен),
тем не менее, такое положение не допускается церковным правом.
Предписание «а первую держати по закону» означает требование оформить
брачные отношения, согласно церковному закону, венчанием. Если муж
продолжал жить с ней в языческом браке, невзирая на предписание
церковного суда («а иметь лихо водити ю»), его полагалось «казнию
казнити». Применение наказания в виде заключения в церковном доме
(монастыре) ко второй жене, указывает на то, что Церковь отстаивала
принцип единобрачия, как в случае заключения церковного брака, так и в
случае, если языческий брак не был оформлен Церковью. Желание супругов
жить в полигамном браке расценивалось как преступление.
О стремлении Церкви найти компромисс с действительностью
языческой Руси свидетельствует и норма устава о разводе по взаимному
согласию супругов («если муж с женой по своей воле роспуститься»):
произвольное расторжение брака запрещается и наказывается штрафом, как в
случае венчанного, церковного брака, так и в случае невенчанного,
языческого брака (правда, штраф во втором случае в два раза меньше, чем в
первом). По свидетельству митрополита Иоанна II (1080 – 1089), церковные
браки в те времена заключали лишь бояре и князья, народ обходился без
«благословения и венчания», устраивал свадьбу «с плясаньем, гуденьем и
плесканьем» («Церковное правило митрополита Иоанна к Иакову
черноризцу»). По замечанию М.Ф. Владимирского-Буданова, произвольное
расторжение брака по взаимному согласию супругов, хотя и запрещалось, но
на практике допускалось вплоть до XVIII века.
О временном компромиссе христианства с язычеством свидетельствует
еще одна норма Пространной группы Восточно-русской редакции устава о
нарушении сговора о браке. При сговоре совершался обряд «краяния», то
есть разрезания на куски сыра и хлеба в честь Рода и Рожаниц – языческих
идолов наших предков, олицетворявших собой идею судьбы и счастья.
Описание этого обряда есть в Домострое (XVI в.), но и в церковном уставе
Ярослава Мудрого мы находим указание на этот обряд: слова «про девку сыр
краян будет» означают совершение брачного сговора. Если же впоследствии
жених отказывался от брака, то он или его родителя должны были заплатить
«за сыр», возместить расходы на угощение, заплатить невесте «за срам», т. е.
за оскорбление, а также заплатить штраф в пользу церковной власти.
2. Дела греховно-преступные, где нарушаются не только церковные
каноны, но и государственные законы – суд имеет смешанный характер:
судит княжеский судья с участием судьи церковного. Например: языческая
форма совершения брака путем похищения девушки («умчит девку или
насилит», то есть «умычка» устава св. Владимира), изнасилование девушки и
женщины («пошибание») односторонний развод по инициативе мужа без
вины жены («роспуст»), оскорбление женской чести бранным словом, –
наказываются штрафом в пользу епископа, женщина («за срам») получает
вознаграждение, равное сумме штрафа (причем, размер денежных взысканий
устанавливается в зависимости от социального положения женщины, но,
женщины только свободного состояния – дочери или жены боярской или
простого человека), а третья часть санкции, собственно уголовное наказание,
обозначена словами: «а князь казнит», которые по-разному переводятся
исследователями. В.О. Ключевский считает, что речь идет о телесном
наказании; М.Ф. Владимирский-Буладанов, К.А. Неволин рассматривали
«казнь» как уголовное наказание вообще: князь или устанавливал по своей
воле денежное наказание вдобавок к церковному (именно так переводит
слова о «казни» Н. Калачев) или судил на основании греческих законов
(«можно предположить, что телесные наказания болезненные и
членовредительные прежде всего были применены к преступлениям,
подлежащим суду церковному на основании Прохирона и Эклоги» - М.Ф.
Владимирский-Буданов). Преосвященный Макарий (Булгаков) полагает, что
«умычка», «пошибание» и другие преступления устава, которые считаются
уже не только грехом и подлежат двойному наказанию, рассматривались
церковным судом, а после него преступник для «казни» отсылался к светской
власти. По мнению Я.Н. Щапова, слова «а князь казнит» указывают лишь на
то, что исполнение решений епископа о денежных взысканиях возлагалось на
государственный аппарат князя, поскольку Церковь своим аппаратом не
обладала. По мнению В.О. Ключевского, наказания устава за оскорбление
женской чести стали «первым опытом пробуждения в крещеном язычнике
чувства уважения к нравственному достоинству личности человека». Хотя,
пока эти наказания строятся на принципе права-привилегии.
К греховно-преступным делам устав также относит: прелюбодеяние
мужа («если муж от жены блудит»), которое не являлось поводом к
расторжению брака ни в Византии, ни, вероятно, на Руси; однако и
безнаказанным такое поведение также не оставалось: устанавливаются
«вина» мужа перед епископом (можно предположить здесь епитимию или (и)
денежный штраф) и княжеская «казнь». Непочитание детьми родителей (сын
бьет отца или мать) – епископу в «вине» (штраф, епитимия) и «волостельская
казнь» (светское наказание, налагаемое волостелем – управителем волости);
кража между супругами – епископу «в вине» с князем «на-полы» (общий суд,
штраф делится пополам),; убийство («бои и убийство, и душегубство») во
время свадьбы, или свадебных боев - наказывается штрафом («вирой») князю
пополам с епископом; поджог (если кто «зажжет» двор или гумно, или что
иное) – наказывался штрафом в пользу епископа и княжеской «казнью».
Вновь можно отметить противоречие между церковным уставом и
Русской Правдой, согласно которой дела о краже, убийстве и поджоге
составляли судебную компетенцию князя (ст.ст. 6, 7, 34, 35, 43, 83
Пространной редакции). Но участие Церкви в суде и наказании виновных в
краже и убийстве объясняется особым родом этих преступлений: в уставе
речь идет о краже между супругами (такого рода кража не предусмотрена ни
Русской Правдой, ни другими нашими древними законами (вмешательство
Церкви в эту (семейную) сторону уголовного права весьма естественно и
даже необходимо); и об убийстве во время свадебного сговора («сговорное»),
во время свадьбы, или свадебных боев («свадебное»), которые являлись
обычной принадлежностью языческих игрищ. В церковных правилах и
поучениях содержатся предписания отказывать в отпевании убитых в таких
«беззаконных боях» (например, в «Поучении» новгородского архиепископа
Ильи (Иоанна) 1166 г.), а правила Владимирского собора 1274 г. запрещают
также хоронить убитых в «бесовских боях близ церквей». М.Ф.
Владимирский-Буданов полагает, что в числе указанных (семейных)
преступлений следует подразумевать: отцеубийство, детоубийство,
мужеубийство, женоубийство и братоубийство. Данное предположение
связано с «молчанием» Русской Правды о преступлениях такого рода.
Что касается поджога, то, по мнению М.Ф. Владимирского-Буданова,
А.А. Зимина, норма устава свидетельствует о стремлении составителя
памятника расширить круг подведомственных Церкви дел за счет сужения
княжеской юрисдикции: по-видимому, речь шла о защите имущества
церковных владений от посягательства. Согласно предположению Н.А.
Семидеркина, данный состав включен в церковный устав в связи с тем, что,
наряду со злоумышленниками, в число преступников включались и
пироманы. Церкви предоставлялось лишь право участия в доходах от дел о
поджогах: 100 гривен штрафа, указанные в уставе, - это отчисление в пользу
епископа от общего количества вырученных в результате «потока и
разграбления» денег (остальные деньги, по ст. 83 Пр. Пр., делились между
потерпевшим и князем).
3. Дела лиц духовного ведомства судятся церковной властью.
Например, священники, их жены, монахи и монахини за блуд, пьянство и
другие проступки против правил установленной для них дисциплины
подлежат суду епископа без участия мирской власти – «и во что их осудить,
волен». Кроме того, устав Ярослава повторяет постановление устава св.
Владимира о подсудности «церковных людей» суду епископа (или
митрополита) по всем делам, духовным и светским.
В первых же строках устава Ярослава Мудрого содержится ссылка на
два источника: устав св. Владимира («по данью отца своего») и греческий
Номоканон. Но, во-первых, в отличие от устава св. Владимира, устав
Ярослава устанавливает санкции за совершение преступлений против
христианской веры и Церкви, нравственности, семьи. А, во-вторых, эта
система наказаний противоречит византийскому церковному праву: помимо
духовного наказания (различные формы отлучения от Церкви (епитимии),
ссылка в монастырь для исправления), мы видим светскую санкцию штрафы (применяемые духовным судьей) в пользу епископов, а также в
пользу пострадавших, что роднит устав Ярослава с Русской Правдой,
применявшей почти исключительно меры имущественной ответственности.
По мнению Н.А. Семидеркина, возможность закрепления в уставе типично
русской системы наказаний открылась благодаря тому, что митрополичью
кафедру возглавил русский по происхождению Илларион. Вряд ли подобная
акция могла быть осуществлена раньше, когда русскую православную
Церковь возглавляли воспитанные на образцах византийской правовой мысли
греческие митрополиты. Возможно, именно поэтому в уставе св. Владимира
отсутствуют указания на меры ответственности за церковные преступления:
византийская система наказаний оказалась непригодной для Руси, а
закрепить в законе обычно-правовую русскую систему не позволяли, по
видимому, убеждения митрополитов из Византии и их зависимость от
Константинопольского патриарха.
Таким образом, церковный устав Ярослава Мудрого является
примером компромисса между византийской правовой системой и
русским обычным правом.
Русская православная Церковь стала новым миром, новым обществом
для языческой своеобразной среды славяно-русских племен. Объявив войну
язычеству, церковные уставы князей св. Владимира и Ярослава Мудрого,
вместе с тем, стали очень важным источником для изучения обычного права
древней Руси, народного правосознания первоначальной эпохи русской
истории. История принятия Русью христианства доказывает нам, насколько
долгим и сложным был этот путь, как много он потребовал мужества, таланта
и нравственной чуткости у народа, вступившего на него, и у правительства,
которое повело народ за собой.
Достаточно быстрый, мирный и успешный ход христианской миссии
св. князя Владимира и его преемников во многом объясняется мудрой,
осторожной, планомерной политикой русского правительства, избравшего
главным средством приобщения языческого народа к новой вере не насилие
(крещение новгородцев «огнем и мечом» является горьким, но неизбежным,
при такой грандиозной реформе, исключением), а христианскую проповедь,
убеждение, учение. Кроме того, успехи миссионерской деятельности на Руси
связаны с особенностями языческого мировоззрения вообще и с
особенностями русского язычества в частности.
Всякий язычник в религиозных вопросах является принципиальным
универсалистом. По его воззрению, заведывание всей вселенной разделено
между столькими группами национальных божеств, сколько наций
существует в человеческом роде.
«Если представителям монотоистических вероисповеданий религиозная истина
представляется самодовлеющим целым, принадлежащим им во всем объеме, и по закону
противоречия, исключающим все другие религиозные формы, то язычник находит это
целое лишь в сумме всех земных религий, каждую из коих он считает чьим-либо
национальным уделом. Поэтому он толерантен, - не из признания за другим права иметь
собственную субъективную истину, а из принципиального согласия с другим в
объективной истинности его божества… Язычник, однако же, защищает своих богов с
оружием в руках, но лишь как свое национальное достояние; он отвергает чужую
религию, но лишь как символ порабощения, и если особенно восстает против
христианства, то только потому, что не может никак понять со своей точки зрения
странной претензии христианства как части, по его мнению, общечеловеческой
религиозной истины, - быть каким-то всеисключающим целым, не терпит, как
богохульства, отрицания со стороны христианства его национальных богов. Так было в
свое время и в римской империи – откуда и гонения на христианство».
Карташев А.В.
Введение христианства на Руси не могло возбуждать сильных
религиозно-национальных страстей, во-первых, потому, что миссия
осуществлялась не путем завоевания, не иноплеменной и иноязычной
властью, а собственным национальным правительством.
Поэтому там, где централизующее влияние Киевского князя
принималось беспрекословно, история не знает серьезных протестов старого
язычества. И, наоборот, там, где местный патриотизм еще стремился
сохранить независимость от Киева (Новгород, Ростов, Муром), новая религия
отвергалась как орудие порабощения. Во-вторых, славянский языческий
культ находился еще на примитивном уровне развития; русское язычество
только переступало пороги мифологической эволюции: переходило от
чистого физического политеизма и шаманизма к воплощению обожаемых сил
природы в образах животных и, наконец, человека.
До времени св. Владимира мы знаем о грубых истуканах только у
руссов тмутараканских и об одном киевском и новгородском идолах Перуна.
Но не только эта малоупотребительность идолов сообщала нетвердость,
расплывчатость языческому миросозерцанию древнерусского славянина, а и
характер его социального развития. Не было еще бытовых предпосылок для
богатой организации общественного богослужебного культа. Жрецов почти
не существовало, следовательно, не существовало профессиональных
защитников родной религии, облеченных от общества правами и властью и
имевших полную возможность при случае руководить народными
восстаниями против новой веры» (исключения: Новгород, Ростов, Муром).
Когда мы говорим об успехах христианской миссии на Руси, то имеем в
виду, прежде всего, внешнюю христианизацию населения – принятие
славянами и отчасти инородцами Св. Крещения. Язычество было объявлено
верой запрещенной и преследуемой – стало верой тайной, но не перестало
существовать. Что же касается внутренней христианизации, сознательного,
глубоко прочувствованного принятия христианской веры как единственной
истины, исключающей все другие, то здесь дело обстояло сложнее:
настоящее просвещение и христианское учение были доступны лишь
князьям, их окружению, духовенству, богатым людям, жителям крупных
городских центров, имевшим доступ к сокровищам книжной мудрости.
Простой же народ, то есть большая часть древнерусского населения, учился
вере у просвещенного меньшинства – это путь очень медленный и трудный.
Поэтому, когда мы говорим о внутренней христианизации, то должны иметь в
виду, в основном, образованное меньшинство общества, княжескую,
боярскую и городскую аристократию. Для большей части принявших Св.
Крещение по воле правительства людей период ХI, ХII, отчасти даже ХШ
веков, стал периодом открытого, сознательного двоеверия, когда
христианство стало рядом с язычеством как особая вера.
Борьба между языческими обычаями и церковно-государственным
законодательством стала важнейшим фактором формирования
правовой культуры древнерусского общества в X- XIII вв.
Вселенское каноническое право и законодательство греко-римских
императоров, в основном, представляют нам примеры полного отречения от
христианской веры. Но практика данного преступления в древней Руси редко
включает
факты
полного
отступничества.
Киевской
церковногосударственной «симфонии» более известно неполное отступничество, то
есть выполнение христианами правил и обрядов других культов (в основном,
языческого), когда начала осуществляться грандиозная программа
превращения Руси языческой в Русь Святую. Внешними признаками
соединения православного христианства с язычеством являлись: участие в
поклонении языческим идолам, принесение им жертв, выполнение других
языческих обрядов, приверженность к языческим суевериям и т.п.
Исследователь истории церковного суда в России К. Неволин соединяет
понятия «идолослужения» и «языческого суеверия» в одно целое –
«идолослужение», устанавливая связь между ними одним грехом –
поклонением идолу, а не истинному Богу; только в первом случае это
поклонение более материального характера, во втором – идеальное. Другой
исследователь, иеромонах Николай (Ярушевич), напротив, считает, что эти
понятия все-таки различаются по своему внутреннему содержанию и
законодательные акты квалифицируют их как два различных, хотя и во
многом связанных между собой, преступления: идолослужение (в узком
смысле) и приверженность к языческим суевериям.
Можно согласиться с последней точкой зрения: активное, осознанное
язычество, выраженное в жертвоприношениях идолам, вкушении
идоложертвенного и т.п., и использование христианами в повседневной
жизни языческих понятий, правил, верований есть два проявления, может
быть, даже два этапа, одного преступления – уклонения православных
христиан в язычество. Первый состав является более квалифицированным,
так как часто трудно определить, является ли поклонение и принесение
жертв языческим идолам полным, сознательным отречением от христианской
веры или это привычное действие для новокрещенного христианина, только
вступившего на путь христианского просвещения и еще во многом
остающегося язычником.
Как уже было указано, язычники принимали новую религию
сравнительно быстро и легко, потому что для них все религии были
одинаково истинны, все боги одинаково реальны. Но именно поэтому для них
была немыслима перемена веры, невозможно отречение от их старой веры.
Душе
язычника
свойственно
совмещение
или,
точнее,
подлепоставление нескольких вер. Поэтому, привыкая к христианскому Богу,
простой русский народ по-прежнему благоговейно почитал свои прежние
святыни, несмотря на то, что городские идольские требища были разорены и
служение старым богам было запрещено правительством. Молитва в
христианском храме не успокаивала пугливой мысли русского новокрещенца,
и он спешил помолиться в овин, в хлебное поле, в рощу и к воде, чтобы не
обидеть исконных покровителей его обыденной жизни, и приносил обычные
жертвы на болотах и у колодцев.
Таким образом, с началом христианской миссии на Руси начинается
период сознательного, открытого двоеверия, которому соответствует такой
вид религиозного преступления как идолослужение и связанные с
язычеством: волхование, чародеяние, зелейничество, различные виды
преступлений против христианской нравственности (блуд, многоженство,
кровосмешение и пр.) - словом, все те деяния, которые были объявлены
преступными церковными уставами князей – крестителей Руси.
Здесь очень сложно различить полное и неполное отступничество,
совмещение двух вер или совершенное отречение от христианства.
С течением времени, под влиянием активной миссионерской
деятельности русского духовенства и правительства, христианство стало
вытеснять языческих богов, приучая народное сознание бояться их, как злых
демонов. Удивительные образцы христианской добродетели, которые явила
Русская земля в первые времена христианства и которые стали для
новокрещенного народа конкретным воплощением христианских идеалов,
близкими национальными примерами добродетели, не могли не тронуть
чуткую к самопожертвованию и любви русскую душу. Великая
подвижническая деятельность св. князя Владимира и его преемников,
мученичество ради мира общественного св. князей Бориса и Глеба,
проповедь и учение св. Леонтия ростовского, прп. Кукши и многих других
миссионеров, наконец, рождение удивительного чуда Русской земли – св.
монашества, наглядно явившего грубому языческому обществу идеал
христианского самоотречения, подвижничества и любви и ставшего для
русского человека главным, незыблемым критерием христианской
добродетели, - все эти и многие другие национальные христианские
делатели, строители нового общества, произвели революцию в народном
сознании. Христианство все более становится народной религией, проникая
во все сферы частной и общественной жизни. Церковь раскрыла для
бывшего язычника понятие греха и над всем его внутренним миром, над
всеми частностями его внешнего поведения поставила Бога как бдительного
Судию. Мысль о неизбежном Божественном Суде произвела необыкновенно
сильное впечатление на пугливое воображение язычника, пример тому –
обращение самого великого князя Владимира, которого более всего в
христианском учении поразила картина Суда Божьего и загробных страданий
грешников. Источники скупо сообщают нам о характере религиозности
простого народа, но достаточно – о русских князьях, духовенстве и вообще о
наиболее просвещенном меньшинстве нашего общества. Летопись сохранила
примеры необыкновенной набожности, усердия к молитве (св. князь-мученик
Борис, великий князь Владимир Мономах, князь Игорь Святославич
Новгород-северский), усердия к строительству храмов и обителей,
путешествию к святым местам (например, из жития прп. Евфросинии
Полоцкой мы узнаем, что уже во второй половине ХII в. в Иерусалиме был
особый русский монастырь Пресвятой Богородицы, основанный русскими
монахами для приюта многочисленных отечественных паломников).
Таким образом, в Киевский период русской «симфонии» трудами
светских и духовных миссионеров, просветителей, иноков был создан тип
русского человека, искренне привязанного к христианству, но еще мало
сознающего основы исповедуемой им религии и, конечно, еще довольно
сильно опутанного старыми языческими суевериями. Национальный талант
православия, о котором много будут писать русские философы, историки
ХIХ-ХХ веков еще только рождался в народной душе.
С утратой сознательной веры в языческих идолов закончился период
активного двоеверия, но это, отнюдь, не означало исчезновения язычества
вообще. Наступил период скрытого, бессознательного двоеверия. Как
язычество содержит в себе нечто, что никогда не может совершенно оставить
сознание человека (как в области нравственной - грех), так и в народном
сознании осталась нетронутой целая обширная область язычества: тесно
сросшийся с народным бытом языческий культ с системой годовых
праздников с их игрищами и песнями, с множеством поэтическисимволических обрядов, обычаев и верований. Сюда же можно отнести
неискоренимые даже у цивилизованных народов и вместе с тем характерноязыческие пристрастия к разнообразным гаданиям о будущем и к
привлечению сверхъестественной силы путем волхования и чародейства
(Рыбаков Б.А.).
Поэтому в источниках, начиная с конца ХШ века, идолослужение
сменяется другой формой отступничества – приверженностью к языческим
суевериям и обрядам, которая также с течением времени, при неустанной
борьбе за чистоту веры духовной и светской властей, слабеет в своих
проявлениях.
Но, видимо, бессознательному двоеверию, как явлению неизбежному
для всех народов, невозможно исчезнуть совершенно, потому что и сейчас, в
ХХI веке, в числе тяжких грехов Церковь называет языческие суеверия, и
сейчас народная жизнь сохраняет осколки древних праздников, примет и
обычаев, которые уже перестают сознаваться как язычество, а
воспринимаются людьми как «народная мудрость», традиции и наследие
предков.
В ряду организационных, просветительных и охранительных действий
государственной власти по христианизации населения (открытие епархий,
строительство храмов, организация монастырей, школьного дела,
материальная поддержка духовенства и т.д.) важное место занимали меры
правительства по определению судебных полномочий Церкви и устройству
церковно-судебного ведомства. С одной стороны, признав православное
христианство государственной религией, светская власть признала все
преступления против веры и Церкви государственными преступлениями. Но,
с другой стороны, сохраняя верность каноническим принципам
независимости духовного суда и не имея пока в своем распоряжении ни
норм, по которым будут рассматриваться данные деяния, ни судей, которые
были бы знакомы с ними, государство предоставило Церкви право
самостоятельно осуществлять суд по всем делам веры, в том числе и по
отступничеству, оставляя за собой только обязанность оказывать помощь
духовному суду в наказании и исправлении преступников.
Как бы в назидание русским князьям из Константинополя была
прислана грамота патриарха Германа II (1221-1240 гг.) митрополиту Кириллу
I, в которой говорилось о неприкосновенности церковного суда. Но данное
напоминание, во-первых, слишком опоздало, а, во-вторых, было излишним,
так как русские князья уже предоставили церковным судьям широкие
полномочия не только в области решения дел церковного характера (вера,
нравственность, семья, церковная дисциплина), но и в делах смешанной
церковно-гражданской юрисдикции и даже в светских делах.
Церковный устав св. Владимира-крестителя в числе предметов,
подлежащих ведению церковного суда, указывает такую форму
отступничества как идолослужение: «кто молится под овином, или в роще,
или у воды...» (Б.А. Рыбаков в своем исследовании «Язычество древних
славян» упоминает о культе Сварожича - бога огня: славяне для просушки
снопов зажигали под овином огонь, и для того, чтобы огонь не уничтожил
снопы, они бросали в него необмолоченный сноп ржи как жертву Сварожичуогню). Данные виды совершения языческого культа указаны только в списках
Пространной редакции устава св. Владимира (по Новгородской Софийской
Кормчей). В Краткой редакции устава идолослужения нет. Кроме того,
обращает на себя внимание скупость формулировки данного состава
преступления. Видимо, указаны наиболее распространенные на Руси формы
идолослужения. Все это позволяет нам сделать вывод, что для духовного
судьи главным руководством являлся греческий Номоканон, где подробно
определялись мотивы и обстоятельства отступничества, а также наказания за
его совершение, которых нет в русском уставе. При всей трудности
определить, идет ли в уставе речь о полном отречении от христианской веры,
сознательном отрицании христианского богослужения, или мы имеем дело с
неполным отступничеством, двоеверием новокрещенного народа, вероятнее
предполагать второй состав: устав св. Владимира объявил войну остаткам
язычества. Редакция данного документа по греческому Номоканону
содержит более подробную формулировку идолослужения и, кроме того,
указывает отступничество в иудаизм:
«Аще молятся твари, солнцу, луне, звездам, облакам, ветрам, кладезям, рекам,
дубию, горам, камениам, или Июдейское ослепление, Рефану, денници, Молоху
Моавитскому идолу служение, или пасху празднует кто с Июдей».
Помимо идолослужения, устав св. Владимира включает преступления,
связанные с язычеством славян, являющиеся проявлением язычества в сфере
нравственной, семейной жизни (господство силы, плотских удовольствий и
т.п.).
В церковном уставе великого князя Ярослава Владимировича (списки
Пространной группы Восточно-русской редакции) указано такое
преступление, как религиозное и житейское общение с неверными
(язычниками, иудеями, мусульманами) и отлученными от Церкви; например:
«Если кто поганое есть по своей воле, или кобылину, или медведину, или иное что
отреченное (запрещенное), - митрополиту в вине и в казни».
Возможно, что запрет на мясо медведя был связан с борьбой против
языческого культа. «Кобылина» (конина) была обычной пищей кочевых
народов, в частности половцев. «Отреченным» (запрещенным) было также
мясо задушенных, а не зарезанных животных и птиц.
«А с некрещеным или иноязычником, или от нашего языка некрещен будет (в том
числе и с русским неверным), - ни есть, ни пить с ним, пока не крестится; а ведая кто
ест и пьет, да будет митрополиту в вине».
«Если кто с отлученным (от Церкви) ест и пьет, да будет сам отлучен».
Практика христианской миссии на Руси не могла не вносить
национальных особенностей в объективную и субъективную стороны многих
религиозных преступлений, в том числе и отступничества. Национальный
интерес требовал разъяснения, уточнения, иногда дополнения его
постановлений, учитывая неполноту и нечеткость норм наших княжеских
церковных уставов. Поэтому большое значение приобретает такой источник
церковного права как толкования, правила, разъяснения пастырей русской
Церкви по многим вопросам религиозной, нравственной, семейной жизни
членов православного русского общества, духовенства и мирян.
Канонические ответы и послания русских пастырей защищают вселенское
церковное право от произвола национальной практики, они «дают нам
достоверные данные о том, какие именно нормы признавались
действующими в древний период русской Церкви» (Бердников И.С.).
«Правило
церковное
вкратце»
или
«Ответы
киевского
митрополита Иоанна II на вопросы Иакова черноризца» (1089 г.), с XIII
века постоянно вносившиеся в наши Кормчие книги, касались многих
вопросов церковного управления, жизни духовенства, веры и богослужения,
семейных дел, отношения к неверным и иноверцам. Тех христиан, кто
«жрет бесам, болотам и кладезям» (отв. 5), кто «без стыда продолжает
жить с двумя женами» (отв. 6), митрополит Иоанн объявляет «явно
чуждыми непорочной нашей веры и отсеченными от кафолической Церкви»,
но спасение их - обязанность и призвание Церкви:
«И подвигнись всею силою исправить их и обратить к более благочестивому и
благоприличному образу жизни, убеждай их и поучай не однажды и не дважды, но
различно и часто, пока они, раскаявшись, не познают истины и возвратятся на добрый
путь... Тех же, которые упорствуют и не оставляют своей злобы, считать чуждыми
Церкви и недостойными, и непричастными наших догматов».
Другой канонический памятник XII века, получивший на практике
значение действующего закона, - «Вопрошание Кириково» или «Вопросы
черноризца Кирика, предложенные новгородскому епископу Нифонту и
другим духовным особам, с их ответами» (1130-1156 гг.) - строже относится
к двоеверию, чем «Правило» митрополита Иоанна II и более соответствует
вселенским постановлениям об отступничестве. В «Вопрошании» двоеверие
не только грех, но и преступление, которое подлежит духовному наказанию.
Но данный документ указывает уже не активное двоеверие - идолослужение,
а пассивное - различные виды языческих суеверий:
«...А се есть у жены: аже не взлюбят их мужи, то омывают тело свое водою, и ту
воду дают мужьям» (епитимия на шесть недель). А еже детей деля жены творят чтолибо; а еже взболят, или волхвам несут, а не к попови на молитву» (епитимия на шесть
недель или на три недели, «оже будут молоди»).
Особенности Киевского периода христианской миссии на Руси, борьбы
христианства с язычеством нашли свое отражение и в произведениях первых
наших писателей. Например, Кирилл, епископ Туровский (XII в.), в одном из
своих «Слов» об исходе души от тела, мытарствах и Страшном Суде, среди
грехов человеческих называет и грех двоеверия, суеверия: «...Всяка ересь, и
верующий в стречу, в чех, в полаз и в птичий грай, ворожю, и еже басни
бают, и в гусли гудуть; и еще унии блуд творят...; буе слово, срамословие,
бестудная словеса и плясания, еже в пиру и на свадьбах, и в павечерницах, и
на игрищах, и на улицах». Сохранилось также очень интересное
произведение неизвестного автора - «Слово некоего христолюбца и
ревнителя по правой вере», в котором автор обличает христиан, верящих в
Перуна, Хорса, Мокошь, Сима, Регла и в Вил, - «требы им кладут невегласы и
кур им режут..., молятся огню, зовут его Сварожичем, и чеснок богом
творят». Кроме того, автор обличает священников и «людей книжных»,
которые или сами придерживаются языческих обычаев, или не возбраняют
этого своей пастве, не учат людей истине и добру. Ревнитель веры осуждает
«игры бесовские, плясанье, гудьбу, песни, жертвы идольские...; не подобает
молиться под овином, молиться огню, Вилам, Мокоши, Перуну, Волосу скотью богу, Роду и Роженицам».
Таким образом, в древнейший период русской христианской истории
(кон. Х-XIII вв.) практика такого преступления против христианской веры как
отступничество (в основном, неполное отречение от веры: двоеверие,
идолослужение, приверженность к языческим обрядам, верованиям,
обычаям) очень ярко демонстрирует нам, насколько трудной была борьба
христианства с языческими обычаями, и в этой борьбе зарождалась
национальная правовая система, правовая и духовная культура русского
общества.
Характеризуя процесс формирования правовой системы Древней Руси,
мы можем сделать вывод, что русское право с самого начала развивалось как
право национальное, самобытное, обусловленное народной юридической
традицией. Рецепция византийского права оказала огромное влияние на
развитие правовой мысли, переходу к более совершенным формам и
понятиям (византийские правовые понятия более всего отразились у нас на
сфере брачно-семейного, наследственного, уголовного права), но эта
рецепция всегда была творческой, избирательной, сообразующей
византийское законодательство с потребностями национального права,
русскими правовыми обычаями и правовыми понятиями.
Именно таким – национальным – памятником права стала Русская
Правда - первый русский правовой кодекс, сочетающий обычное народное
право, княжескую судебную практику, княжеское законодательство и
византийские правовые источники.
III/ Русская Правда как памятник права древней Руси
А) Возникновение Русской Правды. Редакции, структура
кодекса.
Наш первый правовой сборник, безусловно, базируется на нормах
обычного народного права и княжеской судебной практики. Сам термин
«правда», часто встречающийся в источниках древнерусского права, имеет
различные значения (судебник, договор, присяга, испытание), но, в первую
очередь, «правда» - это право: «налезти правду» (найти свое право), «судити
в правду» (по праву) и т. д. Так как представления о праве и справедливости
жили в народных обычаях, то именно они признавались «правдой».
Например, Псковская судная грамота предписывает князю и посаднику
судить «взирая в правду», то есть, применяя на суде обычаи Псковской земли.
Русская Правда дошла до нас более чем в 100 списках, которые
большинство исследователей разделяют на 3 редакции: Краткую,
Пространную и Сокращенную из Пространной (необходимо отметить
особую точку зрения С.В. Юшкова, разделявшего РП на 5 редакций:
Краткую, Пространную, а также третью, четвертую и пятую редакции,
которые возникли, когда текст РП окончательно сложился; историк права
В.И. Сергеевич указывал 4 редакции РП, разделяя Краткую редакцию РП на
две отдельные редакции: Правду Ярослава и Правду Ярославичей).
Краткая редакция РП была открыта В.Н. Татищевым в 1738 году и
издана впервые А. Шлёцером в 1767 г. Пространную редакцию ввел в науку
В.В. Крестинин, опубликовав ее в 1788 году. Сокращенная редакция впервые
была осмыслена как особая обработка Правды и издана Н.В. Калачевым
(1846).
Деление Русской Правды на статьи выполнено исследователями,
подлинный текст документа не содержит постатейной нумерации.
Древнейшей редакцией РП является Краткая Правда (КП). Она
сохранилась в двух основных списках Новгородской I летописи Младшего
извода: Академическом и Археографическом (сер. XV в.). Остальные 11
списков КП относятся к XVIII-XIX вв. и, так или иначе, восходят к
Академическому списку.
Краткую Правду исследователи обычно разделяют на 4 части: Правду
Ярослава (или Древнейшую Правду) - ст.ст.1-18; Правду Ярославичей (или
устав Ярославичей) - ст.ст. 19-41; Покон вирный – ст. 42 (норма о «корме»,
содержании общиной вирника – княжеского чиновника, собиравшего «виры»
- судебные штрафы); Урок мостников - ст. 43 (норма оплаты труда (по
договору найма) строителей мостов и площадей.
Относительно времени возникновения отдельных частей и всей
Краткой Правды в литературе нет единого мнения.
Наиболее компромиссной версией создания Правды Ярослава является
период правления великого князя Киевского Ярослава Мудрого (т.е. до 1054
г.). КП помещена в Новгородской I летописи под 1016 г. («...Ярослав иде к
Киеву, седе на столе отца своего Владимира ... и отпусти (новгородцев) всех
домой и дав им Правду и Устав списав...»). В связи с этим ряд историков (Б.Д.
Греков, Л.В. Черепнин, А.А. Зимин) полагают, что Правда Ярослава была
составлена Ярославом Мудрым около 1016 г. Ссылаясь на известия
летописей около 1036 г. в Новгороде («...людям написа грамоту…»), М.Н.
Тихомиров временем ее возникновения считает 1036 г. К 30-м гг. XI в., как
дате ее составления, склонен и С.В. Юшков.
Возникновение Правды Ярославичей исследователи датируют
периодом правления сыновей Ярослава Мудрого – Изяслава, Всеволода и
Святослава 60-70-х гг. XI века. М.Н. Тихомиров и С.В. Юшков связывают ее
создание с восстанием смердов и горожан 1068—1071 гг. и относят его к
известному по летописи съезду князей в Вышгороде 1072 г. Греков Б.Д.
датирует этот памятник второй половиной 50-х – 60-ми гг. XI в. Зимин А.А.
относит его ко времени княжения Ярослава Мудрого (1036—1052 гг.).
Обычно к 30-м гг. XI в. относят появление Покона вирного. Нет
данных для точной датировки Урока мостников.
В целом Краткую Правду многие исследователи считают памятником
конца XI в. (М.Д. Приселков, С.В. Юшков и др.). Некоторые ученые
связывают ее появление с движением в Новгороде в 1136 г. (М.Н. Тихомиров,
Л.В. Черепнин). Существует также версия о времени ее возникновения в
последние годы княжения Ярослава Мудрого, прибытия в Новгород князя
Изяслава (А.А. Зимин).
Пространная редакция Русской Правды (ПП) получила наибольшее
распространение на Руси. Она дошла до нас в целом ряде позднейших
списков, которые обычно помещались в юридических сборниках (Мерило
Праведное, Кормчая) и реже в летописях. Ее списки исследователи
объединяют в ряд групп, изводов. Существует несколько опытов
классификации списков ПП. (В.П. Любимов, С.В. Юшков и др.).
Древнейшим из дошедших до нас списков ПП является Синодальный список
(он помещен в Синодальной Кормчей 1282 г.). Троицкий список XIV в.
лучше всего сохранил протограф ПП.
Исследователи обычно разделяют Пространную Правду на 2 части:
Суд Ярослава – ст.ст. 1 - 52; Устав Владимира Мономаха – ст.ст. 53 – 121.
Вопрос о времени составления протографа Пространной Правды
остается дискуссионным в российской историографии. По мнению С.В.
Юшкова, ПП образовалась в результате механического соединения «Суда
Ярослава Владимировича» (ст. ст. 1 - 52 ПП), появившегося в Киеве в конце
XI или в начале XII в. (до 1113 г.), и «Устава Владимира Мономаха» (ст. ст. 53
- 121 ПП), принятого на совещании в селе Берестове вскоре после
подавления восстания в Киеве в 1113 г. Но, многими исследованиями было
установлено, что Краткая Правда была использована при создании
Пространной Правды, как в части до упоминания в тексте установлений
Владимира Мономаха, так и после них, причем одни и те же статьи не
заимствованы дважды, что свидетельствует о единовременном обращении
составителя ПП к тексту КП. Так, А.А. Зимин считает, что первый заголовок
появился при составлении всей ПП как ее общее наименование, и относит
составление ПП в целом ко времени княжения Мономаха (около 1116 г.),
считая, что в основу ее первой части (ст. ст. 1 - 46) положен самостоятельный,
не дошедший до нас памятник — «Правда Ярославичей» (которую он
отличает от «Устава Ярославичей»), принятая на княжеском съезде 1072 г.
после широкой волны народных восстаний, и базировавшаяся на законах
Ярослава (ст. 2 ПП — «яко же Ярослав судил»).
Вместе с тем, ряд исследований позволяют выделить в составе ПП
группы статей, которые есть основания считать заимствованными из
законодательства не только Владимира Мономаха, но и других Киевских
князей, социальная политика которых известна по источникам. Так, по Л.В.
Черепнину, начальные статьи (1 - 46) ПП отражают правовой кодекс, который
мог быть принят на княжеском съезде в Любече в 1097 г. Статьи 47 - 52, по
мнению А.А. Зимина и Л.В. Черепнина, являются продуктом творчества
князя Святополка Изяславича, покровительствовавшего ростовщикам. К
уставу Владимира Мономаха исследователи относят ст. ст. 53 - 66,
трактующие вопросы долговых обязательств и кабальных отношений. Этот
устав появился после подавления народного восстания 1113 г. Далее Л.В.
Черепнин выделяет Устав черниговского князя Всеволода Ольговича (1138 1146), регулирующий социальные отношения в феодальных вотчинах (ст. ст.
67 - 73, 75 - 85) и основанный на документальном Уставе Святослава
Ярославича 1072 г. Цельную группу статей 90 - 95, 98 - 106,
представляющую собой самостоятельный устав о наследстве, Л.В. Черепнин
также связывает с деятельностью князя Всеволода Ольговича. Статьи 74, 86
—89, 107—109 объединяются в группу, посвященную связанным с судебным
процессом нормам обеспечения судебно-административного аппарата; статьи
96 - 97 говорят о денежном довольствии лиц, ведавших некоторыми делами
общественного характера. Статьи 110 - 121 ПП представляют собой устав о
холопстве, выделенный в самостоятельный раздел еще Н.Л. Дювернуа.
Исследователь Черепнин Л.В. относит статьи о судебно-административном
аппарате и устав о холопстве к деятельности владимирского великого князя
Всеволода Юрьевича и связывает последний с восстанием 1174—1175 гг.,
приведшим к гибели его брата Андрея Боголюбского. По И.И. Смирнову,
начальные статьи этого устава (110, 111) - позднейшие, вставленные в ПП
уже после объединения в ней всего прежнего законодательства.
В целом создание Пространной Правды большинство исследователей
относят к первой четверти ХII в., вскоре после восстания 1113 г. в Киеве и
вокняжения Владимира Мономаха. «Суд Ярослава» можно рассматривать
как законченный при Мономахе систематический свод Правды Ярослава
Мудрого, его сыновей и внуков (это как бы третий этап в истории
кодификации древнерусского права), а «Устав Владимира Мономаха» - как
сборник постановлений великого князя Владимира Мономаха, в который,
возможно, вошли и нормы более позднего времени.
Третья редакция Русской Правды – Сокращенная – дошла до нас
всего в двух поздних списках (ХVII в.): Толстовском IV и Оболенском I.
Большинство исследователей рассматривает этот памятник как переработку
одного из списков Ферапонтовского вида Пространной Правды. Филиппов
А.Н. указывал, что Сокращенная редакция РП, являющаяся извлечением, или
сокращением, Пространной, была составлена в XIII в. Н.А. Максимейко
связывает возникновение Сокращенной Правды с кодификационными
работами середины ХVII в. С.В. Юшков относит время ее составления к XV
веку. А.А. Зимин, исходя из того, что Ферапонтовский вид Пространной
Правды сложился около половины XVI в., ставит вопрос о возможности
появления Сокращенной Правды в начале XVII в. и связывает его с
попытками кодификации, имевшими место в это время.
Таким образом, Сокращенная редакция РП не внесла новых норм в
право, возникла, когда текст Русской Правды окончательно сложился, и,
скорее всего, является попыткой приспособить, переработать нормы
Пространной Правды в условиях развития Московского государства и права
XV – XVII вв.
Б) Происхождение Русской Правды.
Данный вопрос остается дискуссионным в российской историкоправовой науке.
Одной из самых спорных точек зрения, связанной с «норманнской
теорией» происхождения российской государственности, является признание
Русской Правды кодексом, заимствованным из скандинавского или,
вообще, из германского права (Шлецер, Эверс, Рейц, Н.М. Карамзин и др.). В
настоящее время доказана совершенная несостоятельность данной версии,
как и норманизма в целом. При сравнении памятников права разных народов,
- если только эти памятники относятся к одному и тому же культурному
возрасту народа, - всегда будут находиться схожие нормы и учреждения. По
очень точному замечанию М.А. Дьяконова в споре с норманистами,
«византийские влияния оставили огромное количество документальных
следов, и наоборот, нам совершенно неизвестны следы германских влияний».
Обращаясь к взглядам, признающим Русскую Правду национальным
памятником, надо, в свою очередь, различать три основные точки зрения:
1) Согласно мнению многих исследователей (см. выше), Русская Правда
является официальным сборником нашего права, составленным
Ярославом Мудрым и его преемниками – русскими князьями.
В поддержку данной версии выступает территориальное и временное
действие РП: данный кодекс являлся основой правовой системы не только
Киевской Руси, но и удельных княжеств периода политической
раздробленности, сохранял свое действие и в период развития московского
права. Такой авторитет РП, действовавшей на протяжении нескольких веков,
исследователи связывают, прежде всего, с авторитетом составителей данного
сборника – великих князей Киевских.
2) Историки права XIX – начала XX вв. (Владимирский-Буданов М.Ф.,
Латкин Н.В., Дьяконов М.А., Филиппов А.Н. и др.) считали Русскую
Правду сборником (или сборниками) нашего древнего права,
составленным частными лицами из княжеских уставов, судебной
практики, обычного права и византийских источников.
Некоторые доводы ученых в пользу частного происхождения РП
достаточно убедительны, с некоторыми доводами можно поспорить: вопервых, авторы Правды везде говорят от третьего лица, тогда как князюзаконодателю естественней было бы говорить о себе в первом лице; вовторых, княжеские судебные решения также излагаются в третьем лице и в
них не видно попытки обобщить их в норму, имеющую применение во всех
аналогичных случаях, как это можно было ожидать от княжеского «устава»; в
третьих, разнообразие содержания Русской Правды по отдельным спискам
не могло бы наблюдаться в такой степени, если бы была первоначальная
редакция Правды как княжеского устава. Напротив, если признать Правду
произведением частных лиц, записывавших народные обычаи, судебные
решения, княжеские уставы и пр., то станет понятным и разнообразие ее
содержания по отдельным спискам.
Некоторые ученые, как например, профессор С.В. Пахман, пытаясь
примирить указанные два мнения, предложили компромиссную точку зрения:
«Хотя Русская Правда, по внешнему составу и имеет характер частного
сборника, тем не менее, по содержанию, она имеет официальное значение, потому что
в течение нескольких веков, а именно до XVI ст., она служила руководством в судебных
делах и официально была признаваема источником права».
Пахман С.В.
3) Существует особая версия В.О. Ключевского, согласно которой
«текст Русской Правды сложился не в сфере княжеского суда, а
церковного суда». Русская Правда является церковным сборником,
составленным для рассмотрения не церковных дел.
Суд по «духовным» делам над всеми христианами производился по
Номоканону и церковным уставам, а суд по светским, гражданским и
уголовным, делам в отношении «церковных людей» должен был
производиться по местному праву и вызывал потребность в письменном
своде национального права, каковым и явилась Русская Правда.
«Именно церковным судьям был необходима данная кодификация, поскольку
первыми церковными судьями на Руси были греки или южные славяне, незнакомые с
русскими юридическими обычаями, а, с другой стороны, этим людям нужен был такой
письменный свод туземных законов, в котором были бы устранены или, по крайней мере,
смягчены некоторые туземные обычаи, особенно претившие нравственному
юридическому чувству христианских судей, воспитанных на византийском церковном и
гражданском праве».
Ключевский В.О.
С другой стороны, княжескому судье едва ли был нужен писаный свод
русского права: во-первых, были еще крепки древние юридические обычаи,
которыми руководствовались в судебной практике князь и его судьи; вовторых, тогда господствовал состязательный процесс, и если бы судья забыл
или не захотел вспомнить юридический обычай, то ему настойчиво
напомнили бы о нем сами тяжущиеся стороны; и, в-третьих, князь всегда мог,
в случае нужды, своей законодательной властью восполнить юридическую
память или разрешить казуальное недоумение судьи.
В подтверждение своей интересной версии В.О. Ключевский
указывает, что многие списки Русской Правды помещались в Кормчей книге,
среди дополнительных статей к Номоканону. Кроме того, в сборнике не
упоминается «поле» - языческий судебный поединок, который не признавала
Церковь. Не упоминается также самый варварский источник рабства – плен.
Не указываются в Русской Правде политические преступления, не входившие
в юрисдикцию церковного суда, а также преступления против веры, Церкви,
нравственности и семьи, регламентированные церковными уставами. Таким
образом, заключает ученый: Русская Правда и церковный устав Ярослава
Мудрого – это две части одного церковно-юридического сборника (в
соответствии с двойной юрисдикцией Церкви).
Несмотря на убедительные, интересные доводы В.О. Ключевского, а
также историков, рассматривающих Русскую Правду как частный
юридический сборник, большинство исследователей истории отечественного
государства и права поддерживают версию официального происхождения
Русской Правды. Она подтверждается и внешней историей этого сборника,
тем авторитетом, который имела Русская Правда в Киевской, Удельной, даже
Московской Руси, и внутренним содержанием этого памятника, в котором,
несмотря на общую казуальность и бессистемность, все же можно, при очень
внимательном изучении, рассмотреть движение русского права, стремление
составителей не просто собрать, записать известные им нормы, а
переработать, регламентировать, приспособить народное обычное право к
условиям развивающегося феодального общества, новым политическим
интересам власти.
«Несомненно, что в первоначальной жизни культурных народов наступают такие
обстоятельства, когда неписаное (т. е. обычное право), по некоторым своим
особенностям, оказывается неудобным на практике, когда нужно заменить его точными
записями и выяснить отношение его к законодательным нормам. Такие обстоятельства
наступили у нас особенно со времени принятия христианства и столкновения начал
своего права с правом иноземным».
Филиппов А.Н.
Сравнивая Краткую и Пространную редакции Русской Правды, мы
можем наблюдать эволюцию русского права и по источникам, и по системе
изложения материала, и по отраслевому содержанию.
В) Источники Русской
характеристика кодекса.
Правды.
Общая
юридическая
1. Русская Правда, несомненно, в первую очередь воспроизводит ряд
древнейших народных юридических обычаев, имевших
применение не только у нас, но и у других народов, на
известной ступени их развития.
Там, где мы видим в Русской Правде принцип самодеятельности
тяжущихся, отсутствие государственного вмешательства в их споры за свое
право, там мы можем предполагать народную юридическую норму. Так,
например, Русская Правда включает обычаи кровной мести, денежных
выкупов преступления, процессуальные институты «заклича», «свода»,
«гонения следа», институт круговой поруки среди членов общины – «верви»
и т. п.
Но, среди многочисленных обычаев Русской Правды не всегда мы
можем уже говорить о народной юридической норме. Во многих случаях
законодатель не просто фиксирует народные обычаи, а пытается
приспособить их к новым условиям развития государства и общества.
Обычаи, которые устраивают власть, она пытается развивать,
регламентировать, и норма приобретает смешанный характер: обычай
трансформируется в государственный закон.
Так, например, круговая порука общинников при выплате штрафа за
убийство («дикая вира») сохраняется властью как полицейская мера,
связывающая членов общины ответственностью за своего члена,
совершившего преступление («дикий» - чужой, вира за чужую вину).
Причем, в Русской Правде этот институт не просто фиксируется,
записывается составителем сборника, он регламентируется в интересах
власти: устанавливаются условия выплаты «дикой виры», среди которых мы
видим не только нежелание общины выдать своего человека, но и
невозможность «отвести след», то есть доказать, что не общинники
совершили преступление (ст. ст. 19, 20 КП, ст. ст. 3 – 8 ПП).
Об убийстве. Если кто убьёт княжа мужа в разбое, а «головника» (убийцу) (люди)
не будут искать, то «виру» в 80 гривен платит вервь, в которой найден труп убитого;
если же (убитый) людин, то 40 гривен (ст. 3 ПП).
Если какая-либо вервь начнет платить «дикую виру», то (пусть) заплатит ее, во
сколько лет сможет, ибо платит без (участия) головника (ст. 4 ПП).
Если головник из (числа членов) верви окажется налицо, то им (следует) помогать
ему (в платеже виры), ибо он сам приплачивает за других (в таких же случаях). Если
(платится) дикая вира, то сообща платится 40 гривен, а «головничество» — сам убийца,
выплачивая (также) совместно с другими в 40 гривнах свою часть (ст. 5 ПП).
Если же (кто) совершил убийство открыто во время ссоры или на пиру, то теперь
он платит вместе с вервью, (поскольку и сам он) участвует в общинных платежах
(дикой) виры (ст. 6 ПП).
«Оже станет без вины на разбои». Если (кто) совершит умышленное убийство (к
тому же) не во время какой-либо ссоры, то за разбойника люди не платят (виру), а
выдадут его самого (вместе) с женою и детьми «на поток и на разграбление» (ст. 7
ПП).
Если кто не участвовал в платежах дикой виры, то и ему люди не помогают (в
уплате виры, которую) пусть он платит сам (ст. 8 ПП). (Перевод авт.)
Также получили регламентацию древние обычаи отыскания
преступника «по следу» и «свод» - сведение с себя подозрения в краже вещи.
Оба эти института интересны еще и потому, что имеют себе аналогию и у
других народов. Как в Русской Правде, так и в некоторых из германских
Правд (например, в Салической Правде), процесс виндикации движимости
начинался с отыскания пропавшей вещи «по следу». Процедура «свода»
находит себе аналогию на только в германских Правдах, но и в праве
славянских народов: чехов, поляков, сербов (например, в сербском
«Законнике» царя Стефана Душана XIV в.). Конечно, существовали
серьезные различия между производством «свода» и «гонения по следу» по
Русской и по варварским Правдам, так как сам быт русских времени действия
их Правды во многом не похож был на быт франков эпохи действия их leges.
Но то обстоятельство, что сущность этих обычаев рисуется одинаково
кодексами разных народов, служит указанием, что они не изобретены
законодателем, а лишь занесены в эти кодексы, записаны в них в том виде, в
каком они соответствовали народной культуре в данное время.
Процедура «свода» регламентируется статьями 35 – 39 Пространной
Правды:
Если кто опознает свою вещь, потерянную им или украденную у него, (а именно)
коня, одежду или скотину, то ему не (следует) говорить «это мое», но (пусть скажет
так): «пойди на свод, (выясним), где ты взял (ее)». Если на своде выявится (тот), кто
виновен (в присвоении чужой вещи), то на того и падет ответственность за воровство;
тогда он (т.е. истец) возьмет свою вещь, ему же будет платить виновный и за то, что
пропало вместе с обнаруженной вещью (ст. 35 ПП).
О своде. Если свод будет только в одном городе, то истцу довести его до конца;
если захватит свод и земли (тянущие к городу), то ему идти до третьего ответчика, а
третий платит ему деньгами за наличное (т.е. обнаруженную вещь), с которым идут до
конца свода, а истец ждет остального (т.е. того, что не обнаружено); когда же дойдет
дело до последнего (ответчика), то тот и платит все, включая продажу ( ст. 36 ПП).
О своде же. А из своего города в чужие земли свода нет, но также (следует) ему
(т.е. ответчику) выставить послухов или мытника, перед кем совершал покупку, и взять,
опознанную вещь, а с остальным, что пропало вместе с ней (собственнику нужно)
проститься, а тому (т.е.перекупщику) проститься со своими деньгами (заплаченными за
опознанную вещь) (ст. 39 ПП). (Перевод авт.)
Процедура «гонения следа» регламентируется в ст. 77 Пространной
Правды:
Если вора не будет (сразу обнаружено), то искать (его) «по следу»; если не будет
следа к (частновладельческому) селу или к торговому стану, а (люди, т.е. члены верви) не
отведут следа от себя и не поедут по следу (разыскивать вора) или воспротивятся
(разысканию вора у них), то они платят и убытки, причиненные воровством, и штраф; а
«след гнать» с чужими людьми (т.е. не членами общины) и с послухами; если же (при
разыскании) след затеряется на большой дороге, (где) и села (по близости) не будет, или
на пустыре, где не будет ни села, ни людей, (то им) не следует платить ни убытки за
воровство, ни штрафы.….(Перевод авт.)
Согласно указанной статье, розыск преступника «по следу»
происходил, учитывая показания очевидцев и послухов. Устанавливается
ответственность верви, если на ее территорию ведут следы вора. Вервь была
обязана принять все меры к разысканию «татя». С нее ответственность
снималась: а) если члены общины «отсочат от себя след» — отведут от себя
след, докажут, что вор ушел за пределы их территории; б) если след вора
ведет к (частновладельческому) «селу», усадьбе, хутору или к «товару» торговому стану, купеческому обозу, временно обосновавшимся на земле
общины; в) если след ведет на большую дорогу («на гостинец на велице»)
или к безлюдному месту («на пусте»).
Процедура «гонения следа» должна была вестись с участием «чужих
людей» (как бы понятых), не принадлежавших к данной общине (дабы
исключить предвзятость). Если члены общины (или владелец усадьбы,
купцы) не отведут от себя след, или общинники откажутся искать вора («ни
едут на след»), или воспротивятся («отбьются) розыску вора у них, - то
платят «татьбу» (убытки, причиненные воровством) и «продажу».
Совершенно другой была судьба в истории древнерусского права
одного из самых древних и варварских обычаев славян – кровной мести за
убийство. Естественно, этот институт родовой мести, самосуд, не может уже
устраивать власть, поэтому в Краткой Правде кровная месть ограничивается
кругом близких родственников, пределами одной семьи - славянской большой
семейной общины, а в Пространной Правде заменяется штрафной санкцией
– «вирой».
Если человек убьет человека, то мстит брат за (убийство) брата, сын за отца
или двоюродный брат, или племянник со стороны сестры; если не будет никого, кто бы
отомстил, положить 40 гривен за убитого... (ст. 1 КП).
После (смерти) Ярослава снова собрались его сыновья Изяслав, Святослав,
Всеволод и мужи их Коснячко Перенег, Никифор и отменили мщение смертью за
убийство, установив денежный выкуп; а что касается всего остального, то как судил
Ярослав, так решили судить и его сыновья (ст. 2 ПП).…..(Перевод авт.)
Отметим, что языческий институт кровной мести сохраняется в период
великого княжения Ярослава Мудрого, которое является эпохой расцвета
Киевской Руси, развития христианской миссии, просвещенного правления, и
отменяется кровная месть только сыновьями великого князя Ярослава, о чем
нам и сообщает Пространная редакция Русской Правды. Данное
обстоятельство, с одной стороны, указывает нам на стойкость обычного
права, а с другой стороны, на мудрую политику наших князей, которые
постепенно, осторожно уходят от народных норм, не соответствующим
интересам власти.
Напротив, интересам власти соответствует другой обычай – денежный
выкуп преступления, который мы видим во многих уголовных статьях
Краткой Правды. А в Пространной Правде выплаты в пользу потерпевшей
стороны («уроки») дополняются штрафными санкциями в пользу государства
(«продажами» и «вирами»).
Таким образом, в нормах Русской Правды правительство
перерабатывает, реформирует комплекс народных обычаев, дополняет его
собственными постановлениями – возникает смешанная норма, переходная
от обычая к закону.
2. С обычным правом связан и другой важнейший источник Русской
Правды – судебный прецедент, княжеская судебная
практика.
Причем, в Краткой редакции судебные решения иногда
воспроизводятся в их первоначальном виде: например, в ст. 31 КП
упоминается шайка из 10 воров, а в ст. 23 КП указывается суд князя Изяслава
над жителями города Дорогобужа (на Волыни), убившими княжеского
конюха.
А если (кто-либо) украдет коня или волов или (обокрадет) дом, да при этом крал их
один, то платить ему 3 гривны и 30 резан; если воров будет 10, то (платить каждому)
по 3 гривны (штрафа) и по 30 резан платить людям (задержавшим воров) (ст. 31 КП.).
А за (убийство) старшего конюшего при стаде (платить) 80 гривен, как
постановил Изяслав, когда дорогобужцы убили его конюха (ст. 23 КП). (Перевод авт.)
Данная особенность некоторых норм Краткой Правды рассматривается
учеными, доказывающими частное происхождение сборника, в качестве
одного из важнейших доводов их версии. Однако в Пространной редакции
эти казусы получили некоторое обобщение в юридическую норму: в ст.ст. 41,
42, 43 ПП уже не стоит конкретное количество воров, а указывается на
соучастников - исполнителей преступления в более обобщенном виде - воров
«много»; также и в ст. 12 ПП уже не указывается ни имени князя, ни
дорогобужцев-преступников, а только устанавливается штраф за убийство
«тиуна конюшего».
Таким образом, мы можем говорить о некотором развитии
юридической техники в Пространной редакции, попытке обобщить
конкретный казус в норму, имеющую применение во всех аналогичных
случаях. Опять же, обобщение судебных казусов – это путь от судебного
прецедента к уставу, первое проявление законодательной деятельности
князей.
Однако, в целом, Русская Правда построена по казуальной системе.
В ней нет абстрактных понятий «собственность», «владение»,
«преступление», поскольку обычное право и судебная практика
несовместимы с абстрактными понятиями, обобщениями; субъективный
элемент присутствует и в определении круга лиц, и в оценке юридических
действий. Русская Правда – это кодекс частного права: все субъекты права
являются физическими лицами. Понятия юридического лица Русская Правда
еще не знает, не указаны преступления против государства. Так
характеризуют основные юридические черты Русской Правды большинство
ученых. Однако следует отметить особую точку зрения М.Ф. ВладимирскогоБуданова, который считал, что в древнерусском праве, напротив,
отсутствовало понятие о частном лице – оно полностью подчинялось
влиянию общественных союзов - государству, общине, роду; для древнего
времени было характерно смешение публичного и частного права: субъектом
частного права были общественные союзы.
4. Княжеские «уставы», или законы, не входят в число главных
источников Русской Правды, но упоминание о них мы находим в
отдельных редакциях, особенно в Пространной Правде.
Так, например, статью 42 Краткой Правды («Покон вирный»),
устанавливающую нормы сбора с населения («корма») в пользу княжеского
чиновника – вирника, сложно отнести к обычаю или прецеденту: это
княжеское постановление, направленное на формирование, содержание
княжеского административно-судебного аппарата на местах. Отмена
сыновьями Ярослава Мудрого кровной мести за убийство, о которой
упоминается в ст. 2 Пространной редакции, - это еще один устав, княжеский
закон, отменяющий важнейший на Руси обычай самосуда. Еще об одном
уставе Ярославичей скупо упоминает ст. 65 Пространной Правды, по которой
запрещается убийство раба, оскорбившего «свободного мужа»:
А вот если холоп ударит. Если холоп ударит свободного человека и убежит в
хоромы, а господин его не выдаст, то господин платит за него 12 гривен; а если после
того найдет тот побитый (человек) своего оскорбителя, то Ярослав постановил, что он
мог его убить, но сыновья его (Ярослава) после (смерти) отца установили денежные
штрафы: либо «бити розвязавше» (высечь) (холопа), либо взять за бесчестье гривну кун.
……………………………………………………………………………………………….(Перевод авт.)
Наконец, вторая часть Пространной Правды – «Устав Владимира
Мономаха» - является наиболее ярким примером развития законодательной
деятельности князей: здесь устав представлен почти наравне с обычаем и
судебным прецедентом. Данное изменение источниковой базы Русской
Правды обусловлено реформаторской деятельностью великого князя
Владимира Всеволодовича Мономаха, избранного киевлянами в ходе
восстания должников – закупов против ростовщиков (1113 г.): прежде всего,
князь издает «устав о резах» (ст. 53 ПП), т. е. о процентах, регламентируя
порядок их взимания по договору займа; кроме того, князь четко
устанавливает отношения сторон – закупов и кредиторов – в период действия
договора (ст.ст. 56 – 64 ПП историки называют «уставом о закупах»). Кроме
того, в Пространной редакции можно отметить т.н. «блоки» статей,
регламентирующие однородные постановления, которые также обозначены
исследователями как «уставы»: ст.ст. 54 - 55, регламентирующие порядок
ответственности купцов – банкротов – «устав о торговле»; ст.ст. 90 - 95, 98 106, регламентирующие вопросы наследственного права, – «устав о
наследстве»; ст.ст. 110 - 121, устанавливающие источники холопства,
ответственность за укрывательство беглых холопов и т. п. – «устав о
холопстве».
Таким образом, мы видим, как народная юридическая норма
постепенно уступает место княжеской юридической норме, народная
самодеятельность
уступает
место
государственному
интересу,
проявляющемуся в реформировании традиционных общественных
отношений.
5. Еще одним источником Русской Правды является византийское право.
В качестве примеров можно указать статьи о побоях,
членовредительстве, угоне коня, «о послусех» - послухах, свидетелях (из
Эклоги); об убийстве вора ночью на месте преступления (из Моисеева
закона, Закона судного людям).
Интересно сопоставить ст. 38 КП, ст. 40 ПП о ночной краже со статьей
«О татбе» Закона судного: «Аще в подъкопании застанется тать, ти язвен
умреть; несть ему боя. Аще ли взидеть солнце на нь, и повинен есть. Аще ли
не имать, да продадуть его в татбы место. Аще ли останет татба в руках его
от осляти и до овчати, живу сугубу да дасть».
О татьбе. Если кого-либо убьют (за кражей), «у клети» или (вообще) во время
какой-нибудь кражи, то пусть убьют (его) как собаку; если же додержат до рассвета,
то вести (его) на княжеский двор; если же убьют его и люди видели (его) уже связанным,
то платить за него 12 гривен (ст. 40 ПП). (Перевод авт.)
Существует версия, что «поток и разграбление» Русской Правды – это
русский вариант византийской санкции – конфискации имущества и
тюремного заключения (поскольку тюрем на Руси тогда еще не было,
тюремное заключение заменяется продажей преступника и его семьи в
рабство).
Таким образом, еще раз отметим, речь идет не о простом
заимствовании из византийских сборников, а о переработке норм, исходя из
государственного интереса и условий русской жизни того времени.
Г) Система изложения норм, сравнительная характеристика
Краткой и Пространной редакций Русской Правды
Мы отметили различия в источниковой базе между Краткой и
Пространной редакциями Русской Правды, процесс развития правовых норм,
способы перехода от обычного права и судебного прецедента к
законодательству. Эволюция характеризует также систему изложения норм,
отраслевое их содержание в разных редакциях сборника.
Так, Краткая Правда построена по хронологическому принципу:
Правда Ярославичей повторяет некоторые нормы Правды Ярослава; в
Краткой Правде абсолютно преобладают нормы уголовно-процессуального
содержания: из 43 статей редакции лишь три касаются гражданского права
(см. систематический указатель статей Русской Правды, составленный М.Ф.
Владимирским-Будановым в его Хрестоматии по истории русского права.
Вып. 1). Если сравнивать Правду Ярослава и Правду Ярославичей, то все же
можно обнаружить достаточно существенные различия: в Правде
Ярославичей уже ничего не говориться о кровной мести; она различает
общественные классы, частное вознаграждение лицу за кражу отделяет от
штрафа в пользу князя и, вообще, не раз говорит о княжеской собственности,
княжеских тиунах, старостах, княжеском дворе и т. п., что свидетельствует о
развитии «уставной» деятельности князей и, вообще, развитии института
княжеской власти.
Пространная Правда является уже более совершенной редакцией по
сравнению с Краткой Правдой: она построена по систематическому
принципу, поскольку великий князь Владимир Мономах не только
разрабатывает собственный кодекс права, но и систематизирует нормы права,
собранные в период правления Ярослава Мудрого, его сыновей и внуков. В
Пространной Правде, конечно, отсутствует отраслевая система изложения
материала, но заметна попытка обобщения однородных постановлений
(уставы о процентах, о закупах, о торговле, о наследстве, о холопстве).
Наконец, сохраняя преобладание уголовно-процессуальных норм, данная
редакция заметно больше, по сравнению с Краткой Правдой, включает норм,
относящихся к гражданскому праву (почти половина статей ПП),
разрабатывая институты вещного, обязательственного, наследственного,
семейного права. Все это – институты, о которых еще нет постановлений в
Краткой Правде. Также и в области уголовно-процессуальных норм
Пространной редакции, можно отметить много таких черт, которые
свидетельствуют о живом движении древнерусского права в период времени
между составлением Краткой и Пространной редакций. Так, статьи
Пространной Правды говорят о многих вопросах права гораздо ясней, чем
говорится о них в Краткой Правде, обобщают отдельные судебные решения,
соединяют в одном постановлении несколько статей Краткой Правды.
Таким образом, сравнительное изучение Краткой и Пространной
редакций Русской Правды позволяет нам получить драгоценные сведения о
развитии древнего юридического быта наших предков, понять механизм,
основные направления движения русского права XI – XII веков.
Д) Основные черты права по Русской Правде.
1. Правовое положение населения древней Руси по Русской Правде.
Русская Правда является правовым сборником, отражающим черты
раннефеодального общества. В.О. Ключевский назвал ее «зеркалом русской
жизни», но зеркалом «разбитым», учитывая ее бессистемность и
казуальность. В период раннего феодализма классовая система общества
только формируется, отсутствуют четкие границы между классовыми
группами, возможен переход из одной группы в другую.
По нормам Русской Правды сложно определить правовое положение
различных классов древнерусского общества, провести границы между
социальными группами.
Однако исследователи указывают три основных юридических
критерия, позволяющие выполнить хотя бы относительную классификацию:
1. Нормы об уголовной ответственности за убийство (штраф за
убийство – «вира»).
2. Нормы о наследовании недвижимого имущества.
3. Норма (ст. 66 ПП) о свидетелях – «послухах» в судебном процессе.
На основании данных критериев исследователи разделяют население
древней Руси на три группы:
1. Свободные люди.
2. Несвободные люди – холопы.
3. Переходные категории населения между свободными и
несвободными. Именно эта третья, переходная или промежуточная
группа, является наиболее характерной для раннефеодального
общества, в котором возможен не только переход из свободного
состояния в несвободное, но и наоборот – из несвободы в свободу
Рассмотрим более подробно правовое положение населения древней
Руси по трем указанным группам.
I. Свободные люди древней Руси.
Данную группу можно разделить на две подгруппы:
А) Свободные привилегированные люди – представители правящего
класса:
- «бояре», «княжие мужы» - старшие дружинники, члены Княжеской
думы;
- высшие чины княжеской администрации – «огнищанин»
(управляющий княжеским домом («огнище» - очаг, дом)), «старый конюх»
(старший конюх), княжеский «тиун» (слуга).
За убийство бояр и высших чиновников выплачивается двойной штраф
– двойная «вира», 80 гривен (ст. ст. 19, 22, 23 КП; ст. ст. 1, 3, 12 ПП).
Представители правящего класса обладают привилегиями и в области
наследственного права: после смерти боярина недвижимое имущество
(«задницу») наследуют сыновья, а если сыновей нет – могут наследовать
дочери (ст. 91 ПП).
Кроме того, ст. 66 ПП не устанавливает никаких ограничений для
боярства в судебном процессе.
Б) Просто свободные люди, без привилегий:
- низшие чины княжеской администрации, слуги бояр;
- «посадские» люди (горожане) – купцы, ремесленники.
- иногда РП использует более общие термины для обозначения
свободного населения – «русин», «словенин».
Штраф за убийство свободного человека – одинарная «вира», 40 гривен
(ст. ст. 1, 11 ПП).
В группе свободных людей можно также указать земледельцев древней
Руси – «смердов», хотя вопрос об их правовом положении является
достаточно спорным в историко-правовой науке.
Исследователи Ключевский В.О., Исаев И.А. называют смердов
государственными крестьянами, живущими на княжеской земле. То есть,
смерды – это лично свободные люди, уплачивающие налог в пользу князя.
Историки права Латкин В.Н., Сергеевич В.И., Владимирский-Буданов
М.Ф., Дьяконов М.А. также считают смердов свободными сельскими
жителями, обладавшими личными, вещными и наследственными правами.
Советские историки Рыбаков Б.А., Греков Б.Д., Юшков С.В. указывали,
что смерды не являются однородной группой населения. В период развития
феодализма, формирования боярского землевладения, часть смердов
оставалась свободными людьми, а часть – превращались в феодальнозависимое, крепостное население (особенно, начиная с XII в.).
На практике, возможно дело обстояло именно так: смерды –
общинники древней Руси по мере развития частого землевладения
превращались в феодально-зависимое население
Но каковым был статус смерда-общинника юридически? Как в нормах
Русской Правды представлены права и обязанности смерда? Свободный это
человек или крепостной?
Большая часть норм Русской Правды указывает на то, что смерд,
юридически, являлся свободным человеком.
Прежде всего, это ст. 90 ПП, по которой после смерти смерда
недвижимое имущество наследуют его сыновья. Если не было сыновей,
дочери не имели права наследовать недвижимость. Данная норма указывает
на смерда – собственника, свободного человека, хотя и не обладавшего теми
привилегиями в наследовании недвижимости, какие были у бояр по ст. 91 ПП
(наследование дочерей при отсутствии сыновей).
Кроме того, закон защищает личность и имущество смерда от
преступных посягательств. Например, ст. 78 ПП устанавливает штраф в 3
гривны за «муку» смерда, то есть за причинения вреда здоровью, чести
смерда.
Процессуальный критерий – ст. 66 ПП – не устанавливает никаких
ограничений для участия смерда в суде, права быть «послухом» - свидетелем
доброй славы обвиняемого.
Указанным выше имущественному и процессуальному критериям,
свидетельствующим о свободе смерда-общинника, противоречит уголовный
критерий: по ст. 26 Краткой Правды за убийство смерда установлен такой же
штраф, как и за убийство холопа (раба) – 5 гривен. Значит смерд – это холоп?
Данная норма КП является одним из основных доводов для тех
исследователей, которые отстаивают мнение о несвободном, феодальнозависимом состоянии смерда.
Однако многие историки права не доверяют ст. 26 КП, указывая на
ошибку в ее тексте. Основанием служит ст. 16 Пространной Правды, по
которой штраф в 5 гривен установлен не за убийство «смерда и холопа», а за
убийство «смердии холопа», то есть смердьего холопа, холопа смерда.
Достаточно логично, что земледелец – собственник, имевший свое хозяйство,
мог иметь работников – холопов.
На то, что штраф за убийство смерда был не 5 гривен, а более (скорее
всего 40 гр.), косвенно указывает и ст. 1 ПП, которая в числе свободных
людей указывает «изгоя» - церковного человека. По церковному уставу
великого князя Ярослава Мудрого изгоями становились купцы – банкроты,
князья – «сироты», то есть не получившие уделов, а также смерды, изгнанные
из общины. Изгои – это люди, лишенные своего социального статуса,
попавшие под патронат Церкви, но сохранившие личную свободу, поскольку
штраф за убийство изгоя – 40 гривен. Таким образом, штраф за убийство
смерда - общинника не может быть меньше штрафа за убийство смерда,
изгнанного из общины.
Мы видим, что нормы Русской Правды прямо или косвенно позволяют
считать смердов свободными людьми – «низшим классом свободного
населения» (Латкин В.Н.).
II. Несвободные люди – холопы (рабы).
Некоторые исследователи отождествляют термины Русской Правды
«холопы» и «челядь» - домочадцы. То есть это все лица, подвластные хозяину
дома – домовладыке (его семья и его рабы). Речь идет о патриархальной
форме рабства. Классической формы рабства, где раб был основным
производителем, на Руси не сложилось. В.О. Ключевский очень точно и
лаконично указал причину: «Не прокормить».
Ученые по-разному определяют правовой статус холопа. Например,
Ю.П. Титов считает его объектом права – не человеком, а вещью. Историки
Ключевский В.О., Латкин В.Н., Греков Б.Д., Исаев И.А. рассматривают
холопа в качестве субъекта права – хотя и бесправного, но человека.
Нормы Русской Правды не дают однозначного ответа на данный
спорный вопрос. В одних нормах РП холоп выступает более как объект
права, в других нормах – как субъект.
Например, за убийство холопа по ст. 26 КП и ст. 16 ПП полагается
штраф 5 гривен, как за порчу или кражу не очень ценного имущества (для
сравнения: кража бобра оценивается по ст. 69 ПП в 12 гривен). За убийство
женщины – рабыни («робы») штраф – 6 гривен. Видимо от рабыни в
хозяйстве можно было получить больше прибыли – потомства (в некоторых
списках РП читаем: «…будет ли от челяди приплод, или от скота»). Еще
дороже – 12 гривен – оценивалась жизнь холопов – ремесленников,
воспитателей («кормильцев»), сельских старост (ст. ст. 13, 15, 17 ПП), то есть
холопов, обладавших определенными профессиональными навыками,
грамотными, занимавшими небольшие административные должности. От
этих категорий холопов, опять же, можно было получить больше прибыли в
хозяйстве.
Указанные нормы рассматривают холопа как более или менее ценное
имущество – объект права.
Но все же большая часть норм Русской Правды рассматривают холопа
как человека, хотя и бесправного – как субъект права.
Например, по ст. 66 ПП холоп не мог быть свидетелем – «послухом» в
суде. Но если не было свободных людей в качестве свидетелей доброй славы
обвиняемого («по нужде»), то в малозначительных делах («в малой тяжбе»)
можно было использовать показания боярского тиуна, то есть слуги –
холопа.
Согласно ст. 65 ПП, если холоп совершит преступление («ударит
свободного»), его господин не обязан был отвечать: хозяин либо все же
платил штраф за своего провинившегося холопа (12 гривен), либо мог выдать
его потерпевшему. В последнем случае холоп нес ответственность за свои
действия в качестве субъекта преступления. Кроме того, в ст. 65 ПП есть
ссылка на постановление Ярослава Мудрого о праве потерпевшего «убить»
холопа, причинившего ему вред, а также на постановление Ярославичей,
заменившего самосуд телесным наказанием («бити розвязавше», то есть
высечь холопа), либо штрафом, который, по логике, платил сам холоп.
Далее, по ст. 117 ПП холоп (скорее всего, грамотный) мог быть
представителем господина в торговых операциях, заключать сделки – но
только от лица господина и по поручению господина. Поэтому за долги
холопа его хозяин обязан был отвечать.
Наконец, рабыня и ее дети, рожденные от хозяина, после его смерти
не являлись наследниками, но получали свободу (ст. 98 ПП). Можно добавить,
что по договору Смоленска с немцами 1195 г. рабыня, изнасилованная
господином, также должна была быть отпущена на свободу.
Данные нормы Русской Правды позволяют говорить о человеческом
отношении к рабам в древней Руси. В.О. Ключевский связывает это с
влиянием Церкви, осуждавшей рабство. Церковным происхождением РП
ученый объясняет и отсутствие в нашем кодексе главного источника
холопства, каковым являлся плен.
Источники холопства по Русской Правде:
1) Несколько источников указаны в ст. 110 ПП, которую ученые
называют «уставом о холопстве»: самопродажа в рабство (при
свидетелях); женитьба на рабыне без «ряда» - договора о
сохранении женихом статуса свободного человека; найм на
должность тиуна или ключника без «ряда» - договора о сохранении
свободы.
2) Рождение от рабыни.
3) Совершение преступлений, за которые полагается наказание –
«поток и разграбление», то есть конфискация имущества и продажа
преступника вместе с семьей в рабство.
4) Бегство от кредитора и совершение преступления должником –
«закупом».
5) Злостное банкротство купца – «пропьет» или «проиграет»
имущество по ст. 54 ПП.
III. Переходные категории населения (между свободными и
несвободными людьми):
1. Закуп – человек, работающий в хозяйстве феодала за «купу»
- займ (земля, скот, зерно, деньги и пр.).
Таким образом, в основе института закупничества – договор займа. До
1113 г. не существовало четких нормативов отработки долга. Но, после
восстания закупов были установлены предельные размеры % за долг (ст. 53
ПП – «устав Владимира Всеволодовича о резах» (о процентах)). Кроме
порядка взимания % по договору займа, Владимир Мономах подробно
регламентировал правовое положение должников – закупов, их отношения с
кредиторами (ст. ст. 56 – 66 ПП ученые называют «уставом» о закупах).
По данным нормам Пространной редакции РП закуп – это свободный
человек, но на время отработки долга ограниченный в правах, то есть
«временно прикрепленный» (Владимирский-Буданов М.Ф.).
Закон защищал личность и имущество закупа. Например, по ст. 56,
часть 2 ПП закуп обладал правом иска на господина. Закуп отвечал за порчу
или потерю имущества господина только в том случае, если виновен в этом
(ст. ст. 57, 58). Господин не мог претендовать на имущество закупа –
«отарицу» (ст. 59). Если кредитор продавал закупа в холопы, то платил за это
штраф 12 гривен, а закуп освобождался от долга (ст. 61).
Господин мог без суда наказывать закупа, но «за дело». Если же
кредитор «бил» закупа «без вины» и в состоянии алкогольного опьянения «не смысля, пьян», то платил штраф, как за оскорбление свободного человека
(ст. 62).
Согласно процессуальному критерию – ст. 66 ПП – закуп мог быть
свидетелем в суде, но только в малозначительных делах («в малой тяжбе»).
Если закуп убегал от господина (ст. 56, часть 1) или совершал
преступление (ст. 64), то превращался в холопа. Таким образом, временно
ограниченный в правах свободный человек, нарушая договор займа,
превращался в несвободного человека. В Русской Правде не оговаривается
еще один путь закупа в несвободу, но его логично предполагать: если закуп
не мог отработать долг, то с течением времени его экономическая
зависимость перерастала в личную зависимость, то есть закуп превращался в
холопы кредитора.
Таким образом, закуп – это юридическая фигура, в которой более всего
отразился процесс феодализации общества, перехода свободных людей в
несвободное, крепостное состояние.
2. Наймит – наемный работник, получавший за свой труд
заработную плату.
Иногда Русская Правда отождествляет наймита с закупом (ст. 61 ПП).
Однако необходимо различать эти категории населения, поскольку, в основе
отношений закупов с кредиторами – договор займа, а в основе отношений
наймитов с наймодателями – договор найма. В качестве примера, можно
указать «мостников» – наемных рабочих, строивших мосты и площади (ст.
43 КП устанавливает размер оплаты их труда). По ст. 110 ПП, если
свободный человек нанимался в услужение на должность «тиуна» или
«ключника», не заключив дополнительно договора о сохранении свободы, то
становился холопом.
Таким образом, не только закупы - должники, но и наймиты – слуги,
при определенных обстоятельствах, переходили из свободного состояния в
несвободное. Договорные отношения, в условиях развития феодального
общества, становились одним из распространенных источников холопства.
3. Рядович – человек заключивший «ряд» - договор (займа,
найма и пр.) и посредством договора попавший в
феодальную зависимость.
Русская Правда уже рассматривает рядовича как холопа, поскольку
штраф за его убийство – 5 гривен (ст. 14 ПП).
2. Уголовное право.
Понятие преступления.
В Русской Правде преобладает материальная точка зрения на
преступление, то есть преступление рассматривается не как нарушение
закона или княжеской воли (формальная точка зрения), а как причинение
морального или материального ущерба – «обиды» - лицу или группе лиц.
Признак вреда является необходимым условием состава преступления.
Формальный элемент появляется в памятниках церковного права, под
влиянием византийского законодательства. Например, в церковных уставах
преступление рассматривается не как «обида», а как грех, нарушение
нравственных правил, а так же как деяние, направленное против Церкви,
государства и общества.
Элементы состава преступления.
1) Субъектами преступления по Русской Правде являлись только
физические, свободные лица. Холопы – рабы могли, в определенной
ситуации, входить в число субъектов: когда хозяева отказывались нести
уголовную ответственность за своих холопов и «выдавали» их потерпевшим
(ст. 17 КП; ст. 65 ПП).
О возрастном цензе уголовной ответственности в Русской Правде
ничего не говорится, но на практике церковными и светскими судами вплоть
до XVIII в. применялась норма византийского Номоканона (из римского
права), согласно которой дети до 7 лет не несли уголовной ответственности; с
12 лет (девочки) и с14-15 лет (мальчики), то есть с достижения брачного
возраста, несли уголовную ответственность в полном объеме; соответственно
возраст с 7 до 12 (14) лет являлся основанием для смягчения уголовной
ответственности.
2) Субъективная сторона преступления.
Русская Правда различает 2 формы вины: умышленные и
неумышленные преступления. Например, убийство «в разбое» (ст. 7 ПП)
считается корыстным, умышленным преступлением, а убийство «в сваде»
(драке) или «на пиру» (ст. 6 ПП) рассматривается как неумышленное,
открыто («явленно») совершенное преступление, предположительно в
состоянии алкогольного опьянения. Подход, конечно, упрощенный, в духе
народного обычая: «на миру и смерть красна». На самом деле, можно
неосторожно убить в момент разбойного нападения (целью разбойников
является не убийство, а грабеж), а, с другой стороны, можно умышленно,
притворившись пьяным, убить в драке, на пиру. Но мы судим о тяжести
преступления по санкциям Русской Правды: убийство в разбое наказывалось
высшей мерой наказания – «потоком и разграблением», а убийство на пиру
или в драке – «вирой».
Соответственно, смягчающими вину обстоятельствами являлись:
открытость преступления (но только в случае убийства); предположительно
состояние алкогольного опьянения (убийство в драке или на пиру). Русская
Правда прямо не указывает на состояние опьянения, более того: купец,
пропивший товар (ст. 54 ПП) или кредитор, бьющий закупа в состоянии
алкогольного опьянения (ст. 62 ПП) подлежат наказанию. В Русской Правде
пока отсутствует четкая позиция в отношении опьянения, но практика и
последующее законодательство (до XVIII в.) развивались, именно, в
направлении смягчения ответственности.
К смягчающим, даже исключающим уголовную ответственность,
обстоятельствам относится состояние, близкое к аффекту: если
оскорбленный человек (удары чашей, охотничьим рогом, рукой по щеке)
совершает ответный удар, отстаивая свою честь, то, независимо от
последствий этого удара, он не несет никакой ответственности (ст. 26 ПП).
Кроме того, в Русской Правде появляется институт необходимой обороны – в
норме о ночной краже, заимствованной из византийского права: по ст. 38 КП
и ст. 40 ПП можно безнаказанно убить ночью вора в момент кражи; но
убийство уже задержанного, связанного вора, считалось превышением
пределов обороны и наказывалось, но наказывалось легче, чем обычное
убийство.
Отягчающими вину обстоятельствами считались: корыстный
умысел (в связи с разбойным убийством), а также рецидив или повторность
преступления. Прямо о рецидиве в Русской Правде не говорится, но
конокрадство (ст. 35 ПП) считалось одним из самых тяжких преступлений не
только в связи с ценностью объекта, но и в связи с тем, что конокрадами
являлись профессионалы, рецидивисты, преступная группа.
Общественное положение потерпевшего могло выступать и как
отягчающее, и как смягчающее вину обстоятельство: за убийство бояр,
представителей высшего звена княжеской администрации - «вира» (штраф)
была двойной (80 гривен); за убийство простых свободных людей, мелких
чиновников – одинарная «вира» (40 гривен); за убийство холопа полагался
небольшой штраф – «продажа» в 5 (или 6 за рабыню) гривен (ст. ст. 19, 22,
23,25, 26 КП; ст. ст. 1, 3, 11, 12, 16 ПП).
3) Объективная сторона преступления.
Русская Правда различает две стадии преступного действия:
оконченное преступление и покушение на преступление: например, человек,
обнаживший меч, но не ударивший, наказывался штрафом в 1 гривну кун (ст.
9 КП; ст. 24 ПП). В Русской Правде наметился институт соучастия в
преступлении: например, кража, совершенная группой лиц (ст. 31 КП; ст. ст.
41, 42, 43 ПП). Но пака мы говорим о простом соучастии, без разделения
ролей между участниками преступления: все воры – соисполнители
наказывались одинаково; соучастие не являлось отягчающим вину
обстоятельством.
4) Объектами преступления по Русской Правде являлись личность и
имущество (в церковных уставах появились такие новые для некогда
языческой Руси объекты как христианская вера, Церковь, нравственность,
семья).
Важной особенностью Русской Правды является отсутствие
преступлений против государства, хотя практике были известны такие
преступления как измена, посягательство на жизнь, здоровье, честь князя и т.
п. И наказывались государственные преступления, конечно, не «вирами», а
смертной казнью. Отсутствие государственных преступлений в Русской
Правде исследователи объясняют по-разному. Например, В.О. Ключевский
связывает это обстоятельство с церковным происхождением Русской Правды:
поскольку государственные преступления не входили в юрисдикцию Церкви,
они и не указаны в церковно-юридическом сборнике, каковым, по мнению
ученого, являлась Русская Правда. Существует также интересная точка
зрения, согласно которой нормы о наказании государственных преступников
– это часть особого, политического, обычая, созданного князьями и их
окружением, который действовал и без дополнительной регламентации в
Русской Правде.
Преступления против личности:
1) Убийство (на пиру, в драке, в разбое).
2) Нанесение телесных повреждений: тяжких повреждений - увечий (ст.
5 КП; .ст. 27 ПП); менее тяжких повреждений - ран, побоев (ст. ст. 3,
4, 30 КП; ст. ст. 23, 25 ПП).
3) Оскорбление чести: удары такими орудиями, как чаша, охотничий
рог (орудия пира), меч - рассматривались не столько опасными,
сколько оскорбительными для мужчины; удар рукой по щеке,
толкание, вырывание бороды и усов, выбивание зуба - ст. ст. 23, 25,
31,67, 68 ПП).
Русской Правде известно только оскорбление чести делом (поэтому
часто бесчестье соединяется с физическим вредом здоровью), но в церковных
уставах появляется также оскорбление части словом: например,
оскорбление женщин непристойными словами, заведомо ложное обвинение в
колдовстве.
В отличие от убийства, открытость, публичность совершения
преступления не является для оскорбления чести смягчающим вину
обстоятельством, напротив – это необходимое условие состава преступления.
Например, если вырывание бороды и усов, выбивание зуба происходили без
свидетелей, это считалось обычной ссорой и не наказывалось.
4) Преступление
против свободы: продажа закупа – должника
кредитором в холопы (ст. 61 ПП).
Преступления против имущества:
1) Кража («татьба») – наиболее распространенный в Русской Правде
вид преступления.
Кражу можно разделить на простую (кража скота, птицы,
сельскохозяйственных продуктов и т.п.; кража, совершенная с открытой
территории – с «поля» - ст. ст. 28, 29, 35, 36, 37, 39, 40 КП; ст. ст. 42. 79, 81, 82
ПП) и квалифицированную (конокрадство, кража из закрытого помещения, со
взломом – ст. ст. 35, 41 ПП).
2) Грабеж и разбой, четко не выделяются в Русской Правде (указано
только убийство в разбое), хотя, конечно, данные составы были
уже известны древнерусскому праву (например, договорам с
Византией).
3) Повреждение, незаконное пользование чужим имуществом
(например, повреждение межевых знаков – ст. 34 КП; ст. ст. 71
– 73 ПП; угон лошади, скота – ст. 12 КП; ст. 33 ПП);
4) Истребление чужого имущества, где самым тяжким составом в
деревянной Руси был поджог дома (ст. 83 ПП); кроме того,
известно убийство коня (ст. 84 ПП).
Цели и виды наказаний.
Основной целью наказаний по Русской Правде было возмещение
ущерба, материального или морального. Жизнь, честь, здоровье человека
имеют в этом «кодексе капитала» (В.О. Ключевский) определенный
денежный эквивалент. В церковном уставе Ярослава Мудрого появляется
новая цель наказания – духовное покаяние, исправление преступника, хотя,
по русской традиции, рядом с церковными наказаниями (епитимия –
временное отлучение от церковного общения; помещение в монастырь для
покаяния) в уставе были поставлены штрафные санкции.
Виды наказаний:
1) По древнему славянскому обычаю, высшей мерой наказания
являлась кровная месть, но при Ярославе Мудром данный институт
ограничивается пределами рода, а Ярославичи его отменяют и
заменяют штрафом – «вирой» (ст. 2 ПП).
Смертная казнь, конечно, существовала на практике, но в Русской
Правде она не упоминается, что является еще одной отличительной чертой
данного сборника по сравнению с последующими кодексами русского права.
Исследователи объясняют это обстоятельство либо влиянием Церкви,
либо неразвитостью правового сознания: смертная казнь отождествлялась
тогда с кровной местью. Отменяя кровную месть, Русская Правда не
указывает и смертную казнь. Кроме того, смертная казнь применялась
обычно за государственные преступления, не указанные в сборнике.
2) Высшей мерой наказания, после отмены кровной мести, по Русской
Правде являлся «поток и разграбление», означавший конфискацию
имущества и продажу преступника вместе с семьей в холопы
(возможно, «поток» означал изгнание: от слова «поточити» заставить бежать).
Данное наказание применялось за убийство в разбое, конокрадство и
поджог.
3) За все остальные преступления установлены имущественные
санкции, состоявшие из штрафа князю и возмещения ущерба
потерпевшему.
В случае совершения не разбойного убийства выплачивался штраф –
«вира»: одинарная – 40 гривен, или двойная – 80 гривен; существовала также
«дикая вира», когда штраф выплачивался общиной (ст. ст. 3 – 8 ПП
указывают условия выплаты «дикой виры»: если община не знала
преступника, но на ее территории обнаружены следы преступления («голова
лежит»), а община не могла «отвести след»; если община знала преступника,
но не хотела его выдать; при этом, преступник должен был ранее платить
вирные платежи за других членов общины). Родственники убитого получали
возмещение – «головничество» (ст. 5 ПП), сумма которого не указана, но
можно предположить, что она либо равнялась сумме «виры», либо
составляла половину вирного платежа.
За увечья полагалось «полувирье» - 20 гривен, а потерпевший получал
возмещение за вред здоровью - 10 гривен (ст. 27 ПП). Убийство свободной
женщины, виновной в прелюбодеянии, также наказывалось «полувирьем»,
но, если женщина была не виновна, то штраф за ее убийство соизмерялся с
социальным положением ее мужа: 40 или 80 гривен (ст. 88 ПП).
Все остальные виды преступлений наказывались штрафом –
«продажей» (максимальная сумма 12 гривен) и возмещением ущерба
потерпевшему - «уроком» (ст. ст. 44, 45, 84 ПП).
3. Судебный процесс по Русской Правде
Судоустройство.
В Русской Правде отсутствуют нормы, регламентирующие
судоустройство. Мы встречаем только отдельные судебные должности
(вирника, собиравшего штрафы - «виры» (ст. 42 КП); мечника, следившего за
порядком в суде (ст. 1 ПП)), что свидетельствует о формировании судебной
системы Киевской Руси. На практике высшей судебной инстанцией являлся
великий князь Киевский с Боярским советом. Судебные функции
осуществляли также княжеские наместники, народны собрания, феодальные
съезды.
Судопроизводство.
Неразвитость судебного аппарата обусловила и основные черты
судебного процесса. Процесс носил ярко выраженный состязательный
характер: он начинался по инициативе истца, стороны обладали равными
правами, судья только оценивал собранные сторонами доказательства и
выносил приговор, который исполнялся выигравшей стороной; в любой
момент процесса до вынесения судом приговора было возможно мировое
соглашение. Судопроизводство было гласным и устным, процесс не
разделялся на уголовный и гражданский («тяжба» - судебное дело, спор (ст.
ст. 22, 66 ПП)).
В Русской Правде указаны три основные этапа процесса,
свидетельствующие, как было указано выше, о господстве обычного права в
нормах данного сборника:
1. «Заклич» (заповедь) – объявление на городской торговой площади о
пропаже вещи с указанием ее индивидуальных признаков (ст. ст. 32,
34, 112, 114 ПП), характеризующее начало розыска украденной или
пропавшей вещи, челяди.
2. «Свод» - своего рода очная ставка истца и подозреваемого, который
должен был объяснить, у кого он приобрел вещь (ст. ст. 14, 15, 16
КП; ст. ст. 35–39 ПП).
Если подозреваемый указывал, у кого он приобрел вещь, свод
продолжался со вторым подозреваемым и т.д. Если подозреваемый не мог
указать, у кого он приобрел вещь, он считался вором, Если свод вел за
пределы города, он продолжался до третьего лица, которое должно было
вернуть спорную вещь потерпевшему, но имело право вести свод далее уже в
качестве нового истца. Свод мог проходить либо до заклича, либо через три
дня после заклича, что указывает на возможность в течение трех дней
достигнуть мирового соглашения: вор (или человек, нашедший вещь), мог
вернуть заявленную на закличе вещь хозяину.
3. «Гонение следа» - погоня за преступником, поиск его по горячим
следам (ст. 77 ПП).
Согласно указанной статье, розыск преступника «по следу»
происходил, учитывая показания очевидцев и послухов. Устанавливается
ответственность верви, если на ее территорию ведут следы вора. Вервь была
обязана принять все меры к разысканию «татя». С нее ответственность
снималась: а) если члены общины «отсочат от себя след» — отведут от себя
след, докажут, что вор ушел за пределы их территории; б) если след вора
ведет к (частновладельческому) «селу», усадьбе, хутору или к «товару» торговому стану, купеческому обозу, временно обосновавшимся на земле
общины; в) если след ведет на большую дорогу («на гостинец на велице»)
или к безлюдному месту («на пусте»).
Процедура «гонения следа» должна была вестись с участием «чужих
людей» (как бы понятых), не принадлежавших к данной общине (дабы
исключить предвзятость). Если члены общины (или владелец усадьбы,
купцы) не отведут от себя след, или общинники откажутся искать вора («ни
едут на след»), или воспротивятся («отбьются) розыску вора у них, - то
платят «татьбу» (убытки, причиненные воровством) и «продажу».
Доказательства по Русской Правде:
1. Свидетельские показания. Указаны две категории свидетелей:
«видоки» - свидетели факта преступления, очевидцы (ст. ст. 2, 10,16
КП; ст. ст. 29, 31, 37 ПП) и «послухи» - свидетели доброй славы
обвиняемого, поручители (ст. ст. 21, 47, 50, 66. 85 ПП). В делах по
убийству требовалось представить 7 послухов (ст. 18 ПП).
2. Вещественные доказательства, улики: «лицо», «поличное» - ст. ст.
22, 34, 44 ПП; раны, синяки по ст. ст. 2, 30 КП; ст. 29 ПП.
«Если придет на двор (княжеский) избитый до крови или до синяков человек, то
не искать ему видока, но пусть обидчик заплатит 3 гривны продажи; если же на
нем не будет следов (побоев), то привести для подтверждения (своих) слов
видока…». (Пер. авт.)
3. Ордалий: испытание водой и железом (ст. ст. 21, 22, 85. 86, 87 ПП);
на практике также существовало испытание огнем.
4. Присяга – «рота» (ст. ст. 22, 31, 48, 49 ПП).
В Русской Правде не рассматривается распространенный на практике
языческий институт судебного поединка – «поле», то есть бой между истцом
и ответчиком (кто побеждал в бою, тот выигрывал дело). Возможно, здесь
сказалось влияние церковной идеологии (В.О. Ключевский): убитых на
поединке не подвергали христианскому погребению, а убийца лишался права
входить в церковь на 4 года, причастия – на 18 лет; священник, участвующий
в поединке, лишался духовного сана. Однако обычное право в данном
вопросе оказалось сильней церковного канона – судебный поединок в
качестве процессуальной формы был зафиксирован не только нормами
Псковской судной грамоты, но и источниками права Московского периода.
Кроме того, можно предполагать, что на практике начинает появляться
и такой вид доказательства как письменные документы. Хотя законодательно
они были впервые указаны в Псковской судной грамоте.
4. Гражданское право
В области вещного права можно указать ряд норм Русской Правды,
которые относятся к уголовному праву, но косвенно свидетельствуют о
формировании института частной собственности. Так, статьи 71, 72, 73
Пространной Правды о нарушении межевых знаков между земельными
владениями защищают частную собственность, устанавливая крупные
штрафы (12 гривен – максимальная «продажа») за нарушение интересов
собственника. Различаются движимое («добыток») и недвижимое
имущество («задница», «дом») (ст. ст. 90, 99, 101 ПП). Для недвижимости
установлен особый порядок наследования (см. далее). Русская Правда
регламентирует порядок передачи собственности: по наследству, по
обязательствам и договорам.
Ряд норм семейного и наследственного права Русской Правды
свидетельствуют о наметившемся различии между правом собственности и
правом владения имуществом (см. далее).
Обязательственные отношения возникают из причинения вреда
(деликтов) или из договоров. В случае невыполнения обязательства должник
отвечал своим имуществом, а иногда и свободой. Например, закуп,
нарушивший договор займа (убежал, совершил преступление), превращался
в холопа своего кредитора. Или, например, купец, пропивший, проигравший
товар (злостное банкротство), также мог стать холопом кредитора (ст. 54
ПП).
Русской Правде известна только устная форма заключения договоров.
Они заключались на торгу, при свидетелях, в присутствии «мытника» чиновника, собиравшего торговые пошлины – «мыто». Возможно, на
практике начинает появляться и письменная форма заключения договоров.
Указываются следующие виды договоров:
1. Договор купли-продажи (людей, вещей, самопродажа) (ст. 38 ПП).
Если вещь была краденой, а покупатель этого не знал, то
устанавливалась добросовестность приобретения: два свидетеля – послуха и
мытник. Наличие скрытых недостатков вещи, о которых продавец не
предупредил покупателя, вело к ничтожности сделки (дополнительные ст.ст.
ПП «о коне»).
2. Договор займа (денег, вещей) (ст. ст. 50, 51, 52, 53 ПП).
Особый вид займа – купеческий заем, на вере. В случае спора между
сторонами купеческого займа, не требовались показания свидетелей –
послухов, достаточно было присяги ответчика (ст. 48 ПП).
При обычном займе на сумму менее трех гривен, также использовалась
присяга («рота»). Но при займе на сумму более трех гривен в качестве
доказательства требовались уже показания свидетелей - послухов.
3. Договор хранения, или «поклажа» (ст. 49 ПП). В качестве
доказательства достаточно было присяги ответчика.
4. Договор личного найма – в услужение, для выполнения
определенной работы: «наймиты, «рядовичи», «мостники»,
«городники», «тиуны», «ключники» (ст. ст. 25, 43 КП; ст.ст. 14, 61,
96, 97, 110 ПП).
Договор часто сопровождался дополнительным соглашением о
сохранении свободы наемным работником; в противном случае договор
найма означал холопство (ст. 110 ПП).
Семейное право, в основном, регламентируется церковными уставами
князей, но ряд норм есть и в Русской Правде. Например, определяются
имущественные отношения супругов, рассматриваются отношения между
родителями и детьми.
Вообще семейные отношения в древнерусском обществе основывались
на принципе власти главы семьи в отношении всех домочадцев. После
смерти отца властные полномочия переходили к матери, но только до ее
нового замужества.
Собственником семейного имущества являлся только муж, но
существовало особое имущество жены – ее приданое, которое выделялось из
имущества мужа после смерти жены и переходило в собственность детей.
Муж мог только пожизненно пользоваться этим имуществом. Таким образом,
можно говорить о том, что в Русской Правде наметилось различие между
правом собственности и правом владения. Кроме того, в церковном уставе
Ярослава Мудрого муж наказывался за похищение имущества жены.
Благодаря влиянию византийского права, Русской Правде известен
институт опеки в отношении имущества несовершеннолетних детей,
потерявших отца. Опекуном становилась мать, а в случае ее нового
замужества – кто-либо из родственников детей. Опекун мог пользоваться
данным имуществом, получать доходы (как вознаграждение за опеку), но
если случалась растрата имущества, опекун должен был ее компенсировать
из своего имущества (ст. 99 ПП).
Русская Правда различает законных детей и незаконных, рожденных от
рабыни. Последние были лишены права наследования, но получали свободу
вместе с матерью после смерти отца (ст. 98 ПП).
В области наследственного права различаются наследование по
завещанию – «ряду» (совершалось в устной форме) и по закону (ст. ст. 90, 91,
92 ПП). Русская Правда установила свободу завещательного распоряжения
(ст. 106 ПП), хотя некоторые исследователи, например, М.Ф. ВладимирскийБуданов, считают, что завещатель имел право выбора только между
законными наследниками.
В качестве законных наследников в Русской Правде указаны только
нисходящие – сыновья и дочери. Недвижимость наследовали только сыновья,
но у бояр существовала привилегия: в случае отсутствия сыновей,
недвижимость могли наследовать дочери (ст. 91 ПП). После смердов, не
оставивших сыновей, наследует князь; дочери получают только «часть»
наследства (выдел), если они не были выданы замуж (ст. 90 ПП), — на
прокормление, вероятно, свадебное приданое (М.Ф. Владимирский-Буданов,
Я.Н. Щапов). С одной стороны, князь был заинтересован в существовании
устойчивого хозяйства смерда, на котором не отражалась бы смерть главы
семьи, и имущество переходило бы следующему поколению одной семьи. С
другой стороны, князю было невыгодно, чтобы имущество семьи смерда
переходило в собственность других сословных групп, что могло бы иметь
место, если бы дочери наследовали при отсутствии сыновей:
Если умрет смерд. Если умрет смерд, (не оставив сыновей), то «задница» (его
наследство) (идет) князю; если у него в дому будут дочери, то им (следует) дать
«часть» (выдел); если они будут замужем, то выдела им не давать (ст. 90 ПП).
О наследстве бояр и дружинников. Если (кто-либо умрет) из бояр или из дружины,
то наследство князю не идет; если же (у умершего) не будет сыновей, то пусть возьмут
(наследство) дочери (ст. 91 ПП).
Сыновья получали равные части недвижимости, но дом отца переходил
младшему сыну:
Если кто, умирая, разделит свое имущество детям, то пусть так и будет; если
же (он) умрет «без ряду» (без завещания), то (имущество идет) всем детям, а на помин
души самого (умершего) дать выдел (ст. 92 ПП).
Но отцовский двор «всяк» без раздела (передается) младшему сыну (ст. 100 ПП).
(Перевод авт.)
Значительная часть статей о наследстве Пространной Правды,
основываясь на обычном праве, корнями своими восходит к глубокой
древности. Господствующий в наследственном праве принцип минората
(приоритет в наследовании младшего из сыновей) служит еще одним
примером влияния народного обычного права («младший сын на корню
сидит», «младший сын с отцовщины никогда не сходит»). Кроме того, по
народной традиции «сестра при братьях не наследница», но братья обязаны
были выдать сестру замуж:
Если останется дома (незамужней) сестра (у сыновей умершего),
то та в наследстве не участвует, но братья отдадут ее замуж «какоси
могут» (обеспечат приданым по мере возможности) (ст.95 ПП).
После смерти жены ее имуществом пожизненно владел муж, а после
смерти мужа – жена (до вступления в новый брак), хотя наследниками были
дети (ст. ст. 93, 94, 101, 102, 103, 106 ПП). Впоследствии Псковская судная
грамота уравняла права супругов: муж владеет имуществом умершей жены
тоже до вступления в новый брак.
В Русской Правде не указаны наследники второй линии – боковые,
восходящие, супруг. Но, скорее всего, на практике они привлекались к
наследованию в случае отсутствия нисходящих родственников. Если
наследников не было, имущество переходило в собственность князя.
Вместе с имуществом наследник принимал и все связанные с ним
обязательства, например, долговые.
Раздел III. Феодальные государства на территории Руси в XII – XV
вв.
Тема 3. Русские княжества в условиях политической
раздробленности XII – XV вв.
I. Предпосылки, основные черты удельного периода.
Феодальная, или политическая, раздробленность – это закономерный
этап эволюции государственного строя и правовой системы древней Руси,
обусловленный как политическими, так и социально-экономическими
предпосылками. Важным фактором данной эпохи, повлиявшим на процесс
формирования и развития русских княжеств в условиях удельного периода,
стал фактор внешнеполитический – нашествие монголов на Русь и
установление ига (даннических отношений) Золотой орды в XIII в.
А) Основной предпосылкой политической раздробленности стал
кризис
«лествичной»
системы,
династического
порядка
престолонаследия.
Существовавший в Киевской Руси порядок занятия престола в
зависимости от старшинства в княжеском роде, порождал обстановку
нестабильности (см. выше). «Лествичная» система, борьба князей за более
богатый и почетный удел, препятствовали дальнейшему развитию страны. На
княжеском съезде в Любече в 1097 г. князья приняли решение: «Каждый да
держит отчину свою». Таким образом, отдельные земли – уделы были
закреплены за определенными ветвями княжеского рода. Старшинство стало
званием. А князья стали собственниками уделов, которые они могли
передавать по наследству сыновьям. Власть и землевладение сливались в
единое право.
Попытки Владимира Всеволодовича Мономаха и его сына Мстислава
Великого сохранить единство Киевской державы имели временный успех
(прежде всего, обусловленный необходимостью военно-политического союза
князей в борьбе с половцами). Но после смерти великого князя Киевского
Мстислава в 1132 г., началось дробление территории Киевского государства
на экономически и политически самостоятельные уделы. Киев стал первым
среди равных княжеств-государств: Черниговского, Переяславского,
Муромского, Рязанского, Ростово-Суздальского, Смоленского, Галицкого,
Владимиро-Волынского, Полоцкого, Турово-Пинского, Тмутараканского,
Новгородской и Псковской земли. К середине XII в. возникло 15 удельных
княжеств; к началу XIII в. их было уже 50; в XIV веке существовало 250
суверенных государств.
После взятия Киева войсками владимирского удельного князя Андрея
Боголюбского в 1169 г., политический авторитет бывшей столицы Киевской
Руси был утрачен. В XIII в. Киевское княжество пришло в упадок после
монгольского нашествия. Был разрушен великий водный путь «из варяг в
греки», объединявший славянское население.
В XIII –XIV вв. политический, экономический цент Руси
перемещается из разоренного монголами Днепровского юго-запада на
северо-восток – в верховья Волги. В 1299 г. русский митрополит перенес
кафедру из Киева во Владимир-на-Клязьме, который стал новым
религиозным центром русской земли.
Титулом «великого князя» стали величать не только киевских князей,
но и князей других русских земель.
Б) Важнейшей предпосылкой политической раздробленности стало
превращение военной аристократии – княжеских дружинников, бояр – в
аристократия землевладельческую. Не только князья, но и бояре
становились собственниками своих земельных наделов – «вотчин». Уже в X –
XI вв. развивался процесс «оседания дружины на землю». Десятичная
система управления постепенно перерастала в дворцово-вотчинную систему.
Формировалось два центра управления – княжеский дворец и боярская
вотчина.
В результате боярство становится важнейшей движущей силой
процесса дробления русской земли. Опираясь на него, местные князья сумели
установить свою власть в каждой земле. В XII – XIII вв. большое развитие
получила система иммунитетов, освобождавших боярские вотчины от
княжеского управления и суда. Установилась сложная система вассальных
отношений и соответствующая ей система поземельной феодальной
собственности. Бояре получили право свободного «отъезда» - право менять
сюзерена.
Однако постепенно между усилившимся экономически и политически
боярством и местными князьями начинают возникать неизбежные
противоречия, борьба за влияние и власть. В удельных государствах эта
борьба привела к различным результатам. Например, во ВладимироСуздальском княжестве князья сумели подавить сепаратизм бояр. В ГалицкоВолынском княжестве, напротив, бояре подчиняли князей. В Новгородской и
Псковской республиках бояре, как и князья, были ограничены средним,
торгово-промышленным классом.
В) Важным экономическим фактором феодальной раздробленности
стала система натурального хозяйства. Княжеские и боярские вотчины,
как и крестьянские общины, имели натуральный характер, то есть каждая из
хозяйственных единиц была само обеспечивающейся, потреблявшей весь
продукт, который производила.
Центрами торговли, ремесел, культуры оставались русские города. К
XIII в. их число достигло 300. Здесь зарождались купеческие и ремесленные
(цеховые) организации. В XII – XIII вв. князья заключали договоры с
городами. На северо-востоке города стали союзниками княжеской власти,
вечевые собрания собирались, в основном, по воле князей. Городские
политические центры стали не только союзниками, но и опорой для
укрепления власти владимирских, а позже и московских князей. Напротив, на
северо-западе, в Новгороде и Пскове вече слало юридически высшим
органом власти и контролировало деятельность князей.
II. Политическая система удельных княжеств. Основные центры
феодальной раздробленности.
Политические институты удельных княжеств, в основном, повторяли
институты раннефеодальной монархии:
-Князь - монархический элемент власти.
-Княжеский (боярский) совет; княжеский съезд – аристократические
элементы власти.
-Народное собрание (вече) – демократический элемент власти.
-Русская Православная Церковь – духовный элемент власти, не входя
юридически в политическую систему удельных княжеств («симфония»),
оставалась важнейшим объединительным институтом удельного периода.
Церковная организация (митрополия) по главе с Освященным собором
епархиальных епископов и митрополитом была единой для всех удельных
княжеств.
Данные элементы власти мы видим во всех землях, но соотношение
их было различным – в зависимости от особенностей социальноэкономического развития уделов.
Рассмотрим три основные модели государственных образований
феодальной Руси, три типа наиболее развитых в социально-экономическом,
политическом отношении удельных государств.
Галицко-Волынское княжество (модель аристократического
правления).
Это было одно из самых богатых княжеств древней Руси. Территория
между Днестром и Прутом на юго-западе Руси была богата черноземными
почвами, залежами каменной соли. В крупных городах княжества – Галиче,
Владимире-Волынском, Холме, Бресте, Львове, Перемышле и др.- активно
развивались торговля и ремесла. Соседство с Венгрией, Польшей и Чехией
позволяло вести активную внешнюю торговлю.
Экономический подъем Галицкого княжества начался при князе
Ярославе Осмомысле (знал 8 иностранных языков) Галицком (1153 – 1187
гг.). Объединение Галицкого и Волынского княжеств произошло в 1199 г. при
волынском князе Романе Мстиславиче (1170 – 1205 гг.). В 1203 г. князь Роман
захватил Киев и принял титул великого князя (римский папа предлагал ему
1.
принять даже королевский титул).
Роман Мстиславич вел борьбу с местным боярством и даже на
некоторое время установил сильную великокняжескую власть, но его сыну –
Даниилу Романовичу (1205 – 1264 гг.) пришлось править с 4-х летнего
возраста и выдержать борьбу за престол как с венгерскими, польскими, так и
с русскими князьями. В этот период боярство вновь приобрело политическую
самостоятельность. Только в 1238 г. Даниил Романович утвердил свою власть
над Галицко-Волынской землей. Однако в 1240 г. княжество было разорено
монголами, а в XIV веке все земли Галицко-Волынского княжества были
разделены между Литвой и Польшей.
Несмотря на стремление галицких князей к самодержавному
правлению, история Галицко-Волынской земли представляет нам тип
аристократического (или олигархического) правления. Основная причина
развития данной модели политической власти заключается в том, что уже во
времена Киевской Руси X – XII вв. богатые черноземами земли Галича и
Волыни жаловались великими князьями Киевскими служилым боярам, и
здесь сформировалось крупное боярское землевладение, которое
преобладало над княжеским землевладением. Поскольку главным
собственником земли был не князь, а боярская знать, поэтому в княжестве
фактически власть принадлежала Боярскому совету (аристократическому
элементу власти), который подчинял себе и князя (монархический элемент), и
вече (демократический элемент).
Ростово (Владимиро) – Суздальское княжество (модель
монархического правления).
Княжество находилось на северо-востоке Руси, в междуречье Оки и
Волги. Расцвет его начался в XII веке, и княжество стало часто выступать в
качестве конкурента Киева. В отличие от юго-западных княжеств, оно было
достаточно удалено от пространства «дикой степи», где перемещались
кочевые народы. Пересеченная местность с лесами и болотами защищала его
от набегов кочевников. Здесь проходило множество торговых путей: водных
(Ока, Волга и др. реки), сухопутных (например, великая владимирская
дорога), что способствовало развитию городов, ремесел и торговли.
Достаточно долго государственный центр северо-восточных земель не
получал территориального закрепления: сначала он находился в богатом
боярском Ростове, затем переместился в Суздаль, Владимир, Тверь, пока в
XIV веке не утвердился в Москве. Отказавшись от переезда в Киев, северовосточные князья (первым из которых был князь Андрей Боголюбский),
изменили статус Владимирского княжества: получив титул «великого», оно
заняло особое положение среди других русских княжеств.
Первые князья: Юрий Долгорукий – сын Владимира Мономаха (1125 –
1157 гг.), Андрей Боголюбский (1157 – 1174 гг.), Всеволод II Большое Гнездо
(1176 – 1212) сумели сформировать крупный земельный фонд. Значительная
часть земель княжества была освоена в процессе колонизации, новые земли
становились собственностью князя. Таким образом, в отличие от галицковолынских князей, владимирские князья стали основными земельными
собственниками, не позволив сформироваться крупному боярскому
землевладению. Борьба с боярским сепаратизмом (например, убийство
Андрея Боголюбского) здесь увенчалась победой княжеской власти.
Активными союзниками князей стали города, торгово-промышленный
класс владимиро-суздальской земли, а также Русская Православная Церковь.
Монахи–отшельники, стараясь скрыться от мира в глухих лесах этого края,
основывали скиты, пустыньки, которые трудами иноков, при поддержке
князей, вырастали в крупные монастыри. На монастырские земли, под
защиту монастырских стен, стекались крестьяне, ремесленники, торговцы –
возникал посад, город. Например, трудами преп. Сергия Радонежского была
основана Троице Сергиева Лавра – духовный центр русской земли, а вокруг
нее вырос город – Сергиев Посад. Учениками преп. Сергия были основаны
другие крупные монастыри и города северо-восточной Руси. Этот союз
2.
монашества, народа, князей стал продолжением и развитием «симфонии» уже в новых исторических условиях.
Северо-восточные князья обеспечивали землей не только монастыри,
но и новый класс, который начал формироваться в данную эпоху – служилое
дворянство. Дворяне получали от князей землю не в собственность, а в
пользование при условии службы. Возникает новая форма землевладения –
«поместье», которое начинает конкурировать с боярским («вотчинным»)
землевладением. Опираясь на новый класс – дворянство («слуг вольных»), а
также на торгово-ремесленное население городов, при поддержке Русской
Православной Церкви, владимирские князья сформировали монархический
тип власти.
Юридически и фактически главой Владимиро-Суздальского княжества
был великий князь, который в своей деятельности традиционно опирался на
Боярский совет, вече и Русскую Православную Церковь. Княжеские съезды в
XIII – XIV вв. перестают созываться, что также указывает на развитие
тенденции самодержавной монархии.
3. Новгородское и Псковское государства – республики (модель
демократического правления).
А) Особенности социально-экономического развития Новгорода.
Основные группы населения.
Новгородская земля находилась на северо-западе Руси и занимала
огромную территорию от Ледовитого океана до верховьев Волги, и от
Прибалтики до Урала
Новгород находился далеко от кочевников и не испытал ужасов их
набегов. От вторжения северных неспокойных «соседей» - шведов и немцев,
северную Русь защитил великий владимирский князь – Александр Невский
(1252 – 1263 гг. великого княжения).
Богатство Новгорода заключалось в наличии громадного земельного
фонда, находившегося в собственности новгородского боярства,
выросшего из местной родоплеменной знати. Но земля на северо-западе не
была плодородной, больше доходов боярство получало от промысловых
занятий: охоты, рыболовства, солеварения, производства железа,
бортничества, которые получили в Новгороде значительное развитие и
создавали возможность для активной торговли и ремесленной деятельности.
Кроме того, выгодное географическое положение Новгорода (город
находился на пересечении торговых путей, связывавших Западную Европу с
Русью, а через нее – с Востоком и Византией) способствовало развитию
торговли и ремесел, следовательно – развитию торгово-промышленного,
среднего, класса.
Торгово-промышленный класс не только развивался количественно, но
и качественно: новгородские купцы, ремесленники объединялись в
корпорации – «братчины» - по форме торговой или ремесленной
деятельности. Было в Новгороде и купеческое объединение, которое
включало представителей наиболее богатого купечества – «Иванская сотня»
(действовала при церкви Иоанна Предтечи на Опоках). Купеческие и
ремесленные «братчины» - это примеры первых юридических лиц в
российской истории.
Помимо купцов и ремесленников, средний класс Новгорода включал
особую социальную группу, которая называлась «житьи люди». Это были
зажиточные граждане, которые занимались торговлей и ростовщичеством
(новгородские банкиры).
Земельные богатства Новгорода позволили здесь развиваться еще
одной уникальной группе населения: наряду с крупным боярским
землевладением источники указывают мелких землевладельцев, фермеров –
«своеземцев».
Новгородское крестьянство, также как и в других русских землях,
состояло из: смердов – общинников; «половников» - крестьян, работавших на
господских землях за часть продукта; «закладников» - заложившихся,
поступивших в кабалу. Как и в других русских землях сохранялось
патриархальное рабство – холопство.
Таким образом, основным экономическим фактором в Новгороде
была не земля, а капитал. Главным капиталистом было новгородское
боярство, которое получало доходы с земли, промыслов, организовывало
торгово-промышленные предприятия, вело торговлю с европейскими
городами и русскими княжествами. Экономическая власть боярства
обусловила и его политическое влияние. Но олигархической формы
правления, как в Галицко-Волынском княжестве, не сложилось благодаря
сильному среднему классу.
По аналогии с европейскими городскими республиками (Генуя,
Венеция) в Новгороде сложилась республиканская форма правления.
Б) Государственный строй новгородской республики.
Юридически высшим органом власти в Новгороде было народное
собрание – «вече».
В зависимости от административного деления Новгорода (2 стороны –
Софийская и Торговая разделялись на 5 концов; концы разделялись на
улицы), в городе, помимо общегородского вече, собирались кончанские и
уличанские вечевые собрания. В вечевых собраниях участвовали все
свободные граждане города.
Общегородское вече принимало важнейшие законы, решало вопросы о
войне и мире, избирало высших чиновников города, приглашало и изгоняло
князя, рассматривало наиболее важные судебные дела.
Организационным и подготовительным органом при вече был Совет
господ («Оспода», «Господа»), который, в отличие от вече, действовал
постоянно и состоял из высших чиновников и аристократии города. В совет
входили представители городской администрации: князь, посадник, тысяцкий
(действующие – «степенные» и ранее занимавшие должности посадников и
тысяцких – «старые»), кончанские старосты и сотские. Кроме того, в совет
входили наиболее знатные, богатые бояре и купцы. Таким образом,
новгородский Совет господ по составу отличался от Боярского совета
русских княжеств.
Председателем Совета господ был новгородский архиепископ –
представитель духовной власти и самое влиятельное должностное лицо в
городе.
Совет господ созывал вечевые собрания, готовил законопроекты,
определял повестку дня вече; контролировал деятельность должностных лиц
города. Таким образом, именно Совет господ был реальной властью в
Новгороде, направлял деятельность вече.
Юридически Новгород являлся демократической республикой,
поскольку законодательная власть принадлежала вече.
Но фактически можно говорить об аристократическом, или
олигархическом, типе правления, поскольку большинство вечевых решений
было предопределено Советом чиновников и аристократии города.
Высшие должностные лица республики,
система «сдержек и противовесов».
1) Архиепископ – самое влиятельное должностное лицо Новгорода:
Он был главой церковной иерархии, осуществлял суд по церковным
делам. В 1156 г. Новгород добился права избирать владыку на вече (как и
других должностных лиц республики), хотя по канонам епископы
избираются Собором Церкви. Но на поставление владыка отправлялся к
митрополиту.
Архиепископ был председателем Совета господ, благословлял (т. е.
санкционировал) вечевые решения.
Кроме того, владыка был хранителем государственной казны,
контролировал торговые эталоны меры и веса, выступал посредником между
новгородским и иностранным купечеством.
2) Посадник (избирался на 1 – 2 года):
Руководил деятельностью должностных лиц, являясь высшим
правительственным лицом города. Созывал вече, председательствовал в
народных прениях.
Самостоятельно или вместе с князем осуществлял судебные функции.
Вместе с князем командовал войском.
3) Тысяцкий:
Возглавлял народное ополчение («тысячу»).
Осуществлял суд по торговым делам.
Князь после народного восстания 1136 г. стал избираться
Новгородом. Его функции определялись договором с республикой
(сохранились договоры XIII – XV вв.):
Князь приглашался новгородцами для командования войском и
организации защиты города.
Судить князь мог только вместе с посадником и только в пределах
города.
Князю запрещалось приобретать землю в Новгороде, управлять
новгородскими волостями.
Договоры определяли имущественное содержание князя и его
чиновников, сборы с населения, места и сроки охоты и рыбной ловли.
Участвовать в торговле с Европой князь мог только при
посредничестве новгородского купечества.
Обычно Новгород приглашал на княжение владимирских и суздальских
князей. В ответ князь обязан был предоставить льготный режим торговли
новгородским купцам во Владимирской и Суздальской земле.
4)
Особенности политической системы Псковской республики
Политическая система Пскова, который в XIII веке перестал быть
пригородом Новгорода и стал самостоятельным государством, во многом
повторяла новгородскую: законодательная власть вече, Господа, выборный
князь, наместник новгородского архиепископа. В Пскове не было тысяцкого
(«тысячи» ополченцев небольшой город не собирал), но было два степенных
посадника (один по гражданским, другой по военным делам).
Территория Псковской республики была намного меньше
новгородской, земли было меньше, следовательно, меньше был политический
вес псковских бояр – землевладельцев, и сильнее средний класс. Псковское
вече было более независимым, чем новгородское. Государственный строй в
Пскове был более демократическим и формально, и фактически.
Правовая система древней Руси в период политической
раздробленности.
В удельных княжествах, в зависимости от особенностей их социальноэкономического развития, сформировались различные формы политической
власти. Например, Галицко-Волынское княжество представляет нам тип
аристократического правления, во Владимиро-Суздальском княжестве был
развит монархический тип правления, унаследованный впоследствии
Москвой. Новгородское и Псковское государства стали примерами
уникальной для феодального общества республиканской формы правления,
основными чертами которой были: законодательная власть народного
собрания – веча, выборный князь, система сдержек и противовесов в
III.
деятельности правительственных органов.
Основой правовой системы удельных государств в XII
оставалась Русская Правда. Кроме того, действовали нормы
обычного права (например, в новгородско-псковских актах
встречается ссылка на «старину», «пошлину»), развивались
практика и, конечно, княжеское законодательство.
– XV вв.
местного
постоянно
судебная
Например, сохранилось несколько уставов, или церковно-уставных
грамот, разработанных удельными князьями на основании церковных
уставов великих киевских князей св. Владимира и Ярослава Мудрого (как
было указано выше, Русская Православная Церковь оставалась важнейшим
объединяющим институтом удельного времени, поскольку церковная
организация была единой для всех удельных княжеств).
«...Можно почти наверное сказать, что, по мере учреждения у
нас в удельных княжествах новых епископий, местные князья должны
были давать своим епископам и особые уставные грамоты. Так,
летопись под 1158 годом говорит о суздальском князе Андрее
Боголюбском. что он, поставив во Владимире, на Клязьме, соборную
церковь Успения Пресвятой Богородицы, «дал ей многие имения и
слободы, и села лучшие с данями, и десятину во всем и в стадах своих, и
торг десятый во всем своем княжестве». Конечно, все это пожалование
документировано было в особой церковно-уставной грамоте, которая не
дошла до нашего времени». (Павлов А.С.)
Сохранилось несколько церковно-уставных грамот XII в. (причем
подлинность некоторых из них не установлена с достоверностью):
1. Уставная грамота новгородского князя Святослава Ольговича
1137 г. — о замене десятины в пользу местной епископии определенным
годовым княжеским жалованием. Устав переводит «десятину» натуральную
на определенную денежную сумму. Кроме того, данный документ, изданный
после восстания в 1136 г, отразил ослабление княжеской власти в Новгороде
и укрепление влияния новгородского владыки (устав регулировал доходы
архиепископа и давал ему известную независимость от княжеской власти). В
уставе содержатся ценные сведения об организации управления в северных и
северо-восточных землях Новгорода, а также о развитии новгородской
денежной системы.
2. Уставная грамота смоленского князя Ростислава Мстиславича
1136 - 1150 г. — о средствах содержания учрежденной в Смоленске
епископии и предметах церковной юрисдикции. Устав содержит в себе
пожалование «десятины» в пользу Церкви и определяет круг ведомства
церковного суда, сходный, в общих чертах, с перечнем дел церковной
подсудности уставов св. Владимира и Ярослава Мудрого.
3. Две грамоты новгородского князя Всеволода Мстиславича (11171137 гг.): устав, данный Софийскому собору о церковных судах и уставная
грамота, данная церкви св. Иоанна Предтечи на Опоках (построенной
Всеволодом в 1127 г.). Устав князя Всеволода почти одинаково с некоторыми
списками устава св. Владимира определяет лиц и предметы церковного
ведомства.
4. Для истории взаимоотношений государственной власти и церкви на
юго-западных и западных землях Руси в ХШ - ХIV вв. представляют интерес
устав галицкого князя Льва Даниловича кафедральной церкви Успения
1301 г.
5. Важным этапом в определении церковной подсудности и, вообще, в
определении правового положения Церкви в Московском государстве,
являются уставные грамоты великого князя Василия Дмитриевича (конец
XIV или начало XV века), подтверждающие церковные уставы св. Владимира
и Ярослава Мудрого о разграничении церковно-судебного ведомства Церкви
и государства.
Особенности социально-экономической и политической истории
северо-западной Руси обусловили появление здесь особых правовых
источников: вечевого законодательства, торговых договоров с
государствами северной Европы (см. выше договоры с немцами), договоров
Новгорода и Пскова с князьями.
Самыми ранними из договорных грамот с князьями XIII – XV вв.,
являются грамоты великого князя Ярослава Ярославича 1264—1270 гг.
(первая — около 1264 - 1265 гг.; вторая - около 1266—1267 гг.; третья – 1270
г.). Однако они не были первыми из числа договоров новгородцев с
представителями княжеской власти. Исследователи предполагают, что
формула дошедших до нас договоров начала вырабатываться уже в середине
XI века.
После народного восстания 1136 г. князья в Новгороде лишаются
полномочий верховных правителей: как и все должностные лица «вольного»
города, они избираются народом на вече (Новгород добился права избирать
даже архиепископа, хотя по канонам епископы избираются церковным
Собором). Права и обязанности князя определялись договором с
республикой, который, в свою очередь, основывался на новгородской
«старине», «пошлине», то есть нормах обычного права, вечевом
законодательстве.
По договору основными функциями князя являлись командование
войском (вместе с посадником) и организация защиты города. Судить князь
мог только вместе с посадником, и только в пределах города. Князю
запрещалось приобретать землю в Новгороде и управлять новгородскими
волостями. Договоры определяли имущественное содержание князя и его
чиновников (сборы, пошлины и т. п.), места, сроки охоты и рыбной ловли.
Участвовать в торговле с Европой князь мог только при посредничестве
новгородских купцов. Новгородцы, как правило, приглашали на княжение
северо-восточных князей, которые, в свою очередь, должны были
предоставить льготный режим торговли новгородским купцам во
владимирской и суздальской земле.
На основании указанных источников права, под влиянием Русской
Правды, в северо-западной Руси были созданы особые правовые сборники –
Новгородская и Псковская судные грамоты, являющиеся памятниками
законодательной деятельности веча или, точнее, первой попыткой
кодификации местного права, сделанной законодательной властью, а
именно вечем Новгорода и Пскова.
IV. Новгородская судная грамота
К сожалению, грамота дошла до нас не в подлиннике, а в единственном
списке XV в., находящемся в сборнике новгородско-двинских актов.
Список дефектен: конец его отсутствует, а часть имеющегося текста
утрачена.
Вопрос о времени составления Новгородской судной грамоты
дискуссионен. Великий князь московский Иван III санкционировал ее
действие в 1471 г. Однако многие исследователи (Филиппов А.Н., Кочаков
Б.М., Беляев И.Д., Михайлов М.М., Мрочек-Дроздовский П.Н., Черепнин
Л.В.) считают, что редакции 1471 г. предшествовала более ранняя редакция,
так как в других актах, относящихся к этому времени, о грамоте говорится
как о существующем факте. В то же время некоторые нормы грамоты
свидетельствуют об усилении влияния в Новгороде великого князя
Московского и отражают содержание договора с ним.
Сохранившийся
фрагмент
грамоты
содержит
в
основном
постановления, относящиеся к судопроизводству и судоустройству
Новгородской феодальной республики.
Судебными функциями по грамоте обладали все органы власти и
управления: вече, посадник, тысяцкий, князь, Совет господ, архиепископ,
сотские и старосты.
Кроме того, существовал суд «докладчиков» - суд выборных от каждого
новгородского конца (по одному боярину и по одному «житьему» человеку от
конца). Этот суд был высшей инстанцией для других судов, по «докладу» из
которых дело рассматривалось на суде «докладчиков» в тех случаях, когда
судья того суда, из которого шел «доклад», не мог решить дело собственной
властью.
Судебными полномочиями также наделялись купеческие и цеховые
объединения – «братчины» - уникальный институт новгородской
республики, свидетельствующий о значении среднего класса и являющийся
одним из самых ранних примеров юридических лиц в нашей истории.
Интересно, что, если «святительский суд» - суд новгородского
архиепископа, должен был вестись по Номоканону, то суд князя, или
собственно его наместника и посадника, должен был производиться «по
старине», то есть на основании норм обычного права, в сочетании с вечевым
законодательством и судебной практикой.
Важно отметить в составе судов Новгорода так называемых «судных
людей», по два человека в каждом суде. Они были постоянными выборными
заседателями на суде, пособниками тяжущихся сторон, а, может быть, и
пособниками судей в распознании той «старины», на основании которой
последние должны были производить суд.
V. Псковская судная грамота
Грамота сохранилась в двух списках: (Воронцовском (XVI – начало
XVII в.) и Синодальном (сер. XVI в.). В отличие от Новгородской вечевой
грамоты, Псковская грамота сохранилась полностью, хотя текст ее в
нескольких местах значительно поврежден.
Нумерация грамоты на ст. ст. является искусственной, как и Русской
Правды. Исследователи разделяют ПСГ на 120 статей.
Вопрос о времени составления Псковской судной грамоты, также как и
Новгородской грамоты, остается дискуссионным. В тексте заголовка указана
дата составления грамоты – 1397 г. («в лето 6905–е»). Однако в том же
заголовке указываются пять соборов Пскова: пятый собор был построен в
1462 г., а шестой – в 1471 г. Следовательно, речь идет о редакции псковских
законов, сложившейся между 1462 и 1471 гг.
Это противоречие осталось неразрешимым в историко-правовой науке.
Ряд авторов (Н.Н. Мурзакевич, А.И. Никитский, М.К. Рожкова, А.А. Зимин и
др.) предполагают описку писца и считают, что цифру надо считать 1467 г. В
1467 г. из Москвы в Псков наместником прислан был князь Ф.Ю.Шуйский,
получивший ряд новых привилегий. Л.В. Черепнин останавливается на 1462
г. как на времени одной из редакций Псковской судной грамоты. В.И.
Сергеевич, Б.Б. Кафенгауз и И.И. Полосин, наоборот, считают дату 1397 г.
правильной, а упоминание о пяти соборах — позднейшей правкой текста
заголовка.
Ряд дореволюционных исследователей (Н.В. Калачов, М.Ф.
Владимирский-Буданов, М.А. Дьяконов) и большинство историков
советского периода придерживаются наиболее компромиссной точки зрения:
дата 1397 г. является реальной и отражает один из этапов создания грамоты
(«…в 1397 г. Псков, по договору с Новгородом, достиг полной
независимости, а это должно было отразиться и на его внутреннем
законодательстве» - М.Ф. Владимирский-Буданов); упоминание же пяти
соборов указывает на время окончательного редактирования дошедшего до
нас текста («грамота, очевидно, составлялась на вече не в один раз» - М.Ф.
Владимирский-Буданов). По мнению И.Д. Мартысевича, Ю.Г. Алексеева,
последняя переработка псковского законодательства была произведена между
1462 и 1471 гг.; т.е. в период существования в Пскове пяти соборов.
Основным источником Псковской судной грамоты является народное
обычное право – псковская «пошлина» или «старина», которая так часто
упоминается в новгородско-псковских актах (договорах с князьями,
Новгородской судной грамоте). Анализируя историческую ситуацию
создания Псковской судной грамоты, необходимо учитывать тот факт, что в
1467 г. великим князем Московским Иоанном III в Псков наместником
прислан был князь Ф.Ю.Шуйский, снабженный большими полномочиями по
сравнению с прежними наместниками. Естественно, у жителей вольного
города могло возникнуть желание сохранить свою юридическую
самобытность.
«Москва противополагала «псковской пошлине» свою старину,
свою пошлину и хотела сделать ее законом для Пскова. Вольному городу,
естественно, следовало подумать о кодификации своих старинных
обычаев, чтобы сохранить, во внутреннем своем строе, если не
политическую, то, по крайней мере, гражданскую самобытность».
(Филиппов А.Н.)
Таким образом, псковская республика пыталась противостоять
усиливавшемуся влиянию Москвы кодификацией своего народного права –
древних обычаев, вечевых постановлений, судебной практики, договорного
права. Сила московских порядков все белее и более давала о себе знать, и
меньше, чем через 50 лет история псковской республики завершилась (1510
г.).
Благодаря особой исторической ситуации - противостоянию псковской
республики и московской монархии – был создан уникальный памятник
права, соприкасавшийся, по своему содержанию, с Русской Правдой,
воссоздающий много драгоценных черт народного быта и, вместе с тем,
позволяющий найти связующие нити между правовыми воззрениями
вечевого уклада и московского времени. Как и Русская Правда, Псковская
Правда – это памятник живой народной мудрости, отлично отразивший
действительность своего времени.
«Юридические отношения, которых касается памятник, все основаны на
нравственных началах свободы и равенства, и освящены не только внешней санкцией
вечевой автономии, но вековечной стариною и силой церковного благословения. При этих
условиях образования права, сила закона в Пскове была совершенно иная, чем в Москве. В
закон верили, как нигде и никогда после не верили в него; в него верили все, ибо волею всех
он получил свою силу, за него стояли все; за него стояли не только тогда, когда это было
выгодно, и не те только, кому это выгодно, за него поднимался весь Псков против
сильного соседа, когда это было больше опасно, чем выгодно».
Дювернуа Н.Л.
Такое значение Псковской судной грамоты, как закона, за который
«стояли все», объясняется также тем обстоятельством, что сам этот закон
лишь санкционировал обычное право, как священное достояние, полученное
от предков. Подобная роль выпадает на долю закона далеко не во все
времена. Здесь эта роль была особенно благодарна еще и потому, что санкция
законом народного права означала охрану самобытности псковской земли.
Краткий обзор содержания Псковской судной грамоты
Отраслевое содержание грамоты во многом обусловлено указанной
выше целью кодификации псковских «пошлин» - оформить de jure те черты
гражданской самобытности «господина Пскова», которые создавались
веками.
Сохранение
самобытности
более
всего
обеспечивалось
кодификацией норм процессуального и гражданского права, в которых
своеобразие народной жизни вольного города отразилось всего явственней. В
связи с этим, в весьма богатой и разнообразной по содержанию Псковской
судной грамоте (даже по сравнению с Московскими судебниками XV – XVI
вв.) преобладают нормы, относящиеся к судоустройству и судопроизводству,
а также нормы, относящиеся к гражданскому праву. Уголовному праву, в
отличие от Русской Правды, грамота уделяет меньше всего внимания, хотя
ряд институтов этой отрасли получили серьезное развитие.
Судоустройство и судебный процесс
Нормы грамоты, определяющие устройство судебной системы
Пскова, более всех остальных норм раскрывают особенности псковской
«пошлины». Эти нормы очень серьезно отличают Псковскую Правду от
Русской Правды, где судебная система вовсе не обозначена, а также от
многих других юридических памятников древности.
В Пскове был, как и везде, суд княжеский; но князь (как было и в
Новгороде) судил вместе с посадником (ст. ст. 2 – 4). Затем был суд старост,
сотских и суд «братчин» - особых торговых корпораций, подобных
новгородским.
Кроме светского суда, грамота выделяет и суд церковный – суд
«владычня наместника», то есть наместника новгородского архиепископа (ст.
109).
Грамота указывает ряд правил, которыми должны руководствоваться
судьи в своей деятельности: судить «взирая в правду», «судом не мстится ни
на кого ж», «тайных посулов (то есть, взяток) не имати ни князю, ни
посаднику» и пр. Кроме того, грамота указывает перечень судебных
чиновников: приставов, которые осуществляли вызов сторон в суд,
контролировали порядок в суде, исполнение судебных решений
(«позовники», «подверники», «подвойские»), а также дьяков (княжеского и
городского), писцов, которые вели делопроизводство в суде.
В области судопроизводства также можно отметить более высокую
стадию правового развития, изменение многих юридических понятий
Русской Правды. С одной стороны, грамота воспроизводит старинные формы
процесса (заклич, свод и т. д.), знакомую Русской Правде систему
доказательств (свидетельские показания, улики, присягу – «крестное
целование»), но, с другой стороны, меняется, во многом, конструкция,
содержание этих институтов.
Например, свидетели, как и в Русской Правде, разделяются на две
категории – свидетелей доброй славы подозреваемого («послухов») и
очевидцев, но в грамоте требуются показания только одного «послуха», а
очевидцы называются уже не «видоками», а «свидетелями», «сторонними
людьми». Таким образом, в Псковской судной грамоте впервые появляется
термин «свидетель» в значении очевидец (ст. 56).
Важной особенностью грамоты также является введение в систему
доказательств письменных документов («записи», «доски», «грамоты» на
владение землей), а также судебного поединка – «поля», в связи с которым
появляется и институт судебного представительства: некоторые участники
процесса (женщины, дети, старики, монахи, священники) могли выставлять
на бой вместо себя бойцов – «наймитов» (ст. 58).
По Русской Правде стороны сами осуществляли сбор доказательств,
истец сам вызывал в суд ответчика. По Псковской грамоте вызов в суд
совершается уже с помощью органов судебной власти (приставов), причем,
устанавливаются правила производства вызова, назначаются сроки явки в суд
и указываются последствия неявки (ст. ст. 25, 26).
Следует отметить, что в грамоте обе стороны – истец и ответчик –
обозначены единым термином – «истец». Сторона, проигравшая процесс,
должна была возместить выигравшей стороне все судебные издержки.
В грамоте указываются различные виды судебных пошлин (ст. 82), а
также некоторые судебные акты: например, «позовница» - судебная повестка;
«грамота на виноватого» - решение суда о принудительной доставке
ответчика в суд; приговор суда также фиксировался в особой «грамоте».
Таким образом, в Псковской судной грамоте, помимо исковой,
состязательной формы процесса, появляются элементы следственного,
обвинительного процесса. Можно говорить об усилении роли государства в
осуществлении судебного процесса, формировании розыскной системы.
Гражданское право
В области гражданского права Псковская судная грамота является, с
одной стороны, продолжением, а с другой стороны, существенным развитием
институтов вещного, обязательственного, наследственного права Русской
Правды. Особенно обилен постановлениями отдел обязательственного
права, и это объяснимо: торговый богатый город – республика (после
отделения от Новгорода) нуждался в обширном законодательстве по
гражданскому праву вообще и обязательственному в частности. Такие
сделки, как купля-продажа, мена, дарение, поклажа («соблюдение»), заем,
ссуда, наем (личный и имущественный) – нашли для себя немало
определений в псковских «пошлинах» и были подробно регламентированы в
грамоте.
Например,
вводятся
условия
действительности
договоров:
надлежащее качество вещи (для купли-продажи – ст. 118), свободная воля
сторон (в случае опьянения одной из сторон при заключении сделок куплипродажи или мены, договор признается ничтожным, если данная сторона
будет оспаривать его – ст. 114).
Выделяются два вида займа: простой (на сумму не более одного рубля)
- исполнение обеспечивается поручительством; сложный заем (на сумму
более одного рубля) – исполнение обеспечивается закладом движимого
имущества или залогом недвижимого имущества (ст. ст. 30, 33).
Различаются два вида договора найма: наем имущества и личный наем.
Объектами найма имущества являются пахотные земли, огороды, участки
озер и рек. В соответствии в псковской «пошлиной», обычаями
хозяйственной жизни населения, а также в соответствии с церковным
календарем, в грамоте установлен срок «отказа», то есть расторжения
договора аренды – один день в году, Филиппово заговенье – праздник св.
Апостола Филиппа, заговенье на Рождественский пост, 14 ноября по старому
стилю (ст. 42). Видами личного найма являлись: наем мастера для обучения
ремеслу (ст. 102), наем для производства работы или исполнения поручения
(ст. ст. 39. 40).
В отличие от Русской Правды, в грамоте, помимо устной формы
заключения договоров, появляется письменная форма: для оформления
мелких сделок (на сумму не более одного рубля) используется «доска» простая расписка; для оформления крупных сделок (более рубля)
используется «запись» - более сложный документ, который заверялся на
торгу и хранился в «ларе» - специальном помещении (архиве) Троицкого
собора Пскова. Большинство договоров требовали письменного оформления.
Устная форма допускалась при заключении договора дарения (ст. 100),
личного найма, сдачи имущества на хранение в чрезвычайных
обстоятельствах (ст. 16).
В области вещного права грамота проводит четкое деление между
правом собственности («вотчина» - наследственное землевладение) и
правом владения («кормля» - условное владение землей, временное держание
- ст. 72).
Имущество разделяется на движимое («живот») и недвижимое
(«вотчина», «отчина») (ст.ст. 89, 100).
Определяются способы возникновения права собственности: по
договору, наследству, пожалование. Впервые указывается срок давности
добросовестного владения имуществом – 4-5 лет (ст. 9).
Собственник называется «государем» (ст. 42). Известна общая
собственность братьев, родственников (ст. ст. 94, 95).
В области наследственного права различаются: наследование по
завещанию («приказное» - ст. 55) и наследование по закону («отморщина»).
Завещание составлялось как в устной форме (требовалось присутствие
наследника, священника и нескольких «сторонних людей» (свидетелей) - ст.
100), так и в письменной форме, которая преобладала на практике. Письменно
оформленное завещание («рукописание») составлялось в двух экземплярах:
один экземпляр оставался у наследника, а другой экземпляр хранился в
«ларе» - архиве Троицкого собора. В грамоте установлена абсолютная
свобода завещательного распоряжения: можно было завещать кому угодно и
что угодно.
Активно развивается также институт законного наследования. Указаны
все линии наследников: нисходящие (дети и внуки), боковые (братья, сестры и
другие близкие родственники – «племя»), восходящие (отец и мать, но только
если умерший не был отделен от родителей), супруг (имел право
пожизненного владения и пользования имуществом умершего супруга,
однако, он терял это право при вступлении в новый брак) - ст. ст. 84, 86, 88,
89.
Грамоте известен также случай лишения наследства сына, если он
отказывался содержать престарелых родителей (ст. 53).
Уголовное право
В Псковской судной грамоте появляется формальный элемент в оценке
преступного действия. Преступление рассматривается не только как деяние,
причиняющее ущерб частному лицу (как в Русской Правде), но и как деяние,
противное интересам всего общества.
Наиболее существенным нововведением грамоты является отдел
государственных преступлений. В первую очередь необходимо отметить
политическое государственное преступление - «перевет», то есть измена
отечеству, тайная передача сведений неприятелю (ст. 7). Далее отметим
преступления против судебной власти: взяточничество судей (князя и
посадника) - «посул» (ст. 4); умышленное неправосудие, то есть вынесение
судьей заведомо несправедливого приговора по дружбе или, наоборот, из-за
вражды (ст. 3); нарушение порядка в суде (ст. 111)
К преступлениям против личности относятся: убийство «головщина» (ст. ст. 96, 97), причинение вреда здоровью – «бой», оскорбление
чести действием – вырывание бороды и усов (ст. 117). Необходимо отметить
слабую разработку преступлений против личности в ПСГ. Скорее всего,
данный объект посягательства менее всего интересовал составителей
грамоты. Возможно, в этой сфере уголовного права действовали нормы
Русской Правды.
В отделе имущественных преступлений, как и в Русской Правде,
преобладает кража – «татьба». Кража простая – с воза, саней и т. п. (ст. 1).
Квалифицированная кража – конокрадство; «кромская татьба» (различный
перевод: либо кража из кремля («кром» - кремль), то есть кража казенного
имущества; либо кража из храма («храмская»), святотатство); кража,
совершенная в третий раз (ст. ст. 7, 8).
Таким образом, в правовом сборнике впервые указана повторность,
рецидив, как отягчающее вину обстоятельство. Квалифицированная кража
наказывается смертной казнью. Высшая мера наказания установлена также за
уничтожение имущества путем поджога (ст. 7). Кроме того, в грамоте
указываются «разбой, грабеж и наход» (ст. 1), хотя различие между грабежом
и разбоем четко не обозначено, а «наход» - это, возможно, покушение на
грабеж.
В систему наказаний введена смертная казнь, хотя ее виды не
определяются – «живота не дати» (за тяжкие преступления - измену,
поджог, квалифицированную кражу). Система имущественных санкций тоже
изменена: нет ни «виры», ни «головничества» Русской Правды; менее тяжкие
преступления наказываются штрафом – «продажей» и возмещением ущерба
потерпевшему; возможна также выдача преступника «головой»
потерпевшему для отработки установленной судом суммы штрафа (ст. 111).
В итоге характеристики процесса формирования права на ранних
ступенях нашей государственности, можно отметить известного рода
«двоеначалие» (Филиппов А.Н.) правовых источников, характеризующее
юридическое прошлое многих народов. Это двоеначалие права выражается в
том, что рядом с обычным народным правом, как творческой силой,
действует законодательная власть, нормирующая правовые отношения:
уже с X века появляются известия об уставной деятельности князей,
заключаются договоры международные и внутриполитические, происходит
рецепция византийского права. То есть рядом с обычным правом начинается,
в различных формах, законодательная деятельность князей. Эта
деятельность, по мере укрепления и развития княжеской власти,
формирования аппарата управления, все более растет и расширяется, но, тем
не менее, еще долго идет рука об руку с народными представлениями о
праве.
Первоначально законодательная власть сама почти не творит права, но
лишь точнее формулирует, подробнее развивает и, наконец, закрепляет в
своих нормах те юридические обычаи народа, какие раньше жили в устном
предании, изображались в символах, сказывались в пословицах и т. д. То есть
первоначально сам закон, по своему содержанию, являлся, в основном,
санкционированным верховной властью обычаем. Данное обстоятельство
объясняется, прежде всего, тем, что носители верховной власти долгое время
жили теми же представлениями о праве, какие самим народом считались в
данное время наилучшими. Формально закон и в эти древние времена
отличался от обычая, так как создавался носителями верховной власти.
Юридический обычай, как было указано выше, был безличен,
создавался народом, как народные былины, песни, сказки и пр. Но, по
содержанию своему, законодательство и обычное право первоначально были
чрезвычайно связаны друг с другом.
Однако, по мере рецепции византийского права, все более развиваются
возможности для воздействия на обычное народное право самой
законодательной власти. В нормах чужого, более развитого права,
появляются образцы, которыми верховная власть могла пользоваться в своих
целях; творя суд, она могла проводить, в той или иной мере, в народ свои
воззрения на те или иные жизненные отношения и т. д. В судебных решениях
князей мы находим первые зачатки формулировки народных обычаев.
Позднее эти судебные решения обобщаются, а иногда видоизменяются, давая
затем содержание княжеским «уставам» и «урокам» - этим первым
проявлениям их законодательной деятельности, а равно и разнообразным их
договорам.
По мере объединения племенных союзов, подчинения их одной общей
власти, развития культурного гражданского оборота между отдельными
племенами, должны были сглаживаться их особые нравы и обычаи.
Партикуляризм норм обычного права становился все более неудобным для
гражданской власти, следовательно, все сильнее чувствовалась потребность в
таких нормах, которые бы обобщали начала этого развивающегося
культурного сближения, создавали бы учреждения и правила, которые могли
бы применяться всеми племенами. Такие учреждения и правила могли быть
созданы только законодательной властью в лице князей и веча. Законодатель
некоторые обычаи сохранял, закрепляя их действие своей властью, тем
самым превращая безличную, созданную народом норму, в княжеский устав;
некоторые обычаи, напротив, отменялись, прежде всего, те, которые
особенно тесно были связаны с языческим мировоззрением древних славян.
Наконец, законодатель вводил собственные нормы, формирующие новый
строй общественных, политических, культурных отношений на Руси.
Правовые сборники Древней Руси – Русская Правда, Новгородская и
Псковская судные грамоты – это сборники, прежде всего, народного
обычного права. Однако, значение, судьба обычая в данных памятниках
существенно различаются. В Русской Правде обычай становится основой для
формирующегося княжеского законодательства; в вечевых сборниках
Новгорода и Пскова обычай защищает гражданскую самобытность северозападной земли, противостоит усиливавшемуся влиянию московского
законодательства.
Раздел IV. Русское (Московское) государство в XIV – XVII вв.
Тема 4. Государственная централизация XIII – XV вв. Судебники
XV – XVI вв.
В истории Московского государства и права можно выделить два этапа:
1. Этап политической централизации - образование единого
Московского государства, ликвидации феодальной раздробленности
(XIV – первая четверть XVI вв.).
2.
Этап
расцвета
Московского
государства
представительная монархия (сер. XVI – XVII вв.).
–
сословно-
I. Государственная централизация XIV – XVI вв.
А) Понятие, предпосылки централизации. Причины усиления
власти московских князей.
Политическая централизация – это объединение русских удельных
княжеств – государств под властью Московского княжества, создание новой
структуры власти, централизованного государственного аппарата, а также
формирование новой государственной (самодержавной) идеологии.
Таким образом, в данном объединительном процессе мы должны
выделить и рассмотреть три аспекта: территориальный (процесс
присоединения к Москве русских земель); политический (процесс
формирования новой формы правления, государственного аппарата);
идеологический (исторические факторы, развитие религиозно-политического
мировоззрения).
Важнейшей предпосылкой политической централизации стала
необходимость восстановления суверенитета Руси, свержения ига Золотой
Орды, установленного в результате татаро-монгольского нашествия в XIII
веке. Кроме того, развитие экономики и торговли, образование новых
городов, заинтересованность всех классов русского общества в сильном
национальном лидере – все острее ставили вопрос о необходимости
объединения и о том, кто же станет тем самым лидером и где будет новый
центр Русской земли?
Таким центром стало Московское княжество.
Первое летописное известие о Москве (1147 г.) связано с именем
великого князя Владимирского Юрия Долгорукого, который отобрал вотчину
у боярина Кучки и сделал Москву своей резиденцией, где часто вел
переговоры с удельными князьями.
Самостоятельным удельным княжеством Москва стала с 1276 г., когда
младший сын великого князя Владимирского Александра Невского – Даниил
Александрович – получил Москву по наследству после смерти отца.
Таким образом, московский князь был младшим в иерархии русского
княжеского рода Рюриковичей. Но именно ему суждено было стать
национальным лидером, объединителем Русской земли. С первого
Московского князя – Даниила Александровича, начала формироваться новая
династическая ветвь княжеского рода – Даниловичи.
Причины усиления власти московских князей:
1. Москва занимала географически выгодное – центральное –
положение среди русских земель.
От вторжения монголов ее прикрывали юго-восточные княжества, с
северо-запада ее прикрывали Тверь и Великий Новгород. Кроме того,
пересеченная местность, с холмами, лесами и болотами, была
труднопроходимой для монгольской конницы. Москва находилась в центре
сухопутных и водных торговых путей: например, через Москву-реку и Оку
обеспечивался выход на Волгу.
2. Выгоды
географического положения обусловили быстрое
экономическое развитие Москвы: она стала центром развитого
ремесла, сельскохозяйственного производства и торговли.
Кроме того, Москва постепенно становилась этнографическим
центром: здесь оседала значительная часть населения, уходящего с
разоренных юго-западных земель.
3. Но не только Москва обладала указанными стратегическими и
экономическими преимуществами. Например, очень сильным в XIII
веке стало Тверское княжество. Более того, тверской князь был
старшим в княжеском роде (в 1247 г. Тверь получил младший брат
Александра Невского – Ярослав Ярославич, получивший после
смерти Александра Невского титул великого князя (1263 – 1272 гг.)).
Поэтому необходимым фактором усиления Москвы стал фактор
политический – деятельность московских князей (младших в княжеском
роде). Начиная с Даниила Александровича, они становятся талантливыми
политиками, дипломатами, хозяйственниками. Они используют различные
методы расширения территории Московского княжества: колонизация
заволжских территорий, служебный договор с удельным князем,
вооруженный захват, покупка земель.
Московские князья сумели привлечь на свою сторону Русскую
Православную Церковь, все слои населения, нуждавшиеся в мире и защите
не только от монголов, но и от феодальных войн удельных князей.
Невольным помощником дела московской централизации стала даже
сама Золотая Орда. После установления власти над Русью, монгольские ханы
стали выдавать русским князьям и митрополитам жалованные грамоты –
«ярлыки». С этого момента не традиция «старшинства» в княжеском роде
(по которой у московских князей было мало шансов на лидерство), а воля
золотоордынского хана стала определять кандидатуру великого князя в роде
Рюриковичей. И московские князья при помощи ярлыка хана сумели
добиться старшинства.
Б) Этапы формирования единого Русского (Московского)
государства.
Обычно исследователи выделяют три этапа централизации: 1) Начало
централизации, усиление власти московских князей. 2) Этап феодальной
войны середины XV в. 3) Завершающий этап объединения второй пол. XV –
перв. четв. XVI вв.
I. Начальный этап «накопления сил», усиления власти московских
князей (XIV - первая четверть XV вв.).
При Данииле Александровиче – основателе династии московских
князей (1276 – 1303 гг.) территория Московского княжества увеличилась
вдвое и стала одной из крупнейших на северо-востоке Руси. В 1301 г. у
рязанского князя была отвоевана Коломна (устье Москвы-реки). В 1302 г. по
завещанию бездетного переславльского князя был присоединен Переславль
Залесский (богатейший район северо-востока Руси). В 1303 г. из состава
смоленского княжества к Москве был присоединен Можайск (истоки
Москвы-реки). Таким образом, за три года вся Москва-река, от истоков, до
устья, стала собственностью Московского князя.
Сыновья Даниила Александровича – Юрий и Иван Даниловичи,
продолжили политику присоединения и победили Тверских князей в борьбе
за великое княжение.
Старший сын Даниила Александровича – Юрий Данилович (1303 –
1325 гг.) женился на сестре хана Узбека – Кончаке, и впервые московский
князь получил ярлык на великое княжение Владимирское (1319 г.). Однако
Золотая Орда проводила политику «разделяя, властвуй», стравливая русских
князей. В 1325 г. князь Юрий был убит тверским князем Дмитрием, но хан
пожаловал ярлык брату Дмитрия – Александру Михайловичу (оба были
сыновьями казненного в Орде тверского князя Михаила).
Младший сын Даниила Александровича – Иван Данилович, по
прозвищу Калита (1325 – 1340 гг.), возглавил войско монголов, подавившее
восстание в Твери против сборщиков налогов – баскаков во главе с Чолханом
(1327 г.). В благодарность хан пожаловал Калите ярлык (1328 г.), который
отныне почти не уходил из рук московских князей.
Данное обстоятельство имело ряд важных последствий для дела
централизации – политического, экономического, духовного характера. С
Калиты ярлык хана стал не только обозначать право на великое княжение, но
и давал право великому князю самому собирать дань с Русской земли и
отправлять ее в Золотую Орду. Хан получал дорогие подарки, но только часть
дани, а другая ее часть оседала в казне Московского князя. Так Москва
получила еще один существенный источник обогащения, а самое главное –
Русь получила возможность восстановить силы, отдохнуть от монгольских
погромов, сопровождавших наезд отрядов баскаков за данью (40 лет
относительно мирной жизни названы в летописи «великой тишиной»),
поднять экономику, вырастить два поколения русских людей, которые не
видели ужасов монгольского нашествия. Именно эти поколения и стали
основой русского войска, победившего монголов в Куликовской битве (В.О.
Ключевский).
При Иване Калите Москва стала самым богатым княжеством Руси
(«калита» - денежная сума, кошель). Были присоединены Угличское,
Белозерское княжества.
Важнейшим историческим делом Ивана Даниловича стало
превращение Москвы в религиозный центр Русской земли. Митрополит
Петр оказал поддержку Калите, подолгу жил и умер в Москве. А его
преемник – митрополит Феогност, уже официально перенес кафедру
митрополита из Владимира в Москву.
Сыновья Ивана Калиты – Семен Гордый (1340 – 1353 гг.) и Иван
Красный (1353 – 1359 гг.), финансовую власть Московского князя дополнили
властью судебной и даже, по большому счету, властью политической: они
получили от Орды право суда над всеми северо-восточными князьями. Кроме
того, в состав Московского княжества вошли Дмитровские, Костромские,
Стародубские земли, район Калуги.
Внук Ивана Калиты – Дмитрий Иванович Донской (1359 – 1389 гг.)
стал национальным лидером северо-восточной Руси. Он собрал княжеские
дружины и ополчения из большинства русских земель и одержал победу над
монгольским войском во главе с Мамаем на Куликовской битве (1380 г.). И
хотя иго Орды не было снято, в 1382 г. войско хана Тохтомыша разорило
Москву, но национальная, духовная победа Руси над Ордой все же была
одержана.
Перед смертью Дмитрий Донской в завещании передал великое
княжение Владимирское своему сыну Василию I (1389 – 1425 гг.) как
«отчину» Московского князя, не спрашивая права на ярлык в Золотой Орде.
Таким образом, произошло слияние великого княжения Владимирского и
Московского.
II. Этап феодальной войны 1431 – 1453 гг.
В этот период происходит «сбой» в объединительном процессе – в
связи с противостоянием, войной между наследниками Дмитрия Донского:
его сыном Юрием, князем Галичским и Звенигородским, и внуком Донского
– великим князем Московским Василием II. После смерти Юрия борьбу
продолжили его сыновья – Василий Косой и Дмитрий Шемяка.
При поддержке Русской Православной Церкви и московского боярства
победу в войне одержал Василий Васильевич II, по прозвищу Темный (был
ослеплен Дмитрием Шемякой). Феодальная война закончилась победой сил
централизации.
К концу княжения Василия II (1425 – 1462 гг.) территория
Московского княжества увеличилась в 30 раз по сравнению с началом XIV в.:
вошли Муром (1343 г.), Нижний Новгород (1393 г.) и ряд земель на окраинах
Руси.
О значении великокняжеской власти свидетельствует отказ Василия II
признать «унию» (союз) между католической и греческой Церквями,
заключенную во Флоренции в 1439 г. Русский митрополит Исидор (грек по
происхождению) был одним из главных «униатов», но Освященный собор
Русской Православной Церкви поддержал не митрополита, а великого князя,
осудив «унию» с католиками.
После взятия Константинополя турками в 1453 г. Русская Православная
Церковь становится фактически независимой в отношении Византии.
Формально мы остались митрополией Константинопольской патриархии, но
митрополит, то есть глава Церкви, стал избираться Освященным собором
русского духовенства.
Международные события, связанные с унией, завоеванием Османской
империей православных стран – Византии, Сербии, Болгарии, стали
основанием, почвой для формирования в Московском княжестве
государственной идеологии – «Москва – третий Рим». Так Москва
становится (после Рима и Византии) новым центром вселенского
православия.
III. Завершающий этап объединения – правление Ивана III (1462 – 1505
гг.) и Василия III (1505 – 1533 гг.).
Великий князь Московский Иван III первым из князей принял титул
«Государь всея Руси». После женитьбы Ивана Васильевича на племяннице
последнего византийского императора - Софье Палеолог, гербом русского
государства стал византийский герб – двуглавый орел.
После «стояния» русских и монгольских войск на реке Угре в 1480 г.
было свергнуто иго Золотой Орды.
При Иване III стали формироваться общегосударственные органы
управления. В 1497 г. был принят первый московский правовой сборник –
Судебник.
В эпоху правления Ивана III в названии нашего государства стал
использоваться термин «Россия».
Завершается объединение страны: в 1468 г. было присоединено
Ярославское княжество; в 1474 г. – Ростов; в 1485 г. – Тверь; в 1489 г. –
Вятская земля; в 1503 г. многие князья западных русских областей
(Вяземские, Одоевские, Воротынские, Черниговские, Новгород-Северские)
перешли от Литвы к Московскому князю. В 1478 г. Москва в ходе военного
похода присоединила Великий Новгород.
В период великого княжения Василия III в 1510 г. был присоединен
Псков; в 1514 г. у Литвы был отвоеван Смоленск; в 1521 г. в состав
московского государства вошла Рязань.
Таким образом, завершился процесс объединения северо-восточной и
северо-западной Руси. Образовалась крупнейшая в Европе держава, которая с
конца XV в. стала называться Россией. После присоединения Твери великий
князь Иван III получил почетный титул: «Божьей милостью государь всея
Руси, великий князь Владимирский и Московский, Новгородский и
Псковский, и Тверской, и Югорский, и Пермский, и Болгарский, и иных
земель».
В) По мере объединения земель, в XV – начале XVI вв. формировался
централизованный аппарат управления:
Главой Русского государства был великий князь - «Божьей милостью
государь всея Руси…».
При нем в качестве законосовещательного органа действовала
Боярская дума. Она состояла из 5 – 12 «бояр» и не более 12 «окольничих»
(боярин и окольничий – это два высших чина в русском государстве). Кроме
московских бояр с середины XV века в Думе заседали и князья из
присоединенных земель, признавших старшинство Москвы. Формируется
правительственный обычай «местничества» (места в Думе по степени
близости к государю распределялись по степени знатности боярина или
окольничего), при котором занятие той или иной должности в государстве
зависело от знатности и служебного положения предков кандидата на
должность, заслуг его рода перед Московским князем.
При Иване III начала формироваться система Приказов – отраслевых
органов
управления.
Основой
приказной
системы
стали
два
общегосударственных ведомства – Дворца и Казны. Дворец управлял
землями великого князя, Казна ведала финансами, государственной казной и
архивом.
Князья присоединенных земель становились боярами Московского
князя. Бывшие удельные княжества стали уездами – основной
административной единицей государства (уезды разделялись на волости).
Уезды стали управляться наместниками великого князя, волости –
волостелями. Данная система местного управления стала называться
«кормлением», наместники – боярами-кормленщиками, так как за управление
территорией чиновники князя получали «корм» - часть налога, который они
собирали в казну великого князя Московского.
Г) Развитие правовой системы Московской Руси в XIV - XVI вв.
Источники права, формы законодательства, частные акты
В период централизации главным источником права становится
закон. Однако сохраняется влияние таких источников права как юридический
обычай и судебный прецедент.
Например, термин «приговор» не только буквально означает судебное
решение Боярской думы как высшего судебного органа, которое становилось
основанием (прецедентом) для нижестоящих судов, но и закон, принятый
Боярской думой в качестве законосовещательного органа. Многие вопросы
государственного права, в том числе и деятельность самой Думы, Земских
соборов, Приказов, регламентировались нормами правительственного
обычая. В Приказах велись специальные протоколы – «указные книги», в
которых фиксировались судебные и административные решения самих
Приказов, а также указы князей, приговоры Боярской думы по сфере
компетенции Приказа.
Формы законодательства.
Законы московского периода можно разделить на 2 основные группы:
А) Общегосударственные законы, действие которых распространялось
на все население Московского государства: указы великого князя
Московского; приговоры Боярской думы; грамоты Земских соборов (с
середины XVI в.).
Б) Локальные (или сепаратные) законы – грамоты великого князя
Московского, действие которых распространялось либо на население
отдельной территории Московского государства, например уезда
(территориальные акты), либо на частных лиц – физических или
юридических (частные акты).
Рассмотрим основные виды территориальных грамот:
1) Уставные грамоты наместничьего управления (XIV - первая
половина XVI вв.). Выдача данной грамоты Московским князем
рассматривалась как пожалование населению определенной местности,
которое жаловалось («било челом») князю на злоупотреблении его
чиновников – наместников и волостелей. В грамотах регламентируется
финансовая,
административная,
судебная
деятельность
указанных
должностных лиц. Наиболее интересными примерами уставных грамот
являются Двинская грамота 1397 г. и Белозерская грамота 1488 г., в
которых регламентируются нормы «корма» - содержания наместников, виды
пошлин, повинностей для населения; определяется компетенция, порядок
судопроизводства в местных судах. Например, в Двинской грамоте впервые в
московском праве появляются нормы о смертной казни, телесных наказаниях,
понятие рецидива (см. далее источники Судебника 1497 г.).
2) Уставные грамоты земские и губные (30-е гг. – кон. XVI в.). Данный
вид грамот появляется в ходе реформирования системы местного управления
в середине XVI в., когда на смену княжеским чиновникам – наместникам и
волостелям, пришли выборные органы самоуправления - земские и губные
избы. Грамоты регламентируют порядок формирования, финансовую,
административную, судебную деятельность изб (например, Важская земская
грамота 1552 г., Белозерская губная грамота 1539 г.).
3) Судные грамоты - устанавливали организацию суда для отдельной
местности, порядок деятельности, компетенцию выборных судей (например,
судные грамоты 1556, 1561, 1615 гг.
4) Таможенные грамоты – определяли порядок таможенного
финансового управления Московского государства. На Руси до середины
XVIII в. существовали внутренние таможни, где собирались торговые
пошлины. Существовало два вида таможен: казенные и откупные (когда
частные лица вносили в казну определенную сумму и сами собирали
торговые пошлины).
Рассмотрим основные виды частных грамот – жалованных,
поскольку грамоты содержали пожалование Московским князем отдельных
привилегий или льгот частным лицам – физическим (например, боярам) или
юридическим (например, монастырям):
1) Вотчинные грамоты - пожалование земли, угодий.
2) Льготные (иммунитетные) грамоты – освобождение от общих
налогов (обельная грамота) или от общей подсудности: боярин – от суда
великого князя, его люди – от местного суда (несудимая грамота).
3) Тарханные грамоты – освобождали и от налогов, и от подсудности.
Были отменены Судебником 1550 г. (ст. 43), сосредоточившим все
суверенные права (судебные, финансовые) в руках великого князя
Московского.
Помимо территориальных и частных грамот можно отметить особый
вид грамот, регламентировавших отношения между князьями (вопросы
по разделу территории Московского княжества, распределению уделов,
вопросы военного, административного, судебного характера):
1) Духовные грамоты (завещания) Московских князей.
2) Договорные (крестоцеловальные) грамоты великого князя
Московского с удельными князьями (древнейшей является
грамота 1341 г. – договор между сыновьями Ивана Калиты, самой
поздней – грамота 1531 г. – договор Василия III с братьями
Юрием и Андреем).
II. Судебники XV – XVI вв. как памятники права.
А) Разработка, источники, система.
Судебники 1497 и 1550 гг. являются первыми правовыми памятниками
общерусской кодификации. Государственно-политическая централизация XV
- XVI вв. сопровождалась созданием единой правовой системы и
перестройкой феодального суда. В этот период повышается роль писаных
источников права, значительно увеличивается объем законодательного
материала, что является отражением тенденции к упрочению
государственной власти, усилению централизации русской общественной
жизни. Судебник 1550 г. прямо предписал:
«А вперед всякие дела судити по сему Судебнику и управу чинити по тому, как царь
и великий князь в сем своем Судебники с которого дни уложил» (ст. 97).
К высшей государственной власти надлежало обращаться и при
решении дел, не предусмотренных Судебником. В этом случае издавался
дополнительный указ, который «приписывался» к Судебнику, т. е. также
получал письменную форму (ст. 98).
Судебник Ивана III (великокняжеский) стал первым опытом
составления единого для всей Руси законодательного сборника. Рукопись
Судебника (единственный известный список данного документа) была
обнаружена в 1817 г. П.М. Строевым и опубликована им совместно с К.Ф.
Калайдовичем в 1819 г. В рукописи нет постатейной нумерации. М.Ф.
Владимирский-Буданов при публикации текста в своей Хрестоматии,
изданной в 1873 г., разделил его на 68 статей. Данная нумерация стала
общепринятой в историко-правовой науке.
Судебник был принят в сентябре 1497 г. («лета 7006 месяца
септемврия») великим князем Московским Иваном III совместно с другими
членами правящей фамилии и Боярской думой («уложил князь великий Иван
Васильевич всея Руси с детми своими и с бояры»). У исследователей нет
достаточно точных данных о непосредственном процессе выработки текста
Судебника. Традиционно в историко-правовой науке считалось, что
составителем данного документа был «сын боярский» Владимир Елизарович
Гусев, казненный вскоре после принятия Судебника за участие в
антиправительственном заговоре. Я.С. Лурье и Л.В. Черепнин, исследовав
краткие сведения летописи, высказали предположение о непричастности
Гусева к выработке текста Судебника. По их мнению, основными
участниками составления сборника были бояре-князья Патрикеевы.
Однако пока нет достаточных оснований отходить от традиционной
точки зрения. Можно лишь полагать, что работу над проектом Судебника
осуществлял не один Гусев, а целая правительственная комиссия; заголовок
Судебника, гласящий о принятии данного акта Иваном III совместно с детьми
и боярами, позволяет думать, что проект Судебника обсуждался на
заседаниях Боярской думы при участии Ивана III и его детей.
Источниками Судебника 1497 г являются Русская Правда (например,
ст. 55 Судебника «о займах», ст. 62 «о меже», ст. 66 «о холопах»); нормы
обычного права; Псковская судная грамота, которая впервые в
законодательстве вводит понятие государственной измены (ст. 9 Судебника),
различает следственный процесс от искового, допускает использование
«наймитов» в судебном поединке (ст. ст. 49, 50, 52 Судебника),
регламентирует договор личного найма (ст. 54 Судебника).
Важнейшим источником Судебника являются уставные грамоты
наместничьего управления. Например, Двинская уставная грамота 1398 г.
впервые в русском законодательстве вводит смертную казнь через повешение
и обязанность общины выдавать убийцу наместнику; выделяет посул уже как
взятку, т. е. должностное преступление; противопоставляет умышленное
убийство неумышленному; впервые в светском законодательстве выделяет
новый вид преступления — оскорбление словом, дифференцируя
ответственность в соответствии с социальной принадлежностью
оскорбленного; значительно ужесточает наказание за третью кражу, вводя
понятие рецидива; устанавливает ответственность наместников перед
центральной судебной властью за учинение злоупотреблений. Уставная
грамота 1488 г., данная Иваном III Белозерскому княжеству вскоре после
включения его в состав великого княжества Московского, определяет виды,
размеры и порядок взимания кормов наместниками и их помощниками
(тиунами, доводчиками), а также права и обязанности их по сбору пошлин и
в области суда и управления. В ней же закреплялась необходимость участия
в суде у наместников «дворских, старост и лучших людей». Это положение,
направленное на ограничение прав кормленщиков, получило подробную
регламентацию в Двинской уставной грамоте 1549/50 г. Помимо
перечисления участвующих в суде должностных лиц, грамота определяет их
права и обязанности.
К числу источников Судебника, помимо уставных грамот
наместничьего управления, можно отнести разного рода жалованные
грамоты, княжеские указы, приговоры Боярской думы, инструкции в
области суда и управления. Например, согласно исследованиям С. В.
Юшкова, при составлении Судебника были использованы: «Указ
наместником о суде городскым» 1483/84 г., предусматривавший привлечение
к участию в суде представителей местного населения, регламентацию
судебных пошлин, установление твердых сроков, которых должны
придерживаться кормленщики, вызываемые через приставов к ответу; «Указ
о езду», содержащий таксу пошлин за поездку приставов в различные города
Московского государства; «Указ о недельщиках».
Источниками при составлении Судебника служили также грамоты
отдельных княжеств, устанавливавшие срок «отказа» крестьян (первой
грамотой, определившей срок «отказа» крестьян в Юрьев день, была,
очевидно, грамота Белозерского княжества середины XV в.), сроки исковой
давности по земельным спорам (об исковой давности в три года и шесть лет
по земельным спорам говорят грамоты Звенигородского уезда, а также
Правосудие Митропольчье).
Источниками права рассматриваемого периода, и в частности,
Судебников, являются не только нормы светского, но и церковного
законодательства: Кормчая книга, Правосудие Митрополичье, Мерило
Праведное.
Система великокняжеского Судебника обусловлена задачей создания
единого для всей Руси права. Для выполнения этой задачи требовалась
систематизация законодательства, но — систематизация особого рода. Речь
шла, в первую очередь, не об организации правового материала по отраслям
и институтам, а о том, чтобы свести нормы, разбросанные по различным
законодательным актам Московского государства и бывших самостоятельных
княжеств, содержащиеся в различных правовых памятниках прошлых эпох, в
единый общерусский судебник.
Однако, создатели Судебников не ограничились компиляцией
законодательного материала, а подвергли его соответствующей переработке.
Причем, важно подчеркнуть, что отбор и переработка правовых норм носили
целенаправленный характер. Они были подчинены интересам укрепления
государственной власти, усиления централизации общественной жизни.
М.А. Дьяконов, давая оценку Судебнику 1497 г., отметил, что он «очень
краток и беден содержанием даже по сравнению с Русской Правдой, не
говоря уже о Псковской судной грамоте». Это вполне объяснимо.
Составители Судебника отбирали из предшествующей законодательной
практики то, что имело наибольшее значение для возникшего
централизованного государства. Естественно, что это были, прежде всего,
нормы, регулирующие различные аспекты управления и отправления
правосудия.
Наличие в Судебнике 1497 г. определенной системы по сравнению с
предшествовавшими актами впервые отметил М. Ф. Владимирский-Буданов.
Данная система обусловлена объединительной, централизаторской задачей и,
прежде всего, задачей централизации судебной системы: 1-я часть – о
суде центральном (ст. ст. 1 – 36; внутри этой части уголовное право
представлено ст. ст. 9 -14); 2-я часть – о суде местном (ст. ст. 37 – 45; во 2й части встречается много повторов норм 1-й части: ср. ст. ст. 4, 5, 6 со ст. 38,
ст. 8 со ст. 39, ст. 16 со ст. 40, ст. 18 со ст. 42, ст. 20 со ст. 43); 3–я часть –
постановления, относящиеся к процессуальному и гражданскому праву
(ст. ст. 46 – 66; в этой части много заимствований из Псковской судной
грамоты, которая, однако, относительно гражданского права стоит
неизмеримо выше Судебника); 4-я часть – дополнительные
процессуальные статьи 67 и 68.
Предложенное М.Ф. Владимирским-Будановым выделение из состава
Судебника четырех частей было воспринято всеми последующими
исследователями.
Таким
образом,
Судебник
1497
г.
является
памятником
преимущественно уголовно-процессуального права, актом, определившим
устройство судебной власти в Московском государстве.
Судебник Ивана IV (царский) является уже более высокой ступенью
развития кодификации. Его текст сохранился более чем в 40 списках и
содержит постатейную нумерацию (100 статей). Таким образом, царский
Судебник стал первым юридическим документом в русской истории,
разделенным на статьи в подлинном своем варианте.
Первая публикация текста Судебника 1550 г. связана с именем В.Н.
Татищева. В 1734 г. он преподнес рукопись Судебника «яко вещь дивную»
императрице Анне Ивановне. В 1768 и 1786 гг. текст Судебника, снабженный
примечаниями Татищева к большинству из 100 статей и дополненный
указами правительства с 1550 по 1607 гг., был издан Г.Ф. Миллером.
Впоследствии тексты Судебников 1497 и 1550 гг. издавались неоднократно.
Заголовок, аналогичный тексту заголовка Судебника 1497 г.
свидетельствует о том, что царский Судебник был утвержден на заседании
Боярской Думы в июне месяце 1550 г. («лета 7058 месяца июня»).
Большинство исследователей высказывают точку зрения, что Судебник был
принят на созванном в 1550 г. Земском соборе. В 1549 – 1551 гг. в Москве
было созвано несколько совещаний, задачей которых являлось навести
порядок в «земском устроении». В феврале – марте 1549 г. состоялось
собрание бояр и духовенства, к участию в котором были привлечены и
служилые люди («Собор примирения»). На этом собрании был решен вопрос
о подготовке нового свода законов. В июне – июле 1550 г. состоялось еще
одно собрание Боярской думы, Освященного собора, служилых людей и,
возможно, представителей верхушки московского купечества (гостей) в
присутствии царя. Это фактически и был первый Земский собор, который
принял новый Судебник и поставил ряд важнейших вопросов
государственной жизни.
В 1551 г. царский Судебник был утвержден Освященным (Стоглавым)
собором.
Таким образом, Судебник 1550 г. не только оформил успехи
политической централизации, но и открыл новый этап истории Московского
государства,
стал
первым
законодательным
актом
сословнопредставительной монархии.
Источники. По мнению большинства исследователей, Судебник 1550
г. представляет собой исправленный «по старине» Судебник 1497 г.,
дополненный грамотами (уставными, губными, жалованными) и указами,
вышедшими за 53 года после издания первого Судебника. Так, Судебник 1550
г. включал, например, судный список 1498—1505 гг., содержащий ссылку на
40-летний срок давности по суду о земельных делах; правую грамоту 1550 г.,
упоминавшую «указ вотчинам». Закон от 28 февраля 1549 г. об ограничении
суда наместников в отношении боярских детей, которых они не могли судить
ни в чем «окромя душегубства и разбоя», явился прообразом ст. 64
Судебника, так же как уставные грамоты о введении целовальников и избных
старост вошли в ст. ст. 62 и 68. Определяющими для монастырской и
вотчинной юрисдикции были несудимые грамоты 1534— 1538 гг., а
законодательство 40-х годов, представлявшее верхам посада большие права в
местном самоуправлении, отразилось в ст. ст. 26, 43, 91, предусматривавших
ряд льгот для горожан в ущерб церковному землевладению. В Судебнике
использованы постановление от августа 1503 г., предусматривавшее
ответственность духовных властей за мздоимство, «приговор» от 15 сентября
1550 г. о запрещении духовным феодалам создавать новые слободы и ставить
в старых новые дворы и др.
Система. Представляя новый шаг в развитии юридической техники,
Судебник 1550 г. разбит по содержанию на статьи, которые большей
частью тематически сгруппированы, например ст. 76—97, относящиеся к
гражданскому праву. Основываясь на системе М. Ф. Владимирского-Буданова
в комментарии к Судебнику 1497 г., С. И. Штамм дает следующую систему
норм Судебника 1550 г.: 1) нормы о суде центральном (ст. ст. 1 – 61, из
которых часть относится к уголовному праву); 2) нормы о суде местном (ст.
ст. 62-75); 3) нормы материального, преимущественно гражданского
права, и процесса (ст. ст. 76 – 97); 4) дополнительные статьи,
посвященные процессуальному праву (ст. ст. 98 – 100). Аналогично
предыдущему Судебнику, основное внимание уделяется нормам,
регулирующим судоустройство и судопроизводство в направлении
дальнейшего усиления центральных судебных органов. Однако,
сравнительно с великокняжеским Судебником, нормы гражданского права
получили в царском Судебнике большее развитие.
По мнению А. А. Зимина, из 100 статей царского Судебника 37 были
совершенно новыми, а в остальных текст великокняжеского Судебника
подвергся кардинальной переработке. Одним из наиболее распространенных
приемов
переработки
законодательного
материала
был
прием,
заключающийся в дополнении содержания какой-либо старой нормы новым
положением. Так, при формулировании ст. ст. 3 – 7, 9—10 Судебника 1550 г.
было воспроизведено содержание уголовных ст. ст. 1 – 2, 4—5 Судебника
1497 г., но одновременно в заключении было определено наказание за
правонарушение, которое ранее не устанавливалось. При составлении ст. 35
Судебника 1550 г. было заимствовано содержание ст. 17 Судебника 1497 г. с
одним добавлением, согласно которому правомочие выносить судебное
решение по делам о холопах и выдавать холопам отпускные грамоты
предоставлялось, помимо боярина, также служащим государственного
аппарата: дворецким, казначеям. Сопоставление ст. 77 Судебника 1550 г. со
ст. 18 Судебника 1497 г. дает пример несколько иного приема переработки
старой нормы. В данном случае не новое положение дополняет ранее
сформулированную статью, а, наоборот, содержание старой статьи дополняет
новое положение. Очень часто переработка законодательного материала шла
путем замены отдельных терминов или фраз. Так, при формулировании ст.
16 Судебника 1550 г. было повторено основное содержание ст. 48 Судебника
1497 г., но фраза «ино судити на того волю, на ком ищут» была заменена на
более определенную «ино судити на ответчикову волю».
Тексты общерусских Судебников XV—XVI вв. не показывают скольконибудь развитой систематизации законодательного материала по отраслям и
институтам. Тем не менее, в некоторых случаях приемы группировки сходных
правовых норм все же применялись. Так, при работе над Судебником 1550 г.
были сгруппированы ст. ст. 39 и 9 Судебника 1497 г., посвященные одному и
тому же предмету правового регулирования. Они составили соответственно
ст. ст. 60 — 61. Одновременно была осуществлена определенная
редакционная переработка. Интересный пример дает нам ст. 87 Судебника
1550. г. При ее составлении была воспроизведена без каких-либо
существенных изменений ст. 62 Судебника 1497 г. Однако была исключена
фраза «и за рану присудят, посмотря по человеку и по ране и по
рассуждению». В этом можно видеть попытку обособить уголовно-правовое
содержание от гражданско-правового.
По сравнению с великокняжеским Судебником, царский Судебник
значительно усиливает роль центральных судебных органов и одновременно
– зависимость кормленщиков от органов местного самоуправления. Более
детально регламентируются права служилого дворянства (например, пытаясь
уничтожить привилегированность крупных землевладельцев, Судебник
отменяет выдачу тарханных грамот и предусматривает отобрание старых –
ст. 43; освобождает дворянство от подсудности бояр-наместников и т.п.).
Судебник 1550 г. выделяет новые, особо опасные виды преступлений,
впервые вводит тюремное заключение, значительно увеличивает применение
торговой казни. Впервые в русском законодательстве вводится положение о
том, что закон обратной силы не имеет, определяется порядок издания
новых законов и обязательность «вершения» всех дел, за исключением дел
церковной подсудности, по Судебнику. При отсутствии закона
предписывается издание нового, который становится дополнением
Судебника (ст. 98). Сформулированные в царском Судебнике общие
определения о силе действия закона во времени и порядке составления
новых законов, помогли, по словам, Ф. М. Дмитриева, за столетие от
Судебника 1550 г. до Уложения 1649 г. выработать ту форму
судопроизводства, которая являет собой уже целую систему.
Б) Отраслевая характеристика Судебников.
I. Судебная система и процессуальное право
Судоустройство
Как уже указывалось, создание Судебников было обусловлено
объединительной задачей и, прежде всего, задачей централизации судебной
системы. Поэтому содержание данных правовых сборников в основном
процессуально: большая часть норм Судебников посвящено судоустройству и
судопроизводству.
Центральными государственными судебными органами являлись
великий князь (царь), Боярская дума и приказы.
Великий князь в качестве суда первой инстанции рассматривал дела по
отношению к жителям своего домена, особо важные дела или дела в
отношении лиц, имеющим привилегию на суд великого князя. Ограничивая
удельный княжеский суд, Судебник 1550 г. указывает, что в случае тяжбы
московитянина с волостелем московского села, принадлежащего удельному
князю, судит сам царь и великий князь (ст. 100). Постепенно право
обращения к великому князю как суду первой инстанции сохранялось лишь
для особо привилегированных лиц, а с XVII в. становится даже наказуемым.
Наряду с самостоятельным рассмотрением дел великий князь мог
поручить разбор дела различным судебным органам или специально
назначенным князем лицам – путным боярам и другим чинам, ведавшим
отдельными отраслями дворцового управления.
В качестве суда первой инстанции Боярская дума судила своих
собственных членов, должностных лиц приказов и местных судей, разбирала
споры о местничестве и иски служилых людей, не пользовавшихся
привилегией великокняжеского суда.
Великий князь и Боярская дума являлись высшей апелляционной
инстанцией по делам, решенным нижестоящими судами. Апелляции в
современном смысле не существовало, но перенос дела из низшей судебной
инстанции в высшую инстанцию был известен Судебникам.
1.Например, дело переходило из наместничьего или приказного суда
«по докладу» (ст. 16 Судебника 1497 г.) в высший суд князя и Боярской думы
при разногласии судей, их некомпетентности, сомнениях в способах решения
дела, отсутствии законодательной нормы. При разногласии судей дело
могло быть рассмотрено Боярской думой без обращения к великому князю. В
случаях же, когда требовались объяснения по законодательству, доклад
направлялся князю или обсуждался Боярской думой в присутствии великого
князя, который определял и утверждал решение по данному делу:
«А которого жалобника а непригоже управити, и то сказати великому князю…» (ст.
2 Судебника 1497 г.).
Приговор записывался дьяком на самой докладной выписке и
становился новым источником права – «новоуказной статьей».
2.Кроме того, великий князь и Боярская дума осуществляли «пересуд»
решений нижестоящих судов по жалобе одной из сторон на судью в
умышленном неправосудии (ст. 64 Судебника 1497 г.).
Вопросами суда и управления ведали высшие чины Боярской думы:
бояре и окольничие. Судопроизводство осуществлялось дьяками:
«Судити суд боярам и окольничим. А на суде бытии у бояр и у окольничих
диаком…» (ст. 1 Судебника 1497 г.).
Приказы как судебная инстанция намечаются в Судебнике 1497 г.
(приказ – «поручение»). Уже в XIV-XV вв. отдельные дела поручались,
приказывались какому-либо боярину или дьяку, которые разрешали их
самостоятельно. В княжеском Судебнике приказной суд пока выступает в
виде своего рода дополнения к старому боярскому суду; суд по приказам
применяется лишь в тех случаях, когда дело не может быть разрешено
обычным порядком. Согласно ст. 2 Судебника 1497 г. судья обязан принимать
к производству дело в пределах его компетенции; если дело выходит за эти
пределы, то судья, а не великий князь отсылает истца к надлежащему судье.
В Судебнике 1550 г. суд по приказам превращается в основную форму
центрального суда. Ст. 7 Судебника свидетельствует о закреплении судей за
определенными приказами:
«А к которому боярину придет жалобник его приказу».
Дела должны были решаться единогласно. В случае недостижения
единогласного решения и о наиболее важных делах следовало докладывать
государю. За несоблюдение этих обязанностей устанавливалась
ответственность. Одновременно с ответственностью судей за отказ в
правосудии вводится наказание для жалобника, который «бьет челом не по
делу», т. е. приносит жалобу на судей, отказавших ему в иске ввиду его
незаконности. Определение в отказе иска, вынесенное с соблюдением
установленной подсудности, считалось окончательным (ст. 7 Судебника 1497
г.).
Местные судебные органы до середины XVI основывались на системе
«кормления». Для осуществления управления и суда на территории города с
уездом вместо князя ставился наместник. В волостях и промысловых
слободах административно-судебные функции осуществляли волостели.
Помимо наместников и волостелей судебные функции осуществляли
государевы или боярские тиуны, дворецкие, слободчики, приказчики,
посельские, недельщики, доводчики (ст. 65 Судебника 1497 г.; ст. ст. 67, 75
Судебника 1550 г.).
По мере упорядочения порядка кормления, усиливается и контроль над
деятельностью провинциальных судей. Первоначально это выразилось в
установлении двух видов кормлений: кормление с боярским судом и
кормление без боярского суда. Наместники и волостели, державшие
кормление с боярским судом, имели право окончательного решения по ряду
наиболее важных дел (о холопах, татях, разбойниках). Эти должности
получали обычно лица, занимавшие привилегированное положение в системе
аппарата управления, а также наместники и волостели наиболее отдаленных
от центра областей. Наместники и волостели, державшие кормление без
боярского суда, а также государевы и боярские тиуны не имели права
окончательного суда по этим делам и обязаны были «докладывать»
(утверждать) свое решение в вышестоящем суде (ст. 43 Судебника 1497 г.; ст.
71 Судебника 1550 г.). Этим судом являлась Боярская дума, для государевых
тиунов – великий князь, а для тиунов боярских – соответствующий
наместник с боярским судом.
В отличие от сложившейся практики вызова наместников в
центральный суд лишь по окончании срока их кормления, статьи 13, 45
Судебника 1497 г. обязывают злоупотребившего своей властью наместника
предстать перед великим князем «на срок», т. е. незамедлительно, в
противном случае на него выдавалась бессудная грамота. Судебник 1550 г.
увеличивал число случаев немедленной явки наместников, волостелей и их
тиунов в центральный суд. А именно при нанесении ими «обидных дел», т. е.
разного рода насилий и несправедливости, «иногородцам» - жителям других
городов, не подсудных наместникам (обычно это были купцы, ездившие с
товарами из города в город); при обвинении по «ведомым разбойным делам»,
разбираемым в порядке следственного процесса; по «приказным», т. е.
служебным, делам, связанным с отправлением «высших государственных
обязанностей», а также по уголовным делам, рассматриваемым обычным
порядком, но обжалованным истцом в вышестоящую инстанцию (ст. ст. 24,
75 Судебника 1550 г.).
Постепенно правительственный контроль над деятельностью
кормленщиков дополняется новой формой контроля – привлечением к
участию в судебном разбирательстве представителей местного населения,
«добрых», «лучших» (благонадежных) людей общины. Ст. 38 Судебника 1497
г. запрещает наместникам судить без участия дворского, земского старосты
и «лучших людей», избираемых общиной. Норма о необходимости
повсеместного избрания представителей населения в суд наместников
закреплена в ст.ст. 62, 68 Судебника 1550 г.:
«… А в которых волостях наперед сего старост и целовальников не было, и ныне в
тех во всех волостях бытии старостам и целовальникам».
Последние были обязаны участвовать в суде наместника по искам,
предъявляемым жителям их волостей. В случае принадлежности сторон к
разным волостям, на суде должны были присутствовать старосты и
целовальники из каждой волости, составляя иногда целую коллегию. Имея
своей целью «правду стеречь», целовальники подтверждали судный список
(протокол судебного заседания) при докладе, определяли величину
жалованья по «разметным» книгам, контролировали наместников и
волостелей в правильности производства ими ареста и дачи на поруки
местных жителей.
Институт участия представителей населения в суде наместников
получил различную трактовку в русской историографии. М. М Михайлов,
например, рассматривал его как проявление коллегиального устройства
русских судов. По мнению И. Д. Беляева, он являлся «законом скрепленным
подтверждением» исконных прав крестьянкой общины. Л. В. Черепнин, И. И.
Смирнов, Б. А. Романов, Н. Е. Носов отмечают, что введение данного
института имело целью не только осуществление контрольных функций над
деятельностью наместников, но и постепенное их упразднение. Начиная с
Судебника 1550 г., дела о холопах, татях и разбойниках как особо опасные
для государства изымались и из подсудности наместников с боярским судом.
Помимо системы светских судов, Судебники фиксируют и церковносудебные полномочия. Судебная власть Русской Православной Церкви
осуществлялась посредством судов епископов или назначенных ими
наместников и посредством монастырских судов. Юрисдикции духовного
суда подлежали духовенство, церковные и монастырские крестьяне, а также
люди, бывшие под патронатом Церкви (ст. 59 Судебника 1497 г.; ст. 91
Судебника 1550 г.). По подсудности дела делились на церковные и светские.
К первым относились «греховные» дела духовных и светских лиц –
преступления против православной христианской веры, нравственности,
основ христианской семейной жизни. Эти дела рассматривались на
основании церковных правил – по Номоканону. К светским делам относились
гражданские и некоторые незначительные уголовные дела духовных лиц.
Споры между лицами, подлежащими разной подсудности, разбирались так
называемым «сместным» или «вопчим» судом, состоящим из представителей
обоих судов, которым были подсудны спорящие (ст. 30 Судебника 1550 г.).
Судопроизводство
Развитие социально-экономических отношений, централизация
административного и судебного аппарата обусловили изменение порядка
судопроизводства, усложнение его форм, сосредоточение всех дел в органах
государственного суда. Судебники предписывают «давать суд всем
жалобникам», запрещают судьям брать «посулы» (взятки) и решать дела
исходя из личных выгод судей:
«А судом не мстити, не дружити никому» (ст. ст. 1, 2 Судебника 1497 г; ст. ст. 1-8
Судебника 1550 г.).
Важнейшей чертой Судебников является регламентация, помимо
состязательной формы процесса, характерной для древнерусского права,
розыскной процессуальной формы, которая развивается по мере усиления
роли государства в борьбе с особо опасными для общества лицами.
1.Состязательный процесс («суд») велся как по гражданским искам,
так и по некоторым уголовным, не тяжким, преступления.
Суд начинался иском («челобитьем») истца и на любой стадии процесса
мог быть закончен мировым соглашением. Сторонами, которые до Судебника
1497 г. не подразделялись на истцов и ответчиков (ст. 49), а именовались
«истцами», «суперниками», «сутяжниками» (ст. 17 Русской Правды; ст. ст. 11,
13 Новгородской судной грамоты; ст. ст. 58, 62 Псковской судной грамоты),
могли быть как свободные люди, так и холопы.
Подробную регламентацию получает в Судебниках институт
судебного представительства, введенный впервые Новгородской и
Псковской судными грамотами: для проведения судебного поединка («поля»)
некоторые лица – женщины, старики, больные, несовершеннолетние,
священнослужители, монахи, монахини – могли нанимать бойцов –
«наймитов» (ст. 52 Судебника 1497 г.).
После подачи искового заявления в суд, оно рассматривалось дьяком с
целью разрешения вопроса, принять иск или отказать, в зависимости от
стоимости иска (ст. ст. 28, 30 Судебника 1497 г.). Челобитная подавалась в
соответствии с подсудностью, которая определялась местом жительства или
поимки ответчика, а также в соответствии с судебной привилегией или родом
занятий. Так, согласно ст. 100 Судебника 1550 г., княжеские служилые люди,
независимо от места жительства, были подсудны своему князю. Вместе с
тем, Судебник 1550 г. определил в качестве общерусской нормы, что исковые
требования рассматривает судья, «у кого в присуде тот, на ком ему
искати», т. е. по подсудности ответчика. Истец лишь брал у своего судьи
«сторожа» - лицо, следящее за исправным получением пошлин, положенных
судье истца, и шел просить пристава к судье ответчика (ст. 30).
В случае принятия иска судом, в дело вступали судебные приставы –
недельщики (менялись понедельно), или ездоки, в Москве и доводчики в
провинции, помогающие сторонам разыскивать и доставлять ответчиков на
суд, сообщать сторонам о месте и времени рассмотрения дела, добывать
доказательства и добиваться признания обвиняемых. Однако недельщик
давался стороне только в случае, если сумма иска превышала стоимость
«езда», т. е. издержек, которые потребуются для ведения дела:
«А будет в приставной иск менши езду, и дияку тех приставных не подписывати»
(ст. 28 Судебника 1497 г.).
Судебник 1550 г. уточнил условия принятия челобитных во избежание
подачи подложных исков и разного рода «ябедничества». В этих целях дьяк
должен был проверить, соответствует ли иск, поданный посадскими людьми
или крестьянами, ценности их имущества и податному состоянию, которые
фиксировались в «разметных книгах (составлялись ежегодно выборными
старостами и целовальниками). При отсутствии разметных книг создавалась
особая комиссия «из лутчих людей, да целовальника одного или двух,
посмотря по делу» для определения права истца на иск в предъявленной им
сумме. Если иск превышал доходы истца, последний должен был доказать,
что во время хищения у него были «чужие животы». Только после
подтверждения обыскными людьми того, что «животов его столко есть, на
колко ищет», дьяк подписывал «приставную грамоту» и, по получении
пошлины, отдавал ее приставу. Если сумма иска превышала ценность
имущества истца, иск не принимался судом, а истец наказывался штрафом
(ст. 72 Судебника 1550 г.).
В «приставной грамоте», которая выдавалась судом приставу для
вызова в суд ответчика, указывались: ответчик, место его жительства,
предмет иска, которым могли быть деньги или вещи (ст. 31 Судебника 1497
г.). Помимо приставной, давалась «срочная грамота» с указанием срока явки
в суд, которую недельщик обязан был вручить сторонам и, либо
собственноручно доставить ответчика в суд, либо взять его на поруки (ст. ст.
36, 37 Судебника 1497 г.). Ответчик обязан был выдать приставу «поручную
запись», что он явится к указанному сроку в суд. Поручителями обычно
являлись лица, связанные с ответчиком какими-либо юридическими
отношениями, например, родственники или соседи. Если ответчик не являлся
к сроку в суд, поручители уплачивали исковую сумму, пошлины и государеву
пеню. В этом случае поручители становились кредиторами и могли
предъявить через суд к ответчику, который их выдал в «поруке», регрессный
иск.
Если ответчик «порук по себе не сберет», он подлежит аресту до суда
(впервые о «железной» как пошлине, взимавшейся при аресте и заковывании
в кандалы, упоминается еще в договоре 1229 г. с Ригой, а позже в Псковской
судной грамоте). В XVI веке, в связи с усилением контроля за действиями
наместников и волостелей, вводится обязанность явки арестованного лица
соответствующим выборным властям, исполняющим судебные или
административные обязанности. Агенты наместников и волостелей,
виновные в незаконном аресте, выплачивали арестованному бесчестье
«посмотря по человеку» и возмещали в двойном размере нанесенный ущерб
(ст. 70 Судебника 1550 г.).
Таким образом, недельщик давался судом по просьбе истца для помощи
ему в отыскании ответчика и обеспечении его явки в суд. За розыск
ответчика в пределах одного города недельщик получал вознаграждение –
«хоженое», в размере 10 денег. Если для отыскания ответчика недельщику
приходилось выезжать в другие города, он получал «езд», размер которого
определялся дальностью расстояния и колебался от 10 алтын до 8 рублей.
Недельщик, помогающий стороне в отыскании «правды», т. е. в
расследовании дела на месте, сборе доказательств, получал двойное
вознаграждение (ст. ст. 29, 30 Судебника 1497 г.; ст. ст. 45, 46 Судебника 1550
г.). Недельщик должен был осуществлять свои функции не только по
требованию стороны, но и по инициативе суда, когда суд сам через своих
должностных лиц принимал меры к розыску преступника и расследованию
дела. Недельщикам запрещалось брать «посулы от суда или от поруки», т. е.
взятки
со сторон за производство суда или поручительства,
попустительствовать татям, для отыскания которых они были посланы,
использовать их в хозяйстве или иным каким образом распоряжаться ими,
отдавать на поруки, «продавати» истцу до отработки долга (ст. ст. 33-36
Судебника 1497 г.; ст. ст. 50-54 Судебника 1550 г). Судебник 1497 г.
предписывал недельщикам выполнять свои обязанности лично или с
помощью своих «племянников и людей», т. е. родственников и холопов.
Запрещалось перепоручать свои обязанности «урочникам», т. е. посторонним
людям, нанятым для выполнения определенного дела, за действия котороых
недельщик не мог нести полной отвественности.
Усложнение должностных функций недельщика как одного из звеньев
системы государственного управления и суда привело к появлению
специального аппарата недельщиков. Судебник 1550 г. уже запрещает
недельщикам посылать для вызова ответчика своих родственников и вводит
должности «ездоков» и «заговорщиков» (ст. 47). Ездоки нанимались
недельщиками на срок своего кормления, поэтому их могло быть не больше
семи. Они записывались в особые книги у дьяков и вызывали в суд
ответчиков и свидетелей из других городов. Заговорщики, т. е. лица,
вступившие с недельщиком в «заговор» с целью совместного несения его
служебных обязанностей и получения соответствующего вознаграждения,
составляли товарищество («а без заговорщиков недель не делати»). Круговая
порука заговорщиков, отвечавших за неправильные действия одного из них
своим имуществом совместно, гарантировала возмещение нанесенного
стороне ущерба.
Оповещенные судебным приставом стороны обязаны были явиться на
суд в срок, указанный в срочной грамоте, либо в срок, определенный
законом. Это относилось к кормленщикам, явка которых в суд наступала
лишь после окончания срока кормления, за исключением некоторых
оговоренных законом случаев (ст. ст. 24, 75 Судебника 1550 г.). Срочная
грамота обычно вручалась ответчику, который в случае солидарной
ответственности обязан был сообщить об этом всем остальным. В противном
случае по «безсудной грамоте», выданной на неявившихся, отвечал тот, «кто
им срочныя не явил».
Стороны имели право отложить разбирательство дела – «отписать
срок», отсрочить (до 3-х раз), предварительно сообщив об этом и уплатив
дополнительную пошлину (хоженое или езд). Им выдавалась «срочная
память» (ст. 26 Судебника 1497 г.; ст. 41 Судебника 1550 г.). Убытки,
причиненные отсрочкой судебного разбирательства, взыскивались с
виновного «на день по три деньги» (ст. 48 Судебника 1497 г.).
Неявка ответчика в суд в назначенный срок влекла за собой признание
его виновным без разбора дела и выдачу истцу на восьмой день после
назначенного срока «безсудной грамоты» (ст. 27 Судебника 1497 г.; ст. 41
Судебника 1550 г.). Неявка истца влекла за собой прекращение дела.
Дело могло быть прекращено или отклонено, помимо незначительности
иска, также в силу истечения срока давности, смерти стороны или обмана,
лежащего в основе иска. Судебник 1497 г. впервые в законодательстве
вводит два срока исковой давности, а именно трехлетнюю давность по
искам частных лиц и шесть лет для изъятия великокняжеских земель у
незаконного владельца. В случае подачи иска срок исковой давности
приостанавливался, а земли до разрешения спорного вопроса судом
передавались под наблюдение пристава, который должен был следить за тем,
чтобы эти земли не подвергались захватам и наездам: «А которые земли за
приставом в суде, и те земли досуживати» (ст. 63 Судебника 1497 г.).
Спорные земли находились временно в распоряжении великого князя и часто
отдавались для обработки их той или иной стороне до разбора дела. Давность
в течение 40 лет устанавливалась впервые Судебником 1550 г. для дел о
выкупе родовых, проданных или заложенных, вотчин (ст. 85).
При принятии челобитной судом и явки ответчика начиналось
разбирательство дела. Если первоначально вся тяжесть доказывания
ложилась на стороны и роль судьи в процессе была достаточно пассивна («за
ними идет, своего прибытка смотрит»), то, начиная с XVI в. влияние судьи
было расширено. Усложняется и система судебных доказательств, хотя их
взаимоотношения, значимость и безусловная сила еще не получили четкой
регламентации в Судебниках.
Основные виды судебных доказательств в состязательном процессе:
собственное признание, показания свидетелей, судебный поединок, присяга,
жребий, письменные доказательства.
Собственное признание или отказ от всего или части иска могло
произойти как до начала судебного разбирательства, так и на любой стадии
рассмотрения дела, что влияло лишь на размер судебной пошлины.
Например, если стороны приходили к примирению до начала судебного
поединка, пошлина взыскивалась в пользу лиц, ведущих судебное
разбирательство, - боярина и дьяка. При примирении сторон во время
судебного поединка, наряду с пошлиной боярину и дьяку взыскивалась
пошлина в пользу должностных лиц, организующих «поле» и наблюдающих
за поединком (ст. ст. 4, 5 Судебника 1497 г.). Если в вызове сторон участвовал
пристав, стороны выплачивали ему «хоженое» и «езд» (ст. ст. 29, 30
Судебника 1497 г.). Примирение допускалось, однако, лишь по делам,
непосредственно не затрагивающим интересы государства: при обвинении «в
бою, в лае или в займах», и считалось действительным только после
утверждения его судьей.
Введение Судебником 1497 г. пытки знаменовало начало розыскного
процесса. Этот вид доказательства применялся судом не только для
получения собственного признания как бесспорного доказательства, но и для
определения общественной опасности преступника (ст. 56 Судебника 1550
г.).
Свидетельские показания, в отличие от Русской Правды, не
разделялись на показания «видоков» - очевидцев и «послухов» - свидетелей
доброй славы, пособников сторон. Однако Судебники не развивают
нововведений Псковской судной грамоты, именующей очевидцев
«свидетелями» (ст. ст. 27, 56), а напротив, рассматривают послухов и как
свидетелей доброй славы (ст. ст. 48, 49 Судебника 1497 г.), и как свидетелей
факта, очевидцев:
«… А послухам не видев, не послушествовати» (ст. 67 Судебника 1497 г.).
Смешения признаков свидетелей и послухов мы не наблюдаем в ст. ст.
46 и 47 княжеского Судебника, указывающих настоящих свидетелей,
очевидцев – «добрых людей», показания которых в процессе имели
решающее значен6ие:
«А кто купит на торгу что ново, опроче лошади, а у кого купит, не зная его, а будет
людям добрым двум или трем ведомо и поимаются у него, и те люди добрые скажут по
праву, что пред ними купил на торгу, ино тот прав, у кого поимались и целования ему нет»
(ст. 46).
Свидетель должен был явиться в суд в определенный ему
должностными
лицами
(доводчиками,
праветчиками,
ездоками,
недельщиками) срок. За неявку в суд независимо от того, мог ли свидетель
дать показания по делу или нет, он нес материальную ответственность в
размере суммы иска, убытков и пошлин. Если неявка свидетеля вызывалась
неверным указанием срока явки, ему предоставлялось право оспаривать
перед судом правильность срока явки, определенного ему лицом,
вызывающим на суд (ст. 50 Судебника 1497 г.). Свидетель, давший ложные
показания, помимо возмещения ущерба, подвергался торговой казни.
Судебный поединок («поле») впервые упоминается в договоре
смоленского князя Мстислава Давидовича с Ригой в 1229 г. Судебники во
многом заимствуют нормы Псковской судной грамоты, касающиеся
проведения судебного поединка (ст. ст. 10, 13, 17, 18, 21, 36 ПСГ). «Поле»
допускалось как в гражданских делах: «заемном деле», в спорах о
недвижимых имуществах, так и в уголовных, не затрагивающим интересы
государства: «бое», «поджоге», «душегубстве», «татьбе», «разбое» (ст. ст. 6, 7
Судебника 1497 г.; ст. ст. 11, 14 Судебника 1550 г.). Поединок мог
происходить как между истцом и ответчиком, так и между их свидетелями
(ст. ст. 4 - 7 Судебника 1497 г.). Для проведения судебного поединка
некоторые лица – «женка, или детина мал, или кто стар, или немощен, или
чем увечен, или поп, или чернец, или черница» – могли нанимать бойцов –
«наймитов» (ст. 52 Судебника 1497 г.). Ими могли быть любые наемные лица
и даже профессионалы. Но согласно оговорке, сделанной Судебником 1550 г.,
замена послуха наймитом допускалась лишь в том случае, когда послух
«будет увечен без хитрости» (ст. 17).
Место поединка – «поле» - обносилось недельщиком веревкой или
цепью, за что он получал специальную плату – «вязчее». Недельщик же
вызывал стороны в суд и следил за организацией судебного поединка. За
порядок при проведении «поля» отвечали окольничий и дьяк, которые
следили за тем, чтобы стряпчие и поручники польщиков не держали у себя
«доспеху, и дубин, и ослопов», а посторонние люди у «поля» не стояли. В
противном случае на последних следовало «исцово доправити и с
пошлинами» (ст. 68 Судебника 1497 г.; ст. 13 Судебника 1550 г.).
Присяга, также как и «поле», которое она постепенно заменяла,
применялась при отсутствии других, более достоверных видов доказательств.
В исках между иноземцами право принять или предложить присягу
принадлежало ответчику, а в исках между иноземцами и русскими право
принесения присяги решалось жребием. Вынувший жребий, «поцеловав,
свое возьмет» или даст целовать крест своему противнику (ст. 58 Судебника
1497 г.). Жребий как вид судебного доказательства получает после
Судебников не только вспомогательное, но и самостоятельное значение в
исках между духовенством и с иноземцами.
В отличие от Псковской судной грамоты, письменные документы в
Судебниках указываются достаточно редко. Их можно подразделить на две
группы: договорные акты, заключенные частными лицами, и акты
официальные, выдававшиеся от имени государства, например, судебные
решения: «полные», «докладные», «отпускные», «правые» грамоты (ст. ст.
15, 16, 18, 22, 24, 42, 66 Судебника 1497 г.).
Разбор дела был словесным, однако все, что происходило на суде
(обвинение со стороны истца, оправдание со стороны ответчика, показания
свидетелей) записывалось тиуном или дьяками и, таким образом, составлялся
«судный список» - протокол судебного заседания. Он служил судье
основанием для вынесения решения (приговора) – «правой грамоты». В ней
определялись права и обязанности сторон и устанавливались взыскания в
пользу стороны, выигравшей процесс. Если эти взыскания приходились на
ответчика, они назывались «исцовой гибелью». Сюда входил как иск истца со
всеми убытками, так и оплата всех судебных расходов, включая «проезд» и
«волокиту» (ст. 32 Судебника 1497 г.; ст. 50 Судебника 1550 г.).
Ограничительная тенденция наместничьего суда выражалась в том, что
уже по Судебнику 1550 г. запись всего происходящего на суде
осуществлялась земским, а не наместничьим дьяком и судный список
обязательно подписывался выборными от общины – дворским или
старостой, а уже затем с него можно было снимать копию наместничьему
дьяку. Подлинник списка хранился у наместника, а копия, заверенная
печатью наместника, отдавалась на хранение дворскому или старосте. По
желанию стороны, ей могла быть выдана копия этого списка, включавшего и
протокол судебного разбирательства.
Важной чертой судебного процесса является его финансовый характер,
установление многочисленных судебных пошлин за все судебные действия: за
обращение в суд, за розыск ответчика и обеспечение его явки в суд, за
производство недельщиком расследования по делу, за назначение судом срока
разбора дела или перенесения дела на другой срок, за проведение судебного
поединка и др. Судебной пошлиной оплачивались все виды выдававшихся
судом грамот – правой, бессудной, отпускной. Дополнительной пошлине
подлежал «пересуд», который в отличие от «доклада», наступал лишь по
жалобе стороны, если она «оболживит», т. е подвергнет сомнению судный
список, а также при решении дела «полем» («а с поля со всякого пересуд»).
По делам «менши рубля», а также в исках о холопах и земле пересуд не
назначался. За пересмотр дела в порядке пересуда с лица, признанного
виновным, взыскивалась пошлина. Она именовалась «правый десяток» и
поступала в пользу «подвойского» - пристава, вызывающего ответчика в суд
(ст. 64 Судебника 1497 г.; ст. 51 Судебника 1550 г.).
При обращении в суд пошлины взимались с той стороны, которая была
наиболее заинтересована в исходе дела. Если сторона, платившая пошлину,
выигрывала дело, она «искала» ее на «виноватом». Размер судебных пошлин
был тем выше, чем выше была судебная инстанция. Вместе с тем, Судебник
1550 г. впервые в русском законодательстве вводит положение о том, что
закон обратной силы не имеет, запрещая подавать иски по решенным делам в
связи с изменением в законодательстве (ст. 97).
2.Следственная, или инквизиционная, форма процесса (розыск,
«сыск») противопоставляется состязательной форме процесса в Судебнике
1497 г., который впервые упоминает главный способ «сыска» - пытку:
«…А пытать татя безхитростно» (ст. 34).
Более четко различие между двумя процессуальными формами
отражено в Судебнике 1550 г., где ст. 52 гласит:
«И назовут его в обыску лихим человеком, ино его пытати, а скажут в обыску, что
он добрый человек, ино дело вершити по суду».
Следственна форма применялась при расследовании дел, особо опасных
для государства и общества: дел о душегубстве, разбое, татьбе с поличным,
совершенных «лихими» людьми, т. е. неблагонадежными, потенциальными
преступниками, или любых «лихих» дел, направленных на подрыв основ
государственности. В отличие от состязательного процесса, розыск не
предполагал обязательного участия сторон в суде и наличия жалобы для
возбуждения дела. При этой форме процесса расследование того или иного
дела и привлечение к ответственности виновного или подозреваемого могло
начинаться по инициативе самого суда, который в таком случае являлся
истцом от имени государства.
Порядок расследования дел также отличался от состязательного
процесса.
Розыск начинался не с челобитной, а с вызова подозреваемых с
помощью «зазывных грамот» или «записи», т. е. привода приставом.
Возможность отдачи на поруки ограничивалась и обычно заменялась
предварительным арестом (ст. 35 Судебника 1497 г.). «Запись» давалась на
лиц, приведенных с поличным; названных «лихими» либо обвиненных в
каком-либо противогосударственном преступлении; оговоренных под пыткой
и обвиненных «погонными» людьми в отказе поимки преступника.
Дело, начатое стороной, не могло закончиться примирением сторон без
согласия на то государственных органов. При этом требования частного
лица уступали уголовным требованиям государства:
«…А не будет у того татя статка с исцеву гибель (т. е. имущества для возмещения
убытков истца), ино его истцу в гибели не выдати (не отдавать для отработки долга), а
казнити его смертною казнью» (ст. ст. 8, 11 Судебника 1497 г.).
В ходе розыска ни «поле», ни присяга не допускались. Судоговорение,
состязание сторон заменялись допросом обвиняемого судьей. В розыске сам
суд изыскивал доказательства, допрашивал обвиняемого, пытал, устраивал
очную ставку.
Основные средства розыска: поличное, обыск, пытка, целью которой
было получение собственного признания и указания на соучастников.
Повальный обыск применялся в целях отыскания «лихих» людей,
проверки свидетельских показаний и репутации оговоренного, при решении
спорных земельных дел. По мнению М. Ф. Владимирского-Буданова,
повальный обыск ведет свое начало от обязанности общин ловить
преступников. Оговор или «облихование» (признание «ведомо лихим», т.е.
потенциально опасным) подозреваемого 5–6 «добрыми», т. е.
благонадежными людьми (детьми боярскими или крестьянами), являлось
основанием для применения пытки с целью выяснения виновности
подозреваемого в конкретном деле. Причем, даже при отсутствии
собственного признания и других доказательств виновности, признание
«ведомо лихим», опасным для общества человеком, приобретало
доказательную силу:
«…На том взяти исцеву гибель (взыскать убытки истца) без суда» (ст. 12 Судебника
1497 г.).
Если в ходе розыска обнаруживались доказательства вины в
конкретном деле, то независимо от тяжести совершенного преступления,
«лихой» человек подлежал смертной казни (ст. 13 Судебника 1497 г.). По
Судебнику1550 г. для «облихования» требовались показания уже большего
количества людей «добрых»: 10 - 15 боярских детей или 15 -20 крестьянских
(ст. 58).
Главным доказательством розыскного процесса являлась пытка.
Однако, процедура пытки Судебниками не регламентируется. Известно
только, что недельщики должны были пытать татя «безхитростно» (ст. 34
Судебника 1497 г.), т. е добросовестно, без предвзятого мнения и злого
умысла, и доносить по инстанции о сделанном в ходе пытки оговоре.
Судебник 1550 г. усиливает значение собственного признания как цели пытки
(ст. 56).
Приговор по делам, расследуемым розыском, приводился в исполнение
самим государством, интересы которого превалируют над интересами истца.
II. Уголовное право
Понятие преступления
В отличие от Русской Правды, Судебники рассматривают преступление
уже не как «обиду», т. е. нанесение материального, физического или
морального вреда, а как «лихое дело», «воровство» - деяние, затрагивающее
интересы не только отдельной личности, но, прежде всего, интересы
государства (ст. 8 Судебника 1497 г.). Судебники запрещают примирение
истца с преступником, который подлежит смертной казни, независимо от
того, возместит он иск истца или нет (ст. ст. 10, 11 Судебника 1497 г., ст. 61
Судебника 1550 г.).
Состав преступления не получил в Судебниках серьезной разработки.
Субъектом преступления могло быть одно или несколько лиц, причем,
в
отличие
от
Русской
Правды,
уголовная
ответственность
распространялась и на холопов.
В числе обстоятельств, отягчающих уголовную ответственность,
можно отметить рецидив (повторная кража наказывалась смертной казнью ст. 10 Судебника 1497 г.), а также понятие «ведомого лихого человека»,
совершение которым любого преступления влекло смертную казнь (ст. 9
Судебника 1497 г.).
Такие смягчающие вину обстоятельства как состояние алкогольного
опьянения, малый возраст преступника и др. не отмечены Судебниками, хотя
на практике, безусловно, они учитывались. Например, Кормчая книга
предусматривала освобождение от ответственности детей до семи лет и
«бесных», т. е. душевнобольных. В одной из дополнительных статей к
Судебнику 1550 г. говорится о необходимой обороне: предусматривается
возможность человека убить засевшего на него в засаде, «от себя бороняся»;
отвечать за убийство он не будет лишь в том случае, если раньше с убитым «в
поборанке» (ссоре) не был и сразу же известил воеводу о происшедшем.
Классификация преступных деяний идет по следующим основным
объектам: преступления против религии и Церкви; преступления
государственные; преступления по службе; преступления против частных
лиц – против жизни, здоровья, чести и их имущественных прав.
1.Религиозные преступления регламентировались Кормчей книгой,
церковно-уставными грамотами, правилами Освященных соборов и
церковных иерархов. Первым светским памятником, установившим
ответственность за преступление против Церкви, был Судебник 1497 г.
Правда, Судебник вводит всего один состав: «церковный тать» (ст. 9)
является не просто лицом, совершившим кражу в церкви, а святотатцем,
похитителем освященного имущества.
2.Государственные преступления:
А) Судебник 1497 г. к числу наиболее тяжких, политических,
преступлений относит «крамолу» (ст. 9) - измену государству или
посягательство на честь, жизнь и прерогативы власти великого князя.
Первоначально крамола выражалась, главным образом, в «отъездах» князей и
бояр, пытавшихся сохранить свою самостоятельность. Крамольник и его дети
лишались боярского чина и права на имущество, но не подлежали еще
уголовному наказанию. По мере усиления борьбы с великокняжеской
властью, крупные бояре, удельные князья стали прибегать к прямой измене,
заговорам, восстаниям и иным действиям, направленным против власти и
жизни великого князя. Так, все княжение Василия II Темного (1425 – 1462)
сопровождалось непрекращающейся борьбой с удельными князьями, которые
трижды предпринимали попытку занять великокняжеский престол. В 1456 г.
Василий II требовал от новгородцев выдачи ему «его лиходеев, изменников»,
скрывавшихся за границей его княжества. Несомненно, что крамола
инкриминировалась и всем представителям «низов» феодального общества,
которые вступали в борьбу с государственной властью. Интересно, что В. Н.
Татищев называет крамольника возмутителем народа. Можно предположить,
что крамольник, покушавшийся на государственный строй или особу
государя, наказывался даже за голый умысел (С. И. Штамм, А. Г. Поляк).
Жестокой казни подверглись участвовавшие в заговоре против правительства
Ивана III Владимир Гусев и др.: «И сведав то и обыскав князь великий Иван
Васильевич злую их мысль и велел изменников казнити».
Особенно распространенным было понятие так называемой земской
измены, тайного «перевета», т.е. разного рода сношений с врагами своего
князя: ст. 7 Псковской судной грамоты устанавливала смертную казнь для
переветчика – изменника. Измена в виде передачи города врагу («градской
сдавец») впервые выделяется ст. 61 Судебника 1550 г.
Достаточно спорным среди исследователей остается определение
преступных деяний, инкриминируемых «подымщикам» и «зажигалникам»
(ст. 9 Судебника 1497 г.). «Подымщик» досоветской историографией
трактовался преимущественно как поджигатель дома, двора, жилого
помещения («дыма»), в отличие от поджигателя укреплений, города –
«зажигалника». Л. В. Черепнин заменяет термин ст. 9 «подымщик» термином
аналогичной ст. 61 Судебника 1550 г. «подметчик», высказывая
предположение, воспринятое многими учеными, что «подмет» - это шпионаж
или разглашение секретных сведений, а «зажигалник» - лицо, поджигающее
город с целью предания его врагу. По мнению А. Г. Поляка, «подым» или
«подмет» есть подбрасывание кому-либо похищенного имущества с целью
обвинения его в разбое или в татьбе. Отметив неправомерность замены
терминов, О. И. Чистяков полагает, что «подмет»
- это не только
подбрасывание похищенного имущества, но и «подметных писем», которые
означают не шпионаж, а скорее какую-либо прокламацию, которую
подбрасывают («подметывают») для возмущения народа против власти или
ее отдельных представителей; поэтому «подымщика» можно рассматривать
как человека, поднимающего бунт, возмущение. По мнению С. И. Штамм,
«подымщик» - это лицо, нарушившее существующие, господствующие
нормы поведения, скрывающееся от властей и бесспорно относящееся к
разряду «лихих людей».
Б) Централизация административного и судебного аппарата обусловила
объявление ряда деяний против порядка управления и суда преступными. К
данной категории можно отнести также преступления по службе, или
должностные преступления. Большая их часть связана с ответственностью
должностных лиц за нарушение установленного порядка судопроизводства.
Это, прежде всего, лихоимство, взяточничество. Плата судье от
заинтересованных лиц за проявленное прилежание при разборе дела –
«посул», была закономерна еще в середине XV в. Например, о посулах, как
плате за суд, свидетельствует «Запись о душегубстве» 1456–1462 гг.: «…а
тиуну великого князя что посулят». Недовольство масс злоупотреблениями
должностных лиц вызвало сначала таксирование посулов. Взимание «лишка»
сверх установленной таксы и означало лихоимство, а посул стал
рассматриваться как взятка. Запрещение тайных посулов, т. е. взяток,
отразили Новгородская и Псковская судные грамоты. Запрещение посула как
взятки получило законодательное подтверждение в Судебниках. Причем,
если Судебник 1497 г., запрещая взятки, еще не устанавливает
ответственности за данный вид преступления (ст. ст. 1, 33, 67), то Судебник
1550 г. впервые намечает состав преступления против правосудия, а именно
вынесение неправильного решения в результате получения взятки, т. е.
умышленное неправосудие. Оно влекло, помимо возмещения тройной суммы
иска, уголовное наказание, которое различалось в зависимости от субъекта
преступления и было тем выше, чем ниже судебный чин. Помимо
взяточничества, к умышленному неправосудию Судебники относят
вынесение неправильного решения на основании мести или по дружбе (ст. 1
Судебника 1497 г.).
Развивая составы должностных преступлений, Судебник 1550 г. вводит
такие виды как отказ в правосудии (ст. 7), умышленное затягивание
судопроизводства – «волокиту», доставление средств преступнику
уклониться от суда – «понаровку» (ст. 53), подлог судебных актов, подписей,
печатей – «подписку» (ст. ст. 4, 5, 59).
Наряду с преступлениями должностных лиц предусматривалась
ответственность частных лиц за преступления против правосудия. Это
«ябедничество» - ложный донос, злостная клевета, целью которой является
обвинение в преступлении невиновного (с. 8 Судебника 1497 г.; ст. 59
Судебника 1550 г.). Помимо клеветы как обвинения в преступлении,
объектом ябедничества является также неправильное, завышенное взыскание
своих «животов», т. е. предъявление иска на большую сумму, чем должен
ответчик (ст. 72 Судебника 1550 г.), а также клевета на судный список
(протокол судебного заседания), идущий к докладу (ст. 69 Судебника 1550 г.).
Лжесвидетельство наказывалось согласно ст. 99 Судебника 1550 г. торговой
казнью, которая при повальном обыске применялась выборочно к 5 – 6
людям «добрым» из 100. Они же возмещали весь понесенный потерпевшими
ущерб и убытки, связанные с ведением дела (ст. 67 Судебника 1497 г.).
3.Преступления против личности включают: убийство, причинение
телесных повреждений, оскорбление чести.
Судебники не разрабатывают составов убийства – «душегубства», хотя
законодательство данного периода (например, Двинская, Белозерская
уставные грамоты) уже различает умышленное и неумышленное, случайное
лишение жизни, а также самоубийство. Судебник 1497 г. вводит специальное
понятие «государский убойца» (ст. 9), трактуемое как убийство своего
господина. Данное убийство рассматривается как квалифицированное и
карается смертной казнью. Причинение телесных повреждений, т. е.
нанесение увечий, ран, побоев – «бой» - не получили достаточно
определенной разработки в Судебниках и часто объединяются с
преступлениями против чести. В рассматриваемую эпоху под «безщестием»
стало пониматься не только оскорбление действием, как в Русской Правде, но
и словом, хотя объекты преступления были разные. Судебник 1497 г. относит
«лай» к той категории дел, которая не затрагивает интересы государства и
допускает примирение сторон как до судебного разбирательства, так и во
время его (ст. 53). Судебник 1550 г. устанавливает дифференцированные
суммы штрафа за бесчестье от 1 руб. до 50 руб. в зависимости от
социального и должностного положения потерпевшего. За оскорбление
женщины полагается штраф в два раза больший, чем за оскорбление
мужчины (ст. ст. 25, 26).
4. К имущественным преступлениям относились: разбой, грабеж,
похищение чужого имущества («татьба»), мошенничество, истребление,
повреждение и незаконное использование чужого имущества.
Четкой границы между разбоем и грабежом Судебники не проводят (ст.
ст. 7, 8, 38, 39 Судебника 1497 г.; ст. ст. 12, 59, 60, 62, 89, 90 Судебника 1550
г.), однако, по мнению большинства исследователей, для наличия состава
разбоя обязательно открытое явное нападение с целью завладения
имуществом, совершаемое, как правило, шайкой, возведенное в степень
ремесла или преступного промысла, в отличие от грабежа, не составляющего
промысел.
Наиболее распространенным видом преступлений являлась «татьба»
– кража, тайное присвоение чужого имущества. Квалифицированными
видами воровства, за которые полагалась смертная казнь, по Судебникам
являлись: кража с поличным, церковная татьба (святотатство), «головная
татьба», а также повторная кража (ст. ст. 9, 10, 11, 13 Судебника 1497 г.).
Относительно понятия «головная татьба» нет единого мнения. По словам В.
Н. Татищева, «головной тать на многих местех разумеет смертноубийцу», т.
е. тать включал и понятие убийцы. Л. В. Черепнин считал, что данное
понятие означает воровство, сопровождавшееся убийством (от термина
«головщина» - убийство). Однако, в историко-правовой литературе
господствующей является позиция, согласно которой «головная татьба» это похищение людей, преимущественно холопов.
В законодательстве рецидив как отягчающее вину обстоятельство
впервые предусмотрен Псковской судной грамотой и Двинской уставной
грамотой: если ПСГ не дифференцирует еще наказания за первую и вторую
кражи и только за третью кражу предусматривает смертную казнь, без
указания способа ее совершения, то ДУГ устанавливает санкции за первую и
вторую татьбу и смертную казнь через повешение за третью кражу. Судебник
1497 г. занимает более суровую позицию по отношению к воровству:
смертной казнью наказывается уже вторая татьба; кража, совершенная
впервые, наказывалась, помимо возмещения убытков истцу, торговой казнью,
а также взысканием «продажи» – штрафа в соответствии с решением суда.
При невозможности возместить убытки из-за отсутствия имущества
виновный выдавался истцу «головою на продажю», т. е. в холопство до
отработки долга (ст. ст. 10, 11). По Судебнику 1550 г. сознавшийся во второй
краже подлежал смертной казни; не сознавшийся, но «облихованный»
подлежал пожизненному тюремному заключению (ст. 56).
Наряду с разработкой составов татьбы уголовное право с середины XVI
в. противопоставляет татьбе мошенничество. Этот состав преступления
появляется впервые в Судебнике 1550 г. Для мошенника («оманщика»)
предусматривается «та же казнь, что и татю», но потерпевший лишался права
на возмещение иска (ст. 58).
Тягчайшим из преступлений, направленных на истребление чужой
собственности, являлся поджег (ст. 9 Судебника 1497 г.). Порча и
уничтожение меж и граней поземельной собственности были
зафиксированы еще Русской Правдой, которая устанавливала лишь один
размер штрафа независимо от того, кто был субъектом права собственности.
Двинская уставная грамота предусматривает уже три вида штрафа по объекту
преступления: перепашка межи между общинниками; порча межи,
отделяющей поля двух селений; нарушение границ княжеских земель. По
Судебникам охране подлежали не только земли великого князя, но также
«боярина и монастыря». Нарушение земельных прав собственниковфеодалов карается уже не только штрафами, как «промежу» крестьянами, а
торговой казнью (ст. 62 Судебника 1497 г.; ст. 87 Судебника 1550 г.). К числу
преступных деяний, нарушающих права собственников на землю, Судебники
относили не установление или повреждение изгородей между граничившими
землями. Учинение в результате этого потравы влекло за собой обязанность
владельца неисправной изгороди возместить нанесенный ущерб (ст. 61
Судебника 1497 г.; ст. 86 Судебника 1550 г.).
Цели и виды наказаний
По мере государственной централизации и укрепления аппарата власти
изменяются и цели наказания, устанавливаются его более жесткие виды.
«В эпоху Судебников уголовное право уже вполне входит в компетенцию
государства, которое имеет в виду исключительно общественные интересы, а не частные
интересы отдельных лиц» (В.Н. Латкин).
По мерее того, как требования частного лица уступают высшим
уголовным требованиям государства, целью наказаний становятся не только
отмщение со стороны пострадавшего и возмещение причиненного ему
убытка, но и истребление особо опасных для государства и общества
преступников, устрашение и предупреждение будущих преступлений. На
практике смертная казнь, телесные наказания преступников совершались
публично, при массовом стечении народа.
Особенностью законодательства рассматриваемого периода была
известная неопределенность в санкциях. Устанавливался лишь вид наказания
«живота не дати», «смертию казнити без всякия пощады», «кинути в
тюрьму» и т. д., но не уточнялось его конкретное содержание: вид смертной
казни, число ударов при телесном наказании, срок тюремного заключения,
размер штрафа. Степень и форма наказания за одно и то же преступление
зависели от социального и должностного положения лица. Наблюдалась
множественность наказаний за одно и то же преступление. Например, по
Судебнику 1550 г., за подлог судебных актов дьяк наказывался штрафом и
тюремным заключением, а подьячий подвергался торговой казни (ст. ст. 4, 5).
Назначение наказаний часто предоставлялось на усмотрение судей: «что
государь укажет», «в казни и в продажи боярину и дьяку».
Система наказаний Судебников включала следующие виды: смертную
казнь, телесные наказания, тюремное заключение, отстранение от должности,
конфискацию имущества и разного рода штрафы.
Смертная казнь по Судебникам устанавливалась за особо опасные
преступления: измену, подмет, убийство господина, квалифицированную
кражу, поджег (предполагается в 12 случаях: ст. ст. 8, 9, 11, 13 Судебника
1497 г.; ст. ст. 59, 61 Судебника 1550 г.), но на практике она применялась
значительно чаще, поскольку ей подвергались «лихие люди» независимо от
состава совершенного ими деяния. Способы осуществления смертной казни в
Судебниках не указаны, но на практике они были чрезвычайно разнообразны.
В основном это было повешение или отсечение головы, применялось также
утопление (простая смертная казнь); четвертование, сожжение и другие виды
квалифицированной смертной казни, сопряженной с особыми мучениями для
преступника.
На
практике
телесные
наказания
подразделялись
на
членовредительные и болезненные. Но Судебники упоминают только одно
болезное наказание – «торговую казнь», т. е. битье кнутом на торговой
площади. Судебник 1497 г. применяет данную санкцию к ворам, укравшим
впервые, убийцам, разбойникам, ябедникам - не признанным «ведомо
лихими людьми», а также к лицам, нарушившим межевые знаки. По
Судебнику 1550 г. «торговая казнь» применяется уже в 16 случаях и
соединяется с другими видами наказаний: тюремным заключением,
денежным штрафом, отстранением от должности. Число ударов законом не
определялось и представлялось на усмотрение судьи. Можно предположить,
что обычно число ударов равнялось 25 – 30, ибо уже 50 ударов считалось
битьем «нешадным». По свидетельству русских и иностранных очевидцев,
наказание кнутом в большинстве случаев оканчивалось смертью.
Судебник 1550 г. впервые вводит в уголовное законодательство такие
виды наказания как тюремное заключение, государеву «опалу» и отрешение
от должности. Тюремное заключение назначалось при отсутствии
поручителей и в совокупности с торговой казнью (ст. 6).Срок заключения не
определялся: оно могло быть пожизненным, если преступник не находил
поручителей (ст. 55), либо до «государева указу». «Опала» как наказание,
направленное на умаление чести, действовала в отношении должностных
лиц, отказавших в осуществлении правосудия (ст. 7). Царский судебник не
раскрывает содержания данной санкции. По словам В. Н. Татищева, «опала
есть гнев государев» и означает его право выбрать разного рода наказания в
зависимости от достоинства виновного. Так, «знатному не велят ко двору
ездить, не велят со двора съезжать, и сие как скоро кому объявят,
обыкновенно черное платье надевали». Отрешение от должности
применялось в отношении низших судебных чинов – подьячего за нарушение
порядка хранения документов и недельщика, взявшего посул, хотя бы и не
для себя. Помимо торговой казни, виновные увольнялись с должности с
запрещением занимать таковую и в дальнейшем – «ни у кого ему в подьячих
не бытии» (ст. ст. 28, 32).
Судебники вводят конфискацию имущества (термин «конфискация»
был введен в русское законодательство лишь в XVIII в., хотя «разграбление»
имущества обвиняемого было известно еще Русской Правде) как
дополнительную меру наказания для «ведомых лихих людей», совершивших
наиболее опасные виды преступлений. Оставшееся после возмещения иска
имущество казненного шло в пользу судей (ст. ст. 8, 39 Судебника 1497 г.; ст.
ст. 59 – 61 Судебника 1550 г.). «Продажа» по Судебнику 1497 г. означала
денежный штраф за преступление и шла в пользу князя или лиц,
осуществляющих правосудие. Размер продажи, как правило, устанавливался
по усмотрению суда. Чаще всего продажа являлась дополнительным
наказанием и применялась в сочетании с торговой или смертной казнью (ст.
ст. 8, 10). Судебник 1550 г. вводит денежные штрафы, именуемые «пеня»,
которые заменяют прежнюю продажу и имеют более самостоятельный
характер. Они взыскиваются с должностных лиц за лихоимство – втрое
против взятого (ст. ст. 8 - 11), и за оскорбление чести (ст. ст. 25, 26, 35, 71).
Одновременно с выплатой штрафа – продажи или пени, виновный уплачивал
денежное вознаграждение в пользу потерпевшего. По Судебникам оно
полагалось истцу по всем видам преступлений:
«А побьются на поли в пожеге, или в душегубстве, или в разбои, или в татьбе, ино
на убитом (виновном) исцево доправити» (ст. 7 Судебника 1497 г.).
Если виновный не имел средств, чтобы выплатить требуемое истцом
вознаграждение, он выдавался истцу «головою на продажю», т. е. в
холопство до отработки долга (ст. 10 Судебника 1497 г.).
III. Гражданское право.
А) Вещное право
Субъектами гражданско-правовых отношений по Судебникам являлись
как частные (физические), так и юридические лица (например, монастыри).
Основными способами приобретения вещных прав в рассматриваемый
период считались захват (оккупация), давность, находка и пожалование.
Наиболее сложный характер носили имущественные права, касающиеся
приобретения и передачи недвижимой собственности. Законодатель
заботится уже не только об определении значения поземельного владения, но
и о том, чтобы оно происходило без ущерба другому лицу (ст. ст. 61, 62
Судебника 1497 г.). Давность становилась юридическим основанием для
приобретения права собственности, в частности на землю, только при
условии, что данное имущество находилось в законном владении в течение
срока, установленного законом. Впервые срок давности владения
недвижимостью был законодательно определен в Псковской судной грамоте
(четыре или пять лет). Судебник 1497 г. устанавливает трехлетний срок
давности в отношениях между частными лицами и шестилетний в
отношениях частных лиц с государством (ст. 63). В Судебнике 1550 г. при
сохранении трех-четырех летней давности по некоторым делам,
устанавливается 40-летний срок для выкупа родовых вотчин.
Уже в XVI в. вотчина как форма наследственного землевладения
распадалась на отдельные разновидности, владельцы которых и их
наследники обладали различным объемом прав.
В соответствии с характером субъекта вотчинные земли делились на:
дворцовые, государственные, церковные и частновладельческие.
По способу приобретения вотчины подразделялись на родовые,
купленные и выслуженные или жалованные.
Родовые вотчины передавались из рода в род и составляли наиболее
стабильную часть в комплексе имущественных прав их владельцев
(отдельные представители рода обладали только правом пользования и
владения, а право распоряжения оставалось за всем родом). Судебник 1550 г.
впервые официально закрепляет право выкупа родовой вотчины (ст. 85),
которое первоначально распространялось только на имущества, отчужденные
посредством возмездных сделок: купли-продажи, залога, и только во второй
половине XVII в. оно было распространено на безвозмездные сделки.
Родовой выкуп (40 лет) технически осуществлялся одним лицом
(пользоваться этим правом могли только боковые родственники продавца,
если они не являлись свидетелями при совершении сделки), но от имени
всего рода, и выкупленное имущество возвращалось в собственность всего
рода, а не в собственность выкупившего его лица. Поэтому выкупленная
родичами вотчина подпадала под особый режим распоряжения. Отдельный
член рода не мог распорядиться ею по своему произволу, закон ограничивал
это землевладение целым рядом условностей: выкупивший вотчину лишался
права продавать или закладывать вотчину не членам рода, а также
родственникам, являвшимся свидетелями при первом отчуждении.
Право родового выкупа не распространялось на купленные вотчины,
отчуждаемые при жизни их владельцев: здесь субъектом собственности
являлась семья - муж и жена и поэтому индивидуальная воля получала
определенное преимущество. С другой стороны, купленные вотчины,
перешедшие по смерти приобретших их лиц родичам, получали статус
родовых.
И. И. Смирнов и Л. В. Черепнин квалифицируют ст. 85 Судебника 1550
г. как выражение антибоярской земельной политики Ивана IV, как шаг на
пути создания условий для более свободной мобилизации земельной
собственности. Наоборот, Б. А. Романовым родовой выкуп расценивается как
«всеобщее для вотчинников всех мирских общественных групп и масштабов
орудие обороны против «стороннего человека» в лице монастыря». Пытаясь
совместить эти точки зрения, А. Г. Поляк полагает, что право родового
выкупа — результат политики компромисса, способствовавший сохранению
вотчин в боярских руках, но вместе с тем утверждает, что «ограничением
права родового выкупа, который одновременно колебал устои церковного
землевладения, правительство нанесло серьезный удар по феодальной
знати».
Начатое в 1525 г. нестяжателями и приостановленное в 1531 г.
ограничение
церковного
и
монастырского
землевладения
было
законодательно закреплено также Судебником 1550 г., запретившим выдачу
тарханных грамот и предписавшим изъятие всех тарханов, выданных ранее
(ст. 43).
Тарханные грамоты, ведущие свое начало от татарского чина — тархан,
который жаловался за большие заслуги и означал то же, что вольный
господин, барон, - давали большие по сравнению с другими грамотами права.
Их владельцы не только получали право суда и дани, но и освобождались от
главных государственных налогов. Особенно много щедрых тарханов было
выдано духовным вотчинникам в период боярского правления. На изъятие их
в целях централизации государственной власти и была направлена ст. 43
Судебника 1550 г.
Развитие в XV—XVI вв. товарного производства, необходимость
укрепления экономической власти служилого дворянства, привели к
появлению новой формы феодального землевладения — поместья, которая
противостоит старой привилегированной боярско-княжеской вотчине и
постепенно растворяет все другие виды условных держаний. Исчезают или
сливаются с поместьями «служни» земли, земли, принадлежавшие
ордынцам, ханским послам, баскакам и т. д. Термин «поместье» впервые был
использован в Судебнике 1497 г. (ст. 63), после чего вошел в обиход для
обозначения особого рода условного землевладения, выделяемого для
великокняжеских, дворцовых или черных земель за выполняемую
помещиком государственную службу.
Б) Обязательственное право
Обязательственное право рассматриваемого периода развивалось по
линии постепенной замены личной ответственности по договорам
имущественной ответственностью. Так, в ст. ст. 76, 78 Судебника 1550 г.
прослеживаются попытки по-новому рассматривать договор личного найма,
долгое время бывшего источником личной кабальной зависимости
нанимающегося («тиунство по ключу» в Русской Правде).
Однако недостаточно четкое определение и положение физического
лица в законодательстве выразилось в перенесении ответственности по
обязательствам с конкретного лица, заключившего их, на третьих лиц –
прежде всего, на членов семьи: супруг отвечал по обязательствам другого
супруга, отец – по обязательствам детей, дети – за отца. Перенесение
ответственности допускалось также от господина на его людей – слуг и
крестьян (ст. 22 Судебника 1550 г.) Подобная солидарная ответственность
распространялась и на имущество господина по долгам, сделанным его
людьми. Предусматривался также ряд случаев, когда третьи лица были
обязаны вступать в обязательство, заменяя собой действительных участников
отношения. Так, судья или дьяк, получившие взятку от ответчика при
рассмотрении судебного дела, сами переходили в положение ответчика по
данному делу, на них возлагались все соответствующие обязательства,
причем о действительном ответчике закон в этой ситуации ничего не говорил
(ст. ст. 3, 28 судебника 1550 г.). Задача соблюдения имущественного интереса
здесь проявляется со всей очевидностью.
Основанием недействительности сделки являлись состояние
алкогольного опьянения или обман. Покупатель незаконно приобретенной
вещи рисковал быть привлеченным к суду за участие в краже или
укрывательстве (ст. ст. 93-95 Судебника 1550 г.). До середины XVI в.
преобладающей формой заключения договоров оставалось устное
соглашение: например, Судебники допускали судебное разбирательство по
договорам, заключенным без «кабалы», причем такое разбирательство
должно было опираться на свидетельские показания. Ст. ст. 46, 47 Судебника
1497 г. указывают, что покупатель, в случае возникновения спора о покупке,
признавался собственником вещи, если представит двух – трех «добрых
людей» - свидетелей факта совершения сделки купли–продажи.
Исключением являлась покупка лошади, которая требовала присутствия
«пятенщика» и записи факта покупки в особую книгу (ст. ст. 94-96 Судебника
1550 г.). Крепостная (нотариальная) форма являлась обязательной для
договоров с недвижимостью, а также использовалась в случаях принятия
кабальных служилых обязательств: «полные грамоты» на холопство,
служилые «кабалы» (ст. 20 Судебника 1497 г.; ст. 67 Судебника 1550 г.).
Обязательную силу письменная форма договоров («кабалы», «записи»,
«памяти») приобретает только в XVII в.
Как правило, срок обязательства оговаривался сторонами еще при
заключении сделки, но мог быть при особых обстоятельствах продлен по
распоряжению представителя власти. Так, Судебники развивают норму
Русской Правды о купце, пострадавшем от пожара или иных причин: ему
выдается «полетная грамота» о рассрочке погашения долга перед кредитором
(ст. 55 Судебника 1497 г.; ст. 90 Судебника 1550 г.).
Система договоров Судебников включает договоры займа, куплипродажи, личного найма. Судебник 1550 г. указывает два вида займа: с
«кабалою» и без «кабалы» (простой займ был действителен только при
наличии свидетелей его совершения (ст. 78)). Соответственно появляются два
вида кабальных обязательств: обязательство должника уплачивать кредитору
проценты по долгу (заемная кабала) и обязательство должника служить у
кредитора за проценты вплоть до уплаты долга (служилая кабала). Кабала
могла совершаться на сумму не более 15 рублей, только со свободными
людьми, скреплялась боярской печатью и подписывалась дьяком.
По поводу договора личного найма Судебник 1497 г. устанавливает
правило: наймит, не выполнивший условий договора со своим господином,
раньше срока оставивший его, лишался договорной платы (ст. 54). К этому
правилу Судебник 1550 г. добавляет: господин, не желавший заплатить
наймиту договорной платы по окончании действия договора, присуждался к
уплате суммы, в два раза большей по сравнению с договорной (ст. 83).
В) Наследственное право и брачно-семейные отношения
Сфере наследственного права посвящено немного норм Судебников.
Так, Судебник 1497 г. устанавливает две формы наследования: по закону и
по завещанию – «духовной грамоте» (ст. 60). Законными наследниками
являлись в первую очередь дети умершего. При наличии сыновей дочери
отстранялись от наследования недвижимости – «статка» (закон явно отдавал
предпочтение наследникам–мужчинам как носителям родового и семейного
начала). В случае отсутствия детей к наследованию допускались другие
родственники, по степени родства, «ближние от рода» исключали дальних
(ст. 92 Судебника 1550 г.).
В сфере брачно-семейных отношений господствовал принцип власти
мужа над личностью жены и власти родителей в отношении детей.
Например, ст. 76 Судебника 1550 г. предоставляла обоим супругам право
распоряжаться брачной судьбой их детей, а также право отдавать их в
монастырь и в холопство. Имущественные отношения родителей и детей
выявлялись, прежде всего, в области наследственного права, права родового
выкупа и обязательственного права. Проданная отцом родовая вотчина не
могла быть выкуплена его детьми. Дети, как и вдовы, отвечали по долгам
умершего отца.
IV. Административное право
К области административного права Судебников относятся:
1) нормы о переходе крестьян от одного землевладельца к другому;
2) нормы, устанавливающие источники холопства и регулирующие
порядок перехода холопов в свободное состояние.
Нормы Судебников о крестьянах и холопах развивают процесс
постепенного объединения этих двух классов русского общества (правовое
положение холопов улучшалось, а правовое положение крестьян, напротив,
ухудшалось), который завершится введением подушной подати в начале
XVIII в.
Крестьянство в XV-XVI вв. делилось на две основные категории:
черносошных и частновладельческих, зависимость которых, в свою очередь,
была различной.
Черносошные крестьяне жили на «черных», т. е. государственных,
землях.
Вопрос о правовом положении черносошного крестьянства остается
дискуссионным в русской историографии. Например, историки права Б.Н.
Чичерин, В.И. Сергеевич и большинство советских исследователей (Б.Д.
Греков, С.В. Юшков, Л.В. Черепнин и др.) полагают, что хотя черносошные
крестьяне отличаются от крестьян частновладельческих, но и те и другие
являются не собственниками, а владельцами земли, верховный собственник
которой — великий князь. Исследователи А.Я. Ефименко, И.И. Смирнов,
Н.Е. Носов, А.И. Копанев считают положение черносошного крестьянства
принципиально отличным от положения частновладельческих крестьян,
поскольку черносошные крестьяне были юридически свободны, независимы
в своей хозяйственной и общественной жизни. Основа свободы
черносошного крестьянства — свободная собственность на средства
производства: землю и промысловые угодья, являвшиеся базой независимого
индивидуального крестьянского хозяйства.
Действительно, за чернотяглым крестьянством по Судебнику 1497 г.
было закреплено право обращаться в суд в случае захвата черных земель
феодалами (ст. 63). Однако свобода черносошного крестьянства
ограничивалась сочетанием частновладельческих и общинных форм
землевладения. Черносошные крестьяне пользовались землей как члены
общин и могли распоряжаться своей землей лишь под условием выполнения
всех общинных повинностей и несения «государева тягла».
Начавшаяся со второй половины XVI в. массовая раздача черных
земель в поместья и вотчины привела к тому, что к середине XVII в.
землевладение «черных» (государственных) волостей центральных уездов
было поглощено феодалами. Жившие на них крестьяне превратились в
крепостных. Что касается черносошных земель Севера, то, по данным А.И.
Копанева, царское правительство не предпринимало их массовых раздач,
будучи само заинтересовано в сохранении налогов и повинностей
черносошных крестьян, составлявших главную статью бюджета страны.
Частновладельческие крестьяне жили на землях духовных и светских
землевладельцев, а также на дворцовых землях великого князя.
В отличие от черносошных, владельческие крестьяне уплачивали ренту
и несли разного рода повинности непосредственно в пользу своего
владельца.
Большую
часть
крестьянства
составляли
так
называемые
«старожильцы». Это крестьяне, «искони сидевшие» на данном участке
земли, полученном ими еще от своих отцов, дедов, прадедов, и выполнявшие
все феодальные повинности. Наряду с категорией крестьян-старожильцев все
более увеличивается масса «новоприходцев», т. е. крестьян, переходящих от
одного феодала к другому и селившихся у них на договорных началах.
Все эти категории крестьян, несмотря на их экономическую
зависимость от землевладельца, в первоначальный период феодального строя
пользовались еще правом «выхода», т. е. свободного перехода от одного
владельца к другому. Усиленное развитие феодального землевладения в XIV
—XVI вв., происходившее за счет захвата или раздачи издавна населенных
крестьянством земель в собственность феодалам, дальнейшее развитие
производительных сил вызывали невиданную ранее потребность
землевладельца в рабочих руках.
Возник вопрос о прикреплении крестьянина к земле, так как иначе
помещику не были гарантированы рабочие руки.
Рассмотрим основные этапы оформления крепостного права:
1.Судебник 1497 г. законодательно оформил общий для всего
государства срок перехода крестьян от одного владельца к другому (термин
«крестьянин», как производное от «христианин», появляется в московских
актах XIV в. вместо «смерда» древней Руси):
«А христианом отказыватися из волости, ис села в село, один срок в году, за неделю
до Юрьева дни осеннего и неделю после Юрьева дни осеннего...» (ст. 57).
Возможность выхода (Юрьев день осенний – 26 ноября по старому
стилю) ограничивалась также тем, что крестьянин обязан был внести
«пожилое», т. е. определенную условную сумму за проживание на земле
феодала. Выплата «пожилого» являлась обязательной для всех крестьян
независимо от наличия или отсутствия у них задолженности по отношению к
землевладельцу. Размер «пожилого» зависел, во-первых, от качества земли:
«в полях (т. е. в степной полосе) за двор рубль, а в лесех полтина»; и, во
вторых, от срока проживания крестьянина на земле: полную сумму
«пожилого» (рубль или 50 копеек) платили крестьяне, прожившие у
землевладельца не менее 4-х лет. Это различие, по мнению А.Л. Шапиро,
обусловливалось тем, что в лесной местности легче было поставить двор,
постройки, а потому уход крестьянина от землевладельца наносил
последнему меньший ущерб. Эта же норма Судебника ограничивала и выход
наиболее подвижной и многочисленной группы сельского населения новоприходцев. Установление размера пожилого в «одну четверть двора» для
крестьян, проживших у землевладельца лишь один год, почти исключало
возможность выхода для крестьян-новоприходцев, а обязанность уплаты
размера всего пожилого для крестьян, проживших четыре года, фактически
стирала разницу между старожильцем и новоприходцем. Таким образом,
ранее свободные разряды населения прикреплялись к земле.
2.Дальнейшее ограничение крестьянского выхода зафиксировал
Судебник 1550 г. (ст. 88), комментируя, по словам И.И. Смирнова, ст. 57
предыдущего Судебника.
Царский Судебник увеличил сумму пожилого на два алтына и уточнил
порядок его исчисления – с «ворот», т. е. независимо от количества построек
на крестьянском дворе. Возможно, в эпоху Судебника 1497 г. «пожилое»
также брали с «ворот», но в ст. 57 данный принцип исчисления просто не
указан. Но существует и другая точка зрения: в эпоху великокняжеского
Судебника сумма «пожилого» взималась с каждого строения на крестьянском
дворе, а в эпоху царского Судебника количество строений на крестьянском
дворе уже не учитывалось (с «ворот»).
Кроме того, во избежание споров о том, в «лесе» или «в полех» стоит
покидаемый крестьянином двор, в Судебнике 1550 г. определяется, что
лесной полосой считается участок, «где десять верст до хоромного лесу».
Судебником вводится ряд дополнительных обязанностей крестьянина,
связанных с его переходом. Помимо пожилого, крестьянин должен был
оплатить «за повоз... по два алтына», т. е. обеспечить закрепленную за ним
в порядке барщины обязанность отвезти осенью на двор господина
собранный урожай. За возможность снятия урожая с оставленного у
землевладельца озимого посева крестьянин уплачивает два алтына. Кроме
того, за сохранение права на сбор урожая ушедший крестьянин обязан был
платить «подать цареву и великого князя».
Необходимо отметить, что в российской историографии по поводу
развития крепостного права в России сложились две основные концепции.
Многие исследователи указывают на законодательный путь оформления
крепостной зависимости крестьянства, основой которого стали московские
Судебники. Однако некоторые ученые полагают, что крепостное право
устанавливалось практикой отношений крестьян с феодалами, закон только
закреплял, фиксировал нормы, сложившиеся ранее на практике (В.О.
Ключевский). Например, Судебники разрешали крестьянский выход за
неделю до Юрьева дня и в течение недели после Юрьева дня, но на практике
и «старожильцам» и «новоприходцам» было очень трудно уйти от феодала.
Для первых сумма «пожилого» была слишком высока, а для вторых даже
четверть «пожилого» было сложно заплатить, так как у них еще не было
прибыли.
3. Следующим этапом законодательного оформления крепостного
права стали указы «О заповедных летах», которые стали издаваться с 1581 г.
Данные указы устанавливали периоды времени, в течение которых
запрещался переход крестьян в Юрьев день (от слова «заповедь» - запрет).
Остается вопрос: вводились ли заповедные годы на территории всей России
или в отдельных землях. Не ясна также периодичность их введения.
4. В 80 - 90–е годы XVI века начинает проводиться перепись населения
и к 1592 г. все население России было включено в т. н. «Писцовые книги».
Появилась возможность установить, кому из феодалов принадлежали
крестьяне. Тогда же, по мнению ряда историков, был издан специальный указ
о запрещении вообще крестьянского перехода. Законно уйти от феодала в
конце XVI в. крестьянин уже не мог, оставалось только уйти незаконно, то
есть убежать.
5. С 1597 г. начинают издаваться указы «О сыске беглых крестьян» и
возврате их прежним владельцам в соответствии с данными писцовых книг.
Сначала срок «сыска» был 5 лет, а с 1607 г., при царе Василии Шуйском,
розыск был увеличен до 15 лет. Появился новый вид преступления –
укрывательство беглых крестьян. Однако, если крестьянина не могли
поймать в течение 5 или 15 лет, он становился свободным.
6. Таким образом, последним этапом законодательного оформления
крепостного права стало Соборное уложение 1649 г., установившее
бессрочный сыск беглых крестьян (см. далее).
Холопство в XV-XVI вв. по своему положению разделялось на три
основные категории: холопы докладные, и холопы полные (старинные),
позже кабальные холопы.
1. Докладные холопы являлись княжескими или боярскими слугами,
управлявшими отдельными отраслями хозяйства. Это ключники и тиуны
сельские, огнищные, конюшие, старосты «ратайные» (пашенные).
Похолопление этой категории лиц происходило «по ключу», т. е. требовало
написания грамоты при участии наместников и дьяков и предъявления
властям лиц, продающихся в холопство, для удостоверения в правильности
сделки, что называлось докладом.
Впервые докладное холопство как самостоятельную категорию
выделил В. О. Ключевский. Исследование докладных актов XVI в.,
проведенное Е.И. Колычевой, показывает, что наиболее ранняя московская
докладная относится к 1484 г. Этот вид холопства, уходящий своими корнями
в глубокую древность, являлся наиболее недолговечной категорией. Именно
докладные холопы ранее других стали получать от своих господ в качестве
вознаграждения за службу землю.
Начало ограничению докладного холопства положил Судебник 1497 г.,
исключивший возникновение холопства по «городскому ключу» и холопства
жен и детей, живших отдельно от мужа и отца, оформившего себя в
холопство по «сельскому ключу» (ст. 68). Продолжая линию на
освобождение докладных холопов, Судебник 1550 г. исключает похолопление
и по «сельскому ключу», если оно не санкционировано государственной
властью, т. е. не оформлено докладной (ст. 76).
2. Значительно более устойчивой была категория полных, старинных
холопов — несвободного населения, находившегося по существу в состоянии
прямого порабощения и постепенно сливавшегося с крепостным
крестьянством.
Первые упоминания о полном холопстве находятся в духовной грамоте
1358 г. великого князя Ивана Ивановича и в договоре 1375 г. Дмитрия
Донского с Михаилом Александровичем. Оно имеет сходство с «обелем»
Русской Правды. Однако положение полных холопов XV—XVI вв.
отличалось от положения холопов периода Древнерусского государства.
Развитие оброчной системы и внутреннего рынка, делавших труд холопов
невыгодным, обусловливало массовый отпуск холопов на волю, сокращение
источников похолопления, установление обстоятельств, освобождающих от
полного холопства, и вытеснение его холопством кабальным.
От холопства освобождались и не подлежали отдаче «старому
государю», т. е. своему прежнему владельцу, холопы, бежавшие из
татарского, а по Судебнику 1550 г. из любого плена (ст. 56 Судебника 1497 г.
и ст. 80 Судебника 1550 г.). Это способствовало пополнению рядов
великокняжеских тяглых городских, а иногда и служилых людей, что
соответствовало политике централизованного государства.
Ст. 76 Судебника 1550 г. запрещала холопам — родителям холопить
своих детей, рожденных на свободе, а монахам и монахиням холопить детей,
рожденных до пострижения.
Судебники не упоминают известные ранее виды холопства — побег
закупа от господина, влекший за собой обращение закупа в «обельного», т. е.
полного, холопа, и совершение таких преступлений, как убийство в разбое,
поджог, конокрадство. Однако Судебники включают новый источник
холопства — «по холопу роба», не обозначенный в Русской Правде. Но вряд
ли можно считать этот источник чересчур новым. И раньше вольная жена
холопа находилась фактически в полной зависимости от холоповладельца.
Установление нормы «по холопу роба» является не столько расширением
источников холопства, сколько отражением норм семейного феодального
права.
Судебник 1550 г. усложняет в ст. 77 порядок выдачи «отпускной»
грамоты тремя годами вместо тридцати и признает юридическую силу лишь
за отпускной, выданной судом с боярским докладом, т. е. вышестоящей
инстанцией. Данная норма была направлена не на сохранение холопства, а на
урегулирование исков холоповладельцев друг к другу.
3. Ограничение полного и докладного холопства и развитие холопства
кабального означает не расширение института холопства, а преобразование
его в новую категорию феодально-зависимого населения. Эта тенденция не
могла не отразиться на нормах Судебника 1550 г.
Кабальное холопство, зародившееся в 30-х годах XVI в., являлось, по
мнению И.И. Смирнова, тем институтом, в форме которого феодальнокрепостническая зависимость распространялась на новые слои свободного
населения, вынужденные в новых хозяйственных условиях идти в кабалу,
беря денежную ссуду и принимая вместе с тем обязательство «за рост
служити», т. е. работать на своего господина-кредитора. М.Ф.
Владимирский-Буданов подчеркивал, что под служилой кабалой следует
понимать не заем, а договор личного найма. В отличие от полного холопства,
кабальное холопство продолжалось либо до отработки долга, либо до смерти
кредитора.
Отграничение договора займа от договора личного найма нашло
отражение в ст. 82 Судебника 1550 г., которая предписывает, что взявший
взаймы деньги обязан лишь выплачивать проценты. Кредитор, заставлявший
должника работать на себя, нарушал тем самым договор займа и терял право
на возмещение убытков, принесенных ему побегом должника. Ст. 78
Судебника 1550 г. запрещала давать на себя кабалы свыше 15 руб. Это
ограничение суммы, по мнению В.Н. Татищева, являлось как бы гарантией
«того, чтоб вечно не крепили». Старые кабалы, сумма которых могла быть
выше 15 руб., сохранялись, но должны были соответствующим образом
оформляться, после чего вопрос о неправомерности кабалы решался судом.
Кабалы давались только на вольных людей. Взявший кабалу на полного или
докладного холопа не только терял деньги, выданные по кабале, но и
возмещал ущерб, который нанес господину убежавший холоп (ст. 78
Судебника 1550 г.). Эта норма Судебника отражала рост товарно-денежных
отношений, законодательно подтверждая втягивание в орбиту феодальнокрепостнической эксплуатации новых широких слоев свободного населения.
Вместе с тем, законодательство ограждало «детей боярских и служилых
и их детей» от вступления в кабальное холопство (ст. 81 Судебника 1550 г.).
Таким образом, право владения холопами становилось исключительной
привилегией господствующего класса, и кабальными холопами могли
становиться только представители сохранивших еще свободу и не
находящихся в феодальной зависимости низов.
Таковы основные правовые институты Судебников Ивана III и Ивана
IV, отражающие социально-экономические и политические тенденции
развития российской государственности в XV-XVI веках.
Новоуказные статьи
В последующие годы русское законодательство развивалось в основном
путем издания отдельных правовых актов, дополняющих Судебник 1550 г. (на
основании ст. 98 Судебника). Указы, известные под наименованием
дополнительных к Судебнику, в соответствии с их ведомственной
принадлежностью, рассылались в различные Приказы, где записывались в
хронологическом порядке в особые книги — таким образом, возникали
указные книги приказов. Обилие законодательного материала по частным
вопросам и своеобразный порядок ведомственной кодификации норм права
вносили много технических неудобств в деятельность органов суда и
управления. Настоятельно требовалось проведение новой, более
совершенной кодификации.
В конце XVI — начале XVII вв. были сделаны попытки создания
сводов действовавших источников права.
На Севере Русского государства был составлен так называемый
Судебник 1589 г., отражавший нормы права всего Северного Поморья. Хотя
этот Судебник был неофициального происхождения, он являлся, повидимому, действовавшей в конце XVI — первой половине XVII вв.
«судебной книгой» для земских судов в северных черносошных областях
государства и в таком качестве был известен центральным
правительственным органам. Найдены пять списков в двух редакциях
(краткой и пространной) этого документа. Памятник был впервые
опубликован в 1899 г. С.К. Богоявленским. Краткая редакция представляет
собой дополнение к Судебнику 1550 г. Ее источниками были Уложение о
губных делах 1556 г. и не сохранившаяся уставная грамота царя Федора
Ивановича, в которой отражалось обычное право Русского Севера.
Музейский список состоял из 56 статей. Источниками Пространной
редакции считают Судебник 1550 г., краткую редакцию Судебника 1589 г. и ту
же уставную грамоту царя Федора Ивановича. Структура Судебника 1589 г.
повторяет структуру царского Судебника. Эта редакция включает 231 статью.
Второй неофициальной попыткой систематизация действовавшего
законодательства было составление в начале XVII в. Сводного Судебника,
задуманного как общегосударственный кодекс. Впервые он был опубликован
только в 1774 г. Известны еще четыре его списка. Этот памятник
законодательства был подготовлен, по-видимому, в 1606 г. для замены
Судебника 1550 г. Работы над ним не были завершены. Его источниками
были Судебник 1550 г., законы половины XVI — начала XVII вв., в
частности, указы по земельным вопросам 1562 и 1572 гг., уложение о
холопстве 1597 г. и др., а также новые статьи в редакции 1606 г.
Занодательный материал, расположенный в тематическом порядке,
подразделялся на 25 граней, включавших в себя 168 (фактически 164) глав.
Это, несомненно, было шагом вперед в развитии кодификации норм русского
права. Его структура как бы предвосхитила структуру Соборного Уложения
1649 г. Хотя Сводный судебник так и остался лишь проектом кодекса, он
представляет огромный интерес для исследователей русского права,
поскольку отражал изменения русского права, происходившие в
рассматриваемый период.
Тема 5. Сословно-представительная монархия в России XVI –
XVII вв. Соборное уложение 1649 г.
I.
Понятие,
предпосылки,
представительной монархии.
этапы
развития
сословно-
Термин «сословно-представительная монархия» ввел в науку
исследователь Черепнин Л.В. («Земские соборы русского государства XVI –
XVII вв.» (1978 г.)). Так был обозначен период истории российской
государственности, когда в качестве опоры монархической власти
действовали органы сословного представительства – Земские соборы.
В досоветской историографии данный период обозначался терминами:
«самодержавная монархия», «московское самодержавие», «соборная
монархия» и пр. Многие исследователи рассматривали сложившуюся форму
правления как классическую форму монархии, при которой власть русского
царя была юридически неограниченной (самодержец сам, один «держит»
власть), но на практике существовали институты, которые фактически
ограничивали власть монарха. Например, понятие «соборная монархия»
(Тихомиров) и обозначает соборность, взаимодействие политических
институтов, которые являлись и опорой, и ограничением власти монарха
одновременно. Данная модель власти корнями своими уходит в период
древней Руси, когда зарождался правительственный обычай совета (собора)
великого князя с народом (вече), аристократией (Княжеская дума, Съезд
князей), духовенством (Русская Православная Церковь).
Главным элементом соборной монархии XVI – XVII вв., конечно,
является институт единоличной власти – Московский великий князь, царь (с
1547 г.). В своей деятельности он опирается, прежде всего, на Боярскую думу
(аристократический элемент власти), а в чрезвычайных случаях – на Земский
собор (демократический элемент власти). Опорой монарха также остается
Русская Православная Церковь – духовный элемент «симфонии».
Данный механизм осуществления государственной власти не
регламентировался законодательно. Компетенция, состав, порядок
деятельности
Боярской
думы,
Земских
соборов
определялись
правительственным обычаем. В связи с этим, Московская монархия, также
как и Киевская монархия, являлась подвижной, изменчивой политической
системой. История представляет нам различные модели соборности,
взаимодействия ее элементов, которое зависело от различных факторов:
внутриполитических, внешнеполитических и т. д. Чтобы убедиться в этом
достаточно, хотя бы кратко, рассмотреть этапы развития соборной монархии.
Этапы развития Московского государства в XVI - XVII вв.
I. Правление Ивана IV Грозного (1533 -1584 гг.) можно разделить на
два периода:
А) Период реформ, главной целью которых являлась ликвидация
пережитков феодальной раздробленности, ограничение влияния боярства.
В 1547 г. Иван IV венчается на царство и великий князь Московский
официально, по каноническому обряду венчания и миропомазания, получает
титул «царя». В 1549 г. был создан комитет реформ – Избранная рада.
Задача ограничения влияния боярства решается правительством
молодого царя путем привлечения к осуществлению власти представителей
других классов – служилого дворянства и посадских людей (городского
населения). В результате именно при Грозном (личность и деятельность
которого символизируют монархическое начало власти) начинает
проводиться созыв Земских соборов (с 1549 – 1550 гг.) и в механизме
осуществления власти вновь (как в эпоху вечевых собраний) появляется
демократический элемент.
Демократический элемент был представлен не только на уровне
центрального управления, но и на местном уровне: с целью пресечения
злоупотреблений наместников – кормленщиков в уездах проводятся земская и
губная реформы. Вместо царских чиновников вводятся земские и губные
избы – выборные органы самоуправления.
Кроме того, были проведены финансовая реформа (введен прямой
налог - «посошная подать» (податная единица – «большая соха»,
включающая несколько крестьянских или городских домов)), военная
реформа (конное дворянское войско было усилено другими военными
подразделениями – стрелецкими, пушкарскими, драгунскими; на
подмосковные, конфискованные у бояр, земли были переведены служилые
дворяне из провинции - «избранная тысяча»).
В 1550 г. Земским собором был принят второй Судебник. А в 1551 г. по
инициативе царя был созван Освященный собор, который, во-первых,
одобрил царский Судебник, а во-вторых, исследовал проблемы церковной
организации, нравственной жизни русского общества, и в результате
реформировал церковно-административную и церковно-судебную систему,
церковные обряды и нормы нравственной жизни христиан, брачно-семейных
отношений. Была составлена и утверждена Соборная книга, состоящая из 100
«глав» - статей, а Освященный собор 1551 г. стал называться Стоглавым.
Б) Период «опричнины» - контрреформ (1565 – 1572 гг.), когда Иван
Грозный пытается подавить боярскую оппозицию уже не легитимно, путем
реформ, а путем террора, истребления боярских родов. Страна была
разделена на две территории – «земщину», где сохранялась власть Боярской
думы, и «опричнину», где действовало опричное войско во главе с царем.
Таким образом, даже в ходе опричного террора, физического
истребления боярства, сохраняется аристократический элемент власти –
Боярская дума. Даже такой монарх как Иван IV не смог ликвидировать
древний правительственный обычай участия боярства в осуществлении
государственной власти.
II. Правление Федора Ивановича (1584 – 1598 гг.) – среднего сына
Ивана IV, при котором пресеклась династия Рюриковичей, поскольку Федор
умер бездетным, младший сын Грозного – Дмитрий, погиб (или убит) в
Угличе, а старший сын – Иван, был убит отцом.
Вопрос престолонаследия, как и другие важнейшие вопросы
государственного права, не был регламентирован законом, а основывался на
политической традиции первородства – наследования престола старшим
сыном. Вместо первородства в практику получения престола был введен
прецедент соборного избрания: Земским собором 1598 г. на царство был
избран шурин царя Федора Ивановича, боярин Борис Годунов (правление
1598 – 1605 гг.). Однако законно избранному царю народ не поверил,
сохраняя верность первородству, хотя и мифическому – чудом спасшемуся
царевичу Дмитрию.
Пресечение династии, проблемы экономического, политического
характера, народные волнения, польско-шведская интервенция, появление
самозванцев на русском престоле обозначили начало нового этапа
московской истории.
III. Смутное время (1605 – 1613 гг.):
- правление Лжедмитрия I – Григория Отрепьева (1605 г.), избранного
Московским собором;
- правление «боярского» царя Василия Шуйского (1606 – 1610 гг.),
избранного Московским собором;
- «Семибоярщина» - боярское правление (1610 – 1613 гг.), когда
официально высшим органом государственной власти являлась Боярская
дума во главе с боярином Мстиславским.
В период боярского правления решался вопрос о кандидатуре монарха.
Бояре приняли кандидатуру польского королевича Владислава, несмотря на
то, что он отказался перейти из католичества в православие. Кроме того,
бояре впустили поляков в Москву, поставив под угрозу суверенитет
российского государства. Но в данный критический момент истории России
опорой, и даже, фактически, заменой государственной власти стала
Русская Православная Церковь. Патриарх Гермоген, находясь в плену у
поляков, сумел отправить грамоту в Троице-Сергиеву лавру с призывом
спасти русскую государственность и православную веру. Грамоты Лавры в
русские города стали началом формирования народного ополчения, которое
впоследствии и освободило Москву.
IV. Правление Михаила Федоровича Романова (1613 - 1645 гг.),
избранного на царство Великим Земским Собором 1613 г., означало
завершение Смутного времени и начало новой династии русских царей –
Романовых (Михаил был внучатым племянником Анастасии – жены Ивана
Грозного). В первые годы после Смуты Земский собор действовал почти
постоянно, а регентом при юном царе Михаиле был его отец – патриарх
Филарет (Федор Никитич Романов).
Правление Романовых: Алексея Михайловича (1645 – 1676 гг.);
Федора Алексеевича (1676 – 1682 гг.); Петра I и Ивана V Алексеевичей при
регентстве Софьи Алексеевны (1682 – 1689 гг.) - основывалось уже не на
соборном избрании, а на традиционном порядке первородства. Однако
каждое из правлений начиналось с созыва Земского собора, который уже не
избирал царя, а санкционировал вступление на царство первородного
наследника. С 1689 г. начинается единоличное правление Петра I.
Таким образом, мы видим в истории соборной монархии XVI – XVII
вв. различные модели соотношения и взаимодействия политических
институтов. Были периоды, когда государственная власть фактически и даже
юридически переходила от царя к Земскому собору (избирательному),
Боярской думе («семибоярщина»), к Русской Православной Церкви в лице ее
патриарха.
II. Основные политические институты соборной монархии: царь,
Боярская дума, Земский собор. Механизм центрального
управления. Деятельность Приказов.
1) Великий князь Московский, царь - основной элемент соборной
монархии.
История Московского государства XVI – XVII вв. представляет нам два
основания получения царского престола:
1. Обычай первородства – от отца к старшему сыну.
2. Избрание Земским собором.
Иногда эти два основания действовали в сочетании, когда Земский
собор не избирал, а санкционировал вступление на царство первородного
наследника.
2) Боярская дума – аристократический элемент соборности,
главная опора, и в тоже время ограничение, власти царя.
В отличие от Княжеской думы Киевского периода, Боярская дума XVI –
XVII вв. являлась уже органом с определенным (правительственным
обычаем) составом, чинами, компетенцией.
Организационная структура Боярской думы
В состав Думы входили:
1) Думные люди (20 – 60 чел.) – 4 чина (должности): 2 главных чина –
боярин (введенный боярин) и окольничий; 2 чина приказных людей –
представителей Приказов в Думе – думный дворянин и думный дьяк.
Необходимо отметить, что термин «боярин» в Московском государстве
обозначает не только высшую социальную группу общества, но и, прежде
всего, высший чин Боярской думы.
Чины жаловал царь, но он был ограничен правительственным обычаем
«местничества» - родовитости претендента (Петр I критически замечал:
«По великой породе раздавались чины царями»). Например, чин окольничего
или боярина мог получить лишь представитель княжеского или древнего
боярского рода. Складывалась иерархия родов, велись специальные
родословные книги – «Родословцы»).
2) Помимо думных людей в состав Думы входили родственники
государя – в основном его сыновья и братья.
3) На заседаниях Думы часто присутствовали церковные иерархи –
митрополит (патриарх), епископы, настоятели монастырей.
Порядок деятельности Думы, место и время заседаний не
регламентировались законом. Заседания проходили ежедневно, утром и
вечером. Председателем являлся либо сам государь, либо боярин,
назначаемый «по породе». Ввиду отсутствия канцелярии, делопроизводство
не было письменным. Протоколы заседаний стали вестись только во второй
половине XVII в. Обычно дела возбуждались: по «государеву указу», по
приказному «докладу», по частному «челобитью». Приговор Думы был
единогласным, решение дела большинством голосов тогда было не известно.
Комиссии Думы (для решения важнейших дел):
1) Ближняя дума (с Василия III) - тайный, неофициальный комитет,
совет государя с единомышленниками, самыми близкими ему людьми.
2) Расправная палата – официальная комиссия, состоящая из думных
людей, для решения вопросов государственного управления во время
отсутствия государя. С 1681 г. Расправная палата получила постоянный
характер и стала судебным отделением при Думе.
3) Временные комиссии Думы: 1662 г. – для рассмотрения дела
патриарха Никона; 1648 г. – для составления проекта Соборного уложения
1649 г. и т. д.
Компетенция Боярской думы.
I. Дума являлась высшим правительственным учреждением,
средоточием всего государственного управления (вопросы внешней и
внутренней политики).
II. Дума являлась высшей судебной инстанцией:
а) в качестве первой инстанции Дума рассматривала дела о
политических и должностных преступлениях, местнические споры;
б) в качестве второй инстанции Дума рассматривала дела, поступавшие
из Приказов или из местных судов на основании «доклада» (в случае
некомпетентности суда или отсутствия закона) или на основании «пересуда»
(по жалобе на судью одной из сторон).
Часто судебные приговоры Думы имели законодательное значение:
прецеденты, создаваемые Думой, становились правовой нормой для решения
аналогичных дел в Приказах и местных судах.
III. Дума
являлась законосовещательным органом. Многие
исследователи указывают даже на законодательную власть Думы.
Во-первых, законодательные акты XVI – первой половины XVII вв.
содержали формулу «государь указал, бояре приговорили», независимо от
того, как принимался закон – единолично государем или Думой в отсутствии
государя. Данная формула обозначает два элемента законодательной власти,
санкция закона была изначально задана и для царя, и для Думы.
«Боярская дума была установлением, привыкшим действовать только при
государе и с ним вместе. Обычай связал обе политические силы в одно органическое целое
– и они не умели действовать одна без другой… Боярская дума и государь – нераздельные
элементы единой верховной власти».
(В.О. Ключевский).
Во-вторых, как было указано ранее, «приговоры» Думы имели
различное значение: а) судебное решение (прецедент) по конкретному делу;
б) административное решение Думы как правительственного органа; в)
закон, принятый Думой с участием или без участия царя. Иными словами,
Дума создавала право, осуществляя все три функции верховной власти –
законодательную, правительственную, судебную.
«Дума законодательствовала и тогда, когда судила и решала дела текущей
администрации. Она была исключительно законодательным учреждением. Всякий
судебный или административный приговор становился прецедентом и получал силу
закона».
(В.О. Ключевский).
Таким образом, компетенция Боярской думы совпадала с пределами
государевой верховной власти (законодательство, управление, суд), «так как
последняя действовала вместе с Думой и через Думу» (В.Н. Латкин).
В качестве Правительства Дума координировала деятельность
центральных (отраслевых) органов управления – Приказов и органов
местного управления.
Система Приказов стала оформляться в конце XV – XVI вв. Главой
Приказа был боярин, его деятельность основывалась на принципе
единоначалия. Наиболее известными стали Посольский (иностранных дел),
Поместный (вотчины, поместья) приказы, Разбойный приказ (суд и сыск по
тяжким уголовным преступлениям) и т. д. С середины XVI в. в ходе
завоеваний Ивана IV были учреждены Астраханский, Сибирский, Казанский
приказы (территориальные).
Деятельность Приказов не регламентировалась законом. В Приказах
объединялись административная и судебная функции. Территориальные
Приказы дублировали деятельность отраслевых Приказов. В результате
сложилась громоздкая, запутанная, неэффективная приказная система
управления.
В) Земский собор – демократический элемент соборной монархии.
В отличие от Боярской думы, которая являлась постоянным
учреждением при царе, Земские соборы созывались в чрезвычайных случаях,
для решения важнейших вопросов внутренней и внешней политики.
Исключением являются Земские соборы начала XVII в., когда в царствование
юного царя Михаила Федоровича в ходе преодоления обществом
последствий Смуты, Земские соборы стали постоянно действующим
учреждением.
Первый Земский собор был созван при Иване IV в 1549 г. В 1549 – 1551
гг. в Москве было созвано несколько совещаний, задачей которых являлось
навести порядок в «земском устроении». В феврале – марте 1549 г.
состоялось собрание бояр и духовенства, к участию в котором были
привлечены и служилые люди («Собор примирения»).
Последний Земский собор был созван при Петре I в 1698 г.
Организационная структура Земских соборов.
Земский собор состоял как бы из двух палат: верхняя палата – это
Боярская дума и Освященный собор (невыборный элемент Думы); нижняя
палата – это выборные люди от различных чинов (классов) государства.
В зависимости от классового состава Земские соборы можно
разделить на 2 группы – полные и неполные:
1) Полные Земские соборы – когда в деятельности Собора участвовали
выборные из служилого класса (в основном, дворянства, но были
представители и других служилых чинов – стольников, стряпчих, стрельцов,
казаков, пушкарей и т. п.) и из тяглого класса (в основном, посадского
(городского) населения; представители от государственных крестьян были
только на двух Соборах – 1613, 1682 гг.).
Последний полный Земский собор был созван в 1653 г. (по вопросу о
присоединении Малороссии).
2) Неполные Соборы (сословные собрания) – когда в нижнюю палату
входил только один чин (класс) – дворяне либо посадские люди; или когда в
нижнюю палату входили только московские чины – представители
столичного дворянства и московского посада.
В зависимости от компетенции Земские соборы можно разделить на 2
группы – избирательные и неизбирательные:
1) Избирательные Соборы - избирали царей в «безгосударное» время
(Бориса Годунова, Василия Шуйского, Михаила Романова и др.) и являлись
высшими органами государственной власти. Созывались Боярской думой
или патриархом. К избирательным можно также отнести Соборы, которые
санкционировали вступление на престол первородного наследника (Алексея
Михайловича, Федора Алексеевича, Петра и Ивана Алексеевичей). Но
данные Соборы уже не обладали верховной властью в стране.
2) Неизбирательные Соборы – рассматривали важнейшие вопросы
внутренней и внешней политики:
а) Вопросы внешней политики – Соборы 1566 г., 1642 г. (Азовский),
1651 г., 1653 г. (Малороссийский);
б) Соборы, принимавшие правовые сборники и важнейшие законы –
Собор 1550 г. (Судебник Ивана IV), Собор 1648-1649 гг. (Уложение Алексея
Михайловича), Собор 1682 г. – постановление об уничтожении местничества;
в) Большинство Соборов решали вопросы финансового характера,
санкционировали введение чрезвычайных налогов (особенно после Смутного
времени);
г) Вопросы экономические, о развитии торговли и промышленности,
решали, в основном, неполные Соборы, где был представлен торговопромышленный класс (посадские люди);
д) Некоторые Соборы осуществляли судебные функции (верховный
политический суд) – Собор 1605 г. (суд над Василием Шуйским), Собор 1698
г. (суд над царевной Софьей).
В отличие от Боярской думы, Земские соборы являлись
законосовещательными органами (за исключением избирательных
Соборов). Грамоты Соборов требовали обязательной санкции царя.
Чем слабее была власть монарха (например, в период и после Смутного
времени, малолетства царей, народных бунтов), тем чаще созывались
Соборы. По мере усиления царской власти, совет с народом происходит все
реже. Во второй половине XVII в. (с 1653 г.) созывались лишь неполные
Соборы.
Деятельность
Земских
соборов
не
регламентировалась
законодательно. Не существовало сроков созыва Соборов. Время
деятельности Соборов – от трех лет (Собор 1616 – 1619 гг.) до двух недель
(Собор 1642 г.). Соборы всегда проходили в Москве (в основном, в царском
дворце).
Выборы на Земский собор и совещания выборных людей на Соборе
проходили по сословиям (по чинам). Единых избирательных норм не было.
Правительство для каждого Земского собора определяло число выборных.
Некоторые города не посылали выборных ввиду удаленности от Москвы,
трудности дороги и т.п. Избирательный округ – это город с уездом. Чем
крупнее был город, тем больше он посылал выборных (например, Новгород
по числу выборных приравнивался к пяти городам). Иногда на Соборе
присутствовали одни москвичи (неполный Собор).
Порядок выборов. Правительство рассылало призывные грамоты на
имя воеводы или губного старосты, по которым каждый чин выбирал своих
представителей на Собор. Составлялись протоколы, которые посылались в
Москву вместе с грамотами воевод о производстве выборов. Воеводам
запрещалось вмешиваться в процедуру выборов. Выборные люди должны
были в Москве явиться в Разряд или Посольский приказ. Они получали
особые наказы – «запасы» от избирателей, а также государственное
содержание на время депутатской деятельности.
Деятельность Собора начиналась с общего собрания, где царь или
думный дьяк объявляли вопросы для Собора. Далее проходили совещания по
чинам, каждый из которых составлял свое решение – «сказку». Эти решения
заносились в соборный приговор – грамоту, которая утверждалась царем
(«утвержденную
грамоту»).
Решения
принимались
единогласно
(«единомысленно»), но была возможна подача царю особого мнения, не
согласного с мнением большинства. Протокол соборной деятельности
скреплялся печатями царя, патриарха и высших чинов; низшие чины
скрепляли протокол крестным целованием и подписями (за неграмотных
подписывали грамотные). Закрытие Земского собора проходило вновь на
общем собрании сословий, в торжественной обстановке.
В) Особенности «симфонии» Русской Православной Церкви и
государства в XVI – XVII.
Русская Православная Церковь – это духовный элемент соборной
монархии. В Московском государстве Церковь, юридически, сохраняла
самостоятельность, высшим органом власти в Церкви оставался Освященный
собор. Главой исполнительной власти был митрополит, с 1589 г. – патриарх.
Однако на практике «симфония» Церкви и государства все более
нарушалась в направлении протестантской модели «цезарепапизма».
Вмешательство царей в церковную жизнь наиболее активным становится
после введения патриаршества в 1589 г., когда Русская Православная Церковь
стала канонически самостоятельной в отношении Византии (фактически это
произошло после взятия Константинополя турками в 1453 г.). Цари созывали
Освященные соборы, определяли кандидатуры митрополитов (патриархов),
участвовали в решении не только церковно-правительственных вопросов, но
и вопросов обрядовых, даже догматических (например, вопросы Ивана IV
духовенству по всем проблемам церковной жизни на Стоглавом Соборе 1551
г., или участие Алексея Михайловича в обрядовой реформе патриарха
Никона).
Но существуют и противоположные примеры активного участия
церковных иерархов в политической жизни. Например, огромное влияние на
молодого царя Ивана IV оказывал митрополит Макарий – участник
Избранной рады; на молодого царя Михаила Романова – его отец, «великий
государь» патриарх Филарет, на молодого царя Алексея Романова –
«великий государь» патриарх Никон. Патриарх Гермоген фактически заменил
царя в Смутное время.
Церковные иерархи часто присутствовали на заседаниях Боярской
думы, входили в состав верхней палаты Земского собора.
Г) Этапы развития системы местного управления в XVI – XVII вв.
1 этап. До середины XVI в. в уездах и волостях административные,
финансовые, судебные функции осуществляли наместники и волостели –
чиновники великого князя Московского (система «кормления»).
2 этап. С середины XVI в. и до начала XVII в. действовала система
органов самоуправления (одна из реформ Ивана IV – создание органов
сословного представительства на местах): земские избы (в уездах) –
выполняли административные и финансовые функции, судили гражданские и
мелкие уголовные дела; губные избы (уезд разделялся на специальные округа
– «губы») – являлись чрезвычайными органами сыска и суда «лихих людей» убийц, разбойников, грабителей (тяжких преступлений). Должностные лица
земских и губных изб (старосты, излюбленные головы, целовальники,
лучшие люди) избирались служилыми людьми, посадскими и
государственными крестьянами.
3 этап. В начале XVII в. вместо самоуправления вновь вводится
система правительственных чиновников – воеводы (административносудебные, финансовые, военные функции). Земские избы были
ликвидированы, а губные избы вошли в аппарат воеводского правления.
IV. Соборное Уложение 1649 г.
А) История создания Уложения, источники, система.
Решение о создании Уложения было принято царем Алексеем
Михайловичем, патриархом Иосифом, Боярской думой и Освященным
собором (см. вводную часть Уложения).
Причины создания:
1. Недовольство населения налоговой политикой правительства,
деятельностью государственных чиновников, произволом воевод, судей,
следствием чего явились народные бунты (медный, соляной) 40-х гг. XVII в.
2. Необходимость систематизации законодательного материала,
накопившегося после создания Судебника 1550 г.
3. С другой стороны, оставались серьезные пробелы в законодательстве
в области регулирования торговли и промышленности, вещного и
обязательственного права.
Уложение
разрабатывалось
первой
в
нашей
истории
Кодификационной комиссией, которая действовала с июля по октябрь 1648
г. Главой комиссии был боярин Никита Иванович Одоевский. В состав также
входили: боярин Семен Васильевич Прозоровский, окольничий Федор
Федорович Волконский, дьяки Гавриил Левонтьев, Федор Грибоедов.
Уложение было принято Земским собором, работа которого проходила в
1648 – 1649 гг. Текст его был впоследствии напечатан, и, таким образом,
Уложение стало первым печатным юридическим документом в нашей
истории.
Структура Уложения, систематика правовых норм
Уложение состоит из 25 глав, разделенных на 967 статей. Деление на
главы – это также новость в русском праве. При создании Уложения была
предпринята попытка систематизировать материал, разбить его по отраслям и
институтам. Например, первые 5 глав и последние главы 22 – 25
регламентируют нормы уголовного права, главы 16, 17 – нормы гражданского
права (о поместьях и вотчинах). Однако, можно говорить лишь о попытке
создать систематизированный правовой сборник, в большинстве глав
Уложения система нарушается. Например, в самой крупной 10 главе «О суде»
соединяются нормы судоустройства, судопроизводства, уголовного, вещного,
обязательственного права.
Источники Уложения
1. Судебники 1497 , 1550 гг. и дополнительные к ним указы царя и
приговоры Боярской думы (новоуказные статьи).
2. Важнейшим источником Уложения стали Указные книги Приказов –
частные
правовые
сборники,
в
которых
регистрировались
административные, судебные решения самих Приказов, а также указы царя и
приговоры Боярской думы по ведомству того или иного Приказа. Таким
образом, в Указных книгах фиксировались и законодательные нормы, и
нормы судебной практики – судебные прецеденты. Судебная практика
остается в числе источников русского права XVII в., хотя главным
источником права уже являлся закон.
Указные книги приказов стали источником большинства статей
Уложения. Например:
Указная книга судных дел – нормы гражданского права и судебного
процесса.
Указная книга Приказа холопьего суда – нормы о холопах и
крестьянах.
Указная книга Земского приказа – нормы административного права,
управление Москвой.
Указная книга Поместного приказа – нормы гражданского права
(вещного, обязательственного, наследственного), вопросы вотчинного и
поместного землевладения.
Уставная книга Разбойного приказа – важнейший источник
уголовного и процессуального права, почти полностью вошла в Уложение. В
отличие от остальных книг (Указных), не являлась частным сборником
(протоколом приказной деятельности), а представляла собой официально
утвержденный
Устав,
регулирующий
вопросы
уголовного
и
процессуального права, сыск и суд по наиболее тяжким уголовным
преступлениям.
3. Важным источником Уложения также являются челобитные
(прошения, депутатские наказы) выборных людей Земскому собору и
комиссии Н. Одоевского. Исследователи указывают от 60 до 82 статей
Уложения, составленных благодаря челобитным, являющихся примером
«нового» права, отразившего изменения социально-экономической системы
середины XVII века.
4. В числе источников Уложения, как и вообще права Московской Руси
XVI – XVII вв., можно указать юридический обычай. Многие законы,
судебная практика основывались на «старине», юридической традиции.
Кроме того, пробелы в области права восполнялись часто юридическим
обычаем. Например, важнейшие вопросы государственного права
(наследование престола, компетенция и порядок деятельности Боярской
думы, Земских соборов, Приказов и пр.) регулировались нормами
правительственного обычая. В Уложении почти нет норм, касающихся
центрального и местного управления. Много обычаев сохранялось в области
вещного, семейного, наследственного, уголовного права.
5. Источниками Уложения также являются греческий Номоканон
(Кормчая книга) – сборник церковных законов (канонов) и законодательства
византийских императоров, а также национальный русский церковный
сборник - Стоглав – собрание постановлений Освященного собора 1551 г.,
состоящее их 100 «глав» - статей. Влияние Номоканона на Уложение двоякое:
церковные каноны вводили гуманные, нравственные христианские начала
(например, запрещалось брать проценты по долговым обязательствам, детям
вменялось в обязанность заботиться о престарелых родителях), светские
византийские законы вводили суровые меры наказаний, принципы возмездия,
устрашения в области уголовного права.
6. Можно также отметить рецепцию литовского права, представленного
Литовским статутом. Деление Уложения на главы, казуальность норм
Уложения связаны с влиянием этого источника. Кроме того, из Статута
восприняты некоторые составы преступлений и виды наказаний (например,
залитие горла фальшивомонетчикам расплавленным металлом), а также
нормы о сервитутах в области вещного права.
Таким образом, Соборное уложение в своей основе является
национальным правовым сборником, рецепция иностранного права
присутствует, но она незначительна. Соборное уложение не является
кодексом нового права, это первая попытка в нашей истории создать свод
действовавших правовых норм (Судебников, указов, приговоров и пр.). Хотя
некоторые нормы действительно стали новыми для общества (от 60 до 82
статей), имели реформаторский характер: например, статьи Уложения о
прикреплении крестьян, посадского населения, ограничении судебных и
имущественных прав Церкви.
Б) Правовое положение населения
Особенностью социальной системы России XVI – XVII вв. являлось то,
что классовое деление русского общества основывалось не на различии в
правах и привилегиях, а на различии в обязанностях той или иной
социальной группы перед государством. Одни служили государству лично
(служилый класс), другие уплачивали налоги – «тягло» (тяглый класс).
Единственным неслужилым классом было духовенство, поскольку было
освобождено от обязательной службы государству.
Таким образом, термины «сословия», «сословный строй» могут
использоваться достаточно условно при характеристике классовой системы
России данного периода. Поскольку сословия – это социальные группы,
различие между которыми основывается, прежде всего, на правах и
привилегиях, установленных законом. Для характеристики русского общества
XVI – XVII вв. более корректно употреблять термины «чины», «служилые
чины», «классы».
Рассмотрим правовое положение различных чинов, классов по
Соборному уложению.
1) Духовенство – неслужилый класс.
Однако, Уложение начинает ограничивать правовое положение
православного духовенства:
1. Церковным учреждениям запрещается заниматься торговлей (ст. 3 гл.
XIX).
2. Уложение запрещает Церкви почти все способы приобретения земли
(покупку, заклад, дарение, завещание – ст. ст. 41, 42, 43 гл. XVII).
Сохраняется только один источник – пожалование земли государем.
3. Глава XIII Уложения учреждает Монастырский приказ – светское
учреждение, осуществляющее суд духовенства и церковных людей по
светским (гражданским и уголовным) делам, а также контролирующее
финансовое состояние церковных учреждений.
Таким образом, нормы Уложения позволяют говорить о начале
секуляризации (переходе собственности Церкви в собственность государства),
которая окончательно совершиться при Екатерине II. Уложение пока не
лишает Церковь права земельной собственности, но значительно
ограничивает его развитие на последующее время, обеспечивая
имущественные интересы других классов, прежде всего служилого.
2) Служилый класс – личная служба государству.
Можно выделить несколько групп (разрядов) служилого класса:
- Высшие разряды (правительственный класс): а) бояре и окольничие
– два главных чина Боярской думы, представители княжеской и боярской
аристократии; б) думные дворяне и думные дьяки – главы Приказов,
представители приказной бюрократии в Боярской думе; в) воеводы –
представители правительства на местах.
- Низшие разряды: а) дворцовые служащие; б) военные люди: дворяне
(основа русского войска), казаки, стрельцы, драгуны – несли воинскую
повинность, за что получали право владения землей; в) приказные люди –
дьяки и подьячие – служили в московских Приказах, в городах при воеводах.
3) Тяглый класс – финансовая служба государству.
Несколько групп тяглого класса:
- Посадские люди, жители городов: а) крупное купечество – «гости»,
купцы гостиной и суконной сотен в Москве (ст. 94 гл. 10) привилегированный слой, свободный от налогов («тягла»), но и они несли
финансово-хозяйственную службу государству (могли быть «головами» в
таможнях, кабаках, на мытах, перевозах (ст. 6 гл. IX), им отдавались на откуп
таможни, кабаки и др. (ст. 23 гл. XVIII); б) мелкие торговцы и ремесленники «черные», тяглые люди, налогоплательщики.
В главе XIX Уложения в отношении городского населения совершается
очень важная реформа: все слободы в городах, принадлежавшие частным
лицам («белые») переходили в собственность государства, становились
«черными», тяглыми, Более того, жителям черных слобод запрещено было
менять место жительства, переезжать в другие города. Таким образом,
посадские люди были прикреплены государством к их месту жительства, а
точнее, к их тяглу.
- Крестьяне – земледельцы.
Основные группы: а) государственные («черносошные») – жили на
земле, собственником которой было государство, сохраняли личную свободу,
платили тягло государству; б) дворцовые – жили на земле дворца, государя; в)
частновладельческие - жили на землях частных владельцев: церковных
учреждений (преимущественно монастырей), бояр и дворян.
Указы конца XVI в. «О заповедных летах» ликвидировали право
законного перехода крестьян от одного землевладельца к другому в Юрьев
день. Оставалось уйти незаконно – убежать. Указы «Об урочных летах»
устанавливали сроки сыска беглых крестьян (5, 10, 15 лет).
Соборное Уложение окончательно оформило крепостное право,
уничтожив урочные лета. Был установлен бессрочный сыск беглых крестьян.
Беглых крестьян и их детей, рожденных в бегах, требовалось возвращать на
прежнее место жительства, зафиксированное в Писцовых книгах (книгах
переписи населения) (гл XI).
В историко-правовой литературе существуют различные оценки формы
крепостной зависимости крестьян: личная (прикрепление к личности
землевладельца) и поземельная (прикрепление к земле). Вероятно, пока
преобладает поземельное прикрепление крестьян, а не личное. По нормам
Уложения крестьяне – не объекты, а субъекты права. Они сохраняют право
собственности на движимое имущество (ст. 23 гл. XVII), право на судебную
защиту (ст. 124 гл. X; ст. 38 гл. XVIII), право быть свидетелями в суде (ст. 159
гл. X). Установлен штраф за оскорбление чести крестьянина (ст. 94 гл. X).
Помещик не имел права переводить крестьян с поместной земли на
вотчинную (ст. ст. 30, 31 гл. XI) разорять крестьянское хозяйство (ст. ст. 38,
45 гл. XVI).
Таким образом, Уложение признавало за крестьянином личность, хотя и
существенно ограниченную в правах. В XVIII веке крестьяне станут
«крепкими» не земле, а их владельцам, имуществом, объектом права.
4) Холопы (гл. XX).
Основные группы:
- Полные – являлись частной собственностью их владельцев,
переходили по наследству. Однако, Уложение сохраняет противоречия
Русской Правды: иногда холопы могли быть свидетелями в суде (ст. 173 гл.
X); в случае совершения преступления, холопы могли выдаваться судье, либо
отвечал господин (ст. 79 гл. XXI). Источники полного холопства: рождение,
плен и т. п. Способы прекращения: самим господином при его жизни
(оформлялось «отпускной грамотой»); наследниками (по «духовному
завещанию») (ст. ст. 10, 53, 106 гл. XX); освобождение холопа из плена (ст. ст.
36, 66 гл. XX); в случае государственной измены господина (ст. 33 гл. XX);
отказ государя кормить холопа в голодные годы («отпускную грамоту»
выдавал Холопий приказ) (ст. 41 гл. XX).
- Кабальные – находились в несвободном состоянии до смерти их
господина (ст. 15 гл. XX). Кабальное холопство возникало на основании
договора займа – «кабалы», но на сумму не более трех рублей (ст. 16). В
отличие от полных холопов, кабальных нельзя было продавать, дарить,
завещать (ст. 61). В кабалу могли поступать только свободные люди,
достигшие 15 лет. Служилые и тяглые люди не могли брать на себя кабалу.
В) Отраслевая характеристика Уложения:
I. Гражданское право
Вещное право
Субъекты: физические (русские подданные и иностранцы) и
юридические лица (монастыри, купеческие объединения).
Имущество разделяется на: движимое и недвижимое.
Впервые появляется сервитутное право (из Литовского статута).
Сервитуты – права на чужие вещи. Например: право ратных людей во время
похода останавливаться на лугах помещиков и вотчинников (ст. 4 гл. VII),
рубить в чужих лесах дрова (ст. 23 гл. VII); право землевладельцев запрещать
друг другу строительство плотин и мельниц, если затапливаются участки (ст.
238 гл. X); запрет строить дом на меже чужого участка, ставить печь у стены
соседа (ст. ст. 277 – 279 гл. X).
Четко различаются: право собственности (наследственное, вотчинное
землевладение) и право владения (условное, поместное землевладение).
Рассмотрим два основных вида землевладения.
Вотчинное – наследственное землевладение (гл. XVII)
Вотчина принадлежала физическому лицу (традиционная привилегия
бояр) или юридическому лицу (монастырю, кафедре патриарха, митрополита,
епископа) на основании права собственности. Хотя, для некоторых видов
вотчин, это право не являлось абсолютным.
Например, родовые вотчины являлись собственностью всего рода, и
для их отчуждения вотчинником требовалось согласие родственников,
прежде всего - прямых наследников (детей и внуков). В связи с этим
Уложение развивает институт родового выкупа, установленный еще
Судебником 1550 г.: если вотчина была продана или заложена, боковые
родственники (братья, племянники) имели право вернуть вотчину в род в
течение 40 лет, т. е выкупить вотчину у ее нового владельца (по цене,
указанной в купчей или закладной; цена могла быть больше в случае
дополнительных финансовых затрат нового владельца для улучшения
вотчины). Но этим правом могли воспользоваться только те боковые
родственники, которые не давали согласия на продажу или залог вотчины.
Поскольку согласие прямых наследников на отчуждение родовой вотчины
было обязательным, они не имели права родового выкупа (ст. ст. 27 – 30 гл.
XVII).
Пожалованные или выслуженные вотчины жаловались государем за
какие-либо заслуги в военной и государственной деятельности. Права
владельца указывались в юридическом документе, сопровождавшем
пожалование – «жалованной грамоте». Объем прав по распоряжению
вотчиной мог быть различным. На выслуженные вотчины также
распространялось право родового выкупа.
Купленные вотчины являлись собственностью семьи – мужа и жены.
Распоряжение такой вотчиной требовало только согласия супруга (ст. 2 гл.
XVII). Если купленная вотчина переходила по наследству, она превращалась
в родовую вотчину.
Указанные виды вотчин (родовые, пожалованные, купленные)
различаются по источнику возникновения права собственности. В
зависимости от другого критерия – субъекта права собственности - вотчины
можно разделить на: государственные, дворцовые, частновладельческие.
Поместное – условное землевладение (гл. XVI).
Поместья давались военным людям – дворянам – при условии службы
государству. Если дворянин не мог служить сам, должны были служить его
родственники (ст. 17 гл. VII), если их не было, на службу можно было
отправить «даточных людей» (ст. 61 гл. XVI).
Однако Уложение начинает объединять вотчинное и поместное
землевладение. По мере усиления дворянского класса, развиваются и его
права на владение землей:
1. Разрешается менять поместье на поместье и поместье на вотчину, с
разрешения Поместного приказа (ст. ст. 2 – 7 гл. XVI).
2. Разрешается сдавать поместье в аренду родственникам, при условии
содержания старого, больного арендодателя (ст. ст. 9 – 12 гл. XVI).
3. Разрешается даже продавать поместье, но только по именному указу
государя (ст. 9 гл. XVII).
4. Поместья наследуются сыновьями дворянина при условии
поступления на службу (с 15 лет). Жены и дочери не наследуют, но получают
часть поместья «на прожиток» (пенсионное содержание) - до смерти,
замужества или ухода в монастырь (ст. ст. 30 – 34 гл. XVI).
Обязательственное право (влияние Литовского статута)
Обязательственные отношения возникают из договора и из деликта
(правонарушения).
Условия действительности договора: свободная воля и сознание
сторон. Например, недействительны договоры, заключенные по
принуждению (ст. 251 гл. X), или по обману, ошибке (ст. ст. 64, 65 гл. XXI).
Договоры заключались в письменной форме. Юридические акты
(купчие, меновые, дарственные, закладные, заемные, кабальные и др.) в
случае важности сделки или значительности суммы, в Москве и других
городах оформлялись площадными подьячими, не менее, чем при двух
свидетелях. Акты менее важных сделок или на небольшую сумму, в деревнях
оформлялись без свидетелей, но должны быть подписаны обязывающейся
стороной. Наиболее важные акты сделок подлежали также «укреплению»
(регистрации) в Приказах (ст. ст. 247 – 250 гл. X; ст. 39 гл. XVII).
Для обеспечения исполнения обязательств предусмотрен залог
имущества. Право собственности на заложенную вещь терялось в случае
невнесения в установленный срок договорной суммы. Залогополучатель был
обязан возвратить заложенную вещь в том состоянии, в каком он получил ее
от залогодателя, но освобождался от ответственности, если вещь погибла
естественным способом, помимо воли залогополучателя (ст. ст. 196, 197 гл.
X). Запрещалось вдовам служилых людей отдавать в залог выслуженные
вотчины, а служилым людям запрещалось принимать в залог вотчины или
поместья, принадлежавшие инородцам ( ст. ст. 16, 43 гл XVI).
Виды договоров:
1. Договор дарения (слабо регламентирован): определяется порядок
совершения дарственных записей; запрещается дарить вотчины монастырям,
церквям и духовным лицам.
2. Договор купли-продажи (слабо регламентирован) - ст. ст. 64, 65 гл.
XXI.
3. Договор займа (денег и хлеба – ст. 246 гл. X); запрещается брать %
по договору займа (ст. 255 гл. X). Суд по заемным актам не более 15 лет. В
случае подачи исков к должнику несколькими кредиторами, прежде всего,
удовлетворяются иски иностранцев, затем государственной казны, и далее –
все остальные истцы (ст. 260 гл. X). Указаны две категории несостоятельных
должников (влияние Русской Правды): невиновные (несчастные), которым
дается рассрочка в уплате долга, но не более трех лет, и при условии
поручительства; виноватые должники выдаются кредитору «головой до
искупа».
4. Договор поклажи (хранения): как и другие сделки, заключался в
письменной форме (иначе не имел юридической силы), но существовало
одно исключение: допускалась устная форма для ратных людей во время
похода (ст. ст. 189 – 191 гл. X). Установлена обязанность поклажеполучателя
вознаградить поклажедателя, если предмет хранения пострадал (ст. ст. 194 –
195 гл. X).
5. Договор личного найма: заключался на срок не более трех месяцев,
после чего наемный работник превращался в холопа. Допускалась устная
форма (ст. 32 гл. XI). Установлено право членов тяглого класса отдавать детей
в услужение, но не более, чем на пять лет (ст. 16 гл. XX). Иностранцам
запрещается нанимать на службу русских людей (православных) (ст. 70 гл.
XX). Установлена ответственность работника в случае кражи имущества
нанимателя (ст. 275 гл. 10).
6. Договор найма имущества заключался только в письменной форме
(ст. ст. 247, 248 гл. X).
Наследственное право
Указаны две формы наследования:
1. По завещанию: можно было завещать не только купленные и
пожалованные, но и родовые вотчины; собственники не имели права
завещать недвижимое имущество духовным лицам, церквям и монастырям.
Поместья – не собственность – не завещались.
2. По закону (преобладало). В первую очередь наследовали нисходящие
родственники (дети и внуки). Вотчины наследовали сыновья; дочери – только
при отсутствии сыновей (ст. 2 гл. XVII). Поместья наследовали только
сыновья при условии службы, а дочери получали определенную часть
поместья «на прожиток» (пенсионное содержание).
В случае отсутствия нисходящих родственников, к наследованию
привлекались боковые (ближние исключали дальних) (ст. ст. 1, 2 гл. XVII).
Жена могла наследовать только купленные вотчины, затем она получала одну
четвертую часть движимого имущества мужа и свое приданое. Если не было
купленных вотчин, жена получала «на прожиток» часть из выслуженных
вотчин (ст. ст. 1, 2 гл. XVII). Кроме того, жена могла получить «на прожиток»
часть поместья.
II. Уголовное право
Понятие преступления
В Уложении нет юридического определения преступного деяния.
Однако анализ норм позволяет сделать вывод, что в Уложении господствует
формальная точка зрения на преступление: преступление («лихое дело», «злое
дело») – это, прежде всего, нарушение закона и непослушание царской воле.
Состав преступления:
1. Субъект преступления.
Субъектами преступления являются как русские подданные, так и
иностранцы. Возраст уголовной ответственности не указан, однако, в
судебной практике сохранялось влияние греческого Номоканона (Кормчей
книги): до 7 лет нет уголовной ответственности, с 12 (девушки), 14 (юноши)
– возраста совершеннолетия – уголовная ответственность наступала в полном
объеме.
В Уложении развивается институт соучастия в преступлении.
Соучастников можно разделить на две основные группы – главных
виновников и второстепенных, причастных к преступлению.
а) Главные виновники – физические (соисполнители) и
интеллектуальные (подстрекатель, организатор). В большинстве норм
физические и интеллектуальные виновники наказываются одинаково:
например, в ст. 19 гл. XXII исполнитель наказывается так же, как и
подстрекатель. Но в одном случае есть различие в наказании: по ст. 12 гл X
физический виновник – исполнитель (подьячий, совершивший подделку
документа) наказывается строже интеллектуального виновника –
организатора (дьяка).
б) Второстепенные виновники, лица, прикосновенные к
преступлению - пособники («товарищи») – иногда наказываются мягче
главных виновников, иногда наравне (ст. 198 гл. X; ст. 63 гл. XXI);
попустители, не оказавшие помощи в задержании преступника (ст. 15 гл.
XXI), укрыватели (ст. 20 гл. XXI).
В сфере государственных политических преступлений второстепенные
виновники наказываются всегда наравне с главными виновниками (ст. 19 гл
III). Близкие родственники обязаны были доносить на изменника, иначе
недоносители подлежали такому же наказанию, как и главный виновник –
смертной казни (ст. ст. 6, 7, 9 гл. II).
2. Субъективная сторона преступления.
Уложение различает три формы вины:
а) случайное преступление – не наказывается (ст. 225 гл. X; ст. 20 гл.
XXII).
б) неосторожное преступление – четко не отграничивается от
умышленного в составах не тяжких (ср. ст. ст. 223, 224 гл. X).
в) умышленное преступление – всегда наказуемо (ст. 228 гл. X; ст. 72 гл.
X (убийство с «умышлением»); ст. ст. 281,282 гл. X).
Смягчающие вину обстоятельства:
а) Опьянение – убийство в состоянии опьянения противопоставляется
убийству с умыслом (ст. ст. 69, 71, 73 гл. XXI). Только в одном случае
опьянение приравнивается к умыслу – ст. 17 гл. XXII.
б) Состояние необходимой обороны – допускается в широком смысле,
пределы не указаны. Возможно убийство разбойников при защите дома;
холоп может убить, защищая своего господина; не требуется соразмерность
средств защиты и нападения, возможно убийство вора не только с поличным
в доме, но и во время погони, когда он оказывает сопротивление (ст. 200 гл.
X; ст. 21 гл. XXII; ст. ст. 88, 89 гл. XXI).
в) Состояние крайней необходимости – намечено в Уложении: ст. 283
гл. X позволяет безнаказанное убийство чужих животных при их нападении.
Отягчающие вину обстоятельства:
а) Повторность преступления: третья кража, второй разбой –
наказываются смертной казнью (ст. ст. 9, 10, 12, 16, 17 гл. XXI).
б) Совокупность преступлений: кража с убийством; разбой с
убийством – смертная казнь (ст. ст. 13, 18 гл. XXI).
в) Совершение преступления ведомо лихим человеком: указано в
нескольких статьях гл. XXI, например, разбойник, уличенный в первом
разбое, подлежит смертной казни, если в ходе розыска признан ведомо лихим
человеком (ст. 41).
г) Место совершения преступления: преступление, совершенное на
государевом дворе, наказывается строже, чем такое же преступление, но
совершенное в другом месте (гл. III).
д) Общественное положение преступника: может быть как
отягчающим, так и смягчающим ответственность обстоятельством (ст. ст. 5,
16 гл. X).
3. Объективная сторона преступления
Уложение различает три стадии преступления:
а) Совершенное, законченное преступление;
б) Покушение на преступление: наказывается мягче, чем совершенное,
однако в государственных политических преступлениях наказывается также
как и совершенное преступление (гл. II). Уложению известна и угроза
(«похвальба») в убийстве (наказывается), в поджоге (не наказывается) – ст.
202 гл. X.
в) Голый умысел - наказывается только в двух случаях: в
государственных политических преступлениях наказывается так же, как и
совершенное преступление (ст. 1 гл. II); умысел холопа на убийство
господина наказывается наравне с покушением (ст. 8 гл. XXII).
4. Объекты преступления: вера, Церковь, государство, личность,
имущество, нравственность, семья.
Виды преступлений:
1) Преступления против веры и Церкви:
- Богохульство (гл. I);
- Нарушение порядка богослужения (гл. I);
- Отступничество – переход в иную веру (гл. XXII, ст. 24).
Преступления против христианской веры и Церкви, а также против
правил христианской нравственной и семейной жизни (см. далее) впервые
включены в состав норм светского правового сборника. Данное нововведение
Уложения свидетельствует, с одной стороны, о сохранении «симфонии»
Церкви и государства, об особом статусе православного христианства как
государственной религии. С другой стороны, можно рассматривать данное
нововведение как еще один пример усиления государственного
вмешательства в церковную жизнь, в сферу духовного суда (за церковные
преступления – светские наказания), т. е. пример перехода от православной
«симфонии» к протестантскому «цезарепапизму» и секуляризации:
2) Преступления против государства:
А) Государственные политические преступления (объекты –
государство; личность государя и членов царской семьи):
- измена, бунт; покушение на жизнь, честь, здоровье государя и членов
его семьи (главы II, III).
Б) Преступления против порядка управления и суда:
- подделка документов, подписей, печатей (ст. ст. 1 – 4 гл. IV);
- лжеприсяга (ст. 27 гл. XI; ст. 10 гл. XIV), лжесвидетельство (ст. ст. 161,
162 гл. X);
- ябедничество - ложный донос (ст. ст. 13, 17 гл. II); ложная жалоба на
судью (ст. 9 гл. X); подача ложной челобитной в суд (ст. ст. 18, 19 гл. X).
В) Преступления по службе, должностные:
- взяточничество, умышленное неправосудие (ст. ст. 5, 6 гл. X);
- подлоги по службе (ст. ст. 12, 13, 129 гл. X);
- воинские преступления (гл. VII).
Г) Преступления против финансовой системы:
- фальшивомонетничество (ст. ст. 1 – 2 гл. V);
- корчемство – самовольная продажа вина (не на кружечном дворе),
субъектами были не только продавцы – «корчемники», но и производители, а
также потребители вина – «питухи» (ст. ст. 1 - 3 гл. XXV).
Д) Преступления против общественного порядка, благочиния:
- содержание притонов (ст. ст. 20, 62 гл. XXI);
- укрывательство беглых (ст. 10 гл. XI);
- самовольный выезд за границу – без «проезжей грамоты» (ст. 4 гл.
VI);
- недозволенная запись в заклад (ст. 13 гл. XIX);
- незаконная продажа имущества – например, продажа «беломестцам»
тяглых имуществ тяглыми людьми, или продажа немцам русскими
недвижимого имущества в Москве в районе Китай-города, Белого и
Земляного города (ст. ст. 39, 40 гл. XIX);
- нарушение правил деятельности путей сообщения – например,
обложение дорожными пошлинами лиц, пользовавшихся правом не платить
их, или тайный провоз служилыми людьми лиц, не освобожденных от
платежа дорожных пошлин; установление новых мытов, перевозов и мостов
с целью взимания с них дорожных пошлин; неисправное содержание путей
сообщения, порча путей сообщения и пр. (гл. IX).
3) Преступления против личности:
А) Преступления против жизни – убийство: простое и
квалифицированное.
- Простое убийство – наказывается простой смертной казнью или менее
тяжкими санкциями (например, убийство родителями детей – тюремное
заключение на 1 год (ст. 3 гл. XXII), за исключением убийства
незаконнорожденных детей).
- Квалифицированное убийство – наказывается квалифицированной
смертной казнью: убийство детьми родителей (ст. ст. 1, 2 гл. XXII),
убийство незаконнорожденных детей (три объекта: жизнь ребенка,
прелюбодеяние его матери, православная вера, поскольку речь идет об
убийстве некрещеного ребенка (ст. 26 гл. XXII)); убийство женой мужа
наказывалось смертной казнью посредством зарытия живой в землю (ст. 14
гл. 22); убийство господина слугой (ст. 9 гл. XXII); отравление (ст. 23 гл.
XXII).
Б) Преступления против телесной неприкосновенности, здоровья:
- увечья, раны (ст. 10 гл. XXII);
- побои (ст. 11 гл. XXII).
В) Преступления против чести:
- оскорбление словом, обида (ст. ст. 27 – 99 гл. X) – наказывается
штрафом, размер которого зависит от чина, должности или социального
положения обиженного (квалифицированные виды: оскорбление женщины
(двойной штраф по сравнению со штрафом за оскорбление ее мужа),
оскорбление девушки (штраф в 4 раза превышающий штраф за оскорбление
ее отца));
- клевета – ложное распространение информации, оскорбляющей
доброе имя человека (штраф вдвое превышает сумму штрафа за обиду – ст.
280 гл. X).
4) Имущественные преступления:
А) Кража (татьба) - тайное похищение чужого имущества: простая и
квалифицированная.
- Простая кража: овощей из огорода, сена или хлеба с поля, рыбы из
садка и пр. (ст. 222 гл. X; ст. ст. 89, 90 гл. XXI).
- Квалифицированная кража: кража, совершенная второй и третий раз
(рецидив) (ст. 9 гл. XXI); кража из церкви – святотатство (ст. 14 гл. XXI);
кража во дворе государя (ст.9 гл. III); кража лошади на службе (ст. 29 гл.
VII). Наказываются смертной казнью, отсечением руки или кнутом.
Б) Грабеж и разбой. Уложение не указывает четного различия между
данными составами. Оба преступления совершаются открыто, при помощи
насилия (ст. ст. 30, 32 гл. VII; ст. 222 гл. X; ст. 5 гл. XXII). По мнению
исследователей, разбой – это грабеж, совершаемый людьми, для которых
насильственное отнятие чужой собственности составляет образ жизни,
преступный промысел (разбойниками) (ст. ст. 1, 16 гл. XXI).
«В разбое, как и в грабеже, есть угроза насилия и само насилие, но для его
наказуемости важно не насилие, а промысел» (В.И. Сергеевич).
Грабеж – всякое насильственное отнятие имущества, совершенное не
разбойниками, не составлявшее промысла (например, служилыми людьми,
детьми родителей и пр. – ст. ст. 30, 32 гл VII; ст. 136 гл. X; ст. 5 гл. XXII).
В) Мошенничество – присвоение чужого имущества посредством
обмана (ст. 11 гл. XXI).
Г) Насильственное завладение, истребление и повреждение чужого
имущества:
- Поджег: квалифицированные виды – поджег города с целью измены
(ст. 4 гл. II); поджег дома (ст. 228 гл. X); простые виды - поджег луга, леса
(ст. ст. 223, 224 гл. X).
- Насильственный захват земли для посева хлеба, захват животных;
порча хмельника, бортных деревьев и пр. (ст. ст. 208 – 220 гл. X).
5) Преступления против правил христианской нравственности и
основ семейной жизни:
- сводничество; блуд женщины; незаконная связь господина с рабыней
(ст. 80 гл. XX; ст.ст. 25, 26 гл. XXII).
- непочтительное отношение детей к родителям, отказ детей содержать
родителей, подача детьми жалоб на родителей (ст. ст. 5, 6 гл. XXII).
Система, цели наказаний по Уложению
Цели наказаний:
1. Устрашение (публичность наказаний) – влияние византийского права.
2. Возмездие (за убийство «казнити смертью же») – влияние Литовского
статута.
3. Индивидуальность – Уложение не распространяет наказания на
семью преступника, если она не знала о преступном намерении (ст. 7 гл. II),
однако на практике родственникам доказать суду свою непричастность было
почти невозможно.
4. Сословность – лица высших чинов наказываются мягче, чем лица
низших чинов (ст. 12 гл. XXII), и наоборот (ст. 5 гл. X)/
Формулировки наказаний различны:
1. Безусловно-определенные: определены род и вид наказания
(например, смертная казнь посредством отсечения головы и т.п.).
2. Относительно-определенные: определен род наказания, но нет вида
(например, «наказать смертью», тюремное заключение «до государева указа»
(без обозначения срока) и т. п.).
3. Абсолютно-неопределенные: не определяются ни род, ни вид
наказания («наказати, как государь укажет», «наказати, смотря по вине» и т.
п.).
Отсутствует четкая классификация наказаний, по степени тяжести
можно указать следующие виды наказаний:
1. Смертная казнь (около 60 раз) – 5 видов: отсечение головы,
повешение (простая см. к.); сожжение, залитие горла расплавленным
металлом, закапывание заживо в землю (квалифицированная см. к.).
2. Телесные наказания: членовредительные (отсечение руки, ноги,
носа, уха, губ, выкалывание глаз, рвание ноздрей); болезненные (битье
кнутом и батогами – простое и «нещадное»).
3. Ссылка – всегда сопровождает другие наказания. Два вида: ссылка в
Сибирь на жительство; ссылка в окраинные города с записью в какой-либо
чин.
4. Тюремное заключение – бессрочное («до государева указа») и
срочное (от 3 дней до 4 лет). Тюрьмы находились в ведении Разбойного
приказа. Тюремные сторожа избирались и содержались тяглыми людьми
черных сотен и слобод.
5. Лишение чести и прав: выдача головой, государева опала, лишение
чина и звания, отстранение от должности, лишение права иска в суде.
6. Имущественные наказания: конфискация имущества – отнятие
поместий и вотчин (как и ссылка, всегда дополняет другие наказания),
штрафы.
Помимо светских санкций, в Уложении указываются церковные
наказания (например, публичное покаяние в церкви и пр.).
III. Судоустройство и судебный процесс
Судебная система по Уложению представлена тремя судебными
инстанциями: воеводы (низший, местный суд) – суд в Приказах – суд Царя и
Боярской думы.
Судебный процесс, в основном, сохраняет черты процесса эпохи
Судебников XV – XVI вв. В Уложении еще более определилось разделение
судебного процесса на две формы: состязательную («суд») и следственную,
розыскную («сыск») (ст. 54 гл. XXI).
I. Состязательная форма процесса – применялась, в основном, в
гражданских и мелких уголовных делах.
Состязательный процесс состоял из двух стадий: «суда»
(устанавливались все обстоятельства дела, стороны высказывались по делу и
предъявляли свои доказательства) и «вершения» (вынесения приговора) (ст.
21 гл. X).
Суд начинался «вчинанием» иска или подачей челобитной истцом,
после чего судья выдавал приставу «пристанную память» (указывался
предмет иска, его цена, имя и место жительства ответчика), на основании
которой пристав обязан был вызвать ответчика в суд. В свою очередь,
ответчик обязан был представить поручителей, что явится в суд к
определенному сроку (поручительство оформлялось «поручной записью»).
Если поручителей не было, то пристав имел право насильственно доставить
ответчика в суд. Если ответчик представлял поручителей, но в суд не являлся,
то с поручителей взимался штраф.
Порядок судоговорения – ст. 105 гл. X. Судья выслушивал речи сторон
и свидетелей, оценивал доказательства. Суд мог быть в любой момент
прекращен мировым соглашением. Речи сторон и свидетелей в суде
записывались начерно подьячими; «черновые списки» подписывались истцом
и ответчиком, после чего подьячий переписывал протокол – «судный список»
- набело и дьяк подписывал его.
Судный список являлся основанием для вынесения приговора –
«вершения» дела. Если у судьи возникали сомнения по делу, он имел право
обратиться в вышестоящую судебную инстанцию (ст. ст. 130, 131 гл. X).
Выигравшей стороне выдавалась «правая грамота» и приговор приводился в
исполнение. Если ответчик проигрывал дело, он был обязан удовлетворить
все претензии истца. Если он этого не делал, ответчика ставили на «правеж»
- били палками по ногам (ст. 261 гл. X). Если ответчик был несостоятельным,
истец получал право на его имущество, если же не было и имущества, то
ответчик поступал в услужение истцу «до искупа» (ст. 266 гл. X). Истец кредитор обязывался «поручной записью», что не убьет и не изувечит
ответчика - должника.
Апелляции в современном смысле не существовало. Дело могло быть
пересмотрено только в том случае, если судья совершит преступление –
вынесет несправедливый приговор из корыстных целей, либо в случае
дружбы, вражды. В этом случае с судьи взыскивалась в пользу
пострадавшего тройная цена иска, судебные пошлины и он подлежал
уголовному наказанию (ст. 5 гл. X).
Уложение установило право сторон на отвод судей (ст. 13 гл. X).
Доказательства на суде:
1. Показания свидетелей.
Уложение допускало отвод свидетелей в случае «стачки» их с одной из
сторон.
Решающее значение имели показания 10 свидетелей, но истец
проигрывал дело, если хоть 1 из его свидетелей покажет против него (ст. ст.
158, 159, 161 гл. X). Особо ценились показания родителей против детей. С
другой стороны, запрещалось жене свидетельствовать против мужа, а
вольноотпущенному – против прежнего господина (ст. ст. 174, 176, 177, 179181 гл. X).
Особыми видами свидетельских показаний являлись:
а) Ссылка из виноватых – когда одна из сторон ссылалась на одного
свидетеля с условием подчиниться обвинению, если свидетель покажет
против нее. Примером может служить ссылка одной стороны на отца или
мать другой стороны (ст. ст. 158-160, 176 гл. X);
б) Общая ссылка – когда обе стороны ссылались на одно лицо,
показания которого имели решающее значение (ст. 169 гл. X).
2. Письменные документы.
Большинство гражданских дел могло решаться только при их наличии.
Существовало 2 исключения: в спорах ратных людей во время похода не
требовалось письменных актов (ст. ст. 189, 190, 193 гл. X); в спорах о земле
при отсутствии писцовых, дозорных и пр. книг допускалось «образное
хожение» - обход спорных участков с иконой (особый вид присяги) (ст. ст.
236, 237 гл. X).
3. Присяга («крестное целование») - использовалась в исках более 1
рубля (ст. 10 гл. XIV).
Правом присяги обладали лица, достигшие 20 лет, в крайних случаях –
не менее 15 лет. Малолетние могли поручить присягнуть за них кому-либо
другому, даже холопу. Присягать можно было только три раза в жизни. Отказ
от присяги одной из сторон решал дело против нее (ст. ст. 1, 2, 5, 6 гл. XIV;
ст. 96 гл. XX). В некоторых случаях (например, между духовными лицами)
присяга не могла употребляться и заменялась жребием (ст. 4 гл. XIII).
4. Жребий – использовался в исках менее 1 рубля, а также в качестве
эквивалента присяги (ст. 10 гл. XIV).
5. Обыск – допрос местных жителей. В гражданских делах
использовался только в 2-х случаях: при выяснении границ спорных
земельных участков (ст. 51 гл. XVII) и в делах о холопах (ст. 108 гл. XX).
6. Очные ставки - использовались, главным образом, в спорах о земле
(ст. 59 гл. XVI).
Судебный поединок («поле») уже не указывается в Уложении.
II. Розыскная форма процесса («сыск») – применялась в тяжких
уголовных делах.
Основания для сыска:
а) Заявление пострадавшего – подавалось или в Разбойный приказ (в
Москве), или воеводам и губным старостам (в других городах) (ст. 51 гл.
XXI).
б) Привод с поличным – когда лицо, у которого были найдены
предметы преступления, не могло оправдаться (ст. ст. 50, 87 гл. XXI).
в) «Язычная молвка» - показания одного человека на другого,
полученные обычно во время пытки или допроса (ст. 38 гл. XXI).
Основные процессуальные средства сыска:
1. Очная ставка.
2. Обыск – допрос местных жителей (ст. 95 гл. XX). Перед допросом
обыскные люди присягали (ст. 162 гл. X). Обыску подлежали все чины
государства, даже инородцы и иностранцы; исключение составляли только
высшие чины служилого класса и церковные иерархи (ст. ст. 161, 162 гл. X).
Каждый допрашивался отдельно, отвод обыскных людей был запрещен.
Верным считалось мнение большинства. Если голоса разделялись поровну,
подозреваемого пытали (ст. 161 гл. X). Если в ходе обыска подозреваемый
оправдывался, он передавался на поруки обыскных людей. Если же его
признавали «лихим» (опасным, неблагонадежным), то за облихованием
следовала пытка, а имущество облихованного человека описывалось (ст. ст.
35, 36 гл. XXI).
3. Пытка – часто указывается в процессуальных нормах Уложения
(преимущественно в гл. XXI), но процедура, способы пытки не определены.
Пытке подлежали все чины государства без исключения. Если пытали
помещика и его крестьян, то крестьян пытали первыми (ст. 47 гл. XXI).
В гражданских делах пытка не являлась обязательной. Ее применение
зависело от воли сторон или свидетелей.
Обычно пытали не более 3-х раз (ст. ст. 9, 10 гл. XXI).
Если в ходе розыска вина подсудимого была доказана, то его
имущество поступало на удовлетворение истца («выть») – ст. ст. 22, 23, 24 гл.
XXI. Если для удовлетворения претензий истца, имущества ответчика было
недостаточно, то иск истца оставался без удовлетворения (ст. 27 гл. XXI).
Если же, после удовлетворения претензий истца, оставалась часть имущества
ответчика, оно переходило государю (ст. 26 гл. XXI).
Заключение.
Мы рассмотрели основные правовые институты Соборного Уложения
1649 г. – главного юридического памятника сословно-представительной
монархии XVI – XVII вв. С другой стороны, ряд норм данного документа
(нормы,
оформляющие
крепостное
право,
посадскую
реформу,
ограничивающие правовое положении Русской Православной Церкви, а
также нормы, начинающие правовую консолидацию боярства и дворянства)
свидетельствуют о начале новой исторической эпохи в жизни российского
государства – переходе к абсолютной монархии.
Новоуказные статьи
Также как и Судебник 1550 г., Соборное уложение 1649 г.
законодательно установило возможность дополнения его текста новыми
законами по мере их возникновения (ст. 2 гл. X).
Принимавшиеся в период с 1649 г. по 1696 г. (начала единодержавного
правления Петра I) царские указы, боярские приговоры, уставные грамоты
соборные определения и т.п., большей частью, имели характер дополнений,
изменений или дальнейшего развития Соборного уложения. Значительная
часть новоуказных статей возникла казуальным путем: дело докладывалось
боярами царю, царь давал ответ (указ), на основе которого бояре составляли
приговор. Однако многие новоуказные статьи имели характер
самостоятельных
законодательных
памятников,
издававшихся
непосредственно от имени государя, возникавших не казуальным путем, а как
результат изменения социально-экономической, политической ситуации в
России во второй половине XVII в.
Наиболее значительными законодательными памятниками данной
эпохи стали:
1.«Новоторговый устав» 1667 г. Проект устава был подан государю
представителями торгово-промышленного класса. Нормы устава определяли
особые правила ведения торговли с иностранными купцами, устанавливали
порядок сбора торговых пошлин.
2.«Новоуказные статьи о татебных, разбойных и убийственных
делах» 1669 г. Данный документ значительно изменял уголовнопроцессуальные постановления Соборного уложения. Прежде всего, в нем
прослеживалась тенденция к смягчению наказаний. Например, за 2-ю кражу
была установлена не смертная казнь, а кнут и отрезание левой руки.
Отменялась пытка обвиняемого в 1-й краже.
2 семестр
I.
Государство и право российской империи в период
абсолютизма.
Тема 1. Развитие государственной системы России в XVIII – первой
половине XIX вв.
А) Понятие, основные признаки абсолютной монархии.
Абсолютизм – это форма правления, при которой власть монарха
является фактически и юридически неограниченной.
С самого начала истории русской монархии власть великого князя
Киевского или Московского царя была юридически неограниченной,
поскольку не существовало правовой нормы, обязывающей русского государя
принимать решения совместно с каким-либо политическим институтом.
Но на практике такие политические институты существовали. В
Киевский период – это Княжеский совет (Дума), Вече, Княжеский съезд. С
момента принятия христианства, в политической системе Руси появляется
духовный элемент: князь советуется с митрополитом, Собором Русской
Православной Церкви. В Московский период – это Боярская дума (высший
правительственный,
судебный
орган,
осуществляющий
даже
законодательную функцию, поскольку законодательные акты содержали
формулу – «государь указал, бояре приговорили»), Земский собор
(законосовещательный орган в чрезвычайных случаях внешней и внутренней
политики), и опять же - патриарх, Собор Церкви. Возможно, данное
фактическое ограничение власти монарха можно рассматривать как
самоограничение, следование древней правительственной традиции совета с
народом (вече, Земский собор), аристократией (Княжеский совет, Съезд
князей, Боярская дума), Церковью.
В период абсолютной монархии эта политическая традиция была
разрушена, как и многие другие традиции древней русской истории. Власть
монарха становится не только юридически, но и фактически
неограниченной, сосредотачивается в руках одной личности. Происходит
ликвидация сословно-представительных учреждений – Земского собора,
Боярской думы; разрушается «симфония» с Русской Православной Церковью.
Помимо указанного основного признака абсолютизма – неограниченной
власти монарха – можно указать также следующие характеристики:
- Наличие сильного бюрократического аппарата управления, сильной
постоянной армии.
- Широкая экспансия государства во все сферы общественной и
частной жизни (такое государство называется «полицейским»).
- В экономике господствует политика меркантилизма (т.е. преобладание
экспорта над импортом), политика накопления, государственный
протекционизм.
Указанные признаки абсолютизма характерны как для России, так и для
большинства европейских абсолютных монархий (исключение составляет
Англия, где сохранялся парламент). Однако, в отличие от Европы, где
абсолютные монархии складывались в условиях развития капиталистических
отношений и союза монархов с дворянством и городами, в России
абсолютизм совпал с феодально-крепостническим укладом, его социальной
базой стало служилое сословие - дворянство.
Б) Становление абсолютной монархии в России во второй половине
XVII – начале XVIII вв. Ликвидация сословно-представительных
учреждений.
Переход к абсолютной форме правления начинается во второй
половине XVII в. Перестают созываться Земские соборы: последний
полный Земский собор был созван в 1653 г., до конца XVII в. созывались
только неполные Соборы. Происходит бюрократизация аристократический
Боярской думы: из органа, вершившего вместе с царем все дела в государстве,
из соучастницы верховной власти, она превращается в подчиненный и
подконтрольный государю орган управления. Из правовых актов, которые все
чаще принимаются единолично царем, исчезает формула: «государь указал,
бояре приговорили». В состав Думы стали входить не только думные люди, но
и представители других государственных чинов. В 1682 году было
юридически (Земским собором) отменено «местничество» - старая
московская политическая традиция назначения на должности в
государственном аппарате в соответствии с принадлежностью к княжеским
или древним, заслуженным боярским династиям. При Петре I Дума стала
называться Ближней канцелярией или Консилией министров. В 1707 г.
вводится обязательно протоколирование заседаний Думы. Можно сказать, что
Боярская дума «умирала» в буквальном смысле этого слова: старые «думцы»
старели, умирали, а новых царь в состав Думы не вводил. С образованием в
1711 г. Сената, Боярская дума окончательно исчезла из российской
политической системы.
Кроме того, в конце XVII – начале XVIII вв. предпринимались попытки
реформировать
громоздкую,
неэффективную
приказную
систему
отраслевого управления. Часть Приказов была ликвидирована, часть из них
были объединены. Но в итоге, при Петре I, они были заменены Коллегиями.
Уже в начале XVII в. были ликвидированы земские органы местного
самоуправления. Вместо земских выборных изб, царь стал назначать в уезды
воевод.
С 1700 г. начался переход от византийской «симфонии» в церковногосударственных отношениях, сохранявшей, юридически, автономию
церковной организации, к протестантскому «цезарепапизму», когда Русская
Православная Церковь юридически была подчинена государству, стала
государственным учреждением.
Таковы основные изменения в государственном механизме России в
XVII веке, свидетельствующие о переходе от сословно-представительной
монархии к абсолютизму.
Однако, основные черты, классический характер российского
абсолютизма связан с деятельностью Петра I, при котором с 1721 г. русский
царь принимает титул императора всероссийского, деятельность
которого стала разделительной чертой между древней и новой Россией,
русское царство становится империей.
В) Предпосылки, основные направления государственных реформ
Петра I в конце XVII – начале XVIII в.
Правление Петра I начинается в 1682: после смерти царя Федора
Алексеевича, московский Земский собор избрал на царство его братьев малолетних Петра и Ивана, при регентстве царевны Софьи Алексеевны.
После стрелецкого бунта, низложения Софьи, смерти Ивана V, началось
единоличное правление Петра I (1696 – 1725 гг.)
По справедливому замечанию историков С.М. Соловьева и В.О.
Ключевского, программа деятельности Петра «была начертана людьми XVII
века». Важнейшей из задач, доставшейся ему, являлась война за выход к
Черному и Балтийскому морям. Петр почти не знал мира: из 35 лет его
царствования только 1724 год прошел мирно. Война требовала от Петра
армию и флот, новую систему управления, новые источники
государственного бюджета, новых людей, способных осуществлять идеи
преобразователя.
Таким образом, исходным моментом реформации Петра I стала
военная реформа. Она осуществлялась по различным направлениям,
главными из которых являлись создание флота и регулярной армии. После
ликвидации дворянского конного ополчения и стрелецких подразделений, в
1699 г. началось формирование рекрутской системы набора в армию.
Рекруты набирались из числа владельческих крестьян, дворовых людей и
посадского населения по норме: 1 рекрут с 20 «тяглых» дворов. К 1705 г.
было собрано 27 полков; до 1725 г. было проведено 53 рекрутских набора,
давших 284 тысячи солдат.
Для управления, комплектования и обучения этой регулярной армии
был создан сложнейший военно-административный механизм с коллегиями
Военной и Адмиралтейской, Артиллерийской, Провиантской канцеляриями и
Генеральным штабом.
В 1719 г. был введен в действие изданный в 1716 г. Воинский устав,
регламентировавший состав и организацию армии. В 1720 г. был принят
Морской устав.
Создание армии и флота требовало преобразований в финансовой
сфере. В государственном бюджете XVII в. преобладали косвенные налоги. В
бюджете петровской России ведущее место заняли прямые налоги. Уже в
1681 г. произошел переход от поземельного обложения, где единицей
являлась «соха» (включала некоторое число тяглых дворов в городе или
определенное пространство крестьянской пашни в сельской местности), к
подворному обложению. В 1718 г. прямой налог был еще более
персонифицирован: была введена новая податная единица – «ревизская
душа». В результате этой акции, были выделены группы неподатных
сословий (дворянства и духовенства) и фактически уравнены в правах
различные группы крестьянства (государственные, владельческие,
посессионные) и холопы – все родившиеся мужчины, записанные в
«ревизские сказки». Кроме подушной подати, было введено множество
других прямых налогов: корабельные, рекрутские, драгунские и другие.
В число косвенных налогов, кроме традиционных винных и
таможенных сборов, вошли сборы с перевозок, водопоя, гробов, бород и т.п.
Общее число косвенных налогов в петровскую эпоху достигло 40.
Серьезные изменения происходят в промышленности, торговле. В
годы петровского правления количество мануфактур выросло более чем в три
раза. Были созданы новые промышленные районы: Урал, Петербург.
Особенно быстрыми темпами развивались металлургия, текстильная
промышленность.
Возникали
новые
отрасли
промышленности:
судостроение, шелкопрядение, стеклянное и фаянсовое дело, производство
бумаги.
В 1722 г. был издан указ о создании ремесленных цехов в русских
городах.
Важнейшим направлением реформаторской деятельности Петра I стала
кардинальная
перестройка деятельности всей правительственной
машины, системы центрального и местного управления – на основании
принципов коллегиальности, профессионализма, государственного надзора и
контроля (см. далее: Государственный строй России в период правления
Петра I.).
Подготовка кадров дл нового государственного аппарата, армии и флота
стала осуществляться в специальных государственных школах и училищах, а
также за границей. Активно привлекались иностранные специалисты.
Г)
Законодательное
абсолютизма.
оформление,
идеология
российского
При Петре впервые была создана законодательная формулировка
власти русского монарха:
«Его величество есть самовластный монарх, который никому на свете о своих
делах ответу дать не должен, но силу и власть имеет свои государства и земли, яко
христианский государь, по своей воле и благомнению управлять» (толкование к 20
артикулу Воинского устава 1715 г.).
«Монархов власть есть самодержавная, которой повиноваться сам Бог за совесть
повелевает» (Духовный регламент 1721 г.).
Данная формулировка повторяется в Основных законах российской
империи 1832 г.:
«Император Всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный.
Повиноваться его верховной власти нетокмо за страх, но и за совесть сам Бог повелевает».
Теоретическая формулировка, обоснование абсолютной власти Петра
I содержится в работе «Правда воли монаршей» 1722 г., написанной
идеологом петровского правления Феофаном Прокоповичем при
непосредственном участии царя. Данное литературное произведение очень
характерно для петровской эпохи. В нем предпринята попытка согласовать
две абсолютно противоположные теории происхождения власти, т.е.
церковное учение о Богоустановленности власти (государь – «помазанник
Божий») и западноевропейскую теорию Гроция, Гобса, Пуффендорфа о
естественном праве, происхождении власти из договора, по которому люди
все свои права переносят на учрежденную договором власть.
Петр ломает даже священную для русских царей традицию
наследования престола по принципу первородства (т.е. по старшинству в
мужской линии наследников). Указ о престолонаследии 1722 г.
устанавливает право монарха самому выбирать наследника русского
престола. Это абсолютная свобода выбора уже не связана с русской
политической традицией. К сожалению, последствия указа были
трагическими для России. Петр умер, не успев назвать наследника, и
началась серия дворцовых переворотов, когда вопрос о наследнике или
наследнице решался, в основном, гвардией.
Д) Этапы развития российского абсолютизма.
За свою историю абсолютизм в России не оставался неизменным. В
соответствии с особенностями социально-экономического, политического
развития страны, можно указать следующие этапы абсолютной монархии:
1. Период реформ Петра I (конец XVII – первая четверть XVIII вв.).
2. Период дворцовых переворотов (вторая четверть – середина
XVIII в.).
3. Период «просвещенного абсолютизма» (вторая половина XVIII –
первая четверть XIX вв.) – правление Екатерины II и Александра
I.
В этот период идеологией русской абсолютной монархии становится
европейская идеология «просвещения», предпринимаются попытки создания
правовых
основ
государственности,
конституции,
культурного
просветительства. Заимствуются идеи философов-гуманистов: Вольтера,
Руссо, Монтескье, Беккария и др. о свободе личности, равенстве людей,
верховенстве закона и т.п. Но и Екатерина II и Александр I ограничивались
только идеями, и только проектами, без их реализации на практике.
Абсолютная форма правления и социально-экономическая система,
основанные на крепостничестве, рабстве, остались неизменными. Например,
наиболее характерным актом для «просвещенного» периода правления
Екатерины II является ее Наказ Уложенной комиссии, но он не стал
действующим источником права. Для Александра I таким актом является
проект конституционной монархии, созданный М.М. Сперанским. Но проект
так и остался на бумаге.
4. Период политической реакции (вторая четверть – середина XIX
в.) – правление императора Николая I.
В ходе буржуазных реформ императора Александра II в 60-70–е гг.
XIX века начинается переход к буржуазной монархии. Форма правления
остается неизменной, но разрушаются другие признаки российского
абсолютизма: демократизируются общественный строй, судебная система,
местное управление.
В ходе реформ Николая II начала XX века изменяется и форма
правления – начинается переход к конституционной монархии. Хотя этот
вопрос является спорным в историографии (см. далее).
Рассмотрим особенности государственного строя России в
соответствии с указанными 4 этапами развития российского абсолютизма
XVIII – первой половины XIX вв.
Е) Государственный строй России в период абсолютизма.
1. Государственный строй России в период правления Петра I.
А) Центральное управление: Сенат, Коллегии, Синод.
Как было указано выше, перестройка Петром I деятельности
правительственной машины основывалась на принципах коллегиальности,
профессионализма, государственного надзора и контроля.
Правительственный Сенат
В 1711 г. (22 февраля) был учрежден Сенат. Сначала он являлся
чрезвычайным органом управления, учреждался в качестве регентства на
время нахождения царя («…для отлучек наших») в Турецком военном походе.
Однако вскоре временный характер нового учреждения превратился в
постоянный, и Сенат просуществовал в нашей истории до 1917 г.
Сенат являлся коллегиальным учреждением, сенаторы (первоначально
их было 9) назначались государем. С 1711 г. по 1714 г. решения принимались
единогласно, но с указа 1714 г. – большинством голосов.
С учреждением Коллегий, их президенты вошли в состав Сената.
Однако данная практика оказалось очень неудобной, поскольку президентысенаторы контролировали сами себя, и в 1722 г. президенты были выведены
из состава Сената, за исключением трех главных Коллегий: иностранных дел,
военной и Адмиралтейства.
Организационная структура Сената включала присутствие, где
выносились решения и канцелярию, которая осуществляла делопроизводство.
Делопроизводство Сената, в отличие от Боярской думы, характеризовалось
усилением письменности и увеличением формальности.
Для контроля за деятельностью Сената в 1715 г. учреждалась
должность генерал-ревизора, которого несколько позже сменил оберсекретарь, готовивший дела к докладу в канцелярии Сената и
докладывающий их присутствию. Для усиления контроля со стороны
императора при Сенате учреждалась должность генерал-прокурора (1722 г.),
который регулировал «диспуты» сенаторов, т.е. прения по поводу доклада
(т.е. был как бы спикером присутствия) и возглавлял канцелярию Сената.
Жалобы на коллегии и доклад по ним Сенату осуществлял
рекетмейстер. Доклад по делам, касающимся шляхетства (дворянства)
осуществлял герольдмейстер.
Все, что происходило в присутствии Сената, вносилось в протокол,
который подписывали все сенаторы – «для открытия дурости каждого», - но
на практике это не всегда соблюдалось.
Компетенция Сената была очень обширна: он являлся помощником
государя, а в его отсутствие – даже его двойником.
1.Сенат
являлся
высшим
административным
учреждением,
средоточием управления.
2.Сенат являлся высшей судебной инстанцией.
3.В отличие от Боярской думы, Сенат не имел законодательных
полномочий, не был соучастником верховной власти, а являлся только
законосовещательным учреждением.
Но из этого правила было исключение. В правление Петра I до 1722 г.,
во время войны со Швецией, Сенат, при условии отсутствия государя в
столице, имел право принимать указы без санкции царя. Присутствие Петра
ликвидировало эту законодательную функцию Сената. После окончания
Северной войны, указ 1722 г. вовсе ликвидировал это чрезвычайное
полномочие Сената. Он вновь стал только законосовещательным
учреждением.
Коллегии
В конце 1717 г. начала складываться система отраслевых органов
государственного управления – Коллегий (по шведскому образцу). Сам
термин «коллегия» указывает на главное отличие нового института от
московских Приказов. Вместо принципа единоначалия в области управления
вводится принцип коллегиальности.
Организационная структура. Каждая Коллегия состояла из
присутствия и канцелярии. Главой Коллегии были: президент и его
помощник – вице-президент, назначаемые Сенатом. Кроме руководителей в
состав присутствия входили советники (4) и асессоры (4), т.е. заседатели. Все
члены присутствия были равны между собой и решения принимались
большинством голосов. Если голоса разделялись поровну, голос президента
был решающим.
В состав канцелярии входили секретарь, регистратор, переводчик,
протоколист и подьячие. Постепенно эти служащие, знающие законы,
делопроизводство, докладывающие присутствию о делах, приобретают
решающее значение в Коллегиях. Обычно присутствие соглашалось с
докладом канцелярии и на практике коллегиальное начало было сведено к
нулю.
Система Коллегий. В декабре 1718 г. был принят Реестр коллегий.
Сначала было учреждено девять Коллегий: три главные – Иностранных дел,
Военная и Морская (Адмиралтейств коллегия); три финансовые – Камерколлегия (ведала государственные доходы), Штатс-Контор коллегия
(государственные расходы), Ревизион коллегия (составление бюджета,
наблюдение за исполнением смет по расходам и доходам); две торговопромышленные
–
Берг-Мануфактур
коллегия
(горное
дело
и
промышленность), Коммерц-коллегия (торговля); одна судебная – Юстицколлегия.
В 1721 г. были учреждены: Вотчинная коллегия, заменившая
Поместный приказ, и Духовная коллегия, впоследствии переименованная в
Святейший Правительствующий Синод – орган церковного управления.
В 1722 г. Берг-Мануфактур коллегия была разделена на две Коллегии:
Берг-коллегию (горное и монетное дело), Мануфактур-коллегию (управление
промышленностью).
В итоге реформы Коллегий стало 12. Их деятельность определялась
Генеральным регламентом, принятым в 1720 г.
Отраслевой принцип управления, свойственный Коллегиям, не был
выдержан до конца: как и старые Приказы, они сочетали в себе
административные и судебные функции.
Однако создание системы Коллегий завершило процесс централизации
и бюрократизации государственного аппарата. Четкое разграничение
ведомственных функций, разграничение сфер государственного управления и
компетенции, единые нормы деятельности – все это существенно отличало
новый аппарат от приказной системы.
С учреждением новой столицы (1713 г.) центральный аппарат
переместился в Санкт-Петербург. Сенат и Коллегии создавались уже там.
Церковная реформа. Святейший Правительствующий Синод.
С момента принятия христианства в X веке, в отношениях Русской
Православной Церкви и монарха действовал византийский принцип
«симфонии» властей, т.е. их юридическое разделение, но фактическое
взаимодействие. В Киевский период Церковь была более независима от
светской власти, в Московский период цари все активнее проникали в
духовную сферу: собирали Церковные (Освященные) соборы, определяли
кандидатуры митрополитов (с 1589 г. - патриархов), решали даже
догматические вопросы, наказывали еретиков и раскольников. Но пока
высшим органом духовной власти был Освященный собор, а исполнительным
– патриарх, соборно избранный, Церковь была юридически свободна.
После смерти патриарха Адриана в 1700 г. Освященные соборы Церкви
уже не собирались, и патриарх избран не был.
Как уже было указано, в 1721 г. была учреждена Духовная коллегия,
переименованная в Святейший Синод – орган государственного управления
церковными делами. Церковь вошла в государственную структуру и потеряла
юридическую свободу. Таким образом, был введен протестантский
вариант церковно-государственных отношений – «цезарепапизм: Церковь
стала государственным учреждением.
Несмотря на то, что в законодательстве Синод назван
Правительствующим, т.е. независимым от Правительственного Сената, на
практике он получил статус обычной Коллегии. Состоял он также из
присутствия и канцелярии. В присутствие входили 12 «правительствующих
особ», назначаемых государем из числа высшего духовенства: митрополитов,
архимандритов и игуменов.
Деятельность Синода контролировалась инквизитором, а с 1722 г. его
сменил обер-прокурор - светский чиновник, помощник генерал-прокурора,
возглавлявшего Сенат.
Б) Органы государственного надзора и контроля
Централизация государственного аппарата требовала создания
контрольных органов.
С 1711 г. надзор за законностью, борьбу с финансовыми
злоупотреблениями чиновников осуществляли фискалы (институт,
заимствованный из Швеции).
Главой фискалитета был обер-фискал Сената. Ему подчинялись
фискалы Коллегий, инквизитор Синода, провинциал-фискалы губерний и
городовые фискалы.
Фискалы осуществляли тайный надзор за законностью. Они обязаны
были доносить о государственных, должностных и других тяжких
преступлениях, нарушениях законности в учреждениях, а также выступать в
суде в качестве обвинителей.
В случае правильности доноса фискал получал половину штрафной
санкции или конфискованного имущества, за неправильный донос фискал не
нес ответственности. Естественно, такая практика привела к
злоупотреблениям, и по указу 1714 г. фискал, донос которого оказался
заведомо ложным, подлежал той же ответственности, что и обвиняемый им
человек, если бы донос подтвердился.
Но, несмотря на данную норму, институт тайного надзора уже не
устраивал власть. Поэтому в 1722 г. появляется новый институт,
осуществляющий гласный, открытый надзор за законностью –
прокуратура. Институт был заимствован из Франции, где прокуроры, в
основном, осуществляли надзор за деятельностью судов, поддерживали
государственное обвинение в суде (преобладал судебный надзор). В России
до судебной реформы 1864 г. преобладал административный надзор:
прокуроры надзирали, в основном, за деятельностью административных
органов.
Главой прокуратуры был генерал-прокурор Сената, помощником его
был обер-прокурор Синода. Им подчинялись прокуроры при Коллегиях,
Надворных судах.
Указ 1722 г. называет генерал-прокурора «оком государевым»
(представляя сенаторам первого генерал-прокурора – П.И. Ягужинского,
Пестр I объявил: «вот мое око, коим я буду все видеть»). Генерал-прокурор
осуществлял надзор за Сенатом: возглавлял сенатскую канцелярию, был
председателем на заседаниях Сената, осуществлял надзор за исполнением
законов и обладал правом законодательной инициативы. Он мог
опротестовывать решения Сената, с которыми не согласен, доносить
государю обо всех действиях Сената.
В) Реформы местного управления.
Губернская реформа.
В 1708 г. вводится новое административное деление государства: были
учреждены 8 губерний (Московская, Петербургская, Смоленская, Киевская,
Азовская, Сибирская, Киевская, Архангелогородская), по которым были
распределены все уезды и города. В 1713-1714 гг. число губерний возросло до
11.
Во главе губернии был поставлен губернатор или генерал-губернатор
(Петербургская, Азовская), объединявшие в своих руках всю
административную, судебную и военную власть. Но принцип
коллегиальности действовал и на губернском уровне. Власть губернатора
ограничивалась выборным органом – Ландратской коллегией, которая
состояла из 8, 10, 12 человек – ландратов, избираемых губернским
дворянством. Губернатор был президентом коллегии ландратов. Однако
коллегиальность на местном уровне существовала недолго. С делением
уездов на «доли», ландраты были поставлены во главе долей и тем самым
подчинены губернатору.
В 1719 г. одиннадцать губерний были разделены на 45 провинций,
управлявшихся воеводами, которые были подчинены губернаторам.
Сбором налогов заведовали земские камериры, подчиненные Камерколлегии. В ведении камериров находились земские комиссары, которые
избирались дворянами уезда на один год. Они осуществляли сбор налогов,
надзор за исполнением рекрутской повинности, полицейские и другие
функции.
Городская реформа.
Особая система самоуправления, по европейскому образцу, сложилась в
городах.
1-ый этап. В 1699 г. учреждается Бурмистерская палата или Ратуша
в Москве и земские избы в других городах. Члены их избирались городскими
сотнями и слободами.
2-ой этап. В 1718-1720 гг. данная система была реорганизована. Были
созданы новые органы – магистраты. Общее руководство осуществлял
Главный Магистрат в Петербурге, имеющий статус Коллегии.
В 1721 г. был принят Регламент Главного Магистрата и в 1724 г. –
принята Инструкция городским магистратам.
Члены магистратов – бургомистры и ратманы избирались
«регулярными гражданами», т.е. полноправными горожанами.
Магистраты осуществляли функции: судебные, хозяйственные,
финансовые, полицейские, социальные (ведали школы, больницы). Однако
после смерти Петра I магистраты были подчинены губернаторам и воеводам.
Городское самоуправление по образцу Эстляндии и Лифляндии было
сломано. В 1727 г. магистраты были преобразованы в ратуши.
2. Государственный строй России в период «дворцовых
переворотов»
Особенностью государственного механизма России после смерти Петра
I является, во-первых, частая смена монархов на престоле, и, во-вторых,
существование различных Советов, являвшихся как бы посредствующим
звеном между монархом и Сенатом.
В период правления Екатерины I – жены Петра (1725-1727 гг.) и
Петра II – внука Петра (1727-1730 гг.) действовал Верховный тайный
совет, учрежденный в 1726 г. (8 февраля).
Во-первых, Верховный тайный совет крайне ограничил компетенцию
Сената, сосредоточив в своих руках решение всех вопросов внутренней и
внешней политики. Сенат стал одной из судебных инстанций, на решения
которой можно было подавать апелляции в Совет. Приговоры Сената о
смертной казни нуждались в утверждении Советом. Как и другие коллегии,
Сенат посылал в Совет рапорты и получал от Совета указы. Сенат не мог уже
называться «правительственным», а стал называться «высоким». Верховный
тайный совет рассматривал жалобы на действия Сената и подбирал
кандидатуры сенаторов.
Во-вторых, Верховный тайный Совет ограничивает и самого монарха.
Фактически Совет становится законодательным органом: резолюции
Верховного тайного совета имели силу высочайшего указа, никакой закон не
мог быть обнародован без предварительного обсуждения в Совете.
Из формулы присяги императрице был вычеркнут титул
«самодержавная».
После смерти Петра II Верховный тайный совет пытался юридически
закрепить свои властные полномочия. Приглашенной на русский престол,
вдовствующей герцогине Курляндской Анне Ивановне, племяннице Петра
(дочь Ивана V), члены Совета предложили подписать т.н. «Кондиции»
(условия правления, как бы соглашение с «верховниками»), по которым
императрица могла объявлять войну, заключать мир, назначать на высшие
должности, принимать законы, выходить замуж, выбирать наследника –
только с согласия Верховного тайного совета.
Анна Ивановна сначала приняла условия Верховного тайного совета,
но после венчания на царство, порвала «Кондиции» (русская по крови, хоть и
не русская по воспитанию, она выбрала самодержавие) и правила с 1730 г. по
1740 г.
В 1730 г. Верховный тайный совет был упразднен, и первое время
императрица даже пыталась возродить Сенат: Сенату был возвращен титул
«правительственный», было увеличено число сенаторов (до 21), значительно
расширена его компетенция, были восстановлены должности генералпрокурора и рекетмейстера, ликвидированные Верховным тайным советом;
Сенату вновь подчинены Коллегии.
Но, после учреждения в 1731 г. Кабинета министров, Сенат вновь
лишается своих важнейших полномочий в области государственного
управления. Кабинет почти ничем не отличался от Верховного тайного
совета. Коллегии и Сенат ежемесячно посылали в Кабинет рапорты и
получали от него указы. Сенат вновь превращается в одну из Коллегий,
единственное, что у него остается – только титул «правительственный».
Кабинет не только сосредоточил в своих руках все государственное
управление. В 1735 г. он получил законодательную власть: по указу Анны
Ивановны полный набор подписей министров (три) был равносилен подписи
императрицы. Таким образом, Кабинет юридически ограничил власть Анны
Ивановны.
В царствование Ивана Антоновича, при регентстве Анны
Леопольдовны (племянницы Анны Ивановны), которое продолжалось всего
один год – 1741 – Сенат должен был подавать в Кабинет рапорты уже не
ежемесячно, а еженедельно. Это - апогей упадка Сената.
В ноябре 1741 г. гвардия возвела на престол дочь Петра I – Елизавету
Петровну (1741-1761 гг.), правление которой стало «золотым веком» в
истории Сената. В 1741 г. Кабинет министров был упразднен и Сенат вновь
стал во главе управления государством (ему подчинялись все Коллегии).
Более того, вследствие равнодушия Елизаветы Петровны к
государственным делам, Сенат фактически являлся единственным субъектом
законодательной власти. Императрица часто подписывала принятые
Сенатом законы, не вникая в их содержание.
В конце царствования Елизаветы была учреждена Конференция при
высочайшем дворе, но она занималась внешней политикой и не ограничивала
Сенат, управлявший страной. Они посылали друг другу, как равные,
«экстракты» из протоколов заседаний.
В период правления Петра III – племянника Елизаветы, герцога
Голштинского (сына другой дочери Петра I – Анны) – (1761-1762 гг.)
начинается падение такого огромного значения Сената. В 1762 г. был
учрежден Императорский совет (по проекту графа Панина), ставший
средоточием государственного управления.
3. Государственный строй России в период
«просвещенного абсолютизма».
При императрице Екатерине II (1762-1796 гг.) Императорский совет
был преобразован в Совет при высочайшем дворе (1769 г.), ставший опорой
императрицы во многих ее начинаниях. Совет обладал административными
и законосовещательными полномочиями.
В отношении Сената была идея сделать его «хранителем законов». В
1763 г. он был разделен на шесть административно-судебных департаментов.
Но административные полномочия Сената все более ограничивались. В
непосредственное ведение генерал-прокурора были переданы многие дела,
изъятые у Сената. Генерал-прокурор стал как бы министром юстиции,
внутренних дел и финансов. Данная реформа, с одной стороны, усиливала,
как никогда, должность генерал-прокурора, с другой стороны, крайне
ограничивала надзорную функцию прокуратуры, обозначала упадок
прокурорского надзора, ставила его в зависимость от административной
власти.
Все Коллегии были освобождены из-под опеки Сената, а в ходе
губернской реформы 1775 г. – и местное управление было изъято из его
ведения, главным образом, вследствие непосредственного подчинения
губернаторов императрице.
В итоге царствования Екатерины II у Сената сохранялась в основном
судебная власть.
Реформы Екатерины II в области местного управления.
Губернская реформа 1775 г.
«Учреждение о губерниях» 1775 г. преобразовало всю систему
местного управления и, частично, центрального управления.
Территория России была разделена на 23 губернии, 66 провинций и
около 180 уездов (через 20 лет число губерний достигло 50). Очевидна первая
цель реформы – разукрупнение губерний. Деление на губернии и уезды
осуществлялось по строго административному принципу: на территории
губернии проживало около 400 тысяч душ, на территории уезда – около 30
тысяч душ (т.е. в основу деления был положен количественный критерий). Не
учитывались географические, национальные и экономические особенности
регионов империи.
Во главе губернии был губернатор, во главе нескольких губерний –
генерал-губернатор, которые назначались и смещались монархом. В своей
деятельности губернатор опирался на Губернское правление, куда входили
губернские советники и губернский прокурор (надзор за законностью).
Финансовые и фискальные вопросы решала Казенная палата, вопросы
здравоохранения и образования – Приказ общественного призрения.
В ходе губернской реформы 1775 г. была существенно изменена и
судебная система России: в уездах и губерниях создавались сословные суды –
для дворян, горожан и государственных крестьян. Апелляционной и
ревизионной инстанциями для сословных судов в каждой губернии стали
судебные палаты (по гражданским и уголовным делам). В связи с этим
Юстиц-коллегия была закрыта. (см. подробнее далее: судоустройство). Таким
образом, второй целью реформы являлась децентрализация управления.
Помимо Юстиц-коллегии, была закрыта Камер-коллегия (ее функции
перешли к Казенной палате) и некоторые другие Коллегии. Их функции
перешли к губернским органам.
Главой уездной администрации был земский исправник (капитан),
избираемый уездным дворянством.
Полицейская реформа 1782 г.
«Устав благочиния» 1782 г. вводил систему полицейских органов в
городах – Управы благочиния. Управу возглавлял полицмейстер в губернских
городах, в остальных – городничий. В частях города полицейские функции
осуществляли частные приставы, в кварталах – квартальные надзиратели.
Организация дворянского и городского самоуправления 1785 г.
В 1785 г. были приняты: «Жалованная грамота дворянству», по
которой в губерниях и уездах учреждались органы дворянского
самоуправления – дворянские собрания во главе с предводителями; и
«Жалованная грамота городам», которая определяла систему органов
городского самоуправления – общую и шести гласную Думу во главе с
городским головой (см. подробнее: сословный строй).
Правление императора Павла I (1796-1801 гг.) вызывает серьезные
дискуссии исследователей XIX – XXI вв.
Необходимо отметить, что при Павле был восстановлен традиционный
для России принцип первородства в наследовании престола. «Учреждение об
императорской фамилии» 1797 г. отменило петровский указ о
престолонаследии 1722 г.: вновь вводилось наследование по мужской линии
от отца к сыну, а при отсутствии сыновей - к старшему из братьев. Женщины
совершенно устранялись от наследования российского престола.
Павел I сохранил екатерининский Совет при высочайшем дворе, хотя
крайне умалил значение данного учреждения: государь только один раз
присутствовал на заседаниях Совета (Екатерина была на 63). Собирался
Совет очень редко – 143 раза (при Екатерине – 1597 раз).
Павел I еще более усилил судебный характер Сената – все оставшиеся
административные департаменты Сената были преобразованы в судебные.
Однако при Павле Сенат не являлся высшей судебной инстанцией: император
разрешил апеллировать на приговоры Сената непосредственно ему. По
некоторым делам (например, между казной и частными лицами) решения
Сената должны были получать санкцию государя, иначе они не имели
юридической силы.
Такова эволюция государственной системы России, сформированной в
первой четверти XVIII в. Несмотря на то, что происходила централизация и
бюрократизация государственного аппарата, мысль об участии в управлении
представителей общества никогда не умирала. В XVIII в. возникали проекты
ограничения власти русского монарха: например, «Генеральный проект»
Волынского, «Устав верховному правительству» графа Панина, проекты
Щербатова, Десницкого.
В 1801 г., в результате государственного переворота, убийства
императора Павла I, на престол вступил его сын - Александр I (1801 – 1825
гг.).
Совет при высочайшем дворе в 1801 г. сменил Непременный Совет,
просуществовавший до появления Государственного Совета в 1810 г.
В период либерального правления Александра I возникали проекты
Конституции (наиболее радикальными являлись проекты декабристов
Муравьева, Пестеля). Существовал проект Новосильцова (1818 г.).
Ближе всего к реализации был проект М.М. Сперанского, основанный
на идее Монтескье о разделении властей – «Введение к уложению
государственных законов». Законодательная власть принадлежала государю и
парламенту: представительной Государственной думе (нижняя палата) и
аристократическому Государственному совету (верхняя палата). Сенат
разделялся на правительственный, контролирующий деятельность
министров и судебный.
Проект был даже утвержден Александром I, но не получил реализации
на практике вследствие ссылки Сперанского в 1812 г
Сенат сохранил лишь судебные полномочия.
В 1810 г. был учрежден Государственный совет, но не как
законодательный орган, а как законосовещательный орган при императоре.
В 1802 г. был принят Манифест «Об учреждении министерств» и
началась министерская реформа. Вместо Коллегий, было учреждено 8
Министерств: военное, морское, иностранных дел, коммерции, финансов,
юстиции и (новые в сравнении с системой коллегий) внутренних дел,
народного просвещения. Деятельность Министерств, как и московских
Приказов, основывалась на принципе единоначалия. В ходе министерской
реформы был учрежден Комитет министров, который узурпировал все
административные функции Сената и Непременного Совета. В состав
Комитета входили министры, их товарищи, государственный казначей.
Председателем Комитета министров, как и Государственного совета,
являлся император.
Таким образом, в ходе реформ Александра I при императоре было
создано
три
Совета:
Государственный
Совет
(по
вопросам
законодательства), Комитет министров (административные, финансовые
вопросы), Сенат (судебные полномочия). Данная система сохраняла лишь
видимость идеи Сперанского – Монтескье о разделении властей. И
формально, и фактически в ходе реформ императора Александра I
сохранялась абсолютная монархия.
Правление императора Николая I (1825-1855 гг.).
Систему центральных органов государственного управления возглавила
(с 1826 г.) Собственная Его императорского Величества Канцелярия,
состоявшая из 6 отделений:
1-е отделение Канцелярии контролировало деятельность министерств,
готовило законопроекты, ведало назначением и увольнением высших
чиновников;
2-е отделение осуществляло кодификационные работы;
3-е
отделение
руководило
борьбой
с
государственными
преступлениями;
4-е отделение руководило благотворительными учреждениями;
5-е отделение осуществляло подготовку проекта реформы по
управлению государственными крестьянами;
6-е отделение готовило материалы, относящиеся к управлению
территорией Кавказа.
Тема 2. Сословный строй России в XVIII – первой половине XIX
вв.
А) Понятие сословия.
Сословия – это социальные группы, различие между которыми
основывается, прежде всего, на правах и привилегиях, установленных
законом. Мы уже указывали особенности русского общества XVI – XVII вв.,
в котором классовое деление основывалось не на различии в правах и
привилегиях, а на различии в обязанностях той или иной социальной группы
перед государством (служилый, тяглый классы – «чины»). Термины
«сословия», «сословный строй» использовались нами достаточно условно
при характеристике классовой системы России данного периода. В строгом
смысле слова, исходя из понятия «сословия», сословий в Московском
государстве пока не было. Единственным неслужилым классом было
духовенство. Боярская аристократия не обязана была служить, но
традиционно участие в осуществлении власти было и правом боярства, и его
обязанностью. Дворяне были военным служилым классом. Посадские люди и
крестьяне служили государству в качестве налогоплательщиков (тяглый
класс).
В период абсолютизма данная социальная картина была существенно
изменена.
Б) Этапы развития сословного строя в XVIII – середине XIX вв.
Основные эпохи, изменившие общественный строй России, связаны с
реформами Петра I и Екатерины II.
1) Духовенство в период абсолютизма по-прежнему оставалось
неслужилым классом, но его права были существенно ограничены по
сравнению с предшествующей эпохой.
Уже Соборное Уложение 1649 г. ограничило развитие церковного
землевладения и церковной юрисдикции. Постепенно духовенство лишалось
налоговых льгот. На церковные учреждения стали распространяться
некоторые налоги, подати: ямские, полоняничные, стрелецкие (с конца XVI
в.).
В начале XVIII в. подверглись секуляризации вотчины патриаршей
кафедры и некоторых монастырей, закрытых в связи с их «малолюдностью»
при Петре I.
С учреждением в 1721 г. Синода русская православная Церковь
юридически стала государственным органом.
Указ Екатерины II 1764 г. завершил процесс секуляризации: церковные
вотчины перешли в собственность государства. Монастыри и епархии были
переведены на штатные оклады. Крестьяне, проживавшие на церковных
землях,
стали
одной
из
категорий
государственных
крестьян
(экономическими).
2) Дворяне стали главной социальной опорой абсолютной монархии.
Указ 1714 г. «О единонаследии» ликвидировал боярский класс, а
дворяне стали называться «шляхетством» (до Манифеста 1762 г.).
Табель «О рангах» 1722 г. дополнила военную службу дворян
гражданской, тем самым усилив обязанности дворян перед государством.
Способы приобретения дворянства:
1. Рождение.
2. Выслуга – была установлена Петром I изданием Табели «О рангах».
С этого времени дворянство стало разделяться на два разряда:
а) Личные – не передавали дворянства детям (14 – 9 чины Табели «О
рангах»). По Жалованной грамоте дворянству 1762 г. Екатерины II личные
дворяне, также как и потомственные, освобождались от телесных наказаний,
личных податей и рекрутской повинности. Однако, личные дворяне были
лишены права владеть крепостными крестьянами и участвовать в дворянском
самоуправлении (собраниях дворянства).
б) Потомственные дворяне.
3. Пожалование государем – с Петра I, часто практиковалось при
Елизавете и Екатерине II. Например, после переворота 1741 г. Елизавета
Петровна пожаловала дворянским титулом солдат гренадерской роты
Преображенского полка.
4. Пожалование ордена (после издания Жалованной грамоты
дворянству).
5. Индигинат иностранцев – только с разрешения государя (после
издания Табели «О рангах»).
При Петре I служба дворян начиналась с 15 лет и была пожизненной. В
армии служба должна была начинаться с солдата. Впоследствии дети дворян
с рождения записывались в полки и, по достижении совершеннолетия,
начинали службу уже офицерами.
Петр I ввел обязательное обучение дворян, стали проводиться смотры
дворянских «недорослей» (юношей). Особенно жесткой стала система
смотров при Анне Ивановне: на 1-м смотре (7 лет) дворянские дети
заносились в особые списки; на 2-м смотре (12 лет) сдавали экзамен по
чтению и письму (если не сдавали – наказывались родителями); на 3-м
смотре (16 лет) юноши сдавали экзамен по закону Божию, арифметике и
геометрии (если не сдавали – зачислялись пожизненно в матросы); на 4-м
смотре (20 лет) сдавали экзамен по географии, истории и фортификации и,
только после прохождении всей системы смотров и сдачи экзаменов,
производились в офицеры.
Дворяне, укрывавшиеся от смотров, назывались «нетчиками». Их
подвергали «шельмованию».
При Анне Ивановне срок государственной службы был сокращен до 25
лет (1736 г.).
Таким образом, эпоха первой половины XVIII в. фактически стала
крепостным правом для дворян в отношении к государству: они были
обязаны служить в военном и бюрократическом аппарате, получать
образование в государственных учебных заведениях России или за границей,
проходить систему смотров.
Новый период развития общественного строя России и, в частности,
развития дворянства, начинается с издания императором Петром III
Манифеста «О вольностях дворянству» 18 февраля 1762 г. (Манифест «О
даровании вольности и свободы всему российскому дворянству»):
1. Дворяне получили право выбора – служить или нет. Исключением
являлась военная ситуация в стране, когда дворяне могли быть призваны на
службу.
2. Дворяне также получили право служить в иностранных государствах.
При переходе на русскую службу, за ними признавался чин, полученный на
иностранной службе.
3. Дворяне также получили право обучать детей, где и как захотят – в
российских государственных школах, за границей, или на дому (с помощью
воспитателей – гувернеров).
Таким образом, с Манифеста 1762 г. дворянство становится
привилегированным сословием, начинается эпоха не служилых классов, а
сословий, расцвет которой приходится на правление Екатерины II.
Жалованная грамота дворянству от 21 апреля 1785 г. («Грамота на
права, вольности и преимущества благородного российского дворянства»)
подтверждает и развивает положения Манифеста 1762 г. Грамота состоит из
вводного манифеста и 4 разделов (92 статей). Права дворян, установленные
Грамотой, можно разделить на 3 группы: личные, имущественные,
сословные.
А) Личные права дворян:
1. Грамота подтверждает свободу дворянской службы государству,
право выбора – служить или не служить (ст. 18). Однако ст. 20 указывает, что
благородное дворянство приобретается службой и трудами, Империи
полезными; что благосостояние дворянства зависит от безопасности
отечества. Поэтому всякий дворянин обязан по первому призыву
самодержавной власти не щадить жизни своей для службы государственной
(с Екатерины II была установлена монополия государственной службы
дворян).
2. Право на благородное дворянское достоинство, которое является
неотъемлемым, наследственным и потомственным (ст. ст. 2, 3, 4, 7).
(Почетные права дворян: право на гербы (Табель «О рангах» 1722 г., указ
1797 г.); право одевать лакеев в особые ливреи и ездить в экипажах,
запряженных определенным числом лошадей, смотря по рангу дворянина).
3. Лишить дворянина дворянского достоинства, чести, жизни и
имущества мог только суд равных (сословный суд). Точнее, в Грамоте
указано, что никто не может лишить дворянина или дворянку дворянского
достоинства, если он сам себя не лишит совершением преступления. В ст. 6
установлен перечень преступлений, «основаниям дворянского достоинства
противных». Решение суда должно быть представлено в Сенат и утверждено
императором (ст. ст. 8 – 13).
4. Дворяне освобождались от телесных наказаний (ст. 15). (При Павле
I телесные наказания снова стали применяться к дворянам, но только
предварительно их лишали дворянского достоинства. Александр I навсегда
освободил дворянство от телесных наказаний).
Б) Имущественные права дворян:
1. Устанавливается исключительное право дворян покупать деревни,
владеть землей и крестьянами (ст. 26). (При Александре I членам других
сословий было разрешено владеть ненаселенными имениями).
2. Право собственности на землю включало собственность и на недра
(ст. 33).
3. Право открывать промышленные предприятия – но только в своих
деревнях (ст. 28). (Данное положение Грамоты являлось ограничением для
дворянства, поскольку с Петра I дворяне могли открывать фабрики и заводы
там, где пожелают – в городах и деревнях).
4. Право торговать продукцией своих угодий оптом (ст. 27). (По указу
Петра I «О единонаследии» 1714 г. торговлей могли заниматься только
младшие сыновья дворян – «кадеты», лишенные поземельного имущества. С
отменой «единонаследия» в 1731 г., уничтожалось и право торговли кадетов).
5. Право приобретать дома в городах и записываться в купеческие
гильдии. (Однако указом Екатерины II 1790 г. запись дворян в купеческие
гильдии была запрещена).
6. Свобода от личных податей, рекрутской повинности и от
постойной повинности (в деревнях) (ст. ст. 35, 36).
В) Сословные права дворян:
Дворянство каждого уезда и губернии получило право создавать
общество, или собрание, наделенное правами юридического лица
(собственные финансы, имущество, счет в банке, печать). Во главе
дворянских собраний – уездные и губернские предводители дворянства.
Функции дворянских собраний – исключительно политические: они могли
делать представления о пользах и нуждах дворянства губернатору, Сенату,
Императору (ст. ст. 37 – 48). Дворянские общества вели специальные
родословные дворянские книги.
3) Торгово-промышленный класс.
Первым законодательным актом, определившим правовое положение
этого класса, являлся Регламент Главному магистрату 1721 г. В данном
документе торгово-промышленный класс («посадские люди» по Соборному
уложению 1649 г.) получил новое название – «граждане» (горожане).
Граждане по Регламенту разделялись на два разряда:
а) регулярных: 2 гильдии: 1 гильдия – банкиры, крупное купечество,
доктора, аптекари, шкипера, живописцы и пр.; 2 гильдия – мелочные
торговцы и ремесленники. Каждое ремесло составляло свой цех, во главе
которого – альдерманы, избиравшиеся мастерами цеха. В состав
ремесленного цеха входили мастера (полноправные члены цеха) и
подмастерья (чтобы стать мастерами, должны были сдать экзамен). Каждое
ремесленное изделие должно было иметь печать мастера. Иначе, оно не
могло поступить в продажу.
б) нерегулярных – чернорабочие, лица, работающие по найму.
Основное различие между двумя разрядами граждан: только
регулярные граждане участвовали в городском самоуправлении – избирали
членов Магистрата.
Сословное становление и обособление торгово-промышленного класса
завершается при Екатерине II изданием Жалованной грамоты городам 21
апреля 1785 г. («Грамота на права и выгоды городам Российской империи»).
Грамота состояла из Манифеста и 16 разделов (178 статей).
Грамота оформила единый сословный статус всего населения городов –
«городских обывателей», «мещан» (ст. 83 и др.), независимо от
профессиональных занятий и капитала.
Права мещан, как и дворянства, можно разделить на три разряда:
личные, имущественные, сословные.
А) Личные права мещан: право на охрану чести и достоинства,
личности и жизни; право на перемещение и выезд за границу (по Соборному
уложению 1649 г. городские жители, за исключением купечества, не могли
уезжать из города).
Б) Имущественные права мещан: право собственности на
принадлежавшее им имущество; право владения промышленными
предприятиями, промыслами, право на ведение торговли.
Вместе с тем, Грамота отличается определенным дуализмом: с одной
стороны, она закрепляла единый сословный статус городского населения, с
другой стороны, Грамота разделяла мещан на 6 разрядов, каждому из
которых были присущи особые права и обязанности. Каждому из 6 разрядов
соответствовала особая книга:
1 разряд – настоящие городские обыватели: лица, имевшие в городе
дом, землю и другую недвижимость (таким образом, в этот разряд могли
входить и члены других сословий – дворянства и духовенства).
2 разряд – купцы 3-х гильдий: 1 гильдия - капитал от 10 до 50 тыс.
рублей: могли торговать как в России, так и за границей, оптом и в розницу; 2
гильдия – капитал от 5 до 10 тыс. рублей: могли торговать только в России; 3
гильдия – капитал от 1 тыс. до 5 тыс. рублей: могли торговать только в городе
или уезде, где были записаны в городскую книгу.
3 разряд – цеховые ремесленники (права и обязанности ремесленников
были регламентированы Уставом о цехах и внутрицеховыми правилами).
4 разряд – иногородние и иностранные купцы.
5 разряд – именитые граждане: лица с капиталом 50 тыс. рублей и
более, банкиры с капиталом от 100 до 200 тыс. рублей, кораблехозяева,
ученые, художники и пр.
6 разряд – посадские: лица, не вошедшие в первые 5 разрядов,
проживающие в городе, занимающиеся промыслом, ремеслом, работой в
городе.
Особыми привилегиями наделялись купцы первых двух гильдий и
именитые граждане: они, как и дворяне, освобождались от телесных
наказаний; могли владеть крупными торговыми и промышленными
предприятиями.
Кроме того, купечество освобождалось от подушной подати и
рекрутской повинности. Но, по указу 1776 г. и Жалованной грамоте, купцы
были обязаны платить особый % с объявленного ими капитала (почетные
права купцов: 1 гильдии – ездить в карете с парой лошадей; 2 гильдии –
ездить в коляске с парой лошадей; 3 гильдии – ездить в экипаже с одной
лошадью).
Обязанности мещан – ремесленников и посадских людей, которые
образовывали сословие мещан в собственном смысле слова: служба у
казенных сборов (продажа алкогольных напитков, соли, гербовой бумаги и
т.п.); полицейская служба (избрание из своей среды низших полицейских
чинов); почтовая, подводная, постойная, фуражная и рекрутская повинности,
подушная подать.
В) Сословные права мещан:
Городское общество, как и дворянское, обладало правами
юридического лица. Создавалась система городского самоуправления:
распорядительным органом являлась Общая городская дума (формировалась
из гласных от каждого из 6 разрядов пропорционально административному
делению города). Исполнительным органом являлась Шестигласная
городская дума, которая включала 6 гласных – по одному от каждого разряда.
Председателем обеих Дум являлся городской голова.
Компетенция Городской думы:
а) Городское благочиние, порядок, разрешение внутрисословных
споров, наблюдение за городским строительством и торговлей. В отличие от
Ратуш и Магистратов, судебные дела не входили в компетенцию Городских
дум.
б) Городское общество имело право делать представления губернатору
о своих пользах и нуждах.
4) Крестьянство.
Основные категории:
1. Государственные крестьяне. В XVIII в. в этой категории появляются
новые группы: экономические крестьяне (бывшие церковные); посессионные
– приписные к мануфактурам крестьяне.
2. Дворцовые, или удельные, крестьяне.
3. Частновладельческие крестьяне.
Обязанности крестьян:
Крестьяне должны были платить подушную подать; нести повинности:
рекрутскую, постойную, подводную, фуражную, почтовую, дорожную,
мостовую и караульную. Частновладельческие крестьяне должны были нести
оброчные (денежные и натуральные) повинности, отрабатывать барщину в
пользу своего владельца.
Основные этапы развития крепостного права в XVIII – первой
половине XIX вв.:
1. Введение подушной подати при Петре I соединило в один разряд
населения крепостных крестьян и холопов, низвело первых до положения
вторых.
Реформы Петра I, формирование армии и флота, развитие
промышленности путем усиления эксплуатации труда крепостных крестьян –
это период, когда крепостное право приобретает исключительно
частноправовой характер: в XVIII веке крестьян можно уже продавать,
закладывать, менять, дарить, завещать и пр. Развивается право помещиков
женить и выдавать замуж крестьян без их согласия.
Уже Петр I пытался смягчить уродливые формы крепостничества: указ
1721 г. запрещал торговать крестьянами в розницу, разлучая семьи. Отныне
закон позволял продавать крестьян только семьями (на практике не всегда это
правило соблюдалось).
Указ 1733 г. Анны Ивановны запрещал продавать крестьян без земли.
Указ 1760 г. Елизаветы Петровны разрешил помещикам ссылать
провинившихся крестьян в Сибирь на поселение в зачет поставки рекрутов.
2. Правление Екатерины II стало апогеем развития крепостного
права:
а) Указ 1783 г. вводил крепостное право на Украине (было отменено
право перехода крестьян);
б) По Жалованной грамоте дворянству 1785 г. крепостное право
становится привилегией дворянства;
в) Указ 1765 г. разрешил помещикам ссылать крестьян на каторжные
работы (действовал до 1807 г.);
г) Указ 1767 г. лишил крепостных крестьян права жаловаться на
помещиков под страхом наказания кнутом и вечной каторгой.
3. При Павле I правительство начинает предпринимать попытки
смягчить крепостное право: в 1797 г. был издан Манифест, ограничивший
барщину 3-мя днями в неделю (до этого работы на помещика не
производились только по воскресным и праздничным дням). Однако
положения Манифеста имели рекомендательный характер, на практике
трудно было контролировать соблюдение его норм помещиками.
4. При Александре I правительство начинает предпринимать
попытки освобождения крестьян от крепостной зависимости:
а) По указу 1803 г. «О вольных хлебопашцах» разрешалось отпускать
крестьян на свободу с землей, но сумма денежной выплаты за свободу была
настолько высокой, что по данному указу освободилось менее 1 % крестьян.
б) Указы 1816 и 1818 гг. освобождали (без земли) крестьян Остзейского
края. Данная неудачная реформа вызвала недовольство, волнения крестьян
Прибалтики.
в) По указу 1807 г. свободные крестьяне получили право владеть
ненаселенными землями, а по указу 1812 г. – торговать без записи в гильдию.
5. При Николае I c 1826 г. начинается организация секретных
комитетов по крестьянскому вопросу. Результатом деятельности одного из
них стало Положение об обязанных крестьянах 1842 г.: помещики получили
право освобождать крестьян, но без земли. За пользование землей крестьяне
были обязаны нести повинности в пользу помещиков. Данным законом также
воспользовались немногие крестьяне.
Свод законов Российской империи 1832 г. впервые урегулировал в
законодательном порядке наказания, которые могли применять помещики по
отношению к своим крестьянам: до 40 ударов розгами, 20 ударов палками,
двухмесячное тюремное заключение и трехмесячный арест в смирительном
доме.
Тема 3. Формирование новой системы права в XVIII – первой
половине XIX вв.
А) Особенности правовой системы России в период абсолютизма.
Источники права, формы законодательных актов. Развитие отраслевого
законодательства.
В Киевский период российской истории главными источниками права
были юридический обычай и судебный прецедент (судебная практика). Закон
пока играл второстепенную роль.
В Московский период закон становится главным источником права.
Но юридический обычай и судебная практика еще играют существенную
роль в правовой системе. Например, такие важные вопросы государственного
права как престолонаследие, полномочия власти монарха, деятельность
органов центрального управления (Боярской думы, Приказов), деятельность
Земских соборов – эти вопросы регулировались нормами правительственного
обычая.
В Московский период закон лишь формально стал главным
источником, но чаще всего законодательные акты (указы, грамоты царей и
т.п.) основывались на нормах судебной, административной практики,
обычном праве. То есть закон как бы создавался практикой, общественными
интересами. Такой путь законотворчества называется исследователями
консервативным (путь закона как бы «снизу» – не от правительства, а от
общества).
1. Главной
особенностью правовой системы России периода
Империи (абсолютизма) становится следующее: закон является
единственным источником права.
Обычай и судебный прецедент если не всегда de facto, то de jure
утрачивают значение фактора образования права. Теперь можно говорить
только о различных формах законодательной деятельности правительства:
указах, регламентах, уставах.
Законодательство XVIII – XIX вв. стремится порвать связь с обычаем,
административной, судебной практикой общества. Правовые акты становятся
или результатом теоретических соображений отдельных лиц, управляющих
страной, или рецепцией иностранного законодательства. Теперь мы говорим
о реформаторском, даже революционном, пути закона, идущим «сверху» от
власти к обществу, часто, изменяющим традиционные для общества нормы и
институты.
2. Таким образом, важной особенностью правовой системы России
является активная рецепция иностранного законодательства.
Однако возникает вопрос: можно ли законодателю порвать связь с
правовой культурой общества, развивавшейся вместе с экономическими,
социальными, национальными, духовными основаниями жизни русского
народа? Судьба иностранных источников права, введенных в российскую
практику, позволит нам ответить на этот вопрос отрицательно. Многие
иностранные нормы либо совсем не приживались на русской почве, либо
существенно изменялись русским обществом, приспосабливаясь к его
интересам, национальной правовой традиции.
Даже российское правительство, с одной стороны, активно внедряя
иностранное законодательство, с другой стороны, признавало приоритет
национального права. Формально, основным источником права в период
абсолютизма оставалось Соборное Уложение 1649 г., однако многие его
нормы были существенно дополнены, изменены.
3.
Благодаря рецепции европейского права, развивается
юридическая техника, происходит систематизация правовых
норм, появляются отраслевые кодексы (то есть можно говорить
об успехе в области частной кодификации).
Например, были приняты: первый уголовный кодекс – Артикул
воинский, процессуальный кодекс – Краткое изображение процессов или
судебных тяжб (1715 г.), основа административного кодекса – Генеральный
регламент (1720 г.).
Основные формы законодательных актов: указы, регламенты,
уставы.
Указы – наиболее распространенная
форма
законодательства; они содержали нормы определенной
отрасли материального или процессуального права,
решали разнообразные вопросы государственной жизни и
гражданского быта.
Особой формой указов были Именные указы, которые адресовались
конкретным государственным учреждениям или должностным лицам
(Сенату, Коллегиям, губернаторам). Именные указы дополнялись уставами,
учреждениями или регламентами. Особой формой указов являлись также
Инструкции.
В случае решения особо важных вопросов внутренней и внешней
политики (например, при вступлении монарха на престол или отречении от
престола, объявления войны или заключения мира) указы приобретали
форму Манифестов. Манифесты, как политически значимые указы, являлись
учредительными актами важнейших реформ в стране. Например, Манифест
1.
«О вольности дворянству» 1762 г. освобождал дворян от обязательной
службы государству и устанавливал рад других привилегий данного
сословия. Привилегии дворян развивала Жалованная грамота дворянству
1785 г. Правовой статус городского населения – «городских обывателей»,
«мещан», определяла Жалованная грамота городам 1785 г. Разделы
Жалованных грамот о правах и привилегиях дворян и мещан можно
рассматривать в качестве одной из форм Манифестов.
Наиболее важными указами петровской эпохи стали: Указ «О
единонаследии» 1714 г. (развивал институты гражданского права – вещное и
наследственное), Табель «О рангах» 1722 г. (развивала нормы
административного права о порядке прохождения государственной службы),
Указ «О форме суда» 1723 г. (развивал нормы процессуального права в
отношении состязательной формы процесса).
Гражданское право.
Указ о единонаследии 1714 г. состоит как бы из двух частей.
Первая часть относится к вещному праву: в ней происходит слияние
двух, традиционных для московского права, форм землевладения: вотчины и
поместья. Возникает единое понятие - «недвижимые вещи». Появление этого
понятия привело к выработке более точной юридической техники, разработке
правомочий собственника, стабилизации обязательственных отношений.
На основе данной части указа ликвидируется различие между двумя,
традиционными для московского общества, классами - боярством и
дворянством. Происходит экономическая консолидация «шляхетства» –
дворянского сословия.
Вторая часть указа относится к наследственному праву
(источниками ее стали законы о наследстве Англии, Шотландии, Франции,
Венеции). В этой части устанавливался институт майората (наследование
недвижимости только одним старшим сыном), несвойственный русскому
праву (по Соборному Уложению 1649 г. недвижимость при наследовании
разделалась между всеми сыновьями, а при отсутствии сыновей, могли
наследовать дочери или боковые родственники).
Но указ 1714 г. не ввел английский принцип майората в чистом виде, то
есть наследование одного старшего сына. Указ устанавливал смягченный
вариант майората - единонаследие: если отец составлял завещание, он мог
указать одного из сыновей; только при законном порядке наследования
недвижимость доставалась старшему сыну. Остальные сыновья (по указу
они назывались «кадетами») и дочери могли наследовать только движимое
имущество. Если сыновей не было, то по завещанию наследницей могла
стать одна из дочерей, по закону же наследовала только старшая дочь. Если у
наследодателя не было сыновей и дочерей, он мог передать недвижимость по
завещанию любому из родственников, по закону наследовал ближайший в
роде мужчина. Если наследодатель был последним в роде мужчиной,
наследовать могла одна из женщин рода, при условии, если ее муж примет
фамилию наследодателя.
Цели издания данного указа очевидны:
1) Сохранение от раздробления земельной дворянской собственности,
обеднения дворянских фамилий, которое сказывалось и на благосостоянии
крестьянства.
2) Дворяне, не получившие наследство, должны были идти на
государственную службу. Указ – это главный способ привязать дворянство –
«шляхетство» к государственной службе. Благодаря указу очень быстро
стал формироваться многочисленный бюрократический аппарат и
профессиональный офицерский корпус. В 1714 г. была проведена перепись
дворян в возрасте от 10 до 30 лет, стали проходить смотры дворянских
«недорослей». С 1722 г. за неявку на службу установлено уголовное
наказание – «шельмование».
Указ «О единонаследии» отражает указанные выше противоречия
российского права периода абсолютизма. С одной стороны, его вторая часть
противоречит нормам о наследовании Соборного уложения 1649 г. (которое
формально оставалось главным источником права). С другой стороны,
английский институт майората законодатель, видимо, пытается согласовать с
нормами Уложения. Поэтому и вводится более гибкая модель наследования
недвижимости: майорат при наследовании по закону, единонаследие при
наследовании по завещанию. Но практика реализации указа уже не
согласовывала, а возвращала институт наследования к национальной
правовой традиции.
Английский институт майората, даже в смягченном варианте
единонаследия, вызвал жесткую оппозицию в русском обществе. На практике
дворяне старались обходить закон, наделяя землей всех сыновей. В итоге
русская традиция наследования победила европейский институт. Указ 1731 г.
Анны Ивановны отменил принцип единонаследия (благодарность
императрицы дворянству, поддержавшему ее в борьбе с Верховным тайным
советом). Нормы вещного права не были отменены, поскольку не
противоречили нормам Соборного уложения и интересам дворянства. Более
того, указ 1731 г. развивает юридическую терминологию: вотчины и
поместья стали называться «недвижимой собственностью».
Административное право.
Табель «О рангах» 1722 г.
В Московский период русской истории обязанностью дворянства была
военная служба государству.
Табель «О рангах» Петра I уравняла разные виды государственной
службы - военную и гражданскую, тем самым усилив обязанность дворян
(служба государству продолжалась до конца жизни дворянина).
Табель («роспись государственных чинов») основывалась на
расписаниях чинов Франции, Пруссии, Швеции, Дании, совершенно
игнорируя древние российские чины. Бюрократическое начало в
формировании
государственного
аппарата
победило
начало
аристократическое. Табель окончательно уничтожила русскую традицию
«местничества», которая хотя и была юридически отменена Земским собором
1682 г., но на практике еще сохраняла действие. Теперь титул и звание
превращались из основания для получения должности в результат
продвижения по службе. Выслуга, служебная годность, профессионализм
становятся определяющими критериями для продвижения по службе.
Табель «О рангах» установила четкую иерархию служебных чинов или
классов: 14 классов на военной службе и 14 классов на гражданской.
Начинать службу дворяне и не дворяне должны были с низшего - 14 чина.
Любой высший чин мог быть присвоен только после прохождения через всю
цепочку низших чинов. Устанавливались сроки службы в определенных
чинах. 14 класс уже давал право на личное дворянство, а 8 класс – на
потомственное дворянство.
Таким образом, принцип выслуги подчинил себе принцип
аристократизма. Каждому способному человеку, независимо от его
социального положения, предоставлялась возможность стать первым
сановником государства (примером может служить М.М. Сперанский,
который был сыном сельского священника). К концу 20-х годов XVIII в.
число лиц, дослужившихся до дворянства, составляло 1/3 дворянского
сословия.
Однако политическая традиция аристократизма, интересы дворянского
общества постепенно изменяли демократичные принципы Табели «О
рангах». Практика выработала сокращенные сроки для производства в
некоторые чины. В основном это касалось только дворян. Уже после
рождения, дети дворян записывались родителями в должность и по
достижении ими 15 лет имели достаточно важный чин. С другой стороны, в
1724 г. были приняты законодательные меры для ограничения продвижения
по службе не дворян.
В 1727 г. было введено частичное освобождение дворян от военной
службы. С 1736 г., при Анне Ивановне, срок государственной службы
сократился до 25 лет. В 1762 г. обязательная дворянская служба была
отменена Манифестом Петра III «О вольности дворянства».
Регламенты – учредительные акты, определяющие
структуру, компетенцию и делопроизводство органов
управления.
Регламенты – это совершенная новость петровской эпохи. Ничего
подобного не знало московское право (деятельность Боярской думы, Земских
соборов, Приказов регулировалась нормами правительственного обычая):
• Регламент Кригс-Комиссариату 1711 г. (правила о выдаче жалования в
полках).
• Регламент Штатс-Конторе 1719 г. (о государственных расходах).
• Регламент Коммерц коллегии 1719 г. (о торговле).
• Регламент Камер коллегии 1719 г. (о государственных доходах).
• Генеральный регламент 1720 г. – учредительный акт для всех
Коллегий, определяющий их структуру и правила деятельности.
• Регламент Главному магистрату 1721 г. (городское устройство).
• Духовный регламент 1721 г. – определял организацию, компетенцию и
делопроизводство Духовной коллегии – Священного Синода, нового
органа церковного управления.
Однако Духовный регламент отличался от других регламентов более
сложной системой норм: он не является только учредительным актом
Духовной коллегии, но касается и многих вопросов материального права,
включая сборник церковных канонов (Кормчую книгу – Номоканон, а также
правила русских Освященных (церковных) соборов). Таким образом,
Духовный регламент являлся памятником не только светского, но и
церковного права, включал вселенское и национально-русское каноническое
право.
2.
К указанным семи Регламентам можно отнести и ряд других актов,
имеющих учредительный характер. Например: «Учреждение о губерниях»
1775 г., регламентировавшее систему губернского управления; «Жалованные
грамоты» дворянству и городам 1775 г., точнее те разделы Грамот, которые
регламентируют структуру и компетенцию, порядок формирования органов
дворянского и городского самоуправления.
3. Уставы – сборники, содержавшие нормы, относящиеся к
определенной сфере государственной деятельности.
Данный источник включал целую правовую отрасль или
даже несколько отраслей. Например:
• Воинский устав 1716 г. – включал отрасли военного, уголовного и
процессуального права.
• Морской устав 1720 г. (источниками явились пять иностранных
морских регламентов) - включал нормы военного и уголовного права,
дополнявшие нормы Воинского устава в связи со спецификой службы
на флоте.
• Устав о векселях 1729 г. (изданный при Петре II) - включал нормы
финансового права. Цель устава – регламентация употребления
векселей в области частного оборота, где субъектами вексельного права
являлись только члены торгово-промышленного класса. Источники
Устава – немецкие вексельные законы.
• Банкротский устав 1800 г. – развивал нормы финансового права Устава
о векселях; формально запрещал дворянам употребление векселей.
• Устав благочиния 1782 г. - нормы административного права. Его
целью является организация городской полиции.
Уставы являются наиболее ярким примером развития отраслевого
законодательства. Например, Вексельный и Банкротский уставы стали
основой для развития финансового права. Устав благочиния существенно
дополнил нормы административного права, установленные Генеральным и
другими регламентами.
Структура, источники, отраслевое содержание Воинского устава
1716 г.
Воинский устав является самым крупным (включавшим несколько
отраслей) сборником петровской эпохи, примером рецепции европейского
права. По сути - это свод иностранного законодательства.
Источники Устава: шведские военные законы (Воинский артикул
Густава Адольфа, в редакции Карла XI 1683г.); военно-уголовные законы
датские и комментарии к голландским, немецким воинским артикулам,
саксонские и французские военные законы.
Состоит Устав из 4-х частей:
1 часть. Собственно Воинский устав (67 глав), рассматривающий
вопросы военного права: организацию и функцию всех учреждений и
высших чинов в войске. Данная часть Устава стала важнейшей стороной
военной реформы Петра I – созданная им регулярная армия получила
организацию, единство и законы согласно западноевропейским принципам
конца XVII века.
2 часть. Воинский артикул (издан в 1715 г., вошел в Воинский устав в
1716 г.) – военно-уголовный сборник, который должен был применяться в
военных судах, но получил применение и в гражданских судах, действовал в
отношении всего населения России. Поэтому Воинский артикул – это первый
в нашей истории уголовный кодекс.
3 часть. Краткое изображение процессов или судебных тяжб
(издано в 1715 г., вошло в Устав Воинский в 1716 г.) – устав военного
судоустройства и судопроизводства, но применялся и в гражданских судах,
действовал в отношении всего населения России, поэтому, его можно считать
первым процессуальным кодексом в нашей истории.
4 часть. Устав строевой и караульной службы, дополняющий
первую часть Устава воинского.
Б) Развитие уголовного права в XVIII веке.
Воинский артикул 1715 г. состоял из 24 глав, разделенных на 209
статей – «артикулов». Многие из артикулов содержали комментарии и
толкования. Юридическая техника Артикула уже достаточно высокая;
законодатель отходит от традиционной для русского права казуальной
системы, впервые стремится использовать абстрактные юридические
формулировки.
Понятие преступления.
Несмотря на развитие юридической техники, Артикул, как и
московские сборники, не дает абстрактного определения преступления. Точка
зрения на преступление такая же, как и в Соборном Уложении 1649 г.:
преступление – это нарушение закона и царской воли (формальная точка
зрения).
Но в Уложении преступление обозначалось терминами: «лихое дело»,
«злое дело». Артикул вводит непосредственно термин – «преступление», то
есть «переступить», нарушить закон (толкование к арт. 209 и др. арт.).
Элементы состава преступления.
А) Субъект преступления – все подданные империи и иностранцы.
Возраст уголовной ответственности точно не определен. В толковании
к арт. 195 указано, что не несут уголовной ответственности «воры-младенцы»
(наказываются родителями). По Кормчей книге, нормы которой применялись
светскими судами со времен древней Руси, не несли уголовной
ответственности дети до 7 лет.
Б) Субъективная сторона преступления.
Артикул различает три формы вины: умысел, неосторожность,
случайность.
Случайные преступления не наказываются (арт. 159 – «неумышленное и
ненарочное убийство»; толкование: не наказывался солдат, убивший во время
учения на стрельбище).
Умышленные (арт. 154) и неосторожные (арт. 158) преступления всегда
наказуемы. В основном, неосторожные преступления наказываются мягче,
чем умышленные, по степени неосторожности (толкование к арт. 158, абзац
1: наказывался солдат, застреливший кого-либо не на стрельбище, а там, где
«люди ходят»). Но иногда неосторожные преступления наказываются так же,
как умышленные (толкование к арт. 158, абзац 2).
Обстоятельства, устраняющие наказание или смягчающие его:
1) Состояние необходимой обороны (арт. 156). Впервые в уголовном
праве установлены пределы необходимой обороны (толкование к арт. 157):
- убийство допускается только в случае защиты жизни («оборона
живота своего» арт. 156);
- защита должна соответствовать нападению (нельзя применять оружие
против безоружного нападающего);
- наличие нападения (нельзя убивать убегающего преступника, но зато
можно обороняться, не ожидая первого удара, когда появляется «смертный
страх».
Если нет превышения пределов необходимой обороны – нет наказания.
Если есть превышение – наказание в виде шпицрутенов, тюремного
заключения или денежного штрафа, но не смертной казни (за умышленное
убийство всегда назначается смертная казнь).
Отметим, что и в Соборном уложении 1649 г. существовал институт
необходимой обороны, но, в отличие от Артикула, можно было убить вора,
застигнутого в момент кражи (как и в Русской Правде), можно было убить
разбойников, защищая свой дом, имущество, семью; холоп мог убить
человека, напавшего на его хозяина. То есть требования защиты собственной
жизни, как главного условия необходимой обороны, до Артикула в русском
праве не существовало.
2) Состояние крайней необходимости – совершение мелкой кражи
голодным человеком, «из крайней голодной нужды» (толкование к арт. 195);
сдача крепости от голода, если не было приказа стоять насмерть (арт. 123).
Наказание или смягчалось, или исключалось совсем.
3) Состояние аффекта, раздражения – смягчало наказание (арт. 152).
4) Душевная болезнь, умопомешательство – «лишение ума»
(толкование к арт. 195) – смягчало или освобождало от наказания в случае
кражи.
5) Малый возраст преступника («вор-младенец» (до 7 лет)
наказывался родителями – толкование к арт. 195).
6) Служебная ревность (толкование к арт. 154: убийство начальником
подчиненного не наказывалось смертной казнью).
7) Непривычка к службе вследствие недавнего поступления на нее
(толкование к арт. 41: солдат первого года службы, уснувший на карауле, не
наказывался смертной казнью, а приговаривался к шпицрутенам).
Отягчающие наказание обстоятельства:
1) Опьянение – превращается из смягчающего вину обстоятельства в
отягчающее. Более того, уже сам факт опьянения рассматривается как
деяние, подлежащее наказанию (арт. 8, 11).
2) Убийство предумышленное, то есть, с заранее обдуманным
намерением, спланированное - наказывалось более квалифицированно
(например, отравление и убийство по найму наказывались колесованием, арт.
161, 162), чем умышленное убийство (наказывалось смертной казнью через
отсечение головы).
3) Повторность преступления, рецидив. Например, по арт. 189: за
первую кражу (если цена не более 20 рублей) предусмотрено наказание в
виде прогона шпицрутенами 6 раз через строй солдат; за вторую – 12 раз; за
третью – отрезать нос и уши и сослать на каторгу; за четвертую кражу –
смертная казнь.
В) Объективная сторона преступления.
Артикул различает следующие стадии совершения преступления:
голый умысел, приготовление (например, вызов на дуэль), покушение,
законченное преступление. Наиболее тяжко наказывалось законченное
преступление. Исключение составляют государственные политические
преступления: умысел, приготовление и покушение наказывались так же, как
законченное преступление (арт. 19 с толкованием).
Артикул развивает институт соучастия в преступлении.
Различаются: простое соучастие – соисполнители преступления
(главные виновники), и интеллектуальное – подстрекатель, организатор
(главные виновники), пособник, укрыватель, недоноситель (второстепенные
виновники, прикосновенные к преступлению).
В сфере соучастия действовало жесткое, устрашающее правило
Артикула: применение одинакового наказания как к главным виновникам
(исполнителям,
подстрекателям,
организаторам),
так
к
лицам,
прикосновенным к преступлению (например, арт. 155, 160, 161).
Однако, из этого правила было несколько исключений, когда пособники
наказываются мягче главных виновников: например, при составлении
«пасквилей» - анонимных заявлений (толкование к арт. 149), а также в случае
бунта – «непристойного сходбища» (арт. 133).
Г) Объекты преступления: вера и Церковь, государство, личность,
имущество, нравственность.
Виды преступлений по Воинскому артикулу.
А) Преступления против веры и Церкви (главы I, II Артикула):
- Богохульство – хула на Бога, Пресвятую Богородицу, Святых, службу
и слово Божее, на таинства Церкви (арт. 3, 4). Наказывается прожжением
языка раскаленным железом или отсечением «сустава» (языка), смертной
казнью через отсечение головы.
- Несоблюдение церковных обрядов: непосещение церковной службы
(арт. 10: наказание в виде штрафа); прибытие в Церковь в пьяном виде (в
первый и второй раз – по арт. 11 офицер наказывается арестом у профоса; в
3-й раз – разжалование офицера в рядовые, а рядового заключали в тюрьму –
арт. 12).
- Чародейство, идолопоклонство и вообще всякого рода суеверия заговор ружья, чернокнижие и т.п. (арт. 1, 2). Наказываются тюремным
заключением и шпицрутенами; либо смертной казнью через сожжение, если
обвиняемый действительно нанес кому-либо вред или будет доказано
сношение его с дьяволом.
- Божба (произнесение всуе имени Божьего) и клятва (арт. 7, 8 –
публичное покаяние и вычет из жалованья).
Б) Государственные преступления:
1. Политические преступления:
- Преступления против жизни, здоровья и чести государя и членов его
семьи (гл. III, арт. 19, 20) - наказывались смертной казнью через
четвертование или отсечение головы.
- Измена (гл. XVI): тайная переписка и переговоры с неприятелем,
сообщение ему пароля, военных сведений и т. п. (наказание в виде смертной
казни).
- Возмущение или бунт (гл. XVII, арт. 133-137) наказывались смертной
казнью через повешение. Причем, смертной казнью наказывались даже
участники «непристойных сходбищ», т.е. недозволенных собраний
военнослужащих, даже не имеющих преступных целей (арт. 133).
2. Воинские должностные преступления – большая часть
преступлений Артикула – военно-уголовного сборника (гл. III - XV).
3. Преступления против порядка управления, финансовой системы
и суда:
- Срывание и истребление правительственных указов (наказание –
смертная казнь или каторжные работы, арт. 203 XXII гл.).
- Фальшивомонетничество (наказание – смертная казнь через
сожжение, арт. 199 XXII гл). В толковании к арт. 199 указаны виды
фальшивомонетничества: использование чужого чекана, смешение металлов,
уменьшение веса металла в монетах.
- Подделка печатей и актов, расходных ведомостей, искажение
эталонов меры и веса - наказываются телесными наказаниями, конфискацией
имущества и, иногда, смертной казнью (арт. 200, 201, XXII гл.).
- Лжеприсяга - наказывалась отсечением двух пальцев и ссылкой на
каторгу; если причинен вред невинному человеку – смертной казнью (арт.
196, 197 XXII гл.).
- Лжесвидетельство (арт. 198) - наказывалось, как и лжеприсяга, и еще
- церковным покаянием.
4. Преступления против общественного порядка, благочиния:
- Укрывательство преступников - наказывалось смертной казнью (арт.
206 гл. XXIV).
- Содержание притонов - наказывалось как воровство (толкование к
арт. 189 гл. XXI).
- Присвоение ложных имен и прозвищ с целью обмана (арт. 202 гл.
XXII: лишение чести и другие наказания).
- Распевание непристойных песен и произнесение нецензурных слов (арт.
177 гл. XX: наказание точно не установлено).
В дополняющих Артикул указах предусматривались наказания за
пьянство, игру в карты на деньги, буйство, драки и нецензурную брань в
публичных местах.
В) Преступления против личности:
1. Преступление против жизни – убийство, которое можно разделить
на: простое (наказывалось смертной казнью через отсечение головы) и
квалифицированное (наказывалось, в основном, смертной казнью через
колесование) – убийство родителей, младенцев, офицера солдатом (арт. 163
гл. XIX), убийство по найму, по приказу, отравление (арт. 160, 161, 162).
Особыми видами убийства являлись самоубийство (арт. 164) и
убийство на дуэли (арт. 139, 140 гл. XVII):
Самоубийство – преступление против Божьей воли, смертный грех (по
канонам самоубийц не отпевали в храме и не хоронили на кладбище), а также
против государственного интереса в условиях «полицейского» государства:
по арт. 164 самоубийц не отпевали в церкви, хоронили не на кладбище, а в
«бесчестном месте», волоча тело по улицам, вешали за ноги. Если
самоубийство произошло при смягчающих обстоятельствах (в беспамятстве,
болезни, «меланхолии»), то хоронили без позора, но не на кладбище.
Покушение на самоубийство без указанных смягчающих обстоятельств
наказывалось смертной казнью.
Убийство на дуэли – самоуправство, игнорирование судебного
(государственного) разбирательства спора. Все участники дуэли – дуэлянты и
секунданты, наказывались смертной казнью через повешение. Тела погибших
на дуэли, как и самоубийц, подвергались поруганию – трупы вешали за ноги.
Вызов на дуэль наказывался конфискацией имущества и лишением чести.
В связи с убийством, Артикул вводит новый институт – судебномедицинское вскрытие тела (судебно-медицинскую экспертизу). Дается
классификация ран по месту их нанесения и по оружию, которым они
наносятся (толкование к арт. 154).
2. Преступления против здоровья, телесной неприкосновенности
можно разделить на две категории: увечья и побои (удар рукой по щеке по арт.
145 гл. XVII наказывался таким же унижением: перед ротой солдат
преступника бил по щеке профос – низший воинский чин, следивший за
чистотой отхожих мест).
Увечья: законченное преступление (удар тростью или другим
предметом (арт. 146), удар ножом (арт. 143)) и покушение (угроза нанесения
удара шпагой или выстрела из пистолета (арт. 143)) - наказывались
отсечением руки или же преступнику под виселицей прибивали руку к плахе
гвоздем или ножом (на один час), дополняя наказание шпицрутенами.
3. Преступление против чести – клевета, подразделяемая на: устную
(арт. 151 гл. XVIII предусматривает тюремное заключение сроком на шесть
месяцев) и письменную - «пасквиль» (анонимное обвинение, арт. 149).
Пасквилянт всегда наказывался. Если пасквиль был заведомо ложным,
т. е. собственно речь шла о клевете, то пасквилянт подвергался наказанию,
предусмотренному за преступление, в котором он обвинял потерпевшего.
Если пасквиль был справедливым, то рассматривался как анонимное
обвинение, его автор наказывался: тюремным заключением или каторгой, или
шпицрутенами, т.к. «истинным путем не пошел», то есть не донес открыто о
преступлении. Пасквиль сжигался палачом под виселицей.
Г) Имущественные преступления:
1. Кража (тайное завладение чужим имуществом) можно разделить на:
простую и квалифицированную.
Простая кража - на сумму менее 20 рублей, совершенная в первый раз
(наказывали шпицрутенами - 6 раз прогоняли через строй солдат), во второй
(шпицрутенами 12 раз), в третий (отрезали нос и уши и ссылали на каторгу)
(арт. 189 гл. XXI). За кражу, совершенную из обоза, с поля отрезали нос и
уши (арт. 188). Самой мелкой считалась кража овощей, птицы и т. п.
Квалифицированные виды кражи: кража, совершенная на сумму более
20 рублей (впервые в оценку кражи вводится цена украденного); кража,
совершенная в четвертый раз; кража во время наводнения или пожара; кража
из государственного учреждения; кража у своего господина или товарища;
кража из военного склада; кража, совершенная караульным во время несения
караула; кража людей; кража церковного имущества (святотатство).
Наказывалась квалифицированная кража смертной казнью: либо через
повешение, либо через отсечение головы, либо через колесование (арт. 186,
187, 189, 191, 192 гл. XXI).
К краже примыкали и другие виды хищений: утайка чужих вещей,
взятых на сохранение (арт. 193), растрата казенных денег (арт. 194),
присвоение находки (арт. 195) - наказывались смертной казнью через
повешение.
2. Грабеж можно разделить на два вида:
- Грабеж, совершенный с оружием - «вооруженной рукой» (по арт. 185
гл. XXI наказывался колесованием). То есть, по сути, речь идет о разбое.
- Грабеж, совершенный без оружия (по арт. 182, 183 наказывался
повешением).
Таким образом, впервые в истории русского уголовного права Артикул
различает два состава преступления: более квалифицированный – разбой, как
открытое нападение с целью завладения чужим имуществом, с применением
оружия (поэтому опасное для жизни) и менее квалифицированный - грабеж,
как открытое нападение с целью завладения чужим имуществом, без
применения оружия.
3. Истребление или повреждение чужого имущества. Наиболее
тяжкий состав – поджог, наказуемый смертной казнью через сожжение (арт.
178 гл. XXI).
Д) Преступления против нравственности:
- Изнасилование (арт. 167 гл.XX) наказывалось отсечением головы или
ссылкой на галеры. Факт изнасилования должен быть подтвержден данными
экспертизы. Не наказывалось изнасилование невесты (арт. 168). Не
принимались заявления об изнасиловании от женщин дурного поведения.
- Прелюбодеяние – внебрачная связь между мужчиной и женщиной,
наказывалась тюремным заключением или шпицрутенами, либо ссылкой на
каторгу, даже если мужчина был холост, а женщина незамужней (арт. 169, 170
гл. XX).
Если женщина забеременеет или родится ребенок, то отец обязан, по
состоянию своему, «плату дать».
Наказание смягчается, если женатые люди докажут, что их супруги не
способны к половой жизни (арт. 170).
- Блуд, кровосмешение (арт. 173, 174 гл. XX) – связь между близкими
родственниками: прямых линий (наказывается сметной казнью) и боковых
линий (наказывается по решению судей и церковным покаянием).
- Двоеженство (арт. 171, 172) наказывается по церковным правилам.
- Впервые введено в уголовное право мужеложство и скотоложство
(телесное наказание или смертная казнь, а если мужеложство совершено с
насилием – ссылка на галеры) (арт. 165, 166).
Наказания по Воинскому артикулу.
Целями наказаний являются: устрашение, возмездие («отмстить» - арт.
154 гл. XIX), изоляция преступника, использование государством труда
преступников, возмещение ущерба, исправление, покаяние преступников.
Особенности наказаний:
- По закону наказание индивидуально, не касается родственников
преступника, если они не были причастны к совершению преступления. Но
на практике индивидуализация отсутствовала (по политическим
преступления наказывались и родственники).
- Отсутствие формального равенства перед законом: за одно и то же
преступление наступала разная ответственность в зависимости от
социального, должностного положения преступника (дворянина и
крестьянина, офицера и солдата). В Артикуле встречаем: «наказать, смотря
по состоянию особ» или «смотря по чину особ».
- Помимо безусловно-определенных санкций (точно определенного
рода и вида наказания), относительно-определенных санкций (определен
только род наказания), присутствуют абсолютно-неопределенные санкции
(выбор наказания предоставляется судье «смотря по состоянию дела»).
Виды наказаний:
1. Смертная казнь по Артикулу предусмотрена в 122 случаях (причем,
в 62-х случаях – вид наказания точно определен, в 60-ти – не определен).
Смертная казнь разделяется на два вида:
- Простую: отсечение головы (упоминается 8 раз), повешение (33 раза),
«аркебузирование» - расстрел, являющийся новшеством (7 раз);
- Квалифицированную: колесование (5 раз), четвертование (6 раз),
сожжение на костре или в срубе (3 раза).
На практике также применялись такие виды казни как закапывание в
землю заживо, залитие горла расплавленным металлом, повешение за ребро
на железном крюке, рвание тела клещами.
2. Телесные наказания разделались на три вида:
- Членовредительные: урезание языка или прожжение его раскаленным
железом, отсечение руки, пальцев или суставов, отрезание носа и ушей,
вырывание ноздрей, прибитие гвоздем или ножом руки к виселице на 1 час.
- Болезненные: битье кнутом (до 50-ти ударов и «нещадное»), батогами
(прутьями), плетью (число ударов не определялось приговором), прогнание
шпицрутенами через строй солдат 3, 6, 12 раз, битье розгами, ношение ружей
и седел, сажание на деревянную лошадь, хождение по деревянным кольям,
заковывание рук и ног в железо, кандалы. На флоте применялись «кошки»
(четыреххвостные плети) и «линьки» (канат с узлами), сбрасывание с рей в
воду.
- Клеймение – наложение каленым железом особых знаков на тело
преступника (лоб, щеки, руки, спину).
3. Каторжные работы (пожизненно или временно) разделялись на два
вида:
- Ссылка на галеры гребцом (всегда как самостоятельное наказание).
- Ссылка на работу по строительству гаваней, крепостей, на рудники и
мануфактуры (в основном дополняла членовредительные наказания).
4. Лишение свободы разделялось на два вида:
- Тюремное заключение (срок не определялся). Иногда сопровождалось
заковыванием в железо («жестокое заключение»).
- Арест у профоса – смотрителя отхожих мест (до 2-х недель).
5. Лишение чести осуществлялось в виде:
- Позорящих наказаний: удар профосом по щеке преступника перед
ротой, изгнание со службы с бесчестьем, лишение чина, повешение за ноги
после смерти.
- Особой процедуры – шельмования (предусмотрено в 11-ти случаях):
имя преступника прибивалось к виселице, палач над коленопреклоненным
преступником ломал шпагу и его объявляли вором - «шельмой». Преступник
отлучался от Церкви и общества: с ним запрещалось общаться, можно было
ограбить, избить (нельзя было только убить). Шельмование в большинстве
случаев влекло другие наказания - смертную казнь, конфискацию и т.п.
Близким к шельмованию видом наказания была политическая смерть:
конфискация имущества, лишение чести, всех прав состояния и службы.
6. Имущественные наказания разделялись на три вида:
- Конфискация имущества (полная или частичная).
- Штраф (в пользу государства) или возмещение ущерба (частных лиц).
- Вычет из жалованья.
В) Судоустройство и судопроизводство в XVIII веке.
Судоустройство.
1. Судебная система, созданная в ходе реформ Петра I, выглядела
следующим образом:
Высшим судебным органом являлся Сенат. Суд по политическим
делам осуществлял Преображенский приказ.
Была предпринята попытка разделить административную и судебную
власть – учреждена Юстиц-коллегия. Однако и другие Коллегии
осуществляли судебные функции в сфере своей компетенции.
В губерниях создавались Надворные суды. В городах судебные
функции осуществляли Магистраты.
Помимо гражданских судов, существовали церковные суды во главе с
Синодом. В армии создавались военные суды.
2. В ходе губернской реформы Екатерины II 1775 г. было усилено
сословное начало судебной системы.
Сенат оставался высшим судебным органом для судов всей системы.
Для дворян в каждом уезде создавался Нижний земский суд, члены
которого (уездный судья и два заседателя) избирались дворянством на три
года. Апелляционной инстанцией для уездных судов стал Верхний земский
суд (состоявший из 2-х департаментов: по уголовным и гражданским делам).
Верхний земский суд создавался один на губернию, состоял из назначенных
императрицей председателя, вице-председателя и 10 заседателей, избираемых
на три года дворянством.
Для горожан судебной инстанцией являлся Городской магистрат,
члены которого избирались на три года. Апелляционной инстанцией для
Городских магистратов были Губернские магистраты, состоявшие из 2-х
председателей и заседателей, избираемых из состава горожан (губернского
города).
Для государственных крестьян учреждалась уездная Нижняя расправа
(уголовные и гражданские дела рассматривались назначаемыми властями
чиновниками), апелляционной инстанцией для которой являлась Верхняя
расправа
Апелляционной и ревизионной инстанцией для указанных выше
уездных и губернских сословных судов, в каждой губернии стали Судебные
палаты (по гражданским и уголовным делам). В связи с этим Юстицколлегия была закрыта. В компетенцию палат входили пересмотр дел,
решенных в Верхнем земском суде, Губернском магистрате или Верхней
расправе.
В губерниях также учреждались Совестные суды, состоявшие из
сословных представителей (председателя и 2-х заседателей): дворян – по
дворянским делам, горожан – по делам горожан, крестьян – по крестьянским
делам. Суд носил характер примирительного суда – рассматривал
специальные дела – преступления малолетних, умалишенных, дела о
колдовстве.
Реформа 1775 г. предприняла еще одну попытку отделить суд от
администрации, но вновь неудачную. Губернаторы сохраняли право
контроля в отношении всех местных судов: могли приостанавливать
исполнение приговоров, некоторые приговоры (к смертной казни и лишению
чести) утверждались губернатором.
Судопроизводство в XVIII веке осуществлялось, в основном, по
правилам военно-процессуального сборника - «Краткого изображения
процессов или судебных тяжб» 1715 г. и указа «О форме суда» 1723 г.
«Краткое изображение процессов или судебных тяжб» 1715 г. (III ч.
Воинского устава 1716 г.). Состояло из 16 глав, разделенных на 81 статью (4
отдела).
Данный документ устанавливал систему и процессуальные действия
военных судов – кригсрехтов (ст. 4 гл. I: низшая инстанция – полковой
кригсрехт, высшая инстанция – генеральный кригсрехт).
Их деятельность основывалась на принципе коллегиальности. В состав
кригсрехта входили: председатель (презус) и несколько асессоров из военных
чинов (ст. 6). Надзор за соблюдением законов в военных судах осуществляли
специальные должностные лица – «аудиторы» (ст. 7). Делопроизводство
осуществляли секретари.
Однако процессуальные формы, установленные для военных судов,
получили применение и в гражданских судах, в отношении всего населения
империи (ст. 3). Таким образом «Краткое изображение процессов или
судебных тяжб» – это первый процессуальный кодекс в нашей истории,
который стал основанием для рассмотрения уголовных и гражданских дел.
Поскольку руководящим началом и целью уголовного законодательства
того времени было, главным образом, устрашение, так и в области
уголовного процесса устанавливалась инквизиционная (розыскная) форма
процесса, основанная на теории формальных доказательств. Главной целью
судебной процедуры было лучшее доказательство – собственное признание, а
главным средством его получения являлась пытка.
Процесс можно разделить на три части:
1 часть процесса. Следствие (фергер). Начиналось формальным
оповещением о начале процесса и продолжалось до получения показаний
ответчика.
Оповещение о явке всех заинтересованных в деле лиц в суд делалось
официально и в письменной форме.
В ходе следствия важнейшая роль отводилась пытке.
Процедура пытки жестко регламентировалась. Ей предшествовал
допрос с пристрастием, т.е. допрос с угрозой применения пытки. Степень
жестокости пытки зависела от важности дела и физического состояния
обвиняемого. Например, лиц «деликатного сложения», пытать следовало не
так жестко, как «твердых, безстыдных и худых» людей. От пытки
освобождались дворяне, лица высших чинов, лица старше 70 лет, недоросли
(т.е. не достигшие 15 лет) и беременные женщины. Однако в делах
политических и в делах об убийстве пытать можно было всех, без указанных
исключений (ст.ст. 3-10 гл. XI). Пытать можно было до 3-х раз. Можно было
пытать не только подозреваемых, но и свидетелей.
Следствие
заканчивалось
постановлением
«сентенции»
(обвинительного заключения), куда вносилось все «за» и «против»
обвиняемого.
2 часть процесса. Собственно разбирательство дела, судоговорение.
Длилась до вынесения приговора.
Сторонам предоставлялось право отвода судей (причины отвода:
дружеские или родственные отношения с одной из сторон; вражда или какиелибо обязательства – ст.ст. 12, 13 гл. I).
Обеим сторонам предоставлялось право устное показание заменить
письменным (ст. 2 гл. IV).
В случае болезни и других уважительных причин стороны могли
вместо себя посылать в суд представителей – «адвокатов» (ст. 1 гл. V).
После получения показаний сторон (истца и ответчика) суд приступал к
исследованию доказательств.
«Краткое изображение процессов» вводило в наше право европейскую
теорию формальной оценки доказательств: ценность каждого
доказательства определялась законом и была неизменной. Решение судьи
было результатом простого арифметического сложения, так как
относительное значение доказательств определялось цифрами. Например,
совершенное доказательство – это полная единица: собственное признание
или показания 2-х достоверных свидетелей. Показания одного достоверного
свидетеля уже являлись ½ или ¼ доказательства.
Таким образом, доказательства делились на полные (совершенные),
когда одного было достаточно, чтобы убедиться в справедливости
доказываемого факта; и неполные (несовершенные), которые вели только к
подозрению в виновности (сумма их никогда не могла составить
совершенного доказательства).
В «Кратком изображении» указано 4 вида доказательств (ст. 5 гл. I, ч.
II):
Собственное признание – «царица доказательств», «лучшее
свидетельство всего света» (ст. 1, гл. II, ч. II).
Но для того, чтобы быть совершенным, оно должно быть:
- полным, т.е. исчерпывать все обстоятельства дела;
- добровольным (это странно, т.к. получали признание часто под
пыткой);
- дано в суде;
- в его достоверности судьи не должны сомневаться (ст. 2, гл. II).
1.
2. Показания свидетелей.
Свидетелями могли быть мужчины и женщины – лица благонадежные,
не лишенные чести и достоинства (ст. 1 гл. III).
Устанавливается перечень лиц, которые не могли быть свидетелями
(«негодные свидетели» - ст. 2 гл. III): клятвопреступники, лица, проклятые
Церковью, осужденные за различные преступления; лица, состоящие с какойлибо из сторон во враждебных или родственных отношениях; дети моложе 15
лет; иностранцы, о которых нет достаточных сведений и т.п.
Существовало право сторон на отвод свидетелей (ст. 3 гл. III).
Выигрывала дело та сторона, которая предоставляла «лучших»
свидетелей (достоверных): мужчины были лучше женщин; знатные люди,
дворяне – лучше незнатных; ученые – лучше неученых; духовные лица –
лучше светских (ст.ст. 12, 13 гл. III).
Таким образом, имело значение не качество свидетельского показания,
а личность самого свидетеля.
3. Письменные документы.
Наиболее достоверными считались записи в городовых и судейских
книгах. Купеческие книги считались ½ доказательства; для того, чтобы стать
полным, необходима была присяга купца (ст.ст. 1-6 гл. IV). Учитывались
также долговые обязательства и разного рода имущественные акты.
4. Очистительная присяга ответчика.
Использовалась в случае неполноты обвинения, если не было других
доказательства.
Если ответчик присягал, он считался оправданным. Если отказывался
от присяги, то признавался виновным, но не назывался так строго, как в
случае доказательства его виновности при помощи более достоверных
средств. Особенно это касалось преступлений, за которые назначалась
смертная казнь. Закон предостерегал судей выносить смертные приговоры на
основании отказа от присяги:
«Лучше 10 виновных освободить,
приговорить» (ст.ст. 1-10 гл. V).
чем
одного
невиновного
к
смерти
3 часть процесса. Вынесение приговора (до его исполнения).
Приговор выносился судьями коллегиально: каждый член суда подавал
свое мнение. В случае разногласия, дело решалось большинством голосов (ст.
1, гл. I, ч. III).
Секретарь облекал приговор в письменную форму. Он подписывался
судьями и скреплялся аудитором. Зачитывался сторонам.
В гражданских делах стороны могли апеллировать в вышестоящую
судебную инстанцию.
В уголовных делах решения суда не подлежали апелляции, но приговор
предоставлялся на утверждение военного начальства, которое могло
изменить наказание.
Таковы основные принципы, формы судопроизводства по «Краткому
изображению процессов или судебных тяжб» 1715 г.
Инквизиционная форма, господство пыток, формальная система
доказательств вызвали немало сложностей при осуществлении
судопроизводства по уголовным делам и совсем не подходили для
рассмотрения гражданских дел.
Поэтому, в 1723 г. был принят указ «О форме суда», который вводил
состязательную форму процесса для гражданских дел и даже для
уголовных (за исключением тяжких – убийства, разбоя, татьбы с поличным,
раскола и богохульства).
Указ вводил исключительно устное судоговорение. Только секретарям
позволялось записывать речи тяжущихся (ст. 2). Устанавливались
сокращенные сроки явки сторон в суд.
Расширялось судебное представительство (ст. 7), которое могло
применяться при разборе любых дел. Ответственность за действия
представителя принимал на себя доверитель. Активное участие
представителей усложняло судебный процесс.
Но основная проблема заключалась в процедуре судоговорения: дело
начиналось подачей истцом прошения, изложенного по пунктам. Далее в суд
вызывался ответчик, который давал «реверс» - обязательство явиться в суд в
назначенный срок или прислать поверенного.
После явки в суд обеих сторон, начиналось чтение прошения – по
пунктам. Ответчик должен был отвечать на каждый пункт отдельно, не
касаясь остальных. Не «очистив» первый пункт, нельзя было переходить к
другому (за исключением тех случаев, когда требовались справки) (ст.ст. 3-4).
Ввиду указанных сложностей, указ 1723 г. лишь увеличил число
недостатков судопроизводства. Но на практике он применялся, главным
образом, в гражданском процессе. Уже в 1725 г. вновь был расширен круг
дел, рассматриваемых на основе «Краткого изображения процессов».
Главной тенденцией в развитии судебного процесса в XVIII веке было
усиление розыскных, инквизиционных начал, состязательность отошла
на второй план.
Г) Кодификация права в XVIII-первой половине XIX вв.
Необходимость кодификации, естественно, возникла в ходе реформ
Петра I, когда появилась масса законов, совершенно не согласованных с
прежним московским законодательством. Создавались первые отраслевые
сборники – уставы, регламенты. На основе рецепции европейского права
появились уголовный, уголовно-процессуальный кодексы и, в этой связи,
можно говорить об успехах в области частной кодификации.
Но главной задачей правительства явилось создание общего правового
сборника – нового Уложения.
1. Кодификационные комиссии XVIII в.
В период правления Петра I действовали три комиссии.
В 1700 г. была учреждена Палата об Уложении – первая комиссия по
пересмотру и исправлению Соборного уложения 1649 г. Была составлена
Новоуложенная книга (Уложение и новые законы), но не была обнародована,
т.к. много законов было пропущено.
Указ 1714 г. предписывал судьям все дела решать только по Соборному
уложению 1649 г.; новые законы применялись только в случае, если дело не
было предусмотрено в Уложении. Этим же указом учреждалась вторая
кодификационная комиссия Сената, но деятельность ее также была
безрезультатна.
Указом 1718 г. учреждалась третья комиссия. Но ее задача была
совершенно другой: основой нового Уложения должны были стать шведские
кодексы. Были составлены 4 книги Уложения, но не получили санкции.
Вся последующая история кодификации будет связана с борьбой
указанных двух идей:
либо систематизировать, обновить действующее право;
либо создать новый кодекс, имеющий в основе европейское
законодательство.
Правительство будет постоянно колебаться между этими двумя путями
кодификации, но предпочтительнее будет первый путь – систематизация, а не
кодификация.
При Екатерине I продолжалась деятельность третьей петровской
комиссии.
Петр II в 1728 г. организовал четвертую комиссию, состоявшую из
дворян. Задачей ее было составить Свод русских законов.
После смерти Петра II Анна Ивановна сначала пыталась
демократизировать состав четвертной комиссии: помимо дворян, ввела
духовенство и купечество, но впоследствии учредила новую – пятую
комиссию, которая, как и все петровские комиссии, была лишена выборного
начала – состояла из чиновников. Основой нового Уложения должны были
стать иностранные источники. Были составлены «вотчинная» и «судная»
главы Уложения, но и они не стали действующим законом.
При Елизавете Петровне в 1741 г. была учреждена шестая общая
комиссия, а также губернские комиссии и 35 ведомственных комиссий.
Заседания общей комиссии начались в 1754 г., вновь ставилась задача
переработки старой и создания новой системы права. В 1761 г. комиссия
высказалась за созыв всесословного Земского собора, и по указу Сената были
проведены выборы среди дворян и купцов. Депутаты участвовали в работе
комиссии до 1763 г., хотя формально комиссия существовала до 1767 г.
Планировалось создать 4 части нового Уложения (о судоустройстве и
судопроизводстве; о правах состояния; об имущественных правах; уголовное
право). Результатом работы комиссии были завершенные проекты 3-х из 4-х
запланированных частей: «о суде» (судоустройство и судопроизводство); «о
розыскных делах» (уголовный кодекс); «о состоянии подданных вообще»
(правовой статус сословий, семейное право).
Однако и данные части нового Уложения, созданные с участием
народных представителей, не получили законодательной силы.
Важным этапом кодификации стала деятельность Уложенной
комиссии Екатерины II (седьмой кодификационной комиссии), которая
начала работу в 1767 г. и также являлась представительным учреждением. По
Манифесту 1766 г. в ее состав входили: дворяне (по 1 от каждого уезда),
горожане (по 1 от каждого города), казаки и государственные крестьяне (по 1
из провинции). Для дворян и горожан выборы были одно степенными, для
казаков и крестьян – трех степенными. Духовенство не вошло в состав
комиссии.
Маршалом Уложенной комиссии стал А.И.Бибиков.
Для комиссии Екатерина написала в 1766 г. «Наказ», т. е. инструкцию
для составления нового Уложения.
«Наказ» не стал действующим законом, однако являлся важнейшим
памятником «просвещенной» идеологии Екатерины II.
Источники «Наказа»: трактат Ш.Монтескье «О духе законов», трактат
Ч.Беккариа «О преступлениях и наказаниях», работы Гельвеция «О разуме» и
«О человеке», «Энциклопедия» Д.Дидро и д’Аламбера.
Структура. «Наказ» состоял из 655 статей. 4 отдела: государственное
право, гражданское право, уголовное право, судопроизводство. 5 отдел –
статьи, не вошедшие в 4 основных (например, о воспитании).
Содержание Наказа.
В «Наказе», в первую очередь говорилось, что благополучие
государства – главная цель гражданина, доказывалось, что Россия –
европейское государство.
1. В области государственного права развивалась идея Ш.Монтескье о
соотношении между формой правления и территорией государства:
- республика возможна только в территориально малых государствах;
- в средних по территории государствах возможна ограниченная
монархия;
- в больших государствах должна быть только абсолютная монархия:
«чтобы быстрота решений восполняла здесь дальность расстояния».
Таким образом, для России наилучшей формой правления полагалась
монархия – абсолютная. Монарх объединяет, консолидирует общество. Для
лучшего исполнения власти в обществе, учреждаются «власти средние,
подчиненные и зависящие от верховной».
Опять же, заимствуется учение Монтескье о 4-х властях в государстве:
королевская власть, стоя над законодательной, исполнительной и судебной
властями, должна надзирать за ними и умерять. Назначение государя – не в
непосредственном управлении государством, а в надзоре за действиями
посредствующих властей, в руках которых и должно находиться управление.
Цель всех действий верховной власти – обеспечение безопасности
каждого гражданина, поскольку «власть сотворена для народа». Монарх
призван проявлять «кротость и снисходительность», стремясь обеспечить в
обществе «блаженство каждого и всех» (это стало девизом Уложенной
комиссии). Вместе с тем, рассматривается вопрос о причинах падения
государства:
«Повреждение правления начинается с повреждения начальных своих оснований –
когда равенство развивается до крайности, когда каждый стремится быть равным тому, кто
самим законом поставлен ему в начальники».
Если перестают оказывать почтение государю, правительству и
начальникам – государство начинает падать. Исчезает и любовь к отечеству.
Монархия призвана содействовать непрерывному совершенствованию
общества. Для достижения этих целей необходимо установление в
государстве «наилучших законов».
Хорошие законы охраняют безопасность каждого. Декларируется
принцип равенства всех перед законом. Законы должны быть кратки, просты
и понятны для всех. Законы делятся на 3 категории: постоянного действия,
временного действия, изданные для отдельного случая.
Поднимается вопрос о веротерпимости – каждому дозволяется верить
по своему закону. Цель законов – достижение наибольшего спокойствия и
пользы гражданам. Так как условия жизни народов различны, должны быть
различны и законы каждого народа. При издании законов необходимо
учитывать религию, обычаи, нравы, физические и географические условия
жизни народа. Прежде чем издать новый закон, нужно подготовить умы
граждан («народное умствование»).
Два определения свободы из Монтескье:
«Свобода есть право делать все, что дозволено законом».
«Свобода есть спокойствие духа каждого гражданина, вследствие сознания им
своей безопасности, гарантированной ему законом».
«Наказ» декларировал общую для всех граждан свободу (вольность) и
равную обязанность всех перед лицом государственной власти. Вместе с тем,
он обосновывал неравное положение сословий перед властью и законом.
Дается четкое деление общества на три сословные группы, которое
связывалось с естественными законами рождения, происхождения и
способностей.
Дворянству отводилось особое место, учитывая его добродетели и
особую важность его функций: военная и гражданская служба объявлялись
главным
способом
получения
дворянства
(измена,
воровство,
лжесвидетельство и т.п. – всякий обман – лишали дворянства).
Мещане – «средний род людей» - лица, живущие в городах и
занимающиеся ремеслами, торговлей, художествами, науками. В основании
этой группы – добронравие и трудолюбие. Мещане делились на несколько
групп с разными правами и обязанностями.
Земледельцы. «Наказ» рекомендовал избегать случаев отдачи людей в
неволю, установить частную собственность крепостных, принимать строгие
меры против господ, обращающихся жестоко с крепостными.
Данные идеи «Наказа» о сословных правах стали основанием для
разработки важнейших законов Екатерины II - Жалованных грамот
дворянству и городам 1785 г., а также создания сословных судов в ходе
губернской реформы 1775 г.
2. Гражданскому праву «Наказ» не уделяет много внимания (западные
философы почти не касались этой отрасли, в основном их интересовали
государственное и уголовное право). В «Наказе» речь идет о наследовании
(гл. XVIII – из исследований Монтескье): осуждается неограниченная
свобода завещания (запрет разделения деревень на части), дозволяется отказ
от наследства, неограниченное (как в римском праве) наследование жен и
дочерей.
Рассматривается институт опеки над несовершеннолетними,
умалишенными, расточителями.
3. В области уголовного права «Наказ» был первым в российской
истории
памятником,
декларировавшим
гуманное
отношение
к
преступникам (идеи Беккариа и Монтескье).
Если преступления еще существуют, то в этом виновны не
преступники, а само общество, не устранившее условий, порождающих
преступления.
Поэтому главное – предупреждать преступление, чему способствуют
хорошие законы, просвещение, воспитание.
В «Наказе» дается формально-материальная точка зрения на
преступление: это деяние, запрещенное законом и противное обществу и
частному благу.
В отличие от Воинского артикула, голый умысел не наказуем.
покушение наказывается мягче, чем совершенное преступление. Пособники
наказываются легче, чем главные виновники.
Преступления делятся на 4 категории:
1. Преступления против веры.
2. Преступления против нравственности.
3. Преступления против тишины и спокойствия.
Первые три категории – это «мелкие» преступления, которые должны
наказываться мерами нравственного характера.
4. Преступления против общественной безопасности – «важные»
преступления, которые делились на два разряда: оскорбление величества и
преступления против частных лиц (убийство, грабеж, разбой (воровство с
насилием), кража (воровство без насилия), личная обида, поединок и
злостное банкротство). «Важные» преступления наказывались уголовными
наказаниями.
Цель наказания – не устрашение, не возмездие, а исправление – для
мелких преступлений, и воспрепятствование преступникам причинять вред
обществу – для важных преступлений. «Наказание должно быть непреложно
и неизбежно. Самое надежное обуздание от преступлений есть не строгость
наказания, а его неизбежность. «Наказ» отвергает жестокость как
необходимый признак наказания, поскольку жестокость оказывает
деморализующее влияние на общество.
Виды наказаний:
Смертная казнь не отрицается в принципе, но нет уверенности в ее
необходимости. Она может существовать в условиях анархии, когда
преступники могут выйти из тюрем. В стабильном обществе смертная казнь
излишня (ст. 210 Наказа).
Тюремное заключение более эффективно, чем смертная казнь. Самым
тяжким наказанием должно стать вечное тюремное заключение с
принудительными работами.
Телесные наказания допускаются, но только болезненные. Все
членовредительные наказания отменяются.
Допускаются лишение чести и имущественные наказания, хотя «Наказ»
отрицательно относится к конфискации имущества.
3. В области судопроизводства также устанавливаются совершенно
новые, гуманные принципы.
Судьям запрещается толковать законы о наказаниях.
Устанавливается «суд равных», т.е. равенство судьи и ответчика
(обвиняемого) по гражданскому чину.
Указано не только право отвода судей, но и право подсудимого самому
выбирать себе судей.
Вводится гласность процесса – «чтобы всяк из граждан мог сказать,
что он живет под защитою законов».
Отрицается пытка – «человека нельзя наказать прежде его
осуждения».
Сословное и должностное положение свидетеля не является
аргументом к большему доверию к его показаниям. Для обвинения требуется
не менее 2-х свидетелей (если только 1 свидетель виновности подсудимого,
не признавшего себя виновным, то верить нужно подсудимому).
Таковы основные идеи «Наказа» Екатерины II Уложенной комиссии
Однако в 1768 г. в связи с русско-турецкой войной комиссия была
временно распущена, но после окончания войны так и не была созвана вновь,
хотя формально считалась существующей до 80-х гг. XVIII века.
Причины неудачи комиссии указывались разные. Маршал комиссии
А.И. Бибиков видел причину в неспособности ее членов к созданию нового
Уложения. Английский посол в России Ширлей назвал Уложенную комиссию
фарсом императрицы, средством завоевать популярность в Европе.
М.М.Сперанский причиной неудач всех комиссий XVIII века считал
отсутствие профессиональных юристов в их составе.
Кодификация продолжалась и при Павле I: в 1796 г. была создана
восьмая по счету комиссия, но после смерти Павла прекратила
существование).
2. Кодификационные работы в первой половине XIX
в. Свод законов Российской Империи.
При Александре I: указом 1801 г. была учреждена новая комиссия
(девятая), а с 1803 г. дело кодификации было поручено министерству
юстиции. Главным секретарем комиссии стал барон Розенкампф.
С 1810 г. комиссия была переведена из министерства юстиции в
Государственный совет. Ее начальником становится М.М.Сперанский (до
1812 г.).
Первоначально идеей Сперанского было не собрать и переработать
действующее национальное законодательство, а создать новое Уложение на
основе немецкого и французского права (образцом для Сперанского был
Кодекс Наполеона).
Однако после ссылки и сибирского губернаторства, мировоззрение
Сперанского существенно изменилось. В 1821 г. он вновь стал членом
Государственного совета и управляющим комиссии.
Завершающим этапом кодификации стало правление Николая I.
Император не согласился с первоначальной идеей Сперанского о
создании нового Уложения. В результате была проведена систематизация
русского законодательства (действующего и недействующего).
Уложенная комиссия была преобразована во второе отделение
Собственной канцелярии Его Величества (1826 г.), делами которого
фактически ведал М.М.Сперанский.
Работа второго отделения происходила по двум основным
направлениям:
1. Были хронологически собраны все законы, изданные после Соборного
уложения 1649 г. (т.е. почти за 200 лет). В результате было составлено
Полное собрание законов Российской Империи (56 книг, 131 тысяча актов).
2. Собранные законы были переработаны, систематизированы:
отменены устаревшие законы, убраны противоречия, упрощен язык,
сокращен текст документов и т.п. В результате, в 1832 г. был составлен Свод
законов Российской Империи. В 1833 г. он был утвержден Государственным
советом и введен в действие с 1 января 1835 г. Последующие законы
становились «приложениями» к Своду.
Структура Свода законов Российской Империи (образец – кодекс
Юстиниана).
Свод состоял из 15 томов, разделенных на 8 частей (разделов):
1. Основные государственные законы (т. I, ч. 1).
2. Учреждения: а) центральные (т. I, ч. 2); б) местные (т. II); в) устав о
государственной службе (т. III).
3. «Законы правительственных сил»: а) устав о повинностях (т. IV); б)
устав о податях и пошлинах (т. V); в) устав таможенный (т. VI); г) уставы
монетный, горный и о соли (т. VII); д) уставы лесной, оброчных статей и
счетные (т. VIII).
4. Законы о состояниях (т. IX).
5. Законы гражданские и межевые (т. X).
6. Уставы государственного благоустройства: а) уставы духовных дел
иностранных исповеданий, кредитный, торговый, промышленный (т. XI); б)
уставы путей сообщения, почтовый, телеграфный, строительный; положения
о взаимном пожарном страховании, сельском хозяйстве, найме на сельские
работы, трактирных заведениях, благоустройстве в казачьих селениях,
колониях иностранцев на территории империи (т. XII).
7. Уставы благочиния: а) уставы о народном продовольствии, об
общественном призрении, врачебный (т. XIII); б) уставы о паспортах, о
беглых, цензурный, о предупреждении и пресечении преступлений, о
содержащихся под стражей, о ссыльных (т. XIV).
8. Законы уголовные (т. XV).
Подобное разделение законов, по мысли М.М.Сперанского,
основывалось на существовании двух правовых порядков: государственного
и гражданского.
Содержание Свода законов Российской Империи.
1. Государственное право.
В ст. I Основных государственных законов (т. I, ч.1 Свода) была
сформулирована идея абсолютной монархии:
«Император Российский есть монарх самодержавный и неограниченный.
Повиноваться верховной его власти не только за страх, но и за совесть сам Бог
повелевает».
Смертная казнь грозила всякому, кто имел даже умысел на покушение
на особу и власть императора.
Царская власть закреплялась как наследственная, наследником
признавался старший сын императора (в случае бездетности этого
наследника престол мог перейти ко второму сыну императора).
Законодатель различал верховное и подчиненное управление. Органами
верховного управления были: Государственный совет, Комитет министров,
канцелярии и двор императора. К органам подчиненного управления
относились: Сенат и министерства. Сенат провозглашался высшим судебным
органом, в его компетенцию входило представление мнений императору о
противоречии принимаемых законов прежде изданным, надзор за
деятельностью министров, получение от них объяснений.
2. Гражданское право.
В сфере гражданского права уровень юридической техники был
невысоким, что отразилось на терминологии некоторых институтов.
Например, юридическое лицо определялось как «сословие лиц», сервитут –
«право участия частного», правоспособность и дееспособность не
разграничивались.
Вещное право.
Система вещного права включала: право собственности, право
владения, право на чужую вещь (сервитуты), залоговое право.
В Своде законов дано определение права собственности:
«Собственность есть власть в порядке гражданскими законами установленном,
исключительно и независимо от лица постороннего владеть, пользоваться и
распоряжаться имуществом вечно и потомственно».
Различалось: законное и незаконное владение. По Своду законов, всякое
владение, даже незаконное, охранялось от насилия и самоуправства до тех
пор, пока имущество не будет присуждено другому и сделаны
соответствующие распоряжения о его передаче.
Закон различал спор о владении от спора о собственности и
обеспечивал неприкосновенность первого независимо от решения второго
спора.
Сервитутные права включали ограничение на «право участия общего»
и ограничение на «право участия частного».
Залоговое право подвергалось подробной регламентации: стал
различаться залог частным лицам и залог в кредитных учреждениях.
Обязательственное право.
В обязательственном праве различались: обязательства из договоров и
обязательства из причинения вреда (деликта).
Свод законов содержал специальный раздел о составлении,
совершении, исполнении и прекращении договоров.
Цель договора не могла противоречить закону и общественному
порядку. Недозволенная цель делала договор ничтожным: когда договор был
направлен на расторжение законного супружества; на уклонение от платежа
долгов; на передачу лицу прав, которых оно не могло иметь по своему
социальному, правовому и другому состоянию; на нанесение ущерба казне.
Договор заключался по взаимному согласию сторон.
Условия действительности договора: законность, реальность, свобода
воли, отсутствие обмана или заблуждения.
Стороны могли вносить в договор условия, не противоречащие закону –
о сроках, неустойке, обеспечении, платеже и др.
Средствами обеспечения исполнения договоров являлись: задаток,
неустойка, поручительство, залог и заклад.
Договоры оформлялись домашним, нотариальным, явочным или
крепостным порядком. Нотариальным порядком оформлялись договоры
мены и продажи недвижимости. В купчей указывалось, каким образом
продавец приобрел данное имущество, также подтверждалась его свобода от
запрещения на отчуждение и распоряжение имуществом.
Предметом договора могли быть имущество или действия лиц.
Основные виды договоров: мены, купли-продажи, запродажи,
имущественного найма, подряда, поставки, займа, ссуды, товарищества.
Запродажа – это договор об обязательстве заключения впоследствии
договора купли- продажи.
Договор имущественного найма не предусматривал для нового
собственника имущества обязательного исполнения арендного соглашения:
новый домовладелец или землевладелец мог односторонне прекратить
договор найма, заключенный его предшественником, и выселить арендатора
из дома или с земельного участка.
Предметом договоров подряда и поставки могли быть: постройка,
починка, переделка зданий; поставка материалов, припасов и вещей;
перевозка вещей и людей.
Договор займа не мог заключаться подложно, во вред другим
кредиторам, при игре в карты, безденежно. Во всех этих случаях он
признавался ничтожным. Закон не устанавливал процентов по займам, и если
в договоре они не определялись, исходили из 6 процентов. Заемные письма
(составленные крепостным или домашним порядком) могли передаваться
заимодавцем третьему лицу, принимающему на себя обязательство и право
обратить взыскание на должника. При этом на письме делалась передаточная
надпись.
Договор товарищества в новых экономических условиях получает
широкое
распространение.
Предусматривались
следующие
виды
товарищества: 1) товарищество простое или полное (члены товарищества
отвечали за его сделки всем своим имуществом); 2) товарищество с
ограниченной ответственностью - на вере или по вкладам (часть членов «товарищи» - отвечали всем своим имуществом, часть – «вкладчики» только сделанными вкладами); 3) товарищество паевое или акционерное компания на акциях (члены отвечают только сделанными вкладами в виде
акций); 4) товарищество трудовое или артель (члены связаны круговой
порукой, имеют общий счет).
Для возникновения товарищества требовалась регистрация (для
возникновения акционерного общества – разрешение правительства).
3. Семейное право.
Семейное право сохранило принципы, выработанные в XVIII веке.
Единственной формой брака был церковный брак. Условия вступления в брак
и его расторжения устанавливались правилами, нормами существующих в
Российской империи религиозных конфессий: православной, католической,
лютеранской, мусульманской, иудейской.
Жена была обязана всюду следовать за мужем, суд мог принудить ее к
этому. Жена получала паспорт с разрешения мужа. Нарушившая
супружескую верность жена могла быть подвергнута тюремному
заключению.
Имущество супругов было раздельным. Приданое или имущество,
приобретенное женой отдельно, признавалось ее собственностью. Как
самостоятельные субъекты, супруги могли вступать друг с другом в
обязательства и сделки.
Закон делил детей на: законных и незаконнорожденных (внебрачных).
Последние не имели права на фамилию отца и его имущество.
В случае неповиновения, дети по требованию родителей могли быть
заключены в тюрьму на небольшой срок.
4.Наследственное право.
В сфере наследственного права расширялась завещательная свобода.
Завещать можно было кому угодно и что угодно из имущества (или все
имущество). Признавались недействительными завещания, сделанные
безумными, умалишенными и самоубийцами, несовершеннолетними,
монахами и лицами, по суду лишенными прав состояния.
Порядок наследования по закону был следующим: к наследству
призывались все кровные родственники (свойство не давало право
наследования по закону). Родственники призывались к наследованию по
степени кровного родства, но не совместно.
Ближайшие совершенно устраняли дальнейших. Ближайшими
наследниками были нисходящие (дети, внуки, правнуки). Когда дочерей не
было, сыновья поровну делили имущество родителей. Когда не было сыновей
и внуков, дочери делили наследство поровну. При наличии сыновей и
дочерей, последние получали по 1/14 части недвижимого имущества и по 1/8
части движимого имущества. Все остальное делилось поровну между
сыновьями.
Д) Развитие уголовного права в XIX веке.
В 1845 г. был принят новый уголовный кодекс - «Уложение о
наказаниях уголовных и исправительных» (XVI том Свода законов
Российской Империи). В нем сохранялся сословный подход к квалификации
наказания и определению санкций в соответствии с установленными
привилегиями.
Понятие преступления.
Уложение впервые в истории российского уголовного права вводило
определение преступления:
«Преступление – это как само противозаконное деяние, так и неисполнение того,
что под страхом законом предписано».
В 1848 г. стали проводить различие между преступлением и
проступком.
Состав преступления.
Субъективная сторона.
Формы вины:
- умысел: а) с заранее обдуманным намерением, б) с внезапным
побуждением, непредумышленный характер деяния;
- неосторожность, при которой последствия деяния не могли быть с
легкостью предвидены;
- случайность, при которой вредных последствий невозможно было
предвидеть вообще.
Уложение 1845 г. перечисляло основания, исключающие уголовную
ответственность: случайность, малолетство (до десяти лет вменение
исключалось), сумасшествие, беспамятство, ошибка (случайная или
результат обмана), принуждение, непреодолимая сила, необходимая оборона.
Объективная сторона.
Уложение различало формы соучастия в преступлении: а) по
предварительному соглашению участников, б) без предварительного
соглашения. Соучастники делились на: зачинщиков, сообщников,
подговорщиков, подстрекателей, пособников, попустителей, укрывателей.
Система преступлений включала 12 разделов, каждый из которых
делился на главы и отделения. Важнейшими были преступления против
веры, государственные, против порядка управления, должностные,
имущественные, против благочиния, против законов о состоянии, против
жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц, семьи и собственности.
Система наказаний. Система наказаний составляла сложную
иерархию наказаний уголовных и исправительных.
Наказания подразделялись на: общие и особенные. Общие наказания, в
свою очередь, разделялись на: главные, дополнительные и заменяющие.
1. Главные составляли 11 родов наказаний, разделенных на 35
ступеней, расположенных по степени тяжести (от смертной казни до
внушения).
К уголовным наказаниям относились: лишение всех прав состояния и
смертная казнь; лишение всех прав состояния и ссылка на каторгу; лишение
всех прав состояния и ссылка на поселение в Сибирь; лишение всех прав
состояния и ссылка на поселение на Кавказ. Лишение всех прав состояния
означало гражданскую смерть: лишение прав, преимуществ, собственности,
прекращение супружеских и родительских прав.
К исправительным наказаниям относились: лишение всех особенных
прав и преимуществ и ссылка в Сибирь; отдача в исправительные
арестантские отделения; ссылка в другие губернии; заключение в тюрьме, в
крепости; арест; выговор в присутствии суда; замечания и внушения,
сделанные судом или должностным лицом; денежные взыскания. Лишение
всех особенных прав и преимуществ заключалось в лишении почетных
титулов, дворянства, чинов, знаков отличия, права поступать на службу,
записываться в гильдии, быть свидетелем и опекуном. Применялось также
частичное лишение некоторых прав и преимуществ.
2. Дополнительные наказания следовали за главными: поражение в
правах, покаяние, конфискация, учреждение опеки, отдача под надзор
полиции, запрещение промысла.
3. Заменяющие наказания могли заменить главные.
Помимо общих наказаний, были установлены особенные наказания:
исключение со службы; отстранение от должности; понижение по службе;
выговор; вычет из жалованья; замечание, а так же исключительные
наказания: лишение христианского погребения, частичное лишение права
наследования.
II
Государство и право Российской империи в период перехода к
буржуазной монархии.
Тема 1. Буржуазные реформы и контрреформы в России во второй
половине XIX в.
Буржуазные реформы 1860 – 1870 гг.
А) Предпосылки реформ.
Основой и движущей силой всех преобразований эпохи реформ
императора Александра II (вступил на престол 19 февраля 1855 г. – убит 1
марта 1881 г.) стала крестьянская реформа – отмена крепостного права, с
которой во второй половине XIX века в России начался переход к буржуазной
монархии.
В связи с этим, рассматривая вопрос о предпосылках буржуазных
реформ, необходимо, прежде всего, рассмотреть предпосылки крестьянской
реформы 1861 г.
1. Внешнеполитические, социально-экономические предпосылки.
Крепостное право является главной причиной экономической и военнотехнической отсталости страны. Поражение в Крымской войне1853-1856 гг.
со всей очевидностью указало, что крепостная Россия не выдержала
военного соперничества с коалицией экономически более развитых
европейских стран. Нужно было догонять капиталистическую Европу, а
значит - создавать рынок свободной рабочей силы (главное условие
капитализма).
Кроме того, громадные расходы на войну серьезно подорвали
финансовую систему государства. Частые рекрутские наборы, реквизиции
скота и фуража, рост денежных и натуральных повинностей, связанных с
войной, разоряли население, наносили серьезный ущерб и помещичьему
хозяйству.
Экономический кризис неизбежно породил и кризис социальный. В
середине XIX в. крестьянские бунты стали массовым явлением, охватившим
сотни тысяч крестьян десятков губерний.
2. Идеологические предпосылки.
В середине XIX века опора российского самодержавия – дворянство
было готово пойти на уступку. Здесь и экономическая заинтересованность в
более рентабельном хозяйстве, и новая демократическая идеология,
связанная с Отечественной войной 1812 года, походом в свободную от
рабства Европу, и революционное движение декабристов, восстание на
Сенатской площади в 1825 г., во главе которого стали представители древних
и заслуженных дворянских родов.
Б) Крестьянская реформа 1861 г.
Подготовка крестьянской реформы.
Впервые о необходимости отмены крепостного права Александр II
официально заявил в речи, произнесенной 30 марта 1856 г. перед
представителями московского дворянства:
«Лучше отменить крепостное право сверху, чем ждать, когда оно будет отменено
снизу».
В январе 1857 г. был образован Секретный комитет «для обсуждения
мер быта помещичьих крестьян», под председательством шефа корпуса
жандармов, князя А.Ф.Орлова.
В 1858 г. в 45 губерниях страны были открыты 45 дворянских
комитетов для подготовки местных проектов освобождения крестьян. За 2
года было создано более 100 проектов, которые можно разделить на три
группы: представители консервативно настроенного дворянства предлагали
освободить крестьян без земли; умеренные либералы предлагали освободить
крестьян с землей, но за выкуп ее у помещиков; более радикальное крыло
дворянства (тверской комитет) предлагали освободить крестьян с землей
бесплатно.
С началом деятельности дворянских комитетов подготовка
крестьянской реформы стала гласной и в феврале 1858 г. Секретный комитет
был переименован в Главный комитет по крестьянскому делу. В декабре
1858 г. Комитет принял программу реформы: освобождение крестьян с
землей, выкуп ее у помещиков. Председателем Главного комитета стал Я.И.
Ростовцев. Правой рукой Ростовцева и главным идеологом реформы стал
Н.А. Милютин – заместитель товарища министра внутренних дел, один из
самых образованных и талантливых государственных деятелей той эпохи.
В марте 1859 г. при Главном комитете были открыты две редакционные
комиссии для рассмотрения проектов, поступивших от губернских
дворянских комитетов и составления окончательного проекта. В состав
редакционных комиссий вошли известные писатели, историки, философы –
представители двух противоборствующих направлений политико-правовой
мысли России: западники Кавелин, Самарин, Черкасский, славянофил
Аксаков и др.
В октябре 1860 г. редакционные комиссии завершили свою работу, и
проект поступил в Главный комитет по крестьянскому делу, где он
обсуждался до января 1861 г. Председателем Комитета после умершего
Ростовцева стал министр юстиции граф Панин (представитель партии
крепостников), однако существенных изменений в проект не было внесено.
Государственный совет утвердил проект 16 февраля 1861 г., а император – 19
февраля 1861 г. (вступил в силу 5 марта 1861 г.).
23 млн. населения России получили свободу. Однако в 1861 г. были
освобождены лишь частновладельческие, помещичьи крестьяне. В 1863 г.
получили свободу государственные крестьяне; в 1866 г. – удельные,
дворцовые крестьяне.
Законодательные акты 19 февраля 1861 г.
Основным законодательным актом реформы стал Манифест «О
всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния
свободных сельских обывателей и об устройстве их быта». Текст
Манифеста был написан московским митрополитом Филаретом.
Помимо Манифеста, законодательство 19 февраля 1861 г. включало 17
законодательных актов, которые можно разделить на три группы: Общие
положения (4), Местные положения (4) и Дополнительные правила (8) (см.
прим. к ст. 5 Общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной
зависимости).
1) Общие положения устанавливали общие принципы для всех
крестьян 45 губерний империи:
- Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной
зависимости;
- Положение о выкупе крестьянами их усадебной оседлости;
- Положение об устройстве дворовых людей (получали личную свободу
через два года после начала реформы);
- Положение о губернских по крестьянским делам учреждениях.
2) Местные положения подробно разрабатывали общие принципы
реформы в соответствии с экономическими, природными, почвенными
условиями, особенностями землепользования отдельных районов империи:
- Положение для 34 губерний Российских, Новороссийских и
Белорусских;
- Положение для 3 губерний Малороссийских (Черниговской,
Полтавской, Харьковской);
- Положение для 3 юго-западных губерний (Киевской, Подольской,
Волынской);
- Положение для 5 северо-западных губерний (Виленской, Гродненской,
Ковенской, Минской, Витебской).
3) Дополнительные правила (8) касались отдельных территорий
империи (Сибирь, Бессарабия, Ставрополье и пр.), а также отдельных
категорий крестьян (мелкопоместных владельцев, приписных к заводам и
пр.).
17-й законодательный акт процессуального характера – «Правила о
порядке введения в действие положений о крестьянах, вышедших из
крепостной зависимости».
Основные принципы освобождения крестьян.
1. Крестьяне получили личную свободу.
Юридически они получили ее бесплатно. Рабство было уничтожено.
Крепостные люди стали новым сословием – «свободными сельскими
обывателями». Они получили соответствующие права, о которых говорится в
разделе I «Общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной
зависимости»: право приобретать в собственность движимое и недвижимое
имущество и распоряжаться им; право вступать в договоры, обязательства и
подряды; право торговать, вступать в купеческие гильдии, заниматься
ремеслами, открывать промышленные, торговые и ремесленные заведения.
Крестьяне получили также права на судебную защиту, право переходить в
другие сословия, участвовать в общественных выборах, поступать на
военную службу, отдавать детей в общие учебные заведения; для вступления
крестьян в брак уже не требовалось разрешения помещиков.
Крестьяне получили также право на самоуправление. Раздел II «Общего
положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» определял
систему и компетенцию органов сельского управления. На уровне села
действовали: сельский сход и сельский староста. На уровне волости
(несколько сел): волостной сход и волостной старшина с волостным
правлением и организовывался волостной крестьянский суд. Суд избирался
ежегодно волостным сходом (от 4 до 12 очередных судей). Присутствие суда
– не менее 3-х судей. В компетенцию суда входили мелкие гражданские дела
(цена иска до 100 рублей), а также административные проступки крестьян, за
которые возможны были следующие наказания: общественные работы до 6
дней, денежный штраф до 3 рублей, арест до 7 дней, розги до 20 ударов.
Приговоры волостного суда являлись окончательными и не подлежали
апелляции.
2. Крестьяне получили право на землю.
Но, в отличие от личной свободы, землю нужно было выкупать у
помещиков.
Наделение крестьян землей происходило в два этапа:
1 этап. Свободные сельские обыватели сначала получили земельный
надел не в собственность, а в пользование. Этот переходный период
называется «временно-обязанным состоянием». За пользование землей
крестьяне обязаны были платить помещикам оброк.
На данном этапе решался важнейший вопрос реформы – о количестве
земли, которую крестьяне получали в пользование, чтобы впоследствии
начать выкуп земельного надела в собственность. Размер земельного надела
определялся соглашением между крестьянином и помещиком. За основу
брали тот надел, которым пользовался крестьянин при крепостном праве.
Если соглашение не было достигнуто, то применялась норма закона.
Например, согласно местному «Положению для губерний Российских,
Новороссийских и Белорусских», 34 губернии были разделены на три
полосы: черноземную, нечерноземную и степную, каждая из полос делилась
на несколько «местностей» (от 10 до 15 в каждой полосе). В нечерноземной и
черноземной полосах устанавливались две предельные нормы земельного
надела – максимальная и минимальная (одна треть максимальной). Если
дореформенный земельный надел был больше максимальной нормы (по
статистике, это 40-65% крестьян), от него делались отрезки в пользу
помещика. Если же надел был меньше минимальной нормы (3-15% крестьян)
– помещик должен был добавить к нему земли. Крестьянин не мог
требовать больше максимальной нормы, помещик не мог дать меньше
минимальной нормы. В степной полосе 2-х предельных норм не вводилось,
закон определял точное количество земли в надел.
В ходе наделения крестьян землей, в большинстве случаев,
сокращались прежние наделы. 42,6% крестьян были наделены землей
совершенно недостаточной для того, чтобы создать крепкое хозяйство.
Малоземелье крестьян стало первым отрицательным следствием
крестьянской реформы.
Невыгодно для крестьян решался также вопрос о размере оброчных
платежей за пользование землей. Для 3-х полос России (черноземной,
нечерноземной и степной) устанавливались 4 максимальные нормы оброка за
максимальный или полный надел: 12, 10, 9 и 8 рублей с крестьянина. Если
надел был меньше максимального размера, то сумма оброка исчислялась
специальной «подесятинной градацией». Получалось, что чем больше был
надел, тем за каждую десятину платили меньше, и наоборот.
Необходимо отметить, что в местных Положениях сохранялись
исторически сложившиеся формы землепользования: на Украине –
подворное, в России – общинное. Землей наделяли крестьянскую общину, и
от нее зависело, как распределить наделы между крестьянскими дворами.
Однако законодательство 1861 г. разрешало крестьянам выходить из общины
(при условии, если крестьянин найдет вместо себя замену, или если община
даст согласие заплатить половину выкупной суммы). С 1893 г. выход
крестьян из общины стал невозможен до аграрной реформы правительства
П.А. Столыпина 1906 г.
Вопрос о наделении крестьян землей и повинностях за пользование
решался в течение 2-х лет. В этот период помещики должны были
составить так называемые «уставные грамоты», определявшие поземельные
отношения. Грамоты утверждались мировыми посредниками, которые
назначались Сенатом из местных потомственных дворян по представлению
губернатора и предводителя дворянства.
Если крестьянин не хотел оставаться на земле, отказаться от
своего надела он мог только через 9 лет.
Таковы особенности первого этапа крестьянской реформы – временнообязанного состояния.
С 1883 г. выкуп земли в собственность стал обязательным. Либо
крестьянин отказывался от надела, либо должен был стать собственником.
2 этап. Превращение крестьян в собственников земли. Выкуп
земельных наделов в собственность.
Крестьянский надел состоял из двух частей: усадьбы и полевого
надела. Выкуп усадьбы не требовал согласия помещика: крестьянин вносил
определенную сумму в уездное казначейство и сообщал об этом помещику.
Выкуп полевого надела возможен был только с согласия помещика, либо
даже по требованию помещика. Почти 2/3 выкупных сделок совершилось по
требованию помещиков. Причина: покупная оценка земли превышала ее
рыночную стоимость.
Цена за землю определялась следующим образом: годовой оброк,
капитализировался из 6% годовых, т.е. выкупная сумма – это капитал, 6% с
которого составляли оброчные платежи.
Таким образом, в основу оценки земли был положен не
капиталистический критерий (рыночная стоимость), а феодальный
критерий - сумма оброка. Величина оброка зависит от двух моментов:
стоимости земли и стоимости рабочей силы крестьянина.
Поэтому фактически крестьяне заплатили не только за землю, но и за
свою свободу, хотя по закону декларировалось предоставление свободы
бесплатно.
Существовала возможность получения крестьянами и земли бесплатно
– так называемого «четвертного», дарственного (нищенского) надела: размер
его был меньше минимальной нормы, но не меньше ¼ максимальной нормы..
Получив такой надел, крестьяне (они называли его «кошачьим») вынуждены
были арендовать дополнительно землю у помещика.
Государство помогало крестьянам выкупать землю у помещиков,
посредством кредитования выкупной операции. Как только заключался
договор о выкупе земли в собственность, казна выплачивала помещику сразу
или ценными бумагами (выкупное свидетельство) 80% выкупной суммы,
если крестьянин получал максимальный, полный надел, или 75%, если
крестьянин получал надел меньше максимального. Остальные 20% или 25%
выкупной суммы крестьянин выплачивал непосредственно помещику, сразу
или в рассрочку. В 1882 г. был учрежден Крестьянский банк, в 1885 г. –
Дворянский банк.
Те суммы, которые правительство выдавало помещикам, крестьяне
должны были платить казне в течение 49 лет. Часть выкупных платежей
выплачивалась в виде процентов помещикам, часть шла на погашение
облигаций, часть оставалась в специальном государственном запасном
фонде.
Выкупные платежи были отменены Манифестом 3 ноября 1905 г. – с 1
января 1907 г. В результате выкупной операции крестьяне переплатили и
помещикам, и государству почти в четыре раза. По рыночной оценке, они
должны были заплатить 648 млн. рублей, а реально заплатили казне и
помещикам 2 млрд. рублей. Это еще один существенный минус крестьянской
реформы.
В итоге крестьяне получили земли меньше, чем имели до реформы,
существенно переплатив за нее. Это стало важнейшим социальным
фактором будущих потрясений в России, развития революционной ситуации
(уже в 1861 г. произошло 1860 крестьянских волнений).
Однако, несмотря на непоследовательность и противоречивость,
крестьянская реформа 1861 г. имела прогрессивное историческое значение.
Она ликвидировала рабство, создала социально-экономические условия
развития капитализма в стране.
Отмена крепостного права вызвала необходимость проведения и других
реформ в стране.
Б) Основные направления буржуазных реформ.
1. Проведены финансовые реформы в 1862-1863 гг.
2. Реформы в области народного образования. В 1864 г. были открыты
начальные школы, расширена система средних школ – гимназий (7 классов):
классические гимназии – гуманитарное образование; реальные гимназии –
преобладание математики и естествознания. Помимо мужских гимназий,
появились женские гимназии. Вводился принцип равенства в среднем
образовании для лиц всех сословий и вероисповеданий.
В 1863 г. была проведена университетская реформа: учрежден
Университетский устав, который представлял вузам широкую автономию.
Совет университета получил право самостоятельно решать все научные,
учебные и административно-финансовые вопросы.
3. В 1865 г. была проведена реформа цензуры: отменялась
предварительная цензура для сочинений объемом не менее 10 печатных
листов. Центральные периодические издания могли освобождаться от
цензуры по усмотрению министра внутренних дел.
4. В 1874 г. была проведена военная реформа: введена всеобщая
(всесословная) воинская повинность с 20 лет. Срок службы в сухопутных
войсках – 6 лет (9 лет запаса), на флоте – 7 лет (3 года в запасе).
Освобождались от службы: по семейному положению (например,
единственный сын) или физической непригодности. Срок службы
сокращался в зависимости от образовательного ценза: 4 года службы – для
лиц, окончивших начальную школу, 1,5 года – гимназию, ½ года –
получивших высшее образование.
5. В 1863 г. были отменены телесные наказания: шпицрутены, плети.
Розги сохранились в военных судах, для каторжников в Сибири и в
крестьянских волостных судах (до 1904 г.).
6. В 1864 и 1870 гг. была реформирована система местного
управления.
7. В 1864 г. проведена реформа судебной системы России.
Рассмотрим более детально реформы местного управления и судебную
реформу.
В) Реформы местного управления.
Земская реформа 1864 г.
1 января 1864 г. было принято «Положение о губернских и уездных
земских учреждениях». Проект был подготовлен министерством внутренних
дел: под руководством министров С.Ланскова, далее Валуева; при участии
заместителя товарища министра внутренних дел – Н.Милютина.
Земские выборные органы вводились в губерниях и уездах:
распорядительные – уездные и губернские земские собрания;
исполнительные – уездные и губернские земские управы. И те, и другие
избирались на 3-х летний срок. Губернские земские собрания формировались
из гласных, избираемых уездными земскими собраниями.
Выборы в уездные земские собрания проводились на 3 избирательных
съездах (по куриям). Все избиратели делились на три курии:
1. Уездных землевладельцев: землевладельцы, имевшие не менее 200
десятин земли, а также лица, обладавшие другой недвижимой
собственностью стоимостью не менее чем на 15 тыс. рублей или же
получавшие годовой доход более 6 тыс. рублей.
2. Городских избирателей: купцы всех 3-х гильдий, владельцы торговопромышленных заведений с годовым оборотом не менее 6 тыс. рублей, а
также владельцы городской недвижимости, в основном домовладельцы.
3. Выборные от сельских обществ. В отличие от первых двух курий,
для третьей не было установлено имущественного ценза, но выборы были
многостепенными: сельский сход избирал представителей на волостной сход,
на котором избирались выборщики, а затем уездный съезд выборщиков
избирал гласных в уездное земское собрание.
Таким образом, земские органы лишь формально являлись
бессословными. Закон пытается стереть сословные границы и ввести
буржуазный имущественный ценз. Однако реально сословный принцип
сохранялся: первую курию представляли в основном землевладельцыдворяне, вторую – торгово-промышленная буржуазия, третью – крестьяне.
Причем, по первой курии избиралось такое же количество гласных в
земства, как и по остальным двум. По данным статистики, в губернских
земских учреждениях дворяне составляли 74%, крестьяне – 10%, прочие –
15%.
Преобладание дворянства в земских учреждениях обеспечивалось
также тем, что председателями уездных и губернских земских собраний
становились уездные и губернские предводители дворянства.
Компетенция
земств
ограничивалась
исключительно
хозяйственными, социальными вопросами местного значения. Согласно ст. 2
«Положения», в ведении земств находились: устройство и содержание
местных путей сообщения, земской почты, земских школ, больниц, богаделен
и приютов; попечение о местной торговле и промышленности, ветеринарная
служба, взаимное страхование, местное продовольственное дело, постройка
церквей.
На содержание земств были установлены земские сборы с населения:
1% с доходности земли, торгово-промышленных заведений, с земледелия и
промыслов крестьян.
Земства находились под контролем центральной и местной
административной власти – министра внутренних дел и губернатора,
которые имели право приостанавливать постановления земских собраний,
если они противоречили закону или общим государственным пользам (ст. 9
«Положения»).
Кроме того, председатель уездной земской управы избирался на
уездном земском собрании, но утверждался в должности губернатором;
председатель губернской управы избирался губернским земским собранием,
но утверждался в должности министром внутренних дел.
Земства вводились в течение 15 лет, причем только в великорусских
губерниях, где преобладало русское дворянство. Из 78 губерний Российской
империи «Положение» 1864 г. распространялось только на 34 губернии.
Земская реформа не проводилась в Сибири, Архангельской, Астраханской и
Оренбургской губерниях (где почти не было дворянского землевладения) и в
национальных
окраинах
России:
Литве,
Польше,
Белоруссии,
Правобережной Украине (преобладало польское дворянство), на Кавказе,
Казахстане и Средней Азии.
Однако, несмотря на эти ограничения и феодальные пережитки,
земства сыграли значительную роль в решении местных хозяйственных и
культурных задач. Например, медицинские учреждения на селе целиком
были созданы земствами. Кроме того, земства стали центрами общественной
деятельности либерального дворянства.
Городская реформа 1870 г.
16 июня 1870 г. было утверждено «Городовое положение», проект
которого разрабатывался в министерстве внутренних дел под руководством
министра В.Д.Тимашева, при содействии Московского генерал-губернатора
Тучкова.
В российских городах вводились выборные бессословные органы
самоуправления: распорядительные органы – городские думы и
исполнительные - городские управы. Срок полномочий – 4 года.
Председателем городской думы и управы являлся городской голова.
Избирательным правом в органы городского самоуправления
пользовались мужчины с 25 лет, обладавшие имущественным цензом –
плательщики городских налогов: владельцы торгово-промышленных
заведений, банков и городской недвижимости (например, дома или
земельного участка в городской черте).
При этом была заимствована из Пруссии система распределения
городских избирателей на 3 «класса» (курии) в зависимости от размера
уплачиваемых в городскую казну сборов. В первую курию входили наиболее
крупные плательщики, на долю которых приходилась 1/3 общей суммы
городских налогов; во вторую – средние плательщики, уплачивавшие также
треть городских налогов, в третьей – мелкие плательщики, уплачивавшие
остальную треть налогов.
Естественно, что первая курия была самой малочисленной по
количеству налогоплательщиков, третья – самой многочисленной. Но,
несмотря на количественное различие, каждая из 3-х курий при выборах в
городскую думу имела одинаковое количество гласных.
Рабочие, служащие, интеллигенция, не имевшие собственности и
поэтому освобожденные от уплаты городских налогов, совсем не участвовали
в выборах.
Компетенция городского самоуправления, как и земского, была
ограничена рамками хозяйственных, социальных вопросов (ст. 1
«Положения»): благоустройство городов, попечение о местной торговле и
промышленности, общественное призрение (богадельни, детские приюты и
пр.), здравоохранение и народное образование, принятие санитарных и
противопожарных мер.
Бюджет городской думы формировался из средств, получаемых от
налогов и сборов с городской недвижимости, торговых и промышленных
заведений в размере 1% их доходов, сборов с городских аукционов,
эксплуатации городских торговых рядов, бань и, частично - отчислений из
государственной казны.
Также, как и в отношении земств, устанавливался государственный
контроль за деятельностью городских органов. Городской голова губернского
города избирался городской думой, но утверждался в должности
министром внутренних дел, голова уездного города – губернатором.
«Городовое положение» сначала было введено в 509 русских городах. В
1874 г. оно было введено в городах Закавказья, в 1875 г. – Литвы, Белоруссии
и Правобережной Украины, в 1877 г. – в Прибалтике. Оно не
распространялось на города Средней Азии, Польши и Финляндии
(действовало прежнее городское управление).
Новые органы городского самоуправления сыграли немалую роль в
хозяйственном и культурном развитии пореформенного, торговопромышленного города, формировании российской буржуазии.
Г) Судебная реформа 1864 г.
Подготовка реформы началась в 1861г. Над проектом работали
государственный секретарь Бутков В.П. и его главный помощник, идеолог
реформы - С.И. Зарудный, а также юристы Буцковский, Ровинский,
Стояновский и др. Судебная реформа стала наиболее последовательной,
буржуазной по сравнению с другими реформами Александра II.
20 ноября 1864 г. император утвердил 4 законодательных акта –
судебных устава:
1. Учреждение судебных установлений;
2. Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями;
3. Устав уголовного судопроизводства;
4. Устав гражданского судопроизводства.
Судоустройство.
Новая судебная система основывалась на принципе бессословности,
хотя и здесь существовали исключения: сохранялись суды военные,
духовные, коммерческие, инородческие, крестьянские (волостные) (прим. к
ст. 2 Учреждения судебных установлений).
В зависимости от компетенции вводилось две системы бессословных
судов: суды местные и суды общие (каждая из 2 инстанций).
1. Местные суды:
1-ая инстанция – мировой судья;
2-ая инстанция – съезд мировых судей (апелляционная).
Уезд, с находящимися в нем городами, составлял мировой округ.
Мировой округ разделялся на мировые участки. В каждом мировом участке
действовал участковый мировой судья. Если участковый мировой судья
отказывался от причитающегося ему по должности содержания, он получал
звание «почетного участкового мирового судьи».
Мировые судьи избирались на уездных земских собраниях, а в Москве,
Петербурге и Одессе городскими думами - на 3 года. В губерниях, где не
было земств, мировые судьи назначались местной администрацией.
Мировым судьей мог быть избран только местный житель, в возрасте
не моложе 25 лет, не опороченный по суду или общественному приговору,
получивший высшее или среднее образование, или прослуживший в судебном
ведомстве не менее 3-х лет (т.е. имевший практический опыт). Кроме того,
он должен был обладать имущественным цензом, вдвое превосходившим
ценз лиц, избираемых в уездные земские гласные по первой курии.
Компетенция мирового судьи:
1) гражданские дела (сумма иска до 500 руб.);
2) мелкие правонарушения (уголовные и административные), за которые
применялись такие наказания как штраф до 300 руб., арест до 3-х месяцев,
выговор, замечание и внушение.
Цель мирового судьи – примирение сторон, мировое соглашение.
Второй инстанцией местного суда являлся съезд мировых судей. Эта
инстанция составляла мировой уездный округ и являлась апелляционной по
отношению к участковому мировому судье.
3) Общие суды:
1-ая инстанция – окружной суд (учреждался для нескольких уездов,
составлявших судебный округ);
2-ая инстанция – судебная палата, состоящая из уголовного и
гражданского департаментов (учреждалась для нескольких губерний
и включала несколько судебных округов).
Судьи общих судов назначались императором по представлению
министра юстиции. Председатели окружных судов и судебных палат
должны были иметь высшее юридическое образование, члены этих судов
должны были иметь опыт работы в судебном ведомстве на менее 3-х лет.
Компетенция окружного суда: дела, не подсудные мировым судьям.
Компетенция судебной палаты: апелляционная инстанция по
отношению к окружным судам; в качестве первой инстанции рассматривала
уголовные дела государственные и должностные.
На уровне окружного суда учреждался институт присяжных
заседателей – представителей общественной совести, народных судей.
Присяжные заседатели привлекались в процесс по уголовным делам,
«влекущих за собой наказания, соединенные с лишением всех прав
состояния, а также всех или некоторых особенных прав и преимуществ (ст.
78 Устава уголовного судопроизводства).
Присяжные заседатели избирались из представителей местного
населения, в возрасте не менее 25 и не более 70 лет и проживавших не менее
2 лет в том уезде, где производилось избрание в присяжные заседатели (ценз
оседлости).
Присяжными заседателями не могли быть государственные служащие,
профессиональные юристы, священнослужители и монахи, военные, учителя
народных школ, все работающие по найму у частных лиц.
Жюри присяжных заседателей состояло из 12 человек, которые решали
вопрос о виновности подсудимого (была выбрана континентальная модель;
английская модель суда присяжных – совершал или не совершал
преступление).
Меру наказания определяли в соответствии со статьями закона
коронные судьи. Решения, принятые окружным судом с участием присяжных
заседателей, считались окончательными, но если коронные судьи
единогласно признают, что решением присяжных заседателей осужден
невиновный, то дело передавалось на рассмотрение нового состава
присяжных заседателей, решение которых являлось окончательным.
Таковы две системы судов, вводимые реформой 1864 года.
Для местных и общих судов учреждалась единая кассационная
инстанция – уголовный и гражданский департаменты Сената.
Новые принципы судебного процесса.
1. Бессословность судов, равенство всех сословий перед законом.
2. Разделение властей – судебной и административной.
3. Независимость судебной власти обеспечивалась новыми
институтами - судебных следователей и судебных приставов. Первые
осуществляли следствие по делу (полиция оказывала им помощь), вторые
осуществляли исполнение приговора. И те, и другие состояли при судах.
4. Независимость судебной власти также обеспечивалась принципом
несменяемости судей. Судья мог быть лишен должности только после
вступления в силу приговора суда, по которому он обвинялся в совершении
преступления.
5. Судопроизводство стало устным и гласным. Судьи могли закрывать
двери судебного заседания только, если дело составляло государственную
тайну или по просьбе стороны, если существовали причины интимного
характера.
6. Отменялась теория формальной оценки доказательств.
Доказательства должны были оцениваться судьей по внутреннему
убеждению, основанному на исследовании обстоятельств дела. Не
допускалось оставление в подозрении, то есть приговор мог быть либо
обвинительным, либо оправдательным.
7. Разделялось судопроизводство по гражданским и уголовным делам.
Уголовный процесс основывался на принципе состязательности между
государственным обвинителем – прокурором и защитником обвиняемого –
присяжным поверенным.
В связи с этим у прокуратуры, которая с 1722 г. осуществляла надзор за
законностью в стране, появляется новая функция – поддержание обвинения в
суде. В ходе судебной реформы 1864 г. вообще изменилась сущность
прокурорского надзора. До реформы преобладал административный надзор
– за органами центрального и местного управления, должностными лицами.
В связи с этим, прокуратура часто выполняла не только надзорные, но и
административные функции, соединяясь с административной властью. С
1864 г. стал преобладать судебный надзор: за следствием по делу, судом (в
качестве
государственного
обвинителя),
исполнением
приговора,
содержанием осужденных лиц в тюрьмах, на каторге, в ссылке. Усиление
судебного надзора крайне ограничило общий надзор прокуратуры за
законностью.
Присяжные поверенные, состоявшие при судах, помимо высшего
юридического образования должны были иметь 5-летний стаж судебной
практики. Стороны по своему усмотрению могли привлекать для защиты
частных лиц, не профессионалов – частных поверенных. Но в этом случае
требовалось разрешение суда и согласие противоположной стороны.
8. Судебными уставами 1864 г. вводился еще один новый институт –
нотариат. В столицах, губернских и уездных городах учреждались
нотариальные конторы со штатом нотариусов.
9. Была сформулирована презумпция невиновности (ст. 1 Устава
уголовного судопроизводства).
Действие судебных уставов распространялось только на 44 губернии
России. Судебные уставы не вводились в Прибалтике, Польше, Белоруссии,
Сибири, Средней Азии, северных и северо-восточных окраинах европейской
России.
Но, даже в казанных 44 губерниях новые судебные учреждения
вводились не сразу: нужны были деньги и необходимый штат
профессиональных судебных чиновников. Все это требовало времени. В 1866
г. было образовано только два судебных округа – в Москве и Петербурге.
Образование новых судов завершилось лишь в 1896 г.
Контрреформы 1880 – 1890 гг.
А) Предпосылки контрреформ правительства Александра III:
развитие террора в стране, связанное с деятельностью партии «Народная
воля» (1 марта 1881 г. народовольцами был убит император Александр II –
«Освободитель»), политизация общества, развитие революционной
идеологии, активизация крестьянского движения и первые проявления
рабочего движения в 80-90-е гг. XIX в.
Вопрос о причинах данной реакции общества на эпоху «великих
реформ» Александра II остается дискуссионным в российской
историографии. Среди советских, либеральных исследователей преобладает
точка зрения о недостаточности «свобод», ограниченности буржуазных
реформ, сохранении феодальных пережитков. Историки консервативного
мировоззрения, напротив, указывают на неготовность русского общества к
«свободе», следствием чего стали вольнодумство, анархия и террор.
Б)
Реорганизация
судебной
системы.
Чрезвычайное
законодательство.
Согласно Судебным уставам 1864 г. дела о государственных
преступлениях рассматривались судебными палатами. С 1872 г. они были
переданы на рассмотрение Особого присутствия Сената. В 1874 г. из
ведения общих судов были также изъяты дела о «противозаконных
сообществах», в 1878 г. – дела о противодействии или сопротивлении
властям и покушениях на должностных лиц.
В августе 1881 г. было принято Положение «О мерах к ограждению
государственного порядка и общественного спокойствия», по которому
министр внутренних дел и генерал-губернатор получили право передавать
наиболее тяжкие уголовные преступления на рассмотрение военных судов
для решения по законам военного времени. Причем, это право не было
ограничено территориальными пределами: достаточно было в одном месте
ввести положение «чрезвычайной охраны», и оно могло распространяться на
любую территорию страны. Военные суды рассматривали дела в кратчайшие
сроки, с минимальными гарантиями прав обвиняемого. В 1887 г. военным
судам было предписано применять по делам о государственных
преступлениях исключительно смертную казнь.
Отход от провозглашенных принципов реформ выразился также в том,
что телесные наказания, отмененные указом 1863 г., на практике продолжали
применяться в соответствии с решением Комитета министров.
Нарушался также принцип гласности, открытости судебного
процесса: в 1887 г. судьям было предоставлено право закрывать двери
заседаний, объявляя дела «деликатными», «конфиденциальными» или
«секретными».
Усиливается контроль за независимыми советами присяжных
поверенных – независимой адвокатурой. С 1874 г. контроль за адвокатурой
от особых советов переходит к окружным судам и судебным палатам.
В 1887 г. был изменен порядок составления списков присяжных
заседателей (председатель земской уездной управы подавал сведения о
кандидатах в окружной суд): очередные списки присяжных стали
составляться комиссиями в составе уездного предводителя дворянства,
председателя уездного съезда мировых судей, участкового мирового судьи,
уездного исправника, председателя уездной земской управы, мирового
посредника и др.
В 1889 г.: вступило в действие Положение «О земских участковых
начальниках», которое, во-первых, нарушило принцип разделения судебной и
административной властей, а, во-вторых, нанесло серьезный удар по
системе мировых судов: их число значительно сократилось, а затем они
исчезли вовсе (до 1913 г.). Согласно нормам Положения, в уездах вместо
мировых судей вводился институт земских начальников, наделенных
широкими административно-судебными полномочиями в отношении
крестьянского населения. Они контролировали деятельность сельских и
волостных органов самоуправления, волостных судов. Для занятия
должности земского начальника требовались: высшее образование или
занятие в течение нескольких лет должности мирового посредника, мирового
судьи, высокий имущественный ценз и звание потомственного дворянина.
В) Изменения в системе земского и городского самоуправления.
В 1890 г. было пересмотрено Положение «О губернских и уездных
земских учреждениях» 1864 г.
Сохранив куриальную систему выборов, правительство отказалось от
буржуазного принципа представительства по первой курии: юридически в нее
стали входить только потомственные и личные дворяне; вместе с тем
имущественный ценз в дворянской курии снижался.
Во второй (городской) курии имущественный ценз был значительно
увеличен.
Изменилось и число выборщиков от этих курий: от первой оно
возрастало, от второй сокращалось.
По отношению к третьей (крестьянской) курии усиливался контроль
администрации – земских начальников, губернатора: губернатор получил
право назначать гласных в уездное земское собрание по спискам кандидатов,
составленным волостными сходами.
Кроме того, был вообще усилен административный контроль за
деятельностью земских органов самоуправления. Так, по Положению 1864 г.
губернатор имел право приостанавливать постановление земского собрания
только в случае его незаконности или противоречия «общим
государственным пользам и нуждам», т.е. общегосударственным интересам.
Новое Положение 1890 г. распространяло право вето губернатора не только
на незаконные или противоречившие общегосударственным интересам
постановления земских собраний, но и на постановления, нарушавшие
«интересы местного населения». Таким образом, губернатор получил
неограниченное право вмешиваться в деятельность земств: не только в связи
с ее незаконностью, но и нецелесообразностью, право влиять на любое
постановление земского собрания.
В 1892 г. было принято новое Городовое положение, которое заменило
для избирателей налоговый ценз имущественным: если по Положению 1870
г. к выборам в органы городского самоуправления допускались практически
все плательщики налогов, то, согласно новому закону, в число выборщиков
стали входить только лица с определенным имущественным цензом (в
зависимости от ценности имущества). Избирательные права получили
горожане, владевшие недвижимостью, а также владельцы торговопромышленных предприятий, имевшие гильдейские свидетельства. Мелкая
буржуазия теряла избирательные права.
Таким образом, в ходе контрреформ были существенно
деформированы буржуазные принципы всесословности и самоуправления
в деятельности местных органов. Усиливалась сословно-административная
роль дворянства и крупной городской буржуазии, усложнялись формы
административного контроля в отношении земских и городских органов.
Г) «Политический консерватизм» конца XIX в.
В декабре 1880 г. губернаторам было предписано вместе с земскими
собраниями начать обсуждение крестьянского вопроса с целью ускорить
процесс выкупа крестьянами земли. Впервые земства работали совместно с
правительством. Вместе с тем, министр внутренних дел Лорис-Меликов в
своем докладе императору указывал на необходимость привлекать
представителей общественности к решению государственных задач:
совершенствования губернского управления, облегчения выкупных платежей
и др. Однако планируемые Лорис-Меликовым реформы были прерваны
убийством императора Александра II 1 марта 1881 г.
Более консервативные тенденции в государственном управлении стали
явно проявляться с весны 1882 г., когда руководство правительством было
поручено графу Толстому. В своей деятельности правительство начинает
ориентироваться на интересы потомственного дворянства. Началась
разработка ряда законопроектов, следствием чего стали Положение о земских
начальниках 1889 г. и новое Положение о земских учреждениях 1890 г.,
направленные на усиление дворянского влияния в системе местного
управления.
В 1882 г. были приняты Временные правила о печати, вводившие
предварительную цензуру и дававшие специальному совещанию (из четырех
министров – народного просвещения, внутренних дел, юстиции и оберпрокурора Синода) право вовсе закрывать отдельные печатные органы.
В докладе обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева императору
Александру III в октябре 1885 г. была сформулирована программа пересмотра
Судебных уставов 1864 г., в которой предлагалось ликвидировать
несменяемость судей, независимость суда от администрации, принять меры к
«обузданию адвокатского произвола», «отделаться» от суда присяжных и т.п.
Эта программа в значительной мере была реализована в ходе контрреформ.
Тема 2. Переход к конституционной монархии в России (1905 – 1917
гг.)
I. Предпосылки реформирования государственного строя России в
1905 – 1917 гг.
Переход от абсолютизма к конституционной монархии начался в
период правления императора Николая II (1894-1917 гг.). Это была уступка
правительства, обусловленная первой русской революцией 1905-1907 гг.
Таким образом, вопрос о предпосылках реформ тесно связан с вопросом о
причинах развития революционной ситуации в стране.
Предпосылки революции:
1) Внешнеполитические – поражение России в войне с Японией 19041905 гг.
2) Социально-экономические – противоречие между прогрессивным
экономическим развитием России в конце XIX – начале XX вв. и
консервативной социальной политикой правительства.
В 1893 г. в России начался промышленный подъем, в результате
которого в начале XX в. окончательно сложилась система российского
капитализма. Рост промышленного производства происходил во всех
отраслях промышленности. Наиболее высокими его темпы были в
металлургии, машиностроении и горнозаводской промышленности. Мировой
экономический кризис 1900-1903 гг. способствовал монополизации
промышленности, концентрации капитала в банках. За 1900-1908 гг. объем
промышленной продукции возрос на 37%. Промышленный подъем
способствовал заметному росту производства в сельском хозяйстве (за 19001913 гг. сельскохозяйственное производство выросло на 34%).
Экономические успехи России во многом связаны с реформами,
проводившимися министерством финансов в 1892-1903 гг., которое в
течение 11 лет возглавлял крупнейший государственный деятель России
С.Ю. Витте.
Основное внимание Витте уделял укреплению финансов, развитию
промышленности и железнодорожного транспорта. За время пребывания
его во главе финансового ведомства значительно вырос государственный
бюджет России.
Основные направления финансовой реформы.
Рост бюджета обеспечивался, в основном, за счет повышения доходов
от государственной собственности, увеличения косвенных налогов, более
широкого использования прогрессивного налога с прибыли предприятий
вместо прежней системы промыслового обложения в виде сборов за право
торговли и промыслов. Самой доходной статьей бюджета стала винная
монополия (в 1913 г. доходы казны от винной монополии были в три раза
больше, чем все прямые налоги). Были повышены акцизы, а, следовательно, и
розничные цены на товары повседневного массового спроса: спички, табак,
керосин, сахар, чай и др.
Большую роль в укреплении финансов страны сыграла денежная
реформа: был введен свободный обмен бумажных денег на золотую валюту.
Эта реформа, во-первых, поставила Россию в финансовом отношении в один
ряд с развитыми европейскими странами, в большинстве которых уже
установилось золотое обращение; во-вторых, стабилизировав рубль, она
создавала более благоприятные условия для развития российского
капитализма и для притока в страну иностранных капиталов.
Основные
направления
реформ
в
области
развития
промышленности и железнодорожного транспорта.
Использование иностранных инвестиций – важнейшая из идей Витте. В
1899 г. «высочайшим повелением» был подтвержден допуск иностранных
капиталов и предпринимателей к участию в создании и развитии различных
отраслей отечественной обрабатывающей промышленности.
В результате размеры иностранного капитала в таких отраслях как
горнопромышленная,
металлообрабатывающая
и
машиностроение,
превышали российские капиталовложения. Значительна была доля вложений
иностранного капитала в коммунальном хозяйстве российских городов,
строительстве и химической промышленности. Например, в металлургии и
угольной промышленности Юга России преобладал франко-бельгийский
капитал. Английский капитал инвестировался в нефтедобычу Бакинского
района, в медную промышленность Урала и Казахстана, а также в
золотодобывающую промышленность Сибири. Германский капитал занимал
первенствующие позиции в отраслях тяжелой промышленности Польши и
Прибалтики, коммунальном хозяйстве Петербурга и Москвы.
Поощряя иностранные инвестиции, правительство Витте, вместе с тем,
обеспечивало благоприятные внешние условия для развития отечественной
промышленности, ограждение ее от конкуренции со стороны иноземных
товаров на внутреннем рынке. Таким образом, С.Ю.Витте проводил
традиционную политику протекционизма: высокие таможенные пошлины на
иностранные товары, размещение государственных заказов на отечественных
заводах, щедрая финансовая поддержка промышленных предприятий из
государственной казны в виде льготных займов и кредитов.
С этой целью был введен покровительственный таможенный тариф,
заключались выгодные для государства торговые договоры с другими
странами.
Стремление государства к усилению вмешательства в экономику более
всего проявлялось в сфере железнодорожного строительства: 1)
расширялась сеть железных дорог (при Витте она увеличилась почти в два
раза); 2) важнейшая ее часть сосредотачивалась в руках казны; 3) частные
железные дороги подчинялись государству.
Итоги экономической политики Витте были неоднозначны:
С одной стороны, промышленное производство возросло в среднем в 23 раза. Россия приблизилась по уровню развития экономики к ведущим
капиталистическим странам – США, Англии, Франции, Германии и Японии.
Но велика была и цена для общества «индустриализации» Витте. Она
дорого обошлась российским налогоплательщикам. Несмотря на рост
государственного бюджета, произошло сильное обеднение народа.
Таким образом, прогресс в экономике не сопровождался прогрессом в
социальной области.
Положение крестьянства оставалось тяжелым. Оно страдало от
малоземелья, налогового бремени, выкупных платежей, аграрного
перенаселения, сословной неполноправности. В итоге на рубеже XIX-XX вв.
вспыхнуло крупное восстание крестьян в Полтавской и Харьковской
губерниях. Оно стало предвестником аграрного движения 1905-1907 гг.,
охватившего большую часть российских губерний.
В связи с индустриальным развитием России, к концу XIX в.
сформировалась новая социальная категория населения – промышленный
пролетариат, который стал главной движущей силой революции.
Большинство рабочих было сконцентрировано в стратегически важных
государственных центрах – столицах и крупных городах. Развивавшееся
индустриальное капиталистическое производство способствовало не только
росту количества рабочих, но и к их организации, сплочению. Например, в
крупных промышленных городах, особенно Петербурге, на предприятиях с
числом свыше 1000 человек было занято более 60% рабочих.
Иностранные капиталы быстро создали у нас промышленность в ее
высшей капиталистической стадии. Россия почти не знала длительного,
эволюционного процесса становления капиталистического производства от
мелких форм к более крупным. Создавая с необыкновенной быстротой
крупное производство, иностранный капитал с той же быстротой создал
сильный класс промышленного пролетариата. Влияние иностранного
капитала, а также вмешательство государства в экономику другим своим
следствием имели слабость национальной буржуазии, ее зависимость от
правительства.
В итоге, с конца XIX века рабочий вопрос стал одним из главных
вопросов внутренней политики правительства. Самая низкая в Европе
заработная плата, нещадная эксплуатация труда рабочих, отсутствие норм
социальной защиты, стали причиной развития рабочего движения. С 90-х гг.
XIX в. оно стало все более подпадать под идейное влияние и
организационное руководство революционных социалистических элементов.
В мае 1896 г. прошла грандиозная стачка рабочих в Петербурге (более
30 тыс.), которая заставила правительство принять закон об ограничении
рабочего времени 11,5 час.
В конце XIX в. стачки стали обычным явлением во всех
промышленных центрах. Постепенно к экономическим требованиям
добавляются политические требования рабочих.
В 1901 г. происходит уже 120 стачек, сопровождающихся
столкновениями с полицией и войсками.
В июле 1903 г. – всеобщая стачка на юге России (200 тыс.) – Украине и
Закавказье.
Таковы социально-экономические предпосылки революции.
3) Политические предпосылки революции. Развитие политической
активности общества.
На рубеже 80-90-х гг. XIX в. в России стали возникать политические
партии. При этом, сначала оформлялись «левые» партии социалистической
ориентации, затем (уже в ходе революции) – либеральные партии и, наконец,
– правоконсервативные. На Западе этот процесс происходил в обратном
порядке.
Первые кружки по изучению и распространению произведений Маркса
и Энгельса появились в начале 80-х гг. В 1883 г. в Женеве была образована
первая русская марксистская группа «Освобождение труда» под
руководством Г.В. Плеханова. В октябре 1883 г. в Петербурге образовалась
марксистская группа болгарского революционера Димитра Благоева –
«Петербургская группа партии русских социал-демократов». В конце 80-х –
начале 90-х гг. в промышленных центрах России образовались и другие
группы пропагандистов немецкого социал-демократического учения. Сначала
они состояли из интеллигентской молодежи, но постепенно стали входить и
рабочие.
На базе марксистских кружков стали возникать более крупные социалдемократические объединения. В 1895 г. в Петербурге Лениным и Мартовым
был создан «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», объединивший
20 кружков. В 1897 г. – «Союз еврейских рабочих в Польше и Литве»
(«Бунд»), объединивший еврейские социал-демократические кружки. Были
созданы «Союзы» в Иваново-Вознесенске, Одессе, Николаеве и других
крупных промышленных центрах.
Наконец, в марте 1898 – июле 1903 г. на I-II съездах была создана
Российская социал-демократическая рабочая партия (РСДРП). В ходе
обсуждения программы и устава на II съезде (Лондон, 1903 г.), произошел
раскол партии на два течения: более радикальное – большевиков (Ленин), и
умеренное - меньшевиков (Мартов, Плеханов).
В 1902 г. в процессе объединения различных неонароднических
кружков
складывается
революционно-демократическая
партия
социалистов-революционеров (эсеров), во главе с В.М. Черновым. Эсеры
ориентировались на социалистическую революцию, главной движущей
силой которой считали крестьянство. Тактику борьбы (индивидуальный
террор) эсеры заимствовали у народовольцев.
Серьезной политической силой стало также студенческое движение.
Например, студенческие волнения 1899 г. впервые приняли характер
забастовки, последовали массовые аресты и ссылки. В 1902 г. в Москве
студенческим движением уже руководил Исполнительный комитет. На
всероссийском студенческом съезде 1902 г. был выработан Манифест, в п.1
которого было указано, что «студенческое движение есть движение
политическое».
4) Важным фактором революционной ситуации в России стал
национальный вопрос.
Постепенно ограничивалась автономия Финляндии. В результате указа
1903 г. о секвестре имуществ Армянской Церкви обострился армянский
вопрос. В отношении евреев сохранялась черта оседлости, запрет заниматься
сельским хозяйством, 3% квота для студентов - евреев в высших учебных
заведениях. Результат – массовый уход еврейской молодежи в революцию.
Таковы предпосылки первой русской революции. Необходимо
отметить, что вопрос о причинах революций в России, как 1905, так и 1917
гг. в настоящее время является очень сложным, дискуссионным. Помимо
указанных выше внутренних (социально-экономических, политических,
национальных) факторов, необходимо также рассматривать и фактор
вмешательства иностранных правительств во внутреннюю политику
России.
Правительство императора Николая II пыталось остановить развитие
революционной ситуации в стране. После убийства эсерами министров
внутренних дел Сипягина и Плеве, началась эпоха «доверия»,
провозглашенная новым министром внутренних дел П.Д. СвятополкМирским. 12 декабря 1904 г. высочайшим указом Сенату была признана
необходимость приступить к реформированию государственного строя.
Однако уже было поздно: революция разрушила эпоху доверия и попытку
«мягких» преобразований правительства.
II. Становление конституционной монархии в ходе революции 1905-
1907 гг.
А) Первый этап преобразований – умеренный (развитие революции
– зима-лето 1905 г.).
Революция началась 9 января 1905 г. расстрелом мирной демонстрации
рабочих в Петербурге. В знак протеста в январе 1905 г. бастовало 440 тыс.
рабочих. Всюду явочным порядком образовываются профессиональные
рабочие союзы. Все вузы ввиду студенческих волнений были закрыты до
осени.
Первой уступкой правительства революции стал пакет документов,
утвержденный 18 февраля 1905 г.:
1. Высочайший Манифест призывал «благомыслящих людей всех
сословий объединиться с государем в борьбе с внешним врагом и внутренней
крамолой».
2. Высочайший указ Сенату разрешал населению подавать проекты об
усовершенствовании государственного устройства.
3. Высочайший рескрипт на имя нового министра внутренних дел А.Г.
Булыгина предписывал преступить к разработке закона о создании выборного
представительного органа.
Таким образом, законодательство от 18 февраля 1905 г. – это
декларация намерений государя начать политическую реформу.
Учреждение Государственной думы.
Первый избирательный закон.
6 августа 1905 г. правительство дало ответ на поставленную задачу –
были обнародованы утвержденные царем три акта:
1. Высочайший Манифест «Об учреждении Государственной думы».
2. «Учреждение Государственной думы» (состав,
компетенция).
3. «Положение о выборах в Государственную думу».
устройство,
В политической системе России появился новый орган –
Государственная дума (избиралась на 5 лет). Она создавалась для
предварительной разработки и обсуждения законопроектов, и рассмотрения
росписи государственных доходов и расходов.
Но, в данный момент Дума не получила законодательной власти:
принятые ею законопроекты требовали обязательной санкции императора,
который мог принимать законы и без одобрения Государственной думы.
Только такие законы не поступали на рассмотрение государя, которые
отклонялись 2/3 голосов (квалифицированным большинством) как в Думе,
так и в Государственном совете (ст. 49 Учреждения).
Таким образом, 6 августа 1905 г. был создан очередной
законосовещательный орган, по имени министра внутренних дел Булыгина
– такая ограниченная в своих правах Дума стала называться «булыгинской».
Сохранялась неограниченная власть императора.
Выборы в Государственную думу происходили по типу выборов в
земства – по трем куриям: землевладельческой, городской и сельской. Выборы
для первых двух курий устанавливались двух степенные, для третьей –
четырех степенные.
Избирательное право распространялось на лиц мужского пола не
моложе 25 лет. В выборах не могли участвовать: военнослужащие,
учащиеся, бродячие инородцы, осужденные, иностранцы и др. (ст. 7
Положения о выборах), женщины – только через представителей (мужей и
сыновей).
Куриальная система сочетала сословный и имущественный цензы.
Для первой курии уездных землевладельцев устанавливался высокий
земельный ценз: земля, в количестве, определенном для каждого уезда в
специальном расписании – от 125 до 800 десятин; или другое недвижимое
имущество ценой не ниже 15 тыс. рублей.
Для второй (городской) курии - также существовал высокий
имущественный ценз: недвижимое имущество ценой не менее 1 тыс. 500
руб.; лица, имевшие промысловые свидетельства высших разрядов; лица,
уплачивающие квартирный налог не ниже 10 разряда.
Высокий имущественный ценз во второй курии не могли преодолеть
рабочие, ремесленники, интеллигенция и мелкая буржуазия. Таким образом,
наиболее политически активные социальные группы не получили
возможности участвовать в выборах в Государственную думу.
Первая и вторая курии (двух ступенчатые выборы): уездный съезд (или
съезд городских избирателей) направляли выборщиков на губернские
избирательные собрания.
Третья (сельская) курия не была цензовой, но выборы были четырех
ступенчатыми (сельский сход избирал представителей в волостной сход,
который посылал выборщиков на уездный съезд, а далее уполномоченные от
волостей формировали губернский съезд).
Каждая курия избирала определенное законом число депутатов
Государственной думы: первая курия – 34%, вторая – 24%, третья – 42%.
Таким образом, первый избирательный закон в Государственную
думу от 6 августа 1905 г. устанавливал не прямое, не равное, не всеобщее
избирательное право.
Выборы производились по губерниям, областям и по городам (26
городов составляли особые округа для избрания депутатов в
Государственную думу).
Созыв Думы на основании законодательства от 6 августа 1905 г.
предполагалось осуществить в январе 1906 г. Однако «булыгинская» Дума
так и не была созвана.
Данная слишком умеренная реформа правительства – с
законосовещательной Думой и крайне ограниченным избирательным
правом - не остановила развития революционной ситуации, а напротив, лишь
ускорила революционные события, вызвала бойкот со стороны рабочих,
крестьян, интеллигенции, всех «левых» партий.
В мае 1905 г. прокатилась новая волна стачечного движения, в котором
участвовали 200 тыс. рабочих. 12 мая в ходе всеобщей стачки рабочих в
крупном текстильном центре страны – Иваново-Вознесенске - был создан
Совет рабочих уполномоченных, который не только руководил стачкой, но
фактически превратился в орган рабочей власти в городе.
В мае 1905 г. был образован Всероссийский крестьянский союз,
руководящую роль в котором играли правые эсеры. Крестьянские бунты к
лету 1905 г. охватили многие уезды страны.
Начинаются волнения в армии и на флоте. 14 июня 1905 г. восстали
матросы на броненосце «Князь Потемкин-Таврический».
Б) Второй этап более радикальных реформ – соответствует высшей
точке революции (октябрь-декабрь 1905 г.: всеобщая октябрьская
политическая стачка, декабрьское вооруженное восстание в Москве).
В ходе всеобщей октябрьской политической стачки остановились
фабрики и заводы, не работал транспорт, почта, телеграф, закрылись
коммунальные учреждения и учебные заведения. В крупных промышленных
центрах стали создаваться Советы рабочих депутатов. Основные
требования рабочих: 8-часовой рабочий день, введение демократических
свобод, созыв Учредительного Собрания.
Под влиянием октябрьских событий правительство идет на очередную
уступку: 17 октября 1905 г. был издан Высочайший Манифест «Об
усовершенствовании государственного порядка», который ставил перед
правительством следующие задачи:
1) даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на
началах неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний,
союзов;
2) предоставить Государственной думе законодательную власть:
никакой закон не может получить силы без одобрения его Думой;
3) привлечь к участию в выборах Думы те классы населения, которые
были лишены избирательных прав, установить начала всеобщего
избирательного права.
Манифест 17 октября 1905 г., подобно законодательству от 18 февраля
1905 г., являлся декларацией реформы. Он не изменял политической
системы, но ставил задачу для правительства провести более
радикальные демократические изменения в стране. Манифест – это
декларация эволюции формы правления в России от абсолютной к
конституционной монархии (через неделю стачка прекратилась).
После издания Манифеста правительство приняло ряд законов,
являющихся реализацией его положений.
Реорганизация Совета министров.
Законодательство о гражданских свободах.
1) 19 октября 1905 г. был принят царский указ «О мерах к укреплению
единства в деятельности министерств и главных управлений», на основании
которого произошла реорганизация Совета министров – из совещательного
органа при царе, он превратился в высшее правительственное учреждение.
Министры назначались и смещались только императором. Учреждалась
должность председателя Совета министров. Первым премьер-министром
России стал С.Ю. Витте.
Совет министров не являлся кабинетом в европейском понимании: он
был ответственен только перед государем, а не перед парламентом.
Однако создание правительства – первый из важнейших моментов
эволюции самодержавия на пути к буржуазной конституционной монархии.
2) 21 октября 1905 г был принят указ «О помиловании многим лицам,
обвиняемых в политических преступлениях».
3) 24 ноября 1905 г. вышел указ о новых «Временных правилах о
повременных изданиях», который упразднял предварительную цензуру для
периодических изданий. Указом от 26 апреля 1906 г. о «Временных правилах
для не повременной печати» упразднялась предварительная цензура и для
непериодических изданий (книг и брошюр).
Цензура отменялась, но вводилось судебное преследование редакторов
и авторов, выпускавших в свет «неугодные» с точки зрения власти статьи в
периодике или книги
4) Также обстояло дело и со свободами слова, собраний, союзов
декларированными Манифестом 17 октября:
«Правила о собраниях» от 4 марта 1906 г. устанавливали порядок
проведения собраний – с разрешения начальника местной полиции.
«Временные правила об обществах и союзах» от 4 марта 1906 г.
позволяли организовывать общества и союзы, но с рядом ограничений
Данные меры правительства не могли остановить революции. В ноябре
– декабре 1905 г. кульминации достигает крестьянское движение (1590
крестьянских выступлений – ½ уездов европейской части России, убытки на
31 млн. руб.). В ноябре 1905 г. в Москве состоялся II Всероссийский съезд
крестьянского союза (до 200 тыс. членов). На местах крестьяне стали
создавать свои комитеты.
5) Под влиянием крестьянского движения 3 ноября 1905 г. был издан
Манифест, возвестивший об уменьшении выкупных платежей наполовину и
о полном прекращении их взимания с 1 января 1907 г
В октябре-декабре 1905 г. произошло 89 выступлений в армии и на
флоте. Самым крупным из них стало восстание на Черноморском флоте под
руководством лейтенанта П.П. Шмидта. 2 декабря 1905 г. в Москве восстал 2ой гренадерский Ростовский полк. Солдатское движение было подавлено.
Кульминацией революции стало вооруженное восстание рабочих в
Москве 6-19 декабря 1905 г. Главным опорным пунктом московского
восстания стала Пресня - крупный рабочий район города. В декабре 1905 г. начале января 1906 г. вооруженные выступления проходили еще в ряде
промышленных центров страны.
Демократизация избирательного права.
В ходе разгрома московского восстания, 11 декабря 1905 г. был издан
новый избирательный закон – указ «Об изменении Положения о выборах в
Государственную думу», по которому сохранялись основные принципы
избирательного закона от 6 августа 1905 г., но значительно расширялся круг
избирателей:
1. Сохранялась куриальная система выборов, но к трем куриям первого
избирательного закона от 6 августа 1905 г. добавилась 4-ая - рабочая курия.
Право голоса получили рабочие в 46 губерниях на заводах и фабриках с
числом рабочих не менее 50 человек.
2. Согласно избирательному закону от 6 августа, по первой курии право
голоса было только у крупных собственников недвижимого имущества –
теперь его получили также арендаторы, управляющие, вообще все лица,
владеющие не менее 1 года землей и другой недвижимостью.
3. Значительно был изменен ценз для второй (городской) курии: по
закону от 6 августа правом голоса пользовались только торговопромышленный класс и квартиронаниматели высших разрядов – теперь
право голоса получили также все лица, не менее 1 года снимавшие в пределах
города отдельную квартиру (ценз оседлости). Кроме того, по второй курии
право голоса получили лица, получившие содержание или пенсию на
государственной службе или на службе в земских, городских, сословных
учреждениях (кроме мелких служащих).
Таким образом, было введено почти всеобщее избирательное право:
право голоса получили рабочие, служащие, ремесленники, интеллигенция,
мелкая буржуазия.
Но избирательным правом по-прежнему не пользовались лица моложе
25 лет, солдаты, студенты (рабочие на фабриках менее 50 человек,
ремесленники и мелкие служащие, если они не имели имущественного и
квартирного ценза по второй курии). Женщины участвовали через
представителей.
Избирательное право не было прямым: для первых двух курий
(землевладельческой и городской) сохранялась двух степенная система
выборов; для третьей (сельской) – четырех степенная. Для четвертой
(рабочей) курии вводилась трех степенная система выборов: съезд
уполномоченных избирал выборщиков на избирательные собрания губерний
или крупных городов, которые избирали депутатов в Государственную думу.
Избирательное право не было равным: один выборщик приходился на
90 тыс. рабочих, на 30 тыс. крестьян, 7 тыс. городской буржуазии и 2 тыс.
помещиков. Таким образом, один голос помещика приравнивался к трем
голосам буржуазии, 15 голосам крестьян и 45 голосам рабочих.
После подавления декабрьского вооруженного восстания в Москве и
вооруженных выступлений рабочих в других городах, волнений в армии,
начинается спад революции.
В) Третий этап реформ – завершающий (февраль – апрель 1906 г.),
соответствующий этапу спада революции (1906 г. – лето 1907 г.).
Развитие компетенции Государственной думы.
Реорганизация Государственного совета.
20 февраля 1906 г. (во исполнение положений Манифеста 17 октября
1905 г.) царь подписал три законодательных акта:
1. Манифест «Об изменении учреждения Государственного совета и о
пересмотре учреждения Государственной думы».
2. Новое «Учреждение Государственной думы».
3. Именной указ «О переустройстве учреждения Государственного
совета» (новое «Учреждение Государственного совета» было издано 24
апреля 1906 г.).
Данные акты юридически оформили двухпалатный парламент.
Верхняя палата – Государственный совет и нижняя палата –
Государственная дума, получили равные законодательные права:
законопроект,
одобренный
Думой,
поступал
на
рассмотрение
Государственного совета и наоборот. Законопроект, принятый обеими
палатами, поступал на подпись императору. Таким образом, было введено
три
источника
законодательной
власти:
Государственная
дума,
Государственный совет, Император.
Государственная Дума избиралась на 5 лет, но могла быть досрочно
распущена императором с назначением новых выборов. Царь же определял и
длительность сессий Думы (обычно Дума заседала 7-8 месяцев в году). С
законодательной инициативой в Думу могли входить министры, комиссии
депутатов Думы (не менее 30), Государственный совет.
В компетенцию Думы входило: предварительная разработка и
обсуждение законодательных предложений, утверждение государственного
бюджета, обсуждение вопросов о строительстве железных дорог и
учреждении акционерных обществ.
Дума не участвовала в формировании правительства, но группе
депутатов не менее чем из 50 человек предоставлялось право делать запросы
министрам. Однако министры не были обязаны по закону отвечать на
запросы депутатов Думы
12 февраля 1906 г. был издан указ «О сроке созыва Государственной
думы» (на 27 апреля 1906 г.). Государственная дума формировалась на основе
избирательного закона от 11 декабря 1905 года. 8 марта 1906 г. были введены
«Правила о порядке рассмотрения государственной росписи доходов и
расходов», определявшие бюджетные права Думы.
Государственный совет, существовавший в России с 1810 г. в качестве
законосовещательного органа при императоре, был преобразован в
законодательную верхнюю палату парламента. Изменен был и состав
Государственного совета. Ранее всего его члены назначались царем, теперь
же, во-первых, число членов увеличилось втрое (до 190 человек), и, вовторых, половина их, как и председатель Совета, назначалась царем
(почти исключительно из высших государственных сановников), другая же
половина избиралась (98 членов): 6 членов Совета избиралась Синодом из
числа православного духовенства; 6 – Академией наук и университетами; 12
– биржевыми комитетами и купеческими управами; по 1 человеку – от
каждого губернского земского собрания; 18 членов – от дворянских обществ.
В Государственный совет избирались лица не моложе 40 лет и
окончившие курс в высших или средних учебных заведениях. Избирались
они на 9 лет, при этом каждые 3 года треть их переизбиралась.
Одно и то же лицо не могло быть одновременно членом Думы и
Государственного совета.
Таким
образом,
Государственный
совет
имел
более
аристократический характер, чем Государственная дума.
Основные государственные законы.
Итогом законодательной деятельности правительства в 1905 – 1906 гг.
стала новая редакция Основных государственных законов, утвержденных
императором 23 апреля 1906 г.
Основные государственные законы (состоявшие из введения, 11 глав и
124 статей) – это конституционный акт, определявший юридические основы
российского государственного строя (Т.1 Ч.1 Свода законов Российской
империи).
В редакции Основных законов 1892 г. формула власти русского монарха
звучала так:
«Император всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный».
В новой редакции 1906 г.:
«Императору всероссийскому принадлежит верховная самодержавная власть»
(гл.I, ст. 1).
Термин «неограниченный» был исключен.
Устанавливалась унитарная форма государственного устройства:
«Государство Российское едино и нераздельно» (ст. 1).
Статьи 69-83 Основных государственных законов содержат перечень
прав и обязанностей российских подданных (отметим: не «граждан», а
«подданных»): неприкосновенность жилища и собственности; свобода
перемещения, выбора профессии; свобода слова, печати, собраний, создания
союзов, вероисповедания и т.п.
Власть монарха ограничивалась парламентом, но только
законодательное полномочие.
Ст.ст. 7, 86 повторяют положения законодательства 20 февраля 1906 г.
о том, что «император осуществлял законодательную власть в единении с
Государственным советом и Государственной думой».
«Никакой новый закон не может последовать без одобрения Государственного
совета и Государственной думы и восприять силу без утверждения государя императора».
Это общее правило имело следующие исключения:
1. Ст. 87: Император может единолично принимать чрезвычайные
указы, имеющие законодательный характер. Но это право монарха не
безусловно:
а) прекращение заседаний Государственной думы;
б) чрезвычайная ситуация в стране, вызывающая необходимость указа;
в) данный указ императора не может вносить изменений ни в Основные
государственные законы, ни в Учреждения Государственного совета и
Государственной думы, ни в Положения о выборах в Совет или Думу;
г) действие указа подлежало утверждению в Думе и Совете в течение 2х месяцев после возобновления их работы.
Статья 87 Основных государственных законов 1906 г. предоставила
правительству возможность путем чрезвычайных указов широко вторгаться
в сферу законодательства. Ее применяли не только в период прекращения
занятий Думы (в межсессионный период), но и во время перерывов этих
заседаний. Новый премьер-министр П.А. Столыпин и его правительство
многие реформы осуществляло в порядке ст. 87.
2. Законодательная инициатива принадлежала министрам,
комиссиям депутатов Думы и Государственного совета (не менее 30
человек), но законодательная инициатива на изменение Основных
государственных законов принадлежала исключительно императору.
В отличие от законодательной области, власть управления во всем
объеме принадлежала императору и не ограничивалась парламентом.
Император руководил внешней политикой российского государства,
объявлял войну и заключал мир, являлся верховным главнокомандующим и т.
д. (ст.ст. 10 - 24). Судебная власть осуществлялась от имени императора
(ст. 22).
Император формирует правительство, назначает и увольняет
председателя Совета министров и отдельных министерств (ст. 17). Министры
ответственны только перед императором (ст. 123). Государственная дума и
Государственный совет имеют только право запроса к министрам (без
обязательности отчета) (ст. 108).
В
порядке
верховного
управления
император
созывает
Государственную думу, определяя продолжительность ее ежегодных занятий
и сроки перерыва занятий (ст.ст. 98, 99).
Император имеет право досрочно распустить Государственную
Думу своим указом (ст. 105). Причем, не указано перечня оснований для
роспуска, т.е. по своему усмотрению (право абсолютного монарха).
Таким образом, вопрос о форме правления
государственным законам 1906 г. является весьма спорным.
по
Основным
Ряд исследователей считают, что даже формально, не говоря уже о
практике, сохраняется абсолютная монархия (ст.ст. 87 и, особенно, ст. 105).
Некоторые историки все же указывают на переход к конституционной
монархии – дуалистической, когда парламент ограничивает только
законодательную власть монарха (в парламентской монархии парламент
ограничивает и законодательную, и исполнительную власть монарха).
Можно согласиться с более компромиссной позицией: Россия сделала
только первый шаг на пути к конституционной монархии: был создан
парламент, населению предоставлены гражданские права и свободы.
Для реального перехода к конституционной монархии требовалось
сотрудничество общества, политических партий и правительства. Но
сотрудничества не получилось.
II. История русского парламента. Деятельность I – IV
Государственной думы в 1906 – 1917 гг.
Прежде чем говорить об истории первого русского парламента,
рассмотрим основные политические партии, сформировавшиеся в период
революции.
А) Политические партии, ставшие основой депутатского корпуса
Государственной думы.
В период революции 1905-1907 гг. было создано более 100 партий.
Исследователи обычно разделяют их на три группы - три политических
лагеря:
1. Революционно-демократические партии (цель - революционное
свержение монархии и установление республики; социалистическое
переустройство общества). Наиболее крупные из партий:
- Российская социал-демократическая рабочая партия - РСДРП
(создана еще в 1898 г. и в 1903 г. разделена на 2 фракции –
«большевиков» во главе с В.И. Лениным и «меньшевиков» во главе с
Г.В. Плехановым). Программа: социалистическое переустройство
общества после победы пролетарской революции.
- Партия социалистов–революционеров – эсеры (создана в 1901 – 1902
гг.). Движущая сила революции – крестьянство. Крестьянская община –
основа новых социалистических отношений. Тактика борьбы –
индивидуальный террор. Лидер – В.М. Чернов.
- Трудовая народно-социалистическая партия – энесы (создана в 1906
г. из городской интеллигенции, земских служащих, крестьянства).
Отвергались насильственные методы борьбы – «конструктивный
социализм», Учредительное собрание.
2. Буржуазно-либеральные партии (цель – конституционная
монархия). Наиболее крупные из партий:
- Конституционно-демократическая партия – кадеты (создана в
октябре 1905 г. из интеллигенции, либеральной буржуазии и
помещиков). Левое крыло либерального лагеря: выступая за
демократические реформы, не исключали революционного свержения
монархии. Лидер – историк П.Н. Милюков.
- Союз 17 октября – октябристы (создана в феврале 1906 г. из крупной
торгово-промышленной буржуазии, помещиков). Правое крыло
либерального лагеря: сильное самодержавие и демократические
реформы. Лидер – крупный московский домовладелец и
промышленник – А.И. Гучков.
- Партия мирного обновления (1906 г.) и ее преемница – партия
прогрессистов (1912 г.). Центр либерального лагеря.
3. Монархические партии (цель – неограниченная монархия).
Наиболее крупные:
- Союз русского народа (создана в ноябре 1905 г. из дворян, высших
чиновников, части интеллигенции, монархически настроенных купцов,
мещан, крестьян, рабочих). Лидер – чиновник Министерства
внутренних дел В.М. Пуришкевич.
- Русский народный союз имени Михаила Архангела (создана в 1907 г. из
представителей православного духовенства).
Б) Деятельность Государственной думы I созыва (448 депутатов)
началась 27 апреля 1906 г. и завершилась 8 июля 1906 г. (Дума действовала
72 дня). Большинство мест было у кадетов и трудовиков (революционные
партии бойкотировали выборы в Думу). Председателем был избран кадет,
профессор С.А. Муромцев.
На первых же заседаниях Дума выразила недоверие правительству и
начала борьбу с ним (336 депутатских запросов членам правительства).
Депутаты требовали установления ответственности правительства перед
Думой, упразднения Государственного совета, объявления политической
амнистии, отмены смертной казни.
Наиболее острым был конфликт между Думой и правительством при
обсуждении аграрного вопроса. 6 июля 1906 г. Дума одобрила проект
кадетов, по которому земельный фонд крестьянства должен был увеличен за
счет казенных, удельных и, частично, помещичьих земель (у помещиков
земля выкупалась государством по рыночной цене). 8 июля Дума была
распущена высочайшим указом императора.
Председатель Совета министров Горемыкин вышел в отставку. Его
сменил П.А. Столыпин, сохранивший и пост министра внутренних дел.
В) Политическая программа,
Основы аграрной реформы.
деятельность
П.А.Столыпина.
Программа правительства Столыпина – «порядок и реформы»:
основная цель – наведение порядка в стране; для социальных и политических
реформ требуется, прежде всего, государственный порядок.
1. Для наведения порядка, борьбы с террористами, боевыми
организациями
революционных
партий,
которые
занимались
«экспроприацией», т.е. грабежом казенного и частного имущества,
правительство Столыпина проводит ряд чрезвычайных мер (по ст. 87
Основных государственных законов). 22 августа 1906 г. Совет министров
принял Положение об учреждении военно-полевых судов. Они вводились в
местностях, объявленных на военном положении или положении
чрезвычайной охраны. Суды учреждались генерал-губернаторами и
главнокомандующими, состояли исключительно из офицеров. Дела
рассматривались при закрытых дверях, без участия прокурора и защитника,
не более 2-х суток. Приговор был окончательным и приводился в исполнение
в течение суток («столыпинский галстук»).
2. Важнейшей из реформ правительства стала аграрная реформа. Ее
цель – остановить революцию в крестьянской среде, создав класс
сельскохозяйственной буржуазии – кулачества, который должен стать опорой
правительства.
В первую очередь, правительство освободило от власти сельского
общества личность крестьянина. 5 октября 1906 г. был принят высочайший
указ об отмене некоторых ограничений в правах крестьян, по которому
вводилась свобода избрания места жительства, отменялась круговая порука в
уплате налогов, с 1 января 1907 г. отменялась подушная подать.
Следующим шагом правительства стал известный указ от 9 ноября 1906
г., освобождавший от власти общины земельную собственность крестьяндомохозяев. Разрешался свободный выход из общины и закрепление наделов в
частную собственность.
Одним из направлений аграрной реформы стало переселение крестьян
из центральных районов Российской империи в малонаселенные земли
Сибири и Алтая, при активной финансовой поддержке правительства. Однако
многие крестьяне не смогли организовать хозяйство в трудных
климатических условиях Сибири.
Г) Деятельность Государственной думы II созыва (518 депутатов)
началась 20 февраля 1907 г. и завершилась 3 июня 1907 г. (Дума действовала
102 дня). Вторая Дума оказалась еще более «левой», чем первая.
Большинство мест было опять у кадетов и трудовиков, но в выборах уже
участвовали революционные партии: социал-демократы (66 депутатов),
эсеры (37 деп.) и народные социалисты (16 деп.). Председателем Думы был
избран земский деятель, кадет Ф.А. Головин.
Премьер-министр Столыпин выступил перед депутатами Думы с
правительственной декларацией, в которой сообщал об аграрных законах
правительства, принятых по ст. 87 Основных государственных законов, а
также изложил программу будущих реформ: крестьянское землеустройство,
реформа местного управления и суда, легализация профсоюзов и
экономических стачек, сокращение рабочего времени, школьная и
финансовая реформы, введение подоходного налога. Столыпин также
сообщил
о
законопроектах,
обеспечивающих
свободу
совести,
неприкосновенность личности. Предполагалось ввести в действие новый
Уголовный кодекс (подготовленный известным криминалистом Таганцевым),
а также более либеральный Полицейский устав.
Однако
«левая»
оппозиция
Думы
встретила
программу
правительственных реформ критически (известный ответ Столыпина: «Вам
нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия!»). Аграрные законы
не были утверждены. Вместо этого «левые» фракции потребовали полной и
безвозмездной конфискации помещичьей земли и превращения всего
земельного фонда в общенародную собственность. Была отвергнута
резолюция «правых» депутатов о порицании революционного террора.
3 июня 1907 г. II Дума была распущена. Поводом для роспуска стало
обвинение
депутатов
социал-демократической
фракции
в
антиправительственном заговоре.
Новый избирательный закон. «Третьеиюньский переворот».
Вместе с Манифестом о роспуске II Думы было опубликовано новое
Положение о выборах в Государственную думу.
Таким образом, были нарушены ст. ст. 7, 86 Основных государственных
законов, по которым император осуществляет законодательную власть в
единении с Государственной думой и Государственным советом, а самое
главное, было нарушено одно из условий ст. 87, по которому чрезвычайные
указы императора, принятые в период прекращения заседаний
Государственной думы, не могли вносить изменений в основные
государственные акты, в том числе и в Положение о выборах в
Государственную думу («Третьеиюньская монархия», «третьеиюньский
государственный переворот»).
Положение о выборах 3 июня 1907 г. (третий избирательный закон):
1) Число депутатов Думы сократилось с 524 до 442, главным образом,
за счет населения окраин страны – Польши, Кавказа, Средней Азии.
2) Из 26 городов с отдельным представительством сохранилось только
7 – Петербург, Москва, Киев, Одесса, Рига, Варшава, Лодзь.
3) Возросло число выборщиков от первой курии – землевладельцев (с 31
до 50 %), сократилось от третьей курии – крестьянской (с 42 до 22 %), и,
почти в два раза, сократилось от четвертой курии – рабочей (с 237 до 124).
4) Вторя курия – городская была разделена на две курии (съезда): съезд
крупной буржуазии - крупных домовладельцев, промышленников и
купечества (избирал 714 выборщиков); съезд мелкой буржуазии - мелких
собственников и квартиронанимателей (570 выборщиков).
По новому избирательному закону 1 голос помещика приравнивался 4
голосам крупной буржуазии, 68 голосам мелкой буржуазии, 260 голосам
крестьян и 543 голосам рабочих.
Таким
образом,
правительством
было
смоделировано
благонамеренное большинство крупной буржуазии и помещиков, готовое
поддержать правительственные реформы.
Д) Деятельность Государственной думы III созыва началась 1
ноября 1907 г. и завершилась 9 июня 1912 г. (III Дума стала единственной из
четырех, которая дошла до конца 5-летнего срока полномочий).
Опорой правительства П.А. Столыпина стала фракция
«октябристов» (партия «центра»- крупной буржуазии и помещиков (148
депутатов)). Председателем Думы стал октябрист Н.А.Хомяков. Если
правительство наводило порядок в стране, то «октябристы» голосовали
вместе с «правыми» партиями (144 депутата); если правительство
осуществляло демократические реформы, октябристы голосовали вместе с
«левыми» партиями (кадетов – 54 деп., трудовиков – 14 деп., социалдемократов – 19 деп.). Благодаря «октябристскому (столыпинскому)
маятнику», правительство могло проводить ту политику, которую считало
необходимой.
Декларацию правительства Дума встретила овацией. Было одобрено
аграрное законодательство Столыпина, приняты законы о социальном
страховании рабочих, о введении земского самоуправления в южных и
западных губерниях страны, а также законы, возрождавшие институт
мировых судей.
Однако 1 сентября 1911 г. Петр Аркадьевич Столыпин был убит в
Киеве анархистом Дмитрием Багровым.
Е) Деятельность Государственной думы IV созыва началась 15
ноября 1912 г. и завершилась 25 февраля 1917 г. Дума была сформирована по
избирательному закону от 3 июня 1907 г. как буржуазно-помещичья
(председатель – М.В. Родзянко). Однако 1 августа 1914 г. Россия вступила в
Первую мировую войну, что обусловило усиление оппозиционных фракций.
Начало войны было встречено демонстрацией единства большинства
Думы и правительства. Но начало пораженческого этапа в войне для России
(1915 г.), а также развитие рабочего, крестьянского движения, обусловили
раскол этого единства. Депутаты все более критикуют действия
правительства. Начинается частая смена министров и премьер-министров
(«министерская чехарда»).
В августе 1915 г. в Думе был образован «Прогрессивный блок» (3/4
депутатов: кадеты, октябристы, прогрессисты, националисты) с целью
создать Министерство общественного доверия, провести политическую
амнистию.
В ходе вооруженного восстания рабочих и солдат в Петрограде 25
февраля 1917 г. Дума была распущена указом императора. Депутаты, не
согласные с роспуском Думы, 27 февраля создали Временный комитет
Государственной думы, на основе которого в марте 1917 г. было
сформировано Временное правительство.
III
Государство и право России в период буржуазнодемократической республики (февраль – октябрь 1917 г.).
Февральская революция 1917 г. Свержение монархии в России.
Временное правительство. Вопрос об Учредительном собрании.
Власть императора Николая II в Петрограде прекратила свое
существование в ходе вооруженного восстания рабочих и солдат 27 февраля
1917 г.
Официальное отречение императора произошло в ночь со 2 на 3 марта
1917 г. в пользу брата – великого князя Михаила Александровича. В
Манифесте Михаила Александровича от 3 марта 1917 г. решение вопроса о
власти передавалось Учредительному собранию (вопрос об Учредительном
собрании поднимался в программах некоторых политических партий, в ходе
рабочих забастовок еще в 1905 – 1907 гг.).
Как было указано в предыдущей теме, после роспуска IV
Государственной думы, либерально настроенные депутаты сформировали (27
февраля 1917 г.) Временный комитет Государственной думы. В то же
время деятелями социалистических партий в Петрограде был создан Совет
рабочих и солдатских депутатов.
По соглашению между Временным комитетом и Петроградским
советом 1 марта 1917 г. было образовано Временное правительство – для
поддержания порядка в стране. Возглавил Правительство председатель
Всероссийского земского союза князь Г.Е. Львов. Состояло Правительство
почти исключительно из кадетов.
3 марта была опубликована Декларация Временного правительства, в
которой определялись задачи и программа его деятельности:
1. Полная политическая амнистия.
2. Предоставление гражданам демократических прав и свобод,
установление равноправия солдат и граждан.
3. Отмена всех сословных, вероисповедных и национальных
ограничений.
4. Создание милиции (вместо царской полиции).
5. Немедленная подготовка к созыву, на началах всеобщего, равного,
тайного и прямого голосования, Учредительного собрания, которое
установит форму правления и конституцию страны.
Таким образом, в первые дни русской революции было заключено
соглашение между либеральными и социалистическими партиями о том,
что только Учредительное собрание утвердит новый государственный
порядок.
Будучи «временным», Правительство вплоть до созыва
Учредительного собрания не считало себя вправе (возможно, и не могло)
проводить какие-либо коренные реформы, но должно было сохранять
порядок в стране, проводить т.с. подготовительные мероприятия.
I.
Законодательная
политика
правительства России в 1917 г.
Временного
буржуазного
Временным
правительством
были
упразднены
полиция,
жандармерия и управление по печати (цензура). При Министерстве юстиции
была создана Чрезвычайная следственная комиссия для расследования
деятельности бывших министров.
Также были образованы: Юридическое совещание, Экономическое
совещание, Совещание по реформе местного самоуправления;
Министерство труда, Министерство продовольствия, Министерство
государственного призрения, Министерство по делам вероисповеданий.
Весной 1917 г. Временным правительством были приняты
законодательные акты, значительно расширявшие демократические права и
свободы граждан. Например, в марте была отменена смертная казнь (в
августе была восстановлена для военнослужащих), принято Постановление
«О кооперативных товариществах и их союзах»; в апреле было принято
Положение «О регистрации товариществ, обществ и союзов». В августе 1917
г. было принято Положение «Об условиях досрочного освобождения
заключенных».
Важнейшим вопросом революции был также земельный вопрос. Но
Временное правительство делегировало проведение земельной реформы,
как и решение вопроса о власти, Учредительному собранию.
Для создания проекта земельной реформы Временным
правительством в апреле 1917 г. были учреждены земельные комитеты – в
волостях, уездах и губерниях. Во главе этой системы – Главный земельный
комитет при Временном правительстве.
В мае 1917 г. было принято «Временное положение о земских
учреждениях», по которому значительно расширялась компетенция земских
органов самоуправления (по сравнению с Положением 1890 г.). Общее
руководство деятельностью земств осуществлял Всероссийский земский
союз; городские Думы и управы возглавил Совет дум. Кроме того, был
принят закон «О волостном земстве», упразднявший все другие волостные
органы.
Как было указано выше, главной задачей Временного правительства
было проведение выборов и созыв Учредительного собрания. Но, вместо того,
чтобы ускорить выборы, Временное правительство постоянно откладывало
их проведение. Только через три месяца после революции – 25 мая 1917 г.
собралось Совещание для выработки Положения о выборах в
Учредительное собрание, а 20 июля 1917 г. Положение было принято:
устанавливалось всеобщее (с 21 года), равное, прямое избирательное право.
По Декларации Временного правительства от 8 июля 1917 г. выборы
должны были состояться 17 сентября 1917 г., но перенесены на 12 ноября
1917 г. (когда вопрос о власти был уже фактически решен II Всероссийским
съездом Советов (см. далее)).
Результаты выборов в Учредительное собрание: голосовало 36
млн. человек; в аграрной стране победила крестьянская партия – эсеры (52
%), кадеты – 5 %, меньшевики – 2 %, большевики – 25 %. Результаты
выборов предопределили и судьбу Учредительного собрания.
II. «Двоевластие». Кризис Временного правительства.
Необходимо отметить, что с февраля по октябрь 1917 г. в России
действовали не одна, а две временные власти: Временное правительство и
Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов, который все более
контролировал Временное правительство, все более становился реальной
властью, поскольку опирается на рабочий класс и армию.
В июне 1917 г. был проведен I Всероссийский съезд Советов рабочих
и солдатских депутатов, который избрал Всероссийский центральный
исполнительный комитет (ВЦИК), состоявший из эсеров и меньшевиков.
1 марта 1917 г. Петроградский совет принял известный Приказ № 1,
по которому власть офицеров в войсках переходила к выборным солдатским
комитетам. Таким образом, в армии вводилось двойное подчинение: в
военном отношении она подчинялась Временному правительству, а в
политическом – Петроградскому совету.
Между двумя властями сразу же возникло кардинальное разногласие
по вопросу о целях и характере войны. Это приводило к кризисным явлениям
в составе и деятельности Временного правительства.
5 мая 1917 г. было сформировано первое коалиционное
Правительство: кроме кадетов (8), вошли социалисты (6). Либералы
выступали за сохранение обязательств перед союзниками в войне.
Социалисты требовали скорейшего достижения демократического мира,
созыва Учредительного собрания.
В июле 1917 г. произошла очередная смена состава Правительства.
Во втором коалиционном правительстве социалисты (меньшевики и эсеры)
оказались уже в большинстве. Главой Правительства стал эсер А.Ф.
Керенский.
1 сентября 1917 г. Россия была провозглашена республикой.
14 сентября было созвано Демократическое совещание из
представителей Советов, кооперативов, земств и армейских комитетов.
Совещание поддержало коалицию социалистов с либералами в составе
Временного правительства. Но уже на нем поднимался вопрос об однородной
«социалистической власти», то есть коалиции эсеров, меньшевиков с
большевиками. На Совещании был сформирован Временный совет
Республики – «предпарламент», ставший органом законодательных
предположений. В октябре 1917 г. были распущены Государственный совет и
Государственная дума
Осенью 1917 г. в стране обострился политический кризис.
Временное правительство утратило контроль над большей частью армии.
Продолжавшаяся война, развал экономики усугубляли социальный кризис.
Вместе с тем, происходила «большевизация» Советов: замена в них
умеренных социалистов (меньшевиков и эсеров) более радикальными
социалистами – большевиками, которые выдвинули лозунг: «Мир – народам,
земля – крестьянам, фабрики – рабочим».
25 октября 1917 г. в ходе вооруженного восстания в Петрограде
Временное правительство было арестовано. Вечером 25 октября начал работу
II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, где
большевики были уже в большинстве. Часть делегатов от меньшевиков и
правых эсеров покинули заседание. Был переизбран ВЦИК, сформированный
I съездом Советов летом 1917 г.
II съезд Советов провозгласил переход власти в центре и на местах
Советам. Фактически была установлена новая форма правления – республика
Советов. Но юридически II съезд означал только завершение эпохи
«двоевластия»: была образована новая временная власть (до созыва
Учредительного собрания) – Всероссийский съезд Советов рабочих и
солдатских депутатов.
IV
Создание советского государства и права
Тема 1. Создание советского государства. Первые
конституционные акты.
I) II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских
депутатов и его решения.
Съезд начал работу вечером 25 октября 1917 г., оформил победу
вооруженного восстания в Петрограде. Основные документы Съезда:
1. Обращение «К рабочим, солдатам и крестьянам» (принято в 5
часов утра 26 октября 1917 г.): «Временное правительство низложено, вся
власть на местах перешла к Советам рабочих, солдатский и крестьянских
депутатов; высший орган власти – Всероссийский съезд Советов. Но (!)
среди ближайших задач советской власти – созыв Учредительного собрания.
2. «Декрет о мире»: предложение всем воюющим народам и их
правительствам
немедленно
начать
переговоры
о
справедливом
демократическом мире – без аннексий (насильственного присоединения к
большому и сильному государству малой или слабой народности) и без
контрибуций; отмена тайной дипломатии и опубликование секретных
договоров, заключенных Временным правительством.
«Декрет о мире» стал первым конституционным актом советского
правительства, в котором декларировалось право наций на самоопределение.
Развитие принципов межнациональных отношений происходит в
таких важных конституционных актах как «Декларация прав народов
России» от 2 ноября 1917 г. и «Обращение ко всем трудящимся
мусульманам России и Востока» от 3 декабря 1917 г.:
- Признавались равенство и суверенитет народов России, право на
свободное самоопределение вплоть до отделения и создания
самостоятельных государств.
- Отменялись все национальные и национально-религиозные
привилегии и ограничения.
- Декларировалось свободное развитие национальных меньшинств и
этнических групп.
Данные законодательные акты советского правительства стали
юридическим основанием выхода наций из состава бывшей Российской
империи и создания независимых национальных государств буржуазнодемократического или советского типа.
3. «Декрет о земле» - основан на «Наказе о земле», разработанном
партией эсеров на базе 242 местных крестьянских наказов, поступивших в
земельные комитеты:
- Конфискация помещичьей, удельной, монастырской и церковной
земли и передача ее в распоряжение волостных земельных комитетов или
уездных Советов крестьянских депутатов – впредь до Учредительного
собрания.
- Частная собственность на землю отменяется: какие-либо
сделки с землей запрещаются; вся земля (в том числе и крестьянская)
отчуждается безвозмездно и обращается во «всенародное достояние»
(поступает в общенародный земельный фонд). Таким образом,
устанавливается государственная собственность на землю.
- Право пользования землей получают все граждане (без различия
пола), обрабатывающие землю своим трудом или в товариществе. Наемный
труд не допускается.
- Устанавливается принцип уравнительного землепользования, то
есть земля распределяется между трудящимися, в зависимости от местных
условий, по трудовой или потребительной норме. Формы землепользования
должны быть совершенно свободны: подворная, хуторская, общинная,
артельная – в зависимости от решения крестьянских сходов в деревнях и
волостях.
Таким образом, формально «Декрет о земле» являлся временным –
до окончательного решения аграрного вопроса (как и вопроса о власти)
Учредительным собранием.
4. Постановление «Об образовании рабочего и крестьянского
правительства»:
- Образовать временное рабочее и крестьянское правительство –
Совет народных комиссаров (СНК) – до созыва Учредительного
собрания(!).
- Заведование отраслями управления поручается специальным
комиссиям (было образовано 13 Народных комиссариатов). СНК – коллегия
председателей этих комиссий (народных комиссаров). Таким образом, были
заложены основы отраслевого принципа строительства аппарата управления.
- Контроль над деятельностью СНК принадлежит Всероссийскому
съезду Советов рабочих и солдатских депутатов (высшему органу
государственной власти) и его Центральному исполнительному комитету
– ЦИКу (высшему органу государственной власти в период между съездами
Советов).
12 ноября 1917 г. было принято Постановление ВЦИК,
подтверждавшее
подконтрольность
Совета
народных
комиссаров
Всероссийскому центральному исполнительному комитету. Вместе с тем,
ВЦИК предоставил СНК право издания, в неотложных случаях,
необходимых декретов. Таким образом, новое советское правительство –
СНК (состоявшее исключительно из большевиков во главе с В.И. Лениным) получило законодательную власть. Но(!) – «до созыва Учредительного
собрания». После роспуска Учредительного собрания, практика все более
увеличивала централизацию власти в руках СНК. С декабря 1917 г. стали
созываться совещания заместителей народных комиссаров - Малый СНК,
который в январе 1918 г. был превращен в постоянно действующую
комиссию СНК.
Таким образом:
1) II Съезд Советов только конституировал себя верховным
законодательным
учреждением
советского
государства,
но
не
регламентировал положение и деятельность высших государственных
учреждений (данный вопрос был решен III съездом Советов – в Резолюции
«О федеральных учреждениях» (см. далее)).
2) СНК был создан как «временное» рабочее и крестьянское
правительство (на III съезде слово «временное» было исключено и
правительство стало называться «Рабочим и крестьянским правительством
Российской Советской Республики»). Законодательное оформление СНК
получил в Конституции РСФСР 1918 г. как высший исполнительнораспорядительный орган с правом издавать декреты, имеющие силу закона.
3) Фактически была установлена новая форма правления –
республика Советов. Но юридически II Съезд означал только завершение
эпохи «двоевластия»: была образована новая временная власть (до созыва
Учредительного собрания) – Всероссийский съезд Советов рабочих и
солдатских депутатов.
II) Учредительное собрание в России. Созыв и причины роспуска.
С марта 1917 г. (Манифест великого князя Михаила
Александровича, Декларация Временного правительства) либеральные и
социалистические партии, в силу достигнутого соглашения, вели страну к
Учредительному собранию. Даже, когда II съезд Советов декларировал себя
высшей властью в стране, сформировал правительство – СНК, большевики
сохранили идею созыва Учредительного собрания.
Однако судьбу Учредительного собрания предопределили выборы,
состоявшиеся в 12 ноября 1917 г.: эсеры получили 52 % голосов избирателей,
кадеты – 5 %, меньшевики – 2 %, большевики – 25 %. Таким образом,
партия большевиков, которая фактически пришла к власти на II съезде
Советов, проиграла выборы в Учредительное собрание.
Накануне открытия Учредительного собрания, 3 января 1918 г.
ВЦИК принял Декрет «О признании контрреволюционным действием всех
попыток присвоить себе функции государственной власти», в котором
указывалось, что вся власть принадлежит Советам и советским
учреждениям. Всякая попытка какого бы то ни было учреждения присвоить
функции государственной власти, признавалась контрреволюционным
действием, которое должно подавляться вплоть до применения вооруженной
силы. Таким образом, Декрет от 3 января 1918 г. нарушил
конституционные принципы II съезда Советов.
5 января 1918 г. в Таврическом дворце Петрограда открылось
Учредительное собрание.
Председатель ВЦИК Я.М. Свердлов зачитал от имени ВЦИК и ЦК
партии большевиков «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого
народа» (программный документ партии). Большинство депутатов
отказались обсуждать Декларацию, и большевистская фракция покинула
заседание Учредительного собрания. На повестку дня были поставлены
вопросы: о верности союзникам и продолжении войны, подготовке аграрной
реформы, организации государственной власти. Осуждались действия
революционных партий по захвату власти.
В конце заседания красноармейский караул предложил депутатам
покинуть зал Таврического дворца (матрос Железняк : «Караул устал!»).
6 января 1918 г. был опубликован Декрет ВЦИК «О роспуске
Учредительного собрания», в котором указывалось, что буржуазный
парламентаризм несовместим с задачами осуществления социализма. Не
общенародные, а классовые учреждения – Советы, должны стать основой
нового государственного строя.
Таким образом, 5 – 6 января 1918 г. в стране совершился
государственный переворот.
После роспуска Учредительного собрания, сессии Съезда Советов
стали проводиться все реже (приобретали более символический характер),
ВЦИК стал не постоянно действующим, а временным органом (собирался
раз в 2 месяца), потерял право аннулировать «срочные» декреты СНК.
Постоянно действующим органом стал Президиум ВЦИК,
состоящий, как и правительство страны – СНК, исключительно из
большевиков.
Таким образом, уже в 1918 г. власть перешла от общества к
государству, а в государстве – к партии большевиков, монополизировавших
исполнительную и законодательную власть.
III) III Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и
крестьянских депутатов и его решения.
III Съезд рабочих и солдатских депутатов открылся 10 января 1918 г.
(через несколько дней после роспуска Учредительного собрания), а 13 января
произошло его объединение со Съездом крестьянских депутатов. Была
юридически оформлена победа советской республики и партии
большевиков. Документы III Съезда во многом повторяли законодательство II
Съезда, но уже без ссылки на Учредительное собрание.
Основные документы Съезда:
1. «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа» важнейший конституционный акт Советского государства, программный
документ партии большевиков, основа (I раздел) Конституции РСФСР
1918 г.
- Декларация содержала первый в советской истории основной
конституционный принцип:
«Россия объявляется Республикой Советов рабочих, солдатских и
крестьянских депутатов. Вся власть в центре и на местах принадлежит Советам» (ст. 1).
- Впервые был законодательно закреплен федеративный принцип
государственного устройства Советского государства:
«Советская республика учреждается на основе свободного союза свободных
наций как федерация советских национальных республик» (ст. 2).
Однако III съезд Советов ограничился установлением коренных
начал федерации Советских республик России, предоставляя трудящимся
каждой нации принять самостоятельное решение на своем Советском съезде:
желают ли они, и на каких основах участвовать в федеральном правительстве
и в других федеральных советских учреждениях.
- Указаны основные задачи советского государства в переходный
от капитализма к социализму период: уничтожение эксплуатации,
ликвидация деления общества на классы, беспощадное подавление
сопротивления эксплуататоров, установление социалистической организации
общества и победа социализма во всех странах.
- Декларация закрепила первые шаги Советского государства –
основы социализма в экономике: социализация земли, отмена частной
собственности на землю, уравнительное землепользование; подтверждается
закон о рабочем контроле на производстве и о Высшем совете народного
хозяйства (ВСНХ), а также закон о национализации банков.
Вводится
всеобщая
трудовая
повинность;
создание
социалистической Красной Армии и полное разоружение имущих классов (в
продолжение данной нормы Декларации следует указать Декрет ВЦИК от 29
мая 1918 г. о введении всеобщей воинской обязательной повинности» и
Декрет СНК от 15 января 1918 г. «О создании рабоче-крестьянской Красной
Армии» (из трудящихся, не моложе 18 лет, формировалась по принципу
добровольности)).
- Подтверждаются принципы Декрета о мире: равноправие наций,
мир без аннексий и контрибуций, разрыв тайных договоров.
- Эксплуататорам не может быть места ни в одном из органов
власти.
2. Резолюция «О федеральных учреждениях Российской
республики» - определяет структуру высших органов власти и управления
в РСФСР и их взаимоотношения с местными органами власти на базе
принципа демократического централизма:
- «Российская социалистическая советская республика» (впервые
в законе указан термин «социалистическая») учреждается на основе
добровольного союза народов России как федерация советских республик
этих народов.
- Высший орган власти федерации – Всероссийский съезд Советов
рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов. Созывается раз в
три месяца.
- Съезд Советов избирает Всероссийский центральный
исполнительный комитет (ВЦИК) – высший орган власти в период между
съездами.
- Правительство федерации – Совет народных комиссаров (СНК).
Избирается и смещается, в целом и по частям, Съездом или ВЦИКом.
- Способ участия советских республик, отдельных областей в
федеральном
правительстве,
разграничение
сферы
деятельности
федеральных и областных учреждений определяется ВЦИКом и ЦИКами
этих республик при их образовании.
- Все местные дела решаются местными Советами. Высшие Советы
регулируют отношения между низшими Советами и решают возникающие
между ними разногласия (в декабре 1917 г. было принято Обращение НКВД к
Советам рабочих, солдатских, крестьянских и батрацких депутатов «Об
организации местного самоуправления», по которому все прежние органы
местного самоуправления заменялись соответствующими областными,
губернскими, уездными, районными и волостными Советами).
3. Закон «О социализации земли» - основан на Декрете «О земле»
II Съезда Советов, но уже без ссылки на Учредительное собрание. Первый
крупный закон советской власти в аграрной области.
- Отменяется частная собственность на землю, недра, воды, леса
и живые силы природы. Земля переходит в пользование трудового народа.
- Право пользования принадлежит лишь тем, кто обрабатывает
землю собственным трудом. Оно не может быть ограничено.
- Необходимо развивать коллективные хозяйства за счет хозяйств
единоличных в целях перехода к социалистическому хозяйству. Содействие
общей обработке земли, давая преимущество трудовому комунному,
артельному и кооперативному хозяйствам перед единоличным.
- Распределение земли – на уравнительно-трудовых началах: чтобы
потребительно-трудовая норма не превышала трудоспособности наличных
сил каждого хозяйства, и в то же время давала возможность безбедного
существования семье земледельца.
- Государственная монополия на торговлю сельскохозяйственными
машинами, хлебом, семенами.
IV) Конституция РСФСР 1918 г.: разработка, структура,
организация советской власти, права и обязанности граждан,
избирательное право.
Развитие институтов советской власти, созданных II – III съездами
Советов и другими конституционными актами 1917 – 1918 гг. было
необходимо закрепить в обобщающем конституционном законе, отражавшем
изменения в общественном устройстве, строительство государственного
механизма, назревшие изменения в форме государственного устройства.
1 апреля 1918 г. ВЦИК принял решение о создании Комиссии по
составлению проекта Конституции, а 8 апреля был определен состав
Комиссии: от партии большевиков вошли Свердлов (председатель Комиссии),
Сталин, Бухарин, Покровский и др. От левых эсеров (в марте 1918 г., в знак
протеста против Брестского мира, левые эсеры вышли из состава ВЦИК, но
остались еще в Советах) - Покровский, Шрейдер.
3 июля 1918 г. проект Конституции был опубликован в «Известиях
ВЦИК» и представлен ЦК РКП (б).
4 июля 1918 г. начал работу V Съезд Советов, на первом заседании
которого была образована Комиссия для рассмотрения проекта.
10 июля Съезд единогласно принял первую советскую
Конституцию.
Конституция РСФСР 1918 г. состояла из 6 разделов:
1. Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа.
2. Общие положения.
3. Конструкция советской власти в центре и на местах.
4. Активное и пассивное избирательное право.
5. Бюджетное право.
6. О гербе и флаге РСФСР.
Конструкция советской власти:
1. Высший орган власти – Всероссийский съезд Советов рабочих,
крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов. Решает все вопросы
общегосударственного значения. Его исключительному ведению подлежат 2
вопроса: установление, дополнение и изменение основных начал Конституции
и ратификация мирных договоров.
Съезд собирается не реже 2-х раз в год.
2. В период между Съездами почти все функции высшей власти
выполняет Всероссийский центральный исполнительный комитет
(ВЦИК), избираемый Съездом. ВЦИК – высший законодательный,
распорядительный и контролирующий орган.
По Конституции ВЦИК действовал постоянно, но с 1919 г.
собирался раз в 2 месяца. Далее – 3 сессии в год.
3. Президиум ВЦИК по Конституции создавался как технический,
вспомогательный орган при ВЦИК, но постепенно его права расширялись, и
он начал издавать собственные нормативные акты в порядке управления. С
1919 г. в перерывах между сессиями ВЦИК он как бы замещает его. Получил
право отменять постановления СНК и издавать в порядке управления
необходимые постановления от имени ВЦИК.
4. Совет народных комиссаров (СНК) – орган управления РСФСР,
имеющий в то же время и законодательную власть.
В Конституции учреждались 18 Народных комиссариатов,
сочетавших принципы коллегиальности и единоначалия: во главе
комиссариатов – народные комиссары, обладавшие правом принимать
единоличные решения (являлись членами СНК); но народные комиссары
являлись председателями коллегий наркоматов, члены которых утверждались
СНК и могли обжаловать любое решение наркома, не приостанавливая его
исполнения. Наркомы и Коллегии были ответственны как перед СНК, так и
перед ВЦИК.
5. Местные Советы создавались на нескольких уровнях: в низшем
звене (селениях и городах) – Советы депутатов, в среднем звене (волостях,
уездах, губерниях, областях) – съезды Советов. Компетенция местных
Советов: проводят в жизнь все постановления высших органов власти,
осуществляют меры по поднятию культурного и хозяйственного уровня
соответствующей административно-территориальной единицы, решают все
вопросы местного значения. Местные Советы избирали исполнительные
комитеты, которые осуществляли власть на местах в период между сессиями
Советов.
Особенности избирательного права: всеобщее избирательное
право для трудящихся (рабочих, служащих, крестьян, нетрудоспособных) с 18
лет.
Лишались избирательных прав:
1. Нетрудящиеся элементы.
2. Служащие полиции, жандармерии, охранки, члены царской
фамилии, священники и монахи.
3. Умалишенные и преступники.
В аграрной стране, но в условиях «диктатуры пролетариата», в
Конституции было установлено неравенство избирательных прав для
городского и сельского населения: при выборах во Всероссийский съезд
Советов городские Советы имели более высокую норму представительства (1
депутат избирался от 25 тысяч избирателей), чем губернские съезды Советов
(1 депутат – от 125 тысяч жителей). Для служащих, интеллигенции,
военнослужащих были установлены равные избирательные права в рамках
категории рабочего класса.
V) Создание и развитие советской судебной системы в 1917 –
1918 гг.
В Конституции РСФСР 1918 г. отсутствовал раздел о судебной
системе республики.
1. Первым законом, положившим начало развитию советской
судебной системы, стал Декрет СНК «О суде» № 1 от 22 ноября 1917 г.:
- Упразднялись все дореволюционные судебные органы, были
ликвидированы прокуратура и адвокатура, институт судебных следователей.
- Создавалась советская судебная система, основанная на
принципах выборности судей и коллегиального рассмотрения дел в судах с
участием народных заседателей: были учреждены местные суды в составе 1
постоянного судьи и 2-х очередных народных заседателей, которые
избирались прямыми выборами местными Советами.
- Была ограничена подсудность местных судов: гражданские дела
– иск до 3 тысяч рублей, уголовные дела – лишение свободы до 2-х лет.
- Предварительное следствие проводилось местным судьей
единолично.
- Подтверждалось право обвиняемого на защиту. Обвинителями и
защитниками по уголовным делам и поверенными по гражданским делам
допускались лица, ничем не опороченные и пользующиеся гражданскими
правами.
- Допускался лишь кассационный порядок обжалования решений
местных судов – в уездные и столичные съезды местных судей.
- Помимо местных судов, Декрет учреждал особые суды (для
борьбы с контрреволюцией, мародерством, саботажем) – революционные
трибуналы в составе председателя и 6 очередных народных заседателей,
избиравшихся городскими и губернскими Советами. Для предварительного
следствия по делам, подсудным ревтрибуналам, при Советах создавались
особые следственные комиссии. Заседания ревтрибуналов проходили
открыто, с участием обвинения и защиты.
2. Декрет ВЦИК «О суде» № 2 от 22 февраля 1918 г.:
- Расширена подсудность местных судов: для рассмотрения дел,
превышающих подсудность местных судов, созданы окружные суды, члены
которых избирались по округам местными Советами рабочих, солдатских и
крестьянских депутатов.
- Рассмотрение гражданских дел окружными судами происходило в
составе 3-х постоянных членов суда и 4-х народных заседателей; уголовных
дел – 1 постоянный член суда и 12 народных заседателей.
- Предварительное расследование уголовных дел, подлежащих
рассмотрению в окружном суде, производилось следственными комиссиями
из 3-х лиц, избиравшихся местными Советами.
- В качестве официальных обвинителей и защитников могли
выступать только члены созданных при местных (уездных, городских)
Советах коллегий правозаступников.
- Судебный процесс должен вестись на местном языке.
3. Декрет СНК «О суде» № 3 от 20 июля 1918 г.:
- Расширялась подсудность местных судов: уголовные дела с
наказанием до 5 лет лишения свободы, гражданские дела с иском до 10
тысяч рублей.
- Тяжкие уголовные дела (убийство, изнасилование, разбой и
бандитизм, подделка денежных знаков, взяточничество и спекуляция)
подлежали ведению окружных судов.
- Предварительное следствие возлагалось на следственные
комиссии при местных Советах.
- Кассационный порядок обжалования решений и приговоров
местных судов – в советы местных народных судей и в кассационный суд в
Москве.
4. В конце ноября 1918 г ВЦИК утвердил «Положение о народном
суде РСФСР», которое унифицировало судебную систему республики:
- Учреждалась единая форма суда – народный суд, состоявший из
одного народного судьи и нескольких (от двух до шести) заседателей.
- Выборы судей осуществлялись местными Советами, заседатели
утверждались исполнительными комитетами местных Советов. Кандидаты
должны были иметь избирательные права и опыт политической работы.
-В своей деятельности суды должны были руководствоваться
декретами советской власти и «социалистическим правосознанием».
Использование дореволюционного права запрещалось.
- Защиту и обвинение осуществляли коллегии при уездных и
губернских исполкомах, избираемые их Советами.
- Предварительное следствие проводили следственные комиссии,
милиция либо сами судьи.
VI) Система репрессивных органов в 1917 – 1922 гг.
1. Революционные трибуналы - учреждены Декретом о суде №1.
Система ревтрибуналов начала формироваться уже в январе 1918 г.,
когда были учреждены специальные ревтрибуналы по делам о печати.
Трибуналы стали создаваться по всей территории страны: в губерниях, уездах,
городах и даже волостях.
Декрет СНК «О революционных трибуналах» от 17 мая 1918 г.
регламентировал и централизовал систему ревтрибуналов:
- Ревтрибуналы сохранялись лишь в крупных центрах: столицах,
губернских городах, на крупных узловых станциях и в промышленных
центрах. Все иные местные и армейские трибуналы упразднялись, а их дела
передавались в ближайшие ревтрибуналы.
- Отменялось деление ревтрибуналов на трибуналы по борьбе с
контрреволюцией, по борьбе со спекуляцией и по делам печати.
- Была четко разграничена подсудность ревтрибуналов и общих
судов: ревтрибуналам поручалась борьба с контрреволюцией, саботажем,
погромами, неправомерным использованием советских документов,
хулиганством и шпионажем. Дела по другим преступлениям передавались
местным судам.
- При каждом ревтрибунале, кроме следственной комиссии,
учреждалась коллегия обвинителей в составе 3-х лиц, избираемых местными
Советами.
- Судебное рассмотрение в трибуналах должно было начинаться не
позднее 48 часов с момента окончания следствия.
Декретом ВЦИК от 11 июня 1918 г. учреждался кассационный
отдел при ВЦИК, на который возлагалось рассмотрение кассационных жалоб
и протестов на приговоры местных трибуналов.
В период гражданской войны система ревтрибуналов была
существенно изменена: ревтрибуналы сохранялись только в губернских
центрах и крупных городах. В их состав входили три члена, избираемые
исполкомами Советов.
2. Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК) и ее органы.
К органам чрезвычайной юстиции относились также внесудебные
органы репрессии.
В декабре 1917 г. при Военно-революционном комитете (ВРК),
игравшем такую роль в период и после октябрьского вооруженного
восстания в Петрограде, была образована специальная комиссия «по борьбе с
контрреволюцией».
Постановлением СНК «О создании ВЧК по борьбе с
контрреволюцией и саботажем» от 7 декабря 1917 г.:
- Военно-революционный комитет ВЦИК был преобразован во
Всероссийскую чрезвычайную комиссию (ВЧК) при СНК.
- Задачи ВЧК: пресекать и ликвидировать все контрреволюционные
и саботажные попытки и действия по всей России; предавать суду
революционного трибунала всех контрреволюционеров и саботажников, и
вырабатывать меры борьбы с ними; вести только предварительное
расследование по данным делам.
- Меры ВЧК: конфискация, выдворение из страны, лишение
карточек, опубликование списков врагов народа и т.п.
С марта 1918 г. начинается формирование местных чрезвычайных
комиссий, подчиненных ВЧК (по вертикали). Местные органы ВЧК
образовывались местными Советами на правах их отделов. Члены ЧК
назначались и отзывались исполкомами местных Советов.
Летом 1918 г. были созданы специализированные органы:
пограничные и транспортные ЧК.
2 сентября 1918 г. была принята Резолюция ВЦИК «О красном
терроре» - террор был превращен в инструмент политики.
Декретом от 6 июня 1918 г. была восстановлена смертная казнь.
Начинаются казни ВЧК: следственный орган часто применяет
расстрел на месте преступления, не передавая дело в ревтрибунал.
В конце 1921 г. ВЧК была упразднена. В новых социальноэкономических условиях чрезвычайный орган «борьбы с контрреволюцией»
был преобразован в Главное политическое управление (ГПУ) при НКВД
РСФСР.
Тема 2. Создание основ советского права. Первые кодификации
(1917 – 1919 гг.).
I) Источники советского права. Отношение к
дореволюционному праву. Первые декреты советской власти.
Формирование основ нового права началось с издания первых
декретов II - III Всероссийских съездов Советов.
1. Нормативные источники: акты Всероссийских съездов
Советов, законы ВЦИК, законы ВЦИК совместно с СНК, законы СНК, акты
некоторых органов государственного управления (например, Инструкции,
постановления НКВД).
2. Декрет СНК «О суде № 1» (ноябрь 1917 г.) отменял действие
старых законов, если они противоречили «революционному
правосознанию», которое и стало главным источником права. Приоритет
«революционного сознания» основывался на господстве, в первые годы
революции, психологической теории права, считавшей важнейшим аспектом
правовой реальности именно правосознание, а не норму, и не
правоотношение.
3. Революционное правотворчество также осуществлялось самими
судебными органами (судебной практикой), политическими партиями
(например, программа партии большевиков стала основой Декларации прав
трудящегося и эксплуатируемого народа) и даже местными Советами.
II) Конституционное право формировалось, в основном,
законодательными актами II – III съездов Советов и другими нормативно-
правовыми актами (см. выше), в числе которых можно указать также:
- Декрет ВЦИК и СНК от 10 ноября 1917 г. «Об уничтожении
сословий и гражданских чинов»: для граждан Российской Республики
упразднялись сословия и сословное деление общества, сословные
привилегии и ограничения граждан, сословные организации и учреждения,
все гражданские чины и титулы.
- Декрет ВЦИК от 1 апреля 1918 г. «О приобретении Российского
гражданства».
III) Гражданское право.
1. Формируется важнейший институт советского гражданского
права – институт государственной социалистической собственности на
орудия и средства производства.
Социалистическая собственность возникает, в первую очередь, в
процессе национализации – принудительного и безвозмездного изъятия
объектов частной собственности (начиная с собственности на землю) в
собственность государства.
Декреты о национализации (начиная с декрета «О земле» II съезда
Советов, закона «О социализации земли» III съезда Советов) стали
юридическим основанием первоначального возникновения
социалистической собственности. Они определяли и регулировали круг
объектов государственной собственности, порядок перехода
национализированного имущества в собственность государства, организацию
управления национализированным имуществом.
Декретом ВЦИК и СНК от 14 декабря 1917 г. «О национализации
банков» банковское дело признавалось государственной монополией, все
частные акционерные банки и банковские конторы объединялись с
Государственным банком.
Затем, в начале 1918 г. были национализированы: торговый флот
(Декрет СНК от 23 января 1918 г.), внешняя торговля (Декрет СНК от 22
апреля 1918 г.), транспорт и связь.
В мае – июне 1918 г. были национализированы предприятия
сахарной, нефтяной, металлургической и других отраслей промышленности.
Постановлением ВЦИК и СНК «О создании ВСНХ при СНК» от 1
декабря 1917 г. был учрежден орган, проводивший национализацию Высший совет народного хозяйства (ВСНХ), целью которого являлась
организация народного хозяйства и государственных финансов, согласование
и объединение деятельности центральных и местных экономических
органов. ВСНХ наделялся правами конфискации, реквизиции, секвестра
(лишения владельца предприятия права распоряжаться им), принудительного
синдицирования различных отраслей промышленности и торговли. Все
учреждения, регулирующие народное хозяйство, подчинялись ВСНХ. В
состав ВСНХ входил Всероссийский совет рабочего контроля, представители
от всех Наркоматов и сведущие лица. Отделы ВСНХ регулировали отдельные
отрасли народного хозяйства. Все законопроекты по народному хозяйству
вносились в СНК через ВСНХ. Совет направлял работу местных
экономических отделов Советов, местных комиссаров труда, торговли и
промышленности.
Управление национализированным имуществом осуществлялось
с участием рабочего класса страны. Положением ВЦИК и СНК «О рабочем
контроле» от 14 ноября 1917 г. во всех промышленных, банковских,
сельскохозяйственных, транспортных, кооперативных и прочих
предприятиях, имеющих наемных рабочих или дающих работу на дом,
вводился рабочий контроль над производством, куплей-продажей продуктов
и сырых материалов, финансами. Все рабочие предприятий посредством
заводских, фабричных комитетов рабочего контроля объединялись в
местный Совет рабочего контроля (на уровне города, губернии,
промышленного района), а далее - во Всероссийский совет рабочего
контроля. Решения органов рабочего контроля были обязательны для
владельцев предприятий.
2. Помимо национализации, советское государство
предпринимало ряд других мер по ограничению и ликвидации института
частной собственности:
Декретом ВЦИК от 27 апреля 1918 г. «Об отмене наследования»
отменялось наследование, как по закону, так и по завещанию: имущество,
превышавшее сумму 10 тысяч рублей, переходило в собственность
государства; имущество в пределах 10 тысяч рублей поступало в
непосредственное управление и распоряжение родственников умершего.
Декретом ВЦИК от 7 мая 1918 г. «О дарениях» признавались
недействительными дарение или другое безвозмездное предоставление
имущества на сумму более 10 тысяч рублей.
IV) Кодификация в области семейного, трудового, уголовного
права.
Брачно-семейное право.
Важнейшие положения советского семейного права были
установлены в Декретах ВЦИК и СНК (декабрь 1917 г.) «О гражданском
браке, о детях и ведении книг актов состояния» и «О расторжении
брака». Согласно первому из Декретов:
1. Действительным признавался лишь брак, зарегистрированный в
установленном порядке в органах загса.
В этой связи следует отметить еще один, очень важный закон
советского правительства - Декрет СНК «О свободе совести, церковных и
религиозных обществах» («Об отделении Церкви от государства и школы
от Церкви») от 20 января 1918 г.: провозглашалась свобода совести;
свободное исполнение религиозных обрядов, если они не нарушали
общественного порядка и не сопровождались посягательствами на права
граждан. Акты гражданского состояния стали вестись гражданской
властью – отделами записи браков и рождений местных Советов. Школа
отделялась от Церкви. Религиозные общества лишались права владеть
собственностью, не имели прав юридического лица, все их имущество стало
народным достоянием; здания и предметы богослужения передавались
особыми постановлениями местной или центральной государственной
власти в бесплатное пользование религиозных обществ.
2. Был установлен принцип добровольности вступления в брак и
пребывания в нем.
3. Брачный возраст: 18 лет для мужчин, 16 лет для женщин.
4. Запрещались браки между близкими родственниками, лицами,
уже состоявшими в браке, умалишенными. Отменялись другие ограничения
вступления в брак: разрешение родителей, различие вероисповеданий и др.
5. Устанавливалось полное равноправие мужчины и женщины в
браке и в семейных отношениях.
6. Внебрачные дети приравнивались к детям, рожденным в браке.
Декрет «О расторжении брака» уничтожал сложности
бракоразводного процесса и устанавливал свободный развод по просьбе
супругов или одного из них. Заявление о разводе рассматривалось и
разрешалось судом, а при обоюдном согласии супругов – отделами загса.
Одновременно с расторжением брака суд решал вопрос о судьбе
несовершеннолетних детей.
Первой кодификацией советского права и развитием отрасли
брачно-семейного права стал Кодекс законов об актах гражданского
состояния, брачном, семейном и опекунском праве, принятый ВЦИК 16
сентября 1918 г.
1. Более четко устанавливалась связь гражданского брака с фактом
его регистрации в органах загса. Церковные браки, не зарегистрированные в
органах загса, не порождали никаких прав и обязанностей. Браки,
заключенные до революции, приравнивались к зарегистрированным бракам.
2. Более четко и подробно были регламентированы права и
обязанности супругов. Впервые было сформулировано, что перемена
местожительства одного из супругов не создает для другого обязанности
следовать за ним, а также норма о том, что брак не создает общности
имущества супругов, и они могут вступать во все дозволенные законом
имущественные правоотношения.
3. Был подробно разработан вопрос о личных и имущественных
правах родителей и детей. Воспитание детей – не частное дело, а долг и
обязанность родителей. Раздельность имущества родителей и детей.
Обязанность родителей предоставлять содержание нетрудоспособным и
нуждающимся детям. Обязанность детей (совершеннолетних и
трудоспособных) предоставлять содержание нетрудоспособным родителям.
4. Усыновление временно запрещалось (во избежание возможной
эксплуатации труда подростков).
Трудовое право.
Первыми законодательными актами о труде стали:
Постановление от 29 октября 1917 г. «О восьмичасовом рабочем
дне» (впервые в мире!).
Положение ВЦИК от 11 декабря 1917 г. «О страховании на случай
безработицы»: фонды для страховых пособий безработным создавались из
отчислений предпринимателей, а в ходе национализации промышленности –
за счет средств предприятий.
Декрет от 22 декабря 1917 г. «О страховании на случай болезни»:
страхование распространялось на всех лиц, занятых по найму (в том числе и
по личному). Беременные женщины освобождались от работы за 8 недель до
родов и на 8 недель после родов; за это время им выплачивались денежные
пособия в размере полного заработка. Для кормящих матерей был установлен
6–часовой рабочий день.
В декабре 1918 г. был принят первый Кодекс законов о труде
РСФСР, разработанный Наркоматом труда и ВЦСПС, обобщавший
предшествующее советское законодательство о труде.
Действие Кодекса распространялось на всех лиц, работающих по
найму во всех секторах хозяйства (государственном, кооперативном,
частном). В Кодексе закреплялись нормы труда и отдыха (отпуска, выходные
дни), устанавливались льготы для подростков и женщин. Разрешение
вопросов о труде и отдыхе поручалось профсоюзам и инспекциям труда
Наркомата труда.
Кодекс заменил систему социального страхования (выплат из
фондов предприятий и учреждений) системой социального обеспечения
(выплат из централизованных фондов государства), что было связано с
национализацией производства и централизацией управления.
В условиях экономической разрухи Кодекс вводил трудовую
повинность (с 16 до 58 лет) в качестве основания привлечения к труду.
Уголовное право.
В декабре 1919 г. Наркомюст принял первый советский уголовный
кодекс – «Руководящие начала по уголовному праву» РСФСР. Данный
документ является примером тенденции к отказу от Особенной части
кодекса. Предполагалось, что суды, руководствуясь «социалистическим
правосознанием» и принципом целесообразности, будут решать дела на
основе лишь норм Общей части кодекса.
Формы вины, необходимая оборона, крайняя необходимость не
расшифровывались. Недостаточное внимание к трактовке субъективной
стороны преступления приводило к усилению принципа объективного
вменения, когда степень наказания связывалась с результатом преступления,
а не с его мотивами.
На меру наказания влияла социальная принадлежность преступника
(«принадлежащий к имущему классу» или «неимущий») и социальная
направленность деяния («в интересах угнетающего класса»). Смягчающие
обстоятельства: принадлежность к «неимущим классам», состояние голода,
нужды, невежество и несознательность.
Практика судебного правотворчества получила в «Руководящих
началах» поддержку в виде принципа аналогии: при отсутствии конкретной
нормы в законе, разрешающей конкретный казус, к нему могли применить
«аналогичную» норму и решить его по аналогии с другим казусом,
урегулированным нормой. Свобода толкования в перспективе вела к
произволу.
Система наказаний: расстрел, объявление вне закона, лишение
свободы, объявление «врагом народа», принудительные работы, лишение
политических прав, конфискация имущества, отстранение от должности,
возмещение ущерба, исключение из коллектива, бойкот, принудительное
изучение курса политграмоты, общественное порицание, внушение.
В период «военного коммунизма» многие из этих мер применялись
в административном и внесудебном порядке (органами ВЧК).