МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РФ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «ЛИПЕЦКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСИЙ УНИВЕРСИТЕТ» Факультет иностранных языков Кафедра английского языка Выпускная квалификационная работа по специальности 033200.00 «иностранный язык с дополнительной специальностью» на тему: ЗАГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ АНГЛИЙСКОГО СЕНТИМЕНТАЛЬНОГО РОМАНА В ТВОРЧЕСТВЕ СЬЮ ТАУНCЕНД выполнила: Студентка 5 курса группы А-53 Карташова Дарья Анатольевна (подпись) _______________ научный руководитель: к. п. н., доц. Стурова Е.А. (подпись) ______________ рецензент: к. ф. н., доц. Завьялова Г.Н. (подпись) _____________ «Работа допущена к защите в ГАК» зав. кафедрой англ. языка Болдырева С.П. (подпись) ___________________________ Липецк 2009 Содержание Введение………………………..………………………………………………...... Глава 1. Специфика сентиментального романа Сью Таунсенд..……..…........... 1.1. Понятие сентиментального романа и его характеристика……………… 1.2. История создания английского сентиментального романа………........... 1.3. Развитие сентиментального романа в творчестве Сью Таунсенд..……. Глава 2. Заглавный герой сентиментального романа Сью Таунсенд………….. 2.1. Общая характеристика персонажей сентиментального романа..………. 2.2. Заглавный герой английского сентиментального романа.……………… 2.3. Особенности заглавного героя сентиментального романа Сью Таунсенд в «дневниках» Адриана Моула……………………….………. Заключение…………………………………………………………………....…… Список литературы…………………………………………………………...….… 2 Введение Во второй половине XVIII в. в литературе Просвещения углубляются внутренние противоречия и сомнения во всесилии и непогрешимости просветительского Разума как рычага переустройства мира, характерным симптомом и выражением которых стало бурное развитие нового литературного жанра в поэзии и в романе, который впервые представил эгоистичный и бездушный облик капитализма, показав мыслителям той поры бедствия простых тружеников. Писатели и поэты отозвались на народные страдания явлением лирического жанра сентиментализма, вобравшим в себя все достоинства их сердец и все слабости их политического и философского мышления. Сентиментализм отошел от идей просветительского реализма, который стремился научить людей мыслить и поступать разумно и ответственно. Кризис просветительской веры в разумные и естественные начала, единые для всего человечества, в возможность улучшать человека и общество повлек за собой пессимистические настроения. Главными ценностями для просветителей были Природа и Цивилизация, Разум и Чувство в гармоническом сочетании. Сентиментализм же их противопоставляет, большее внимание просветительского уделяя реализма Природе и была Чувствам. Основная сформулирована мысль английским политическим деятелем Болингброком: «Бог сотворил нас затем, чтобы мы страстно желали счастья; и он поставил наше счастье в зависимость от общества». Сентиментализм отходит от идей общественного начала. На первый план выходит «естественный», «чувствительный», то есть познающий мир чувствами, человек, и основной интерес представляют его мысли и переживания. В настоящее время технический прогресс и рыночные отношения настолько повлияли на общественные тенденции, что идеи сентиментализма как никогда раньше стали близки современному человеку. Сегодня писатели вновь обратились к сентиментализму для отражения проблем современного общества через внутренний мир современного человека. Всё большую популярность и читательскую аудиторию в 3 указанном жанре завоевывает британская писательница Сью Таунсенд, что делает наше исследование актуальным. Представляемое исследование посвящено анализу специфики английского сентиментального романа и особенностей его заглавного героя в творчестве С. Таунсенд. Объектом исследования является сентиментальный роман С. Таунсенд. Предмет исследования – особенности заглавного героя сентиментального романа С. Таунсенд. Целью исследования является определение особенностей заглавного героя английского сентиментального романа С. Таунсенд. Настоящее исследование основано на гипотезе о том, что наряду с традиционными чертами героя сентиментального романа, ему присущи свои отличительные черты. Выдвинутая цель обусловила решение следующих задач: 1) определить понятие сентиментального романа, раскрыть его основные черты и проследить его динамику в английской литературной традиции; 2) дать общую характеристику персонажей сентиментального романа и выделить особенности заглавного героя; 3) проанализировать особенности английского сентиментального романа в творчестве С. Таунсенд; 4) выявить особенности заглавного героя сентиментального романа в творчестве С. Таунсенд. Материалом для исследования послужили работы таких английских писателей середины XVIII столетия как Джеймс Томсон, Эдвард Юнг, Томас Грей, Лоренс Стерн, Оливер Голдсмит, Сэмюэл Ричардсон, Генри Филдинг, Генри Макензи, а также цикл романов Сью Таунсенд об Адриане Моуле. Научная новизна исследования заключается в уточнении особенностей заглавного героя современного сентиментального романа в английской литературе. Теоретическая значимость способствуют расширению работы состоит в том, что её результаты существующих представлений о жанре сентиментального романа в литературной традиции. 4 Практическая значимость данного исследования заключается в том, что его материалы могут применяться в преподавании таких учебных дисциплин, как зарубежная литература, аналитическое чтение, профильные курсы по выбору и факультативы. Структура исследования: работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Во введении обосновываются актуальность темы исследования, определяются его цели и задачи, рассматривается теоретическое и практическое значение результатов, описывается структура работы. Первая глава исследования рассматривает понятие сентиментального романа, его жанровую специфику и его развитие в литературной традиции в целом и в творчестве С. Таунсенд в частности. Вторая глава посвящена общей характеристике персонажей и выявлению особенностей заглавного героя сентиментального романа в английской литературе и в творчестве С. Таунсенд. В заключении подведены итоги исследования. Библиография включает список научной, справочной и художественной литературы, использованной в ходе исследования. 5 Глава 1. Специфика сентиментального романа Сью Таунсенд 1.1. Понятие сентиментального романа и его характеристика Сентиментализм (фр. sentiment – чувство) – направление в европейской литературе и искусстве второй половины XVIII в., сформировавшееся в рамках позднего Просвещения и отразившее рост демократических настроений общества. Зародился в лирике и романе; позже, проникая в театральное искусство, дал толчок возникновению жанров «слезной комедии» и мещанской драмы. [1] В литературе раннего сентиментализма (30–50-е годы XVIII в.) основное место принадлежит лирическим жанрам. Они служили наиболее подходящим способом для выражения эмоций и чувств личности. В ярких чувственных образах они рисовали эмоциональные порывы, вариации настроений. [2] Зачастую поэты-сентименталисты для своих творений находили вдохновение в природе, которая описана у них в мельчайших деталях. Еще одна тема поэзии сентиментализма, неотъемлемая от первой, — суетность жизни, кратковременность ее радостей и постоянство печалей. Произведения о смерти и бренности всего земного получают название «кладбищенской поэзии». [1] В 60-е годы ведущее место занимает роман. Новая буржуазная публика, образовавшаяся в это время, настроенная в сторону чувствительности, не могла удовлетвориться прежним аристократическим, салонным романом и романом приключений и требовала большего сближения с реальною действительностью; с другой стороны, прежний роман внутренне изжил себя как поэтическая форма и не давал простора для новых художественных запросов писателей. Сентиментальный роман явился едва ли не главным проявителем сентиментального направления в литературе, возникшего на почве того настроения чувствительности, которое так характерно для европейского общества второй половины XVIII века. Троякий культ: природы, чувства и личности (натурализм, сентиментализм и индивидуализм), лежащий в основе сентиментального направления, нашел 6 яркое выражение и в сентиментальном романе, который, выдвигая на первый план чувство, проповедует также возвращение к природе, простоте, сентиментальности и гуманное, сострадательное отношение ко всякой человеческой личности. Обращение к внутреннему миру человека позволило сентименталистам показать его неисчерпаемость и противоречивость. Они выступают против требований соразмерности и гармонии. Писатели не стремятся к изображению обобщенного образа; их интересует неповторимое, конкретное, частное во всей его прихотливой и неожиданной сложности. В передаче чувств сентименталисты уделяют внимание их оттенкам, переходам, их движению и развитию. В связи с этим важное значение приобретают многогранность оттенки чувства. слов и Поэтому интонация, помогающие произведениям передать сентименталистов свойственна особая лирическая проникновенность. [41] Сентиментальный роман возник и сложился в художественную форму впервые в Англии и связан всего более с именами Ричардсона, Филдинга и Стерна, у каждого из которых он приобрел своеобразный, отражающий их поэтическую индивидуальность отпечаток. Ведущим становится субъективное эмоциональное начало. Как отмечает А. Елистратова, «сентименталисты не порывали с традициями раннего Просвещения, но они переносили акцент с разума (который уже начинал ассоциироваться в их представлении с холодной и себялюбивой рассудочностью) на естественное, неиспорченное, непосредственное чувство, заложенное в человеческой природе. Это предполагало и предпочтение индивидуализирующего начала в искусстве. Сентименталисты отвергали всякую нормативную эстетику... Эстетическое новаторство английских сентименталистов предполагало свободу выражения личного отношения к миру: это открывало простор не только чувствительности, но и юмору» [8], как это имело место в публицистической прозе Голдсмита или в произведениях Стерна. Культ чувства обусловил высокую степень субъективизма. Для этого направления характерно обращение к жанрам, с наибольшей полнотой позволяющих показать жизнь человеческого сердца, – элегия, роман в письмах, дневник путешествия, мемуары и пр., где рассказ ведется от 7 первого лица. Сентименталисты отвергали принцип «объективного» дискурса, предполагающий отстранение автора от предмета изображения: авторская рефлексия по поводу описываемого становится у них важнейшим элементом повествования. Структура сочинения во многом определяется волей писателя: он не столь строго следует установленным литературным канонам, сковывающим воображение, достаточно произвольно строит композицию, щедр на лирические отступления. [12] Родившись на британских берегах в 1710-х, сентиментализм стал во второй половине XVIII в. общеевропейским явлением. Наиболее ярко он проявился в английской, французской, немецкой и русской литературах. [23] 1.2. История создания английского сентиментального романа Зарождение сентиментализма относится к 30-40-м годам XVIII в. Его ранние ростки проявились в поэзии Джеймса Томсона и Эдварда Юнга. В 50-е годы широкую известность завоевали стихотворения Томаса Грея. В 6070-е годы сентиментализм, представленный творчеством Оливера Голдсмита и Лоренса Стерна, оформляется в литературное направление. Название «сентиментализм» укрепилось после появления в 1768 г. романа Стерна «Сентиментальное путешествие». [13] Сентиментализм явился реакцией на рационализм Просвещения. Сентименталисты противопоставляют разуму выдвигаемый ими культ чувства. Подобная реакция в различных формах ее проявления обоснована конкретно-историческими условиями развития капитализма не только в Англии, но и в других странах Западной Европы. Однако родиной сентиментализма стала именно Англия. Это объясняется тем, что в Англии противоречия капитализма проявились острее и раньше, чем где бы то ни было. Последствия английской буржуазной революции и промышленного переворота обнаружили несостоятельность просветительских иллюзий относительно буржуазного общества и установленных в нем порядков. Сама жизнь, бедственное положение народных масс, повсеместное обнищание крестьянства, огораживание общинных земель и вызванные им последствия 8 опровергали оптимистические надежды просветителей на буржуазный строй как наиболее разумный, устойчивый и совершенный. Таковы были социальные предпосылки возникновения сентиментализма. [23] Сентименталисты выступили с критикой буржуазных порядков. В этом отношении сентиментализм был шагом вперед в развитии просветительской идеологии. Критикуя буржуазные отношения, сентименталисты, как и все просветители, выступали и против пережитков феодализма. Однако их критика отличалась очевидной ограниченностью и противоречивостью, что проявилось в непонимании ими исторической закономерности развития капитализма и в патриархально-утопическом характере их идеалов. Культ чувства и сострадания оказывался явно недостаточным в столкновении с социальным злом. Но при всем этом сентименталистам был свойственен демократизм, глубокое и искреннее сочувствие простому человеку, интерес к его внутреннему миру, к его чувствам и переживаниям. Литература сентиментализма, складывающаяся на их основе, провозглашает культ чувств, стремясь показать богатство эмоций и их роль в формировании личности. Произведениям писателей-сентименталистов, присуща высокая эмоциональность, простота выражения и достоверность сопереживания. Английский сентиментализм имел свои особенности, обусловленные, по мнению Г. Яковлевой: 1) в социальном аспекте – обнищанием народных масс и их разочарованием в буржуазном прогрессе; 2) умеренным характером борьбы просветителей со старой аристократической культурой; 3) пробуждением интереса к маленькому человеку и сочувствие его бедам. [13] Своими философскими корнями сентиментализм связан с субъективным идеализмом. В XVIII в. в Англии это философское направление было наиболее полно представлено трудами Беркли и Юма. В начале XVIII века в «Трактате о началах человеческого знания» ирландский епископ Джордж Беркли выступил с отрицанием существования материи и единственной воспринимаемой человеком реальностью объявил ощущения («идеи»). Кризис просветительской веры в возможности человеческого разума отразился и в труде Дэвида Юма «Исследование о человеческом разуме». Исследуя структуру и природу человеческого познания, Юм развивает мысль 9 о том, что в процессе восприятия самым сильным и значимым является первичное ощущение. Английский сентиментализм во многом близок теориям Беркли и Юма. Субъективизм, неверие в возможность познания мира, недоверие к разуму и противопоставление ему чувства, интерес к ощущениям и самому процессу восприятия – все это свойственно и поэзии, и художественной прозе сентиментализма. [23] Настроения и ориентация писателей-сентименталистов не были едиными. Одни из них, горячо сочувствуя бедствиям народа, живо откликались на запросы реальной действительности и выступали с резкой критикой существующих порядков (Голдсмит, Грей, Крэбб, Стерн); другие искали в религии и мистике возможность уйти от жизни с ее противоречиями и насущными требованиями (Э. Юнг). [14] С наибольшей полнотой сентиментализм выразил себя в жанре английского сентиментального романа. Зачинателем его стал Сэмюэл Ричардсон (1689-1761), который, порвав с авантюрно-плутовской и приключенческой традицией, обратился к изображению мира человеческих чувств, что потребовало создания новой формы – романа в письмах. Основной чертой романов Ричардсона является чувствительность. «Однако на позднем этапе сентиментализма, – как отмечает Г. Яковлева, – английские писатели уже хорошо осознают, что человека невозможно изменить с помощью одной лишь чувствительности. И тогда в их произведениях возникают картины противоречивые борьбы чувства, человеческих возникают страстей, портреты изображаются героев со сложным внутренним миром, в котором высокие нравственные качества не всегда берут верх над низменными побуждениями. Именно поэтому литературе позднего сентиментализма присущи не только чувствительность и мягкий юмор, но подчас и скептическая усмешка» [13], каковая была свойственна произведениям Стерна. В 1750-х гг. сентиментализм стал главным направлением английской просветительской литературы. Сравнительно короткий период расцвета сентименталистской литературы в Англии падает на 60-е годы, когда творил крупнейший представитель прозы сентиментализма – выдающийся 10 английский писатель середины XVIII столетия Лоренс Стерн (Laurence Sterne, 1713-1768). Литературное наследие Стерна насчитывает два романа – «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» (The Life and Opinions of Tristram Shandy, Gentleman, 1760-1767), который состоит из 9 книг, и «Сентиментальное путешествие мистера Йорика по Франции и Италии» (A Sentimental Journey Through France and Italy, 1768). В своем творчестве Стерн подвел итог сентиментализму в английской литературе и одновременно наметил пути ее дальнейшего развития. Его книги стали символом переходной эпохи. Не порывая с культом чувств, он, тем не менее, относится к нему с иронией и скептицизмом. Так возникает знаменитое искусство Стерна – искусство скрытого намека, искусство полуотрицания-полуутверждения, в котором чувствительность сочетается с сатирой, где подтекст не менее важен, чем то, что говорится открыто. «Жизнь и мнения Тристрама Шенди» – произведение, одновременно и продолжающее традиции просветительского семейно-бытового романа, и полностью их отрицающее. Вся структура романа противоречит традиционному просветительскому представлению о сюжете. А основные проблемы, которые поднимает в ней Стерн, – это извечные проблемы просветительской литературы, но решены они совершенно по-новому. [8] Уже само название содержит в себе это противоречие. Привычные «Жизнь и приключения» заменены здесь «Жизнью и мнениями». Писатель не просто взрывает изнутри традиционные принципы композиции романа. Величайшим своеобразием обладает и художественное время, и пространство. Следуя теории и практике просветительского романа, Стерн должен был бы начать рассказ с момента рождения героя. Писатель как будто послушно следует норме, на самом же деле иронически опровергает ее. Начав в первой главе повествование с момента зачатия, он к концу огромной книги доводит рассказ лишь до первых месяцев жизни героя. Время в этой основной повествовательной линии движется крайне медленно, почти незаметно. Это происходит потому, что в рассказ вовлекается бесчисленное множество подробнейших, тщательнейших наблюдений, на которых обычно не останавливается взор художника. Однако время в романе Стерна 11 многослойно. Параллельно с медленным потоком жизни новорожденного перед читателем проходят события, случившиеся с Тристрамом, когда ему исполнилось пять лет. А так как рассказ от первого лица ведет уже взрослый герой-повествователь, то временные рамки романа значительно расширяются за счет сведений, включающих жизненный опыт рассказчика. Столь же неоднородным и многоступенчатым оказывается и художественное пространство романа. На глазах у читателя прошлое становится настоящим, а настоящее превращается в прошлое. Временная последовательность зависит не от астрономического времени, но от хода авторской мысли. Структура романа Стерна обусловлена парадоксом существования человека во времени и вне его, в безвременном сознании. Так возникает диалектическое единство хронологической последовательности излагаемых событий и ее сознательного нарушения автором. Это нарушение обусловлено попыткой рассказчика вместить в единый миг разновременные явления, пропущенные сквозь человеческое сознание, и показать человеческий опыт во всем его объеме. [3] Огромную роль в романе играет слово. Автор обыгрывает его мельчайшие оттенки, и даже недосказанность. Эти оттенки, опущенные или добавленные детали, придают двусмысленность многим высказываниям героев. Так, нарочитый беспорядок в структуре романа воплощает строго продуманный логический замысел писателя. А отрицаемый им рассудок присутствует в качестве организующего центра сюжета, развивающегося на первый взгляд лишь по прихоти чувств. «Сентиментальное путешествие» (1768) – программное произведение Стерна. В нем последовательно проводятся главные принципы эстетики писателя, углубляется взгляд на мир, получивший отражение уже в первом романе. [3] Внешне это произведение напоминает заметки любознательного путешественника. Многие главы его названы в соответствии с названиями городов, в которых он побывал. Однако мнимая достоверность описания нужна Стерну только для того, чтобы читатель погрузился в привычный для него на первый взгляд мир. А дальше его ждут неожиданности. 12 В книге нет ни описания мест, ни точного изложения фактов, ни оценки того, что увидел автор. В ней нарушена хронология, нет стройной композиции. Описание незначительных эпизодов разрастается до огромных размеров, обрастает, казалось бы, никому не нужными деталями. И, напротив, о значительных явлениях говорится вскользь, мимоходом. Книга начинается с середины диалога между Йориком («Во Франции, – сказал я, – это устроено лучше!») и неизвестным лицом. Далее герой принимает неожиданное решение – отправиться путешествовать по Франции, чтобы самому все увидеть. Обрывается книга тоже на полуфразе. Последовательность изложения нарушается вставными эпизодами и заимствованиями из других произведений. А отдельные сцены соединены так, что благородные поступки, которые совершил герой в одних, объясняются неблаговидными причинами в других. Суть искусства Стерна, по выражению И. Верцмана, в том, что он провозгласил своим девизом «мудрость, скорбящую в оболочке шутовского юмора над трагическим ходом жизни». «Сентиментальное путешествие» стало кульминацией в развитии английского сентиментализма, а Йорика можно назвать провозвестником героя нового типа, который будет разработан позднее в реалистической прозе XIX столетия. [3] Критический английский сентиментализм достигает своего пика в творчестве Оливера Голдсмита. Голдсмит обращается к теме угнетателей и угнетенных и в своем крупнейшем прозаическом произведении, одном из наиболее примечательных образцов сентименталистской прозы – романе «Векфильдский священник» (1766). Как и авторы традиционных просветительских романов, писатель утверждает необходимость стройной, логически завершенной композиции, говорит о цельности характеров. Но в его творчестве просветительский роман приобретает новые черты. [40] «Векфильдский священник» относится к жанру семейно-бытового романа, столь характерному для просветительской прозы. В нем повествуется о семействе провинциального пастора Примроза, в котором царят патриархальные отношения. Голдсмит рассматривает эти отношения с позиций сентиментализма. Члены семьи Примроза живут в идиллической 13 обстановке: в их доме почти всегда мир и согласие. [40] Для Примроза «счастливое лицо – всё равно что для иного любителя красивый тюльпан или редкая бабочка». Вдруг грянула беда. Примрозы разорены и вынуждены перебраться в другой приход, во владения богатого помещика Торнхилла. Лишившись состояния, Примроз не падает духом и всеми силами пытается доказать и жене, и детям, что «даже при самом скромном достатке возможно счастье» – оно заложено в людях и не зависит от внешних обстоятельств. [19] Хотя Голдсмит достаточно правдив в описании страшных картин нищеты, в своем обличении окружающего мира он недостаточно последователен. Писатель завершает трагическую историю счастливым исходом. Восстанавливая равновесие в идиллическом мирке пастора Примроза, он утверждает гармонию семейных и общественных отношений. Опору их он находит в здоровом укладе жизни третьего сословия. Именно здесь возникают основы истинных отношений между людьми, суть которых во взаимопонимании и симпатии друг к другу, именно здесь видит автор примеры чистосердечия, порядочности и доброжелательности. Эти же идеи отражены в произведениях прозаиков позднего сентиментализма. Среди них выделяется имя писателя Генри Маккензи (Henry MacKenzie, 1745-1831), автора романа «Человек чувства». Однако Маккензи смотрит на жизнь более трезво, чем Голдсмит, герой его романа Харли оказывается бессильным перед лицом зла, с которым он столкнулся в Лондоне, куда приехал хлопотать о своих делах. Чувствительность героя – его единственное оружие в борьбе со злом и несправедливостью. Но она наивна и смешна. Трагикомический герой Маккензи погибает, так и не добившись победы. В последующих романах Маккензи «Человек света» (1773) и «Юлия де Рубинье» (1777) чувствительный герой становится главным персонажем, но экзальтированные чувства героев превращаются в расхожий штамп. К этому времени английский сентиментализм уже начинает обнаруживать кризисные черты. [16] В 1770-х гг. наступает закат английского сентиментализма. Прекращает существование жанр сентиментального романа. Сентименталистская школа уступает место предромантической. А. Елистратова замечает, что «многие 14 сентименталисты (например, Томсон, молодой Грей, Голдсмит и даже Стерн – при всей экстравагантности его повествовательных новшеств) в сущности, способствовали развитию и обогащению просветительского реализма. Но вместе с тем некоторыми своими сторонами эстетика сентименталистов, с ее субъективизмом, принципом раскованности индивидуального сознания, критикой рационализма и т. п., расчищала дорогу и предромантизму. В этом смысле характерна судьба Юнга и Стерна, чье наследие как в Англии, так и на континенте Европы оказало большое воздействие на предромантизм, на писателей-романтиков» [11]. Итак, анализ творчества исследованных авторов показал, что основными чертами сентиментализма как литературного направления являются: предпочтение лирических жанров; изображение субъективного эмоционального начала; чувствительность героя – его единственное оружие в борьбе со злом и несправедливостью; использование юмора и легкой иронии в изображении противоречивых чувств и борьбы человеческих страстей; передача оттенков речи персонажей через недосказанность, опущение или добавление деталей, придающих двусмысленность их высказываниям; идеализация жизненного уклада третьего сословия; иногда специальное нарушение стройного композиционного построения произведения для отражения внутреннего мира героя. 1.3. Развитие сентиментального романа в творчестве Сью Таунсенд Сью Таунсенд (Susan Lillian “Sue” Townsend) родилась 2 апреля 1946 года в Лестере, Англия, там же живет и поныне. В семь лет поступила в школу Glen Hills Infants and Juniors School, которую бросила в пятнадцать лет. Примечательно, что имя школьного секретаря Миссис Клэрикоутс писательница в дальнейшем использовала и в своих книгах. [39] С. Таунсенд перепробовала всевозможные профессии: от дворника и разносчика газет до продавщицы в магазине и сторожа. После чего решила 15 стать писателем. Но свой восемнадцатый день рождения С. Таунсенд встретила замужней дамой, так что с писательством пришлось повременить. В результате знаменитая впоследствии писательница стала инструктором по гребле на каноэ. Первый муж бросил Сью, оставив её одну с четырьмя детьми. Сама писательница объясняла это тем, что жизнь её мужа превратилась в постоянную работу, доход от которой полностью растрачивался на выплату за квартиру, продукты, коммунальные услуги. Ещё в замужние годы С. Таунсенд увлеклась чтением, изучая историческую литературу, познавая различные стили. [34] В 1978 году Сью вступила в союз писателей при Phoenix Theatre в Лестере, таким образом успешно совместив греблю с писательством. [37] В конце 1990-х С. Таунсенд снова вышла замуж. А в 1999 году врачи поставили ей ужасный для писателя диагноз: быстротечная потеря зрения. Сейчас С. Таунсенд почти ослепла, но продолжает радовать своих читателей яркими, жизненными, наполненными юмором произведениями. [33] В 1978 году за первую свою пьесу «Брюхоранг» С. Таунсенд получила премию от лондонской телекомпании «Thames Television», и это событие положило начало литературной карьере писательницы – в дальнейшем она написала еще несколько пьес для телевизионного канала BBC. А еще через десять лет ее объявили классиком английской литературы. Помимо принесших ей всемирную известность «Дневников Адриана Моула» Сью Таунсенд написала несколько пьес, романы «Мы с королевой», «Ковентри возрождается», «Дети-призраки». [34] С. Таунсенд можно по праву назвать классическим представителем сентиментального направления в литературе. Ее произведения сочетают в себе жанры комедии и своего рода социальных заметок, мемуаров, однако ее творчество насчитывает и чисто драматические произведения. Настроения и ориентация писателей-сентименталистов XVIII века не были едиными. С. Таунсенд также удается в своих книгах представить различные мнения простых людей, ведь она не во всем солидарна со своими героями. Главные персонажи отнюдь не всегда являются выразителями мнения автора. Писательница словно создает не литературных героев, а 16 знакомит нас с существующими людьми, одни из которых, прислушиваясь к отголоскам прошлого и горячо сочувствуя бедствиям народа, живо откликаются на запросы реальной действительности и выступают с резкой критикой существующих порядков (как в свое время это делали Голдсмит, Грей, Крэбб, Стерн); другие же ищут в религии и мистике возможность уйти от жизни с ее противоречиями и насущными требованиями. Троякий культ: природы, чувства и личности, лежащий в основе сентиментального направления XVIII века и нашедший яркое выражение в сентиментальном романе, характерен и для творчества С. Таунсенд. Однако сентиментальный роман С. Таунсенд приобретает новые черты. Изначально сентиментальный роман, выдвигая на первый план чувство, проповедовал также возвращение к природе, простоте, сентиментальности и гуманное, сострадательное отношение ко всякой человеческой личности. У С. Таунсенд сильнее выражен социальный характер романа. Классики сентиментализма стремились воздействовать на чувства читателей, вызвать сочувствие и жалость. Герои С. Таунсенд, несомненно, вызывают в читателе симпатию, но противостояние главного героя обществу обостряется, ему сложнее найти свое место среди людей, отчего читатель невольно задумывается, прав ли все-таки герой в своем поведении. Как и писатели XVIII века, С. Таунсенд вдохновляется повседневными впечатлениями; место гиперболизированных страстей, пороков и добродетелей занимают знакомые всем человеческие чувства. Но если сентименталисты рисовали идиллические картины сельской жизни, восторгались красотой природы, оплакивая ее гибель под воздействием буржуазной цивилизации, то главной особенностью романов С. Таунсенд является тот факт, что она переносит все события в городскую среду. Однако в одной из своих книг писательница, на первый взгляд, подражая традициям сентиментализма, местом действия выбирает сельскую среду. Но это оказывается очень искусным обманным ходом. Это отнюдь не уход от повседневных проблем, это столкновение с ними лоб в лоб, так как героями произведения становятся члены королевской семьи. С. Таунсенд удается подорвать устои монархии и в то же время пробудить сочувствие к особам 17 королевской крови. Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия С. Таунсенд в работе над книгой «Мы с Королевой» (The Queen and I, 1992). И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой. Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин. Это удивительное сочетание едкости и задушевности. Наверное, ни один писатель, кроме С. Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно. [36] В книге также поднимается серьезный вопрос о том, почему Великобритания продолжает терпеть свой статус конституционной монархии в век, когда уважение и почтительное отношение к Королевской семье просто испарилось. Пьеса «Номер Десять» (Number Ten, 2002) является тонко завуалированной критикой тщеславности новых лейбористов. Эта книга не настолько действенна, как «Мы с Королевой», в своих нападках на непопулярный институт власти, так как основана по большей части на легкой игре слов, а критика является скорее сочувственной, чем едкой. Но, несмотря на всю свою очевидную легкость и отчасти даже несерьезность, пьеса напоминает читателю о самодовольстве власти, о том, насколько причинно обусловленной и предсказуемой может быть каждая победа в выборах. Роман «Дети-призраки» (Ghost Children, 1997) отличается от остальных произведений С. Таунсенд своей неприукрашенностью. Бескомпромиссное изображение отчужденности, утраченной любви и предательства придает книге унылый и несколько мрачный характер, что в корне отличается от 18 комичных романов С. Таунсенд. Читатель наблюдает за тем, как общество приходит в упадок и изолирует людей. Озабоченная этими вопросами С. Таунсенд, упоминала их и в своих пьесах со всем негодованием и характерной для нее силой изображения. Действия, разворачивающиеся в таких различных местах, как курсы правописания для взрослых или приемная в гинекологии, переносы в будущее, где только высшим слоям общества дозволено иметь детей, – всё это попеременно то шокирует, то восхищает и всегда заинтересовывает. Настоящий успех ожидал С. Таунсенд после выхода повести «Тайный дневник Адриана Моула» (The Secret Diary of Adrian Mole Aged 13 ¾, 1982). Книга разошлась миллионными тиражами в Великобритании и по всему миру, а на родине автора признали лучшим юмористическим писателем, достойным продолжателем традиций Дж. К. Джерома и П. Г. Вудхауса. Адриан Моул, придуманный английской писательницей, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным. С. Таунсенд заставляет нас смеяться над своими персонажами и выворачивает наизнанку любую абсурдную ситуацию, в которую они загоняют себя, будь то развод родителей, публикация в литературном журнале или несданный школьный экзамен. Но, отсмеявшись, читатель понимает, что «Дневник» – это прежде всего книга об одиночестве и его преодолении, о любви и преданности, о том, как обрести себя в этом мире. [35] И становится ясно, почему Адриан Моул так популярен во всем мире – под его «Дневником» мог бы подписаться любой из нас. Адриан Моул, пожалуй, – самый любимый в современной Британии литературный герой. Написанные в форме дневниковых записей, повести об Адриане Моуле являются не только образцом превосходной юмористической литературы, но острой социальной сатирой, описывающей жизнь простых англичан в эпоху «тэтчеризма» в начале 80-х годов. Дневники С. Таунсенд можно назвать пародией на семейно-бытовой роман. В соответствии с требованиями жанра в них изображены члены семьи Моул, их взаимоотношения и жизнь в Англии. Центральной фигурой выступает Адриан. Рядом с ним его возлюбленная Пандора и его родители. 19 Семейная тема в английской литературе освещалась ранее в романах Ричардсона и Стерна. Если Ричардсон писал о прозе буржуазной жизни часто в возвышенных тонах, то Стерн осмеивал и развенчивал бессознательность жизни своих героев, обнажал ее пустоту и бессмысленность. С. Таунсенд, как и Стерн, не рисует идеалистичных картин семейной жизни без ссор, а наоборот создает реальный образ обычной семьи со всеми передрягами и трудностями, начиная со скудного материального положения и заканчивая глубокими психологическими проблемами: “So now I know where Pandora lives! I had a good look at her house. It is much bigger than ours. It has got rolled-up wooden blinds at all windows, and the rooms look like jungles because of all the green plants.” [31, C.43] “It is official. They are getting a divorce! Neither of them wants to leave the house so the spare room is being turned into a bedsitter for my father. That could have a very bad effect on me. My mother gave me five pounds this morning and told me not to tell my father… My father gave me five pounds and told me not to tell my mother… I don’t think anybody in the world can be as unhappy as me.” [31, C.75] Вслед за Стерном С. Таунсенд смеется над своими героями, утверждая, что они сами виноваты в своих проблемах: “My mother and father are getting through a bottle of Vodka a week. <…> This is a bad sign. It means something is going to happen.” [30, C.21] Следует, однако, заметить, что дневники Адриана Моула – это не только сатирическое произведение, их, бесспорно, можно отнести к жанру сентиментального романа. Равно как и классики сентиментального жанра XVIII века выступили с критикой буржуазных порядков того времени, так и С. Таунсенд в лице своего героя обличает неустроенность и несовершенство современного общества. Весь цикл произведений об Адриане Моуле посвящен двум основным темам. Поначалу в книгах по большей части изображены детские и юношеские стремления и амбиции Адриана: жениться на своей возлюбленной сверстнице, опубликовать свои стихотворения и романы, стать независимым в финансовом плане, – а также его полный провал в осуществлении этих желаний. В книгах об Адриане Моуле высмеивается человеческая надменность и вычурность, в первых двух – в большей степени подростковая претенциозность. Первые две книги полюбились читателям в 20 особенности за реалистичное и юмористичное описание частной жизни мальчика-подростка. Достоверный подход к изображению действительности характерен для всего цикла произведений об Адриане Моуле. К примеру, «Тайный Дневник» был основан на личном опыте С. Таунсенд в Mary Linwood Comprehensive School в Лестере. Прототипами для некоторых учителей, которые появляются в книге (например, Ms Fossington-Gore и Mr Dock), стали реальные люди, работавшие в школе в 80-е гг. Второй, сквозящей через весь цикл, темой стало изображение социальной и политической ситуации в Великобритании, с очевидной отсылкой в первых трех книгах к политикам левого крыла в 80-е гг. и общему реакционному настроению. В них прослеживается дух времени тэтчеровкого периода в Великобритании. Например, родители Адриана разводятся, хотя разводы в то время были сравнительно редки. Его мама становится убежденной феминисткой и присоединяется к организации «Женщины за мир» (Greenham Common) в знак протеста против присутствия ракет на территории Англии. Возлюбленная Адриана Пандора и ее родители – представители интеллигенции, верхушки среднего класса, отстаивающие левые взгляды и стремящиеся поглотить рабочий класс. Интерес привлекает то, как умело и сатирично на примере абсолютно обыкновенного семейства в абсолютно обыкновенном районе средней Англии описываются действия крупных социальных сил. Две последние книги затрагивают несколько новые аспекты, изображая Адриана уже взрослым человеком в новом окружении. В произведениях автор более сосредоточен на политической сатире, преимущественно изучая политику новых лейбористов, а в последней книге уделяя большое внимание войне в Ираке. В переходной книге «Адриан Моул: дикие годы» основные темы смешиваются – Таунсенд описывает Войну в Персидском заливе в наивном восприятии Адриана, а также его столкновение с безработицей и сокращением общественно-государственных расходов, что явилось основным политическим вопросом того времени. Своеобразным сюжетным приемом автора стали заведомо ошибочные заявления и даже предсказания 21 Адриана, которые он черпает из Дневников Гитлера об оружии массового уничтожения в Ираке. В цикле дневниковых произведений об Адриане Моуле как раз и проявилась основная отличительная черта сентиментального романа Сью Таунсенд – перенос действия в городскую среду. Здесь героям уже не избежать повседневных бытовых проблем, классовых различий, конфликтных ситуаций и столкновений с представителями иного круга. Оттого-то у Сью Таунсенд (и у читателя соответственно) и такое глубокое, искреннее сочувствие простому человеку, интерес к его внутреннему миру, к его чувствам и переживаниям. На наш взгляд, тема сложной чувствительной личности превалирует в «Дневниках» Таунсенд, и главной задачей автора является описание конкретного человека, его индивидуальности и богатства его внутреннего мира. Главный герой книги, Адриан, пишет дневник, не пропуская ни одного дня, описывая свои впечатления до мельчайших подробностей. Он доверяет дневнику свои самые сокровенные мысли и чувства, ощущения и эмоции, радости и невзгоды. Он рассказывает о том, чего не скажешь даже самому близкому другу. От изобилия откровенных, а порой интимных подробностей, создается впечатление причастности ко всему происходящему с мальчиком, а по прочтении следующих романов, взрослым мужчиной. Этот эффект усиливается еще и потому, что романы написаны от первого лица. Читатель сам будто примеряет роль главного героя на себя, становится ненадолго Адрианом. “I’m now minus a front tooth! The stupid Australian dentist took it out instead of repairing it. He even had the nerve to wrap it in a bit of tissue paper and give it to me to take home!” [30, C.15] “Experimented with making very gentle love. I was the passive partner. Later, we had our first argument. Where are we spending Christmas Day and Boxing Day?” [29, С.202] В таком тесном взаимодействии сложно не разглядеть внутренний мир человека. Однако из-за структурной особенности произведений (дневниковой формы) очень велик риск формирования однобокого, субъективного взгляда на различные ситуации. Мы знакомимся лишь с точкой зрения главного героя, не имея возможности абстрагироваться и взглянуть на ситуацию со 22 стороны. Читатель смотрит на мир глазами Адриана, слышит то, что слышит он, переживает вместе с ним и за него, обвиняет тех, кого винит он и сочувствует тем, кто ему симпатичен: “Rat fink Lucas phoned up tonight. My mother spoke to him for about ten minutes in a mumbling sort of way, as though she didn’t want me to hear.” [30, C.158] “My father thinks that by growing his grey hair long he will be mistaken for somebody who used to be in the music business. The poor fool is deceiving himself. He will always look like a retired storage-heater salesman.” [27, С.8] Тем не менее, недосказанность и намеки автора помогают восстановить реально происходящие события и определить истинную роль отдельных персонажей в них. Между строк мы читаем то, о чем не говорится напрямую. “But I certainly heard the last thing she said before she threw the phone across the hall. Because it was said at a high rate of decibels. ‘ALL RIGHT – HAVE A BLOOD TEST!’ Perhaps Lucas thinks he’s got a deadly blood disease. I hope he does.” [30, C.158] Именно это и есть одна из главных особенностей дневников – только сопоставив объективное и субъективное можно сложить истинное мнение об Адриане, проследить, как меняется его внутренний мир, восприятие и отношение ко всему происходящему. Вслед за писателями-сентименталистами XVIII века, С. Таунсенд интересуется частной жизнью человека. Очевидна ее симпатия к Адриану, основанная на выводах сентиментализма, что в человеке изначально заложены нравственные основы. Но нередко заметна снисходительность автора и даже насмешка над своим героем и окружающими людьми. Интересно, что свою ироническую оценку С. Таунсенд вкладывает в уста Адриана, зачастую делая его средством выражения своего собственного мнения и отношения к остальным героям: “My mother keeps being sick. It serves her right for staying out until 4 a.m. drinking.” [30, C.33] Таким образом, мы приходим к тому, что Адриан – не просто персонаж, созданный воображением писательницы, он – часть ее самой. Это С. Таунсенд раскрывает и высмеивает нелепые черты, свойственные тому времени. Ее порицание звучит еще более едко и разоблачающе, когда оно исходит из уст тринадцатилетнего мальчика: “My mother cracked today. She phoned up the local radio 23 station and told them that she was going to abandon her child at the Social Security office unless she was given her giro.” [30, C.128] Однако самой характерной чертой сентиментализма в современном романе С. Таунсенд является то, что писательница в своих «Дневниках» также выдвигает на передний план одного человека – главного героя, пытаясь изобразить окружающий мир сквозь призму его чувств и отношений с обществом. Все остальные персонажи сгруппированы вокруг заглавного героя, оттеняя отдельные стороны его характера и поступков, хотя каждый из героев романов интересен сам по себе. Герои романов С. Таунсенд, как и традиционные герои сентименталистской литературы, – обычные люди. Преимущественно это выходцы из рабочего класса, порой низкого положения, по богатству своего внутреннего мира и чистоте чувств не уступающие, а нередко и превосходящие навязанных представителей цивилизацией демократический пафос высших классовых как и слоев общества. Отрицание различий составляет иных классического, так и современного сентиментализма в творчестве С. Таунсенд. Итак, общий анализ творчества Сью Таунсенд выявил, что писательница является типичным представителем современного сентиментализма. Однако наряду с общими чертами традиционного английского сентиментального романа произведения С. Таунсенд имеют следующие особенности: события книг переносятся из сельской местности в городскую среду; повествование от первого лица создает глубокий субъективизм в восприятии действительности и ощущение сопричастности читателя к происходящим событиям; описывая уклад третьего сословия, автор перестает идеализировать его; превалирует тема конфликта между сложной чувствительной личностью и социальными условиями, в которых ей приходится существовать; юмористическое изображение противоречивых чувств и борьбы человеческих страстей у С. Таунсенд перерастает в сатирическое изображение социальных проблем современного общества. 24 Глава 2. Заглавный герой сентиментального романа Сью Таунсенд 2.1. Общая характеристика персонажей сентиментального романа После 1688, с установлением конституции, тон литературе задаёт буржуазия. Новый потребитель требует своей литературы, изображения семейных добродетелей, честных купцов, чувствительности, природы и т. д. Его не трогают сказания о классических героях, о подвигах аристократических предков придворного общества. Ему нужна сатира на распущенные светские нравы. Возникают нравоучительно-сатирические журналы – «Болтун», «Зритель», «Опекун» с талантливыми бытовыми очерками, обличающими роскошь, пустоту, суетность, невежество и другие пороки тогдашнего общества. Философские истоки сентиментализма восходят к сенсуализму, выдвинувшего идею «естественного», «чувствительного» (познающего мир чувствами) человека. К началу XVIII в. идеи сенсуализма проникают в литературу и искусство. [23] Откликнувшись на социальные изменения, писатели и поэты эпохи сентиментализма обратились к обычным людям, как правило, низшего сословия. «Естественный» человек становится главным героем сентиментализма. Писатели-сентименталисты исходили из посылки, что человек, будучи творением природы, от рождения обладает задатками «естественной добродетели» и «чувствительности». Достижение счастья как главной цели человеческого существования возможно при двух условиях: развитие естественных начал человека (воспитание чувств) и пребывание в естественной среде (природе); сливаясь с ней, он обретает внутреннюю гармонию. Цивилизация (город), наоборот, является враждебной ему средой: она искажает его естество. Чем более человек социален, тем более опустошен и одинок. Отсюда характерный для сентиментализма культ частной жизни, сельского существования и даже первобытности и дикарства. Сентименталисты не принимали идею прогресса, фундаментальную для энциклопедистов, с пессимизмом взирая на перспективы общественного 25 развития. Понятия «история», «государство», «общество», «образование» имели для них негативное значение. [12] Герои сентименталистской литературы – обычные люди. Преимущественно это выходцы из третьего сословия, порой низкого положения (служанки) и даже изгои (разбойники), по богатству своего внутреннего мира и чистоте чувств не уступающие, а нередко и превосходящие представителей высшего сословия. В романе английского сентиментализма человек изображен в его противоречивости и сложности. Сентименталисты отказались от абсолютизации какой-либо одной черты характера и однозначности моральной трактовки персонажей, свойственных классицизму: сентименталистский герой может совершать как дурные, так и добрые поступки, испытывать как благородные, так и низкие чувства; порой его действия и влечения не поддаются односложной оценке. Поскольку в человеке от природы заложено доброе начало и зло есть плод цивилизации, никто не может стать законченным злодеем – у него всегда есть шанс вернуться к своему естеству. Сэмюэл Ричардсон (автор таких произведений, как «Памела, или Вознагражденная добродетель», «Кларисса Гарлоу, или История молодой девушки») выводит противопоставляет мещанские вперед их добродетельных распущенным добродетели и заставляет мещанских девушек и аристократкам, идеализирует исправляться развращённых представителей жуирующей золотой молодёжи. Несмотря на то, что сюжет о соблазнителе и жертве нещадно эксплуатировали подражатели, история той же Клариссы не потеряла первоначальной свежести. Новизна эпистолярного жанра открыла Ричардсону возможность вовлечь читателя в самый центр событий. Кларисса сообщает подруге сиюминутные подробности развивающейся драмы, Ловлас освещает те же события с другой стороны в письмах другу. Кларисса еще не подозревает о готовящейся ловушке, а читатель уже знает о планах Ловласа и с волнением следит за поворотами сюжета. Каждый следующий абзац передает иное эмоциональное состояние или сообщает новую мысль 26 очередного персонажа, без которой дальнейшее будет непонятным. У читателя невольно возникает ощущение, что он является свидетелем, а то и участником происходящего. Не случайно автор часто обращается к описанию среды. Персонажи его романа – это люди со своими мнениями, нравами и устоями, своими мелкими проблемами и причудами. Узнавая и сравнивая их, читатель может составить мнение и о главной героине, он узнает о ее бесконечной добродетельности. Письма других персонажей также придают истории объемность. Это сухие, надменные послания родственников Клариссы, поучительные – дяди Ловласа, полуграмотные – слуг. Автор каждого письма говорит своим голосом, ни один не спутаешь с другими. Каждое письмо играет в сюжете определенную роль. Генри Филдинг (1707-1754) – автор «Сэра Жозефа Адрюза» и «Тома Джонса», менее сентиментальный, чем Ричардсон, но такой же нравоучительный, такой же внимательный к семейным отношениям, наблюдательный реалист, охватывающий нравы и города, и деревни. Персонажи «Векфильдского священника» Оливера Голдсмита – не модели поведения, не идеал. Голдсмит наделяет своих героев комическими черточками, которые делают их характеры более живыми, – жена Примроза самодовольна, его дочери тщеславны, а сын легкомыслен. Писатель слегка подтрунивает над ними, над их неприспособленностью к жизни. Несмотря на авторитет, с Примрозом в доме не особенно считаются. Когда его надувают мошенники, «кроткая» супруга отчитывает его как «дурака и олуха». В ней обнаруживается гораздо больше жеманства, чем домовитости, и главное ее стремление – выгодно пристроить дочерей и самой попасть в высшее общество. Добродетельные дочери больше озабочены вниманием богатого помещика, чем отцовскими нравоучениями. И даже сам Примроз не чужд тщеславия. Он гордится дружбой с помещиком Торнхиллом, не замечая его порочности. [19] В центре романа Лоренса Стерна «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» – вопрос о человеческой природе и способах ее изображения. Стерн переносит акцент с традиционного в просветительских романах поучения читателя на изучение характера героя. Он не столько рассказывает 27 о поступках персонажей, сколько исследует причины, побудившие их к этим поступкам. Представление о характере складывается из отдельных замечаний и комментариев, содержащихся в отступлениях от основной сюжетной линии. Значительное место автор уделяет описанию, казалось бы, совсем незначительных событий и их восприятию героем. Он подчеркивает роль чувств в этом восприятии, их непосредственность и сиюминутность. Мировосприятие человека и его взаимоотношения с другими людьми занимают центральное положение в повествовании, а место внешней истории человеческой жизни занимает «биография души». [8] Книги Стерна принадлежат к жанру семейно-бытового романа. Именно поэтому в повествование «Тристрама Шенди» вовлекаются представители семейства Шенди с их характерами и индивидуальными особенностями. Центральными фигурами этого круга персонажей становятся братья Уолтер и Тоби Шенди, отец и дядя Тристрама. Сама их фамилия значима. На йоркширском диалекте она означает «человек с придурью». Вот такая «придурь», проявление чудачества и становится той основой, на которой писатель строит характеры героев. Каждый из них, благодаря этому чудачеству, или «коньку», как называет его Стерн, продолжает оставаться самим собой в мире, где все единообразно. [10] Уолтер Шенди – образец рассудочного мировосприятия. Бывший купец, а во время действия романа провинциальный помещик, он разбогател на торговле и теперь может позволить себе поучать других. Он составляет руководство по воспитанию своего сына – «Тристрапедию», задавшись целью разумно устроить его жизнь. Но будучи одним из когорты чудаков, пародией на схоластов-воспитателей, он несет в себе характерные черты «шендизма». Уолтер целиком отдается изучению науки «носологии». Он убежден в том, что по форме носа можно определить будущее человека. [10] Дядя Тоби – полная противоположность брату. Это персонаж, живущий чувствами и эмоциями. Тоби добр, щедр и великодушен, наивен и застенчив, а иногда и доверчив, как ребенок. Наивность дяди Тоби порой переходит все пределы. Но именно в эти моменты он внезапно обнаруживает природное здравомыслие и интуитивно постигает смысл явлений, который недоступен 28 его брату-догматику. Его доброта помогает ему постичь горе ближнего и прийти ему на помощь. Но чувствительность старого солдата дяди Тоби, как и рационализм Уолтера Шенди, подвергается у Стерна испытанию жизнью. И в этом испытании оба они оказываются равным образом несостоятельными. Чувства дяди Тоби часто размениваются по пустякам. Жизнь его так же пуста, как и жизнь брата. Его «конек» – игра в войну. На лужайке возле дома он разыгрывает вместе со своим денщиком военные баталии. Стерн беззлобно посмеивается над чудачествами дяди Тоби. Юмором окрашены и образы второстепенных персонажей. И среди них тот, кто станет центральным героем следующего романа Стерна – пастор Йорик. Имя Йорик заимствовано Стерном из шекспировской трагедии «Гамлет». В нем сочетаются крайние полюсы: шутовство и напоминание о смерти. Но имя Йорик напоминает еще и о Йоркшире. Это карикатура на собственный характер и своеобразная автопародия. Основная черта фигуры Йорика – бесконечная доброта, подчас приносящая неприятности ему самому. Йорик – сельский священник, к которому постоянно обращаются за помощью. И он никому не отказывает. [3] Одно из важнейших достижений сентиментализма – создание нового драматического жанра: «серьезной, слезливой комедии», как ее называл Дидро, или «мещанской драмы», по определению Лессинга. Читатели и зрители той эпохи узнавали в героях и обстоятельствах, выведенных в пьесах, собственную «естественную», трогательно-обыденную жизнь. На современный вкус подобные сочинения, быть может, чересчур чувствительны и выспренни, но они соответствовали эпохе «повальной слезливости». 2.2. Заглавный герой английского сентиментального романа Сентиментальная литература прошла долгий путь и в своем развитии претерпевала некоторые изменения. Сентиментальному роману присущи не только чувствительность и мягкий юмор, но подчас и скептическая усмешка. 29 Заглавный герой сентиментального романа тоже изменялся, как и все обычные люди меняются под влиянием времени. Мы проследим, какими характерными особенностями обладал сентиментальный герой, опираясь на историю развития литературы сентиментализма в целом и сентиментального романа в частности. В XVIII веке сентиментальный роман достигает необычайного расцвета. Его заглавный герой более обыкновенен и узнаваем, чем персонажи прежних романных сочинений, а сама история чаще всего предстает как невымышленный рассказ реального лица о событиях, не отделенных от читателя толщей лет. [5] Сегодня главное произведение Сэмюэла Ричардсона «Кларисса Гарлоу» справедливо находят слишком назидательным и затянутым. Но именно Ричардсон впервые открыл для читателя сложный внутренний мир человека и положил начало психологической прозе. В авторском предисловии говорилось, что цель книги – «уберечь беспечных и неопытных особ одного пола от гнусных ухищрений и расчетов другого, а также предостеречь родителей от чрезмерного применения естественной власти в вопросах заключения брака». [38] Поступки идеальной героини должны были послужить эталоном не только общей, но и христианской морали. Кажется, что Кларисса – действительно идеальная героиня. Она добродетельна, она послушная и любящая дочь. Она даже признает право родителей запретить нежелательный для них брак, но ничто не вынудит ее стать женой ненавистного ей человека, по имени Ловлас. Девушка выходит несломленной из всех испытаний. Она отказывается выйти замуж за своего мучителя даже ради спасения репутации и умирает от стыда и горя, в надежде, что будет последней жертвой Ловласа. Мастерство писателя проявилось в создании подлинно трагической ситуации. Кларисса мечется между двух огней. Все попытки найти выход из тупика проваливаются. Неразрешимый конфликт заложен в самой природе главных героев. Кларисса – воплощение пуританской морали и пуританской же свободы духа. С большим опозданием она понимает, что ее стремление исправить пороки Ловласа с помощью добродетели – это тоже, по сути, 30 проявление гордости и тщеславия. Им, прежде всего, движут сословные предрассудки аристократа, преодолеть которые не способны никакие проповеди. Ловлас уверен, что у «женщин нет души», они должны подчиняться его силе и обаянию. Только после того, как Кларисса выходит незапятнанной из всех испытаний, Ловлас признает: «Она была права, ее душа превосходит мою». [38] Современный читатель увидит в романе много недостатков, но он не пропустит ту значительную идею, которая составляет триумф главной героини. Эта идея начала формироваться в эпоху Ричардсона, а выразил ее во всей полноте Иммануил Кант: «Люди, поскольку сама их природа составляет конечную цель… не должны быть использованы как средство». [15] Пристальный интерес к человеку как к уникальной личности, неповторимой в своем развитии, стал той основой, на которой строилось все творчество Лоренса Стерна. Стерн значительно усложняет просветительскую концепцию характера. Объектом изображения писатель выбирает сложный и противоречивый духовный мир главного героя. При этом Стерн обнаруживает в нем одну преобладающую черту: это – страсть к изучению человека. Герой постоянно занимается самоанализом и анализом человеческой природы. Тристрам Шенди – главное действующее лицо романа «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена», он же рассказчик. Этот персонаж одновременно и добросовестное воспроизведение «я» рассказчика просветительских романов, и наряду с этим веселое его пародирование. Большую роль в создании образа Тристрама Шенди играет ирония. Задавшись целью последовательно изложить ход событий своей жизни, он из-за «излишней» кропотливости все более и более запутывается в деталях и отдаляется от цели. Многочисленные ассоциации заводят его в дебри отступлений. Стерн постоянно подчеркивает относительность знаний о мире, неадекватность мировосприятия и возможность существования различных точек зрения. [3] Центральным героем второго романа Стерна «Сентиментальное путешествие» становится один из второстепенных персонажей Тристрама 31 Шенди – пастор Йорик. В «Сентиментальном путешествии» этот образ резко меняется и приобретает необычайную сложность и противоречивость. Оказывается, автора вовсе не интересует, что увидел путешественник. Ему важно лишь то, как он воспринял увиденное. Его герой, вырванный из привычной жизни, должен быть хладнокровным наблюдателем всего, что встречается ему на пути. Но эмоции, причуды, сложность характера не дают Йорику быть просто наблюдателем. Они делают его участником событий, накладывают отпечаток на его душу. [8] «Сентиментальное путешествие», подобно «Тристраму Шенди», становится путешествием во внутренний мир героя. Оно необходимо для того, чтобы раскрыть его духовные качества, показать слабости и достоинства, противоречивость характера и важность сиюминутных впечатлений для его формирования. [3] Стерн недаром делает своим героем пастора Йорика. Человек чувствительный, легко поддающийся впечатлениям, он становится вместилищем самых противоречивых ощущений, мыслей и чувств. Стерн показывает, как в конкретной ситуации в душе Йорика возникает борьба между великодушием и скаредностью, благородством и низостью, отвагой и трусостью. Причем благородные чувства не всегда одерживают верх в этой борьбе. Стерн строит характер главного героя в соответствии с теориями Юма и Смита, в которых основной этической категорией является симпатия к ближнему. Но в этой же теории Юма он находит и отказ от ее императивности. Стерн сомневается в извечной добродетели человека и его стремлении к милосердию. Он слишком хорошо знает, как много других чувств скрыто в человеческой натуре. Это обусловливает разрушение сентиментального канона. [17] Йорик – типичный сентиментальный герой и одновременно его отрицание. Он импульсивен и часто начинает действовать по внезапному порыву души. Но к каждому такому взрыву чувств у него примешивается известная доля эгоизма. И он тут же резко одергивает себя. Совершая дурной поступок, он часто пытается оправдать его, прибегая к рационалистическим 32 доводам. [1] Йорик пристально наблюдает за собой. Часто он анализирует свои поступки и чувства, их сопровождающие. Перед читателем раскрывается душа человека в процессе переживаний прожитого и увиденного. Такое описание «изнутри» появляется в английской прозе XVIII века впервые. [3] Однако герой часто судит о себе поверхностно. Точнее, Йорик не всегда хочет судить себя «по совести». Ведь его поступки противоречат тому идеалу, который он утверждает. Так, его кичливая целомудренность постоянно приходит в столкновение с соблазнами, встречающимися ему на пути. В страхе перед Бастилией он готов унизиться до лести знатному вельможе. Сам Йорик порой чувствует эти противоречия: «Мне было бы неприятно, если бы мой недруг заглянул мне в душу, когда я собираюсь просить у когонибудь покровительства»; «Сколько низких планов гнусного обращения сложило по дороге мое раболепное сердце! Я заслужил Бастилии за каждый из них!» [1] Поверхностность самоанализа у Йорика объясняется не только тем, что герой лжет самому себе, пытаясь казаться лучше, чем он есть. Иногда Стерн сознательно не до конца исследует причины поведения, предоставляя читателю самому разрешить ту или иную сложную психологическую задачу. Иногда аффектация героя ставит его в смешное положение. А он не замечает этого: «Я сел рядом с ней, и Мария позволила мне утирать слезы моим платком, когда они падали, – потом я смочил его собственными слезами, потом слезами Марии – потом своими – потом опять утер им ее слезы – и когда я это делал, я чувствовал в себе неописуемое волнение, которое невозможно объяснить никакими сочетаниями материи и движения». [1] Так описывает Йорик свою встречу с девушкой, сошедшей с ума от любви, попутно делая выпад против материалистического учения об источнике чувств. Но Стерн равно подшучивает и над вульгарноматериалистическим объяснением того, как зарождаются чувства, и над чрезмерной экзальтированностью своего героя. Портрет героя неоднозначен, но психологически точен. Йорик воспринимает противоречия человеческой натуры как нечто неизбежное и непреходящее. Видя ограниченность человеческих возможностей и еще более ограниченность способности познания человека, он может лишь горько посмеяться над этими противоречиями, но не пытается ничего исправить. 33 Ненужным и бесплодным считает он и сатирическое осмеяние действительности. Отсюда и возникает равнозначное приятие добра и зла, демонстративный аморализм. Оливер Голдсмит в «Векфильдском священнике» рисует обаятельный образ своего героя, наивного, подчас смешного, слепо верящего людям. Главный герой – доктор Примроз, викарий – человек, живущий по совести, руководимый своими чувствами, главное из которых – симпатия и сочувствие окружающим. Вначале все безмятежно счастливы. Однако этот идиллический мир неминуемо должен столкнуться с жестокой реальностью. Голдсмит отлично понимает это. Моральные принципы пастора несовместимы с законами буржуазного общества. Обманутый в своем доверии к людям, оскорбленный, Примроз разоряется и оказывается в долговой тюрьме. Здесь он видит ту жизнь, о существовании которой раньше не подозревал. Чудаковатый добряк, наивный и непрактичный, побеждает злую судьбу благодаря своему мудрому сердцу. Примроз трезвеет, когда на него обрушиваются несчастья. Он прозревает, когда ему открывается изнанка идиллии: «Кто хочет познать страдания бедных, должен сам испытать жизнь и многое претерпеть». Образ обаятельного, добросердечного философа-стоика, который в благополучии просто, а в несчастье величествен, – несомненная удача Голдсмита. [19] Таким образом, в ходе исследования мы выяснили, заглавный герой английского сентиментального романа обладает следующими особенностями: герой сентиментального романа – углубленный в свои думы отшельник, предпочитающий одиночество и меланхолические размышления о бренности бытия и суетности жизни; недовольство окружающей действительностью у героя выливается не в решительный протест, а в неприятие жизни, ведет не к действию, а к созерцанию; писатель-сентименталист сознательно не до конца исследует причины поведения своего героя, предоставляя читателю самому разрешить ту или иную сложную психологическую задачу; 34 автор подшучивает над чрезмерной экзальтированностью своего героя; часто автор прибегает к «говорящим» именам для раскрытия сущности персонажа; герой сентиментального романа является выразителем точки зрения самого автора; одной из основных черт сентиментального героя является чувствительность, которая проявляется, по словам С.В. Тураева, широко, означая «целый нравственный комплекс: верность природе (своей человеческой природе), добро и максимализм в человеческих отношениях тесно переплетаются и образуют своего рода модель мироустройства, полемически противостоящую неустроенности современной жизни». [22] 2.3. Особенности заглавного героя сентиментального романа Сью Таунсенд в «дневниках» Адриана Моула Адриан Альберт Моул – персонаж книг Сью Таунсенд, английский писатель, поэт и телеведущий. Цикл книг о жизни Адриана Моула написан в форме дневников с дополнительной перепиской героев. Главный герой – непримечательный англичанин, который 1 января 1981 года начинает личный дневник и ведет его практически непрерывно в течение последующих 24 лет. Адриан – хороший заботливый человек, занимающийся самоанализом и самонаблюдением, что отчасти обусловливает его замкнутость. Но порой кажется, что его скромность и застенчивость являются результатом его недалекости. Он, как правило, честен и всегда старается поступать должным образом, что иногда приводит к манипулированию им другими менее порядочными людьми: “Barry Kent said he would do me over unless I gave him twentyfive pence every day. I told him that he was wasting his time demanding money with menaces from me. I never have any spare money.” [31, С.36] Он с предельной дотошностью следит за собой, нужно отдать ему должное. Он опрятен и старается всегда выглядеть подобающим образом, уже в свои тринадцать подмечая требования окружающих к внешнему виду: 35 “I am fourteen today! Got a track suit and a football from my father. (He is completely insensitive to my needs.)” [31, С.70] “A gang of punks passed unkind comments about my flared trousers but Rick Lemon, the youth leader, stepped in and led a discussion on personal taste. We all agreed it should be up to the individual to dress how he or she likes. All the same I think I will ask my father if I can have a new pair of trousers. Not many fourteen-year-olds wear flared trousers today, and I don’t wish to be conspicuous.” [31, С.79] Однако, Адриан слишком беспокойный, мелочный, ревностный и чересчур критичный к недостаткам окружающих, что порой обнаруживает у него отсутствие способностей организатора, здравого смысла и чувства такта: “Some of the fluff got into my father’s mouth, he had to have his back thumped hard. He always manages to spoil things. He has got no Social Decorum at all.” [31, С.81] Он считает, что у него изысканный вкус в вопросах культуры и интеллекта, и слушает классическую музыку, пытается читать «Войну и Мир» и учения Людвига Виттгенштайна, и смотрит свысока на тех, кто предпочитает литературный хлам и поп-музыку: “Joined the library. <…> I could tell the librarian was impressed. Perhaps she is an intellectual like me.” [31, С.12] Адриан считает себя интеллектуалом и эрудитом, так как, в отличие от своих сверстников, он ходит в библиотеку и читает «умные» книги, он также регулярно консультируется по толковому словарю, чтобы узнать значения малопонятных ему слов. Герой также полагает, что образованный человек непременно должен читать газеты, чтобы быть в курсе всего происходящего в мире. А происходящее часто разочаровывает его. Так, например, он возмущен статьей, подвергнувшей сомнению опубликованные ранее «Дневники Гитлера»: “Is there no trust left in the world? <…> The Hitler Diaries are being subjected to meticulous tests by scientists. Why can’t they take the Sunday Times’s word for it that the diaries are genuine? Even a skeptic like me knows that the Sunday Times wouldn’t risk its reputation if there was the faintest chance that the diaries were a forgery.” [30, C.257] Однако читатель немедленно понимает, как наивен и простоват Адриан – хоть он и называет себя скептиком, он безоговорочно верит любой газетной «утке». Адриан с готовностью подхватывает радикальные политические взгляды еще в юности, хотя в своем мировоззрении и вкусах он очень консервативен, с возрастом все более и более примыкая к правому крылу. Это выражается и 36 в его склонности заводить дружбу с людьми старше него, например, с Бертом Бакстером. Как однажды заявила его мать: “Adrian, you were born old.” К сожалению, его вера в собственные способности и то, что он ни на секунду не сомневается в своем таланте, несомненно, преувеличены. Адриан живет в мире иллюзий, в своих отрешенных фантазиях – это, в первую очередь, отражено в его настойчивых попытках опубликовать свои литературные произведения, несмотря на отсутствие таланта, что очевидно для всех окружающих, в том числе и для читателя. В целом, Адриан – среднестатистический человек с привычными человеческими недостатками, но с добрым сердцем, благодаря чему он справляется с жизненными передрягами с честью и достоинством, хоть порой и выглядит весьма комично. В своем исследовании мы рассмотрим особенности заглавного героя дневниковых романов С. Таунсенд, выделим сходства и отличительные черты с традиционным героем сентиментального романа, а также проследим изменения его характера с каждой новой книгой по мере взросления героя. Итак, кто же такой Адриан Моул? В первой книге «Тайный дневник Адриана Моула» (The Secret Diary of Adrian Mole Aged 13 ¾, 1982) это обычный мальчик из обычной английской рабочей семьи. Как и все дети, он ходит в школу, делает уроки, ссорится и мирится с друзьями, влюбляется и расстается. Казалось бы, нет в нем ничего особенного и примечательного. Но стоит только присмотреться к нему и можно увидеть многогранную личность со сложным внутренним миром. Адриан Моул родился 2 апреля 1967 года в Лестере, графство Лестершир, в семье Джорджа и Полин Моулов, людей без высшего образования, практически постоянно живущих на пособие по безработице. Бесконечные финансовые и личные проблемы родителей отразились на жизни Адриана, как и знакомство с Пандорой Брэйтуэйт в возрасте 13 лет. Приблизительно в этом же возрасте он делает первые шаги в литературе. Его стихотворение «Кран», посвященное бытовым проблемам, редактор BBC Джон Тайдман называет «небезнадежным». 37 С пылкой страстью Адриан рассказывает о своей любви к Пандоре. Он посвящает ей стихи, всегда ищет момента побыть рядом с ней, жутко переживает их ссоры. Адриан иногда кажется взрослее своих лет, однако, он всё еще остается ребенком. Он не умеет красиво изъясняться и по значимости отводит место своей возлюбленной после шоколадного батончика, а чувства, которые он называет любовью – обычное влечение к противоположному полу, обострившееся из-за переходного возраста: “I couldn’t sleep so I got up very early and went for a walk past Pandora’s house. I thought about her lying in her bed wearing her Laura Ashley nightgown and I don’t mind admitting that tears sprang to my eyes.” [31, C.36] Безответное на тот момент чувство к Пандоре вдохновляет его на следующие строчки: [31, С.33] Pandora! I adore ya. I implore ye Don’t ignore me. – February 14th, 1981 Пандора! Обожаю! А ты как чужая. Я не въезжаю. (Здесь и далее перевод Е. Полецкой) Юный поэт активно изучает классику литературы и занимается общественной деятельностью, смело выражая свою позицию, что, по всей видимости, и привлекает к нему внимание Пандоры. У них развивается бурный роман, что благотворно влияет на развитие его стихотворного таланта. Так пребывая в разлуке с любимой, которая находится на каникулах в Тунисе, он считает дни до ее возвращения и посвящает ей стихи. Адриан очень противоречив. Это объясняется не только тем, что ему тринадцать лет и подобное поведение свойственно всем подросткам, но и тем, что он – прототип реального человека, а не сказочного героя, чей характер скроен из одних только достоинств или наоборот – недостатков. С одной стороны, он рассуждает как взрослый здравомыслящий человек и кажется самостоятельным. Адриан читает много книг, размышляет на тему политики, экономики, религии и морали. Он печется о своем будущем, стараясь получить отличные оценки в школе, пытается представить себя в различных профессиях, пишет стихи. Помимо любовной тематики, Адриан пишет о дружбе. Например, он посвящает стихотворение Берту Бакстеру, 90летнему пенсионеру-инвалиду, за которым он ухаживает в рамках участия в кружке «Добрые самаритяне». Мальчик стирает и гладит его белье, наводит 38 порядок в доме, готовит еду и выгуливает его собаку. Порой Адриан кажется слишком правильным. Он поучает даже своих родителей: “There was a lot of shouting downstairs late last night. The kitchen waste-bin was knocked over and the back door kept being slammed. I wish my parents would be a bit more thoughtful. I have been through an emotional time and I need my sleep. Still I don’t expect them to understand what it is like being in love. They have been married for fourteen-and-a-half year.” [31, C.63] С другой стороны, Адриан по-детски наивен. Он глотает книги одну за другой, не сильно задумываясь над содержанием, а все его рассуждения это лишь максималистские взгляды, меняющиеся под влиянием настроения. Отличные оценки и вера в будущее без проблем – это его грезы, т.к. на самом деле он не далеко ушел от ребят со средней успеваемостью. Приверженность к одному делу пропадает сразу после того, как он хотя бы вскользь знакомится с чем-то новым, а его стихи подвергаются жесткой критике из-за незнания основных правил стихосложения: “I agree with you about those boring rhyming poems about flowers and stuff but you must remember that before you can break the rules of rhyme and rhythm you do have to know what those rules are about.” [31, C.98] В «Тайном Дневнике Адриана Моула» герой мало чем отличается от своих сверстников. Проблемы, кажущиеся ему неразрешимыми, на самом деле весьма незначительны, что вызывает снисхождение у автора и улыбку у читателя. Жизнь в восприятии подростка 13 и ¾ лет действительно непроста, особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше после развода, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаром или великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду. Кроме поистине веселых событий, описанных в дневнике, много юмора читатель извлекает из ситуаций, которые сам мальчик в своей неопытности и наивности истолковывает неверно. За первой книгой последовали «Страдания Адриана Моула» (The Growing Pains of Adrian Mole, 1984). Адриан продолжает вести свой тайный дневник. Он взрослеет, но от этого его записки не становятся скучнее. Разнообразив жизненный опыт и познав сладкую горечь «взрослой жизни», 39 Адриан описывает свои передряги и душевные катаклизмы. Жизнь, по его мнению, так нелегка, когда тебе перевалило за 14 лет. Особенно если отец ушел из семьи, вместо свиданий с любимой девушкой приходится силой выбивать у чиновников законное денежное пособие, а вместо уроков – принимать роды у собственной матери. Тут поневоле станешь отверженным интеллектуалом и начнешь писать гениальный роман… В «Страданиях Адриана Моула» читатель все чаще подмечает, что, несмотря на противоречия, которые, как мозаика, составляют рисунок характера Адриана, он – остро чувствующий, глубоко переживающий человек. Ему приходится бороться с кучей навалившихся на него проблем: расставание родителей, забота о беременной матери, смерть Квини – подруги Берта Бакстера, разрыв с любимой девушкой, побег из дома, повлекший за собой нервное расстройство, рождение сестренки Роузи и волнение по поводу надвигающихся экзаменов и ядерной войны. Адриану очень тяжело справляться с нависшей тучей неприятностей и самым болезненным для него оказывается то, что его никто не понимает: “I’m having a nervous breakdown. Nobody has noticed yet.” [30, C.165] Одним из сильнейших «страданий» Адриана является его переживание из-за собственной внешности. Он постоянно пишет о прыщах, которые портят его внешний вид; его также волнуют рост и мускулатура: “I haven’t grown for two weeks. If this carries on I will be a midget.” [30, С.13] “My nose has swollen up so much that I am frantic with worry that it might burst and take my brain with it. <…> Pandora has been round but I declined to see her. She would go straight off me if she saw my repulsive nose.” [30, С.3] Но самой большой проблемой Адриана является его неблагополучная семья. Хотя в заметках главного героя много юмора, иронии, порой даже сарказма, в них прослеживается огромная доля смятения и разочарованности мальчика в плохих отношениях его родителей. Теперь в дневнике обнажается не только его наивность, искренность и объективность, но и жалость к себе. Не у каждого из нас такой нескончаемый поток мыслей, многие никогда не сталкивались с подобными проблемами в семье, однако каждая заметка в дневниках Адриана Моула настолько неподдельна, что читателю легко проникнуться его чувствами и сопереживать герою. 40 Адриан словно странник, сбившийся с пути, готов довериться любому, кто подскажет дорогу – учителю, священнику, психиатру. Но в итоге оказывается, что все эти люди не могут ему помочь. Да и как, если они совершенно чужие. Ему нужен родной, близкий, понимающий человек. К сожалению, таких людей нет рядом: родители заняты своими проблемами, Пандора списывает все на то, что Адриан не вегетарианец, а Берт Бакстер считает, что Адриану пора перестать бездельничать и нужно устроиться на работу: “Went to see Bert; he is my last hope. (Pandora failed me. She blamed my mental state on my being a meat eater.) <…> Bert said, “You daft bugger, what you need is a good stint of hard work. You can start on the washing up.” [30, C.165] Как и традиционный герой сентиментального романа, Адриан пытается отстраниться от проблем, подняться над давящей серой действительностью, занявшись любимым делом. Важное место в его жизни занимает сочинительство, в котором Адриан находит свое единственное утешение. Он пишет стихи и пытается добиться их публикации. Пусть из-под его пера не выходят стройные рифмованные строки, но в них отражено все то, что беспокоит героя: “I don’t think anybody in the world can be as unhappy as me. If I didn’t have my poetry I would be a raving loony by now.” [30, C.75] Мальчик занимается поэзией по нескольким причинам. Во-первых, это способ самовыражения. Будучи восприимчивым человеком, он чутко реагирует на все происходящее вокруг. Адриан пишет о любви, об истории, о будущем, о политике, о цветах и даже о банковском счете. Ни что не ускользает от его внимания. Любое событие, вызывающее какие-либо эмоции тут же находит отражение в стихах 14-летнего Моула, которые, по его мнению, полны глубоких метафор. Вершина его раннего творчества – «Недовольный тунец» (The Discontented Tuna): [30, С.6] I am a Tuna fish, Swimming in the sea of discontent. Oh, when, when, Will I find the spawning ground? – April 7th, 1982 Рыба я. Рыба тунец. В океане недовольства плыву. О когда, о когда же Достигну я нерестовых вод? Смысл этого стихотворения, посланного Пандоре, Адриан раскрывает в дневнике: “I hope Pandora sees through my poem and realizes the symbolism of ‘spawning ground’. I am sick of being the only virgin in our class.” [30, С.6] 41 Во-вторых, подобным образом Адриан хочет доказать всем, а в первую очередь себе, что он чего-то стоит. Однако его гениальность – это только его мнение. Окружающие не видят в нем ничего особенного. Лишь из вежливости или любви к нему некоторые признают, что он отличается от других. А мальчик цепляется за любую, пусть даже самую незначительную похвалу, и раздувает ее до необычайных размеров: “What a brilliant letter! ‘Considerable Development’, ‘Maturing as a Poet’! <…> My mother and Courtney Elliot read the letters. Courtney said, ‘You have a very singular son, Mrs Mole’.” [30, C.100] Словами Адриана С. Таунсенд вскрывает проблемы современного общества. В отличие от традиционных сентименталистов, писательница не стесняется выражать свое недовольство политикой Маргарет Тэтчер через стихотворение Адриана «Миссис Тэтчер» (Mrs Thatcher). Так как семья Моулов пострадала от тэтчеризма, юный поэт (а значит и С. Таунсенд) выражает свою неприязнь к премьер-министру: Do you weep, Mrs Thatcher, do you weep? Do you wake, Mrs Thatcher, in your sleep? Do you weep like a sad willow? On your Marks and Spencer’s pillow? Are your tears molten steel? Do you weep? Do you wake with ‘Three million’ on your brain? Are you sorry that they’ll never work again? When you’re dressing in your blue, do you see the waiting queue? Do you weep, Mrs Thatcher, do you weep? – November 6th, 1982 [30, С.145] Как и традиционный герой сентиментального романа, Адриан не объективен к себе. В творческом поиске он идет на различные, порой смелые и не оцененные окружающими «по достоинству» эксперименты. Очередной поэтический манифест он пишет прямо на стене в школьном туалете, однако, увлекшись, подписывается своим именем, после чего вызывается в кабинет директора. Беда Адриана в том, что он в силу своего возраста не в состоянии реально оценить свои способности. Мальчик пытается добиться публикации своих стихотворений и даже создать собственную телепередачу на канале BBC. Он заваливает телеканал своими письмами со стихотворениями в надежде осуществить свои мечты, но все время получает отказ. Да и как не 42 получить, если даже собственные родители смеются над работами Адриана: “My father refused to give me money after reading the first page of Longing for Wolverhampton! He said ‘I’ve read some rubbish in my life, but this…’.” [30, C.260] В желании быть признанным проглядывается попытка возместить нехватку теплых искренних отношений в семье и внимание, опеки и заботы родителей, которые поглощены собой. Адриану нужно, чтобы его слышали, чтобы он был центром внимания. А с появлением младшей сестры отец и мать совсем перестают его замечать. Если в собственной семье никому нет дела до его литературной деятельности, то он пытается найти поддержку у других людей. А они в свою очередь либо просто не хотят его обидеть резким отказом и потому поддерживают в нем ложную надежду, либо стараются извлечь выгоду из его неопытности: “I am sure that any publishing house worth its salt would jump at the chance to publish such a promising piece of work. For a small consideration (shall we say, $100), I would be pleased to promote your book.” [30, C.260] Конечно, окружающие и читатель понимают, что стихи и проза Адриана – простое дилетантство. Все его работы – это результат разбушевавшихся в какой-то момент чувств. Ничего не продумывая, он пишет обрывочно, по ситуации. Именно поэтому его никто не принимает всерьез. В его романе сплошная тавтология и нелепые ошибки. А самое комичное то, что Адриан даже не знает, о чем пишет: “‘What am I doing here?’ questioned Jake to himself. ‘Why did I come?’ he anguished. ‘Where am I going?’ he agonized.’ <…> I had to stop there; I don’t know where Jake came from, or where he’s going either.” [30, C.225] Сочинительства Адриана не могут не вызвать улыбку читателя, так как становится понятно, что он – самый заурядный мальчик, а его переживания выдают наивность, экзальтированность и даже некоторый снобизм Адриана. Третья часть личных дневников А. Моула «Признания Адриана Моула» (True Confessions of Adrian Albert Mole, 1989) столь же популярна, как и первые две книги. Она охватывает те же темы, что и предыдущие, но отличается по стилю. В ней собраны лишь отрывки привычных ежедневных жизнеописаний А. Моула, повествующие о важных событиях в жизни юноши за короткий промежуток времени – Рождество, начало самостоятельной жизни, первая работа. 43 Адриан хоть и повзрослел, но нисколько не поумнел. Он считает себя взрослым, однако продолжает мыслить, как ребенок: “In fact I’ve never really got over the trauma of finding out that my parents had been lying to me annually about the existence of Santa Clause.” [32, С.3] Он все такого же высокого мнения о себе, однако по мере взросления его интересы меняются, он начинает по-другому смотреть на многие вещи. В частности, новое издание когда-то любимого журнала Beano разочаровало его: “Perhaps I am too worldly and literate nowadays, but I was quite disappointed at its childish level of humour.” [32, С.5] Адриан и в свои 16 с половиной лет щепетилен и мелочен, все также негативно относится к недостаткам и промахам окружающих, однако он стал более понимающим и терпимым к неприемлемому, на его взгляд, поведению: “As you know, dear diary, I disapprove of smoking but I could understand their need to have a bit of pleasure at Christmas so I didn’t give them my anti-smoking lecture.” [32, С.8] Характерной особенностью заглавного героя С. Таунсенд является постоянное противоречие между реальной действительностью и мировосприятием героя. Что и приводит к его бесконечным проблемам. В новом романе полоса невезения в жизни Адриана продолжается. Так как в действительности он – человек совершенно заурядных способностей, он плохо сдает экзамены и не может продолжить образование. Из всех экзаменов «непроваленным» оказался только английский, поэтому Адриан избирает для себя работу в библиотеке, которая оставляет ему много времени и «возможностей для творчества». Однако, по «принципиальным расхождениям во взглядах» относительно творчества Джейн Остин с директором библиотеки и другими сотрудниками, ему приходится найти другую работу в бюро по охране окружающей среды. Пандора же поступает в университет и уезжает. Адриан остается верным ей, но она постепенно отдаляется и неизбежно бросает его. С. Таунсенд показывает, что большинство переживаний Адриана остались прежними. Порой кажется, что заглавный герой ничуть не взрослеет. Вопрос внешности по-прежнему остается насущным: “I’ve been a bit worried about my maleness lately, somewhere along the line I seem to have picked up too many female hormones.” [32, C.32] 44 “I wanted my photographs to show the real Adrian Mole. Warm and clever, yet enigmatic and with just a hint of sensuousness. In the event, the photographs were disappointing. I looked like a spotty youth with just a hint of derangement in my sticking-out eyes.” [32, C.36] Окружающие, подмечая его тщетные наивные старания выглядеть лучше, только смеются над ним: “I’ve been to see the doctor about it, but as usual he was most unsympathetic. I asked if I could have some of my female hormones taken out. Dr Grey laughed a horrible, bitter laugh and gave his usual advice, which was to go out and have my head kicked about in a rugby scum.” [32, C.32] Когда Адриану исполняется 20, он вынужден уйти из дома, так как его мать запланировала сдавать его комнату. Поначалу он останавливается у своей новой подружки Шэрон Боттс и ее семьи. Юноше их образ жизни кажется кошмаром: “Living here with Sharon and eight other Botts is a nightmare.” [32, C.80] Вскоре Адриан перебирается в Оксфорд, и Пандора разрешает ему разместиться в комнатке, больше напоминающей кладовку. Подделав результаты экзамена по биологии, Адриан начинает работать в отделе по охране окружающей среды, хотя к своей работе он относится с презрением: “I have started scanning the job pages in the Independent.” [32, C.87] Однако Адриан остается на этом месте в течение двух лет. Параллельно он наблюдает за Пандорой и мучается от того, как она одного за другим меняет ухажеров. Здесь к Адриану приходят и первые успехи на литературном поприще – в январе 1986 года его эссе «Один день из жизни стюардессы» завоевывает второе место в конкурсе Британских Авиалиний на лучшее художественное произведение. Однако С. Таунсенд по-прежнему показывает комизм ситуации и недалекость Адриана, т.к. он награждается закладкой в форме «конкорда» с золотистым росчерком Мелвина Брэгга, передником стюардессы, пожертвованным Обществом депрессивных стюардесс, и 50 фунтами. В это время он начинает роман в стихах «Неугомонный головастик» (The Restless Tadpole), параллельно с которым он пишет бессюжетный экспериментальный роман «Гляди-ка! Плоские курганы моей родины» (Lo, the Flat Hills of My Homeland), которым суждено стать самыми объемными и заметными в его творчестве. В четвертой книге «Адриан Моул: Дикие годы» (Adrian Mole: The Wilderness Years, 1993) Адриану уже 23 и ¾ года, но невзгоды не оставляют 45 его. Он по-прежнему влюблен в Пандору, но та замужем за аристократом, да и любовники у нее не переводятся. Пока Пандора развлекается, Адриан тоскует за стенкой, в тесном чулане. А дни коротает в конторе, где подсчитывает поголовье тритонов в Англии и терпит издевательства начальника. Но в один не самый счастливый день его вышвыривают вон из чулана и с работы. Родная мать вместо того, чтобы поддержать сына, напивается на пару с моложавым отчимом Адриана, а отец резвится с богатой разведенкой во Флориде. Адриан трудится няней, мойщиком посуды, продает богатеям охранные системы, скитаясь по чужим углам; он пытается заводить любовные романы и терпит фиаско; он одержим своим психоаналитиком, прекрасной Леонорой. И, конечно же, пишет, пишет, пишет. Роман, роман в романе, роман в романе в романе… Очевидно, что причины большинства проблем главного героя кроются в его психологии, в его нестандартном восприятии окружающего мира. Многие проблемы настолько ничтожны и надуманы, что вызывают смех. Возникает ощущение, что главный герой так и не вышел из переходного возраста, начиная с самой первой книги С. Таунсенд. Это доказывается и его неизменной мелочностью и придирчивостью по отношению к себе и к окружающим: “When I returned home that night, I discovered that the hem was down at the back on my army greatcoat. Women don’t like a scruff.” [29, C.11], и нескончаемым беспокойством по поводу своей внешности: “Beard coming along nicely. Two spots on left shoulder blade… but otherwise I am in superb physical condition.” [29, C.39] Адриан не может разобраться в себе, не может найти свою нишу в этом мире, считая, что раз его не принимают в литературной среде, то другого места для него не предназначено. В этом его основная ошибка по жизни, что ведет к непониманию и дальнейшему неприятию его другими людьми. Делясь со своим дневником самым сокровенным, он боится открыться людям: “…I am terrified of my unconscious and what it will reveal about me.” [29, C.22] За помощью к психологу Адриан обращается главным образом, чтобы выговориться, однако получить положительный результат от сеансов ему мешает собственное же самомнение: “…I am looking forward to talking about myself non-stop for an hour without interruption, hesitation or repetition.” [29, C.23] 46 Нельзя недооценивать и роль окружающих в жизни главного героя. Абсолютная незаинтересованность его родителей, отчужденность близких ему людей и полное равнодушие среды к бедам простого человека – все это выбивает почву из-под ног. Даже в разговоре в психологом о наболевшем Адриан не видит отдачи: “I told Leonora De Witt my family history tonight. It’s a tragic story of rejection and alienation, but Leonora simply sat and picked balls of fluff from her sweater <…>” [29, С.40] Однако, несмотря ни на что, читатель неизбежно понимает, что корень проблем героя кроется в нем самом и в его отношении к ним. Возможно, и неудачи в любви объясняются его чрезмерной занятостью самим собой. Последние дневниковые записи в «Диких годах» сделаны в Греции, куда отправляется Адриан, чтобы поучиться писательскому мастерству. Там его ждет удача, так как руководитель курсов, писательница Анжела Хакер направляет его к литературному агенту, отметив любопытную находку в его романе, идею «бессловесной книги» – a book with no language. Другой повторяющейся во всех книгах характерной чертой цикла об Адриане Моуле является то, что свои романы Сью Таунсенд завершает счастливым концом, но счастье и успех Адриана длятся недолго, так как с каждой новой книгой писательница опять фокусируется на реальных и мнимых проблемах своего героя. В «Диких годах» на протяжении всего романа на первом плане – низкая самооценка героя, его карьерные провалы и одиночество, но в конце его писательский прогресс, новая любовь и избавление от всех тревог дают читателю надежду. Однако уже в начале следующей книги «Адриан Моул: годы капуччино» (Adrian Mole: The Cappuccino Years, 1999) героя вновь охватывает прежнее чувство неудовлетворенности. Ему уже 30, а он нисколько не изменился. Адриан – трогательный неудачник, незлобивый зануда и ироничный летописец нашего времени, продолжающий рассказ о своей нелепой и смешной жизни, со своими парадоксальными замечаниями и точными наблюдениями. Жизнь его – сплошные переживания. Сотни вопросов не дают бедному Адриану покоя. Воссоединится ли он, наконец, с прекрасной Пандорой, или она с головой погрузится в пучину политического разврата? 47 Почему престарелые родители так распутны? И откуда на его голову свалилось двое детей? Разбираясь со своими проблемами, Адриан потихоньку продвигается по социальной лестнице. Он уже не прежний прыщавый подросток, теперь Адриан – шеф-повар модного ресторана и звезда кулинарного телешоу. Под прицелом телекамер Адриан ловко пилит картошку, строгает овощи, открывает консервные банки и варит овечью голову. А вечерами продолжает свой нелегкий писательский труд – на этот раз он корпит над великой пьесой из жизни королевской семьи. «Адриан Моул: годы капуччино» – очень честная книга. В смехотворных жалобах Адриана, в его ипохондрии, глупейших мучениях по глупейшим поводам отчетливо звучит серьезная нота. Во всех книгах про Моула смешное перемешано с печальным. В последнем романе «Адриан Моул и оружие массового поражения» (Adrian Mole and the Weapons of Mass Destruction, 2004) печали становится больше. Название книги отсылает читателя к предполагаемым запасам оружия, поисками которого была оправдана война в Ираке. Эта тема всплывает на протяжении всей книги, что характерно для С. Таунсенд в ее склонности к сатирическому изображению социальных и политических вопросов. Адриану уже 34 ¾, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Мэриголд с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а С. Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. 48 В своем последнем романе об Адриане Моуле писательница чудесным образом объединила юмор, так напоминающий комедию положений, с неявными, но подразумевающимися, элементами трагичности, чувствами грусти и сострадания. Эта часть кажется более мрачной, чем предыдущая. В некоторой степени личность Адриана, в своей вечной «незрелости», состоянии страха, что было подкупающей чертой, пока он был молодым, теряет свою привлекательность, когда он вступает в средний возраст. Адриан определенно изменился и возмужал. Он начинает реалистичней относиться к жизни и сосредотачивается на насущных проблемах и амбициях, нежели потакает своим наполовину реализованным стремлениям к славе и литературному успеху. В этой книге проявляется новая черта в характере Адриана: он влезает в безнадежные долги, постоянно совершая необдуманные покупки, и живет в квартире-лофт, которую не может себе позволить. Это совсем на него не похоже. Все время до этого дневники Адриана Моула обнаруживали его скаредную сущность, он даже на парикмахера не желал тратиться. Несмотря на то, что герой кажется непоследовательным и непохожим на человека из предыдущих книг, вряд ли можно сказать, что такое противоречие в характере является попыткой восполнить определенные жизненные пробелы, а именно, неосуществленные мечты и разлуку с обоими сыновьями. Как бы то ни было, его наивность и простодушие сохраняются: “I am reading Lolita by Vladimir Nabokov. His main character is called Humbert Humbert, which shows a lack of imagination on Nabokov’s part. Surely he could have thought up a different surname.” [27, C.364] И вновь за наивной непосредственностью Адриана, писательница прячет собственное недовольство происходящими социальными изменениями и своё осуждение лицемерия «представителей от политики»: “Our Prime Minister has been making the speeches of his lifetime. His nostrils flare, his chin sets in a determined way and his eyes blaze with passion. <…> What an actor Mr Blair would have made. The National Theatre’s loss is the British public gain.” [27, C.268] В «Оружии массового поражения» С. Таунсенд дала очень язвительную оценку современной Британии, в частности новым лейбористам. Под многими записями в дневнике Адриана Моула кроется глубокая 49 политическая осведомленность и желание атаковать несправедливость и нетерпимость. Адриан Моул во многих, даже незначительных действиях и мыслях ведет подрывную политическую деятельность. Возможно, из-за своей антиправительственной настроенности, из-за неприятия жизни такой, какая она есть, он и в бытовых вопросах не находит утешения. Однако в конце книги, сумев абстрагироваться от проблем, он обретает свое счастье. Женившись на Дейзи Флауэрс, он переезжает в переоборудованный под жилище сарай, где они ведут скромную, но удовлетворяющую обоих жизнь: “‘Happy people don’t keep a diary.’ I said this to Daisy this morning in bed.” [27, C.460] Адриан Моул – один из самых незабываемых и стойких современных сентиментальных героев. Дневники Адриана Моула представили нашему вниманию жизнь непризнанного интеллектуала из Ashby de la Zouch, порой несдержанного невротика и безнадежно преданного своей Пандоре Брэйтуэйт. История Адриана Моула – поистине британская история, повествование о непрерывном почти героическом провале. Вопреки своим лучшим намерениям, Адриан никогда не получает того, что хочет. Весь юмор, которым так богат язык С. Таунсенд, извлекается в «Дневниках» из самообмана главного героя. А повторение одних и тех же ошибок окутывает образ героя трагическим величием. Мы отождествляем себя с ним не потому, что он является гротескной карикатурой, а потому что осознаем, что в нем есть и наши черты. Дневники Адриана Моула поистине захватывают, так как чувствуешь себя посвященным во что-то тайное, в сокровенные мысли рассказчика. Моул – рядовой обыватель, снедаемый большим желанием быть интересным и нужным всем. Он находится в непрерывной борьбе с обстоятельствами, окружением, со своей собственной личностью. С. Таунсенд высмеивает художественное самомнение Адриана – его решение стать писателем основано, прежде всего, на понятии, что представляет собой писатель, нежели на искреннем интересе к творчеству. Однако в то же время автору удается вызвать в читателе неподдельное сочувствие герою. Многие неизбежно соотносят свои жизни с жизнью заглавного героя. В эпоху, когда исчезает уверенность в постоянной работе, 50 непостоянство и неусидчивость на одном месте Адриана обнажает тот факт, что под его нереальными профессиональными амбициями кроется осознание практической значимости труда. С. Таунсенд заставляет нас задуматься над несоответствием между тем, что мы рисуем себе в своих мечтаниях, и тем, что нам предлагает жизнь. Чувство разочарования, нереализованные амбиции – всё это каждый человек может отнести и к себе. Наиболее остро чувствуется этот разлад, если сравнивать образы Адриана Моула и Пандоры Брэйтуэйт, представительницы верхушки среднего класса, со всеми ее социальными, финансовыми и культурными преимуществами, которых так недостает Адриану. Ее неуклонный рост в мире политики и нескончаемые ухажеры представляют болезненный контраст с неудачными попытками Адриана прожить жизнь, для которой он, по его мнению, предназначен. Главный герой обманывается. Его наивную и «близорукую» сущность отражает даже его имя, что типично для сентиментального романа вообще. «Mole» (англ. «крот») – маленькое подслеповатое пугливое существо, которое редко покидает свою норку и имеет слабое представление об окружающей действительности, но его собственное жилье состоит из множества ходов-лабиринтов, заменяющее ему весь огромный мир. Так и Адриан вращается в своем маленьком мирке, считая ежедневно происходящие неурядицы событиями почти мирового значения. Тем не менее, писательница дает понять, что при всех чудачествах Адриана, он – по-настоящему добрый и чуткий человек, который готов взять на себя заботу об окружающих. Еще будучи подростком, он гуляет со своей новорожденной сестренкой Роузи, пока родители выясняют отношения друг с другом, и даже ходит купать Берта, с которым не хотят иметь дело работники социальной защиты из-за его склочного характера. Адриан же подкупает своей сентиментальной привязанностью к старику: “When Pandora came back we lifted Bert out of the bath and I dried him and put him into clean pyjamas. He looked lovely with his white hair all fluffy and sticking out at the back of his head. Bert needs twenty-four-hour round-the-clock care, by people who love him.” [30, C.256] Адриан Моул прошел путь от кумира небольшой группы поклонников до национального героя Британии. С. Таунсенд написала не просто комическую дневниковую сагу, но заставила англичан взглянуть на себя по51 новому. Таунсенд держит перед нацией зеркало и заставляет нас смеяться над тем, что мы в нем видим. Недаром имя Адриана Моула объединяет вокруг себя множество поклонников. Таким образом, в ходе исследования мы обнаружили общие черты классического сентиментального героя и современного заглавного героя С. Таунсенд: как и классический герой сентиментального романа, Адриан Моул – одинокий меланхолик, погруженный в собственные мысли; свое детское, наивное мироощущение Адриан вкладывает в размышления о бренности бытия и суетности жизни; герой романа С. Таунсенд является выразителем точки зрения самого автора на социальные недостатки современного общества; недовольство окружающей действительность у Адриана выливается не в решительный протест, а в неприятие жизни, ведет не к действию, а к созерцанию; С. Таунсенд подшучивает над чрезмерной экзальтированностью своего героя; писательница сознательно не до конца исследует причины поведения своего героя, предоставляя читателю возможность составить свое собственное мнение. Также удалось выявить специфику заглавного героя сентиментального романа Сью Таунсенд в «дневниках» Адриана Моула: ложное представление героя о событиях на основе неверных источников информации (дневник Гитлера; выступление Блэра об Ираке) выливается в ошибочные прогнозы и последующие конфликты; вместо идеализации героя С. Таунсенд показывает все его недостатки; сам герой не видит свои недостатки, считая их своими достоинствами; иногда отношение С. Таунсенд к заглавному герою и другим персонажам пропитано едкой иронией; остальные персонажи изображаются для более полного раскрытия образа заглавного героя; «говорящее» имя главного героя отражает его сущность. 52 Заключение В ходе настоящего исследования была предпринята попытка проанализировать имеющиеся литературоведческие и художественные материалы, чтобы выявить специфику сентиментального романа британской писательницы Сью Таунсенд. Опираясь на работы таких литературоведов как А. А. Елистратова, Г. В. Аникин, К. Н. Атарова, В. Я. Бахмутский, П. Декс, А. А. Зорин и др., мы определили, что сентиментальное направление явилось одним из важнейших этапов в развитии английской литературы, проложившим путь эпохе Романтизма. Мы выяснили, что сентиментализм ярко проявился в прозе 18 века, преобразившись и полностью оформившись в жанре сентиментального романа таких писателей как Сэмюэл Ричардсон, Лоренс Стерн, Оливер Голдсмит и Генри Филдинг. Мы также проанализировали романы Сью Таунсенд об Адриане Моуле и выявили их специфику. В результате исследования мы пришли к выводу о том, что писательница является типичным представителем современного сентиментализма. Однако наряду с общими чертами традиционного английского сентиментального романа произведения С. Таунсенд имеют следующие особенности: события книг переносятся из сельской местности в городскую среду; повествование от первого лица создает глубокий субъективизм в восприятии действительности и ощущение сопричастности читателя к происходящим событиям; описывая уклад третьего сословия, автор перестает идеализировать его; превалирует тема конфликта между сложной чувствительной личностью и социальными условиями, в которых ей приходится существовать; юмористическое изображение противоречивых чувств и борьбы человеческих страстей у С. Таунсенд перерастает в сатирическое изображение социальных проблем современного общества. 53 Особое внимание в исследовании уделено анализу заглавного героя современного сентиментального романа С. Таунсенд, которому присущи следующие, общие с классическим героем, черты: как и классический герой сентиментального романа, Адриан Моул – одинокий меланхолик, погруженный в собственные мысли; свое детское, наивное мироощущение Адриан вкладывает в размышления о бренности бытия и суетности жизни; герой романа С. Таунсенд является выразителем точки зрения самого автора на социальные недостатки современного общества; недовольство окружающей действительность у Адриана выливается не в решительный протест, а в неприятие жизни, ведет не к действию, а к созерцанию; С. Таунсенд подшучивает над чрезмерной экзальтированностью своего героя; писательница сознательно не до конца исследует причины поведения своего героя, предоставляя читателю возможность составить свое собственное мнение. В ходе исследования также выявлены особенности заглавного героя сентиментального романа Сью Таунсенд в «дневниках» Адриана Моула: ложное представление героя о событиях на основе неверных источников информации (дневник Гитлера; выступление Блэра об Ираке) выливается в ошибочные прогнозы и последующие конфликты; вместо идеализации героя С. Таунсенд показывает все его недостатки; сам герой не видит свои недостатки, считая их своими достоинствами; иногда отношение С. Таунсенд к заглавному герою и другим персонажам пропитано едкой иронией; остальные персонажи изображаются для более полного раскрытия образа заглавного героя; «говорящее» имя главного героя отражает его сущность. В ходе теоретического и практического исследования была проверена и подтверждена гипотеза, доказана актуальность выбранной нами темы, выполнены поставленные цели и задачи. 54 Список литературы 1. Аникин, Г. В., Михальская, Н. П. История английской литературы. / Учеб. пособие для студентов педагог. ин-тов и фак. иностр. яз. – М.: «Высшая школа», 1975. 2. Аникст, А. История английской литературы. – М.: Учебно- педагогическое издательство, 1956. 3. Атарова, К. Н. Лоренс Стерн и его «Сентиментальное путешествие». – М.: «Высшая школа», 1988. 4. Артамонов, С. Д., Гражданская, З. Т., Самарин, P. M. История зарубежной литературы XVII-XVIII вв. 4-е изд. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1973. 5. Бахмутский, В. Я. и др. История зарубежной литературы: Учебное пособие. – М.: Просвещение, 1987. 6. Болингброк, Генри Сент-Джон. Письма об изучении и пользе истории. / Пер. с англ. С. Берковской, А. Парфенова, А. Розенцвейга. – М.: «Наука», 1978. 7. Декс, Пьер. Семь веков романа. / Пер. с фр. Я. Лесюка, Ю. Уварова. – М.: Издательство иностранной литературы, 1963. 8. Елистратова, А. А.. Английский роман эпохи Просвещения. – М.: Наука, 1966. – С. 251-310, 324-360. 9. Зарубежная литература XVII-XVIII вв.: хрестоматия. / Сост. С. Д. Артамонов. – М.: Просвещение, 1982. 10. Зорин, А. А. К проблеме авторской позиции в романе Л. Стерна «Жизнь и мнения Тристама Шенди, джентльмена». / Вопросы жанра и стиля в русской и зарубежной литературе. – М., 1979. – С. 31-44. 11. История всемирной литературы: B 9 т. T. 5. / Под ред. С. В. Тураева – М.: «Наука», 1988 – C. 65. 12. История всемирной литературы в 9 томах / АН СССР; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького; Гл. редкол: Г. П. Бердников. – М.: «Наука», 1983. 13. История зарубежной литература XVIII века. / Под ред. З. И. Плавскина. – М.: «Высшая школа», 1991 – C. 79-80. 55 14. История зарубежной литературы XVIII века. / Под ред. В. П. Неустроева, P. M. Самарина. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. 15. Кант, Иммануил. Основы метафизики нравственности. / Под ред. В. Ф. Асмуса, А. В. Гулыги, Т. И. Ойзермана. – М.: Классическая философская мысль, 2001. 16. Кеттл, Арнольд. XVIII век: Введение в историю английского романа. – М.: «Прогресс», 1966. – С. 97. 17. Львова Е. П. и др. Мировая художественная культура. Эпоха Просвещения. – Санкт Петербург.: Питер 1-е изд., 2006. 18. Пахсарьян, Н. Т. «Ирония судьбы» века Просвещения: «обновленная литература» или литература, демонстрирующая исчерпанность старого? / Зарубежная литература второго тысячелетия. 1000 – 2000. М.: МГУ, 2001. 19. Свенцицкая, О. «Векфильдский священник» Голдсмита. / Всемирная литература. От зарождения словесности до Гёте и Шиллера. – М.: Аванта+, 2000. – С. 587. 20. Словарь литературоведческих терминов. / Ред.-сост. Л. И. Тимофеев и С. В. Тураев. – М.: Просвещение, 1974. 21. Соколянский, М. Г. Образ времени в романе Л. Стерна «Жизнь и мнения Тристама Шенди, джентльмена». / Образ героя – образ времени. – Воронеж, 1984. – С. 20-28. 22. Тураев, С. В. От Просвещения к романтизму. – М.: «Наука», 1983. – С.102. 23. Фриче, В. М. Очерк развития западных литератур. Гл. IV. – М.: Издательство Коммунистической Академии, 1931. 24. Arnold I., Diakonova N. Three centuries of English prose. – L., 1967. 25. Rogers, P. The Oxford Illustrated History of English Literature. – Oxford University Press, 2001. 26. Shaw, M. R. Laurence Sterne. The making of a humourist. – London, 1957. 27. Townsend, Sue. Adrian Mole and the Weapons of Mass Destruction. – Penguin Books, 2005. 28. Townsend, Sue. Adrian Mole: The Cappuccino Years. – Penguin Books, 2000. 56 29. Townsend, Sue. Adrian Mole: The Wilderness Yeas. – Penguin Books, 2003. 30. Townsend, Sue. The Growing Pains of Adrian Mole. – Penguin Books, 2002. 31. Townsend, Sue. The Secret Diary of Adrian Mole Aged 13 ¾. – Penguin Books, 2002. 32. Townsend, Sue. True Confessions of Adrian Albert Mole. – Penguin Books, 2003. 33. http://entertainment.timesonline.co.uk/tol/arts_and_entertainment/article6684 30.ece (White, Lesley. Sue Townsend. – The Sunday Times, 15.10.2006). 34. http://en.wikipedia.org/wiki/Sue_Tounsend 35. http://lib.ru/INPROZ/TAUNSEND/moul.txt 36. http://spintongues.msk.ru/Phantom Tounsend 37. http://thebookshow.skyarts.co.uk/authors/5478/sue_townsend.html (Sky Arts: The Book Show). 38. http://www.avanta.ru/index.asp?Kod=185&mode=5&Show=189 (Энциклопедия «Всемирная литература», Часть 1). 39. http://www.bbc.co.uk/leicester/content/articles/2005/02/18/internationalwome nsday_feature.shtml (Collier, Kate. Leicester's leading ladies. – BBC, 07.03.05). 40. http://www.infoliolib.info/philol/izlxviii/5.html (История зарубежной литературы XVIII века под редакцией Л. В. Сидорченко: Учебник для филологических специальностей вузов). 41. http://www.krugosvet.ru/articles/115/1011529/1011529a1.htm (Энциклопедия Кругосвет: Сентиментализм). 57
